Боевой запевала рабочего класса

Ефим Алексеевич Придворов — таково подлинное имя поэта — родился в 1883 году на Херсонщине, в деревне Губовке, в семье крестьянина-бедняка. Детство его было неуютным, полным невзгод и лишений. С трех до семи лет он жил в Елисаветграде, где его отец служил сторожем при духовном училище. Размещались они вдвоем в подвальной каморке, жили на скудное отцовское жалованье. Мать появлялась у них редкими временами, и чем реже эти времена случались, тем это было для мальчика спокойней и лучше, потому что она была женщиной неуравновешенной, обращалась с сыном жестоко и грубо, и он ее не любил. Когда с семи лет он снова попал в деревню, воспитывался он фактически у деда Софрона, удивительно душевного старика, оставившего в его памяти добрый, несмываемый след.

Из жалкой деревенской юдоли будущий поэт попадает в казарменную обстановку киевской военно-фельдшерской школы, заканчивает ее и некоторое время работает фельдшером в елисаветградских казармах. Но очень рано пробудившаяся страсть к книге, интерес к литературе не оставляют Придворова. Он много и упорно занимается самообразованием и уже на двадцать втором году жизни, сдав экстерном за гимназический курс, становится студентом историко-филологического факультета Санкт-Петербургского университета.

Это было в 1904 году, накануне первой русской революции. В годы университетской учебы, в обстановке, когда в стенах «храма науки» на Васильевском острове все кипело сходками, манифестациями, демонстрациями, шел сложный процесс формирования и становления личности будущего поэта. В своей биографии Д.Бедный писал:

«После четырех лет новой жизни, новых встреч и новых впечатлений, после ошеломительной для меня революции 1905–1906 годов и еще более ошеломительной реакции последующих лет я растерял все, на чем зиждилось мое обывательски-благонамеренное настроение».

В 1909 году в журнале «Русское богатство», редактируемом В.Г.Короленко, появляется новое литературное имя — Е.Придворов. Но и стихи, подписанные этим именем, и дружба с ветераном народнической поэзии П.Ф.Якубовичем-Мельшиным были лишь коротеньким перепутьем на жизненном и творческом пути поэта.

«…В 1911 году я стал печататься в большевистской — славной памяти — „Звезде“, — сообщал он в своей автобиографии. — Мои перепутья сходились к одной дороге. Идейная сумятица кончилась. В начале 1912 года я был уже Демьяном Бедным…»

В том же году, 5 мая по новому стилю, у петербургского пролетариата появилась новая газета «Правда» — набатный колокол переходящего в наступление рабочего класса и его ленинской большевистской партии.

В правом нижнем углу первой страницы первого номера газеты за подписью «Е.Придворов» было напечатано стихотворение, начинавшееся словами:

Сотрудничеством в «Правде» определяется жизненная судьба поэта-большевика. Одно за другим печатает он в газете, преследуемой, конфискуемой, чуть ли не каждую неделю меняющей название, свои стихи, эпиграммы, фельетоны и особенно ядовитые в своих хитрых, но прозрачных иносказаниях басни. Имя персонажа одного из первых, появившихся еще в «Звезде» стихотворений Придворова «О Демьяне Бедном, мужике вредном» (1909) становится навсегда его литературным именем.

Под этим именем публикуются на страницах большевистских газет произведения славного запевалы рабочего класса. Под этим именем он делается известным и любимым и на рабочих окраинах российских городов, и в кривобоких бедняцких избушках российских деревень. Это имя с ненавистью произносят враги трудового народа.

И в молодости, и в зрелости, и в последние годы жизни Демьян Бедный, обозревая широкое поле боя против многочисленных врагов трудового народа, с гордостью мог бы сказать о себе словами своего славного предшественника, поэта — революционного демократа Н.А.Некрасова:

Этими дикими криками озлобленья встречали стихи и басни Демьяна Бедного и господа фабриканты и банкиры, и господа помещики и их прихвостни, становые и исправники, и лакеи капитализма эсеры и меньшевики, и битые белогвардейские генералы, и сопротивляющиеся коллективизации кулаки, и всяческие отбросы нового общества — бюрократы, взяточники, лихоимцы, стяжатели… Им рвал барабанные перепонки набатный гражданский стих Демьяна. Им вытягивала жилы его ядовитая, беспощадная сатира. Их выводила из равновесия его бескомпромиссная преданность Ленину, партии, делу социализма.

