ЛЮБОВЬ И ТЕНИ ЛЮБВИ
Воспоминанье граничит с раскаяньем.
Бальмонт
«В пустыне безбрежного Моря…»
- В пустыне безбрежного Моря
- Я остров нашел голубой,
- Где, арфе невидимой вторя,
- И ропщет и плачет прибой.
- Там есть позабытая вилла,
- И, точно видение, в ней
- Гадает седая Сибилла,
- В мерцаньи неверных огней.
- И тот, кто взойдет на ступени,
- Пред Вещей преклонится ниц, —
- Увидить поблекшие тени
- Знакомых исчезнувших лиц.
- И кто, преклоняясь, заметит,
- Как тускло змеятся огни,
- Тот взглядом сильней их засветит, —
- И вспомнит погибшие дни.
- И жадным впиваяся взором
- В черты бестелесных теней,
- Внимая беззвучным укорам,
- Что бури громовой слышней, —
- Он вскрикнет, и кинется страстно
- Туда, где былая стезя…
- Но тени пройдут безучастно,
- И с ними обняться — нельзя.
ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ
- В царстве света, в царстве тени, бурных снов и тихой лени,
- В царстве счастия земного и небесной красоты,
- Я всем сердцем отдавался чарам тайных откровений,
- Я рвался душой в пределы недоступной высоты,
- Для меня блистало Солнце в дни весенних упоений,
- Пели птицы, навевая лучезарные мечты,
- И акации густые и душистые сирени
- Надо мною наклоняли белоснежные цветы.
- Точно сказочные змеи, бесконечные аллеи
- Извивались и сплетались в этой ласковой стране,
- Эльфы светлые скликались, и толпой скользили феи,
- И водили хороводы при сверкающей Луне,
- И с улыбкою богини, с нежным профилем камеи,
- Чья-то тень ко мне бесшумно наклонялась в полусне,
- И зардевшиеся розы и стыдливые лилеи
- Нашу страсть благословляли в полуночной тишине.
НОЧЬ
- Скоро на небе Месяц проглянет.
- Листья застыли. Время уснуть.
- Ночь пронесется. Утро настанет.
- Снова забота сдавит нам грудь.
- Птички замолкли. Друг бесприютный,
- Птички заснули, — что ж ты не спишь?
- Сердцем отдайся грезе минутной.
- В Небе глубоком звездная тишь.
- Скоро двурогий Месяц засветит.
- Слышишь, как дышит, шепчет сирень?
- Сумрак полночный мыслям ответит.
- Тьма нас ласкает. Кончился день.
- Что же ты плачешь? Видишь — мы рядом.
- Будем друг друга тихо любить.
- Что же ты смотришь горестным взглядом?
- Или не можешь полдень забыть?
- Все, что смущало, все, чем обманут,
- Встало волною, плещется в грудь.
- Звезды светить нам дважды не станут.
- Ночь убывает. Снов не вернуть.
- Серая чайка плачет над морем.
- В Небе свинцовом тусклая мгла.
- Ах, не расстаться с тягостным горем!
- Где же мы были? Ночь уж прошла.
БАЮШКИ-БАЮ
- Спи, моя печальная,
- Спи, многострадальная,
- Грустная, стыдливая,
- Вечно молчаливая
- Я тебе спою
- Баюшки-баю
- С радостью свидания
- К нам идут страдания,
- Лучше отречение,
- Скорбь, самозабвение
- Счастия не жди,
- В сердце не гляди.
- В жизни кто оглянется,
- Тот во всем обманется,
- Лучше безрассудными
- Жить мечтами чудными.
- Жизнь проспать свою
- Баюшки-баю
- Где-то море пенится,
- И оно изменится,
- Утомится шумное,
- Шумное, безумное.
- Будет под Луной
- Чуть дышать волной
- Спи же, спи, печальная,
- Спи, многострадальная,
- Грустная, стыдливая,
- Птичка боязливая.
- Я тебе пою
- Баюшки-баю.
«Не могу я забыть неотступный укор…»
- Не могу я забыть неотступный укор,
- Что застыл в глубине неподвижных очей,
- Они повсюду со мной, этот мертвенный взор,
- И в сиянии дня, и в молчаньи ночей.
- Всюду вижу ее, хоть ее уже нет,
- С кем когда-то восторг и страданье делил,
- Ту, в чьем сердце всегда находил я ответ,
- Ту, кого я ласкал, и, лаская, убил.
- Сколько раз я внимал рокотанью морей,
- Сколько раз уходил в безмятежие гор,
- Но во мраке ночном и в сияньи лучей
- Пред собой я встречал укоризненный взор.
- Всюду вижу как сон — запрокинутый труп,
- Он молчит, он живет выраженьем лица,
- И усмешкой немой исказившихся губ
- Он со мной говорит говорит — без конца.
«День за днем ускользает несмело…»
- День за днем ускользает несмело,
- Ночи стелют свой черный покров
- Снова полночь немая приспела,
- Слышен бой колокольных часов.
- Гулкий звон разрастается, стонет,
- Заунывным призывом звучит,
- И в застывшем безмолвии тонет, —
- И пустынная полночь молчит.
- Медный говор так долго тянулся,
- Что, казалось, не будет конца.
- И как будто вдали улыбнулся
- Милый очерк родного лица.
- И забылся весь ужас изгнанья,
- Засветился родимый очаг…
- Но мгновенно настало молчанье,
- Неоглядный раскинулся мрак.
- Дверь открылась и, снова замкнулась,
- Луч блеснул, и его не видать, —
- И бессильно в груди шевельнулось
- То, чему не бывать, не бывать.
«Мы шли в золотистом тумане…»
- Мы шли в золотистом тумане,
- И выйти на свет не могли,
- Тонули в немом Океане,
- Как тонут во мгле корабли.
- Нам снились видения Рая,
- Чужие леса и луга,
- И прочь от родимого края
- Иные влекли берега.
- Стремясь ускользающим взглядом
- К пределам безвестной земли,
- Дышали с тобою мы рядом,
- Но был я как будто вдали.
- И лгали нам ветры и тучи,
- Смеялись извивы волны,
- И были так странно певучи
- Беззвучные смутные сны.
- И мы бесконечно тонули,
- Стремяся от влаги к земле —
- И звезды печально шепнули,
- Что мы утонули во мгле.
ОАЗИС
- Ты была как оазис в пустыне,
- Ты мерцала стыдливой звездой,
- Ты Луною зажглась золотой,
- И тебе, недоступной богине,
- Отдавал я мечту за мечтой.
- Я решился в желании смелом
- По кремнистой дороге идти
- И не медлить нигде на пути,
- Ты казалась мне высшим пределом,
- За который нельзя перейти.
- И потом… О, какое мученье!
- К недоступному доступ найден.
- Я как жалкий ребенок смущен.
- Где любовь, где восторг упоенья?
- Все прошло, ускользнуло, как сон.
- Я мечты отдавал не богине,
- Ты все, ты — земля на земле,
- Я один в удушающей мгле.
- Я очнулся в бесплодной пустыне,
- Я проснулся на жесткой скале.
«Колеблются стебли зеленой долины…»
- Колеблются стебли зеленой долины,
- Их красит цветов разноцветный убор.
- А справа и слева дымятся вершины,
- Дымятся вершины торжественных гор.
- Я бросил свой дом, он исчез за горами,
- Оставил навеки родную семью.
- Под Небом глубоким с его облаками,
- Меж гор многоснежных, в раздумьи стою.
