Стихи
У порога
(Отрывок)
- Дальше, о скитальцы, бодрыми рядами!
- Путь еще не кончен, бой еще пред вами.
- Свершены блужданья по глухой пустыне:
- Новая дорога стелется вам ныне.
- Сорок лет скитаний — зной, пески, граниты;
- Пали мириады, пали незарыты —
- Пусть: они родились в рабстве Мицраима —
- И рабами пали. Не жалей их. Мимо!
- Пусть гниют, обнявши то, что сердцу мило, —
- Тюк своих пожитков, принесенных с Нила;
- Пусть им снится рабство, с чесноком и луком,
- И горшками мяса, и гусиным туком.
- И поделит коршун с бурею пустыни
- Жалкий прах последних из сынов рабыни.
- Сладко будет солнцу озлатить впервые
- Целый род свободных, не склонявших выи, —
- И впервые взглянет, незнаком с бичами,
- Целый род на солнце — гордыми очами!
1896
Как сухая трава, как поверженный дуб…
- Как сухая трава, как поверженный дуб,
- Так погиб мой народ — истлевающий труп.
- Прогремел для него Божий голос с высот —
- И не внял, и не встал, и не дрогнул народ,
- Не проснулся в нем лев, не воскрес исполин,
- И не вспрянул в ответ ни один, ни один…
- И когда, живы духом, из дальней земли
- На Господний призыв ваши братья пришли —
- Не сбежался навстречу борцам у ворот
- Весь, от моря до моря, ликуя, народ,
- И для верных своих не нашлось у него
- Ни пожатья руки, ни кивка, ничего…
- В шумной давке глупцов пред чужим алтарем
- Утонул Божий голос, заглох Его гром,
- И, поруган плевками холопских потех,
- Замер Божий глагол под раскатистый смех….
- Так истлел мой народ, стал, как жалкая пыль,
- Обнищал, и иссох, и рассыпался в гниль;
- Не родится меж вами, в день кары большой,
- Муж деяний и жизни, с великой душой,
- Чей огонь проникал бы, как молния, в грудь,
- И глаза, как звезда, озарили ваш путь, —
- Рыцарь правды и грезы и дерзкой борьбы,
- С беззаветной враждой против рабьей судьбы —
- И с великой, как скорбь, и огромной, как срам,
- И, как море, бездонною жалостью к вам, —
- Чтоб ярилась, бушуя, в нем буря Любви,
- И клубился пожар ненасытный в крови,
- И над вами гремел его голос сквозь тьму:
- Подымись! Созидай! — Не родиться ему…
- Так погиб мой народ… Срама жаждет он сам
- Нет опоры стопе, нет мерила делам.
- Сбились люди с дороги, устали бродить,
- И пропала в веках путеводная нить.
- Рождены под бичом и бичом вскормлены,
- Что им стыд, что им боль, кроме боли спины?
- В черной яме чужбин копошася на дне,
- Воспарит ли душа над заботой о дне,
- Возвестит ли рассвет, возведет ли престол,
- Завещает ли веку великий глагол?
- Раб уснул, и отвык пробуждаться на клич,
- Подымают его только палка да бич.
- Мох на камне руин, лист увядший в лесу —
- Не расцвесть им вовек, не зови к ним росу.
- Даже в утро Борьбы, под раскатами труб,
- Не проснется мертвец, и не двинется труп…
1897
Ваше сердце
- Словно в дом, где разбито имя Бога над дверью,
- В ваше сердце проникла толпа бесенят:
- Это бесы насмешки новой вере — Безверью —
- Литургию-попойку творят.
- Но живет некий сторож и в покинутых храмах —
- Он живет, и зовется Отчаяньем он;
- И великой метлою стаю бесов упрямых
- Он извергнет и выметет вон.
- И, дотлевши, погаснет ваша искра живая,
- Онемелый алтарь распадется в куски,
- И в руинах забродит, завывая, зевая,
- Одичалая кошка Тоски.
