РАННИЕ СТИХИ
(1883–1915)
«Задумчиво стою у райского порога…»
- Задумчиво стою у райского порога[1].
- Перешагнуть его нет сил.
- Как погляжу в лицо всеведущего Бога,
- Когда он спросит: «Как ты жил?»
[1883]
«Кончен день бесполезной тревоги…»
- Кончен день бесполезной тревоги[2]
- И ненужного миру труда,
- Отшумел, на житейской дороге
- Не оставив живого следа.
- И в прошедшем так много их было,
- Не оправданных будущим дней…
- . . . . . . . .
- Тщетно солнце доныне светило
- Над бесплодной душою моей.
[1887]
«Тихо плачут липы под дождем…»
- Тихо плачут липы под дождем[3].
- Сладко пахнет белая гвоздика.
- А над ней по ставне за окном,
- Расцветая, вьется повилика.
- Вот и ночь. Душиста и темна,
- Подошла неслышными шагами,
- Обняла уснувший мир она
- И кропит, кропит его слезами.
[1888–1889]
[Дача под Киевом]
«Как тихо. Оливы сплетают…»
- Как тихо. Оливы сплетают[4]
- Серебряно-серый убор
- По склонам террас, что сбегают
- Ступенями желтыми с гор.
- Как будто своею стеною
- Мою оградить тишину
- Им велено было судьбою,
- Пока здесь навек не усну.
- Не слышно ни птиц щебетанья,
- Ни чистых мелодий цикад.
- Лишь ветер прилива дыханье
- Доносит в Забвения сад.
1896
Оспедалетти
«В серебре пушистом инея…»
- В серебре пушистом инея[5]
- На лесной опушке ель
- Смотрит в дали бледно-синие,
- Где взмелась уже метель.
- Разыгралась, разметалась,
- Крылья к небу подняла,
- По дорогам разостлалась,
- С плачем к ели подошла.
- «Жутко в поле ночку темную
- Коротать, царица Ель!
- Приголубь меня, бездомную,
- Бездорожную метель.
- Пуховой лесной тропинкою
- Легче зайки я скользну,
- Ни одной сухой былинкою,
- Ни листком не шелохну.
- Под сосною, под высокою
- Лягу в чаще отдыхать,
- Жутко в поле одинокою
- Меж сугробов ночевать».
- Ель задумалась, качнулась,
- Путь-дорогу ей дала,
- А метель к земле пригнулась,
- По тропинке поползла.
- Вьется тихая, несмелая,
- Плачет тонким голоском.
- Впереди поляна белая
- Расстилается ковром.
- Как метель к ней подобралась,
- Сразу крылья развела,
- Разыгралась, разметалась,
- По верхам гулять пошла.
- С визгом, с ревом, с завываньем
- Над вершинами кружит,
- Похоронными рыданьями
- В чаще эхо ей вторит.
- Вся от ужаса шатается
- На лесной опушке ель,
- И над нею издевается
- С долгим хохотом метель.
[до 1898]
«Шевелится дождик под окном…»
- Шевелится дождик под окном[6].
- Ночь темна.
- Что-то шепчут липы под дождем
- У окна.
- Голос ночи, жалобен и тих,
- Говорит:
- Отчего утрата дней былых
- Всё болит?
- Отчего оторванный цветок,
- Что упал
- С серебристой липы на песок,
- Не завял,
- Но, оторван, дышит и живет,
- И в тоске
- Милосердной смерти к утру ждет
- На песке?
1893
Имение Линдфорс
в Черниговской губернии
«Я люблю полусон…»
- Я люблю полусон[7],
- Полусвет, полумглу
- Освещенных окон.
- В полумгле, на полу —
- Зачарованный блеск,
- Нежный говор и плеск —
- Струй ночных дождевых.
- И дыханье живых
- Ароматных цветов
- У забытых гробниц.
- Улетающих птиц
- В небе жалобный крик.
- Недосказанность слов.
- В лицах тайны печать —
- И всё то, что язык
- Не умеет сказать…
[1897–1898]
[Петербург]
ОСЕНЬЮ[8]
I. «Тихо шиповник коралловый…»
- Тихо шиповник коралловый,
- Тихо роняет плоды
- В лоно туманно-опаловой,
- В лоно холодной воды.
- Шепчутся ивы плакучие,
- Шепчутся в сонной тиши:
- Чьи это слезы горючие
- Так хороши?
- Тихо камыш колыхается,
- Тихо засохший звенит:
- Кажется, лето кончается,
- Кажется, жизнь улетит?
- Шепчутся травы поблекшие,
- Шепчутся: как же нам быть?
- Чем же нам лето усопшее,
- Чем воскресить?
II. «Золотясь и пламенно краснея…»
- Золотясь и пламенно краснея,
- Смотрит лес в синеющую даль.
- Как тиха пустынная аллея!
- Как светла в ней осени печаль!
- Словно реет в воздухе остывшем
- Воскресенья радостный обет
- И сердцам, безвременно отжившим,
- Говорит, что смерти больше нет.
[1897]
[Петербург]
ЖАННА АСКУЭ[9]
Я Жанна Аскуэ, 26 лет от роду, не желаю смерти, но и не боюсь ее; умираю с твердостью, как обреченная Христу.
Из процессов об еретиках
- Заря алеет над горами,
- Внизу шумит дубовый лес,
- И реет ласточка кругами
- В прохладе утренних небес.
- Как хорошо ей, как отрадно
- Про жизнь и утро щебетать
- И воздух синий и прохладный
- Крылами вольно рассекать.
- Заботы нет у Божьей птицы —
- Не жнет, не сеет, и готов
- На башне сводчатой темницы
- От непогод ей тихий кров.
- За ней следит глазами Жанна,
- Спокойна духом и ясна:
- Пускай свобода ей желанна,
- Но и тюрьма ей не страшна.
- У Жанны – скованные руки,
- Кругом – солома, камень, сор…
- Сегодня – пыток долгих муки,
- А завтра ждет ее костер.
- В долине Рейна за горою
- Теперь семья о ней скорбит
- И завтра с утренней зарею
- На площадь казни поспешит.
- Какою тьмою несказанной
- Покроет душу им печаль!..
- Детей глубоко любит Жанна,
- Но ей покинуть их не жаль:
- Пути укажет им прямые,
- И хлеб, и жизнь им даст Христос,
- Одевший лилии лесные
- В живой атлас и жемчуг рос.
- Заря всё выше над горами
- Встает, румянит темный лес,
- И реют ласточки кругами,
- И свод безоблачен небес.
- На лес, на небо смотрит Жанна
- И с верой думает она,
- Что жизнь прекрасна и желанна,
- А смерть – близка и не страшна.
