Жанры
Регистрация
Читать онлайн Кипарисовый ларец бесплатно

Кипарисовый ларец



Трилистники

Трилистник сумеречный

1. Сиреневая мгла

  • Наша улица снегами залегла,
  • По снегам бежит сиреневая мгла.
  • Мимоходом только глянула в окно,
  • И я понял, что люблю ее давно.
  • Я молил ее, сиреневую мглу:
  • «Погости, побудь со мной в моем углу,
  • Не тоску мою древнюю развей,
  • Поделись со мной, желанная, своей!»
  • Но лишь издали услышал я ее ответ:
  • «Если любишь, так и сам отыщешь след,
  • Где над омутом синеет тонкий лед,
  • Там часочек погощу я, кончив лет,
  • А у печки-то никто нас не видал…
  • Только те мои, кто волен да удал».

2. Тоска мимолетности

  • Бесследно канул день. Желтея, на балкон
  • Глядит туманный диск луны, еще бестенной,
  • И в безнадежности распахнутых окон,
  • Уже незрячие, тоскливо-белы стены.
  • Сейчас наступит ночь. Так черны облака…
  • Мне жаль последнего вечернего мгновенья:
  • Там все, что прожито, – желанье и тоска,
  • Там все, что близится, – унылость и забвенье.
  • Здесь вечер как мечта: и робок и летуч,
  • Но сердцу, где ни струн, ни слез, ни ароматов,
  • И где разорвано и слито столько туч…
  • Он как-то ближе розовых закатов.

3. Свечку внесли

  • Не мерещится ль вам иногда,
  • Когда сумерки ходят по дому,
  • Тут же возле иная среда,
  • Где живем мы совсем по-другому?
  • С тенью тень там так мягко слилась,
  • Там бывает такая минута,
  • Что лучами незримыми глаз
  • Мы уходим друг в друга как будто.
  • И движеньем спугнуть этот миг
  • Мы боимся, иль словом нарушить,
  • Точно ухом кто возле приник,
  • Заставляя далекое слушать.
  • Но едва запылает свеча,
  • Чуткий мир уступает без боя,
  • Лишь из глаз по наклонам луча
  • Тени в пламя бегут голубое.

Трилистник соблазна

4. Маки

  • Веселый день горит… Среди сомлевших трав
  • Все маки пятнами – как жадное бессилье,
  • Как губы, полные соблазна и отрав,
  • Как алых бабочек развернутые крылья.
  • Веселый день горит… Но сад и пуст и глух.
  • Давно покончил он с соблазнами и пиром, —
  • И маки сохлые, как головы старух,
  • Осенены с небес сияющим потиром.

5. Вариант. Маки в полдень

  • Безуханно и цветисто
  • Чей-то нежный сгиб разогнут, —
  • Крылья алого батиста
  • Развернулись и не дрогнут.
  • Все, что нежит – даль да близь,
  • Оскорбив пятном кровавым,
  • Жадно маки разрослись
  • По сомлевшим тучным травам.
  • Но не в радость даже день им,
  • Темны пятна маков в небе,
  • И тяжелым сном осенним
  • Истомлен их тяжкий жребий.
  • Сном о том, что пуст и глух
  • Будет сад, а в нем, как в храме,
  • Тяжки головы старух…
  • Осененные Дарами.

6. Смычок и струны

  • Какой тяжелый, темный бред!
  • Как эти выси мутно-лунны!
  • Каксаться скрипки столько лет
  • И не узнать при свете стуны!
  • Кому ж нас надо? Кто зажег
  • Два желтых лика, два унылых…
  • И вдруг почувствовал смычок,
  • Что кто-то взял и кто-то слил их.
  • «О, как давно! Сквозь эту тьму
  • Скажи одно, ты та ли, та ли?»
  • И струны ластились к нему,
  • Звеня, но, ластясь, трепетали.
  • «Не правда ль, больше никогда
  • Мы не расстанемся? довольно…»
  • И скрипка отвечала да,
  • Но сердцу скрипки было больно.
  • Смычок все понял, он затих,
  • А в скрипке эхо все держалось…
  • И быбло мукою для них,
  • Что людям музыкой казалось.
  • Но человек не погасил
  • До утра свеч… И струны пели…
  • Лишь солнце их нашло без сил
  • На черном бархате постели.