1897
Если познать ты хочешь тот родник…
- Если познать ты хочешь тот родник,
- Откуда братья, мученики-братья
- Твои черпали силу в черный день,
- Идя с весельем на смерть, отдавая
- Свою гортань под все ножи вселенной,
- Как на престол вступая на костры
- И умирая с криком: Бог единый! —
- Если познать ты хочешь тот источник,
- Из чьих глубин твой брат порабощенный
- Черпал в могильной муке, под бичом,
- Утеху, веру, крепость, мощь терпенья
- И силу плеч — нести ярмо неволи
- И тошный мусор жизни, в вечной пытке
- Без края, без предела, без конца; —
- И если хочешь знать родное лоно,
- К которому народ твой приникал,
- Чтоб выплакать обиды, вылить вопли —
- И, слушая, тряслись утробы ада,
- И цепенел, внимая. Сатана,
- И трескались утесы, — только сердце
- Врага жесточе скал и Сатаны; —
- И если хочешь видеть ту твердыню,
- Где прадеды укрыли клад любимый,
- Зеницу ока — Свиток — и спасли;
- И знать тайник, где сохранился дивно,
- Как древле чист, могучий дух народа,
- Не посрамивший в дряхлости и гнете
- Великолепья юности своей; —
- И если хочешь знать старушку-мать,
- Что, полная любви и милосердья
- И жалости великой, все рыданья
- Родимого скитальца приняла
- И, нежная, вела его шаги;
- И, возвратясь измучен и поруган,
- Спешил к ней сын — и, осеня крылами,
- С его ресниц она свевала слезы
- И на груди баюкала… —
- Ты хочешь,
- Мой бедный брат, познать их? Загляни
- В убогую молитвенную школу,
- Декабрьскою ли ночью без конца,
- Под зноем ли палящего Таммуза,
- Днем, на заре или при свете звезд —
- И, если Бог не смел еще с земли
- Остаток наш, — неясно, сквозь туман,
- В тени углов, у темных стен, за печкой
- Увидишь одинокие колосья,
- Забытые колосья, тень чего то,
- Что было и пропало, — ряд голов,
- Нахмуренных, иссохших: это — дети
- Изгнания, согбенные ярмом,
- Пришли забыть страданья за Гемарой,
- За древними сказаньями — нужду
- И заглушить псалмом свою заботу…
- Ничтожная и жалкая картина
- Для глаз чужих. Но ты почуешь сердцем,
- Что предстоишь у Дома жизни нашей,
- У нашего Хранилища души.
- И если Божий дух еще не умер
- В твоей груди, и есть еще утеха,
- И теплится, прорезывая вспышкой
- Потемки сердца, вера в лучший день, —
- То знай, о бедный брат мой: эта искра —
- Лишь отблеск от великого огня,
- Лишь уголек, спасенный дивным чудом
- С великого костра. Его зажгли
- Твои отцы на жертвеннике вечном —
- И, может быть, их слезы нас домчали
- До сей поры, они своей молитвой
- У Господа нам вымолили жизнь —
- И, умирая, жить нам завещали,
- Жить без конца, вовеки!
1898
Одинокая звезда
- Звездочка блеснула в ночи непроглядной.
- Озари, сиротка, путь мой безотрадный!
- Не боюсь ни ада, ни ночных видений —
- Но устал от жизни в скуке вечной тени.
- Я — вскормленыш ига, побродяга темный,
- И отвека нищий, и давно бездомный.
- Голод был отец мой, мать моя — чужбина…
- Бедность и скитанье не страшат их сына;
- Но боюсь до крика, до безумной боли —
- Жизни без надежды, без огня и доли,
- Жизни без надежды, затхлой, топкой, грязной,
- Мертвенно-свинцовой, жалко-безобразной —
- Жизни пса, что рвется на цепи, голодный, —
- О, проклятье жизни, жизни безысходной!
