Роман Равдин. Человек без оболочки

---------------------------------------------------------------

© Copyright 1991 Роман Равдин

OCR: AVP

Date: 16 Feb 2015

---------------------------------------------------------------

Светлойпамяти младшегобратаВалентина,

кандидата технических наук посвящаю.

ВСЕ-ТАКИ ЭТО МОЖЕТ СЛУЧИТЬСЯ...

В шестидесятых годах все чаще стали появляться сенсационные сообщения о

каких-то таинственных опытах над психикойчеловека. Те, кто занималсяими,

предпочитали помалкивать, а если удавалось, то и скрывать свое лицо. В числе

первых, кто оценил великое значение этих научных поисков для продления жизни

человека, усиления его могущества над природой, были советскиеученые. Вот,

к примеру, как однажды высказался по такомуповоду в "Литературнойгазете"

наш известный хирург Н. М. Амосов:

"Конечно,хорошо, когда мозг живет вместе с теломи получаетот него

радости. Но если это невозможно, то лучше один мозг, чем смерть... А то, что

голова без тела выглядит странно, так к любой странности можно привыкнуть. В

конце концов к голове можно приделать протез тела, и даже суправлениемот

самого мозга".

Носдругой стороны,этинаучныеПоиски тотчас жесталиобъектом

особогоинтересазаправилвоенно-промышленного комплексаСША,всерьез

вознамерившихся стать властелинами мира. Иэтот факт не на шутку встревожил

ученыхи прогрессивныхобщественныхдеятелей,которыеувиделивнем

зарождение новойугрозычеловечеству,посвоиммасштабам неуступающей

термоядерной катастрофе,а,может, ипревосходящей ее. Однимизних был

видныйнейрофизиологпрофессорЗападногоуниверситетаСША РобертУайт.

"Сегодня существует опасность, какой не было лет двадцать назад,-- заявил он

ещевноябре1967года.-- Опасностьэтазаключалась в том, чтосейчас

становитсявозможнымконтролирование побуждений и действий человекапосле

впрыскивания определенных химических веществ или введения электродав часть

его мозга. Не исключено, чтоданное научное открытиеможет попасть вруки

людей, которые воспользуются им, чтобы выращивать человекороботов...

Правда,мы еще очень далеки от того, чтобыподвергатьчеловека риску

быть превращенным в домашнее животное, в робота. Ивсе-таки... все-таки это

можетслучиться. Вдумайтесь:сейчасстало возможным пересадитьголовус

одних плеч на другие, отныне можно изолировать мозг человека и заставить его

функционировать отдельно от тела"...

Стехпорпрошлочетвертьвека.Опыты надмозгомчеловеканыне

засекречены наглухо, из чего следует предположить, что идут они полным ходом

ине так уж далеки от завершения... Попробуем заглянутьвдвадцать первый

век, ну, хотя бы в его первуючетверть, докоторой сегодня, можно сказать,

рукой подать.

Автор.

© Роман Равдин, 1991

ВМЕСТО ПРОЛОГА

Международное товарищество ученых

Господину Эдлаю Б. Ривейре,

профессору, доктору медицины.

Многоуважаемый сэр!

Как нам стало известно, в ТеритаунеприНаучном центре "Юнайтед стил"

успешноведутсясложнейшиеэкспериментынадживымчеловеческим мозгом,

отделенным от тела.Имеются серьезные основания опасаться, что результатами

раннего научногопоиска воспользуются военные.Тогда ещеодновысочайшее

достижениенауки будетгрозитьчеловечествукатастрофой,действительные

размеры которой сейчас даже трудно представить.

Настоящим Вам поручаетсяответственное на- блюдениезаходом

экспериментов.Обеспечьте безопасность нового научногооткрытия. Рассчиты-

вайте на любую помощь Товарищества.

Ждем регулярных сообщений.

По поручению Президиума МТУ --

Шарль Энье, академик

Мацумото Татикава, профессор.

Март 2019 года

Глава первая. ЧУДОВИЩНЫЙ СИМБИОЗ

-- Как пахнет герань

-- Атомная диверсия

-- Излучатель забвения

-- Алтарь сатаны

-- "Отныне ты будешь думать то, что хочу я!"

-- Разговор с погибшим

В память Приттунавсегдаврезалисьслова профессорабионики Миллса,

которыетотпроизнеснавыпускном вечеревРочестерскомуниверситете.

"Человек--этонечтоиное,каккомочек серого вещества, называемого

мозгом. Все остальное-- оболочка".

В тотгодих, биоников, выпустили всего одиннадцать: десятьпарней и

одна девушка -- рыжая Маргрэт. Сколько он знал Миллса, тот любил напоминать,

что человек --не более как машина,причемпростейшая, самая экономичная,

прекрасно сработанная природой.

Навечерепрофессорбылв ударе -- ему удалось,наконец, разгадать

секретобонятельного импульса. Он мог теперь на своембиотроне

воспроизводить эти импульсы. И онпригласил всю своюгруппу прийти кнему

завтра в лабораторию.

Он усадил их за длинный стол, на котором стояли пять вазонов с геранью.

"Нюхайте, нюхайте. Не правда ли, чудесный аромат!.."

-- О, да, профессор,-- первой отозваласьМаргрэт и лукаво добавила: --

Я возьму на память цветочек?

--

Нет,-- весело отрезал профессор.-- Это можетпомешать нашему фокусу. А

теперь пошли за мной. Халаты -- в том шкафу.

Они прошлипо коридорук центруздания, вступилиналифт-площадку,

котораяподняла всех на третий этаж, и очутились в центре круглого зала. Ни

стен, ни окон.

Вместо них --белые шкафыс приборами,электронные блоки и, наконец,

сам биотрон, занявшийпочти половину периметра зала. Дневнойсвет свободно

лился сквозь прозрачный купол крыши.

Возле пульта биотронапрофессор сел в своекреслолицом к студентам.

Протянув назад левую руку, он сделалнесколько движений пальцами. На пульте

вспыхнулиогоньки, и ребятауслышали шорохпозади себя. Из шкафа не спеша

катилась к ним тележка, превращаясь в кресло.

Иточно, это было кресло. Оно мягко катилосьна дутыхшинах прямо на

Маргрэт. Девушка не успелаотскочить, как оно само резко свернуло вправо и,

обогнув ее, замерло возле Миллса.Профессор предложил Маргрэт первой занять

место. Она села, удобно откинулась на легкую спинку.

-- Спокойно, мисс Тойнби, сейчас не двигайте головой. Так.

Позадидевушки от блока бнотрона начал выдвигаться блестящий стержень,

несущий полукольцо. Креслр,на котором сидела Маргрэт, вновьожило --оно

подалосьчутьвлево,потомвправоинемногоподтянулоськбиотрону.

Полукольцоплотноохватило голову Маргрэт, примяв ее пышнуюприческу.Не

ожидавшая этогоприкосновения, девушкатихо ойкнулаискосилаглазана

профессора. Он успокоил ее легким жестом руки.

--А теперь прошувасвсех понюхатьвоздух,-- сказал ихучительи

вопросительно оглядел каждого.

-- Ничего особенного...

-- Как всегда в лаборатории.

--Увас где-тогреютсяпровода,--ответилаМаргрэт.--Чуточку

бакелитом пахнет.

--Ну, милая,у вас отличнейший нюх! -- воскликнул Миллс.-- Вчера тут

исправляли повреждение и немногопаяли.Выуказали мнена несовершенство

вентиляции.Благодарю вас... Ноприступимкделу! -- ион повернулсяк

пульту.

В руках профессора появилась записная книжка. Заглядывая в нее, он стал

осторожно поворачиватьверньеры.На экранеосциллографапоявиласьяркая

точкасигнала.Точка вырославгорошину,затем началарастягиватьсяв

полоску и, наконец, на экране вспыхнулзеленыйпротуберанец. О Маргрэт все

забыли,наблюдаяэто скачущеесияние.Профессорбыстро перебиралручки

верньеров, словно настраивал телевизор.

Толькотеперь студентызаметилисложныйвнешний рисунок графической

сетки натрубке осциллографаи поняли,что профессорстремится вогнать в

рамкиэтойсеткиполыхающийсигнал.Вдругвэтойнапряженнойтишине

прозвучал комариныйписк. Очевидно, это былсигнал готовности, потомучто

профессор с видимым облегчением откинулся в кресле.

-- Покаэточертовски трудно,-- смущенно улыбаясь,сказал он,опять

повернувшись кстудентам.--Надо ещеподуматьосистеменастройки. Она

отняла у нас почти четыре минуты. Ну, так чемпахнет наша лаборатория, мисс

Тойнби?

-- Да уже, кажется, ничем,-- скучным голосом отозвалась девушка.

--Внимание...Асейчас?-- профессорщелкнултумблеромиповел

какой-то рычажок на себя.

--М-м-м... Ведь этоваши цветы, профессор. Ну да, герань! Только они

гораздо сильней пахнут.Прямо одеколон!Ну их!Противнодаже,--Маргрэт

стала фыркать и махать рукой перед носом, словно отгоняла воздух.

-- ВсЈ,-- профессор отвел на место рычажок и снова щелкнул тумблером.--

Давайте вы, Притт..

С тех порминуло много лет. Гдеони, егосокурсники?Разбрелисьпо

свету, устроилисьпо разным фирмам, вы-пускающимкибернетические

устройства,самообучающихсяроботов,которые могут поговоритьсвамио

погодеидаже посоветовать,какследует одетьсязавтрасутра,после

полудня... Маргрэт удалосьпостроить "КрасавицуЛиззи",наделавшуюмного

шума вовсеммире.Этотробот,отделанный подэлегантнуюженщину, был

установлен в модном салоне братьев Салливэни встречал своихживых знатных

сестерпримернотакими словами: "Выпришли сюдазатем, чтобывыйтиеще

прекраснее. Но как это сделать -- не знаете. Я постараюсь помочь вам".

Послеэтого"Лиззи" приглашала женщинупройтис ней позалам,где

демонстрировалисьткани ирекомендуемыемоделиодежды. У каждогостенда

"Лиззи"информировалазаказчицуо качестве, прочности, практическом

примененииэтого вида ткани, времениисполнения заказа и цене его. Идаже

отвечалана некоторыевопросы.На вопросы,не предусмотренныеего

программой, робот отвечал: "Простите, мэм, на это лучше ответит ваммой шеф

мистер Кларк".

Если заказчица останавливала начем-то свой выбор, "Лиззи" вручалаей

маленький блокнотик, просила записать пока индекс выбранной ткани и модели и

приглашала следоватьдальше вдоль демонстрационных стендов. В конце осмотра

она заводила посетительницу в "Комнату окончательного выбора".

Здесь"Лиззи" просилаклиентку повторить все записи в блокноте, после

чего предлагалаженщинеснятьвсе одеждыивстать на круглуюплощадку,

выделявшуюся вцентре комнаты.Затемгас светивключалосьспециальное

контрастирующее освещение. Круг, на котором стояла женщина, начинал медленно

вращаться, а"Лиззи",отойдя в сторону,внимательно наблюдалаза линиями

обнаженноготелавсемисвоимидвадцатью четырьмяэлектронно-оптическими

зрачками,скрытыми в ее одежде.Од- ногооборота былодостаточно.Снова

включалсянормальный свет, и,пока женщина одевалась,"Лиззи"обдумывала

ответ. Онбыл краток, но поразительно точен.В нем содержался трезвый учет

конституции тела, настроения и темперамента человекаи, в какой-то степени,

ранее высказанного клиентом пожелания.

"Одеваться у "Лиззи" -- стало показателем хорошеготонаи

благополучного состояния дел. Потому что стоимость заказанного поее выбору

платья соперничала со стоимостью лучших марок машин.

БратьяСалливэнпроцветали, иМаргрэтвскоре смоглапостроить себе

замечательный научный комплекс вродном штате Юта, на берегу Колорадо.Она

прислала Приттуприглашение посетить ее лабораторию и помочь коев чем. Он

обещал это сделать при первой возможности. Но не успелеще отправить письма

(конверт несколько дней валялся незапечатанным на столе), как пришло ужасное

известие: колоссальный взрыв поднял навоздух весь научный городок. Маргрэт

и несколько ее сотрудников погибли -- даже останков их не нашли...

Это событие сильно потрясло его. Ине толькопотому,чтоон немного

любил этувзбалмошную девчонку. Притт понимал, что причиной взрыва не могла

явитьсяоплошностьэкспериментаторов:у них простоне было таких опасных

реагентов. И специалисты ФБР,обследовавшиеместокатастрофы,определили

четыреочагавзрыва.Несомненно,кто-торазместил внаучномгородке

миниатюрные атомные радиомины, начиненные калифорнием. По сигналу, поданному

вэфир,онибыли взорваныв момент, когда Маргрэтивсеее сотрудники

собрались в лабораторном корпусе.

Что-либо другоетруднопредположить. Ведьтот,комувздумалосьбы

убрать с дороги Маргрэт, мог бы сделать это куда проще: встретить ее ночью в

долине реки. Многим была известна ее привычка перед сномсовершать прогулку

верхом на лошади.

Нет,этоширокозадуманная операциянауничтожениевсего творения

ученого. И выполнена она каким-то конкурентом братьев Салливэн. В этом Притт

не сомневался, хотяФБРобъявило диверсиюделомрук красныхпрофсоюзов,

выступающих против замены людей роботами.

А не придется ли ему разделить участь Маргрэт?.. Правда,о егоработе

должен знать весьма узкий круг лиц, в том числе, конечно, самГлавныйбосс

корпорации.Дажекомпаньоны поканетребуют от Главногоотчетаоходе

экспериментов ради все той же конспирации.

Онрешил,что завтрапопроситаудиенцииу Босса. На следующий день

сигнал"тета"засталегоещевпостели. Онподнял голову.На столике

светилсяголубой аппарат.ВызывалдиректорНаучногоцентра. Внаушнике

прозвучал приятный голос мистера Майкла.

--Доброе утро, мистер Притт.Извините затакую рань. Боялся васне

застать. В 11.00 шефждет вас в Маломкабинете. Не знаю, по какому поводу.

Без доклада. Вас что-нибудь еще интересует?

-- Нет.

-- Тогда до свидания.

Голубое свечение померкло. Корпус аппарата снова стал белым,как и два

других, стоящих рядом.

Хитрая эта штука, "тет". Его совсем недавно придумал кто-то из Научного

центра.Патент наизобретениевыкупила корпорация, такчтоо "тете" еще

никтонезнал, кромеруководителей корпорации и главных специалистов.Во

всем это обычный радиотелефон, с той лишь "небольшой" разницей, что никто не

могподслушать разговорадвух абонентов.Самрадиосигнал могпойматьи

радиолюбитель,норасшифроватьего несумел бы ни одинаппарат.В двух

аппаратахстояли детекторы -- половинкиодного монокристалла. Кристалл был

получениз вещества, привезенногокосмическойэкспедицией.Повторить

монокристалл в таком же варианте атомнойрешетки былоневозможно -- каждый

раз получаласьдругая решетка, хотя по всем основным физическим данным один

кристалл был совершенно похож на другой.

Полученный монокристаллразрезали лучом лазера на две части и заряжали

имидва аппарата.Изобретательсправедливоназвалсвой радиотелефон

"тет-а-тет".

--Нетлиу вас подозрений, Притт,-- без обиняковначалБосс, что,

впрочем, былоего обычной манерой на деловых встречах с сотрудниками,-- нет

ли у вас подозрений, что кто-то хочет сунуть нос в ваши дела?

--До сихпор небыло,-- неуверенно сказал Притт.--Парнииз вашей

службы безопасности, вероятно, не зря едят свой хлеб.

-- Я тожетак думаю. И все же это дело,-- онпоказал на ворох газет с

заголовками,кричащимио таинственномвзрыве наКолорадо,-- это делоне

выходит из головы. Яприкажу усилить охрану вашей лаборатории, но это может

дать обратный эффект: интерес к объекту пропорционален его охране. Если было

бы иначе, я не стал и отрывать вас от дела -- просто усилил бы стражу и все.

Сейчасяхочузнать, нет лиунауки болеенадежного способазащиты от

любопытных.

--Есть,сэр.Я поставлюнесколькоскрытыхизлучателей.Человек,

попадающийвполе их действия,утрачиваетчастьпамяти. Онмоментально

забывает, зачемпришелсюда. Посленеудачныхпопыток вспомнить,человек

вынужден уйти. Через два-три дня его память восстанавливается без изъяна.

-- Итогда он опятьпойдет?Нет,доктор, давайтелишим егопамяти

навсегда. Такое излучение нам, пожалуй, подойдет!

-- Но этоопасно длясотрудников лаборатории. Неисключен несчастный

случай...

--Ну,знаете, если какой-торастяпаи попадет, потерядлянашего

концерна не будет велика.

-- А если я?

-- Вы -- другоедело,-- усмехнулсяБосс.-- Мы слишком много вложили в

вас, Притт,чтобы незаботиться о вашемздоровье. Совет, очевидно, примет

вашепредложение. Ведь для концерна безразлично -- взорвут ли вас вместес

лабораторией или вы попадете в дом умалишенных -- разницы в убытках не будет

никакой.

-- Спасибо за откровенность, сэр,-- кисло улыбнулся Притт. За несколько

лет работы вконцерне он, кажется, должен был привыкнуть к манерам Главного

босса --подчеркнутой деловитости,временамидоходящей, воттакже, как

сейчас, до цинизма.

Вначале ему именно этои нравилось: никакого плутовства, четкая, почти

математическая точность мысли, чувств, желаний.

Боссиногда шутил, обладая достаточно развитым чувством юмора.Но все

жеэтаслишком откровенная прямота коробила дажедалекогоот сантиментов

Притта.Он небоялсясвоиххозяевивнутреннене испытывал книмни

малейшего почтения -- знал, что нужен им больше,чем они ему. Ради науки он

пошелк ним вкабалу. Ради наукионживет. До сихпор егомечтойбыло

выполнитьзаказконцерна,получитьвсе,чтооговоренов контракте,и

отдаться самостоятельной, не зависимой ни от кого работе, как Маргрэт. Он ей

завидовал.Унеебылополутора-миллионноенаследствоотдядюшкииз

Кливлендаиещекругленькаясуммазаудачно выполненный заказбратьев

Салливэн. Как-тогода два назад Маргрэт посетила его холостяцкую квартиру и

предложила ему руку и сердце. Конечно, особой страсти он к ней не испытывал,

но питал добрые чувства. Впрочем, и как женщина она, пожалуй, даже нравилась

ему.

Ещеонасказала:"Мои деньгипозволятнамнескольколет работать

самостоятельно. Яхочуиметь нетолькомужа,нои коллегу.Думаю,ты

разделяешь такой взгляд на вещи".

Да,лучшей подругижизниему теперьненайти...Но тогдаонине

договорились. Маргрэт требовала, чтобы он немедленно включился вее работу.

А он дождаться не мог, когда начнет воплощать в жизнь свою идею, и казалось,

что этот день совсем близок...

День, когда онвернет ДэвидуБарнету облик человека, выпуститего на

свободуиз рабства,чудовищней которогоеще незнало человечество во все

своисамыестрашныевремена.Историиизвестнопревращениечеловекав

бессловесное тягловоеживотное, в исполнителялюбойволи господина. Но во

всехслучаяхврабственаходилось телочеловека.Только спомощью

религиозногофанатизма или угрозойтелесных страданий,стра-хомсмерти

можно было частично подчинить себе и мозг раба. Но у мозгаоставалось право

прекратить свою жизнь, если рабство казалось ему невыносимым...

Здесь в рабстве находился только мозг.Телавообще не было. Оно давно

тлело в могиле, на которой лежит плита из черного лабрадора:

"Дэвид Уильям Барнет. Профессор математики. 1986-- 2018".

Лучшийи, пожалуй,единственный другПриттасо студенческой скамьи.

Подвелиего тормоза,когдаон, любитель быстрой езды, врезалсянасвоем

"супер-электро" втяжелыйгрузовик,прозевавегостоп-сигнал. Головаи

грудная клетка, благодаря привязной системе, уцелели. Но нижняя часть тела и

ноги были раздроблены сорвавшимися аккумуляторами.

По странному стечению обстоятельств катастрофа случилась примерно через

месяцпосле того,какПриттзаявил назаседаниинаблюдательного совета

корпорации: "Длявыполнениявашегозаказамненужен живойчеловеческий

мозг".

Его лаборатория уже две неделинаходилась вготовно- сти номеродин,

поддерживаемойкруглосуточно--саркофаг,готовыйпринятьживоймозг,

извлеченныйизчерепной коробки, кроветворные машины,готовые питатьего

сокомжизни,идесяткидругихаппаратови приборов,предназначенных

поддерживатьтемпературу, давление и все другие параметры сероговещества.

Бригады врачей-реаниматоров дежурили, сменяясьвозле операционной

барокамеры.

Джоан Барнетнемедленно вызвала Притта потелефону и умоляласделать

"что-то", "заморозить, законсервировать" беднягу, пока медики придумают, как

спасти исковерканное тело ее мужа.

"Решайся,-- сказал он себе.-- Или -- или. Другого случая может не быть.

Голова блестящего математика, аналитика... Такие головы на дорогах Штатов не

часто находят..."

Паузазатянулась, ионизвинилсяпередДжоан,попросив минутуна

размышление.Егомучил один вопрос:сумеет ли он работатьс Барнетом, то

естьс егоголовой,потойчудовищной программе,что продиктовалиему

хозяева корпорации? Хватит лиу него жестокости"оседлать"мозг человека,

которого любил и который платил ему тем же?..

"Ачто делать? Ведь это, пожалуй,единственныйшанс спастиБарнета.

Если вообщепри таких обстоятельствахчеловекимеетшансна спасение...

Джоандумает,будто егоможно заморозить и, пока живое телона ходится в

состояниианабиоза,поменять в нем испорченные детали. Чтож, одну-две --

куда ни шло, но... пол-человека -- это несерьезно"...

И снова на ум пришли слова профессора Миллса: "Я вовсенеуверен, что

мозг нуждается в теле. Вовсякомслучае, втакой степени,вкакойтело

нуждаетсявмозге. Если отделитьмозг оттела, умиличностьчеловека

остаются нетронутыми. Опыт инакопленнаяинформацияне исчезнутвместе с

телом. Целостным останутся воображение, способность к ассоциациям..."

И сноваподумал отом, чтонескомочкомсероговещества,нес

электронноймодельюмозга,ассамой настоящей,причемнезаурядной,

личностью придетсяемуиметь дело. Ивесьэкспериментсостоит именнов

подавлении личности, ее"я",вжестоком,коварномподавлениивсего

человеческого,соднойлишь целью--превратитьживоймозг человека в

исполнительную ЭВМ...

-- Ладно, Джоан. Выслушаете меня?Яготов сделать все, чтобы спасти

Дэвида. И, если это удастся,-- вернуть вам его живым, то только...

Новую паузу Джоан поняла по-своему:

-- Все расходы, разумеется, я беру...

-- Но только,-- прервалонее решительно,-- вернуть в другом виде. То

есть у Дэвида будет сильно изменена внешность.

--Понимаю,понимаю. Пластическаяоперация, швы...Ах,это ужасно!

Делайте свое дело, только спасите Дэви.

-- Иещеодноусловие: онпробудетв клинике столько, сколькомне

придется его продержать. Год, два...

ОхлажденноетелоБарнета привезлив рефрижератореКрасногоКреста.

Реаниматоры сделали свое дело, и к опе- рационному столу встали Притт и трое

его верных помощников --Альберт,Поли Макс. Снимион потрошил головы

обезьян,собак и других животных. В их рукахизвлеченный мозг обезьяны жил

много дней и откликалсяна их сигналы, подаваемыесбиотрона. Адва года

назад онивпервые вступиливконтактсмозгомчеловека. Человека, тело

которого былоуже мертво. Они вовремя успелиотделить мозг по существу уже

от трупа и сумели продлить его жизнь всего на семнадцать ми- нут...

Ониразобраливсесвоиошибки, аПриттзаново пе- реработал схему

"алтарясатаны" -- такони межсобой прозвали свой биотрон.Набиотроне

можно принятьирасшифровать электрическийилиэлектромагнитныйимпульс

нервной клетки из любого участка мозга, как из любой части живого организма.

Любуюкоманду можнозакодироватьи передать на рецепторы. К примеру,

когдачеловекразмышляет, он словно говорит сам ссобой. Никтодругой не

можетуслышатьэтотвнутренний разговор, происходящийвмозгу.Но,

подключившиськ биотокам через вживленный в мозгэлектрод или настроившись

на волну, излучаемую мыслящим мозгом, "алтарь сатаны" позволял имне только

услышать, о чем рассуждает мозг,но и вмешаться в его монолог, заговорить с

ним...

Итак, ониустола.Спомощью электронныхманипуляторовсвершаются

тончайшее процессы разделения тканей, сосудов, нервов--и соединение всех

коммуникаций мозга смашиной, которая отныне будет поддерживать егожизнь.

Благодаря манипуляторам,мгновенно выполняющимволюхирургов,работа

продвигается быстро. В барокамере тихо звучат доклады автоматов, следящих за

ходом операции и поведением живого ве- щества.

Пятым устола стоит мистер Майкл,похожий сейчас на робота.Ему, как

шефу Научного Центра,полагается бытьвкурсевсехважнейших событийв

подведомственном ему учреждении. Руководителикорпорации не любят

выслушивать доклады из "третьих рук". Осведомленность докладчика должна быть

по меньшеймере осведомленностью очевидца, причем-- не дилетанта. Поэтому

хозяеваидержатнаэтомхорошооплачиваемомпостучеловекашироких

способностей: управляющего, дипломатаи эрудита. Майкл, доктор психологии и

магистр еще ряда наук, счастливо совмещает в себе все те ка- чества, которые

позволяютему держатьв разумном по-виновении ученую публику иладить с

хозяевами.

Чтобы присутствовать возле стола, гдесейчас совершалось величайшее из

таинств, мистеру Майклу пришлось залезть в скафандр: давление в операционной

доходило до шести атмосфер. Он, конечно, мог бы все наблюдать по телевизору,

однаколичногоприсутствия в таком случае не получилось бы. Только Притт с

коллегамиоставались влегкихмасках-- заэти годы они ужедостаточно

закалились.

Операция подходит к концу. Давление в комнате постепенновыравнивается

до нормального.

Сам мозгуже почтине виден из-за сетки подключенных к нему проводов.

По одним -- пульсирует влага жизни, по другим -- биотоки. Последние движения

манипуляторов,ивот ужемозг Барнетаничто несвязывает с егобренным

телом...

Последняяпроверкакоммуникаций.Приттвыходитизоперационнойи

садитсявкресло убиотрона.Один задругимподключаютсядатчики,

установленные вмозгу.Расшифровываются сигналы, поступающиеизвсех его

областей. Сон. Глубокий сон.

-- Профессор спит, --шепотом, словно боясь разбудить спящего, говорит

Притт, -- Внимание: приготовиться к перемещению в саркофаг.

Саркофаг -- этосложнейшее сооружение, в котором по законам гидравлики

достигается эффектвзвешенногосостояния.Нежнейшее вещество должно

находитьсяздесь в таком же положении, какплавающее в жидкости тело. Так,

чтобыдавление отсобственной тяжестираспределялосьравномернонавсю

поверхность живоговещества. Мозг как бы плавает в специальном растворе, не

касаясь стенок сосуда,но в то же время его положение остается постоянным и

меняться может лишь по желанию оператора.

-- Ну,все!-- выдохнул Притт,когда на экранеинтроскопапоявился

мозг, лежащийтеперь на "своем месте"--в саркофаге. -- Пустьпрофессор

поспит еще несколько дней, пока оправится от потрясения.

--Это невероятно! -- воскликнул, мистерМайкл, за- бывший вылезти из

своего "водолазного"костюма, и схватил в объятия зазевавшегосяМакса. Тот

пискнул, как мышь, придавленный жестким панцирем. Альберт кинулся напомощь

приятелю, стуча костяшками пальцев по куполу гермошлема директора:

-- Алло, мистер Майкл, раздевайтесь, приехали!..

Тут директор действительно вспомнил, что его ждут с

докладом у Босса, и крикнул:

-- Ну, снимайте же, снимайте!

Пол с Альбертом сняли доспехи с мистера Майкла, и все пятеро в страшном

возбуждении направились в душ.

Черезчас,отдохнувшие,подкрепившиськофес ромом, Майкл иПритт

сидели вкабинете хозяина. Выслушав краткий докладдиректора. Главный босс

поднялсяи подошел к сидящему Притту. Тот вскочил.Босспохлопалегопо

плечу:

-- О'кэй! Думаю, Совет управляющих поддержит мое предложение о прибавке

вам жалованья.

-- Благодарю вас, сэр.

-- А сейчас за такой успех недурно бы и выпить. Мистер Майкл, что бы вы

предложили? Как всегда, брэнди?..

--Этопрекраснаямысль,--попыхивалсигаройГлавныйбосс,--

объездить интеллект! Такого мустанганикакомуковбою неудавалось

усмирить...

Босс любил философствовать. И на этот раз не упустил случая.

-- Первымимашинамичеловека были животные.Слоны, лошади, верблюды.

Так начинался прогресс. Мы его продолжим в том же духе: превратим человека в

самую тонкуюживую машину.Пока ученые не придумали чего-то получше, будем

ездить на собаках, черт побери! Как эскимосы. Пока не выдумали аэросани.

-- Всамом деле,Притт,--распалилсяГлавный.--Есливамудастся

приручить с десяток настоящих мозгови заставитьих работать на корпорацию

-- этоже триумф! Мыс вами такое откроем,чего боятся некоторые чересчур

щепетильныеученые.Обидно, знаете! Чемумнеебашка, извините,темона

больше забита посторонними соображениями...Возможностям мозга нет предела.

Если егозаставить работать только водном, единственно нужном

направлении... Ни одной пустой мысли! Вы понимаете, что это значит?..

Он-то понимал,и, пожалуй, неменьше.Нонеожиданнаяоткровенность

Босса сильно смутила Притта. В его честолюбивые замыслы не входиликакие-то

авантюрные расчеты.Он хотел подчинить себе живой комок сероговеществаи

темсамымопередить инженеров-биоников. Хотявсе подобные работы велись в

условиях полной секретности и сведенияо нихдаже не просачивались, все же

Приттинтуитивно чувствовал локотьидыхание своихконкурентов.Они шли

обычным, "техническим"путем, используяпоследниедостижения молекулярной

биологии иэлектроники. Спомощью устройствпо типу нейронов они пытались

теперь довести плотность монтажадеталей в узлахэлектронной аппаратуры до

двадцатимиллионов штук накубическийсантиметр. Значит,построить

малогабаритнуюмашинуразмеромс человеческуюголовуиспамятью,не

уступающей человеческой...

Хозяевахотели от него получить "живые,прирученные мозги", каждый из

которых мог заменить десяток-другой инженеров, научных сотрудников. При всей

явной экономической выгоде этого "дела" главной целью оставалась возможность

управлять этими мозгами!

На пятый день послеоперации онирешили войти в контактвБарнетом.

Приборы показывали хорошеекровяноедавление всистеме сосудови

свидетельствовали,что температураживого веществаиколебаниябиотоков

мозга -- нормальны, его жизнедеятельность не прерывалась ни на минуту.

Эти дни помощники Притта дежурили посменно у саркофага. И сегодня он их

отпустил, хотя ребята просили остаться, чтобы присутствовать на "пробуждении

профессора". Но разве мог Приттпозволить им остаться при первом,конечно,

интимном разговоре со своим старым другом!

Мысленно всеэтитревожныеднионготовилсяктакомуразговору.

Объяснить Дэви надо всЈ, конечно, начистоту.Какие у него шансы? Постепенно

онидобудутеще один мозг, включат его в работу нахозяина, а для Барнета

найдут подходящее тело человека, погибшего от травмы черепа...

Назеленых и красныхэкранахоживилисьлинии,полоски,заметались

светлыеточки, искорки.-- Притт осторожно поворачивал верньеры.

"Бодрствование" -- зажигались сигналы над экранами...

Приттзамер намгновение.Глазаего ещеразпрошлись по экранам и

задержались на табло -- "Пульс". Там плавала шкала сцифрой "72" уокошка.

Наконец, он протянулпальцык тумблерам: "Слух"-- щелчок... "Зрение"--

щелчок...исверху,оттуда,где стоял саркофаг, почтитотчас же долетел

звук, похожий на глубокий вздох, а затем глухой, слабый голос спросил:

-- Где я? -- и снова повторил: -- Где я? Зажгите свет, пожалуйста...

Это был его голос, Дэвида. Приттостолбенел, на секунду потерял власть

над собой.Конечно, несам по себе звук знакомого голоса ошеломилего.К

немуон успел привыкнуть еще вчера и позавчера, когда настраивалвибротон.

Для этогоониспользовал несколькокатушекмагнитной записиречей

профессора, которые он достал в его университете.

Вибротон--егогордость,первоееговажнейшееизобретение после

изобретения его учителяпрофессора Миллса --преобразователей зрительных и

слуховых импульсов биотоков мозга.

Нет, поразил Приттасейчас живой Дэвид! Его телолежало в могиле. Да,

профессор математики Дэвид УильямБарнет погиб в дорожной катастрофе. И все

же, вот он, профессор, жив, вот он, его настоящий голос, а не магнитофонный!

Толькозвучит он не с помощью натуральных голосовых связок, гортани, языка,

зубов -- аспомощью электроники. Только и всего! ЖивойДэви! Он сейчас с

ним будет говорить!..

-- Послушайте, кто там! Почему так темно?..

Приттвскочил как ужаленный.Он забыл, что солнцесело, а у биотрона

работать можно, и не зажигая света. Вот почему Дэви его не видит! Он кинулся

к выключателю. Вспыхнула ксеноновая люстра. Притт замер у стены и вперился в

"глаза" Дэвида.Они чуть поблескивали линзами подглубоким черным бархатом

козырька.

Какое-томгновениецарилатишина.У Притта екнуло сердце:"А вдруг

видеосистема отказала?.." Тогда оноторвался от стены и, не спускаяглаз с

черногокозырька, медленно пошелв другой конец зала.Козырекслинзами

дрогнул и поплыл за ним, не выпуская из поля зрения...

-- Это ты, Джонни?

Голос был слабый, но и гром не поразил бы так Притта. Он замер, сжался,

словно быотудара, оперся руками изатылком о стенуи молча уставился в

мерцающие в черном бархате линзы.

"И этоДэви... Иэто Дэви!.." -- повторял он про себя, а из глаз сами

собой текли слезы. Слезыжалости к Дэви. Но вместе с тем -- слезы радости и

счастья. Ведь он достигвысоты, на которую неподнимался ни один смертный:

свершенчудовищный симбиозразумас мертвойматерией!Живоеслилосьс

неживым в один действующий комплекс.

-- Дэви, старина. Это я, Джон. Ясноли ты меня видишь? -- взял себяв

руки Притт, и профессиональный интерес уже завладел им.Он медленно подошел

к своему креслуубиотронаиопустилсяв него,не отрываявзглядаот

мерцающих линз. Словно какая-то магическая сила исходилаот них, проникая в

самуюдушуему.Козырекмежтемзадвигалсябеспокойно--туда-сюда,

обшаривая взглядом всю комнату, и снова вперился в Притта.

-- Если это несон, Джонни, то почему яне вижу себя, разве у меня на

глазахокуляры? И почему янемогуни повернутьголовы,нипошевелить

руками, и вообще ощущение, будто у меня нет тела? -- медленно и как-то очень

вяло проговорил Барнет.

"Объяснить сейчас илиоставить этот разговор на другой раз?" Он тронул

рычажкивдоль надписей"тонус","настроение" иулыбнулся навстречу

устремленным на него линзам:

-- А как общее самочувствие, скажи сначала?

--В общем неплохо. У меня ничегоне болит,но это-то и беспокоит,--

голос его звучал уже бодрее.

"Черт возьми,чтозначитбионика! -- восхищенно подумал Притт, кинув

еще раз взгляд на "сектор психики",-- Любое настроение тебе создам..."

-- Оченьрад затебя, дружище.Ты уже был взагробноммире,когда

привезлитебясюда. Мне удалосьвытащить твою душу, можно сказать, из лап

самого дьявола.

-- А тело, Джон? Разве ты его оставил дьяволу?

-- Пришлось. На нем живого места не было.

-- Ты хочешь сказать -- осталась одна голова?

-- Да! И какая голова! Выдающегося математика нашего времени...

-- Нокак же я буду жить? Двигаться, работать и все такое? -- загремел

вибротон, а напультезамигали сигналы"Внимание!",показывающие опасное

напряжениепосекторам.Приттмашинальносхватилсязакрасный верньер

"Активность" и чуть повернул его влево.

-- Не гаси свет,-- еле слышно попросил Барнет.

-- Дэви, тебенельзяволноваться. Прошу тебя, возьмисебя вруки,--

повернувверньеробратно, страстно заговорил Притт.--Я тебесейчасвсе

объясню. Ну, как тебе сейчас, светло, хорошо?

-- Да, да...

--Прими,ты -- сейчасэтотвой мозг. Единственно,чемтыможешь

двигатьпока,--это глаза. Электронные протезы.Какв телекамере, только

системадругая. Кстати, какцвета?-- онпротянул многоцветную авторучку

ближе к линзам.

-- По-моему, нормально. Кажется, даже ярче обычного...

--Так вот.Слушайдальше.Речевыеимпульсыпре-образуютсяв

вибротоне. Все остальные отделы мозгапока не задействованы,но я могуна

них влиятьчерез эту штуку, которую тыкогда-то виделу меня-- биотрон.

Влиятьабсолютно. Включатьи выключать, кактранзистор.Создаватьлюбое

настроение или мгновенно усыплять...

Короче говоря,с внешнейсредой у тебяобратнойсвязи нет,если не

считать речи.Позже подключу к тебе манипуляторы вместо рук, будешь писать.

Работатьтебе придется,даеще как!Весьсмыслэтогоэксперимента--

показать, на что способен человеческий мозг, когда он не обременен телесными

заботами...

Извини, Дэви. Но уменянебыло иноговыхода.Развечтоответить

отказомДжоан,когда онапозвониламне иумоляласпасти тебя. Я мог бы

дождаться другой катастрофы...Согласись, мне бы даже легче было работать с

чужимчеловеком. Но я подумал: если есть шансы спасти тебя, топочему я не

должен попытаться?..

-- Спасибо, Джонни! -- почтивеселосказал, дождавшись паузы, Барнет.

Его друг не зря передвигал рычажок "настроение" вправо. Спасибо. Теперь я --

твой раб в абсолютномсмысле. Неразрешишь ли ты,о господин, свиданиес

моей вдовой? Ведь я, кажется, умер, по крайней мере -- официально.

-- Нет, свидание пока исключено. Ведьты же знаешь,не я тутхозяин.

Настоящий хозяин никого из посторонних сюда не допускает. Наши работы строго

засекречены.Ноя попробую устроить вам разговор по внутреннемутелефону.

Позже немного.Со временем, когда мы выполним работу, я постараюсьвернуть

тебе тело. Живое, настоящее.

-- Когда же это будет?

-- Не спрашивай, --тяжеловздохнулПрйтт. -- Работа предстоит очень

большая, и я до конца не знаю ее пределов.

Онхотел сказать: "Я еще не знаю до конца, что задумал мойбосс",но

вовремя поостерегся: все разговоры, ведущиеся в лабораториях и многих других

помещениях Научного центра,записываются.ТакчтоБоссможет прослушать

любуюзаписьна следующееутро. Раньше впомещениях стояли телекамерыи

микрофоны,позволяющиеБоссуприсутствоватьповсюду, непокидаясвоего

кабинета. Но затем, опасаясь подслушивания, отказались от прямой связи.

Теперь специальные служащиедоставляют по утрам катушкивканцелярию

Главного. И это ни от кого нескрывалось. Напротив, хозяинстарался лишний

раз внушитьсвоимлюдям, что на работе неследует отвлекаться болтовней о

вещах посторонних.

Вспомнив об этомсейчас, Притт достал изкармана блокноти написал в

нем: "Наш разговор записывается.Ничего -- охозяине.Понял?" -- и поднес

блокнот к линзам.

-- Понял,-- прозвучал вибротон.-- Ну, а что за работа мне предстоит?

-- Точно не знаю. Но вообще -- твоя обычная работаученого-математика.

Я буду передавать тебеопределенныезапросы-задания теоретиковиз

Конструкторского центра, а ты будешь решать их.

-- Как вычислительная машина.

---Ну,что ты! Только дляэтого не стоилобы и огородгородить.

Работатворческая,человеческая.Нам нужнывашиспособности,профессор

Барнет!

-- Да, но каким образом я их выражу? Писать я не могу, а диктовать...

--Дэви,дорогой!А компьютер на что?.. Теперьтебе непонадобится

нажимать на клавиши иликомандовать голосом:компьютербудет воспринимать

твои мысликак команды.Программу ему ты самсочинишь. Еслипочувствуешь

затруднение вэтомделе -- дадим тебе в помощьпрограммиста.Черезсвой

компьютер ты сможешь подключиться к любому банку информаций. Правда, тутна

выходепридется тебязасекречиватьикаждыйтвойвыходдержатьпод

контролем.Но это уж наша забота!..В общем,потренируешься, и,я думаю,

делоналадится. Только прошу тебя -- безкапризов! Помни: отуспеха нашей

работы зависит твоя свобода и сама жизнь...

Глава вторая. СХВАТКА ГИГАНТОВ

-- Фирма "Мосты в будущее".

-- О'Малей принимается за работу

-- Ночь вопросов

-- Пробуждение без вчера

-- "Что они с ним сделали?"

-- Выдумка телепатов

-- Добыть "языка"!

Старший агент ШонО'Малей сидел со своим приятелемСуреном Вартаняном

за бутылкой аревшата и, потягивая этот приятныйнапиток,слушал рассказ об

удивительной стране Армении. Сурен только что вернулся из туристской поездки

народинусвоихпредков. О'Малей, человек,какон сам считает,твердых

убеждений иктому же критическимыслящаяличность,вряд липоверил бы

восторженным описаниям приятеля, если быне это вещественное доказательство

--необыкновенный херес, чтопривез тотссобой из Еревана. Аревшат даже

привел О'Малея в умильное настроение, ему захотелось сказать что-то приятное

Сурену.

--Знаю, знаю,дружище!Этоу вастамстарик Ной высадилсяпосле

потопа.Прямо кАрарату причалил. Есливерить Библии, то имои предки из

Армении пошли, а? Что скажешь?

Суренпросиял,носказать ничегонеуспел: приятель остановилего

жестом-- "минутку!", таккакпочувствовал острое покалываниекожи в том

месте,где в кармане его пиджакалежала плоская чернаякоробочка размером

чутьбольше портсигара.Он быстро вытащил ееи,зажаввлевойладони,

указательным пальцемправой набрална клавишах пятизначный номер. Вспыхнул

зеленыйглазокв углукоробки. Тогда О'Малей поднес ее кгубам и шепотом

сказал:

-- Восьмой слушает вас.

Коробка тихо проскрипела:

-- Явитесь к шефу. В семнадцать ноль-ноль.

-- Понял вас. В семнадцать.

-- Все! -- зеленый глазок померк.

Онисловнопо команде обавзглянули на старинныечасы,висящие над

камином. В запасе оставалось еще больше трех часов. Но доброе настроение уже

покинуло их. О'Малей как-то подобрался, словно пес под взглядом хозяина: эта

штука, что всегда носитон ссобой даже в праздники, весьма и весьма редко

оживаету негов кармане.Аужесли оживает, значитделопред-стоит

серьезное...

-- Послушай, кто это вызывал тебя? -- спросил Сурен.-- Должен бы мистер

Герни, да голос не похож...

-- А он и не похож ни на кого, этот голос,-- усмехнулся О'Малей. -- Ты,

брат, отстал. Герни теперь я уж и не знаю где. У нашего шефа новый секретарь

-- кибер. Шеф емуна неделювперед диктуетзадания. А ужон разыщет тебя

днем и ночью и хозяину доложит. Вот еслибы мыс тобойсейчас шумелипод

хмельком, он бы доложил шефу, что его парнинеработоспособны.У тебя когда

отпуск кончается? Завтра? Докладывать о выходе на работу будешь этой дубине.

Тогда и познакомишься, ха-ха!..

О'МалеяиВартанянасвязываладолгаяиопаснаяслужбавфирме,

занимающейся научным и промышленным шпионажем. Официальнофирма

зарегистрирована как акционерное общество по строительству мостов и тоннелей

со своими научно-исследовательскимиинститутами, испытательными полигонами,

центраминаучной информации. Фирма имеет солидное реноме во всем мире. И не

зрятакпретенциозноназывается: "Бриджесинтузефьюче"-- "Мостыв

будущее".Она,действительно, осуществляет грандиозные стройки.Например,

знаменитый трансконтинентальныймост,соединивший АляскусЧукоткой,

специалисты фирмы проектировали и строиливместе с русскимиинженерами.И

все же трудно сказать,чтобольше приносит фирмедохода -- мосты, тоннели

или шпионаж в пользу анонимных заказчиков.

Шеф О'Малея --ДжеймсРатт,один изпрезидентовфирмы, возглавляет

Координационный центр научной информации. Мало кому известно, чтораньше он

служил в ЦРУ и, тем более -- какую информацию и для чего добывал этот бывший

разведчик.

Хозяева, которым служил Ратт, быливажными фигурами на государственной

доске. "Что хорошодля нас -- хорошодля Америки", любили повторять они, И

Ратт,выполняяихзаказы, былспокоен:ондействуетвоимяВеликого

Общества.Ачтобыэто спокойствиене колебалосьотпосторонних мыслей,

хозяева подкрепляли его своими автографами на чеках.Перечитав такой чек на

ночь вместо Библии,обязательнозаснешь сном праведника. Даже еслитолько

что совершил не совсем праведное дело...

С другойстороны, и ДжеймсРатт не питал особых иллюзий насчет причин

хозяйскойласки.Стоило ему где-то не довернуть,кактотчас же у шефов

менялсятембр голоса. Следующая промашкаозначала бы изменения кудаболее

серьезные. Поэтому Ратт научился "доворачивать":когда чувствовал

приближение отливахозяйскихчувств,он придумывал"дело" и затемловко

"распутывал" его. Заверную службу прежниехозяева награ- дилиего теплым

местечком в "Бриджес инту зе фьюче". Оклад и солидный пакет акций этой фирмы

гарантировали ему обеспеченную старость. И, естественно, он вцепилсяв свое

кресло, какстервятник в добычу, и несобирался уступать егоникому.Чем

больше старился,темупорнеедралшкурус подчиненных.Особеннос

талантливых работников, ибо только с них и есть что взять.

В числе лучшихагентов информационнойслужбы -- как здесь именовались

шпионы -- значились О'Малей и Вартанян.Ратт не любил обоих, считая молодых

людейвольнодумцами. Однако самыеответственные и трудныезадания поручал

им.За одно только"непочтение кстаршим" он давно бы ихвыгнал, новсе

откладывалдолучшихвремен,подкоимиподразумевалпоявлениевего

ведомстве других талантов.

Ирландец Шон О'Малейокончилюридическийфакультетв Кембридже.Но

прокурора-- кемхотелстать юноша,--из негоне получилось.Благодаря

связямотцаемуудалосьустроитьсяв фирме"Бриджесингузефьюче",

нуждавшейсяв молодыхэнергичныхработниках. Онпокинул родные острова в

надежде найтисебяна новомпоприщеи вскорепроявил своиспособности,

оказалсяприрожденнымпсихологом-- умелраспознавать нутро,быстро

нащупыватьслабое место учеловека и успешно пользовался этим. Удачи пошли

одна за другой.

А его друг Вартанян обладал еще и редким хитроумием, дерзостью и цепкой

памятью. Этопоследнеепо счету,но непо важности, качествоне однажды

выручало их в трудных ситуациях...

БезпятипятьО'Малей открылдверьприемнойсвоегошефаи опять

поразилсяпустотекомнаты.Онвсе ещенемог привыкнутькотсутствию

обычного хозяина приемной -- мистера Герни. Пожилой, благообразный секретарь

взолотых очках -- мистер Гернивстречал О'Малея великодушным кивком седой

головы,послечегосообщал,покакомуделуеговызывают,апопутно

информировал о настроении шефа вданный момент, изчего вытекала установка

-- как нужно держаться перед ним.

Теперь же, на месте большого стола с пультом связи, за которым восседал

мистер Герни, стоял совсем легкий школьный столик и на нем покоилась длинная

железная коробка кремовогоцвета.Покраямнадкоробкой возвышались две

башенкисокулярами. Устены--дважелезныхшкафатакогоже цвета,

по-видимому, электронные блоки. Вот и все.

"Теперь надодокладывать этойдубине",--вспомнил О'Малей и громким,

неестественно звучавшим в пустой комнате голосом отрапортовал:

-- О'Малей. Прибыл по вызову к семнадцати ноль- ноль!

--Минутку,--скрипучим голосом сказала коробка,и ее правая башенка

ожила:окуляры скользили по фигуре вошедшего,словно обыскивая его. Сбоку,

за стеной,как почудилось О'Малею, что-то прошелестело.Он посмотрел в том

направлении, ноничего,кромепустойстены,не увидел.Вэтовремя в

репродукторе прозвучал знакомый голос шефа:

--

Входите,О'Малей.--Значит,"секретарь"ужеуспел доложитьоего

приходе.

Он шагнулк двери и нажал ручку. Нодверьнеподдалась, и он уперся

коленом в мягкую обивку. Тогда сзади снова раздался противный голос:

-- Металлические предметы оставьте на столе!

"Ах,да!Опятьзабыл!",--ругнулонсебяивытащилизпиджака

радиотелефон,снялчасыиположилэтовсев специальноеуглубление с

надписью: "Для металлических предметов".

Но дверь по-прежнему не открывалась...

-- Что еще, черт возьми?! -- не выдержав, рявкнул О'Малей.

--

Сдайте металлические предметы,-- невозмутимо ответила коробка.

"Спокойно!"-- сказалсебеО'Малей,как всегдаговорил вподобных

ситуациях,чтобы овладетьсобой.Желвакинамогучихчелюстяхирландца

заиграли зайчиками...Итутон вспомнил прокожаныйнесессер, в котором

лежат ножнички и пилка для ногтей. "Ну, старик! Изастраховалсяже ты"..."

-- подумалО'Малей,вытаскивая забытую вещь избокового кармашка пиджака.

Чудовищевуглу,казалось,потерялок немувсякий интерес, ион

беспрепятственно прошел в кабинет.

-- В корпорации"Юнайтед стил" ведутсякакие-то секретныеработыпо

управлениючеловеческиммозгом,--сказалРатт.--Руководит имикрупный

специалистпобионике--ДжонПритт.Могудополнитьеще,что он--

талантливыйученикизвестногопрофессораМиллса.Большенамничего не

известно. Естьпредположение, что цель этих работ -- сделать малогабаритную

вычислительную машину.

-- Простите,-- не понял О'Малей,-- Из человека -- машину?!

--Да.Что-товродеэтого.Высамидолжны представлять,какое

стратегическое значениеможет иметь данное изобретение в случае успеха. Нам

необходимо знать все о работе Притта -- и что это за штука, и в какой стадии

решения онанаходится,и, конечно, планрасположения научной лаборатории.

Особо хочу подчеркнуть: этозаказ очень солидного федерального ведомства, и

его выполнение будет должным образом оценено!

-- Это ведомство -- Пентагон?

--Я посоветовалбывам поберечьзапасысвоеголюбопытства,--

раздраженно ответил Ратт.-- Они пригодятся для работы.Не забивайте голову,

уважаемый, ненужнымиразгадками. Думайте лучше о том, как поскорее получить

чек на пятьдесят тысяч долларов за выполнение заказа, -- с

покровительственнойулыбкой закончилон.Аирландец чуть не присвистнул:

"Ого! Вот это дело..."

-- Тогда разрешите взять на операцию Вартаняна.

-- Разрешаю. Хотя приготовил для него другое дело. Но это сейчас прежде

всего.

В Теритаун они приехали под вечер. Остановились у дальнего родственника

Вартаняна, управляющего магазином торговой фирмы братьев Салливэн.

Многоэтажная коробка универмага возвышаетсянад всеми другими зданиями

этого стотысячного городка,ис его крыши- аэроплощадки хорошо

просматриваютсяулицыи дворы.Послевосьмивечера,когдазакрывается

магазин ина его крыше перестают садиться и взлетать вертолеты покупателей,

вэтовремяочень удобнопонаблюдать за"усадьбой",--какони условно

окрестилилабораториюПритта Отсюда даже невооруженным глазом можно видеть

гущузелени,средикоторойбелеет невысокое,кубическойформыздание,

увенчанное серебристымкуполом.А бинокль позволяет увидеть многиеважные

подробности. Например, что парк"усадьбы" обнесен высокой,пожалуй, втри

человеческих роста оградой из толстыхметаллических прутьев("наверняка --

из тугоплавкого материала",--подумали наблюдатели).Уворот-- довольно

просторнаяпроходная ("там, конечно,сейчасиграютвпокер охранники").

Вокругвсегодома простираетсяпаркизстарыхлип,вдольдорожек--

подстриженныйкустарник("этохорошо-- можнонезаметноподобратьсяк

дому"...).

В общем,наблюдение с крышиунивермага не изменило их первоначального

плана проникнуть к Притту с воздуха. Куполообразная крыша не давала гарантии

безопасной посадки.До темноты они копались влетательном аппарате "Добрый

ангел". А Вартанян успел еще облюбовать для своей посадки полянку в тенистом

паркеи наштурманкезапрограммировал направление, расстояниеи скорость

полета до той точки, откуда онсвыключеннымдвигателем начнетбесшумное

парение и спуск на полянку...

-- Ну, старина, смелее,--сказалО'Малей приятелю, когда тот закрепил

на себе ракетный ранец ивпоследнийраз проверил, какрасходятсяперья

планера.-- Все-таки это не с Арарата прыгать!

--Отомтолькоимечтаю,--втонемуответилСурен,-- Вот,

потренируюсь тут маленько... Отойди-ка!

Тонко запелигазовые струи,из-подногвзметнулась пыль, и Вартанян

взмылв ночное небо. О'Малей смотрел ему вслед и с беспокойством думал, что

втакоепозднее время,когдалюбителейангельскихполетов немного, его

приятель может вызвать подозрение у охраны еще в воздухе. Но Сурену угрожало

другое: он ошибся и выключил двигатели несколько раньше, чем следовало бы по

высоте полета.

Планируя, Сурен едва перетянул через острые прутья ограды,врезалсяв

густуюкрону дерева,пробил ее и упал вкусты. Это егоспасло от тяжелых

ушибов.Асильный порыв ночного ветра,прошумевший впарке вовремя его

падения, скрыл звуки неудачной посадки.

Он поднялся и почувствовал, как саднит лицо. Прикоснулся к щеке тыльной

стороной ладониив свете садовогофонаря увиделнаруке кровь.Болела

ушибленная коленка.Он стал ходить взад-вперед по аллее, массируя коленку и

прикладывая клицуплаток. От тяжелого ранца занылиплечи.Он расстегнул

ремни и положил аппарат на скамейку. Сел и стал потирать ушибленную ногу.

"Чертвозьми, чего я тут сижу?-- он взглянул на часы. Былочетверть

первого.-- И вообще, что это за парк? Как я здесь очутился?.." Онпосмотрел

на аппарат, потрогал себя за нос, поднял глаза кнебу, усыпанному звездами,

сощурился на огонь фонаря, и глаза сами стали слипаться...

Но он быстро встрепенулся, усилием воли заставил себя сделать несколько

приседаний, стараясь отогнать сон. "Все-таки, что это значит? Какоголешего

меня принесло сюда?Ах, да,авария! -- Он радостно хлопнул себяпо лбу.--

Значит, якуда-то летел. Кудаже?.. Боже,как хочется спать! Так хочется,

чтоничегоужене соображаю...",-- он рассеянно потер лоб,силясь что-то

вспомнить...

Вартанян мог заставитьсвою памятьвыдать ему нужную информацию, если

был уверен, чтов свое время он заложил еевголову.Носейчас, вот уже

полчасаего мучилодинпростой вопрос: откудаонсейчаслетел икуда?

Промучившись напрасно, он,наконец, спросилсебя: "Что я делал вчера?" И с

ужасомубедился:памятьемунеподвластна."Может,уменя сотрясение

мозга?.." --растерянно подумал он иснял шлем. Ощупал голову сквозь шапку

густых волос, но не почувствовал никакой боли...

Как обычно, в семь утра к воротам лаборатории Притта подкатил крохотный

белый электромобильчик "Капелька".Из него вышел старый негр Мур, садовник.

ОдинизохранниковобшарилодеждуМура, двадругих перетряхнуливсе в

машине, заглянули даже под колеса и крикнули -- "О'кей!"

Старший вахтер отключилизлучатель. В проходной погасла красная лампа,

висящая перед самым входом в парк.

Ворота открылись,и"Капелька"неслышнопокатилапо аллее, свернув

направо вдольограды.Почти сразу Мурзаметил впереди блестящийвлучах

солнца белый шар. Он ярко выделялся на красной дорожке из толченого кирпича.

Это был шлем Вартаняна. "А вот и сам космонавт",-- иронически сказал старик,

подъехав ближе к скамейке, на которой спал Сурен, положив голову на "Доброго

ангела".Мурничего незналпро излучение.Но что постороннихздесь не

должно быть-- это онзналточно.Не разворачиваясь,"Капелька" укатила

обратно к воротам...

Стого момента, какв ночном неберастворилсяогонек ракетных сопел

аппарата Вартаняна, О'Малеяне покидало тревожное чувство."Как будто мы с

Суреном никогда не ходили на такие дела!" --старался он успокоить себя. Но

интуиция подсказывала, что на этот раз они вступили в опасную игру громадных

акул, однаизкоторыххочет вырватьдобычуизпастидругой..."Можно

представить себе, какой это куш, если нам пятьдесят тысяч обещали!" Нанял их

могущественный хозяин -- скорей всего, Пентагон. Но ведь и "Юнайтед стил" --

тоже не куропатка, ее голыми руками невозьмешь. Этот хищник может и самого

министраобороныскушать... Ауж их-тос Суреном проглотят--дажене

заметив этого.Стоиткому-нибудьзазеватьсяили выдатьсебя-- и любой

охранник, любой служащий компании пристрелит их, как собак. "Жена получит 15

тысяч страховки",-- невесело усмехнулся О'Малей.

Часы пробили три. Он выбежал из кабинета управляющего и вскочил в лифт.

Накрышегулялсвежийветер,которому онсудовольствиемподставил

разгоряченное волнением лицо. "Ну, что он там сидит?"-- нервничал О'Малей.

Онидоговорились,чтоСурен сегоднясделает лишь разведку: выяснит,где

работает Притт, какими путями можно пробраться в этопомещение. Много ли на

это нужно времени!

Какжаль, чтоон неможетсвязатьсясним порадио.Из-за

предосторожностиСурен не взялс собойничего,что вслучае захвата его

могло бы вызвать подозрения. В сумку он положил бутылку армянского коньяка и

папиросы "Давид Сасунский": "Летел к приятелю и вдруг потерпел аварию".

То и делоприникалонкокулярамтелебинокля,ясно виделлиству,

освещенную пронзительным светом ксеноновых фонарей, серебрящийсяв их лучах

купол лаборатории -- там было тихо, "усадьба" спала. Наконец сталосветать,

и тогда О'Малей понял, что дело плохо. Он нацедил из автомата чашку горячего

кофе и отправился к своему электромобилю. План его был прост: если Вартаняна

задержали, то его либовыпустят,либо отвезут в отделение секретной службы

на допрос. В том и другом случае он должен появиться из ворот "усадьбы".

Кворотам онприбыл,когдауже взошло солнце. Подыскивая "дырку"в

сплошной веренице стоящих машин,чтобы приткнуть свою, он медленнопроехал

мимопроходной,не заметив ничего особенного.Местонашлось,к счастью,

недалеко от ворот, так, что, сидя в кабине,можно было видеть, кто входит и

выходит черезних. Делая вид,будтовозитсяв багажнике,О'Малей быстро

заменил обычный номерной знак своей машины.

Через улицунаискосок,почти напротив самоговхода в"усадьбу",он

заметил бар-автомат и отправился туда по- греться. Его знобило не столько от

утренней прохлады, сколько от нервногонапряжения. Получив порцию виски, он

уселся застоликисжадностьюглотнулспиртного.Постепенноспина

оттаивала, противная дрожь утихала. Отсюда было прекрасно видното, зачем

он сейчас вел наблюдение. В зале, кроме него, сидели трое парней в форменных

фуражкахтаксистов, отдыхавших отночной работы.Они с аппетитом уплетали

сосиски ивеселоболтали. В этот моментО'Малей увидел,-чтокворотам

подъехала "Капелька"ииз нее вылез и вошел в про-ходнуюстарый негр, а

оттуда вышлидва здоровых парня. Ониоткинулипрозрачную кабинку истали

что-то делать в машине, а что -- он не успел заметить:

--Хэлло,нетли увас закурить?Вавтомате сигареты кончились, а

хозяин еще спит...

Пока он отвечал, что не курящий,а для этого пришлось повернуться в их

сторону, электромобильчик исчез. Досадуя на таксистов, он вышел из бара и не

спеша направился по улице вдоль высокой металлической ограды...

Старший охранник Джим растолкал спавшего Вартаняна.

-- Простите, сэр.Ноужеутро,-- ехидно сказал он,когда тот открыл

глаза.

Увидев передсобой детину в униформе, Вартанян вскочилипробормотал

извинениянасчет того, что заснулв общественном месте, а затем, удивленно

оглядевшись, спросил:

--Послушайте,что этозапарк?Убей бог,непойму,как я здесь

очутился...

Лицо его в этот момент являло такую растерянность, чтоеще не видевший

жертв облученияДжимвнутреннепоразился: "Эк,емупамятьотшибло,

бедняге!"..

-- Выприлетелисюда на этом вот "Ангеле",-- он показалнааппарат,

громоздившийся рядом.-- Видно, хорошо спикировали, что ободрали лицо ишлем

потеряли.

Вартанян пощупал лицо и болезненнопоморщился. Судивлением уставился

на аппарат,дажепотрогалего рукой. Всеговорило, чтоэтотчеловек не

придумывает.

-- Но почему, почемуто, что вы мне говорите, я сам не видел? -- почти

закричалон.-- И почему я не знаю, откуда я взялся тут?.. Неужели я схожу с

ума!..

И было отчего. Под действием ночной дозы облучения из мозга вытравилась

и сцена его приземления в "усадьбе".

-- Успокойтесь. Вынаходитесь в частном владении.Хозяинего, доктор

Твигг примет вас и осмотрит. Пойдемте в его кабинет.

Едва он поднялся соскамейки, острая боль в коленке заставила припасть

на правую ногу.

-- Вот, видите,-- участливо сказал Джим.-- Цела нога-то?

-- Коленка... Ничегонепойму! -- в отчаянии махнулрукой Вартанян и

поплелся за Джимом, который нес "Ангела" и шлем.

Помняинструкцию,Джимбольше нио чемне заговаривал.Онспешил

доставитьсвоего пленникавкабинетN 12,занимаемыйсекретной службой

корпорации,пока непришлинаработусотрудникилаборатории.То,что

касается работы секретнойслужбы, недолжнобыть известно ученым и вообще

никому,кроме мистераЛансдейла, которому ужесообщено и он должен сейчас

прибыть.

--Располагайтесь здесь,--сказал старшийохранник,--ДокторТвигг

сейчас приедет и осмотрит вас.

Оставшисьодин, Вартанян осмотрелся.Он находился в обычнойприемной

врача: шкафысинструментами, аптечка,весыи даже малая диагностическая

машина. Он снова погрузился в себя, пытаясь припомнить вчерашнее.

Последнее, чтоон помнил,это свой отлет из Еревана,чудесное раннее

утро на аэродроме и розовый с голубыми тенями заснеженный Арарат...

Шеф секретной службымистер Лансдейл спешил побывать в лаборатории еще

довосьми,чтобы не попасться наглазанаучнымработникам. Босс

категорическиприказалделатьсвоюработутак, будтотебявовсене

существует. И уж во всяком случае не тревожить Притта. Ему это удалось. Джим

кратко доложил своемушефу состояние задержанного, чтонашлипри нем(он

успел обыскать спящего).

-- Ничего особенного,кроме армянских папирос и коньяка. Ни оружия, ни

приемо-передающих устройств,ни фотоаппарата. Обследованиемместападения

установлено, что летел он от центра города.Судя по программе, обнаруженной

на штурманке,двигатели автоматически выключились примерноярдов за сто от

северной части ограды.Дальше онпланировал, нооченьнеудачно. Едване

задел ограду, ударился о дерево и упал на кусты. Ободрал лицо и ушиб колено.

После падения никуда не ходил, заснул на скамейке...

Лансдейлпонимал, что расспрашивать незнакомца бесполезно.Лишь через

двое суток, не раньше, облученный мог бы вспомнить, куда и зачем он летел.

Унегосозрелхитрыйплан.Он-товедьхорошоизучилсистемуи

результатыдействия лучей Притта. Поегопод- счетам, доза облучения была

настолько сильной, что и затри дня, пожалуй,парень не придет в себя.Но

то, что сейчас сним происходит,-- запомнитхорошо. И надо,чтобы унего

осталисьсамые приятныевоспоминания -- ни в коем случае не показывать ему

озабоченностьвнезапнымвторжением.Выпуститьнемедленно.И постараться

проследить -- кто онтакой, куда направится. Если это шпион, друзья его уже

беспокоятся и будут, очевидно, разыскивать где-то здесь поблизости...

-- Вот что, Джим.Направь двух наших парнейза ворота.Когдавыйдет

гость, они проследят,куда он исчезнет. А я сейчас его выпущу. Кто знает об

этом случае -- обязан забыть. Понятно?..

Лансдейл вошел в комнату к Вартаняну.

--ДокторТвигг, владелец клиники,--представилсяонслегким

поклоном.-- Как, вам еще не подали завтрак?

Смущенный Вартанян хотел подняться,но хозяин остановилего

великодушным жестом:

--Сидите, сидите, пожалуйста. Мне сказали, что вы сильно ушибли ногу.

Пока нам принесут кофе я, разрешите, осмотрю вас.

-- О,вы очень любезны,доктор. Ядажене успелвам представиться.

Сурен Вартанян, служащий фирмы "Брид- жес инту зе фьюче".

--Я ни наминуту не сомневался,что вы человек порядочный и явились

сюда не затем, чтобы очистить мой сейф.

-- Да, но я сам не знаю, зачем я сюда явился и совершенно не помню, как

я летелна этой штуке, откуда летел... И вообще, со мной что-тостряслось,

доктор! Яне помню,что было вчера и позавчера. Вроде бы меня и не было на

свете... Боюсь, что-то случилось вот тут,-- он постучал кулаком по затылку.

Слушаяего жалобы,Лансдейл наделдокторскийхалат и,молчакивая

головой в такт причитаниям больного, начал осмотр.

-- Ничегострашного,--наконец сказал он.--Ушибколеннойчашечки.

Скоропройдет. С головой -- хуже. Сотрясение височных долей мозга. Я выпишу

капли. Через три-четыре дня память восстановится.

Вдверьпостучали,и вошелбой, неся на подносекофейник, чашкии

тарелкусбутербродами.Лансдейлустало жальармянского коньяка,он не

выдержал и вроде невзначай сказал:

-- Просто удивительно, как при таком падении могла уцелеть бутылка...

-- Что за бутылка? -- удивился Вартанян.

-- Не знаю. Когдапомогал вам раздеться, то мне по- казалось, что там,

в кармане комбинезона, у вас бутылка.

Вартанян схватилкомбинезон, расстегнулсумку-карман иизвлек оттуда

бутылку коньяка, удивленно посмотрел на нее и улыбнулся:

-- - Недавно ездил в Армению...

-- О, армянский коньяк!

-- Угощайтесь, пожалуйста, доктор. Как раз к нашему кофе!..

Они рассказали друг другу по парочке анекдотов, хохотали и хлопали друг

другапо спине,пока не пришел Джимичто-то сказал наухо своему шефу.

