МАНДАЛА I
I, 1. К Агни
I, 2. К Ваю, Индре-Ваю, Митре-Варуне
Примечания
Размер - гаятри. Этот гимн вместе со следующим входит в состав ритуала приглашения богов на утреннее жертвоприношение сомы. Гимн членится на три трехстишия, каждое из которых посвящено одиночному или парному божеству. Каждый стих, кроме двух последних, начинается с имени божества, и в тексте содержаться звуковые намеки на них
1a О Ваю, приди vayav a yahi…Звукопись, цель которой заключается в повторении имени божества
3a…твой Голос…- Перевод условен из-за двух неясных слов. Голос dhena или речь, молитва - так Саяна, Рену (ср. dhi - видеть, думать); Гельднер - губа (ср. dha, dhayati - сосать)
4c…капли (сомы) indavo…- Звуковой намек на имя Индры.
7b…заботящегося о чужом ricadasam…- Сложное слово неясного морфологического состава
8 …Умножающие истину - Истина rta…- Или вселенский закон, космический порядок
9 Митра-Варуна…с обширным жилищем… - Т.е. чье жилище - небо
I, 3. К Ашвинам, Индре, Всем-Богам, Сарасвати
Примечания
Размер - Гаятри. Гимн членится на трехстишия
3b Насатьи - другое имя божественных Ашвинов. Здесь выражена идея обмена богами и адептами: в обмен на жертвенные дары адептов боги жертвуют им различные испрашиваемые у них блага
8a…пересекающие воды apturah - Т.е. пришедшие издалека, через все препятствия, на жертвоприношение
8c…на пастбища svasarani
9с Пусть насладятся возницы - Возницами называют нередко богов или за то, что они приезжают на жертвоприношения, или за то, что вообще ездят на колесницах. Особенно часто этот эпитет определяет Ашвинов и Марутов (которыми часто отождествляются Все-Боги)
10-12 Сарасвати - Воспевается здесь как богиня священной речи, молитвы, приносящей награду (10-11) и как речная богиня (12)
I, 4. К Индре
I, 5. К Индре
I, 6. К Индре
Примечания
Размер - гаятри.
Гимн темен и неясен. Заключает в себе реминисценции мифа Вала (vala - пещера в скале, nom. pr. демона, ее персонифицирующего). Содержание этого мифа сводится к следующему. Дойные коровы были спрятаны демонами Пани в скале Вала. Индра с союзниками: богом молитвы Брихаспати, толпой божественных певцов Ангирасов и богом огня Агни - отправились на поиски коров. Найдя их, Индра проломил скалу и выпустил коров (по другим вариантам мифа Вала скалу проломил своим ревом Брихаспати и Ангирасы - своим пением). Под дойными коровами ряд комментаторов понимает обильные жертвенные возлияния, и тогда гимн интерпретируется как направленный против неарийских племен даса/дасью, не приносящих жертв арийским богам. Возможна и космогоническая интерпретация этого мифа, т.к. проломив скалу, Индра (или его союзники) нашли свет, утреннюю зарю, рассеяли мрак, выпустили течь воды, т.е. установили порядок во вселенной.
По Гельднеру, автор гимна пытается связать с действительностью события мифа Вала
I, 7. К Индре
I, 8. К Индре
I, 9. К Индре
I, 10. К Индре
I, 11. К Индре
Примечания
Автор, по анукрамани, Джетар, сын Мадхучхандаса (Jetr Madhuchandasa). Размер - ануштубх.
I, 12. К Агни
I, 13. Гимн-апри
Примечания
Есть при всем том некоторая часть гимнов РВ, ритуальный характер которых не вызывает сомнений, из них надо прежде всего назвать небольшую группу гимнов-апри (apri букв. умилостивление). Содержание их банально: оно сводится к просьбам к определенным божествам и приглашением их на жертвоприношение. Они неинтересны также в художественном отношении. Смысл их заключается в ином. Формально они примыкают к гимнам Агни, к которому обращены первые три стиха. Апри - название определенного типа литургических гимнов - приглашений ряда божеств на жертвоприношение. Гимны-апри связаны с древним обрядом жертвоприношения животных, который может составлять самостоятельный ритуал или начинать обряд жертвоприношения сомы. В РВ встречается 10 гимнов-апри, причем некоторые стихи и строки переходят из одного гимна в другой. Все эти гимны построены по одной модели. Для каждого стиха задано ключевое слово, набор которых является для данного жанра постоянным. Допустимы лишь очень незначительные варианты ключевого слова в каждом стихе. По этим вариантам, согласно туземной традиции, можно судить о различиях в ритуале у отдельных родов ведийских певцов. Так, в первых трех стихах гимна-апри обращаются к богу огня Агни, который во втором стихе должен быть назван одним из двух священных имен: Нарашанса (naracatsa букв. хвала людей) или Танунапат (tanunapat - сын себя самого). В первом случае в туземном оглавлении гимн называется apram, во втором - apriyah. Лишь изредка могут быть названы оба имени Агни одновременно. По числу ключевых слов гимны-апри могут состоять из 11-ти или 12-ти стихов.
Размер - гаятри.
1-4 Набор ключевых слов: 1. Прекраснозажженый (susamiddha); 2. Танунапат; 3. Нарашанса; 4. Призванный (ilita).
4 Ману или Манус (manu, manus) - имя родоначальника людей.
5…жертвенную солому (barhis) - ключевое слово…Жирноспинную…- Жирноспинная она потому, что ее окропляют жиром.
5c Где возникает мир бессмертных! - По ведийским представлениям боги (= мир бессмертных) спускаются на жертвенную солому.
6-8 Ключевые слова: 6. Врата (dvaro); 7. Ночь и Ушас (naktosasa); 8. Два хотара (hotara).
8…приглашаю Двух божественных хотаров - По предположению Гельднера, здесь имеются в виду божественный хотар Агни и реальный жрец-хотар.
9…богини - ключевое слово. Ида (ila). Nom. pr. Богини, персонифицирующей жертвенное возлияние и молитву. Сарасвати (sarasvati) - Nom. pr. богини молитвы; первоначально персонификация священной реки Ариев РВ. Махи (mahi букв. великая). Имя этой богини встречается наряду с именами Иды и Сарасвати в гимнах апри. Функции ее весьма неотчетливы. Иногда вместо имени Махи в этих гимнах встречается Бхарати.
10 Ключевые слова: 10. Тваштар (tvastar); 11. дерево (vanaspati) - подразумевается жертвенный столб; 12. Свага! (svaga) - возглас, приглашающий богов явиться на жертвоприношение
I, 14. Ко Всем-Богам
I, 15. К божествам, получающим жертву в урочное время
Примечания
Тема - божества, получающие жертву в положенное время (rtudevatan), или цикличность жертвоприношения (rtu) разным богов. Размер - гаятрти.
Исполнение гимна сопровождает ритуал rtugraha, состоящий в том, что в положенное время в строго установленном порядке, жрец приносит в жертву чашу с сомой определенному божеству. Каждому божеству в этой очереди соответствует своя чаша и свой разряд жрецов. Повторяющееся всюду в этом гимне выражение в положенное время (rtuna, rtubhih, rtunr anu) относится к очереди, установленного для данного божества в этом циклическом жертвоприношении
I, 16. К Индре
I, 17. К Индре-Варуне
I, 18. К Брахманаспати
Примечания
Тема - Брахманаспати (brahmanas pati букв. господин молитвы - мысль, мудрость, молитва). Размер - гаятри
I, 19. К Агни и Марутам
I, 20. К Рибху
Примечания
Размер - гаятри
2c…вытесали (tataksur) - действие, характерное для мастеров-плотников Рибху
I, 21. К Индре-Агни
I, 22. К разным богам
I, 23. К разным богам
Примечания
Размер - в основном гаятри, 19 - пураушних, 20 - ануштубх, 21 - пратиштха, 22-24 - ануштубх.
Первая часть гимна (стихи 1 -15) является приглашением разных богов на питье сомы, сопровождающее ритуал выжимания сомы. Вторая часть (стихи 16-24) посвящена восхвалению вод и сопровождает ритуал жертвоприношения водам и очистительное купание.
Стихи I, 23, 20-23 = X, 9, 6-9 (отсутствует только I, 23, 20d)
I, 24. К Агни, Савитару и Варуне
Примечания
Тема - Агни (1-2), Савитар (3-5), Варуна (6-15). Размер - триштубх, 3-5 - гаятри.
Как указывает Гельднер, в основе гимна лежит просьба тяжело больного человека к богу Варуне, который карает людей за грехи болезнью
1c…вернет нас…Несвязности…- Несвязность (aditi) или nom. pr. богини Адити, к числу сыновей которых принадлежит и Варуна. Имеется ввиду несвязность грехом, т.е. невиновность. Снимая грех с человека, Варуна развязывает петли. Чтоб я видел отца и мать - чтоб я долго жил
3c…о (ты), дающий (sadavan)! - Здесь трактуется как одно слово, вопреки делению в падапатхе на два слова: sada + avan - о всегда помогающий
7 В бездонном…Варуна…Держит…вершину дерева. (Ветви) направлены вниз (abudhne raja varuno vanasyo/rdhvam stupam dadate putadaksan/nicina sinur upari budhna esam/asme antar nihitah ketavah syuh) - Знаменитый стих, вызвавший многие толкования, с интерпретацией которого связана реконструкция важных космогонических представлений РВ. Речь идет о Варуне, держащем перевернутое мировое дерево. Что оно перевернуто, прямо выражено в паде с, с чем находится в противоречии слово stapam в паде b. Значение этого слова по Бетлингу-Роту: чуб, макушка; куполообразный реликварий (у буддистов и джайнов); куча.
13d…да отпустит он петли! - Снять петли - значит снять грех, отсюда - безгрешность перед Несвязностью, или Адити
I, 25. К Варуне
Примечания
Размер - гаятри
7c…знает челны морские veda navah samudriyah
8a-b Месяцев с (их) потомством…кто рожден впридачу - Подразумевается тринадцатый месяц (по лунному календарю
10b Варуна…расположен в водах…- Здесь Варуна отчетливо (ср. также 7c) выступает как морской бог
13с Вокруг сидят соглядатаи - Соглядатаи Варуны - звезды. Здесь Варуна представлен как повелитель ночного неба
15c…в утробах наших - Считалось, что Варуна насылает водянку на грешников
I, 26. К Агни
I, 27. К Агни
I, 28. Обряд простого выжимания сомы
I, 29. К Индре
I, 30. К Индре, Ашвинам, Ушас
I, 31. К Агни
Примечания
Размер - джагати, стихи 8, 16, 18 - триштубх
1d…Маруты со сверкающими копьями - Как правило, Маруты составляют свиту Индры, а не Агни
2d (Сын) двух матерей dvimata - Потому, что огонь рождается от трения двух кусков дерева…покоящийся так и сяк cayuh katidha cid - Потому, что по ведийским верованиям, огонь таится в разных субстанциях: в дереве, в воде, на небе и т.д. Аю ayu - живой, живое существо, человек. Здесь, скорее, nom. pr. племени (или его главы), которое, по замечанию Гельднера, нередко отождествляется с ариями
3a Матаришван (mataricvan) - Здесь это nom. pr. мифологического персонажа, который первым нашел Агни в форме небесного огня. О новой трактовке этого мифологического персонажа см.: Кейпер Ф.Б.Я. Индийский Прометей?
3b Вивасват vivasvat - Обычно Агни выступает как вестник Вивасвата, олицетворяющего свет на небе и на земле
3d О Васу - Строго говоря, класс полубогов Васу возглавляет Индра, а не Агни. Рену отмечает, что когда слово vasu употребляется в ед.ч. в качестве названия мифологического персонажа, его значение приближается к значению слова бог
4b Пуруравас (pururavas) - Nom. pr. царя, бывшего возлюбленным нимфы Урваши (см. Х, 95); связь его с Агни неясна
4с…от родителей - Т.е. от двух кусков дерева для трения
4d…на восток…на запад parvam…aparam - По Саяне, речь идет о переносе огня, добытого трением, к двум разным алтарям. Рену понимает эти термины во временном смысле: une premiere fois et plus tard (encore)
5d…принадлежащий одному Аю ekayu - Нар. leg. или обладающий исключительно жизненной силой
6b В общении (с другими) sakman - Нар. leg. Эта форма толкуется вслед за Саяной и Гельднером как производная от корня 1. sac - следовать, соединяться и пр
7а…обоим родам - Богам и людям
9c…родителем tanukrt - Букв. создателем тела
11b Нахуша nahusa - Nom. pr. царя и его племени; соседство, люди
11c Ида или Ид ila, id - Богиня, персонифицирующая жертвенное возлияние
13b…защитник…безоружного - Безоружный - anisanga - букв. без колчана (со стрелами)
15 Кто подает сладкое блюдо… - По Саяне, имеются в виду странствующие жрецы, приходящие в дом к жертвователю и встречающие у него тот или иной прием
16a…прегрешения прости нам - Слова странствующих жрецов, пришедших издалека
17 Приди…усади - Перечень прецедентов подкрепляет приглашение сделать сейчас то же самое. Яяти yayati - Nom. pr. Одного древнего царя, сына Нахуши
I, 32. К Индре
Примечания
Размер - триштубх. Это гимн, в котором подробнее всего в РВ эпически повествуется о победе Индры над Вритрой (центральный космогонический миф, перепевы которого постоянно встречаются в РВ). Демон - змей Вритра (vrta n. препятствие; m. враг и nom. pr. дракона от vr - препятствовать, мешать, закрывать), преградивший течение рек, олицетворяет собой косное, хаотичное начало. Индра, убивший дракона, выступает как демиург, упорядочивающий вселенную.
3b…в трех сосудах trikadrukesu - Неясное слово. Из других мест РВ (например, V, 29, 7-8) известно, что перед убийством Вритры Индра выпил три озера сомы. Другой возможный вариант перевода: на (праздниках) трикадрука - название какого-то праздника, связанного с приготовлением сомы. Щедрый (maghavant) - постоянный эпитет Индры
4b…перехитрил хитрости хитрецов an mayinam aminah prota mayah - Звукопись на базе fig.et
4c…породил солнце, небо, утреннюю зарю…- Убийство Вритры трактуется как космогонический подвиг
5a…Вритру, самого (страшного) врага (vrtram vrtrataram)
7с Вол (vadhri) - Букв. кастрированный
9d Дану (danu) - Nom. pr. Матери Вритры. Данава (danava) - букв. происходящий от Дану, является метрономическим именем не только Вритры, но вообще целого класса демонов, враждебных Индре
11a Даса - Вритра…коровы (, спрятанные) Пани - Намек на миф Вала о похищении коров - см. I, 6
12b…по клыку (srke) - Перевод условен. По Саяне, это слово обозначает ваджру - дубину грома Индры
13a-b nasmai vidyun na tanuatuh sisedha / na yam miham akirad dhradunimca
I, 33. К Индре
Примечания
Размер - гаятри. В этом гимне содержатся намеки на целый ряд редких (иногда только здесь упоминаемых) мифов, связанных с победами Индры над демонами и врагами
1…Мы пойдем к Индре, желая коров…- По Саяне, здесь содержится намек на миф Вала (см. I, 6). Боги обращаются друг к другу, собираясь идти к Индре, который должен найти похищенных коров
3d Не будь скупым (pani) - или nom. pr. демонов Пани, стороживших спрятанных коров, по мифу Вала…О возросший pravrddha! - По ведийским представлениям Индра возрастает в силе и размерах от сомы, молитв, хвалебных песен
4d…санаки (sanaka - букв. старый, древний) - nom. pr. какого-то племени. Саяна принимает буквальное значение слова
6d…навагва (navagva букв., по Тиме, получающий девять быков) - название полубожественного рода первых певцов и жертвователей, сподвижников Индры.
8 Сделав чехол для земли, Украшаясь золотой драгоценностью…- В этом стихе речь идет, видимо, о солнечном затмении, изображаемом как укрытие демонами солнца под чехлом (parinah). По предложению Гельднера, золотой драгоценностью они украсились, чтобы самим видеть в темноте
12a Илибища (ilibica) - Nom. pr. демона. Шушна (cusna) - Nom. pr. демона засухи (cus - сохнуть)
13b Острым быком рассекал он крепости - Под острым быком, по Саяне, подразумевается ваджра - дубина грома Индры
14a Кутса (kutsa) - Nom. pr. возницы Индры, который в одних сюжетах выступает как его любимец, в других - как враг. Имя Кутсы часто сопровождается патрономическим именем сын Арджуны (arjuneya от nom. pr. arjuna букв. белый, светлый). Дашадью (dacadyu) - Nom. pr. боевого быка. Швайтрея (cvaitreya) = Швитрья (cvitrya) - потомок Швитры (f.) (cvitra - букв. белая, nom. pr. женщины) в стихе 15
15a…в тугрийских (битвах)…- Тугрийский (tugrya) - происходящий от tugra - nom. pr. врага Индры
I, 34. К Ашвинам
Примечания
Автор - Хираньяступа из рода Ангирасов (Hiranyastupa Angirasa). Размер - джагати, стихи 9, 12 - триштубх
1a…вы двое обратите взор bhavatam navedasa
1c…в холод himya
2b…о (вашей) страсти к соме somasya venam. …опоры укреплены skambhasa skambhitasa
5d…дочь Солнца sure duhita - Имеется в виду Сурья - возлюбленная Ашвинов
7c…Насатьи nasatya - Имя Ашвинов; этимология неясна; в РВ всегда в двойств. Числе, кроме как IV. 3.6
7d…как дыхание ветер atmeva vatah
9b…сопряжены sanilah - Букв. Происходящие из одного гнезда, тесно связанные, братские
9c…запрягание…осла…- В колесницу Ашвинов запрягались ослы, кони, быки, птицы
11c Сотрите…повреждения - В магической целебной практике ведийцев болезни и повреждения стирали, стряхивали, насылали с однгого человека на другого
I, 35. К Савитару
Примечания
Размер - триштубх, стихи 1, 9 джагати. Для этого гимна характерна трактовка Савитара как божества не только утренних, но и вечерних сумерек
2a…взирая на…существа - Взирать на людей, на все существа - характерное действие Савитара как солярного божества
5a…темные кони…- Темные (cyavah) - это слово одновременно значит и коричневые. Эпитет cyava - обычно обозначает ночь. Сочетание двух противоположных цветов в конях Савитара; белоногие (citipadah), но сами черные, может отражать двойственную суть этого бога, его связь одновременно с дневным и ночным небом…кони взирали на людей…- Действие, характерное для Савитара, переносится на его коней. Глагол взирать (vi + khya), как отмечает Гельднер, полисемичен. Он значит сверкать и делать видимым. В стихе 7 этот глагол обозначает действие Савитара, изображенного в виде орла
6a-b (Есть) три неба - По интерпретации Одри, два неба Савитара , т.е. дневное и ночное, подвижны, а третье (одно в паде b) - это темное неподвижное пространство царя мертвых Ямы. Два (из них) - лоно Савитара (savitar dva upastha).
8b Равнину (длиной) в три перегона (tri dhanva yojana)
10d Каждый вечер (pratidosam)…- Это единственное место, где Савитар эксплицитно назван вечерним божеством
I, 36. К Агни
Примечания
Автор - Канва, сын Гхоры (Kanva Ghaura). Размер - чередующиеся через один стих брихати и сатобрихати. Гимн имеет личную окраску и содержит многочисленные выпады против жрецов-соперников. Цель - расположить Агни к себе, а не к другим
1a К юному среди многих - Юным yahva или самым юным yavistha Агни называют потому, что он рождается, как только зажигают жертвенный костер
2a Агни часто называют сыном силы sunuh sahasas, т.к. его добывают силой: с помощью трения двух кусков дерева друг о друга
7d Преодолев неудачи titirvamso ati sridhah - Подразумеваются, видимо, неудачи и ошибки, допущенные при добывании огня
8…они пересекли два мира - Автор вспоминает прошлое и своих предков Канвов, завоевывавших жизненное пространство и устанавливавших на завоеванной территории обычаи Ариев
8c-d Речь идет об Агни
9 Курение опасно для здоровья
10 Стих не закончен
13 Здесь и в следующем стихе обыгрывается слово прямо urdhva букв. прямой. См. примеч. I, 30, 6
15 Безбожник aravan - букв. не-дающий, т.е. не приносящий жертв богам
18 Здесь названы имена мифических древних царей: Турваша turvaca, Яду yadu, а также Уградева ugradeva - букв. имеющий грозных богов, Нававаства navavastva букв. имеющий девять поселений, Брихадратха brhadratha букв. имеющий высокую колесницу. Имена Турваши и Яду, обычно упоминаются вместе, встречаются в связи с Индрой, который им большей частью покровительствовал
I, 37. К Марутам
I, 38. К Марутам
Примечания
Размер - гаятри
1. Что же сейчас…Вы взяли в руки…- Как поясняет Саяна, смысл этого стиха таков: возьмите нас в свои руки!
1a…о любимые (неизвестно) где kad dha nunam kadhapriyah
2a-b kva nunam kad vo artham/ ganta divo na prthivyah
4a Пришни (prcni букв. пестрая) - Nom. pr. Матери Марутов, изображаемой как пестрая корова, т.е. грозовая туча, дающая дождь, как корова - молоко
6a…все дальше и дальше para-para
13a с долгой хвалебной песнью tara gira
I, 39. К Марутам
I, 40. К Брахманаспати
I, 41. К Варуне, Митре, Арьяману, Адитьям
I, 42. К Пушану
I, 43. К Рудре (и Соме)
I, 44. К Агни
Примечания
Размер - чередующиеся через один стих брихати и сатобрихати
9d…чей глаз - солнце svardrcah - Букв. кто видит солнце
I, 45. К Агни
Примечания
Размер - ануштубх
2с О ты, обладатель рыжих коней rohidasva
3…Приямедхи…Атри - Здесь перечисляются собственные имена ряда древних риши - любимцев богов
10d…(бродящего) вторые сутки tiroahnyam Букв. черезденного
I, 46. К Ашвинам
Примечания
Размер - гаятри
I, 47. К Ашвинам
Примечания
Размер - чередующиеся через один стих брихати и сатобрихати. Гимн - приглашение Ашвинов на питье сомы
2a…трехместной, трехчастной - Трехместной колесница является, возможно , потому, что третьей на ней ездила с Ашвинами их возлюбленная Сурья, дочь Савитара. В космогоническом ключе колесница Ашвинов моделирует трехчастную структуру вселенной
4c…сияющие abhidyavah - от значения dyu - небо, а не свет
7b Турваша turvaca - Nom. pr. царя древности, возглавлявщего многочисленное племя
9b Колесница с солнечной кожей rathena suryatvaca - По Саяне, это значит окутанная солнцем или подобная солнечным лучам колесница
I, 48. К Ушас
Примечания
Размер - чередующиеся через один стих брихати и сатобрихати
Через весь гимн проходит мысль о награде певцу, которая дается рано утром на заре
1b-c…о дочь неба duhitar divah…о ярко сияющая vibhavari - Постоянные эпитеты Ушас
2a…легко все находящие vicvasuvidah
3a Ушас светила uvasosa uchac ca nu - Образец звукописи
3c…держались наготове dadhrire - редкая форма от глагола dhar - держать
5c…пробуждая jarayanti
6с…не устают летать nakis…paptivamsa asate - букв. взлетевшие, не садятся
9a-b…сияй (своим)…сиянием a bhahi bhanuna
11b Которая блестела бы yac citro manase jane - букв. которая блестящая у рода человеческого
14…блестящая блеском cukrena cocisa
15с…от волка avrkam
I, 49. К Ушас
Примечания
Размер - ануштубх
4c…о Ушас usar - Единственный случай в РВ, когда сандхи свидетельствуют основу на r
I, 50. К Сурье
Примечания
Размер - гаятри, стихи 10-13 - ануштубх. Гимн распадается на две части: основная - прославление бога солнца Сурьи, под конец (стихи 10-13) - заговор против болезней с помощью солнца и заговор против врагов
1. Джатаведас - Здесь эпитет Сурьи, хотя обычно - это постоянный эпитет Агни
1c Чтобы все (существа) увидели солнце drce vicvaya suryam - букв. для видения для всех Сурью
6a-b…о чистый pavaka - Постоянный эпитет Агни, хотя иногда может определять и других богов, в частности Варуну
8a Семь рыжих кобылиц sapta…haritah - Лучи солнца; harit - букв. огненно-красный, золотисто-желтый. Понятие желтый обыгрывается в дальнейшем в связи с Сурьей, когда его просят избавить от желтухи harimana, отсылая ее к птицам желтого цвета (стихи 11-12)
9a…семь чистых Дочерей колесницы = семь рыжих кобылиц в 8a
12 Ропанака ropanaka и харидрава haridrava - название птиц, которые были, судя по комментариям, желтого цвета
I, 51. К Индре
Примечания
Размер - джагати, стихи 14-15 - триштубх. В гимне содержатся намеки на малоизвестные легенды, связанные с Индрой
1a Этого барана - Бараном (mesa) Индру называют потому, что, как поясняет Саяна, Индра однажды пришел в облике барана к риши Медхатититхи, сыну Канвы, выжимавшему сому, и выпил его сому
3b Атри atri - Nom. pr. мудреца древности, любимца богов, которому они неоднократно помогали. По Саяне, здесь подразумевается стовратный дом пыток, в который был заключен Атри и из которого он не мог выбраться. Основной миф, связанный с Атри, о том, как Атри освободил солнце, захваченное демоном Сварбхану, изложен в V, 40
3c-d Вимада vimada - Nom. pr. певца древности; сюжет, упоминаемый здесь, неизвестен
5a Колдовскими силами - колдунов mayabhir - mayino - Maya - одно из амбивалентных слов РВ, обозначающее в применение к богу силу волшебных превращений, а в применении к демону или врагу - хитрость, обман, колдовство
5c Пипру pipru - Nom. pr. демона, побежденного Индрой
5d Риджишван rjicvan - Nom. pr. союзника Индры в битве с Пипру, человека, которому Индра покровительствовал
5c Шамбара cambara - Nom. pr. демона, убитого Индрой (ради царя Диводаса)
6c Атитхигва atithigva - Прозвище царя Диводаса, любимца богов, особенно Индры. Арбуда arbuda - Nom. pr. демона, убитого Индрой
7b…щедрость радуется питью сомы - Подразумевается: питье сомы побуждает Индру к щедрости
9a-b кто следует обету anuvrata - кто против обета apavrat, союзник abhu - не союзник anabhu
9c-d…(в виде) муравья преодолел насыпи - Намек на миф об одном из превращений Индры в борьбе с демонами. Превратившись в муравья, Индра незаметно вполз на насыпь вражеской крепости. В то время как демон возрастал, Индра перехитрил его, уменьшив свои размеры
10a Ушанас ucanas, или Кавья (kavya - букв. обладающий качествами мудреца, происходящий от мудреца) Ушанас - nom. pr. древнего риши, обладавшего колдовскими силами, оказывавшего помощь богам и пользовавшегося их покровительством. В других местах РВ говорится, что это бог Тваштар выточил дубину Индре
12b Шарьята caryata - Nom. pr. человека, упоминаемого в РВ в связи с жертвоприношением сомы
13b Какшивант - См. примеч. I, 18, 1. В IX, 74, 8 упоминается, что Какшиванту было 100 лет. Вричая vrcaya - имя женщины, больше нигде не упоминаемой
13c Вришанашва vrsanacva букв. бык-жеребец - Имя человека (по Саяне, царя) или некоего существа (жена - mena - значит также - самка животного)
14b Паджра pajra - Название одного из арийских родов риши. К этому роду принадлежал и автор, судя по прозвищу pajriya, ср. I, 116, 7
I, 52. К Индре
Примечания
Размер - джагати, стихи 13, 15 - триштубх. Этот гимн, посвященный основному космогоническому подвигу Индры - убийству змея Вритры, отличается сложной структурой образов. Встречаются персонификации абстрактных понятий - атрибутов Индры: его сила ojas, sahas, поддержки uti, собственное внезапное действие svavrsti. Стиль гимна темен
1c-d…мчащуюся на зов колесницу…- Индра здесь назван колесницей
3a…захватчик из захватчиков sa hi dvaro dvarisi vavra udhani…- Здесь имеет место непереводимая звукопись. Значения слов dvara, dvari - не вполне ясны
5a…его внезапному действию svavrstim…- Как справедливо отмечалось интерпретаторами, здесь vrssti не идентично vrsti - дождь от vars - идти дождю.
