ФЁДОР СУХОВ. ОТ РОССИЙСКИХ БЕРЁЗ ВДАЛЕКЕ
К 90-летию Ф. Г. Сухова
«Впервые держу, озираю документ (паспорт), который мне предоставляет возможность на три месяца покинуть пределы своего Отечества и в некий день очутиться на Ближнем Востоке, в одной из арабских стран, а именно в Иордании.
В далёком мальчишестве в тёплую летнюю пору, чаще всего перед сенокосом, когда над высоко вымахнувшими травами случаются проливные дожди, когда раскатисто грохочет гром, пел я со своими сверстниками незатейливую песенку:
- Дождик, дождик, перестань,
- Я уеду в Иордань,
- Богу помолиться,
- Христу поклониться.
Разумеется, я тогда не знал, не мог знать, что такое Иордань, но я знал — зимой, в Крещенье некоторые обитатели нашего села окунали себя в озёрной проруби, а из незамерзающего родника даже малые ребятишки набирали в чисто вымытые бутылочки студёную воду, несли её в церковь святить. Приносил из своей моленной святую воду и мой дед, Пётр Матвеич, отдавал её бабушке, Анисье Максимовне, на сохранение. Потом садился и читал: „Тогда приходит Иисус от Галилеи на Иордан ко Иоанну креститеся от него…“ 1 июня 1990 года».
Строчки эти я выписала из общей тетради отца, в ней он начал писать свои записки — воспоминания под заглавием «Хождение за три моря», к сожалению, написаны всего две главы. Но поездка на Ближний Восток состоялась, я сопровождала отца в ней, с нами были и две моих дочери — Елизавета и Маргарита.
Эта было единственное путешествие Ф. Сухова за рубеж нашей Родины, не считая, конечно, военной поры, когда он, старший лейтенант, победоносно шествовал в составе Красной армии по дорогам Польши и Восточной Пруссии. Записок об этом интереснейшем путешествии отец не успел дописать, но остался небольшой цикл стихов, родившийся во время этого путешествия, в круизе Одесса-Латакия-Одесса на теплоходе «Башкирия» летом 1990 года.
Е. Ф. Сухова
«Море Чёрное черно от хмари…»
- Море Чёрное черно от хмари
- Тихо вечереющего дня,
- Что так рано усмирил, умаял,
- Своего угомонил коня.
- Моего убаял иноходца,
- Породнился иноходец мой
- Не с замшелой глубиной колодца, —
- С черноморской мрачной глубиной.
- А когда завечерело небо,
- Просияла первая звезда,
- Улеглась невозмутимо-немо,
- Уходилась мрачная вода.
- Только возле дивного Царьграда
- От короткого очнулась сна, —
- Встала на ноги былая радость,
- Возвратилась давняя весна.
- Киевской Руси, её княгини
- Синие возвысились глаза…
- Милые, родные, дорогие,
- Есть ли в мире эдака краса?
- Есть ли в мире эдакое диво?
- Дива эдакого в мире нет.
- Солнце златолобо восходило,
- Отдалённый озирало Днепр.
- Киевской Руси, её княгини,
- Блёклые ласкало зеленя,
- По морской, безбрежней луговине
- Гнало белогривого коня.
21 июня 1990 г. Пароход «Башкирия», Чёрное море, Босфор
«Бирюзовое море. И бирюзовое…»
- Бирюзовое море. И бирюзовое,
- Прямо с неба сошедшее слово.
- Что сроднилось с рассветными зорями,
- Синевой упилось васильковой.
- Я и сам васильково разведрился,
- Не туманю себя, не печалю.
- Чайка — близкого берега вестница —
- К моему воскрылила молчанью.
- К моему пригреблась одиночеству,
- Одиноко плыву я по морю,
- Вижу я, как резвится, как топчется,
- Веселится вода за кормою.
- Я приветствую это веселие,
- Сам охотно бы повеселился,
- Обласкал бы берёзовым севером
- Юга знойного милые лица.
- Уроженца Алжира, Аравии
- Освежил бы водой родниковой…
- Да пребудет во славе, во здравии
- Тот, кто конской запасся подковой.
- Не утратит благополучия,
- Не познает горчайшей полыни…
- Никакая морока ползучая
- Из кромешной ночи не нахлынет.
- Бирюзовое море и бирюзовое,
- Прямо с неба сошедшее слово
- Не расстанутся с ясными зорями,
- Со своей синевой васильковой.
23 июня 1990 г. Пароход «Башкирия»,
Эгейское море
«Не дельфины выгибают спины…»
- Не дельфины выгибают спины,
- Выгибают спины острова.
- Сладкой горечи родной рябины
- Не теряют русские слова.