- Озари же дух мой, опаленный срамом
- Блуда по чужбинам и по чуждым храмам;
- И свети мне долго — я мой путь измерю:
- Может быть, я встану, может быть, поверю…
- Долго ли продлится ночь моя — не знаю,
- Мраку и скитанью все не видно краю, —
- Пусть же, подымая взор из тьмы кромешной,
- Твой привет я встречу ласково-утешный.
- Не до дна, не все же выплаканы слезы:
- Я вспою остатком цвет последней грезы.
- В сердце не дотлела искорка былая —
- Пусть же снова вспыхнет, пламенем пылая.
- Еще сила бьется где-то там глубоко —
- Пусть же вcя прольется в битве против Рока!
1899
Эти жадные очи с дразнящими зовами взгляда…
- Эти жадные очи с дразнящими зовами взгляда,
- Эти алчные губы, влекущие дрожью желаний,
- Эти перси твои — покорителя ждущие лани, —
- Тайны скрытой красы, что горят ненасытностью ада;
- Эта роскошь твоей наготы, эта жгучая сила,
- Эта пышная плоть, напоенная негой и страстью,
- Все, что жадно я пил, отдаваясь безумному счастью, —
- О, когда бы ты знала, как все мне, как все опостыло!
- Был я чист, не касалася буря души безмятежной —
- Ты пришла и влила в мое сердце отраву тревоги,
- И тебе, не жалея, безумно я бросил под ноги
- Мир души, свежесть сердца, все ландыши юности нежной.
- И на миг я изведал восторги без дна и предела,
- И любил эту боль, этот яд из блаженства и зною;
- И за миг — опустел навсегда целый мир надо мною.
- Целый мир… Дорогою ценой я купил твое тело.
1899
Уронил я слезу — и слезинку настиг…
- Уронил я слезу — и слезинку настиг
- Луч игривого света.
- Сердце сжалось во мне:
- и она через миг испарится, пригрета…
- И пойду — снова нищий… За что? Для чего?
- Словно капля в болоте,
- Даром сгинет слеза, не прожжет никого.
- Не смутит их в дремоте…
- И куда мне пойти? Разве броситься ниц,
- Рвать подушку зубами —
- Может, выжму еще каплю влаги с ресниц
- Над собой и над вами.
- Слишком бледен ваш луч, и во мне он со дна
- Старых сил не пробудит:
- В небе солнце одно, в сердце песня одна,
- Нет другой и не будет…
1902
Последний
- Всех их ветер умчал к свету, солнцу, теплу,
- Песня жизни взманила, нова, незнакома;
- Я остался один, позабытый, в углу
- Опустелого Божьего дома.
- И мне чудилась дрожь чьих то крыл в тишине.
- Трепет раненых крыл позабытой Святыни,
- И я знал: то трепещет она обо мне,
- О последнем, единственном сыне…
- Всюду изгнана, нет ей угла на земле,
- Кроме старой и темной молитвенной школы, —
- И забилась сюда, и делил я во мгле
- С ней приют невеселый.
- И когда, истомив над строками глаза,
- Я тянулся к окошку, на свет из темницы, —
- Она никла ко мне, и катилась слеза
- На святые страницы.
- Тихо плакала, тихо ласкалась ко мне,
- Словно пряча крылом от какого-то рока:
- «Всех их ветер унес, все в иной стороне,
- Я одна… одинока…»
- И в беззвучном рыданьи, в упреке без слов,
- В этой жгучей слезе от незримого взора
- Был последний аккорд скорбной песни веков,
- И мольба о пощаде, и страх приговора…
1902
Пред закатом
- Выйди, стань пред закатом на балкон, у порога,
- Обними мои плечи,
- Приклони к ним головку, и побудем немного
- Без движенья и речи.
- И прижмемся, блуждая отуманенным взором
- По янтарному своду;
- Наши думы взовьются к лучезарным просторам
- И дадим им свободу.