5d…словно Трита - Сравнение с Тритой trita остается неясным. Известно, что древний риши Трита был заключен в колодец, откуда ему удалось выбраться (I, 105). Существует в РВ еще мифологический персонаж Трита Аптья (trita-aptya - букв. Трита водяной) с весьма неотчетливыми, стертыми функциями. В ряде контекстов РВ он выступает как двойник Индры в мифе об убийстве Вритры, в мифе Вала, в мифе о борьбе с Тваштаром и т.д.
6d…ударил громом…- Здесь употреблено слово гром tanyatu, а не дубина грома vajra, как обычно
8c…железную ayasam…- Железный здесь понимается в широком смысле как противопоставленный деревянному или каменному
9c…подкрепления…Маруты…- Здесь впервые раскрыто содержание подкреплений utayah Индры - это толпа Марутов
11a…(увеличилась) в десять раз (dasabhuji) - Букв. (стала) десятиохватной
13a…противовесом pratimana…- Букв. противомерой
I, 53. К Индре
Примечания
Размер - джагати, стихи 10, 11 - триштубх
1b На месте Вивасвата - Т.е. на месте жертвоприношения. Вивасват - см. примеч. I, 31, 3
1c…ведь еще не находили сокровища…- Мысль такова: легко ничто не дается, певцам придется немало потрудиться, чтобы получить награду
2a-b Тот, кто с бою берет dura - Nom. ag. от глагола dar - взрывать, взламывать, разбивать
2d…покровитель людей ciksanara - Перевод несколько условен
5 Да по(лучим)…Строки a-c построены на ритмических повторах синтаксических стркутур, начинающихся с наречия-префикса sam
6c-d…десять вражеских отрядов…тысячи (dasa vrtrani…sahasrani
7a-b В бой за боем…Крепость за крепостью (yudha yudham - pura puram)
7c-d Нами…Намучи - Строки характеризуются хиазмическими звуковыми повторами: namya…/…namucim nama mayinam. Нами, или Нами Сапья (nami sapya) - союзник Индры в борьбе с демоном Намучи (упоминается в VI, 20, 6; Х, 48, 9), Намучи namuci - Nom. pr. демона, потерпевшего поражение от богов, прежде всего от Индры
8a Каранджа karanja и Парная parnaya - Nom. pr. демонов, упоминаемых в РВ в этом месте и в X, 48, 8
8c-d Вангрида vangrda - Nom. pr. демона, упоминаемого только здесь. Риджишван - См. примеч. I, 51, 5
9 Этих царей…Поверг ниц…- Здесь упоминается вариант легенды о битве десяти царей (см. VII, 18)
9b Сушравас sucravas - букв. Обладающий прекрасной славой - Nom. pr. царя, которому покровительствовал Индра
9d…дурной ногой duspada
10 Турваяна turvayana - Nom. pr. царя, которому покровительствовал Индра
I, 54. К Индре
Примечания
Размер - джагати, стихи 6,8,9,11 - триштубх. Гимн характеризуется сложной звуковой игрой: различными ассонансами и аллитерациями, звуковыми повторами на базе этимологических фигур
1c…громко скрипящие деревья roruvad vana
6a Турваша turvaca…Яду yadu - Упоминаемые обычно вместе имена любимцев богов, прежде всего Индры; во множественном числе - происходящие от них потомки
6b Турвити turviti - Nom.pr. любимца богов. Вайя vayya - букв. освежающий, подкрепляющий - Nom. pr. любимца богов, товарища Турвити
6с Эташа etaca. 1) Non. pr. коня солнца, которого удерживает Индра, запрягает Павамана и пр.; 2) nom. pr. мифического персонажа, который боролся с солнцем или за солнце (также см. VII, 63, 2d). По Саяне, здесь речь идет о том, что Индра помог царям, названным в строках a-b, и риши Эташе, прозванному колесницей за свою стремительность, или же коню Эташе
I, 55. К Индре
I, 56. К Индре
I, 57. К Индре
Примечания
Размер - джагати
1c…словно в стремнине вод…- Сравнение неполно; следует добавить какое-нибудь имя в винительном падеже, например, словно (лодку) в стремнине вод
3c-d Чья природа - для славы…yasya dhama cravase namendri yam / jyotir akari harito nayase. Рену вопреки порядку слов оригинала (а он в данном случае тоже небезразличен) переводит: lui de gui la nature-institutionnelle, le nom, dIndra, ont ete cress (comme) une lumiere pour (son) renom comme les juments-bais pour la course
5c Высокое небо dyaur brhaii - Небо здесь, в отличие от обычного, женского, а не мужского рода
I, 58. К Агни
Примечания
Размер - джагати, стихи 6-9 триштубх
4b С языками (пламени, как) с серпом juhubhih srnya…- Имплицитное сравнение, т.е. Агни языками своего пламени уничтожает все на своем пути, как срезают серпом
6a Поместили тебя Бхригу среди людей…- Здесь представлен вариант легенды, согласно которому класс полубогов Бхригу принес огонь; из РВ известен и другой вариант: Матаришван (см. примеч. к I, 31, 3) приносит огонь Бхригу (I, 60, 1) и зажигает его для них, поскольку сам он от них прятался (III, 5, 10)
7a…семь жертвенных ложек sapta juhvo - Гельднер отмечает здесь игру двумя значениями слова juhu - язык и жертвенная ложка; Рену считает, что речь идет о семи жрецах с жертвенными ложками
7c…посланника aratim…- Одно из неясных слов в РВ. Предлагавшееся Тиме на основе этимологического анализа значение arati с венцом из спиц - не является общепризнанным
8c…создай…широту urusya - форма от именного глагола от прилагательного uru - широкий…- Противопоставление широкого пространства uru loka - узости amhas, опасности, беде, вообще всякого рода степенности - одна из основных оппозиций в ведийской модели мира
I, 59. К Агни-Вайшванаре
Примечания
Размер - триштубх. Вайшванара (vaicvanara букв. принадлежащий всем людям) - та ипостась Агни, которая определяется как огонь во всех его проявлениях: прежде всего небесный (солнце, молния), но также и земной, т.е. огонь жертвенного костра и пр.
1b В тебе радуются все бессмертные - Боги радуются Агни потому, что из жертвенного костра получают жертвоприношения
2b…посланником (arati)…- см. прим. К I, 58, 7
2d…ты - свет для арьи. - Арьи (arya) - самоназвание ведийских племен. В РВ мир арьев, обьединяющий ряд племен (пять народов), поклоняющихся арийским богам, противопоставлен миру даса/дасья, не поклоняющихся арийским богам и враждебных племенам арьев
4a…высокие два мира (brhati…rodasi)…Небо и земля
6b…(люди племени) Пуру (puravas, puru - букв. человек). Название одного из племени арьев
6d Шамбара - Здесь Агни приписывается убийство демона, которое обычно связано с Индрой
7b Бхарадваджа (bharadvaja - букв. приносящий награду). - Nom. pr. знаменитого риши, которому приписывается создание гимнов мандалы VI: во множественном числе обозначаются люди из его рода, его потомки. Здесь упоминание рода Бхарадваджи выглядит странно
7c-d Пурунихта, сын Шатавана (catavaneya purunitha) - Nom. pr. царя
I, 60. К Агни
I, 61. К Индре
Примечания
Размер - триштубх. В качестве специфической черты данного гимна Гельднер отмечает длинное вступление (стихи 1 -5), посвященные тому, как риши творит молитву Индре. Формальная особенность гимна состоит в том, что все стихи, кроме последнего, начинаются с обозначающего Индру указательного местоимения с эмфатической частицей: asma id или asyed
2d…они - Т.е. риши
7 Намеки на разные варианты мифа о том, как Индра боролся за кашу odana - здесь вареную (пищу) pacata - содержаться в нескольких гимнах мандалы VIII, 63, 9; 69, 14; 77, 6 и 10
11 Турвити - См. примеч. I, 54, 6
12 Вкрапление прямой речи в повествование, ведущегося в третьем лице
13 Обращение певца к самому себе
14 длань провидца venasya - Т.е. Индры. Нодхас nodhas - Nom. pr. риши, слагателя данного гимна
I, 62. К Индре
Примечания
Размер - триштубх. В тексте гимна широко используется звукопись. Стихи 8-13 начинаются со слова sanad издревле или со звуковых намеков на него: 8 - sanad, 9 - saneti, 10 - sanat sanila, 11 - sanayuvo, 12 - sanad, 13 - sanayate
3a-b Сарама нашла пищу для…потомка - В связи с этими стихами Саяна рассказывает следующую историю. Индра решил послать божественную суку Сараму на поиски коров, спрятанных Пани, подобно тому как охотник посылает собаку выслеживать дичь. Сарама сказала, что отправится, если Индра пообещает дать коровьего молока ее щенку. Индра согласился. Сарама нашла место, где были спрятаны коровы, сообщила об этом Индре, и тот убил Асуру, прятавшего коров, и захватил этих коров
4 Вместе… - Здесь перечислены различные союзники Индры в борьбе за освобождение коров: семь вдохновенных sapta vipra - т.е. семь древних риши, Навагва navagva - букв. Завоевывающий девять коров и Дашагва dacagva - букв. Завоевывающий десять коров; две последние группы союзников Саяна относит к Ангирасам
7a Также dvita
10a-b…потоки…Охраняют (твои) обеты - Обеты Индры состоят в том, что реки всегда должны течь, и они текут своими силами, с тех пор как он их выпустил на свободу
I, 63. К Индре
I, 64. К Марутам
I, 65. К Агни
I, 66. К Агни
I, 67. К Агни
I, 68. К Агни
I, 69. К Агни
I, 70. К Агни
I, 71. К Агни
I, 72. К Агни
I, 73. К Агни
I, 74. К Агни
I, 75. К Агни
I, 76. К Агни
I, 77. К Агни
I, 78. К Агни
I, 79. К Агни
I, 80. К Индре
Примечания
Размер - панкти
3d Ты убьешь Вритру hano vrtram jaya apo - Субьюнктивы, выражающие модальное будущее время; призыв к Индре повторять космогонические подвиги в будущем
16 Поэтическое видение…- Между падами a-b и c-d имеет место аноколуф. Атхарван atharvan - жрец огня; nom. pr. первого жреца огня, почитавшего богов и заклинавших злых духов) от его имени образовано название веды заклинаний Атхарведы. В РВ VI, 16, 14 Атхарван назван отцом Дадхьянча (см. Мифы и легенды древней Индии)
I, 81. К Индре
I, 82. К Индре
I, 83. К Индре
I, 84. К Индре
Примечания
Размеры разные: стихи 1-6 ануштубх, 7-9 ушних, 10-12 панкти, 13-15 гаятри, 16-18 триштубх, 19 брихати, 20 сатобрихати. По содержанию гимн состоит из нескольких мало связанных между собой частей
9 Строки a-b и c синтаксически не согласованы
10-12 Сладкий мед, находящийся в …середине…- В этих стихах символически описано приготовление сомы: смешение его выжатого сока (=меда, быка) со струями молока (=коровами)
10b…коровы-гаури gauri - Разновидность коров Bos Gaurus
13-15…костями Дадхьянча…убил…врагов - В этих стихах отражен миф о Дадхьянче - см. примеч. I, 80, 16. В связи с этим местом Саяна излагает более позднюю версию легенды о Дадхьянче. Пока сын Атхарвана Дадхьянч был жив, асуры присмерели. С его смертью они наводнили землю, И Индра, не в силах с ним справиться, стал искать Дадхьянча. Узнав, что он на небе, Индра спросил, не осталось ли от него хоть какого-либо члена на земле. Ему нашли конский череп, с помощью которого Дадхьянч выдал Ашвинам тайну меда Тваштара, т.е. сомы. Его нашли у Шарьянавата caryanavat - озера во внутренней части Курукшетры. Костями этого черепа Индра разбил асуров
I, 85. К Марутам
I, 86. К Марутам
I, 87. К Марутам
I, 88. К Марутам
I, 89. Ко Всем-Богам
Примечания
Размеры разные: стихи 1-5 т 7 - джагати, 6 - вирадж viratsthana, 8 -10 - триштубх
1a Да придут…прекрасные силы духа a no bhadrah kratavo yanta vicvato
2a…для идущих прямо rjuyatam
3a…с обычным призывом purvaya nivida - Букв. с прежним приглашением. Nivid - традиционная формула приглашения богов списком
3b…Дакше не ошибающемуся daksam asridham
4d…возбуждающие вдохновение dhisnya
5a…движущимся (и) неподвижным jagatas tasthusas - Букв. движущимся и стоящим
6c Таркшья takrsya - Nom. pr. Коня-солнца
7b…на жертвенной раздаче vidathesu
7с (Эти) люди manavah - Сыновьями Ману, по ведийским представлениям, являются люди
9d…посреди пути madhya…gantoh - Букв. посреди движения
10b…она - отец, она - сын sa pita sa putrah
I, 90. Ко Всем-Богам
I, 91. К Соме
I, 92. К Ушас и Ашвинам
Примечания
Размеры разные, стихи 1-4 - джагати, 5-12 - триштубх, 13-18 - ушних
1a…зори подняли…знамя - Знамя - ketu - характерный для Ушас атрибут
1b Они украшают светом bhanum anjate - Букв. намазываются светом как мазью
2c…знаки vajunani - Имеется в виду, что зори своим светом создают ориентиры, позволяющие отделять день от ночи
3b…(проехав) на той же самой упряжке samanena yojanena - Слово yoiana означает расстояние, которое можно проехать, не меняя лошадей
5d Дочь неба divo duhita - Постоянный эпитет Ушас
8b…с дасами в начале dasapravargam - Как отмечает в комментарии Рену, здесь имеются в виду пленные, захваченные в сражении вместе с конями, украшениями и проч.
13c…продолжение рода tokam ca tanayam ca - Или детей и внуков - часто встречающаяся формула в РВ
I, 93. К Агни и Соме
I, 94. К Агни
I, 95. К Агни
I, 96. К Агни - дарителю богатства
I, 97. К Агни
I, 98. К Агни-Вайшванаре
I, 99. К Агни-Джатаведасу
Примечания
Гимн - 99. Автор - Кашьяпа, сын Маричи (Kacyapa Marica).
Размер - триштубх.
Самый короткий гимн в РВ. Единственный гимн из одного стиха, по-видимому, представляющий собой отрывок
I, 100. К Индре
Примечания
Авторы, по анукрамани, пятеро сыновей царя по имени Вришагир (Vrsagir, откуда происходит их патрономическое имя Varsagira): Риджрашва (Rjracva), Амбариша (Ambarisa), Сахадева (Sahadeva), Бхаямана (Bhayamana), Сурадхас (Suradhas), - они названы в стихе 17 - из которых главный Риджравша.
Размер - триштубх
I, 101. К Индре
I, 102. К Индре
I, 103. К Индре
I, 104. К Индре
I, 105. Ко Всем-Богам - Трита в колодце
Примечания
Автор - согласно ортодоксальной традиции, божество Трита Аптья или риши Кутса. Размер - панкти, стих 19 - триштубх. Хотя в туземном комментарии посвящен Всем-Богам, реально в нем в темной и неясной форме отражена история Триты (которая в дальнейшем разработана в Махабхарате 9, 36, 8 и сл.). Сюжет таков. Некто по имени Трита был брошен в колодец своими жадными братьями. Из глубины колодца он обращается к богам с мольбой о спасении и, когда ему удается мысленно совершить жертвоприношение сомы, боги спасают его. В колодце Трита проводит, скорее всего, одну ночь. Существует интерпретация этого гимна как отражение катаклизма в природе (Luders H. Varuna, с. 576 сл.). Согласно этой интерпретации, в гимне описано солнечное затмение, произошедшее потому, что жертвоприношение и истина вдруг утратили свою магическую силу. Космический порядок вновь восстанавливается с помощью молитвы, данной Варуной - охранителем этого порядка. История Триты представляет собой лишь одну из иллюстраций этого общего положения. Стихи 1-17 произносятся от лица Триты, 18-19 - от лица автора гимна, т.е. Кутсы
1 В воде колодца Трита видит отражение ночного неба: месяц и звезды
2 Жена притягивает к себе мужа - Идея стиха: другие, а не я, вкушают ночные утехи
3 Да не упадет…солнце - По Саяне, под солнцем подразумевается род Триты, его умершие предки, находящиеся на небе. Род прекратится, если погибнет Трита, не имеющий сына, который мог бы совершать поминание предков, т.е. быть достойным сомы (somya в 3d). Это толкование обьясняет и содержание предыдущего стиха. Оно находит также поддержку в стихе 9, где упоминается божество Трита Аптья (trita aptya букв. Трита водяной), от которого герой данного гимна ведет свое происхождение: Трита Аптья - это скорее всего деификация какой-то разновидности небесного света и огня. В эпоху РВ это божество стало весьма неясным и оказалось оттесненным на задний план Индрой
4 Я спрашиваю о (моей) последней жертве - В этом и следующих стихах Трита требует вознаграждения от богов за его прежние вознаграждения
4b…вестник (богов) - Агни, отвозивший языками пламени жертву от людей к богам. Трита опасается, что Агни не передал его прежние жертвы, если боги могли его так покарать
4c-d kva rtam purvyam gatam / kas tad bibharti nutano
5c Что справедливо, а что несправедливо - kad va rtam kad anrtam - Оппозию rta - anrta можно интерпретировать и как закон - беззаконие, порядок - хаос, благочестивость - неблагочестивость
6в…надзор Варуны - Варуна здесь упоминается как бог, связанный с моральными ценностями и наблюдающий за исполнением вселенского закона
6d…по пути…Арьямана - Путь Арьямана здесь употребляется в той же функции, что и путь Адитьев (Арьяман - один из Адитьев) в стихе 16, т.е. имеется в виду путь божественной истины и справедливости
7 Я кто…раньше Произносил нечто - Вновь выражается надежда на справедливое воздаяние за прежние жертвы
8…обжигают меня болью Ребра - В стихе употребляются сравнения - штампы
9a…те семь лучей - Подразумеваются лучи восходящего солнца или какое-то созвездие. Если это солнце, то, значит, наступила предрассветная пора
10…пятеро быков…стояли посреди…неба…- Описание предрассветного неба. Пятеро быков - видимо, какое-то созвездие
11…прекраснокрылые сидят Посреди подьема на небо - Описание рассвета. Прекраснокрылые - солнечные лучи
11…прогонят с дороги волка - Под волком, по-видимому, подразумевается какой-то ночной демон, враждебный свету
12a-b…укреплено…достойное…восхваления (светило) - Описание восхода солнца
12c-d Закон струят реки. Правду протянуло солнце - Вывод из этих фактов таков: закон rta и правда satya должны распространиться и на Триту. Закон и правда здесь фактически синонимичны
14 (Пригласи) сюда богов - Трита совершает утреннее жертвоприношение, видимо, мысленно, сидя в колодце
16…путь Адитьев…Его вас не обойти, о боги - Трита призывает богов к справедливости. Истина, т.е. несправедливость по отношению к Трите, богам виднее, чем смертным
17 Трита…взывает к богам о помощи. Это услышал Брихаспати - Брихаспати спасает Триту. Этим стихом заверщается история Триты
18 Однажды меня увидел…волк - Эти стихи не связаны непосредственно с историей Триты. Смысл стиха 18 темен
19 = I, 94, 16 c-d
I, 106. Ко Всем-Богам
Примечания
Размер - джагати, стих 7 - триштубх
I, 107. Ко Всем-Богам
I, 108. К Индре и Агни
Примечания
8 - Друхью druhyu - Название племени во множественном числе, его главы - в единственном. Поскольку druh - значит обманывать, это должно быть неарийское племя
I, 109. К Индре и Агни
I, 110. К Рибху
Примечания
Размер - джагати, стихи 5-9 -триштубх.
1с…океан (samudra)…- Подразумевается выжатый сома.
2b…сыновья Судханвана (saudhanvanasas - non. part. от sudhanvan - букв. имеющий хороший лук)…- Патронимическое имя Рибху.
2d …Савитара, приносящего жертвы - Редкий случай, когда говорится, что жертвы приносит бог
I, 111. К Рибху
Примечания
Размер - джагати, стих 5 -триштубх
В гимне обыгрывается слово вытесать, сладить (taks), обозначающее наиболее характерное для Рибху действие.
5a Рибху (rbhu букв. умелый, искусный). В единственном числе это слово служит именем первого из трех Рибху (иногда его называют также Рибхукшан), в то время как второго называют Ваджа (vaja - как имя нарицательное - награда), а третьего Вибхван (vibhvan букв. превосходный)
I, 112. К Ашвинам
Примечания
Размер - джагати, стихи 24, 25 - триштубх.
…Раса (rasa) - Nom. pr. Небесного потока, текущего вокруг земли и воздуха; nom. pr. реки
12с Тришока tricoka - букв. обладающий трояким светом. Nom. pr. певца, подопечного Ашвинов…рыжих коров usriya - или утренние зори
14b Диводаса - divodasa букв. слуга неба. Это имя встречается в сочетании с Атитхигва и Бхарадваджа, обозначает любимца богов, особенно Индры
I, 113. К Ушас
Примечания
Размер - триштубх. Гимн нетривиален по содержанию. Подчеркивается представление об Ушас как о мериле времени, как о подвижном элементе динамической системы мироздания, соотносимом с другими такими же элементами (прежними и будущими зорями, ночью, солнцем)
1a…свет света, лучший из всех crestham jyotisam jyotis
1b…предвестник praketa
1c…вызвана к жизни по побуждению Савитара yatha prasuta savituh savaya - Игра словами от корня su - оживлять, нередко сопровождаемая в РВ имя Савитара
2a Со светлым теленком - Теленок - или Агни, или Сурья
3b…наученные богом devaciste - Подразумевается: наученные богом Савитаром
3d…две хорошо соразмеренные sumeke
4…она открыла нам врата. Приведя в движение живой мир - Открывать, раскрывать взором, сделать видимым, являть - характерные действия Ушас
14a…на пороге неба diva atasu - Букв. в раме (мн. .) неба
16a Живой жизненный дух jivo asuh - сщбственно asu - дыхание жизни
16c…чтобы двигалось солнце yatave suryaya
18 Пусть тот, кто выжимает сому…щедрых даров - Смысл таков: пусть в конце обряда жрец за свои песни и ритуальные действия немедленно получит награду. При вызывании песней udarke
I, 114. К Рудре
I, 115. К Сурье
I, 116. К Ашвинам
Примечания
Размер - триштубх
2c-d Осел…выиграл ту тысячу…Осел - одно из тягловых животных Ашвинов. Саяна предполагает, что это было состязание, устроенное в связи со свадьбой Сурьи (Surya), дочери Савитара, с Сомой; в этой свадьбе Ашвины принимали участие, видимо, сначала в роли женихов, а затем сватов (см. X, 85). Сурья поднималась на их колесницу и ехала с ними третьей. Гельднер отвергает это предположение
3 Вы вывезли его на …ладьях - Именно этот и следующие стихи дали повод некоторым исследователям считать, что арии в период РВ были знакомы с мореходством и парусными судами
4c На берег моря…(samudrasya dhanvann ardrasya pare)…- Dhanvan в сочетании с samudra обычно значит берег моря, хотя основное значение dhanvan - пустыня.
6d Конь Педу (paidva)…- Педу (pedu) - non. pr. Некоего лица, которому Ашвины подарили белого коня, обладающего способностью убивать змей; этот конь обожествлялся в РВ
7c Налили…хмельного напитка. - Хмельной напиток (sura) содержал алкоголь и предназначался для людей, в отличие от священного сома (soma), галлюциногенного напитка, считавшегося напитком бессмертия богов.
8c…сброшенного в раскаленную печь…-Раскаленная печь (rbisa) или яма, на дне которой под углями тлеет огонь; высказывались также предположения, что это дупло в дереве, доходящее до глубин земли
9 Вы сдвинули колодец, о Насатьи…- Обычно чудо поворачивания колодца для Готамы связано в РВ с Марутами. См. I, 85, 10-11
10 Чьявана (cyavana) - Nom. pr. Некоего человека, старого и слабого, которому Ашвины вернули молодость и сделали снова привлекательным для его жены. Не раз упоминается в РВ
13b Пурамдхи (puramdhi - букв. сполна дающий). - Здесь nom. pr. подопечного Ашвинов, в других местах нередко nom. pr. абстрактного божества исполнения желаний, полноты счастья
17a…дочь солнца…- Сурья, см. примеч. к I, 116, 2
18d …крокодил (cimcumara)
23 Вишвака Кришния (vicvaka krsniya) - Nom. pr. риши, сына некоего Кришны (krsna - букв. черный); как считает Гельднер, этот риши - одно и то же лицо с автором гимна VIII, 86. Вишнапу (visnapa) - Nom. pr. потерявшегося сына риши Вишвака Кришния
24c Ребха (rebha - букв. певец) - Nom. pr. риши, спасенного Ашвинами из колодца, где он лежал мертвый
I, 117. К Ашвинам
I, 118. К Ашвинам
I, 119. К Ашвинам
I, 120. К Ашвинам
I, 121. К Индре
I, 122. Ко Всем-Богам
I, 123. К Ушас
Примечания
Размер - триштубх. В гимне подчеркивается периодичность появления богини утренней зари Ушас как проявление космического закона
1a Дакшина daksina - Букв. награда за исполнение ритуала, плата жрецам и певцам; здесь, как и во многих других местах, персонификация этой награды в виде богини жертвоприношения. Дакшина в стихе 5 изображена в виде колесницы (обычно же колесница с дарами - ее атрибут). Она тесно связана с Ушас, т.е. вознаграждение жрецам раздавалось на утренней заре
1d Заботящаяся о людском поселении - Поселение ksaya означает также мирную жизнь
2а…(всего света) (vicvasmad bhuvanad) - Или - любого другого существа
2c…снова рождающаяся punarbhu
3c…покровитель дома damunas
3c-d…пусть…Савитар…провозгласит нас безгрешными - Бог солнца Сурья - возлюбленный Ушас, который идет за ней следом; Савитар же, олицетворяющий животворную силу Солнца, выступает здесь как ходатай за людей перед Сурьей
4b Изо дня в день - Ушас, повторяясь бесконечно, каждый день бывает новой
5a Сестра Бхаги, кровная родня Варуны - Бхага bhaga - букв. доля, часть - понятие, персонифицированное в виде бога. Именно Ушас в виде дакшины наделяет жрецов своей долей вознаграждения. С Варуной Ушас связана потому, что, появляясь постоянно по утрам, она реализует действие космического закона рита rta, которым ведает Варуна
7b Две…половины суток ahani - Букв. двое суток
8c-d Безупречные…тридцать Еджан…осуществляют в один день (божественный) замысел anavadyas trimcatam yojanany /ekaika kratum pari yanti sadyah - Эти строки по-разному понимаются разными переводчиками. Еджана (йоджана) yojana - букв. Запрягание - отрезок пути, который можно проехать в одной упряжке, т.е. не меняя коней. Здесь выражена циклическая повторяемость появления утренних зорь в соответствии с космическим законом
9d…на место свидания niskrtam - Имеется в виду заранее известное место появления Ушас и одновременно место ее свидания с Сурьей
13a…узде racmi - Или лучу
I, 124. К Ушас
Примечания
Размер - триштубх. В гимне продолжается тема регулярной повторяемости Ушас из предыдущего гимна, но на первом плане - изображение женских прелестей богини
1c-d Савитар побудил savita…prasavit - Обычное в связи с именем этого бога обыгрывание разных образований от корня su - побуждать
I, 125. Хвала щедрому дарителю
I, 126. Хвала щедрым дарам
Примечания
По анукрамани, авторами считаются: Какшивант - стихи 1-5; Бхаваявья (Bhavayavya, т.е. царь Сваная, восхваляемый в предыдущем гимне) - стих 6, Ромаша (Romaca букв. волосатая) - стих 7. Более вероятно, что гимн создан одним лицом - риши. Размер - триштубх, стихи 6-7 - ануштубх
1a Бхавья (bhavya) - Патрономическое имя царя Сванайи, которому посвящен этот и предыдущий гимны
3d …в конце дней (жертвоприношения) (abhipitve ahnam) - Abhipitra - слово, значение которого много обсуждалось: вечерняя трапеза, заход (солнца), успокоение.