- Я жду, чтобы брызнули краски рассвета,
- Чтоб легкий от гор удалился дымок.
- Но в сердце напрасно ищу я ответа,
- Где Запад и Север, где Юг и Восток.
- Я жду. Все воздушней оттенки Лазури.
- Над сонной долиной — немой полусвет.
- Бледнеют обрывки умолкнувшей бури.
- И вот загорается где-то рассвет.
- Блеснули цветы пробужденной долины.
- В небесном пространстве заискрился день.
- Но с левой горы, с недоступной вершины,
- Легла на меня исполинская тень.
- Я стал удаляться от тени угрюмой,
- Но тень, вырастая, скользила за мной.
- Долина блистала смеющейся думой,
- А я был преследуем тьмою ночной.
- И вспыхнул закат перламутрово-алый,
- За горы склонялся задумчивый день,
- До новой горы доходил я, усталый,
- И с правой горы опрокинулась тень.
- И тени слились. И заря догорела.
- И горы окутались в сумрак ночной.
- С вершины к вершине, протяжно, несмело,
- Пророчества духов неслись надо мной.
«В молчаньи забывшейся ночи…»
- В молчаньи забывшейся ночи
- Уснул я при бледной Луне,
- И странно-знакомые очи
- Во сне наклонялись ко мне.
- И странно-печальные речи
- Я слышал смущенной душой,
- И знал, что дождался я встречи
- С родной, отдаленно-чужой.
- И вот белоснежные крылья
- Растут и дрожат в полусне,
- И плавно, легко, без усилья,
- Мы близимся к бледной Луне.
- И чье-то остывшее тело
- Внизу разглядеть я хочу.
- Но нет для бессмертья предела,
- Я выше, все выше лечу!
«Не буди воспоминаний. Не волнуй меня…»
- Не буди воспоминаний. Не волнуй меня.
- Мне отраден мрак полночный. Страшен светоч дня.
- Был и я когда-то счастлив. Верил и любил.
- Но когда и где, не помню. Все теперь забыл.
- С кем я жизнь свою размыкал? И зачем, зачем?
- Сам не знаю. В сердце пусто. Ум бессильный нем.
- Дождь струится беспощадный. Ветер бьет в окно.
- Смех беспечный стих и замер — далеко, давно.
- Для чего ж ты вновь со мною, позабытый друг?
- Точно тень, встаешь и манишь. Но темно вокруг.
- Мне не нужен запоздалый, горький твой привет.
- Не хочу из тьмы могильной выходить на свет.
- Нет в душе ни дум, ни звуков. Нет в глазах огня.
- Тише, тише. Засыпаю. Не буди меня.
ТРИОЛЕТЫ
- Твоя застенчивая нежность —
- В земле сокрытый водопад,
- В ней страсти дремлющей безбрежность.
- Твоя застенчивая нежность —
- Растущей тучи безмятежность,
- Цветов несмятых аромат.
- Твоя застенчивая нежность —
- Готовый вспыхнуть водопад.
- Немая царственная вечность
- Для нас зажгла свои огни,
- Любви блаженства и беспечность.
- Немая царственная вечность
- Нас увлекает в бесконечность,
- И в целом мире — мы одни:
- Немая царственная вечность
- Для нас зажгла свои огни.
- Любви цветок необычайный,
- Зачем так рано ты поблек!
- Твое рожденье было тайной,
- Любви цветок необычайный,
- Ты мне блеснул мечтой случайной,
- И я, как прежде, одинок.
- Любви цветок необычайный,
- Зачем так рано ты поблек!
- Ты промелькнула, как виденье,
- О, юность быстрая моя,
- Одно сплошное заблужденье!
- Ты промелькнула, как виденье,
- И мне осталось сожаленье,
- И поздней мудрости змея.
- Ты промелькнула, как виденье,
- О, юность быстрая моя!
РУСАЛКИ
- Мы знаем страсть, но страсти не подвластны.
- Красою наших душ и наших тел нагих
- Мы только будим страсть в других,
- А сами холодно-бесстрастны.
- Любя любовь, бессильны мы любить.
- Мы дразним и зовем, мы вводим в заблужденье,
- Чтобы напиток охлажденья
- За знойной вспышкой жадно пить.
- Наш взгляд глубок и чист, как у ребенка.
- Мы ищем Красоты и мир для нас красив,
- Когда, безумца погубив,
- Смеемся весело и звонко.
- И как светла изменчивая даль,
- Когда любовь и смерть мы заключим в объятье,
- Как сладок этот стон проклятья,
- Любви предсмертная печаль!
ПОЗДНО
ДВА СОНЕТА
1
- О, если б кто-нибудь любил меня, как ты,
- В те дни далекие предчувствий и печали,
- Когда я полон был дыханьем красоты,
- И гимны ангелов заоблачных звучали.
- На думы тайные мне тучки отвечали,
- Луна сочувственно глядела с высоты,
- Но струны лучшие в душе моей молчали,
- И призрак женщины смутил мои мечты.
- И призрак женщины склонялся надо мною.
- Я жаждал счастия. Но призрак изменял.
- И много дней прошло. Ты встретилась со мною.
- Я полюбил тебя. Но точно бурный вал,
- Предвестник гибели, какой-то голос грозно
- Гремит насмешкою и вторит: «Поздно! Поздно!»
2
- С неверным спутником — непрочным челноком —
- Пристал я к берегу и ждал успокоенья.
- Увы, я опоздал, застигнут был врагом:
- Гремучий вал скользил, дрожал от нетерпенья.
- Прилива жадного кипучее волненье
- Окутало меня. За легким ветерком
- Нахлынула гроза, и силою теченья
- Я схвачен, унесен, лежу на дне морском.
- Я в Море утонул. Теперь моя стихия —
- Холодная вода, безмолвие, и мгла.
- Вокруг меня кишат чудовища морские.
- Постелью служит мне подводная скала,
- Подводные цветы цветут без аромата.
- И к звездам нет пути, и к Солнцу нет возврата.
АРГУЛИ
- Слушай! Уж колокол плачет вдали.
- Я умираю.
- Что мне осталось? Прижаться лицом к Аргули!
- Точно свеча, я горю и сгораю.
- Милый мой друг,
- Если бездушная полночь свой сумрак раскинет вокруг,
- Голосу друга умершего чутко внемли,
- Сердцем задумчиво-нежным
- Будешь ты вечно моею, о, птичка моя, Аргули!
- Будь далека от земли, и крылом белоснежным
- Вечно скользи
- В чистых пределах небесной стези.
- Мыслям отдайся безбрежным,
- Плачь и мечтай,
- Прочь от враждебной земли улетай.
- Лучше бродить по вершинам холодным и снежным,
- Взор навсегда обратит к Красоте,
- Лучше страдать, но страдать на такой высоте,
- Духом мятежным
- Так унестись, чтоб земля чуть виднелась вдали.
- О, моя птичка! Моя Аргули!
МЭРИ
СОНЕТ
- Когда в глухой тиши старинного музея,
- Исполненный на миг несбыточной мечты,
- Смотрю на вечные созданья красоты,
- Мне кажется живой немая галерея.
- И пред Мадоннами душой благоговея,
- Я вижу много в них священной простоты,
- И в книге прошлого заветные листы
- Читаю я один, волнуясь и бледнея.