Лансдейлмоментально протрезвел и, не показывая это своему хмельному другу,

стал,однако, извиняться,что дела зовутего, онпроситгостязаходить

почаще и так далее. Гость, хоть и пьян был, понял,что хозяевам не до него,

надо уходить.

Джим было понес за ним аппарат и комбинезон, но Вартанян, обернувшись в

дверях, сказал, обращаясь к доктору:

-- Разрешите это оставить пока у вас. Как-нибудь в другой раз заберу.

-- Конечно, конечно. Джим, отнесите вещи в мой шкаф..

... О'Малей чуть было непрозевал своего приятеля, когда тот вышелиз

проходной.Вэтомвеселом,разбитноммаломиздалека трудно было узнать

человека, испытавшеготяжелоеморальное потрясение. Ирландец находилсяот

воротнанекотором расстоянии,поблизостиотсвоеймашины,чтобы быть

готовымринутьсявслед за Суреном, еслиего повезут куда-нибудь. Он узнал

его лишь втот момент, когдаСурен инстинктивно обернулся к воротам, вдруг

почувствовавсебяодинокимв не-знакомомгороде.О'Малейструдом

удержался, чтобыне броситьсякнему:нельзяже так глуповыдать себя!

Может,это ловушка... Онсел в машинуи стал наблюдать.Дверь проходной,

захлопнувшаяся за Вартаняном, большенеоткрывалась,заоградой небыло

видно людей. Зато на улице людской поток нарастал, время близилось к девяти.

Он тронулмашину, обогнал Суренаивпотоке машинмедленнопокатилдо

ближайшего перекрестка, свернулнаправои,оставивмашину, быстро,

по-деловомупошелпо тротуару с расчетом столкнутьсяноск носу со своим

Другом. Вытащил из карманагазету и стал на ходурассматривать объявления,

как десятки других пешеходов. Загородившись листом, он, словно бы невзначай,

наскочил на Вартаняна, пробормотав извинения.

-- Хэлло, да это ты, Шонни! --завопилотрадости Вартанян.-- Как ты

здесь очутился, старина?!

-- А ты как?

Они заключилидруг друга в объятия, и тут О'Малейзаметил, что от его

друга несло, как из пивной бочки. "Игде этоон успел такнализаться?" --

думал старшина и еще больше восхищался "игрой" своегодруга и подчиненного.

Он плел -- громко для постороннихушей -- что-то о причине своего приезда в

Теритаун и велсебя так, словноони сСуреномдействительностолет не

виделись.

Весело болтая, они дошли до электромобиля, и О'Малейвтолкнул в кабину

своего хмельного приятеля.

--Акуда мы едем? -- спросил Вартанян,когдамашинавырваласьна

шоссе.

-- Домой, конечно, куда же еще.

-- Постой, постой,-- сталтереть лоб Вартанян.-- Ты говоришь -- домой.

А где мы сейчас были?.. Да, конечно, в Теритауне.Нозачем я тут оказался?

Тызнаешь,уменяслучилосьмаленькое сотрясение мозга--таксказал

доктор... как его?М-м-м.... Трильби, кажется. Нет, Твигги. Да,он сказал,

через тридняпройдет.Забылвсе. Зачем я оказался у него в саду? Откуда

летел -- ничего не помню... Ты, случайно, те знаешь? Я не говорил тебе, куда

лететь собираюсь, а?..

-- Ладно, кончай травить! -- рассердился О'Малей.--Давайк делу. Что

ты разведал и почему так долго задержался в "усадьбе"?

-- Убей бог, я ничего не знаю!.. Я очухался на скамейке в саду,утром.

Коленкаболит,лицо ободрано, рядом летательный аппарат лежит... Охранник,

который разбудил меня, говорит, что я неудачно приземлился. Но откуда?! Не с

луны ли?.. Ты, понимаешь, у меня совсем нет вчера! Только -- сегодня...

О'Малей с тревогой покосился на приятеля. "Онхотя и выпивши, но вздор

такой не мог бы нести... Они что-то с ним сделали..."

Обычно спокойный, уравновешенный ирландец вдруг почувствовал, как кровь

ударила емув голову.Такихвнезапных приливов унего раньше никогдане

было, они появились совсем недавно. "Нервы сдают, надо бы к доктору..." -- и

потянул рычажок кондиционера на отметку "холодно"...

А в это время Лансдейл, проглотив приличную дозу антиалкоголя, выслушал

доклад своих парней, следивших за вышедшим на улицу Вартаняном.

-- Он встретил своего знакомого в трехстахдвадцати ярдах от проходной

на Роуд-авеню. Назвал его Шоном. Вот ихснимки.Весьихразговор записан

вплоть до того, как они сели в машину Шона. Номерной знак -- 137-- 216 штата

Огайо. Выехали из города по направлению к 424-й дороге...

Включилипленку.Через полминуты роликостановился.--Ивсе?--

спросил шефсекретной службы, нахмурив брови.-- Пустая болтовня двух пьяных

дураков!

-- Запись разговоравмашиненеудалась,--виновато сказал один из

агентов.-- По-видимому, у них был включен интерферентор...

-- Небогато,-- резюмировал шеф.-- А теперь слушать меня...

Ионстализлагать новуюсистему охраны лаборатории.Взаключение

приказал держать язык за зубами: о ночном происшествии -- ни гу-гу!

Затем Лансдейл уединился в своем кабинете и с помощью "тета" связался с

Главным.

--О'кей!--сказал Босс, удовлетворенный действием излучения.-- Эта

штука понадежнее автоматов. И самое главное -- не так шумит. Новы уверены,

что это разведка? Может, действительно,какой-то несчастный свалился вам на

голову?

-- Согласитесь,босс, что при такомпровале памяти мы у негоклещами

ничего невытащили бы болеетого,что оннамрассказал. Зато ужэто --

искренне: он был совершенно растерян и психически подавлен. У него оказалось

больше вопросов ко мне, чем наоборот... Однако то, что его -- определенно --

встречали у ворот, хотя быодно это даетмне основание думатьо визите по

специальному заданию. Ведь они даже и не подозревают об излучении.

-- Да.Вы, пожалуй, правы. Вовсяком случаеполезнее приготовиться к

худшему, чемоказаться растяпой. Иправильно сделали, чтовыпустилиего,

пусть считают наспростачками... Толькоя не хотелбы,чтоб доктор Притт

прослышал обэтом случае.Ничтоне должно отвлекать его мыслейотдела.

Напоминаю: вы отвечаете за это!..

"Что они с ним сделали?" -- этот вопрос неотступно преследовал О'Малея,

пока он находился в вынужденном бездействии. Ратт неразрешил ему повторить

попытку проникнуть в "усадьбу", пока не выяснится состояние Вартаняна. Врачи

колдовалинад ним,мучиликибера-диагностика,нотот давалоднозначный

ответ:больной здоров.Конечно,любой врач всегданайдетотклоненияот

нормы.Но ни одноизнайденных у Вартаняна отклонений не моглообъяснить

внезапного провала памяти.Всеэнцефалограммы,снятые черезравные

промежутки времени, показывализдоровуюэлектрическуюактивность мозговых

волн.

Указаниянасотрясениемозга полностьюотсутствовали. Биохимические

анализаторы неподтверждаливерсии,будто пациенту впрыснули определенные

вещества, позволяющие контролировать побуждения и действия человека.

Тогдапредпринялитакойэксперимент.РядомсВартаняномпосадили

санитара. Обоих попросили ответить на один вопрос: "Чтовы делали позавчера

после двенадцати?"

Пока они вспоминали,замерили биопотенциалывисочныхдолеймозга. И

диаграммы резко разошлись.У санитаракривая пошла частыми зигзагами,а у

Вартанянаона по-прежнемупредставляла спокойную волнистую линию,изредка

лишьпрерываемую всплесками. Это свидетельствовало оподавленности функций

памяти.

Чтож,врачисвоего добились --диагнозпоставили.Соответственно

назначилилечение,лекарства.Аему,старшему агенту, необходимознать

причину этого непонятного"заболевания". "Что они с ним сделали, как отняли

память?"

Без ответа на этот вопрос нельзя продолжать работу. "Раз они ему ничего

невводили, значит,как-топодействовалина расстоянии,--рассуждал

старшина.-- Чем можно подействовать на расстоянии? -- Только излучением!.."

Он отыскал нейрофизиолога и попросил прокомментировать его догадку.

-- Электромагнитные излучения могут при определенных условияхугнетать

деятельностьмозга,--сказалспециалист.-- Онивызываютголовныеболи,

тошнотыи дажеколлапс.Номненеизвестныслучаи,чтобыотподобных

излучений страдал толькоопределенный участок коры и притомтак устойчиво.

Прекратите облучение-- тут же все становится на место... Скорее всего...--

ученыйзадумался.-- Да,скореевсегоэтогипнотическоевоздействиена

интерпретационную функцию коры больших полушарий мозга.

--Выходит,чтомойдругпопалвлапыгипнотизеру?--вскочил

О'Малей.-- Вы что-то темните, док!... Я хорошо знаю Вартаняна.Емузубы не

заговоришь, он сам кого хочешь загипнотизирует!

Ученый улыбнулся горячности ирландца и развел руками:

--МистерО'Малей,ведь яничего неговорило гипно-тизере..О

гипнотическом воздействии. А это не одно и то же. На ваш вопрос об излучении

я ответил: излучениеэлектромагнитного происхождения тут ни при чем. Вопрос

орадиоактивномизлучении отпадает -- таковогоне было.Допускаютолько

третий видизлучения-- гипнотическое.Выслышалипро экстрасенсов?Их

долгое время не признавали, и ониушли к бионикам. Не исключено, что кто-то

уже разгадал природу третьего излучения и произвел его.

Вот вамигипнотизер-- какое-нибудь электронное чудище.От такого,

пожалуй,и не отобьешься!.. Нет, мистер О'Малей, вы имеете дело с весьмаи

весьмадостойным противником,который выгодноиспользует противвас силу

науки...

--Авообще-то механикатакого действия довольно проста,-- продолжал

рассуждать нейрофизиолог,-- излучение парализует только блоки ближней памяти

в мозге. Выпытаетесь вспомнить,чтобыловчера, однаконакопленнаяза

минувшийденьинформация непоступает из хранилища.Когдаэтотпаралич

пройдет,нейронырастормозятся,тогдапамятьвосстановится. Но то,что

происходило с человеком во время действия гипноза, мы не узнаем никогда, ибо

в этот период его память ничего не фиксировала...

На пятый день рано утром О'Малея поднял звонок Вартаняна.

--Это ты,Шон? Извини, старина, чтов такую рань. Приходи быстрее и

выпусти меня отсюда: я в полной форме!

-- Тихо, Сурен! Никому, понял? Сейчас я буду у тебя...

Вартанянуже побрился ивыглядел очень бодро,воз-бужденно

прохаживался по комнате.

-- Ну, спрашивай, --сказалон, весело блестясвоими большими карими

глазами.

О'Малейдаже растерялсяотнеожиданности, нобыстро нашелся и начал

иронически-важным тоном:

-- Как ты себя чувствуешь?

-- О'кей! Завтра продолжим нашу работу.

-- О-о!.. Ну, тогда излагай план. С чего начнем?

--СвизитаклюбезномудокторуТвиггу.Естьпрямойповод:за

имуществом,оставленным на сохранениебеднымаэронавтом,потерпевшим

крушение.Ведьне зря же мы снимбутылку настоящего "Арарата"распили!

Такое угощение и свинья не забудет...

-- Ну, а что дальше?

Звонок прервал их беседу. Вартанян снял трубку и услышал голос Ратта:

-- Как самочувствие?

-- В порядке, сэр. Можете выписывать.

--Хорошо.Еслидоктора невозражают --выписывайтесьи вместес

мистером О'Малеем быстро ко мне.

Доктора не возражали. Пульс, давление и другие показатели

жизнедеятельностиорганизмабыливнорме,ибольнойнежаловалсяна

выпадение памяти. Несколькоконтрольных тестов, предложенных ему,

окончательно успокоили и психиатра.

--Нет,снебак ним непопадешь,-- продолжалразвивать свой план

Сурен.--Унихтамчто-тоестьтакое,чтоотшибаетпамятьнапрочь.

Последнее,что я только теперь вспомнил,-- это как просигналилаштурманка:

"готовься к посадке". Помню, как развернул оперение и перешел на планирующий

полет, потомвыключилсядвигательитишина охватиламеня. Толькоперья

фырчали немного.И -- всЈ.Убейбог, до сих пор не знаю, как приземлился.

Будто в воздухе умер... А воскрес утром на садовой скамейке.

-- Сурен,ты попал подизлучение. Я уже консульти-ровалсяу одного

серьезногоспециалистапоэтимделам.Правда,он пока незнает такого

излучения,но предполагает,чтонатебеиспробовалиновоеизобретение

экстрасенсов и биоников.

-- Вроде черной магии? -- усмехнулся Сурен.

--Эх, приятель,--вздохнул О'Малей и грустнопокачалголовой.-- Ты

слишком легкомысленно недооцениваешь силу науки!.

Ратт насупившись сидел в кресле и сурово глядел на них поверх очков. Он

всегда напускалнасебя важный вид,когда собиралсядаватькакие-нибудь

указания.Жестом пригласив их сесть, он выдержалмногозначительную паузу и

лишь затем начал:

-- Мы изучили причины вашего провала и пришли к выводу, что лаборатория

Притта находится под защитой сильного, неизвестного нам излучения. Посланные

мной дозиметристы несмоглиобнаружить какого-либо сигнала. Следовательно,

придется действовать по-военному.

О'Малей насторожился. Оннелюбил "мокрых" дел. Молодые люди тревожно

переглянулись, а шеф между тем продолжал:

-- Когда разведка наблюдением не дает результатов, тогда берут "языка".

Нам нужно заполучитьодного изближайшихсотрудниковПритта и выведать у

него ио самойнаучнойработе,ио системе защиты, сигнализациивего

лаборатории, и прочее.

-- Так не лучшели взять самого короля,--заметил Вартанян,-- чем

возиться с пешками?

--Не забывайтесь.Мы-- не ФБР и,следовательно, неможем хватать

любого, кого вздумается. Мы -- фирма "Бриджес инту зе фьюче"! Строим мосты в

будущее. Если взять Притта -- не миновать большого шума. Подобная"реклама"

длянашей фирмы равносильнасамоубийству. Дошло? -- он поочередно поглядел

надрузей,получивоткаждого утвердительный кивок.-- Поэтому ещераз

напоминаю: осторожность и осмотрительность!

Он открыл зеленое досье, извлек оттуданесколько фотографий и протянул

их О'Малею.

-- Это Притт и его коллеги. Хорошо бы кого-то из них завербовать, чтобы

получатьпостояннуюинформацию.Нобоюсь,чтопридетсяиметьделос

фанатиками...--Раттпоморщился,--Ну,знаете...когдаученые что-то

открывают большое, они забываютобо всем,иесливы книмв тот момент

влезете, они пошлют вас к чертям.

-- Дорогойшеф, вы лучше скажите, к какой сумме мы их можемотослать,

чтобыонинепослали нас, --насмешливозаметилО'Малей,аВартанян,

сверкнув зубами в широкой улыбке, подхватил:

--Я еще не встречал фанатиков среди порядочных американцев. Наоборот,

с помощью долларов я вампревращу в фанатика любого трусливого обывателя, и

вы даже не назовете меня иллюзионистом...

-- Ладно,непаясничайте! У вас такого дела ещенебыло. Я нехочу

запугивать, но имейте в виду, что это -- могущественная корпорация! Если они

разгадаютнашзамыселраньше,чем намудастсяего осуществить,то

осуществитьнамуже не удастся... Вы убедились,какая серьезнаязащита у

них? У нас один шанс -- сделать вид, что мы отказались от мысли проникнуть к

ним, ничем больше не выдавая себя, чтобы тревога улеглась.

Операцию продолжимчерезнесколько дней.Чтокасается долларов,то

пустьосведомительсам назовет сумму. Будьтеуверены, нашзаказчик,-- он

кинулмногозначащийвзглядна потолок,-- сумеетудовлетворитьлюбые

запросы...

И последнее.Невздумайтедолгозадерживатьтехлюдей. Отсутствие

любогоизнихобеспокоитсекретнуюслужбу.Этоможетнамповредить.

Руководствофирмой предупреждает:никаких осложнений. Еслидело иначене

пойдет -- отказаться от него.

Ратт выждал секунду и, прищурив один глаз, добавил:

-- Но яполагаю -- не ввашихинтересах отказыватьсяотприличного

заработка. Не так ли?..

Глава третья. В КОЛЬЦЕ ИНТРИГ

-- Куда идет человечество

-- Тайное свидание

-- В ловушке

-- Заговор против заговора

-- Сеанс телепатии

-- Генератор эмоций

-- Босс заказывает музыку

-- Когда справляются о здоровье

-- Удар в слабое место

Джоанужевтретийразнапоминалаемуобобещанииустроитьей

"свидание"с мужем. Да и Барнет просил егоо том же.Поэтомуоннаконец

решил поговорить с мистером Майклом.

--Разговорможноосуществитьтолькопо внутреннемутелефону?--

осведомился директор Научного центра.

-- И по радио также, но лучше по телефону.

--По радио-- нет. Вы сами понимаете, из соображенийсекретности. А

для разговора по внутреннему телефону миссис Барнет нужно допустить в здание

лаборатории. Думаю, что Лансдейл будет возражать. И не без оснований.

-- Но ведь она достаточно осведомлена о нашей тайне и я гарантирую, что

не узнает больше того, что ей уже известно.

--Лансдейл скажет,чтоунас нет оснований доверять ейнастолько,

чтобы допустить в запретную зону...

О, милейший мистерМайкл недаром занимает свой пост! Он всегда мягок в

обращениисподчиненными,логичен,когдаемуприходится убеждать ихв

чем-то, и при этомвсегдаполонобезоруживающеготакта.И ужеслиему

понадобилось отказать, онсошлется на непреодолимыепрепятствияи создаст

впечатление,будтоонинеотказываетвовсе, алишь сболью душевной

признает свое бессилие разрешить вашу просьбу.

И вы уйдете без обиды, хотя и ни с чем...

Однако Притт решил не сдаваться.

-- Мистер Майкл, разве вам неизвестно, что впланнашей работы входит

телеуправление мозгом?

-- Конечно, известно.

-- Так что же, какой-то охранник сорвет нам научный эксперимент? Ведь в

эфир выходить нельзя "по соображениям безопасности"...

--Я думаю, мы уладим этотвопрос. Прошу вас, больше не называйте так

пренебрежительно мистера Лансдейла: онпечется овашемже благополучии, о

вашемприоритете.И мы с вами ещене знаем,как велик его личный вклад в

нашедело,спокойствиекоторогоон бдительноохраняет!.. Поверьтемне,

человеку, на которомлежиттакая колоссальнаяответственность занаучную

деятельность всех наших учреждений.

-- Значит, придется отказать миссис Барнет,-- вздохнул Притт.

--Нет, нет! --воскликнулмистерМайкл,которого слово "отказать"

всегда шокировало.--Я совсемне противих общения.Но, дорогой коллега,

сделайтеэтодругим возможным путем. Ну,скажем,пустьони обмениваются

звуковыми письмами.Всеравно ведь миссис Барнет не сможет увидетьсвоего

мужа, допусти мы ее даже к биотрону.

--Сэр,всемыне перестаемвосхищатьсявашимумом,-- сказал

удивленно-почтительно Притт, так что мистер Майклнедоверчиво посмотрелна

него.-- Обидно, почему такаяпростая мысль не пришла и мне в голову! Вместо

этого я отнимаю у вас время, да и сам... -- он сделал неопределенный жест,--

отвлекаюсь от дела.

Мистер Майкл просиял:

-- Ну, как славно!Вотидоговорились.--Он протянул рукуПритту и

заметил добродушно:-- А насчет восхищения -- это вы зря. Гениальные по своей

простоте мысли чаще всего посещают именно бездельников...

Притту,действительно, раньшене пришловголовуустроить супругам

обмензвуковыми письмами.Может,поэтому он и не нашелся,чтовозразить

мистеру Майклу. Но идею эту он тотчас отверг. Во-первых, письмо есть письмо,

графическое будь оноилизвуковое. Им жехочетсяпоговорить, как живой с

живым. Во-вторых, письма пришлось бы предъявлять команде Лансдейла.

Одноэтовызываловнем протест."Нет,друзьямои, яустрою вам

свидание. Почтисамоенастоящее. Тайное.Ипусть эта командазанимается

своими делами, а в мои не суется..."

Макс и Альбертсогласились сего планомиохотновзялисьбылоза

работу. Однако Пол заартачился:

-- Не понимаю,зачем отвлекаться от дела, да еще с рискомвляпаться в

крупную неприятность!

-- У вас черствое сердце! -- вырвалось у Притта.

-- Сердце тутни причем,-- угрюмо парировалтот.-- Мы с ваминев

детском возрасте. Взрослые люди не могут поступать так легкомысленно.

Притт высоко ценил Пола как специалиста, но недо-любливал за душевную

замкнутость,скрытностьхарактера.Поройруководителю казалось,будто

сотрудник (которыйбыл намного старше Притта) завидуетему,тяготится его

руководством. И тогда беспокойствоохватывало ученого,ему хотелось как-то

наладить свои отношения с коллегой, сделать их по возможности дружескими. Но

завсеэтовремяонитакниразуине поговорилипо-человеческио

чем-нибудь,прямоне связанном с ихобщейработой.Сейчасжевыяснять

отношения и вовсе было не время. Интуитивно Притт выбрал заискивающий тон:

--Да, можетбыть, вы правы,Пол. Даже скорей всего так оно иесть:

слишком великриск. Но,согласитесь, не у каждого исследователя подопытным

объектом служит близкий друг... А потому, как бы вы правы ни были, уважаемый

коллега,думаю, не откажете мне в этой маленькойчеловеческойслабости --

уступить просьбам несчастного о свидании с женой.

Макс и Альбертвыжидательно уставились насвоего старшего коллегу,и

тот явственно ощутил неприязнь, которую в этуминуту оба юноши испытывали к

нему.Даи ссориться с Приттом не входило вего планы, по крайней мере на

ближайшее время. Глядя в сторону, Пол пробормотал:

-- Вы всегда, Притт, стремитесьвыставить себя в лучшем свете. Но я не

хочу быть вам черным фоном. Я умываю руки. Буду работать, как все.

--Благодарювас,--счувством ответилПритт.--Новы неможете

пожаловаться на мое невниманиек вам. И поверьте, мнеочень не хотелось бы

вносить раздоры в наш маленький коллектив.

Влюбленный в своегоучителяМаксбросился к Полуи горячо пожал ему

руку:

-- Спасибо, старина Пол! Ведьдоктор Притт ничегоне выгадывает лично

для себя... -- и далее Макс произнес быдлинную, пылкую речь о "беззаветных

служителях науки ичеловечества", еслибы нераздалсязвонок телефонаи

Альберт, снявший трубку, ехидно не поманил своего друга пальцем:

-- Пойди, голубь, и отдай свой пыл даме сердца.

Юноша осекся и покраснел: как некстати звонила его

подружка Кэт!

--Ну, чтотебе? --снапускной сердитостью, подавляя тем смущение,

сказал он, взяв трубку.-- Нет, сегодня немогу.И завтра тоже. У нас очень

важная работа, и меня не отпустят...

-- Постойте, Макс, -- вмешался Притт, -- Зачем же так? Сегодня я вас не

задерживаю, а завтра видно будет.

Юноша благодарно кивнул и, прикрыв микрофон ладонью, прошептал:

--Ладно,Кэтти. Недуйся.Упрошусвоего шефа.Ждименясегодня

вечером...

Помысли Притта, им надобыло смонтироватьспециальную телекамерус

кибернетическим устройством.Свидание должнопроисходитьвэлектромобиле

Притта. Напереднем сиденье,за рулем, расположится Джоан, арядом сней

долженсидетьее супруг.Однако,увы,Человека Без Оболочки пока нельзя

зрительно представить вобществетакихжесуществ "в оболочках". Поэтому

рядом с Джоан будет "сидеть" говорящая, слышащая и видящая модель профессора

Дэвида У. Барнета. Мо- дель довольно грубая -- небольшойметаллический ящик

соптической головкой, снабженной двумя объективами, соответствующимипаре

глаз Барнета. Сигналы, ранее посылаемыемозгом шейныммышцам, теперь будут

приняты и выполненысервомеханизмамиголовки.Собеседник Джоан сможетне

тольковидетьсвоюсупругу,но и"глазетьпосторонам",если ему

захочется.-- Кстати, этобудетпервойпрогулкойБарнета на лоне природы,

первый выход "в свет" Человека Без Оболочки...

Вопрос"секретности"былснят просто: передачусигналоврешили

осуществитьпо лучу мазера,которыйустановилинад куполомлаборатории,

поднявна мачту. Довольно сложную антенну нужно было установить на одном из

самыхвысоких деревьев взагородномпарке,что расположенв миляхпяти

отсюда, на возвышенности у северной окраины Теритауна.

Таким образом канал связи повиснет высоко над городом.Никто не сможет

случайноподслушатьих.Аглавное --небудетпомех, разве кто-нибудь

пересечет луч на летательном аппарате.

В воскресный деньониотправились сМаксом впарк,чтобы подобрать

подходящее дерево.Здесьбыл заповедник,и поэтому импришлосьоставить

машину наодной из общих стоянок.Прихвативс собой летательные аппараты,

они углубилисьв лес.Ихинтересовал склон, обращенный к городу. Песчаная

дорога петляласреди могучих деревьев. Вскоре они расступились, давая место

просторной поляне,кое-где поросшей кустарником.Очевидно,здесьнекогда

былабольшаявырубка,а теперьбелелисетками теннисныекорты.Дорога

выпрямилась,иказалось,чтодальше онаупирается в старую секвойю.Не

сговариваясь,онисразуобратиливниманиенаэто деревоирадостно

переглянулись: "Если бы снее хорошо видно было купол!.." И без словстали

быстро закреплять ранцы "Добрых ангелов".

Будтобольшие,диковинныептицыопустилисьонинатолстыеветви

гигантскогодерева.Отсюда просматривалсявесь город. Далеко-далеко

серебрился под солнцем купол здания их лаборатории. Даже простым глазом было

видно, что радиолуч, направленный отсюда на купол, не встретит на своем пути

помехи в виде какого-нибудь высокого дома. НоМакс для пущей убедительности

все же достализкарманапристрелочныймазер.Воптическийприцелон

отчетливо разгляделсклепанную изтитановых листовкрышу купола.Нажатие

кнопки --ияркий зайчик намиг засветилвсе изображение. Этонаэкран

индика- тора вернулся отраженный титаном радиолуч.

Довольные,они опустилисьназемлюиподостоинствуоценили свою

находку. Дерево, открытое с поляны, позволит машине свободнокурсировать по

дороге почти целую милю, не теряя извиду макушку секвойи, где будет висеть

ретранслятор. Иначе им пришлось бы из электромобиля тянуть кабель надерево

-- а тогда машина не сможет разъезжать и прогулки не получится.

Альберт с Поломуже заканчиваликонструкцию модели. Оницелыми днями

пропадали в мастерских, подих наблюдениемрабочие вытачивали, выпиливали,

выплавлялисотнизамысловатыхдеталейэтойсложнойсхемы.Барнетуже

освоилсясо своим положением иорудовал компьютером не хуже, чем в прежние

времена.

Почти пятиметровой длины экранбыл постоянноисписан формулами. Перед

тем, как им исчезнуть, Барнет давалсигнал, и запись уходила в блок памяти.

Стоило профессору захотеть,как "перед его глазами" вновьвозникала нужная

запись,в которой он могбыобнаружить ошибку, вкравшуюся в расчеты, или,

скажем, увидеть другой, более удобный вариант решения задачи.

И каждыйраз Притт не мог налюбоваться на это занятие своего друга. Он

тихо садился у биотрона, чтобыне отвлекать от работыматематика, иделал

вид, будто углубился в своехозяйство. Асам поглядывална экран, радуясь

тому, как бегут строчки знаков, как вдруг наступает пауза раздумья...

Дождавшись,когдаБарнет,очевидно,решилсделатьперерыв,Притт

заговорил:

-- Как ты смотришь, Дэви, на то, чтобы отправиться на прогулку в парк?

--Опять тычто-топридумал. Ну,конечно, я рад такойвозможности.

Однако, боюсь, что она будет весьма и весьма условной...

-- Ты не совсем прав. Условной она будет только в том отношении, что ты

останешься здесь, в лаборатории. Точнее -- твой мозг останется наместе. Но

ведьты--Человек БезОболочки. Значит,тысвободен бытьвсюду,где

захочешь...

Притт распалился,ухватившись за свою любимуютему -- о всемогуществе

человеческого разума в царстве слепой материи...

-- Придет время, и мозгчеловека будет витать где- нибудь в Космосе, а

воля его, его прихоть охватят всю Вселенную. Не сходя с места, человек будет

обладатьмирами,окоторыхмысейчасипонятиянеимеем!..Сегодня

человечествопереживаетсвоедетство. Людилетаютна планетыСолнечной

системытакже,как ребенок впервые знакомится с комнатами большогодома

родителей... Погибаютврезультатеошибок пилотов,неисправно-стей

механизмов, от стихии...

А ведья мог бы отправить тебя вкосмическийрейс, небоясь за твою

жизнь,потому что мозг твойоставался бы здесь, со мной рядом, в то время,

как воля твоя неслась бы сквозь миры...Да, мог бы,уже сегодня, если бы в

распоряжении Земли имелись запасы энергии в пятьдесят, а, может, и в сто раз

больше, чем мы располагаем.

Апотому инеможем мы пока обеспечить надежной связи с космическими

аппаратами.Нознай, Дэви, человек приобрететподлинную свободу, когда он

освободится от своей оболочки, от бренного тела.

Об этомподсознательнодогадывалисьдревние. Инеслучайно религия

избрала своим идеалом бестелесное существо -- некий святой дух.В образе ли

человека, животного, но любая религия признает именнодух. Материалистыне

признаютдуха,новолючеловеческогоразумасчитают высшимсостоянием

материи...

Всесамое страшное, низменное висториичеловечествасвязанос его

телеснымсуществованием.Вседелаетсяв угодуплоти, чтобы насытить ее,

согреть, развлечь, произвести себе подобных и как можно дольше протянутьее

существование за счет поглощения других живых организмов.

-- Значит,тызабестелесноесуществование,--сказалсинтересом

слушавшийегоБарнет.--Хорошотебе,как попу,проповедовать загробную

жизнь. Побыл бы ты хоть один день без оболочки!..

--"Я мыслю, следовательно, я существую" --ты помнишь слова Декарта?

Твое существование не менее полноценное, чем было оно у автора аналитической

геометрии и философа. Даже определенно продуктивней...

-- Уж не завидуешь ли, старина? Уж не хочешь ли отдать мне свое бренное

тело в обмен на свободу духа?..

Горький оттенок всловахдруга вернул Притта с фи- лософских высот на

землю.

-- Прости, Дэви. Я не хотел... Но кто знает, может быть, и мне придется

стать бестелеснымсуществом.Согласись всеже, чтовпринципеяправ:

человечество идет к этому.

-- Незнаю.Акакбыть со стимулом? Еслинетплоти, то и ублажать

нечего.Какойжестимул останетсяу человека, чтобы искать иоткрывать,

словом, двигаться вперед?

-- Жажда познания.Ведь она вела мудрецов ифилософов, которые или не

нуждались ни в чем или, наоборот, обрекали себяна нищенское существование.

Философы-йоги,чтобы быть более независимыми от плоти, стремились подчинить

ее своей воле так, чтобы она нетребовала слишком много пищи,одежды. Мозг

человека вынужден постояннозаботиться о теле,которое вечно болеет, вечно

нуждаетсявчем-тои этимпостоянноотвлекаетсвоймыслящийцентр от

важнейшей функции -- осмысливания действительности, познания сущего.

Вотведь ты не потерял вкуса к своей работе, а, наоборот,углубился в

сложнейшие исследования...

--Да, я, кажется,заканчиваю исследование корней зета, чего и сам не

ожидал! -- живо откликнулся Дэвид.

-- А кроме того, ты ещеведьивыполняешьзаказыНаучногоцентра.

Потому, что тебя никтоне отвлекает от работы. Разветолько я... --Притт

улыбнулся.--Тебене надоотрыватьсяни наобед,ни наприемы,ни на

гимнастику и туалет, ни на тысячудругих житейскихмелочей. Не сдвигаясь и

надюйм со своего места, тыблагодарятелевидению бываешьна футболе, на

скачках,накосмодроме --где угодно,живешь полной жизнью. И заметь--

бодрствуешь двадцать часов в сутки.

--Ивсе-такияпредпочитаюбытьобыкновенным че-ловеком,хочу

пройтись босым по горячему песку и охладиться в океане. Посидеть на вечернем

лугу, где так сладко пахнет скошенной травой...

-- Атебе не хочется пройтисьспалицейнапещерногомедведяили

загнать в яму мастодонта?.. Вот видишь, уже не хочется. Отвык. Отделенный от

тела мозг тоже постепенно отвыкнет от суетныхчеловеческих радостей, обретя

взамен радостивысшего порядка, ну, скажем,радость открытияновых миров,

встречи и установление контактов с высшим разумом в глубинах Вселенной...

--Мнеостаетсятолько гордиться,чтоэтотвеличайший эксперимент

начался с меня, и немедля приступить к освоению радостей высшего порядка, --

ироническизаметилБарнет.--Первойтакой высшей радостьюбудем считать

предстоящую встречу в лесу Теритаунского парка с моей Джоан...

Через несколько дней состоялись первые испытания каналов связи. Барнета

подключилик его"модели". Все прошлов общем-то хорошо.ИтогдаПритт

вызвалв Теритаун Джоан.Он рассказалей о"модели"иобъяснил, как ей

держаться на таком необычном свидании.

-- Разумеется, многое покажетсявамстранным,--успокаивалон

взволнованную женщину.-- Но главное -- держитесь непринужденно, словно перед

вами неаппарат, а живойчеловек. Иначевы расстроите Дэви. Он, вероятно,

будет горько шутить по поводу своего положения. Пожалуйста, неподдавайтесь

жалости и другим чувствам.

Незабывайте,прошувас, что перед вами сидит живой, абсолютно живой

собеседник,любящий вас человек,а нехитроустроенныйкибер. Повторяю:

самыйнастоящий живой человек, тот самыйДэви, котороговы раньше видели,

знали,любили...Простовсилуобстоятельствонстал...

человеком-невидимкой. Он будет вглядываться в вас, малейшая тень на лице ему

будет заметна, поглазамон разгадаетваши внутренние чувства. Иесли он

найдет в них одну жалостьи...извините, брезгливость,емустанеточень

больно... Готовы ли вы к такому свиданию?

-- Да,-- еле слышно произнесла Джоан.

Затем они условились, где она будетнаходиться, когдаприедутМакс и

Пол вмашине смоделью. Наполяне онасядет заруль иповедетмашину.

"Модель"будетрядомснейнапереднем сиденье. Парни выйдути станут

прогуливаться по дороге,готовыепо сигналуфарприйтинапомощь.Все

свиданиедолжнопродолжаться одинчас-- столько при повышенномрасходе

позволялзапас энергии набортуэлектромобиля.Можнобыло бы,конечно,

получать энергию по лучу из лаборатории, но Приттне хотелусложнять и без

того сложную схему.

На свиданиеДжоаннаделато кашемировое платьес лотосами,которое

Дэвид привез ей из своей последней поездки в Индиюна конгресс математиков.

Платьеэтозначительно больше нравилось мужу,чемей.Но женскоечутье

подсказывало надеть именно платье с лотосами.

Вусловленноевремяонапрогуливаласьпополяне,когдапоявился

серо-голубой "Ягуар"Притта,медленно кативший по песчаной дороге.Сердце

молодой женщины вдруг забилось тугими рывками, она судорожно глотнула воздух

и пальцами левой руки стала потирать шею. Наконец, удалось умерить волнение,

и онабыстро пошла к машине, остановившейся невдалеке.Увидела, как из нее

вышли двое мужчин, прикурили друг у друга. Одинотправился вперед, а другой

к нейнавстречу.Вот разминулись, будто и не знакомы. Она спешит к машине,

распахивает дверцу и застывает, увидев перед собой серый металлический ящик,

похожий на чемодан, поставленныйна попа. Сверху на чемодане -- алюминиевая

"кастрюля", перевернутаявверхдном."Кастрюля"вдруг повернулась,и на

Джоануставилисьдвелинзы,отсвечивающие синевой, итут, каквздох,--

родной голос:

-- Дорогая! --он звучал немного хрипло,как в репро- дукторе, но это

был его живой голос... -- Ани!

Только он всегда звал ее так -- Ани, и никто больше,

-- И ты не боишься меня? Ну, что я такой... необычный... Не могу обнять

тебя...

-- Я рада, Дэви, милый. Мне хорошо с тобой и так. Ведь ты живой, и я не

теряю надежды, что Притт сдержит свое обещание.

--Ты у меня храбраядевочка,--голосегодрожал от волнения. -- И

почему я раньше этого не замечал!

-- Я для тебя всегда была переменной величиной.

-- От бесконечно малой до бесконечно большой...

Притт, переключивший Барнета намодель, теперь только, сидяодиноко у

биотрона,заметил,чтолабораторияопустела."Онтам,--пронеслосьв

голове,-- влесу,сДжоан. Вот ибез оболочки ушел человек на свидание с

женой..." Вглубине душишевельнулась гордость.Он видел на экране опушку

леса с высотытой секвойи. Внизу, тихо двигался по дорогеего серо-голубой

электромобиль. Вращая ручку трансфокатора, он приблизил изображение так, что

увидел в окне машины затылокДжоан, затем ее лицов профиль,и опятьона

отвернулась к "мужу"... Разговор у них, видимо, наладился.

Онмогбы прослушатьвсезвуки в машинеивокругнее, дляэтого

достаточнобылобы включить репродуктор. Но онэтогоне сделалиДжоан

предупредил,чтоникто не услышит ихразговора.Иначе этобудетпросто

свинство... Вот почемуполнейшая тишина царила у биотрона,если не считать

молчаливого разговора мигающих кристаллов электронной машины, которая день и

ночь руководитдеятельностью десятков аппаратов, поддерживающих жизнь мозга

Барнета.

Навстречудвигающейсямашиневышел из-задерева Максирастопырил

пальцы правой руки. Это означало, что до конца свидания остается пять минут.

ВэтотмоментДжоан пожаловаласьмужу, что впоследниедниеемучает

бессонницаи тяготят частыеголовные болив затылке. Никакие лекарства не

даютейоблегчения.ТогдаБарнет вспомнило своембывшемтоварищепо

колледжу -- Ривейре.

--Он сталсейчаскрупнымпсихиатроми,насколькомнепомнится,

применял какие-то совершенно новые способы лечения мозга.Однажды оннашел

меня ипопросил произвести довольно сложные расчетыпосоотношению частот

биотоков нейронов спинного мозга и мозжечка.

Выполняя расчетыпоего программе,я не мог добитьсяприемлемогос

точкизрения математики результата."Глупейшийответ выдаламнеи

электронная машина",-- сказал тогда Ривейра.

Я рассердился. "Уж не думаешь ли ты,-- сказаля ему,-- что машина хуже

менясчитает!Видно,такуютыпрограмму выдумал. Так бы сразу и сказал:

проверьпрограмму!"Ну,вобщем,мнеудалосьдоказатьему,чтоего

программа, не знаю, как с точки зрения нейрофизиологии и других там наук, но

состороны математики--ицентане стоит... Понимаешь, если дважды два

получаетсяпять, то,значит, и в любой другой науке выводы будут такими же

абсурдными.. Потомонменяоченьблагодарил, говорил,что ясберег ему

десятьлет жизниичтоонтеперьокончательноповерил впреимущество

человека над киберами.

--Ты заезжай к немув клинику,представься,и он,ядумаю,тебе

поможет. Только, пожалуйста, без капризов. Не смотри, чтоон -- негр. Знаю,

тыкчернымнесправедлива.Запомни егоимя:Эдлай Ривейра,доктор

медицины...

Без четверти шесть Макса позвали к телефону.ЗвонилаКэт. Она просила

приехать к восьми: у ее подруги будет маленькая вечеринкапо поводу приезда

брата.Кэт не хотелось идти одной, иМайя пригласила ихсМаксом. Правду

сказать,молодому человеку не слишком по душе пришлось этопредложение: он

недолюбливал шумные компании и охотней посидел бы с Кэт где-нибудь на берегу

реки, слушая ееболтовню.Кэт работает стар- шей продавщицей в универмаге,

где управляющим служитотецМайи. Девушку отличаетнеобыкновенная

наблюдательность.Еерассказыопокупателяхвсегдаполны великолепного

юмора. Макс однажды даже посоветовал ей попробовать писать рассказы...

В общем, как ему ни хотелось отказать, сделать это он был не в силах. В

восемь часов он уже поднимался на восьмой этаж нового дома,где Кэт удалось

купить квартиру, разумеется, в кредит. Но еще года через три, если все будет

так же благополучно, она сумеет расплатиться полностью.

Кэтждала его, стоя зазакрытой дверью, и слышалащелчок подошедшего

лифта, но не открывала. Она стояла, затаив дыхание и зажмурив глаза...

Максподошел кдвери, послышался легкий шорох:он повернултабличку

номераквартиры.Включился секретный механизм.Сейчасвходящийсюда

произнесет, как молитву...

-- Я люблю тебя, Кэтти! Будь счастлива со мной!..

Смелодичным звоном,словно в сказочный дворец, дверь открылась, и на

порогеонувидел своюпринцессу, бледную, с закрытымиглазамии губами,

сложенными к поцелую...

Устанавливая кибернетический замок собственной конструкции, Макс словно

бы дал клятвуверности своей возлюбленной. Замок не срабатывал, если в тоне

этих восьми слов пароля не былообычного теплаи нежности.Кэт могла быть

довольна: в дурном настроении ее друг никогда не войдет к ней.

Девушка былаготова и, смеясь,заметила, что для полного выхода ей не

хватало именно этого поцелуя.

-- А теперь можно идти,-- сказала она.-- Хорошо, что тылифтотпустил

-- посчитаем ступеньки!..

Воздушноетакси задесятьминут доставило ихна крышутрехэтажного

особнякародителейМайи.Вхоллебыло уже много гостей, когда они вошли

туда, отыскиваяглазамисвободный уголок. Усадив Кэт,Макснаправилсяк

буфетунацедитьлюбимыйеенапиток -- охлажденный почти до нуля и слегка

нагазированныйкислородомапельсиновый сокскапелькой масла антильского

ореха.Буфетфирмы"Ориноко" избавляетхозяйку любого званого вечераот

изнурительных хлопот. Он позаданной программе приготовляет любой из тысячи

всевозможных напитков и умеет изготовлять мороженое ставидов --по вашему

выбору.

Ожидаясвойзаказ,Макспоискалглазамимолодуюхозяйку.Гости,

разбившисьнагруппкивокругстоликов сразнымииграми,казалось,не

проявлялини малейшего интересаникхозяевамдома,ник другим

приглашенным."Каквбаре",-- грустно подумалосьему.Наконец, всамом

центре зала,заовальным столикомонзаметил Майю, утонувшуюв глубоком

креслеастронавта. Егоподарилейдядя--командирзвездолета,когда

вернулсяс Марса. Приземление было неудачным, и корабльпришлосьсписать.

Экипаж получил право забрать себе на память свои кресла.

Майине было видно ещеипотому, что возленее толклись трое рослых

парней. "Один изних, очевидно, ее брат", -- только успел онподумать, как

ониобернулись к нему, а Майя,выглядывая из-заих спин, с улыбкой манила

его пальцем.

Макс оставил свой пост -- все равно заказ будет выполнен -- и подошел к

ним.

-- Авотинашталантливыйзатворник! --сказалаМайясвоим

компаньонам, делая жест в сторонуМакса.-- Тем, что общество его видит, оно

обязанотолько моеймилой подружке Кэтти. Он никогдане рассказывает, чем

они там занимаются в своей лаборатории. Наверное,хочет преподнести сюрприз

человечеству.

-- Тыне так уж далека от истины, сестренка,-- молвил, в упор глядя на

Макса, черноволосыймолодой человек.-- Он, действительно, готовит

необычайный сюрприз, и если об этом в один прекрасный день заговорят газеты,

то...

-- Извини,-- быстро перебила его Майя. -- Макс, я вас уже представила

этим ребятам, а теперьихпредставлю вам. Мой двоюродный брат --Сурен. А

это,-- онапоказала на двух рослых парней,-- мои поклонники -- Билл иДжо,

астронавты из дядиного экипажа. Догуливают последние денечки на Земле.

--Акудажепотом? --поспешновставилМакс,чтобыприглушить

неприятное чувство, возникшеевнезапно от прерванной репликиСурена.-- В

какие миры?

-- Датут,неподалеку, -- словно бы нехотяответил Джо, а Билл в тон

ему добавил:

-- В пределах Солнышка.

-- Парни, приведите сюда мою Кэтти! -- скомандовала Майя.-- А вы, Макс,

забирайте выпивку с буфета и тащите сюда. Заодно, пожалуйста, закажите и мне

суфле с гранатовым соком.

Когда все собралисьзаовальнымстоликоми Майяусадила Кэт, Сурен

вернулся к брошенной им реплике.

-- Вы,милые создания,-- начал он, обратившись к де- вушкам,-- даже не

представляете,какой сюрпризчеловечеству готовит сей ученый мужвкупе со

своими коллегами.

-- Мы действительнонепредставляем!-- живоот- кликнулась Майя.--

Макс никогдане говорит о своейработе.Может, он тебе,Кэт,что-нибудь

рассказывал?

-- Азачем? --пожала плечами та.-- Развея что-нибудьпоймув его

формулах?

-- Моя работа не представляет сколько-нибудь значительного интереса для

нашей компании,-- сказал Макс.

В душе у него росла неприязньк этому армянину,не спускающему с него

цепкого взгляда.-- До сихпор мои друзья не выказывали большого любопытства

к моим занятиям. Вы -- первый.

--Нокто-то жедолженбыть первым,когдадело касаетсяспасения

человечества!-- эффектно,трагическимтономпроизнесВартанян.--Пора

пресечь преступление. Да,да,Макс! Вынетот, за кого принимает вас эта

юная деди. Подумать только!..Она ему доверяет, она даже любит его. Ини о

чем не спрашивает, потому что ей "непонятны формулы"! А вы... А вы за ширмой

ваших непонятных формул делаете гнусные опыты над живыми людьми!

БиллиДжовскочили, выпучив глазанаМакса.Кэтс ужасом зажала

ладошкойрот,словно сдерживаякрик... Однатолько Майяспокойно,

по-деловому заметила кузену:

--Может, ты объяснишь,что означаеттвоя патетика? Ведь мы же не на

президентских выборах.

-- Прости. Я, всамом деле, погорячился... Когда я узнал, что творится

уних в лаборатории,--ушамнеповерилсвоим. Изчеловека делают живую

машину!

-- Киборга?

-- А зачем из человека? -- один за другим воскликнули Билл и Джо.

От неожиданностиобвинения Макс растерялся и залилсякраской. "Откуда

этот парень знает о нашей работе?"...

-- Макс,это правда? -- дрожащим голосом спросила Кэт.-- Ну, скажи же!

--почти выкрикнула она,когда тот не шелохнулся и дажене посмотрел в ее

сторону.

"Кто этот человек? Что ему нужно?" -- эта мысль теперь угнетала его все

больше, требуя ответа.Он неотрывно смотрел на своегообвинителя, стараясь

определить размер грозящей неприятности...

-- Ну, что же вы, Макс... Здесь все свои,-- ободряюще заметила Майя, --

можете не опасаться.

Скорейвсегоименноэтотееделовойтони взорвалМакса. Он

почувствовал себя в хитро подстроенной ловушке, которая вот-вот захлопнется.

"Ну, нет. Я вам не кролик!"

-- Преждечемзакатыватьистерики,-- процедилон сквозь зубы, глядя

прямо в глазаВартаняну,-- я посоветовал бы выражаться точнее.А то,чего

доброго, этимолодцы, -- онкивнулна астронавтов,--скрутят меняв два

счета и доставят прямо в полицию.

-- Пожалуйста, готов говорить точнее. Но зачем девушкам слышать мерзкие

подробности!

--Отлично,--Макс ухватилсязавозможностьпрекратить публичный

разговор, -- давайтеобъяснимся наедине.Зачем пугатьженщин ивообще --

устраивать скандал?!

-- Идите в мою комнату, -- сказала Майя. -- Тамвам никто не помешает.

Полчаса вам хватит? На большее у нас терпения нет, -- шутливо закончила она,

передавая Сурену ключ.

Неуспели двери Майиного будуара плотно затворитьсяза ними, Макс зло

бросил:

-- Прежде всего, кто вы такой и чем я обязан поднятому шуму?

-- Может, присядем?

-- Нет.Яненамереноставаться тутдолго,--он скрестилрукии

прислонилсяплечом к стене. В тот же миг стена поползла в сторону, иМакс,

потеряв равновесие, чуть не упал. Сурен рассмеялся:

--Этоеегардероб.Открыть-товы егооткрыли, но закрыть... Надо

поискать секрет. А то будет неудобно.

-- Не трудитесь,-- холодно сказал Макс,знавший эти штучки наизусть.

Он слегка притопнулногой. Ничего. Тогда он два раза хлопнул в ладоши --и

стена тихо пошла на место.-- Итак, я слушаю.

--Я работникфирмы "Вега".Фирма занимаетсяиз-готовлением

препаратов,оказывающих воздействие на высшуюнервнуюдеятельность.

Поскольку мыизучаем мозг,мы,естественно, следими засвежейнаучной

информацией из этой области. -- Вартанянимпровизировал,хотя в общем план

разговора с Максом был им продуман загодя. -- И однажды нам сталоизвестно,

что влабораториидоктора Приттаведутся неслыханныепо своей жестокости

опытынад живымчеловеческим мозгом. Скажу откровенно, насинтересуетне

моральная сторона этого дела, а скорее -- техническая. Мы хотим иметь доступ

если не ксамим опытам, ток их научным и техническим результатам. Словом,

нам необходима постоянная и полнаяинформация.Понятно, за соответствующую

оплату. Фирма не поскупится. Это деловое предложение. Назовите ваши условия.

-- А если доктор Притт не примет вашего предложения?

--Тогда мы договоримсясвамилично.Почемубы нет? Выполучите

столько, скольковам не платят завашу работувлаборатории.Вовсяком

случае вы уже в этом году сможете купить собственный дом и взять Кэт к себе,

плюнув на ее квартирку на восьмом этаже...

"Ну, конечно, Майя ему уже все разболтала", -- догадался Макс.

-- ...Смените свой "Орлик" на "Космишен лайф". Ну,и так далее. А если

возникнут неприятности, фирма гарантирует высокооплачиваемоеместов своем

исследовательском центре.

-- А если я подумаю и откажусь?

-- Хорошенько подумаете-- не откажетесь.Не люблю шантаж,но обязан

предупредить. Еслитехническая сторона вашегодела не будет намдоступна,

придется довольствоваться моральной. Надеюсь, выпонимаете, о чем речь?.. О

васзаговорят газеты. Воротавашей лаборатории осадят толпы репортеров, вы

появитесь на телеэкранах мира... Ну, зачем вам такое паблисити?.. Посыплются

запросыв конгресс отвсевозможныхорганизаций.ОтКомиссиипоправам

человека...ОтЛиги Защиты Невинности...ОтОбществадрузейшизофрени-

ков... В концеконцов кому-то взбредетв голову обвинить доктораПритта в

преступныхопытахнадчеловеком,аэто, знаетели,пахнеткаторжными

работами на Луне...

На минуту Макспредставил себе всю кутерьму, котораяподнимется после

первойжесенсационной заметки в"Нью-Йорк таймс"."О, заэто сообщение

здоровозаплатят!" -- ипочувствовал, какловушка захлопнулась.Страшная

усталость вдруг навалилась на него.

-- Ладно. Я переговорю с Приттом...

Прежде,чемМаксувиделшефа лаборатории,он подвергсяещеболее

упорнойатаке. Теперьуже со стороныКэт, которуюМайя успела хорошенько

обработать.Входпошливсевиды оружия-- отистеричныхрыданийдо

страстныхпоцелуев.Ивсебылонаправленоводнуточку:соглашайся!

Соглашайся, ибовторой раз такого случаяне выпадет. Соглашайся--имы

будем счастливы. Предательство? Но в мире все предают друг друга. Если ты не

предашь,заэтижеденьгидругиепредадуттебя, а ты всю жизнь будешь

терзаться и проклинать себя за малодушие...

"Сурен, Майя, Кэт... Настоящий заговор. Как вселовкоподстроено!" --

злость идосада обуревали егов эти минуты.То,что Кэт состояла "в этой

шайке", отчуждало Макса отдевушки, и,может, впервые он только сейчас так

остро почувствовал эгоизм этого нежного,любвиобильного существа,

боготворимого им досих пор.Нотут подоспеласпасительная волна иронии,

заставляющая поройсмеяться надсобой и сквозьслезы. "Влюблен- ныйосел

позабыл прохозяйскую палку!.. Ведь она --дочьделовойАмерики, а не из

странычудаков.Какойже этоэгоизм? Обычныйпрактицизм,основанашей

философии. Удивляться стоит лишьтому, чтоя до сих пор не подписал весьма

выгодный контракт и вместо этого сижу и пускаю интеллигентские сопли..."

Макс иАльберт пришли в лабораторию кПриттупрямо с университетской

скамьи. Корпорация закупилаих таланты накорню,когдаоба былиещена

третьемкурсе. Закупила на десять лет вперед. Часть денег по контракту ушла

в уплатузаучение,настипендию,остальноепришлось израсходоватьна

устройство жизни нановом месте,в Теритауне. Мистер Майкл ободрил молодых

ученых, пообещав, что если дела у них пойдут хорошо, они сумеют расплатиться

с корпорацией за четыре-пять лет.

Притт,которыйбыл старшеихнацелый десяток,относилсяк своим

помощникам если не по-братски, то во всяком случае -- хорошо.И хотя в силу

своегохарактералегкораздражался,напарнейникогданекричал:не

подмастерьеввиделв них,а своихколлег. Затри года, что они работают

вместе, он успелубедиться в их полезности. А с тех пор, как они взялись за

Барнета, их отношения стали походить на дружбу заговорщиков. Только Пол в их

группе держитсякак-то особняком. Вероятно, потому,что ему уже за сорок и

семья поглощает его целиком...

Интересная работа с гениальным ученым, его дерзкий умивдохновляющий

талант, их честолюбивоестремление покоритьсамое совершенное произведение

природы -- все это наполняло жизнь Макса, да и Альбертатоже, придавалоей

смыслирадость,уводило отнизменных забот. Теперьэтому миругрозила

катастрофа... И можно было понять Макса, когда он взволнованный пришел домой

и тут же, не раздумывая, позвонил Притту.

Голосом его шефа трубка ответила:

-- Сэр, почему так поздно? Я сплю.

Максвзглянулначасы--былодалекоза полночь. Но он продолжал

держатьтрубку,зная,чтоавтоответчиктолько предупредил.Если же

пренебречьимиещенесколькосекунд подержатьтрубку, телефонПритта

зазвонит.

--Прошупрощения, шеф,--горячо заговорил он, услышавнастоящий,

сонныйголос хозяина. -- У меня есть очень важное сообщение для вас.Но не

хотел бы передавать его на работе.

-- Так, --выдохнул Притт, словно волнение по проводу передалосьему.

--Что вы предлагаете? Впрочем, я сам предлагаю: утром на час раньшезаеду

за вами. Идет?..

Они ехали по тихим улицам и их знобило. Но не от утренней прохлады -- в

машине работалкондишен,-- а отволнения. Чтоделать? Доложить Лансдейлу,

мистеру Майклу?Что изменится? Просто их запрут в лаборатории, поселят там.

А если те поднимут шумиху в прессе, то им будет угрожать расправа, во всяком

случае, работать станет невозможно.

Вдруг Макса осенило.

-- Скажите, шеф, мы за полгода успеем выполнить вашу программу?

-- Может быть, даже раньше.

--Тогдадавайте рискнем.Другого пути у нас нет--только быстрей

вернуть оболочку Барнету и выпустить его. А тогда нам эти пиявки не страшны.

Пусть докажут! Значит, полгода. Что ж, будем давать информацию.

-- Вы с ума сошли! -- вскипел Притт.

--Будемдавать информацию ус-та-рев-шу-ю.Там,конечно,не дураки

сидят, на это рассчитывать неприходится. Давать придетсявсе-таки научную

информацию. Но сзапозданием нагод или неменьше полугода. Понимаете, мы

уже кончим свою работу,а они ещетолько ее середину жевать будут. Словом,

информация--каксвет далекойзвезды.Красавицыдавноужнет,а мы

продолжаем видеть ее в расцвете...

--Ха! Вы --дипломат, мой мальчик. Втакие дела мы попали, дайбог

теперь нам хитрости поболе!

-- Ипотом, надо разработать систему подачи этойин-формации, чтобы

где-то по возможности "случайно" нарушалось какое-то важное звено во всей ее

цепи. Информация будет исходить от меня, в случае чегосошлюсьна незнание

ваших тонкостей.

-- Чудесно!Я сегодняже сяду инабросаю этакую хитроумнуюсистему.

Первуюпорциюинформациивыполучитенатойнеделе.Можетесообщить

представителю этой "Веги", что доктор Притт принял их предложение. Деньги на

бочку! Ха-ха!..

-- Сколько запросить?

-- О, милый мой! Чем больше запросим, тем солидней будет выглядеть наша

фирма. Неужели мы не стоим каких-нибудь двух миллионов?

-- Да нет, я серьезно...

--Ну,проситемиллион!Недадут -- поторгуемся.Время-тона нас

работает. И последнее: никому ни слова. Мы -- заговорщики...

Услышавсумму, Сурен присвистнул:"Игра идет по крупной". Он вспомнил

наказ Ратта -- на доллары не скупиться. И все же он не ожидал такой цифры.

-- Ваш доктор умный человек, совсем не фанатик.

-- Доктор Притт гениален.Он стопроцентный американец. Мне не пришлось

его долго уговаривать. Узнав, что имеет делос солидной фирмой, он выставил

счет. Егобанковские счетв "Чейз-Манхэттен". Миллионвы переводите туда.

Надеюсь, мне вы тоже заплатите, хотя бы сто тысяч?

-- Ваш банк?

-- Переводите на имя Кэт вгородскую сберкассу Теритауна.В следующую

пятницу вы получитепервую часть информации. Только прошу васиметь в виду

работу нашей секретнойслужбы.Вслучае провала Корпорация уничтожит вашу

"Вегу", как мышонка.

"Знал бы ты, какая у нас "Вега",дурачок,-- подумалСурен. И сверкнул

улыбкой:

-- Секретная служба для того и существует, чтобы ее остерегались.

Доктор Ривейра вылечивал шизофреников и эпилептиков. Поэтому попасть на

прием кнему было не просто.Ине толькопотому,чтославаего была в

зените. Ривейра днямипропадал влаборатории, реже-- в клинике, а ужна

прием пациентов,особеннонаразного рода консультации, оставалось совсем

ничего, хотяв уплату за такой прием нужнобыло отдать приличныймесячный

заработок. Поэтому Джоан записалась без особых надежд на успех.

Регистратор уточнила ееадрес, телефон исказала, что раньше будущего

месяца Джоан нечего беспокоиться.

Она и впрямь уже забыла о Ривейре, как вдруг он сам позвонил ей и очень

любезно пригласил приехать в любой удобный для нее день.

--Я оченьобязанпрофессоруБарнету,--говорилатрубкаприятным

басом,-- ипостараюсь хоть в какой-то мере отквитать свой долг.Прошу вас,

мэм, назначить день и час.

Джоан решила не откладывать, и они условились на послезавтра.

На этот раз,кактолькоонаназваласебя, девушкаврегистратуре

ослепила ее счастливой улыбкой.

-- Ах, мэм! Мы вас так ждали... Полина, проводи леди к доктору.

Эдлай Ривейра, доктор медицины, лауреат Нобелевской премии,

просматривал микрофильмы,снятыепоходу его последних опытов.Перед ним

жила своейтаинственной жизнью группанейронов больногомозга.С помощью

нейтронного интромикроскопа Ривейре удалось заснять работу нервныхклеток в

стадиисамовозбуждения. Ученому хотелосьпроверитьвозникшую у негоидею

расчетауправляемых инеуправляемыхразумом нейронныхпроцессов путем их

физико-электрическогоибиохимическогосравнений. Если это удастся,

вероятно, можно будет найти и возбудителя этих неуправляемых импульсов...

--Да,войдите,--сказалРивейра, услышав стуквдверь.--Миссис

Барнет! --онподнялся со стула и поклонился, взглянув выжидательно в лицо

гостьи.Старая,усвоеннаясдетства привычка -- выждатьреакциюбелого

человека на свое приветствие. Может, именно этотвзгляд и расположил Джоан,

избегавшую обычно близко общаться счерными. Она протянула руку, которую он

осторожно поцеловал.

-- Садитесь, пожалуйста,-- указал он на кресло.

Девушка, приведшая Джоан, укрепилана телепациентки датчики и вышла.

Привычным движением руки, не глядя, доктор включил диагностическую машину.

-- Я внимательно слушаю вас...

Ужесам рассказ больного о своем недугеможетслужить дополнительным

источникомобъективнойинформациидляврача, еслитолькоэтот врач

внимательный психолог. Еще древними диагностиками было замеченосоотношение

действительногои мнимого в анамнезе: чем подробнее, красочнее рассказывает

человеко своей болезни, тем меньшую опасностьпредставляет эта болезнь на

самом деле.

Инаоборот -- серьезно больной человек часто непредставляет истинной

опасности своегоположения.Естественнаязащитнаяреакцияорганизма--

оптимизм -- укрепляет нервную систему, а последняя мобилизует все внутренние

силы на борьбу с недугом.

Диагностическая машина Ривейры, исследуя биотоки всех важнейших органов

пациента по особой программе, выработаннойее создателем, соотносит сними

качество сигналов,поступающих из волевогоцентрамозга больного,

рассказывающего онедомогании.И только после такого сложнейшего

психо-физиологического анализа выдает заключение.

Доктор чем-торасположил к себе Джоан, может, своимибольшими, карими

глазами, смотревшими нанее с внимательным уважением,немного печально. Он

не прерывал ее ни звуком, ни жестом.Незаметно она перестала замечать перед

собой цветного. Просто умный и добрый человек сидел и слушал ее. Она долго и

обстоятельно рассказывалаемуо своихголовных болях,обессоннице, что

часто мучает ее. Апотом, незаметно для себя, перешланадругуютему--

сталасетовать нажизнь, котораяпослекатастрофысмужемзаметно

изменилась. Ейснова пришлось преподавать английский в колледже, потому что

пенсия,которуюназначил ейуниверситет Барнета,не позволялажить в ее

вкусе.

Машина перестала стрекотать, лента, выползавшая непрерывно из ее чрева,

замерла неподвижным пучком в корзинке.

--Хотитепочитать,чтоона вамнагадала?--улыбнулсяРивейра,

перехватив ее тревожный взгляд.

-- А можно?

--Пожалуйста,-- онподнескорзинку.--Вотначало,отсюданадо

читать,-- протянул ей кончик белой неширокой полоски плотной бумаги.

Джоан синтересом стала перебирать ленту, но -- увы!-- ничего, кроме

цифр, математических значков и каких-то сокращений, вроде ПЧК,СДЦ, ЛГК, не

увиделатам.Перебрав всю ленту,она разочарованно взглянулана Ривейру.

Тот, откинувшись на спинку кресла, наблюдал за ней из-под полуприкрытых век.

Молодой женщине показалось, будто онснисходительно посмеиваетсянадней,

какпосмеивалсядедушка,когда она, совсеммалышка, пыталась открыть его

автоматический портсигар-зажигалку... Джоан смутилась и покраснела.

Пытаясь сгладить неловкость момента, он добродушно сказал:

-- Ничего, ничего. Здесьнемного зашифровано,но, если хотите,я вас

научу читать этот колдовскойязык.--Онподсел ближе и растянул перед ней

ленту.-- Ну, во-первых, сообщаетсятемпература тела: тридцать шесть и семь.

Затем --давление крови.Неплохое.Простой анализкрови--эритроциты,

лейкоциты. Ничего особенного.И, наконец, мышечный тонус... Она находит, --

Ривейра кивнулвсторонумашины,--чтотонус у вас ниженормы.Ходите

больше.Бадминтон.Бассейн. Велосипед...Атеперьрассказотом,как

функционируютосновные органы. Видите -- "СДЦ". Этосердце. А далее -- его

главные параметры: вот, число сокращенийв минуту, величина давления вего

камерах, напряжение сердечной мышцы, ну и так далее. Вам это не интересно. А

вот ивывод:"сердце в норме". Но есть и примечание:"были спазматические

реакции коронарных сосудов"... Вы ощущали легкие боли в области сердца? Нет?

Ну, и прекрасно: есть ещевремя поупражнятьвашесердце свежимвоздухом,

спортом.Исамоеглавное-- поменьше отрицательныхэмоций.Сердце надо

беречь!..

ДальшеДжоан выслушала оценку состоянияее легких,желудка, почек --

все,вобщем,было"в норме",еслине считать некоторыхзамечаний, за

которыми следовалипрофилактические советы. А всамом концеленты Ривейра

прочиталей ответ кибернетического эскулапа на основнойвопрос, вытекающий

из жалобы больной: "Легкая степень неврастении".

-- Несколько сеансов волновой терапии вас вылечат.

--Только и всего? --удивилась Джоан, и тутжеей стало неловко от

мысли,что отняла по пустякамстолько времени у большого ученого."А его,

наверно,дожидаютсяоченьбольныелюди..." И впорывеискренностиона

виновато произнесла:

-- Выизвините, доктор.Это Дэви настоял, чтобыя квам обратилась,

когда сказала ему про головные боли.

-- Ваш муж?

-- Ну да.

Ривейраструдомудержалсяот восклицания--уж слишком этобыло

неожиданно:хороший диагнозивдруг -- паранойя! Такой ошибкиего машина

допустить не могла...

Не будь он опытнейшим психиатром, наверняка возмутился бы и сказал: "Вы

шутите! Ваш муж скоро двагода, как покоится вземле". Но, словно ни в чем

не бывало, он безучастно спросил:

-- Давно это было, когда он вдруг вспомнил про меня?

-- На той неделе.

И только теперьДжоан спохватилась, чтонаделала. Краска снова залила

ее лицо, она прижала руку ко лбу и пролепетала:

--Мне что-тонехорошо,доктор... Я,кажется,говорюкакие-то

глупости...

--Ах,ямедведь!Забыл,чтовентиляция неработает!-- Ривейра

бросился к окну и открыл его.-- Простите, мэм, я сейчас принесу воды... -- и

он быстро вышел из кабинета, не дав ей опомниться для возражения.

"Какой чудесный воздух",-- подумала Джоан, глянув в раскрытоеокно. Ее

охватила судорожная зевота, еще через несколько секунд она уронила голову на

плечо, тело ее обмякло в кресле. Джоан крепко спала...

Эдлай Ривейра вошел в кабинет, несяв правойруке запотевший стакан с

минеральной водой.Поставив егонастолик,онподошел к диагностической

машине, выдвинул из ее тумбы продолговатый ящичек и вынул оттуда две плоские

металлическиечашки,похожиена рефлекторы.Эти маленькие параболические

антенны он прикрепил кпружинящимскобам из тонкойлистовойстали. Затем

произвел какие-то манипуляции на пульте машины --и кресло со спящейДжоан

пришло в движение. Оно отклонилось слегка назад, затем спинка в центре стала

проваливаться, и казалось, чтоплечи и голова женщины вдавливаются в мягкое

покрытие спинки. Теперь голова Джоан уже не свисала на плечо, а была поднята

чуть кверхуи покоилась словнона подушке. Отведя волосы со лба ивисков,

Ривейраосторожнонадел на головуспящей женщины скобу,так, что антенна

приходилась по середине лба и была направлена прямонанего. Затем укрепил

ей исебена левыезапястья нечто похожее на браслеты. Провода, идущие от

них,подключил кдвумбоковым клеммам на панелимашины. Усевшисьв свое

кресло,он укрепилскобунасвоей голове и включил машину.На экранчике

блока дальнего управления, которыйон держал перед собой, загорелся сигнал:

все готово к сеансу телепатии.