- И утонет далеко их полет голубиный
- И домчится куда то —
- К островам золотистым, что горят, как рубины,
- В светлом море заката.
- То — миры золотые, что в виденьях блистали
- Нашим грезящим взглядам;
- Из-за них мы на свете чужеземцами стали,
- И все дни наши — адом…
- И о них, об оазах лучезарного края,
- Как о родине милой,
- Наше сердце томилось и шептали, мерцая,
- Звезды ночи унылой.
- И навеки остались мы без друга и брата,
- Две фиалки в пустыне,
- Два скитальца в погоне за прекрасной утратой
- На холодной чужбине.
1902
Эта искра моя мне досталась…
- Эта искра моя мне досталась
- Не находкой в пути, не в наследство
- Из кремня в моем сердце добыта
- Тяжким молотом бедства.
- Пусть одна и мала эта искра,
- Что в груди я заботливо крою, —
- Но моя, вся моя, — и зачата,
- И взлелеяна мною.
- И когда о кремень в моем сердце
- Бьет, дробя, молот скорби и гнева,
- Брызжет искра моя, зажигая
- Пламя в звуках напева.
- И напев опаляет вам душу,
- И пожар в ней пылает, бушуя, —
- А потом за убытки пожара
- Кровью сердца плачу я…
1905
Приюти меня под крылышком…
- Приюти меня под крылышком,
- Будь мне мамой и сестрой,
- На груди твоей разбитые
- Сны-мечты мои укрой.
- Наклонись тихонько в сумерки,
- Буду жаловаться я:
- Говорят, есть в мире молодость —
- Где же молодость моя?
- И еще поверю шопотом:
- И во мне горела кровь;
- Говорят, любовь нам велена —
- Где и что она, любовь?
- Звезды лгали; сон пригрезился —
- И не стало и его;
- Ничего мне не осталося,
- Ничего.
- Приюти меня поп крылышком,
- Будь мне мамой и сестрой,
- На груди твоей разбитые
- Сны-мечты мои укрой…
1905
Из народных песен
I.
- Между Тигром и Ефратом,
- На пригорке, на горбатом,
- В листьях пальмы, вся блистая,
- Княжит пава золотая.
- Я взмолилась златокрылой:
- «Ты сыщи мне, где мой милый!
- Подхвати его на месте
- И, связав, умчи к невесте.
- А не свяжешь, или нечем, —
- Кликни зовом человечьим
- И скажи… А что — не знаю…
- Ты скажи, что я сгораю.
- Скажешь: сад расцвел богато,
- И зарделся плод граната —
- Но замки-ворота целы,
- И не сорван плод созрелый.
- Скажешь: ночью я часами
- Плачу горькими слезами
- И мечусь, полунагая,
- Покрывала обжигая.
- А нейдет — тогда шепни ты:
- Сундуки мои набиты —
- Шелк, сорочки, одеяла —
- Я сама их вышивала…
- И перина пуховая,
- Что сготовила родная
- За бессонные за ночки
- К ложу брачному для дочки…
- И, запрятана глубоко,
- Ждет фата поры до срока, —
- Все по счету, я готова, —
- Что ж не видно дорогого?»
- Шорох-шелест меж листами —
- Молвит пава ей устами:
- «Полечу во мраке ночи
- И раскрою другу очи.
- В грезе образ твой навею,
- В сердце зов запечатлею:
- Он проснется, хвать метелку
- И верхом — в твою светелку.
- „Я примчался издалека,
- Радость жизни, светоч ока,
- И хочу не шелк прозрачный,
- Но любовь в подарок брачный.
- Что мне в роскоши наряда!
- Мне приданого не надо:
- Твои косы — шелк прекрасный,
- Твоя грудь — как пух атласный.
- И за мной казна большая:
- Чуб — и удаль молодая.