- Так точно близ тебя душою я постиг,
- Что можно пережить века в единый миг,
- Любить и тосковать, о том сказать не смея,
- И выразить всех чувств волшебных не умея, -
- Я вечной Красоты в тебе познал родник,
- Мечта художника, безмолвная камея.
«Слова смолкали на устах…»
- Слова смолкали на устах,
- Мелькал смычок, рыдала скрипка,
- И возникала в двух сердцах
- Безумно-светлая ошибка.
- И взоры жадные слились
- В мечте, которой нет названья,
- И нитью зыбкою сплелись,
- Томясь, и не страшась признанья.
- Среди толпы, среди огней
- Любовь росла и возрастала,
- И скрипка, точно слившись с ней,
- Дрожала, пела, и рыдала.
ТРУБАДУР
- Мадонна, солнце между звезд, мадонн прекрасных украшенье,
- Ты в сладость обращаешь скорбь, даешь и смерть и возрожденье.
- Как саламандра, я горю в огне любви, но не сгораю,
- Как лебедь, песню я пою, и после песни умираю.
- Мадонна, цвет среди цветов, среди красавиц украшенье,
- Тебе — мой вздох, тебе — мой стих, нежней, чем утра дуновенье,
- Как феникс, я хочу сгореть, чтобы восстать преображенным,
- И для мадонны умереть, и для мадонны жить влюбленным.
СЛОВА ЛЮБВИ
- Слова любви всегда бессвязны,
- Они дрожат, они алмазны,
- Как в час предутренний — звезда,
- Они журчат, как ключ в пустыне,
- С начала мира и доныне,
- И будут первыми всегда.
- Всегда дробясь, повсюду цельны,
- Как свет, как воздух, беспредельны,
- Легки, как всплески в тростниках,
- Как взмахи птицы опьяненной,
- С другою птицею сплетенной
- В летучем беге, в облаках.
«Смешались дни и ночи…»
- Смешались дни и ночи,
- Едва гляжу на свет,
- Видений ищут очи,
- Родных видений нет.
- Все то, чему смеялась
- Влюбленная душа,
- К безвестному умчалось,
- И плача, и спеша.
- Поблекли маргаритки,
- Склонив головки вниз,
- И липкие улитки
- На листьях собрались.
- И если предо мною,
- Над лоном сонных вод,
- Бессмертною Луною
- Блистает небосвод, —
- Мне кажется, что это
- Луна погибших дней,
- И в ней не столько света,
- Как скорби и теней.
- И если ветер злится,
- И если дождь идет,
- Моя душа томится
- И странно счастья ждет.
- И плачут, плачут очи,
- И Солнца больше нет,
- Смешались дни и ночи,
- Слились и тьма, и свет.
БЕАТРИЧЕ
СОНЕТ
- Я полюбил тебя, лишь увидал впервые
- Я помню, шел кругом ничтожный разговор,
- Молчала только ты, и речи огневые,
- Безмолвные слова мне посылал твой взор.
- За днями гасли дни Уж год прошел с тех пор.
- И снова шлет Весна лучи свои живые,
- Цветы одели вновь причудливый убор
- А я? Я все люблю, как прежде, как впервые.
- И ты по-прежнему безмолвна и грустна,
- Лишь взор твой искрится и говорит порою.
- Не так ли иногда владычица-Луна
- Свой лучезарный лик скрывает за горою, —
- Но и за гранью скал, склонив свое чело,
- Из тесной темноты она горит светло.
«Отчего нас всегда опьяняет Луна?..»
- Отчего нас всегда опьяняет Луна?
- Оттого, что она холодна и бледна.
- Слишком много сиянья нам Солнце дает,
- И никто ему песни такой не споет,
- Что к Луне, при Луне, между темных ветвей,
- Ароматною ночью поет соловей
- Отчего между женщин нам дороги те,
- Что бесстрастны в победной своей красоте?
- Оттого, что в волшебной холодности их
- Больше скрытых восторгов и ласк огневых,
- Чем в сиянии щедрой покорной мечты,
- Чем в объятьях доступной для нас красоты.
ЧЕРНОГЛАЗАЯ ЛАНЬ
1
- Печальные глаза, изогнутые брови,
- Какая властная в вас дышит красота!
- Усмешкой горькою искажены уста.
- Зачем? Так глубоко волнуешь ты и манишь, —
- И страшной близости со мной достигнув, — вдруг
- Ты изменяешься И вновь темно вокруг.
- Ты вновь чужая мне Зачем?
- Я умираю.
- Что значит этот смех? Что значит этот взгляд?
- Глядят так ангелы? Так духи тьмы глядят?
2
- Черноглазая лань, ты глядишь на меня,
- И во взоре твоем больше тьмы, чем огня.
- Не гляди. Погляди. От любви я умру.
- Я люблю этих глаз роковую игру.
- Что мне жизнь! Все забыл, все утратил любя.
- Не пойму я тебя. Но люблю я тебя.
- Ты ничья Никому этих глаз не понять.
- Подожди! Подожди! Дай хоть взглядом обнять!
«Я боюсь, что любовью кипучей…»
- Я боюсь, что любовью кипучей
- Я, быть может, тебя оскорбил.
- Милый друг, это чувство нахлынуло тучей,
- Я бороться не мог, я тебя полюбил.
- О, прости! Точно сказкой певучей,
- Точно сном зачарован я был.
- Я уйду, и умрут укоризны,
- И ты будешь одна, холодна.
- Только скорбной мольбой замолкающей тризны
- Донесется к тебе песнопений волна.
- Точно песни забытой отчизны,
- Точно вздох отлетевшего сна.
НОЧНЫЕ ЦВЕТЫ
- В воздухе нежном прозрачного мая
- Дышит влюбленность живой теплоты:
- В легких объятьях друг друга сжимая,
- Дышат и шепчут ночные цветы.
- Тени какие-то смутно блуждают,
- Звуки невнятные где-то звенят,
- В воздухе тают, и вновь возрастают,
- Льется с цветов упоительный яд.
- То не жасмин, не фиалки, не розы,
- То нс застенчивых ландышей цвет,
- То нс душистый восторг туберозы, —
- Этим растеньям названия нет.
- Только влюбленным дано их увидеть,
- С ними душою весь мир позабыть,
- Тем, что не могут друг друга обидеть,
- Тем, что умеют ласкать и любить.
- Знай же, о, счастье, любовь золотая,
- Если тебя я забыться молю,
- Это — дыханье прозрачного Мая,
- Это — тебя я всем сердцем люблю.
- Если виденья в душе пролетают,
- Если ты жаждешь и ждешь Красоты, -
- Это вблизи где-нибудь расцветают,
- Где-нибудь дышат — ночные цветы.
КОЛЫБЕЛЬНАЯ ПЕСНЯ
- Легкий ветер присмирел,
- Вечер бледный догорел,
- С неба звездные огни
- Говорят тебе: «Усни!»
- Не страшись перед Судьбой,
- Я как няня здесь с тобой
- Я, как няня здесь пою:
- «Баю-баюшки-баю».
- Тот, кто знает скорби гнет,
- Темной ночью отдохнет,
- Все, что дышит на Земле,
- Сладко спит в полночной мгле,
- Дремлют птички и цветы,
- Отдохни, усни и ты,
- Я всю ночь здесь пропою:
- «Баю-баюшки-баю».
«Засветилася лампада…»
- Засветилася лампада
- Пред иконою святой.
- Мир далекий, мир-громада,
- Отлетел, как сон пустой.
- Мы в тиши уединенной.