7d Гандхари (gandhari)! - Nom. pr. Народа
I, 127. К Агни
Примечания
Размер атьяшти, стих 6 - атидхрити
1f-g он жаждет вспышки жира…- Подразумевается, что Агни хочет, чтобы его зажгли с помощью жира и расплавленного масла
2d Описывающего круги parijman - Эпитет, который часто определяет Ашвинов и их колесницу, совершающую обьезд вселенной, бога ветра Вату и Агни
3b-c…пересекая зло…подсекая дерево druham-tarah…druham вместо hantarah) - Отмеченная исследователями игра ононимами
3f-g…он дает собой управлять - По Гельднеру, Агни изображен здесь как боевой конь, а жрец - как воин, стоящий на колеснице
5c Для ревностного aprayuse - Т.е. для жреца, бодрствующего возле костра
I, 128. К Агни
I, 129. К Индре
I, 130. К Индре
I, 131. Гимн Индре
I, 132. К Индре
I, 133. К Индре
I, 134. К Ваю
I, 135. К Ваю, Индре-Ваю
I, 136. К Митре-Варуне
I, 137. К Митре-Варуне
I, 138. К Пушану
I, 139. Ко Всем-Богам
I, 140. К Агни
I, 141. К Агни
I, 142. Гимн-апри
Примечания
Размер - ануштубх
I, 143. К Агни
I, 144. К Агни
I, 145. К Агни
I, 146. К Агни
I, 147. К Агни
I, 148. К Агни
I, 149. К Агни
I, 150. К Агни
I, 151. К Митре-Варуне
I, 152. К Митре-Варуне
I, 153. К Митре-Варуне
I, 154. К Вишну
I, 155. К Вишну (и Индре)
I, 156. К Вишну
I, 157. К Ашвинам
I, 158. К Ашвинам
I, 159. К Небу и 3емле
I, 160. К Небу и 3емле
I, 161. К Рибху
Примечания
Размер - джагати, стих 14 -триштубх
В гимне рассказывается о том, как Рибху - трое мифических существ полубожественного происхождения благодаря своему удивительному мастерству заслужили подобно богам, право на долю в жертвоприношении сомы. В этот рассказ вплетается эпизод, связанный с легендой об Агохье (стихи 11-13). Гимн начинается в диалогической форме, но со стиха 3 переходит в авторский монолог
1a…самый красивый (crestha)…самый юный (javistha) - Постоянный эпитет Агни
1c Мы не ругали кубка…- Речь идет о кубке (camasa), который некогда сделал великий мастер бог Тваштар, чтобы боги пили из него сому
2с См. примеч. I, 110, 2
5d Вообще миф о девице, освободившей Рибху, остался неизвестен
6a-b Описание того, как боги воспользовались тем, что для них сделали Рибху
6b Вишварупа, ж.р. (vicvarupa букв. обладающая всеми цветами, всеми обликами). Nom. pr. мифической дойной коровы, которая все оживляет своим молоком
8a-b Рибху, которые приобрели право на долю в жертвоприношении, сначала предлагают замены (по Саяне, это сома первых двух выжимок, хотя лучшим считался сома третьей выжимки). Мунджа (munja) - камыш, особенно употребляемая для плетения разновидность Saccharum Munjia
11-13 Здесь делается весьма темная отсылка к мифу об Агохье (agohya букв. тот, кого нельзя спрятать.) Под этим именем в РВ чаще всего подразумевается солярный бог Савитар. Согласно этому мифу, Рибху странствовали, пока не попали в дом к Савитару, у которого по одной версии они проспали год, по другой - 12 последних дней года. Во время этого сомнамбулического состояния они покрыли травой возвышенности и пустили воду в низины. По истечению этого срока они проснулись, спросив кто их разбудил. См. также I, 110, 2-4 и IV, 33, 7. Гельднер рассматривает этот сомнамбулический период жизни Рибху в доме Агохьи как переход от небожественного состояния к божественному
I, 162. Восхваление коня
Примечания
Размер - триштубх, иногда переходящий в джагати.
Этот гимн, как подчеркгуто Гельднером, носит вполне конкретный, прикладной характер. Он посвящен ритуалу жертвоприношения коня. Основные этапы ритуала следующие. Боевого коня трижды обводят вокруг жертвенного столба. Впереди него ведут козла - жертвенную долю для Пушана. Коня закалывают. Рядом с конем кладут его сбрую. Затем жрецы разделывают тушу по строго предписанным правилам и приготавливают ее на огне жертвенного костра. Ритуал заканчивается вкушением жертвы. Нарушая последовательность ритуала, автор может забегать вперед или возвращаться к его начальным этапам. В целом же гимн привязан к ритуалу
2c-d…козел…Вступает на путь… - Можно привести параллель, что при кремации мертвого человека вместе с ним сжигали также убитого козла. Этот козел должен был быть одноцветным, а по некоторым предписаниям - обязательно черным - ср. X, 16, 4
21c-d Два буланых коня, два в яблоках…в одной упряжке. Боевой конь…у дышла осла - Достигнув неба, пожертвованный боевой конь оказывается вместе с тягловыми животными богов: два буланых коня (hari) возят Индру, два в яблоках (prcati) - Марутов, осел (rasabha) - Ашвинов
22c Пусть Адити создаст нам безгрешность! - О безгрешности просят потому, что совершенно убийство коня
I, 163. Восхваление коня
Примечания
Размер - триштубх.
В отличие от предыдущего гимна тема трактуется философски. Жертвенный конь порой отождествляется с солнцем, охраняющим вселенную своими лучами-поводьями
I, 164. Гимн-загадка
Примечания
Тема - Все-Боги (1-41), далее отдельные боги или деифицированные понятия. Размер - триштубх; стихи 12, 15, 23, 29, 36, 41 - джагати, 42 - прастара-панкти, 51 - ануштубх. Приведенные здесь по традиционному указателю темы данного гимна мало отражают его содержание. Знаменитый гимн представляет собой собрание так называемых брахмодья (brahmodya) - аллегорий и загадок о происхождении вселенной, об удивительных явлениях природы, о времени, богах, человеческой жизни, ритуале, поэтической речи и пр. Отгадки, как правило, не даются. Вопросы оставляются без ответа. Аллегории туманны и допускают различные толкования. Хотя толкованию этого гимна посвящена целая литература: от Саяны до современных работ, многое в его содержании остается неясным.
Заслуживает внимание концепция Н. Брауна, который считает, что гимн - не случайное собрание загадок, а связанное изложение риши Диргхатамасом своего видения
22 Сущ. различные интерпретации. По Гельднеру, это древо познания и два орла символизируют два вида знания: интуитивное и прагматическое. Сладкая ягода на вершине дерева достается только тому, кто причастен к высшему, интуитивному знанию
I, 165. Разговор Индры, Марутов и Агастьи
Примечания
Размер - триштубх. Авторами этого гимна по анукрамани, кроме Агастьи, которому приписываются стихи 13-15, названы также Индра и Маруты. Два начальных и три последних стиха представляют собой авторскую речь, обрамляющую диалог. Как это обычно для диалоговых гимнов РВ, в тексте не сказано, кто подает ту или иную реплику, и в отношении атрибуции отдельных стихов между комментаторами существуют разногласия.
3b Что ж это у тебя так kim ta ittha
I, 166. К Марутам
I, 167. К Марутам (Индре)
I, 168. К Марутам
Примечания
Размер - джагати, стихи 8-10 триштубх. Между строками a и b иеет место разрыв синтаксической связи
3b…внутри krtsu
3d В их руках…пряжка и нож - Характерные атрибуты Марутов. Сверкающие пряжки khadi служили им украшением
7c…дар rati - В оригинале это слово женского рода, что оправдывает сравнение с женой Марутов Родаси. Под даром подразумевается дождь из грозовых туч, который вызывают Маруты, отсюда двойственность в его изображении: устрашающая гроза и благотворный дождь
8a Шумят…в такт prati stobhanti - Букв. ievzn d jndtn
8в Когда Маруты кропят жиром - Т.е. когда идет дождь
9c…сотоварищи sapsarasah…чудовище abhva - подразумевается грозовая туча
I, 169. К Индре
I, 170. Разговор Агастьи и Марутов
I, 171. К Марутам и Индре
I, 172. К Марутам
I, 173. К Индре
I, 174. К Индре
I, 175. К Индре
I, 176. К Индре
I, 177. К Индре
I, 178. К Индре
I, 179. Агастья и Лопамудра
I, 180. К Ашвинам
I, 181. К Ашвинам
I, 182. К Ашвинам
I, 183. К Ашвинам
I, 184. К Ашвинам
Примечания
Размер - триштубх
1c-d…для того, кто щедрее дает, чем чужой aryo…sudastaraya
3с…(буйволы), рожденные в водах - Речь идет о тягловых животных, которые по представлению ведийцев, возили колесницу Ашвинов по воде
4c-d Когда из желания славы…вам вслед Ликуют any yad vam cravasya…madanti
I, 185. К Небу и Земле
I, 186. Ко Всем-Богам
I, 187. Прославление пищи
Примечания
Размеры 1, 3, 5-7 - ануштубх, 2, 4, 8-10 - гаятри, 11 брихати. Под пищей pitu подразумевается не только твердая еда, но и питье - прежде всего сок сомы
5c…сладкие глотки svadmanah - Букв. сладости
I, 188. Гимн-апри
Примечания
Размер - гаятри
I, 189. К Агни
I, 190. К Брихаспати
I, 191. Заговор против ядовитых насекомых и змей
МАНДАЛА II
II, 1. К Агни
II, 2. К Агни
II, 3. Гимн-апри
Примечания
Гимны II, 1-43. По традиции большая часть гимнов приписывается певцам из семьи Гритсамада из рода Бхригу (Grtsamada Bhargava). По Саяне, Гритсамада - это имя, под которым род Бхригу усыновил сына Шунахотры из рода Ангирасов (Angirasa Caunahotra). Авторство большинства гимнов приписывается, согласно анукрамани, самому Гритсамаде. Автор гимнов II, 4-7 - Сомахути из рода Бхригу (Somahuti Bhargava). Размер - триштубх, стих 7 - джагати
5d Очищая славную варну - Варна varna - букв. цвет - обозначение социальной группы людей
7d На пупе земли nabha prthivyah - На месте жертвоприношения…На трех вершинах! - На трех жертвенных кострах
9b рождается сын - Сын vira - основное значение этого слова муж, мужчина, герой
10a…дерево vanaspati - Подразумевается жертвенный столб, к которому привязано жертвенное животное
II, 4. К Агни
Примечания
Автор - Соматухи из рода Бхригу (Somahuti Bhargava). Размер - триштубх.
II, 5. К Агни
Примечания
Автор тот же. Размер - ануштубх.
II, 6. К Агни
Примечания
Автор тот же. Размер - гаятри.
II, 7. К Агни
Примечания
Автор тот же. Размер - гаятри.
II, 8. К Агни
II, 9. К Агни
II, 10. К Агни
II, 11. К Индре
Примечания
Размер - виратсхана-триштубх, стих 21 - триштубх. Стихотворный размер трактуется автором весьма вольно, и десятисложные пады виратстхана легко переходят в одиннадцатисложные пады триштубха
1b Да будем мы (достойны), чтобы ты дал благо syama te davane vasunam! -букв. Да будем мы при твоем давании благ!
8d Они распространили свист - Они - Маруты
9d kanikradato vrsno asya vajrat - Формально не исключен также перевод: ваджрой этого ревущего быка
17 Трикадрука trikadruka - букв. три сосуда для сомы. Название первых трех дней в шестидневном празднике выжимания сомы (см. I, 32, 3)
19с Вишварупа - М.р. visvarupa - букв. имеющий все цвета, имеющий все облики) - nom. pr. треглавого сына Тваштара, которому Индра отсек все его головы. По другому варианту мифа это сделал Трита (см. X, 8, 7-9)
II, 12. К Индре
Примечания
Размер - триштубх. Помимо обычного перечисления подвигов Индры, здесь привлекает к себе внимание особая задача автора - убедить слушателей в реальности Индры. Некоторые толковали это как дискуссию с теми, кто не верил в Индру. Возможно и другое понимание в духе идей Кейпера. Индра - сезонный бог, его нет сейчас, но все деяния говорят о том, что он есть вообще и вернется, когда положено
3b (Этот) устранитель Валы apadha valasya
4b…как низшую расу varnam adharam
4с…ставку laksam - Подразумевается очень высокая ставка в игре
9с Кто всегда был противовесом всего yo vicvasya pratimanam babhuva - Смысл строки в том, что Индра всегда собою все уравновешивал, тем самым создавая порядок во вселенной
II, 13. К Индре
II, 14. К Индре
II, 15. К Индре
II, 16. К Индре
II, 17. К Индре
II, 18. К Индре
II, 19. К Индре
II, 20. К Индре
II, 21. К Индре
II, 22. К Индре
II, 23. К Брихаспати (Брахманаспати)
II, 24. К Брахманаспати
Примечания
Размер - джагати, стихи 12, 16 - триштубх
1b…прославлен stavate
2b…(крепости) Шамбары cambarani - Сокращенный оборот, характерный для стиля РВ
2c-d…прошел…богатую добром гору - Явный переход к мифу Вала. Здесь излагается тот, его вариант, в котором главным действующим лицом является не Индра, а Брихаспати, пением проломивший скалу Вала и выгнавший оттуда коров, спрятанных демонами Пани
3a…задача kartvam - Иди - что нужно было сделать
5a Какими бы ни были эти древние существа, они предназначены для существования sana ia ka cid bhuvana bhavitva
5c Не нарушая порядка ayatanta
6a Ангирасы - Ангирасы составляли хор, управляемый Брихаспати, и своим громким пением они проломили скалу Вала
6c…обманы anrta - Как поясняет Саяна, здесь подразумеваются иллюзии maya, созданные асурами Пани, чтобы скрыть местопребывание коров
7c-d…огонь разожженный (своими же) руками - Ангирасы нашли тот костер, который они сами разжигали во время первой экспедиции за коровами Пани…разожженый dhamitam - Букв. раздутый
8d…на вид (кажется,) что они возникли из уха (стрелка) drcaye karnayonayah - Образ, в дальнейшем подхваченный классической санскритской поэзией. Реально же стрелок натягивал тетиву до самого уха
9a Он - тот, кто сводит, он - тот, кто разводит sa samnayah sa vinayah
9с…(воплощенный небесный) глаз caksma
10a Выдающийся, обильный vibhu prabhu
10с…ясновидца venuasya
10d…оба рода jana - Т.е. род богов и род людей
11b Великий maham u - Принимается предлагавшееся ранее исправление текста mahan u
12d Как два запряженных (вместе коня)…к кормушке annam yujeva
13a…упряжные кони vahnayah
14…нашел себе выход abhavat…satyah - Букв. стал истинным, реализовался
16 = II, 23, 19
II, 25. К Брахманаспати
II, 26. К Брахманаспати
II, 27. К Адитъям
II, 28. К Варуне
Примечания
Автор - Курма, сын Гритсамады (Кurma Gartsamada) или сам Гритсамада. Размер - триштубх
1a…самодерца svarajah - Как отмечал Рену, это единственное место в РВ, где Варуну называют svaraj, обычным эпитетом Индры
2а Да будем мы счастливы в твоем завете - Завет или обет (vrata) - понятие, связанное с адиьями вообще, с Варуной в частности, и регулирующее отношения между этими богами, с одной стороны, и их адептами, с другой. Для человека vrata Варуны служила защитой
4b…по (вселенскому) закону rtam…- Rta - представляет собой одно из ключевых понятий ведийской модели мира. Это космический закон, истина, порядок, который охраняют Адитьи. Согласно этому закону осуществляется круговращение вселенной, регулярно приносятся жертвы богам, в мире царит справедливость
4d…по кругу parijman
II, 29. Ко Всем-Богам
II, 30. К Индре и другим богам
II, 31. Ко Всем-Богам
II, 32. К разным богам
II, 33. К Рудре
Примечания
Размер - джагати, стих 15 - триштубх
5c-d…бурый babhru - постоянный эпитет Рудры
II, 34. К Марутам
II, 35. К Апам Напату
Примечания
Размер - триштубх. Это единственный гимн, специально посвященный Апам Напату - неясному божеству, упоминаемому нередко в гимнах другим богам - см., напр., I, 122, 4. Имя Апам Напат - Отпрыск вод - обозначает то самостоятельное божество, то одну из форм Агни - огонь в водах
1c-d Не украсит ли Он (песен)? - Т.е. не наградит ли он певца за песни
2c Благодаря…асурскому величию - Здесь Апам Напат считается асурой, подобно Агни
2d Благородный породил все существа vicvany aryo bhuvana jajana
3a Соединяются одни, приближаются (к морю) другие - Речь идет о реках
3b…вместилище urva - Это слово чаще всего обозначает вместилище вод, резервуар, бассейн
4a Неулыбчивые asmerah
4c-d…он (всегда) светил нам Богатство revad asme didaya - Как отмечает Рену, в РВ ряд глаголов типа светить, греметь, дождить и пр. функционируют как синонимы - давать…тот, чей праздничный наряд - жир ghrta-nirnij - Отождествление Апам Напата с Агни жертвенного костра, в который возливали жир
5a Три жены - По Саяне, это три богини: Ида, Сарасвати, Бхарати
5c…как (вода) устремляется в расселины, метался он в водах krta ivopa hi prasarve apsu
6a Здесь… - Т.е. в водах
6c В крепостях из сырой (глины) amasu parsu - Т.е. из необожженного кирпича…даже вдали parah
7b Сделал свою природу набухшей svadham papaya - Вслед за Рену субьектом здесь считается Апам Напат, а не дойная корова ahenu из 7a
9…(вод,) Текущих под уклон, (он,) стоящий прямо jihmanam urdhvo
10 Он подобен золоту…цвета золотого…- Обыгрывание слова золото hiranya, обозначающего цвет огня. С этого стиха поэт определенно говорит уже о земной ипостаси Апам Напата - огне жертвенного костра
11c…юные жены yuvatayah - Здесь это пальцы жрецов, разжигающих огонь
12с…спину (алтаря) sanu
13a…в них tasu - Т.е. в водах
13d…действовал с помощью…другого - Под другим подразумевается Агни, жертвенный костер, с которым идентичен Апам Напат
14 К пребывающему… - Здесь речь опять зашла об Апам Напате в водах. Несогласованность строк a-b и c-d
14d Юные летают вокруг…(одевая себя) одеждами svayam atkaih pari diyanti yahvih
15 Я пожаловал, о Агни… - В этом стихе впервые содержится прямое обращение к Агни
15c-d = II, 23, 19 c-d
II, 36. К божествам, получающим жертвы в урочное время
Примечания
Тема - божества, получающие жертву в установленном для них ритуалу время (rtavan). Размер - джагати. Этой же теме, т.е. богам, призываемым по кругу в установленном порядке, посвящен гимн I, 15.
II, 37. К божествам, получающим жертвы в урочное время
II, 38. К Савитару
Примечания
Размер - триштубх. Савитар, олицетворяющий силу солнца, бог-побудитель, утром приводит все в движение, а вечером успокаивает. В этом гимне, согласно распространенной точке зрения, описывается прежде всего вечерняя деятельность Савитара. Иначе трактует Рену, считающий, что здесь изображены все аспекты деятельности этого бога.
1a…Савитар…чтобы привести (все) в движение…- Как всегда, в связи с именем Савитар обыгрывается корень su - приводить все в движение: savita savaya - игра, утраченная при переводе
3c…(птиц,) пронзающих змей (ahyarsunam)
4a Ткущая (vayanti)…- Т.е. ночь. Она свернула то, что было выткано в течение дня. Иными словами, наступила ночь. Иначе Гельднер, считающий, что это ткачиха
5c Мать сыну…- Ушас для Агни, как поясняет Саяна
9с…злые силы (arati)…- Персонификация абстрактного зла; здесь употребляется во мн. Числе. Саяна поясняет, что это Асуры
10a Дхи (dhi букв. сила внутреннего зрения, сила прозрения, молитва - персонификация абстрактного понятия, богиня поэтического творчества
II, 39. К Ашвинам
II, 40. К Соме и Пушану
II, 41. К разным богам
II, 42. К вещей птице
II, 43. К вещей птице
МАНДАЛА III
III, 1. К Агни
III, 2. К Агни Вайшванаре
Примечания
Размер - джагати
1a…поэтическое подношение dhisana
2b…обоих родителей matroh - Букв. обеих матерей
8d…поставлен впереди purohitah
9d очистили apunam - Подразумевается: путем зажигания
10d-11a Он вложил зародыш в эти существа. Родившись в разных утробах - Как поясняет Гельднер, Агни вкладывает во все существа свой огненный зародыш, рождаясь из них, т.е. их сжигая
III, 3. К Агни-Вайшванаро
III, 4. Гимн-апри
Примечания
Размер - триштубх. О жанре гимнов-апри см. примеч. I, 13. Данный гимн принадлежит к разновидности априя
8a Бхарати вместе с женами, происходящими от Бхараты (a bharati bharatibhih) - Бхарати в ед. ч. - nom. pr. богини речи и хвалебной песни, ключевое слово этого стиха. Во мн. ч. это имя встречается в РВ только здесь (повторено в VII, 2). По Саяне, это жены, происходящие от Бхараты (bharata - nom. pr. Родоначальника), т.е. Сурьи, притом что Бхаратой или происходящим от Бхараты (bharata) нередко называют Агни. Ср. аналогичную синтаксическую структуру в 8c
III, 5. К Агни
Примечания
Размер - триштубх.
3с…он взошел на вершину - Рену добавляет: de laire sacrale
4a-b Митрой становится Агни…Варуной…- Саяна отождествляет здесь Митру с солнцем (которое, в свою очередь является одной из форм Агни). Идентификация с Митрой, по мнению Гельднера, влечет за собой и идентификацию с Варуной.
5 Он наблюдал за…следом птицы…- Как отмечает в комментариях Гельднер, здесь употребляются выражения (кстати, не всегда ясные) символизирующие различные загадки мироздания. След птицы обозначает след солнца, пуп земли - место жертвоприношения, семиглавый - неясно, под веселием богов (devanam upamadam) подразумевается сома.
6c Кожаный мешок с пищей, полный жира (sasasya carma ghrtavat)…- Символическое обозначение мистического источника питания, наряду с вершиной земли, выменем неба.
7d…(своих) родителей - Т.е. Небо и Землю.
9b…вспыхнул…На вершине неба…пупе земли. - Солнце - на небе, костер - на небе жертвоприношения.
10b…Агни, становящийся высшим из источников света (uttamo rocananam) - Подразумевается солнце на небе.
11 = III, 1, 23
III, 6. К Агни
III, 7. К Агни
III, 8. К жертвенному столбу
Примечания
Размер - триштубх, стихи 3, 7 - ануштубх. Жертвенный столб (yupa или svaru) вырубали из большого лесного дерева, вытесывали, в сопровождении молитв жрецы врывали его в землю перед зажженным жертвенным костром, намазывали маслом, привязывали к нему жертвенных животных. Жертвенный столб, служивший прообразом мирового дерева, связывающим звеном между небом и землей, обожествлялся
1b О дерево vanaspate - Обращение к жертвенному столбу…божественной сладостью madhuna daivyena - т.е. жертвенным маслом
1d…в лоне этой матери matur asya upasthe - Т.е. когда будешь лежать на земле
2c…бесмыслие amati - В этом гимне, как отметил Гельднер, неоднократно подчеркивается мотив словесного состязания с другими-жертвователями (ср. 10c-d). Вдохновленная молитва, затмевающая молитвы соперников - залог успеха жертвы
3b На поверхности земли varsman prthivya adhi - слово varsman обозначает высокую поверхность
4a…подпоясанное parivita - канатом (или ремнем) поясняет Саяна
4b…рождаясь (вновь) jayamanah - Второе рождение лесного дерева имеет место тогда, когда его воздвигают в качестве жертвенного столба
5d…вдохновенное поднимает голос - На дерево - жертвенный столб - переносится фунция жреца
7d…улаживающие (споры) о полях у богов ksetrasadhasah
8b Небо-Земля, Земля dyavaksama prthivi
8d Да водрузят они знамя обряда! - Имеется в виду установление жертвенного столба
10c…к перекличке vihave - К зову с разных сторон, когда соперники-жрецы призывают одновременно
III, 9. К Агни
Примечания
Размер - брихати, стих 9 - триштубх.
1c…отпрыска вод (apam napat)…- Постоянный эпитет Агни, см. примеч. к I, 122, 4.
2b Отправился к … матерям- водам…- О бегстве Агни в воды см. I, 65, 1-4. Это бегство, как отмечает Гельднер, связывается здесь с долгим непоявлением Агни на свет, когда его добывают трением.
3a…то, что грубое (в тебе) (trstam)…- Подразумевается едкий дым от костра, который, как отмечает Гельднер, ведийцы приписывали деятельности ракшасов.
5c-d Это его принес…- Похищенного для богов (ainam nayan mataricva paravato devebhyo mathitam pari)
III, 10. К Агни
III, 11. К Агни
III, 12. К Индре и Агни
III, 13. К Агни
III, 14. К Агни
III, 15. К Агни
III, 16. К Агни
III, 17. К Агни
III, 18. К Агни
III, 19. К Агни
Примечания
Автор - Гатхин, сын Кушики (Gathin Kaucika). Размер - триштубх
III, 20. К Агни и Всем-Богам
Примечания
Автор - Гатхин, сын Кушики (Gathin Kaucika). Размер - триштубх
III, 21. К Агни
Примечания
Автор - Гатхин, сын Кушики (Gathin Kaucika). Размер - 1,4 триштубх, 2,3 - ануштубх, 5 - сатобрихати
III, 22. К Агни
Примечания
Автор - Гатхин, сын Кушики (Gathin Kaucika). Размер - триштубх, 4 - ануштубх
III, 23. К Агни
III, 24. К Агни
III, 25. К Агни
III, 26. К Агни Вайшванаре
Примечания
Гимны приписывается Вишмамитре, сыну Гатхина (Vicvamitra Gathina), внуку Кушику (Kucika). Размеры - 1-6 джагати, 7-9 триштубх.
Гимн состоит из трех трехстиший (trca). Первое трехстишие сопровождает добывание огня трением. Второе посвящено Марутам, помогающим раздуть Агни. С третьим трехстишием не все понятно. Гимн незауряден по своим поэтическим достоинствам.
О форме Агни-Вайшванара см. примеч. к I, 59.
1d…люди племени Кушики (kucikasah)…- Кушика - non. pr. отца Вишвамитры, автора гимнов мандалы III; во множ. числе - обозначение рода, потомков Кушики.
3а Ржущий, словно конь, он зажигается женами…- Наложение друг на друга двх планов образов: жертвенный огонь зажигается пальцами жрецов ( = женами), и конь ржет, воспламеняясь при виде кобылиц.
9c-d (Того, кто) радостный треск в лоне родителей… - Эти строки подтверждают предположение о том, что речь идет об Агни: его родители - два мира, т.е. Небо и Земля, в чьем лоне он и трещит, разгораясь
III, 27. К Агни
III, 28. К Агни
III, 29. К Агни
III, 30. К Индре
III, 31. К Индре
III, 32. К Индре
III, 33. Вишвамитра и реки
Примечания
Автор - Вишвамитра. Тема - Вишвамитра и реки. Размер - триштубх, стих 13 - ануштубх.
В основе этого гимна лежит легенда о том, как риши Вишвамитра, жрец-пурохита царя племени Бхаратов Судаса, остановил реки, чтобы они дали перейти себя вброд Судасу, возвращавшемся из похода с обозом, полным добычи.
1d Випаш (vipac) - Non. pr. реки в Пенджабе, совр. Беас. Шутудри (cutudri) - Non. pr. реки в Пенджабе, совр. Сатленж.
5d Кушика - См. прим. К III, 26, 1.