- Выходи ж навстречу друга,
- Нареченная супруга…“»
- Вот и ночь. Туман пронзая,
- Взмыла пава золотая,
- Взмыла к небу и пропала —
- И обета не сдержала.
- И с утра до темной ночи
- Подымаю к тучкам очи:
- Тучки, белые туманы,
- Где же милый мой желанный?..
II.
- Над колодцем, что в саду,
- У ведра я тихо жду:
- По субботам о н стучится
- У меня воды напиться,
- Жарко. Все в глубоком сне:
- Листья, мухи на плетне,
- Мать, отец… Не спим мы двое:
- Я да сердце молодое.
- Да не спит еще ведро,
- И роняет серебро
- Кап-кап-кап на дно колодца…
- Милый близко… сердце бьется…
- Чу — в саду шуршат кусты —
- Это пташка — или ты?
- Это милый! Скоро, скоро!
- Я одна, нигде ни взора…
- Сядем рядом, руку дай
- И загадку отгадай:
- Отчего так жадно рвется
- Мой кувшин к воде колодца?
- И зачем мое ведро
- Плачет, сея серебро,
- Без утехи, без ответа
- От рассвета до рассвета?
- И зачем так больно мне
- Где-то в сердце, в глубине?
- Правда ль — мама говорила —
- Что тебе я опостыла? —
- Отвечает мой жених: —
- Сплетни недругов моих!
- Через год мы, той весною,
- Будем мужем и женою!
- Будет чудная весна,
- Небо в золоте без дна,
- И деревья все с приветом
- Нас осыплют сладким цветом.
- Братья, сестры, вся семья,
- Свахи, дружки и друзья,
- Тьма гостей за скрипачами
- Поведут нас со свечами.
- На ковер тебя взведу —
- Пред колодцем, здесь в саду;
- Ты подашь мне дар богатый —
- Белый пальчик розоватый.
- И промолвлю громко я:
- «Посвящаю — ты моя» —
- А враги придут к нам в гости
- И полопают со злости…
1906–1908
Вечер
- Снова солнце взошло, вновь поникло за лес,
- День прошел, и не видел я света;
- День да ночь, сутки прочь — и ни знака с небес,
- Ни привета.
- И на западе снова клубятся пары,
- Громоздятся чудовища-тучи —
- Что там? зиждет миры или рушит миры
- Некто дивно-Могучий?
- Нет, не зиждутся там и не рушатся там
- Ни миры, ни дворцы, ни престолы:
- То свой пепел струит по земным наготам
- Серый вечер бесполый.
- И шепчу я: в заботах о вашем гроше
- Своего не сберег я червонца… —
- И встает Асмодей и хохочет в луче
- Уходящего солнца.
1907
Быстро кончен их траур: отряхнулись и встали...
I.
- Быстро кончен их траур: отряхнулись и встали,
- Я сажуся на землю.
- Голова моя в пепле, на ногах нет сандалий,
- Молча жду я и внемлю.
- Не могу я молиться у безмолвного храма,
- Здесь мольбы мои стынут:
- Еще храм их не рухнул, еще высится прямо,
- Но он Богом покинут.
- В сердце траур тяжелый, в сердце черная дума,
- Те проходят, не чуя;
- И сижу, без сандалий, одиноко, угрюмо,
- Жду конца и молчу я.
II.
- И когда я погибну в вашем брошенном храме,
- Захлебнусь в моей злобе —
- Пусть умру средь молчанья: не пятнайте слезами
- Мою память во гробе.
- Семь пожаров Геенны, что прошел я при жизни,
- Пусть найду и в могиле,
- Лишь бы худшей из пыток — вашим плачем на тризне
- Вы меня не казнили.
- Дайте гнить без помехи, глядя мыслью бессонной,
- Как гниете вы сами,
- И обглоданной пастью хохотать о бездонной
- Вашей муке и сраме…
1908
… И будет, когда продлятся дни, от века те же...