- Час, когда колокола
- Будят воздух полусонный,
- Час, когда прозрачна мгла.
- Ласка этой мглы вечерней
- Убаюкивает взгляд,
- И уколы жгучих терний
- Сердце больше не язвят.
- Помолись в тиши безмолвной
- Пред иконою святой,
- Чтобы мир, страданьем полный,
- Вспыхнул новою мечтой.
- Помолись со мной, родная,
- Чтобы жизнь светлей прошла,
- Чтобы нас стезя земная
- Вместе к гробу привела.
- Над пучиной неизвестной
- Пусть мы склонимся вдвоем,
- Пусть чудесный гимн небесный
- Вместе Богу мы споем.
ЛУННЫЙ ЛУЧ
- Я лунный луч, я друг влюбленных.
- Сменив вечернюю зарю,
- Я ночью ласково горю,
- Для всех, безумьем озаренных,
- Полуживых, неутоленных;
- Для всех тоскующих, влюбленных,
- Я светом сказочным горю,
- И о восторгах полусонных
- Невнятной речью говорю.
- Мой свет скользит, мой свет змеится,
- Но я тебе не изменю,
- Когда отдашься ты огню,
- Тому огню, что не дымится,
- Что в тесной комнате томится,
- И все сильней гореть стремится —
- Наперекор немому дню.
- Тебе, в чьем сердце страсть томится;
- Я никогда не изменю.
«Пред рассветом дремлют воды…»
- Пред рассветом дремлют воды,
- Дремлет сумрак молчаливый,
- Лик застенчивой Природы
- Дышит ласкою стыдливой.
- Но постой — вдали зажгутся,
- Вспыхнут полосы огня,
- Воды шумно разольются,
- И сверкая, и звеня.
- Так и ты молчишь бесстрастно,
- Нет в душе твоей порыва,
- Ты застенчиво-прекрасна,
- Ты чарующе-стыдлива.
- Но настанет пробужденье,
- Новым чувством вспыхнет взгляд,
- «Возрожденье! Возрожденье!»
- Струны сердца зазвенят.
ЭЛЬЗИ
- Эльзи! Красавица горной Шотландии!
- Я люблю тебя, Эльзи!
- Лунный луч проскользнул через высокое окно.
- Лунный лик потерялся за сетью развесистых елей.
- Как прекрасен полуночный час!
- Как прекрасна любовь в тишине полуночи!
- Эльзи, слушай меня.
- Я тебе нашепчу мимолетные чувства,
- Я тебе нашепчу гармоничные думы,
- Каких ты не знала до этой минуты, вдали от меня,
- Не знала, когда над тобою шептались,
- Родимые сосны далекой Шотландии.
- Не дрожи и нс бойся меня.
- Моя любовь воздушна, как весеннее облачко,
- Моя любовь нежна, как колыбельная песня.
- Эльзи, как случилось, что мы с тобою вдвоем?
- Здесь, среди Скандинавских скал,
- Нас ничто не потревожит.
- Никто не напомнит мне
- О печальной России,
- Никто не напомнит тебе
- О туманной Шотландии.
- В этот час лунных лучей и лунных мечтаний
- Мы с тобою похожи на двух бестелесных эльфов,
- Мы как будто летим все выше и выше, —
- И нет у меня родины, кроме тебя,
- И нет у тебя родины, кроме меня.
- Как странно спутались пряди
- Твоих золотистых волос,
- Как странно глядят
- Твои глубокие и темные глаза!
- Ты молчишь, как русалка.
- Но много говорит мне
- Твое стыдливое молчание.
- Знойные ласки сказали бы меньше.
- И зачем нам ласки,
- Когда мы переполнены счастьем,
- Когда сквозь окно
- Для нас горят своими снегами высоты Ронданэ,
- И смутное эхо
- Вторит далекому говору
- Седых водопадов,
- И угрюмый горный король
- Своей тяжелой стопою будит уснувшие ели.
- Я не сжимаю твоей руки в моей руке,
- Я не целую твоих губ.
- Но мы с тобою два цветка одной и той же ветви,
- И наши взоры говорят на таком языке,
- Который внятен только нашим душам.
- Хочешь, — расскажу тебе старую сагу.
- Хочешь, — спою тебе песню.
- Здесь, под Северным небом,
- Я против воли делаюсь скальдом,
- А скальды, — ты знаешь, —
- Могли петь свои песни каждый миг.
- Будь же моей Торбьерг Кольбрун,
- Будь моей вдохновительницей.
- Смотри, перед тобою твой — твой певец,
- Тормодд Кольбрунарскальд.
- Уж я слышу звуки незримых голосов,
- Трепетанье струн нездешней арфы
- Пусть будет моя песня воздушна, как чувство любви,
- Легка как шелест камышей,
- И если в ней будет
- Хоть капля того яда,
- Которым я был когда-то отравлен, —
- Да не коснется он тебя
- В час ночной, во мгле туманной, где-то там за синей далью,
- Убаюканная ветром, озаренная Луной,
- Изгибаяся красиво, наклоняяся с печалью,
- Шепчет плачущая ива с говорливою волной.
- И томительный, и праздный, этот шепот бесконечный,
- Этот вздох однообразный над алмазною рекой
- Языком своим невнятным, точно жалобой сердечной,
- Говорит о невозвратном с непонятною тоской.
- Говорит о том, что было, и чего не будет снова,
- Что любила, разлюбила охладевшая душа,
- И, тая в очах слезинки, полны жаждой неземного,
- Белоснежные кувшинки задремали, чуть дыша.
- И отравлен скорбью странной, уязвлен немой печалью,
- В миг туманный, в миг нежданный, ум опять живет былым,
- Гдe-то там, где нет ненастья, где-то там за синей далью,
- Полон счастья сладострастья пред виденьем неземным.
- Что с тобой, моя Эльзи? Ты спишь?
- Нет, не спишь?
- Отчего ж ты закрыла глаза?
- Что ж ты так побледнела?
- Лунный лик засверкал
- Из-за сети уснувших развесистых елей.
- Лунный луч задрожал
- На твоем, побледневшем от страсти, лице.
- Эльзи, Эльзи, я здесь, я с тобой!
- Я люблю тебя! —
- Эльзи!
«В стыдливости немой есть много красоты…»
- В стыдливости немой есть много красоты:
- Полурасцветшие цветы
- Внушают нам любовь и нежное участье,
- И девственной Луны пленительна мечта.
- Но есть иная красота.
- Души влюбленной сладострастье.
- Пред этой чудной вспышкой счастья
- Полубожественного сна,
- Стыдливость чуть горит воспоминаньем бледным,
- Как потускневшая Луна
- Пред Солнцем пышным и победным.
НЕПОПРАВИМОЕ
М. А. Дурнову
- Прекрасен полуночный час для любовных свиданий,
- Ужасен полуночный час для бездомных теней.
- Как сладко блаженство объятии и страстных рыданий,
- И как безутешна печаль о возможном несбывшихся дней!
- Прекрасен полуночный час для любовных свиданий.
- Земля не устанет любить, и любить без конца.
- Промчатся столетья и будут мгновеньем казаться,
- И горькие слезы польются, польются с лица,
- И тот не устанет рыдать, кто любви был бессилен отдаться.
- А мир будет вечно любить, и любить без конца.
- Франческа, Паоло, воздушные нежные тени,
- Вы свято любили, и светит вам нежность в Аду.
- Но горе тому, кто замедлил на первой ступени,
- Кто ввериться снам не посмел и всю жизнь протомился в бреду.