Онповорочалголовой, поканаэкраненепоявилсясветлыйшарик:

параболическиеантеннынаходилисьнапрямой. Онзакрылглазаи тотчас

почувствовалдремоту:силапроцессаторможенияв коре головногомозга,

которыйон только чтоискусственновызвалуДжоан, началапередаваться

ему...Поискал другой частотный канал, и сон отпустил его.Перед мысленным

взором его (аон глаза не открывал,чтобы сосредоточиться на приеме мыслей

спящей пациентки) возникло улыбающееся лицо Дэвида Барнета.

-- ...Так что ты заезжай к нему в клинику, представься,и он, я думаю,

тебе поможет,-- говорил Барнет, и Ривейра знал кому -- Джоан. Он подключился

кее сновидению.ТутБарнетисчез,и егосменилакакая-тостранная

картина..."Мы,кажется, вэлектромобиле.Арядом чтотакое?Какой-то

аппарат.Камера собъективами. Какдваглазаукибера!Уставилисьна

нас..."-- он забыл, чтоегомысли точно так же передаются Джоан, как иее

идут к нему. Картина резко оборвалась, и он увидел лицо Джоан. Ее испуганные

широко открытые глаза смотрели на него.

-- Как ваше самочувствие? -- спросил он участливо.-- Немного лучше? А я

водывам принес,--он открылглазаипосмотрелнастакан, стоявший на

столикемежду ними, чтобы через негои она увиделаводу. Онвновь закрыл

глаза,нотеперьуже образ стаканасхолодной водойзапечатлелся вее

сознаниии она самостоятельнопродолжалаего "видеть".--Хотите?--он

протянул ей стакан, и она, спящая, взяла его, сделаланесколькоглоткови

протянула стакан обратно.

-- Как вы оказались со мной в машине? -- она всЈ еще испуганно смотрела

на него.

--Совершеннослучайно...Видите ли,янастраивалсвоиприборы

телепатической связи инечаянно попал на вашу волну. В машине меняне было

рядом с вами, я находился в своей лаборатории,-- Ривейраосторожно подбирал

слова,растягивая ихсбольшими паузами--каки положеново сне. Эта

неспешность течения мысли была ему на руку: она позволяла понятней объяснить

Джоан его "волшебство", не напугав ее при этом в в то же время не раскрыть и

хитрости, с помощьюкоторойон решил выпытать у нее то,чтовызывало его

беспокойство.

Нет, его диагностическая машина не могла так ошибиться -- "не заметить"

у пациента признаки помешательства. Она четко заявила бы об этом, подчеркнув

красной чертой это свое сообщение. Значит, профессор Барнет жив, хотя он сам

в прошломгоду положил на его могилу букет флоксов... И недаромДжоантак

смутилась, проговорившись! Нет лиздесь какой-то связи с тем, что стало ему

известно недавно отаинственных работахсживымчеловеческим мозгом? Тем

более что доктор Притт, который, по слухам, занимается этой работой, большой

другБарнета.Ривейравспомнил,чтоБарнетсоветовалемувтотраз

познакомиться с Приттом -- "с ним вы найдете общий язык..."

Все это вихремпромчалось в его головеи родило тот план, по которому

онспешно погрузил свою пациентку в глубокийсонв надежде узнатьот нее

поподробнее все, что она может знать о "воскрешении" своего мужа.

--...Я находилсядалеко отвас, но невольноподслушал вашимысли.

Извините меня,пожалуйста. Но я быстроотключился. Правда, успел заметить,

что рядомс вамина сиденьебыл какой-тоаппарат,вроде киберас очень

пронзительными глазами. Что это?

-- Это модель Дэви.

-- Простите, модель чего?

--Модель Дэвида Барнета.Такназываетэтотаппарат докторПритт,

который устроил мне свиданиесмужем. Это, действительно, кибер. Но в него

вселился разум моего Дэви, ия разговаривала с ним, каксо своим мужем.С

самимДэви,увы,свидание пока не разрешают. Притт обещаетподобрать ему

другоетело,вместотого, котороеразбилось,когдаДэвиналетелна

грузовик...

Подвечер приехал мистер Майкл, которого Притт иегосотрудникиуже

давненько невидели. Он посиделвозле экрана, на котором Барнет заканчивал

решение группы уравнений.

--Профессорпытаетсярасшифроватьзначениесигналов, принятыхот

созвездияЛебедя,--шепотом, наклонившись к нему, пояснил Притт.--Задача

была опубликована в "Космосе".

--

Что, есть указание на посылки разума?

--

Да,есть.Но Барнет отнессякэтомувесьмаскептическиивзялся

доказать, что система сигналов не содержит внутренней логики.

--А оннеплохо освоился!-- шепотом воскликнулмистер Майкл. -- На

Босса этодолжно произвестивпечатление...Да, да,-- сказалон,заметив

вопрос, готовый сорватьсяу Притта,-- я приехал просить вас приготовиться к

его визиту. Пойдемте, поговорим.

-- Итак, он будет здесь завтра в двенадцать,-- продолжилмистер Майкл,

когда ониуединилисьвкабинете Притта.-- Главнаяцель визита:он хочет

знать, видеть,может лиизолированныйот тела мозгзаменитьэлектронную

машину.

-- Разумеется,нет.Так же, как машина не сможетполностьюзаменить

человека.

-- Непритворяйтесь. Вызнаете,очем речь...Хозяин вправе знать,

стоитлиемуоплачиватьидальшеваши эксперименты. Завтравыдолжны

успокоить его,а еще лучше --заинтересовать.Ну, желаю успеха.--Мистер

Майкл поднялся и протянул руку: -- До завтра!

Когда все собрались у него в кабинете, Притт сказал:

-- Завтра,непозже двенадцати,вы наконец увидитенашего Босса. Он

хочет лично удостоверитьсяв том, что незряплатит нам.Янешучу, --

добавил он, заметив на лице Альберта ироническуюулыбку. -- Отзавтрашнего

визита будет зависетьмногое из того, что нам дорого, ав целом --судьба

нашей работы.

-- Чего хочетхозяин? -- с тревогой спросилПол, вспомнивший освоем

сыне,которомунеобходимовнестикругленькую сумму,чтобыпоступитьв

университет.

-- Хозяин хочет знать, может ли мозг человека заменить ЭВМ.

-- Только и всего! -- ехидно поддакнул Альберт.

Макс, сердито пнув его в бок, сказал:

--Ноэто же,вобщем,нетрудноисполнить.СблокируемБарнета с

аналоговой машиной,с преобразователемалгоритмов,и нашпрофессор

математики затмит любую ЭВМ! Только не понимаю, зачем это нужно?

--Корпорации нужныисполнители умнее роботов, но не такие умные, как

ты. Понял? -- ответил Альберт за Притта.

В общем, предложениеМаксабылопринято.Договорились прямос утра

произвести все подключения.

-- А сейчас идитепо домам,-- сказал Притт,-- я задержусь и подготовлю

Барнета.

Барнет встретил его возгласом:

--Ну, чтоя говорил! Изучиввсеварианты,яне нашел возможности

алгоритмировать ни одной группы колебаний...

Притт не слушал дальше: есть ли разум в созвездии Лебедя или нет его --

этосейчас было емувсе равно. Тревога перед завтрашнимднем рослав его

душе. Он вспоминал тотразговор с Боссом насчетоседлания интеллекта и все

отчетливее сознавал, что неудастся емуудовлетворить завтрашнего визитера

фокусом, который они задумали только что. Вот почему и милейший мистер Майкл

такбыстро покинуллабораторию--буквально улизнул, чтобы не вступать в

объяснения весьма щекотливого свойства: зачем это ему? Ведь, в конце концов,

научную работу ведет не он, директор Научного центра, а Притт. Пусть Притт и

думает.ИПриттдумал.Думалотом, чтопридется пускать в ходновый

генератор."Это пострашнеечеловека-машины! -- мрачно усмехнулся он.--За

один только такой эксперимент уже можно отправлять в газовую камеру"...

"Генератор эмоций",асокращенно --"ГЭМ",какназвалегоавтор,

являлсялогичнымзавершениемработ,начатыхеще покойнымМиллсом.Его

талантливыйученик и последовательсделал следующий шаг по путиовладения

мозгом человека --отвоздействия навнешние рецепторык воздействиюна

эмоциональные центрынервной системы. Еще Миллс утверждал, чтоличность --

это определенный и неповторимый комплекс эмоций. Любой человек отличается от

другого именно пропорцией ингредиентоввэтом сложномкомплексе. Такчто

личность можно выразитьматематически, если установить системупотенциалов

каждойэмоции.Приттвиделвэтом величайшееблагодлячеловеческого

общества.Выработавматематическое значение дляобъективногоопределения

каждой личности, с помощьюЭВМможно рассчитать закон наиболее

благоприятного сочетания различных типов личностей в коллек- тиве. Собранный

потакомузакону коллективбудетотличатьсянеобычнойустойчивостью,

прочностьюсвязей индивидов, а в конечном итоге -- высочайшей

производительностьютруда. Но этим пусть займутся другие.Он считалновую

идею ответвлениемот линии,по которой шел сам. Аотвлекаться в сторону

Притт не имел ни времени, ни сил.

Поэтому он двинулся дальше, использовав другой вывод,прямо вытекавший

изего открытия:личность можно изменитьдо неузнаваемости. Например,из

садиста сделатьдобряка илизанудупревратить вобаятельного человека. С

таким же успехом-- можнои наоборот... Конечно, личность формируетсяпод

длительным воздействием внешней среды, но "ГЭМ" ускорит процесс воспитания в

сотни раз, изменив характер человека.

Этотсложнейшийаппарат-- чудобионики--являлсяприставкойк

биотрону, детищу профессора Миллса. Ихотя Притт сосвоими помощникамиза

эти годы не раз модернизировали его, всеже в своей основной схемебиотрон

остался миллсовским. "ГЭМ" оказался первой серьезной "надстройкой" надэтим

прочным, добротным "зданием".

Тревога Притта вытекала из предчувствия, что придется пустить генератор

"в обратную сторону" -- не на улучшение личности. Ипредчувствиеоказалось

истинным. Босс, на которого хотя и произвела впечатление работа Человека Без

Оболочки -- он даже рассчитал почтимгновенно курс акций на фондовой бирже,

которыйокажетсяна третий день, если корпорация объявито продажесвоих

урановыхкопейнаЛуневрайонеморяДождей,--однакоосталсяне

удовлетворен.

-- Выпонимаете,Притт,намне тонужно,--сказал он,когдаони

закрылись вкабинете руководителялаборатории.-- Ну, зачем всяэта ваша

хитрая установка, когда мы моглибы нанятьживого,настоящего профессора!

Это нам обошлось бынамного дешевле. Я еще разподчеркиваю вашу задачу: вы

должны изготовитьумную, быстродействующую машину, отличающуюся от подобных

техническихмоделейматериалом,из которогоонасделана.А главнымже

образом ееотличиеотвсехдругих механизмов, иее основное достоинство

перед всеми другими должно состоять втом, чтоэта машина -- корыстна.Вы

меня поняли? Она должна выполнять своюработу заинтересованно -- и только в

этомбудет ее сходство счеловеком!Машина должна хотеть.Чего хотеть --

неважно. Удовлетворение ее потребностей -- вот тот стимул, который постоянно

гонит ее делать большеи лучше. Машина эта не будет думатьни о чем, кроме

одного:какпобольше заработать удовольствия. Иеслимыпоставимэтого

кибера руководить, скажем, цехомили даже предприятием -- онраскроетвсе

свои возможности и заставит людей трудиться так, как ни один наш управляющий

сегоднянеможет заставить,-- приэтомБоссвыразительнопосмотрелна

мистера Майкла, и тот смущенно закашлялся.

А хозяин распалялся еще сильней.

-- Машина, машина и только машина! -- войдя в раж, стучал он кулаком.--

Мы не хотим иметь делос интеллектуальными личностями, не желаемзнать--

кому принадлежалиэтимозги.Нам нужны не люди, аисполнительные машины.

Пусть однаназывается Мери, другая--Джейн, третья -- Софи,как угодно!

Можно просто нумеровать их. Именно таких киборгов выможете создать, Притт?

Ответ я хочу знать сегодня. Сейчас же!..

Наступилатягостнаяпауза.МистерМайклсидел, опустивочидолу,

ладошки положил на стол, какнеподготовившийся ученик под взглядом учителя.

Притт делалвид, будторассматриваетсвои ногти, а сам лихорадочноискал

ответа. Собственно, онеще вчерабылготовк нему,носейчас онвновь

колебался при мысли о том,

чтопоследуетзатем...Сказать--"нет,немогу"-- значилобы

распроститьсяс любимойработой, делом всей жизни, и этовтакой момент,

когда все идет так хорошо!.. Он взял себя в руки.

-- Да, сэр! Хотя это и потребует дополнительных затрат.

-- У меня должна быть уверенность в их целесообразности.

-- Дорогойколлега, --оживилсямистер Майкл,--пожалуйста,

продемонстрируйте нам один короткий, но убедительный эксперимент.

-- Обезличьте его, ипусть он работает, как машина, а не как профессор

Барнет, -- уточнил Босс и добавилоткровенно:-- Мне, признаться, совестно

командовать профессором...

"Совесть... Скажипожалуйста, в нем совесть заговорила!"-- фыркнул про

себя Притт. А вслух сказал:

--Хорошо. Я выключаю, например, совесть,и личность данного человека

исчезнет.Это будет просто скот счеловеческойсообразительностью идаже

знаниями законов высшей математики...

Чтотакое совесть? Приттформулирует:комплексполноценности.Сюда

входятичувствособственногодостоинства,базирующееся напризнании

достоинства других личностей,и способность оценитьсвои действиякакбы

глазамидругих--"состороны", и чувство справедливости-- "внутренние

весы"с двумя чашами: на одной -- благо для себя, на другой -- для ближнего

своего...

Количественноесоотношениевсехсоставляющихеекомпонентов дает

качествоили--какчащеговорят--чистотусовести--характерной

человеческой эмоции, не имеющейся ниу одного животного, разве что только у

дельфина и то лишь в зачатке.

--Всвоихдействияхонбудетруководствоватьсятолькошкурными

интересами,-- мрачно продолжал ученый.-- Мы ему создадим подходящие условия,

скажем, возбудим чувство сильного голода или палящей жажды. При виде стакана

водыонбудетготовубить самымзверским образомсвою жену...Ямогу

посадить его втанкетку, вооружить лазером, и сказать: уничтожишь население

Теритауна -- всех, начиная с младенцев,-- получишь и воду и пищу...

-- Ну, кчему такиекрайности! --замахалруками Босс, а глазаего

смеялись.Он, может, потер бы отудовольствия руки ипредложил выпитьза

успехдела,если бы...Если бы начисто быллишен совести.Поэтому они

постаралсяскрытьсвои истинные чувства, амилейший мистер Майкл поспешил

ему на выручку:

-- Сэр, недумайтеничегоплохого.Мой коллега,докторПритт, как

истинный американец, любит юмор.

-- Я-- человек дела,-- возразил Притт, --исчитаю, чтовделовом

разговоре юмор не уместен. Я понял вас, сэр, и шутить не намерен. Мне просто

не до шуток: заказ очень серьезен. Я создам вамуправляющегос головой, но

совершенно без сердца, то есть без совести. Такимобразом,вы будете иметь

дело вовсе не с человеческой личностью, ас высокоорганизованным кибером,

который носит кличку или номер.Я не шучу еще и по-тому, что уменянет

времени шутить: по слухам -- да, по слухам, мистер Майкл, -- исследователи в

областимолекулярнойэлектроники могутопередитьнас,выполнитьмодель

человеческого мозга на кристаллах...

Босс посмотрел на мистера Майкла.

-- Что вы скажете? У вас есть точная информация?

-- Янепомню,чтобылабораторияПриттаделалазаявкунатакую

информацию, --ответил директор Научного центра, --Это что, жалоба? -- он

повернулся к Притту.

-- Мистер Майкл, -- одернул егоБосс, -- рассматривайте это как заявку

лаборатории Притта и мою тоже. Я хочу быть в курсе дела...

С президентского совета фирмы Ратт вернулся злой.Угрюмыйсиделон в

своем кабинете,пыталсячитатьбумаги,нососредоточитьсяникак не

удавалось. В голове звучал неприятныйразговор с тремя президентами. "Вечно

ваш отделподводит фирму,-- выговаривали ему. -- Может, вам трудно стало?

Скажите. Кстати, как у вас со здоровьем?.."

Если хозяева справляются о твоем здоровье -- жди крупных неприятностей.

Этоондавноусвоили сам действовалточно такжевотношениисвоих

подчиненных. И сейчас он понимал, что если ему, одному из президентов фирмы,

высказываюттакоенеудовольствие, значитнадосрочнопоправлятьсвою

репутацию.А винойвсемубылоэточертовскоеделоПритта.Информация

поступаларегулярно. О ее ценности, значимости ни Ратту, ни его подчиненным

судить было не дано: слишком уж не по их части. Но, как видно, она не стоила

тех денег, что пришлось за нее уплатить. Там, наверху, нервничали, хотя пока

определенныхпретензийнеформулировали.Однакоиэтогоснегобыло

достаточно, чтобы не ждать, когда ткнут носом, как нашкодившего щенка.

Все было ясно для него -- ясно, что в ближайшие дни качество информации

должно улучшиться, иначе... Но неяснооставалосьдругое --какимобразом

внушитьО'Малеюподобнуюжетревогу.Говорить начистотус нижестоящими

противоречилоестествустароголиса.Раттунужен былпредлог,чтобы

сформулироватьновыетребования ксвоимагентам.Это иявлялосьсамым

труднымдлянего, поскольку в науках он был слабоват. Зато в интригантстве

равных ему трудно сыскать. Благодаря этой "науке"он и преуспевает в жизни,

всегда на хорошем счету у сильных мира сего.

Наконец, ему удалось взять себя в руки, сосредоточиться. Однако не стал

ломать себе голову над тем, чтосодержится и чего не хватает в поставляемой

им информации. Онрассуждал обычно: "Меня стараются провести. Нашли дурака!

Но я вас, умники, заставлю почитать родителей... Нужно немедленно докопаться

до сути: над чьими мозгами они экспериментируют -- фамилия, имя, ктотакой.

Когдая наступлю им нахвост, они будут послушны ипонятливы..."Еслив

головеоформилась идея, составить план ее реализацииуже не трудно, и Ратт

отдал приказание своему секретарю-киберу: вызвать на завтра в девять О'Малея

и Вартаняна.

--Шеф, акакая имразница, мозгиэтоДжонаилиСмита?--

поинтересовался О'Малей, когда Ратт объяснил их дополнительное задание.

-- В этом -- вся расшифровка информации, если уж вы желаете знать такие

детали,--отвечал шеф. -- Я не хочускрывать от васничего: моиагенты

всегда должны быть хорошо осведомлены. Да, да, это очень важно --чей мозг,

белого человека или цветного, кто он по профессии, чем занимался раньше и...

--он хотел сказать: "каким образом очутился в лапах Притта", но удержался:

вегопланы вовсе не входило знакомить агентов сосвоими методами работы.

Поэтому он, осекшись на мгновение, закончил фразу так: -- идля этого лучше

всего знать подлинные имя и фамилию, которые носил тот человек.

--Междупрочим, я ужеинтересовался,--заметил Вартанян. --Это

известно только Притту, а он не рассказывает никому.

-- Ну, положим! -- буркнул Ратт.

--Ятоже вэто не верю, --сказал О'Малей.--Чтобы егоблизкие

сотрудникине знали, счьим мозгом они работают...Да ведь этонекусок

говядины!

-- Значит, они ему преданы, -- не сдавался Вартанян, -- и мы от них все

равно ничего не добьемся. И недураки же они, в самомделе, чтобы дать нам

такой козырь против себя.

-- Давать нам никтоничего не будет! -- рявкнул Ратт.-- Надо работать,

анеболтатьязыком!Заданиевамясно?Говоритедело:какаяпомощь

необходима от меня?..

Наэтом,собственно, совещаниеразведчиковизакончилось.О'Малей

поднялсяисказал, чтоимвсеясно,аесличто понадобится,они

дополнительно встретятся с шефом. Флегматичный, малоразговорчивый ирландец с

начальствомивовсенелюбил разговаривать.Емубылоитрехминут

достаточно, чтобы понять, чего хотят отнего. Затемон отправилсядумать.

Покау тугодумасозревал план, его приятель успевал предложитьнесколько.

Отсеиваяиходинзадругим,О'Малейнебезвлияния этого градаидей

вырабатывал,наконец, более стоящий, который после обсуждения, с поправками

или без принимался обоими к исполнению.Такисейчас, Вартанянпредложил

шантажировать Макса, а через него и Притта тем, что они сообщат его хозяевам

о проданных им секретах.

--Во-первых,Сурен, этонепо-джентльменски.Во-вторых, они могут

вообщепрекратитьинформациюиобратитьсяза помощью к своейсекретной

службе.А, в-третьих,онинас могутобмануть -- сообщат вымышленное имя,

пойди потом, проверь!

-- Пожалуй, верно, -- согласился приятель и тут же подкинул новую идею:

--Давайзахватим и прижмем этого Притта с помощью моих знакомых парней из

местной организации Бэрча. Стоит мне сказать им, что он -- красный...

-- Ну, хватил! Забыл, о чем предупреждал насшеф,-- об осторожности.

Нет,явот чтопредлагаю:давайвозьмемближайшегоегосотрудника --

Альберта...

О'Малей, покаони налаживали информацию,нетерял даромвремени, он

тщательноизучалокружениеПриттавсеми доступнымипутями.Ему удалось

установить,что Макс иАльбертближе всего стояткруководителюичто

Альберт является чутьли не любимчиком Притта. А Пол, наоборот, держитсяв

этом коллективчикенесколько обособленно."Вероятно, иПритт не очень ему

доверяет", -- сделал он вывод. Теперь онподумал, чтохорошо бы"прижать"

Пола: он семейный человек, большевсех нуждается в деньгах. Однако ирландец

не былуверен в достаточной осведомленностиэтого сотрудника Притта. "Ради

крупной суммы или со страха он может и приврать, зная, что проверка в данной

ситуации почти невозможна..."

--Немогу ручаться, но сдается мне, что Альберта они непосвятили в

сделку с нами идолиему, конечно, невыделили.А ведь он вихнаучной

работе не последняя скрипка.Как тыполагаешь,Сурен, не будет лиобидно

этому молодому, подающему надежды юноше узнать, как надули его самые близкие

товарищи? -- О'Малей хитро выпятил нижнюю губу, уставившись на приятеля.

Вартанян, сам неплохой психолог, сразу оценил подход.

-- Здорово! -- не скрылон восхищения.-- Прежде, чем ударить, Шон,ты

выбираешь слабоеместо...Толькоуверенлиты,чтоАльбертнепод

наблюдением своей секретки?

-- Не уверен. Поэтому нам незачем его похищать.

Надо устроить разговор в укромном месте. Я, кажется, возьму его целиком

на себя...

Альбертпоявилсяна светв деньсорокалетия содня смерти великого

Эйнштейна, из-за чего иполучилегоимя,которое далемуотец,видный

американский физик, профессор Принстонского университета. Этот человек являл

собой классическийтип ученого, который не признает ничегона свете, кроме

науки, и ради нее готов на все. Он не признавал политики, заявляя, что оная,

каки религия, естьнаивреднейшее проявлениеневежества. Изполитических

деятелей признавалтолькоЖолиоКюри иБертранаРассела, которыхочень

любил, сожалея, что разум их "пострадал от всеобщегобезумия". Остальных во

главе с президентом называл тунеядцами и мракобесами.

--А ктоже будет управлять деламигосударства, общества? -- спросил

его сын-школьник.

И тогда этот чудак прочел ему целую лекцию, содержание которой могло бы

соперничатьсо знаменитыми трактатамиКампанеллы и Руссо. По мнениюэтого

новоявленного философа, общество должно состоять из ученых и рабочих, причем

последниедолжныотличатьсяотпервых не невежеством, амастерством рук

своих.Государство--этокормушкадлятунеядцев-политиков,рождающая

ежедневно бюрократов-чиновников, оно-- ярмо на шее простыхлюдей. Поэтому

бытьего недолжно совсем. Управлять деламиобщества должен Высший Ученый

Совет и его распорядительные органы на местах..

-- Но разве это не будет государственным аппаратом? -- возражал сын.

--Нет, это совсем другой,научныйаппарат, надкоторымне довлеет

какая-то "великая" личность или группа лиц, которые правят от имени безликой

массы, громко именуемой "Народ Американский". Сегодняни одна живая душа из

народа, будь она, как говорится, семи пядей во лбу, не может повлиять на ход

событий,и каждыйживет под страхом: а что-то они ещепридумают завтра?..

Ученый Советнесможет управлятьстранойбез научногосогласования всех

исходных данных. Каждый сможет тогда передать свою волю по любому вопросу, и

если она, эта воля, будет содержать всеберациональное -- с научной точки

зрения--зерно,ееучтетЦентральнаяаналоговаямашинаи сосвоими

выкладками представит на рассмотрение ученых мужей...

-- Это прекрасно! -- воскликнул сын.-- Но ведь этогонадодобиваться.

Значит, опятьнужнаполитика,нужна партия,котораявнеслабывсвою

программу эти цели...

--Нет,--сказалотец,--каждыйдолженпосвятить себя целиком

служению науке,просвещению. Толькотак можно преодолетьвсеобщее

невежество. А пока просвещение не охватит всех до единого, никакой партии не

построить такого общества, где царствовать будут Разум и Наука...

Юношасдетства влюбился всвоего отца-труженика. Мать рано оставила

их: онабылане согласнас мужем, который большуючасть своего заработка

тратил наподдержкуталантливыхстудентов."Безталантов наукинет",--

говорил он убежденно. А мать тоже не понимала политики, но зато любилажить

наширокую ногу, веселиться с друзьями. Она и не особенновозражала, когда

мужрешилоставитьсынапри себе. Альберт рос в преклонении передодним

божеством -- наукой.Подросткомуже трудился вотцовскойлаборатории.И

когдавнезапнаясмертьотца осиротилаего,университетназначилему

стипендию и предоставил право набесплатную учебу. Потом, с третьего курса,

все этирасходы,ссогласиясамогостудента,взяла насебя"Стил

корпорейшн".

ВотчтоузналобАльбертестарший агентфирмы "Мостывбудущее"

О'Малей. "Неплохо, -- сказал он сам себе, -- Этакий нежный цветочек взрастил

папаша!.. Воранжерейке он быеще долго расцветал.Но вот подуетна тебя

ветер "невежества", и посмотрим, как посыплются твои яркие лепесточки..."

Нет,недаромкембриджскиепрофессораготовилиизнегоюриста--

человека, проникающего в сутьвещейметодомпсихоанализа,тонким знанием

слабостейлюдейи придуманных имиже законов.Ратту,в конечномсчете,

наплевать, каким методом действуют подчиненные, выполняя его приказ, лишь бы

ихдействия неповредилирепутации знаменитой строительнойфирмы.Вто

время, когдаполитическиеиуголовные убийства, исчезновениялюдей стали

почти нормой жизни, О'Малей и стрелять-то как следуетне умел, чем, кстати,

даже бравировал. Защитой ему служили пуленепробиваемый жилет и приемы самбо,

которымионвладелвсовершенстве,ктомужеончастовыступална

любительскихвстречахпобоксувполутяжеломвесе.Вобщем,онбыл

интеллектуалом. А интеллектуалы,как известно,презирают и огнестрельное и

холодное оружие, не признают мокрых дел, к работе своей относятся творчески.

Онпозвонил Альберту на квартирувечером и представился ему посланцем

отнекоегопрофессора,знавшегоегопокойногоотца,назвавшисьТомом

Клиффордом.

-- Я должен передать вамвесьма важное поручение, -- сказал он в ответ

на приглашение приехать, -- но вот беда --я, кажется,простыл, и чувствую

себя неважно. А поручение срочное. Если вамне трудно, подъезжайте ко мне в

отель "Сандерленд", номер 220. Пожалуйста, жду вас.

КогдаАльбертвошел вкомнату,Клиффордсидел вкресле,его ноги

укрывало одеяло,которое он стащилпрямос кровати, непотрудившись даже

застелить его покрывалом.

--Погодка --какунасвАнглии,--сказал он икивнул на окно,

слезившееся моросящим дождиком.

-- А, вы оттуда,--кивнул Альберт, давно мечтавший побыватьна родине

своегоотцаиповидатьсясродичами.--Надеюсь,вынепривезлимне

какой-нибудь неприятной вести?

-- Какраз наоборот.Япривез вам деньги. И довольно приличные.Ими

будет оплачена небольшая услуга, которую вы окажете нашей фирме, а точнее --

ученым ее института, работающим в близкой вам отрасли. Они изучают биофизику

головного мозга.Имстало известно, чтов лаборатории доктора Притта, при

самом деятельном вашем участии, достигнуты важные результаты в экспериментах

над живым, отделенным от тела, человеческим мозгом...

Приэтих словахАльбертпобледнел, судорожносжалручкикреслаи

прошептал:

-- Откуда вам это известно? Ведь мы не публиковали своих отчетов нигде.

И вообще, кто вы такой, кто послал вас ко мне? Я ничего не понимаю!..

--Простите, но мне самомунепонятно,отчего вытак взволнованы, --

растеряннопроговорилКлиффорд, тоже понизивголос до шепота.-- Неужели

Притт держит своегоближайшего коллегу вневедении относительнодоговора,

который он заключил с нашей фирмой два месяца назад?

--Незнаю, можетбыть,язабыл, -- к Альбертустало возвращаться

присущее ему чувство юмора, --но, в таком случае напомните мне, что это за

договор такой, -- лицо его тронула усмешка.

"Тыеще смеешься,мальчишка",-- злорадноподумалО'Малей,асам

сказал:

-- Конечно, выоб этом должны знать. Мы договорилисьо том, что будем

регулярнополучать отвас всю научную информациюо ходеэксперимента. За

определенную сумму.

-- И доктор Притт, конечно, уже получил доллары за эту "работу"?

-- Наша фирма -- предприятие с солидным капиталом. Мы рассчитываемся за

услуги моментально,--надменносказалТом Клиффорд, гордовыпятив свой

мощныйирландскийподбородок. --Извольте убедиться, -- он взял состола

изящнуюпапку.-- Явчерапроверял, как выполненырасчеты. Вот справка из

"Чейз-Манхеттен бэнк"...

Альбертвзял протянутый зеленоватый бланкнагербовой бумаге

знаменитогобанка, ито, чтоон увидел, потряслоего.Управлениебанка

подтверждалополучениеперевода намиллиондолларов на имя доктора Джона

Притта.

О'Малейне был жестоким от природы, он даже сочувственно глядел сейчас

нафизиономию парня, отражавшуюгамму сложных чувств. "Вот тебе и фанатики

от науки,-- думалось ему приэтом. -- А денежки-то вселюбят.Ну, а ты,

разве не из человечины сделан?.."

--Что вам отменя нужно?-- поднявгорящиеглаза,спросилрезко

Альберт.

-- Намнужно знать, кому принадлежит,точнее -- принадлежал мозг, над

которымвыэкспериментируете.Без этогоученым,читающимвашинаучные

отчеты, непонятно многое.

-- Почему же вы не спросили у того, кто продал вам эту информацию?

-- Сначалаоб этом как-то неподумали.А когдапозжепонадобилось,

человек,знавшийвашегоотца,пожелал,чтобыденьги,которые придется

уплатить и за это, достались лично вам. Он почему-то предполагал,что Притт

неподелится свами.Кстати,иваш коллега--Макс,черезкого была

заключена та сделка, специально оговорил сумму для себялично. Могу назвать

ее: двести тысяч. Долларов, конечно.

-- Значит, теперь вы хотите купить и меня?

-- Послушайте, милый вы человек! -- взорвался О'Малей, которому надоела

эта святая простота. -- Есливы даже и не притворяетесь, то, клянусь мощами

святогоПафнутия, эта святость неделает вам чести. Хотя я понимаю,вы --

талант и, наверное, будущее светило в науке.

Поймитеже, наконец,что все мыпостоянночто-топокупаем,что-то

продаем. Товарообмен -- это закваска человеческого общества. Не знаю, почему

я должен читать вам лекцию по политэкономии...

-- О, извините! -- деланно воскликнул Альберт, снова вернувшийся в свое

обычноесостояние.--Я, действительно,отупел,отстал откипучейжизни

нашего Великого Общества.Конечно же,все можно купить. И продать.Нельзя

тольковоровать.Продавай,чтоугодно, но свое.Друзей,например.Или

носовые платки, какаяразница!Ха-ха-ха! Действительно, все идет по закону

политэкономии:товар -- деньги -- товар... Так что же вам продать?Ах, да!

Имя Человека Без Оболочки... Сколько?

-- Что сколько? -- опешил не ожидавший потока иронии мистер Клиффорд.

-- Сколько долларов дадите за мой товар?

-- Шутка -- вещь хорошая, -- помедлив, ответил тот. -- Но я бы не хотел

сводить к ней весьнаш разговор. -- Он с укоризной посмотрел на Альбертаи

продолжал: -- Давайте договоримся по-деловому. Ваше слово.

Тут онвдругобнаружил,чтособеседникегопропалкуда-то,хотя

по-прежнему сидел напротив с застывшей на лице саркастической улыбкой. Мысли

того блуждали сейчас где-то очень далеко от места торговой сделки...

"Нет,разве можнотак работать просто радиденег, какработали мы с

Приттом, -- забыв о времени, о себе, обовсем?Один светвокошке,одна

радость была на всех -- овладеть глубочайшей тайной природы, вернуть Барнету

тело... Была!А теперь... Но какже мог Притт, человек, пред чьим талантом

всемыпреклонялись,какмог онпастьтак низко?Кто он,ученыйили

бизнесмен?"...

В душе Альберта что-то переломилось, исчезла опора, на которой привычно

базировались егопорывы ипоступки. Стало пусто,каквдоме,покинутом

хозяином...

...Мистер Клиффордосталсявесьма доволен этой встречей. Он только не

мог, аскорей,пожалуй,нехотелпонятьэтогомолодогоамериканца,

отказавшегося от долларов, честно им заработанных. Он даже рассердился,Том

Клиффорд, имысленнокрикнулвдогонкууходившемучеловеку:"Подумаешь,

чистюля! Невинныйагнец! Да если б ты знал,как бескорыстно предалсейчас

своих друзей!ВедьиИуда нестал бычище, когдабы невзялтридцать

сребреников!"...

Глава четвертая. ПРЕИСПОДНЯЯ ПРОФЕССОРА ВЕЛЬЗЕВУЛА

-- Ультиматум отклоняется

-- Уснувший за рулем

-- В царстве теней

-- Здравствуй, Маргрэт!

-- Третье состояние

-- Путь к бессмертью

-- Кто вы, профессор Вельзевул?

-- "У нас все впереди..."

Утром вкабинете Босса собрались мистер Майкл, Лансдейл и Притт. Когда

все расселись,Босскивнул Лансдейлу, и тот протянул листок бумаги мистеру

Майклу.

-- Господа, ознакомьтесьс этим письмом, котороеяполучил в прошлую

пятницу, -- сказал Босс. -- Надеюсь, мы решим, что нам следует предпринять.

Читая,мистерМайкл быстророзовел -- сначала шея, ушии,наконец,

щеки. После обычногоделовогообращения следоваллаконичный,почти

телеграфный текст:

"Намизвестнообопытах,ведущихсявлабораториинаучного центра

КорпорацииподруководствомдоктораПритта.Мывосхищенырезультатами

экспериментанад живущими мыслящиммозгомпокойногопрофессораД.У.

Барнета.Понимаем преждевременность и нежелательность паблисити для доктора

Притта и его коллег, которым угрожает уголовное преследование по обвинению в

вивисекциичеловека.Сосвоейстороны, готовынеразглашатьтайну при

условии, если вы честноподелитесьинформацией,вытекающей из результатов

эксперимента".

Далее анонимный автор указывал адрес, на который он будетждать ответа

в течение пяти дней.

Притт болезненно морщился, читая это послание.

-- Черт возьми, они нам недадут спокойно работать! --воскликнул он,

брезгливо отбрасывая листок.

-- Спокойно, доктор, -- отозвался Босс. -- Это мы еще посмотрим. Не так

ли, Лансдейл?

--Обычныйшантажконкурентов,--спокойноответил тот,накого

возложена охрана секретов Корпорации.

--Да, но я хотел бы выслушатьмненияученых по самому фактуутечки

информации из нашей лаборатории.

МистерМайкл, которомувтакихслучаяхполагалось отвечать первым,

сказал, что он просто поражен.

-- При такой отлично налаженной охране, -- он сделалулыбку Лансдейлу,

-- мне остается лишь подозревать моегоколлегу, -- кивок в сторонуПритта,

-- чего я опять не допускаю, ибо уверен в его незаинтересованности...

Хуже всех вэтуминуту чувствовал себя Притт. Ему казалось, что ихс

Максомпроделкабудет раскрыта,иподыскивалоправданиянаэтот счет.

Поэтому, когда Босспогляделнанего, ожидая ответа, онненашел ничего

лучшего,как поддержатьмистераМайкла,сказав, чтоон такжеуверенв

порядочности своих сотрудников.

-- И все-таки вы, Притт, виноватыбольше всех,--заметилЛансдейл.--

Это все ваша гнилая интеллигентская мягкотелость... Извините, сэр, -- осекся

онпод тяжелым взглядомБосса. Хозяин нетерпел, чтобы кто-нибудьвего

присутствиираспекал другогоегочеловекадаещев резкихвыражениях.

Подобное право -- судить и распекать других -- он признавал только за собой.

А Лансдейл на миг забыл об этом...

--Извините, сэр, зарезкое суждение, --поправился он, -- но выже

сами знаете, что доктор Притт ссамого начала допустил непоправимую ошибку,

раскрыв суть эксперимента вдове профессора Барнета...

Слово "вдове" больнокольнуло Притта. Ведь Барнетоставался длянего

живым, как идля Джоан. Ончувствовал,что слово это Лансдейлиспользует

явно умышленно и неспроста...

Мистер Майкл мигом сориентировался:

-- Вот, видите, дорогой коллега, -- укоризненно сказалон Притту, -- а

выеще былинедовольны, когда я неразрешил вам устроить свиданиемиссис

Барнет с мужем. А ведь чуть было не взял на себя такой грех...

--Предлагаюсоблюдать порядок выступлений, --сердито заметил Босс,

которыйоченьнелюбил терять времяна "оживленныепрения", предпочитая

хаосуреплик строгоечередование кратких,хорошо продуманных докладов. --

Продолжайте, Лансдейл.

--Ятолькочтовернулсяотмиссис Барнет.Онапризналась,что

случайно, как она говорит, проболталась о Барнете своему врачу -- профессору

Ривейре, когда былаунего на приеме. Она сказала,чтопришла к немупо

рекомендации мужа, что и удивило профессора. Мисс Барнет завериламеня, что

никакихподроб-ностейонанерассказывалаРивейре,ионничегоне

спрашивал.Нояличновэтоне верюи полагаю,что утечка информации

произошла именно отсюда. Нужноеще учитывать ито,что профессорРивейра

известныйспециалиствобласти нейрологии, онипоодномунамекумог

составитьпримерную картинуведущейся у нас работы. Далее.Япредупредил

миссис Барнет, что угрожает ее дорогому покойнику...

-- Лансдейл! -- хлопнул по столу Босс, не терпящий шуток в докладах. --

Не забывайтесь!

-- Простите,сэр...ЯпредупредилмиссисБарнето том,что может

произойти,есливпрессеподнимется шумихаи федеральныевластибудут

вынуждены вмешатьсяв наши дела. Это произвело на нее сильноевпечатление.

Ей дано такжеуказание, как надо действоватьвслучаешумихи. Онабудет

начистоотрицатьвскрытиетелапогибшего мужа.Заплаченодесятьтысяч

долларовсвященникуееприходазавозможныесвидетельские показания.

Соответствующая работапроводится со всеми, присутствовавшими напохоронах

профессора Барнета. Предусмотрена такжепопытка судебных властей произвести

эксгумацию. Миссис Барнет будет решительнопротестовать противосквернения

дорогой могилы -- и, как добрая католичка, обратится за помощью к кардиналу.

В таком случаек ее письму будетприложен нашчек.Врядликакой судья

решится игнорировать протест святого отца...

Чемэффективнееговорил шефохранки,тембольше убеждался Приттв

обратном."Нужны тебенаши секреты, как пыль космоса! Проворонил, а теперь

наводишьтень наплетень". Онначиналяснеепониматьистинныепружины

поведения Лансдейла.Для начальника секретной службы сейчас важнее всего --

сохранить свое реноме, а будутли раскрыты секретыКорпорации -- об этом у

него голова не болит. Не застали бы спящим на посту-- вот чего он боялся!..

ИПриттдажерадбылтакомуотношениюкслужбе:этооблегчало

осуществлять задуманное.

-- У вас есть что-нибудь? -- посмотрел на него Босс.

-- Да. Нам необходимо приступить к продолжению опыта еще надвух новых

мозгах. А Барнету подыскать тело и тем самым блестяще завершить первую часть

эксперимента.

-- Не возражаю. Все, что вам надо для этого, -- обеспечит мистер Майкл.

--Анелучшели выждать время,пока пройдетэта шумиха? -- робко

возразил директор Научного центра.

-- Не бойтесь,мистер Майкл, -- некое подобие улыбкисогрело каменное

лицоБосса,-- Невпервойвстречатьугрозы ишантажсо сторонынаших

конкурентов! Бог милостив.

--Ничегострашного неслучилось,-- поддакнул Лансдейл. -- Судя по

письму, у них нет серьезных данных, за что можно было бы крепко уцепиться.

-- На письмо ответить так: во-первых, никакой вивисекции у нас нет, вас

кто-то ложно информирует. Во-вторых, информацию о незаконченном эксперименте

давать преждевременно. В-третьих, мыхотим знать,с кем имеем честь...--

Босс огляделпоочередноприсутствующихснемымвопросом: "Согласныли?

Может, что добавить?". Притт знал эту, пожалуй, самую сильную черту хозяина:

согласовывать свои решения со сведущими в данном деле лицами.

Каждый кивнул согласно. Ведь другого выхода у них все равно не было.

Национальный конгресс биоников долженоткрыться послезавтра. Притт мог

быпоспеть,вылетев изавтравечернимсамолетом,или,ещеспокойней,

отправиться по монорельсовой дороге, в уютном купе гондолы "Роллей пасифик".

Но он выбралстарыйславный способ передвижения по просторам родной страны

--зарулем.Посленапряженнойработыи нервознойатмосферыхотелось

развеяться,хотелось, слившисьсмашиной, мчатьсямимо полейи ферм под

красными черепичными крышами,взлетать на высокиемосты игулко катитьв

туннелях, подставляя разгоряченные ладони упругому ветру. Стех пор,как с

бетонных магистралей исчез последний автомобиль, езда по ним стала настоящим

удовольствием, ибо вместо бензиновой гари путники стали вдыхать аромат полей

и лесов.

Поэтому,несмотряна возражениязаботливого мистера Майкла,который

предложил ему лететь самолетом,Притт настоял на своем, и вот онмчитсяв

"Ягуаре"--полу-спортивного типа электромобилесо скоростью ста миль. На

душелегко еще и потому, что конгресс -- больше предлогдля отдыха, нежели

работа.Едет онтуда в качестве приглашенного, доклада ему не делать. Если

будет скучно --уйдетвлюбое время,ведьон ни чем не связан. Уйдет...

"Уйти-то особенно некуда,-- думает Притт.--Ну, проведаю кое-кого изсвоих

старых знакомых. Вот и все. А друга, такого, к которомубы спешил навстречу

всей душой, такого нет. Эх, Марго!.. Иты бы сейчас ехала на этот конгресс,

и моя поездка имела больше смысла..."

Раздумывая так, Приттдавно заметил взеркале мото- циклиста. В белом

шлеме и темных очках тот сидел неподвижно за рулем и, казалось,внимательно

следилза дорогой.Тоотставал,тонагонялснова,но,видно, не имел

намерения обогнатьПритта. "Хорошо емуза мной, -- подумал он, -- от ветра

прикрываю".

Вдругвпередисбоковойдорогинамагистральвыскочилещеодин

мотоциклист,и Приттдал ему сигнал,догоняя. Тотприбавилходу и пошел

вперединеочень далеко,такчто Притту быловиднов зеркальце на руле

мотоцикла его сосредоточенноезагорелое лицо. Скосив глаза на свое зеркало,

онувидел,что за ним следуютуже двоев белых шлемах. "Словнопочетный

эскорт", -- подумалось ему,азатем он почувствовал дремоту. "Черт возьми,

не выспался,что ли",-- резковключил венти-лятор. В лицо удариластруя

прохладного воздуха, ноэто помогло лишь на мгновенье, и снова его потянуло

в сон. Нога его пересталадавить на контроллер, имотор,потеряв питание,

уже не тянул машину, и та катилась лишь по инерции...

Амотоциклисты вели между собой разговор. В шлемофонах слышались слова

команд и ответы.

-- Билл, включай свою установку!

-- Есть. Мощность полная.

-- Джо, что там?

-- Кажется, включил вентилятор... Клюет носом!

--Выключай, Билл! Осторожней, ребята. Он так может убиться. Билл, дай

на половину мощности.

-- Есть. Половина.

-- Джо, помоги ему остановить машину.

Притт сквозьдремоту, охватившую,кажется,всеего существо,успел

заметить, что передний мотоциклист сбавилход, и он сейчас в него врежется.

Последним усилием он нажимаеткнопку автостопа и видит мотоциклиста рядом с

собой, тотнаклоняется кбоковому окну, просовывает руку, кладет ее на его

руль и говорит:

-- Спокойно, дружище, я помогу сейчас...

Больше Притт не чувствует ничего, -- он крепко засыпает.

Виртуозно,словноковбой, мотоциклистна ходу просовываетголовув

открытоеокно дверцы машиныи,сидя на своем мчащемся "мустанге", выводит

автомобиль на обочину и останавливается вместе с ним.

Амимо бесшумно проносятсядесяткимашин, и никому нет дела дотрех

мотоциклистов,окруживших уснувшего водителя.Мало ли происшествий

свершается каждую минуту на роскошных дорогах Великой Страны!..

Между тем, тот, кто откликался на имяДжо,надевает на спящего маску,

которая теперь, когдавыключены излучатели, поддержит сон Притта. Затемон

снимает свой шлем ибросает его на заднее сиденье.Вдвоемони оттаскивают

спящего всторону,на пассажирскоеместо, и пристегивают его ремнями. Джо

садится за руль электромобиля и трогается. За ним следуетодин мотоциклист.

Второй остался на обочине с двумя электро-роллерами. Через некоторое время

к нему подкатывает грузовичок. Мотоциклы грузятся в кузов, а человек садится

с водителем, и они мчатся вслед за машиной спящего Притта...

А пошоссе,не прерываясь ни наминуту, несется стремительныйпоток

ярких,блестящихмашин.Живетэтотпотоксампо себе,словно чудище,

холодное, равнодушное к человеку. Только не пересекай ему путь, и он никогда

не обратит на тебя внимания, не заметити будет все мчать и мчать мимо, бог

весть где берущий начало, бог весть где иссякающий поток...

Он очнулся, найдя себя полулежащим в кресле, в углу небольшой пустынной

комнаты. На стенахничего не было-- ни картин,ни безделушек -- гладкие,

кремового цвета, -- без окон,они казалисьнарисованными, атонкиелинии

углов,гдесходилисьэтиидеально гладкиестены,ещеболееукрепляли

впечатление нереальности.

Свет, очевидно,падал с потолка.На противоположнойот кресластене

аккуратно,словно наватмане, вычерченадверьинарисована незатейливая

ручка. От удивленияПритт вскочили подошел к рисунку двери, чтобы понять,

зачемпонадобилосьэтохудожество. Но рисунококазался настоящей дверью.

Притт надавил на пружи- нящую ручку и не заметил, как оказался в просторном,

кругломзале, уставленном знакомыми ему аппаратами, приборами.Ага,вот и

биотрон --мерцающейподковойнаползала.А вцентре помещениясовсем

знакомаякруглая площадкалифта, обведенная легкими перильцами...Да ведь

это лаборатория профессора Миллса!..

"Какятут очутился, чертпобери?!" -- чутьли невслух воскликнул

Притт. Он-то знал, что тойлаборатории давноне существовало: после смерти

Миллсаегонаследники по-своему распорядилисьусадьбой. Оборудование было

продано, дом снесен, а площадказастроенажилыми домами для преподавателей

Рочестерского университета.

Точнотакаяжелабораториябылау Маргрэт--онавыпросилау

наследников Миллсачертежиипостроилаточнуюкопию усебянаберегу

Колорадо. "НоведьМаргрэт... --он хотел сказать, -- взлетела навоздух

вместе со своейлабораторией", как вдруг увиделее, живую, в обычной своей

зеленойберетке напышныхрыжихволосах.Она, поднявшисьот стола,за

которымработала,сидякнему спиной,обернуласьизамерласшироко

раскрытыми глазами...

Они, как завороженные,смотрелидругнадруга, боясьпошевелиться.

Зеленые большие глаза девушки на бледном веснушчатом лице светились радостью

истрахом.А его затопляло половодье чувств... Ещемиг, и он качнулсяей

навстречу. Маргрэт вздрогнула и кинулась к нему:

-- О, Джонни!..

Притт раскрыл объятия, и ... она промчаласьсквозь него. Только на миг

туманзатмилглаза.Каквстерео-кино,когданатебя кто-нибудьили

что-нибудь бросается с экрана...

Они обернулись разом. Маргрэт держалась за голову и виновато улыбалась:

-- Ах,я совсемзабыла!Прости меня... Вотуж год,а всенемогу

привыкнуть к своей бестелесности.

--Чтотымелешь?--испугалсяПритт,-- Объяснитолком,чтоза

эксперименты...

-- Трудно тебе это объяснить. Поверь, мнене так весело, чтобы шутить,

но ты попал в преисподнюю.-- Она печальноусмехнулась ипротянула к нему

руки. Назапястье левойсиял знакомый ему бирюзовый браслет. --Попробуй,

коснись меня.Ну, не бойся же! --видя егонерешительность,сама шагнула

навстречу. Егоосторожнопротянутые пальцы, глазувопреки,шевелилисьв

пустоте, там, где ясно виделось тело...

--Я вот иущипнуть себямогу,атебя --нет... Какхочется тебя

ущипнуть, Джонни, --вздохнула вдруг она, а он зло дернул себя за мочку уха

и сморщился от боли.

-- Ладно, привыкай,-- махнула онаивытащилаизнагрудногокармана

комбинезона пачку сигарет. -- Закуривай. -- Он покачал головой. -- А, да. Ты

же бросил... А я, хоть и бестелесная, да покуриваю. Как, впрочем, и положено

всем грешникам, -- продолжала Маргрэт, когдаони уселись в"курилке",как

когда-то называла хозяйка маленький уголок отдыха в своейлаборатории. Он и

здесь был таким же. И все, какбыстро убеждался Притт, оглядывая помещение,

было точной копией"той же"лабораторииМаргрэтв ее родной Юте, гдеон

провел десять последних дней с Маргрэт перед ее гибелью...

-- Ты, конечно,знаешь подробностиуничтожениямоейлаборатории. Но

мне, как видишь, здоровоповезло -- вопреки всему уцелела, хотя и попалав

списки мертвых... Это непостижимо и для меня пока, -- она пожала плечами, --

и тутуж, прости,ятебенескажубольше того, чтоузналаотсвоего

спасителя -- профессора Вельзевула, -- тут Маргрэт запнулась, перехватив его

косой взгляд. -- Как, ты еще не знаком с ним? А как же ты очутился здесь?

-- Очевидно, меня похитили по дороге,-- неуверенно сказал он.-- Это еще

надо вспомнить.

-- Бесполезно. Я тоже пыталась вспомнить, где была вмомент взрыва, но

память мне так ничего и не возвратила. А о самом взрыве я прочитала в старых

газетах, которые дал мне профессор. Итогда я поняла, что нахожусь там, где

идолжны находиться все погибшие. Профессор таки сказал: "Вы находитесь в

преисподней. Тольконе втой, которую бог создал для падшегоангела, ав

той, что сотворил человеческий разум. И зовите меня Вельзевулом..."

Профессорназываетнашесуществование"третьим состоянием".Первое

состояние --обычная жизнь. Второе-- после наступления клинической смерти

--физический распад.Третье --наше,бестелесное. Живетнашдух, наши

мысли, наш разум, в какой-то степени -- воля...

-- Чтозамистика!-- вскочил Притт, -- Какой-тоиллюзионистловко

морочитнам головы, а тыс самым серьезным видом плетешь эту чушь...Я не

узнаю тебя, Марго!

-- Успокойся,дорогой. Как бы я хотела, чтобы все это было чушью... Но

не будешь же ты утверждатьсейчас, что ивзрыва никакого не было в Юте,и

что моя лаборатория цела, а ее развалины -- дело рук ловкого иллюзиониста...

И что ты сам попал сюда случайно... Может, нам все это снится, -- она обвела

рукой зал. -- Но ведь тут я работаю с моими коллегами. И, представь себе, мы

уже многого добились. Сделали то, чего еще никто не придумал в том, реальном

мире,мире "первогосостояния"... Может, тывсе это видишьво сне, тогда

опять дерни себя за ухо... Жаль, ты не можешь ощутить моего поцелуя!..

-- Вот именно! Раз нетощущений, значит, это что-то вроде сна. Нопри

чем тут ад или рай? Давай, пожалуйста, серьезней.

-- Ах, Джонни. Еще в Рочестере ты отличалсянедостатком чувства юмора,

чем немало забавлял студентов... Купить тебяпросто, голубьты мой! -- она

ласковопосмотрелананего,наклонивголовунабок.--Послушайменя

внимательно ине кипятись.--Глаза еепосерьезнели, анадпереносицей

сложилисьдвезнакомые ему морщинки,всегдапоявлявшиеся, когдаМаргрэт

раздумывала или растолковывала другим какую-нибудь идею.

--Вельзевул, или кактам его зовутвтом мире,--оченьбольшой

ученый.Гений, который,видимо,нехочет раскрыватьсебя. Вегоруках

оказалась страшная, почти мифическая сила покорения интеллекта. И я, прости,

иначе не могу сказать-- наши тела где-то хранятся под его контролем, живут

биологической жизнью, а дух наш, разум разгуливает идействуетотдельно от

своей телесной оболочки... Все, чтоперед нами -- эти стулья, стол, приборы

-- всесуществует, так сказать, материально.Амы -- только в собственном

воображении. Поэтому и не можем друг друга нащупать...

-- Постой, опять чертовщина какая-то. А какже мынащупываем реальные

вещи, сдвигаем вотэтот стул, пепельницу. Сигарета,которыйтыдымишь?..

Еслимы -- выдумка твоегогениального профессора, то как жеэта "выдумка"

вступает вконтакт с реальным миром?!-- Приттударил кулаком постолику

так, что подпрыгнулапепельница.-- Вот, этот кулак имеет силу,и в то же

время его нет... Ха-ха-ха!.. -- залился он нервным смехом.

-- Джон! Довольно! -- вскочила с места Маргрэт. -- Возьми себя в руки и

прекрати истерику,-- ужемягче проговорила она, увидевеговытянувшееся

лицо: такой резкости он еще никогда не слышал от нее. -- Подумай, ведь и то,

что ты сам сделал с Барнетом, других может повергнуть в ужас.

--Откуда тебеизвестнооБарнете?.. -- онрастерянно откинулся на

спинку дивана. -- Ведь я не посвящал тебя в свои дела. Иначалось это после

твоей гибели...

Ее лицо осветилось лукавой улыбкой, она присела на краешек дивана рядом

с ним.

-- Это тебе ещеоднодоказательство, что ты находишься в преисподней!

Тут ведь должны знать,чем грешат люди на земле... Без шуток: мне рассказал

об,этомВельзевул. И наша работа, которуюмывыполняем по егозаданию,

смыкается с твоей. Вот, думаю,почему ты оказался здесь и тебя ждет деловой

разговор с нашим повелителем.

-- И он, конечно, уже сейчас подслушивает нас?

-- Мы в его власти, какБарнет -- в твоей,-- пожала плечами Маргрэт.

--Так что "подслушивает" -- не то слово.Яуже говорила, он контролирует

весь наш жизненный потенциал, в том числе и потенциал духа..

-- Ну, хорошо. А что же это за работа, которая "примыкает" к моей?

--Биохимическая машина,подобнаянашиммышцам.Вместомышцмы

разработалигруппу биополимеров, вкоторых химическаяэнергия

непосредственно превращаетсяв механическую свысокимКПД -- до девяноста

процентов.Янапомнютебе,чтотеоретическая сторонаэтогоделабыла

выясненаещев семидесятых годахпрошлоговека. Тогда русскиефизхимики

установили,что...--иона вкратцеизложилатеориюсвоегооткрытия,

опирающегося на достижения советских ученых.

--Ужеразработанырецептытаких катализаторов,--заключила свой

рассказ Маргрэт,--которыепозволяюттакженаправленно, как вживой

клетке, превращать химическую энергию в механическую.

--Японимаю.Избиополимеров высоздаетемышцыроботувместо

электромоторов. Но при чем тут мозг Барнета?

-- На этот вопрос позвольте ответить мне, ибо мисс Тойнби уже превысила

своиполномочия, --к нимшелрослыйздоровякв белом халате ичерной

бархатной шапочке.

По всплеску глазМаргрэт Притт понял, кто этот незваныйсобеседник, и

поднялся ему навстречу.

-- Хэлло, сэр. Так этовы--мистерВельзевул, душаэтого общества

духов?

-- Спасибо запризнание.Руки не подаю: у нас это не принято, каквы

сами уже убедились.

Большие, чуть навыкате, карие глаза его смотрели как будто серьезно, но

в тоже время -- чуть насмешливо.Очень смуглое лицо, густые черные брови,

смыкавшиеся надпереносицей, толстыймясистыйноси вывороченные,как у

негра,губы выдаваливнеммулата.Этопоследнеепроизвело наПритта

неприятное впечатление,хотя он презирал расистови относил себя скореек

либералам, чем к консерваторам.

-- Ну,чтож, давайтепоговоримс вами, коллега, -- после небольшой

паузысказалпрофессор и наклонил голову в сторону Маргрэт: -- Думаю, мисс

Тойнби нас извинит, если мы уединимся в мужской компании?

Девушка кивнула,и профессор, сделавприглашающий жест,направился в

дверь, которая на этот разоткрылась сама. Когда Притт переступил порог, на

какой-томиг егоохватилаполнаятемнота и бесчувствие,затемсознание

вспыхнулоярким светло-голубымсветом, ипрежде, чемчто-либоувидеть и

понять, он услышал яростный шепот Вельзевула: "Опять замыкание!.."

Комнатабезоконсветиласьнебесно-синим светом, а полсостоялиз

зеленых ижелтыхквадратов. Двакресла и столик из прозрачного материала.

Когда ониуселись,профессор с наслаждением затянулся сигаретой,и Притту

показалось, что он чем-товзволнован: толстыепальцы, державшиесигарету,

вздрагивали, онсмотрел куда-то впотолок.Сделавдве глубокиезатяжки,

профессорвнимательновзглянулна Приттаивдругспросил,показывая

сигарету:

-- Чувствуете аромат?

-- Да... Что это? "Цветок Венеры"?

-- Ничегоэтого нет. Ни дыма, ни сигареты. Это все мои и ваши выдумки.

Яначалфантазировать, авыпродолжаетев мерусвоегоинтеллекта. Ну,

скажем, я усыпил вас,а сонвам снитсясобственный. Тольковотличие от

обычного --этим сном управляю я. Ну, разумеется, спящему оставляется самое

главное -- его мыслительные способности. Сигарету придумал я. И дым -- тоже.

А марку сигарет -- это уж вы придумали.

-- Мне так показалось...

-- Потомучтовы когда-то раньшеувидели"Цветок",вампонравился

аромат этих сигарет.

-- Нос вами, профессор,я,кажется, небыл знаком.Какже ямог

придумать вас?

-- Ваш вопрос, конечно,шутка, -- сверкнул белками темнокожий человек.

-- Хотите начистоту?

-- Буду очень признателен.

--Мало, коллега. Мне мало одной признательности. Мне необходимоваше

сотрудничество. Мы построим киборга с человеческим мозгом.Этодолжен быть

интеллектуал, с которым приятно провести время, но вместе с темон не будет

иметь слабостей простого смертного...

"Откуда у него такая осведомленность?" -- пронеслось в голове у Притта.

Он вспомнил своего босса, его мечту "оседлать интеллект".

А профессор, меж тем, продолжал:

--ВашаработасмозгомБарнетадостойнаНобелевскойпремии.Я

преклоняюсь перед вашим гением...

Приттмучительноподумал: "Все-такионипронюхали!.. Кто жевыдал?

Неужели Альберт!.. Или Пол?.."

--Спасибоза комплимент. Носкажите, профессор,откудавамстало

известно о моей работе, если я сам не опубликовал ни строчки?

--Не кажитесь наивным,Притт. Ну, разве в наше время можно работать,

неведая, чем занятколлега! А вдруг его идея лучше, а вдруг онуже давно

придумалто, надчемты сегоднябезуспешно бьешься?Упустишьвремя--

вылетишь в трубу. Хозяин церемониться не станет. Не так ли? -- он насмешливо

уставился на Притта.

-- Допустим. Но ведь есть масса источников информации...

--Законных,выхотитесказать?Х-ха!А знаете ливы, откуда ваш

достопочтенный мистер Майкл добывает информацию, которой он обязан регулярно

снабжать ведущих работников вашего Научногоцентраи вас в том числе? Смею

уверить,чтона такойскуднойпище,которуюдают"законные" источники

информации, ваш Центр не продержалсябы и недели, а Майкл давнобы лишился

теплого места...

-- Короче, вы просто шпионили за мной!

-- Ну, не я, конечно. Есть специалисты...

-- Не эти ли "специалисты" преследуют моих сотрудников?

Вельзевул пожал плечами.

-- Не эти ли "специалисты" притащили меня в ваше подземное царство?

-- Оно вовсе не подземное. Но давайте перейдем к делу. Всилу понятной

секретности моих работ я был вынужден доставить вас сюда необычным способом.

Никтоне должензнатьдорогу сюда.Надеюсь, выменя понимаете. Ведь ваш

излучатель, коллега, хотя и действует превосходно, но, увы! -- он не спасает

тайну от утечки... А если секретвсе женебудетразгадан,то вам могут

серьезно помешать...

-- Как помешали мисс Тойнби?

-- Всяко... А что вам известно об этой истории?

-- Я хотел навести справки у вас.

-- Хорошо. Вы узнаетеиобэтом.Нораньшедавайтедоговоримся о

взаимной откровенности,на джентльменскихначалах. Яотвечаю навсе ваши

вопросы, касающиеся моего дела. Вы -- то же самое. Должен оговориться сразу:

мне в принципеизвестна вашаработа.Япришел к выводу,что безвашего

непосредственного участия в моем деле -- делоэтоне пойдет.. Нос другой

стороны, -- он оживился, -- и вам одному не добиться цели. Подумайте о наших

коллегах-биониках, идущих путем молекулярной электроники!.. Они уверены, что

скорополучаткопиючеловеческогомозга.Стоит литогдапрепарировать

несчастных людей?..

Подумайте,Притт.Мы с вами работаем на стыке:выприручаетеживой

мозг,а я изобретаю мускулы. Вместес вамимыделаем,какгосподь бог,

первогочеловека.Номы создадимего безтех недостатков,которыми был

наделен Адам, -- Вельзевул увлекся, глаза его сверкали белками, толстые губы

были выпячены, словно он произносил долгое "о"...

--Конечно, он не пьет,не курит, ваш Адам, -- сыро- низировал Притт,

но Вельзевул, словно не заметивсарказма, подхватил с прежним

воодушевлением:

--Он не сластолюбец и не властолюбец, не мот и не бабник!У него нет

иного долга, какслужитьделу,к которомуприставлен, которомупосвятил

себя, как мы с вами...

-- Дорогой профессор, -- сказалПритт, когда Вельзевул остановился. --

Почемубы вамнепоступить на службук моему Боссу?У вас поразительное

сходство взглядов. Ведь когда он дал задание сделать из живого человеческого

мозгапослушнуюЭВМ, он тоже хотелее видетьбезтаких женедостатков,

присущих каждому потомку Адама.

-- А давайтепопробуем обойтись в этом деле хоть один раз без хозяина,

--хитро прищурился Вельзевул,-- Попробуем сделатьтак, чтобы результаты

нашихисследований не попалив рукиманьякам, одержимых бредовыми идеями.

Конкретно? Предлагаю заключить тайный союз и продолжать наши работы в тесном

контакте. Ни боссы, ни кто другой не должны знать о нашем союзе.

-- Вы говорите так, словно нас никто не может под- слушать...

-- Вот, видите, -- засмеялся Вельзевул, -- вот видите, вы и забыли, что

находитесь в "потустороннем мире"!..

Переставсмеяться,Вельзевулвесьподобрался, одутловатое лицоего

посуровело.Он приподнял подбородок и погляделна собеседника как-то вроде

сверху, сквозь полуприкрытые тяжелые веки.

-- Нет уж.Чего нет,тогонет! -- произнес онледянымтоном. -- Ни

подслушать,ниувидетьнас никтоиз "тогомира"неможет. Для нихмы

попросту не существуем.Звукинашей речи не сотрясают воздуха.Теланаши

покоятся сейчасв гробах.И мое, и ваше, имисс Тойнби, и еще кой-кого...

Кстати,поэтому-томы инеможемосязатьдругдруга. Есливыразиться

"по-земному", мы разговариваем мысленно.Чтобы подслушать нас, надо сесть к

пульту и включиться в нашубиоэлектроннуюсистему. Аэтогоникто,кроме

меня,сделать несумеет.Даи небезопаснодля постороннихвообще

приближаться к моей тайне.

--Если ивы --вгробу, то кто же управляетвсей этой сатанинской

системой?

-- Программа. Моя программа. Я же могу в любой момент вмешаться.

В моем гробу --командный пункт,волевоеуправление.Развиваяидеи

телепатии, яоднажды пришел к мысли, что если устранить помехи для биоволн,

точеловеческиймозгсможетвступатьвнепосредственнуюсвязь ссебе

подобными, значит, людям в процессетрудабудет не обязательно встречаться

друг с другом. А раз так, то им незачем терятьвремя на передвижение своего

тела.Обменинформацией может происходитьзаочно,аесли еще перейти на

волевое управлениеорудиями труда, то все физическое существование человека

можно свести к минимуму, близкому к нулю. Точнее -- к анабиозу.

Так вот, устранить помехи я не сумел. Думаю, что это вообще невозможно.

Но выход нашел: телепатия осуществлятьсяпо волноводам. Людиспят, функции

организма в состоянии анабиоза незначительны. Старение отступает!..

Вы понимаете, Притт, что это такое? Ведь это путь к бессмертию. И он --

не в спячке, а в активной творческой деятельности человека!..

-- Поздравляю, профессор!-- взволнованно сказалПритт. -- Я начинаю,

кажется,понимать, чтомоя работауже неимеет большогосмысла...В то

время, как я препарирую трупы, вы берете живых людей и пользуетесь их мозгом

по своему разумению.

--Да, и мне незачемхоронить их тела,каквам пришлось поступить с

телом уважаемого профессора математики, бедногоДэвида Уильяма Барнета... Я

понимаю, иного способа сохранить ему жизнь не оставалось.

-- Я надеюсь вернуть ему тело.

--Для этого надо выпотрошить другого... Боюсь, вашаидея

неосуществима.

-- Почему?