[1898]
[Петербург]
СУМЕРКИ[10]
- …Часы таинственной отрады,
- Когда молчанье говорит,
- Тепла вечерняя прохлада,
- И сумрак ласковый разлит
- В аллеях дремлющего сада.
- Часы, когда во мгле тумана
- Любовь печальна, грусть ясна,
- И, как прибоем океана,
- Душа в тот мир унесена,
- Где нет надежд и нет обмана…
БЕЛАЯ НОЧЬ[11]
- По Неве, где даль речная,
- Поздним золотом сверкая
- Догорающего дня,
- Дымкой вечера оделась, —
- Над гранитом загорелась
- Блеском чистым
- И лучистым
- Цепь огня.
- Белых сфинксов изваянья
- Потеряли очертанья;
- С белым сумраком слились
- Зданий темные громады,
- Их колонны и аркады
- Стали тише,
- Легче… Выше
- Поднялись.
- Зыбь угрюмого канала
- Почернела, задрожала
- Вереницей фонарей.
- Желтый свет их заструился,
- И под ним зашевелился
- Беспокойный
- И нестройный
- Мир теней.
[1898]
[Петербург]
ДЕТСТВО
- Помнишь юные, говорящие,
- Вдаль спешащие
- Золотые на солнце лучи?
- Помнишь сказки их торопливые
- И счастливые
- Всепобедной всемирной любви?
- Сердца детского ликование
- И сияние
- Куполов с голубой вышины?
- И в саду с заалевшими почками
- Пух травы с золотыми цветочками,
- Утро жизни и утро весны!
[до 1900]
«В полдень жарко смола растворяется…»
- В полдень жарко смола растворяется[12]
- И по красным колоннам стволов
- Благовонным елеем спускается
- К божеству, что в дубраве скрывается
- Меж зеленых увлажненных мхов.
- В полдень травы сплетаются гибкие
- И пытают у сонных ручьев:
- Кто под нашею порослью зыбкою,
- Кто уснул с золотою улыбкою
- Меж зеленых увлажненных мхов?
- Нежно пчелы звенят неустанные,
- Словно арфы далекой струна:
- Поклонитеся, травы избранные,
- Колосистые, серебротканые,
- Богу сна.
[до 1900]
«Упала ночь горячей тенью…»
- Упала ночь горячей тенью.
- Еще местами небосклон
- Кровавой розой и сиренью
- Сквозь сумрак ночи напоен.
- Но всё властней, всё горячее
- Объемлет жаждущая тьма
- Садов роскошные аллеи,
- Селений скудные дома.
- Уже крылом ее одеты
- Престолы грозные вершин.
- На дальней башне минарета
- Сзывает верных муэдзин.
- И голос дикий и унылый
- Средь виноградников густых
- Звучит уверенною силой
- Из глубины веков седых.
- И сердце грустное тревожит
- Наивной веры торжество,
- Что нету Бога, кроме Бога,
- И Магомет – пророк его!
[до 1900]
«Нежная былинка тихо задрожала…»
- Нежная былинка тихо задрожала
- Ночью под землею раннею весной.
- Смерть над ней склонилась, смерть ее позвала,
- И взошла былинка в миг тот над землей.
- Дивными звездами небо шевелилось,
- Раскрывались почки, радуясь весне,
- Зашептала травка: где же смерть сокрылась?
- Засмеялись звезды в темной глубине.
1901
Мещерское
«Седая изморозь ложится на траву…»
- Седая изморозь ложится на траву[13].
- Так холодно в лесу, так тихо по утрам.
- И так не верится, что были наяву
- Весеннее тепло, цветы и птичий гам.
- Хоть неба синего бессмертная весна
- На смену дней с улыбкою глядит,
- Лесная чаща ей не верит и грустна,
- Вся обнаженная, застывшая, молчит.
- И только мертвый лист, сорвавшись с высоты,
- Порою шепчется с кустарником сухим:
- Быть может, вечен мир, но где же я и ты?
- Быть может, вечен мир, но мы прошли, как дым.
1901
Воронеж
«Перед грозою…»
- Перед грозою
- В лесу тревога:
- Шумят деревья,
- Пылит дорога,
- Трепещут травы,
- Дрожат былинки,
- Сухие листья
- Вниз по тропинке
- С горы сбегают,
- Спешат, теснятся.
- Жизнь потеряли,
- А бурь боятся.
1902
Воронеж
В КАМЫШАХ[14]
- Там, в тени речного сада,
- В полумгле зеленых вод
- Бледнолицая наяда
- Косу длинную плетет.
- Расплетает, заплетает,
- И коварна, и грустна,
- Гостя в омут поджидает,
- В пышный сад речного дна.
- Брезжит лунное сиянье
- В полумгле зеленых вод,
- Томной жалобой шуршанье
- В камышах плывет, плывет…
- Зыбь темней. Плеснули травы,
- И мохнаты, и влажны,
- Тихо вздрогнули купавы,
- Закачался диск луны.
- Тише, тише – осторожно…
- В полумгле зеленых вод
- Невозможное возможно,
- Схороненное живет.
[1902]
«Когда живешь в своей пустыне…»
- Когда живешь в своей пустыне[15]
- Ты, неприветный и немой,
- Позволь коснуться мне душой
- Твоей печали, как святыни.
- Я к ней сойду зеленой сенью,
- Миража зыбкою красой,
- Летучей облачною тенью,
- Прохладной белою росой.
- И над гробницами былого,
- Над колыбелью мертвых снов,
- Среди увянувших цветов
- Пройду, как вздох цветка живого.
[1902]
«Белеют призрачно березы…»
- Белеют призрачно березы[16]
- В объятьях сумерек и сна,
- Могил таинственные грёзы
- Пугливо шепчет тишина.
- Туманно вдаль плывут аллеи,
- Чернеют старые кресты,
- И ангел мраморный, белея,
- Простер крыло из темноты.
- А вот и свежая могила —
- На ней цветок, еще живой…
- О, сердце! Что же ты застыло
- Пред миром тайны роковой?
- Зачем довериться не смеешь
- Ее безмолвной глубине,
- О чем так горестно жалеешь
- В блаженно-грустной тишине?
- Иль голос вечного покоя
- Тебе один поведать мог,
- Как жарко любишь ты земное,
- Живое, полное тревог?…
[1903]
ИЗ КНИГИ ИОВА
Разве у Тебя плотские очи
и Ты смотришь, как смотрит человек?
[Книга Иова,] 10, 4
- О, Боже! Плотски́ми ли смотришь очами[17],
- Пристал ли Тебе человеческий суд!