- Франческа, Паоло, в несчастьи счастливые тени!
«Тебя я хочу, мое счастье…»
- Тебя я хочу, мое счастье,
- Моя неземная краса!
- Ты — Солнце во мраке ненастья,
- Ты — жгучему сердцу роса!
- Любовью к тебе окрыленный,
- Я брошусь на битву с судьбой
- Как колос, грозой опаленный,
- Склонюсь я во прах пред тобой
- За сладкий восторг упоенья
- Я жизнью своей заплачу!
- Хотя бы ценой преступленья —
- Тебя я хочу!
«Был покинут очаг. И скользящей стопой…»
- Был покинут очаг. И скользящей стопой
- На морском берегу мы блуждали с тобой.
- В Небесах перед нами сверкал Скорпион,
- И преступной любви ослепительный сон.
- Очаровывал нас все полней и нежней
- Красотой содрогавшихся ярких огней.
- Сколько таинства было в полночной тиши!
- Сколько смелости в мощном размахе души!
- Целый мир задремал, не вставала волна,
- Нам никто не мешал выпить чашу до дна.
- И как будто над нами витал Серафим,
- Покрывал нас крылом белоснежным своим.
- И как будто с Небес чуть послышался зов,
- Чуть послышался зов неземных голосов.
- «Нет греха в тех сердцах, что любовь пьют до дна,
- Где любовь глубока — глубока и полна.
- Если ж стынет очаг, пусть остынет совсем,
- Тот, в ком чувство молчит, пусть совсем будет нем».
- И от прошлого прочь шли мы твердой стопой,
- Уходили все дальше, и дальше с тобой.
- В Небесах потускнел, побледнел Скорпион,
- И пурпурной зарей был Восток напоен.
- И пурпурной зарей озарился весь мир.
- Просветленной любви он приветствовал пир.
Я ЖДУ
- Уж ночь зажигает лампады
- Пред ликом пресветлым Творца
- Пленителен ропот прохлады,
- И водная даль — без конца.
- Мечта напевает мне, вторя.
- «Мой милый, желанный… Приду!»
- Над синею влагою Моря,
- В ладье легкокрылой я жду.
- Я жду, и заветное слово
- «Люблю» повторяю, любя,
- И все, что есть в сердце святого,
- Зовет, призывает тебя.
- Приди, о, любовь золотая,
- Простимся с добром и со злом,
- Все Море от края до края
- Измерим быстрым веслом.
- Умчимся с тобой в бесконечность,
- К дворцу сверхземной Красоты,
- Где миг превращается в вечность,
- Где «я» превращается в «ты»
- Хочу несказанных мгновений,
- Восторгов безумно святых,
- Признаний, любви, песнопений
- Нетронутых струн золотых.
- Тебе я отдам безвозвратно
- Весь пыл вдохновенной души,
- Чем жизнь как цветок ароматна,
- Что дышит грядущим в тиши.
- С тобою хочу я молиться
- Светилам нездешней страны,
- Обняться, смешаться, и слиться
- С тобой, как с дыханьем Весны.
- С тобою как призрак я буду,
- Как тень за тобою пойду,
- Всегда, неизменно, повсюду…
- Я жду!
МЕЖДУ НОЧЬЮ И ДНЕМ
«Восходящее Солнце, умирающий Месяц…»
- Восходящее Солнце, умирающий Месяц,
- Каждый день я люблю вас и жду.
- Но сильнее, чем Месяц, и нежнее, чем Солнце,
- Я люблю Золотую Звезду.
- Ту звезду золотую, что мерцает стыдливо
- В предрассветной мистической мгле,
- И в молчаньи вечернем, холодна и прекрасна,
- Посылает сияние Земле.
- Тем, кто днем утомился и враждой и заботой,
- Этот блеск о любви говорит,
- Для того, кто во мраке тосковал беспросветно,
- Он с высот упованьем горит.
- Оттого так люблю я ту Звезду-Чаровницу
- Я живу между ночью и днем,
- От нее мое сердце научилося брезжить
- Не победным, но нежным огнем.
ДАНТЕ
ВИДЕНИЕ
- Пророк, с душой восторженной поэта,
- Чуждавшейся малейшей тени зла,
- Один, в ночной тиши, вдали от света,
- Молился он, — и Тень к нему пришла.
- Святая Тень, которую увидеть
- Здесь на земле немногим суждено.
- Тем избранным с ней говорить дано,
- Что могут бескорыстно ненавидеть
- И быть всегда — с Любовью заодно.
- И долго Тень безмолвие хранила,
- На Данте устремив пытливый взор.
- И вот, вздохнув, она заговорила,
- И вздох ее речей звучал уныло,
- Как ветра шум среди угрюмых гор.
- «Зачем зовешь? Зачем меня тревожишь?
- Тебе одно могу блаженство дать,
- Ты молод, ты понять его не можешь
- Блаженство за других душой страдать
- Тот путь суров Пустынею безлюдной
- Среди песков он странника ведет
- Достигнет ли изгнанник цели чудной, —
- Иль не дойдя бессильно упадет?
- Осмеянный глухой толпой людскою,
- Ты станешь ненавидящих любить,
- Питаться будешь пламенной тоскою,
- Ты будешь слезы собственные пить.
- И холодна, как лед, людская злоба!
- Пытаясь тщетно цепи тьмы порвать,
- Как ложа ласк, ты будешь жаждать гроба,
- Ты будешь смерть, как друга, призывать!»
- И отвечал мечтатель благородный:
- «Не страшен мне бездушной злобы лед,
- Любовью я согрею мрак холодный.
- Я в путь хочу! Хочу идти вперед!»
- И долго Тень безмолвие хранила,
- Печальна и страдальчески-бледна.
- И в Небесах, из темных туч, уныло
- Взошла кроваво-красная Луна.
- И говорила Тень:
- «Себя отринуть,
- Себя забыть — избраннику легко.
- Но тех, с кем жизнь связал, навек покинуть,
- От них уйти куда-то далеко, —
- Навек со всем, что дорого расстаться,
- Оставить свой очаг, жену, детей,
- И много дней, и много лет скитаться,
- В чужой стране, среди чужих людей, —
- Какая скорбь! И ты ее узнаешь!
- И пусть тебе отчизна дорога,
- Пусть ты ее, любя, благословляешь,
- Она тебя отвергнет, как врага!
- Придет ли день, ты будешь жаждать ночи,
- Придет ли ночь, ты будешь ждать утра,
- И всюду зло, и нет нигде добра,
- И скрыть нельзя заплаканные очи!
- И ты поймешь, как горек хлеб чужой,
- Как тяжелы чужих домов ступени,
- Поднимешься — в борьбе с самим собой,
- И вниз пойдешь — своей стыдяся тени.
- О, ужас, о, мучительный позор:
- Выпрашивает милостыню — Гений!»
- И Данте отвечал, потупя взор:
- «Я принимаю бремя всех мучений!»
- ………………………………
- И Тень его отметила перстом,
- И вдруг ушла, в беззвучии рыдая,
- И Данте в путь пошел, изнемогая
- Под никому невидимым крестом.
ПОГИБШИЕ
ДВА ОТРЫВКА ИЗ ПОЭМЫ
1
- Уж ночь. Калитка заперта.
- Аллея длинная пуста.
- Окован бледною Луной,
- Весь парк уснул во мгле ночной.
- Весь парк не шелохнет листом.
- И заколдован старый дом.