-- Я не верю,чтобытакое нежное живое существо, как мозг,выдержало

столькоманипуляцийнад собою.И потом, он ослаб в искусственных условиях

саркофага. При трансплантации эта слабость сразу скажется. Я уж неговорю о

барьере несовместимости.Ну, предположим,вамудастсяего преодолеть.А

бактерии? Ведь мозг жесейчас стерильно чистый. В лучшем случае, если они

выживет, то свихнется. А зачем вам полоумный Барнет?.. Нет, дорогой коллега,

--вдохновенно продолжал Вельзевул. -- Я предлагаю другойпуть возвращения

Барнета "влюди".Вашбосс хочет из человеческихмозговсделать

вычислительные машины.

Мой заказчик хочетполучить робота с мышцами человека. В

конструкторском бюро, которым руководит вашаталантливаяприятельница мисс

Тойнби, близок к завершениюпроекттелабудущего робота, то есть--его

биомеханическая часть. Ноочень сложной получается электронная голова этого

идола. Ведь в его теле более стадвадцати мышц, которыедолжны управляться

определенными импульсами...

Послевашегодостижения мнебыне хотелось начинатьвсес начала.

Давайте поместим мозгБарнетав нашего биокибера,и он станетчеловеком.

Профессором математики! Его искусственному лицу можнобудет придать обычный

облик. Пластика творит сейчас чудеса!..

-- Ну, а дальше? Превратим его в раба вашего заказчика?

-- Нет, Барнета мы оставим себе. Он будет считаться "опытным образцом".

Затем передадим всю технологию заказчику... А Барнету предоставим свободу.

-- Ладно. Вы выполняете заказ, а я? Чем я оправдаюсь перед Боссом?

-- Ну, это ещемы продумаем.Сейчасважнодругое:согласныливы

сотрудничать с нами? То есть со мной? -- быстро поправился он.

--Незнаю...Во-первых,яхочу знать,как к этомуотнесется сам

Барнет...

Притту хотелось сказать"да". Он понимал, что имеет дело снедюжинным

талантом, ученым, который масштабнейего мыслит. Если бык тому же онбыл

белый...

ОнвстряхнулсяивстретилсявзглядомсВельзевулом.Тот,словно

угадывая, что переживаетсейчас Притт, улыбался слегка иронически,откинув

курчавую голову на спинку кресла.

-- В принципе я согласен. Больше того, мне лестно вашепредложение. Но

все это очень сложно, чтобы так вот сказать "да".

-- Постараюсьупростить.Поокончаниивашей работывы сможете,по

желанию, остаться у меня на правах моЈго коллеги и компаньона.Если вас это

не устроит и вы захотите уйти -- пожалуйста. Тогда вы получите причитающееся

вам вознаграждение.Я думаю,онобудет весьма приличным...Иеще. Может

быть,этои жестоко, номиссТойнби получит свободу только в том случае,

если вы согласитесь сотрудничать со мной.

Притта словно током ударило: "Маргрэт!".. Он побледнел и закрыл глаза.

Как же он мог забыть о ней! А ведьу него нет больше никого ближе этой

рыжей девчонки. Ничегосебе, девчонка!Ей уже за тридцать... Уйти, бросить

все,все.Толькос ней.Уехатькуда-нибудь в Европу. Заработанных денег

хватит, чтобы безбедно прожить несколько лет. Отдохнуть от всей этой ужасной

работы!.. Тяжко вздохнув, он посмотрел на Вельзевула и сказал:

-- Вы загнали меня в угол.

-- Но я честно играю. В открытую. И хочу иметь честного партнера.

-- Вы обещали рассказать о мисс Тойнби.

--Ее спаслочудо.В момент взрываонастояла за экраном

противорадиационнойзащиты.Бетон и свинецослабилисилупрямогоудара

взрывной волны, и сжатымвоздухом ее выбросилонаружу ярдовна пятьдесят.

Она нерасшиблась,потому чтоупалана нейлоновуюсеть,растянутую над

огородом.Так еесадовникзащищался отптиц,склевывавших смородину.В

состоянии глубокого шока ее доставили ко мне. Из шокая вывел ее в анабиоз.

С тех пор она и лежит в своем саркофаге, как спящая красавица...

--Да, нопо какому правувылишилисвободы гражданкуСоединенных

Штатов?..

-- Притт, как вамне стыдно! Мы что, в конгрессе?И потом, чего вы на

менякричите? Вы бы лучше спасибо сказали, что я для вас воскресил любимого

человека!Ведьвсе, и вы втом числе,считалиее погибшей. Да и сейчас,

когда выйдетеиз моей лаборатории, попробуйте сказать, что мисс Тойнби жива

-- вас сочтут за параноика.

-- Вы правы. Простите, профессор. Но я действительно ее люблю. И до сих

пор, кажется, не сознавал этого...

-- Скажу, так и быть! Тольковы уж ейне передавайте. Это она указала

мнена вас.Когда мы столкнулись с трудностями в конструкцииголовы, мисс

Тойнбисказаламне,чтоестьтакойученый,ее большойдруг,который

навернякасможетнам помочь. Правда,прежде чем назватьвас, она взяла с

менясловоджентльмена,что ни один волосокнедолженупастьсвашей

головы...

-- Но почему ее доставили к вам, и кто это сделал?

--Тутуж,простите,подробностипридетсяопустить.Тайну фирмы,

выполняющей твой заказ, разглашать не полагается.

Односкажу,чтоб рассеятьизлишние подозрения:мненужныбыли

специалисты. Самыелучшие. Надеяться на их добровольное согласие работать в

моей сверхсекретной лаборатории я, конечно, не мог.

Явастоже заполучил быксебе. Но,увы!Ваша аппаратураслишком

уникальна, чтобы я смог создать вам у себя такие же условия.

А теперь скажу вам совсем откровенно, почему я стремлюсьиметь в вашем

лицечестного партнера,настоящего коллегу.Производство, если можнотак

выразиться,киберов -- не моеамплуа. Это, если хотите, заработок, который

позволяетмнезаниматься собственнонаукой.Моястихия -- психиатрияи

нейрология.

Пустьэтобудетгромкосказано,ноярешил посвятить своюжизнь

раскрытию тайныраспадаличности -- шизофрении.Еслистрогоподходить к

определению ее симптомов, тонадо признать, что более половины человечества

--шизофреники.А если к ихчислудобавитьэпилептиков,

маниакально-депрессивных,слабоумных... Это страшныйбич двадцатоговека,

который, как видите, перекинулся и в двадцать первый!..

До сих порведутся споры-- соматическое ли это заболевание или чисто

психическое.Давноизвестенвирус --возбудитель болезниивещества --

отравителимозга.Но откудаэтотдоморощенныйбелок-вирус?Откудаэти

токсические вещества вплазме? Почему один организм вырабатывает их себе на

погибель, а другой -- нет?

Ответ, по-моему, надоискать в биоэлектромагнитномрежиме нейронови

другихклетокорганизма,вернее-- нарушенияхэтого режима извне.Но в

даннойобласти именновы, дорогой коллега,достигли поразительных

результатов,развив идеи Миллса.Ваш "генераторэмоций",очевидно, будет

бесценным подспорьем...

-- Позвольте, профессор, -- не выдержал Притт, -- откуда...

-- Молчите, молчите! Дослушайте, прошу вас. Ваш генератор может оказать

бесценнуюуслугучеловечеству. И наоборот,если это изобретение попадет в

руки маньякам, то... Я не могу сказать, что может случиться...

"Боже, он заговорил как красный!" -- с испугом подумал Притт.

А профессор, словно угадав его мысли, воскликнул:

--Развеуваснетсовести,нетчувстваответственности перед

человечеством за то, что приносите вы ему своими открытиями?

--Признаться,янечасто задумывался над моральнойстороной своей

работы... Но кто вы такой,чтоотчитываете меня, взываетек моей совести,

когда я до сих пор не могу понять, в какой шпионской корпорации вы состоите?

Уж не с помощью лителепатии вы узнаете секреты, охраняемые не хуже военной

тайны?!.. -- Притт возмущенно уставился на своего собеседника.

-- Если мыстанем добрыми друзьями, будем работатьвместе --выобо

всем этом узнаете, -- серьезно ответил профессор. -- Сейчас же, согласитесь,

у менянет оснований доверять вам сразувсе. Прошу поверить вискренность

моих слов и намерений. Я неищу для себя каких-товыгод за ваш счет. Но мы

живем вмирежестокойнеобходимости, где для достижениядаже благородной

цели порой приходится прибегать к неблаговидным методам... Вы не согласны со

мной?

--Насчетметодов--этослишкомобщеизвестно,-- пожалплечами

Притт.--Номневсе-такинепонятно,ктовы,профессорВельзевул?И,

представьте,дажемучает этотвопрос. Ведьвытребуетедоверия смоей

стороны.

Профессор выпрямился в кресле и, глядя прямо в глаза собеседнику, гордо

ответил:

-- Я ученый.Не бизнесмен,не политикан.Наука дляменя -- средство

уменьшить страдания человека.

Он посмотрел на часы, задумался на мгновение и сказал:

-- Извините. Через сорок минут у меня встреча. Вы, очевидно, хотите еще

поговорить с мисс Тойнби?

-- Да.

-- К сожалению, не более получаса. Надоеще дотемнотыдоставить вас

"на землю". А это связано с немалыми трудностями, с деловым распорядком моих

людей. Поэтому ровно в18.00 прошувас быть в этойкомнате одному.Иначе

возвращение будет оченьболезненнымкак для вас, так и длясобеседницы. А

сейчас идите к ней в лабораторный зал. Хелло!..

Притт поднялсяи пошел кдвери, нарисованной на голубой стене. Теперь

он даже не вытягивал вперед руки, чтобы отворить этуфальшивую дверь, а шел

прямонанее.Ужевплотнуюкдвери машинально зажмурилглаза,ожидая

столкновения, но вместо удараощутиляркую белуювспышку, открыл глазаи

увидел себя в большомкруглом зале. На стульчике у биотронасидела Маргрэт

и, глядя в тетрадку, что-то подсчитывала на вычислительной машинке.

Он тихо подошел к нейи, забывшисьотнахлынувшего чувства, протянул

ладонь, чтобы потрепать ее по щеке, как это ончасто делал раньше, стараясь

отвлечь отработы.Пальцыпрошлись попустомуместу...Он вздрогнули

брезгливо отдернул руку.

Маргрэтповернулаголову.Ему показалось, что в еебольшихзеленых

глазах на миг блеснулислезы. Но она тут же пересилиласебя, улыбнуласьи

предложила присестьнадругойстул,которыйвэтотмоментпоявился

откуда-то.

-- Ты согласился работать с нами?

-- Да. Он мне поручился,чтовыпустит тебя отсюда. Марго!Как ты мне

дорога -- это я понял только сегодня.

-- После моей смерти...

-- Нет, после воскрешения!Апослесмерти я также многое передумал о

наших отношениях.

-- Значит, у нас все впереди? -- она повеселела. -- Ну, вот и хорошо. Я

верила,чтотыменя спасешь,мойверныйпринц.Ах,жаль,немогу

отблагодарить тебя поцелуем!..

Притт залюбовался девушкой и тут же признался сам себе, что еще никогда

не испытывал такого откровенного наслаждения ее видом.

-- Ну, как тебе тут живется, Марго?

-- Скучно,милый.Вработетолькоизабываешься.Ну, еще книжки,

телевизор. Иногда шеф устраивает нампрогулки на природе. Он даже предлагал

мне верховуюлошадь.Ноничегоне приноситудовольствия,потому что...

выдумка,сон.Понимаешь, Джонни, странная прогулка. Вокругтебя -- трава,

деревья, кустарник,над головой -- небо в белыхбарашках... Сорвешь цветок

--он не пахнет, покане вспомнишь его название. А как подумаешь,что все

вокруг -- сон, плод работы твоих нейронов -- пропадает охота гулять.

-- А обеды, завтраки -- это у вас бывает?

--Ого!Еще какие!Видно, профессорзапрограммировалнам поварскую

книгуэкстра-класса.Наш обедсостоит изтакихделикатесов, о которых я

раньше и понятия не имела. А лакомства, и говорить не приходится...

-- Да, ведь ты -- сладкоежка!

Они помолчали, разглядывая друг друга.

-- Послушай, а кто еще тут с тобой? Большая компания?

Улыбка исчезла с лица Маргрэт. Глаза притухли.

-- Прости, Джонни, на этот вопрос я не отвечу. Наверное, тебе ужепора

уходить, --вздохнулаона. -- Ещераз прошу:будь благоразумен. Вконце

концов, мы-- люди науки. Наше дело --работа радипрогресса. А профессор

Вельзевул-- гений. Не знаю, добрый ли, злой.Но я преклоняюсь перед ним и

честно скажу: с интересом работаю под его руководством.

-- Но ты знаешь, что выйдет в результате наших исследований?

-- Знаю. Тебя беспокоятлюди, которыестанут донорами? Так наукабез

жертв недвижется. А как жетогдаастронавты, космическиеэкспедиции,в

которых люди погибают десятками?

-- Это не то. Я боюсь за род человеческий. Что, если завтра потребуются

живые мозги в массовом количестве?

-- Перестань, прошу тебя! О политике -- ни слова, -- взмолилась Маргрэт

и глаза ее испуганно расширились. -- Уходи, тебе пора!

Притт взглянул на часы. Почти пять минут в запасе. Он поднялся.

-- Ладно,Марго.Явсе длятебясделаю, милая моядевочка.Ведь,

оказывается, я и вправду люблю тебя...

...В боксе зажегся свет,и над дверью вспыхнула надпись:

"Разгерметизировано". Двое мужчин в белых комбинезонах быстро натянули маски

и всталиперед дверью. Низким басомпророкотала сирена,истворкидвери

разошлись в стороны. Двое шагнули внутрь бокса, и половинки вновь сомкнулись

заними.Нанебольшомвозвышении,поблескиваябелымметаллом,стояла

капсула, похожая на тупоносую торпеду.Сбоку --тележка, накакихобычно

возятбольныхв операционную. Двоезамерлииподнялируки над головой.

Откуда-тосверхувыдвинулисьманипуляторы,несущиепопарепрозрачных

перчаток. Они смягким шорохомнатянулиперчатки на кистиподнятых рук и

тотчас убрались на место. Люди опустили руки и согнули их в локтях, держа на

весу. Раздалсялегкий треск, и капсулараспалась. Верхняя часть ее, словно

крышка шкатулки, начала приподниматься и откидываться назад.

Внутри капсулыпокоилось теломужчины.Лицаего не было видно из-за

густойсетипроводов.Двоенаклонились клежащемуиначалиосторожно

освобождать его от электродов, присосавшихся к разным участкам головы.

Затемотцепилидатчикисгруди,ног,рукипринялисьосторожно

массироватьтело,то идело прослушиваягрудь фонендоскопами. Все этов

полнейшей тишине, молча.Только взгляд друг на другаи ответный кивок:"В

порядке!", "В норме"...

Закончив свое дело, двое пододвинули тележку вплотную к капсуле и снова

замерли. Спотолкаспустилисьчетыре тросикас блестящими крючками. Двое

застропили подстилку, на которой лежало тело, один из них подал знак, и тело

поднялось над своим ложем, проплыло в воздухе и мягко опустилось на тележку.

Одиниздвоихукрыллежащегомужчинуодеялом,итотчасдверьснова

открылась, пропускаятележку сПриттом. Вэтиминуты онвозвращалсяиз

состояния, близкого к анабиозу, в которое вверг его профессор Вельзевул.

Ранним утром санитарная машина, не привлекая ничьего внимания,выехала

из ворот. В ее кузове покоился на носилках доктор бионики Джон Джордж Притт.

А если бы он мог выглянуть из зарешеченного окошка кареты, то прочитал бы на

чернойстекляннойдоскеуворотнадпись,сделаннуюкрупнымизолотыми

буквами:

"ДОКТОР МЕДИЦИНЫ ЭДЛАЙ Б. РИВЕЙРА.

КЛИНИКА ДЛЯ ДУШЕВНОБОЛЬНЫХ".

НоПритт спал крепкимсномвполне здорового человека и не слышал, не

видел, куда везут его бренное тело, вновь соединившееся с душой...

Окончательнопроснулся онутромследующегоднявкреслесвоего

электромобиля.Машина стояланаопушке лесавполсотнеярдов от шоссе,

ведущего в Теритаун. Со стороны могло показаться, что он специально съехал с

дороги, чтобы поспать.

Проснувшись,оноглядел всего себя,обшарил свои карманы,поискал в

машине. Все было каквчера.То есть, когда онпомнилпоследнийраз себя

передтем,какпровалитьсяв преисподнюю...Он включилприборы --все

нормально.Энергиихватитдодому беззаправки. Он решительнонажал на

педаль контроллера, машина плавно покатила по траве к автостраде и влилась в

густойпотокмчащихсямашин.Тотчас,каконавыбралась набетонку,

колыхнулисьи раздвинулись ветви орешника. Наполяну вышли сроллерамив

руках трое в белых шлемах. Ониоседлали своих "мустангов"и тоже, одинза

другим, вырулили на магистраль.

Вернувшись, он первым делом пригласил к себе Альберта. Этотнесомненно

талантливый молодой человек отличался среди остальных его помощников веселым

нравоми остроумием.Нередко емуприходилось упрекатьпарня втом,что

своимиразговорчикамионотвлекаетдругихколлеготдела.Однакоза

последнее время Альберт заметно притих, словно утратил свой веселый нрав. Он

молча копался в схемах или пропадал в препараторной.

"Когда же произошла перемена с ним?" -- пытался припомнить Притт, но не

успел. В двери появился худощавый юноша в небрежно накинутом халате. Засунув

руки в карманы, он с независимым видом прислонился к дверному косяку.

-- Закройте дверь и сядьте, -- Приттуказал на ближайший к себе стул и

незаметно включилинтерферентор. Это былопоследнееизобретение Альберта,

основанноенапринципесложениязвуковых волн.Теоретическирассчитать

прибор помог Барнет. Интерферентор "гасил" колебания звукаречи, не задевая

волны других частот,скажем, звукишагов, стук в дверь, рабочиешумы... И

говорящиенеуслышалибыдругдруга, еслиб онинеэкранировались от

прибора.

БезвсякихпредисловийПриттприступилк выяснениюмучившегоего

вопроса.

-- Вас допрашивал профессор Вельзевул?

Бледное лицо парня залил румянец, в глазах заблестели злые огоньки.

--Не знаюпрофессорастакимгромкимименем.Нокакой-тотип,

действительно, беседовалсомнойнапозапрошлойнеделе.Просвещал меня

насчет современныхотношенийв нашем обществе.И, представьте,просветил

настолько, что я окончательно убедился, каким был до сих пор круглым идио...

идеалистом.

-- Не буду оспаривать ваш вывод, -- язвительно заметил Притт, -- но как

же наша тайна? Наш приоритет?! -- сорвалсяон и стал почти кричать:-- Как

могли вы поддаться всяким пустым разговорам! Где ваша честь ученого!..

Но быстроутих, почувствовав ломящую больв висках.ИАльберт успел

взять себя в руки. Лицо его приняло обычное свое ироническое выражение.

-- Неговоритемнеочести,доктор.Если нехотитеокончательно

потерять мбе уважение. Да, мы-- ученые. Мы -- рабочие люди, созидатели.А

не политиканы. Не нам произносить громкие слова -- "честь", "свобода"...

Студентом я впадалв бешенство, когда слышал слово "свобода".Сейчас,

слава богу,иммунитет выработался!Для меня что "шлюха",что "свобода" --

одинаково звучит!* Вы говорите "честь ученого", а самипревратили человека,

своего друга в подопытного кролика...

-- Молчите! -- стукнул кулаком Притт,-- Мы вернемБарнета к нормальной

жизни.

-- Я молчал. Думал, это во имя науки. И помогал вам, как мог. Но во имя

чегомытерзаемживой мозг, этосовершеннейшеесоздание природы?Чтобы

сделать из него обыкновенную вычислительную машину... Но ведь это чудовищный

регресс! Зачем и кому нужна эта машина? Нашему Боссу? А еще кому?

-- Прекратите болтать! -- пришелв себя Притт. -- Почемувы раньше не

пришлико мне свашими сомнениями? А теперь, когдавыдали тайну,предали

наше общее дело, теперьзаняли позу циничного нигилиста! Вам нужен прямой и

ясныйответ?Его нет--прямого, ясного. Здесь всеоченьсложно...Вы

слишком молоды. Но хоть это можете понять? Мы обязаны завершить цикл начатых

работ! Это заказ корпорации, которая финансирует нашу работу.

-- Ачесть ученого? Ее ведь никтоне финансирует... Увы,финансируют

только предательство. А честь покупают за миллион долларов.

Притт вскочил:

-- Ах, вот оно что! Ну, слава богу, теперь все ясно. Фирма "Вега" и вам

предложилаангажемент, -- онрастерянно улыбнулся, потирая лоб. Голова его

все ещебыла полна туманом после анабиоза,истоило ему погорячиться, как

туман плотнее охватывал сознание, опускался на глаза...

--Да-а-а... Теперь все ясно, -- задумчиво повторил он и сел в кресло.

Посмотрел на Альберта уже другими, просветленными глазами: и туман отступил,

и на сердце повеселело.

-- Попрошувас, -- сказал онсовсемдругим, очень мягкимтоном,--

позовите сюдаМаксаи возвращайтесьвместе с ним. Ячувствовал, что надо

былобыи васпосвятить вэто дело,но такине сделалэтого. Ладно.

Возвращайтесьвдвоем.Азатемяхочупосоветоватьсяс вамипоочень

серьезному делу...

* В английском языке оба слова созвучны.

Глава пятая. ПЛЕННИКИ СЕНСАЦИИ

-- Разум и корысть

-- План взятия крепости

-- Смех-убийца

-- Завещание Миллса

-- Лансдейл расставляет капканы

-- Ночной визит

-- Подземная экспедиция

-- Беседа об укреплении кадров

-- День "икс"

Когда,казалось,трудностиосталисьпозади,мозгбезизъянабыл

извлечен изчерепной коробки и благополучно водворен вприготовленныйдля

него саркофаг,случилось непредвиденное. Новый пленник отказался вступать в

контакт с экспериментаторами. Он, -- свидетельствовала запись в лабораторном

журнале, --"не вышелна связь".Как ни трудился Притт у своего биотрона,

какие только варианты ни испробовал,"алтарьсатаны" оставался бессильным,

ничем не мог емупомочь. А между тем, все свидетельствовало о том, что мозг

непогиб. Электрическаяактивность егооставаласьдостаточно высокой, не

говоряужо прочихфизиологическихфункциях, которыеподдерживались

безукоризненно.

Мозгпринадлежалтридцатидвухлетнемуспециалиступоэргономике*и

поэтомубылособеннодорог.МистерМайклприложил всесвои недюжинные

способности, чтобы достать, и притом без шума, мозг именно такого профиля. В

будущем ему предназначалась роль управляющего металлургическим комплексом.

Дабыученые"напрасноне волновались",мистер Майкл по специальному

указаниюБоссаобъяснилим,чточеловекэтот--убийцасвоейжены,

приговорен к газовой камере,что перед казнью согласился продатьсвой мозг

Корпорации.

* Инженерная психология, наука об управлении производством.

ИвдоказательстводиректорНаучного центрапоказал этозавещание

приговоренного, скрепленное подписью и печатью нотариуса.

На стол имподали ужеподготовленное к операции телонезнакомцапод

глубоким наркозом. А когда они покончили с ним, тело увезли, как им сказали,

в тюрьму, где должны были совершить казнь приговоренного и погребение.

Мистер Майклпредупредил Притта, чтосразу же после пробуждения мозга

тот должен, используя"ГЭМ", разрушитьличность этого человека, не вступая

ни в какие разговоры с осужденным.

--Посуществу-токазнили егомы,--заметилмно-гозначительно

Альберт, когда всеонисобралисьу кофейного автоматавкомнате отдыха.

Наступилотягостноемолчание.У Приттаготовобылосорватьсярезкое

возражение,но онозастряло где-товгорле.Ему вдруг острозахотелось

услышать мнение своих соратников, с которыми делил онвсю тяжесть моральной

ответственности за столь ужасные эсперименты.

Полотодвинулнедопитую чашку. Контрастнейобозначилась густаясеть

морщин на его лбу. Угрюмо, словно шары из-под языка выкатывая, он сказал:

-- Его все равно бы... умертвили.

--Значит,палачи --мы?--быстропарировалАльбертс какой-то

сатанинской усмешкой.

-- Как ни парадоксально, но мы и убили его, и спасли от небытия...

--Верно,Макс! --не выдержал Притт.--Втебе говоритдиалектик.

Исследователя всегда обуревают противоречивые чувства. А тем более, когда он

идетполезвиюбритвы:направо--живое,налево--неживоецарство

природы...

-- Если быяоказался случайным слушателем вашей лекции, я решилбы,

чтоздесьсидят философы,ане бионики,--съязвилАльберт.-- Только,

простите,непонимаю, зачем напускать столькотумана насовершенно ясное

дело. Чтобы оправдаться перед судом своей совести?

-- Зачем тогда выработаетес нами?Илиживые мозгиможнобрать у

мертвецов? --крикнул Пол,и чувствовалось, что в возбуждение онвходил с

явным облегчением, ибо лучше сердиться, нежели пребывать в растерянности...

-- Согласен. Но вы уверены, что завтра кому-то не потребуется ваш мозг,

Пол? Сегодня охотятся за инженером-эргономиком, а завтра решат, что выгоднее

иметь дело с нашимиуправляемыми мозгами, чемс нами, критически мыслящими

личностями...

-- Перестаньте, Альберт, -- усталосказал Притт. Емусталонехорошо.

Видно, сказывалось напряжение последних дней, неудача на биотроне, а тут еще

иэтиразговоры. Макс испуганноподалемустаканхолодной содовой. Все

приумолкли, заметив меловую бледность на лице своего руководителяи то, как

дрожит стакан в его руке.

Отпивнесколькоглотков,онмедленноопустилстакан наподнос,

задумчиво покрутил его в пальцах, глубоко вздохнул и сказал:

-- Зачемнам ссориться?Мы -- люди науки. Развене вольны мы бросить

немедленноэто дело, если считаем его противным своей совести?.. Альбертв

чем-топрав. Ия, пожалуй,понимаю его. Онмолод, иморальнаяноша ему

кажется тяжелее всех. Вот он и стонет... Да, согласен,нашими трудами могут

по-своему воспользоватьсябоссы. Только ненадотакпугаться. Вспомните,

разве не всегда так было? Величайшиеоткрытия человеческогоума пытались в

первуюочередь использовать против человека.Но всегда разум побеждал. И я

верю: разум снова возобладает над корыстью...

Мало-помалуслицаегосходилабледность, речь оживляласьтем

вдохновением, какое присуще любому подвижнику науки. Притт относился к таким

людям, у которых отними любимое дело -- и завтра человека не станет. Говорил

онспокойно,но заэтимспокойствиемугадываласьстрастностьборца,

отстаивающего свое кровное. Оттого, может, и появилась в егоречи некоторая

высокопарность -- сестра пафоса.

--Мыстоимнапорогевеликогооткрытия.Оноуказываетпутьк

бессмертию человека,дает емуеще одноогромноепреимущество визвечной

борьбе с природой, в познании бесконечной материи...

ЭтомувдохновениюиАльбертвнималпослушно.Искренность пафоса

большогоученого,возвышенность егомечты заворожилимолодого бунтаря не

меньше, чем его коллег.

-- Так разве мы не можем пойти наизвестные жертвы?Какая же наука --

безжертв?--продолжалПритт,простираякслушателям своимягкие,

удлиненные ладони с тонкиминервными пальцами.-- Ито,что мы вынуждены

выполнятьпрямой, конкретныйзаказ нашиххозяев -- вэтомвижуянашу

моральную жертвувпользунауки.Акакжеиначемы сможемработать,

развиватьи доводить до конца свойэксперимент? Ктодастнам средства и,

наконец, защиту от посягательств на наш при- оритет?..

Он обвел взглядом своих коллег, ища у них подтверждения своимдоводам.

Но, заметив, как встрепенулся Альберт, поспешил опередить его:

--Да, мы лишили жизниэтого человека.Значит ли, чтомы -- убийцы?

Нет. Мы лишь привели в исполнение приговор суда, вынесенный убийце. Конечно,

не наше это дело -- исполнять судебныеприговоры. ТутАльберт прав. В этом

смысле мы --палачи.Может лиученый быть палачом? Нет,нет инет!..Я

принимаю этот позор. Прошу ивас, коллеги,принять его также. О, если бы я

знал другой путь!..

У Пола вырвался вздох облегчения, так что Макс даже покосился на него с

удивлением. Полаинтересовала конечная цель скорее сматериальной стороны.

Поэтому всякое там морализирование моглотолько, поего мнению, отвлечь их

коллективотуспешного завершения работы.Пол согласен был"принять этот

позор" -- и дело с концом.

--Другогопути, наверное,нет, -- сказалон.--Аеслимыбудем

чересчур щепетильны, то не сможем прославить Соединенные Штаты. Ради величия

моей страны я беру этот грех на свою душу.

Голос стопроцентного американца удержал Альберта отвысказывания. "Наш

позор состоит не только в том, что мы оказались в роли палачей. А в том, что

изчеловекамы делаем чудовищную машину,направленную противлюдей",--

хотел сказать он, но вовремя спохватился: "Кому это нужно? Одержимого Притта

теперьне остановить, с ним и преданныйемуМакс. СтарикаПола ничемне

проймешь,да он еще и пожалуется начальству... А, может, я слишком идеально

смотрю на жизнь?.."

Встретив вопросительный взгляд Притта, он лишь мрачно отшутился:

-- Ладно, давайте не говорить больше о веревке...

Внаступившейтишинерезкозвякнултелефон.Всевздрогнулиис

неприязньюповернули головы к столику в углу.Максснял трубку."Вас, --

сказал он Притту и, прикрыв рукой микрофон, пояснил: -- Лансдейл".

-- Поздравляю,доктор! --голос шефа охранки звучал слишком бодро. --

Можете полюбоваться на плоды своего либерализма. Читайте газеты! Я послал их

вам. Хэлло! -- он положил трубку.

Ни слова не говоря, Приттнаправился кшкафупневматической связии

вынул из ящика сверток. С первой полосы "Ридерса" на него глядело с портрета

егоже лицо, а сверху чернели крупные буквы: "Тайна доктора Притта". А ниже

--"МертвлипрофессорБарнет?"."Глобэнд тайм"кричалафиолетовыми

литерами:"Сенсациявека!Рассказочевидца"."Чикаго ньюс"поместила

портреты всех четырех ученых и тоже крупно сообщила: "Они умеютиз человека

делать счетную машину". Только старая респектабельная "Нью-Йорк таймс" осто-

рожничала: "Чудовищные эксперименты. Неужели это правда?.."

Онбеглопросмотрел немногословные тексты сообщений. Наразныелады

подавалась однаи та же история, как профессорБарнет,доставленный после

дорожной катастрофы влабораториюПритта, подвергсявивисекции. Пользуясь

беспомощнымсостоянием пострадавшего,обманувегожену,злодеив белых

халатах извлеклимозгу своей жертвы, а тело похоронили.Над живым мозгом

проделывают всевозможные эксперименты, заставляютегоработать как

вычислительнуюмашину.В заключениевсе авторы газетныхстатей призывали

власти "положить конец преступной деятельности..."

Егоохватилстрах.Ихотя онужедавно был готов кэтому, все же

действительность оказывалась куда более грозной, чем он мог себе представить

мысленно. Опять стало нехорошо, ворту появилась горечь, похолодели и стали

липкими ладони. Изэтого состояния его вывелопоявление Макса,пришедшего

зватьктелефону.Онсделалусилие надсобой,сунулгазетыМаксуи

направился к аппарату.

Звонил мистер Майкл.Он передал указание Босса, никому не выходитьза

пределы лаборатории.

-- Начинается осадноеположение, -- невесело сказал он.--С неделю,

думаю, вампридется посидетьвзаперти. К вечеру будет оборудована спальная

комната.

Все,что надо доставить из дому,вам принесут,-- скажетедежурному

охраннику. Городские телефоны отключаются: так мыубережем вас, коллега, от

газетныхи телевизионных дьяволов. Длясвязи остается только "тет" в вашем

кабинете,пустьтамкто-нибудьнаходитсяпостоянно.Придется, конечно,

позаботиться и о вашем питании. Ну, что еще? Да, нив коем случае не давать

никому интервью!Это--приказание Босса,слышали?Корпорация принимает

ответные меры. Уверен, все обойдется. Босс заминали не такиедела...Как

новичок, невышелна связь?..Этоплохо. Постарайтесь, дорогойколлега,

порадовать нашего шефа...

--Сурен, тебепридется отправиться в Теритаун, -- сказал, отбрасывая

последнюю прочитанную газету, О'Малей. -- Как видишь, ни одному газетчику не

удалось добраться до наших знакомых. Самого главного, чего ждет нетерпеливая

публика, так и нет. Я имеюввиду интервьюсучеными. Вдова отрицает все

начисто -- онией хорошо заплатили! -- даже грозится привлечь за клевету...

В общем, шум хотя и большой, а у юстиции нет оснований для возбуждения дела.

-- А почему быив самом делене произвести эксгумацию,как требует

"Чикаго сан"?

--Ого,милыймой!Дляэтогонеобходимосогласиевдовыилиже

специальное судебноерешение.А я жетолько что сказал:у юстиции фактов

маловато.Вот в чемдело, дорогой. Потому-то придется ехатьтебе ипрямо

сейчас, --О'Малейначализлагать своемуподчиненномуплан"взятия

крепости", которыйсозрелу неговголове после того,как,внимательно

изучаяпрессу, онубедился, что колесо могучей газетной махины

пробуксовывает на месте, и если неподсыпать сейчаспесочка,тоивовсе

станет.

-- Осторожно, не возбуждаяничьего любопытства, ты должен раздобытьв

мэриипланподземныхкоммуникацийгородаи переснять его. Особеннонас

интересуют детальныеданные о коммуникацияхврайоне лаборатории Притта и

прилегающих к ней кварталов. Мы должны найти достаточноширокий туннель, по

которому любой из нас мог бы проникнуть прямо в здание лаборатории.

-- Шон, ты -- голова!

-- Ладно...Специалисты полагают,чтоизлучениеподобногородане

должно проникать под землю глубже, чем на полметра. Понял?

-- Боже мой, чего тут не понять?

-- Мы проберемся туда неодни-- с нами пойдет любой репортер. И пока

охраналабораторииспохватится, газеты получат такую обильнуюпищу,что,

пожалуй, и в конгрессе заговорят об этом деле...

На третийденьосады хладнокровиеизменило Притту. Возможно, сыграла

свою роль неудача в попытках войти в контакт с мозгом неизвестного инженера.

Противноечувствострахаи неуверенностивсебеохватилиегодушу.

Ассистенты вели себя куда спокойнее, и это ещеболее раздражалоПритта, он

нехотел признаться имвсвоейслабости, только ещеболее отчуждался от

коллег, замыкался в себе. Он непошелспать в свойкабинет и положилтам

Макса,чтобыкто-то могответитьна сигнал"тета". Асамустроилсяу

биотрона, поближе к Дэви. В эти дни Барнет стал ему самым близким человеком,

с которым он и делился обуревавшими его чувствами.

Испытывая тягостное волнение за судьбу Дэви, за судьбу своего открытия,

онначал готовиться к отражению нападения. Тайноот всехвооружил Барнета

новым излучателем биоволн. Попавший под его действие разражается неудержимым

хохотом,рвущимвнутренности,и,еслиизлучениене прекратится,через

полторы-две минуты человек гибнет в судорогах.

Мало того,испуганныйПриттустановил ежедневный пароль, по которому

Барнетдопускаетк биотрону сотрудников.Руководительпредупредилвсех,

чтобы без пароляникто не входилв зал --святаясвятых, ибоэто теперь

опасно для жизни.

--Япрошупонятьменя,--сказалоним,чувствуяпотребность

оправдаться. --Нам ежеминутноугрожаетбандагазетчиков, полицейскихи

всякихтемных личностей. Хотя мы под защитой излучателя забвения, они могут

подкупитьохрану, могут сделать все, чтобы только выведать нашу тайну. Но я

вас заверяю, что никто живымне подойдет к биотрону.Человек БезОболочки

будет сам защищать себя. А ему, как известно, терять нечего...

АльбертиМаксспокойновоспринялиновый порядок. Полвыразил

недовольство,проворчав:"Могущественнаякорпорация саманайдет силы

защитить нас. Напрасно мы создаемтрудностидля себя",однако подчинился,

так как привык подчиняться приказам старших.

Заэти же дни Альберт стал совсем другим. Он крепче сдружился с Максом

и перед лицом газетной свистопляски ощутил солидарность со своим учителем. В

этойсенсационнойшумихеон улавливалскрытуювраждебностьнауке,а

ханжескиевыступлениясвятоши"стопроцентных"американцев, вопившихо

"чудовищном покушении на христианскую мораль", воспринимал как вызовтемных

сил.

Ионсожесточениемпринялэтотвызов,забывосвоейнедавней

оппозиции. Вотличиеот Притта,молодойученыйне растерялся.Вместе с

Максомони вдохновеннотрудились над разгадкой тайны мозга,отказавшегося

вступатьснимивконтакт.ИмпомогалБарнет своим тонкимибыстрым

математическим анализом.

Еще впервый день неудачи Полвысказалпредположение, что этотмозг

работает совершенно в другом диапазоне,нежели настроен их биотрон. Ещене

успели они вдуматься в смысл этого, как Притт резко возразил.

--Ерунда! --раздраженно сказал он. --Миллс проводил свои опыты на

десятках, сотнях голов в одном диапазоне -- от альфы до лямбды и не встречал

препятствий.

Теперьже Макси Альберт ухватились за эту мысль и начали лихорадочно

перечитыватьтрудысоздателябиотрона.ТакойработыМиллсникогдане

выполнял,наглавныемозговыецентрыонневоздействовал,а лишьна

отдельныерецепторы--вэтомсостоялаихнадежда, что Миллс немог,

естественно,утверждатьуниверсальностьнайденнойим полосычастот.Но

что-то должен же был сказать он в отношениирасширения диапазона в будущем,

ну, хотя бы высказал какие-то предположения теоретического порядка!..

Но ничего похожего найти им не удалось. Чувствовалось, что изобретатель

биотронанарочноостерегался раскрыватьтайны своеготворения: онпочти

нигде не касалсябионических характеристиксвоейсхемы.

Специалист-электронщик, пожалуй, мог бы построить по этой схемебиотрон. Но

вряд ли понял бы его назначение и уж тем более -- не мог пустить его в ход.

Тогдаони подумали, что у Притта-- любимца Миллса -- могут храниться

особо ценные, не опубликованные записи, которыепрофессорподарилему или

которые он приобрелпозжеу наследников. Макс пошел к Притту, и тот достал

из сейфа стопку рабочих тетрадей Миллса.

-- Честно говоря, ясам давненько незаглядывал сюда, --сказалон,

передаваятетради.--Нопомнится,Миллсчто-товысказываетздесьо

положении контуровгенератора. Да, да, да... Ну, в общем,посмотрите сами.

Только прошу -- невыпускайте этих тетрадей из рукисразу жеверните их

мне.

Заверив, что все так и будет, Макс помчался к Альберту.

-- Знаешь, я все более склоняюсь кмысли,что Пол высказал счастливую

догадку,-- встретил его приятель.-- Обрати вниманиена группукрови. У

Барнета --первая, ауэтого -- третья.Значит, атомные решетки белковых

молекул у них разные...

-- Следовательно, и частоты колебаний, накоторых работают их нейроны,

не могут быть одинаковыми! -- с готовностью подхватил Макс. -- Но посмотрим,

чтоскажет нам старина Миллс, -- и он торжественно протянул другузаветные

тетради.

Для них этобыл кладезьмудрости иоткровений.Читая, они

удивленно-радостновосклицали:"Ну,как это нам раньше не попалось!.." И,

наконец, вот оно,чеготак упорноониискали,чтопредвиделивсвоих

догадках!..

"...Заранее не желая отождествлять обычные электро- магнитные колебания

с доселе неизвестными изменениями магнитного поля, которые вызываются особой

пульсациейбиопотенциаловнейронов, яввожуновуюшкалудляизмерения

положенийконтуровгенератораи приемника биоизлучений.Устанавливаю это

чистоэмпирическивнадеждевернутьсяпозжекболеепоследовательной

разработке шкалы(градация,разбивканадиапазоны).Учитываябольшую

дискретностьво многомнеизвестной мне величины, я в качествепервыхвех

ставлю на своей шкале буквы греческого алфавита: альфа, бета, гамма, дельта,

эпсилон, фау, дзета, ета, тета, йота, каппа, лямбда. Полагаю, что дальнейшее

проникновение в мыслительные центры потребует расширенияполосы частот и --

в значительной степени..."

--Недаром старик оставил нам взапас еще целых четырнадцать букв, --

весело заметил Альберт, успевший сосчитать в уме от ми до омеги.

Они тут жепозвали Полаи от души поздравилиего,азатем показали

тетрадьМиллса.Потирая ладонью скулу(признакбольшоговолнения),Пол

отвечал великодушно:

-- Ну, чтоя, ребята, безвас!.. Вот ведьотвергли мою гипотезу, я и

отошел. А выдо конца делодовели.Однако радоваться, по-моему, еще рано.

Перестройка контуров у нашего "алтаря" -- делонешуточное, а настраивать их

--ох,и наплачешься!..Есливмесяцуложимся-- можемсчитатьсебя

счастливчиками. Но когда начнем? Такая кутерьма идет, шеф наш не в себе...

-- О перестройке биотрона и речи быть не может, --заметил Альберт. --

НебросимжемыБарнета, да и Приттна такое не пойдет.Новыеконтуры

придется изготовлять и пристраивать к биотрону, как приставку...

Лансдейлиеговоиныдоблестноотражалинашествиетеле-,кино-,

фоторепортеров и дотошных газетчиков. Некоторые не стеснялись среди бела дня

перелезатьчерезоградупарка.Тутих,бедняг,забывших,зачемони,

собственно, лезли сюда, встречали сердобольные служители и ласково, под руки

выпроваживали за ворота прямо в бар, что напротив. Хозяину этого заведения и

воснене снилосьтакое просперити: у него кормились и поились знаменитые

телекомментаторы,журналисты,радиообозреватели.Все ониждалисвоего

заветного часа,когдаимоткроетсядоступ кинформации,которую жаждет

получить падкая на сенсации публика. Но час этот всене наступал, и доллары

продолжали сыпатьсяв кассы автоматов и на поднос бармена. Время от времени

прессатребовала к себеЛансдейла. Он выходилна"пресс-конференцию"и,

обстреливаемый десятками фотовспышек, вежливо улыбалсяи отвечал одно ито

же: "Нет,я не получил разрешения", "Извините, я не уполномочен отвечать на

этот вопрос" и все в таком же духе, пока его не отпускали с досадой.

Носегодняс утра Лансдейл не вышел на зовпрессы. Старшийохранник

сообщилжурналистам,чтоего шеф уехал в офис корпорации. Это всколыхнуло

надежду у заждавшихся людей, однако напрасно. Начальник охраны вез на доклад

Боссу запись подслушанного разговора, которая, по его мнению, должна убедить

хозяина, что в лаборатории Притта зреет заговор и, стало быть, он, Лансдейл,

был трижды прав, когда указывал на подозрительное поведение этого ученого.

Взятьхотя бы туподозрительнуюпоездку наконгрессбиоников. Ведь

Притта в зале заседаний не оказалось ни в первый, ни в последующие дни.

Но когда онпо долгуслужбы поинтересовался у самого ученого, где тот

разгуливал, хитрец разыграл сцену оскорбленной невинности: "Вы ещеспрячьте

своих агентов у меня под кроватью..." Какова наглость!.. А докладывать Боссу

уже не имело смысла:"Почему же вы не проследили за ним, когда он выехал из

дома?" -- обязательно спросит хозяин. Тут мы,действительно, оплошали, черт

возьми!.. Ну, ничего, мистер Притт. Мы разузнаем о вас и вашей компании все,

чтонас интересует.Босс слишком щепетилен с этим народом, и зря. Конечно,

прямых улик еще нет, так скоро будут!

Однажды Лансдейлпросматривалжурналрегистрациимагнитных записей,

изымаемыхизподслушивающихаппаратов,и обратил вниманиена прочерки в

графе"содержание". Ихчастотапоказалась емуподозрительной.Вызванный

техникподтвердил, что вот ужепочти месяц,как из аппаратов,висящихв

помещениях Притта, вынимается чистая пленка.

--Вывнимательноосматривали аппараты?Небыло литамкаких

повреждений?

-- Нет, сэр.Прежде, чемснятьаппарат состены, ясам наговариваю

громко и шепотом несколько фраз. А к тому же все пломбы целы.

-- Но не могут же они молчать целый день!

-- Они разговаривают, сэр. Ну, тамспрашивают один другого по каким-то

надобностям, бывает, и ругаются друг с другом, а то смеются. Такие разговоры

мы не заносим в журнал.

-- Да, конечно, такие записи можно и незаносить... Вы свободны, -- он

заторопился отпустить техника, так как мысли егоужеприняли совсем другой

оборот."Икак этомнев головунеприходило! Вешаемэтипримитивные

магнитофоны, а ведьимеемделос редкими мудрецами. Они-то потешаются над

нами!.. Пустил себе какое-нибудь излучение на этот дурацкий ящичек и говорит

сколько угодно... Найти!Наверняка их штуковина стоит где-топоблизости от

магнитофона..."

Назавтра уборщикомпомещения лабораториибыл направлен БобДрейк--

старыйсыщик, пригретыйвсвоевремя Лансдейлом. Какиные любят

коллекционироватьпредметы, так Лансдейлсобиралв своей охранной команде

разных чудаков.И,какв сказках, эти чудакичасто выручалиего в самых

неожиданных перипетиях беспокойной службы.

Но и Боб Дрейк не помог бы ему, если бы не помог случай: один раз Притт

забылубратьвсвойсейфинтерферентор.ИБобнашелего.Он принес

таинственнуюкоробочку хозяину,а тотпоспешил снейна консультациюк

электронщикам. Те, конечно, объяснили, что к чему. Лансдейлнемного подумал

испросил,нельзя ли, не трогаяприбора, лишь парализоватьего действие.

"Между прочим, это интересно,-- откликнулсяодининженер,--вы подали

интересную мысль". "Если так, -- ответил Лансдейл, -- то прошу придумать это

побыстрее ичтобыпоразмерам оно непревосходилоданный аппарат. Заказ

будет оплачен по самой высшей категории".

Следующимутром Бобположил интерферентор наместо, и-- опять-таки

Лансдейлу повезло: никтоизученых средидня нехватился этого прибора и

потому ниочемнеподозревал.Аеще черездва днявподслушивающие

магнитофоныбыливмонтированыновыеприборы,нейтрализовавшиедействие

интерферентора. Рыбка теперь сама шла в сети, не подозревая о них...

--Ну, что ты скажешь? Соглашаться на предложение Вельзевула? -- таким

вопросомзакончилПриттсвойрассказ Барнетуо своемпребываниив

"преисподней".

Он лежална раскладушке у биотрона и беседовалсдругомпо закрытой

сети.Взалестоялполумрак,светилисьтолькоприборынапультеда

перемигивалисьогонькикибернетическоймашины,ведущейуправлениевсем

сложнымхозяйствомподдержанияжизни мозгауже нетолькоБарнета, но и

незнакомца.

--Ябоюсь, он прав: ты не сможешьпересадитьменя обратно в чей-то

череп, --печальносказалБарнет.--Я многодумалоб этом.А теперь

прибавляетсяеще однатрудность, которой раньше ты не предвидел:волновое

несоответствие. Допустим, я преодолею барьер несовместимости, выживу. А тело

откажется мне повиноваться из-за разности диапазонов. Вот так же, как с этим

мозгом ты неможешьпока связаться...Может, действительно, искусственное

телопозволитмне двигаться самостоятельно? Ведьмне теперь большего и не

надо...

-- Но ведь это опять -- чудовищный эксперимент над тобой!..

--Знаешь, дружище,посовести скажу:я так устал,чтомне на все

наплевать.Может, единственное, чего я хотел быпередтем, какисчезнуть

навсегда, это добраться до родного ранчо, где прошло мое детство.

Хочу взглянуть на Джоан и умереть на родной земле. Бедняжка! Ейсейчас

так тяжело...

У Притта защемило сердце, он тяжело вздохнул:

-- Не надо, Дэви. Ну, зачем так мрачно. Я сделаю, как ты хочешь.

--А тогдадругого путиу наснет, как принять пред- ложение твоего

профессора.Тебе надо бежать от корпорации,от прессы. Скрыться на время в

"преисподней", если это такоенадежное место...Только вот не представляю,

какпритакомосадномположениисюдатайноотвсехможнодоставить

искусственное тело и с ним еще специалистов...

Да,кстати,чуть незабыл. Поставь, пожалуйста,фотокамеру. Мало ли

что.Есликтоворветсясюда чужой, я-то еговстречу. Но хорошобы и на

пленке запечатлеть -- всегда пригодится.

-- Хорошо.Утромнапомни. Значит, решили: даем согласие.Онидолжны

вот-вот появиться. Еще надо обговорить это с нашими ребятами.

--Только тише,Джонни. Ты ничегоне заметилподозрительного?.. Мне

кажется, нас подслушивают.

-- А интерферентор?

-- Не знаю... Тыдалмнеоченьтонкий слух.Недавно я стал слышать

какое-то гудение, исходящее как будто от магнитофона. Раньше этогозвука не

было.Ачто,еслионисменилиначинку,и теперьнашеустройствоне

действует?

-- Возможно. Но как это проверить?..

Ихбеседу прервал звонок внутреннего телефона. Приттмашинально кинул

взгляд на большие часы, висящие над биотроном. Без четверти двенадцать.

-- МистерПритт,выне спите? --вкрадчивоспросила трубка, -- Это

дежурный охранник Смит.Смеюпобеспокоить, сэр, тут вас спрашивает человек

от Лансдейла.

-- Я уже в постели,-- капризно ответилПритт. -- Не понимаю,что за

срочность такая...

-- Сэр,онговорит,это оченьважнодля вас,-- горячозашептала

трубка. -- Если позволите, я проведу его к вам. Он ненадолго.

-- Ну,хорошо! -- Притт с досадой бросил трубку. -- Сейчас сюда придет

человекотЛансдейла, -- сказал онБарнету. -- Дожили!Уже и ночью покоя

нет...

Он нехотя поднялся, накинул домашний халат, нащупал в кармане зеркальце

и, достав его, пригладил светлые волосы на лысеющей голове.

Вдверь постучали,и на порогепоказался человеквголубом костюме

воздушного путешественника, в которых обычно летают с реактивными ранцами за

спиной.Врукахон держал снятый шлем. Заеготщедушной,почти детской

фигуройохранникСмит казалсяГолиафом. -- Сэр, --сказал, подняв ладонь

из-за плеча незнакомцаСмит,-- через тридцатьминут прошу позвонить мне.

Хелло!..

Незнакомец осторожно шагнул в зал и, как только дверь закрылась за ним,

приложил палецк губам, прося о полной тишине. Быстродоставблокнот,он

протянулоткрытыйлистокПритту."Молчите,насподслушивают!"-- было

написано во весь лист. Гость перевернул второй листок: "Я отВельзевула. Мы

должны срочно поговорить в помещении, где наверняка нет подслушив. апп.".

Притткивнул головойи началвспоминать план своейлаборатории.Но

какуюбыкомнатуон нипредставилсебе,всюдустоялилимогстоять

магнитофон.Дажев операционной ив пренараторной!Итутон вспомнил о

маленькойдезинфекционной камере, которойони никогда не пользовались, ибо

всенеобходимоепоступалокнимизхозяйственногоблока, обработанное

подобающимобразом игерметично запечатанное.Прекрасноеместо! Вдвоем с

"малышом"онивполнепоместятсявэтойкамере.Тамнавернякаеще не

догадались поставить подслушивающий аппарат... И он повелгостя по коридору

вдругойконецздания.Снизкимгудением массивнаядверь медленно

отворилась, и в камере зажегся свет. Они уселись рядышком на низкую железную

полку. Гость жестом попросил закрыть дверь.

-- Невозможно, -- шепотом ответил Притт. -- Управление дверью находится

снаружи. А если она захлопнется -- мы не продержимся идесяти минут.Будем

говорить тихо.

-- Вчера мисс Тойнби доложила, что ее группа завершила работу, -- сразу

перешел к делу посланец Вельзевула. При упоминании Маргрэт у Притта дрогнуло

сердце. -- Готовы ли вы принять искусственное тело для Барнета и согласны ли

эвакуироваться к Вельзевулу?

-- Да, согласен. Но...

-- Простите,-- перебилего собеседник, -- это главное. Все остальное

сейчас объясню. Тело вам доставят в течение ближайшихтрехдней. В монтаже

будет помогать сама мисс Тойнби.

Приттотудивлениячуть непривскочил. "Он что,бредит?! Тут такая

осада, а они, видите ли, всЈ доставят сюда, как ни в чем не бывало!"

-- Вам кажетсясмелым этот проект? -- улыбнулся краешком губ человек в

комбинезоне.

-- Да, признаться, некажется осуществимым. Вы же видите, чтоя и мои

коллегиуженаходимсянаказарменномположении,тоесть-- самипод

усиленным наблюдением и охраной. Для того, чтобы мне легче было вести с вами

серьезный разговор, я просил бы и вас быть посерьезней.

Лицособеседника словно погасло. Притт только теперь заметилглубокие

морщины, разлиновавшие его высокий лоб, и множество мелких морщин, лучащихся

от прозрачных льдинок-глаз."Швед или норвежец", -- подумал Притт, вспомнив

еще и акцент гостя.

-- Да, пожалуй, можно ипосерьезней, -- согласилсятот. --С вами, я

почему-тоуверен,можно говоритьначистоту. ВыслышалиоМеждународном

Товариществе Ученых?

-- Это организация красных. Но я политикой не занимаюсь: времени нет.

--Небудемсейчас спорить.Поверьте мне:МТУ--это организация

честных людей, занимающихся не политикой,а наукой. Чтобы выручить, скажем,

вас из беды, нужна организация. А организация --это связи, средства и, как

говорится, однаголова --хорошо, адве-- лучше... Если мы хотим спасти

доктораПритта, тоисключительно потому, что хотимспастиего гениальные

открытия для пользы человечества,ане во вред, как стараются использовать

ихбесчестныебизнесмены.Неужеливынедогадываетесь,что всяэта

сенсационнаяшумиха поднята конкурентами"Юнайтед стил", по-своему

заинтересованными в вашем открытии, доктор!.. А мы не можем позволить, чтобы

оно попало в руки авантюристов или безумцев...

Притт молчал. "Боже, еще одна сила ухватилась за меня,--стревогой

думалось ему. -- Еще одно "мы"..."

-- Как я понял, вы -- представитель МТУ, -- сказалонпосле некоторой

паузы. --Спасаете меня от акул империализма, употребляя вашу терминологию.

Но скажите, что вы понимаете под моим спасением? Вывезете меня в Москву?

-- О! Этобыло быслишком просто, -- сноваразгладилисьморщинки на

лицегостя.--НоТовариществонезанимаетсяни импортомученых,ни

экспортомих.ИМоскватутнипричем.Этавсемирная организация не

допускает использования для военных целей или во вред человечеству ни одного

важнейшего научного открытия.* Так мыи поступим с вами, доктор. Сначала мы

вытащим вас из этого опасного места, создадим условия для нормальной работы.

По окончании эксперимента поможем вам закрепить приоритет на свое открытие в

соответствующих международныхорганизациях,авслед за этимшироко

проинформируемнаучныймир.Понимаете, главное -- недать никому

преимущества в обладании важнымоткрытием. Именно такимспособом

человечество уже давно спасается от мировой катастрофы.

МТУподдерживаюткрупнейшиеученыемира,снимсотрудничаютвсе

прогрессивныеорганизации.Наегосчетусобираютсяогромныесуммыот

добровольных пожертвований...

-- На которые вы покупаете ученых?

-- Разве мы предлагаливам сделку вэтом роде?.. Вот видите. Нет, нам

приходитсяпреодолевать другиетрудности, в томчисле и на путик сердцу

ученых,чтобы,например,простопоговоритьсними,хотя бы ив такой

дезкамере, -- он беззвучно рассмеялся, иПритту показалось, чтобесцветные

глазаегособеседника залучились приятнымсветом. -- Вот,если хотите, и

ответнавопрос --какя сюдапопал и каким образом сюда скоро доставят

необходимые материалы вместе с мисс Тойнби.

ПрофессорВельзевулвамочень доверяет. Надеюсь, высами убедились,

какой это большойученый. Он -- активист Товарищества,ив Великой Стране

Свободы, гдедеятельностьМТУ,понятно,непоощряется, онвынужден

действовать инкогнито.

Мисс Тойнби появитсяувас где-товечером. Монтажвы должныуспеть

закончить к утру, чтобы до рассвета провести эвакуацию. Мисс Тойнби считает,

чтопри надлежащей подготовкеэтого временивамдолжно хватить. Как ваши

коллеги, согласны ли они?

-- Признаться,еще не говорил сними прямо. Но уверен, что пойдутсо

мной. Во всяком случае не предадут.

--Смотрите,вамвиднее.Вслучаенеожиданностииспользуйтевсе

средства,-- жестко выговорил гостьпоследние слова. -- Отступления бытьне

может!.

-- Еще один вопрос. Что будет с Барнетом?

--Простите,ноэтовы ужс профессоромсами решите. А я исчезаю.

Пожалуйста, позвоните в проходную...

С легким сердцем летел Вартанян в Теритаун: вероятно, за всю его службу

не предстояло ему задания легче и приятней этого.

К мэру города он прошел запросто, лишькивнув по пути секретарше.Еще

бы! Ведь мэр -- старый друг дома его дядюшки -- управляющего универмагом.

-- А, Сурен! -- ласково приветствовал егоседой старик-мэр. -- Посиди,

пожалуйста, мы сейчас заканчиваем.

-- Итак, какя уже сказал, -- продолжал он, обращаясь к людям, сидящим

перед ним,--муниципалитетне может в этомгодуассигновать наремонт

очистных сооруженийни цента. Но вы должны продолжатьработы по расширению

тепловой сети --затраты финансируетсама компания. Причем мырекомендуем

продлитьтеплотрассувшестнадцатыйрайонивести еевот так,--он

наклонился над картой.

Суренне верилудаче.Не надо специальнопросить карту,придумывая

самый нелепый повод. Сегодня же вечерним рейсом он вернется домой!..

О'Малей быловстревожился из-за его внезапногопоявления,но, увидев

сияющее лицо приятеля, только усмехнулся: "Так быстро?"

Вскоре они уже склонились над экраномпроектора,рассматривая пленку,

отснятую Вартаняном в кабинете мэра. Довольнобыстро они разобрались, что в

зданиелабораторииПритта ведутдва подземныхканала --каналсвязии

теплотрасса.Первыйпутьнебезопасен:он,скорейвсего,находится под

наблюдением электронныхсторожей.А кроме тоговыход изнегонаверх,в

здание, преграждаеткоммутационныйщит.Перелезая черезнего,повредишь

аппаратуру, что поднимет аварийную команду.

Второйканалведет впомещение бывшей котельной. Оттудаможно легко

пробраться в вестибюль. Если дажевсе двери окажутся закрытыми наглухо, они

пройдут с помощью бесшумных плазменных резаков. Ближайший колодец, ведущий в

каналтеплотрассы, находится водворетого самого бара,где пьютсейчас

журналисты.

-- Нет, это не подойдет. Мы будем тотчас замечены, как толькоподнимем

люк,--сказал О'Малей.-- А где следующий?.. Эх, далеко! Пожалуй, метров

триста отсюда. Сколько лезть придется в три погибели...

--Люкна тротуаре Мари-роуд,-- пояснил Вартанян. --Здесь мы рано

утром поставим палатку --ремонтные работы! -- парни вспецовкахприкроют

нашу экспедицию.

-- Я сам ее поведу. Сейчас же вылетаем!

-- Ночью нет самолета.

--Попросиму Раттаслужебный.Ну-ка, соедини меня с ним. К утру мы

должныподобратьнужных парнейизгазет,датак,чтобыостальныене

пронюхали. Не то лопнет вся наша затея...

Утром Приттподнялся с такимчувством, будто поправился после тяжелой

болезни.Отунынияирастерянностине осталосьничего.Сноваонбыл

устремлен вперед,жаждадеятельности завладелаего существом. Мысль,что

совсемскороон увидит живую,настоящуюМарго,постоянновспыхивалав

сознании.Наконец-то они будут вместе -- и любить иработать! Работать где

угодно, только с ней. И чтоб рядом были егозамечательные ребята -- "верные

оруженосцы", как онмысленно называл их в шутку и всерьез, сравнивая самого

себясрыцаремПечального Образа,чтовполнеимпонироваломыслями

настроению, возникшим вскоре после известия о гибели Марго. Дух бессмертного

Сервантеса продолжал витать над людьми и в начале совсем не сентиментального

двадцать первого века...

Итак -- только вместе! Вместе они построят новый биотрон, перед которым

изобретениеМиллса покажетсязабавнойигрушкой.Имыещепосмотрим,

профессор Вельзевул, нужно ли человеку замороженное тело!..

-- Доброе утро, доктор! --прервал его размышления Макс. -- Вас просит

мистер Майкл.

Приттпошел к"тету"в свойкабинет. МистерМайклбодрымголосом

заверял сотрудников лаборатории,чтоскоро всяэташумиха спадет,пусть

продолжают работу. Узнав, чтоновыймозг все еще молчит, директор Научного

центра рассердился:

-- Да вы что, коллега, шутить изволите? Как я объясню шефу?

Притта вдруг осенило.

--А выемувотчтообъясните,--ответил он ледянымтоном.--

Расскажите, какмы целуюнеделюпотратили на то, чтобы выяснить, откуда у

нас появился новый, необычайно мощный источник радиопомех.

Этипомехине даютнамвыполнить точнуюнастройку биотрона, путают

показатели многихприборов. И вообще яудивляюсь, какмы в таких условиях

еще не потеряли связи с Барнетом!

--Что вы говорите, Притт!--испуганно воскликнул мистер Майкл.--

Откуда такие помехи?

-- Да вот, только теперь мы поняли, что обязаны этой шуткой бдительному

нашемустражу--Лансдейлу!Его находчивость следовалобыотметить

повышением оклада...

-- Не крутите вола, ради бога! -- взмолился мистер Майкл, --говорите,

в чем дело!

--Дело в новых аппаратах подслушивания, которые испускаютнепонятное

излучение.

Не прошло и десяти минут, как явились техники и поснимали отовсюду "уши

Лансдейла",--как окрестил эти аппаратыостроязыкийАльберт. Сам же он,

узнав от Макса про телефонный разговор, хохотал до слез:

-- Теперь я окончательно убедился, что док наш -- гений!..

Веселоенастроение,охватившеепосле этого всех ассистентовПритта,

разом иссякло, как только ониузнали, зачем их собрали. Конечно, главное --

томиланеизвестность места их эвакуации. Изобъяснений Притта никто не мог

яснопредставить себе"преисподнююпрофессора Вельзевула",куда им

предстояло скрыться. Ну, а дальше что?.. Видя нерешительностьсвоих коллег,

Притт сказал:

-- Лично у меня другого выходанет.Аразвевам, Пол, вам, Альберт,

вам, Макс-- разве вам безразлична судьба первого Человека Без Оболочки?И

теперь, когдадозавершения экспериментаостаетсясовсем немного,разве

захотите вы оставить наше великое открытие!.. Продолжать же его здесь больше

невозможно:мы рискуемстать соучастниками преступления против

человечества...И вто же время, чтони говори,но безвас янесмогу

продолжать. Ибопринадлежащаямнеидея сталатеперьвашей.Намнельзя

расходиться, нет. Но ведь мы же не можем, еще раз говорю, отдать свое детище

в руки маньяков. А там, где нам предлагают убежище и все условия для работы,

мыспокойно завершим своедело и продадим патент правительству Соединенных

Штатов, а не какой-то монополии.

Первым тишину раздумья нарушил Макс.

-- Я всегда с вами, доктор. Право, не пойму толком, куда вы предлагаете

эвакуироваться. Но просто верю вам. Рассчитывайте на меня!

--Блажен, кто верует! --усмехнулся Альберт, скрестив руки на груди.

-- Я уважаю вас, доктор,не меньше, чем мой приятель. Но в отличие от Макса

все же хочу быть твердо уверен, что не сменяю собаку на кота. Чего ради этот

вашВельзевулстанетдержать нас на своейшее? Тем более, если онможет

контролироватьволю своихподопечныхи безтого,чтобыразвешиватьпо

лаборатории свои ослиные уши.

Приттхотел былоответитьему, что финансироватьихбудетМТУ,а

Вельзевул лишьвыполняет его задание. Но сам, не питая теплых чувств к этой

таинственной организации, за подозрениевсочувствии которой ученых лишали

места, -- сам онживо представил, как может испортить этим разъяснением все

дело.

-- Ну, а вы что скажете? -- посмотрел он на Пола.

-- Если человек, совсем еще молодой, -- поднял тот глаза, -- и холостой

ктомуже, выражаетопасениеза свою судьбу,то мне иподавноследует

подумать о жене, детях. И все жея иду с вами, Притт. Я верю в вашу звезду,

-- с волнением закончил он, так что Макс с Альбертом переглянулись и Альберт

удивленно пожал плечами.

Вдруг из коридора послышался какой-то странный шум, будто топот бегущих

людей.Ученые замерли от изумления, аеще через миг ониуслышалигромкий

стук: похоже, стучалив двери. Первым сорвался с места Альберт.Выскочив в

коридор,онувиделлюдей,увешанныхаппаратурой,которыетолпилисьу

закрытых дверей их святая святых-- зала, где стоит биотрон и живет Барнет.

Покоманде высокогодетиныони отошлив стороны, адетина подпрыгнули

приемом каратэ вышиб двери...

Альберта удержал Притт. Пол уже звонил в комендатуру.

-- Спокойно, -- зловещим шепотом сказал Притт. -- Я не знаю, как попали

сюда эти бедные газетчики, но знаю, что им сейчас станет очень весело.

И тотчас послышался тонкий заливистый смешок: -- Хи-хи-хи-и-и-и!.. -- и

сразу раскатисто: -- Ха-ха-ха!.. -- Хохот мгновенно разрастался, люди уже не

смеялись, а дико орали, заикаясь и давясь...

Оставшийсяудверей детина,зажавуши,помчался прочьи исчезна

лестничной площадке.Аоттудауже стучаликрепкимиботинкамиохранники

Лансдейла. Вот они бегут по коридору навстречу дикому реву, и вруках у них

грозно мелькают электрические дубинки.

Нопуститьв ход это старинное оружие против беспорядков не пришлось.

Пятеро "смутьянов" корчились на полу в тяжких муках. Некоторых рвало, ивсе

они былив самом беспомощном состоянии. Судивлением взирали охранникина

поверженных репортеров.

--Чтоздесьпроисходит,сэр? --отдышавшись,обратился, наконец,

старший охранникк Притту, подошедшемувместе со своими товарищами к месту

побоища.

-- Как видите, вы прошляпили целуюкучу газетчиков, -- сердито ответил

ученый. -- Мы были вынуждены защищаться своими силами. А теперьзаберите их

отсюда в медпункт,пусть придут всебя.Ипришлитеуборщикови мастера

починить дверь...

--Молодчина ты, Дэви!-- благодарно воскликнул Притт,входяв зал,

после того,какохранникиунеслинесчастныхгазетчиков. Онпосмотрел в

бинокуляры-- вглазасвоегодруга. Онимерцали таинственнымогнем, не

перестававшим волновать Притта. Их магическое действие было особенно велико,

когдаЧеловекБез Оболочки говорил."Глаза" фосфоресцировали,свет

переливался в глубине оптики, словно сама живая мысль трепетала пред вами...

И сейчас "глаза" играли: Барнет тихонько смеялся.

ПодошлиМаксиАльберт.Притт обнялихза плечи,ивсечетверо

смеялись, гордые и довольные собой.