13 = АВ XIV, 2, 16, где этот стих входит в состав свадебного гимна и произносится, когда свадебная процессия переправляется через реку
III, 34. К Индре
III, 35. К Индре
III, 36. К Индре
III, 37. К Индре
III, 38. К Индре
III, 39. К Индре
III, 40. К Индре
III, 41. К Индре
III, 42. К Индре
III, 43. К Индре
III, 44. К Индре
III, 45. К Индре
III, 46. К Индре
III, 47. К Индре
III, 48. К Индре
III, 49. К Индре
III, 50. К Индре
III, 51. К Индре
III, 52. К Индре
Примечания
Размеры 1- 4 гаятри, 5, 7, 8 - триштубх, 6 джагати
III, 53. К Индре
III, 54. Ко Всем-Богам
III, 55. Ко Всем-Богам
III, 56. Ко Всем-Богам
III, 57. Ко Всем-Богам
Примечания
Автор - Вишвамитра. Размер - триштубх. Гимн представляет собой приглашение Всех-Богов на жертвоприношение, фактически же посвящен вестнику богов Агни
1-2…ей радовались все боги - Поэт восхваляет свое поэтическое искусство (молитву)
1a Кто способен различать vivikvan - Букв. отделивший (хорошее от плохого)
1b Дойную корову…без пастуха - Как поясняет Гельднер, молитва или поэзия - корова, бесхозная до тех пор, пока ее не найдет какой-нибудь бог, которому с этого времени она будет посвящена
3b Узнают в нем зародыша - Зародыш или новорожденный является одним из характерных образов Агни
III, 58. К Ашвинам
III, 59. К Митре
Примечания
Автор - Вишвамитра. Тема - Митра. Размер - триштубх, стихи 6-9 - гаятри. Это единственный гимн в РВ, посвященный специально Митре (а не Митре-Варуне). Как неоднократно указывалось интерпритаторами РВ, Митра трактуется как божество дружеского договора, обьединяющее людей и следящее за тем, чтобы каждый занимал в социальной иерархии подобающее ему место. Для него характерны понятия vrata - завет, обет и yat, yatayati - обьединять, организовывать людей. Само имя этого бога отражает его функции: mitra - m. друг; n. дружба, дружеский договор. На обыгрывании этого имени построен весь гимн. Высказывалась точка зрения (Thieme P. Mitra and Aryaman. New Haven. 1957), что класс богов Адитьев (имена всех их, кроме Варуны, имеют также значение абстрактных существительных) представляют персонификацию абстрактных понятий, и что во всех контекстах РВ имя Митра надо переводить как Договор, Варуна как Истинная речь, Арьяман как Гостеприимство и т.д.
2b…в соответствии с обетом - vratena. - Ключевое слово vrata переводится как завет бога людям и обет людей по отношению к богу
9с Создал подкрепления, соответствующие обетам, которых пожелали isa istavrata akah
III, 60. К Рибху (и Индре)
Примечания
Автор - Вишвамитра. Размер - джагати.
1. - Автор говорит о том, каким путем его предки - Ушиджи пришли к знанию историй о божественных мастеровых - Рибху: с помощью размышления (manasa), фамильных традиций (banduhuta букв. родственные связи) и с помощью знания традиционных сюжетов (vedasa)
2a - См. I, 161, 2
2b - См. I, 161, 7
3b - Рибху сделали себе из одного коня еще другого, запрягли его в колесницу и отправились к богам. Как отмечает Гельднер, выражение отпрыски Ману подчеркивает то, что первоначально Рибху были смертными, поскольку от Ману происходят именно смертные.
4b - Имеется в виду то, что благодаря своему удивительному мастерству Рибху добились, чего хотели: они стали бессмертными богами с правом на долю в жертвоприношении.
7a…состязаясь (vajayan)
III, 61. К Ушас
Примечания
Размер - триштубх. В этом гимне на первый план выступает необычайная щедрость богини, приносящей людям своими лучами богатые дары
1a…награждающая наградой vajena vajini
1c…как Пурамдхи - Сравнение с Пурамдхи подчеркивает необычайную щедрость богини
4a Как (женщина), распарывающая шов (ava syumeva cinvati) - Сравнение неясно. Его можно истолковать в том смысле, что Ушас в своем движении уничтожает границу между ночью и днем, подобно женщине, распарывающей шов
4b Госпожа пастбища (svasarasya patni) - Подразумеваются коровы Ушас
5c Дающая мед (madhudha) - Это единственное место, где понятие меда связано с Ушас, обычно же оно принадлежит к кругу атрибутов Ашвинов
5i…светлая, осветила (пространство) pra rocana ruruce ranvasamdrk
7b Бык (vrsa) - Подразумевается, видимо, бог солнца Сурья, который, поднимаясь, освещает небо и землю и вытесняет утреннюю зарю
7c…волшебная сила maya
III, 62. К разным богам
Примечания
Гимн приписывается Вишмамитре, сыну Гатхина (Vicvamitra Gathina), внуку Кушики (Kucika). Стихи 16-18 - он же или Джамадагни (Jamadagni). Размеры - триштубх, 4-18 - гаятри
(Считается, что стих III, 62,10 благочестивые индусы должны произносить трижды в день: на рассвете, в полдень и в вечерние часы. Та же мантра произносится во время важных церемоний, например, во время обряда посвящения ребенка, так называемой церемонии наложения священного шнура, после которой мальчик становится полноправным членом общины и др. Существуют три способа повторения мантр: их можно читать вслух, проговаривать про себя или просто сосредоточиваться на них помыслами. Чтение вслух - самый примитивный способ, сосредоточение помыслами на их сути - наивысший. Свами Вивекананда)
МАНДАЛА IV
IV, 1. К Агни
Примечания
Автор - Вамадева. Размер 1 - ашти, 2 - атиджагати, 3 дхрити, 4-20 - триштубх. Размеры первых стихов длинные, искусственные и очень редкие
1b…распорядитель arati
1c Одной лишь силой духа iti kratva
1e Бога, дружелюбного богам, порождайте a devam adevam - Звукопись
1f принадлежащего племени vicvam
3a…к другу…- Т.е. к Варуне
3b…словно колесо к скакуну…- Подразумевается состязания на колесницах
7a-b Трижды происходят...рождения бога Агни - Тройное происхождение Агни:
на небе, на земле и в водах, не раз обыгрывается в РВ - ср. X, 45, 1 (есть и другие варианты)
9a Родственный жертве Мануса sa cetayan manuso yajnabandhuh…- Фраза понимается в том смысле, что Агни, будучи жертвенным костром и тем самым родственный первому жертвоприношению праотца рода человеческого Мануса, делает людей заметными для богов
9b Его ведут на…веревке - В этот сравнении Агни уподобляется жертвенному животному
11c…прячущий два (своих) конца guhamano anta…- По Саяне, прячущий начало и конец, ноги и голову
12 Сперва возникла…толпа…- В этом стихе автор переходит к мифу Вала (см. примеч. к I, 6), связывая его с происхождением Агни
12 d Семеро любимых…- Семеро Ангирасов родились для Агни
13a…человеческие Отцы…- Ангирасы, предки последующих риши
13d…утренние зори…коров usra - usasah
14b…возглашали vi vocan
14с когда (их) скот избавился от пут pacvayantrasah
14d Они нашли свет, сбылись их поэтические мысли vidanta jyotic cakrpanta dhibhih
16a…первое имя дойной коровы prathamam nama dhenos - Дойная корова, как поясняет Саяна, это Священная Речь. Первое, высшее или тайное имя дойной коровы на языке риши означает суть поэтической речи, поэтическое вдохновение (ср. комментарий Гельднера)
16c…толпа жен vra - неясное слово...
18с Все боги - во всех домах - Гельднер поясняет это так: после освобождения коров и света Ангирасы пробудились как от глубокого сна и увидели, что боги и коровы снова находятся на своих местах
20 (Он -) Адити…(Он -) гость vicvesam aditir yajniyanam / vicvesam atithir manusanam
IV, 2. К Агни
IV, 3. К Агни
IV, 4. К Агни - убийце ракшасов
IV, 5. К Агни-Вайшванаре
IV, 6. К Агни
IV, 7. К Агни
IV, 8. К Агни
IV, 9. К Агни
Примечания
Размер - гаятри
5а…упавактар (upavaktar) - Название разряда жрецов, обращающихся к богам и поторапливающих их на жертвоприношение. В дальнейшем функции упавактара совпадают с функциями жреца-прашастара (см. примеч. к I, 94, 6)
IV, 10. К Агни
IV, 11. К Агни
IV, 12. К Агни
IV, 13. К Агни
IV, 14. К Агни
IV, 15. К Агни
IV, 16. К Индре
IV, 17. К Индре
IV, 18. Разговор Индры, Адити и Вамадевы
IV, 19. К Индре
IV, 20. К Индре
IV, 21. К Индре
IV, 22. К Индре
IV, 23. К Индре
IV, 24. К Индре
IV, 25. К Индре
IV, 26. К Индре
Примечания
По анукрамани автором стихов 1-3 является Индра, а стихов 4-7 - риши Вамаведа (Vamavede), сын Готамы (Gotama),
Размер - триштубх.
Эта тема тесно связывает данный гимн со следующим. Содержание легенды вкратце таково. Сома рос на высшем небе (на горе), откуда его похитил орел (сому стерегли). Прорвавшись, орел камнем упал вниз. В него стрелял из лука стрелок Кришану, но выбил у него только одно перо. Орел благополучно доставил Индре сому, и Ману приготовил для Индры первое жертвоприношение.
1-3 Я (aham)
3 Я крепости разбил…поселения…- Соотношения слов крепости (purah) - поселения (vecyam) трактуется у Шнейдера как находящееся внутри расположенной концентрическими кругами стены (Ringwall или Palisade) жилище (Behausung) Шамбары
4b…орел (cyena)…- По Шнейдеру, сокол
7c Пурамдхи - Высказывалось мнение, что здесь это слово может относиться к орлу, которому противостоят силы зла - Арати. См. примеч. II, 38, 9. Как Подчеркивает Гельднер, Пурамдхи противостоит здесь Арати как персонифицированная Щедрость, Исполнение желаний, Полнота счастья (именно эти качества возбуждает в Индре сома) - Скупости и Недображелательству
IV, 27. Сома и орел
Примечания
Размер - триштубх. Стих 5 - шаквари.
По своей теме этот гимн связан с предыдущим
IV, 28. К Индре и Соме
Примечания
Размер - триштубх.
…Индра сдавил колесо солнца…- В РВ не раз упоминается подвиг Индры, состоящий в том, что он сорвал с неба колесо (ср. I, 130, 9)
IV, 29. К Индре
IV, 30. К Индре
IV, 31. К Индре
IV, 32. К Индре
IV, 33. К Рибху
Примечания
Размер - триштубх.
1b Швайтари (cvaitari) - По видимому, название какой-то разновидности коров (ср. cveta - белый)
4с…навоз (bhasas)
7c См. Также I, 110, 2-3; I, 161, 11-13
IV, 34. К Рибху
Примечания
Размер - триштубх.
11d Вместе с царями…- Т.е. с Адитьями
IV, 35. К Рибху
Примечания
Размер - триштубх.
3b Друг, попробуй - Обращение к Агни
IV, 36. К Рибху
Примечания
Размер - джагати, стих 9 - триштубх.
1a-b Рожденная без коней…Трехколесная колесница…- По Саяне, здесь имеется в виду колесница Ашвинов.
1c-d Велико это провозглашение…- Подразумевается, что колесницу Ашвинов, обьезжающую землю и небо, создали Рибху и тем самым вызвали процветание мироздания.
9d Вы дали (dada)…- Изображению желания как осуществившегося придавался магический смысл
IV, 37. К Рибху
Примечания
Размеры - стихи 1-4 - триштубх, 5-8 - ануштубх.
1d…в счастливые дни (sudinesv ahnam)! - Тавтологическое выражение, являющееся штампом.
3a…(выжимание) с тремя восхождениями (на алтарь) (tryudayam)…- Слово, встречающееся в РВ один раз и не вполне ясное в этом контексте. Известно, что Рибху посвящалось третье, вечернее выжимание сома (всего их было три каждый день).
4c О сын Индры (indrasya suno)…- Обращение к старшему из Рибху, т.е. к Рибхукшану
IV, 38. К Дадхикра
Примечания
Гимны Дадхикра/Дадхикравану IV, 38-40.
В этих трех гимнах прославляется скаковой конь, которого называют то Дадхикра (dadhikra), то Дадхикраван (dadhikravan), принадлежащий царю Трасадасью
IV, 39. К Дадхикра
IV, 40. К Дадхикравану
IV, 41. К Индре и Варуне
IV, 42. К Индре и Варуне
IV, 43. К Ашвинам
Примечания
Авторы - по анукрамани, Пурумилха и Аджамилха, сыновья Сухотры (Purumilha Sauhotra, Ajamilha Sauhotra). Размер - триштубх
2c-d Какую колесницу…выбрала дочь Сурьи? - Из ведийской мифологии известно, что дочь бога солнца взошла на колесницу Ашвинов и стала их женой (см. X, 25)
5c Медом кропят…медовый напиток…любители меда madhva madhvi madhu vam prusayan - Звукопись. Обыгрывается madhu - мед, понятие тесно связанное с Ашвинами
6 Синдху…полили…ваших коней - Речь идет здесь, как полагает Гельднер, о состязании за право на дочь Солнца. Реки оросили своей влагой коней Ашвинов, им легче стало переносить солнечный зной, и они выиграли состязание. Раса - см. примеч. I, 112, 12 (Раса (rasa) - Nom. pr. Небесного потока, текущего вокруг земли и воздуха; nom. pr. реки). Саяна принимает здесь форму rasaya за имя нарицательное (смочили влагой)
6d Алые птицы vayo rusasah
IV, 44. К Ашвинам
IV, 45. К Ашвинам
Примечания
Автор - Вамадева. Размер - джагати, стих 7 - триштубх. В гимне прославляются колесница и кони Ашвинов. Существенна тема меда, с которым связано все, что имеет отношение к Ашвинам (колесница, кони, дорога, жертва)
1c…трое…(образующих) пару (mithunah…trayah). - Sc. Ашвины (понимаемые как единство) и их жена, дочь Солнца
3 Испейте же меду устами, пьющими мед… - Игра построена на слове madhu - мед
4a…лебеди (hamsasah)…- Возможно, гуси, и вообще птицы наряду с конями возят колесницу Ашвинов
4b …кричащие: Уху! (uhuvah)…- Неясное слово, которое вслед за Петербургским словарем толкуется как звукоподражание (ср. звукоподражательное название совы - uluka)
IV, 46. К Ваю, Индре и Ваю
IV, 47. К Ваю, Индре и Ваю
IV, 48. К Ваю
IV, 49. К Индре и Брихаспати
IV, 50. К Брихаспати
IV, 51. К Ушас
Примечания
Размер - триштубх. Гимн посвящен утренним зорям. Слово Ушас встречается только во мн. числе
1a-b лучший из многих purutamam
2c-d Она раскрыла врата загона, мрака vy u vrajasya tamaso dvara…avran
3с…скупцы pani
4d…семиротому saptasya
8с…с сиденья закона rtasya…sadasah - Т.е. с места жертвоприношения
IV, 52. К Ушас
Примечания
Размер - гаятри
1a…дарящая радость sunari
2b…соблюдающая закон rtavari
IV, 53. К Савитару
Примечания
Размер - джагати
3b…крик (cloka)…- Этим криком, призывом Савитар каждое утро пробуждает к жизни все живые существа
3c Савитар простер руки (pra bahu astrak savita)… - Действие, характерное для этого бога
4b…обеты (vratani)… - Понятие, характерное для этого бога, неизменно пробуждающего все живое с первыми лучами солнца и дающего покой и защиту с закатом его, в связи с чем Савитара называют твердо придерживающимся обета dhrtavrata
4d…великим путем (maho ajmasya) - Возможно, здесь подразумевается путь солнца, хотя, по Саяне, это круговорот вселенной. Последней точки зрения придерживается также Дандекар, трактующий этого бога как толкателя мироздания, в функции которого входит следить затем, чтобы закон круговращения вселенной rta действовал бесперебойно - в этом и состоит его обет - vrata
IV, 54. К Савитару
Примечания
Размер - джагати., стих 6 - триштубх.
IV, 55. Ко Всем-Богам
Примечания
Размер - триштубх, стихи 8-10 гаятри.
Все-Боги не составляют здесь единства. Среди перечисляемых богов и богинь встречаются и совсем редкие. Гимн изобилует звукописью: аллитерациями, рифмующимися формами.
1a Кто…спаситель…кто…защитник (ko vas trata vasavah ko varuta)? - Рифмованные балансированные синтаксические конструкции.
1c От…смертного, о…Митра (mitra martat)! - Аллитерации.
3a Пастья (pastya) - Nom. pr. Богини, персонифицирующей домашнее поселение, дом с домочадцами.
3b Свасти (svasti) - Богиня - персонификация благополучия, счастья, благодати.
6a Змей глубин - См. примеч. к I, 186, 5.
7b Да спасет нас бог-спаситель без промедления (devas trata trayatam aprayuchan)! - Звукопись.
IV, 56. К Небу и Земле
IV, 57. К божествам Поля
Примечания
Автор - Вамадева. Размеры: стихи 1, 4, 6, 7 - ануштубх, 2, 3, 8 - триштубх, 5 - пураушних. Гимн носит характер атхарванического заговора на плодородие поля (ср. соответствующие заговоры АВ III, 17; 24; II, 142). Автор обращается к божеству, именуемому господином поля ksetrasya pati, и к двум божествам урожая Шуна и Сира (cunastra - букв. лемех и борозда). Второе имя употребляется также самостоятельно; первое же является, по мнению Рену, сельскохозяйственной специализацией слова cunam на счастье, которое в данном гимне усиленно обыгрывается
4 Каждая пада этого стиха начинается со слова сunam счастье - звуковой намек на имя cunastrau, начинающее стих 5
8 Пады a-c начинаются словом cunam, пада d - cunastra cunam
IV, 58. К жиру
Примечания
Автор - Вамадева. Размер - триштубх, стих 11 - джагати. Жир или расплавленное масло ghrta трактуется в этом гимне мистически. Он выступает не только как жертвенная субстанция - масло, которое льют в костер, но также и отождествляется с сомой и с поэтической речью, обращенной к богам. Таким образом, жир воплощает в себе разные аспекты богам
1а…из океана samudra - Океан - это фигуральное обозначение воды, которое смешивается с выжатым соком сомы в ритуале приготовления напитка бессмертия богов - амриты
1b…она приобрела свойства амриты upameuna sam amrtatvam anat - Первая форма, как показывает ударение, состоит из двух слов: префикса upa, связанного с глаголом upa + sam + nac - достигнуть, приобретать и amcuna - I. sg. от amcu - сома. Как заметил Рену, эта форма может заключать в себе двойной смысл - намек на ритуальный термин upamcu шепотом, тайна, молитва, произносимая таким образом; первый черпак graha сомы, при изготовлении напитка бессмертия upamcugraha
1с…тайное имя nama guhyam - По ведийским представлениям оно отражает скрытую суть предмета, в данном случае мистическое отождествления жира с поэтической речью (1d язык богов jihva devanam) и с тем связующим звеном, с бессмертием (1d пуп бессмертия amrttasya nabhih, которым является сома. Первую характеристику можно также отнести за счет сомы, который стимулирует поэтическое вдохновение
2d…бык-гаура gaura - светлый, желтоватый, красноватый. Быком является сома
3 Громко ревет бык - Здесь сома описан в виде чудесного быка
3d Великий бог вошел в смертных - Выражение, описывающее питье сомы жрецами
4a-b Боги…нашли в корове жир - Намек на миф Вала
4b Трояко разделенный tridha hitam букв. трояко сложенный
4d Третий образовали они своей силой venad ekam svadhaya nis tataksuh - Они - т.е. боги, venad - из поэта-провидца, стремящегося к богам, извлекли и сформировали поэтическую речь
4c-d…один…другой…Третий ekam…ekam…ekam - В оригинале: один-один-один
5 Эти (потоки жира) текут - Описание того, как образуется поэтическая речь. Имеет место наложение образов: потоки жира в жертвенном костре - потоки сомы, вдохновителя поэзии в сердце (- океане) поэта, испившего сомы - полтоки поэтической речи
5d золотой прут hiranyayo vetasah - По Гельднеру, это сома - оплодотворяющее начало среди потоков поэтической речи - ср. образ золотого зародыша hiranyagarbha X, 121, 1 среди космических вод
6b Очищаемые внутри сердцем (и) мыслью - Подобно тому, как сома очищается через цедилку в ритуале приготовления амриты
7b…оставляя позади себя ветер vatapramiyah - Букв. истощая ветер…юные yahvah - Т.е. вновь и вновь возникающие; эпитет, определяющий обычно языки пламени Агни
8 Потоки жира ласкают дрова - Здесь образно описаны потоки расплавленного жертвенного масла в пламени костра
10 Струите прекрасное восхваление - Обращение, скорее, к потокам жертвенного масла, а не к жрецам, как считает Саяна
11c…на слияние samithe - Слово samitha в ритуале обзначает чан, в котором соки сомы смешиваются с водой
МАНДАЛА V
V, 1. К Агни
V, 2. К Агни
V, 3. К Агни
V, 4. К Агни
V, 5. Гимн-апри
Примечания
Гимны V мандалы по традиции приписываются певцам из семьи Атри (Atri).
Автор - Васушрута из семьи Атри (Vasucruta Atreya).
Размер - гаятри
V, 6. К Агни
V, 7. К Агни
Примечания
Автор - Иша из семьи (Isa Atreya). Размер: ануштубх, стих 10 - панкти
1-3…(принесите) вы вместе sam vah samyancam - В этих стихах обыгрывается слово и слог sam - с, вместе, - подчеркивающие ту мысль, что Агни обьединяет людей: его добывают все вместе, вместе поддерживают и приносят ему жертвы. В стихах 4-5, 7-8 звуковым намеком на sam является неоднократно употребляющаяся эмфатическая частица sma, а в стихе 9 - слово cam - на благо
3d…узду закона - Все в космосе и в отражающем его ритуале совершается в соответствии с космическим законом rta: на заре жрецы зажигают жертвенный костер, вспыхивает Агни, восходит солнце на небе
5b Они…- Жрецы-адхварью, готовящие дрова и зажигательные костры
7a…пустыню (и) заселенную землю dhanvaksitam - Дихотомия неосвоенной ариями и освоенной территории
V, 8. К Агни
V, 9. К Агни
V, 10. К Агни
V, 11. К Агни
V, 12. К Агни
V, 13. К Агни
V, 14. К Агни
V, 15. К Агни
V, 16. К Агни
V, 17. К Агни
V, 18. К Агни
V, 19. К Агни
V, 20. К Агни
V, 21. К Агни
V, 22. К Агни
V, 23. К Агни
V, 24. К Агни
V, 25. К Агни
V, 26. К Агни
V, 27. К Агни
V, 28. КАгни
V, 29. К Индре
Примечания
Автор - Гауривити Шактья (Gauriviti Caktya). Размер - триштубх
3c Манус - См. примеч. I, 13, 4
5d Эташа - См. примеч. I, 54, 6
8c-d karam na vicve ahvanta deva / bharam indraya…
9d Кутса - См. примеч. I, 33, 14. Шушна - См. примеч. I, 33, 12
10с Безротых anasah - Саяна поясняет значение: немые, лишенные слов. Так описываються дасью, не знающие языка ариев
11b Пипру - См. примеч. I, 51, 5. Вайдатхина - Патрономическое имя Риджишвана - См. примеч. IV, 16, 13
12a-b Навагва - См. примеч. I, 33, 6. Дашагва - См. примеч. I, 62, 4
V, 30. К Индре
Примечания
Автор - Бабхру из семьи Атри (Babhru Atreya). Размер - триштубх. В основе гимна лежит миф о победе Индры на демоном Намучи (стихи 7-9). Конец составляет прославление даров, полученных автором гимна от царя Ринамчайи (rnamcaya - букв. наказующий за долг), правившего племенем, происходившим от некоего Рушамы (rucamah)
3c Да узнает незнающий vedad avidvan chrnavac ca vidvan - Звукопись
7c Намучи - См. примеч. I, 53, 7
8a Ты ведь сделал меня…- Эта строка вслед за Гельднером трактуется как прямая речь Намучи, прерванная тем, что Индра отрубил ему голову
8d Две половины вселенной rodasi - Т.е. Земля и Небо
9c…обе его женские груди asya dhene - Имеется в виду груди его жен, которых он выставил вперед, защищая себя
11a…разведенные Бабхру babhrudhutah - Т.е. смешанные с водой, молоком и пр. в соответствии с ритуалом приготовления напитка сомы
13d…на рассвете - Именно в это время певцы и жрецы получают вознаграждения от заказчиков жертвоприношений
15c…котелок (gharmah) - Ритуальная утварь; котелок с молоком ставят на огонь и раскаляют докрасна в ритуале праваргья, предшествующем жертвоприношению сомы
V, 31. К Индре
V, 32. К Индре
V, 33. К Индре
V, 34. К Индре
V, 35. К Индре
V, 36. К Индре
V, 37. К Индре
V, 38. К Индре
V, 39. К Индре
V, 40. К Индре, Сурье, Атри
V, 41. Ко Всем-Богам
V, 42. Ко Всем-Богам
V, 43. Ко Всем-Богам
V, 44. Ко всем-Богам
V, 45. Ко Всем-Богам
V, 46. Ко Всем-Богам
V, 47. Ко Всем-Богам
V, 48. Ко Всем-Богам
V, 49. Ко Всем-Богам
V, 50. Ко Всем-Богам
V, 51. Ко Всем-Богам
V, 52. К Марутам
Примечания
Размер - ануштубх, стихи 6, 16, 17 - панкти
V, 53. К Марутам
V, 54. К Марутам
V, 55. К Марутам
V, 56. К Марутам
V, 57. К Марутам
V, 58. К Марутам
V, 59. К Марутам
V, 60. К Марутам
V, 61. Маруты и Шьявашва
Примечания
19b Гомати gomati - букв. богатая коровами
V, 62. К Митре-Варуне
V, 63. К Митре-Варуне
V, 64. К Митре-Варуне
V, 65. К Митре-Варуне
V, 66. К Митре-Варуне
V, 67. К Митре-Варуне
V, 68. К Митре-Варуне
V, 69. К Митре-Варуне
V, 70. К Митре-Варуне
V, 71. К Митре-Варуне
V, 72. К Митре-Варуне
V, 73. К Ашвинам
V, 74. К Ашвинам
V, 75. К Ашвинам
V, 76. К Ашвинам
V, 77. К Ашвинам
V, 78. К Ашвинам
V, 79. К Ушас
V, 80. К Ушас
V, 81. К Савитару
Примечания
Автор - Шьявашва из семьи Атри (Cavacva Atreya). Размер - джагати.
2a Поэт (kavih)…- Т.е. Савитар.
3c Эташа - См. примеч. К I, 61, 15. Савитар здесь отождествляется с конем солнца
V, 82. К Савитару
Примечания
Автор - Шьявашва из семьи Атри (Cavacva Atreya). Размер - гаятри, стих 1 - ануштубх
V, 83. К Парджанье
Примечания
Автор - Атри Бхаума. Размеры - 1, 5-8, 10 - триштубх, 2-4 - джагати, 9 - ануштубх
2c-d…гремя, убивает злодеев - По ведийским представлениям, бог поражал громом тех, кто наружил божественные законы
7d Да сровняются холмы и долы sama bhavantudvato nipadah! - Т.е. пусть дождь будет таким обильным, что вода покроет все
V, 84. К Земле
Примечания
Размер - ануштубх. Это единственный в РВ гимн посвященный Земле одной, а не парному божеству Небо-Земля. Гимн является своего рода приложением к предыдущему, так как здесь описывается Земля во время грозы
V, 85. К Варуне
V, 86. К Индре-Агни
V, 87. К Марутам
Примечания
Автор, по анукрамани, Эваямарут, из семьи Атри (Evayamarut Atreya). Размер - атиджагати. Это последний гимн мандалы V. Всюду в качестве рефрена вводное предложение из одного слова - evayamarut (и Вишну) вместе с быстродвижущимися Марутами, из чего в анукрамани был сделан вывод, что это имя автора гимна
1b…он рожден на горе girijah
МАНДАЛА VI
VI, 1. К Агни
VI, 2. К Агни
VI, 3. К Агни
VI, 4. К Агни
VI, 5. К Агни
VI, 6. К Агни
VI, 7. К Агни-Вайшванаре
VI, 8. К Агни-Вайшванаре
VI, 9. К Агни-Вайшванаре
Примечания
Автор Бхарадваджа (Bharadvaja). Тема - Вайшванара. Размер - триштубх.
