Книги

Жанры

Вход

Регистрация

Читать онлайн Родина горца бесплатно

Родина горца

Начинается земля,
как известно, от Кремля.
В. Маяковский

1

В большой семье,
в крестьянской сакле скромной,
Под солнцем, плывшим в утреннем дыму,
Родился в Дагестанской автономной
Мальчишка, не известный никому.

Он рос над облаками снеговыми,
Где у людей бесстрашные сердца,
И, как ягненок рожками своими,
Гордился родом своего отца.

Играя с ним, его не раз в ту пору
Бросали в небо с возгласом «ура»
Два старших брата,
каждый из которых
Был крепким и плечистым, как гора.

Пять дядей было у него, их силе
Завидовали все.
Наверняка
Любой ударом мог свалить быка,
И если дяди в саклю заходили,
Папахи их касались потолка.

Любил он, чтобы гости приезжали,
И высшим счастьем было для него,
Когда к себе на седла поднимали
Усатые сородичи его.

Он всей душою верил, что солидность
Мужчинам в жизни придают усы, —
Так верят все охотники, что хитрость
Всегда таится на хвосте лисы.

На лоб папаху сдвинув деловито,
Не раз отца он спрашивал, любя:
«Ведь правда, папа, в мире нет джигита,
Который не боялся бы тебя?»

И отвечал родитель, усмехаясь:
«Когда б такой мне встретился в пути,
Он задрожал бы, как пугливый заяц,
Живым ему я не дал бы уйти!»

Мальца задор охватывал счастливый.
И, поутру на улицу удрав,
Среди мальчишек, как петух кичливый,
Ходил он, гордо голову задрав.

Он говорил им:
«Что вы за джигиты!
Мне зайцев ваш напоминает вид.
Отец и дед мой силой знамениты,
И скоро сам я буду знаменит».

О лошадях немало споров было,
Но в спорах тех, достоинство храня,
Отцовскую беззубую кобылу
Он выдавал за борзого коня.

А если в этом сомневались снова
Соседские мальчишки-кунаки,
Тогда для доказательства простого
Немедля в ход пускал он кулаки.

И с крыши мать не раз сгоняла сына,
Когда он там порой стоял один,
На бедра руки положив картинно,
Напоминая глиняный кувшин.

Любил он речки неуемный гомон
И птичьи песни в звонкой вышине,
Но часто слышал от людей о том он,
Что снова враг готовится к войне.

В неполных шесть
о войнах представленье
Особое сложилось у него.
И принял он военное решенье:
Падежное воздвигнуть укрепленье
Вокруг родного дома своею.

Камней под окна натаскав с полтонны,
Весь день усердно проработал он,
И стены неприступной обороны
Воздвиглись к небу с четырех сторон.

Но вот в мечтах о будущей победе,
В сиянье самых радужных надежд,
Мальчишка вдруг подумал:
«А соседи?
Ведь их спасти не могут стены эти», —
И сам разрушил каменный рубеж.

О всех его делах не понаслышке
Известно мне.
Скажу вам, не тая,
Я очень близок этому мальчишке,
Ведь тем мальчишкой был когда-то я.

Смеетесь вы, друзья мои! Ну, что же…
А вспомните дошкольные года, —
Ведь все вы были на меня похожи,
Не так ли это?
Ну, конечно, да!

2

Пылало солнце, над горами рея,
Стремглав летели солнечные дни,
И, чтобы рос я, маленький, быстрее,
Меня тянули за уши они.

Вновь мальчиком себя сегодня вижу
И сердцем вспоминаю отчий дом.
Есть в сакле столб, что подпирает крышу,
Ножом пометки сделаны на нем.

Их на столбе том сделано немало:
Так велся роста моего дневник.
Ведь каждая пометка означала
То место, до которого, бывало,
Я в данный день дотягивал язык.

Чтоб радостью глаза мои лучились.
Меня будили утром соловьи.
В моих тетрадях первых сохранились
Огромные каракули мои.

Я помню школу, где меня учили;
Вокруг нее всегда цвели цветы.
Отсюда вдаль все чаще уносили
Меня ширококрылые мечты.

И в пионерском лагере нагорном,
Где на линейке строился отряд.
Я был горнистом и певучим горном
На зорьке ранней поднимал ребят.

А на груди друзей моих веселых
Горел крылатый пламень кумача.
И называли сменой комсомола
Нас, пионеров, внуков Ильича.

Мне дорог был Кавказа быт суровый,
Родной аул в теснине древних гор,
Но, как орленок из гнезда родного,
Я всей душою рвался на простор.

Я слышал шум соленого прибоя,
Далекие мне снились города.
Прощай, мой дом!
Прощай, гнездо родное!
Прощай, аул отцовский — мой Цада!