--Док, -- сказал тихо Альберт, -- Я тожес вами.Беру своивопросы

назад.

-- Спасибо, другмой. Вы получите ответ на них немного позже. А где же

Пол?

--Емупозвонилииздома,-- ответилМакс.--Что-тоспарнем

случилось...

РазъяренныйЛансдейлбегал посвоемукабинету,машинальнопотирая

ушибленную руку. Только что он со злости трахнул кулаком по столу, отчитывая

старшего охранника. Этого еще емуне хватало!.. Чтобкакие-то репортеришки

проникли на охраняемый им объект...

-- Болваны! Бездельники! Поразгоняю всех! -- ругался он по адресу своих

подчиненных.

Кего удивлению и великой досадеБосс непридалтогдазначение его

пленкам. Прослушав их внимательно, он что-то дажезаписал в своем блокноте.

Потомсказал:"Ничего интересного. Обычная их болтовня. Нопока онидело

делают, яспокоен. Вы, Лансдейл,ищетеблох.А крупная дичь в этовремя

может уйти..."

Какв водусмотрел!Хорошо еще, что Майкл недоложилБоссу об этих

помехах. На неделю работу задержал... Узнал бы тот -- не сносить шефу охраны

головы!..

Размышленияпрервалтелефон. Он поморщился, заранее ожидаяочередной

запроскакой-нибудьредакции.Нозвонила женаодного изработников

лаборатории.

--Прошу вас разрешить мне переговорить сПолом, -- плаксивым голосом

сказала женщина. -- У нас случилось несчастье: сына порезали в драке...

-- И что, серьезно?

-- Слава богу, не очень.

-- Ладно. Позвоните минут через пять в проходную, вас соединят.

Переговорив с дежурным в проходной, Лансдейл быстроуспокоился, уселся

за стол и стал усиленно вспоминать."Странно, --подумал он,--вродея

что-то забыл. Ах,да. Пол...Кто таков? Человек-загадка. Молчун. На пленке

нет ни одного его высказывания. "А я-то хорош! До сих пор не поинтересовался

этой личностью!.."

Лансдейл встал, открыл сейф идостал личное дело. С фотографии на него

смотрело невыразительное, какое-то усталое лицо человека, которому далеко за

сорок. Сын фордовского служащего... Окончил Западный университет... В графах

"Сведенияоработе", "Награды,поощрения"-- ничего примечательного. Под

рубрикой "лояльность" -- политикой не интересуется, голосуетза демократов,

по убеждениям -- либерал,в коммунистических организациях и находящихся под

ихвлияниемобществах несостоял, хотя, будучистудентом,участвовалв

беспорядках...

"Все ясно и ничего непонятно", -- мрачно усмехнулся начальник секретной

службы ипочувствовал большое желаниеповидаться с"молчуном" с глазуна

глаз. Он разыскал номер его домашнего телефона и позвонил.

-- Простите,мэм, -- сказалон,услышав знакомый голос,-- яхотел

сказать: если вам так нужно, можем ненадолго отпустить вашего мужа домой.

-- Мой бедный сын и я будем вам очень признательны...

Всякаяидеяможетосуществиться,когда задуманако времени.Такой

счастливой идеей, повсей вероятности, явилась и эта,родившаясясейчас в

голове начальника секретной службы "Юнайтед стил корпорейшн"...

Снекоторых пор искусный нейрохирургиталантливый радиоинженер стал

всесильнее ощущатьнедовольство занимаемым им"местом под солнцем".Все

чащеказалось ему, будтоколлеги"обходят"его, а он, давноразменявший

пятый десяток, задерживается на вторых ролях. "Авсепотому, -- думал Пол,

-- что я слишком нерешителен,напрасно подавляю свое честолюбие, разыгрывая

этакого благородного подвижника науки..."

Всамомделе,Пол былвысокого мненияосвоихспособностях. Даже

Притта, чьиидеи он всеголишь помогал реализовывать, считал нискольконе

талантливее себя. А мысль, что Притт на десяток лет моложе, временами будила

в нем глухое чувстводосады насамого себя,"сидящего в затишке".Пол ни

минуты несомневалсявспособностизаменитьПритта,взятьего рольв

ведущемсяэксперименте.Своедействительноеположениевнаучной группе

объяснял лишьгипертрофированнойскромностью, каким-то, по еговыражению,

"дурацким" стремлением не вырываться вперед. И в то же время назвать все это

просто чернойзавистью --значило бы игнорироватьвесьсложныйкомплекс

чувств, терзавших человека недюжинных задатков.

Вот вкаком отношении можно сказатьо своевременности идеи, осенившей

Лансдейла-- попытаться приобрестиживогоосведомителя,которыйбылбы

надежнеевсех хитроумнейшихприборов. Человек,на которого интуитивно пал

его выбор, былуже морально подготовлен к восприятиюэтой идеи. Мало того,

как все люди нерешительные, колеблющиеся,он, наконец,решившись,утратил

обычную осторожность и выложил начальникуохранкибольше того, что тот мог

ожидать...

Ихразговорсостоялся послетого,какЛансдейлпозвонил Приттуи

сказал, что по просьбе жены Полу разрешено покинуть до вечера лабораторию. А

для большей безопасности он, Лансдейл, сам будет сопровождать его в больницу

краненому сыну.Лансдейл был не настолько глуп, чтобы в качестве платы за

сотрудничество предложить этому человеку просто энную сумму.

Нет,онзатронул кудаболее чувствительнуюструну.Дляначалаон

постарался расположить к себе "молчуна", а затем удачно выбрал момент беседы

и взял снего словоджентльмена--держать при себе то, о чемон сейчас

сообщит.

--Снекоторыхпорпоопределенныммотивамкорпорациянеможет

полностьюдоверять докторуПритту,-- сказал он тихо, почтишепотом.--

Очевидно, придется подуматьо преемнике.Правда,научныекадры--

прерогатива мистераМайкла. Но, вы сами понимаете, дирекция Научного центра

неможетне считаться с политической характеристикой нанимаемых ученых.А

это уже в нашейкомпетенции. Не хочускрывать от вас: если запросят -- мое

ведомство готово выдать вам карточку Патриота Соединенных Штатов.

Когда начальствоприглашает, чтобы побеседоватьоб укреплении

руководящихкадров, сердце у приглашенного сжимается сладким предчувствием.

И хотясидитон,потупивочи -- сама скромность, грудь его вэтовремя

распирает гордыня. "Или сейчас, или никогда!" -- вспотели ладони, в сознании

все смешалось-- и ученого как небывало!Вкреслесиделстопроцентный

американец, готовый разоблачить красную опасность...

И диктофон Лансдейла равнодушно зафиксировал сбивчивый рассказл Полао

предстоящем побеге его коллег.

Директор Научного центра был потрясен. Даже прослушав запись беседы, он

отказался верить своим ушам.

-- Нет, нет! Этокакая-то мистификация...А не сошел ли он с ума? Что

ж, в таких условиях вполне возможно! Пусть психиатр даст заключение... Ну, а

сами-то вы верите в эту "преисподнюю", "Вельзевула"?

-- Верю. Подпольщикимогут использоватьлюбуютерминологию.А

подпольщики-ученые--особыемастера навсякиештуки,-- Лансдейлбыл

серьезенине позволил себе улыбнуться, глядянарастерянно бегающего по

кабинету мистера Майкла. -- А МТУ вам ничего не говорит? Вы что, забыли силу

этой организации? Они могут любую дьявольщину устроить.

--Дорогой мой, вы, как всегда, преувеличиваете опасность. Повсюду вам

мерещатся красные. Нояпонимаювас--такова служба. УбратьПритта --

значит сорвать эксперимент. Я не могу встать на его место. Усильте охрану, и

никуда они не сбегут...

-- Успокойтесь, мистер Майкл, прошу вас.И подумайтелучше. Я уверен,

коллеги Притта --прекрасные ученые. Ну,конечно, он --автор идеи, он --

блестящий таланти всетакое. Но ведь товарищиего вкурсе дела.А этот

человек, -- онкивнул в сторону магнитофона, -- даже опытнее Притта, просто

намного скромнее его, потомуиостается все время втени. Он бы, пожалуй,

смог возглавить лабораторию.

--Новыпонимаете,Лансдейл, чтоянемогу сменить руководителя

лаборатории без согласия Босса! Аон--высамизнаете --оченьценит

Притта. Нужны очень серьезные доказательства...

-- Прокрутим ему эту пленку. Едва он услышит о побеге, пойдет на все!..

Лансдейл знал,чтоговорил.Долженбыл знатьпо роду своей службы.

Знать и уметь использовать слабые места своегоначальства -- залог успеха и

продвижения по общественной лестнице. Самолюбивый властелин с трудом подавил

вспыхнувшиечувства,не желая признатьпоражение. Человек проницательный,

Босс ясно различал постоянную мелочную возню нижестоящих, по головам ближних

своих пытающихся вскарабкатьсяповыше.И потому любоезамечаниевадрес

Притта воспринимал прежде всего как выпадзавистников таланта. Ему и сейчас

не хотелось верить тому, что наговорил Лансдейлу Пол.

-- Яхочусам говоритьс этим человеком! --резкосказал онпосле

некоторого раздумья.

-- Но, сэр, так мы сорвем все дело, -- запротестовал Лансдейл. --Ваша

встреча снимв такой момент насторожит заговорщиков и, вы сами понимаете,

усложнит мою работу.

-- Мистер Майкл?

ДиректорНаучногоцентра был готов кответу. Свои кадрыонзналв

совершенстве. И прежде, чем идти на этот разговор, он, конечно, встретился с

Поломединственнодлятого,чтобы выяснить -- хватит ли утого смелости

стать на место Притта и насколькосерьезнабудеттакая замена. "УПритта

тайнот наснет никаких, -- заверилего Пол. -- Эксперимент мы доведем до

конца при условии, конечно, если Альберт и Макс будут мне также помогать".

И он попросил директора поговорить с Альбертом, так как, по его мнению,

тот вомногом расходитсяс Приттом, часто спорит с ним и может повлиять на

Макса--позже,когдаюношаузнает про отставкуПритта.МистерМайкл

улыбнулся про себя: он-то хорошознал истинные отношения ученых в настоящем

творческомколлективе ипоэтому не питалнадежды, будтоАльбертиМакс

поддержат акцию против своего учителя. Более того -- Альберт тотчас передаст

ему их разговор. Однаконе оставалось ничего другого, как исполнить просьбу

ренегата,темпаче, чтоэтоне грозило его,Майкла,благополучию. Ведь

пресечениезаговоровивообщевсякиеполитическиедела-- почасти

Лансдейла.АМайклунепридетсяплакать,ежели из-за красныхвесь

экспериментполетит втартарары... Ивсеже ему стало не по себе,когда

Альбертдовольноспокойносогласился принятьруководство Пола."Видимо,

Притт здорово не поладил со своими коллегами", -- мелькнуло у Майкла.

Сейчас же подобнаямысль придала больше твердости его голосу, когда он

ответил на вопрос хозяина:

-- Этотученый, сэр,который раскрылзаговор, обладаетдостаточными

знаниями и опытом, чтобы довести доконца работу, начатую доктором Приттом.

Я это говорю на тот случай, если вам угодно будет отстранитьдоктора Притта

от руководства лабораторией.

--Да,мне будетугодно. Он опасен вовсех отношениях! -- взорвался

наконец,Босс. Человек, которомуонтак долго доверял,талантом которого

восхищался и оберегал от козней других, и которыйтак отплатил ему --этот

человек недостоин снисхождения.--Оннетолько будет отстранен, нои

вообще исчезнет,-- зловещепонизил он голос. -- Никто не должензнатьо

Человеке БезОболочки!..Выпонялименя,Лансдейл?..МистерМайкл,я

принимаю вашу рекомендацию. Вы свободны.

-- Объявляюдень икс, -- сказал Босс, кактолько затворилась дверь за

мистером Майклом. -- После утверждения на президентском совете уточним дату.

А пока приготовьтесь к бесшовной операции.

Наобычном языкесиеозначало: "персонанон грата"должнатихои

бесследно исчезнуть навсегда...

Глава шестая. ПОБЕГ В НИКУДА

-- Сюрприз в контейнере

-- Последний заказ

-- На ловца и зверь бежит!

-- Второе рождение

-- Рукопожатие не состоялось

-- "Домой"!

-- Ярость и слезы

-- С волками жить...

-- Найдешь ли слова утешения?

Не получая новой пищи, газетные утки о мнимой смерти профессора Барнета

дохлиодна за другой.Атут еще в "Нью-Йорктаймс"инекоторыхдругих

изданиях, незаинтересованныхвпаденииакций"Юнайтед стил", появились

снимки, сделанные Барнетом. Толпа газетчиков и телеобозревателей, осаждающих

ворота лаборатории Притта, быстрорастаяла. Глядяна эти крикливо поданные

фотографии, читатели начинали хохотать: так заразительно смеялись эти парни,

увешанные диктографами, камерами, видеофонами. "Рэмпартс" остроумно объяснил

опубликованныйимснимок:"Этоединственные счастливцы,которым удалось

проникнуть в лабораториюдоктора Притта. И только здесь они увидели, как...

их крупно одурачили..."

Но, пожалуй,самоеудивительноево всейэтойистории-- никтоиз

"одураченных" немогобъяснитьсвоимредакторам, покакойпричинеони

умирали со смеху. В шумной атмосфереразрядкинервной напряженности прошло

незамеченнымвыступление какого-то профессора,которыйна страницах "Пост

диспетч"высказал опасение: "Не имеемли мы перед собойновое

психологическое оружие?.."

Однако, несмотря на то, что толпа репортеров перед воротами лаборатории

рассеялась, Лансдейл не спешил снимать "осадное положение", опасаясь, как бы

Притт не исчез.

Ученыезаэтидни успелиобжить рабочие места и, кажется,не очень

тяготились своим заточением. Слишком велика была радость сознавать,чтоих

никто не подслушивает, к чему они еще не успели привыкнуть.

После обеда охранникСмит,сопровождавший прислугу, которая приносила

пищуисервироваластол, незаметносунулПриттузапискуи в ответна

удивленныйвзглядтогомолниеносноприложилпалец кгубамиисчезв

коридоре. У Приттазабилось сердце. Сжимаявкулаке бумажку,он прошел к

раскрытомуокну и сделал несколькоглубокихвздохов, чтобывернутьсебе

равновесие. Затем, войдя в туалет, он рывком развернул записку и прочитал:

"Сегодня вечером прибудет оборудование и монтажник. Операция "Оболочка"

кутрудолжнабытьзавершена.Полпредалвас--нейтрализуйтеего.

Действуйте смело и решительно. Употребите все имеющиеся средства -- только в

этом путь к спасению".

Он порвал бумажку на мелкиеклочки и спустил воду. "Монтажник"!Какой

монтажник? -- мелькнулапервая мысль. -- Ведьэто же должна быть Марго..."

--забеспокоился онсначала, а потомудивился самому себе: неизвестие о

предательстве Пола взволновало егопрежде всего, а именно такой лексический

пустяк. "Да ведь это, конечно, она, моя девочка -- монтажник!.. Марго -- это

все, ради чего еще стоит бороться".

Онвернулсяв свойкабинетихотелпозвать Макса сАльбертом, но

раздумал. "Осторожность, друг мой, осторожность! Пол, очевидно, наблюдает за

нами. Поэтому не стоит уединяться с ребятами отнего. Пусть неподозревает

ни о чем". В это время постучали. Вошел, легок на помине, Пол.

-- Док,я хотел бы посоветоваться с вами насчет схемыновых контуров.

Делов том,чтомысАльбертом разошлись вподборесистемыквантовых

генераторов.Вот, посмотрите.Альбертпредлагает...--Полрасстелил

электрокальку.

"Скотинакакая! -- думал Притт, глядя на егоморщинистый лоб. -- Иуда

тоже спокойноХриста целовал перед тем, как отдать егов руки Пилата. А со

стороныпосмотреть--такой деловой человек",-- иструдомсдерживая

истинные чувства, душившие его в этот миг, Приттпостарался как можно мягче

произнести только:

-- Вэтой технике я целиком полагаюсь навас. А впрочем, если хотите,

пришлите комне Альберта. Я выслушаю иегосоображения.Ато, боюсь, он

обидится, если я не выясню его мнения, -- и он улыбнулся своей находчивости,

ане Полу,который, принявулыбку на свойсчет, залучилсяв ответ всеми

своими морщинами:

-- Правильно, док. И я не хочу ссориться с коллегой. Сейчас я пошлю его

к вам.

Слушая объяснения Альберта, Притт уже не мог, как обычно, анализировать

его рассуждения: собственные мысли уводили его в совсем иной мир.

-- Альберт, --начал он, выждав паузувречи своего ученика,--вы

знаете, Пол предал нас.

-- Знаю, шеф.

-- Как? -- с удивлением откинулся на спинку кресла Притт. -- Откуда?

--Мистер Майкл говорил сомной. Интересовался, готов ли я продолжать

работу здесь без вас, под руководством Пола.

-- Ну, и что же вы?

-- А как по-вашему?

-- Отказались?

--Ну, чтовы,шеф.Этозначилобыпогубитьвсенашедело.Я

согласился, а сам стал обдумывать, как быть дальше.

-- А Макс?

-- Он пока ничего не знает.

-- Что же вы решили?

-- Надонемедленно действовать! Оничто-то замышляют против вас, шеф.

Боюсь,вам грозитсамое худшее...Гдеваши друзья, которыеобещалинас

укрыть?

--Только что яполучилот нихизвестие.Сегоднявечером начинаем

монтировать мозгБарнета в искусственное тело --его доставят нам вместе с

мисс Тойнби.Под ее руководством мы должны будем закончить монтаж к утру. А

утром за нами пришлют какой-то транспорт: Прошу вас, поставьте в известность

Макса, но так, чтобы, сами понимаете...

-- А что с этим делать? -- Альберт кивнул надверь, подразумевая Пола.

-- Может, закрыть в дезкамере?

--Детейего жаль. Усыпим, чтоб не мешал. Причем, сделать это надо до

шести вечера.

-- Беру на себя. Только не понимаю, как ваши друзья проникнут к нам?

-- Ясам могу лишьдогадываться.Вероятно,они давноуже подкупают

охрану икого-то еще повыше. Иначеоткуда бы у них такая осведомленность о

наших делах и такая уверенность в действиях?..

Так уж случилось, что Макс единственныйизвсех до последних часов не

знало надвинувшейсягрозе, которая вот-вотразразится. Увлеченныйидеей

перестройкибиотрона, онвэти дни словно отключился отвнешнейсреды и

потому, когда Альберт внезапновернул его в миржестокой действительности,

возвращениеэтооказалось для него болезненным.Ито, что ему предстояло

бросить новоеувлечение сейчасже,ито, что ужечерез несколькочасов

придется покинуть по-домашнему обжитую лабораторию, тревожнаянеизвестность

будущего -- все это сразу навалилось на психику молодого человека. "А как же

Кэт? -- растерянно думал Макс. --Она даже и знать небудет завтра, куда я

исчез. Исообщить ей теперьникак невозможно.Бедняжкаумретот

переживаний!.."И тут же сам собой мозг отреагировал на известие о прибытии

книммисс Тойнби:"Возлюбленнаядоктора Притта будет сним,амоя --

далеко..."

Альбертпрервалзатянувшуюсяпаузу--схватилМакса зашиворот и

приподнял со стула, шипя ему в ухо:

--Возьми себявруки,пижон! Раскисатьуженекогдa. Надоскорее

браться за Пола... Где наша машинка?

Он имелввидупортативныйаппаратэлектросна,которыйзадумал

подложить незаметно под нос Полу, возившемуся в мастерской, где они собирали

схему новых контуров к биотрону.

Видимо, легкая встряска даланужный эффект: Макс отцепил руку приятеля

от воротника своего халата и сказал:

--Ладно,ладно. Не умничай!Машинка в мастерской где-то на полкес

барахлом. Она не работает. Разве я тебя не просил починить ее?..

-- Фу, дьявол! А что там?

-- По-моему, вибратор Малькольма.

-- И только? Я где-то видел пару новеньких вибраторов...

Ещеминутсорокушло,покаАльбертуудалосьналадить аппарат. Он

щелкнул тумблером и через несколько секунд почувствовал,будтоноги и руки

становятся ватными. "Черт возьми, крепко хватает! Пожалуй, не успею убраться

из мастерской и свалюсь рядом с ним...".

И тут он сообразил заменитьсвежий аккумулятор на уженемного севший,

чтобы можно было спокойноуйтииз мастерской, не вызвав подозрений у Пола.

Перезарядив аппарат,онпоставилего на полку,гденаходилось множество

разных аппаратов и деталей к ним, почтинад самой головой работающего Пола.

Когда посланный им Макс заглянул в мастерскую,Пол спал, привалив- шисьна

левуюруку, а в правой у него потрескивал невыключенный лучевой паяльник.

Максбыстро выдернул вилку изрозетки и выбежал. Затем онипришли еще раз

сюда с Альбертом,выключили наминуту аппарат и уложили коллегунастол,

служивший верстаком. Подголову спящего положили пару свернутыххалатови

снова включили электросон.

Притт,когда они постучались к нему,беседовалсБарнетом. Этобыл

разговор перед боем двухблизких друзей, которые не знают,увидятся ли они

утром.Барнет,понимавший,чтоунегоменьшевсегошансоввстретить

завтрашний день,все времявспоминал какое-нибудь неоконченное дело, и тут

же поручал Притту доделать его. А друг его успокаивал и обнадеживал:

-- Мы с Маргрэт поставим тебя на ноги обязательно! А Макс, Альберт! Это

ж такие парни, ты их знаешь.

-- Ну, а дальше-то что, Дэви?

-- Поедешь к себе домой, будешь работать, привыкать к новому состоянию.

А потом, я уверен, вернешься на свою кафедру и будешь читать лекции.

--Киборг читаетлекции!Вотбудетсенсация,представляю.Внаш

университет нахлынут туристы со всего света.

--Вначале,может быть,да.Но вскоре кэтомупривыкнут, появятся

другие людис искусственным телом. Уверен,что многие захотят освободиться

от своих больных или немощных телес, особенно интеллектуалы.

-- Сколько же, по-твоему, может жить один мозг, совсем один?

--Полагаю,очень долго. Ивот почему.Почти абсолютное большинство

людей умирает отсердечно-сосудистой недостаточности, отзаболевания крови

--этомыназываем--"отстарости".А болезнитела!Всевозможные

токсикации,возникающиеглавным образом в органахпищеварения иочистки,

кроме того неумеренныйобраз жизниздорового тела-- все это отрицательно

сказывается на клетках мозга. Самый страшный бич мозга -- склероз.

Он порождается нарушениями обмена веществ, а последний зависит от жизни

тела.Знаяидеальныйрационпитаниямозга,егоснабжениякислородом,

микроэлементами, гормонамии прочим,мысможемискусственно создатьему

такиеблагоприятныеусловия,чтопричиндля расстройстванормального

функционирования или прекращения воспроизводства клеток не будет. Мало того,

можновывестизависимость составапитающейжидкостиотуровнярабочей

активности мозга иавтоматическиподдерживать нужныеее качества в каждый

данный момент!..

Корочеговоря, мыфизиологически побеждаем смерть,отбирая у нее все

плацдармы для наступления.Я говорю-- "мы", авижу, как этоделаетсам

Человек БезОболочки... Когдаон утвердит себя вматериальном мире. Таким

образом человек вырвется из стихии случайностей. А дальше открывается прямая

дорога в бессмертие...

Стук в двери прервал размечтавшегося Притта. Вошли Макс и Альберт.

-- Уложили, -- просто сказал Альберт, словно речь шла о капризном бэби.

Притт посмотрел на часы. Было две минуты седьмого.

-- У вас все готово?

-- В каком смысле? -- не понял Альберт.

-- В смысле предстоящей работы! -- рассердился было Притт, но взял себя

в руки и, словно извиняясь, добавил почти мягко:

-- С минуты на минуту здесь будет мисс Тойнби.

-- У нас всеготово, шеф, -- хитро улыбнулсяАльберт, -- кроме букета

алыхроз илиловыхтюльпановдля вашейочаровательной подруги. Я сейчас

спущусь вниз и нарву цветов.

-- Браво, Альберт!-- протрубил Человек Без Оболочки. -- Смотри, Джон,

в оба!..

-- Ну, что ж, пусть попробует понравиться этойдевчонке, --задиристо

ответил Притт, снимая трубку телефона, чтобы позвонить в проходную.

-- А, это вы, доктор! -- откликнулся в трубке знакомый голос. "Странно,

опять Смит",-- успел подумать Притт, знавший, что охранники меняются через

три дня, а со Смитом он говорил не далее, как вчера.

--Ясамхотел звонить вам. Принимайтегрузот директораНаучного

центра. Прибыл контейнер. Я направляю грузовик к лифту.

-- Какой-то груз от мистера Майкла, -- сказал Притт друзьям, -- Идемте,

Аль. Вы -- за цветами, а я -- принимать контейнер...

Они вышливодвор.Всумеркахпоследождя воздухказалсясенным

настоем, пахнувшим чуть горьковато, как бывает только всамом начале осени.

Справа пояркоосвещенной аллеекплощадке грузовоголифтамедленнои

бесшумно подавал задом огромный фургон.

--Чтотут? --спросилон у Смита,протянувшего емубумаги, когда

негр-шофертельфером снял с кузова серебристыйконтейнер ипоставил его в

подъемную клеть.

--Моеделомаленькое,сэр.Тутне указано.Проверьтепломбыи

распишитесь, пожалуйста, в получении.

Действительно, на накладнойстоял штамп: "Вскрыватьтольков

лаборатории", ав графе "род груза" написано: "секретный". Притту было не в

диковинкуполучать "посылки"подобногорода,поэтомуонмолча стал

осматриватьпломбы,аСмитподсвечивалемуфонариком.Удовлетворенный

осмотром,он поставилсвоюподписьвэкспедиторскойкнижкешофера и в

контрольно-пропускном журнале.

--О'кей!-- крикнулнегру Смити бросилв кабину егокнижку.--

Уматывай! -- и, отсалютовав Притту, вскочил на подножку фургона, который тут

же сорвался с места и быстро покатил к воротам.

Приттповернулсяи пошел клифту,чтоб отправить его наверх. Только

хотел нажатькнопку, как створкиконтейнерастреском распахнулись ина

пороге показалась ладнаяженская фигура в плотнооблегавшемее крилоновом

комбинезоне.Он испуганно отпрянул назад,но в тот же миг услышал знакомый

голос:

-- Джонни!..

И онвсепонял.Вскупомсвете лифтаееволосытусклоотливали

благороднымметаллом,набледномлицекрупновыделялисьтакиеродные

глаза...

Оцепенение длилось какую-то секунду, и Притт бросился навстречу Маргрэт

с мыслью быстрейзакрытьза собой лифт,чтобы их незаметили. Но пока он

держаллюбимую вобъятьях,сзади послышался несмелыйкашель, на грузовой

площадке стоял Альберт с большой охапкой пламенеющих роз.

--Прошу прощения. Опоздал немного, -- он протягивал цветы Маргрэт, --

От всего сердцаприветствуем вас, как первую женщину, осмелившуюся посетить

эту печальную обитель холостяков.

--Кто этотпрелестный мальчик,Джон?--снасмешливым удивлением

спросила она не без кокетства, принимая цветы.

-- Входите быстрей, Альберт, я закрываю! -- крикнул Притт не столько из

чувства тревоги, сколько из чувствастыда перед своимучеником, заставшего

их "в таком виде"...

-- Ах, это вы -- Альберт. Именно таким я и представляла вас по рассказу

доктора Притта, -- сказала Маргрэт уже более серьезно, женским чутьем уловив

причину смущения своего друга.

--А вы,миссТойнби,выглядитемногоинтересней,чемясебе

представлял по рассказам доктора Притта, -- парировалмолодой человек. -- И

виноватвэтом, пожалуй, мой шеф,который такмало рассказывал о вас, --

добавил он, когда лифт остановился на их этаже.

-- Джон, какие воспитанные мальчики у тебя работают! -- успела ответить

накомплиментМаргрэт,глядянаАльбертабольшимизелеными глазами, в

которых, как показалось ему, на миг вспыхнуло любопытство.

--Изтой информации,которая поступаетотПритта, нашизаказчики

сделали вывод: им ни за что не успеть воспроизвести этот эксперимент у себя,

-- говорил Джеймс Ратт, один из президентов фирмы "Мостыв будущее",своим

лучшим детективам -- О'Малею и Вартаняну. -- Крометого, они не располагают

кое-какимуникальнымоборудованием.Короче,онипроигралиэтоткросс.

"Юнайтед стил"вырваласьдалековперед. Дажеспомощью прессы и

общественного мнения мыне смогли серьезно помешать их работе.Ну, тутне

нашавина.-- Раттмахнул ладонью.--Слишкоммного влиятельныхлюдей

оказалосьу них в конгрессе. А редакторы почуяли, куда ветер дует, и быстро

утратили интерес к нашей сенсации.

Итак, посколькумыхорошо познакомились с этой лабораторией, вошлив

контакт с учеными, нам, естественно, предложили выполнить и последний заказ:

вывезтиПриттаивсехегосотрудников вукромное место,а лабораторию

уничтожить.

Я хочу посоветоваться с вами, как нам сподручнее взяться за эту работу.

Имейте в виду-- послеее выполнения каждыйизвас станет миллионером. И

тогда, сами понимаете,вы сможете навсегда оставить свою опасную профессию,

вложив деньги в более спокойное и не менее прибыльное дело...

Ирландецпоглаживалпальцамирыжующетину наподбородке имолчал.

Вартанянпонимал настроениедруга,нелюбившего мокрых дел, носамбыл

настроенпо-боевому.Неудачи,которыеони потерпеливпоследнее время,

толькораззадорилиего, внемзажегся азарт игрока,делающего последнюю

ставку.Да,ставкаэтасулиламногое, еслииметьв видуеготвердое

намерениеженитьсянахорошенькой дочерикрупного судовладельца, который

заявил, чтодаст в приданое ровно столько, сколько будет на счету у жениха.

Конечно, Сузи любит его и готова обвенчаться хотьсейчас. Но он-то мужчина!

И никогда не унизится перед тестем...

-- Какяпонимаю, --нарушил онзатянувшееся молчание, -- мы должны

вывезти их всех сразу. То есть попросту напасть и похитить.

--Конечно, -- кивнулРатт, -- Всю операцию нужно закончить быстро, в

течение одной ночи.

--А не выходим ли мы за рамки своихфункций, -- подал голос О'Малей,

-- и не повредит ли такая работа репутации нашей фирмы?

-- С этим не приходится считаться, когда речь идетобольших деньгах,

-- отрезал шеф. -- И давайте больше по существу.

Ратт только водномне скрылправды:именнобольшойкушзаставил

пошевелитьсявладельцеввсемирноизвестнойфирмы"Мосты в будущее". Но,

принявзаказ,они на своемсекретномсовещаниидоговорились и омерах,

которые должныуберечь фирмуот нежелательной огласки вслучае неудачии

последующегозатемразоблачения агентовРатта.Собственно,мерыэтив

принципенеотличалисьниновизной,ниоригинальностью:нежелательные

свидетели немедленно уничтожаются. Был бы Ратт честным человеком,он сказал

бы своим ребятам, на что они идут. Но он меньше всего думал о порядочности в

своих отношениях с подчиненными. Как можно больше выжатьиз каждого-- вот

чтопостоянно заботилои, пожалуй,усложняло емужизнь. Сейчас он боялся

одного -- как бы эти, самыеопытные, агенты не отказались. Ведьтогдаему

придется посылатьдругих, а это, какон сам считает,означалобыверный

провал всего дела.

-- Вашебеспокойство относительно необычности предстоящей операции мне

понятно. Признаться,я исам вначалебыл несколько смущен, --уже другим

тоном проговорил этот старый лис, обращаясьбольше к О'Малею. -- Но потом я

подумал:ктомешает намсделатьсвое дело чисто, тонко,безстрельбы и

вообще -- без всякого шума? Тем более, исполнители такие опытные ребята, уже

обжегшиеся, но зато хорошо изучившие систему обороны этой научнойкрепости,

--последнеезвучало одновременно и комплиментом и поддразниванием молодых

честолюбцев. Раттбылнелишендаранаходить душевныеслабинки у своих

подчиненных и незаметно использовать эти находки в собственных интересах.

-- Ипотом я подумал: "Чертвозьми,неужели моипарни спасуют перед

этими гениями? Да ведь онив своем деле--сами гениальны, и у них головы

работают не хуже". Нет, решил я. Отказаться от работы проще всего. Но поймут

ли меня парни, если узнают, какого заработка я лишил их своиммалодушием?..

Вот о чем я подумал, когда мне предложили это. Однако, если я ошибся,то...

-- Ратт пожал плечами, склонил голову набок и выждал паузу, -- то, очевидно,

придется извиниться перед заказчиком.

Вартанян вопросительноивто же времяпросительно взглянул в глаза

другу и, получив в ответ молчаливое "да", сказал:

--Хорошо,сэр. Надеемся, в нашемраспоряжении будут все необходимые

средства?..

Из контейнера извлекли "тело", запечатанноев поролоновый мешок, затем

-- баки с"эликсиром жизни", который будет течь в жилахполуискусственного

человекавместокровии лимфы. Вособыхфутлярахнаходились хитроумные

аппараты.Один из них долженигратьроль сердца-- гнатьпо артериями

сосудаммозгаэликсир, другойбудетобогащать "кровь"кислородом неиз

воздуха,аизспециального химическогозапаса и одновременно удалять все

вредные вещества, накопляющиеся впроцессежизнедеятельности клеток. Таким

образом конструкторская мысль человека превзошла достижение природы: функции

легких и почек комплексно выполняет один аппарат.

И, наконец,энергетический аппарат. Питаясь от ядерного генератора, он

вырабатывает двигательные импульсы, подобные биотокам. Ведькаждая клетка в

живом организме имеет свойэнергетический генератор, исокращение мышц, их

двигательнаясилаесть,грубоговоря,суммированнаяэнергиямножества

биопотенциалов, организованная инаправленная нервными центрами. Простейшие

клеткибиополимерныхмышцсинтетического тела ЧеловекаБез Оболочки тоже

будут иметь постоянноподдерживаемыйэнергетическим аппаратом свой

электропотенциал.По команде из двигательныхцентров мозга соответствующие

группы мыщц используют мгновенновыделяющуюся энергию электрических зарядов

и преобразуют ее в силовые движения.

Обо всем этом рассказала им Маргрэт, прежде чем они приступили к сборке

искусственного человека.

-- Конструкция органовзрения, слуха и обоняния, --сказалаона,--

использована целиком ваша.Чтобы неусложнять и без того громоздкую схему,

мы отказались от установки датчиков осязания. Вашвибротон мы

усовершенствовали -- сделалиегонемного миниатюрнее.Речь Барнетабудет

ближе к человеческой, чем у киберов...

Новот онивскрылимешок,ипред нимипредсталбогатырь слицом

Барнета.Только голубоватые глаза-линзыслишком таращилисьи размеры лица

были гораздо крупнее, чем помнил своего друга Притт.

-- Профессор Вельзевул постарался, --улыбнулась Маргрэт. -- Он достал

портрет Барнетаиспециальнопотребовалотпластификаторов добиться

сходства.

Пораженныйувиденным,Альбертпритих позабывсвоишутки иобычное

зубоскальство.А Макс -- тот и вовсе, казалось, был подавлен грандиозностью

свершаемого... Маргрэт, между тем, по ходу дела продолжала свои комментарии:

--"Барнет" получился несколько больше оригинала. Это -- от недостатка

времени.Мынеуспелипродумать,например, принцип размещениямозгав

черепной коробке и решилипоместитьеготудапрямов саркофаге. Поэтому

головупришлосьделать вместительнее, крупнее.Неудалосьнам подобрать

достаточно прочныйматериал дляскелета.Учитывая, чтоондолженнести

большой груз на себе -- один ядерный генераторвесит почтисто фунтов -- и

припадениини вкоемслучаене ломатькостей,мы несколько превысили

размеры элементов скелета против натуры. Вот так и родился у нас богатырь...

Ну и силища у него!

Жим кисти любой рукой достигает двухсот пятидесяти фунтов. Не хотела бы

япопастьвего объятия!--засмеяласьона,и Притт, не отрывавший от

девушки восхищенного взора,увидел, какой гордостью просияли ее глаза, а на

порозовевшем лице растворились созвездия веснушек...

Макси Альбертмолчаощупывалилежавшееперед ними телобогатыря.

Вялая,телесногоцвета кожа легкоскользила по твердым, упругимбицепсам

атлета. Кто-то из них попробовал согнуть в локтеруку лежащего, но так и не

смог этого сделать, будто перед ними был закоченевший труп.

-- Не пытайтесь сдвинуть с места эту машину, -- заметив возню,сказала

Маргрэт. -- Вам не заменить генератора.

Она развернула схему монтажа, и ученые склонились надней, позабыв обо

всем на свете. И уж во всяком случае никто не вспомнил про Пола, усыпленного

в мастерской.А вспомнить надлежало Альберту,которыйхотелвернутьсяв

мастерскуючерездвачаса, чтобы заменитьстарыйаккумулятор в аппарате

электросна...

Пол,может, и не проснулся быдо утра, несмотря на то, что электросон

иссяк. Но свечера его, не переставая, точила странная тревога,которую он

ощущалдаже во сне. Открыв глаза, онподнеск ним руку счасами --была

половина четвертого. Он сели увиделсвое необычноерасположение. "Ничего

себе,улегся на столе!.." Отодвинутый стол, свернутые вместо подушки халаты

заставили его задуматься. Страшная догадка пронизалаего: "Усыпили! Нарочно

усыпили, чтоб не мешал побегу!.."

Он весь напрягся, как струна, прислушался.Нигде ни звука. Прокрался к

двери, потрогал ручку -- не заперта! Зная, сколько ловушек могут понастроить

его ученые коллеги, Полтихо, нацыпочках добрался до лестничной площадки.

Опасаясь лишнего шума, не стал вызывать лифта, а, сняв туфли, пошел вниз. На

последнейплощадкеонсел, трясущимисяотнетерпениярукамиобулсяи

бросилсяввестибюль. Нокрасный мигающийсветостановил его: излучение

включено.Значит,идверь неоткрыть!..Он нажалкнопкупереговорного

устройства, и в микрофоне просипел сонный голос:

-- Дежурный Роджерс слушает.

-- Говорит... --назвал он себя.-- Срочнопропустите! Ясбежалот

доктора Притта, они гонятся за мной, -- дико зашептал он в микрофон.

-- Одну минуту, сэр, -- испуганно ответил охранник. -- Выходите!

Красныйсветисчез,послышалсящелчокзапора двери.Пол стремглав

бросился по аллее к проходной, возле которой его ждал удивленный дежурный.

-- Скорее включите излучение, -- сказал,задыхаясь от бега, Пол, когда

они вошли в дежурку.Роджерс протянул руку к табло, горевшемуперед ним, и

повернул рычажок вправо.Рукоятка,скоторойонубрал пальцы, вспыхнула

изнутри рубиновым огнем.

-- Ну, вот мы ив безопасности,--успокоительносказалохранник. --

Хотите кофе?

-- Спасибо,не откажусь, -- ответил Пол, чувствуя, как страх отпускает

его. Ипока Роджерс ковырялся у кофейного автомата,он ужесообразил, как

объяснить этому парню свое суматошное бегство.

-- Понимаете, мы здорово поспорили,-- начал он, отхлебывая маленькими

глотками горячий ароматныйнапиток. -- Так часто бывает,когдачто-нибудь

свое приходит в голову, адругому кажется, что толькоон изрекает истину в

первой инстанции.

--Особенно,еслиэтотдругой--твоеначальство,--подхватил

охранник.

--Ну,да. Выжезнаете доктораПритта.Знаменитость.Нетерпит

возражений. Ноявспылилисказалнаконец,что думаю онем.Онменя

оскорбил, я ответил. Тут его подхалимыМакс иАльберт бросились наменя с

кулаками. Я дал одному...

-- Апперкот? -- не удержался верзила Роджерс.

-- Нет, скорее -- хук, -- улыбнулся Пол такому живому восприятию своего

вранья.

-- Ну, а теперь как быть?

-- Разрешите, позвоню директору Научного центра.

-- Что вы, еще четырех нет! Зачем беспокоить высокое начальство...

-- Нет, нет, нужно. У меня имеется срочное сообщение для него!

МистеруМайклудо невозможностиосточертела этавозня с Приттом,а

теперьвотиночьюпокоянет...Едвасдержавдосадуинеприязньк

собеседнику, он мягко проговорил в трубку:

--Спасибо,коллега.Вашапреданностьинтересамкорпорациибудет

оценена должным образом. Да,вы еще не говорили об этом Лансдейлу? Нет? Ну,

приезжайте. Мы свяжемся с ним отсюда. Дайте трубку охраннику...

Пол вышел на улицу и быстро пошел к стоянке служебного транспорта.

-- Эй,чтовам здесь нужно? -- окликнул его какой-то человек,открыв

дверкумашины, в которойсидел.Подумав, чтоэто человек Лансдейла,Пол

назвал себя и, подойдя к нему, тихо спросил:

-- А вы из секретной службы?

--Угу, -- важно промычал О'Малей, а сам вспомнил поговорку удачи: "на

ловца и зверь бежит". -- Садитесь. Вас куда? К мистеру Майклу? Так рано? Ну,

что ж,мневсе равнок немупришлосьбы ехать. Служебнымсамолетом ему

доставили какой-то чемодан, и мы уж сделаем крюк, заберем его. Чтобы мне еще

раз не мотаться.

И он погнал машину напредельнойскорости ваэропорт,где егождал

специальный самолет.

-- Только один? -- удивился командир опергруппы.

-- Отправляйте одного!-- приказал О'Малей. --И немедленно вызывайте

второй самолет. Остальных привезем через час.

Пол неуспел понять, кудаонпопал, как был усажен в кабину. О'Малей

успел лишь шепнутьему:"Молчите ислушайтесь, еслихотитеуцелеть.Мы

раскрываем заговор..."

Проводивсамолет,ирландец помчалсяобратно. Сминуты наминутук

воротам лаборатории должен был подъехать Вартанян с группой боевых парней из

местного отряда минитменов.Их главарю был обещан хороший куш, а парням--

разгромкрасныхзаговорщиков.План был прост и дерзок: напасть на охрану,

выключитьизлучениеи,проникнув влабораторный корпус, схватить ученых,

упаковатьих вспециальныемешкиинемедленно отправить к самолету. Вся

операция должнабыть закончена к шести часамутра,тоесть до того,как

рассветет...

-- Человек родился! -- крикнул вне себя от счастья доктор Притт.

-- Родился, родился!--завопилиМаргрэт, МаксиАльберт, имбыло

радостно и страшно смотреть, как приподнялся сначала на локтях, а потом сел,

опираясь насогнутыепальцы рук, смонтированныйими богатырь -- Человек в

искусственной оболочке.

-- Как ты себя чувствуешь, новорожденный?

-- Спасибо,Джонни, какбудтоя опять живой,--отозвалсяБарнет,

удивленно рассматривая себя в новеньком черном костюме,и Притт отметил про

себя, что голосегопотерял трубный,металлическойоттенок, сталкак-то

теплее, человечнее. -- Теперья снова ощущаюверхи низ, пространство,в

общем. Не то, что в этом саркофаге, в невесомости.

--Потому что утебятеперь естьвестибулярныйаппарат,-- сказал

Притт. -- До этого онтебе небыл нужен: ты всевремячувствовал бы себя

лежащим или стоящим, то есть в одном каком-тоположении, переменить которое

никак немог. А этотолько раздражало бы... Ну, старина,давай слезать со

стола. Ты хоть и новорожденный, но уже взрослый. Так чтостановись на ноги.

Может, помочь?

-- Думаю, загод лежки втвоем саркофаге я не разучился ходить, -- он

пошевелил ступнями, согнулсначала одну, потом другую ногу в колене, провел

рукойпо коленям.-- Вот только нечувствую, неощущаю своеготела, как

будто оно не мое...

--Увас,дорогой профессор,отсутствует осязательнаясистема, нет

болевых нервов и вообще...

-- И вообще, дорогая Маргрэт, я бесчувственный пень, вы хотите сказать,

да? И все же я вам благодарен хотя бы за то, что сейчас встану и пойду!

Барнетсоскочил на пол, чутьзашатавшись,взмахнул руками, удерживая

равновесие, и пошел навстречу к стоявшим устены ученым. "Ого, какая точная

реакция мышц на сигналы вестибулярного аппарата", -- невольно подумал каждый

из них,свосхищением глядя наздоровяка,приближающегося к ним тяжелыми

шагами.Если бы не восковая неподвижность лица (оживали только скулы, когда

онговорил),Барнетничемнеотличался быотпростогосмертного.Он

подходил, дружески протягивая им свои крупные руки.

-- Профессор,-- воскликнула Маргрэт, --выеще не знаете силы своих

мышц. Хочу предупредить вас, чтобы отрадостивы кого-нибудь не придушили.

Вот, --она выхватила изкармана халата толстый пластмассовый карандаш, --

вложите его между пальцев, так, а теперь шевельните средним...

-- Клац! -- и карандаш разлетелся на две половинки.

-- Здорово,-- удивился атлет,-- да явовсе ещене сделал никакого

усилия!

-- Тебе этими ручищами только подковы разгибать, -- засмеялсяПритт, а

Маргрэт серьезно сказала:

--Прошу вас постояннопомнить, профессор,чтовашимускулы -- это

биомеханическая машина, потребляющаямощностьпятьичетыредесятых

киловатта. Иначеговоря,пятьлошадиных сил в вашем распоряжении,имея в

виду почти девяностопроцентныйКПД этой машины... И кроме того, у вас нет в

коже окончаний чувствительных нервов, поэтомувыможете незаметно для себя

причинитьболь живомучеловеку. Будьтеосторожны вобращениислюдьми.

Остерегайтесь и твердых пред- метов. Например, не советую разгибать подковы,

какдумает мой друг, доктор Притт. Делая подобные силовые упражнения, вы не

заметите, какповредите кожные покровыи даже мышцы.Живомутелусигнал

опасностисвоевременноподает нервная система. Ксожалению, мы неуспели

создатьвамэту систему. Задачаочень трудная: приходится обходитьсябез

спинного мозга...

-- Обещаю следоватьвашим советам,милая леди. Но скажите, значитли

это, что я уже не могу пожать руку своим друзьям?

-- Не знаю, но я боюсь вам дать руку. Может, после некоторой тренировки

у вас выработается чувство нормы...

-- Профессор, представьте себе, что выблагодарно пожимаетеруку мисс

Тойнби,--сказал повеселевшийопятьАльберт, протягивая Барнету доскуот

ящика,вкотором были упакованы доставленныевконтейнере инструменты.--

Ну-ка, давайте нежненько пожмите эту ручку...

Барнетосторожнообхватил пальцамидоску,поданнуюребром,и...

послышался треск.Альберт испуганно отско-чил, оставивсломанную доску в

профессорской руке.

-- Ну, вобщем, рукопожатиена сегодня отменяется, -- нарочито весело

сказал Притт, стремясь рассеять тягостное впечатление, котороепроизвела на

всех эта человеко-машина. --А теперь, друзья,необходимо подготовитьсяк

эвакуации. В шесть часов за намипридет вертолет "из преисподней". Остается

меньше часа, -- он показал на часы.Все кинулись собираться: Притт с Максом

--упаковывать важную документацию,Альберт-- кое-какие аппараты или уже

готовыеузлыновыхконтуровкбиотрону.Все,что онисчиталисвоим,

уникальным и чего из-за громоздкости взять не могли, решено было уничтожить,

не оставлять в чужих руках...

Маргрэт же собирать было нечего. Она прохаживалась по залу с Барнетом и

рядом с этим великаном казалась совсем маленькой девочкой. Заглядываяснизу

вверх в его стеклянные глаза,она объясняла профессору устройство, принципы

работы биомеханической машины,порядокухода за ней, тоесть образ жизни,

который следовало теперь вести Человеку Без Оболочки, ставшему

самостоятельным.

--Одного баллона "эликсира жизни" должно, по нашимрасчетам, хватить

надесятьчасов самойактивной деятельностиилинатридцать часов сна.

Конечно,в заправочныхколонкахвыэтогогорючегонеприобретете,--

улыбнулась она.-- Пока мы будем обеспечивать вас"эликсиром".С энергией

проще -- генератор на быстрых нейтронах не потребует перезарядкитопливом в

течение года непрерывной работы.

-- Страшно подумать. -- у меня в животе атомный реактор!

-- А мне страшно идти рядомс вами,-- лукаво посмотрела она на него.

-- Вдруг вы захотите меня обнять...

-- Ну-у, выменя так запугали, что ячувствую себяслоном в посудной

лавке...

Проходнойовладели сравнительнотихо, без выстрелов. Правда, пришлось

дать кое-кому по шее, связать, чтоб не разбежались. Тольконе знал О'Малей,

что Роджерс успелвключить сигналтревоги, поднявший спостели Лансдейла.

Начальниксекретной службы,не добившись ответа по телефону изпроходной,

(парню,оставленномувпроходной,былозапрещеноотвечатьна звонки),

попросил помощи уполиции и немедленно далзнатьвофискорпорации.Но

О'Малей мог неопасаться быстрых действий полицейских, ибо шеф теритаунских

блюстителей порядкабылвсего-навсегокомандиром взводаместногоотряда

минитменов. Как посмел бы он выступить против своего же отделения, отданного

на эту ночь в распоряжение Вартаняна самим командиром отряда!..

Сигналтревогисиреной грозно прозвучалипод сводамилаборатории.

Ученые, никогда еще не слышавшие егоу себя, вначале остолбенели от испуга,

но быстровспомнили и догадались, какаяопасностьгрозит им сейчас. Притт

схватил излучатель смеха -- аппарат, похожий на большой ручной фонарь.

-- Это единственноенаше оружие, -- сказалон своим друзьям.-- Но с

ним, я уверен, мы продержимся доприбытия вертолета. Альберт, возьмите, эту

игрушку и ступайте к лестничной площадке. Не пропускайте снизу никого, пусть

ониещеразпокатятся сосмеху!-- голос его стал злым. -- Покажем этой

рвани, чегомы стоим. Стрелятьони в нас не будут,ведьим,надеюсь, не

трупы наши нужны...

Притт неошибался:всемнападающим былотданстрожайший приказне

стрелять дажевслучаесопротивления, разрешалосьприменять лишь болевые

приемы.

--А если они стрелять не собираются, то разрешимне, Джон, встретить

ихна лестнице, -- предложил Барнет.-- Обещаюне жатьих изовсех пяти

лошадиных сил...

--Вот этонастоящий мужчина! --воскликнула Маргрэтидосталаиз

кармана комбинезонапортативнуюрацию. Вытянув стальную ленту антенны, она

сказала в микрофон:

-- Транспорт немедленно! На нас напали. Отражаем нападение излучателем,

-- Скорпион-а-семь, слышали? -- прозвучал в приемнике чей-то голос.

--Слышал, -- откликнулсяему другой, --Иду к лаборатории. Максимум

двадцать минут. Выходить на крышу.

-- Сольвейг, слышали?

-- Слышала, -- ответила Маргрэт.

-- Повторяю приказ шефа: в острой ситуации применить циклон. Не бояться

применить циклон, -- рация умолкла.

-- Это что еще за "циклон"? -- спросил Притт.

--Ах,Джон!Сейчасли говоритьоб этом?..-- уклончивоответила

девушка.--ДавайтелучшеснарядимскорееБарнетавдорогу.Идемте,

профессор,кзапасным баллонамс"эликсиром"-- малоличто вдороге

случается. Макс, помогите мне укрепить их на...

Еепрервалвзрыв дикого хохота, донесшегося из коридора. Затем кто-то

крикнул тамстрашнымголосом:"Назад!" Макс было кинулся кАльберту,но

Притт остановил его:

-- Он и один справится. Помогите мисс Тойнби быстрее перенести все вещи

на крышу.

Два баллонас гофрированнымишлангами,укрепленные за спиной, делали

Барнетапохожимна акванавта. В своихмогучих рукахоннес поящикус

приборами.Маргрэт тащила связку книг изаветных тетрадей Миллса, а Макс и

Притт волокли мешок, набитый личными вещами, которые им было жалко оставить.

Так они выбрались на крышу здания и укрылись между четырьмя плоскими трубами

вентиляции.

В это время О'Малей производилперегруппировку своих сил. Знакомый уже

сдействиеморужия Притта, онвовремя вытащил двухпарней,попавших под

излучение.Скатившиськубарем слестницы,верзилыуженесмеялись,а

болезненноморщились,потирая ушибленные места.Какмог втакой нервной

ситуации,О'Малейобъяснилминитменамдействиеизлучателя,носначала

отобрал у всех автоматы, ножи и другое оружие. Ирландец теперь боялся, что в

гневе эти гориллы могут перестрелять ученых.

Завернув оружие в плащ, Вартанян потащил его в проходную, чтобы сложить

там, пока продлится операция. Вдругонуслышал быстро приближающийся свист

турбин. Показалисьогнивертолета. "Что это,-- с тревогойподумал он,--

неужелиполиция?.."Машиназависласначала над куполом,затеммедленно

поплыла влевоисталаопускатьсянакрышу. Большенедумая ни очем,

Вартанян выхватил из кучи сваленного оружия автомат и, прицелившись в темный

промежутокмеждукрасным и зеленымбортовымиогнямивертолета, выпустил

длинную очередь. Над крышейвзвилось пламя,озарив кровавымсветомаллеи

парка...

От яркой вспышки и сильного жара Притт, Маргрэти Макс отпрянули назад

к своему убежищуза плоскимистенамитруб.Страхзаставил ихнавремя

упуститьизвидуБарнета.ЧеловекБез Оболочкиоказалсяхладнокровнее

простых смертных. Поэтому он успел заметить все -- и звук выстрела, и место,

откуда летели трассирующие пули, и причину гибеливертолета.Его не опалил

жарвспыхнувшего горючего -- ведь онне мог ощущать ни тепла, ни холода. В

его не скованном страхом мозге моментально родилась мысль, которую он тут же

начал осуществлять.

По пути с крыши в коридоре ему встретился спешащий наверх Альберт.

--Минутку!--остановил егопрофессор.--Там сейчасгоритнаш

вертолет, они подожгли его из автомата. Пока придет другой, блокируйте выход

накрышу.Я спущусь внизипопробуюнапугатьэтихскотов, отвлечьих

внимание от вас.

--Но,профессор, -- взмолился молодой ученый, -- ведь вы намдороже

всего! Мы только из-за вас и бежим отсюда!..

-- Другмой!Спасибо за любовь. Всевы -- славные ребята. Идаже не

представляете, как гениальны, а я знаю, со мной вам в принципе уже все ясно:

человекможет жить без оболочки-- не я,так другой... Жаль,нет времени

поговорить на эту тему. Идите, мой мальчик, и выполняйте свой долг. Берегите

Маргрэт и Притта!

Впрощальном приветствии он поднялруку и,осторожнообойдя

растерявшегося Альберта, неуклюже зашагал к лифту. Выйдя на площадку первого

этажа, он легко выломал кусок дубовых перил и направился к парадной двери. В

тот момент сюда входилкто-тоизминитменов. Увидев сквозьстеклодвери

лицо-маску Барнета, парень замер от испуга. Но не успелприйти в себя,как

мощнымударомногибылвышибленвместе сдверьюна улицуизамертво

растянулся на земле...

О'Малейрассредотачивалсвоихлюдейвокругвсего здания.Вартанян

приволокимнесколькогарпунныхракетниц,спомощьюкоторыхпожарные

забрасывают веревки в окна верхних этажей. Они готовились забраться на крышу

совсех сторонодновременно:есликому-тоидостанетсяизлучение,то

остальные успеют сцапать того, с излучателем.

Рослого, могучего "акванавта", неуклюже бредущего по центральной аллее,

первым заметилВартанян. Он подумал,что это сам Притт в

пулегазонепроницаемомкостюме пытаетсяпроскочить за ворота. Онхотел его

окликнуть,нозаметилврукеидущегомассивнуюдубину.Тогда он снял

висевшийнапоясе кусок штурмовой веревки и, подкравшись сзади, как лассо,

накинул еенаногиидущему.Тотупал,идубинка созвоном отлетела в

сторону. В три прыжка Вартанян очутился верхом на лежавшем.

От удара об асфальтБарнет было потерял сознание, нобыстропришел в

себяи, поднявголову,увидел человека, бегущего кнему от проходной. Он

поднялсяна колениитут почувствовал,каккто-то тяжелодышитза его

спиной.

Быстро отвел рукуназад и схватил что-то,как показалосьему,очень

мягкое. Раздался отчаянный вопль, Барнет испуганно отдернул рукуи отскочил

всторону.По земле катался, схватившись за бок, Вартанян. Минитмен с ходу

бросился наБарнета.Удар ногами здорового верзилы был страшен, ноне для

Барнетасего массой,превышающейполторацентнера. Поэтомуударлишь

сдвинулнашегогероянашаг--два, ноприэтомонуспелсхватить

нападавшегоза ногу, датак рванутьегов сторону, что бедняга завылне

своим голосом от боли и свалился рядом с Вартаняном...

Этот шум и крики услышали и осажденные и осаждающие.

--Боже мой, он уже вступил в драку! -- воскликнулс ужасом Притт. --

Они прикончат его...

Ученые ничегонемоглирассмотретьвнизу,ослепленные пламенем

догорающего вертолета. Летчика, вывалившегося из кабины, они спасли, оттащив

от огня. Он был ранен в бедро и сейчас лежал, перевязанный Максом, в укрытии

за трубой. Напомощьим шел второй вертолет.Разозленный Ривейра по радио

приказал Маргрэтс прибытием машиныприменитьциклон, "чтоб и духуих не

осталось во дворе!.."

Услышавстонысвоегодруга,О'Малейоставил готовившихся кштурму

минитменови поспешил с тремяпарнямик немуна выручку. "Прекрасно", --

хладнокровносказалсебеБарнет,завидевбегущих сюда людей, и,подняв

оброненную дубинку, стал не спеша отходитьк воротам. О'Малей склонился над

Вартаняном, а парни стали осторожно приближаться к Барнету.

-- Бросьпалку!--крикнул один.--Нетоотделаемтебя, ниодна

больница не примет.

-- Попробуйте, господа!-- свызовомответил Человек БезОболочки и

замер, упершись спиной в ворота.

Начало светать, за воротами уже проносилисьредкие машины. "Надо выйти

на улицу,-- подумал Барнет, -- остановить машину и уехать домой!.." -- Эта

мысль вдруг пронзила его счастливой радостью. Он свободен! Онможетуехать

домой, к Джоан! Там,наконец, обретет покой и сможет отдохнуть. Теперь было

забыто все. Только одно сверлило мозг: "Домой!"

То лиих насторожил искусственный голос,то ли испугал странныйвид,

только минитмены побоялись подступиться к нему с голыми руками, замешкались,

сталиоглядыватьсяназад,на О'Малея,помогавшего Вартаняну подняться на

ноги.

Сурен все охал и растирал свой бок.

-- Это не Притт, -- говорил он сквозь причитания, -- и вовсе не из этой

капеллы. Его железная хватканапоминает робота... А что, если они выпустили

нанас совсемновое чудищеи вдобавокснабдили его секретныморужием?..

Постой, а где же он?!.

Выйдя наулицу, Барнетувидел микроавтобус, накоторомприбыли сюда

минитмены.

-- А ну,парень, выходи, быстро! --скомандовал ондремавшему у руля

шоферу.Тотсиспугувыскочил из кабины ибросился плашмяна мостовую.

Барнет струдом втиснулся в узкий для него проем двери. Вотон ужетронул

машину, но в это время из проходной выскочил Вартанянс автоматом. Утреннюю

тишинус трескомразорвала длинная очередь. Автобус, взвыввсеми четырьмя

электромоторами, растворился в предрассветном тумане...

Уженемного рассвело, и осажденныеувидели, как Человек Без Оболочки,

использовав минутное замешательство нападающих, быстро вошелвпроходную и

черезмгновениепоявилсястойстороныворот, за которыми белела крыша

микроавтобуса.

-- Он сел в машину! -- крикнул Макс, отличавшийся острым зрением, и тут

жевсеувидели,какбелоепятнодвинулосьот ворот.Раскатистоеэхо

автоматной стрельбы болью сжало их сердца, но Макс опять крикнул:

-- Он удрал! Они промазали!

--Прекрасно!--отозвалась Маргрэтидобавилазлымголосом:--

Теперь-то я могу выполнить приказ шефа. Эти подонки получат сполна.

Притт недоуменно взглянулна свою подругу ихотел было спросить,что

это значит, но тут послышался прерывистый вой полицейских сирен...

..."Какхорошо,что не поколесам!"-- облегченноподумалБарнет,

разглядывая серию дырочек в стекле перед собой.

ЧеловекБезОболочки немогзнатьосвоем серьезномранении. Его

сотворенное на скорую руку тело не подавало живомумозгу болевыхсигналов.

Пулипробили оба баллона, одна -- прошила тело, не задев, правда,ни одной

коммуникации. Но резервный запас "элексира жизни" начал быстро иссякать.

Сиделбы с нимкто-то из обыкновенных людей, он заметил,как намокло

сиденье, и, вероятно, нашел бы, чем заткнуть пробоины.

АпокасчастливыйБарнет, лишенныйвсехболевыхощущений,мчался

домой...

Барнет исчезв началеседьмого.Начальниктернтаунской полициибыл

уверен, что к шести минитмены во главе с О'Малеем благополучно закончат свою

операцию. Не сомневаясь,чтоих там уже нет, он поспешил, наконец, выехать

по вызову пострадавших от бандитского налета. Шефа полиции обеспокоило пламя

на кры- ше лаборатории: поджог не входил в условия ночной операции, а потому

он теперь опасался и непредусмотренных неприятностей по службе.

В тот самый момент, когда полицейскиемашины с ревом сирен подкатывали

к воротам, в репродукторе рации Маргрэт снова раздался властный голос:

--Вертолетподходитквам.Онбудет ждатьнавысоте. Пилот

предупрежден. Обеспечьте безопасность ваших людей. Циклон -- в действие!

--Выполняю указание, -- ответила Маргрэти достала изкармана нечто

похожее на ракетницу. Немного повозилась надней, что-то покрутила -- ствол

телескопическиудлинился,и тогдадевушка направилаего вниз,в сторону

ворот, крикнув своим товарищам:

--Вселожитесьи плотнееприжимайтеськкрыше!Быстрее! Нуже,

быстрее!..

Убедившись, чтоони хорошо выполнили ее команду, онанажала спусковой

крючок. Послышалсярезкийшипящийзвук,словно струя газавырваласьиз

сопла.Внежно-розовомутреннемвоздухенадпаркомзаклубились черные

бурунчики-дымки. Словноночные птицы, металисьониввоздухеи,бешено

вращаясь, росли на глазах у испуганных минитменов и полицейских. А еще через

секунду страшныйвзрыв потряс воздух игорячий смерч с ревом, пронесся над

распростертыми телами людей...

Беглецы подняли головы, услышав шум снижавшегося вертолета.Черный дым

клочьямиотбрасывало от лопастей его винта. Все, что находилось ниже крыши,

утопало вчернильной мгле,будтодом, на котором они спасались,затопили

мутныеволны...Небылонигде видно исгоревшего вертолета.Трубы,за

которымионитолькочтопрятались,сталивдвоекороче. Резкозапахло

озоном...

Летчик торопилсадиться. Пока устраивали раненогои укладываливещи,

Маргрэт попробовала доложить шефу, но рация молчала. Когда они взлетели, она

попросила летчика связать ее с шефом с помощью бортовой рации.

-- Пустое!-- махнул тот. --Ваш "циклон" создал такие условия, что в

этом районе ни один передатчик работать небудет.Не беспокойтесь, шеф это

знает. Он сейчас сам выйдет с нами на связь.

Иточно, минуты черезтривнаушникахзашумело иизшумавыплыл

знакомый голос:

-- Ну, что у вас там?

Сначала ответил летчик, затем микрофон взяла Маргрэт.

--Профессор, Барнетисчез! --волнуясь, заговорила она. -- Во время

пожара вертолетаон спустилсяводвор,прорвался кворотами уехална

микроавтобусе...

--Уважаемый коллега, -- крикнулвмикрофон Притт, --разрешите нам

догнать Барнета и забрать его в вертолет. Они прикончат моего Дэви!..

--Прекратитесейчас же! -- сердитошикнулна нихРивейра.--Вы

забыли,чтоперед вами открытый эфир! Поговорим на месте. Все! -- ирация

умолкла с характерным щелчком.

-- Послушайте, -- обратился Притт к летчику, -- давайте немного пройдем

над дорогой, ведущейв Цинциннати. Может быть,заметим машину,вкоторой

едет Барнет, спустимся и заберем его с собой.

Нопилот только покачал головой,нежелая вступать в разговор на эту

тему.

--Бесполезно,Джон, --обернувшись к Притту, прошептала ему наухо

Маргрэт. -- У Вельзевула преданные люди...

Беглецыпритихлиистали глядеть вниз, туда,гделучивосходящего

солнца играли насеребристойобшивке купола их лаборатории.Они поднялись

уже высоко. Куполказался вершиной горногопика, торчащего из тучи. Черный

туман покрывалзавесой весь их парк иприлегающие улицыгорода. Казалось,

будто там что-то сгорело и дымнад пожарищем не успел рассеяться. Скоро эта

картинаисчезла:их машина, сложивлопасти воздушного винтаивзамен их

выдвинувкосые крылья,перешлана реактивнуютягуипересеклаграницу

облачности.

-- Где-то там внизу мчитсянаш Барнет, -- задумчиво промолвил Альберт.

-- Как ты думаешь, Макс, куда он направился?

--Домой,конечно.Впоследние дни профессор такмечтал побывать в

родныхместах.Хочу, говорит, повалятьсяна лугу возлеручья,послушать

кузнечиков...

Притттоже был уверен, что Дэви помчался домой. "Возьмем уВельзевула

вертолет и слетаем с Марго за ним туда".Прислушавшись к разговорумолодых

людей, он сноваощутилбеспокойство: "Как быДэви опять не попал к нимв

лапы, не случилось бы аварии..." И тут, вспомнив про "циклон", спросил себя:

"Если быБарнет не успел уехать, решилась быМаргрэтвыстрелить из своего

дьявольского пистолета?"

И она, будто разгадав его мысли, обернулась к нему:

-- Скажи честно, что ты подумал обо мне там, на крыше? Когда я выпалила

из этой штуки?

Захваченный врасплох, Притт виновато улыбнулся. За эту страшную ночь он

узналее такой,какой непредставлял себе и в идеале. Правда, его смущала

эта, какая-тонеженская твердость духа исмелость --не отчаянная, ас

трезвым расчетом... Но все жерадость узнавания любимогочеловека небыла

омрачена ничем таким, что могло оказаться ложкой дегтя в бочке с медом.

Недождавшисьответа,Маргрэтприняласьрасчесыватьсвои огненные

волосы, глядясь в пилотское зеркало, и замурлыкала свою любимую песенку:

Достучалась я сердцем до Сафо,

Вместе собираем цветы...

ОтыскавглазаДжона в зеркале,она торжествующе подмигнула и сказала

громко, для всех мужчин:

-- А что, испугались? Это вам не излучатель смеха!

-- О, мисс Тойнби! -- откликнулся Альберт. -- Макс ияпокорены вашим

мужеством,как и красотой.Вы--ЖаннаД'Аркдвадцать первого века. Мы

готовы быть вашими солдатами!

--Спасибо. Япринимаюэтовсерьез,--быстроответилагероиня,

по-прежнему не оборачиваясь ипродолжаярасчесывать своичудо-волосы.--

Надеюсь,там, кудамы летим, вы с Максом покажете своюпылкость в работе,

которая нам предстоит.

-- Я-точто! Я -- целикомна вашей орбите. А вот мой приятель оставил

девушку в Теритауне. Скучать будет.