Вайшванара (vaicvanara букв. принадлежащий всем людям) - имя Агни, обозначающее огонь во всех его проявлениях: прежде всего на небе (солнце, молния), но также и на земле (жертвенный костер и домашний очаг), огонь вдохновения и т.д. Вайшванара восхваляется устами юного-поэта, неуверенного в своих силах. Он опасается, что в словесном состязании он не сможет победить более опытных соперников, например, своего отца (2). Сила приходит к нему от сознания, что овладеть тайнами поэзии значит постигнуть Агни(3). Агни - это свет на небе(1), свет среди людей(4), свет мысли (5) и вдохновение поэта (6). Поняв это, певец просит Агни о милости (7)
VI, 10. К Агни
VI, 11. К Агни
VI, 12. К Агни
VI, 13. К Агни
VI, 14. К Агни
VI, 15. К Агни
VI, 16. К Агни
VI, 17. К Индре
VI, 18. К Индре
VI, 19. К Индре
VI, 20. К Индре
VI, 21. К Индре
VI, 22. К Индре
VI, 23. К Индре
VI, 24. К Индре
VI, 25. К Индре
VI, 26. К Индре
VI, 27. К Индре
VI, 28. К коровам и Индре
Примечания
Автор - Бхарадваджа (Bharadvaja). Размер - триштубх, стихи 2-4 - джагати, стих 8 - ануштубх. В АВ этот гимн почти дословно, кроме последнего стиха, используется как заговор на благополучие вернувшихся домой коров (АВ IV, 21). Гельднер предполагает, что первоначально это было благословление коров, входивших в дом к новому хозяину, получившему их в награду за жертвоприношение
1a Пришли коровы a gavo agman - Эта мысль, важная для всего текста, обыгрывается на звуковом уровне
1b Пусть улягутся sidantu - Букв. Пусть усядутся
1d…для Индры - Молоко служило добавлением к выжатому соку сомы при приготовлении напитка бессмертия, который пил Индра
2d…на неурезанном чистом поле abhinne khilye - Перевод условен. По Бетлингу-Роту, основное значение khilya - необработанная полоса земли, расположенная между обработанными полями, т.е. межа. Смысл выражения, видимо в том, что межа ничем не перерезана, и владения безграничны
3b…не решится завести (их) nasam…vyathir a dadharsati - Здесь vyathis - существительное со значением колебание, отклонение
5a Коровы-Бхага, коровами мне показался Индра gavo bhago gava indro me achan
8 Это (оплодотворяющее) добавление - Заговор на плодородие
VI, 29. К Индре
VI, 30. К Индре
VI, 31. К Индре
VI, 32. К Индре
VI, 33. К Индре
VI, 34. К Индре
VI, 35. К Индре
VI, 36. К Индре
VI, 37. К Индре
VI, 38. К Индре
VI, 39. К Индре
VI, 40. К Индре
VI, 41. К Индре
VI, 42. К Индре
VI, 43. К Индре
VI, 44. К Индре
VI, 45. К Индре
VI, 46. К Индре
VI, 47. К Соме, Индре и др.
VI, 48. К Агни, Марутам, Пушану
Примечания
Автор - Шамью, сын Брахаспати (Camya Brahaspatya). Размеры разные. В целом гимну свойственна строфическая структура: брихати и сатобрихати. Встречаются стихи нерегулярной структуры с лишней падой. Стих 22 - ануштубх. Гимн не един по содержанию. Стихи 1 -10 обращены к Агни, 11 - 13 и 21-22 к Марутам, 14-20 к Пушану. Род певцов Бхарадваджей, как подчеркивает Гельднер, находился под особым покровительством Пушана. Этот гимн Гельднер рассматривает, скорее, как посвященный интересам Бхарадважжей, чем как словесное сопровождение определенного ритуала
3d Прекрасно воссияй suditibhih su didihi
7d-c Богато воссвети нам…Блестяще…воссвети revan nah cukra didihi / dyumat pavaka didihi
10a Защити…защитниками parsi…partrbhih - Формы, образованные от корня par - перевозить (по ту сторону), спасать, защищать
11b Корову пригоните - Под коровой, как отмечалось интерпретаторами, подразумевается здесь поэтическое произведение или поэтическое искусство, теленок - восхваляемое божество
13b…исполняющую все (желания) vicvadohasam - Букв. Дающая надоить все (желания)
17a…какамбира kakambira - Название неизвестного большого дерева. Гельднер предполагает, что под образом этого дерева скрывается богатый патрон риши, тот же, в свою очередь, изображается как птица, нашедшая себе пристанище на дереве. Ср. метафорическое изображение поэта как птицы в европейской традиции
18a…твоя дружба надежна, как кожаный мешок drter iva te vrkam astu sakhyam - В оригинале - дружба у тебя, как у кожаного мешка
VI, 49. Ко Всем-Богам
Примечания
Гимны Всем-Богам VI, 49-52. Автор - Риджишван из рода Бхарадваджей (Rjicvan Bharadvaja). Размер - триштубх, стих 15 - шаквари
3a…две дочери - Ночь и Утренняя Заря,…алого (arusasya)…- По Саяне, это Сурья
6c-d О поэты…о возница живого мира (satyacrutah kavayo yasya / jadata sthatar jagad a krnudhvam)! - По Саяне, поэты, слышавшие истину - это Маруты
10d…поэтом - Sc. самим Рудрой, как поясняет Саяна
VI, 50. Ко Всем-Богам
VI, 51. Ко Всем-Богам
VI, 52. Ко Всем-Богам
VI, 53. К Пушану
VI, 54. К Пушану
VI, 55. К Пушану
VI, 56. К Пушану
Примечания
Автор - Бхарадваджа (Bharadvaja). Размер - гаятри, стих 6 - ануштубх
1c Бог не для того na tena deva adice - Букв. перевод: Бог не для нацеливания им. Смысл заключается, видимо в том, что расположением Пушана не так-то легко завладеть, и вовсе недостаточно для этого назвать его любимое жертветвенное блюдо - кашу
3a…у пестрого быка paruse gavi - Неясное место. Рену считает, что это выражение обозначает небо, испещренное звездами
VI, 57. К Пушану и Индре
Примечания
Автор тот же. Размер - гаятри. В гимне происходит игра именами двух богов, образующая сложный рисунок. Они упоминаются в разной последовательности: в стихах 1 и 4 сначала Индра, в стихах 5, 6 сначала Пушан, а в стихах 2 и 3 имена богов не названы, и денотаты местоимений: один - другой, надо угадывать, причем и здесь их последовательность разная
1a Индру и Пушана indra…pusana - Здесь имеет место разложенное сложное слово двандва, члены которого употребляются отдельно, но каждый стоит в двойств. числе
2a Один - Sc. Индра
2c Lheujq - Sc. Пушан
3a одного - Sc. Пушана
3b другого - Sc. Индру
4a-b Когда Индра провел…воды - Миф об убийстве Вритры
6a Мы отпускаем Пушана ut pusanam yuvamahe - Глагол ud + yu значит поднимать кверху (вожжи), т.е. расслаблять их
VI, 58. К Пушану
Примечания
Размер - триштубх, стих 2 - джагати. В этом гимне особенно отчетливо видна природа Пушана как солярного божества: движется по небу днем и ночью на золотых челнах, озирает все существа, связан c дочерью Солнца - Сурьей
1a-b…один…другой…небо в две половины дня - За этим лежит ведийское представление о дневном и ночном солнце
3c…с посольством Сурьи - Пушан здесь выступает как посол Сурьи - основного солярного божества. Какую именно функцию солнца Пушан выражает, остается неясным
4c…кого боги отдали Сурье (suryayai) - Здесь имеется в виду дочь Савитара Сурья (ж.р.). Сначала Пушан был ее возлюбленным, а затем одним из участников во время ее свадьбы с Сомой (X, 85)
VI, 59. К Индре и Агни
VI, 60. К Индре и Агни
VI, 61. К Сарасвати
Примечания
Автор - Бхарадваджа. Размеры: стихи 1-3, 13 - джагати, 4-12 - гаятри, 14 - триштубх. Единственный в РВ гимн, посвященный специально Сарасвати (VII, 95 и 96 обращены к ней и к сарасвату одновременно). Известно, что Сарасвати в период РВ была священной рекой Ариев, которая обожествлялась. Позднее Сарасвати стала богиней красноречия (об этой эволюции см. Gonda J. Pusan and Sarasvati. Amsterdam; Oxford; New York, 1985). В данном гимне двойная природа этой богини (как было отмечено Гельднером) видна достаточно отчетливо. Это и бурная река с мощными волнами, и покровительница молитвы одновременно
12a-b…в трех местах - Если считать, что в трех местах охначает: на земле, в воздухе и на небе, уместно привести точку зрения М. Витцеля о том, что в ведийской космологии Млечный путь назывался Сарасвати (Witzel M. Sur le chemin du ciel /Bulletin d'etudes indiennes. Paris, 1984. P.213-279)
14…молока payasa - слово payas обозначает молоко и воду
VI, 62. К Ашвинам
VI, 63. К Ашвинам
VI, 64. К Ушас
VI, 65. К Ушас
VI, 66. К Марутам
VI, 67. К Митре-Варуне
VI, 68. К Индре-Варуне
VI, 69. К Индре-Вишну
VI, 70. К Небу-и-Земле
VI, 71. К Савитару
Примечания
Автор - Бхарадваджа (Bharadvaja). Размеры: стихи 1-3 - джагати, 4-6 - триштубх
5а…упавактар (upavaktar) - Название разряда жрецов, обращающихся к богам и поторапливающих их на жертвоприношение (см. IV, 9, 5). В дальнейшем функции упавактара совпадают с функциями жреца-прашастара (см. примеч. к I, 94, 6)
VI, 72. К Индре-Соме
VI, 73. К Брихаспати
VI, 74. К Соме-Рудре
VI, 75. К оружию
Примечания
Автор - Паю из рода Бхарадваджей (Paya Bharadvaja). Размер - триштубх, стихи 6, 10 - джагати; 12, 13, 15, 16, 19 - ануштубх; 17 - панкти. Гимн представляет собой заговор царского оружия домашним жрецом царя-пурохитой перед боем. Используется как заговор и в ритуале жертвоприношения коня-ашвамедха
19 svo...arano...nistya - свой, чужой, посторонний
МАНДАЛА VII
VII, 1. К Агни
VII, 2. Гимн-апри
Примечания
Размер - триштубх
…8-11 = III, 4, 8-11
VII, 3. К Агни
VII, 4. К Агни
VII, 5. К Агни-Вайшванаре
VII, 6. К Агни-Вайшванаре
VII, 7. К Агни
VII, 8. К Агни
VII, 9. К Агни
VII, 10. К Агни
VII, 11. К Агни
VII, 12. К Агни
VII, 13. К Агни-Вайшванаре
VII, 14. К Агни
VII, 15. К Агни
VII, 16. К Агни
VII, 17. К Агни
VII, 18. К Индре
Примечания
Размер - триштубх. В этом гимне натболее подробно в РВ говорится о битве десяти царей (что всегда привлекало к нему внимание историков). Формально он посвящен Индре. Начинается с вступления (стихи 1-4), в котором автор Васиштха стремится заручиться благосклонностью Индры, напоминая ему о том, как он некогда помогал его предкам. Ядро гимна - описание битвы десяти царей (5-20). Реалии этой битвы во многом остаются неясными, хотя этот сюжет и упоминается неоднократно в РВ (см. прежде всего VII, 33 и 83). Суть сводится к следующему. Царь племени тритсу Судас (sudas - букв. хорошо дающий, sc. жертвы богам) был окружен со своим войском союзными войсками десяти царей (по-видимому, неариями, поскольку в VII, 83, 7 они названы ayajyavah - не приносящие жертв). Преследователи загнали его на берег реки Парушни - единственному пути к отступлению для него. С помощью Индры Судасу удалось переправиться через реку: Индра создал для него брод, а перед врагами река разлилась. По одной из версий привлечь Индру на сторону Судасу помог певец Васиштха (VII, 33, 3-6) (согласно VII, 83 привлечены были Индра и Варуна). Преследуя Судаса, враги его стали тонуть в водах Парушни, уцелевших добили Индра и Судас. Эта часть изложена темными намеками, метафорическим формально изощренным языком. Последняя часть (22-25) - данастути, благодарность за дары, которые Васиштха получил от Судаса. Стих 21 - переход от описания битвы к выражению благодарности
6a-c Турваша turvaca, якшу yaksu, матсья matsya, бхригу bhrgu, друхью druhyu - название племен, враждебных Судасу
7a Пактха paktha, бхалана bhalana, aлина alina, вишанин visanin- название племен, враждебных Судасу
VII, 19. К Индре
VII, 20. К Индре
Примечания
Размер - триштубх
1a Грозный ugra - Первое слово гимна, постоянный эпитет Индры и одновременный звуковой намек на его имя
VII, 21. К Индре
VII, 22. К Индре
VII, 23. К Индре
VII, 24. К Индре
VII, 25. К Индре
VII, 26. К Индре
VII, 27. К Индре
VII, 28. К Индре
VII, 29. К Индре
VII, 30. К Индре
VII, 31. К Индре
VII, 32. К Индре
VII, 33. Гимн Васиштхам
Примечания
Размер - триштубх
Этот гимн занимает особое место в собрании, т.к. он посвящен восхвалению не богов, а родоначальника Васиштхи и все его рода. Древние Васиштхи (создатели и хранители гимнов мандалы VII) возвеличиваются, как боги, а основоположнику рода, Васиштхе, приписывается божественное происхождение. Гимн замыкает серию гимнов Индре, с которыми он связан и по содержанию. В давние времена, когда происходила битва царя племени тритсу Судаса с окружившими его союзными царями, которые загнали его на берег реки Парушни. Судаса спас риши Васиштха, своими молитвами привлекший Индру на сторону тритсу (см. VII, 18)
1a Белые cvityancah - букв. беловатые, светловолосые
7c Три жара trayo gharmasah
9с…ткут по раме - Яма выступает здесь как первый человек, проложивший путь смерти. Мысль такова, что Васиштхи, находясь среди людей, продолжают дело Ямы
10d Агастья - Nom. pr. Древнего ришиЮ улаживающий конфликт между Индрой и Марутами
11c Каплю drapsam - Т.е. семя, пролитое Митрой-Варуной во время жертвоприношения
VII, 34. Ко Всем-Богам
VII, 35. Ко Всем-Богам
VII, 36. Ко всем богам
VII, 37. Ко Всем-Богам
Примечания
Размер - триштубх
VII, 38. К Савитару и другим богам
Примечания
Размер - триштубх.
5d…вместе с Экадхену (ekadhenubhih) - Слово ekadhenu значит имеющие одну [или : общую] корову; по-видимому, nom. pr. какой-то неизвестной группе божеств.
6a…Господин потомства (jaspatih)…Эпитет Савитара.
7a… кони, приносящие награду (vajinah)…- Обожествление коней, характерное для РВ - ср. знаменитых обожествленных коней прошлого Дадхикра и Таркшья, которым посвящены гимны (IV, 38-40, X, 178).
8с Испейте…- В РВ могли пить сому не только боги, но и их кони, например, кони Индры
VII, 39. Ко Всем-Богам
VII, 40. Ко Всем-Богам
VII, 41. К Бхаге и другим богам
VII, 42. Ко Всем-Богам
VII, 43. Ко Всем-Богам
VII, 44. К Дадхикра
VII, 45. К Савитару
Примечания
Размер - триштубх
VII, 46. К Рудре
VII, 47. К водам
VII, 48. К Рибху
Примечания
Размер - триштубх
VII, 49. К водам
VII, 50. К разным богам
VII, 51. К Адитьям
Примечания
Размер - триштубх.
2b…самые прямые (rajisthah)! - Именно класс Адитьев хранит моральные ценности, космический закон rta
VII, 52. К Адитьям
Примечания
Размер - триштубх
1c-d Добиваясь…мы хотим добиться! Существуя…мы хотим процветать (sanema…sananto / bhaema…bhavantah)!
3с…отец наш великий - По Саяне, автор гимна Васиштха считал своим отцом бога Варуну
VII, 53. К Небу-и-Земле
VII, 54. К Вастошпати
VII, 55. Гимн-усыпление
VII, 56. К Марутам
VII, 57. К Марутам
VII, 58. К Марутам
VII, 59. К Марутам
VII, 60. К Митре-Варуне
Примечания
Размер - триштубх
VII, 61. К Митре-Варуне
Примечания
Размер - триштубх
VII, 62. К Сурье, Митре-Варуне
Примечания
Размер - триштубх
VII, 63. К Сурье, Митре-Варуне
Примечания
Размер - триштубх.
2d Эташа (etaca). 1) Nom. pr. коня солнца, которого удерживает Индра, запрягает Павамана и пр.; 2) nom. pr. мифического персонажа, который боролся с солнцем или за солнце (также см. I, 54, 6).
6 = VII, 62, 6
VII, 64. К Митре-Варуне
Примечания
Размер - триштубх
VII, 65. К Митре-Варуне
Примечания
Размер - триштубх
VII, 66. К Митре-Варуне, Адитьям, Сурье
Примечания
Размеры: стихи 1-9, 17-19 гаятри, 10-15 - чередующиеся брихати и сатобрихати, 16 - пураушних
VII, 67. К Ашвинам
VII, 68. К Ашвинам
VII, 69. К Ашвинам
VII, 70. К Ашвинам
VII, 71. К Ашвинам
VII, 72. К Ашвинам
VII, 73. К Ашвинам
VII, 74. К Ашвинам
VII, 75. К Ушас
VII, 76. К Ушас
VII, 77. К Ушас
Примечания
Размер - триштубх
3a-b…глаз богов…белого…коня - Глаз богов - это бог солнца, одновременно везет колесницу Сурьи и является Сурьей
VII, 78. К Ушас
VII, 79. К Ушас
VII, 80. К Ушас
VII, 81. К Ушас
VII, 82. К Индре и Варуне
VII, 83. К Индре и Варуне
VII, 84. К Индре и Варуне
VII, 85. К Индре и Варуне
VII, 86. К Варуне
Примечания
Гимны Варуне VII, 86-89 в этой мандале составляют единый по содержанию цикл. Их автор Васиштха был некогда любимцем Варуны, а затем невольно прогневал грозного бога и впал у него в немилость. В страхе за свою жизнь Васиштха, восхваляя бога, всеми силами старается доказать свою невинность и замолить грех. Эти глубоко лиричные гимны через тысячелетия доносят до нас отчаяние обреченного человека. Они принадлежат к числу образцов лирической поэзии в РВ
VII, 87. К Варуне
VII, 88. К Варуне
VII, 89. К Варуне
VII, 90. К Индре-Ваю
VII, 91. К Индре-Ваю
VII, 92. К Ваю (и Индре)
VII, 93. К Индре-Агни
VII, 94. К Индре-Агни
VII, 95. К Сарасвати и Сарасвату
Примечания
Размер - триштубх
1c мощно обгоняя prababadhana
2d…для рода Нахуши nahusaya - Здесь в смысле - для рода человеческого
4c…твердо стоящие на коленях mitajnu - См. примеч. III, 59, 3
4d…(всех) друзей - Т.е. всех других рек
VII, 96. К Сарасвати и Сарасвату
VII, 97. К Индре и Брихаспати
VII, 98. К Индре (и Вишну)
Примечания
Размер - триштубх
1с…бык-гаура - см. примеч. I, 84
VII, 99. К Вишну (и Индре)
Примечания
Размер - триштубх. В гимнах Вишну в РВ, как правило, встречаются стихи, обращенные к нему вместе с Индрой, причем на парное божество переносятся признаки то одного, то другого бога
1d…высшее (пространство) - Подразумевается третий шаг Вишну в высшей невидимой части неба
4c Вришашипра vrsacipra - букв. бычий прикус - Nom.pr. демона
5a Шамбара - См. прим. I, 51,6
5с Варчин - См. прим. II, 14,6. Убийство демонов Шамбары и Варчина, совершенные Индрой, здесь приписываются также и Вишну
6b...широко шагающих urukrama
7a Вашат! - См. прим. I, 14,8
7b Шипивишта cipivista - Одно из имен Вишнук неясной этимологии
VII, 100. К Вишну
Примечания
Размер - триштубх
1d…раздает (дары) dayate - Глагол day сочетает в себе конверсивные значения: раздавать, наделять и получать свою долю (т.е. кто хочет получить, дает)
3b...с сотней восхвалений catarcasam
5a Шипивишта - См. Примеч. VII, 99, 7
5b…понимающий (тайные) знаки vayunani vidvan - Слово vayuna - многозначно
7 = VII, 99, 7
VII, 101. К Парджанье
VII, 102. К Парджанье
VII, 103. К лягушкам
VII, 104. К Индре-Соме, Индре и другим богам
МАНДАЛА VIII
VIII, 1. К Индре
VIII, 2. К Индре
VIII, 3. К Индре
Примечания
9d Прансканва praskanva - См. примеч. I, 44
VIII, 4. К Индре
VIII, 5. К Ашвинам
VIII, 6. К Индре
VIII, 7. К Марутам
VIII, 8. Ашвинам
VIII, 9. К Ашвинам
VIII, 10. К Ашвинам
Примечания
5с - Друхью druhyu - Название племени во множественном числе, его главы - в единственном. Поскольку druh - значит обманывать, это должно быть неарийское племя
VIII, 11. К Агни
VIII, 12. К Индре
VIII, 13. К Индре
VIII, 14. К Индре
VIII, 15. К Индре
VIII, 16. К Индре
VIII, 17. К Индре
VIII, 18. К Адитьям
Примечания
Автор - Иримбихти из рода Канвов (Irimbthi Kanva). Размер - ушних.
21…тройную (trivarutham) - Букв. троякоукрывающую, защищающую
VIII, 19. К Агни
VIII, 20. К Марутам
Примечания
Автор - Собхари из рода Канвов (Sobhari Kanva). Гимн сложен двустишиями прагатха, в которых один стих размером какубх, другой - сатобрихати
2a Рибхукшаны - Этим эпитетом в РВ определяется Индра, Вата и Маруты (хотя большей частью во мн. ч. в дальнейшем это слово является собирательным обозначением всех Рибху). См. VIII, 7
4 Разлетаются острова vi dvipani papatan tisthad duchuna - описание наступления сезона дождей. Острова понимаются буквально, как островки
7a…Красоту criyam
7b-c Бычьего вида, несгибаемого вида vrsapsavah…ahrutapsavah
8a Музыка…смазывается коровьим (молоком) gobhir vano ajyate sobharinam - Как поясняет Гельднер, пение жрецов из рода Собхари сопровождается жертвоприношением сомы
8c Происходящие от коровы - Матерью Марутов считалась пестрая корова Пришни
9a…украшенная каплями дождя vrsadanjayo
11b…золотые пластинки на руках rukmaso adhi bahusu
12 Никогда не выстраиваются в ряд nakis tanasu yetire - Как отмечает Ольденберг и Рену, в других местах РВ упоминается строй Марутов (I, 85 и др.)
14c Нет последнего… - При описании Марутов обычно подчеркивается их одинаковость: среди них нет ни старшего, ни младшего (ср. , напр. V, 59,6)
16c-d…милостей…Вместе с великолепием abhi sa dyumnair uta vajasatibhih / sumna vo
17b (Мужи) неба - Асуры, устроители (обряда) divo vacanty asurasya vedhasah
18c Оттуда с еще лучшим сердцем atac cid a na upa vasyasa hrda - Общий смысл: у нас будьт щедрее, чем у других
20a-b Те, что силачи saha ye santi mustiheva havyo / vicvasu prtsu hotrsu
24b Криви krivi - Nom. pr. некоего человека
24b…не подверженные ненависти asacadvisah
25b Асикни asikni букв. темная, черная - Nom. pr. реки (сущ. ныне в Пенджабе)
VIII, 21. К Индре
VIII, 22. К Ашвинам
VIII, 23. К Агни
VIII, 24. К Индре
VIII, 25. К Митре, Варуне и другим богам
VIII, 26. К Ашвинам и Ваю
VIII, 27. Ко Всем-Богам
Примечания
Автор Ману, сын Вивасвата (Manu Vaivasvata). Размеры: двустишия прагатха (нечетный - брихати, четный - сатобрихати)
4b…заботящиеся о чужом (?)...- См. примеч. к I, 2, 7
5d Пастья - См. примеч. к IV, 55, 3
20a…вечером (abhipitve)…- См. примеч. к I, 126, 3
VIII, 28. Ко Всем-Богам
Примечания
Автор Ману, сын Вивасвата (Manu Vaivasvata). Размер - гаятри, стих 4 пураушних
3…обращенные на запад…вверх…вниз…на восток (apacyas…udak…nyak/purastat)…- Вверх, или на север; вниз, или на юг. Как отмечает Рену, Все-Боги предвосхищают здесь богов - хранителей сторон света (lokapala)
VIII, 29. Ко Всем-Богам
VIII, 30. Ко Всем-Богам
Примечания
Автор Ману, сын Вивасвата (Manu Vaivasvata). Размеры разные: стих 1 - гаятри, 2 - пурашних, 3 - брихати, 4 - ануштубх
2а…заботящиеся о чужом (?)...- См. примеч. к I, 2, 7
VIII, 31. Восхваление жертвователя и его супруги
VIII, 32. К Индре
VIII, 33. К Индре
VIII, 34. К Индре
VIII, 35. К Ашвинам
VIII, 36. К Индре
VIII, 37. К Индре
VIII, 38. К Индре и Агни
VIII, 39. К Агни
VIII, 40. К Индре и Агни
VIII, 41. К Варуне
VIII, 42. К Варуне и Ашвинам
VIII, 43. К Агни
VIII, 44. К Агни
VIII, 45. К Индре
VIII, 46. К Индре
VIII, 47. К Адитьям
Примечания
Автор, по анукрамани - Трита Аптья (Trita Aptya). Размер - махапанкти.
12…для оборотня (raksasvine) - Букв. для имеющего природу ракшаса
14c О ярко сверкающая (vibhavari) - Постоянный эпитет Ушас
16с Двита (dvita - букв. второй) - Еще раз встречается в РВ V, 18, 2 как nom. pr. риши
VIII, 48. К Соме
Гимны VIII, 49-59 Валакхилья (Valakhilya)
Группа из одиннадцати гимнов под этим названием (значение его в целом неясно, кроме того, что khila - имя, от которого произведено khilya - значит дополнение, приложение) занимает особое место в собрании гимнов РВ. Это более позднее приложение, текст которого хуже сохранился, чем остальная самхита, по традиции помещается в середину мандалы VIII (между гимнами 48 и 60).Авторы этих гимнов принадлежат к роду Канвов (создателей большинства гимнов первой части этой мандалы). Редакция падапатха включает в себя гимны Валаккхилья, но Саяна их не комментирует. Отличительная особенность - параллельность первых четырех пар гимнов (убывающая от первой пары гимнов к четвертой). Первые 6 гимнов, посвященные Индре, выдержаны в строфических размерах. По содержанию гимны Валакхилья вполне тривиальны. Кроме РВ-самхиты гимны из этой группы приводятся также в особом собрании апокрифов
VIII, 49. (Вал. 1). К Индре
Примечания
Автор - Прансканва из рода Канвов (Praskanya Kanva). Размер -двустишия прагатха (нечетный - брихати, четный - сатобрихати).
1a-b Воспой (abhi pra…arca) - Обращение певца к самому себе. Ср. форму arca - я хочу воспеть - в параллельном стихе в VIII, 50, 1.
10a Трасадасью - См. примеч. к I, 112, 14.
10b Пактха - См. примеч. к VIII, 22, 10. Дашавраджа (dacavraja - букв. имеющий 10 загонов для скота. По-видимому, вторая часть имени Пактхи - Ср. Ваша Дашавраджа в VIII, 8, 20.
10c Гошарья - См. примеч. к VIII, 8, 20. Риджишван - См. примеч. к I, 51, 5
VIII, 50. (Вал. 2). К Индре
Примечания
Автор - Пуштигу из рода Канвов (Pustigu Kanva). Размер -двустишия прагатха (нечетный - брихати, четный - сатобрихати).
5d Паура - См. примеч. к VIII, 3, 12.
9d Ваша - См. примеч. к I, 112, 10; 116, 21; VIII, 8, 20.
10a Канва - См. примеч. к I, 14, 2.
10c Гошарья - См. примеч. к VIII, 8, 20
VIII, 51. (Вал. 3). К Индре
Примечания
Автор - Шруштигу из рода Канвов (Crustigu Kanva). Размер -двустишия прагатха (нечетный - брихати, четный - сатобрихати).