Демьян Бедный выступил на литературном поприще тогда, когда после поражения первой русской революции довольно широкий слой буржуазной интеллигенции и интеллигентских попутчиков рабочего класса стал быстро терять свою розовую окраску, когда мутная волна ренегатства породила капитулянтский сборник «Вехи». Это было время идейных шатаний и упадничества. Время, когда в угоду реакции извращались классики, когда буржуазия, изверившись во всем, что питало святые гражданские традиции творчества великих русских писателей XIX и начала XX века, пыталась оторвать искусство и литературу от «прозы жизни», замкнуть их в эстетскую «башню из слоновой кости».

Надо было обладать недюжинной исторической прозорливостью и трудной жизненной судьбой выходца из бедняцких слоев крестьянства, чтобы в этой сумятице идей и чувств избрать себе правильную дорогу.

Молодой интеллигент из народа Ефим Придворов острым классовым чутьем распознал направление движения истории, миновал опасные повороты и вышел уже пролетарским революционным поэтом, Демьяном Бедным, замеченным и поощренным великим вождем революции Владимиром Ильичем Лениным, на трудную, но прямую дорогу революционной борьбы.

Литературное наследие Демьяна Бедного наглядно показывает, как плодотворно отразилось на развитии сильного и самобытного таланта поэта это непосредственное участие в революционной деятельности.

Демьян Бедный и Владимир Маяковский очень разные поэты. Двадцатилетний труд Маяковского в поэзии — это путь неустанных, систематических поисков новых слов для выражения нового содержания, ослепительно нового времени. Недаром Маяковский писал:

В своем смелом поиске Маяковский делал ошеломительные находки.

Демьян Бедный как стихотворец, на первый неискушенный взгляд, традиционен, привержен к обкатанной многими форме, ритму, интонации стиха. Но это только поверхностное и обманчивое впечатление. Как и его предшественник и учитель Некрасов, Демьян Бедный — смелый и вечно ищущий новатор. Традиционные формы он наполняет новым, кипучим и острым содержанием эпохи. И это новое содержание неизбежно обновляет старую форму, позволяет поэзии выполнять дотоле неведомые ей задачи огромной важности.

Стремясь к основному — сделать произведение понятным, доходчивым для любого читателя (а читатель из народа перед революцией и в первые пореволюционные годы был очень часто культурно отсталый, полуграмотный), Демьян Бедный, помимо излюбленной им басни, пользовался и такими легко доступными для восприятия жанрами, как частушка, народная песня, сказка, легенда (все эти жанры мастерски сочетаются, например, в повести «Про землю, про волю, про рабочую долю»), как стихи, построенные на комическом эффекте смешения разноязыких лексических струй («Манифест барона фон Врангеля»).

Предельная ясность и простота формы, политическая актуальность и острота тематики делали стихи Д.Бедного любимыми народом; поэт оказывался советчиком и наставником и рабочего, идущего навстречу революции, и батрака, прозревающего для классовой борьбы, и бедняка, научающегося различать врага в помещике и кулаке, и красноармейца, поднимающегося на защиту завоеваний революции, и «среднего» деревенского и городского жителя, преодолевающего религиозные и бытовые предрассудки, переходящего грань от «моего» к «нашему».

В этом прежде всего огромная сила поэзии Демьяна Бедного и источник его непреходящих заслуг перед революцией.

Владимир Ильич Ленин, по свидетельству многих современников, любил творчество Демьяна Бедного, высоко ценил его как поэта, как пропагандиста большевистских идей. Но когда я нахожу в воспоминаниях Максима Горького ленинское замечание о том, что Демьян Бедный «идет за читателем, а надо быть немножко впереди»[1], мне кажется, что Ленин тонко подметил в его поэзии как некоторую, все более ощутимую с годами «застылость» формы, постоянное обращение к одним и тем же поэтическим приемам, так иногда и несколько упрощенный, «лобовой» подход к разработке актуальной тематики. Это особенно резко бросается в глаза нынешнему читателю, умудренному огромным революционным опытом и стоящему на неизмеримо более высоком уровне культурного развития, нежели дореволюционный читатель Демьянова стиха и читатель первых послеоктябрьских лет.

И при всем том тысячу раз был прав Демьян Бедный, когда с трибуны Первого съезда советских писателей говорил о себе:

«Большинство того, что собрано в моих… томах, — это — разного калибра застывшие осколки, которые когда-то были разрывным снарядом. Осколки застыли, заржавели, может быть, но они честно сделали свое революционное дело и имеют право рассчитывать на революционное уважение. Если не все, то часть их попадет — не в архив, а в революционно-художественный музей, и не для того, чтобы ими любовались, а чтобы их изучали, как и из чего они делались, в чем заключалось мастерство изготовления агитационного снаряда»[2].