--Бедняжка!--Маргрэтобернуласьи, придерживаязолотуюпрядь,

сочувственно посмотрела наМакса.И непонятно было, кого она жалеет -- его

или девушку. -- Мы это дело как-то уладим, обещаю вам.

Макс смущенно покраснел, но глаза его выражали радость.

-- У вас, мэм, и сердце золотое...

-- Ну, дорогая, теперь ты, надеюсь, довольна?-- не выдержал Притт. --

Боюсь, как бы курносый нос не улетел в небо...

Иззеркалананегосмотрелисчастливыеглаза. Онатихорадостно

смеялась.

--Ну,пожалуйста, --сказал онкак могласковее, --расскажи про

"циклон".

Вее руках откуда-топоявиласьзеленаяленточка.Перевязавею

расчесанные волосы, она повернулась к нему.

-- Я и сама очень мало знаю о нем. Это, очевидно, игрушка из МТУ.

-- Ничегосебе, игрушка! -- хмыкнуллетчик.--Ядержался на хорошей

высоте,и все равно меня так тряхнуло!А видели бы, как ваш "циклон" вымел

всех со двора и с улицы!

-- Эта машинка, --Маргрэт похлопала себя по карману комбинезона возле

правойколенки,-- выбрасываетантичастицы, которыесоздают антиполе.В

противоборстве смагнитным полемземли антиполе уничтожается,вконечном

счете порождая мгновенное возмущение атмосферы. Вот и все, что мне известно.

Видимо, тут и электромагнитная буря,нарушающаясвязь, итепловая ударная

волна, и параллельно идущая химическая реакция газов.

-- Да,ночтожеслучилось там, -- Притт кивнул вниз,-- с людьми,

которыенаходились внашемпарке?.. Что от нихосталось?--растерянно

повторил он и сразу увидел, как изменилось лицоМаргрэт. Ее большие зеленые

глаза потемнели и сузились, веснушки проступили еще четче.

--Аони подумали -- чтоостанетсяотни вчем не повинных людей,

спокойно работавших в моей лаборатории? Только чистая случайность спасла мне

жизнь.Атыговоришь--"люди"!..--Слезыблеснули наее ресницах,

задрожали губы. -- Эти"люди"что хотели стобойсделать?..А за что?!.

РазвемыневоимяЧеловека забылиосвоих личных делах! -- голосее

сорвался...

-- Не надо, Марго!Ну,успокойся!..-- Притт схватил ее рукуи стал

целовать в ладонь. Она отдернула ее и закричала:

-- Нет,это не люди!! Я с наслаждениембуду убивать таких"людей" --

сотнями, тысячами!!! -- и она забилась в рыданиях...

"Слишкоммного работыимужествадля однойженщины",--печально

подумал Притт, гладяволосысвоей Марго, уткнувшейся емув грудь. Альберт

поменялся с ней местами, и сейчас Притт фактически держалдевушку на руках.

Летчикпротянулбылоемупатронс успокоительнымснадобьем, нодоктор

отклонил его услугу: онпридерживался твердого мнения,что нельзя загонять

вглубьотрицательные эмоции. Нервнаяразрядканеобходима,как дождьпри

грозе, и поэтому слезы -- лучшее облегчение...

Они приземлилисьвозле какой-тофермы. Вблизивиднелся машинный парк

подширокимнавесом,а за нимвозвышалось зданиебольшогозерносклада.

Серебристый шар водонапорной башни на ажурной стальной мачте и яркие цветные

шинытрансформатора,видневшиеся сквозьпрозрачныестены киоска, и

сверкающее,словно глыба льда, здание склада изгофрированного алюминия --

все это явноне гармонировало со старым двухэтажным жилым домом, узкие окна

которогопросвечивалибелыми наличниками сквозьтемно-зеленуюдрапировку

плюща, обвившего все здание.

Как только они выгрузили изкабинысвои вещи,квертолетуподкатил

маленький красный трактор с длинной штангой. Соскочивший с открытого сиденья

рабочийв комбинезонеловко закрепил штангу запереднее шасси, имогучая

машина послушно покатиласьпо траве. У Притта тоскливо сжалось сердце:"Из

огня, да в полымя". Вырвавшись из одной ловушки, он теперь почувствовал себя

в другой. Глянул насвою подругу. К его удивлению, лицо Маргрэт не выражало

ни страха, ни тоски.

-- Ты уже была здесь?

-- Нет. Я же тебе говорила, Вельзевул нас никуда не выпускал... А вот и

он сам! -- она показала взглядом всторонуаллеи, по которой от дома к ним

спешилвысокий,оченьсмуглыйчеловек в белой рубашке безгалстукаи в

пестром не застегнутом пиджаке.

Растянувшиесябыло на травке Макс и Альберт быстро поднялись, одернули

свои пиджаки,подтянули галстуки. Еще издаливсе увиделисверкающие белки

его больших глаз и широкую белозубую улыбку, озарявшую лицо их спасителя.

Приттвздрогнул,увидев Вельзевулавпервыена... "этом свете".В

мгновение емувсе сновапочудилосьв призрачноммаревесна, лопатки его

брезгливо передернулись,будто что-то попалозаворотник.Но он тут же с

досадой отогнал это чувство...

--Простите, друзья, что запоздал,не встретил вас у трапа! -- развел

руками профессор. -- Оченьважный разговор задержал меня у аппарата...Ну,

здравствуйте,великиестрадальцынауки!МиссТойнби,явосхищен вашим

мужественным поведением, -- он поклонился и коснулся губами руки, протянутой

женщиной. -- Так же, как до сих пор восхищался вашим талантом.

-- А с вами, доктор, замечу сразу, мне весьма приятно вступить всамый

обычный,"земной" контакт, -- с явным расположением обратился онк Притту,

беряобеимируками еголадонь.--Высаминепредставляете,каквы

гениальны,коллега.Ваше чудо-- Человек БезОболочки-- мчит сейчас по

автостраде со скоростью ста миль. Об этом мне только что сообщили.

С добройотцовскойулыбкой профессорпожал рукиАльбертуиМаксу,

каждогоиз которых он, оказывается, ужезналв лицо,чемнемалоудивил

молодых людей.

-- Вы,действительно, вездесущи, профессор, -- не удержался от реплики

Альберт, -- не зря носите имя сатаны.

-- В мире, где правит Сатана, ангелы не в почете, друг мой! -- серьезно

ответил этот загадочный человек. -- Однако мы поговорим об этом как-нибудь в

другой раз.

--А сейчас,друзья, --короткийотдыхпосле стольких треволнений.

Завтрак ожидаетвас.Вынаходитесь на фермемоеготестя.Хозяин просил

извинить его за отсутствие: дела! -- и он первым тронулся к дому.

Гости двинулисьза ним. Притт в последний раз оглянулсянаполе, где

ониприземлились.Вертолет ужевкатили в "склад",из темного проемаего

ворот выехалкрасный трактор, и ворота задвинулись. "Ничего себе, ферма, --

с тревогой подумал Притт, -- да тут настоящий аэродром!"

Внутри старый дом походил большена приличный отель, нежели нажилище

фермера. Илишь столовая --огромнаякомната, украшенная лепкойвстиле

барокко,гдеонисобралисьпосле купания, -- напоминалаобеденнуюзалу

колониста времен Гражданской войны.

Тревога за судьбу Барнета снова охватила их. Выждав приличную паузуза

чашкой бульона, гости вновь заговорили о нем.

-- Профессор, вы же знаете, что запас эликсира у него всего на двадцать

часов, -- убеждала Маргрэт. -- Надо скорее доставить Барнета сюда.

-- К сожалению, мисс Тойнби, на этойферме не найдется ни эликсира, ни

возможности приготовить этот препарат.

--Тогда мыдолжнынемедленнолететькнам...квам...--она

запнулась, и Альберт мрачно подсказал:

-- В преисподнюю.

Это слово по ассоциациивызвалоуМаксав памятиобещаниеМаргрэт

вытащить изТеритауна егоКэт."В преисподнейона освободится от дурного

влияния Майи и ее дружков", -- с удовлетворением подумал тогда юноша. Сейчас

же эта мысль придала ему воодушевление.

-- А чего мы, собственно, выжидаем здесь? -- вдруг подал он свой голос.

-- Мы с Альбертом готовы немедленно приступить кработе в вашей мастерской,

мистер Вельзевул.

-- Весьма признателен вам, дорогой Макс, -- усмехнулся профессор. -- Мы

отправимся тотчас, как это станет безопасным для всехнас.Через несколько

часов все прояснится.

"Теперь ему наплевать на Барнета, -- с горечью подумал Притт, -- раз мы

все здесь, в его власти"...

Маргрэт, сидевшая рядом,почувствовала, как начинает закипать ее друг,

и,неподнимаяголовы, наступила емунаногуподстолом --ивполне

своевременно:отнеожиданностиПриттрастерялполовинузапасазлости,

который он хотел обрушить на голову их гостеприимного хозяина.

-- Меня поражает ваше равнодушие, коллега! -- начал он на полтона ниже,

чем собирался.-- Ведьтамживой человек гибнет,мойблизкий друг. А вы

ведете себя так, словно ему ничего не угрожает!

-- Умоляювас, профессор, -- поддержала его Маргрэт, --отпустите нас

за Барнетом. Потом делайте с нами что хотите. Мы вернемся, клянусь вам!

Онавстала, пристальноглядявглаза Вельзевула.Тотвыдержалее

взгляд, отодвинулприбор,вытащилиз-за воротникасалфетку ивытер рот,

затем сложил аккуратно и спокойно сказал:

-- Прошу вас, мисс, сядьте,пожалуйста. --И когдаонапослушалась,

продолжал:-- Янесобираюсьиграть свами вкошки-мышки. Условия,на

которыхвысогласилисьначать всю этуоперацию, остаются в силе. Немоя

вина, что ход операции внезапно изменился. Задача осталась прежней. Это, как

вы помните, -- вытащить вас из лап монополистов и, прямо скажем, спасти ваши

жизни.Спасти для человечества! -- Он чуть не выкрикнул последнюю фразу: --

И как хотите думайте обо мне,но ради одного Барнетая не рискну ни единым

волоском ваших бесценных голов!

--Хорошо.Я верю, что вы поступаете так воисполнение своего долга.

Более того, согласен, что действия ваши логичны, а побуждения -- благородны.

Ивсе же если вы хотите, чтобы мывас и впредь уважали, оставьте нам право

распоряжатьсясвоими головами.Так лияговорю? -- Притт обвелвзглядом

своих друзей, и они согласно кивнули.

--Но, дорогой коллега, раз вы признаете логичностьмоих действий, то

будьтеуж последовательныдоконца.Я вас отпускаю. Вы попадаетев лапы

минитменам, или полиции, или ещекому-то -- мало ли у нас всяких мерзавцев!

И что же? Барнета вы все равно не спасете -- у вас нет ни литра эликсира. Но

вместоэтогопопадетенакостермракобесов! Онинепростятвамни

"излучателясмеха",ниопытовсживыммозгомчеловека,ни,наконец,

"циклона",окоторомсегодняженачнетшуметьвсяАмерика...Ищейки

Лансдейла небегут по вашимследам только благодарярешительным действиям

храброй мисс Маргрэт. Знайте же что ваша подруга -- первая, кто применил это

еще не известное миру оружие.

Наступилатягостнаяпауза.На беглецоввновь повеяло жуткой правдой

реальности, о которой они забыли на час лишь под влиянием чувства тревоги за

судьбу Человека Без Оболочки. Первой нарушила молчание женщина:

-- Дайте мне снова ваш адский пистолет, и я непобоюсь разрядить его в

самую гущу негодяев, когда мы будем выручать Барнета!

Ихотязаявлениеэтопрозвучало вполне серьезно,мужчиныне могли

сдержатьулыбок, и в гнетущей атмосфере наступила разрядка. Лишь профессор,

казалось, оставался невозмутимым.

--Очень прискорбновидеть, как благо обращаютво зло, -- ответил он

Маргрэт. -- Такова сатанинская сущность нашего общества. К сожалению,и нам

вэтойволчьей стае приходится иногда "вытьпо-волчьи",чтобуцелеть...

Физики,открывшиеспособ консервациииизоляцииантичастиц,стремились

порадовать человечество новымгигантскимисточником энергии. Эти ученые не

сразу сообразили, чтосвоим открытиемонипрежде всегоставят планету на

грань новой военной катастрофы, к которой ее не преминули бы привести медные

каски, заполучи они в свои руки античастицы...

Нооб этойопасностисвоевременноподумали нашиколлегииз МТУи

упредили ее.Открытие временнозаморожено. Ученыенаходятся вбезопасном

местеитщательнозаконспирированы. Нашиюристыподготавливаюттекст

международного договора об отказе от примененияантичастиц в военных целях.

Когдаего подпишутведущиедержавы,открытиебудетобнародованочерез

ЮНЕСКО, которое и вознаградит авторов из своего фонда.

-- Прекрасная программа! -- с сарказмом заметил Притт. -- Пока, значит,

люди договорятся, будем сами использовать это оружие против людей...

-- Ах, Джон, -- с досадой воскликнулаМаргрэт, -- как ты любишь язвить

по адресу других, не оглянувшись на себя.

-- Вотименно, --чутьулыбнулся профессор. -- Доктор Приттзабыл о

своих излучателях "забвения", "смеха", неговоря уж о "генератореэмоций".

Вычтоже,коллега, и в самомделе думаете, что это все игрушечки?.. Ну,

тогда я с большим правом могу утверждать, что пистолет, которым пользовалась

ваша очаровательная подруга, это, действительно, милая хлопушка по сравнению

с той страшной мощью, которая легко разместится во чреве одной только ракеты

средней дальности!.. Смею думать, что выстрелмисс Маргрэт не привел никого

к смерти. Ушибы, ну, переломы. Главное же -- большая паника, то есть то, что

нам, собственно, и нужно было в тот момент..

Теперь, думаю,всемвам станет ясней,почемуработыдоктора Притта

заинтересовалиМеждународноетоварищество ученых, почему эта организация и

постаралась вытащить вас из Теритауна. МТУ хочет лишьодного, доктор Притт,

чтобы ваши открытия не стали вообще последними для цивилизации. Согласитесь,

нельзядопустить, чтобыпо планете нашейбродилитупые, алчные создания,

управляемые по радио преступной рукой...

-- Что же касается спасения Барнета, -- продолжал профессор,-- то мой

план таков. Судя по всему, он к заходу солнца приедет на свое ранчо, где его

ждет Джоан. Мыпозвонили ей.Какяужеговорил, погони занимнет.С

наступлением темноты,дабынепривлекатьвнимания,на усадьбе сядет наш

вертолет и пилот передаст Барнету вашу записку, доктор.

Надеюсь, профессор Барнет не откажется лететь к нам. И таким образом не

позднее четырех утра ЧеловекБезОболочки будетдоставлен к нам вполной

безопасности.Эликсираему должнохватитьдодевятиутра, верно,мисс

Тойнби?

Онподождал, покаМаргрэт, мысленнопроверивеще разсвои расчеты,

подтвердила его слова, и продолжил:

--ВнашейлабораторииБарнетпробудетдо техпор,покашум не

уляжется. А тогда... Тогда мы что-нибудь придумаем вместе!

И вновь добродушная улыбка озарила его слегкаодутловатое лицо. От нее

посветлело и на душе убеглецов. "Как идет ему улыбка, -- подумал Притт, --

инаоборот,когдахмурится,онпохожнамавра,собирающегосядушить

Дездемону"...

Прислугасобралаобеденнуюпосуду,ина столепоявилсястаринный

серебряныйкофейник-спиртовка. Альберт попросилупрофессора зажигалкуи

воспламенил еютолстый, остро пахнущий этилом фитиль. И в это время хозяина

позвали "к телефону".

Подстеклянным куполом кофейника ужезабурлилфонтанчик, а профессор

все не появлялся, и они забеспокоились.Наконец онвошел мрачнее тучи. Все

вскочили со своих мест.

-- Дело оказалосьхуже, чем я предполагал, -- проговорил Вельзевул, ни

накого неглядя. Видего теперь былдонеузнаваемости страшен,сжатые

кулакигирямиоттягивалируки.--Емупрострелилирезервныебаллоны.

Наверное, во время столкновения с минитменами.

-- Божемой, Дэви! --горестнопрошептал Притт.-- Маргрэт, чтоже

теперь будет?..

-- Возьмитесебя вруки, доктор Притт! -- вдруг злосказал Альберт и

обратилсяк Вельзевулу: --Дайте намсМаксом вертолет,и мы попытаемся

спасти его во что бы то ни стало!

-- Ведь наши головы, есличто случится, не так уж ценны, --поддержал

своего друга Макс.

Нет,-- решительноподняласьМаргрэт,--Джон,собирайся.Ивы,

профессор, не посмеете отказать нам.

-- Не посмею, -- угрюмо согласился Вельзевул.-- Вертолет ожидает вас.

Сейчасбудутготовыпрограммыдляавтопилота.Перваядоведетвасдо

Сомерсета, а там вы сами найдете ранчо Барнетов. Вторая -- на обратный путь,

кместумоей лаборатории.Тамваспосадятпопеленгу. Впрочем,пилот

подробнее объяснит маршрут...

И когдаввечереющемнеберастаял звенящийзвуктурбин вертолета,

Ривейра опустился на траву и закрыл лицо руками.

-- Лучше бы вы послали нас с Альбертом, -- участливо пробормоталМакс,

не обращая вниманияна знаки, которые подавал емуприятель: "Оставь сейчас

егов покое!". Юноша самостро переживал этот момент,находясьво власти

дурныхпредчувствий.Возможно,Ривейраугадалегосостояние.Он потер

ладонями лицо, вздохнул и сказал:

-- Подойдите ко мне, мой мальчик. И вы тоже, Альберт.

И когда Друзья опустились подле него, профессор продолжал:

--Нам предстояттяжелые дни.Номывыживем,если будем держаться

вместеи хорошо пониматьдруг друга. Знайтеже: я не имел права рисковать

жизньюдоктора Притта -- отпускать его. Особенно теперь, когда намудалось

это чертовскисложное похищение.Но я немог, -- он покачал своей крупной

головой, повторяя, -- не мог помешать ему проститься со своим другом.

-- Почему проститься?! -- вместе воскликнули молодые люди.

-- Потому, что я не верю в чудеса...

Выбравшисьза город на магистраль, Барнет погнал машину на Цинциннати.

От этого городадо его родного имения под Сомерсетомостанетсяуже меньше

половины пути.

А всего предстояло отмахатьболее четырехсот миль. На таблосветилась

зеленаялампочка-- аккумуляторы свежие.Он знал: когда загоритсясиняя,

энергии останетсяначетырестапятьдесятмиль. Вперед!Сейчас он боялся

погони,потомучтоне знал, какойураган пронессянадминитменами.И,

конечно, еслибынеграндиозныйпереполох,которыйнаделалаМаргрэт

"циклоном",его уже давнозадержалибы полицейские патрули, потому что из

Теритауна обязательно сообщили бы номер угнанной машины.

Микроавтобуспоследней марки Дженерал Моторс бежал резво, былприятно

послушен воле водителя. Снова, каки прежде,Барнет был во властибыстрой

езды.Он велбымашинуеще быстрее,еще уверенней,если бы пальцыего

ощущали тепло баранки,ее тисненную и чутьскользкую, какзмеинаячешуя,

поверхность.

...Сомерсет он миновал по объездной дороге ивскоре взял на Мидлсборо.

На горизонте вставализнакомые с детстваочертания далеких гор, освещенных

оранжевымилучамивечернегосолнца.Наконецблеснулаизвилистаялента

Камберленда, петляющего межхолмов. Родная картинавызвала соднапамяти

воспоминания. Он увидел себя в стае мальчишек,пропадающих весь летний день

наречке, гордоидущегопотропинке суловом плотвичек,нанизанныхна

стебель пырея...

Извидений прошлогоеговывелстранныйзвук за спиной.Онсбавил

скорость и прислушался. Похоже, сзадикто-то всхрапнул. Обернулся --салон

пустовал. И тогда он понял все. Дырочки в стекле напомнили грохот автомата и

свистпуль.Всистемерезервногозапасапитаниянарушенвакуумив

результате насос безуспешно пытается перекачать "эликсир жизни"из баллонов

во внутреннийрезервуар... Барнет взглянул на часы:какбыстропролетело

время! Он едет уже восемь часовподрядбез малейших остановок. Если верить

данным Маргрэт, жить ему осталось какой-нибудь час, не больше...

Барнет съехална обочину и принялся снимать соспины баллоны.Пальцы

плохо владели барашками винтов и запорными муфтами шлангов. Покончив с ними,

он долго не могвытянуть ремень из пряжки, и это, наконец, взбесило его. Он

злорванулремень,пряжкалопнула,отрезкого движенияплечомбаллон

загремел по салонуивылетелнаружу,стреском проломивзаднее стекло.

Второй баллон он яростно швырнул в кювет...

Вероятно,сознание,что его уженикто и ничтонеспасет, примирило

Барнета смыслью облизкойсмерти.Теперь емустрастно хотелосьтолько

одного--поскореедобратьсядо родногодома. Онрезковдавилпедаль

контроллера,и машина рвануласьвперед.Теперьонпочувствовалдухоту,

ломило в висках. "Кислороду не хватает", --мелькнула догадка. Но уже внизу

он заметил знакомую красную крышу. Пластмассовая черепица ярко выделялась на

фонетемно-зеленыхелей, окружавшихдом.Приступудушья испугал его. Он

осторожно свернул с бетонной полосы шоссе вправо на полевуюдорогу, ведущую

креке.Кусадьбе веладругая, асфальтированная дорога, до нее надо было

проехать по шоссе еще ярдов триста, но он передумал. Мгновенно представилась

картина,кактормозитвозлекалитки,грузно вываливаетсяизкабиныи

грохается на песок парковойдорожки под ногииспуганнойнасмерть Джоан...

"Издохнуть, какигрушка, укоторой кончилсязавод... Жалкая смертьи еще

более жалкий вид, профессор Барнет!.. Нет, Джоан, родная. Муж твой уже умер.

Ты знаешь его могилу. Зачем тебе дважды хоронить меня?.."

Микроавтобустихопробиралсяпоизвилистойдорожкесквозьстарый

яблоневыйсад,спускаясь к речной долине.Когда-то вокруг угрюмо гудел на

атлантическомветрубольшойдубовыйлес,укрывавший индейское племя.А

теперь вот и яблони состарились, в сырых дуплах поселилась всякая нечисть от

змей до сов. Уж лет тридцать, как умер старый садовник дядя Бенджамен. С тех

порзнаменитые сады Барнетовстали хиреть. Джоан в первый годихсвадьбы

пыталасьвозродитьбылую красу: выписаласпециалистов,машины,но скоро

остыла, поглощенная другими делами, интересами...

Яблокиужесобрали, в садубылопустынно.Лишьворонье кричалои

шастало по макушкамдеревьев, собираясь к ночлегу. Машина проскочилаузкий

мостикчерезпротивопожарныйров ивыкатиласьналуг. Переждаввторой

приступудушья, Барнет вылез из кабины и направилсяк заросшему кувшинками

берегу Снейка -- так называлиместные мальчишкибезымянный ручей, который,

причудливо извиваясь, впадал в Камберленд. Отец -- заядлый рыбак -- поставил

когда-то плотину специально, чтобыводились сомыи налимы. МаленькийДэви

провел здесь с удочкой в руках, можно сказать, все свое детство...

Онвошел под сень старинного дуба. Ещепредкиегово временавойны

Севера и Югасиживалив тени этого красавца. А самон делал здесьпервые

свои шаги, шлепаясь на попавшем под гусарик желуде.Седой великанне узнал

своегомаленькогокрестника.Пораженный дерзостным величием человеческого

гения, он шептал вдохновенно:

"О, Человек Без Оболочки... У тебяотняли привычное, послушноетело и

даливзаменнечтогромоздкое,малонадежное.Тышатаешься,тыслаби

беспомощен.

Но только потому, что ты -- первый, сбросивший оболочку.

Я помню день, когда Человек впервыепокинул отчийдом--Землю -- и

вышел в Мир Бездны. Это было страшно...

Так и ты нынче: оставил самое дорогое -- свое тело. Колыбель, в которой

эволюционировал ты от невзрачной амебы -- до повелителя земной природы.

Продолжаетсявеликий путьв Неизведанное.Непривычноступать босыми

ногами по колючим звездам.Потерпи немного--ты окрепнешь.Итогда, не

отягощенныйдругимизаботами, весьотдашьсяпознаниюМудростиЖизни.

Покоришь время, пространство. Пред мудрым могуществом Твоим падет Вселенная.

Онапослужит глиной, из которой ты -- истинно Великий Художник-- вылепишь

Новый Мир в виде прекрасной сказки из бесконечно далекого детства..."

Качаясьотслабости,оннаправилсякручью,комуту,откудас

приятелями вытаскивал жирных сомов. "Снейк, возьми меня к себе, -- шептал он

сквозьохватывающуюдремоту. --Я нехочу бытьчучеломвмузее,чтоб

развлекатьдосужихзевак.Укройменя,Снейк,оталчностииглупости

людской...."

Он упал у самой воды и лежал неподвижно. Наконец, собрав всю свою волю,

его истощенный мозг послал приказ богатырским мышцам биомеханической машины,

и она снова понесла своего повелителя.

Медленношелонпо замшелымдоскам плотины.Добравшись до середины

омута, в последний раз взглянул туда, где краснела островерхая крыша родного

дома. Перед тем,как предсмертная пелена застлала глаза, онуспел заметить

фигурку, сбегающую по лестнице к реке. "Ани"! -- была последняя его мысль, и

не управляемое более тело медленно опрокинулось в воду...

Над плотиной завис вертолет. Ветеротего винтасмял масляно-гладкую

поверхность омута, свист турбин дробился многократным эхом плотины.

--Приготовь трос, сейчас ядостану его! -- крикнул Приттсидящей за

штурвалом Маргрэт и полез в хвост за гидрокостюмом.

-- Не надо! -- остановила она его и знаком поманила к себе. -- Не надо,

дорогой,--проговорилаона в ухо Притту,обхватив его голову. -- Даже у

Человека Без Оболочки должно остаться право самому уйти из жизни...

Она потянула штурвал на себя, взвыли турбины, и машину рвануло ввысь.

--Останови! -- крикнул он, показывая вниз, на женскую фигурку. -- Это

Джоан. Я хочу проститься с ней.

-- Найдешь ли слова утешения?

-- Я потерял лучшего друга.

Онапослушно посадила машину на луг.Джоан уже была на плотине, когда

он выпрыгнул в густую траву и пошел к ней.

-- Я мог бы поднять его...

Она не ответила. В пушистыхресницах продолговатых черных глаз дрожали

росинкислез.Потомженщина снялакольцои,наклонившиськ воде, тихо

выпустила его.Падая, оно еще долго блестело в глубине. "Какая чистаявода

тут!" -- подумал Притт.

-- Когда послетойужаснойкатастрофыДэви привезли в госпиталь, --

словно сквозь сон проговорилаона, не отводя взора от воды, -- он очнулся и

сказал:"Жаль умирать так глупо. Лучше быя погибза науку". Егожелание

Роман Равдин. Человек без оболочки

---------------------------------------------------------------

© Copyright 1991 Роман Равдин

OCR: AVP

Date: 16 Feb 2015

---------------------------------------------------------------

Светлойпамяти младшегобратаВалентина,

кандидата технических наук посвящаю.

ВСЕ-ТАКИ ЭТО МОЖЕТ СЛУЧИТЬСЯ...

В шестидесятых годах все чаще стали появляться сенсационные сообщения о

каких-то таинственных опытах над психикойчеловека. Те, кто занималсяими,

предпочитали помалкивать, а если удавалось, то и скрывать свое лицо. В числе

первых, кто оценил великое значение этих научных поисков для продления жизни

человека, усиления его могущества над природой, были советскиеученые. Вот,

к примеру, как однажды высказался по такомуповоду в "Литературнойгазете"

наш известный хирург Н. М. Амосов:

"Конечно,хорошо, когда мозг живет вместе с теломи получаетот него

радости. Но если это невозможно, то лучше один мозг, чем смерть... А то, что

голова без тела выглядит странно, так к любой странности можно привыкнуть. В

конце концов к голове можно приделать протез тела, и даже суправлениемот

самого мозга".

Носдругой стороны,этинаучныеПоиски тотчас жесталиобъектом

особогоинтересазаправилвоенно-промышленного комплексаСША,всерьез

вознамерившихся стать властелинами мира. Иэтот факт не на шутку встревожил

ученыхи прогрессивныхобщественныхдеятелей,которыеувиделивнем

зарождение новойугрозычеловечеству,посвоиммасштабам неуступающей

термоядерной катастрофе,а,может, ипревосходящей ее. Однимизних был

видныйнейрофизиологпрофессорЗападногоуниверситетаСША РобертУайт.

"Сегодня существует опасность, какой не было лет двадцать назад,-- заявил он

ещевноябре1967года.-- Опасностьэтазаключалась в том, чтосейчас

становитсявозможнымконтролирование побуждений и действий человекапосле

впрыскивания определенных химических веществ или введения электродав часть

его мозга. Не исключено, чтоданное научное открытиеможет попасть вруки

людей, которые воспользуются им, чтобы выращивать человекороботов...

Правда,мы еще очень далеки от того, чтобыподвергатьчеловека риску

быть превращенным в домашнее животное, в робота. Ивсе-таки... все-таки это

можетслучиться. Вдумайтесь:сейчасстало возможным пересадитьголовус

одних плеч на другие, отныне можно изолировать мозг человека и заставить его

функционировать отдельно от тела"...

Стехпорпрошлочетвертьвека.Опыты надмозгомчеловеканыне

засекречены наглухо, из чего следует предположить, что идут они полным ходом

ине так уж далеки от завершения... Попробуем заглянутьвдвадцать первый

век, ну, хотя бы в его первуючетверть, докоторой сегодня, можно сказать,

рукой подать.

Автор.

© Роман Равдин, 1991

ВМЕСТО ПРОЛОГА

Международное товарищество ученых

Господину Эдлаю Б. Ривейре,

профессору, доктору медицины.

Многоуважаемый сэр!

Как нам стало известно, в ТеритаунеприНаучном центре "Юнайтед стил"

успешноведутсясложнейшиеэкспериментынадживымчеловеческим мозгом,

отделенным от тела.Имеются серьезные основания опасаться, что результатами

раннего научногопоиска воспользуются военные.Тогда ещеодновысочайшее

достижениенауки будетгрозитьчеловечествукатастрофой,действительные

размеры которой сейчас даже трудно представить.

Настоящим Вам поручаетсяответственное на- блюдениезаходом

экспериментов.Обеспечьте безопасность нового научногооткрытия. Рассчиты-

вайте на любую помощь Товарищества.

Ждем регулярных сообщений.

По поручению Президиума МТУ --

Шарль Энье, академик

Мацумото Татикава, профессор.

Март 2019 года

Глава первая. ЧУДОВИЩНЫЙ СИМБИОЗ

-- Как пахнет герань

-- Атомная диверсия

-- Излучатель забвения

-- Алтарь сатаны

-- "Отныне ты будешь думать то, что хочу я!"

-- Разговор с погибшим

В память Приттунавсегдаврезалисьслова профессорабионики Миллса,

которыетотпроизнеснавыпускном вечеревРочестерскомуниверситете.

"Человек--этонечтоиное,каккомочек серого вещества, называемого

мозгом. Все остальное-- оболочка".

В тотгодих, биоников, выпустили всего одиннадцать: десятьпарней и

одна девушка -- рыжая Маргрэт. Сколько он знал Миллса, тот любил напоминать,

что человек --не более как машина,причемпростейшая, самая экономичная,

прекрасно сработанная природой.

Навечерепрофессорбылв ударе -- ему удалось,наконец, разгадать

секретобонятельного импульса. Он мог теперь на своембиотроне

воспроизводить эти импульсы. И онпригласил всю своюгруппу прийти кнему

завтра в лабораторию.

Он усадил их за длинный стол, на котором стояли пять вазонов с геранью.

"Нюхайте, нюхайте. Не правда ли, чудесный аромат!.."

-- О, да, профессор,-- первой отозваласьМаргрэт и лукаво добавила: --

Я возьму на память цветочек?

--

Нет,-- весело отрезал профессор.-- Это можетпомешать нашему фокусу. А

теперь пошли за мной. Халаты -- в том шкафу.

Они прошлипо коридорук центруздания, вступилиналифт-площадку,

котораяподняла всех на третий этаж, и очутились в центре круглого зала. Ни

стен, ни окон.

Вместо них --белые шкафыс приборами,электронные блоки и, наконец,

сам биотрон, занявшийпочти половину периметра зала. Дневнойсвет свободно

лился сквозь прозрачный купол крыши.

Возле пульта биотронапрофессор сел в своекреслолицом к студентам.

Протянув назад левую руку, он сделалнесколько движений пальцами. На пульте

вспыхнулиогоньки, и ребятауслышали шорохпозади себя. Из шкафа не спеша

катилась к ним тележка, превращаясь в кресло.

Иточно, это было кресло. Оно мягко катилосьна дутыхшинах прямо на

Маргрэт. Девушка не успелаотскочить, как оно само резко свернуло вправо и,

обогнув ее, замерло возле Миллса.Профессор предложил Маргрэт первой занять

место. Она села, удобно откинулась на легкую спинку.

-- Спокойно, мисс Тойнби, сейчас не двигайте головой. Так.

Позадидевушки от блока бнотрона начал выдвигаться блестящий стержень,

несущий полукольцо. Креслр,на котором сидела Маргрэт, вновьожило --оно

подалосьчутьвлево,потомвправоинемногоподтянулоськбиотрону.

Полукольцоплотноохватило голову Маргрэт, примяв ее пышнуюприческу.Не

ожидавшая этогоприкосновения, девушкатихо ойкнулаискосилаглазана

профессора. Он успокоил ее легким жестом руки.

--А теперь прошувасвсех понюхатьвоздух,-- сказал ихучительи

вопросительно оглядел каждого.

-- Ничего особенного...

-- Как всегда в лаборатории.

--Увас где-тогреютсяпровода,--ответилаМаргрэт.--Чуточку

бакелитом пахнет.

--Ну, милая,у вас отличнейший нюх! -- воскликнул Миллс.-- Вчера тут

исправляли повреждение и немногопаяли.Выуказали мнена несовершенство

вентиляции.Благодарю вас... Ноприступимкделу! -- ион повернулсяк

пульту.

В руках профессора появилась записная книжка. Заглядывая в нее, он стал

осторожно поворачиватьверньеры.На экранеосциллографапоявиласьяркая

точкасигнала.Точка вырославгорошину,затем началарастягиватьсяв

полоску и, наконец, на экране вспыхнулзеленыйпротуберанец. О Маргрэт все

забыли,наблюдаяэто скачущеесияние.Профессорбыстро перебиралручки

верньеров, словно настраивал телевизор.

Толькотеперь студентызаметилисложныйвнешний рисунок графической

сетки натрубке осциллографаи поняли,что профессорстремится вогнать в

рамкиэтойсеткиполыхающийсигнал.Вдругвэтойнапряженнойтишине

прозвучал комариныйписк. Очевидно, это былсигнал готовности, потомучто

профессор с видимым облегчением откинулся в кресле.

-- Покаэточертовски трудно,-- смущенно улыбаясь,сказал он,опять

повернувшись кстудентам.--Надо ещеподуматьосистеменастройки. Она

отняла у нас почти четыре минуты. Ну, так чемпахнет наша лаборатория, мисс

Тойнби?

-- Да уже, кажется, ничем,-- скучным голосом отозвалась девушка.

--Внимание...Асейчас?-- профессорщелкнултумблеромиповел

какой-то рычажок на себя.

--М-м-м... Ведь этоваши цветы, профессор. Ну да, герань! Только они

гораздо сильней пахнут.Прямо одеколон!Ну их!Противнодаже,--Маргрэт

стала фыркать и махать рукой перед носом, словно отгоняла воздух.

-- ВсЈ,-- профессор отвел на место рычажок и снова щелкнул тумблером.--

Давайте вы, Притт..

С тех порминуло много лет. Гдеони, егосокурсники?Разбрелисьпо

свету, устроилисьпо разным фирмам, вы-пускающимкибернетические

устройства,самообучающихсяроботов,которые могут поговоритьсвамио

погодеидаже посоветовать,какследует одетьсязавтрасутра,после

полудня... Маргрэт удалосьпостроить "КрасавицуЛиззи",наделавшуюмного

шума вовсеммире.Этотробот,отделанный подэлегантнуюженщину, был

установлен в модном салоне братьев Салливэни встречал своихживых знатных

сестерпримернотакими словами: "Выпришли сюдазатем, чтобывыйтиеще

прекраснее. Но как это сделать -- не знаете. Я постараюсь помочь вам".

Послеэтого"Лиззи" приглашала женщинупройтис ней позалам,где

демонстрировалисьткани ирекомендуемыемоделиодежды. У каждогостенда

"Лиззи"информировалазаказчицуо качестве, прочности, практическом

примененииэтого вида ткани, времениисполнения заказа и цене его. Идаже

отвечалана некоторыевопросы.На вопросы,не предусмотренныеего

программой, робот отвечал: "Простите, мэм, на это лучше ответит ваммой шеф

мистер Кларк".

Если заказчица останавливала начем-то свой выбор, "Лиззи" вручалаей

маленький блокнотик, просила записать пока индекс выбранной ткани и модели и

приглашала следоватьдальше вдоль демонстрационных стендов. В конце осмотра

она заводила посетительницу в "Комнату окончательного выбора".

Здесь"Лиззи" просилаклиентку повторить все записи в блокноте, после

чего предлагалаженщинеснятьвсе одеждыивстать на круглуюплощадку,

выделявшуюся вцентре комнаты.Затемгас светивключалосьспециальное

контрастирующее освещение. Круг, на котором стояла женщина, начинал медленно

вращаться, а"Лиззи",отойдя в сторону,внимательно наблюдалаза линиями

обнаженноготелавсемисвоимидвадцатью четырьмяэлектронно-оптическими

зрачками,скрытыми в ее одежде.Од- ногооборота былодостаточно.Снова

включалсянормальный свет, и,пока женщина одевалась,"Лиззи"обдумывала

ответ. Онбыл краток, но поразительно точен.В нем содержался трезвый учет

конституции тела, настроения и темперамента человекаи, в какой-то степени,

ранее высказанного клиентом пожелания.

"Одеваться у "Лиззи" -- стало показателем хорошеготонаи

благополучного состояния дел. Потому что стоимость заказанного поее выбору

платья соперничала со стоимостью лучших марок машин.

БратьяСалливэнпроцветали, иМаргрэтвскоре смоглапостроить себе

замечательный научный комплекс вродном штате Юта, на берегу Колорадо.Она

прислала Приттуприглашение посетить ее лабораторию и помочь коев чем. Он

обещал это сделать при первой возможности. Но не успелеще отправить письма

(конверт несколько дней валялся незапечатанным на столе), как пришло ужасное

известие: колоссальный взрыв поднял навоздух весь научный городок. Маргрэт

и несколько ее сотрудников погибли -- даже останков их не нашли...

Это событие сильно потрясло его. Ине толькопотому,чтоон немного

любил этувзбалмошную девчонку. Притт понимал, что причиной взрыва не могла

явитьсяоплошностьэкспериментаторов:у них простоне было таких опасных

реагентов. И специалисты ФБР,обследовавшиеместокатастрофы,определили

четыреочагавзрыва.Несомненно,кто-торазместил внаучномгородке

миниатюрные атомные радиомины, начиненные калифорнием. По сигналу, поданному

вэфир,онибыли взорваныв момент, когда Маргрэтивсеее сотрудники

собрались в лабораторном корпусе.

Что-либо другоетруднопредположить. Ведьтот,комувздумалосьбы

убрать с дороги Маргрэт, мог бы сделать это куда проще: встретить ее ночью в

долине реки. Многим была известна ее привычка перед сномсовершать прогулку

верхом на лошади.

Нет,этоширокозадуманная операциянауничтожениевсего творения

ученого. И выполнена она каким-то конкурентом братьев Салливэн. В этом Притт

не сомневался, хотяФБРобъявило диверсиюделомрук красныхпрофсоюзов,

выступающих против замены людей роботами.

А не придется ли ему разделить участь Маргрэт?.. Правда,о егоработе

должен знать весьма узкий круг лиц, в том числе, конечно, самГлавныйбосс

корпорации.Дажекомпаньоны поканетребуют от Главногоотчетаоходе

экспериментов ради все той же конспирации.

Онрешил,что завтрапопроситаудиенцииу Босса. На следующий день

сигнал"тета"засталегоещевпостели. Онподнял голову.На столике

светилсяголубой аппарат.ВызывалдиректорНаучногоцентра. Внаушнике

прозвучал приятный голос мистера Майкла.

--Доброе утро, мистер Притт.Извините затакую рань. Боялся васне

застать. В 11.00 шефждет вас в Маломкабинете. Не знаю, по какому поводу.

Без доклада. Вас что-нибудь еще интересует?

-- Нет.

-- Тогда до свидания.

Голубое свечение померкло. Корпус аппарата снова стал белым,как и два

других, стоящих рядом.

Хитрая эта штука, "тет". Его совсем недавно придумал кто-то из Научного

центра.Патент наизобретениевыкупила корпорация, такчтоо "тете" еще

никтонезнал, кромеруководителей корпорации и главных специалистов.Во

всем это обычный радиотелефон, с той лишь "небольшой" разницей, что никто не

могподслушать разговорадвух абонентов.Самрадиосигнал могпойматьи

радиолюбитель,норасшифроватьего несумел бы ни одинаппарат.В двух

аппаратахстояли детекторы -- половинкиодного монокристалла. Кристалл был

получениз вещества, привезенногокосмическойэкспедицией.Повторить

монокристалл в таком же варианте атомнойрешетки былоневозможно -- каждый

раз получаласьдругая решетка, хотя по всем основным физическим данным один

кристалл был совершенно похож на другой.

Полученный монокристаллразрезали лучом лазера на две части и заряжали

имидва аппарата.Изобретательсправедливоназвалсвой радиотелефон

"тет-а-тет".

--Нетлиу вас подозрений, Притт,-- без обиняковначалБосс, что,

впрочем, былоего обычной манерой на деловых встречах с сотрудниками,-- нет

ли у вас подозрений, что кто-то хочет сунуть нос в ваши дела?

--До сихпор небыло,-- неуверенно сказал Притт.--Парнииз вашей

службы безопасности, вероятно, не зря едят свой хлеб.

-- Я тожетак думаю. И все же это дело,-- онпоказал на ворох газет с

заголовками,кричащимио таинственномвзрыве наКолорадо,-- это делоне

выходит из головы. Яприкажу усилить охрану вашей лаборатории, но это может

дать обратный эффект: интерес к объекту пропорционален его охране. Если было

бы иначе, я не стал и отрывать вас от дела -- просто усилил бы стражу и все.

Сейчасяхочузнать, нет лиунауки болеенадежного способазащиты от

любопытных.

--Есть,сэр.Я поставлюнесколькоскрытыхизлучателей.Человек,

попадающийвполе их действия,утрачиваетчастьпамяти. Онмоментально

забывает, зачемпришелсюда. Посленеудачныхпопыток вспомнить,человек

вынужден уйти. Через два-три дня его память восстанавливается без изъяна.

-- Итогда он опятьпойдет?Нет,доктор, давайтелишим егопамяти

навсегда. Такое излучение нам, пожалуй, подойдет!

-- Но этоопасно длясотрудников лаборатории. Неисключен несчастный

случай...

--Ну,знаете, если какой-торастяпаи попадет, потерядлянашего

концерна не будет велика.

-- А если я?

-- Вы -- другоедело,-- усмехнулсяБосс.-- Мы слишком много вложили в

вас, Притт,чтобы незаботиться о вашемздоровье. Совет, очевидно, примет

вашепредложение. Ведь для концерна безразлично -- взорвут ли вас вместес

лабораторией или вы попадете в дом умалишенных -- разницы в убытках не будет

никакой.

-- Спасибо за откровенность, сэр,-- кисло улыбнулся Притт. За несколько

лет работы вконцерне он, кажется, должен был привыкнуть к манерам Главного

босса --подчеркнутой деловитости,временамидоходящей, воттакже, как

сейчас, до цинизма.

Вначале ему именно этои нравилось: никакого плутовства, четкая, почти

математическая точность мысли, чувств, желаний.

Боссиногда шутил, обладая достаточно развитым чувством юмора.Но все

жеэтаслишком откровенная прямота коробила дажедалекогоот сантиментов

Притта.Он небоялсясвоиххозяевивнутреннене испытывал книмни

малейшего почтения -- знал, что нужен им больше,чем они ему. Ради науки он

пошелк ним вкабалу. Ради наукионживет. До сихпор егомечтойбыло

выполнитьзаказконцерна,получитьвсе,чтооговоренов контракте,и

отдаться самостоятельной, не зависимой ни от кого работе, как Маргрэт. Он ей

завидовал.Унеебылополутора-миллионноенаследствоотдядюшкииз

Кливлендаиещекругленькаясуммазаудачно выполненный заказбратьев

Салливэн. Как-тогода два назад Маргрэт посетила его холостяцкую квартиру и

предложила ему руку и сердце. Конечно, особой страсти он к ней не испытывал,

но питал добрые чувства. Впрочем, и как женщина она, пожалуй, даже нравилась

ему.

Ещеонасказала:"Мои деньгипозволятнамнескольколет работать

самостоятельно. Яхочуиметь нетолькомужа,нои коллегу.Думаю,ты

разделяешь такой взгляд на вещи".

Да,лучшей подругижизниему теперьненайти...Но тогдаонине

договорились. Маргрэт требовала, чтобы он немедленно включился вее работу.

А он дождаться не мог, когда начнет воплощать в жизнь свою идею, и казалось,

что этот день совсем близок...

День, когда онвернет ДэвидуБарнету облик человека, выпуститего на

свободуиз рабства,чудовищней которогоеще незнало человечество во все

своисамыестрашныевремена.Историиизвестнопревращениечеловекав

бессловесное тягловоеживотное, в исполнителялюбойволи господина. Но во

всехслучаяхврабственаходилось телочеловека.Только спомощью

религиозногофанатизма или угрозойтелесных страданий,стра-хомсмерти

можно было частично подчинить себе и мозг раба. Но у мозгаоставалось право

прекратить свою жизнь, если рабство казалось ему невыносимым...

Здесь в рабстве находился только мозг.Телавообще не было. Оно давно

тлело в могиле, на которой лежит плита из черного лабрадора:

"Дэвид Уильям Барнет. Профессор математики. 1986-- 2018".

Лучшийи, пожалуй,единственный другПриттасо студенческой скамьи.

Подвелиего тормоза,когдаон, любитель быстрой езды, врезалсянасвоем

"супер-электро" втяжелыйгрузовик,прозевавегостоп-сигнал. Головаи

грудная клетка, благодаря привязной системе, уцелели. Но нижняя часть тела и

ноги были раздроблены сорвавшимися аккумуляторами.

По странному стечению обстоятельств катастрофа случилась примерно через

месяцпосле того,какПриттзаявил назаседаниинаблюдательного совета

корпорации: "Длявыполнениявашегозаказамненужен живойчеловеческий

мозг".

Его лаборатория уже две неделинаходилась вготовно- сти номеродин,

поддерживаемойкруглосуточно--саркофаг,готовыйпринятьживоймозг,

извлеченныйизчерепной коробки, кроветворные машины,готовые питатьего

сокомжизни,идесяткидругихаппаратови приборов,предназначенных

поддерживатьтемпературу, давление и все другие параметры сероговещества.

Бригады врачей-реаниматоров дежурили, сменяясьвозле операционной

барокамеры.

Джоан Барнетнемедленно вызвала Притта потелефону и умоляласделать

"что-то", "заморозить, законсервировать" беднягу, пока медики придумают, как

спасти исковерканное тело ее мужа.

"Решайся,-- сказал он себе.-- Или -- или. Другого случая может не быть.

Голова блестящего математика, аналитика... Такие головы на дорогах Штатов не

часто находят..."

Паузазатянулась, ионизвинилсяпередДжоан,попросив минутуна

размышление.Егомучил один вопрос:сумеет ли он работатьс Барнетом, то

естьс егоголовой,потойчудовищной программе,что продиктовалиему

хозяева корпорации? Хватит лиу него жестокости"оседлать"мозг человека,

которого любил и который платил ему тем же?..

"Ачто делать? Ведь это, пожалуй,единственныйшанс спастиБарнета.

Если вообщепри таких обстоятельствахчеловекимеетшансна спасение...

Джоандумает,будто егоможно заморозить и, пока живое телона ходится в

состояниианабиоза,поменять в нем испорченные детали. Чтож, одну-две --

куда ни шло, но... пол-человека -- это несерьезно"...

И снова на ум пришли слова профессора Миллса: "Я вовсенеуверен, что

мозг нуждается в теле. Вовсякомслучае, втакой степени,вкакойтело

нуждаетсявмозге. Если отделитьмозг оттела, умиличностьчеловека

остаются нетронутыми. Опыт инакопленнаяинформацияне исчезнутвместе с

телом. Целостным останутся воображение, способность к ассоциациям..."

И сноваподумал отом, чтонескомочкомсероговещества,нес

электронноймодельюмозга,ассамой настоящей,причемнезаурядной,

личностью придетсяемуиметь дело. Ивесьэкспериментсостоит именнов

подавлении личности, ее"я",вжестоком,коварномподавлениивсего

человеческого,соднойлишь целью--превратитьживоймозг человека в

исполнительную ЭВМ...

-- Ладно, Джоан. Выслушаете меня?Яготов сделать все, чтобы спасти

Дэвида. И, если это удастся,-- вернуть вам его живым, то только...

Новую паузу Джоан поняла по-своему:

-- Все расходы, разумеется, я беру...

-- Но только,-- прервалонее решительно,-- вернуть в другом виде. То

есть у Дэвида будет сильно изменена внешность.

--Понимаю,понимаю. Пластическаяоперация, швы...Ах,это ужасно!

Делайте свое дело, только спасите Дэви.

-- Иещеодноусловие: онпробудетв клинике столько, сколькомне

придется его продержать. Год, два...

ОхлажденноетелоБарнета привезлив рефрижератореКрасногоКреста.

Реаниматоры сделали свое дело, и к опе- рационному столу встали Притт и трое

его верных помощников --Альберт,Поли Макс. Снимион потрошил головы

обезьян,собак и других животных. В их рукахизвлеченный мозг обезьяны жил

много дней и откликалсяна их сигналы, подаваемыесбиотрона. Адва года

назад онивпервые вступиливконтактсмозгомчеловека. Человека, тело

которого былоуже мертво. Они вовремя успелиотделить мозг по существу уже

от трупа и сумели продлить его жизнь всего на семнадцать ми- нут...

Ониразобраливсесвоиошибки, аПриттзаново пе- реработал схему

"алтарясатаны" -- такони межсобой прозвали свой биотрон.Набиотроне

можно принятьирасшифровать электрическийилиэлектромагнитныйимпульс

нервной клетки из любого участка мозга, как из любой части живого организма.

Любуюкоманду можнозакодироватьи передать на рецепторы. К примеру,

когдачеловекразмышляет, он словно говорит сам ссобой. Никтодругой не

можетуслышатьэтотвнутренний разговор, происходящийвмозгу.Но,

подключившиськ биотокам через вживленный в мозгэлектрод или настроившись

на волну, излучаемую мыслящим мозгом, "алтарь сатаны" позволял имне только

услышать, о чем рассуждает мозг,но и вмешаться в его монолог, заговорить с

ним...

Итак, ониустола.Спомощью электронныхманипуляторовсвершаются

тончайшее процессы разделения тканей, сосудов, нервов--и соединение всех

коммуникаций мозга смашиной, которая отныне будет поддерживать егожизнь.

Благодаря манипуляторам,мгновенно выполняющимволюхирургов,работа

продвигается быстро. В барокамере тихо звучат доклады автоматов, следящих за

ходом операции и поведением живого ве- щества.

Пятым устола стоит мистер Майкл,похожий сейчас на робота.Ему, как

шефу Научного Центра,полагается бытьвкурсевсехважнейших событийв

подведомственном ему учреждении. Руководителикорпорации не любят

выслушивать доклады из "третьих рук". Осведомленность докладчика должна быть

по меньшеймере осведомленностью очевидца, причем-- не дилетанта. Поэтому

хозяеваидержатнаэтомхорошооплачиваемомпостучеловекашироких

способностей: управляющего, дипломатаи эрудита. Майкл, доктор психологии и

магистр еще ряда наук, счастливо совмещает в себе все те ка- чества, которые

позволяютему держатьв разумном по-виновении ученую публику иладить с

хозяевами.

Чтобы присутствовать возле стола, гдесейчас совершалось величайшее из

таинств, мистеру Майклу пришлось залезть в скафандр: давление в операционной

доходило до шести атмосфер. Он, конечно, мог бы все наблюдать по телевизору,

однаколичногоприсутствия в таком случае не получилось бы. Только Притт с

коллегамиоставались влегкихмасках-- заэти годы они ужедостаточно

закалились.

Операция подходит к концу. Давление в комнате постепенновыравнивается

до нормального.

Сам мозгуже почтине виден из-за сетки подключенных к нему проводов.

По одним -- пульсирует влага жизни, по другим -- биотоки. Последние движения

манипуляторов,ивот ужемозг Барнетаничто несвязывает с егобренным

телом...

Последняяпроверкакоммуникаций.Приттвыходитизоперационнойи

садитсявкресло убиотрона.Один задругимподключаютсядатчики,

установленные вмозгу.Расшифровываются сигналы, поступающиеизвсех его

областей. Сон. Глубокий сон.

-- Профессор спит, --шепотом, словно боясь разбудить спящего, говорит

Притт, -- Внимание: приготовиться к перемещению в саркофаг.

Саркофаг -- этосложнейшее сооружение, в котором по законам гидравлики

достигается эффектвзвешенногосостояния.Нежнейшее вещество должно

находитьсяздесь в таком же положении, какплавающее в жидкости тело. Так,

чтобыдавление отсобственной тяжестираспределялосьравномернонавсю

поверхность живоговещества. Мозг как бы плавает в специальном растворе, не

касаясь стенок сосуда,но в то же время его положение остается постоянным и

меняться может лишь по желанию оператора.

-- Ну,все!-- выдохнул Притт,когда на экранеинтроскопапоявился

мозг, лежащийтеперь на "своем месте"--в саркофаге. -- Пустьпрофессор

поспит еще несколько дней, пока оправится от потрясения.

--Это невероятно! -- воскликнул, мистерМайкл, за- бывший вылезти из

своего "водолазного"костюма, и схватил в объятия зазевавшегосяМакса. Тот

пискнул, как мышь, придавленный жестким панцирем. Альберт кинулся напомощь

приятелю, стуча костяшками пальцев по куполу гермошлема директора:

-- Алло, мистер Майкл, раздевайтесь, приехали!..

Тут директор действительно вспомнил, что его ждут с

докладом у Босса, и крикнул:

-- Ну, снимайте же, снимайте!

Пол с Альбертом сняли доспехи с мистера Майкла, и все пятеро в страшном

возбуждении направились в душ.

Черезчас,отдохнувшие,подкрепившиськофес ромом, Майкл иПритт

сидели вкабинете хозяина. Выслушав краткий докладдиректора. Главный босс

поднялсяи подошел к сидящему Притту. Тот вскочил.Босспохлопалегопо

плечу:

-- О'кэй! Думаю, Совет управляющих поддержит мое предложение о прибавке

вам жалованья.

-- Благодарю вас, сэр.

-- А сейчас за такой успех недурно бы и выпить. Мистер Майкл, что бы вы

предложили? Как всегда, брэнди?..

--Этопрекраснаямысль,--попыхивалсигаройГлавныйбосс,--

объездить интеллект! Такого мустанганикакомуковбою неудавалось

усмирить...

Босс любил философствовать. И на этот раз не упустил случая.

-- Первымимашинамичеловека были животные.Слоны, лошади, верблюды.

Так начинался прогресс. Мы его продолжим в том же духе: превратим человека в

самую тонкуюживую машину.Пока ученые не придумали чего-то получше, будем

ездить на собаках, черт побери! Как эскимосы. Пока не выдумали аэросани.

-- Всамом деле,Притт,--распалилсяГлавный.--Есливамудастся

приручить с десяток настоящих мозгови заставитьих работать на корпорацию

-- этоже триумф! Мыс вами такое откроем,чего боятся некоторые чересчур

щепетильныеученые.Обидно, знаете! Чемумнеебашка, извините,темона

больше забита посторонними соображениями...Возможностям мозга нет предела.

Если егозаставить работать только водном, единственно нужном

направлении... Ни одной пустой мысли! Вы понимаете, что это значит?..

Он-то понимал,и, пожалуй, неменьше.Нонеожиданнаяоткровенность

Босса сильно смутила Притта. В его честолюбивые замыслы не входиликакие-то

авантюрные расчеты.Он хотел подчинить себе живой комок сероговеществаи

темсамымопередить инженеров-биоников. Хотявсе подобные работы велись в

условиях полной секретности и сведенияо нихдаже не просачивались, все же

Приттинтуитивно чувствовал локотьидыхание своихконкурентов.Они шли

обычным, "техническим"путем, используяпоследниедостижения молекулярной

биологии иэлектроники. Спомощью устройствпо типу нейронов они пытались

теперь довести плотность монтажадеталей в узлахэлектронной аппаратуры до

двадцатимиллионов штук накубическийсантиметр. Значит,построить

малогабаритнуюмашинуразмеромс человеческуюголовуиспамятью,не

уступающей человеческой...

Хозяевахотели от него получить "живые,прирученные мозги", каждый из

которых мог заменить десяток-другой инженеров, научных сотрудников. При всей

явной экономической выгоде этого "дела" главной целью оставалась возможность

управлять этими мозгами!

На пятый день послеоперации онирешили войти в контактвБарнетом.

Приборы показывали хорошеекровяноедавление всистеме сосудови

свидетельствовали,что температураживого веществаиколебаниябиотоков

мозга -- нормальны, его жизнедеятельность не прерывалась ни на минуту.

Эти дни помощники Притта дежурили посменно у саркофага. И сегодня он их

отпустил, хотя ребята просили остаться, чтобы присутствовать на "пробуждении

профессора". Но разве мог Приттпозволить им остаться при первом,конечно,

интимном разговоре со своим старым другом!

Мысленно всеэтитревожныеднионготовилсяктакомуразговору.

Объяснить Дэви надо всЈ, конечно, начистоту.Какие у него шансы? Постепенно

онидобудутеще один мозг, включат его в работу нахозяина, а для Барнета

найдут подходящее тело человека, погибшего от травмы черепа...

Назеленых и красныхэкранахоживилисьлинии,полоски,заметались

светлыеточки, искорки.-- Притт осторожно поворачивал верньеры.

"Бодрствование" -- зажигались сигналы над экранами...

Приттзамер намгновение.Глазаего ещеразпрошлись по экранам и

задержались на табло -- "Пульс". Там плавала шкала сцифрой "72" уокошка.

Наконец, он протянулпальцык тумблерам: "Слух"-- щелчок... "Зрение"--

щелчок...исверху,оттуда,где стоял саркофаг, почтитотчас же долетел

звук, похожий на глубокий вздох, а затем глухой, слабый голос спросил:

-- Где я? -- и снова повторил: -- Где я? Зажгите свет, пожалуйста...

Это был его голос, Дэвида. Приттостолбенел, на секунду потерял власть

над собой.Конечно, несам по себе звук знакомого голоса ошеломилего.К

немуон успел привыкнуть еще вчера и позавчера, когда настраивалвибротон.

Для этогоониспользовал несколькокатушекмагнитной записиречей

профессора, которые он достал в его университете.

Вибротон--егогордость,первоееговажнейшееизобретение после

изобретения его учителяпрофессора Миллса --преобразователей зрительных и

слуховых импульсов биотоков мозга.

Нет, поразил Приттасейчас живой Дэвид! Его телолежало в могиле. Да,

профессор математики Дэвид УильямБарнет погиб в дорожной катастрофе. И все

же, вот он, профессор, жив, вот он, его настоящий голос, а не магнитофонный!

Толькозвучит он не с помощью натуральных голосовых связок, гортани, языка,

зубов -- аспомощью электроники. Только и всего! ЖивойДэви! Он сейчас с

ним будет говорить!..

-- Послушайте, кто там! Почему так темно?..

Приттвскочил как ужаленный.Он забыл, что солнцесело, а у биотрона

работать можно, и не зажигая света. Вот почему Дэви его не видит! Он кинулся

к выключателю. Вспыхнула ксеноновая люстра. Притт замер у стены и вперился в

"глаза" Дэвида.Они чуть поблескивали линзами подглубоким черным бархатом

козырька.

Какое-томгновениецарилатишина.У Притта екнуло сердце:"А вдруг

видеосистема отказала?.." Тогда оноторвался от стены и, не спускаяглаз с

черногокозырька, медленно пошелв другой конец зала.Козырекслинзами

дрогнул и поплыл за ним, не выпуская из поля зрения...

-- Это ты, Джонни?

Голос был слабый, но и гром не поразил бы так Притта. Он замер, сжался,

словно быотудара, оперся руками изатылком о стенуи молча уставился в

мерцающие в черном бархате линзы.

"И этоДэви... Иэто Дэви!.." -- повторял он про себя, а из глаз сами

собой текли слезы. Слезыжалости к Дэви. Но вместе с тем -- слезы радости и

счастья. Ведь он достигвысоты, на которую неподнимался ни один смертный:

свершенчудовищный симбиозразумас мертвойматерией!Живоеслилосьс

неживым в один действующий комплекс.

-- Дэви, старина. Это я, Джон. Ясноли ты меня видишь? -- взял себяв

руки Притт, и профессиональный интерес уже завладел им.Он медленно подошел

к своему креслуубиотронаиопустилсяв него,не отрываявзглядаот

мерцающих линз. Словно какая-то магическая сила исходилаот них, проникая в

самуюдушуему.Козырекмежтемзадвигалсябеспокойно--туда-сюда,

обшаривая взглядом всю комнату, и снова вперился в Притта.

-- Если это несон, Джонни, то почему яне вижу себя, разве у меня на

глазахокуляры? И почему янемогуни повернутьголовы,нипошевелить

руками, и вообще ощущение, будто у меня нет тела? -- медленно и как-то очень

вяло проговорил Барнет.

"Объяснить сейчас илиоставить этот разговор на другой раз?" Он тронул

рычажкивдоль надписей"тонус","настроение" иулыбнулся навстречу

устремленным на него линзам:

-- А как общее самочувствие, скажи сначала?

--В общем неплохо. У меня ничегоне болит,но это-то и беспокоит,--

голос его звучал уже бодрее.

"Черт возьми,чтозначитбионика! -- восхищенно подумал Притт, кинув

еще раз взгляд на "сектор психики",-- Любое настроение тебе создам..."

-- Оченьрад затебя, дружище.Ты уже был взагробноммире,когда

привезлитебясюда. Мне удалосьвытащить твою душу, можно сказать, из лап

самого дьявола.

-- А тело, Джон? Разве ты его оставил дьяволу?

-- Пришлось. На нем живого места не было.

-- Ты хочешь сказать -- осталась одна голова?

-- Да! И какая голова! Выдающегося математика нашего времени...

-- Нокак же я буду жить? Двигаться, работать и все такое? -- загремел

вибротон, а напультезамигали сигналы"Внимание!",показывающие опасное

напряжениепосекторам.Приттмашинальносхватилсязакрасный верньер

"Активность" и чуть повернул его влево.

-- Не гаси свет,-- еле слышно попросил Барнет.

-- Дэви, тебенельзяволноваться. Прошу тебя, возьмисебя вруки,--

повернувверньеробратно, страстно заговорил Притт.--Я тебесейчасвсе

объясню. Ну, как тебе сейчас, светло, хорошо?

-- Да, да...

--Прими,ты -- сейчасэтотвой мозг. Единственно,чемтыможешь

двигатьпока,--это глаза. Электронные протезы.Какв телекамере, только

системадругая. Кстати, какцвета?-- онпротянул многоцветную авторучку

ближе к линзам.

-- По-моему, нормально. Кажется, даже ярче обычного...

--Так вот.Слушайдальше.Речевыеимпульсыпре-образуютсяв

вибротоне. Все остальные отделы мозгапока не задействованы,но я могуна

них влиятьчерез эту штуку, которую тыкогда-то виделу меня-- биотрон.

Влиятьабсолютно. Включатьи выключать, кактранзистор.Создаватьлюбое

настроение или мгновенно усыплять...

Короче говоря,с внешнейсредой у тебяобратнойсвязи нет,если не

считать речи.Позже подключу к тебе манипуляторы вместо рук, будешь писать.

Работатьтебе придется,даеще как!Весьсмыслэтогоэксперимента--

показать, на что способен человеческий мозг, когда он не обременен телесными

заботами...

Извини, Дэви. Но уменянебыло иноговыхода.Развечтоответить

отказомДжоан,когда онапозвониламне иумоляласпасти тебя. Я мог бы

дождаться другой катастрофы...Согласись, мне бы даже легче было работать с

чужимчеловеком. Но я подумал: если есть шансы спасти тебя, топочему я не

должен попытаться?..

-- Спасибо, Джонни! -- почтивеселосказал, дождавшись паузы, Барнет.

Его друг не зря передвигал рычажок "настроение" вправо. Спасибо. Теперь я --

твой раб в абсолютномсмысле. Неразрешишь ли ты,о господин, свиданиес

моей вдовой? Ведь я, кажется, умер, по крайней мере -- официально.

-- Нет, свидание пока исключено. Ведьты же знаешь,не я тутхозяин.

Настоящий хозяин никого из посторонних сюда не допускает. Наши работы строго

засекречены.Ноя попробую устроить вам разговор по внутреннемутелефону.

Позже немного.Со временем, когда мы выполним работу, я постараюсьвернуть

тебе тело. Живое, настоящее.

-- Когда же это будет?

-- Не спрашивай, --тяжеловздохнулПрйтт. -- Работа предстоит очень

большая, и я до конца не знаю ее пределов.

Онхотел сказать: "Я еще не знаю до конца, что задумал мойбосс",но

вовремя поостерегся: все разговоры, ведущиеся в лабораториях и многих других

помещениях Научного центра,записываются.ТакчтоБоссможет прослушать

любуюзаписьна следующееутро. Раньше впомещениях стояли телекамерыи

микрофоны,позволяющиеБоссуприсутствоватьповсюду, непокидаясвоего

кабинета. Но затем, опасаясь подслушивания, отказались от прямой связи.

Теперь специальные служащиедоставляют по утрам катушкивканцелярию

Главного. И это ни от кого нескрывалось. Напротив, хозяинстарался лишний

раз внушитьсвоимлюдям, что на работе неследует отвлекаться болтовней о

вещах посторонних.

Вспомнив об этомсейчас, Притт достал изкармана блокноти написал в

нем: "Наш разговор записывается.Ничего -- охозяине.Понял?" -- и поднес

блокнот к линзам.

-- Понял,-- прозвучал вибротон.-- Ну, а что за работа мне предстоит?

-- Точно не знаю. Но вообще -- твоя обычная работаученого-математика.

Я буду передавать тебеопределенныезапросы-задания теоретиковиз

Конструкторского центра, а ты будешь решать их.

-- Как вычислительная машина.

---Ну,что ты! Только дляэтого не стоилобы и огородгородить.

Работатворческая,человеческая.Нам нужнывашиспособности,профессор

Барнет!

-- Да, но каким образом я их выражу? Писать я не могу, а диктовать...

--Дэви,дорогой!А компьютер на что?.. Теперьтебе непонадобится

нажимать на клавиши иликомандовать голосом:компьютербудет воспринимать

твои мысликак команды.Программу ему ты самсочинишь. Еслипочувствуешь

затруднение вэтомделе -- дадим тебе в помощьпрограммиста.Черезсвой

компьютер ты сможешь подключиться к любому банку информаций. Правда, тутна

выходепридется тебязасекречиватьикаждыйтвойвыходдержатьпод

контролем.Но это уж наша забота!..В общем,потренируешься, и,я думаю,

делоналадится. Только прошу тебя -- безкапризов! Помни: отуспеха нашей

работы зависит твоя свобода и сама жизнь...