1d Пуштигу (pustigu) - Согласно анукрамани, Пуштигу из рода Канвов является автором предыдущего гимна
2a Прасканва - См. примеч. к I, 44, а также к VIII, 3, 9.
2d Дасьяве Врика (dasyave vrkah букв. волк для дасью).
8a Криви - См. примеч. к II, 17, 6
VIII, 52. (Вал. 4). К Индре
Примечания
Автор - Аю из рода Канвов (Ayu Kanva). Размер -двустишия прагатха (нечетный - брихати, четный - сатобрихати).
1a…у Ману Вивасвата (manau vivasvati)…- Прародитель людей Ману здесь назван Вивасватом, хотя сыном Вивасвата (патрономическое имя vivasvata) он считается обычно в более поздний период, начиная с АВ. Этот эпитет Ману свидетельствует поздний характер гимна, т.к. в РВ сыновьями солярного божества Вивасвата являются Ашвины и Яма.
3c-d По законам дружбы…- Сюжет, известный из IV, 18, 11. Родившись при неблагоприятных обстоятельствах, Индра вынужден был сразу же начать борьбу с враждебными силами и попросил Вишну о поддержке - Друг Вишну, шагни пошире!
7c О четвертый Адитья…- Т.е. Адитья после Митры, Варуны, Арьямана. В соответствии с мифологическими представлениями РВ Индра сыном богини Адити, т.е. Адитьей, не является.
9a…древнее произведение (manma purvyam) - Риши не раз называют свои песни древними, т.к. творчество предков, древних риши, всегда считалось высоким образцом, достойным подражания.
10 Вместе вытряхнул Индра… - Этот стих по стилю напоминает заговор, где магическим словом является вместе - sam
VIII, 53. (Вал. 5). К Индре
Примечания
Автор - Медхья из рода Канвов (Medhya Kanva). Размер - двустишия прагатха (нечетный - брихати, четный - сатобрихати).
2a Аю, Кутса, Атитхигва - Non. pr. различных персонажей, которые выступают в гимнах то как друзья, то как враги Индры (ср. упоминание Аю в положительном контексте в VIII, 52, 1).
4c…у шиштов (cistesu)…Название племени, для которого Кейпер предполагает неарийское происхождение.
8c…я заключаю договор (ame sam)…- Глагол sam am может значить также клясться
VIII, 54. (Вал. 6). К Индре и Всем-Богам
Примечания
Автор - Матаришван из рода Канвов (Mataricvan Kanva). Размер - двустишия прагатха (нечетный - брихати, четный - сатобрихати).
1d Паура - См. Примеч. к VIII, 3, 12.
2c Самварта (samvarta) - Non. pr. Некоего риши. Криша (krca - букв. худой, слабый) - Non. pr. некоего жертвователя.
4b…семь рек (sapta sindhavah)…
5d Бхагой будь для дарения…- Основная функция Бхаги - распределять имущество и наделять долей.
8d Прасканва - См. примеч. к VIII, 3, 9
VIII, 55. (Вал. 7). Восхваление даров
Примечания
Автор - Криши из рода Канвов (Krca Kanva). Тема - восхваление даров (danastuti). Размер - гаятри, стихи 3, 5 - ануштубх.
По анукрамани, это данастути Прасканвы от имени риши Криши. Более убедительным выглядит предположение Гельднера о том, что автором является Прансканва (ср. VIII, 54, 8), а восхваляются дары Дасьяве Врики (ср. стих 1). См. примеч. к VIII, 51, 2.
3c…пучков (травы) балбаджа (balbajastukah)…- Индийское название Eleusine indica, жесткой травы, используемой для плетения
VIII, 56. (Вал. 8). Восхваление даров
Примечания
Автор - Пришадхра из рода Канвов (Prsadhra Kanva). Размер - гаятри, стих 5 - панкти.
По анукрамани, это данастути Прансканвы, в действительности же - Дасьяве Врики (см. стих 1). См. примеч. к VIII, 51, 2.
2a Сын Путакраты (pautakratah - отputakratu - букв. обладающий чистой силой духа -Патрономическое имя Дасьяве Врики.
3c Сотню дасов (catam dasan)…- У Гельднера: hundert Sklaven. Поскольку степень зависимости покоренных дасов все-таки остается неясной, слово оставлено без перевода.
5c-e Агни…Солнце…- Зажженный на рассвете жертвенный костер Агни вызывает лучи солнца на небе, и в это время жрецам выдается дакшина, награда за жертвоприношение
VIII, 57. (Вал. 9). К Ашвинам
Примечания
Автор - Медхья из рода Канвов (Medhya Kanva). Размер триштубх
VIII, 58. (Вал. 10). Отрывок
Примечания
Этот гимн не назван в анукрамани. Размер - триштубх. Гимн представляет собой отрывок, состоящий из двух разнородных частей. Стихи 1-2 напоминают по стилю ритуальные и космогонические загадки брахмодья (как отмечает Гельднер, стих 1 - это вопрос без ответа, а стих 2 - ответ без вопроса). Стих 3 связан по содержанию с предыдущим гимном Ашвинам
VIII, 59. (Вал. 11). К Индре и Варуне
Примечания
Автор - Супарна из рода Канвов (Suparna Kanva). Размер - джагати.
Текст плохо сохранен.
3a Криша - См. примеч. к VIII, 54, 2
3c…о повелители красоты (cubhas pati)! - Обычно это постоянный эпитет Ашвинов
VIII, 60. К Агни
VIII, 61. К Индре
VIII, 62. К Индре
Примечания
Автор - Прагатха из рода Канвов (Pragatha Kanva). Размер - панкти, стихи 7-9 брихати. Гимн состоит из трехстиший
VIII, 63. К Индре
Примечания
Автор - Прагатха из рода Канвов (Pragatha Kanva). Размеры: гаятри - стихи 2, 3, 6, 8-11; ануштубх - стихи 1, 4, 5, 7; триштубх - 12. Гимн состоит из трехстиший. Гимн труден для понимания по многим причинам
VIII, 64. К Индре
Примечания
Автор - Прагатха из рода Канвов (Pragatha Kanva). Размер - гаятри. Гимн состоит из трехстиший
10b Пуру - См. примеч. I, 59, 6
11a Шарьянават - См. примеч. I, 84, 14
11b Сушома (susoma - букв. обладающая прекрасным Сомой) - Nom. pr. реки Современная Сохаи
11c Арджикия (arjikiya) - Название местности в сев.зап. Индии (см. VIII, 7, 29), через которую протекает река того же названия. Ср. X, 75, 5, где упоминается река Арджикия вместе с Сушомой
VIII, 65. К Индре
Примечания
Автор - Прагатха из рода Канвов (Pragatha Kanva). Размер - гаятри. Стихи 9-12 являются фактически восхвалением даров
2a…в месте излияния неба prastrave divah - По видимому, имеется в виду таинственный источник на небе, откуда бьет сома
2b Сварнара См. IV, 21,3
5a…достоин воспевания и прославления indra grnisa u stuse
9a…на всех чужих прозорливцев vicvan aryo vipaccitah
10b…покрыты золотом hiranyavinam
12a Дургаха - См. примеч. IV, 42, 8
VIII, 66. К Индре
Примечания
Автор - Кали, сын Прагатхи (Kali Pragatha). Размер - двустишия прагатха (нечетный - брихати, четный - сатобрихати); стих 15 - ануштубх
1c-d Громко распевая…Я зову brhad gayantah…huve
1d…как приветствующего захват bharam na karinam
8a-b…Даже лютый волк…Считается vrkas cid asya varana uramathir / a vayunesu bhusati
VIII, 67. К Адитьям
Примечания
Согласно анукрамани, автор гимна - или царь рыб Саммада (Sammada), или Манья, происходящий от Митры и Варуны (Manya Maitravaruni), или рыбы, попавшие в сеть. Размер - гаятри
5a-b Сохраните нас живыми jivan no abhi dhetana / adityasah pura hathat - букв. окружите нас живых (еще) до смертельного удара
VIII, 68. К Индре
VIII, 69. К Индре
VIII, 70. К Индре
VIII, 71. К Агни
VIII, 72. К Агни, или Восхваление жертвенных даров
Примечания
Автор - Харьята Прагатха (Haryata Pragatha). Размер - гаятри
13с…Раса rasa - Nom. pr. мифической реки, текущей вокруг земли и неба и реальной реки на земле (букв. значение: влага, жидкость)
16b…(прочностью) в семь шагов saptapadim - Семь шагов делали при заключении прочного союза: на свадьбе, при заключении договора
VIII, 73. К Ашвинам
VIII, 77. К Индре
Примечания
Размер - гаятри, стих 10 - брихати, 11 - сатобрихати
2a Шаваси cavasi букв. сильная
2b Аурнавабха aurnavabha букв. происходящий от паука. Ахишува ahicuva - букв. что-то вроде - набухший от змей
VIII, 79. К Соме
Примечания
Автор - Критну из семьи Бхригу (Krtnu Bhargava). Размер - гаятри, стих 9 - ануштубх
VIII, 80. К Индре
VIII, 81. К Индре
VIII, 82. К Индре
VIII, 83. Ко Всем-Богам
VIII, 84. К Агни
Примечания
Автор - Ушанас Кавья (Ucanas Kavya). Размер - гаятри. Гимн состоит из трехстиший
1b…приятного, как друг mitram iva priyam
5a-b С мыслью о какой жертве kasya manasa / yajnasya
VIII, 85. К Ашвинам
VIII, 86. К Ашвинам
VIII, 87. К Ашвинам
VIII, 88. К Индре
VIII, 89. К Индре
VIII, 90. К Индре
VIII, 91. К Индре (Индра и Апала)
VIII, 92. (К Индре)
VIII, 93. К Индре
VIII, 94. К Марутам
Примечания
Автор, по анукрамани, - Бинду или Путадакша из рода Ангирасов (Bindu Angirasa). Размер - гаятри. Гимн состоит из трехстиший
1a Сосет корова gaur dhayati - Под коровой подразумевается Пришни, мать Марутов
4c…(боги-)самодержцы svarajo
5c Имеющего три жилища trisadhasthasya
VIII, 95. К Индре
Примечания
Автор - Тирашчи, из рода Ангирасов (Tiracci Angirasa). Размер - ануштубх. Гимн состоит из трехстиший
7-9 Чистого чистым напевом cuddham cuddhena samna - Ключевым словом является cuddha - чистый. Чистым Индру делает выпитый им сома
VIII, 96. К Индре
VIII, 97. К Индре
Примечания
Автор - Ребха, сын Кашьяпы (Rebha Kacyapa). Размер - брихати; стихи 10, 13 - атиджагати, 11-12 - упариштадбрихати; 14 - триштубх; 15 - джагати. Гимн состоит из трехстиший
1a-b…ты принес…От Асуров, обладая небом - Отсылка к борьбе между дэвами и асурами, возобновлявшейся в конце каждого годового цикла, когда космос распадался и приходил в состояние первоначального хаоса. Это называлось борьбой за завоевание неба. Победа дэвов в этой борьбе, в которой им помогали и их смертные почитатели своими жертвоприношениями и приуроченными к этому периоду состязаниями, приводили к восстановлению космоса и действия закона rta во вселенной
12b Барана…- Т.е. Индру
VIII, 98. К Индре
VIII, 99. К Индре
VIII, 100. К Индре и Ваю
Примечания
Автор - Нема из рода Бхригу (Nema Bhargava). Тема - Индра (стихи 1-9, 12) и Вач (10, 11). Размер - триштубх, стих 6 - джагати, 7-9 ануштубх. Гимн не является единым ни по форме, ни по содержанию. Он начинается как диалог между Индрой и неким мифологическим персонажем, но диалогический принцип последовательно не выдерживается. Собеседником Индры может быть Ваю (Ольденберг), поскольку он в ритуале первым пробует сому еще до Индры (стих 1), однако в мифе об убийстве Вритры (7, 9, 12) он особой роли не играет и помощником Индры является Вишну (Гельднер), который и назван прямо в стихе 12. В уста Индры вложены стихи 2, 4-5 и 12, остальное же - повествование автора. В гимне нет единой, сквозной темы. Гельднер предполагает, что это могла быть тема стиха 6 - восхваление подвигов Индры, но проводится она непоследовательно. Смена сюжетов такова: Индра и его собеседник заключают союз перед убийством Вритры (1-2), автор призывает хвалить Индру и со ссылкой на других сетует на его отсутствие (3), Индра являет себя певцу (4) и слышит его призыв (5), восхваляются подвиги Индры (6), убийство им Вритры (7), упоминается легенда о том, как орел похитил для Индры сому (8), вновь автор возвращается к теме убийства Вритры и освобождения вод (9), восхваляется Священная Речь (10-11), Индра обращается к Вишну, помощнику при убийстве Вритры (12). Высказывалось даже предположение, что стихи могли быть перепутаны местами. Трудности представляет анализ гимна как целого, содержание же отдельных стихов достаточно ясно
6с…(народа) Параваты (paravatam)…- букв. находящийся далеко, происходящий издалека; nom. pr. народа
6d Шарабха (carabha) - букв. Название разновидности оленей; nom. pr. некоего лица
VIII, 101. К разным богам
Примечания
Автор - Джамадагни из рода Бхригу (Jamadagni Bhargava)
VIII, 102. К Агни
Примечания
Автор, по анукрамани - Прайога из рода Бхригу (Prayoga Bhargava). Размер - гаятри. Гимн состоит из трехстиший, которые замыкает последний стих 22
12с…приводящего в порядок людей yatayajjanam
13c…перед лицом Ваю - Поднимающиеся к Агни хвалебные песни прежде всего встречают Ваю, так как он первым из богов пробует жертву
21 Что сжирает термит… - Мысль такова, что даже негодная древесина пусть пойдет впрок Агни
22b Пусть смертному…придет в голову dhiyam saceta martyah - В оригинале: пусть смертный последует за соображением
VIII, 103. К Агни
Примечания
Автор Собхари из рода Канвов (Sobhari Kanva). Размеры разные: стихи 1-4 и 6 брихати; 5 - вирадрупа; 7,9.11,13 - сатобрихати; 8,12 - какубх; 10 - гаятри; 14 - ануштубх
5с У тебя…среди богов tve devatra
12…прекрасный хотар suhota svadhvarah
14…в Сварнаре svarnare - Обозначение небесного источника, источника сомы на высшем небе. См. примеч. IV, 21,3
МАНДАЛА IX
IX, 1. К Соме
Примечания
Автор - Мадхучхандас, сын Вишвамитры (Madhuchahdas Vaicvamitra)
1b…очищайся (pavasva) - 2 sg. iv. med. от pu - очищать, центрального глагола мандалы IX, от которого происходит и название сомы - pavamana - очищающийся. Потоком (dharaya)…- Слово dhara - поток, ливень (также луч) в мандале {X обозначает струю сока сомы, вытекающего из-под давильных камней и проходящего через цедилку. Очищайся потоком - одно из формальных выражений этой мандалы. Описание ритуала приготовления сомы часто дается в преувеличенных выражениях
2b…вытесанные желехом (dyohatam) - Все ритуальные сосуды для сомы были деревянными, так что обьяснение Ольденберга, что здесь подразумевается металлический топор, которым вытесали деревянный сосуд, кажется вполне убедительным
2c…место из дерева (druna sadhastham). Он сел (asadat) - или уселся, устроился. Этот глагол употребляется для описания сомы, когда тот успокаивается в деревянном сосуде после того как метался кругами по цедилке
5c О капля (indo) - Слово indu - букв. капля, обозначение сока сомы
6b Дочь Сурьи…- По-видимому, молитва, или поэтическое искусство. По представлениям риши, молитва или песнь служили для сока сомы таким же фильтром, как цедилка из овечьей шерсти - они очищали его
8c…трояко защищающую (tridhati varanam madhu)
IX, 2. К Соме
Примечания
Автор - Медхатитхи из рода Канвов (Medhatithi Kanva)
IX, 3. К Соме
IX, 4. К Соме
IX, 5. Гимн-апри
Примечания
Автор по анукрамани, Асита, потомок Кашьяпы (Asita Kacyapa) или Девала, потомок Кашьяпы (Devala Kacyara). Особенность этого гимна в том, что при формальном соблюдении схемы ключевых слов гимнов-апри он остается гимном соме. Имя Павамана (pavamana букв. очичающийся (от pu, pavate, punati)) встречается в каждом его стихе. Размер: стихи 1-7 гаятри, 8-11 ануштубх
IX, 6. К Соме
IX, 7. К Соме
IX, 8. К Соме
IX, 9. К Соме
IX, 10. К Соме
IX, 11. К Соме
IX, 12. К Соме
IX, 13. К Соме
IX, 14. К Соме
IX, 15. К Соме
Примечания
Каждый стих гимна начинаются с местоимения esa - этот, соотносимого с Сомой, - РВ вообще свойственно обозначение Сомы с помощью указательного, а не личного местоимения 2-го лица - ты, (как Агни)
1a…силой поэтической мысли dhiya. Идея такова, что сок сомы очищается не только тем, что проходит через сито, но фильтром служит также гимн, исполняемый во время обряда
3с…(его) выбивают tunjanti… - Tu(n)j - один из глаголов, обозначающий выжимание сомы
5a-b Со (своими) сверкающими…стеблями… - Образ коня солнца, с которым отождествляется сома. Слово amcu - стебель имеет также значение - луч
6 Этот, (расставшись) с узловатостью esa vasani pibdana / parusa yayivan ati / ava cadesu gachati… - Стих темен, и перевод условен, как из-за эллипса, так и из-за неясности лексических значений некоторых слов. В целом принята интерпретация Рену. Значение pibdana - устойчивый, прочный - выводится из контекста VI, 46, 6, где оно противопоставлено vithura - шатающийся, колеблющийся. Parusa - от parus - узел, сочленение - ср. IX, 14, 4, где говорится, что сома оставляет в цедилке волокна своего тела. Логическое значение cada точно не известно. Вслед за Ольденбергом и Рену, предполагается противопоставление твердого и мягкого, что Рену истолковывает как разные части растения сомы
7a…достойного начищения начищают mrjanti marjyam
IX, 16. К Соме
IX, 17. К Соме
IX, 18. К Соме
Примечания
1a Живущий на горе…Из мифологии РВ известно, что орел принес сому для богов с горы и что лучший сорт сомы растет на горе Муджават
2b…из растения andhasah - Слово andhas - обозначает то (условное) растение, из которого выжимали сому, то его сок
4b…в…руках hastayoh - Отмеченная у Бхаве очень редкая антропоморфная черта Сомы
5a…две…половины вселенной rodasi - Sc. Небо и Земля, образующие единство
IX, 19. К Соме
IX, 20. К Соме
IX, 21. К Соме
IX, 22. К Соме
Примечания
Пять из семи стихов этого гимна начинаются с местоимения ete эти, соотносимого с соками сомы
IX, 23. К Соме
IX, 24. К Соме
IX, 25. К Соме
Примечания
Автор Дрилхачьюта, сын Агастьи (Grlhacyuta Agastya)
IX, 26. К Соме
Примечания
Автор Идхмаваха, сын Дрилхачьюты (Idhmavah Dardhacyuta)
IX, 27. К Соме
Примечания
Автор - Нримедха из рода Ангирасов (Nrmedha Angirasa). Каждый стих гимна начинаются с местоимения esa - этот, он - соотносимого с Сомой
IX, 28. К Соме
Примечания
Автор - Приямедха из рода Ангирасов (Priyamedha Angirasa). Каждый стих гимна начинаются с местоимения esa - этот, он - соотносимого с Сомой
IX, 29. К Соме
Примечания
Автор - Автор - Нримедха из рода Ангирасов (Nrmedha Angirasa)
IX, 30. К Соме
Примечания
Автор Бинду из рода Ангирасов (Bindu Angirasa)
2b Громко ревет, начищаясь mrjyamanah kanikradat - Фразеология, навевающая образ скакового коня, который ржет krand, когда его чистят
2c…звук, свойственный Индре vagnum indriyam
IX, 31. К Соме
Примечания
Автор Готама, сын Рахуганы (Gotama Rahugana)
IX, 32. К Соме
Примечания
Автор гимна Шьявашва из рода Атри (Cyavacva Atreya)
IX, 33. К Соме
Примечания
Автор (по анукрамани) гимнов IX, 33-34 Трита Аптья (Trita Aptya). Трита Аптья, (trita aptya.букв. третий водяной), древнее божество, воплощающее небесный свет и вытесненное Индрой
4a…три речи (tisro vacah) - Согласно Бхаве, это исполнение гимнов, жертвенных формул и мелодий. По Гельднеру: голос жреца, мычание коров, рев сомы
IX, 34. К Соме
IX, 35. К Соме
IX, 36. К Соме
IX, 37. К Соме
IX, 38. К Соме
IX, 39. К Соме
IX, 40. К Соме
IX, 41. К Соме
Примечания
Автор - Медхьятитхи из рода Канвов (Medhyatithi Kanva)
…Раса (rasa) - Nom. pr. Небесного потока, текущего вокруг земли и воздуха; nom. pr. реки. (см. I, 112, 12). Здесь, скорее всего, подразумевается небесная река
IX, 42. К Соме
IX, 43. К Соме
IX, 44. К Соме
Примечания
Автор, по анукрамани, - Аясья из рода Ангирасов (Ayasya Angirasa). Возможно, слово ayasya - неутомимый было просто извлечено из первого стиха и переосмыслено как nom. pr. автора
IX, 45. К Соме
IX, 46. К Соме
IX, 47. К Соме
IX, 48. К Соме
IX, 49. К Соме
IX, 50. К Соме
IX, 51. К Соме
Примечания
Автор - Учатхья из рода Ангирасов (Ucathya Angirasa)
IX, 52. К Соме
IX, 53. К Соме
IX, 54. К Соме
Примечания
Автор гимнов IX, 53-60 - Аватсара, сын Кашьяпы (Avatsara Kacyapa)
IX, 55. К Соме
IX, 56. К Соме
IX, 57. К Соме
IX, 58. К Соме
IX, 59. К Соме
IX, 60. К Соме
IX, 61. К Соме
Примечания
Автор - Амахию из рода Ангирасов (Amahiya Angirasa)
IX, 62. К Соме
IX, 63. К Соме
IX, 64. К Соме
IX, 65. К Соме
IX, 66. К Соме
IX, 67. К Соме
Примечания
Авторов, согласно анукрамани, множество. До стиха 22 каждому трехстишию приписывается свой автор: Бхарадваджа (Bharadvaja) стихи 1-3, Кашьяпа (Kacyapa) 4-6, Готама (Gotama) 7-9, Атри (Atri) 10-12, Вишвамитра (Vicvamitra) 13-15, Джамадагни (Jamadagni) 16-18, Васиштха (Vasistha) 19-21. Автор стихов 22-32 Павитра из рода Ангирасов (Pavitra Angirasa) или Васиштха (Vasistha).
Стихи 16-18 - двипада гаятри, 27, 31, 32 - ануштубх, 30 - пураушних.
Гимн - образец пения поэтов по очереди. До стиха 22 гимн состоит из трехстиший.
Все последующие стихи посвящены очищению поэта, готовящегося к поэтическому творчеству
…Для (бога) с косой (kapardine)…Коса, укладывающаяся в виде раковины, была характерным признаком Пушана и Рудры
IX, 68. К Соме
Примечания
Автор, по анукрамани - Ватсапри, сын Бхаланданы (Vatsapri Bhalandana). Стих 10 - триштубх. Гимн во многом темен, язык метафоричен
3a…двух соединенных (сестер-) близнецов…- Т.е. Небо и Землю
6b…сокол принес растение…- Миф о похищении сомы см. IV, 27
7а…десять юных жен - Пальцы жреца
7d…взломай награду vajam a darsi
IX, 69. К Соме
Примечания
Автор - Хираньяступа из рода Ангирасов (Hiranyastupa Angirasa). Стихи 9, 10 - триштубх
8c Ведь вы, о сома, - отцы мои yuyam hi soma pitaro mama sthana
9d…ради дождя vrstim acha - Сома, совершающий космический кругооборот и выпадающий, как дождь с неба
IX, 70. К Соме
Примечания
Автор - Рену, сын Вишвамитры (Renu Vaicvamitra). Стих 10 - триштубх
IX, 71. К Соме
Примечания
Автор - Ришабха, сын Вишвамитры (Rsabha Vaicvamitra). Стих 9 - триштубх
IX, 72. К Соме
IX, 73. К Соме
Примечания
Автор - Павитра из рода Ангирасов (Pavitra Angirasa). Имя автора символично: pavitra - цедилка, через которую очищается сок сомы, становясь напитком бессмертия
3a…дожидаются они речи pari vacam asate - букв. сидят вокруг речи
6b Управляя звуком clokayantrasah - букв. имеющие звук в качестве инструмента
9d…да падет он в яму kartam ava padati
IX, 74. К Соме
IX, 75. К Соме
Примечания
Автор - Кави из рода Бхригу (Kavi Bhargava)
…Имен…- Под именами подразумеваются те стадии, которые сома проходит в процессе приготовления напитка бессмертия
IX, 76. К Соме
Примечания
Автор тот же
IX, 77. К Соме
Примечания
Автор тот же
IX, 78. К Соме
Примечания
Автор тот же
IX, 79. К Соме
Примечания
Автор тот же
IX, 80. К Соме
Примечания
Автор гимнов IX, 80-82 - Васу из рода Бхарадвадждей (Vasu Bharadvaja)
IX, 81. К Соме
Примечания
Автор тот же.
…Распределитель (благ) (vidhatar)…- Абстрактный бог-деятель, имя которого также встречается в VI, 50, 12
…Нришанса (nrcamsa) - редкий вариант имени бога Агни-Нарашанса naracamsa
IX, 82. К Соме
Примечания
Автор тот же
4b О зародыш Паджры pajraya garbha - Здесь этот этноним женского рода в отличие от обычного мужского. См. примеч. I, 122, 7. Саяна считает, что pajra - это земля
4c…продвигайся вперед внутри (нас) antar pra cara - Речь идет о тех, кто вкусил сомы
IX, 83. К Соме
IX, 84. К Соме
Примечания
Автор, по анукрамани, - Праджапати Вачья (Prajapati Vacya), т.е. Праджапати, сын богини речи Вач
IX, 85. К Соме
Примечания
Автор - Вена из рода Бхригу (Vena Bhargava). Стихи 11, 12 - триштубх
IX, 86. К Соме
Примечания
Авторами этого длинного гимна, по анукрамани, являются различные группы риши - создатели отдельных его частей. Деление гимна на части в соответствии с авторами механическое - части состоят в основном из 10 стихов. Три первых части приписывается группам риши с необычайными двойными именами: стихи 1-10 группе риши Акришта (Akrsta) - Маша (Masa), 11-20 - Сиката (Sikata) - Нивавари (Ninavari), 21-30 - Пришная (Prcnaya) - Аджа (Aja); далее стихи 31-40 - риши из рода Атрии (Atri). 41-45 - Атрии Бхаума (Atri Bhauma), 46-48 - Гритсамада (Grtsamada). На самом деле, гимн состоит из трехстиший. По Гельднеру, это образец пения поэтов по очереди (типа IX, 67)
IX, 87. К Соме
IX, 88. К Соме
Примечания
Автор, по анукрамани, - Кавья Ушанас (Kavya Usanas)
IX, 89. К Соме
Примечания
Автор, по анукрамани, - Кавья Ушанас (Kavya Usanas)
IX, 90. К Соме
Примечания
Автор - Васиштха, происходящий от Митры-Варуны (Vasistha Maitravaruni)
IX, 91. К Соме
Примечания
Автор - Кашьяпа, сын Маричи (Kacyapa Marica)
IX, 92. К Соме
Примечания
Автор - Кашьяпа, сын Маричи (Kacyapa Marica)
3d…приводит в порядок (anu…yatate) - Сома изображается здесь как устроитель общества ариев
5a Да будет истинным (satyam…astu) - Или: Да сбудется. Здесь имеет место высказывание истины, которому придавалось магическое значение
IX, 93. К Соме
Примечания
Автор - Нодхас, сын Готамы (Nodhas Gautama)
IX, 94. К Соме
Примечания
Автор - Канва, сын Гхоры (Kanva Ghaura)
IX, 95. К Соме
IX, 96. К Соме
IX, 97. К Соме
Примечания
Самый длинный гимн в РВ (1-58 стих). Авторы, по анукрамани, - различные группы риши. По Гельднеру, это образец пения поэтов по очереди
IX, 98. К Соме
IX, 99. К Соме
IX, 100. К Соме
IX, 101. К Соме
Примечания
Авторы, по анукрамани, - Андхигу, сын Шьявашвы (Andhigu Cyavacvi) - стихи 1-3; Яяти, сын Нахуши (Yayati Nahusa) - стихи 4-6; Нахуша, сын Ману (Nahusa Manava) - стихи 7-9; Ману, сын Самвараны (Manu Samvarana) - стихи 1-12 и (бог) Праджапати (Prajapati) - стихи 13-16. До 15 стиха гимн делится на трехстишия. Стихи 2-3 - гаятри. По Гельднеру, это образец пения поэтов по очереди (ср. IX, 67; 86; 97)
IX, 102. К Соме
Примечания
Автор, по анукрамани, - (божество) Трита Аптья (Trita Aptya)
IX, 103. К Соме
Примечания
Автор, по анукрамани, - (божество) Двита Аптья (Dvita Aptya), букв. второй водяной
IX, 104. К Соме
IX, 105. К Соме
IX, 106. К Соме
IX, 107. К Соме
Примечания
Авторы, по анукрамани, - Семеро риши(Sapta rsayah). Размеры: чередующиеся брихати и сатобрихати. Порядок чередования выдержан не вполне последовательно: стихи 1, 4, 6, 8-10, 12, 14, 17, 19, 21, 23, 25 - брихати; стихи 2, 5, 7, 11, 13, 15, 18, 22, 24, 26 - сатобрихати; стихи 3, 16 - половина сатобрихати (12 + 8), по анукрамани, - двипада вирадж
4 Очищаясь…потоком…Золотой источник - Здесь и в стихе 5 происходит переключение с земного сомы, из которого готовится напиток, на небесного
15…высокий закон rtam brhat - Здесь сома отождествляется с Ритой - законом круговращения вселенной, хотя обычно говорится, что он садится на лоне закона и т.п.