- Кого обвиняешь? Я тень меж тенями,
- Пройду, и назавтра меня не найдут.
- Не Ты ли создал меня? Плотью и кожей,
- Костями и жилами дух мой скрепил?
- Зачем же, как лев разъяренный, о, Боже,
- Ты ныне свой бег на меня устремил?
[1902–1903]
ИЗ КНИГИ ЭККЛЕЗИАСТА
- Суета и томление духа пустое[18],
- Всё, что было и есть, и что будет потом.
- Солнце всходит, заходит всё той же стезею,
- Путь свершит и выходит на месте своем.
- Ветер к югу несется и к северу мчится,
- И кружится по дальним пределам земли.
- Но откуда умчался, туда возвратится,
- Возвратится на круги свои.
- Реки в море стремятся, но лоно морское
- Отсылает к истокам в дожде их волну.
- И опять возвращаются прежней рекою
- Те же воды в его глубину.
- Всё, что было и есть, уже было когда-то,
- Что свершается ныне, свершилось в веках,
- Только память о бывшем прошла без возврата,
- И что было живым, обратилося в прах.
- Ничего нет под солнцем, что было бы ново,
- Если скажут: «вот это» иль «это» – не верь.
- Неизменны пути дня творенья земного,
- И что было и будет, то есть и теперь.
[1902–1903]
«Испугано сердце твоей красотою…»
- Испугано сердце твоей красотою[19],
- Редеющий, гибнущий, призрачный лес.
- Овеян улыбкой вершин золотою,
- Простор побледневших высоких небес
- Уходит всё дальше, уходит всё выше
- В немую пустынную чистую даль.
- А здесь, на земле, всё прекрасней и тише
- О жизни, о сне улетевшем печаль.
- На тихой поляне просторно и гладко,
- В березовой чаще так странно светло.
- И таинство смерти так жутко и сладко,
- Так близко к душе подошло.
1904
Кудиново
«Лететь, лететь, но не во сне…»
- Лететь, лететь, но не во сне,
- Не на тисках аэроплана,
- Лететь – как птица в вышине,
- Лететь – как ветер океана.
- Услышу в трепетных плечах
- Прилив знакомого усилья,
- И это будет первый взмах,
- И это будут крылья, крылья!
[1905?]
«Живая лазурь над вершинами елей…»
- Живая лазурь над вершинами елей
- Тепла и бездонна, как любящий взор.
- В ней чудная тайна святого веселья.
- В ней сумраку духа небесный укор.
- И ласково светит душе омраченной,
- И шепчет живая лазурь с высоты:
- «Отдайся мне, любящей, теплой, бездонной,
- Отдайся мне, вечной, как ты».
[до 1906]
«Коршун всё ниже, всё ниже кружится…»
- Коршун всё ниже, всё ниже кружится.
- Вот он – последний миг.
- И всё так же, ликуя, струится
- Сон цветов полевых.
- Знает ли небо, знают ли травы
- Предсмертный, смертный страх?
- Свято ли им убийства право?
- Свершилось! И всё та же сила и слава
- И мир на земле. И в небесах.
[до 1906]
ЦЮРИХСКОЕ ОЗЕРО[20]
- Словно опал драгоценный,
- В смутной оправе темнеющих гор
- Переливом красы несравненной
- Блещет озера тихий простор.
- В нем растаяв, лазурь побледнела,
- Стало золото чище, нежней.
- И заря, умирая, одела
- Его розовой тканью теней.
- И красив он, опал драгоценный,
- И изменчив, как радость людей.
- Миг – и нету красы несравненной,
- И вода его – ночи темней.
1906
«Больная нежная заря…»
- Больная нежная заря
- Зеленым пламенем хрустальным,
- Не угасая, не горя,
- В своем томлении печальном
- Не говорит ли нам о том,
- Что снится небу жизнь иная,
- И мы, как сны его, плывем
- К вратам утраченного рая?
[ок. 1906]
«Я умираю, умираю…»
- Я умираю, умираю[21],
- О, душность гробовых пелён!
- Какая тьма вокруг сырая,
- Как тяжек мой могильный сон!
- Всё глуше в нем воспоминанья —
- И свет, и тень, и сок листвы,
- Все утоленья, все желанья
- Без пробуждения мертвы.
- Но нет в гробу моем покоя,
- Тревогу каждый миг несет.
- И что за грозное, чужое
- В груди трепещет и растет?
- Страшусь бесплодности усилья,
- Бороться с тьмою не хочу.
- …Но что за мной трепещут – крылья?
- Я умираю… Я лечу!
[1906* или 1916*]
ПЕРЕД ГРОЗОЙ[22]
- Темные ризы у Господа.
- Взор омраченный поник.
- Ангелы с крыльями черными
- В страхе теснятся вокруг.
- Слава померкла небесная.
- Стелется вихрь по земле…
- С темного Лика Господнего
- Тяжко упала слеза.
[1907]
ТРИ ПАРКИ[23]
- Вынула жребий Лахезис слепая,
- Клото прядущая нити взяла;
- Клото безмолвная, Клото глухая,
- Черные нити покорно свила.
- Парка седая, привратница Ночи,
- Пряжи коснулась Атропа сквозь сон.
- Черная мгла застилает мне очи…
- Слышу, как веслами плещет Харон…
[1907]
«Не всё ли равно, где умирать…»
- Не всё ли равно, где умирать[24]
- И где умереть.
- Да свершится всё, что суждено,
- И ни о чем не надо жалеть.
- Крепка небесная твердь,
- А слабую нашу нить
- Работница Божья Смерть
- Поспешит обновить.
[1908*]
«Опасно сердце открывать…»
- Опасно сердце открывать:[25]
- К сердцам открытым близок нож.
- Опасно душу отдавать:
- Отдавши душу, не вернешь.
- И будешь по свету кружить,
- И будешь ночью ворожить,
- Чтоб след души своей найти,
- Чтоб сердце как-нибудь спасти…
«Такая тишина, что ловит чуткий слух…»
- Такая тишина, что ловит чуткий слух,
- Как вереск отцветает,
- Как за стеклом окна легко, легко, как пух,
- К земле снежинка приникает.
- Душа глаза раскрыла широко
- И смотрит вдаль.
- И ей светло, и чудно, и легко
- Нести свою печаль.
- Святой алтарь глядит в мое окно
- Созвездием лампад.
- А сердцу было встретить суждено
- Любви нездешней взгляд.
1911
Москва
«Мой спутник, светлый и таинственный…»
- Мой спутник, светлый и таинственный[26],
- Тропой, неведомою нам,
- Тропой бездумной и единственной
- Меня ведущий к небесам,
- Земного нет тебе названия,
- Но ты во мне, и я в тебе.