Глава вторая. СХВАТКА ГИГАНТОВ

-- Фирма "Мосты в будущее".

-- О'Малей принимается за работу

-- Ночь вопросов

-- Пробуждение без вчера

-- "Что они с ним сделали?"

-- Выдумка телепатов

-- Добыть "языка"!

Старший агент ШонО'Малей сидел со своим приятелемСуреном Вартаняном

за бутылкой аревшата и, потягивая этот приятныйнапиток,слушал рассказ об

удивительной стране Армении. Сурен только что вернулся из туристской поездки

народинусвоихпредков. О'Малей, человек,какон сам считает,твердых

убеждений иктому же критическимыслящаяличность,вряд липоверил бы

восторженным описаниям приятеля, если быне это вещественное доказательство

--необыкновенный херес, чтопривез тотссобой из Еревана. Аревшат даже

привел О'Малея в умильное настроение, ему захотелось сказать что-то приятное

Сурену.

--Знаю, знаю,дружище!Этоу вастамстарик Ной высадилсяпосле

потопа.Прямо кАрарату причалил. Есливерить Библии, то имои предки из

Армении пошли, а? Что скажешь?

Суренпросиял,носказать ничегонеуспел: приятель остановилего

жестом-- "минутку!", таккакпочувствовал острое покалываниекожи в том

месте,где в кармане его пиджакалежала плоская чернаякоробочка размером

чутьбольше портсигара.Он быстро вытащил ееи,зажаввлевойладони,

указательным пальцемправой набрална клавишах пятизначный номер. Вспыхнул

зеленыйглазокв углукоробки. Тогда О'Малей поднес ее кгубам и шепотом

сказал:

-- Восьмой слушает вас.

Коробка тихо проскрипела:

-- Явитесь к шефу. В семнадцать ноль-ноль.

-- Понял вас. В семнадцать.

-- Все! -- зеленый глазок померк.

Онисловнопо команде обавзглянули на старинныечасы,висящие над

камином. В запасе оставалось еще больше трех часов. Но доброе настроение уже

покинуло их. О'Малей как-то подобрался, словно пес под взглядом хозяина: эта

штука, что всегда носитон ссобой даже в праздники, весьма и весьма редко

оживаету негов кармане.Аужесли оживает, значитделопред-стоит

серьезное...

-- Послушай, кто это вызывал тебя? -- спросил Сурен.-- Должен бы мистер

Герни, да голос не похож...

-- А он и не похож ни на кого, этот голос,-- усмехнулся О'Малей. -- Ты,

брат, отстал. Герни теперь я уж и не знаю где. У нашего шефа новый секретарь

-- кибер. Шеф емуна неделювперед диктуетзадания. А ужон разыщет тебя

днем и ночью и хозяину доложит. Вот еслибы мыс тобойсейчас шумелипод

хмельком, он бы доложил шефу, что его парнинеработоспособны.У тебя когда

отпуск кончается? Завтра? Докладывать о выходе на работу будешь этой дубине.

Тогда и познакомишься, ха-ха!..

О'МалеяиВартанянасвязываладолгаяиопаснаяслужбавфирме,

занимающейся научным и промышленным шпионажем. Официальнофирма

зарегистрирована как акционерное общество по строительству мостов и тоннелей

со своими научно-исследовательскимиинститутами, испытательными полигонами,

центраминаучной информации. Фирма имеет солидное реноме во всем мире. И не

зрятакпретенциозноназывается: "Бриджесинтузефьюче"-- "Мостыв

будущее".Она,действительно, осуществляет грандиозные стройки.Например,

знаменитый трансконтинентальныймост,соединивший АляскусЧукоткой,

специалисты фирмы проектировали и строиливместе с русскимиинженерами.И

все же трудно сказать,чтобольше приносит фирмедохода -- мосты, тоннели

или шпионаж в пользу анонимных заказчиков.

Шеф О'Малея --ДжеймсРатт,один изпрезидентовфирмы, возглавляет

Координационный центр научной информации. Мало кому известно, чтораньше он

служил в ЦРУ и, тем более -- какую информацию и для чего добывал этот бывший

разведчик.

Хозяева, которым служил Ратт, быливажными фигурами на государственной

доске. "Что хорошодля нас -- хорошодля Америки", любили повторять они, И

Ратт,выполняяихзаказы, былспокоен:ондействуетвоимяВеликого

Общества.Ачтобыэто спокойствиене колебалосьотпосторонних мыслей,

хозяева подкрепляли его своими автографами на чеках.Перечитав такой чек на

ночь вместо Библии,обязательнозаснешь сном праведника. Даже еслитолько

что совершил не совсем праведное дело...

С другойстороны, и ДжеймсРатт не питал особых иллюзий насчет причин

хозяйскойласки.Стоило ему где-то не довернуть,кактотчас же у шефов

менялсятембр голоса. Следующая промашкаозначала бы изменения кудаболее

серьезные. Поэтому Ратт научился "доворачивать":когда чувствовал

приближение отливахозяйскихчувств,он придумывал"дело" и затемловко

"распутывал" его. Заверную службу прежниехозяева награ- дилиего теплым

местечком в "Бриджес инту зе фьюче". Оклад и солидный пакет акций этой фирмы

гарантировали ему обеспеченную старость. И, естественно, он вцепилсяв свое

кресло, какстервятник в добычу, и несобирался уступать егоникому.Чем

больше старился,темупорнеедралшкурус подчиненных.Особеннос

талантливых работников, ибо только с них и есть что взять.

В числе лучшихагентов информационнойслужбы -- как здесь именовались

шпионы -- значились О'Малей и Вартанян.Ратт не любил обоих, считая молодых

людейвольнодумцами. Однако самыеответственные и трудныезадания поручал

им.За одно только"непочтение кстаршим" он давно бы ихвыгнал, новсе

откладывалдолучшихвремен,подкоимиподразумевалпоявлениевего

ведомстве других талантов.

Ирландец Шон О'Малейокончилюридическийфакультетв Кембридже.Но

прокурора-- кемхотелстать юноша,--из негоне получилось.Благодаря

связямотцаемуудалосьустроитьсяв фирме"Бриджесингузефьюче",

нуждавшейсяв молодыхэнергичныхработниках. Онпокинул родные острова в

надежде найтисебяна новомпоприщеи вскорепроявил своиспособности,

оказалсяприрожденнымпсихологом-- умелраспознавать нутро,быстро

нащупыватьслабое место учеловека и успешно пользовался этим. Удачи пошли

одна за другой.

А его друг Вартанян обладал еще и редким хитроумием, дерзостью и цепкой

памятью. Этопоследнеепо счету,но непо важности, качествоне однажды

выручало их в трудных ситуациях...

БезпятипятьО'Малей открылдверьприемнойсвоегошефаи опять

поразилсяпустотекомнаты.Онвсе ещенемог привыкнутькотсутствию

обычного хозяина приемной -- мистера Герни. Пожилой, благообразный секретарь

взолотых очках -- мистер Гернивстречал О'Малея великодушным кивком седой

головы,послечегосообщал,покакомуделуеговызывают,апопутно

информировал о настроении шефа вданный момент, изчего вытекала установка

-- как нужно держаться перед ним.

Теперь же, на месте большого стола с пультом связи, за которым восседал

мистер Герни, стоял совсем легкий школьный столик и на нем покоилась длинная

железная коробка кремовогоцвета.Покраямнадкоробкой возвышались две

башенкисокулярами. Устены--дважелезныхшкафатакогоже цвета,

по-видимому, электронные блоки. Вот и все.

"Теперь надодокладывать этойдубине",--вспомнил О'Малей и громким,

неестественно звучавшим в пустой комнате голосом отрапортовал:

-- О'Малей. Прибыл по вызову к семнадцати ноль- ноль!

--Минутку,--скрипучим голосом сказала коробка,и ее правая башенка

ожила:окуляры скользили по фигуре вошедшего,словно обыскивая его. Сбоку,

за стеной,как почудилось О'Малею, что-то прошелестело.Он посмотрел в том

направлении, ноничего,кромепустойстены,не увидел.Вэтовремя в

репродукторе прозвучал знакомый голос шефа:

--

Входите,О'Малей.--Значит,"секретарь"ужеуспел доложитьоего

приходе.

Он шагнулк двери и нажал ручку. Нодверьнеподдалась, и он уперся

коленом в мягкую обивку. Тогда сзади снова раздался противный голос:

-- Металлические предметы оставьте на столе!

"Ах,да!Опятьзабыл!",--ругнулонсебяивытащилизпиджака

радиотелефон,снялчасыиположилэтовсев специальноеуглубление с

надписью: "Для металлических предметов".

Но дверь по-прежнему не открывалась...

-- Что еще, черт возьми?! -- не выдержав, рявкнул О'Малей.

--

Сдайте металлические предметы,-- невозмутимо ответила коробка.

"Спокойно!"-- сказалсебеО'Малей,как всегдаговорил вподобных

ситуациях,чтобы овладетьсобой.Желвакинамогучихчелюстяхирландца

заиграли зайчиками...Итутон вспомнил прокожаныйнесессер, в котором

лежат ножнички и пилка для ногтей. "Ну, старик! Изастраховалсяже ты"..."

-- подумалО'Малей,вытаскивая забытую вещь избокового кармашка пиджака.

Чудовищевуглу,казалось,потерялок немувсякий интерес, ион

беспрепятственно прошел в кабинет.

-- В корпорации"Юнайтед стил" ведутсякакие-то секретныеработыпо

управлениючеловеческиммозгом,--сказалРатт.--Руководит имикрупный

специалистпобионике--ДжонПритт.Могудополнитьеще,что он--

талантливыйученикизвестногопрофессораМиллса.Большенамничего не

известно. Естьпредположение, что цель этих работ -- сделать малогабаритную

вычислительную машину.

-- Простите,-- не понял О'Малей,-- Из человека -- машину?!

--Да.Что-товродеэтого.Высамидолжны представлять,какое

стратегическое значениеможет иметь данное изобретение в случае успеха. Нам

необходимо знать все о работе Притта -- и что это за штука, и в какой стадии

решения онанаходится,и, конечно, планрасположения научной лаборатории.

Особо хочу подчеркнуть: этозаказ очень солидного федерального ведомства, и

его выполнение будет должным образом оценено!

-- Это ведомство -- Пентагон?

--Я посоветовалбывам поберечьзапасысвоеголюбопытства,--

раздраженно ответил Ратт.-- Они пригодятся для работы.Не забивайте голову,

уважаемый, ненужнымиразгадками. Думайте лучше о том, как поскорее получить

чек на пятьдесят тысяч долларов за выполнение заказа, -- с

покровительственнойулыбкой закончилон.Аирландец чуть не присвистнул:

"Ого! Вот это дело..."

-- Тогда разрешите взять на операцию Вартаняна.

-- Разрешаю. Хотя приготовил для него другое дело. Но это сейчас прежде

всего.

В Теритаун они приехали под вечер. Остановились у дальнего родственника

Вартаняна, управляющего магазином торговой фирмы братьев Салливэн.

Многоэтажная коробка универмага возвышаетсянад всеми другими зданиями

этого стотысячного городка,ис его крыши- аэроплощадки хорошо

просматриваютсяулицыи дворы.Послевосьмивечера,когдазакрывается

магазин ина его крыше перестают садиться и взлетать вертолеты покупателей,

вэтовремяочень удобнопонаблюдать за"усадьбой",--какони условно

окрестилилабораториюПритта Отсюда даже невооруженным глазом можно видеть

гущузелени,средикоторойбелеет невысокое,кубическойформыздание,

увенчанное серебристымкуполом.А бинокль позволяет увидеть многиеважные

подробности. Например, что парк"усадьбы" обнесен высокой,пожалуй, втри

человеческих роста оградой из толстыхметаллических прутьев("наверняка --

из тугоплавкого материала",--подумали наблюдатели).Уворот-- довольно

просторнаяпроходная ("там, конечно,сейчасиграютвпокер охранники").

Вокругвсегодома простираетсяпаркизстарыхлип,вдольдорожек--

подстриженныйкустарник("этохорошо-- можнонезаметноподобратьсяк

дому"...).

В общем,наблюдение с крышиунивермага не изменило их первоначального

плана проникнуть к Притту с воздуха. Куполообразная крыша не давала гарантии

безопасной посадки.До темноты они копались влетательном аппарате "Добрый

ангел". А Вартанян успел еще облюбовать для своей посадки полянку в тенистом

паркеи наштурманкезапрограммировал направление, расстояниеи скорость

полета до той точки, откуда онсвыключеннымдвигателем начнетбесшумное

парение и спуск на полянку...

-- Ну, старина, смелее,--сказалО'Малей приятелю, когда тот закрепил

на себе ракетный ранец ивпоследнийраз проверил, какрасходятсяперья

планера.-- Все-таки это не с Арарата прыгать!

--Отомтолькоимечтаю,--втонемуответилСурен,-- Вот,

потренируюсь тут маленько... Отойди-ка!

Тонко запелигазовые струи,из-подногвзметнулась пыль, и Вартанян

взмылв ночное небо. О'Малей смотрел ему вслед и с беспокойством думал, что

втакоепозднее время,когдалюбителейангельскихполетов немного, его

приятель может вызвать подозрение у охраны еще в воздухе. Но Сурену угрожало

другое: он ошибся и выключил двигатели несколько раньше, чем следовало бы по

высоте полета.

Планируя, Сурен едва перетянул через острые прутья ограды,врезалсяв

густуюкрону дерева,пробил ее и упал вкусты. Это егоспасло от тяжелых

ушибов.Асильный порыв ночного ветра,прошумевший впарке вовремя его

падения, скрыл звуки неудачной посадки.

Он поднялся и почувствовал, как саднит лицо. Прикоснулся к щеке тыльной

стороной ладониив свете садовогофонаря увиделнаруке кровь.Болела

ушибленная коленка.Он стал ходить взад-вперед по аллее, массируя коленку и

прикладывая клицуплаток. От тяжелого ранца занылиплечи.Он расстегнул

ремни и положил аппарат на скамейку. Сел и стал потирать ушибленную ногу.

"Чертвозьми, чего я тут сижу?-- он взглянул на часы. Былочетверть

первого.-- И вообще, что это за парк? Как я здесь очутился?.." Онпосмотрел

на аппарат, потрогал себя за нос, поднял глаза кнебу, усыпанному звездами,

сощурился на огонь фонаря, и глаза сами стали слипаться...

Но он быстро встрепенулся, усилием воли заставил себя сделать несколько

приседаний, стараясь отогнать сон. "Все-таки, что это значит? Какоголешего

меня принесло сюда?Ах, да,авария! -- Он радостно хлопнул себяпо лбу.--

Значит, якуда-то летел. Кудаже?.. Боже,как хочется спать! Так хочется,

чтоничегоужене соображаю...",-- он рассеянно потер лоб,силясь что-то

вспомнить...

Вартанян мог заставитьсвою памятьвыдать ему нужную информацию, если

был уверен, чтов свое время он заложил еевголову.Носейчас, вот уже

полчасаего мучилодинпростой вопрос: откудаонсейчаслетел икуда?

Промучившись напрасно, он,наконец, спросилсебя: "Что я делал вчера?" И с

ужасомубедился:памятьемунеподвластна."Может,уменя сотрясение

мозга?.." --растерянно подумал он иснял шлем. Ощупал голову сквозь шапку

густых волос, но не почувствовал никакой боли...

Как обычно, в семь утра к воротам лаборатории Притта подкатил крохотный

белый электромобильчик "Капелька".Из него вышел старый негр Мур, садовник.

ОдинизохранниковобшарилодеждуМура, двадругих перетряхнуливсе в

машине, заглянули даже под колеса и крикнули -- "О'кей!"

Старший вахтер отключилизлучатель. В проходной погасла красная лампа,

висящая перед самым входом в парк.

Ворота открылись,и"Капелька"неслышнопокатилапо аллее, свернув

направо вдольограды.Почти сразу Мурзаметил впереди блестящийвлучах

солнца белый шар. Он ярко выделялся на красной дорожке из толченого кирпича.

Это был шлем Вартаняна. "А вот и сам космонавт",-- иронически сказал старик,

подъехав ближе к скамейке, на которой спал Сурен, положив голову на "Доброго

ангела".Мурничего незналпро излучение.Но что постороннихздесь не

должно быть-- это онзналточно.Не разворачиваясь,"Капелька" укатила

обратно к воротам...

Стого момента, какв ночном неберастворилсяогонек ракетных сопел

аппарата Вартаняна, О'Малеяне покидало тревожное чувство."Как будто мы с

Суреном никогда не ходили на такие дела!" --старался он успокоить себя. Но

интуиция подсказывала, что на этот раз они вступили в опасную игру громадных

акул, однаизкоторыххочет вырватьдобычуизпастидругой..."Можно

представить себе, какой это куш, если нам пятьдесят тысяч обещали!" Нанял их

могущественный хозяин -- скорей всего, Пентагон. Но ведь и "Юнайтед стил" --

тоже не куропатка, ее голыми руками невозьмешь. Этот хищник может и самого

министраобороныскушать... Ауж их-тос Суреном проглотят--дажене

заметив этого.Стоиткому-нибудьзазеватьсяили выдатьсебя-- и любой

охранник, любой служащий компании пристрелит их, как собак. "Жена получит 15

тысяч страховки",-- невесело усмехнулся О'Малей.

Часы пробили три. Он выбежал из кабинета управляющего и вскочил в лифт.

Накрышегулялсвежийветер,которому онсудовольствиемподставил

разгоряченное волнением лицо. "Ну, что он там сидит?"-- нервничал О'Малей.

Онидоговорились,чтоСурен сегоднясделает лишь разведку: выяснит,где

работает Притт, какими путями можно пробраться в этопомещение. Много ли на

это нужно времени!

Какжаль, чтоон неможетсвязатьсясним порадио.Из-за

предосторожностиСурен не взялс собойничего,что вслучае захвата его

могло бы вызвать подозрения. В сумку он положил бутылку армянского коньяка и

папиросы "Давид Сасунский": "Летел к приятелю и вдруг потерпел аварию".

То и делоприникалонкокулярамтелебинокля,ясно виделлиству,

освещенную пронзительным светом ксеноновых фонарей, серебрящийсяв их лучах

купол лаборатории -- там было тихо, "усадьба" спала. Наконец сталосветать,

и тогда О'Малей понял, что дело плохо. Он нацедил из автомата чашку горячего

кофе и отправился к своему электромобилю. План его был прост: если Вартаняна

задержали, то его либовыпустят,либо отвезут в отделение секретной службы

на допрос. В том и другом случае он должен появиться из ворот "усадьбы".

Кворотам онприбыл,когдауже взошло солнце. Подыскивая "дырку"в

сплошной веренице стоящих машин,чтобы приткнуть свою, он медленнопроехал

мимопроходной,не заметив ничего особенного.Местонашлось,к счастью,

недалеко от ворот, так, что, сидя в кабине,можно было видеть, кто входит и

выходит черезних. Делая вид,будтовозитсяв багажнике,О'Малей быстро

заменил обычный номерной знак своей машины.

Через улицунаискосок,почти напротив самоговхода в"усадьбу",он

заметил бар-автомат и отправился туда по- греться. Его знобило не столько от

утренней прохлады, сколько от нервногонапряжения. Получив порцию виски, он

уселся застоликисжадностьюглотнулспиртного.Постепенноспина

оттаивала, противная дрожь утихала. Отсюда было прекрасно видното, зачем

он сейчас вел наблюдение. В зале, кроме него, сидели трое парней в форменных

фуражкахтаксистов, отдыхавших отночной работы.Они с аппетитом уплетали

сосиски ивеселоболтали. В этот моментО'Малей увидел,-чтокворотам

подъехала "Капелька"ииз нее вылез и вошел в про-ходнуюстарый негр, а

оттуда вышлидва здоровых парня. Ониоткинулипрозрачную кабинку истали

что-то делать в машине, а что -- он не успел заметить:

--Хэлло,нетли увас закурить?Вавтомате сигареты кончились, а

хозяин еще спит...

Пока он отвечал, что не курящий,а для этого пришлось повернуться в их

сторону, электромобильчик исчез. Досадуя на таксистов, он вышел из бара и не

спеша направился по улице вдоль высокой металлической ограды...

Старший охранник Джим растолкал спавшего Вартаняна.

-- Простите, сэр.Ноужеутро,-- ехидно сказал он,когда тот открыл

глаза.

Увидев передсобой детину в униформе, Вартанян вскочилипробормотал

извинениянасчет того, что заснулв общественном месте, а затем, удивленно

оглядевшись, спросил:

--Послушайте,что этозапарк?Убей бог,непойму,как я здесь

очутился...

Лицо его в этот момент являло такую растерянность, чтоеще не видевший

жертв облученияДжимвнутреннепоразился: "Эк,емупамятьотшибло,

бедняге!"..

-- Выприлетелисюда на этом вот "Ангеле",-- он показалнааппарат,

громоздившийся рядом.-- Видно, хорошо спикировали, что ободрали лицо ишлем

потеряли.

Вартанян пощупал лицо и болезненнопоморщился. Судивлением уставился

на аппарат,дажепотрогалего рукой. Всеговорило, чтоэтотчеловек не

придумывает.

-- Но почему, почемуто, что вы мне говорите, я сам не видел? -- почти

закричалон.-- И почему я не знаю, откуда я взялся тут?.. Неужели я схожу с

ума!..

И было отчего. Под действием ночной дозы облучения из мозга вытравилась

и сцена его приземления в "усадьбе".

-- Успокойтесь. Вынаходитесь в частном владении.Хозяинего, доктор

Твигг примет вас и осмотрит. Пойдемте в его кабинет.

Едва он поднялся соскамейки, острая боль в коленке заставила припасть

на правую ногу.

-- Вот, видите,-- участливо сказал Джим.-- Цела нога-то?

-- Коленка... Ничегонепойму! -- в отчаянии махнулрукой Вартанян и

поплелся за Джимом, который нес "Ангела" и шлем.

Помняинструкцию,Джимбольше нио чемне заговаривал.Онспешил

доставитьсвоего пленникавкабинетN 12,занимаемыйсекретной службой

корпорации,пока непришлинаработусотрудникилаборатории.То,что

касается работы секретнойслужбы, недолжнобыть известно ученым и вообще

никому,кроме мистераЛансдейла, которому ужесообщено и он должен сейчас

прибыть.

--Располагайтесь здесь,--сказал старшийохранник,--ДокторТвигг

сейчас приедет и осмотрит вас.

Оставшисьодин, Вартанян осмотрелся.Он находился в обычнойприемной

врача: шкафысинструментами, аптечка,весыи даже малая диагностическая

машина. Он снова погрузился в себя, пытаясь припомнить вчерашнее.

Последнее, чтоон помнил,это свой отлет из Еревана,чудесное раннее

утро на аэродроме и розовый с голубыми тенями заснеженный Арарат...

Шеф секретной службымистер Лансдейл спешил побывать в лаборатории еще

довосьми,чтобы не попасться наглазанаучнымработникам. Босс

категорическиприказалделатьсвоюработутак, будтотебявовсене

существует. И уж во всяком случае не тревожить Притта. Ему это удалось. Джим

кратко доложил своемушефу состояние задержанного, чтонашлипри нем(он

успел обыскать спящего).

-- Ничего особенного,кроме армянских папирос и коньяка. Ни оружия, ни

приемо-передающих устройств,ни фотоаппарата. Обследованиемместападения

установлено, что летел он от центра города.Судя по программе, обнаруженной

на штурманке,двигатели автоматически выключились примерноярдов за сто от

северной части ограды.Дальше онпланировал, нооченьнеудачно. Едване

задел ограду, ударился о дерево и упал на кусты. Ободрал лицо и ушиб колено.

После падения никуда не ходил, заснул на скамейке...

Лансдейлпонимал, что расспрашивать незнакомца бесполезно.Лишь через

двое суток, не раньше, облученный мог бы вспомнить, куда и зачем он летел.

Унегосозрелхитрыйплан.Он-товедьхорошоизучилсистемуи

результатыдействия лучей Притта. Поегопод- счетам, доза облучения была

настолько сильной, что и затри дня, пожалуй,парень не придет в себя.Но

то, что сейчас сним происходит,-- запомнитхорошо. И надо,чтобы унего

осталисьсамые приятныевоспоминания -- ни в коем случае не показывать ему

озабоченностьвнезапнымвторжением.Выпуститьнемедленно.И постараться

проследить -- кто онтакой, куда направится. Если это шпион, друзья его уже

беспокоятся и будут, очевидно, разыскивать где-то здесь поблизости...

-- Вот что, Джим.Направь двух наших парнейза ворота.Когдавыйдет

гость, они проследят,куда он исчезнет. А я сейчас его выпущу. Кто знает об

этом случае -- обязан забыть. Понятно?..

Лансдейл вошел в комнату к Вартаняну.

--ДокторТвигг, владелец клиники,--представилсяонслегким

поклоном.-- Как, вам еще не подали завтрак?

Смущенный Вартанян хотел подняться,но хозяин остановилего

великодушным жестом:

--Сидите, сидите, пожалуйста. Мне сказали, что вы сильно ушибли ногу.

Пока нам принесут кофе я, разрешите, осмотрю вас.

-- О,вы очень любезны,доктор. Ядажене успелвам представиться.

Сурен Вартанян, служащий фирмы "Брид- жес инту зе фьюче".

--Я ни наминуту не сомневался,что вы человек порядочный и явились

сюда не затем, чтобы очистить мой сейф.

-- Да, но я сам не знаю, зачем я сюда явился и совершенно не помню, как

я летелна этой штуке, откуда летел... И вообще, со мной что-тостряслось,

доктор! Яне помню,что было вчера и позавчера. Вроде бы меня и не было на

свете... Боюсь, что-то случилось вот тут,-- он постучал кулаком по затылку.

Слушаяего жалобы,Лансдейл наделдокторскийхалат и,молчакивая

головой в такт причитаниям больного, начал осмотр.

-- Ничегострашного,--наконец сказал он.--Ушибколеннойчашечки.

Скоропройдет. С головой -- хуже. Сотрясение височных долей мозга. Я выпишу

капли. Через три-четыре дня память восстановится.

Вдверьпостучали,и вошелбой, неся на подносекофейник, чашкии

тарелкусбутербродами.Лансдейлустало жальармянского коньяка,он не

выдержал и вроде невзначай сказал:

-- Просто удивительно, как при таком падении могла уцелеть бутылка...

-- Что за бутылка? -- удивился Вартанян.

-- Не знаю. Когдапомогал вам раздеться, то мне по- казалось, что там,

в кармане комбинезона, у вас бутылка.

Вартанян схватилкомбинезон, расстегнулсумку-карман иизвлек оттуда

бутылку коньяка, удивленно посмотрел на нее и улыбнулся:

-- - Недавно ездил в Армению...

-- О, армянский коньяк!

-- Угощайтесь, пожалуйста, доктор. Как раз к нашему кофе!..

Они рассказали друг другу по парочке анекдотов, хохотали и хлопали друг

другапо спине,пока не пришел Джимичто-то сказал наухо своему шефу.

Лансдейлмоментально протрезвел и, не показывая это своему хмельному другу,

стал,однако, извиняться,что дела зовутего, онпроситгостязаходить

почаще и так далее. Гость, хоть и пьян был, понял,что хозяевам не до него,

надо уходить.

Джим было понес за ним аппарат и комбинезон, но Вартанян, обернувшись в

дверях, сказал, обращаясь к доктору:

-- Разрешите это оставить пока у вас. Как-нибудь в другой раз заберу.

-- Конечно, конечно. Джим, отнесите вещи в мой шкаф..

... О'Малей чуть было непрозевал своего приятеля, когда тот вышелиз

проходной.Вэтомвеселом,разбитноммаломиздалека трудно было узнать

человека, испытавшеготяжелоеморальное потрясение. Ирландец находилсяот

воротнанекотором расстоянии,поблизостиотсвоеймашины,чтобы быть

готовымринутьсявслед за Суреном, еслиего повезут куда-нибудь. Он узнал

его лишь втот момент, когдаСурен инстинктивно обернулся к воротам, вдруг

почувствовавсебяодинокимв не-знакомомгороде.О'Малейструдом

удержался, чтобыне броситьсякнему:нельзяже так глуповыдать себя!

Может,это ловушка... Онсел в машинуи стал наблюдать.Дверь проходной,

захлопнувшаяся за Вартаняном, большенеоткрывалась,заоградой небыло

видно людей. Зато на улице людской поток нарастал, время близилось к девяти.

Он тронулмашину, обогнал Суренаивпотоке машинмедленнопокатилдо

ближайшего перекрестка, свернулнаправои,оставивмашину, быстро,

по-деловомупошелпо тротуару с расчетом столкнутьсяноск носу со своим

Другом. Вытащил из карманагазету и стал на ходурассматривать объявления,

как десятки других пешеходов. Загородившись листом, он, словно бы невзначай,

наскочил на Вартаняна, пробормотав извинения.

-- Хэлло, да это ты, Шонни! --завопилотрадости Вартанян.-- Как ты

здесь очутился, старина?!

-- А ты как?

Они заключилидруг друга в объятия, и тут О'Малейзаметил, что от его

друга несло, как из пивной бочки. "Игде этоон успел такнализаться?" --

думал старшина и еще больше восхищался "игрой" своегодруга и подчиненного.

Он плел -- громко для постороннихушей -- что-то о причине своего приезда в

Теритаун и велсебя так, словноони сСуреномдействительностолет не

виделись.

Весело болтая, они дошли до электромобиля, и О'Малейвтолкнул в кабину

своего хмельного приятеля.

--Акуда мы едем? -- спросил Вартанян,когдамашинавырваласьна

шоссе.

-- Домой, конечно, куда же еще.

-- Постой, постой,-- сталтереть лоб Вартанян.-- Ты говоришь -- домой.

А где мы сейчас были?.. Да, конечно, в Теритауне.Нозачем я тут оказался?

Тызнаешь,уменяслучилосьмаленькое сотрясение мозга--таксказал

доктор... как его?М-м-м.... Трильби, кажется. Нет, Твигги. Да,он сказал,

через тридняпройдет.Забылвсе. Зачем я оказался у него в саду? Откуда

летел -- ничего не помню... Ты, случайно, те знаешь? Я не говорил тебе, куда

лететь собираюсь, а?..

-- Ладно, кончай травить! -- рассердился О'Малей.--Давайк делу. Что

ты разведал и почему так долго задержался в "усадьбе"?

-- Убей бог, я ничего не знаю!.. Я очухался на скамейке в саду,утром.

Коленкаболит,лицо ободрано, рядом летательный аппарат лежит... Охранник,

который разбудил меня, говорит, что я неудачно приземлился. Но откуда?! Не с

луны ли?.. Ты, понимаешь, у меня совсем нет вчера! Только -- сегодня...

О'Малей с тревогой покосился на приятеля. "Онхотя и выпивши, но вздор

такой не мог бы нести... Они что-то с ним сделали..."

Обычно спокойный, уравновешенный ирландец вдруг почувствовал, как кровь

ударила емув голову.Такихвнезапных приливов унего раньше никогдане

было, они появились совсем недавно. "Нервы сдают, надо бы к доктору..." -- и

потянул рычажок кондиционера на отметку "холодно"...

А в это время Лансдейл, проглотив приличную дозу антиалкоголя, выслушал

доклад своих парней, следивших за вышедшим на улицу Вартаняном.

-- Он встретил своего знакомого в трехстахдвадцати ярдах от проходной

на Роуд-авеню. Назвал его Шоном. Вот ихснимки.Весьихразговор записан

вплоть до того, как они сели в машину Шона. Номерной знак -- 137-- 216 штата

Огайо. Выехали из города по направлению к 424-й дороге...

Включилипленку.Через полминуты роликостановился.--Ивсе?--

спросил шефсекретной службы, нахмурив брови.-- Пустая болтовня двух пьяных

дураков!

-- Запись разговоравмашиненеудалась,--виновато сказал один из

агентов.-- По-видимому, у них был включен интерферентор...

-- Небогато,-- резюмировал шеф.-- А теперь слушать меня...

Ионстализлагать новуюсистему охраны лаборатории.Взаключение

приказал держать язык за зубами: о ночном происшествии -- ни гу-гу!

Затем Лансдейл уединился в своем кабинете и с помощью "тета" связался с

Главным.

--О'кей!--сказал Босс, удовлетворенный действием излучения.-- Эта

штука понадежнее автоматов. И самое главное -- не так шумит. Новы уверены,

что это разведка? Может, действительно,какой-то несчастный свалился вам на

голову?

-- Согласитесь,босс, что при такомпровале памяти мы у негоклещами

ничего невытащили бы болеетого,что оннамрассказал. Зато ужэто --

искренне: он был совершенно растерян и психически подавлен. У него оказалось

больше вопросов ко мне, чем наоборот... Однако то, что его -- определенно --

встречали у ворот, хотя быодно это даетмне основание думатьо визите по

специальному заданию. Ведь они даже и не подозревают об излучении.

-- Да.Вы, пожалуй, правы. Вовсяком случаеполезнее приготовиться к

худшему, чемоказаться растяпой. Иправильно сделали, чтовыпустилиего,

пусть считают наспростачками... Толькоя не хотелбы,чтоб доктор Притт

прослышал обэтом случае.Ничтоне должно отвлекать его мыслейотдела.

Напоминаю: вы отвечаете за это!..

"Что они с ним сделали?" -- этот вопрос неотступно преследовал О'Малея,

пока он находился в вынужденном бездействии. Ратт неразрешил ему повторить

попытку проникнуть в "усадьбу", пока не выяснится состояние Вартаняна. Врачи

колдовалинад ним,мучиликибера-диагностика,нотот давалоднозначный

ответ:больной здоров.Конечно,любой врач всегданайдетотклоненияот

нормы.Но ни одноизнайденных у Вартаняна отклонений не моглообъяснить

внезапного провала памяти.Всеэнцефалограммы,снятые черезравные

промежутки времени, показывализдоровуюэлектрическуюактивность мозговых

волн.

Указаниянасотрясениемозга полностьюотсутствовали. Биохимические

анализаторы неподтверждаливерсии,будто пациенту впрыснули определенные

вещества, позволяющие контролировать побуждения и действия человека.

Тогдапредпринялитакойэксперимент.РядомсВартаняномпосадили

санитара. Обоих попросили ответить на один вопрос: "Чтовы делали позавчера

после двенадцати?"

Пока они вспоминали,замерили биопотенциалывисочныхдолеймозга. И

диаграммы резко разошлись.У санитаракривая пошла частыми зигзагами,а у

Вартанянаона по-прежнемупредставляла спокойную волнистую линию,изредка

лишьпрерываемую всплесками. Это свидетельствовало оподавленности функций

памяти.

Чтож,врачисвоего добились --диагнозпоставили.Соответственно

назначилилечение,лекарства.Аему,старшему агенту, необходимознать

причину этого непонятного"заболевания". "Что они с ним сделали, как отняли

память?"

Без ответа на этот вопрос нельзя продолжать работу. "Раз они ему ничего

невводили, значит,как-топодействовалина расстоянии,--рассуждал

старшина.-- Чем можно подействовать на расстоянии? -- Только излучением!.."

Он отыскал нейрофизиолога и попросил прокомментировать его догадку.

-- Электромагнитные излучения могут при определенных условияхугнетать

деятельностьмозга,--сказалспециалист.-- Онивызываютголовныеболи,

тошнотыи дажеколлапс.Номненеизвестныслучаи,чтобыотподобных

излучений страдал толькоопределенный участок коры и притомтак устойчиво.

Прекратите облучение-- тут же все становится на место... Скорее всего...--

ученыйзадумался.-- Да,скореевсегоэтогипнотическоевоздействиена

интерпретационную функцию коры больших полушарий мозга.

--Выходит,чтомойдругпопалвлапыгипнотизеру?--вскочил

О'Малей.-- Вы что-то темните, док!... Я хорошо знаю Вартаняна.Емузубы не

заговоришь, он сам кого хочешь загипнотизирует!

Ученый улыбнулся горячности ирландца и развел руками:

--МистерО'Малей,ведь яничего неговорило гипно-тизере..О

гипнотическом воздействии. А это не одно и то же. На ваш вопрос об излучении

я ответил: излучениеэлектромагнитного происхождения тут ни при чем. Вопрос

орадиоактивномизлучении отпадает -- таковогоне было.Допускаютолько

третий видизлучения-- гипнотическое.Выслышалипро экстрасенсов?Их

долгое время не признавали, и ониушли к бионикам. Не исключено, что кто-то

уже разгадал природу третьего излучения и произвел его.

Вот вамигипнотизер-- какое-нибудь электронное чудище.От такого,

пожалуй,и не отобьешься!.. Нет, мистер О'Малей, вы имеете дело с весьмаи

весьмадостойным противником,который выгодноиспользует противвас силу

науки...

--Авообще-то механикатакого действия довольно проста,-- продолжал

рассуждать нейрофизиолог,-- излучение парализует только блоки ближней памяти

в мозге. Выпытаетесь вспомнить,чтобыловчера, однаконакопленнаяза

минувшийденьинформация непоступает из хранилища.Когдаэтотпаралич

пройдет,нейронырастормозятся,тогдапамятьвосстановится. Но то,что

происходило с человеком во время действия гипноза, мы не узнаем никогда, ибо

в этот период его память ничего не фиксировала...

На пятый день рано утром О'Малея поднял звонок Вартаняна.

--Это ты,Шон? Извини, старина, чтов такую рань. Приходи быстрее и

выпусти меня отсюда: я в полной форме!

-- Тихо, Сурен! Никому, понял? Сейчас я буду у тебя...

Вартанянуже побрился ивыглядел очень бодро,воз-бужденно

прохаживался по комнате.

-- Ну, спрашивай, --сказалон, весело блестясвоими большими карими

глазами.

О'Малейдаже растерялсяотнеожиданности, нобыстро нашелся и начал

иронически-важным тоном:

-- Как ты себя чувствуешь?

-- О'кей! Завтра продолжим нашу работу.

-- О-о!.. Ну, тогда излагай план. С чего начнем?

--СвизитаклюбезномудокторуТвиггу.Естьпрямойповод:за

имуществом,оставленным на сохранениебеднымаэронавтом,потерпевшим

крушение.Ведьне зря же мы снимбутылку настоящего "Арарата"распили!

Такое угощение и свинья не забудет...

-- Ну, а что дальше?

Звонок прервал их беседу. Вартанян снял трубку и услышал голос Ратта:

-- Как самочувствие?

-- В порядке, сэр. Можете выписывать.

--Хорошо.Еслидоктора невозражают --выписывайтесьи вместес

мистером О'Малеем быстро ко мне.

Доктора не возражали. Пульс, давление и другие показатели

жизнедеятельностиорганизмабыливнорме,ибольнойнежаловалсяна

выпадение памяти. Несколькоконтрольных тестов, предложенных ему,

окончательно успокоили и психиатра.

--Нет,снебак ним непопадешь,-- продолжалразвивать свой план

Сурен.--Унихтамчто-тоестьтакое,чтоотшибаетпамятьнапрочь.

Последнее,что я только теперь вспомнил,-- это как просигналилаштурманка:

"готовься к посадке". Помню, как развернул оперение и перешел на планирующий

полет, потомвыключилсядвигательитишина охватиламеня. Толькоперья

фырчали немного.И -- всЈ.Убейбог, до сих пор не знаю, как приземлился.

Будто в воздухе умер... А воскрес утром на садовой скамейке.

-- Сурен,ты попал подизлучение. Я уже консульти-ровалсяу одного

серьезногоспециалистапоэтимделам.Правда,он пока незнает такого

излучения,но предполагает,чтонатебеиспробовалиновоеизобретение

экстрасенсов и биоников.

-- Вроде черной магии? -- усмехнулся Сурен.

--Эх, приятель,--вздохнул О'Малей и грустнопокачалголовой.-- Ты

слишком легкомысленно недооцениваешь силу науки!.

Ратт насупившись сидел в кресле и сурово глядел на них поверх очков. Он

всегда напускалнасебя важный вид,когда собиралсядаватькакие-нибудь

указания.Жестом пригласив их сесть, он выдержалмногозначительную паузу и

лишь затем начал:

-- Мы изучили причины вашего провала и пришли к выводу, что лаборатория

Притта находится под защитой сильного, неизвестного нам излучения. Посланные

мной дозиметристы несмоглиобнаружить какого-либо сигнала. Следовательно,

придется действовать по-военному.

О'Малей насторожился. Оннелюбил "мокрых" дел. Молодые люди тревожно

переглянулись, а шеф между тем продолжал:

-- Когда разведка наблюдением не дает результатов, тогда берут "языка".

Нам нужно заполучитьодного изближайшихсотрудниковПритта и выведать у

него ио самойнаучнойработе,ио системе защиты, сигнализациивего

лаборатории, и прочее.

-- Так не лучшели взять самого короля,--заметил Вартанян,-- чем

возиться с пешками?

--Не забывайтесь.Мы-- не ФБР и,следовательно, неможем хватать

любого, кого вздумается. Мы -- фирма "Бриджес инту зе фьюче"! Строим мосты в

будущее. Если взять Притта -- не миновать большого шума. Подобная"реклама"

длянашей фирмы равносильнасамоубийству. Дошло? -- он поочередно поглядел

надрузей,получивоткаждого утвердительный кивок.-- Поэтому ещераз

напоминаю: осторожность и осмотрительность!

Он открыл зеленое досье, извлек оттуданесколько фотографий и протянул

их О'Малею.

-- Это Притт и его коллеги. Хорошо бы кого-то из них завербовать, чтобы

получатьпостояннуюинформацию.Нобоюсь,чтопридетсяиметьделос

фанатиками...--Раттпоморщился,--Ну,знаете...когдаученые что-то

открывают большое, они забываютобо всем,иесливы книмв тот момент

влезете, они пошлют вас к чертям.

-- Дорогойшеф, вы лучше скажите, к какой сумме мы их можемотослать,

чтобыонинепослали нас, --насмешливозаметилО'Малей,аВартанян,

сверкнув зубами в широкой улыбке, подхватил:

--Я еще не встречал фанатиков среди порядочных американцев. Наоборот,

с помощью долларов я вампревращу в фанатика любого трусливого обывателя, и

вы даже не назовете меня иллюзионистом...

-- Ладно,непаясничайте! У вас такого дела ещенебыло. Я нехочу

запугивать, но имейте в виду, что это -- могущественная корпорация! Если они

разгадаютнашзамыселраньше,чем намудастсяего осуществить,то

осуществитьнамуже не удастся... Вы убедились,какая серьезнаязащита у

них? У нас один шанс -- сделать вид, что мы отказались от мысли проникнуть к

ним, ничем больше не выдавая себя, чтобы тревога улеглась.

Операцию продолжимчерезнесколько дней.Чтокасается долларов,то

пустьосведомительсам назовет сумму. Будьтеуверены, нашзаказчик,-- он

кинулмногозначащийвзглядна потолок,-- сумеетудовлетворитьлюбые

запросы...

И последнее.Невздумайтедолгозадерживатьтехлюдей. Отсутствие

любогоизнихобеспокоитсекретнуюслужбу.Этоможетнамповредить.

Руководствофирмой предупреждает:никаких осложнений. Еслидело иначене

пойдет -- отказаться от него.

Ратт выждал секунду и, прищурив один глаз, добавил:

-- Но яполагаю -- не ввашихинтересах отказыватьсяотприличного

заработка. Не так ли?..

Глава третья. В КОЛЬЦЕ ИНТРИГ

-- Куда идет человечество

-- Тайное свидание

-- В ловушке

-- Заговор против заговора

-- Сеанс телепатии

-- Генератор эмоций

-- Босс заказывает музыку

-- Когда справляются о здоровье

-- Удар в слабое место

Джоанужевтретийразнапоминалаемуобобещанииустроитьей

"свидание"с мужем. Да и Барнет просил егоо том же.Поэтомуоннаконец

решил поговорить с мистером Майклом.

--Разговорможноосуществитьтолькопо внутреннемутелефону?--

осведомился директор Научного центра.

-- И по радио также, но лучше по телефону.

--По радио-- нет. Вы сами понимаете, из соображенийсекретности. А

для разговора по внутреннему телефону миссис Барнет нужно допустить в здание

лаборатории. Думаю, что Лансдейл будет возражать. И не без оснований.

-- Но ведь она достаточно осведомлена о нашей тайне и я гарантирую, что

не узнает больше того, что ей уже известно.

--Лансдейл скажет,чтоунас нет оснований доверять ейнастолько,

чтобы допустить в запретную зону...

О, милейший мистерМайкл недаром занимает свой пост! Он всегда мягок в

обращениисподчиненными,логичен,когдаемуприходится убеждать ихв

чем-то, и при этомвсегдаполонобезоруживающеготакта.И ужеслиему

понадобилось отказать, онсошлется на непреодолимыепрепятствияи создаст

впечатление,будтоонинеотказываетвовсе, алишь сболью душевной

признает свое бессилие разрешить вашу просьбу.

И вы уйдете без обиды, хотя и ни с чем...

Однако Притт решил не сдаваться.

-- Мистер Майкл, разве вам неизвестно, что впланнашей работы входит

телеуправление мозгом?

-- Конечно, известно.

-- Так что же, какой-то охранник сорвет нам научный эксперимент? Ведь в

эфир выходить нельзя "по соображениям безопасности"...

--Я думаю, мы уладим этотвопрос. Прошу вас, больше не называйте так

пренебрежительно мистера Лансдейла: онпечется овашемже благополучии, о

вашемприоритете.И мы с вами ещене знаем,как велик его личный вклад в

нашедело,спокойствиекоторогоон бдительноохраняет!.. Поверьтемне,

человеку, на которомлежиттакая колоссальнаяответственность занаучную

деятельность всех наших учреждений.

-- Значит, придется отказать миссис Барнет,-- вздохнул Притт.

--Нет, нет! --воскликнулмистерМайкл,которого слово "отказать"

всегда шокировало.--Я совсемне противих общения.Но, дорогой коллега,

сделайтеэтодругим возможным путем. Ну,скажем,пустьони обмениваются

звуковыми письмами.Всеравно ведь миссис Барнет не сможет увидетьсвоего

мужа, допусти мы ее даже к биотрону.

--Сэр,всемыне перестаемвосхищатьсявашимумом,-- сказал

удивленно-почтительно Притт, так что мистер Майклнедоверчиво посмотрелна

него.-- Обидно, почему такаяпростая мысль не пришла и мне в голову! Вместо

этого я отнимаю у вас время, да и сам... -- он сделал неопределенный жест,--

отвлекаюсь от дела.

Мистер Майкл просиял:

-- Ну, как славно!Вотидоговорились.--Он протянул рукуПритту и

заметил добродушно:-- А насчет восхищения -- это вы зря. Гениальные по своей

простоте мысли чаще всего посещают именно бездельников...

Притту,действительно, раньшене пришловголовуустроить супругам

обмензвуковыми письмами.Может,поэтому он и не нашелся,чтовозразить

мистеру Майклу. Но идею эту он тотчас отверг. Во-первых, письмо есть письмо,

графическое будь оноилизвуковое. Им жехочетсяпоговорить, как живой с

живым. Во-вторых, письма пришлось бы предъявлять команде Лансдейла.

Одноэтовызываловнем протест."Нет,друзьямои, яустрою вам

свидание. Почтисамоенастоящее. Тайное.Ипусть эта командазанимается

своими делами, а в мои не суется..."

Макс и Альбертсогласились сего планомиохотновзялисьбылоза

работу. Однако Пол заартачился:

-- Не понимаю,зачем отвлекаться от дела, да еще с рискомвляпаться в

крупную неприятность!

-- У вас черствое сердце! -- вырвалось у Притта.

-- Сердце тутни причем,-- угрюмо парировалтот.-- Мы с ваминев

детском возрасте. Взрослые люди не могут поступать так легкомысленно.

Притт высоко ценил Пола как специалиста, но недо-любливал за душевную

замкнутость,скрытностьхарактера.Поройруководителю казалось,будто

сотрудник (которыйбыл намного старше Притта) завидуетему,тяготится его

руководством. И тогда беспокойствоохватывало ученого,ему хотелось как-то

наладить свои отношения с коллегой, сделать их по возможности дружескими. Но

завсеэтовремяонитакниразуине поговорилипо-человеческио

чем-нибудь,прямоне связанном с ихобщейработой.Сейчасжевыяснять

отношения и вовсе было не время. Интуитивно Притт выбрал заискивающий тон:

--Да, можетбыть, вы правы,Пол. Даже скорей всего так оно иесть:

слишком великриск. Но,согласитесь, не у каждого исследователя подопытным

объектом служит близкий друг... А потому, как бы вы правы ни были, уважаемый

коллега,думаю, не откажете мне в этой маленькойчеловеческойслабости --

уступить просьбам несчастного о свидании с женой.

Макс и Альбертвыжидательно уставились насвоего старшего коллегу,и

тот явственно ощутил неприязнь, которую в этуминуту оба юноши испытывали к

нему.Даи ссориться с Приттом не входило вего планы, по крайней мере на

ближайшее время. Глядя в сторону, Пол пробормотал:

-- Вы всегда, Притт, стремитесьвыставить себя в лучшем свете. Но я не

хочу быть вам черным фоном. Я умываю руки. Буду работать, как все.

--Благодарювас,--счувством ответилПритт.--Новы неможете

пожаловаться на мое невниманиек вам. И поверьте, мнеочень не хотелось бы

вносить раздоры в наш маленький коллектив.

Влюбленный в своегоучителяМаксбросился к Полуи горячо пожал ему

руку:

-- Спасибо, старина Пол! Ведьдоктор Притт ничегоне выгадывает лично

для себя... -- и далее Макс произнес быдлинную, пылкую речь о "беззаветных

служителях науки ичеловечества", еслибы нераздалсязвонок телефонаи

Альберт, снявший трубку, ехидно не поманил своего друга пальцем:

-- Пойди, голубь, и отдай свой пыл даме сердца.

Юноша осекся и покраснел: как некстати звонила его

подружка Кэт!

--Ну, чтотебе? --снапускной сердитостью, подавляя тем смущение,

сказал он, взяв трубку.-- Нет, сегодня немогу.И завтра тоже. У нас очень

важная работа, и меня не отпустят...

-- Постойте, Макс, -- вмешался Притт, -- Зачем же так? Сегодня я вас не

задерживаю, а завтра видно будет.

Юноша благодарно кивнул и, прикрыв микрофон ладонью, прошептал:

--Ладно,Кэтти. Недуйся.Упрошусвоего шефа.Ждименясегодня

вечером...

Помысли Притта, им надобыло смонтироватьспециальную телекамерус

кибернетическим устройством.Свидание должнопроисходитьвэлектромобиле

Притта. Напереднем сиденье,за рулем, расположится Джоан, арядом сней

долженсидетьее супруг.Однако,увы,Человека Без Оболочки пока нельзя

зрительно представить вобществетакихжесуществ "в оболочках". Поэтому

рядом с Джоан будет "сидеть" говорящая, слышащая и видящая модель профессора

Дэвида У. Барнета. Мо- дель довольно грубая -- небольшойметаллический ящик

соптической головкой, снабженной двумя объективами, соответствующимипаре

глаз Барнета. Сигналы, ранее посылаемыемозгом шейныммышцам, теперь будут

приняты и выполненысервомеханизмамиголовки.Собеседник Джоан сможетне

тольковидетьсвоюсупругу,но и"глазетьпосторонам",если ему

захочется.-- Кстати, этобудетпервойпрогулкойБарнета на лоне природы,

первый выход "в свет" Человека Без Оболочки...

Вопрос"секретности"былснят просто: передачусигналоврешили

осуществитьпо лучу мазера,которыйустановилинад куполомлаборатории,

поднявна мачту. Довольно сложную антенну нужно было установить на одном из

самыхвысоких деревьев взагородномпарке,что расположенв миляхпяти

отсюда, на возвышенности у северной окраины Теритауна.

Таким образом канал связи повиснет высоко над городом.Никто не сможет

случайноподслушатьих.Аглавное --небудетпомех, разве кто-нибудь

пересечет луч на летательном аппарате.

В воскресный деньониотправились сМаксом впарк,чтобы подобрать

подходящее дерево.Здесьбыл заповедник,и поэтому импришлосьоставить

машину наодной из общих стоянок.Прихвативс собой летательные аппараты,

они углубилисьв лес.Ихинтересовал склон, обращенный к городу. Песчаная

дорога петляласреди могучих деревьев. Вскоре они расступились, давая место

просторной поляне,кое-где поросшей кустарником.Очевидно,здесьнекогда

былабольшаявырубка,а теперьбелелисетками теннисныекорты.Дорога

выпрямилась,иказалось,чтодальше онаупирается в старую секвойю.Не

сговариваясь,онисразуобратиливниманиенаэто деревоирадостно

переглянулись: "Если бы снее хорошо видно было купол!.." И без словстали

быстро закреплять ранцы "Добрых ангелов".

Будтобольшие,диковинныептицыопустилисьонинатолстыеветви

гигантскогодерева.Отсюда просматривалсявесь город. Далеко-далеко

серебрился под солнцем купол здания их лаборатории. Даже простым глазом было

видно, что радиолуч, направленный отсюда на купол, не встретит на своем пути

помехи в виде какого-нибудь высокого дома. НоМакс для пущей убедительности

все же достализкарманапристрелочныймазер.Воптическийприцелон

отчетливо разгляделсклепанную изтитановых листовкрышу купола.Нажатие

кнопки --ияркий зайчик намиг засветилвсе изображение. Этонаэкран

индика- тора вернулся отраженный титаном радиолуч.

Довольные,они опустилисьназемлюиподостоинствуоценили свою

находку. Дерево, открытое с поляны, позволит машине свободнокурсировать по

дороге почти целую милю, не теряя извиду макушку секвойи, где будет висеть

ретранслятор. Иначе им пришлось бы из электромобиля тянуть кабель надерево

-- а тогда машина не сможет разъезжать и прогулки не получится.

Альберт с Поломуже заканчиваликонструкцию модели. Оницелыми днями

пропадали в мастерских, подих наблюдениемрабочие вытачивали, выпиливали,

выплавлялисотнизамысловатыхдеталейэтойсложнойсхемы.Барнетуже

освоилсясо своим положением иорудовал компьютером не хуже, чем в прежние

времена.

Почти пятиметровой длины экранбыл постоянноисписан формулами. Перед

тем, как им исчезнуть, Барнет давалсигнал, и запись уходила в блок памяти.

Стоило профессору захотеть,как "перед его глазами" вновьвозникала нужная

запись,в которой он могбыобнаружить ошибку, вкравшуюся в расчеты, или,

скажем, увидеть другой, более удобный вариант решения задачи.

И каждыйраз Притт не мог налюбоваться на это занятие своего друга. Он

тихо садился у биотрона, чтобыне отвлекать от работыматематика, иделал

вид, будто углубился в своехозяйство. Асам поглядывална экран, радуясь

тому, как бегут строчки знаков, как вдруг наступает пауза раздумья...

Дождавшись,когдаБарнет,очевидно,решилсделатьперерыв,Притт

заговорил:

-- Как ты смотришь, Дэви, на то, чтобы отправиться на прогулку в парк?

--Опять тычто-топридумал. Ну,конечно, я рад такойвозможности.

Однако, боюсь, что она будет весьма и весьма условной...

-- Ты не совсем прав. Условной она будет только в том отношении, что ты

останешься здесь, в лаборатории. Точнее -- твой мозг останется наместе. Но

ведьты--Человек БезОболочки. Значит,тысвободен бытьвсюду,где

захочешь...

Притт распалился,ухватившись за свою любимуютему -- о всемогуществе

человеческого разума в царстве слепой материи...

-- Придет время, и мозгчеловека будет витать где- нибудь в Космосе, а

воля его, его прихоть охватят всю Вселенную. Не сходя с места, человек будет

обладатьмирами,окоторыхмысейчасипонятиянеимеем!..Сегодня

человечествопереживаетсвоедетство. Людилетаютна планетыСолнечной

системытакже,как ребенок впервые знакомится с комнатами большогодома

родителей... Погибаютврезультатеошибок пилотов,неисправно-стей

механизмов, от стихии...

А ведья мог бы отправить тебя вкосмическийрейс, небоясь за твою

жизнь,потому что мозг твойоставался бы здесь, со мной рядом, в то время,

как воля твоя неслась бы сквозь миры...Да, мог бы,уже сегодня, если бы в

распоряжении Земли имелись запасы энергии в пятьдесят, а, может, и в сто раз

больше, чем мы располагаем.

Апотому инеможем мы пока обеспечить надежной связи с космическими

аппаратами.Нознай, Дэви, человек приобрететподлинную свободу, когда он

освободится от своей оболочки, от бренного тела.

Об этомподсознательнодогадывалисьдревние. Инеслучайно религия

избрала своим идеалом бестелесное существо -- некий святой дух.В образе ли

человека, животного, но любая религия признает именнодух. Материалистыне

признаютдуха,новолючеловеческогоразумасчитают высшимсостоянием

материи...

Всесамое страшное, низменное висториичеловечествасвязанос его

телеснымсуществованием.Вседелаетсяв угодуплоти, чтобы насытить ее,

согреть, развлечь, произвести себе подобных и как можно дольше протянутьее

существование за счет поглощения других живых организмов.

-- Значит,тызабестелесноесуществование,--сказалсинтересом

слушавшийегоБарнет.--Хорошотебе,как попу,проповедовать загробную

жизнь. Побыл бы ты хоть один день без оболочки!..

--"Я мыслю, следовательно, я существую" --ты помнишь слова Декарта?

Твое существование не менее полноценное, чем было оно у автора аналитической

геометрии и философа. Даже определенно продуктивней...

-- Уж не завидуешь ли, старина? Уж не хочешь ли отдать мне свое бренное

тело в обмен на свободу духа?..

Горький оттенок всловахдруга вернул Притта с фи- лософских высот на

землю.

-- Прости, Дэви. Я не хотел... Но кто знает, может быть, и мне придется

стать бестелеснымсуществом.Согласись всеже, чтовпринципеяправ:

человечество идет к этому.

-- Незнаю.Акакбыть со стимулом? Еслинетплоти, то и ублажать

нечего.Какойжестимул останетсяу человека, чтобы искать иоткрывать,

словом, двигаться вперед?

-- Жажда познания.Ведь она вела мудрецов ифилософов, которые или не

нуждались ни в чем или, наоборот, обрекали себяна нищенское существование.

Философы-йоги,чтобы быть более независимыми от плоти, стремились подчинить

ее своей воле так, чтобы она нетребовала слишком много пищи,одежды. Мозг

человека вынужден постояннозаботиться о теле,которое вечно болеет, вечно

нуждаетсявчем-тои этимпостоянноотвлекаетсвоймыслящийцентр от

важнейшей функции -- осмысливания действительности, познания сущего.

Вотведь ты не потерял вкуса к своей работе, а, наоборот,углубился в

сложнейшие исследования...

--Да, я, кажется,заканчиваю исследование корней зета, чего и сам не

ожидал! -- живо откликнулся Дэвид.

-- А кроме того, ты ещеведьивыполняешьзаказыНаучногоцентра.

Потому, что тебя никтоне отвлекает от работы. Разветолько я... --Притт

улыбнулся.--Тебене надоотрыватьсяни наобед,ни наприемы,ни на

гимнастику и туалет, ни на тысячудругих житейскихмелочей. Не сдвигаясь и

надюйм со своего места, тыблагодарятелевидению бываешьна футболе, на

скачках,накосмодроме --где угодно,живешь полной жизнью. И заметь--

бодрствуешь двадцать часов в сутки.

--Ивсе-такияпредпочитаюбытьобыкновенным че-ловеком,хочу

пройтись босым по горячему песку и охладиться в океане. Посидеть на вечернем

лугу, где так сладко пахнет скошенной травой...

-- Атебе не хочется пройтисьспалицейнапещерногомедведяили

загнать в яму мастодонта?.. Вот видишь, уже не хочется. Отвык. Отделенный от

тела мозг тоже постепенно отвыкнет от суетныхчеловеческих радостей, обретя

взамен радостивысшего порядка, ну, скажем,радость открытияновых миров,

встречи и установление контактов с высшим разумом в глубинах Вселенной...

--Мнеостаетсятолько гордиться,чтоэтотвеличайший эксперимент

начался с меня, и немедля приступить к освоению радостей высшего порядка, --

ироническизаметилБарнет.--Первойтакой высшей радостьюбудем считать

предстоящую встречу в лесу Теритаунского парка с моей Джоан...

Через несколько дней состоялись первые испытания каналов связи. Барнета

подключилик его"модели". Все прошлов общем-то хорошо.ИтогдаПритт

вызвалв Теритаун Джоан.Он рассказалей о"модели"иобъяснил, как ей

держаться на таком необычном свидании.

-- Разумеется, многое покажетсявамстранным,--успокаивалон

взволнованную женщину.-- Но главное -- держитесь непринужденно, словно перед

вами неаппарат, а живойчеловек. Иначевы расстроите Дэви. Он, вероятно,

будет горько шутить по поводу своего положения. Пожалуйста, неподдавайтесь

жалости и другим чувствам.

Незабывайте,прошувас, что перед вами сидит живой, абсолютно живой

собеседник,любящий вас человек,а нехитроустроенныйкибер. Повторяю:

самыйнастоящий живой человек, тот самыйДэви, котороговы раньше видели,

знали,любили...Простовсилуобстоятельствонстал...

человеком-невидимкой. Он будет вглядываться в вас, малейшая тень на лице ему

будет заметна, поглазамон разгадаетваши внутренние чувства. Иесли он

найдет в них одну жалостьи...извините, брезгливость,емустанеточень

больно... Готовы ли вы к такому свиданию?

-- Да,-- еле слышно произнесла Джоан.

Затем они условились, где она будетнаходиться, когдаприедутМакс и

Пол вмашине смоделью. Наполяне онасядет заруль иповедетмашину.

"Модель"будетрядомснейнапереднем сиденье. Парни выйдути станут

прогуливаться по дороге,готовыепо сигналуфарприйтинапомощь.Все

свиданиедолжнопродолжаться одинчас-- столько при повышенномрасходе

позволялзапас энергии набортуэлектромобиля.Можнобыло бы,конечно,

получать энергию по лучу из лаборатории, но Приттне хотелусложнять и без

того сложную схему.

На свиданиеДжоаннаделато кашемировое платьес лотосами,которое

Дэвид привез ей из своей последней поездки в Индиюна конгресс математиков.

Платьеэтозначительно больше нравилось мужу,чемей.Но женскоечутье

подсказывало надеть именно платье с лотосами.

Вусловленноевремяонапрогуливаласьпополяне,когдапоявился

серо-голубой "Ягуар"Притта,медленно кативший по песчаной дороге.Сердце

молодой женщины вдруг забилось тугими рывками, она судорожно глотнула воздух

и пальцами левой руки стала потирать шею. Наконец, удалось умерить волнение,

и онабыстро пошла к машине, остановившейся невдалеке.Увидела, как из нее

вышли двое мужчин, прикурили друг у друга. Одинотправился вперед, а другой

к нейнавстречу.Вот разминулись, будто и не знакомы. Она спешит к машине,

распахивает дверцу и застывает, увидев перед собой серый металлический ящик,

похожий на чемодан, поставленныйна попа. Сверху на чемодане -- алюминиевая

"кастрюля", перевернутаявверхдном."Кастрюля"вдруг повернулась,и на

Джоануставилисьдвелинзы,отсвечивающие синевой, итут, каквздох,--

родной голос:

-- Дорогая! --он звучал немного хрипло,как в репро- дукторе, но это

был его живой голос... -- Ани!

Только он всегда звал ее так -- Ани, и никто больше,

-- И ты не боишься меня? Ну, что я такой... необычный... Не могу обнять

тебя...

-- Я рада, Дэви, милый. Мне хорошо с тобой и так. Ведь ты живой, и я не

теряю надежды, что Притт сдержит свое обещание.

--Ты у меня храбраядевочка,--голосегодрожал от волнения. -- И

почему я раньше этого не замечал!

-- Я для тебя всегда была переменной величиной.

-- От бесконечно малой до бесконечно большой...

Притт, переключивший Барнета намодель, теперь только, сидяодиноко у

биотрона,заметил,чтолабораторияопустела."Онтам,--пронеслосьв

голове,-- влесу,сДжоан. Вот ибез оболочки ушел человек на свидание с

женой..." Вглубине душишевельнулась гордость.Он видел на экране опушку

леса с высотытой секвойи. Внизу, тихо двигался по дорогеего серо-голубой

электромобиль. Вращая ручку трансфокатора, он приблизил изображение так, что

увидел в окне машины затылокДжоан, затем ее лицов профиль,и опятьона

отвернулась к "мужу"... Разговор у них, видимо, наладился.

Онмогбы прослушатьвсезвуки в машинеивокругнее, дляэтого

достаточнобылобы включить репродуктор. Но онэтогоне сделалиДжоан

предупредил,чтоникто не услышит ихразговора.Иначе этобудетпросто

свинство... Вот почемуполнейшая тишина царила у биотрона,если не считать

молчаливого разговора мигающих кристаллов электронной машины, которая день и

ночь руководитдеятельностью десятков аппаратов, поддерживающих жизнь мозга

Барнета.

Навстречудвигающейсямашиневышел из-задерева Максирастопырил

пальцы правой руки. Это означало, что до конца свидания остается пять минут.

ВэтотмоментДжоан пожаловаласьмужу, что впоследниедниеемучает

бессонницаи тяготят частыеголовные болив затылке. Никакие лекарства не

даютейоблегчения.ТогдаБарнет вспомнило своембывшемтоварищепо

колледжу -- Ривейре.

--Он сталсейчаскрупнымпсихиатроми,насколькомнепомнится,

применял какие-то совершенно новые способы лечения мозга.Однажды оннашел

меня ипопросил произвести довольно сложные расчетыпосоотношению частот

биотоков нейронов спинного мозга и мозжечка.

Выполняя расчетыпоего программе,я не мог добитьсяприемлемогос

точкизрения математики результата."Глупейшийответ выдаламнеи

электронная машина",-- сказал тогда Ривейра.

Я рассердился. "Уж не думаешь ли ты,-- сказаля ему,-- что машина хуже

менясчитает!Видно,такуютыпрограмму выдумал. Так бы сразу и сказал:

проверьпрограмму!"Ну,вобщем,мнеудалосьдоказатьему,чтоего

программа, не знаю, как с точки зрения нейрофизиологии и других там наук, но

состороны математики--ицентане стоит... Понимаешь, если дважды два

получаетсяпять, то,значит, и в любой другой науке выводы будут такими же

абсурдными.. Потомонменяоченьблагодарил, говорил,что ясберег ему

десятьлет жизниичтоонтеперьокончательноповерил впреимущество

человека над киберами.

--Ты заезжай к немув клинику,представься,и он,ядумаю,тебе

поможет. Только, пожалуйста, без капризов. Не смотри, чтоон -- негр. Знаю,

тыкчернымнесправедлива.Запомни егоимя:Эдлай Ривейра,доктор

медицины...

Без четверти шесть Макса позвали к телефону.ЗвонилаКэт. Она просила

приехать к восьми: у ее подруги будет маленькая вечеринкапо поводу приезда

брата.Кэт не хотелось идти одной, иМайя пригласила ихсМаксом. Правду

сказать,молодому человеку не слишком по душе пришлось этопредложение: он

недолюбливал шумные компании и охотней посидел бы с Кэт где-нибудь на берегу

реки, слушая ееболтовню.Кэт работает стар- шей продавщицей в универмаге,

где управляющим служитотецМайи. Девушку отличаетнеобыкновенная

наблюдательность.Еерассказыопокупателяхвсегдаполны великолепного

юмора. Макс однажды даже посоветовал ей попробовать писать рассказы...

В общем, как ему ни хотелось отказать, сделать это он был не в силах. В

восемь часов он уже поднимался на восьмой этаж нового дома,где Кэт удалось

купить квартиру, разумеется, в кредит. Но еще года через три, если все будет

так же благополучно, она сумеет расплатиться полностью.

Кэтждала его, стоя зазакрытой дверью, и слышалащелчок подошедшего

лифта, но не открывала. Она стояла, затаив дыхание и зажмурив глаза...