- Могильны окна, лишь одно
- Мерцаньем свеч озарено.
- Не спит — изгнанник средь людей, —
- И мысли друг, — и враг страстей.
- Он в час любви, объятий, снов
- Читает книги мудрецов.
- Он слышит, как плывет Луна,
- Как дышит, шепчет тишина.
- Он видит в мире мир иной,
- И в нем живет он час ночной.
- Тот мир — лишь в нем, и с ним умрет,
- В том мире светоч он берет.
- То беглый свет, то краткий свет,
- Но для него забвенья нет.
2
- Помогите! Помогите! Я один в ночной тиши.
- Целый мир ношу я в сердце, но со мною ни души.
- Для чего кровавым потом обагряется чело?
- Как мне тяжко! Как мне душно! Вековое давит зло!
- Помогите! Помогите! Но никто не внемлет мне.
- Только звезды, улыбаясь, чуть трепещут в вышине.
- Только лик Луны мерцает, да в саду, среди вершин,
- Шепчет Ветер перелетный: Ты один — один — один.
ТРИ СОНЕТА
ВОПРОС
- Меня пленяет все: и свет, и тени,
- И тучи мрак, и красота цветка,
- Упорный труд, и нега тихой лени,
- И бурный гром, и шепот ручейка.
- И быстрый бег обманчивых мгновений,
- И цепь событий, длящихся века;
- Во всем следы таинственных велений,
- Во всем видна Создателя рука.
- Лишь одного постичь мой ум не может: —
- Зачем Господь в борьбе нам не поможет,
- Не снимет с нас тернового венца?
- Зачем Он создал смерть, болезнь, страданье,
- Зачем Он дал нам жгучее желанье —
- Грешить, роптать, и проклинать Творца?
ОТКЛИК
- Кто там вздыхает в недрах темной бездны?
- Чьи слезы льются скорбно по лицу?
- Кто шлет свой крик бессильный в мир надзвездный,
- Взывая святотатственно к Творцу?
- Богохуленья ропот бесполезный,
- Слова упрека, от детей к отцу.
- Поймет ли человек закон железный: —
- Без вечных мук пришел бы мир к концу.
- Ужели маловерным непонятно,
- Что правда — только в образе Христа?
- Его слова звучат светло и внятно.
- «Я — жизни смысл, печаль и красота…
- К блаженству Я пришел стезей мученья…
- Смерть победил Я светом отреченья…»
БИБЛИЯ
- В тиши полуразрушенной гробницы
- Нам истина является на миг.
- Передо мной заветные страницы,
- То Библия, святая книга книг.
- Людьми забытый, сладостный родник,
- Текущий близ покинутой станицы.
- В раздумьи вкруг него, склонив свой лик,
- Былых веков столпились вереницы.
- Я вижу узел жизни — строгий долг —
- В суровом Пятикнижьи Моисея;
- У Соломона, эллина-еврея,
- Любовь и жизнь одеты в яркий шелк,
- Но Иов жизнь клянет, клянет, бледнея,
- И этот стон доныне не умолк.
«О, только бы знать, что могу я молиться…»
- О, только бы знать, что могу я молиться,
- Что можно молиться, кому я молюсь!
- О, только бы в мыслях, в желаниях слиться
- С тем чистым, к чему я так жадно стремлюсь!
- И что мне лишенья, и что мне страданья,
- И что мне рыдающих струн трепетанья, —
- Пусть буду я ждать и томиться года,
- Безумствовать, падать во тьме испытанья, —
- Но только бы верить всегда,
- Но только бы видеть из бездны преступной,
- Что там, надо мной, в высоте недоступной,
- Горит — и не меркнет Звезда!
«Свеча горит и меркнет и вновь горит сильней…»
- Свеча горит и меркнет и вновь горит сильней,
- Но меркнет безвозвратно сиянье юных дней,
- Гори же, разгорайся, пока еще ты юн,
- Сильней, полней касайся сердечных звонких струн.
- Чтоб было что припомнить на склоне трудных лет,
- Чтоб старости холодной светил нетленный свет —
- Мечтаний благородных, порывов молодых,
- Безумных, но прекрасных, безумных — и святых.
НАДЛОБНЫЕ ЦВЕТЫ
- Среди могил неясный шепот,
- Неясный шепот ветерка.
- Печальный вздох, тоскливый ропот,
- Тоскливый ропот ивняка.
- Среди могил блуждают тени
- Усопших дедов и отцов,
- И на церковные ступени
- Восходят тени мертвецов.
- И в дверь церковную стучатся,
- Они стучатся до зари,
- Пока вдали не загорятся
- На небе бледном янтари.
- Тогда, поняв, что жизнь минутна,
- Что безуспешна их борьба,
- Рыдая горестно и смутно,
- Они идут в свои гроба.
- Вот почему под утро блещут
- Цветы над темною плитой:
- В них слезы горькие трепещут
- О жизни-жизни прожитой.
ИЗ-ПОД СЕВЕРНОГО НЕБА
- Из-под северного неба я ушел на светлый Юг,
- Где звучнее поцелуи, где пышней цветущий луг.
- Я хотел забыть о смерти, я хотел убить печаль,
- И умчался беззаботно в неизведанную даль.
- Отчего же здесь на Юге мне мерещится метель,
- Снятся снежные сугробы, тусклый месяц, сосны, ель?
- Отчего же здесь на Юге, где широк мечты полет,
- Мне так хочется увидеть воды, убранные в лед?
- Да, не понял я, не понял, что с тоскливою душой
- Не должны мы вдаль стремиться, в край волшебный и чужой!
- Да, не понял я, не понял, что родимая печаль
- Лучше, выше, и волшебней, чем чужбины ширь и даль!
- Полным слез, туманным взором я вокруг себя гляжу,
- С обольстительного Юга вновь на Север ухожу.
- И как узник, полюбивший долголетний мрак тюрьмы,
- Я от Солнца удаляюсь, возвращаясь в царство тьмы.
БОЛЬНОЙ
- Ах, мне хотелось бы немножко отдохнуть!
- Я так измучился, мне в тягость все заботы,
- И ждать, надеяться — нет сил и нет охоты,
- Я слишком долго жил, мне хочется уснуть.
- Вот видишь, я устал. Я жил еще немного,
- Но слишком долго жил: Мой день длинней, чем год.
- Я столько знал тоски, я столько знал невзгод,
- Что бесконечною мне кажется дорога, —
- Дорога прошлого. Еще одна ступень,
- Еще ступень, еще… И вот слабеют силы,
- И тени прошлого мне более не милы,
- И ночь заманчива, и ненавистен день…
- Уснуть, навек уснуть! Какое наслажденье!
- И разве смерть страшна? Жизнь во сто крат страшней.
- Всего несносней цепь минут, часов, и дней,
- Ужасно правды ждать и видеть заблужденье,
- И пыл своей души бесцельно расточать,
- Жить в неизвестности мучительной и странной,
- И вечно раздражать себя мечтой обманной,
- Чтоб тотчас же се с насмешкой развенчать.
- Но ты не сердишься? Я жалуюсь, тоскую…
- Ну, нет, конечно нет… Я знаю, ты добра,
- О, запоздалая, о, нежная сестра!
- Дай руку мне свою… вот так… я поцелую,
- Я буду целовать все пальчики твои, —
- Ты знаешь, никогда мне счастье не смеялось,
- И в детстве надо мной ни разу не склонялось
- Родимое лицо с улыбкою любви.