- Моя душа – твое дыхание,
- Твоя судьба в моей судьбе.
1911
Крюково
«Колыбель моя качается…»
- Колыбель моя качается[27]
- В безднах света мировых.
- Кто-то Светлый наклоняется,
- Сторожа заветный миг,
- Чтобы взять дитя уснувшее
- В свой таинственный покой,
- Где покоится минувшее
- И веков грядущих рой.
[1912* или 1922*]
«О дух, исполненный гордыни…»
- О дух, исполненный гордыни,
- Не для тебя Христос Воскрес.
- Твоей отверженной пустыни
- Не увлажнит роса небес.
- Твои молитвы не угодны
- Первоисточнику любви,
- Твои скитания бесплодны,
- Пути неправедны твои.
- Иди во мрак, задув лампаду.
- Быть может, с высоты высот
- Тебя в кругу последнем ада
- Отец отыщет и спасет.
1913, Пасха
Воронеж
«О листья, листья золотые…»
- О листья, листья золотые,
- Вы пили воздух и лучи,
- В шатры сплетенные густые,
- Шептались с ветрами в ночи,
- Но в дни сияющие лета
- И в утра алые весны
- Не знали вы такого света,
- Такой блаженной тишины.
- И ваше легкое шуршанье
- Над этой светлой тишиной
- Звучит таинственней молчанья,
- Звучит как голос неземной.
1913
Крюково
«Жизнь твоя – чаша хрустальная…»
- Жизнь твоя – чаша хрустальная.
- Вино ее – кровь моя.
- Да святится жертва пасхальная
- Для исхода в иные края.
- Плоть моя – агнец заклания.
- Нож ее – жизнь твоя.
- Да свершится твое дерзание
- Для исхода в иные края.
- Дух наш в едином горении,
- Не знаю, где ты, где я.
- Да святится огонь всесожжения.
- Да святятся иные края.
1913
Крюково
«Это ветер, ветер позёмный…»
- Это ветер, ветер позёмный
- Гонит блеклый лист золотой.
- Это к зимней постели укромной
- Проскользнула змея на покой.
- Это пара стрекоз запоздалых
- Надломила сухой стебелек
- В былинках бронзово-алых.
- Это хрустнул под белкой сучок.
- Это отзвук души, упоенной
- Гармонией сил мировых.
- И сквозь пламень листвы обагренной
- К ее смертному ложу подходит Жених.
1913
Крюково
«Если с ветки упала жемчужина…»
- Если с ветки упала жемчужина[28]
- И в дорожной грязи растворилась,
- Это – радость, это – нужное,
- Не жалей, что так случилось.
- Если с яблони белой слетели
- Ароматные рои цветов —
- Ближе к гибели, ближе к цели,
- К дальней жатве неведомых цвету плодов.
1913
Крюково
«Еще, еще один стремительный…»
- Еще, еще один стремительный,
- Один неотвратимый круг.
- Еще, еще один губительный
- Удар твоих любимых рук.
- И трубный глас гремит из вечности,
- И разверзается земля.
- Спасешься ль ты от уз конечности,
- Душа плененная моя?
1913
Крюково
«Когда я с тобой говорила…»
- Когда я с тобой говорила,
- Когда я тебя целовала,
- Это всё прощание было,
- Всё на волю тебя отпускала.
- Но испить ли чашу прощания
- Смертному сердцу до дна?
- Глубже радости, глубже страдания,
- Глубже смерти она.
1913
Крюково
«Не троньте эту былинку, не рвите…»
- Не троньте эту былинку, не рвите.
- Ее сердце к земле примято.
- Ее стебля разрушены нити.
- Ей не дожить до заката.
- Но пока не устанут дождинки
- Ее влагой небесной поить,
- Не троньте эту былинку,
- Не рвите. Ей сладко жить.
1913
Крюково
«Когда сознанье не вмещает…»
- Когда сознанье не вмещает[29]
- Того, что жизнь ему несет,
- Как вихрь, безумье налетает
- И тесный дом наш потрясает,
- И паутину мысли рвет,
- Всеразрушающим дыханьем
- Срывает наш уютный кров.
- И то, что звали мы сознаньем,
- Умчится в вихре мирозданья,
- Сольется с пламенем миров.
1913
Крюково
«Здесь, на этом камне придорожном…»
- Здесь, на этом камне придорожном,
- Я хотела бы уснуть.
- Утомил меня тоской о невозможном
- Долгий путь.
- Милый друг мой, страннический посох,
- Знак моей беспечной нищеты,
- У кладбища на рассветных росах
- Примешь ты.
- Небосклон предутренней звездою
- Озарит любви твоей печаль,
- Но уже синеет за рекою
- Новой жизни даль.
- И венец зари жемчужно-алой
- Над тобой всё шире, всё ясней,
- Мир душе моей усталой,
- Дальний светлый путь – твоей.
1913
Крюково
«И снилось мне, что надо мною…»
- И снилось мне, что надо мною
- Господних сил архистратиг
- Небесной молнии стрелою
- Пронзил врага у ног моих.
- Бессильно тяжко задыхалось
- Во прахе мировое зло,
- И что-то в сердце загоралось,
- И было сердцу тяжело.
- Врага ли падшего жалело
- Оно сквозь тонкий шорох сна,
- Иль биться с ним само хотело,
- Иль выпить чашу зла до дна…
- Ужасен был средь темной ночи
- Архистратига яркий лик,
- И молнии метали очи,
- И тьму пронзил победный крик.
[1913]
«Кипят мои наговорные травы…»
- Кипят мои наговорные травы[30].
- Обступает несметная рать.
- Сумрачно-сладкой отравой
- Наступает мой час колдовать.
- Что вам до меня, легионы,
- Живущие в грозных провалах небес,
- Вашей власти тяжка мне корона,
- Мне не нужно ваших чудес.
- Я неведомый миру странник
- По окраинам дальним земли.
- Я бреду, как нищий изгнанник,
- От соблазнов мира вдали.
- Но ткете вы паутину свершений
- Из огня моего бытия.
- И я слышу вздохи рождений,
- Которых причиною – я.
- И вижу простертые руки,
- И в них призраки ваших даров,
- И свидания, и разлуки,
- И обманы желаний и снов.
- Скройтесь, бездомные силы,
- Развейтесь в дыму мирового огня,
- Я вас не звала, я вас отпустила,
- Крестом осеня.
1913
Москва
«Смотрит месяц к нам в окошко…»
Танечке Лурье
- Смотрит месяц к нам в окошко[31].
- Таня спит или не спит?
- А от месяца дорожка
- Через комнату бежит.
- Той дорожкой сны проходят —
- Серый, белый, голубой.