Максподошел кдвери, послышался легкий шорох:он повернултабличку

номераквартиры.Включился секретный механизм.Сейчасвходящийсюда

произнесет, как молитву...

-- Я люблю тебя, Кэтти! Будь счастлива со мной!..

Смелодичным звоном,словно в сказочный дворец, дверь открылась, и на

порогеонувидел своюпринцессу, бледную, с закрытымиглазамии губами,

сложенными к поцелую...

Устанавливая кибернетический замок собственной конструкции, Макс словно

бы дал клятвуверности своей возлюбленной. Замок не срабатывал, если в тоне

этих восьми слов пароля не былообычного теплаи нежности.Кэт могла быть

довольна: в дурном настроении ее друг никогда не войдет к ней.

Девушка былаготова и, смеясь,заметила, что для полного выхода ей не

хватало именно этого поцелуя.

-- А теперь можно идти,-- сказала она.-- Хорошо, что тылифтотпустил

-- посчитаем ступеньки!..

Воздушноетакси задесятьминут доставило ихна крышутрехэтажного

особнякародителейМайи.Вхоллебыло уже много гостей, когда они вошли

туда, отыскиваяглазамисвободный уголок. Усадив Кэт,Макснаправилсяк

буфетунацедитьлюбимыйеенапиток -- охлажденный почти до нуля и слегка

нагазированныйкислородомапельсиновый сокскапелькой масла антильского

ореха.Буфетфирмы"Ориноко" избавляетхозяйку любого званого вечераот

изнурительных хлопот. Он позаданной программе приготовляет любой из тысячи

всевозможных напитков и умеет изготовлять мороженое ставидов --по вашему

выбору.

Ожидаясвойзаказ,Макспоискалглазамимолодуюхозяйку.Гости,

разбившисьнагруппкивокругстоликов сразнымииграми,казалось,не

проявлялини малейшего интересаникхозяевамдома,ник другим

приглашенным."Каквбаре",-- грустно подумалосьему.Наконец, всамом

центре зала,заовальным столикомонзаметил Майю, утонувшуюв глубоком

креслеастронавта. Егоподарилейдядя--командирзвездолета,когда

вернулсяс Марса. Приземление было неудачным, и корабльпришлосьсписать.

Экипаж получил право забрать себе на память свои кресла.

Майине было видно ещеипотому, что возленее толклись трое рослых

парней. "Один изних, очевидно, ее брат", -- только успел онподумать, как

ониобернулись к нему, а Майя,выглядывая из-заих спин, с улыбкой манила

его пальцем.

Макс оставил свой пост -- все равно заказ будет выполнен -- и подошел к

ним.

-- Авотинашталантливыйзатворник! --сказалаМайясвоим

компаньонам, делая жест в сторонуМакса.-- Тем, что общество его видит, оно

обязанотолько моеймилой подружке Кэтти. Он никогдане рассказывает, чем

они там занимаются в своей лаборатории. Наверное,хочет преподнести сюрприз

человечеству.

-- Тыне так уж далека от истины, сестренка,-- молвил, в упор глядя на

Макса, черноволосыймолодой человек.-- Он, действительно, готовит

необычайный сюрприз, и если об этом в один прекрасный день заговорят газеты,

то...

-- Извини,-- быстро перебила его Майя. -- Макс, я вас уже представила

этим ребятам, а теперьихпредставлю вам. Мой двоюродный брат --Сурен. А

это,-- онапоказала на двух рослых парней,-- мои поклонники -- Билл иДжо,

астронавты из дядиного экипажа. Догуливают последние денечки на Земле.

--Акудажепотом? --поспешновставилМакс,чтобыприглушить

неприятное чувство, возникшеевнезапно от прерванной репликиСурена.-- В

какие миры?

-- Датут,неподалеку, -- словно бы нехотяответил Джо, а Билл в тон

ему добавил:

-- В пределах Солнышка.

-- Парни, приведите сюда мою Кэтти! -- скомандовала Майя.-- А вы, Макс,

забирайте выпивку с буфета и тащите сюда. Заодно, пожалуйста, закажите и мне

суфле с гранатовым соком.

Когда все собралисьзаовальнымстоликоми Майяусадила Кэт, Сурен

вернулся к брошенной им реплике.

-- Вы,милые создания,-- начал он, обратившись к де- вушкам,-- даже не

представляете,какой сюрпризчеловечеству готовит сей ученый мужвкупе со

своими коллегами.

-- Мы действительнонепредставляем!-- живоот- кликнулась Майя.--

Макс никогдане говорит о своейработе.Может, он тебе,Кэт,что-нибудь

рассказывал?

-- Азачем? --пожала плечами та.-- Развея что-нибудьпоймув его

формулах?

-- Моя работа не представляет сколько-нибудь значительного интереса для

нашей компании,-- сказал Макс.

В душе у него росла неприязньк этому армянину,не спускающему с него

цепкого взгляда.-- До сихпор мои друзья не выказывали большого любопытства

к моим занятиям. Вы -- первый.

--Нокто-то жедолженбыть первым,когдадело касаетсяспасения

человечества!-- эффектно,трагическимтономпроизнесВартанян.--Пора

пресечь преступление. Да,да,Макс! Вынетот, за кого принимает вас эта

юная деди. Подумать только!..Она ему доверяет, она даже любит его. Ини о

чем не спрашивает, потому что ей "непонятны формулы"! А вы... А вы за ширмой

ваших непонятных формул делаете гнусные опыты над живыми людьми!

БиллиДжовскочили, выпучив глазанаМакса.Кэтс ужасом зажала

ладошкойрот,словно сдерживаякрик... Однатолько Майяспокойно,

по-деловому заметила кузену:

--Может, ты объяснишь,что означаеттвоя патетика? Ведь мы же не на

президентских выборах.

-- Прости. Я, всамом деле, погорячился... Когда я узнал, что творится

уних в лаборатории,--ушамнеповерилсвоим. Изчеловека делают живую

машину!

-- Киборга?

-- А зачем из человека? -- один за другим воскликнули Билл и Джо.

От неожиданностиобвинения Макс растерялся и залилсякраской. "Откуда

этот парень знает о нашей работе?"...

-- Макс,это правда? -- дрожащим голосом спросила Кэт.-- Ну, скажи же!

--почти выкрикнула она,когда тот не шелохнулся и дажене посмотрел в ее

сторону.

"Кто этот человек? Что ему нужно?" -- эта мысль теперь угнетала его все

больше, требуя ответа.Он неотрывно смотрел на своегообвинителя, стараясь

определить размер грозящей неприятности...

-- Ну, что же вы, Макс... Здесь все свои,-- ободряюще заметила Майя, --

можете не опасаться.

Скорейвсегоименноэтотееделовойтони взорвалМакса. Он

почувствовал себя в хитро подстроенной ловушке, которая вот-вот захлопнется.

"Ну, нет. Я вам не кролик!"

-- Преждечемзакатыватьистерики,-- процедилон сквозь зубы, глядя

прямо в глазаВартаняну,-- я посоветовал бы выражаться точнее.А то,чего

доброго, этимолодцы, -- онкивнулна астронавтов,--скрутят меняв два

счета и доставят прямо в полицию.

-- Пожалуйста, готов говорить точнее. Но зачем девушкам слышать мерзкие

подробности!

--Отлично,--Макс ухватилсязавозможностьпрекратить публичный

разговор, -- давайтеобъяснимся наедине.Зачем пугатьженщин ивообще --

устраивать скандал?!

-- Идите в мою комнату, -- сказала Майя. -- Тамвам никто не помешает.

Полчаса вам хватит? На большее у нас терпения нет, -- шутливо закончила она,

передавая Сурену ключ.

Неуспели двери Майиного будуара плотно затворитьсяза ними, Макс зло

бросил:

-- Прежде всего, кто вы такой и чем я обязан поднятому шуму?

-- Может, присядем?

-- Нет.Яненамереноставаться тутдолго,--он скрестилрукии

прислонилсяплечом к стене. В тот же миг стена поползла в сторону, иМакс,

потеряв равновесие, чуть не упал. Сурен рассмеялся:

--Этоеегардероб.Открыть-товы егооткрыли, но закрыть... Надо

поискать секрет. А то будет неудобно.

-- Не трудитесь,-- холодно сказал Макс,знавший эти штучки наизусть.

Он слегка притопнулногой. Ничего. Тогда он два раза хлопнул в ладоши --и

стена тихо пошла на место.-- Итак, я слушаю.

--Я работникфирмы "Вега".Фирма занимаетсяиз-готовлением

препаратов,оказывающих воздействие на высшуюнервнуюдеятельность.

Поскольку мыизучаем мозг,мы,естественно, следими засвежейнаучной

информацией из этой области. -- Вартанянимпровизировал,хотя в общем план

разговора с Максом был им продуман загодя. -- И однажды нам сталоизвестно,

что влабораториидоктора Приттаведутся неслыханныепо своей жестокости

опытынад живымчеловеческим мозгом. Скажу откровенно, насинтересуетне

моральная сторона этого дела, а скорее -- техническая. Мы хотим иметь доступ

если не ксамим опытам, ток их научным и техническим результатам. Словом,

нам необходима постоянная и полнаяинформация.Понятно, за соответствующую

оплату. Фирма не поскупится. Это деловое предложение. Назовите ваши условия.

-- А если доктор Притт не примет вашего предложения?

--Тогда мы договоримсясвамилично.Почемубы нет? Выполучите

столько, скольковам не платят завашу работувлаборатории.Вовсяком

случае вы уже в этом году сможете купить собственный дом и взять Кэт к себе,

плюнув на ее квартирку на восьмом этаже...

"Ну, конечно, Майя ему уже все разболтала", -- догадался Макс.

-- ...Смените свой "Орлик" на "Космишен лайф". Ну,и так далее. А если

возникнут неприятности, фирма гарантирует высокооплачиваемоеместов своем

исследовательском центре.

-- А если я подумаю и откажусь?

-- Хорошенько подумаете-- не откажетесь.Не люблю шантаж,но обязан

предупредить. Еслитехническая сторона вашегодела не будет намдоступна,

придется довольствоваться моральной. Надеюсь, выпонимаете, о чем речь?.. О

васзаговорят газеты. Воротавашей лаборатории осадят толпы репортеров, вы

появитесь на телеэкранах мира... Ну, зачем вам такое паблисити?.. Посыплются

запросыв конгресс отвсевозможныхорганизаций.ОтКомиссиипоправам

человека...ОтЛиги Защиты Невинности...ОтОбществадрузейшизофрени-

ков... В концеконцов кому-то взбредетв голову обвинить доктораПритта в

преступныхопытахнадчеловеком,аэто, знаетели,пахнеткаторжными

работами на Луне...

На минуту Макспредставил себе всю кутерьму, котораяподнимется после

первойжесенсационной заметки в"Нью-Йорк таймс"."О, заэто сообщение

здоровозаплатят!" -- ипочувствовал, какловушка захлопнулась.Страшная

усталость вдруг навалилась на него.

-- Ладно. Я переговорю с Приттом...

Прежде,чемМаксувиделшефа лаборатории,он подвергсяещеболее

упорнойатаке. Теперьуже со стороныКэт, которуюМайя успела хорошенько

обработать.Входпошливсевиды оружия-- отистеричныхрыданийдо

страстныхпоцелуев.Ивсебылонаправленоводнуточку:соглашайся!

Соглашайся, ибовторой раз такого случаяне выпадет. Соглашайся--имы

будем счастливы. Предательство? Но в мире все предают друг друга. Если ты не

предашь,заэтижеденьгидругиепредадуттебя, а ты всю жизнь будешь

терзаться и проклинать себя за малодушие...

"Сурен, Майя, Кэт... Настоящий заговор. Как вселовкоподстроено!" --

злость идосада обуревали егов эти минуты.То,что Кэт состояла "в этой

шайке", отчуждало Макса отдевушки, и,может, впервые он только сейчас так

остро почувствовал эгоизм этого нежного,любвиобильного существа,

боготворимого им досих пор.Нотут подоспеласпасительная волна иронии,

заставляющая поройсмеяться надсобой и сквозьслезы. "Влюблен- ныйосел

позабыл прохозяйскую палку!.. Ведь она --дочьделовойАмерики, а не из

странычудаков.Какойже этоэгоизм? Обычныйпрактицизм,основанашей

философии. Удивляться стоит лишьтому, чтоя до сих пор не подписал весьма

выгодный контракт и вместо этого сижу и пускаю интеллигентские сопли..."

Макс иАльберт пришли в лабораторию кПриттупрямо с университетской

скамьи. Корпорация закупилаих таланты накорню,когдаоба былиещена

третьемкурсе. Закупила на десять лет вперед. Часть денег по контракту ушла

в уплатузаучение,настипендию,остальноепришлось израсходоватьна

устройство жизни нановом месте,в Теритауне. Мистер Майкл ободрил молодых

ученых, пообещав, что если дела у них пойдут хорошо, они сумеют расплатиться

с корпорацией за четыре-пять лет.

Притт,которыйбыл старшеихнацелый десяток,относилсяк своим

помощникам если не по-братски, то во всяком случае -- хорошо.И хотя в силу

своегохарактералегкораздражался,напарнейникогданекричал:не

подмастерьеввиделв них,а своихколлег. Затри года, что они работают

вместе, он успелубедиться в их полезности. А с тех пор, как они взялись за

Барнета, их отношения стали походить на дружбу заговорщиков. Только Пол в их

группе держитсякак-то особняком. Вероятно, потому,что ему уже за сорок и

семья поглощает его целиком...

Интересная работа с гениальным ученым, его дерзкий умивдохновляющий

талант, их честолюбивоестремление покоритьсамое совершенное произведение

природы -- все это наполняло жизнь Макса, да и Альбертатоже, придавалоей

смыслирадость,уводило отнизменных забот. Теперьэтому миругрозила

катастрофа... И можно было понять Макса, когда он взволнованный пришел домой

и тут же, не раздумывая, позвонил Притту.

Голосом его шефа трубка ответила:

-- Сэр, почему так поздно? Я сплю.

Максвзглянулначасы--былодалекоза полночь. Но он продолжал

держатьтрубку,зная,чтоавтоответчиктолько предупредил.Если же

пренебречьимиещенесколькосекунд подержатьтрубку, телефонПритта

зазвонит.

--Прошупрощения, шеф,--горячо заговорил он, услышавнастоящий,

сонныйголос хозяина. -- У меня есть очень важное сообщение для вас.Но не

хотел бы передавать его на работе.

-- Так, --выдохнул Притт, словно волнение по проводу передалосьему.

--Что вы предлагаете? Впрочем, я сам предлагаю: утром на час раньшезаеду

за вами. Идет?..

Они ехали по тихим улицам и их знобило. Но не от утренней прохлады -- в

машине работалкондишен,-- а отволнения. Чтоделать? Доложить Лансдейлу,

мистеру Майклу?Что изменится? Просто их запрут в лаборатории, поселят там.

А если те поднимут шумиху в прессе, то им будет угрожать расправа, во всяком

случае, работать станет невозможно.

Вдруг Макса осенило.

-- Скажите, шеф, мы за полгода успеем выполнить вашу программу?

-- Может быть, даже раньше.

--Тогдадавайте рискнем.Другого пути у нас нет--только быстрей

вернуть оболочку Барнету и выпустить его. А тогда нам эти пиявки не страшны.

Пусть докажут! Значит, полгода. Что ж, будем давать информацию.

-- Вы с ума сошли! -- вскипел Притт.

--Будемдавать информацию ус-та-рев-шу-ю.Там,конечно,не дураки

сидят, на это рассчитывать неприходится. Давать придетсявсе-таки научную

информацию. Но сзапозданием нагод или неменьше полугода. Понимаете, мы

уже кончим свою работу,а они ещетолько ее середину жевать будут. Словом,

информация--каксвет далекойзвезды.Красавицыдавноужнет,а мы

продолжаем видеть ее в расцвете...

--Ха! Вы --дипломат, мой мальчик. Втакие дела мы попали, дайбог

теперь нам хитрости поболе!

-- Ипотом, надо разработать систему подачи этойин-формации, чтобы

где-то по возможности "случайно" нарушалось какое-то важное звено во всей ее

цепи. Информация будет исходить от меня, в случае чегосошлюсьна незнание

ваших тонкостей.

-- Чудесно!Я сегодняже сяду инабросаю этакую хитроумнуюсистему.

Первуюпорциюинформациивыполучитенатойнеделе.Можетесообщить

представителю этой "Веги", что доктор Притт принял их предложение. Деньги на

бочку! Ха-ха!..

-- Сколько запросить?

-- О, милый мой! Чем больше запросим, тем солидней будет выглядеть наша

фирма. Неужели мы не стоим каких-нибудь двух миллионов?

-- Да нет, я серьезно...

--Ну,проситемиллион!Недадут -- поторгуемся.Время-тона нас

работает. И последнее: никому ни слова. Мы -- заговорщики...

Услышавсумму, Сурен присвистнул:"Игра идет по крупной". Он вспомнил

наказ Ратта -- на доллары не скупиться. И все же он не ожидал такой цифры.

-- Ваш доктор умный человек, совсем не фанатик.

-- Доктор Притт гениален.Он стопроцентный американец. Мне не пришлось

его долго уговаривать. Узнав, что имеет делос солидной фирмой, он выставил

счет. Егобанковские счетв "Чейз-Манхэттен". Миллионвы переводите туда.

Надеюсь, мне вы тоже заплатите, хотя бы сто тысяч?

-- Ваш банк?

-- Переводите на имя Кэт вгородскую сберкассу Теритауна.В следующую

пятницу вы получитепервую часть информации. Только прошу васиметь в виду

работу нашей секретнойслужбы.Вслучае провала Корпорация уничтожит вашу

"Вегу", как мышонка.

"Знал бы ты, какая у нас "Вега",дурачок,-- подумалСурен. И сверкнул

улыбкой:

-- Секретная служба для того и существует, чтобы ее остерегались.

Доктор Ривейра вылечивал шизофреников и эпилептиков. Поэтому попасть на

прием кнему было не просто.Ине толькопотому,чтославаего была в

зените. Ривейра днямипропадал влаборатории, реже-- в клинике, а ужна

прием пациентов,особеннонаразного рода консультации, оставалось совсем

ничего, хотяв уплату за такой прием нужнобыло отдать приличныймесячный

заработок. Поэтому Джоан записалась без особых надежд на успех.

Регистратор уточнила ееадрес, телефон исказала, что раньше будущего

месяца Джоан нечего беспокоиться.

Она и впрямь уже забыла о Ривейре, как вдруг он сам позвонил ей и очень

любезно пригласил приехать в любой удобный для нее день.

--Я оченьобязанпрофессоруБарнету,--говорилатрубкаприятным

басом,-- ипостараюсь хоть в какой-то мере отквитать свой долг.Прошу вас,

мэм, назначить день и час.

Джоан решила не откладывать, и они условились на послезавтра.

На этот раз,кактолькоонаназваласебя, девушкаврегистратуре

ослепила ее счастливой улыбкой.

-- Ах, мэм! Мы вас так ждали... Полина, проводи леди к доктору.

Эдлай Ривейра, доктор медицины, лауреат Нобелевской премии,

просматривал микрофильмы,снятыепоходу его последних опытов.Перед ним

жила своейтаинственной жизнью группанейронов больногомозга.С помощью

нейтронного интромикроскопа Ривейре удалось заснять работу нервныхклеток в

стадиисамовозбуждения. Ученому хотелосьпроверитьвозникшую у негоидею

расчетауправляемых инеуправляемыхразумом нейронныхпроцессов путем их

физико-электрическогоибиохимическогосравнений. Если это удастся,

вероятно, можно будет найти и возбудителя этих неуправляемых импульсов...

--Да,войдите,--сказалРивейра, услышав стуквдверь.--Миссис

Барнет! --онподнялся со стула и поклонился, взглянув выжидательно в лицо

гостьи.Старая,усвоеннаясдетства привычка -- выждатьреакциюбелого

человека на свое приветствие. Может, именно этотвзгляд и расположил Джоан,

избегавшую обычно близко общаться счерными. Она протянула руку, которую он

осторожно поцеловал.

-- Садитесь, пожалуйста,-- указал он на кресло.

Девушка, приведшая Джоан, укрепилана телепациентки датчики и вышла.

Привычным движением руки, не глядя, доктор включил диагностическую машину.

-- Я внимательно слушаю вас...

Ужесам рассказ больного о своем недугеможетслужить дополнительным

источникомобъективнойинформациидляврача, еслитолькоэтот врач

внимательный психолог. Еще древними диагностиками было замеченосоотношение

действительногои мнимого в анамнезе: чем подробнее, красочнее рассказывает

человеко своей болезни, тем меньшую опасностьпредставляет эта болезнь на

самом деле.

Инаоборот -- серьезно больной человек часто непредставляет истинной

опасности своегоположения.Естественнаязащитнаяреакцияорганизма--

оптимизм -- укрепляет нервную систему, а последняя мобилизует все внутренние

силы на борьбу с недугом.

Диагностическая машина Ривейры, исследуя биотоки всех важнейших органов

пациента по особой программе, выработаннойее создателем, соотносит сними

качество сигналов,поступающих из волевогоцентрамозга больного,

рассказывающего онедомогании.И только после такого сложнейшего

психо-физиологического анализа выдает заключение.

Доктор чем-торасположил к себе Джоан, может, своимибольшими, карими

глазами, смотревшими нанее с внимательным уважением,немного печально. Он

не прерывал ее ни звуком, ни жестом.Незаметно она перестала замечать перед

собой цветного. Просто умный и добрый человек сидел и слушал ее. Она долго и

обстоятельно рассказывалаемуо своихголовных болях,обессоннице, что

часто мучает ее. Апотом, незаметно для себя, перешланадругуютему--

сталасетовать нажизнь, котораяпослекатастрофысмужемзаметно

изменилась. Ейснова пришлось преподавать английский в колледже, потому что

пенсия,которуюназначил ейуниверситет Барнета,не позволялажить в ее

вкусе.

Машина перестала стрекотать, лента, выползавшая непрерывно из ее чрева,

замерла неподвижным пучком в корзинке.

--Хотитепочитать,чтоона вамнагадала?--улыбнулсяРивейра,

перехватив ее тревожный взгляд.

-- А можно?

--Пожалуйста,-- онподнескорзинку.--Вотначало,отсюданадо

читать,-- протянул ей кончик белой неширокой полоски плотной бумаги.

Джоан синтересом стала перебирать ленту, но -- увы!-- ничего, кроме

цифр, математических значков и каких-то сокращений, вроде ПЧК,СДЦ, ЛГК, не

увиделатам.Перебрав всю ленту,она разочарованно взглянулана Ривейру.

Тот, откинувшись на спинку кресла, наблюдал за ней из-под полуприкрытых век.

Молодой женщине показалось, будто онснисходительно посмеиваетсянадней,

какпосмеивалсядедушка,когда она, совсеммалышка, пыталась открыть его

автоматический портсигар-зажигалку... Джоан смутилась и покраснела.

Пытаясь сгладить неловкость момента, он добродушно сказал:

-- Ничего, ничего. Здесьнемного зашифровано,но, если хотите,я вас

научу читать этот колдовскойязык.--Онподсел ближе и растянул перед ней

ленту.-- Ну, во-первых, сообщаетсятемпература тела: тридцать шесть и семь.

Затем --давление крови.Неплохое.Простой анализкрови--эритроциты,

лейкоциты. Ничего особенного.И, наконец, мышечный тонус... Она находит, --

Ривейра кивнулвсторонумашины,--чтотонус у вас ниженормы.Ходите

больше.Бадминтон.Бассейн. Велосипед...Атеперьрассказотом,как

функционируютосновные органы. Видите -- "СДЦ". Этосердце. А далее -- его

главные параметры: вот, число сокращенийв минуту, величина давления вего

камерах, напряжение сердечной мышцы, ну и так далее. Вам это не интересно. А

вот ивывод:"сердце в норме". Но есть и примечание:"были спазматические

реакции коронарных сосудов"... Вы ощущали легкие боли в области сердца? Нет?

Ну, и прекрасно: есть ещевремя поупражнятьвашесердце свежимвоздухом,

спортом.Исамоеглавное-- поменьше отрицательныхэмоций.Сердце надо

беречь!..

ДальшеДжоан выслушала оценку состоянияее легких,желудка, почек --

все,вобщем,было"в норме",еслине считать некоторыхзамечаний, за

которыми следовалипрофилактические советы. А всамом концеленты Ривейра

прочиталей ответ кибернетического эскулапа на основнойвопрос, вытекающий

из жалобы больной: "Легкая степень неврастении".

-- Несколько сеансов волновой терапии вас вылечат.

--Только и всего? --удивилась Джоан, и тутжеей стало неловко от

мысли,что отняла по пустякамстолько времени у большого ученого."А его,

наверно,дожидаютсяоченьбольныелюди..." И впорывеискренностиона

виновато произнесла:

-- Выизвините, доктор.Это Дэви настоял, чтобыя квам обратилась,

когда сказала ему про головные боли.

-- Ваш муж?

-- Ну да.

Ривейраструдомудержалсяот восклицания--уж слишком этобыло

неожиданно:хороший диагнозивдруг -- паранойя! Такой ошибкиего машина

допустить не могла...

Не будь он опытнейшим психиатром, наверняка возмутился бы и сказал: "Вы

шутите! Ваш муж скоро двагода, как покоится вземле". Но, словно ни в чем

не бывало, он безучастно спросил:

-- Давно это было, когда он вдруг вспомнил про меня?

-- На той неделе.

И только теперьДжоан спохватилась, чтонаделала. Краска снова залила

ее лицо, она прижала руку ко лбу и пролепетала:

--Мне что-тонехорошо,доктор... Я,кажется,говорюкакие-то

глупости...

--Ах,ямедведь!Забыл,чтовентиляция неработает!-- Ривейра

бросился к окну и открыл его.-- Простите, мэм, я сейчас принесу воды... -- и

он быстро вышел из кабинета, не дав ей опомниться для возражения.

"Какой чудесный воздух",-- подумала Джоан, глянув в раскрытоеокно. Ее

охватила судорожная зевота, еще через несколько секунд она уронила голову на

плечо, тело ее обмякло в кресле. Джоан крепко спала...

Эдлай Ривейра вошел в кабинет, несяв правойруке запотевший стакан с

минеральной водой.Поставив егонастолик,онподошел к диагностической

машине, выдвинул из ее тумбы продолговатый ящичек и вынул оттуда две плоские

металлическиечашки,похожиена рефлекторы.Эти маленькие параболические

антенны он прикрепил кпружинящимскобам из тонкойлистовойстали. Затем

произвел какие-то манипуляции на пульте машины --и кресло со спящейДжоан

пришло в движение. Оно отклонилось слегка назад, затем спинка в центре стала

проваливаться, и казалось, чтоплечи и голова женщины вдавливаются в мягкое

покрытие спинки. Теперь голова Джоан уже не свисала на плечо, а была поднята

чуть кверхуи покоилась словнона подушке. Отведя волосы со лба ивисков,

Ривейраосторожнонадел на головуспящей женщины скобу,так, что антенна

приходилась по середине лба и была направлена прямонанего. Затем укрепил

ей исебена левыезапястья нечто похожее на браслеты. Провода, идущие от

них,подключил кдвумбоковым клеммам на панелимашины. Усевшисьв свое

кресло,он укрепилскобунасвоей голове и включил машину.На экранчике

блока дальнего управления, которыйон держал перед собой, загорелся сигнал:

все готово к сеансу телепатии.

Онповорочалголовой, поканаэкраненепоявилсясветлыйшарик:

параболическиеантеннынаходилисьнапрямой. Онзакрылглазаи тотчас

почувствовалдремоту:силапроцессаторможенияв коре головногомозга,

которыйон только чтоискусственновызвалуДжоан, началапередаваться

ему...Поискал другой частотный канал, и сон отпустил его.Перед мысленным

взором его (аон глаза не открывал,чтобы сосредоточиться на приеме мыслей

спящей пациентки) возникло улыбающееся лицо Дэвида Барнета.

-- ...Так что ты заезжай к нему в клинику, представься,и он, я думаю,

тебе поможет,-- говорил Барнет, и Ривейра знал кому -- Джоан. Он подключился

кее сновидению.ТутБарнетисчез,и егосменилакакая-тостранная

картина..."Мы,кажется, вэлектромобиле.Арядом чтотакое?Какой-то

аппарат.Камера собъективами. Какдваглазаукибера!Уставилисьна

нас..."-- он забыл, чтоегомысли точно так же передаются Джоан, как иее

идут к нему. Картина резко оборвалась, и он увидел лицо Джоан. Ее испуганные

широко открытые глаза смотрели на него.

-- Как ваше самочувствие? -- спросил он участливо.-- Немного лучше? А я

водывам принес,--он открылглазаипосмотрелнастакан, стоявший на

столикемежду ними, чтобы через негои она увиделаводу. Онвновь закрыл

глаза,нотеперьуже образ стаканасхолодной водойзапечатлелся вее

сознаниии она самостоятельнопродолжалаего "видеть".--Хотите?--он

протянул ей стакан, и она, спящая, взяла его, сделаланесколькоглоткови

протянула стакан обратно.

-- Как вы оказались со мной в машине? -- она всЈ еще испуганно смотрела

на него.

--Совершеннослучайно...Видите ли,янастраивалсвоиприборы

телепатической связи инечаянно попал на вашу волну. В машине меняне было

рядом с вами, я находился в своей лаборатории,-- Ривейраосторожно подбирал

слова,растягивая ихсбольшими паузами--каки положеново сне. Эта

неспешность течения мысли была ему на руку: она позволяла понятней объяснить

Джоан его "волшебство", не напугав ее при этом в в то же время не раскрыть и

хитрости, с помощьюкоторойон решил выпытать у нее то,чтовызывало его

беспокойство.

Нет, его диагностическая машина не могла так ошибиться -- "не заметить"

у пациента признаки помешательства. Она четко заявила бы об этом, подчеркнув

красной чертой это свое сообщение. Значит, профессор Барнет жив, хотя он сам

в прошломгоду положил на его могилу букет флоксов... И недаромДжоантак

смутилась, проговорившись! Нет лиздесь какой-то связи с тем, что стало ему

известно недавно отаинственных работахсживымчеловеческим мозгом? Тем

более что доктор Притт, который, по слухам, занимается этой работой, большой

другБарнета.Ривейравспомнил,чтоБарнетсоветовалемувтотраз

познакомиться с Приттом -- "с ним вы найдете общий язык..."

Все это вихремпромчалось в его головеи родило тот план, по которому

онспешно погрузил свою пациентку в глубокийсонв надежде узнатьот нее

поподробнее все, что она может знать о "воскрешении" своего мужа.

--...Я находилсядалеко отвас, но невольноподслушал вашимысли.

Извините меня,пожалуйста. Но я быстроотключился. Правда, успел заметить,

что рядомс вамина сиденьебыл какой-тоаппарат,вроде киберас очень

пронзительными глазами. Что это?

-- Это модель Дэви.

-- Простите, модель чего?

--Модель Дэвида Барнета.Такназываетэтотаппарат докторПритт,

который устроил мне свиданиесмужем. Это, действительно, кибер. Но в него

вселился разум моего Дэви, ия разговаривала с ним, каксо своим мужем.С

самимДэви,увы,свидание пока не разрешают. Притт обещаетподобрать ему

другоетело,вместотого, котороеразбилось,когдаДэвиналетелна

грузовик...

Подвечер приехал мистер Майкл, которого Притт иегосотрудникиуже

давненько невидели. Он посиделвозле экрана, на котором Барнет заканчивал

решение группы уравнений.

--Профессорпытаетсярасшифроватьзначениесигналов, принятыхот

созвездияЛебедя,--шепотом, наклонившись к нему, пояснил Притт.--Задача

была опубликована в "Космосе".

--

Что, есть указание на посылки разума?

--

Да,есть.Но Барнет отнессякэтомувесьмаскептическиивзялся

доказать, что система сигналов не содержит внутренней логики.

--А оннеплохо освоился!-- шепотом воскликнулмистер Майкл. -- На

Босса этодолжно произвестивпечатление...Да, да,-- сказалон,заметив

вопрос, готовый сорватьсяу Притта,-- я приехал просить вас приготовиться к

его визиту. Пойдемте, поговорим.

-- Итак, он будет здесь завтра в двенадцать,-- продолжилмистер Майкл,

когда ониуединилисьвкабинете Притта.-- Главнаяцель визита:он хочет

знать, видеть,может лиизолированныйот тела мозгзаменитьэлектронную

машину.

-- Разумеется,нет.Так же, как машина не сможетполностьюзаменить

человека.

-- Непритворяйтесь. Вызнаете,очем речь...Хозяин вправе знать,

стоитлиемуоплачиватьидальшеваши эксперименты. Завтравыдолжны

успокоить его,а еще лучше --заинтересовать.Ну, желаю успеха.--Мистер

Майкл поднялся и протянул руку: -- До завтра!

Когда все собрались у него в кабинете, Притт сказал:

-- Завтра,непозже двенадцати,вы наконец увидитенашего Босса. Он

хочет лично удостоверитьсяв том, что незряплатит нам.Янешучу, --

добавил он, заметив на лице Альберта ироническуюулыбку. -- Отзавтрашнего

визита будет зависетьмногое из того, что нам дорого, ав целом --судьба

нашей работы.

-- Чего хочетхозяин? -- с тревогой спросилПол, вспомнивший освоем

сыне,которомунеобходимовнестикругленькую сумму,чтобыпоступитьв

университет.

-- Хозяин хочет знать, может ли мозг человека заменить ЭВМ.

-- Только и всего! -- ехидно поддакнул Альберт.

Макс, сердито пнув его в бок, сказал:

--Ноэто же,вобщем,нетрудноисполнить.СблокируемБарнета с

аналоговой машиной,с преобразователемалгоритмов,и нашпрофессор

математики затмит любую ЭВМ! Только не понимаю, зачем это нужно?

--Корпорации нужныисполнители умнее роботов, но не такие умные, как

ты. Понял? -- ответил Альберт за Притта.

В общем, предложениеМаксабылопринято.Договорились прямос утра

произвести все подключения.

-- А сейчас идитепо домам,-- сказал Притт,-- я задержусь и подготовлю

Барнета.

Барнет встретил его возгласом:

--Ну, чтоя говорил! Изучиввсеварианты,яне нашел возможности

алгоритмировать ни одной группы колебаний...

Притт не слушал дальше: есть ли разум в созвездии Лебедя или нет его --

этосейчас было емувсе равно. Тревога перед завтрашнимднем рослав его

душе. Он вспоминал тотразговор с Боссом насчетоседлания интеллекта и все

отчетливее сознавал, что неудастся емуудовлетворить завтрашнего визитера

фокусом, который они задумали только что. Вот почему и милейший мистер Майкл

такбыстро покинуллабораторию--буквально улизнул, чтобы не вступать в

объяснения весьма щекотливого свойства: зачем это ему? Ведь, в конце концов,

научную работу ведет не он, директор Научного центра, а Притт. Пусть Притт и

думает.ИПриттдумал.Думалотом, чтопридется пускать в ходновый

генератор."Это пострашнеечеловека-машины! -- мрачно усмехнулся он.--За

один только такой эксперимент уже можно отправлять в газовую камеру"...

"Генератор эмоций",асокращенно --"ГЭМ",какназвалегоавтор,

являлсялогичнымзавершениемработ,начатыхеще покойнымМиллсом.Его

талантливыйученик и последовательсделал следующий шаг по путиовладения

мозгом человека --отвоздействия навнешние рецепторык воздействиюна

эмоциональные центрынервной системы. Еще Миллс утверждал, чтоличность --

это определенный и неповторимый комплекс эмоций. Любой человек отличается от

другого именно пропорцией ингредиентоввэтом сложномкомплексе. Такчто

личность можно выразитьматематически, если установить системупотенциалов

каждойэмоции.Приттвиделвэтом величайшееблагодлячеловеческого

общества.Выработавматематическое значение дляобъективногоопределения

каждой личности, с помощьюЭВМможно рассчитать закон наиболее

благоприятного сочетания различных типов личностей в коллек- тиве. Собранный

потакомузакону коллективбудетотличатьсянеобычнойустойчивостью,

прочностьюсвязей индивидов, а в конечном итоге -- высочайшей

производительностьютруда. Но этим пусть займутся другие.Он считалновую

идею ответвлениемот линии,по которой шел сам. Аотвлекаться в сторону

Притт не имел ни времени, ни сил.

Поэтому он двинулся дальше, использовав другой вывод,прямо вытекавший

изего открытия:личность можно изменитьдо неузнаваемости. Например,из

садиста сделатьдобряка илизанудупревратить вобаятельного человека. С

таким же успехом-- можнои наоборот... Конечно, личность формируетсяпод

длительным воздействием внешней среды, но "ГЭМ" ускорит процесс воспитания в

сотни раз, изменив характер человека.

Этотсложнейшийаппарат-- чудобионики--являлсяприставкойк

биотрону, детищу профессора Миллса. Ихотя Притт сосвоими помощникамиза

эти годы не раз модернизировали его, всеже в своей основной схемебиотрон

остался миллсовским. "ГЭМ" оказался первой серьезной "надстройкой" надэтим

прочным, добротным "зданием".

Тревога Притта вытекала из предчувствия, что придется пустить генератор

"в обратную сторону" -- не на улучшение личности. Ипредчувствиеоказалось

истинным. Босс, на которого хотя и произвела впечатление работа Человека Без

Оболочки -- он даже рассчитал почтимгновенно курс акций на фондовой бирже,

которыйокажетсяна третий день, если корпорация объявито продажесвоих

урановыхкопейнаЛуневрайонеморяДождей,--однакоосталсяне

удовлетворен.

-- Выпонимаете,Притт,намне тонужно,--сказал он,когдаони

закрылись вкабинете руководителялаборатории.-- Ну, зачем всяэта ваша

хитрая установка, когда мы моглибы нанятьживого,настоящего профессора!

Это нам обошлось бынамного дешевле. Я еще разподчеркиваю вашу задачу: вы

должны изготовитьумную, быстродействующую машину, отличающуюся от подобных

техническихмоделейматериалом,из которогоонасделана.А главнымже

образом ееотличиеотвсехдругих механизмов, иее основное достоинство

перед всеми другими должно состоять втом, чтоэта машина -- корыстна.Вы

меня поняли? Она должна выполнять своюработу заинтересованно -- и только в

этомбудет ее сходство счеловеком!Машина должна хотеть.Чего хотеть --

неважно. Удовлетворение ее потребностей -- вот тот стимул, который постоянно

гонит ее делать большеи лучше. Машина эта не будет думатьни о чем, кроме

одного:какпобольше заработать удовольствия. Иеслимыпоставимэтого

кибера руководить, скажем, цехомили даже предприятием -- онраскроетвсе

свои возможности и заставит людей трудиться так, как ни один наш управляющий

сегоднянеможет заставить,-- приэтомБоссвыразительнопосмотрелна

мистера Майкла, и тот смущенно закашлялся.

А хозяин распалялся еще сильней.

-- Машина, машина и только машина! -- войдя в раж, стучал он кулаком.--

Мы не хотим иметь делос интеллектуальными личностями, не желаемзнать--

кому принадлежалиэтимозги.Нам нужны не люди, аисполнительные машины.

Пусть однаназывается Мери, другая--Джейн, третья -- Софи,как угодно!

Можно просто нумеровать их. Именно таких киборгов выможете создать, Притт?

Ответ я хочу знать сегодня. Сейчас же!..

Наступилатягостнаяпауза.МистерМайклсидел, опустивочидолу,

ладошки положил на стол, какнеподготовившийся ученик под взглядом учителя.

Притт делалвид, будторассматриваетсвои ногти, а сам лихорадочноискал

ответа. Собственно, онеще вчерабылготовк нему,носейчас онвновь

колебался при мысли о том,

чтопоследуетзатем...Сказать--"нет,немогу"-- значилобы

распроститьсяс любимойработой, делом всей жизни, и этовтакой момент,

когда все идет так хорошо!.. Он взял себя в руки.

-- Да, сэр! Хотя это и потребует дополнительных затрат.

-- У меня должна быть уверенность в их целесообразности.

-- Дорогойколлега, --оживилсямистер Майкл,--пожалуйста,

продемонстрируйте нам один короткий, но убедительный эксперимент.

-- Обезличьте его, ипусть он работает, как машина, а не как профессор

Барнет, -- уточнил Босс и добавилоткровенно:-- Мне, признаться, совестно

командовать профессором...

"Совесть... Скажипожалуйста, в нем совесть заговорила!"-- фыркнул про

себя Притт. А вслух сказал:

--Хорошо. Я выключаю, например, совесть,и личность данного человека

исчезнет.Это будет просто скот счеловеческойсообразительностью идаже

знаниями законов высшей математики...

Чтотакое совесть? Приттформулирует:комплексполноценности.Сюда

входятичувствособственногодостоинства,базирующееся напризнании

достоинства других личностей,и способность оценитьсвои действиякакбы

глазамидругих--"состороны", и чувство справедливости-- "внутренние

весы"с двумя чашами: на одной -- благо для себя, на другой -- для ближнего

своего...

Количественноесоотношениевсехсоставляющихеекомпонентов дает

качествоили--какчащеговорят--чистотусовести--характерной

человеческой эмоции, не имеющейся ниу одного животного, разве что только у

дельфина и то лишь в зачатке.

--Всвоихдействияхонбудетруководствоватьсятолькошкурными

интересами,-- мрачно продолжал ученый.-- Мы ему создадим подходящие условия,

скажем, возбудим чувство сильного голода или палящей жажды. При виде стакана

водыонбудетготовубить самымзверским образомсвою жену...Ямогу

посадить его втанкетку, вооружить лазером, и сказать: уничтожишь население

Теритауна -- всех, начиная с младенцев,-- получишь и воду и пищу...

-- Ну, кчему такиекрайности! --замахалруками Босс, а глазаего

смеялись.Он, может, потер бы отудовольствия руки ипредложил выпитьза

успехдела,если бы...Если бы начисто быллишен совести.Поэтому они

постаралсяскрытьсвои истинные чувства, амилейший мистер Майкл поспешил

ему на выручку:

-- Сэр, недумайтеничегоплохого.Мой коллега,докторПритт, как

истинный американец, любит юмор.

-- Я-- человек дела,-- возразил Притт, --исчитаю, чтовделовом

разговоре юмор не уместен. Я понял вас, сэр, и шутить не намерен. Мне просто

не до шуток: заказ очень серьезен. Я создам вамуправляющегос головой, но

совершенно без сердца, то есть без совести. Такимобразом,вы будете иметь

дело вовсе не с человеческой личностью, ас высокоорганизованным кибером,

который носит кличку или номер.Я не шучу еще и по-тому, что уменянет

времени шутить: по слухам -- да, по слухам, мистер Майкл, -- исследователи в

областимолекулярнойэлектроники могутопередитьнас,выполнитьмодель

человеческого мозга на кристаллах...

Босс посмотрел на мистера Майкла.

-- Что вы скажете? У вас есть точная информация?

-- Янепомню,чтобылабораторияПриттаделалазаявкунатакую

информацию, --ответил директор Научного центра, --Это что, жалоба? -- он

повернулся к Притту.

-- Мистер Майкл, -- одернул егоБосс, -- рассматривайте это как заявку

лаборатории Притта и мою тоже. Я хочу быть в курсе дела...

С президентского совета фирмы Ратт вернулся злой.Угрюмыйсиделон в

своем кабинете,пыталсячитатьбумаги,нососредоточитьсяникак не

удавалось. В голове звучал неприятныйразговор с тремя президентами. "Вечно

ваш отделподводит фирму,-- выговаривали ему. -- Может, вам трудно стало?

Скажите. Кстати, как у вас со здоровьем?.."

Если хозяева справляются о твоем здоровье -- жди крупных неприятностей.

Этоондавноусвоили сам действовалточно такжевотношениисвоих

подчиненных. И сейчас он понимал, что если ему, одному из президентов фирмы,

высказываюттакоенеудовольствие, значитнадосрочнопоправлятьсвою

репутацию.А винойвсемубылоэточертовскоеделоПритта.Информация

поступаларегулярно. О ее ценности, значимости ни Ратту, ни его подчиненным

судить было не дано: слишком уж не по их части. Но, как видно, она не стоила

тех денег, что пришлось за нее уплатить. Там, наверху, нервничали, хотя пока

определенныхпретензийнеформулировали.Однакоиэтогоснегобыло

достаточно, чтобы не ждать, когда ткнут носом, как нашкодившего щенка.

Все было ясно для него -- ясно, что в ближайшие дни качество информации

должно улучшиться, иначе... Но неяснооставалосьдругое --какимобразом

внушитьО'Малеюподобнуюжетревогу.Говорить начистотус нижестоящими

противоречилоестествустароголиса.Раттунужен былпредлог,чтобы

сформулироватьновыетребования ксвоимагентам.Это иявлялосьсамым

труднымдлянего, поскольку в науках он был слабоват. Зато в интригантстве

равных ему трудно сыскать. Благодаря этой "науке"он и преуспевает в жизни,

всегда на хорошем счету у сильных мира сего.

Наконец, ему удалось взять себя в руки, сосредоточиться. Однако не стал

ломать себе голову над тем, чтосодержится и чего не хватает в поставляемой

им информации. Онрассуждал обычно: "Меня стараются провести. Нашли дурака!

Но я вас, умники, заставлю почитать родителей... Нужно немедленно докопаться

до сути: над чьими мозгами они экспериментируют -- фамилия, имя, ктотакой.

Когдая наступлю им нахвост, они будут послушны ипонятливы..."Еслив

головеоформилась идея, составить план ее реализацииуже не трудно, и Ратт

отдал приказание своему секретарю-киберу: вызвать на завтра в девять О'Малея

и Вартаняна.

--Шеф, акакая имразница, мозгиэтоДжонаилиСмита?--

поинтересовался О'Малей, когда Ратт объяснил их дополнительное задание.

-- В этом -- вся расшифровка информации, если уж вы желаете знать такие

детали,--отвечал шеф. -- Я не хочускрывать от васничего: моиагенты

всегда должны быть хорошо осведомлены. Да, да, это очень важно --чей мозг,

белого человека или цветного, кто он по профессии, чем занимался раньше и...

--он хотел сказать: "каким образом очутился в лапах Притта", но удержался:

вегопланы вовсе не входило знакомить агентов сосвоими методами работы.

Поэтому он, осекшись на мгновение, закончил фразу так: -- идля этого лучше

всего знать подлинные имя и фамилию, которые носил тот человек.

--Междупрочим, я ужеинтересовался,--заметил Вартанян. --Это

известно только Притту, а он не рассказывает никому.

-- Ну, положим! -- буркнул Ратт.

--Ятоже вэто не верю, --сказал О'Малей.--Чтобы егоблизкие

сотрудникине знали, счьим мозгом они работают...Да ведь этонекусок

говядины!

-- Значит, они ему преданы, -- не сдавался Вартанян, -- и мы от них все

равно ничего не добьемся. И недураки же они, в самомделе, чтобы дать нам

такой козырь против себя.

-- Давать нам никтоничего не будет! -- рявкнул Ратт.-- Надо работать,

анеболтатьязыком!Заданиевамясно?Говоритедело:какаяпомощь

необходима от меня?..

Наэтом,собственно, совещаниеразведчиковизакончилось.О'Малей

поднялсяисказал, чтоимвсеясно,аесличто понадобится,они

дополнительно встретятся с шефом. Флегматичный, малоразговорчивый ирландец с

начальствомивовсенелюбил разговаривать.Емубылоитрехминут

достаточно, чтобы понять, чего хотят отнего. Затемон отправилсядумать.

Покау тугодумасозревал план, его приятель успевал предложитьнесколько.

Отсеиваяиходинзадругим,О'Малейнебезвлияния этого градаидей

вырабатывал,наконец, более стоящий, который после обсуждения, с поправками

или без принимался обоими к исполнению.Такисейчас, Вартанянпредложил

шантажировать Макса, а через него и Притта тем, что они сообщат его хозяевам

о проданных им секретах.

--Во-первых,Сурен, этонепо-джентльменски.Во-вторых, они могут

вообщепрекратитьинформациюиобратитьсяза помощью к своейсекретной

службе.А, в-третьих,онинас могутобмануть -- сообщат вымышленное имя,

пойди потом, проверь!

-- Пожалуй, верно, -- согласился приятель и тут же подкинул новую идею:

--Давайзахватим и прижмем этого Притта с помощью моих знакомых парней из

местной организации Бэрча. Стоит мне сказать им, что он -- красный...

-- Ну, хватил! Забыл, о чем предупреждал насшеф,-- об осторожности.

Нет,явот чтопредлагаю:давайвозьмемближайшегоегосотрудника --

Альберта...

О'Малей, покаони налаживали информацию,нетерял даромвремени, он

тщательноизучалокружениеПриттавсеми доступнымипутями.Ему удалось

установить,что Макс иАльбертближе всего стояткруководителюичто

Альберт является чутьли не любимчиком Притта. А Пол, наоборот, держитсяв

этом коллективчикенесколько обособленно."Вероятно, иПритт не очень ему

доверяет", -- сделал он вывод. Теперь онподумал, чтохорошо бы"прижать"

Пола: он семейный человек, большевсех нуждается в деньгах. Однако ирландец

не былуверен в достаточной осведомленностиэтого сотрудника Притта. "Ради

крупной суммы или со страха он может и приврать, зная, что проверка в данной

ситуации почти невозможна..."

--Немогу ручаться, но сдается мне, что Альберта они непосвятили в

сделку с нами идолиему, конечно, невыделили.А ведь он вихнаучной

работе не последняя скрипка.Как тыполагаешь,Сурен, не будет лиобидно

этому молодому, подающему надежды юноше узнать, как надули его самые близкие

товарищи? -- О'Малей хитро выпятил нижнюю губу, уставившись на приятеля.

Вартанян, сам неплохой психолог, сразу оценил подход.

-- Здорово! -- не скрылон восхищения.-- Прежде, чем ударить, Шон,ты

выбираешь слабоеместо...Толькоуверенлиты,чтоАльбертнепод

наблюдением своей секретки?

-- Не уверен. Поэтому нам незачем его похищать.

Надо устроить разговор в укромном месте. Я, кажется, возьму его целиком

на себя...

Альбертпоявилсяна светв деньсорокалетия содня смерти великого

Эйнштейна, из-за чего иполучилегоимя,которое далемуотец,видный

американский физик, профессор Принстонского университета. Этот человек являл

собой классическийтип ученого, который не признает ничегона свете, кроме

науки, и ради нее готов на все. Он не признавал политики, заявляя, что оная,

каки религия, естьнаивреднейшее проявлениеневежества. Изполитических

деятелей признавалтолькоЖолиоКюри иБертранаРассела, которыхочень

любил, сожалея, что разум их "пострадал от всеобщегобезумия". Остальных во

главе с президентом называл тунеядцами и мракобесами.

--А ктоже будет управлять деламигосударства, общества? -- спросил

его сын-школьник.

И тогда этот чудак прочел ему целую лекцию, содержание которой могло бы

соперничатьсо знаменитыми трактатамиКампанеллы и Руссо. По мнениюэтого

новоявленного философа, общество должно состоять из ученых и рабочих, причем

последниедолжныотличатьсяотпервых не невежеством, амастерством рук

своих.Государство--этокормушкадлятунеядцев-политиков,рождающая

ежедневно бюрократов-чиновников, оно-- ярмо на шее простыхлюдей. Поэтому

бытьего недолжно совсем. Управлять деламиобщества должен Высший Ученый

Совет и его распорядительные органы на местах..

-- Но разве это не будет государственным аппаратом? -- возражал сын.

--Нет, это совсем другой,научныйаппарат, надкоторымне довлеет

какая-то "великая" личность или группа лиц, которые правят от имени безликой

массы, громко именуемой "Народ Американский". Сегодняни одна живая душа из

народа, будь она, как говорится, семи пядей во лбу, не может повлиять на ход

событий,и каждыйживет под страхом: а что-то они ещепридумают завтра?..

Ученый Советнесможет управлятьстранойбез научногосогласования всех

исходных данных. Каждый сможет тогда передать свою волю по любому вопросу, и

если она, эта воля, будет содержать всеберациональное -- с научной точки

зрения--зерно,ееучтетЦентральнаяаналоговаямашинаи сосвоими

выкладками представит на рассмотрение ученых мужей...

-- Это прекрасно! -- воскликнул сын.-- Но ведь этогонадодобиваться.

Значит, опятьнужнаполитика,нужна партия,котораявнеслабывсвою

программу эти цели...

--Нет,--сказалотец,--каждыйдолженпосвятить себя целиком

служению науке,просвещению. Толькотак можно преодолетьвсеобщее

невежество. А пока просвещение не охватит всех до единого, никакой партии не

построить такого общества, где царствовать будут Разум и Наука...

Юношасдетства влюбился всвоего отца-труженика. Мать рано оставила

их: онабылане согласнас мужем, который большуючасть своего заработка

тратил наподдержкуталантливыхстудентов."Безталантов наукинет",--

говорил он убежденно. А мать тоже не понимала политики, но зато любилажить

наширокую ногу, веселиться с друзьями. Она и не особенновозражала, когда

мужрешилоставитьсынапри себе. Альберт рос в преклонении передодним

божеством -- наукой.Подросткомуже трудился вотцовскойлаборатории.И

когдавнезапнаясмертьотца осиротилаего,университетназначилему

стипендию и предоставил право набесплатную учебу. Потом, с третьего курса,

все этирасходы,ссогласиясамогостудента,взяла насебя"Стил

корпорейшн".

ВотчтоузналобАльбертестарший агентфирмы "Мостывбудущее"

О'Малей. "Неплохо, -- сказал он сам себе, -- Этакий нежный цветочек взрастил

папаша!.. Воранжерейке он быеще долго расцветал.Но вот подуетна тебя

ветер "невежества", и посмотрим, как посыплются твои яркие лепесточки..."

Нет,недаромкембриджскиепрофессораготовилиизнегоюриста--

человека, проникающего в сутьвещейметодомпсихоанализа,тонким знанием

слабостейлюдейи придуманных имиже законов.Ратту,в конечномсчете,

наплевать, каким методом действуют подчиненные, выполняя его приказ, лишь бы

ихдействия неповредилирепутации знаменитой строительнойфирмы.Вто

время, когдаполитическиеиуголовные убийства, исчезновениялюдей стали

почти нормой жизни, О'Малей и стрелять-то как следуетне умел, чем, кстати,

даже бравировал. Защитой ему служили пуленепробиваемый жилет и приемы самбо,

которымионвладелвсовершенстве,ктомужеончастовыступална

любительскихвстречахпобоксувполутяжеломвесе.Вобщем,онбыл

интеллектуалом. А интеллектуалы,как известно,презирают и огнестрельное и

холодное оружие, не признают мокрых дел, к работе своей относятся творчески.

Онпозвонил Альберту на квартирувечером и представился ему посланцем

отнекоегопрофессора,знавшегоегопокойногоотца,назвавшисьТомом

Клиффордом.

-- Я должен передать вамвесьма важное поручение, -- сказал он в ответ

на приглашение приехать, -- но вот беда --я, кажется,простыл, и чувствую

себя неважно. А поручение срочное. Если вамне трудно, подъезжайте ко мне в

отель "Сандерленд", номер 220. Пожалуйста, жду вас.

КогдаАльбертвошел вкомнату,Клиффордсидел вкресле,его ноги

укрывало одеяло,которое он стащилпрямос кровати, непотрудившись даже

застелить его покрывалом.

--Погодка --какунасвАнглии,--сказал он икивнул на окно,

слезившееся моросящим дождиком.

-- А, вы оттуда,--кивнул Альберт, давно мечтавший побыватьна родине

своегоотцаиповидатьсясродичами.--Надеюсь,вынепривезлимне

какой-нибудь неприятной вести?

-- Какраз наоборот.Япривез вам деньги. И довольно приличные.Ими

будет оплачена небольшая услуга, которую вы окажете нашей фирме, а точнее --

ученым ее института, работающим в близкой вам отрасли. Они изучают биофизику

головного мозга.Имстало известно, чтов лаборатории доктора Притта, при

самом деятельном вашем участии, достигнуты важные результаты в экспериментах

над живым, отделенным от тела, человеческим мозгом...

Приэтих словахАльбертпобледнел, судорожносжалручкикреслаи

прошептал:

-- Откуда вам это известно? Ведь мы не публиковали своих отчетов нигде.

И вообще, кто вы такой, кто послал вас ко мне? Я ничего не понимаю!..

--Простите, но мне самомунепонятно,отчего вытак взволнованы, --

растеряннопроговорилКлиффорд, тоже понизивголос до шепота.-- Неужели

Притт держит своегоближайшего коллегу вневедении относительнодоговора,

который он заключил с нашей фирмой два месяца назад?

--Незнаю, можетбыть,язабыл, -- к Альбертустало возвращаться

присущее ему чувство юмора, --но, в таком случае напомните мне, что это за

договор такой, -- лицо его тронула усмешка.

"Тыеще смеешься,мальчишка",-- злорадноподумалО'Малей,асам

сказал:

-- Конечно, выоб этом должны знать. Мы договорилисьо том, что будем

регулярнополучать отвас всю научную информациюо ходеэксперимента. За

определенную сумму.

-- И доктор Притт, конечно, уже получил доллары за эту "работу"?

-- Наша фирма -- предприятие с солидным капиталом. Мы рассчитываемся за

услуги моментально,--надменносказалТом Клиффорд, гордовыпятив свой

мощныйирландскийподбородок. --Извольте убедиться, -- он взял состола

изящнуюпапку.-- Явчерапроверял, как выполненырасчеты. Вот справка из

"Чейз-Манхеттен бэнк"...

Альбертвзял протянутый зеленоватый бланкнагербовой бумаге

знаменитогобанка, ито, чтоон увидел, потряслоего.Управлениебанка

подтверждалополучениеперевода намиллиондолларов на имя доктора Джона

Притта.

О'Малейне был жестоким от природы, он даже сочувственно глядел сейчас

нафизиономию парня, отражавшуюгамму сложных чувств. "Вот тебе и фанатики

от науки,-- думалось ему приэтом. -- А денежки-то вселюбят.Ну, а ты,

разве не из человечины сделан?.."

--Что вам отменя нужно?-- поднявгорящиеглаза,спросилрезко

Альберт.

-- Намнужно знать, кому принадлежит,точнее -- принадлежал мозг, над

которымвыэкспериментируете.Без этогоученым,читающимвашинаучные

отчеты, непонятно многое.

-- Почему же вы не спросили у того, кто продал вам эту информацию?

-- Сначалаоб этом как-то неподумали.А когдапозжепонадобилось,

человек,знавшийвашегоотца,пожелал,чтобыденьги,которые придется

уплатить и за это, достались лично вам. Он почему-то предполагал,что Притт

неподелится свами.Кстати,иваш коллега--Макс,черезкого была

заключена та сделка, специально оговорил сумму для себялично. Могу назвать

ее: двести тысяч. Долларов, конечно.

-- Значит, теперь вы хотите купить и меня?

-- Послушайте, милый вы человек! -- взорвался О'Малей, которому надоела

эта святая простота. -- Есливы даже и не притворяетесь, то, клянусь мощами

святогоПафнутия, эта святость неделает вам чести. Хотя я понимаю,вы --

талант и, наверное, будущее светило в науке.

Поймитеже, наконец,что все мыпостоянночто-топокупаем,что-то

продаем. Товарообмен -- это закваска человеческого общества. Не знаю, почему

я должен читать вам лекцию по политэкономии...

-- О, извините! -- деланно воскликнул Альберт, снова вернувшийся в свое

обычноесостояние.--Я, действительно,отупел,отстал откипучейжизни

нашего Великого Общества.Конечно же,все можно купить. И продать.Нельзя

тольковоровать.Продавай,чтоугодно, но свое.Друзей,например.Или

носовые платки, какаяразница!Ха-ха-ха! Действительно, все идет по закону

политэкономии:товар -- деньги -- товар... Так что же вам продать?Ах, да!

Имя Человека Без Оболочки... Сколько?

-- Что сколько? -- опешил не ожидавший потока иронии мистер Клиффорд.

-- Сколько долларов дадите за мой товар?

-- Шутка -- вещь хорошая, -- помедлив, ответил тот. -- Но я бы не хотел

сводить к ней весьнаш разговор. -- Он с укоризной посмотрел на Альбертаи

продолжал: -- Давайте договоримся по-деловому. Ваше слово.

Тут онвдругобнаружил,чтособеседникегопропалкуда-то,хотя

по-прежнему сидел напротив с застывшей на лице саркастической улыбкой. Мысли

того блуждали сейчас где-то очень далеко от места торговой сделки...

"Нет,разве можнотак работать просто радиденег, какработали мы с

Приттом, -- забыв о времени, о себе, обовсем?Один светвокошке,одна

радость была на всех -- овладеть глубочайшей тайной природы, вернуть Барнету

тело... Была!А теперь... Но какже мог Притт, человек, пред чьим талантом

всемыпреклонялись,какмог онпастьтак низко?Кто он,ученыйили

бизнесмен?"...

В душе Альберта что-то переломилось, исчезла опора, на которой привычно

базировались егопорывы ипоступки. Стало пусто,каквдоме,покинутом

хозяином...

...Мистер Клиффордосталсявесьма доволен этой встречей. Он только не

мог, аскорей,пожалуй,нехотелпонятьэтогомолодогоамериканца,

отказавшегося от долларов, честно им заработанных. Он даже рассердился,Том

Клиффорд, имысленнокрикнулвдогонкууходившемучеловеку:"Подумаешь,

чистюля! Невинныйагнец! Да если б ты знал,как бескорыстно предалсейчас

своих друзей!ВедьиИуда нестал бычище, когдабы невзялтридцать

сребреников!"...

Глава четвертая. ПРЕИСПОДНЯЯ ПРОФЕССОРА ВЕЛЬЗЕВУЛА

-- Ультиматум отклоняется

-- Уснувший за рулем

-- В царстве теней

-- Здравствуй, Маргрэт!

-- Третье состояние

-- Путь к бессмертью

-- Кто вы, профессор Вельзевул?

-- "У нас все впереди..."

Утром вкабинете Босса собрались мистер Майкл, Лансдейл и Притт. Когда

все расселись,Босскивнул Лансдейлу, и тот протянул листок бумаги мистеру

Майклу.

-- Господа, ознакомьтесьс этим письмом, котороеяполучил в прошлую

пятницу, -- сказал Босс. -- Надеюсь, мы решим, что нам следует предпринять.

Читая,мистерМайкл быстророзовел -- сначала шея, ушии,наконец,

щеки. После обычногоделовогообращения следоваллаконичный,почти

телеграфный текст:

"Намизвестнообопытах,ведущихсявлабораториинаучного центра

КорпорацииподруководствомдоктораПритта.Мывосхищенырезультатами

экспериментанад живущими мыслящиммозгомпокойногопрофессораД.У.

Барнета.Понимаем преждевременность и нежелательность паблисити для доктора

Притта и его коллег, которым угрожает уголовное преследование по обвинению в

вивисекциичеловека.Сосвоейстороны, готовынеразглашатьтайну при

условии, если вы честноподелитесьинформацией,вытекающей из результатов

эксперимента".

Далее анонимный автор указывал адрес, на который он будетждать ответа

в течение пяти дней.

Притт болезненно морщился, читая это послание.

-- Черт возьми, они нам недадут спокойно работать! --воскликнул он,

брезгливо отбрасывая листок.

-- Спокойно, доктор, -- отозвался Босс. -- Это мы еще посмотрим. Не так

ли, Лансдейл?

--Обычныйшантажконкурентов,--спокойноответил тот,накого

возложена охрана секретов Корпорации.

--Да, но я хотел бы выслушатьмненияученых по самому фактуутечки

информации из нашей лаборатории.

МистерМайкл, которомувтакихслучаяхполагалось отвечать первым,

сказал, что он просто поражен.

-- При такой отлично налаженной охране, -- он сделалулыбку Лансдейлу,

-- мне остается лишь подозревать моегоколлегу, -- кивок в сторонуПритта,

-- чего я опять не допускаю, ибо уверен в его незаинтересованности...

Хуже всех вэтуминуту чувствовал себя Притт. Ему казалось, что ихс

Максомпроделкабудет раскрыта,иподыскивалоправданиянаэтот счет.

Поэтому, когда Босспогляделнанего, ожидая ответа, онненашел ничего

лучшего,как поддержатьмистераМайкла,сказав, чтоон такжеуверенв

порядочности своих сотрудников.

-- И все-таки вы, Притт, виноватыбольше всех,--заметилЛансдейл.--

Это все ваша гнилая интеллигентская мягкотелость... Извините, сэр, -- осекся

онпод тяжелым взглядомБосса. Хозяин нетерпел, чтобы кто-нибудьвего

присутствиираспекал другогоегочеловекадаещев резкихвыражениях.

Подобное право -- судить и распекать других -- он признавал только за собой.

А Лансдейл на миг забыл об этом...

--Извините, сэр, зарезкое суждение, --поправился он, -- но выже

сами знаете, что доктор Притт ссамого начала допустил непоправимую ошибку,

раскрыв суть эксперимента вдове профессора Барнета...

Слово "вдове" больнокольнуло Притта. Ведь Барнетоставался длянего

живым, как идля Джоан. Ончувствовал,что слово это Лансдейлиспользует

явно умышленно и неспроста...

Мистер Майкл мигом сориентировался:

-- Вот, видите, дорогой коллега, -- укоризненно сказалон Притту, -- а

выеще былинедовольны, когда я неразрешил вам устроить свиданиемиссис

Барнет с мужем. А ведь чуть было не взял на себя такой грех...

--Предлагаюсоблюдать порядок выступлений, --сердито заметил Босс,

которыйоченьнелюбил терять времяна "оживленныепрения", предпочитая

хаосуреплик строгоечередование кратких,хорошо продуманных докладов. --

Продолжайте, Лансдейл.

--Ятолькочтовернулсяотмиссис Барнет.Онапризналась,что

случайно, как она говорит, проболталась о Барнете своему врачу -- профессору

Ривейре, когда былаунего на приеме. Она сказала,чтопришла к немупо

рекомендации мужа, что и удивило профессора. Мисс Барнет завериламеня, что

никакихподроб-ностейонанерассказывалаРивейре,ионничегоне

спрашивал.Нояличновэтоне верюи полагаю,что утечка информации

произошла именно отсюда. Нужноеще учитывать ито,что профессорРивейра

известныйспециалиствобласти нейрологии, онипоодномунамекумог

составитьпримерную картинуведущейся у нас работы. Далее.Япредупредил

миссис Барнет, что угрожает ее дорогому покойнику...

-- Лансдейл! -- хлопнул по столу Босс, не терпящий шуток в докладах. --

Не забывайтесь!

-- Простите,сэр...ЯпредупредилмиссисБарнето том,что может

произойти,есливпрессеподнимется шумихаи федеральныевластибудут

вынуждены вмешатьсяв наши дела. Это произвело на нее сильноевпечатление.

Ей дано такжеуказание, как надо действоватьвслучаешумихи. Онабудет

начистоотрицатьвскрытиетелапогибшего мужа.Заплаченодесятьтысяч

долларовсвященникуееприходазавозможныесвидетельские показания.

Соответствующая работапроводится со всеми, присутствовавшими напохоронах

профессора Барнета. Предусмотрена такжепопытка судебных властей произвести

эксгумацию. Миссис Барнет будет решительнопротестовать противосквернения

дорогой могилы -- и, как добрая католичка, обратится за помощью к кардиналу.

В таком случаек ее письму будетприложен нашчек.Врядликакой судья

решится игнорировать протест святого отца...

Чемэффективнееговорил шефохранки,тембольше убеждался Приттв

обратном."Нужны тебенаши секреты, как пыль космоса! Проворонил, а теперь

наводишьтень наплетень". Онначиналяснеепониматьистинныепружины

поведения Лансдейла.Для начальника секретной службы сейчас важнее всего --

сохранить свое реноме, а будутли раскрыты секретыКорпорации -- об этом у

него голова не болит. Не застали бы спящим на посту-- вот чего он боялся!..

ИПриттдажерадбылтакомуотношениюкслужбе:этооблегчало

осуществлять задуманное.