- Посреди иноплемённой речи
- Слышу я российский говорок…
- Далеко и вроде недалече
- Закипает, пенится горох.
- За кормою — то ли от гороха,
- То ль от этой кипени — бело.
- Зимняя мерещится дорога,
- Будто снегом всё перемело.
- Передуло, переполошило,
- Запуржило полевую Русь…
- Потому-то остро так, так живо
- Всякую воспринимаю грусть.
- Боль разлуки и тоску разлуки
- Я стараюсь испытать, постичь, —
- Я свои заламываю руки,
- Свой потайный складываю стих.
- Сладкой горечью родной рябины
- Сдабриваю тихие слова, —
- Не дельфины выгибают спины,
- Выгибают спины острова.
- Кажут вечереющему морю
- Молодой Эллады терема.
- Ну а за бортом, а за кормою
- Русская мерещится зима.
23 июня 1990 г. Пароход «Башкирия», Средиземное море
«Если бы ведала, если бы знала…»
- Если бы ведала, если бы знала
- Мать моя, боль моя, песня моя,
- Что от зелёной тоски сеновала
- Вдруг укачу я в иные края.
- Вдруг окажусь я в иной Палестине,
- К обетованной причалю земле…
- Как о несчастном, потерянном сыне,
- Мать моя стала б вздыхать обо мне.
- А ведь и вправду потерян, затерян,
- На отдалённом живу берегу.
- Тихо гляжу на возвышенный терем,
- Боль свою в грустных зрачках берегу.
- Грустно брожу я по берегу моря,
- Море-то радугой озарено.
- Белые-белые камушки моет,
- Блещет, трепещет, сияет оно.
- А над сиянием этим восходит
- Месяца остро блистающий серп.
- Вроде бы вечер надвинулся, вроде
- Всяк человек милосерд, добросерд.
- Всяк своего превозносит пророка,
- Да не унизит свой посох пророк!
- Не зарастёт диким тёрном дорога,
- Что на родной возвращает порог.
- Что веселит, молодит подорожник,
- Благоухает травой-муравой, —
- Через любые прорвётся таможни,
- Проколесит голубой колеёй.
25 июня 1990 г. Сирия, Латакия
«„Да будет свет!“ — сказал Господь…»
- «Да будет свет!» — сказал Господь,
- Свет разлился над всей землёю,
- Обрёл ликующую плоть,
- Пурпурной просиял зарёю.
- Явил небесную лазурь,
- Лазурью одарил озера.
- Он виноградную лозу
- Упас от пагубного взора.
- От жадных уберёг очей,
- Не узрят дня лихие очи…
- Во мраке потайных ночей
- Сова зловещая хохочет.
- В кромешной тьме таится зло,
- Добро — всегда на свет выходит,
- Оно прозябло, проросло,
- Как злак в укромном огороде.
- Во храмине святой любви
- Слезится кроткая лампада.
- Слышней ликуют воробьи
- На стогнах солнечного града.
- Взыскуемый открылся град,
- Прибежище добра и света,
- Где вечно зреет виноград,
- Среди зимы блистает лето.
- Как иней стекленеет зной,
- Как изморось — роса на травах.
- Воркующей голубизной
- Цветёт целебная отрава.
- Горчит полынью солончак,
- Грустит усохшею рекою,
- В овечьих светится очах
- Библейской ласковой тоскою.
26 июня 1990 г. Сирия, Латакия
«Где-то рядом земля Ханаана…»
- Где-то рядом земля Ханаана,
- И Арама добреет земля…
- Может, поздно, а может быть, рано
- Озаренье нашло на меня.
- Вдалеке от родного порога,
- От российских берез вдалеке
- Мне иная открылась дорога,
- Я к иной устремляюсь реке.
- Я иной освежаюсь прохладой,
- Сам себя укрываю в тени…
- Да не знают ни жажды, ни глада
- Тяжким зноем сморённые дни!
- Пастухи аравийской пустыни
- Упасутся от чёрной беды,
- Воссияет небесный гостинец —
- Капля с неба сошедшей звезды.
- Обернётся в росу, осчастливит,
- Увлажнит эта капля уста.
- В неоглядном песчаном разливе
- Есть своя басота, красота.
- Даже горечь усохшей полыни
- Услаждает дыханье земли.
- И никто-то, никто не повинен,
- Коль тоскуют мои журавли.
- Знают — рядом земля Ханаана
- Своего превозносит царя,
- Потому-то как давняя рана
- Восходящая рдеет заря.
27 июня 1990 г. Сирия, Латакия
«Во всех глазах одни и те же слёзы…»
- Во всех глазах одни и те же слёзы,
- Во всех песках — печаль усохших рек.
- Когда цветут, благоухают розы,
- Добреет, молодеет человек.