- И шарманочку заводят
- Над кудрявой головой.
1913
Москва
«Мне снится часто колыбель пустая…»
- Мне снится часто колыбель пустая[32].
- Я знаю – в ней дитя мое спало.
- Но где оно – во сне напрасно вспоминаю.
- Быть может, отнято, быть может, умерло.
- Во сне я помню глаз его сиянье
- И нежный пух младенческих кудрей.
- И звездный свет, и Божьих уст дыханье
- В бездонном сумраке сомнений и страстей.
- Но кто-то очи властно мне смежает,
- И я уснуть должна. О, эти сны во сне!
- Кем отнято дитя – могильный сон мешает,
- Могильный сон мешает вспомнить мне.
1913
Москва
«Когда в полночный час младенца Самуила…»
- Когда в полночный час младенца Самуила[33]
- Воззвал Твой глас,
- Его душа во тьме глаза открыла,
- И умерла, и к жизни родилась.
1913
Москва
УПАВШЕЙ СОСНЕ[34]
Триста лет стояла она
И сегодня упала.
Е. Гуро
- Конец и бурям, и покою,
- Звездам, и солнцу, и луне,
- И трепету растущей хвои,
- И вздохам в зимней тишине.
- Но гордость стройного свершенья
- В бездумном теле разлита,
- И дышит силой пораженье,
- И в смерти дышит красота.
1913
Финляндия
«Ловлю потаенные знаки…»
- Ловлю потаенные знаки[35]
- В склоненьи дорожных берез,
- В тоскующем взоре собаки
- И в радуге собственных слез.
- Недаром заря, пламенея,
- На озеро кровь пролила.
- Недаром лесная аллея
- Была так безумно светла.
- Упали две тонкие хвои,
- Упали, скрестились на пне…
- Крещение ждет нас с тобою,
- Крещенье в слезах и в огне.
1913
Уси Кирка
«Паруса утопают крылатые…»
- Паруса утопают крылатые[36]
- В лиловой полуденной мгле.
- Бездумным покоем объятое,
- Сердце радо жить на земле.
- С безбрежностью моря тающей
- Сливается синяя твердь.
- Но в этом же круге сияющем
- Слепота, безумие, смерть.
1913
Гунгебург
«О, печальные спины покинутых людей…»
- О, печальные спины покинутых людей,
- Их неверный, связанный шаг,
- И развязанность с ними всех вещей,
- И решимость не жить в их очах.
- Улица пред ними слишком длинна,
- Подъезды молчат томительно-глухо.
- Бездонна, как смерть, тишина
- Отверженье познавшего духа.
1913
Гунгебург
«На песках бесплодных у моря…»
- На песках бесплодных у моря
- Жизнь творит чудеса.
- В напоенном солнцем просторе
- Молочайные зреют леса.
- Бурый колос, испытанный бурей,
- Выше леса возносит крыло.
- В безграничное царство лазури
- Все метелки его унесло.
- А под ним тонконогие дива,
- Два жемчужно-седых паука,
- Пробегают воздушно-пугливо
- Через мост золотой стебелька.
- На холме колокольчик лиловый,
- Несмолкаемый трепетный звон.
- Это месса полудня морского,
- Это моря полуденный сон.
1913
Гунгебург
«Велико избрание быть красивым…»
- Велико избрание быть красивым.
- Но больше – быть прекрасным.
- Глубоко познание быть счастливым,
- Но глубже – быть несчастным.
- Царствен удел вкусившего
- Миг достиженья торжественный,
- Знамя победы раскрывшего.
- Но удел пораженья – божественный.
1913
Гунгебург
«Мы утонули в свете первозданном…»
Тане Лурье
- Мы утонули в свете первозданном[37].
- Усыновил божественный покой
- В одном сиянии слиянном
- Мой дух и твой.
- Сыновна ль мне душа твоя родная,
- Сестра ль она предвечная моя,
- Иль связывает нас любовь иная,
- В иных пределах бытия —
- Доверься мигу. Свято и блаженно
- Сужденное причастие вкуси
- И этот мир, и этот свет нетленный
- Во тьме земной не погаси.
27 июня 1913
Удриас
«Сомкнулись воды надо мною…»
- Сомкнулись воды надо мною.
- Далеко убегает круг.
- Следит ли за его чертою
- Иль к берегам спешит мой друг?
- Какою чистотой хрустальной
- Всё дышит в царстве водяном!
- Как в свежести первоначальной
- Всё чудно, зелено кругом!
- В безумно-быстром сочетаньи
- Промчались изжитые дни.
- О, как пленительно сознанье,
- Что не воротятся они.
- Стихии властной поцелуи
- Всё неотступней, всё грозней.
- «Люблю тебя, одну люблю я», —
- Обманный голос шепчет в ней.
1913
Воронеж
СТРАСТЬ[38]
- Отовсюду веют, реют крылья,
- Тьмы и тысячи незримых сил.
- Что решенья воли, что усилья?
- Да свершится всё, что рок судил.
- Из глуби времен воспоминанья
- Жгучий вихрь несет. Земля моя!
- Раскаленные немые содрогания
- Сил твоих в истоках бытия.
- Но несет, несет нас хор незримый
- Выше солнца и планет.
- Слышишь пенье «иже херувимы»,
- Видишь свет, неизреченный свет?
[1913]
Москва, «Ницца»
«Всё триедино во Вселенной…»
- Всё триедино во Вселенной[39],
- Как триедин ее Господь
- Как Бог, рождающий нетленно,
- Как Сын распятый, погребенный,
- Как Дух, животворящий плоть.
- За чудом каждого явленья
- Тройное скрыто единство:
- Его предвечное рожденье,
- Его распятье, погребенье
- И воскресенья торжество.
1913
Москва
«Кораблик белый…»
А.В. Романовой
- Кораблик белый[40]
- Средь темных вод
- Поник несмелый
- И бури ждет.
- К пристаням дальним
- Спешат корабли.
- Кораблик печальный
- Стоит на мели.
- Но скоро, скоро
- Вихрь налетит,
- В открытое море
- Его умчит.
- Кораблик милый,
- Пусть даст тебе Бог
- Новые силы
- Для новых тревог,
- Для странствий дальних
- Безвестных путей
- И для печальных
- Новых мелей.
1913
Варшава
ВЕЧЕРНИЙ БЛАГОВЕСТ
- Первый колокол – во имя Господне.
- Медом и елеем напоил он закат.
- Второй – за тех, что в преисподней
- В неугасимой смоле кипят.
- Третий колокол тем, что отдали
- За грех мира душу и плоть,
- Обагрились их кровью медвяные дали.
- Прими их жертву, Господь!