3

Был вечер.
Месяц плыл из-за вершины,
Обдав сияньем горные края,
Когда, закинув за спину хурджины,
В дорогу вышел из аула я.

Я жил, как путник, под небесным кровом,
От горного селения вдали.
Жил в прикаспийском городе портовом,
Там, где стоят на рейде корабли.

Там руки положила мне на плечи
Любовь моя — впервые, наяву.
Ее, как в тот неповторимый вечер,
Я до сих пор мечтой своей зову.

Душою всей запомнить я старался
Напев чунгура, сказку чабана.
Читая книги, плакал и смеялся,
Нередко ночи проводя без сна.

С открытым сердцем день встречал я каждый.
Все новое влекло мои глаза,
И начал сам стихи писать однажды
Я — средний сын Гамзата Цадаса.

Пусть те стихи друзья мои забыли,
Но я их помню вес до одного, —
Они в те годы, несомненно, были
Свидетелями роста моего.

Мне стала сила новая знакома
В мои семнадцать юношеских лет,
Когда из рук секретаря райкома
Я комсомольский получил билет.

Мне кланялись заснеженные ели
На синих сопках в северных краях,
И Волга, как ребенка в колыбели,
Меня качала на своих волнах.

Меня несли под облаками птицы,
Сверкающие, будто серебро.
Я руки жал солдатам на границе,
Читал стихи строителям метро.

И проходя по рощам и долинам,
Отечество, в краю твоем любом
Я был не гостем для тебя, а сыном,
Хозяином, как в песне пел о том.

И понял я, что так же, как в сраженье,
Есть в мирном мире линия огня.
Быть впереди на главном направленье
Всегда учила партия меня!

4

Я в жизни путешествовал немало,
Но где б я ни был,
знай, что никогда
Моя любовь тебе не изменяла,
Гнездо орлов — родной аул Цада.

Похожая на шумного ребенка,
Подпрыгивая звонко по камням,
Стремительная светлая речонка
Тебя поныне делит пополам.

Она поет серебряной водою,
И, за скалою повернув в лесу,
Летит ущельем,
став уже седою,
И попадает в бурную Койсу.

Обнявшись с ней,
в стремлении едином
Всклокоченные волны торопя,
Несется вниз на лопасти турбины,
А после — морю отдает себя.

Глазами восхищенными подолгу
На гордый Каспий я смотрел не раз:
В нем речка из аула, встретив Волгу,
Навеки с ней судьбой своей слилась.

И волжские прославленные воды
Ее могучей сделали.
И вот
Она качает в море пароходы
И рыбаков на промысел зовет.

Друзья мои с Куры, Амура, Сожи,
Живем мы с вами в легендарный век.
И разве судьбы наши не похожи
На судьбы этих встретившихся рек!

5

Из ледников заоблачных,
ликуя,
Берет начало не один ручей.
Родной аул, тебя назвать могу я
Истоком биографии своей.

Ты на привалах снился мне в походе,
Ты шлешь мне вдохновение всегда.
Но, если речь о родине заходит,
Тогда со мною — мой аул Цада.

Я сердцем вижу город светлоокий,
Пять светлых звезд над башнями Кремля.
Со всех сторон ведут к нему дороги,
Берет начало от него земля.

Когда любовью любишь ты большою
Родной аул, село или кишлак,
То ясно мне, что гордою душою
Москву ты любишь, юный мой кунак.

6

Событиями жизнь моя богата.
И лишь с улыбкой вспоминаю я,
Что из камней сооружал когда-то
Кордон вокруг родимого жилья…

Зарею флаг победоносно поднят
Над родиной.
Велик ее простор.
И там ее границы, где сегодня
Становятся мои друзья в дозор.

Как на переднем крае обороны,
Они, и ночью не сомкнув очей,
Хранят мой род, в котором миллионы
Моих сограждан и моих друзей.

Тебе, отчизна, преданность сыновью
Они несут в огне своих сердец;
И тридцать лет поет тебя с любовью
Поэт народный — мой родной отец.

А мать моя твоей свободы ради
Моих двух братьев посылала в бой:
Один погиб в горящем Сталинграде,
Сгорел над Севастополем другой.

Они своей не пощадили жизни
За свет и радость будущего дня.
И знает мать:
в любом краю отчизны
Как звезд на небе — братьев у меня.

Идут года.
Ясна моя дорога,
И нет ее вернее и прямей.
Я коммунист!
И бесконечно много
В любой державе у меня друзей.

Они равненье на тебя, Отчизна,
Берут в борьбе,
со всех земных шпрот,
А ты в пути, —
к вершинам коммунизма
Тебя родная партия ведет!

1950

Регистрация
Вход

Внимание! Ошибка!