19a-b Я…с тобой tavaham soma rarana / sakhya indo dive-dive
20c-d Над знойно палящим солнцем - Редкое в РВ описание ощущения людей, воодушевленных сомой, напоминающее шаманский полет
23…океан samudram
IX, 108. К Соме
Примечания
Авторы, по анукрамани, разные
1…лучше всех создающий силу духа madhumattamah…kratuvittamo…dyuksatamo - В оригинале обыгрывается суффикс превосходной степени прилагательного tama
9с…средний сосуд vi kocah madhyamam yuma - По Саяне, это значит: вызови дождь из тучи!
15b-c Самый пьянящий madintamah /…madhumattamah - Вновь игра на суффиксе tama
IX, 109. К Соме
Примечания
Авторы, по анукрамани, - Агни Дхишнья, сыновья Ишвары (Agnayo Dhisnya Aicvarayah). Размер - двипада вирадж
IX, 110. К Соме
IX, 111. К Соме
Примечания
Автор - Ананата, сын Паручхепы (Ananata Parucchepi). Размер - атьяшти
1…с желтоватым блеском…- Цветовая характеристика сомы на разных этапах его приготовления. Набор цветовых оттенков: harina - желтоватый, arusa - красноватый, hari - золотистый, буланый
IX, 112. К Соме
IX, 113. К Соме
Примечания
Автор - Кашьяпа, сын Маричи (Kacyapa Marica), Размер - панкти
IX, 114. К Соме
Примечания
Последний гимн мандалы IX. Автор - Кашьяпа, сын Маричи (Kacyapa Marica), Размер - панкти. Приложение, как и два предыдущих гимна, к гимнам этой мандалы, с которыми у него общий рефрен. Напоминает заговоры Атхарваведы
МАНДАЛА X
Эта мандала, самая поздняя в РВ, является обширным приложением ко всем остальным мандалам. От них (и прежде всего от фамильных мандал) ее отдичает некоторые языковые и метрические особенности; наличие ряда новых тем и жанров, а иногда и новая трактовка старых тем; особенности стиля; иные принципы аранжировки гимнов в пределах мандалы; отдельные сдвиги и изменения в мифологической системе. (Полностью сохраняют свои позиции столь популярные боги РВ, как Индра и Агни. Совсем исчезает Ушас, и утрачивают свое значение Адитьи, среди которых Митра-Варуна играли весьма заметную роль. Выдвигается вперед понятие Все-Боги (Vicve devah) и, что особенно бросается в глаза, деифицируются абстрактные понятия: Гнев (Manya), Вера (Craddha) и др.). Это поэзия несколько другой эпохи, чем фамильные мандалы, хотя и продолжающая непосредственно их традицию. При всем том, в этой мандале тоже могут встречаться отдельные гимны, принадлежащие поэтам из знаменитых семей древних риши, таких как Васиштха, Вишвамитра и др., по каким-то причинам не попавшие в соответствующие фамильные мандалы. Жанрами, специфичными для мандалы X, являются спекулятивные - и прежде всего космогонические - гимны; гимны-диалоги (диалогическая форма здесь выдержана гораздо более последовательно, чем в других мандалах); гимны, связанные с домашними ритуалами: похоронами, свадьбой; заговоры (в других мандалах место заговора было обычно фиксировано - последний гимн мандалы). В мифологической системе этой мандалы проявляются новые боги, персонифицирующие абстрактные понятия: Вишвакарман - Творец всего, Манью - Ярость, Шраддха - Вера, Вач - Священная речь, Дакшина - Награда за жертвоприношение
X, 1. К Агни
Примечания
Размер - триштубх
1d…селения sadmani - букв. сидения. Подразумевается места пребывания людей и богов
3a Как (это свойственно Вишну) visnur ittha paramam asya vidvan…- Предложение эллиптично. Агни, судя по всему, отождествляется с Вишну. Для Вишну же характерны три шага, которыми он проходит вселенную. С третьим, высшим его шагом, как отмечает в комментарии Гельднер, совпадает высшее рождение Агни.
6b…на пупе земли…- Т.е. на месте жертвоприношения
7 Протягивал (a… tatantha) - По Саяне, расширял своим жаром
X, 2. К Агни
Примечания
Размер - триштубх. В гимне восхваляется Агни как божественный жрец, знающий все тонкости жертвоприношений и искупающий недосмотры людей в этом деле. В стихах обыгрывается слово rtu - время жертвоприношений
7c…путь, исхоженный предками (pantham…pitryanam)…В РВ различают два пути: путь, исхоженный богами (devayana), по которому боги движутся с неба на землю и обратно, и путь отцов, умерших предков, по которым те следуют в царство Ямы после смерти. Агни причастен к обоим путям, поскольку он увозит на небо жертвы богам и передает усопших после кремации в царство Ямы
X, 3. К Агни
Примечания
Размер - триштубх. Агни восхваляется как мощно горящий костер, пламя которого достигает неба. Агни на небе неотличим от Сурьи. В гимне обыгрывается эпитет Агни arati - посланник
1a…о царь rajan
1b Легко родившись susuman - Морфологически не вполне ясная форма. Здесь вслед за Гельднером она возводится к корню su - рожать
2b…юную женщину - Ушас, считавшуюся дочерью Неба - могучего отца. Обычно же Ушас и Ночь изображаются в РВ как сестры
2c-d Блистает…- Строки c-d в переводе не переставлены
3a Благой…благою - Подразумевается Агни вместе с Ушас
3b Любовник jarah…- Любовником Ушас считался обычно Сурья, который всегда следовал за нею
4d…проявляются как вспышки света bhamaso yamann aktavac cikitre
5a…очищаются, словно звуки svana na yasya bhamasah pavante - Здесь можно предложить двойной смысл: Чьи лучи очищаются, словно выжимаемые потоки сомы, тем более что потоки сомы не раз отождествляются в мандале IX с лучами солнца (например, IX, 64, 7)
6a…когда показались ободья (колес) dadrcanapaveh - Gen. abs. Агни в виде боевой колесницы
7c…порывистый sutukah
X, 4. К Агни
Примечания
Размер - триштубх
1с Для жаждущего iyaksave - Дезидеративное прилагательное от yaj - приносить жертвы, которое может значить: желающий приносить жертвы - и просто - желающий, жаждущий
2b…к теплому загону (usnam vrajam)…- Этот эпитет необычен и привлекает внимание. Не является ли он свидетельством того, что, когда слагался этот гимн, племена Ариев двигались еще по территории с нежарким климатом?
4a Неразумные, о разумный (mura amura)…- В оригинале Глупые, о неглупый. Соположение антонимов - один из стилистических приемов в РВ
4с ...покров vavrih - Может быть, это куски дерева, из которых трением добывают огонь
5a ...в старых (кусках дерева) sanayasu f. - Или - в старых растениях
5d ...проводят pranayanta - Техническое выражение, обозначающее перенесение огня на алтарь
6a Как два…разбойника…- Сравнение эллиптично. Подразумевается: связали встреченного в лесу путника
X, 5. К Агни
Примечания
Размер - триштубх. Это мистический гимн, в котором автор предается спекуляциям относительно происхождения Агни, изображаемого как некая космогоническая сила и наряду с этим как источник вдохновения в сердце поэта. Автор дает разные версии происхождения Агни, ищет первопричину и, как в гимне X, 129, признает ее запредельной. Язык гимна сиволичен. Не все образы понятны.
1a…океан samudro…- Подразумевается океан творческого вдохновения в сердце поэта, дающий ему прозрение. С этим океаном отождествляется Агни. В мандале IX в сердце локализовался Сома, выполняющий те же функции, что и Агни
1a-b Один океан…с многими рождениями…- Оппозиция: один-много не раз встречается в описаниях Агни, как, например: бог Агни один, а жертвенных костров много
1c…за выменем udhar - Смысл темен. В отношении Сомы выменем называется его таинственный источник на высшем небе…двоих затаившихся ninyoh - Тайной покрыты родители Агни. Иногда называют ими Небо и Землю, иногда две дощечки, из которых трением в ритуале добывается огонь
1d…след птицы padam veh - Обычный символ пути солнца на небе. При обсуждении версий рождения Агни постоянно присутствует двойной план: Агни - огонь жервенного костра на земле и Агни - солнце на небе. Ср. подобную двуплановость также в изображении Сомы
2a…в общее гнездо…- Подразумевается куски дерева для добывания огня трением
3a-b…двое преданных закону…Т.е. Небо и Земля, породившие Агни
3c…движущегося и твердостоящего carato dhruvasya - Вариант одной из основных оппозиций ведийской модели мира
4a…к прекраснорожденному sujatam - Т.е. к Агни
5a…семь рыжих сестер…- Языки племени Агни
5b Знаток…из меда - Агни - из сладкого жира жертвоприношения
6с…столб skambha…- Также космическая опора
7a Не-сущее и сущее asac ca sac ca - Терминология знаменитого космогонического гимна X, 129. Гельднер считает, что в стихах 6-7 названы эти семь символов первопричины: Скамбха (столб), Высший, Не-сущее и Сущее, Дакша, Адити, Закон (rta), Бык-Корова
7d…бык и корова vrsabhac ca dhenuh - Соединение мужского и женского начала в одном изначальном космогоническом демиурге - Агни
X, 6. К Агни
Примечания
Размер - триштубх.
X, 7. К Агни
Примечания
Размер - триштубх.
7d…нас самих (nas tanvo)…букв. наши тела
X, 8. К Агни
Примечания
Автор, по анукрамани, - Триширас Тваштра, букв. Трехглавый, сын Тваштара (Triciras Tvastra) - мифологический персонаж, упоминаемый в стихах 8-9. Размер - триштубх. Реально стихи 7-8 посвящены Трите, выступающему в роли заместителя Индры
1d…в лоне вод apam upasthe - Воды (ap) упоминаются в первом же стихе, что является отзвуком имени Trita Aptya, букв. Третий водяной
2a…младенец…теленок…- Агни назван так потому, что огонь жертвенного костра рождается вновь и вновь
2b Непреждевременный asrema - Глагол sriv, srivyati - терпеть неудачу; выкинуть (о зародыше)
3a…двоих родителей pitroh…- Подразумевается Небо и Земля, и Агни выступает как посредник между ними
3c…кончающиеся конями acvabudhnah - Гельднер обьясняет это выражение, исходя из понятия награды за жертвоприношение - дакшины. Она представляется как ряд подаренных животных с коровами во главе goagra и с конями в конце (букв. на дне)
4b…обоих близнецов - По Саяне, день и ночь
4c…сделал семь шагов - Как поясняет Гельднер, такое ритуальное действие сопровождает заключение дружбы
5b…был Варуной…- Так как Варуна охраняет действие вселенского закона rta
5с… был Апам Напатом (bruvo apam napat)…- С этим мифологическим персонажем, функции которого в РВ неясны, иногда отождествляется Агни, скрывающийся в водах
7-9 По его…- Т.е. Агни. Трита - как отмечает Гельднер, здесь, скорее всего, имеют место два Триты: Трита - человек, который попал в яму (см. I, 105) и с которым как-то связан автор данной группы гимнов, а также божество Трита Аптья - отдаленный предок этого человека. Попав в яму, Трита, по обычаю своего предка, стал искать поэтического озарения, вдохновения, которое помогло ему сочинить молитву, вызволяющую его из беды, - его оружие
8…треглавого…сына Тваштара…- Легенда о Вишварупе. Вишварупа - м.р. (visvarupa - букв. имеющий все цвета, имеющий все облики) - nom. pr. треглавого сына Тваштара, которому Трита отсек все его головы. По другому варианту мифа это сделал Индра (см. II, 11, 19)
X, 9. К Водам
Примечания
Автор тот же, хотя по анукрамани, это или Триширас Тваштра (Triciras Tvastra), или Синдхудвипа Амбариша (Sindhudvipa Ambarisa). Тема - Воды (apah). Размер - гаятри, стихи 8 и 9 - ануштубх.
Стих завершает группу гимнов, авторство которых приписывается божеству Трита Аптья. Намеком на имя автора является слово воды, которое играет роль ключевого слова, - и в большинстве стихов оно стоит в начале пады или стиха.
…6-9 = I, 23, 20-23, отсутствует только I, 23, 20d
X, 10. Яма и Ями
Примечания
Тема - диалог (samvada) Ямы и его сестры-близнеца Ями. Размер - триштубх. Как характерно для гимнов-диалогов в РВ, в тексте не обозначено, кто какую реплику произносит. В данном гимне нечетные реплики произносит Ями, четные - Яма (Гельднер). По анукрамани же, стих 6 ошибочно приписывается Ями, а стих 9 - Яме. Функции Ямы в РВ несколько неясны и противоречивы. Он нигде не назван богом, а только царем умерших, первым смертным, который умерев, проложил тем самым путь смерти, путь отцов. При этом Яму в РВ называют Vaivasvata - патрономическое имя сын Вивасвата, а Вивасват (Vivasvat букв. сверкающий, лучистый - эпитет Агни и Ушас) был древним солярным богом. Яма становится богом смерти и справедливости лишь в более поздний период.
Имя Yama - значит близнец. В РВ, как и в более поздней древнеиндийской традиции Яма выступает в паре с сестрой-близнецом Ями (Yami). Предполагается, что от этой пары произошел в дальнейшем род человеческий, и, следовательно, человечество возникло от инцеста, что во времена РВ уже осуждалось с моральных позиций. Ями предлагает Яме инцест, тот отвергает ее притязания, и, таким образом, проблема происхождения рода людского остается нерешенной. Наконец, существует еще одна сложность. Из РВ хорошо известно, что прародителем людей является Ману (manu или manus букв. человек). Люди называют Ману своим отцом, он первый учредил жертвоприношения богам, зажег священный огонь, и Индра пил у него Сому. Один раз в самой поздней части РВ - гимнах Валакхилья - Ману назван Vivasvat, что принято интерпретировать как сын Вивасвата, хотя это не патрономическое образование. В более поздних памятниках, начиная с Атхарваведы, и особенно в пуранах, где это становится регулярным, Ману получает эпитет Vaivasvata - и, таким образом, может рассматриваться как сын Вивасвата и брат Ямы. Так, Ману становится дублетом Ямы в функции прародителей людей. В результате Ману выступает как первый человек, живший на земле, а Яма - первый умерший. Вивасват, Яма и Ями имеют соответствия в древней иранской традиции. В данном гимне на переднем плане оказывается проблема продолжения рода человеческого, обсуждаемая на фоне любовной интриги. Структура диалога такова, что в каждом ответном стихе повторяются частично выражения предыдущего стиха. События развиваются следующим образом. Ями предлагает Яме инцест (стих 1). Он отказывается, так как боится богов (2). Она настаивает, подтверждая это тем, что надо иметь потомство (3). Он ссылается на их кровное родство (4). Она апеллирует к андрогинному характеру близнецов (5), но для Ямы важен только закон Митры-Варуны (6). Ями продолжает настаивать (7) и завлекать Яму (9), но он напоминает ей, что боги все видят (8), и советует ей найти себе другого мужа (8, 10). Новые доводы с ее стороны (11) заставляют Яму еще решительнее ей отказать (12). Ями ревнует Яму к другим женщинам (13), а он вновь советует ей выбрать другого мужчину (14)
X, 11. К Агни
Примечания
Размеры: стихи 1-6 джагати, 7-9 - триштубх. Анукрамани приписывает этому гимну другого мифического автора, чем Яма - Хавирдхану, сына Анги (Havirdhana Angi), однако западные экзегеты РВ не раз указывали на связь этого гимна с предыдущим. Для стиля гимна характерна игра на лексических повторах и fig. etum. Гимн местами темен: нет ясности, идет ли речь о Соме или об Агни, субьект же действия или зашифрован, или не назван.По Ольденбергу, речь идет о жертвоприношении Сомы, о его возникновении в начале, при этом особенно подчеркивается деятельность Агни во время обряда
1a Бык для быка…- Т.е. Сома для Индры - так понимает Гельднер и Рену. Доиться (duh) - принадлежит к кругу лексики Сомы. Саяна и Ольденберг считают, однако, что денотатом здесь является Агни
1a-b…доением неба Струи молока (vrsa vrsne duduhe dohasa divah / payamsi)…- Известно, что вымя Сомы находится на высшем небе и что Сому как сливки неба надаивают жрецы
2d…старший брат…- Т.е. Агни. По Гельднеру, он должен решить размер вознаграждения для жреца
4a…эту каплю…- Т.е. Сому
4a-b Принесла…птица…- см. IV, 26-27
5с…потрудившись (cacamanah)…- Глагол cam обозначает жертвенный труд, труд во время обряда
X, 12. К Агни
Примечания
Автор, по анурамани, тот же, что в X, 11. Размер - триштубх.
В гимне содержится перекличка с X, 10-11 (6b = X, 10, 2b: 9 = X, 11, 9). и упоминания о Яме
X, 13. К двум жертвенным повозкам
Примечания
Автор, по анукрамани, тот же, что в предыдущем гимне, или Вивасват Адитья (Vivasvat Aditya). Размер - триштубх, стих 5 - джагати. Гимн темен. Речь в нем идет о двух жертвенных повозках, в которых привозят растение Сомы на место жертвоприношения
3b Четырехстопной (песне) catuspadim - Рену поясняет, обет поэта заключается в том, что он должен приветствовать приближение двух повозок с Сомой только четырехстопными стихами. Ольденберг не исключает также здесь двойного смысла: намека на четыре колеса повозки - в ритуале хотар шел вслед за повозками, ориентируясь на след от колес
5a Семь (потоков)…- В гимне происходит игра числами: 5, 4, 7…для ребенка…- Т.е. для Сомы, которому придано сопровождение Индры-Маруты
X, 14. К Яме
Примечания
Автор, по анукрамани, Яма, сын Вивасвата (Yama Vivasvata). Размер - триштубх, стихи 13, 14, 16 - ануштубх, 15 - брихати. Это единственный в РВ гимн, посвященный царю мертвых - Яме. В первой части гимна (стихи 1-6) восхваляется Яма за то, что он первым прошел путь смерти (1-2), прославляются знаменитые предки - отцы (3-4), и Яму вместе с предками приглашают принять участие в похоронном обряде (5-6). Вторая часть (7-12) представляет собой напутственное слово умершему. Третья часть трактует тему первой части чисто в ритуальном плане: Яму приглашают на жертвоприношение Сомы (13-15). В последнем стихе (16) сочетаются две темы: умершего, следующего по пути, проложенному Ямой, и восхваления Ямы
1a…по отлогим склонам - pravato…anu
2a…нашел для нас выход - …no gatum…viveda - Т.е. путь из жизни в царство смерти
3a Матали - matali - по-видимому, nom. per. мудреца прошлых лет (может быть математики). Кавья kavya - имя группы прославленных предков, судя по этимологии, поэтов kavi
3c Кого…боги, и кто - богов - Отражение кругового характера отношений между богами и их адептами: адепты-поэты возвеличивают и подкрепляют богов своими хвалебными гимнами, а те, в свою очередь, подкрепляют их дарами
3d Свага! svaha - На благо!, ритуальный возглас, приглашающий богов вкусить жертву. Свадха! svadha - Литургический возглас при принесении жертвы предкам. Смысл строки: боги радуются возгласу Свага!; предки, или отцы - возгласу Свадха!
5b Вайрупы vairupa - Патрономическое имя потомков Вирупы virupa. Возможно, определенное ответвление Ангирасов
6a Навагва - См. примеч. I, 33, 6
8c…возвращайся домой punar astam ehi
8d…Соединись с телом - автор намекает на возможность возвращения на землю
9a Строка обращена к злым духам
10a…мимо двух псов, потомков Сарамы sarameyau cvanau - Сарама sarama - собака Индры, два сына которой служат вестниками Ямы
12a…рыжеватые (?) udumbalau
14с Пусть он направляет -a yamad - Звуковой намек на имя Ямы. Смысл этой просьбы, как отмечает Гельднер, в том, что жизнь людей находится во власти богов, а не Ямы
16a…трикадрука - См. примеч. I, 32, 3
16b Шесть широких - Рену указывает, что это просто мультипликация трехчленного строения вселенной: земля - воздушное пространство - небо, 3 + 3 + 3
16b…одно - Это высшая часть неба, царство Ямы, цель полета умершего
16с Триштубх, гаятри - Название двух основных стихотворных размеров ведийской поэзии
X, 15. К умершим предкам
Примечания
Автор, по анукрамани, Шанкха, потомок Ямы (Cankha Yamayana). Тема - умершие предки (отцы - pitarah). Размер - триштух, стих 11 - джагати. Стихи этого гимна исполнялись в различных похоронных ритуалах и входят в основном в Книгу мертвых (XXIII) АВ (в иной последовательности). Возможно, как считает Ольденберг, гимн связан с похоронными обрядами риши Васиштхов (см. стих 8), которым принадлежит мандала VII
1a-b…ближние…дальние…средние - dvare…parasah…madhyamah - Эти эпитеты истолковываются неоднозначно. Скорее всего, имеется в виду время их смерти, хотя не исключено, что также их локальная характеристика: расположились ли они на земле, на высшем небе или в воздушном пространстве, - в РВ эти границы выражены неотчетливо
1c Кто…ушел в жизнь духов - asum ye iyur avrkah - Понятие asu в РВ означает, как показал Б. Шлерат - жизнь, существование, индивидуальное существование (после смерти)
3b Потомка - napatam. - Денотат неясен. Одно из предположенией Ольденберга, что это Агни (обычный его эпитет urjo napat - потомок силы
4d…счастье и благо без повреждения - cam yor arapah. - Отношение к отцам было двойственным. Их приглашали на поминальные жертвы, просили о помощи (прежде всего о мужском потомстве), но также их боялись и уговаривали не причинять вреда
6d…подогнув колено - Ритуалом предписывалось подогнуть левое колено
9d…сидящими вокруг горячего молока - gharmasadbhih - Отцов потчевали в поминальном обряде горячим молоком и Сомой
11a…пришедшиеся Агни по вкусу - agnisvattah - Тело умершего рассматривается как жертва, которую вкушает Агни, кремационный костер
14c-d…отправляйся…Создай - Обращение к недавно умершему человеку - так понимает Гельднер. Рену, однако, вслед за Ольденбергом считает, что Агни должен принять ту форму тела, с помощью которой он поведет дух умершего на небо
X, 16. К Агни - погребальному костру
Примечания
Автор, по анукрамани, дамана, потомок Ямы (Damana Yamayana). Размер - триштубх. Стихи 11-14 - ануштубх. Гимн сопровождает похоронный обряд. Он посвящен Агни, выступающему здесь в функции погребального костра: Agni kravyad - Агни, пожирающий сырое мясо. Обычно Агни выступает в мирной, доброжелательной ипостаси, обозначаемой эпитетом jataveda - знаток [всех] существ или обладатель всех существ. В данном гимне эти две ипостаси противопоставлены друг другу. Гимн состоит из трех частей. Первая (стихи 1-8) соотносится с сожжением трупа на костре, вторая (9-12) - с зажиганием нового, очистительного костра; третья (13-14) - с тушением погребального костра.
…4а Козел - (твоя) доля. - Козла, согласно похоронному ритуалу, привязывали возле кремационного костра, чтобы он оттянул на себя его жар. Вообще было принято сжигать вместе с умершим определенное жертвенное животное - козла и корову (ср. стих -7), которые должны были быть одноцветными, а по некоторым предписаниям - черными. Их членами накрывали покойника в определенном, установленном порядке.
…Стихи13-14 сопровождают ритуал погашения водой погребального костра. Костер полагается заливать так сильно, чтобы на его месте образовалось болото, выросли водяные растения, а затем завелись лягушки.
…4a-b О прохладная…- Обращение к водяным растениям. В оригинале звукопись (citike citikavati / hladike hladikavati)
X, 17. К разным богам
Примечания
Автор - Девашравас, потомок Ямы (Devacravas Yamayana). Размер - триштубх, стихи 13-14 - ануштубх
X, 18. Похоронный гимн
Примечания
Автор - Санкусука, потомок Ямы (Sakusuka Yamayana). Размер: триштубх, стих 11 - прастарапанкти, 13 - джагати, 14 - ануштубх. Этот похоронный гимн вряд ли связан от начала до конца с каким-либо определенным похоронным обрядом. Интерпретаторы рассматривают его как собрание похоронных стихов, последовательность которых далеко не всегда соответствует последовательности действий в похоронном обряде. На основании этого гимна никак нельзя восстановить древний похоронный обряд. В чем-то гимн созвучен похоронным обрядам, описанным в более поздних трактатах. Что касается ритуала, нельзя не обратить внимание на отсутствие каких-либо упоминаний погребального костра. Это дает основания предполагать, что мертвых не только сжигали, но и хоронили в земле, однако только на основании этого гимна такое предположение остается недоказуемым. Согласно интерпретаторам, гимн состоит из следующих частей: стих 1-7 - возвращение живых к жизни; 8-9 - упоминание ритуальных действий, связанных с восстановлением жизни в своих правах; 10-13 - захоронение останков (скорее всего костей); 14 - заключительное слово поэта о самом себе. Гимн отличается высокими поэтическими достоинствами
X, 19. К Коровам
Примечания
Автор, по анукрамани, - Матхита, потомок Ямы (Mathita Yamayana) или Бхригу, потомок Варуны (Bhrgu Varuni), или Чьявана из рода Бхригу (Cyavana Bhargava). Размер - ануштубх, стих 6 - гаятри. Гимн является заговором на возвращение разбежавшихся коров. По содержанию он никак не связан с похоронными гимнами. Магией слова автор пытается воздействовать на пропавших коров. Ключевым словом является корень vart - поворачивать(ся) (ni vart - возвращаться, a vart - поворачивать, приводить), глагольные и именные образования от которого повторяются в каждом стихе. Весь гимн построен на повторах морфем, слов и синтаксических конструкций - характерная стилистическая особенность магических заклинаний. В АВ сходные мотивы встречаются в II, 26
1b…о (наши) богатства revatih - Букв. о богатые, о составляющие богатство - эпитет утренних зорь, вод, рек
1с…возвращающие назад добро punarvasa - Слово назад (punar) обыгрывается в первых трех стихах с магической целью
4a-c…дорога домой, вход yan niayanam / samjnanam parayanam / avartanam nivartanam - Первые три пады этого стиха - балансированные структуры, рифмующиеся между собой (что в РВ редкость). Магическая звукопись. То же относится и к следующему стиху, где рифмуются 4 пады
6a О возвратитель a nivarta ni vartaya
6b На основании метрики и стиля Ольденберг предполагает, что одна пада вслед за падой a была утрачена
7a…вас…- По Саяне, богов; по Гельднеру, скорее, коров
8a О возвратитель, приведи a nivartana vartaya
X, 20. К Агни
Примечания
Размер - гаятри, стих 1 - экапада, 2 - ануштубх, 9 - вирадж, 10 - триштубх.