1913
Варшава
«Тихой благовест с морей былого…»
- Тихой благовест с морей былого
- Недоснившийся приносит сон.
- Сердце плачет, сердце просит снова
- Услыхать навек замолкший звон.
- Все цветы, не знавшие расцвета,
- Все надежды, спящие в гробах,
- Все укоры песни недопетой
- И сердца, что ныне стали прах,
- Тихий благовест по морю слез приносит
- С недостижно дальних берегов.
- Сердце плачет и в безумьи просит
- Прежних мук, невозвратимых снов.
1913
Варшава
«Милый друг, мне жизнь не полюбить…»
- Милый друг, мне жизнь не полюбить[41],
- Но люблю я жизни отраженье.
- И мила мне золотая нить
- Меж земным и неземным свершеньем.
- И дворец, что в зеркале пруда
- Опрокинул ясные колонны,
- Пусть не будет нашим никогда,
- Тяжесть царской знаем мы короны.
- На престол тобой возведена,
- Я тебя венцом моим венчаю.
- Милый друг, земная жизнь темна,
- Но светла над нею жизнь иная.
- Убаюкай зыбь души моей,
- Тайну неба пусть она лелеет,
- Пусть святая нить любви твоей
- Между мной и небом не слабеет.
1913
Варшава, Лазенки
«Как вожделенна страна познания…»
- Как вожделенна страна познания[42],
- Как многозвездно она светла,
- Ее сокровищам нет названия,
- Ее обителям нет числа.
- Как беспощадна страна познания,
- Ее пути – огонь и кровь,
- Ее закон – самосжигание,
- И дышит смертью в ней любовь.
- И как чудотворна страна познания,
- В ней прах и пепел встает живым
- И улетает, как ветра дыхание,
- Что звали мы жизнью и сердцем своим.
1913
Варшава
«Запушил мое окошко…»
- Запушил мое окошко[43]
- Пух сквозного серебра.
- Где была в саду дорожка,
- Стала белая гора.
- Рыжий кот, глаза сощеля,
- Тянет песню у огня.
- Улеглись мои метели.
- Тихо в сердце у меня.
- Золотой глазок лампады
- Зеленеет сквозь стекло.
- Ничего мне здесь не надо,
- Мир всему, что отошло.
1913
Яхонтово
«Всё бред и сон. Душа сломалась…»
- Всё бред и сон. Душа сломалась
- И тяжко мечется во сне.
- И это было иль казалось,
- Что сердце в саван облекалось,
- Что эшафот воздвигнут мне?
- И это не было иль было,
- Что властно руку палача
- Твоя рука остановила,
- И тьма, бледнея, отступила,
- И жизни вспыхнула свеча.
- И снова бури задувают
- Дыханье робкое свечи,
- Где сон, где явь – душа не знает,
- Душа во тьме не различает,
- Где Ты, где Бог, где палачи.
[1913]
«Тяжела работа Господня…»
- Тяжела работа Господня,
- И молот Его тяжел.
- Но день, где грозное имя «сегодня»,
- Милостью Божьей прошел.
- Если мы его пережили,
- Нам жизнь еще суждена,
- Но, помни, о, друг, мы еще не испили
- Гефсиманской чаши до дна.
1913
«Ты дал нам белые одежды…»
- Ты дал нам белые одежды,
- Крестил водою и огнем,
- Твои нетленные надежды
- На сердце выжжены моем.
- Зачем же взор склоняет долу
- Моя причастница-душа
- И у Господнего престола
- Безмолвно никнет, чуть дыша?
- О, Боже, в день преображенья
- Ты дал узреть ей горний свет,
- Но в мире дольнего свершенья
- Ей части нет.
1913
«Чужой души таинственный порыв…»
Полоски бледные зари
Как след недавнего недуга
И знак, что мы с тобой внутри
Неразмыкаемого круга.
Блок
- Чужой души таинственный порыв[44],
- Священный страх у храма запертого.
- Ее младенчески молитвенный призыв
- И первой нежностью обвеянное слово.
- Зачем так больно мне? Какой безумный круг
- Неразмыкаемых погибших упований
- Душа испуганно почувствовала вдруг,
- На зов чужой души ответствуя молчаньем.
- Как поле мертвое во сне Езекииля,
- Былое ожило в стенаньях и тоске,
- И оттого рука моя забыла
- Ответить «нет» его пылающей руке.
1913
«Держи неослабной рукою…»
Держи крепко, что имеешь,
дабы не восхитил кто венца твоего.
Откровение Иоанна. III, 11
- Держи неослабной рукою[45],
- Высоко держи наш венец
- Над темною бездной морскою,
- Над ужасом слова «конец».
- Венец сохранивший – у Бога
- Не раб, а возлюбленный сын,
- На подвиг твой призванных много,
- Избранник один.
1913
«Каким безумием движенья…»
Я в мире всё быстрее и быстрее.
Ив. Коневской
- Каким безумием движенья[46]
- Окрылена душа моя?
- Встают ли райские виденья
- Пред ней за Гранью бытия?
- Иль ждут ее воспоминанья
- О жизни в прахе и в пыли,
- О темном жребии изгнания
- Средь чуждых ей пустынь земли?
- Или от них она стремится
- В ужасной скорости своей
- Туда сокрыться, где присниться
- Уж ничего не может ей?
1913
СЕВАСТОПОЛЬ
- «Слава павшим, слава убиенным» —
- На гробнице четкие слова
- Осеняет миром неизменным
- Кипарисов дымная листва.
- Известково-палевые дали
- Беспощадно выжженных полей
- И лилово-белые эмали
- Знойной бухты, полной кораблей,
- Сочетавшись в гимне отдаленном,
- Панихиду вечную поют:
- «Слава павшим, слава побежденным».
- Струны сердца отклики несут.
1913
НОЧЬ[47]
[перевод из Микеланджело]
- Мне сладко спать, но слаще умереть
- Во дни позора и несчастья.
- Не видеть, не желать, не думать, не жалеть —
- Какое счастье!
- Для этой ночи нет зари.
- Так не буди меня —
- Ах! Тише говори!
[1913?]
«Как зрелый плод на землю упадает…»
- Как зрелый плод на землю упадает[48],
- Огонь небес преобразив в зерно,
- И гибелью паденья не считает,
- Так умереть и мне, быть может, суждено.
- Уже огонь последнего свершенья
- Коснулся моего склоненного стебля,
- И жаждет дух освобожденья,
- И кличет сердце мать-земля.
1914
«В полярный круг заключена…»
- В полярный круг заключена[49]
- Душа, отпавшая от Бога.
- Средь ледяных пустынь она,
- И в Ночь, и в Смерть ее дорога.