- Но около тебя я полон чем-то новым,
- Мне кажется, что я от горя отдохнул;
- Вот если бы еще немножко я уснул,
- С постели я бы встал совсем-совсем здоровым…
- А если я умру? Ты каждую весну
- Ведь будешь приходить поплакать у могилы?
- Ах, как-то странно мне… Совсем теряю силы…
- Послушай, не сердись… Я… кажется… усну!
МОРОЗНЫЕ УЗОРЫ
- Бьют часы. Бегут мгновенья.
- Вечер вспыхнул и погас.
- И настойчивы мученья
- В этот поздний горький час.
- Луч Луны кладет узоры
- На морозное стекло.
- Сердца трепетные взоры
- Ищут правды, видят зло.
- Нет отрады, нет привета
- Вне Земли и на Земле,
- В царстве солнечного света,
- И в холодной лунной мгле.
- Мир молчит, а сердце внемлет,
- Мчатся годы и века,
- Не заснет и не задремлет
- Неустанная тоска.
- В Небесах плывут Светила
- Безутешной чередой,
- И бессменно и уныло
- Тучи стелются грядой.
- Зло с добром, печаль с мечтою
- Нераздельная семья,
- И бесцельной Красотою
- Вспыхнул светоч Бытия.
- И как будто кто-то тонет
- В этой бездне мировой,
- Кто-то плачет, кто-то стонет
- Полумертвый, но живой.
- И бегут, бегут мгновенья,
- Новый вечер вновь погас,
- И настойчивы мученья
- В этот поздний горький час.
- И напрасно ищут взоры
- Разгадать добро и зло.
- И Луна кладет узоры
- На морозное стекло.
МЛЕЧНЫЙ ПУТЬ
- Месяца не видно. Светит Млечный Путь.
- Голову седую свесивши на грудь,
- Спит ямщик усталый. Кони чуть идут.
- Звезды меж собою разговор ведут.
- Звезды золотые блещут без конца.
- Звезды прославляют Господа Творца.
- «Господи», спросонок прошептал ямщик,
- И, крестясь, зевает, и опять поник.
- И опять склонил он голову на грудь.
- И скрипят полозья. Убегает путь.
НЕСКОНЧАЕМЫЙ КОШМАР
- Едва-едва горит мерцанье
- Пустынной гаснущей Луны,
- Среди безбрежной тишины,
- Среди бездонного молчанья.
- Иду один… Везде снега,
- Снега и льды, и воздух мертвый,
- Над мертвым царством распростертый.
- Пустыни снежной берега
- Вдали рисуются туманно;
- На них гигантские цветы,
- В расцвете бледной красоты,
- Встают и гаснут беспрестанно.
- Бросаю к Небу тусклый взор
- И там не вижу тверди синей:
- Там бледный, белый, мертвый иней
- Сплелся в нависнувший собор.
- Иду… Пространству нет предела!
- И в этой страшной тишине
- Мои шаги не слышны мне.
- Мое замерзнувшее тело
- Бежит вперед, скорей, скорей, —
- Гонимо жаждою бесцельной,
- Бежит в пустыне беспредельной
- И тени собственной моей
- Не вижу в этом беге вечном, —
- И лишь гигантские цветы,
- Как вечных снежных гор хребты,
- Растут в пространстве бесконечном!
НЕБЕСНАЯ РОСА
- День погас, и ночь пришла.
- В черной тьме душа светла
- В смерти жизнь, и тает смерть
- Неба гаснущая твердь
- Новой вспыхнула красой:
- Там серебряной росой,
- В самой смерти жизнь любя,
- Ночь усыпала себя.
- Ходят Ангелы во мгле,
- Слезы счастья шлют земле,
- Славят светлого Творца,
- Любят, любят без конца.
«Ночью мне виделся Кто-то таинственный…»
- Ночью мне виделся Кто-то таинственный,
- Тихо склонялся Он, тихо шептал;
- Лучшей надеждою, думой единственной,
- Светом нездешним во мне трепетал.
- Ждал меня, звал меня долгими взорами,
- К небу родимому путь открывал,
- Гимны оттуда звучали укорами,
- Сон позабытый все ярче вставал.
- Что от незримых очей заслонялося
- Тканью телесною, грезами дня,
- Все это с ласкою нежной склонялося,
- Выше и выше манило меня.
- Пали преграды, и сладкими муками
- Сердце воскресшее билось во мне,
- Тени вставали и таяли звуками,
- Тени к родимой влекли стороне.
- Звали Эдема воздушные жители
- В царство, где Роза цветет у Креста
- Вот уж я с ними в их тихой обители…
- «Где же я медлил?» — шептали уста.
ПОСЛЕДНЯЯ МЫСЛЬ ПРОМЕТЕЯ
Благородному борцу Петру Федоровича Николаеву
- Вдали от блеска дня, вдали от шума,
- Я жил не год, не два, а сотни лет
- Тюремщик злой всегда молчал угрюмо,
- Он мне твердил одно лишь слово — «Нет».
- И я забыл, что в мире дышит свет,
- И я забыл, что значат звуки смеха,
- Я ждал чего-то ждал — хоть новых бед.
- И мне одна была дана утеха: —
- Крича, будить в тюрьме грохочущее эхо.
- В уме вставали мысли прежних дней,
- И гасли вновь, как беглые зарницы,
- Как проблески блуждающих огней,
- Как буквы строк сжигаемой страницы
- И вместо них тянулись вереницы
- Насмешливых кроваво-смутных снов;
- Как хищные прожорливые птицы,
- Как полчища уродливых врагов,
- Неслись они ко мне на звон моих оков.
- И все же в этой черной тьме изгнанья
- Зажегся блеск, зажегся, наконец;
- Кипучие и жгучие страданья
- Взлелеяли сверкающий венец,
- И первый луч смеялся, как гонец
- Моей весны, душистого рассвета;
- Со вздохом я приветствовал конец
- Ночной тоски в пустыне без ответа,
- И видел взгляд любви, и слышал гул привета.
- И вот я вновь живу среди людей,
- Под Солнцем ослепительно-лучистым.
- И вижу я детей, моих детей,
- Внимаю в полдень птичкам голосистым,
- Роптанью трав, струям кристально-чистым. —
- Но я опять вернулся бы в тюрьму,
- К уступам скал, безжизненным и мглистым,
- Когда бы знал, что, выбрав скорбь и тьму,
- Я с чьей-нибудь души тяжелый грех сниму!
НА МОТИВ ПСАЛМА XVIII-гo
- Ночь ночи открывает знанье,
- Дню ото дня передается речь.
- Чтоб славу Господа непопранной сберечь,
- Восславить Господа должны Его созданья.
- Все от Него — и жизнь, и смерть.
- У ног Его легли, простерлись бездны,
- О помыслах Его вещает громко твердь,
- Во славу дел Его сияет светоч звездный.
- Выходит Солнце-исполин,
- Как будто бы жених из брачного чертога,
- Смеется светлый лик лугов, садов, долин,
- От края в край небес идет его дорога.
- Свят, свят Господь, Зиждитель мой!
- Перед лицом Твоим рассеялась забота.
- И сладостней, чем мед, и слаще капель сота
- Единый жизни миг, дарованный Тобой!