7. В марте

  • Позабудь соловья на душистых цветах,
  • Только утро любви не забудь!
  • Да ожившей земли в неоживших листах
  • Ярко-черную грудь!
  • Меж лохмотьев рубашки своей снеговой
  • Только раз и желала она, —
  • Только разнапоил ее март огневой,
  • Да пьянее вина!
  • Только раз оторвать от разбухшей земли
  • Не могли мы завистливых глаз,
  • Только раз мы холодные руки сплели
  • И, дрожа, поскорее из сада ушли…
  • Только раз… в этот раз…

Трилистник сентиментальный

8. Одуванчики

  • Захлопоталась девочка
  • В зеленом кушаке,
  • Два желтые обсевочка
  • Сажая на песке.
  • Не держатся и на-поди:
  • Песок ли им не рад?..
  • А солнце уж на западе
  • И золотится сад.
  • За ручкой ручку белую
  • Малютка отряхнет:
  • «Чуть ямочку проделаю,
  • Ее и заметет…
  • Противные, упрямые!»
  • – Молчи, малютка дочь,
  • Коль неприятны ямы им,
  • Мы стебельки им прочь.
  • Вот видишь ли: все к лучшему —
  • Дитя, развеселись,
  • По холмику зыбучему
  • Две звездочки зажглись.
  • Мохнатые, шафранные
  • Звездинки из цветов…
  • Ну вот, моя желанная,
  • И садик твой готов.
  • Отпрыгаются ноженьки,
  • Весь высыплется смех,
  • А ночь придет – у Боженьки
  • Постельки есть для всех…
  • Заснешь ты, ангел-девочка,
  • В пуху, на локотке…
  • А желтых два обсевочка
  • Распластаны в песке.

9. Старая шарманка

  • Небо нас совсем свело с ума:
  • То огнем, то снегом нас слепило,
  • И, ощерясь, зверем отступила
  • За апрель упрямая зима.
  • Чуть на миг сомлеет в забытьи —
  • Уж опять на брови шлем надвинут,
  • И под наст ушедшие ручьи,
  • Не допев, умолкнут и застынут.
  • Но забыто прошлое давно,
  • Шумен сад, а камень бел и гулок,
  • И глядит раскрытое окно,
  • Как трава одела закоулок.
  • Лишь шарманку старую знобит,
  • И она в закатном мленьи мая
  • Все никак смелет злых обид,
  • Цепкий вал кружа и нажимая.
  • И никак, цепляясь, не поймет
  • Этот вал, что не к чему работа,
  • Что обида старости растет
  • На шипах от муки поворота.
  • Но когда б и понял старый вал,
  • Что такая им с шарманкой участь,
  • Разве б петь, кружась, он перестал
  • Оттого, что петь нельзя, не мучась?..

10. Вербная неделя

Вале Хмара-Барщевскому

  • В желтый сумрак мертвого апреля,
  • Попрощавшись с водною пустыней,
  • Уплывала Вербная Неделя
  • На последней, на погиблой снежной льдине.
  • Уплывала в дымах благовонных,
  • В замираньи звонов похоронных,
  • От икон с глубокими глазами
  • И от Лазарей, забытых в черной яме.
  • Стал высоко белый месяц на ущербе,
  • И за всех, чья жизнь невозвратима,
  • Плыли жаркие слезы по вербе
  • На румяные щеки херувима.

Трилистник осенний

11. Ты опять со мной

  • Ты опять со мной, подруга осень,
  • Но сквозь сеть нагих твоих ветвей
  • Никогда бледней не стыла просинь,
  • И снегов не помню я мертвей.
  • Я твоих печальнее отребий
  • И черней твоих не видел вод,
  • На твоем линяло-ветхом небе
  • Желтых туч томит меня развод.
  • До конца все видеть, цепенея…
  • О, как этот воздух странно нов…
  • Знаешь что… я думал, что больнее
  • Увидать пустыми тайны слов…

12. Август

  • Еще горят лучи под сводами дорог,
  • Но там, между ветвей, все глуше и немее:
  • Так улыбается бледнеющий игрок,
  • Ударов жребия считать уже не смея.
  • Уж день за сторами. С туманом по земле
  • Влекутся медленно унылые призывы…
  • А с ним все душный пир, дробится в хрустале
  • Еще вчерашний блеск, и только астры живы…
  • Иль это – шествие белеет сквозь листы?
  • И там огни дрожат под матовой короной,
  • Дрожат и говорят: «А ты? Когда же ты?»
  • На медном языке истомы похоронной…
  • Игру ли кончили, гробница ль уплыла,
  • Но проясняются на сердце впечатленья;
  • О, как я понял вас: и вкрадчивость тепла,
  • И роскошь цветников, где проступает тленье…