- Но кто посмеет ей сказать,
- Что круг полярный не от Бога?
- Быть может, гибель – благодать,
- И Ночь и Смерть – ее дорога.
1914
Воронеж
«О, каким несчастным и преступным…»
- О, каким несчастным и преступным
- Ты бываешь, сердце, полюбя,
- И само становишься подкупным,
- И судьба спешит предать тебя.
- Но ясна в покое величавом,
- Как луна над вьюгою степей,
- Ты, чей свет – безумия отрава,
- Ты, любовь, владычица скорбей.
- И, когда развеяв все надежды,
- Сердце в белом саване умрет,
- Ты одна мои закроешь вежды,
- Улыбаясь с высоты высот.
1914
Москва
«Птицей залетной из края чужого…»
- Птицей залетной из края чужого[50]
- Лечу я в твоей стране.
- Ты зовешь меня в храм. Но храма земного
- Не нужно мне.
- Медно-багряные тучи заката
- Осенили мой путь багряным крылом.
- Помяни усопшего брата
- Во храме твоем.
1914
Тула
«Разве сердце наше знает…»
- Разве сердце наше знает,
- Что находит, что теряет,
- Где его Голгофский путь?
- Кто его иссушит страстью,
- Кто оденет царской властью,
- Кто велит ему уснуть?
- Нет написанных заветов,
- Нет обещанных ответов,
- Безглагольна неба твердь.
- Мера жизни – лишь терпенье,
- Мера смерти – воскресенье,
- Сердца мера – только смерть.
1915
Москва
«Зачем говорить об уродстве жизни…»
- Зачем говорить об уродстве жизни,
- Когда мы и сами уроды?
- Не братья ль нам гады, и черви, и слизни,
- Не наша ль стихия – стоячие воды?
- Так мало значат наши взлеты,
- Бессильные взмахи бумажных крыл
- Над черной зыбью и рябью болота,
- Где спит непробудный творения ил!
- Так мало значат наши дерзания,
- И все обеты, и все слова,
- Пока не угаснет в душе алкание
- Того, чем болотная слизь жива.
1915
Москва
«Лестница моя шатается…»
- Лестница моя шатается.
- Один конец в небесах,
- Другой конец упирается
- В земную глину и прах.
- Земля под ней зыбучая
- Скользит и дрожит,
- А вверху за тучею
- Божий гром гремит.
- Ангелы мои хранители,
- Святые стрелы огня!
- Не достойна я вашей обители,
- Покиньте меня.
1915
Москва
«О, как мне странно, что я живу…»
- О, как мне странно, что я живу[51],
- Что эти стены – мое жилье,
- И всё, что есть – всё наяву,
- И жизнь, и ты, и сердце мое.
- О, как мне чужд докучливый стук
- Его биений глухонемых,
- Его слепых горячих мук.
- О, как мой мир внемирно тих.
- И нету слов, чтоб рассказать
- О том, где я и что со мной,
- И смерть ли это иль благодать,
- Иль сон о жизни прожитой.
[1915]
Москва, Заглухино
«Я знаю ужас низвержения…»
- Я знаю ужас низвержения[52]
- С недосягаемых высот.
- Я знаю рабское смирение
- Тех, кто в отчаяньи живет.
- Я знаю сумрак безнадежности,
- Всё затопившей впереди,
- И сталь холодной неизбежности
- В живой и трепетной груди.
- И все слова, и все сказания
- О том, как, жизнь утратив, жить.
- Предел достигнув познавания,
- Хочу не знать, хочу не быть.
1915
«Могильное упокоенье…»
- Могильное упокоенье[53],
- Курганы выжженных степей,
- И пепел вечного забвенья,
- И чернобыльник, и репей.
- Душа не верит, что когда-то
- Была здесь жизнь, цвела любовь,
- И, лютой казнию объято,
- Сгорало сердце вновь и вновь.
- Такое мертвое, чужое
- В стекле вагонного окна
- Твое лицо глухонемое
- Прошло, как бред чужого сна.
[1915]
Москва
СТИХИ 1916–1930
КОЛЫБЕЛЬНАЯ
- Молнии с неба слетают[67].
- Молнии землю пронзают
- Синим, лиловым огнем.
- В пламени сад твой и дом.
- Не спасти колыбельку твою.
- Баю-баюшки, баю-баю.
- Тихая встала могила,
- Крест над сыпучим холмом.
- В мире почило, что было
- Бурей, мечом и огнем,
- Что сожгло колыбельку твою,
- Баю-баюшки, баю-баю.
1916
Москва
«Зачем душа боится муки…»
Л. Шестову
Если мы дети Бога, значит, можно ничего не бояться и ни о чем не жалеть.
Л. Шестов
- Зачем душа боится муки[68],
- К столбу костра пригвождена?
- Вся жизнь минувшая порукой,
- Что пытку вынесет она.
- В былых мистериях страданья
- Уже открылось ей давно,
- Что нету врат иных познанья,
- Чем те, где сердце сожжено.
- Страшиться ль призраков утраты
- Того, что звали мы своим,
- Когда огнем костра объята
- Сама душа – огонь и дым.
- А если вечное в ней было,
- Она, отвеяв прах земной,
- Из почерневшего горнила
- Блеснет, как слиток золотой.
1916
«То нездешнее меж нами…»
- То нездешнее меж нами[69],
- Что лазурными крылами
- Рвется ввысь из глубины,
- Овевая жизни сны,
- Что звучит нам издалека,
- Что поет у нас в груди
- И горит звездой востока
- Впереди.
- Вечно то же, вечно внове,
- Многолико и одно,
- Не от плоти, не от крови —
- Духом в духе нам дано.
1916
Оптина Пустынь
«Он поляной шел в часы заката…»
- Он поляной шел в часы заката,
- И за Ним нетленные снега
- Расцветали жемчугом и златом,
- Где ступала Господа нога.
- Он прошел долиной бирюзовой
- За черту смарагдовых небес —
- Приклоняясь на Пути Христовом,
- Засинел кадильным дымом лес.
- И когда разверзлись невидимо
- Перед Ним небесные врата —
- Там запела арфа серафима
- И взошла вечерняя звезда.
«Я бреду уединенно…»
- Я бреду уединенно
- В час предутренний, ночной
- По тропинке, затененной
- Монастырскою стеной.
- Нет веленья затвориться
- Мне в стенах монастыря.
- Но к тебе мой дух стремится,
- Света горнего заря.
- У высокого обрыва
- Рассекается тропа.
- Всё, что суетно и живо,
- Всё, чем жизнь была слепа,
- Всё останется отныне
- За предельною чертой.