В БЕЗДОННОМ КОЛОДЦЕ
- Меж стен отсыревших, покрытых грибками,
- В бездонном колодце, на дне, глубоко,
- Мы ждем, притаившись, и дышим легко,
- И звезды в Лазури сияют над нами, —
- Лучистые звезды, горящие днем
- Для тех, кто умеет во тьму опускаться,
- Чтоб в царстве беззвучья полнее отдаться
- Мечтам, озаренным небесным огнем.
- Вдали от людского нестройного гула,
- Не видя, как скользкая плесень растет,
- Мечтой мы бежим все вперед и вперед. —
- Вселенная сном безмятежным уснула.
- И чище, чем свет суетливого дня,
- Воздушней, чем звуки земных песнопений,
- Средь звезд пролетает блуждающий Гений,
- На лютне незримой чуть слышно звеня.
- И в Небе как будто расторглась завеса,
- Дрожит от восторженных мук небосклон,
- Трепещут Плеяды, блестит Орион,
- И брезжит далекий огонь Геркулеса.
- Сплетаются звезды и искрятся днем
- Для тех, кто умеет во тьму опускаться,
- Для тех, кто умеет во тьме отдаваться
- Мечтам, озаренным небесным огнем.
«И Сон и Смерть равно смежают очи…»
- И Сон и Смерть равно смежают очи,
- Кладут предел волнениям души,
- На смену дня приводят сумрак ночи,
- Дают страстям заснуть в немой тиши.
- И в чьей груди еще живет стремленье,
- К тому свой взор склоняет Ангел Сна,
- Чтоб он узнал блаженство пробужденья,
- Чтоб за зимой к нему пришла весна.
- Но кто постиг, что вечный мрак — отрада,
- С тем вступит Смерть в союз любви живой,
- И от ее внимательного взгляда
- К страдальцу сон нисходит гробовой.
НА МОТИВ ЭККЛЕЗИАСТА
- Род проходит и снова приходит,
- Вновь к истокам стекаются реки,
- Солнце всходит и Солнце заходит,
- А Земля пребывает вовеки.
- Веет ветер от Севера к Югу,
- И от Юга на Север стремится,
- И бежит он во мраке по кругу,
- Чтобы снова под Солнцем кружиться.
- Суета! Что премудрость и знанье!
- Нам одно все века завещали:
- Тот, кто хочет умножить познанья,
- Умножает тем самым печали.
- Полдень жжет ослепительным зноем,
- Ночь смиряет немым усыпленьем:
- Лучше горсть с невозбранным покоем,
- Чем пригоршни с трудом и томленьем.
- Смех напрасен, забота сурова,
- И никто ничего не откроет,
- И ничто здесь под Солнцем не ново,
- Только Смерть — только Смерть успокоит!
ВОСКРЕСШИЙ
- Полу изломанный, разбитый,
- С окровавленной головой,
- Очнулся я на мостовой,
- Лучами яркими облитой.
- Зачем я бросился в окно?
- Ценою страшного паденья
- Хотел купить освобожденье
- От уз, наскучивших давно.
- Хотел убить змею печали,
- Забыть позор погибших дней…
- Но пять воздушных саженей
- Моих надежд не оправдали.
- И вдруг открылось мне тогда,
- Что все, что сделал я, — преступно.
- И было Небо недоступно,
- И высоко, как никогда.
- В себе унизив человека,
- Я от своей ушел стези,
- И вот лежал теперь в грязи,
- Полурастоптанный калека.
- И сквозь столичный шум и гул,
- Сквозь этот грохот безучастный.
- Ко мне донесся звук неясный:
- Знакомый дух ко мне прильнул.
- И смутный шепот, замирая,
- Вздыхал чуть слышно надо мной,
- И был тот шепот — звук родной
- Давно утраченного рая: —
- «Ты не исполнил свой предел,
- Ты захотел успокоенья,
- Но нужно заслужить забвенье
- Самозабвеньем чистых дел.
- Умри, когда отдашь ты жизни
- Все то, что жизнь тебе дала,
- Иди сквозь мрак земного зла,
- К небесной радостной отчизне.
- Ты обманулся сам в себе
- И в той, что льет теперь рыданья, —
- Но это мелкие страданья.
- Забудь. Служи иной судьбе.
- Душой отзывною страдая,
- Страдай за мир, живи с людьми
- И после — мой венец прими»…
- Так говорила тень святая.
- То Смерть-владычица была,
- Она явилась на мгновенье,
- Дала мне жизни откровенье
- И прочь — до времени — ушла.
- И новый, лучший день, алея,
- Зажегся для меня во мгле. —
- И прикоснувшися к земле,
- Я встал с могуществом Антея.
«Символ смерти, символ жизни, бьет полночный час…»
- Символ смерти, символ жизни, бьет полночный час.
- Чтобы новый день зажегся, старый день угас.
- Содрогнулась ночь в зачатьи новых бодрых сил,
- И заплаканные тени вышли из могил.
- Лишь на краткие мгновенья мраку власть дана,
- Чтоб созрела возрожденья новая волна.
- Каждый день поныне видим чудо из чудес,
- Всходит Солнце, светит миру, гонит мрак с Небес.
- Мир исполнен восхищенья миллионы лет,
- Видя тайну превращенья тьмы в лучистый свет.
«Горящий атом, я лечу…»
- Горящий атом, я лечу
- В пространствах — сердцу лишь известных,
- Остановиться не хочу,
- Покорный жгучему лучу,
- Который жнет в полях небесных
- Колосья мыслей золотых
- И с неба зерна посылает,
- И в этих зернах жизнь пылает,
- Сверканье блесток молодых,
- Огни для атомов мятежных,
- Что мчатся, так же, как и я,
- В туманной мгле пустынь безбрежных,
- В бездонных сферах Бытия.
«Да, я вижу, да, я знаю: В этой жизни счастья нет…»
- Да, я вижу, да, я знаю: В этой жизни счастья нет.
- Счастье брезжит, как мерцанье умирающих планет.
- Там в пространствах недоступных, вечно полных тишины,
- Ярко дышат, ярко светят Неба огненные сны.
- Дышат стройные Светила, блещут только для себя,
- К нам невольный свет бросают, нас, безвестных, не любя.
- Миллионы, мириады нескончаемых веков,
- Мы, отринутые, стонем, слыша звон своих оков.
- Мы не знаем, где родится новой истины звезда.
- Нами правят два проклятья: Навсегда и Никогда.
- Навсегда в пределах жизни, к мнимой смерти мы идем,
- И страданье нам смеется над обманчивым путем.
- К нам доходит свет небесный — в час когда умрет звезда.
- И с живой душой обняться мы не можем никогда.
ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЕ
- За краткий миг существованья
- Я сотни лет готов страдать,
- И новых — новых пыток ждать
- За эту сладость упованья,
- Что в тусклой мгле небытия
- Зажгутся быстрою слезою
- Цветы, спаленные грозою,
- И брызнет звонкий всплеск ручья,
- И сон любви, как призрак, встанет,
- И вновь и вновь меня обманет
- Улыбкой бледного лица,
- И крик души сквозь Вечность грянет
- Восторгом жгучим без конца!
«За пределы предельного…»
- За пределы предельного,
- К безднам светлой Безбрежности!
- В ненасытной мятежности,
- В жажде счастия цельного,
- Мы, воздушные, летим
- И помедлить не хотим.
- И едва качаем крыльями.
- Все захватим, все возьмем,
- Жадным чувством обоймем!
- Дерзкими усильями
- Устремляясь к высоте,
- Дальше, прочь от грани тесной,
- Мы домчимся в мир чудесный
- К неизвестной
- Красоте!