- А тут ещё и олеандр возносит,
- Животворящую дарит росу,
- Небесной умиляет бирюзою
- Тихонько просиявшую грозу,
- Ушедшую к неведомому морю,
- К иной печали, к радости иной…
- Не ведаю, что сделалось со мною, —
- Рассветной упиваюсь тишиной.
- Розовизной ухоженного сада
- Досужие дивуются глаза,
- Встречаются — тихонько — с Шахразадой,
- Пусть ведает, пусть знает Шахназа!
- Пусть Бухара простит мои берёзы,
- Опущенных не поднимает век, —
- Когда цветут, благоухают розы,
- Добреет, молодеет человек.
28 июня 1990 г. Кипр, Средиземное море
«У арабов — коровьи глаза…»
- У арабов — коровьи глаза,
- Мухаммед превозносит корову!
- По его благоверному слову
- Виноградная зреет лоза.
- По правдивому слову пророка
- С неба льётся не дождь — молоко.
- Лишь идущему скажет дорога,
- Что до Мекки дойти нелегко.
- Совершится великое чудо,
- Коль к Аллаху взывают уста,
- Отзовётся его высота
- Нестихающим рёвом верблюда.
- Тьма кромешная выбрезжит свет,
- Воссияет заря-заряница.
- Не оставит в беде Мухаммед
- Тех, кто к истинной правде стремится.
- Устремляет себя на восток,
- На востоке рождается утро,
- Раскрывается тихо и мудро
- Волоокого дня лепесток.
- По правдивому слову пророка
- С неба льётся не дождь — молоко.
- Лишь идущему скажет дорога,
- Что до Мекки дойти нелегко.
- До Медины дойти нелегко,
- Надо много отваги и риска, —
- То, что было когда-то так близко,
- Стало вдруг далеко-далеко…
29 июня 1990 г. Средиземное море
«Так тихо на сердце и на душе так тихо…»
- Так тихо на сердце и на душе так тихо,
- Как будто в мире мир, не знающий вражды,
- Добро перемогло, добро попрало лихо,
- Широколиственные здравствуют сады.
- Плодами радуют зари рассветной щебет,
- Щебечут воробьи, льют неуёмный дождь…
- Давно всё ведают не на земле — на небе
- Благоухающая прозревает ночь.
- Купает не себя, своё купает чадо,
- Рассветную зарю крестит в святой воде,
- Прохладою широколиственного сада
- Новорождённый упивается младень.
- Он встанет на ноги, он свой возвысит голос,
- Он в возраст свой войдёт, он мудрость обретёт.
- Тогда униженный возрадуется колос,
- Воспрянет ото сна обманутый народ.
- Безмолвствующие обретут языки,
- Давно утраченные возвратят права,
- Поляжет под ноги взывающей ослихе
- С небесных луговин сошедшая трава.
- Животворящею увлажена росою,
- Трава на алчущих безмолвствует губах,
- А кто-то попирает, мнёт ногой босою
- Былого ужаса рассыпавшийся прах.
- Жарой умаянные веселит дороги,
- От давнего освобождает забытья, —
- Исчезнут лжеучители и лжепророки,
- Новорождённое возвысится дитя.
- Возвышенное возговорит слово
- Над всей-то, всей землёй, над всем материком,
- Чтоб златорогая расщедрилась корова,
- Сереброструйным раздождилась молоком.
3 июля 1990 г. Поезд Одесса-Москва
«Был я на Босфоре, плыл я по Босфору…»
- Был я на Босфоре, плыл я по Босфору,
- Видел я воочью сказочный Царьград.
- Восходил тихонько на святую гору,
- Поднимался к блеску каменных палат.
- Я к Святой Софии свой приблизил посох,
- Боже мой, неужто я и вправду зрил
- Звёзд неугасимых золотое просо,
- Яблоки высоко поднятых светил?!
- Оглядал объятый дивным светом купол,
- Видел я сполохи сумрачной грозы,
- Сонными глазами долго-долго щупал
- Капельки сошедшей на землю росы.
- А роса — как утра воробьиный щебет,
- Щебетало утро сладкою росой,
- Прозревало утро на царьградском небе,
- Улыбалось кроткой, тихой бирюзой.
- Радугой — легко так — стыло над Босфором,
- Радуга — так зримо — подняла себя.
- Верую — ни коршун, верую — ни ворон
- Щупленького не обидит воробья.
- Не затмит прозревшей молодой лазури,
- Да восторжествует мир между людьми,
- Если даже море дружно голосует,
- Ратует за горечь попранной любви!
- Движется в объятья ласковых купальщиц,
- Катит прямо в ноги прыткую волну,
- Омывает утра розовые пальцы,
- Нежит в белой пене тонкую луну.
9 июля 1990 г. Н. Новгород