- Здравствуй, белая пустыня
- Под рассветною звездой.
Февраль 1917
Звенигород
«Я иду одна тропинкой белой…»
- Я иду одна тропинкой белой.
- Под ногой моей кристаллы льда.
- За чертой лесов заиндевелых
- Золотятся в туче купола.
- Тишины великой несказанной
- На полях померкнувших печать.
- Было больно, непостижно, странно,
- Было страшно сердцу умирать.
- А теперь под белым покрывалом
- Спит оно и в зимнем сне своем
- Помнит только город небывалый,
- Над земным вознесшийся путем.
19 февраля 1917
Звенигород
«Бабочка крылом меня задела…»
- Бабочка крылом меня задела,
- Пролетела мимо глаз,
- На плече, трепещущая, села
- И взвилась, и в сумрак унеслась.
- Где она? Куда, мой дух овея,
- Смутной тайной спряталась она?
- Из Аида пленная Психея
- Иль из гроба вставшая от сна?
- Или это весть о близком чуде,
- О свободе, вечной и святой?
- Я уйду, исчезну, я не буду
- Никогда, нигде ничьей рабой.
[1917]
Киев
«Много ли нужно раненой птице?..»
- Много ли нужно раненой птице?
- Кусочек неба, кусочек земли,
- Капля воды, через силу напиться,
- И нужно, чтоб люди к ней не пришли.
- Чтоб не коснулись крыла больного,
- Дробинку в сердце не стали искать,
- Чтоб не посмели ни вздохом, ни словом
- Таинству смерти мешать.
[1917]
Киев
«Ливень, проливень. Шумные всплески…»
- Ливень, проливень. Шумные всплески
- На стекле дождевой занавески,
- Молний яростный блеск.
- Оглушительный треск
- Исполинского грома
- Близко-близко от нашего дома
- Старый дуб расколол пополам.
- Любо тешиться в небе громам!
[1917]
Киев
«Хорошо вечереющим лугом…»
- Хорошо вечереющим лугом[70]
- Одному, навсегда одному,
- Разлучившись с единственным другом,
- Уходить в многозвездную тьму,
- И дышать придорожной полынью,
- И омыться душистой росой
- Перед тем, как в небесной пустыне
- Затеряться незримой звездой.
[август] 1917
Злодиевка
«Светлой, гордой и счастливой…»
Наташе
- Светлой, гордой и счастливой[71]
- Я во сне тебя видала
- И молитвой усмиряла
- Сердца трепет боязливый.
- Ты во сне была царицей,
- Вся в парче и в жемчугах.
- Были глаз твоих зеницы
- Как зарницы в небесах.
- Я была рабыней пленной
- И на твой приветный зов
- Подняла глаза смиренно
- От цепей и жерновов.
- И, дивясь красе и власти,
- Долу взор не отвела…
- …И с улыбкою участья
- Ты кинжал мне подала.
[1917]
Киев
«В сердце лезвие измены…»
- В сердце лезвие измены
- Вскрыло вновь былую боль.
- Стали тесны жизни стены,
- Снится даль надмирных воль.
- Без желанья и преграды
- Колесниц небесных ход,
- Храма звездного лампады,
- Чистых духов тихий лет.
1917
Киев
ОБЛАКО[72]
Алле Тарасовой
- Помнишь знаменье из света
- В час закатный в облаках?
- В жемчуг розовый одетый
- Ангел Нового Завета
- С арфой пламенной в руках.
- Ангел, тающий на тверди,
- В темно-блеклой бирюзе,
- Был он гнев и милосердье
- И в молитвенном усердьи
- Таял в радужной слезе.
- И в лесу, в упавшем мраке,
- Над волной немых песков
- Вдруг раздался вой собаки,
- И прочли мы в этом знаке
- В тьму и пламень чей-то зов.
1917
Злодиевка
«Он всех бесправней на земле…»
Л.И. Шестову
- Он всех бесправней на земле,
- Его схватили и связали,
- Как Прометея на скале,
- На камне быта приковали.
- И дали меры и весы,
- И малых страхов трепетанье,
- И разделили на часы
- Полет всемирного скитанья.
- Но место есть, где он орел,
- Где в непостижном раздвоеньи
- Он крылья мощные обрел
- И нет преград его паренью.
1917
Киев
«Слышен песен лебединых…»
М.В.Ш.
- Слышен песен лебединых[73]
- За прудами дальний зов.
- Успокойся, мой родимый,
- Отдохни от наших слов.
- Встали белые туманы
- От уснувшего пруда.
- Спи, мой светлый, мой желанный,
- Успокойся навсегда.
- Там, где нежно плачут ивы
- Над кристальною водой,
- Буду ждать я терпеливо
- Дня свидания с тобой.
1917
Киев
«Всё это сон. Любовь, борьба…»
- Всё это сон. Любовь, борьба,
- Возврат, и Смерть, и воскрешенье…
- Молчи, Душа. Творись, судьба.
- Расти, могильное томленье.
- Уж замер вздох в твоей груди,
- Уж запечатана гробница.
- Еще немного подожди,
- И пробуждение свершится.
[1917–1918]
Киев
«Господи, высоко Твой престол…»
- Господи, высоко Твой престол.
- Долетит ли вздох моей молитвы?
- Господи, последний час пришел.
- Одолеет дьявол в этой битве?
- Новой мукой, пламенем скорбей,
- Закали еще мой дух лукавый
- Иль сожги его рукой своей,
- Но пускай не одолеет дьявол.
[1918]
Киев
«Как тень убитого от места не отходит…»
- Как тень убитого от места не отходит,
- Где кровь его лилась, где взяли жизнь его,
- Так и моя душа и днем, и ночью бродит
- Вкруг сердца твоего.
- Что нужно ей в храмине тленья,
- Следов ли ищет крови пролитой
- Или укрыться хочет на мгновенье
- От вихрей стужи мировой?
- Мой дух о ней, как о тебе, не знает,
- Кто жив, кто мертв, и где ваш бедный прах.
- Он в каждом взмахе крыльев улетает
- Туда, где Солнце Солнц сияет
- Ему в нездешних небесах.
[1918]
Киев
«Не задуй моей лампады…»
- Не задуй моей лампады,
- Не гаси моей свечи,
- Дел не надо, слов не надо.
- – Веруй, мучайся, молчи.
- Только в смерти Божье слово
- Разрешит нас до конца
- От меча пути земного,
- Нам пронзившего сердца.
[1918]
Киев
СТАРОСТЬ[74]
- Ночи стали холоднее,
- Звезды меньше и бледнее,
- Все прощания легки,
- Все дороги далеки.
- Крики жизни дальше, тише,
- Дым кадильный вьется выше.