Время, прошедшее со дня смерти поэта, — достаточно значительный срок для того, чтобы созданное им проверить и оценить. Конечно, из огромного количества произведений Демьяна Бедного не все сохраняет сейчас свою прежнюю значимость. Те стихи на частные темы революционной действительности, в которых поэту не удалось подняться на высоту широкого художественного обобщения, остались просто интересными свидетельствами времени, ценным материалом для историка эпохи.

Но лучшие произведения Д. Бедного, где во всем блеске сияет его талант, где сильная революционная мысль и горячее чувство современника замечательных событий нашли достойное их выражение в художественном образе, — такие произведения по-прежнему живут и волнуют наши сердца, сохраняют свою силу и действенность испытанного боевого оружия.

Лучшее из написанного Демьяном Бедным за три с лишним десятилетия его творческой деятельности с огромной полнотой запечатлело борьбу трудового народа нашей страны за власть Советов, за социализм. Как в зеркале, ярко и выпукло отражен в этих произведениях весь калейдоскоп событий общественно-политической жизни и революционной борьбы на подступах к Октябрьской революции, победа трудящихся в Октябре, героическая борьба народа, защищавшего революцию в годы гражданской войны, и все последующие этапы строительства социализма, вплоть до победоносной войны против немецко-фашистских захватчиков.

Листая страницу за страницей тома стихов Демьяна Бедного, мы, современники великой эпохи, как бы заново переживаем большие и малые события прожитых нами лет.

Вот далекий 1912 год — год Ленского расстрела, год высокого подъема новой волны революционной энергии рабочего класса России. Обманывая бдительность царских цензоров, Демьян Бедный в басне «Поют», прикрываясь «невинным» эпиграфом о распространении среди рабочих певческих, хоровых обществ, рассказывал читателю и о росте революционного настроения масс, и о вызванной этим тревоге хозяев:

В той же форме басни в 1914 году, после начала первой мировой войны, когда многие поэты были охвачены ура-патриотическим ражем, Демьян Бедный пишет антивоенное стихотворение «Пушка и соха». Сжато, выразительно передав разговор наглой, самодовольной пушки со скромной труженицей сохой, поэт заканчивает басню сентенцией, выражающей его личные, фронтовые раздумья, его отношения к мировой бойне:

Проходят годы. Совершается Великая Октябрьская революция. С первых дней возобновления «Правды» — Демьян Бедный на боевом посту поэта-воина, поэта-большевика. Меткими, бьющими без промаха словами он клеймит врагов революции, лжедрузей рабочего класса и трудового крестьянства — эсеров и меньшевиков, будит революционное сознание рабочих, крестьян, солдат набатом своей пламенной публицистической лирики. Когда после Октября враги революции навязали трудовому народу изнурительную гражданскую войну, гневно и призывно зазвучал голос «кавалериста слова» Демьяна Бедного:

С этими, полными боевого пафоса строками, написанными к первому послеоктябрьскому Первомаю в 1918 году, почти через четверть века, в первые, особенно суровые месяцы Великой Отечественной войны, будут перекликаться слова, исторгнутые из сердца поэта — ветерана революционных боев:

И в 1941 году, как в далеком 1918-м, голос Демьяна Бедного звучит молодо и призывно, как рожок горниста, скликающий бойцов для атаки.

Поэтическое наследие Демьяна Бедного олицетворяет преемственность нашей революционной поэзии от ее великих предшественников.

Когда псевдоноваторы из числа футуристов и пролеткультовцев требовали «сбросить Пушкина с парохода современности» и «сжечь Рафаэля», Демьян Бедный писал в предисловии к пушкинской «Гавриилиаде»:

От Пушкина Демьян Бедный перенял взрывчатую энергию публицистического стиха, разящую силу его эпиграммы.

Омолодилась, засверкала новыми красками и оттенками под пером Демьяна Бедного великолепная басенная традиция И.А.Крылова.

Творчество Демьяна Бедного несет на себе выразительные знаки плодотворного влияния поэтов — революционных демократов Н.А.Некрасова и Т.Г.Шевченко. У них он учился, в числе прочего, непревзойденному мастерству использования богатейших источников устного народного творчества.

Нет, пожалуй, в русской поэзии такого вида и жанра, к которому бы, исходя из особенностей темы и материала, не прибегал Демьян Бедный.