13. То было на Валлен-Коски

  • То было на Валлен-Коски.
  • Шел дождик из дымных туч,
  • И желтые мокрые доски
  • Сбегали с печальных круч.
  • Мы с ночи холодной зевали,
  • И слезы просились из глаз;
  • В утеху нам куклу бросали
  • В то утро в четвертый раз.
  • Разбухшая кукла ныряла
  • Послушно в седой водопад,
  • И долго кружилась сначала,
  • Все будто рвалася назад.
  • Но даром лизала пена
  • Суставы прижатых рук, —
  • Спасенье ее неизменно
  • Для новых и новых мук.
  • Гляди, уж поток бурливый
  • Желтеет, покорен и вял;
  • Чухонец-то был справедливый,
  • За дело полтину взял.
  • И вот уж кукла на камне,
  • И дальше идет река…
  • Комедия эта была мне
  • В то серое утро тяжка.
  • Бывает такое небо,
  • Такая игра лучей,
  • Что сердцу обида куклы
  • Обиды своей жалчей.
  • Как листья тогда мы чутки:
  • Нам камень седой, ожив,
  • Стал другом, а голос друга,
  • Как детская скрипка, фальшив.
  • И в сердце сознанье глубоко,
  • Что с ним родился только страх,
  • Что в мире оно одиноко,
  • Как старая кукла в волнах…

Трилистник лунный

14. Зимнее небо

  • Талый снег налетал и слетал,
  • Разгораясь, румянились щеки.
  • Я не думал, что месяц так мал
  • И что тучи так дымно-далеки…
  • Я уйду, ни о чем не спросив,
  • Потому что мне вынулся жребий,
  • Я не думал, что месяц красив,
  • Так красив и тревожен на небе.
  • Скоро полночь. Никто и ничей,
  • Утомлен самым призраком жизни,
  • Я любуюсь на дымы лучей
  • Там, в моей обманувшей отчизне.

15. Лунная ночь в исходе зимы

  • Мы на полустанке,
  • Мы забыты ночью,
  • Тихой лунной ночью,
  • На лесной полянке…
  • Бред – или воочью
  • Мы на полустанке
  • И забыты ночью?
  • Далеко зашел ты,
  • Паровик усталый!
  • Доски бледно-желты,
  • Серебристо-желты,
  • И налип на шпалы
  • Иней мертво-талый.
  • Уж туда ль зашел ты,
  • Паровик усталый?
  • Тишь-то в лунном свете,
  • Или только греза
  • Эти тени, эти
  • Вздохи паровоза
  • И, осеребренный
  • Месяцем жемчужным,
  • Этот длинный, черный
  • Сторож станционный
  • С фонарем ненужным
  • На тени узорной?
  • Динь-динь-динь – и мимо,
  • Мимо грезы этой,
  • Так невозвратимо,
  • Так непоправимо
  • До конца не спетой,
  • И звенящей где-то
  • Еле ощутимо.
27 марта 1906, Почтовый тракт Вологда – Тотьма

16. Traeumerei

  • Сливались ли это тени,
  • Только тени в лунной ночи мая?
  • Это блики, или цветы сирени
  • Там белели, на колени
  • Ниспадая?
  • Наяву ль и тебя ль безумно
  • И бездумно
  • Я любил в томных тенях мая?
  • Припадая к цветам сирени
  • Лунной ночью, лунной ночью мая,
  • Я твои ль целовал колени,
  • Разжимая их и сжимая,
  • В томных тенях, в томных тенях мая?
  • Или сад был одно мечтанье
  • Лунной ночи, лунной ночи мая?
  • Или сам я лишь тень немая?
  • Иль и ты лишь мое страданье,
  • Дорогая,
  • Оттого, что нам нет свиданья
  • Лунной ночью, лунной ночью мая…