- … И будет,
- Когда продлятся дни, от века те же,
- Все на одно лицо, вчера как завтра,
- Дни, просто дни без имени и цвета,
- С немногими отрадами, но многой
- Заботою; тогда охватит Скука
- И человека, и зверей. И выйдет
- В час сумерек на взморье погулять
- Усталый человек — увидит море,
- И море не ушло; и он зевнет.
- И выйдет к Иордану, и увидит —
- Река течет, и вспять не обратилась;
- И он зевнет. И в высь подымет взоры
- На семь Плеяд и пояс Ориона:
- Они все там же, там же… и зевнет.
- И человек, и зверь иссохнут оба
- В гнетущей Скуке, тяжко и несносно
- Им станет бремя жизни их, и Скука
- Ощиплет их до плеши, обрывая
- И кудри человека, и седые
- Усы кота.
- Тогда взойдет Тоска.
- Взойдет сама собой, как всходит плесень
- В гнилом дупле. Наполнит дыры, щели,
- Все, все, подобно нечисти в лохмотьях.
- И человек вернется на закате
- К себе в шатер на ужин, и присядет,
- И обмакнет обглоданную сельдь
- И корку хлеба в уксус, и охватит
- Его Тоска. И снимет свой чулок,
- Пролипший потом, на ночь — и охватит
- Его Тоска. И отхлебнет от мутной
- И тепловатой жижи — и охватит
- Его Тоска. И человек и зверь
- Уснут в своей Тоске, и будет, сонный,
- Стонать и ныть, тоскуя, человек,
- И будет выть, царапая по крыше,
- Блудливый кот.
- Тогда настанет Голод.
- Великий, дивный Голод — мир о нем
- Еще не слышал: Голод не о хлебе
- И зрелищах, но Голод — о Мессии!
- И поутру, едва сверкнуло солнце,
- Во мгле шатра с постели человек
- Подымется, замученный тревогой,
- Пресыщенный тоскою сновидений,
- С пустой душой; еще его ресницы
- Опутаны недоброй паутиной
- Недобрых снов, еще разбито тело
- От страхов этой ночи, и в мозгу
- Сверлит еще и вой кота, и скрежет
- Его когтей; и бросится к окну,
- Чтоб протереть стекло, или к порогу —
- И, заслоня ладонью воспаленный,
- Алкающий спасенья, мутный взор,
- Уставится на тесную тропинку,
- Что за плетнем, или на кучу сору
- Перед лачугой нищенской, — и будет
- Искать, искать Мессию! — И проснется,
- Полунага под сползшим одеялом,
- Растрепана, с одряблым, вялым телом
- И вялою душой, его жена;
- И, не давая жадному дитяти
- Иссохшего сосца, насторожится,
- Внимая вдаль: не близится ль Мессия?
- Не слышно ли храпение вдали
- Его ослицы белой? — И подымет
- Из колыбели голову ребенок,
- И выглянет мышенок из норы:
- Не близится ль Мессия, не бренчат ли
- Бубенчики ослицы? — И служанка,
- У очага поленья раздувая,
- Вдруг высунет испачканное сажей
- Свое лицо: не близится ль Мессия,
- Не слышно ли могучего раската
- Его трубы…
1908
Бежать? О, нет! Привык у стада...
И сказал Амассия Амосу: Провидец, беги!..
(Амоса, VII, 12).
- Бежать? О, нет! Привык у стада
- Я к важной поступи вола:
- Мой шаг тяжел, и речь без склада
- И, как секира, тяжела.
- Мой пыл угас, и в сердце холод,
- Но не на мне за то позор:
- Не встретил наковальни молот,
- И в гниль обрушился топор…
- Что ж, покорюсь Судьбе решенной,
- Свяжу мой скарб, стяну кушак
- И прочь пойду, цены поденной
- Не заработавший батрак.
- И будут рощи мне подруги,
- И будут долы мой приют,
- А вас — а вас лихие вьюги,
- Как сгнивший мусор, разметут…