Конечно, его главным, любимым жанром была басня. Она помогала в дореволюционные годы прятать от «недреманного ока» царских цензоров крамольные мысли, помогала разговаривать «по душам» и с сознательными рабочими-революционерами, и с только что пришедшими из деревни сезонниками — вчерашними батраками.

Мы знаем Демьяна Бедного не только как баснописца, но и как автора больших поэтических- форм: стихотворных повестей, легенд, эпических и лирико-публицистических поэм, таких, например, как «Главная Улица» с ее поразительным лаконизмом, чеканным ритмом, высоким революционным накалом каждого образа, каждого слова.

Мы знаем Демьяна Бедного — мастера стихотворного фельетона, броской, разящей эпиграммы, стихов малой формы и необыкновенной емкости.

Мне с детства запали в память вычитанные на страницах дореволюционной «Правды» четыре строки, рассказывающие о гибельном труде рабочих химических предприятий и о полицейской расправе над ними:

Таков Демьян Бедный — трибун и поэт. Но в его богатой поэтической палитре были и краски, способные передавать самые тонкие чувства, самые глубинные движения души. Демьян становился нежным лириком, когда обращался к образу Владимира Ильича Ленина, создавал такие прекрасные стихи, как «Снежинки», «Никто не знал…». Глубоким лиризмом отмечено его лирическое стихотворение «Весенний благостный покой…», относящееся к последним годам жизни, или написанная в конце гражданской войны «Печаль»:

А укрывать эту печаль, бороться с минутной слабостью, не умножая в трудное для страны время «нытиков числа», Д. Бедный считал обязательным для себя, бойца и глашатая революции.

Славная традиция боевого партийного запевалы оплодотворяла и оплодотворяет творчество лучшей части русских и национальных поэтов Советского Союза.

И при жизни Демьян Бедный не был одинок в поэтическом строю. По-иному, но столь же горячо и самозабвенно служил великому революционному делу современник Демьяна Владимир Маяковский. Еще в дооктябрьской «Правде» вокруг Демьяна Бедного шумела молодая поросль пролетарских революционных поэтов. Прямая родня Демьяна Бедного — зачинатели белорусской поэзии, народные поэты Янка Купала и Якуб Колас. Одновременно с Демьяном Бедным, несомненно испытывая его влияние, писал свои басни талантливый народный сатирик-аварец Гамзат Цадаса. Многое роднило с творчеством Демьяна Бедного таких народных поэтов, как лезгин Сулейман Стальский или казах Джамбул Джабаев. Сам Демьян называл своим соратником первого комсомольского поэта Александра Безыменского. Не могли не испытать плодотворного влияния революционной музы Демьяна такие крупные наши поэты, как Александр Твардовский, Михаил Исаковский, как известный поэт-песенник Василий Лебедев-Кумач.

Вдохновенный пример Демьяна Бедного, который всю свою жизнь литератора провел в общении с народом, разъезжая по фронтам гражданской войны и по созидательному фронту первых пятилеток, окрылял лучшую часть советских писателей.

В годы строительства первых гигантов индустрии и электрификации, борьбы за коллективизацию деревни сотни советских поэтов и прозаиков по примеру Демьяна Бедного работали в литературных бригадах на головных стройках пятилеток и в политотделах МТС. Во время Великой Отечественной войны, с первых ее дней и до победного завершения сражений, свыше тысячи представителей многонациональной советской литературы находились в рядах действующей армии, а вся литература на фронте и в тылу свято выполняла свой патриотический долг. Перо литератора было в те годы в полном смысле слова приравнено к штыку воина — защитника родины.

Творчество Демьяна Бедного и его биография воплощают в себе все, что мы вкладываем в понятие партийности и литературы, ее народности, ее революционной боевитости, служат примером неразрывной связи литературы с жизнью народа, яркого, талантливого отклика на самые животрепещущие темы современности.

Всю свою творческую жизнь Демьян Бедный был поэтом-ленинцем. Вместе со всем советским народом он встретил тяжелейшие испытания Великой Отечественной войны, и голос его продолжал звучать до самой победы.

Истинные поэты не умирают.

Предлагаемый вниманию читателя поэтический сборник сочинений боевого запевалы рабочего класса, куда вошло лучшее из написанного Демьяном Бедным, убедительнейшее доказательство этому.

Алексей Сурков

Стихотворения. 1909—1914

Стихотворения. 1914 — 1917

Стихотворения. 1917-1920

Стихотворения. 1921-1930

Стихотворения. 1931-1940

Стихотворения. 1941-1945