Трилистник обреченности

17. Будильник

  • Обручена рассвету
  • Печаль ее рулад…
  • Как я игрушку эту
  • Не слушать был бы рад…
  • Пусть завтра будет та же
  • Она, что и вчера…
  • Сперва хоть громче, глаже
  • Идет ее игра.
  • Но вот, уж не читая
  • Давно постылых нот,
  • Гребенка золотая
  • Звенит, а не поет…
  • Цепляясь за гвоздочки,
  • Весь из бессвязных фраз,
  • Напрасно ищет точки
  • Томительный рассказ,
  • О чьем-то недоборе
  • Косноязычный бред…
  • Докучный лепет горя
  • Ненаступивших лет,
  • Где нет ни слез разлуки,
  • Ни стылости небес,
  • Где сердце – счетчик муки,
  • Машинка для чудес…
  • И скучно разминая
  • Пружину полчаса,
  • Где пряется смешная
  • И лишняя Краса.

18. Стальная цикада

  • Я знал, что она вернется
  • И будет со мной – Тоска.
  • Звякнет и запахнется
  • С дверью часовщика…
  • Сердца стального трепет
  • Со срекотаньем крыл
  • Сцепит и вновь расцепит
  • Тот, кто ей дверь открыл…
  • Жадным крылом цикады
  • Нетерпеливо бьют:
  • Счастью ль, что близко, рады,
  • Муки ль конец зовут?..
  • Столько сказать им надо,
  • Так далеко уйти…
  • Розно, увы! Цикада,
  • Наши лежат пути.
  • Здесь мы с тобой лишь чудо,
  • Жить нам с тобою теперь
  • Только минуту – покуда
  • Не распахнулась дверь…
  • Звякнет и запахнется,
  • И будешь ты так далека…
  • Молча сейчас вернется
  • И будет со мной – Тоска.

19. Черный силуэт. Сонет

  • Пока в тоске растущего испуга
  • Томиться нам, живя, еще дано,
  • Но уж сердцам обманывать друг друга
  • И лгать себе, хладея, суждено;
  • Пока прильнув сквозь мерзлое окно,
  • Нас сторожит ночами тень недуга,
  • И лишь концы мучительного круга
  • Не сведены в последнее звено, —
  • Хочу ль понять, тоскою пожираем,
  • Тот мир, тот миг с его миражным раем…
  • Уж мига нет – лишь мертвый брезжит свет…
  • А сад заглох… и дверь туда забита…
  • И снег идет… и черный силуэт
  • Захолодел на зеркале гранита.

Трилистник огненный

20. Аметисты

  • Когда, сжигая синеву,
  • Багряный день растет неистов,
  • Как часто сумрак я зову,
  • Холодный сумрак аметистов.
  • И чтоб не знойные лучи
  • Сжигали грани аметиста,
  • А лишь мерцание свечи
  • Лилось там жидко и огнисто.
  • И, лиловея и дробясь,
  • Чтоб уверяло там сиянье,
  • Что где-то есть не наша связь,
  • А лучезарное сиянье…

21. Сизый закат

  • Близился сизый закат.
  • Воздух был нежен и хмелен,
  • И отуманенный сад
  • Как-то особенно зелен.
  • И, о Незримой твердя
  • В тучах таимой печали,
  • В воздухе, полном дождя,
  • Трубы так мягко звучали.
  • Вдруг – точно яркий призыв,
  • Даль чем-то резко разъялась:
  • Мягкие тучи пробив,
  • Медное солнце смеялось.

22. Январская сказка

  • Светилась колдуньина маска,
  • Постукивал мерно костыль…
  • Моя новогодняя сказка,
  • Последняя сказка, не ты ль?
  • О счастье уста не молили,
  • Тенями был полон покой,
  • И чаши открывшихся лилий
  • Дышали нездешней тоской.
  • И, взоры померкшие нежа,
  • С тоской говорили цветы:
  • «Мы те же, что были, все те же,
  • Мы будем, мы вечны, а ты?»
  • Молчите… Иль грезить не лучше,
  • Когда чуть дымятся угли?..
  • Январское солнце не жгуче,
  • Та кпылки его хрустали…

Трилистник кошмарный

23. Кошмары

  • «Вы ждете? Вы в волненьи? Это бред.
  • Вы отворять ему идете? Нет!
  • Поймите: к вам стучится сумасшедший,
  • Бог знает где и с кем всю ночь проведший,
  • Оборванный, и речь его дика,
  • И камешков полна его рука;
  • Того гляди – другую опростает,
  • Вас листьями сухими закидает,
  • Иль целовать задумает, и слез
  • Останутся следы в смятеньи кос,
  • Коли от губ удастся скрыть лицо вам,
  • Смущенным и мучительно пунцовым.
  • * * * * * * *
  • Послушайте!.. Я только вас пугал:
  • Тот далеко, он умер… Я солгал.
  • И жалобы, и шепоты, и стуки, —
  • Все это „шелест крови“, голос муки…
  • Которую мы терпим, я ли, вы ли…
  • Иль вихри в плен попались и завыли?
  • Да нет же! Вы спокойны… Лишь у губ
  • Змеится что-то бледное… Я глуп…
  • Свиданье здесь назначено другому…
  • Все понял я теперь: испуг, истому
  • И влажный блеск таимых вами глаз».
  • Стучат? Идут? Она приподнялась.
  • Гляжу – фитиль у фонаря спустила,
  • Он розовый… Вот косы отпустила.
  • Взвились и пали косы… Вот ко мне
  • Идет… И мы в огне, в одном огне…
  • Вот руки обвились и увлекают,
  • А волосы и колют, и ласкают…
  • Так вот он ум мужчины, тот гордец,
  • Не стоящий ни трепетных сердец,
  • Ни влажного и розового зноя!
  • * * * * * * *
  • И вдруг я весь стал существо иное…
  • Постель… Свеча горит. На грустный тон
  • Лепечет дождь… Я спал и видел сон.

24. Киевские пещеры

  • Тают зеленые свечи,
  • Тускло мерцает кадило,
  • Что-то по самые плечи
  • В землю сейчас уходило,
  • Чьи-то беззвучно уста
  • Молят дыханья у плит,
  • Кто-то, нагнувшись, «с креста»
  • Желтой водой их поит…
  • «Скоро ль?» – Терпение, скоро…
  • Звоном наполнилсь уши,
  • А чернота коридора
  • Все безответней и глуше…
  • Нет, не хочу, не хочу!
  • Как? Ни людей, ни пути?
  • Гасит дыханье свечу?
  • Тише… Ты должен ползти…

25. То и Это

  • Ночь не тает. Ночь как камень.
  • Плача тает только лед,
  • И струит по телу пламень
  • Свой причудливый полет.
  • Но лопочут, даром тая,
  • ЛедышкИ на голове:
  • Не запомнить им, считая,
  • Что подушек только две.
  • И что надо лечь в угарный,
  • В голубой туман костра,
  • Если тошен луч фонарный
  • На скользоте топора.
  • Но отрадной до рассвета
  • Сердце дремой залито,
  • Все простит им… если это
  • Только Это, а не То.

Трилистник проклятия

26. Ямбы

  • О, как я чувствую накопленное бремя
  • Отравленных ночей и грязно-бледных дней!
  • Вы, карты, есть ли что в одно и то же время
  • Приманчивее вас, пошлее и страшней!
  • Вы страшны нежностью похмелья, и науке,
  • Любви, поэзии – всему вас предпочтут.
  • Какие подлые не пожимал я руки,
  • Не соглашался с чем?.. Скорей! Колоды ждут…
  • Зеленое сукно – цвет малахитов тины,
  • Весь в пепле туз червей на сломанном мелке…
  • Подумай: жертву накануне гильотины
  • Дурманят картами и в каменном мешке.

27. Доля (Кулачишка)

  • Цвести средь немолчного ада
  • То грузных, то гулких шагов,
  • И стонущих блоков и чада,
  • И стука бильярдных шаров.
  • Любиться, пока полосою
  • Кровавой не вспыхнул восток,
  • Часочек, покуда с косою
  • Не сладился белый платок.
  • Скормить Помыканьям и Злобам
  • И сердце, и силы дотла —
  • Чтоб дочь за глазетовым гробом,
  • Горбатая, с зонтиком шла.
Ночь с 21 на 22 мая 1906, Грязовец

28. О нет, не стан

  • О нет, не стан, пусть он так нежно-зыбок,
  • Я из твоих соблазнов затаю
  • Не влажный блеск малиновых улыбок, —
  • Страдания холодную змею.
  • Так иногда в банально-пестрой зале,
© BOOK 2025
Контакты для правообладателей
[email protected]