1. Вдохни же…- Согласно анукрамани, это или стих из одной пады, или просто пада, цель которой - умиротворение (она повторяется в X, 25, 1а).
2а Агни призываю я (agnim ile)…- Начало этого гимна повторяет первые слова РВ - I, 1, 1
X, 21. К Агни
Примечания
Размер - астарапанкти (8.8. / 8.4.8.4.)
X, 22. К Индре
Примечания
Размер - пурастадбрихати (11.8.8.8.), стихи 5, 7, 9 - ануштубх, 15 - триштубх.
В основе этого гимна лежит миф о Шушне, демоне засухи, побежденном Индрой. Этот демон, прожорливый и вызывающий дурной урожай, описывается как змеевидное чудовище - он шипит и откладывает яйца, но он также и с рогами. Шушна в РВ не раз упоминается как противник Кутсы, ради которого Индра его и убивает. Победа Индры над Шушной связана также с освобождением вод. Связного изложения сюжета, как обычно, нет. Эта тема проступает в виде реплик отдельных лиц-участников мифа об убийстве Шушны среди многочисленных просьб к Индре о помощи и восхвалений его
…4a-b Запрягая… коней…- По Гельднеру, это слова Ушанса - древнего риши-провидца, который перед битвой с Шушной посоветовал Индре взять коней у бога ветра Ваты: его кони считались самыми быстрыми
5 Ты пришел…- По Гельднеру, слова бога Ваты
7d…нечеловека amanusam! - Частый эпитет Шушны
8a Не совершающий обрядов akarma…- Это толкование поддерживается и эпитетом Шушны в следующей паде: верный другим обетам anyavrata
9c Во многих местах purutra te vi purtayo - В оригинале звукопись
11 Быстро (получится)…- Гельднер предполагает, что это могут быть слова Ушанаса
11b…в битве за ось и чеку (колесницы) aksane…- У древних индийцев, как и у древних греков, в сражении на колесницах воины старались выбить чеку из колесницы противника
14 Когда безрукая…- По Гельднеру, вновь слова Ушанаса. Гельднер понимает этот стих как сговор Земли, Ушанаса и Индры против Шушны
X, 23. К Индре
Примечания
Размер - джагати, стихи 1,7 - триштубх, 5 - абхисарани (10.11/12.12).
В этом гимне среди обычных восхвалений Индры выделяется тема прославления его буланых коней и особенно его бороды (последнее необычно)
2d Я стираю - Уничтожить имя врага, значило уничтожить самого врага, поскольку, по ведийским понятиям, имя заключало в себе суть денотата
X, 24. К Индре и Ашвинам
Примечания
Размер - астарапанкти (1-3), ануштубх (4-6)
X, 25. К Соме
Примечания
Размер - астарапанкти.
Это единственный гимн Соме в мандале X. Он сильно отличается от гимнов Соме-Павамане в мандале IX, так как не связан с ритуалом. К Соме обращаются с просьбами дать силу духа, поэтического вдохновения, силу жизни и защитить своих адептов.
Рефрен тот же, что в гимнах X, 21 и 24, 1-3.
…Какшивант - древний риши, также упоминаемый в I, 18
X, 26. К Пушану
Примечания
Размер - ануштубх, стихи 1, 4 - ушних
X, 27. К Индре
X, 28. К Индре
Примечания
Размер - триштубх
X, 29. К Индре
Примечания
Размер - триштубх. Хотя гимн посвящен Индре, его первый стих обращен к нескольким божествам: пада a - к Агни, пада b - к Ашвинам
1b Чистая хвала - Обращение к Ашвинам, выезжающих рано утром, когда зажигают жертвенный костер
2b…при танце nrtau syama nrtamasya nrnam - Индра был танцором, а иногда мог и подпевать прославляющим его певцам. В оригинале звукопись
2c Тришока - См. примеч. I, 112, 12. Тришока tricoka - букв. обладающий трояким светом. Nom. pr. певца, подопечного Ашвинов
2d Кутса - См. примеч. X, 28
3b…к вратам duro - Саяна поясняет, что имеются в виду ворота жертвенного домика. Ср. обязательное упоминание божественных врат в стихе 6 гимнов-апри
3c Что за приношение kad vaho arvag upa ma manisa
4b С помощью какого икусства kaya dhiya - Букв. какой силой внутреннего видения
4с…о широкошагающий urugaya - Обычный эпитет Вишну
8d…с добрым намерением bhadraya sumatya - Т.е. намерением, которое принесет счастье адептам Индры
X, 30. К водам
Примечания
Размер - триштубх. Гимн сопровождает ритуал принесения воды, нужной для приготовления амриты из выжатого сока Сомы
1a Пусть направляется pra devatra brahmane gatur etu - Букв. Пусть направляется к богам (удачный) путь в отношении (нашего) священного слова
1b…словно по побуждению мысли manaso na prayukti
1с…подкрепление dhasim - Одно из слов в РВ с не вполне ясным значением: возможно ручеек, источник
1d…широкошагающего prthujrayase - Sc. Индры
2c…рыжий орел arunah suparnas - Sc. Солнце
2d…ту волну…- Волною вод на языке гимнов называется их эссенция, суть - та часть, которая используется в ритуале
5d…очистить их растениями - Гельднер поясняет, что в позднем ритуале адхварью с этой целью бросает в сосуд с водой стебелек травы
6c-d…Дхишана и божественные воды - Смысл этих строк в том, что Дхишана персонифицирует изобилие и подкрепление, а значит воды принесут их своим адептам - недаром воды называются богатыми
7a-b…для вас, замкнутых - Намек на миф об убийстве Вритры
9c…приготовленную из ушаны aucanam - Ушана usana - название некоего растения, служившего в более позднем ритуале одним из заместителей Сомы
9d…с тройнойнитью tritantum - Техническое выражение, определяющее жертву (иногда эпитет ее - с семеричной нитью)
10b…к запряганию (упряжек-даров) niyavam - Здесь содержится намек на то, что воды принесут адептам большие награды
11a…почитанием богов devayajya
11с Расслабьте (свое) вымя rtasya yoge vi syadhvam udhah - Т.е. принесите в жертву воду при исполнении обряда, как корова дает молоко
12d Сарасвати - Она выступает здесь как нечто среднее между названием реки и именем абстрактной богини
13 Так как показались - Анаколуф; придаточное предложение без главного
14b…усаживайте (их)…- Т.е. ставьте сосуды с водой на жертвенную солому
X, 31. Ко Всем-Богам
Примечания
Размер - триштубх. Гимн необычен и чрезвычайно темен. Первая часть (стихи 1-5) представляют собой длинное введение, в котором автор морализирует на тему взаимоотношений богов и смертного и восхваляет достоинства своего гимна. В основной части (стихи 6-10) в своих космогонических спекуляциях автор исходит из того, что первоначальным богом был Агни. В последнем стихе 11 неожиданно упоминается Канва, сын Нришада, как поэт получившим награду, т.е. скорее всего как автор данного гимна.
1a…хвала богов (devanam…camso)
2a-b (Если) смертный прозевает (pari cin marto dravinam mamanyad / rtasya patha namasa vivaset)…- Глагол pari man - значит проглядеть, пренебречь, запустить, забыть. Смысл этих строк в том, что, упустив где-то гонорар, поэт должен усилить праведное служение богам и (пады c-d) обдумать тактику воздействия на них с помощью поэтического произведения.
3b К удивительному (dasmam)
4a…домашний (damunah)…- Постоянный эпитет Агни.
6c…этого асуры…- Т.е. Агни.
10…сын родился…- Стих соотносится с Агни, как это показано Гельднером. Яловая корова - дощечка для добывания огня трением, ранее бесплодная и вдруг порождающая огонь.
11 Канву…темнокоричневый…Для черного (kanvam…cyavo…krsnaya)…- Настойчиво упоминается темный цвет, символизирующий автора данного гимна. Нельзя ли здесь увидеть связь между неарийским именем автора гимна и цветом его кожи? В паде c он с гордостью говорит, что для него, черного, набухло светлое вымя, - может быть, коровы - поэтической речи?
X, 32. К Индре
Примечания
Размеры: стихи 1-5 - джагати, 6-9 - триштубх.
Гимн состоит из двух частей, выдержанных в разных размерах. Первая (стихи 1-5) посвящена Индре, приезд которого на место жертвоприношения изображается как свадебный поезд (что необычно для системы образов РВ). Вторая часть (стихи 6-9) обращается к Агни. Ему отводится, как и в предыдущем гимне, особо важное место среди богов; кроме того, перед ним оправдываются за затянувшееся жертвоприношение. Последний стих 9 - закамуфлированное благодарение за дары - данастути.
3…кажется чудом из чудес…-Гельднер, считает, что по этим парадоксам жертвоприношения сразу распознается автор гимнов X, 27-28. Смысл стиха темен. Относительно пады c Гельднер считает, что жена - поэзия, а муж - Индра.
6a Спрятавшегося…- Этот стих отсылает к мифу о бегстве Агни, испугавшегося обязанностей хотара, в воды и возвращенного вновь богами - см. примеч. X, 51.
6b…хранитель завета (vratapah)…- Скорее всего, подразумевается Варуна, потому что именно он в X, 51 больше всех убеждал Агни вернуться.
6a-b…он стал дышать…- Речь идет об Агни. Видимо жертвенный костер или совсем погас, или едва тлел.
8c-d…юношу настигла старость - Агни называют юным, так как он все время вновь и вновь рождается. Когда костер разгорелся основательно, это изображается как старость.
9b Курушравана (kurucravana - букв. слава [племени] куру). Nom. pr. царя, покровителя певца - ср. X, 33, заказчика жертвоприношения
X, 33. Жалоба певца
Примечания
Размеры: стих 1 - триштубх, 2-3 - прагатха, 4-9 - гаятри.
4b…из рода Трасадасью (trasadasyavam)…- Патронимическое название. Трасадасью (trasadasyu букв. чьи враги трясутся. (Non. pr. щедрого царя, любимца богов. I, 112, 14)
X, 34. Гимн игрока
Примечания
Тема - исповедь игрока в кости (по анукрамани, восхваление игральных костей и осуждение игрока). Размер - триштубх, стих 7 - джагати.
Знаменитый Гимн игрока может быть отнесен к числу гимнов-заклинаний, так как в основе его лежит магическое заклинание против игральных костей, которое преобразовано в несколько необычную для РВ форму монологической баллады. Игра в кости была широко распространена в древней Индии. Вначале он носила ритуальный характер, постепенно же стала светским развлечением. Согласно Х. Фальку, наиболее древний вариант игры в кости моделировал ритуал и социальное устройство вратьев, представляющих особую волну миграции племен Ариев, отличную от тех, что создали РВ (они образовывали агрессивные мужские союзы, не знали культа Сомы и проч.). Гимн игрока сохраняет некоторые черты древней, ритуальной игры в кости, как отмечает Фальк: число игральных костей - трижды пятьдесят, место для игры - выемка в земле; кости изображаются как союз, во главе которого стоит вожак, или царь. Но в целом это уже светская игра, цель которой состоит не в определенных ритуальных действиях, а в приобретении богатства. Техника игры, по Фальку, заключалась в основном в следующем. Игральные кости встряхивали и бросали на месте для игры (сначала в углубление в солончаковой почве, позднее на специальную доску). Игрок выхватывал взятку из кучи костей. Далее взятку раскладывали. Если схваченное число костей делилось на 4 без остатка, это был полный выигрыш (krta); если оставалась одна лишняя кость, это был проигрыш (kali). Остаток в две (dvapara) или в три (treta) нигде точно не описан, но поражения они не означали. Гимн является лирической исповедью неудачливого игрока в кости, рассказывающего о своих заключениях из-за игры в кости, а затем о своем избавлении от этой страсти с помощью бога Савитара. Первая часть гимна является монологом самого игрока: описание магической привлекательности игральных костей (стих 1), разрыв из-за своей страсти к игре с женой (2) и с родными (3-4), жалоба на свое бессилие перед костями (5) и на коварство костей (6). Далее, по Фальку, следует магическое заклинание: игрок называет имена костей, тем самым приобретая власть над их сутью (именно этот стих выдержан в другом размере, чем весь гимн). Кости изображаются как страшная магическая стихия, терзающая свою жертву (7-9), а азартный игрок - несчастным обездоленным человеком (10). Переход ко второй части - описание счастливой тех, кто не играет в кости (11). Затем следует отречение игрока (12), благой совет бога Савитара (13) и предложение заключить мир с игральными костями (14). Тема игры в кости неоднократно встречается в древнеиндийской литературе и позднее: например, игра в кости Наля в Махабхарате
X, 35. Ко всем богам
Примечания
Размер - джагати, стихи 13-14 - триштубх. Гимн сопровождает утренний обряд зажигания жертвенного костра
1b Неся свет при вспышках…- Рано утром зажигают жертвенный костер, вслед за которым вспыхивает утренняя заря Ушас, а она в свою очередь, вызывает появление солнца
2b Шарьянават - См. примеч. I, 84, 14 и VIII, 6, 39
3a…две великие матери…- Небо в РВ чаще выступает как мужская персонификация: отец-небо и мать-земля, в то время как дождь - это семя, изливаемое небом на землю. Однако иногда, как здесь, это парное божество бывает женского рода, как и отдельно небо (dyaus). При этом обожествляемая земля никогда не бывает мужского рода
5b…при вспышках утренней зари usaso vyustisy
7a-b…О Савитар, Пробуди savitar…a suva - В гимнах и стихах Савитару ведется игра на формах корня su - приводить в движение, пробуждать к жизни, именем деятеля, от которого является слово savitar
11a…для целостности sarvatataye - Т.е. чтобы мы, их адепты, были целы
13 Все vicve - Это ключевое слово данного стиха, с него начинается каждая пада. К тому же гимн посвящен Всем-Богам vicve devah
14b…узость amhas
X, 36. Ко всем богам
Примечания
Размер - джагати, стихи 13-14 - триштубх. Этот гимн имеет много общего с пердыдущим: тот же простой язык, наличие рефрена в большинстве стихов, одинаковая во многом фразеология, одно и то же распределение размеров.
8a…оплодотворителя вод apam perum - Подразумевается Сома
8d Мы хотим править…- В мандале IX сома весьма часто изображается в виде коня
9a Пусть добудем…добыванием sanema tat susanita sanitvabhir - Игра словами, произведенными от одного корня
11…добро, состоящее из сыновей virajatam
X, 37. К Сурье
Примечания
Автор, по анукрамани, - Абхитапас, потомок Сурьи (Abhitapas букв. жар Saurya). Размер - джагати, стих 10 - триштубх.
1а…глазу Митры-Варуны! - Солнце-Сурья считался глазом богов
1b…Мощно maho
2b…Небо-и-(Земля) dyava - Эллиптическая форма двойств. числа, букв. два неба, обозначающее парное божество
2d повсюду vicvaha
3a…не может восторжествовать na te adevah pradiva ni vasate
3c-d Одна (твоя сторона)…Благодаря другой…- Индийское представление о ночном и дневном солнце (также см. 1a глаз Митры-Варуны)
5b Не раздражаясь ahelayan
6c Да не лишимся мы ma cune bhuma suryasya samdrci…- Т.е. да не умрем мы
8c…поднимающегося с высокой поверхности arohantam brhatah pajasas pari
9с Провозглашая (нашу) невиновность anagastvena - Букв. с состоянием отсутствия виновности
11a-b Для двуногого и четвероногого dvipade catuspade - Человек в модели мира ариев РВ вместе с животными относился к миру живых, которому противостоял мир неподвижных вещей
X, 38. К Индре
Примечания
Автор, по анукрамани, - Индра Мушкават (Indra Muskavat букв. имеющий мошонку). Размер джагати. По языку и стилю этот гимн заметно отличается от предыдущих гимнов Луши, для которых характерен простой язык и элементарное содержание. Авторство гимнов мандалы X вообще очень часто остается неясным
5d…будет сидеть привязанный за мошонку muskayor baddha asate
X, 39. К Ашвинам
X, 40. К Ашвинам
X, 41. К Ашвинам
X, 42. К Индре
X, 43. К Индре
X, 44. К Индре
X, 45. К Агни
Примечания
Группа гимнов X, 45-47 Ватсапри (Vatsapri). Размер - триштубх. В гимне рассматривается вопрос о тройной природе бога Агни. Он родился в трех местах: на небе, среди людей и в водах (стих 1). В РВ этот бог часто определяется эпитетом trisadhastha - имеющий три жилища. Число три и его мультипликации обыгрываются в связи с Агни (2, 3). Это мистическое представление в троице, трех ипостасях одного божества, отражено и в ритуале зажигания трех жертвенных костров. В остальном гимн содержит обычные восхваления Агни и просьбы к нему
1a…с неба родился Агни…- подразумевается Солнце
1b…от нас…- Т.е. на земле. Подразумевается огонь домашнего очага и жертвенного костра
1c…в водах - Это та форма Агни, которая называется Апам Напат - Отпрыск вод. Его, неослабевающего tritiym apsu nrmana ajasram
3b…в вымени неба divo…udhan…- Как поясняет Гельднер, в грозовой туче
3d…вырастили буйволы - Т.е. боги и первые жрецы
5a Поощритель наград crinam udaro - Имя udara - hap. leg. в РВ, в эпическом санскрите это употребитедьное прилагательное со значением благородный
5b…хранитель сомы somagopah
6c…твердую скалу расколол - Намек на миф Вала. См. примеч. I, 6
7a…с венцом из спиц aratih…См. примеч. к I, 58, 7
9b…лепешку, Пропитанную жиром apupam…ghrtavantam…- Вид жертвенной пищи, называемой пуродаш purodac
10d…в рожденном…в тех, кто должен родиться jatena…janitvaih - Имеются в виду сыновья
11d…открыли загон с коровами - Исполнение желаний изображается как повторение событий мифа Вала, с участниками которого отождествляется современные поэту жрецы
X, 46. К Агни
Примечания
Размер - триштубх
1а…знающий тучи nabhovid…- Вновь, как и в X, 45, отсылка к разным местам рождения Агни: на небе, на земле и в воде
1b-c Сидящий среди мужей…уселся nrsadva sidad. Кто установлен…устанавливает dadhir ya dhayi - Игра однокоренными словами
2c Ушиджи - См. примеч. к I, 18, 1. Намек на легенду о том, что Агни испугавшись обязанностей хотара, бежал и спрятался в воде. Его нашли боги и уговорили вернуться. См. далее гимны X, 51-53
3b Сын Вибхувасу vaibhuvacо…- Этот патронимический эпитет встречается в РВ лишь однажды. Исходная основа vibhuvasu значит имеющий превосходное добро, дважды встречается она в РВ как эпитет Сомы…на голове коровы murdhany aghnyayah - По Саяне, это значит на земле
3c в отгороженных местах harmyesu
4c Посланником aratim - См. примеч. I, 58, 7
5a…мощно побеждающего pra bhur jayantam
5b…словно скакового коня narvanam…чей гимн дает выигрыш dhanarcam
6c-d…охватывает (все), Спешит к мужам atah samgrbhya vicam damuna / vidharmanayantrair iyate nrn
7 Чистые огни… - Стих не является законченным предложением (анаколуф). Он представляет собой перечень признаков Агни
7a…весла домов damam aritrah…- Весла в связи с домом упоминаются, как отмечает Гельднер в I, 140, 12. Образ ладьи может быть символом спасения
7d Сидящие в древесине vanarsado vayavo na somah…- Слово vana (здесь форма vanar) многозначно: лес, дерево, древесина. Здесь наложены друг на друга два сравнения: как ветры, находящиеся в лесу, и как соки Сомы, находящиеся в деревянных сосудах
10d Впереди (пусть будет) pra devayan yacasah sam hi purvih
X, 47. К Индре
Примечания
Автор, по анукрамани, - Саптагу из рода Ангирасов (Saptagu Angirasa), но имя это взято из стиха 6 данного гимна.
Размер - триштубх.
2b Исходящее из четырех морей (catuhsamudram)…- Эпитет необычен, он встречается в РВ один раз. Название жемчуга (krcana) встречается в основном в поздних частях РВ.
6a К имеющему семь коров (saptagum)… - Этот однократно встречающийся эпитет Брихаспати, по мнению Гельднера, может соотноситься с сопровождением этого бога - семерыми риши. Это слабый аргумент, но уж совсем мало вероятно предположение Саяны, что Саптагу - это имя автора гимна, который тем самым отождествляет себя с богом Брихаспати
X, 48. Самовосхваление Индры
Примечания
Размер - джагати, стихи 7, 10, 11 - триштубх.
Гимны самовосхваления встречаются только в мандале X. Они представляют собой монологическую речь прославляющего себя божества, которое, по анукрамани, считается автором гимна. Формальный признак этого жанра - местоимение 1 л. ед. ч. aham, которое начинает гимн и большинство его стихов (иногда это бывает какая-либо другая падежная форма этого местоимения). В мандале X таких гимнов немного: 48-49 (тема - Индра), 119 (бог, напившийся Сомы), 125 (богиня Речи - Вач), 159 (женщина, подчинившая себе своего мужа).
2b…коров из змея - Поскольку речь идет о Трите, Гельднер предполагает, что имеется в виду змей Вишварупа, сын Тваштара. В X, 8, 8 говорится, что посланный Индрой Трита убил трехглавого сына Тваштара и выпустил коров, а в X, 99, 6 покорение Вишварупы приписывается непосредственно Индре. Вишварупа проглотил коров, а Индра, убив змея, таким образом, породил коров.
Мифологические персонажи, чьи имена упоминаются в этом стихе, выступают здесь как первые жертвователи сомы.
5d Пуру - См. примеч. к I, 59, 6.
7d Что же надо мной насмехаются (kim ma nindanti catravo nindrah) - Этот комплекс неполноценности действительно кое-где проскальзывает в РВ у самого грозного бога, главы пантеона Индры (ср., например, X, 27, 6, где та же лексика: anindra - adj. без Индры, nind - насмехаться).
8a гунгу (gungu) - название некоего племени. Возможно, неиндоевропейское заимствование. Нар. leg. в РВ. Атитхигва - См. примеч. к I, 51, 6. Как поясняет Гельднер, Индра восстановил царем Атитхигву у племени Гунгу.
8c Парнаия, Каранджи - См. примеч. к I, 53, 8.
9a Нами Сапья - См. примеч. к I, 53, 7.
11a…Рудриев (rudriyanam)…- Обычно rudria adj. связанный с Рудрой является эпитетом Марутов. Здесь о них говорится, как если бы они были особым классов богов
X, 49. К Индре
Примечания
Размер - джагати, стихи 2, 11 - триштубх. Гимн является продолжением предыдущего гимна
2a-b Меня причислили к богам mam dhur indram nama devata…- Утверждение несколько необычное, как если бы Индра сначала не был богом
3…одежду…- В этом стихе отражена легенда об убийстве Индрой демона Шушны. Союзником Индры в этой борьбе был Кутса - в РВ не раз говорится о том, что Индра убил Шушну для Кутсы. Один раз упоминается в качестве союзника и Ушанас (V, 29, 9), который здесь назван Кави (букв. мудрец, поэт)
4a Ветасу - См. примеч. к VI, 20, 8 и VI, 26, 4
4b Тугра - Nom. pr. некоего лица, hap. Leg. В РВ
5a Шрутарван - См. примеч. к VIII, 74, 4. Мригая - См. примеч. к VI, 16, 13
5d Савья (savya) - Nom. pr. Некоего лица. Подгрибхи (padgrbhi - букв. хватающий за ногу) - Nom. pr. Демона или врага
6a-b Нававаства, Брихадратха - См. примеч. к I, 36, 18
6c-d Когда растущего…я превратил…- Гельднер отмечает, что в X, 138, 6 и в более поздней литературе упоминается о том, что расчлененный Вритра был помещен на небо в виде луны и звезд
8a…убийца семерых (saptaha)…- Sc. семерых демонов. Нахуш - См. примеч. к I, 122, 8
8b Турваша, Яду - См. примеч. к I, 36, 18
9…семь потоков…пересекаю стремнины - Гельднер прав, видя в этом отражение пересечения Ариев через Пенджаб
10…светлое Желанное (молоко)…- Тема одной из ведийских загадок заключается в том, что молоко светлое, а корова темная. В VIII, 93, 13 говорится, что Индра вложил белое молоко в цветных коров
X, 50. К Индре
X, 51. Боги и Агни
Примечания
Размер - триштубх
1a…оболочка ulbam - букв. околоплодный пузырь, в котором заключен зародыш. Защищенный этой оболочкой, Агни не гаснет в воде
6d…(бык-)гаура - См. примеч. IV, 58.2
8a…начальные и конечные части жертвы prayajan…anuyajan - букв. пред-жертвы и после-жертвы
8c Жир вод и суть растений ghrtam capam purusam causadhinam - Жиру ghrta в РВ посвящен специальный гимн IV, 58. purusam…osadhinam букв. человек растений
X, 52. Агни и Боги
X, 53. Жрецы и Агни
Примечания
Размер - триштубх, стихи 6-7, 9-11 - джагати.
Этот гимн завершает группу гимнов, связанных сюжетом бегства Агни в воды от обязанностей хотара. Но, начиная со стиха 7, эта связь ослабевает, и автор гимна предается размышлением об обязанностях жрецов, прообразом для которых служат боги, и об эзотерической Священной Речи, связывающей жрецов и богов. Гельднер считает этот гимн единым по содержанию. Грассман рассматривает его вторую часть (стихи 6 -11) как собрание изолированных фрагментов. Язык этих стихов метафоричен и темен.
3b…тайный язык жертвы yajnasya juhvam avidama guhyam - Гельднер отмечает, что это та самая Священная Речь, о которой говорится в стихе 11
4c О поедающие пищу uriada uta yajniyasah - Обращение Агни к богам
4d О пять народов panca janah - Традиционное обозначение мира ариев. Таким образом Агни подчеркивает, что он служит и богам, и людям одновременно (то же в 5a-b)
5b…рожденные от коровы gojatah - Обычное название Марутов, мать которых - пестрая корова Пришни.
6a-b Протягивая нить, иди…Обращение жрецов к Агни. Саяна поясняет, что нитью является жертва, а светом - солнце.
6c Тките без узлов anulbanam vayata joguvam apo - Обращение жрецов к своим коллегам. Труд поэта и жреца часто сравнивается в РВ с работой ткача
6d Стань Ману - Вновь обращение к Агни. Ману выступает здесь как первый жертвователь. Агни призывает поддержать богов с помощью жертвоприношений (породить их)
7 Привяжите привязи aksanaho nahyatana - Обращение к коллегам жрецам. Здесь дано метафорическое описание деятельности жрецов во время ритуала. Под колесницей подразумевается жертвенная повозка с Сомой
8 Течет каменистая (река) - Река символизирует границу между неблагоприятными и благоприятными явлениями (пады c-d). В позднем ритуале этот стих предписывалось произносит при переходе через реальную реку
10c…тайные слова pada guhyani - Т.е. Священная Речь, обьединяющая поэтов и богов, но непонятную для посвященных
11a-b Они вложили - Sc. создатели Священной Речи. Интерпретация стиха следует за Гельднером. Священной Речи свойственны парадоксы: боги не любят очевидного. А потому поэты вложили не в женщину утробу, а наоборот, не к теленку прислонили голову облизывающей его коровы, а голову теленка отправили ей в пасть
X, 54. К Индре
X, 55. К Индре
X, 56. Похоронное слово коню
X, 57. Ко Всем-Богам
X, 58. Заговор на возвращение духа
X, 59. К разным богам
X, 60. Восхваление царя Асамати
X, 61. Ко Всем-Богам
X, 62. К Ангирасам. Восхваление даров
X, 63. Ко Всем-Богам
X, 64. Ко Всем-Богам
X, 65. Ко Всем-Богам
X, 66. Ко Всем-Богам
X, 67. К Брихаспати
Примечания
Группа гимнов X, 67-68 Аясьи из семьи Ангирасов (Ayasya Angirasa). Размер - триштубх
1a…семиглавую saptacirsnim - Сакральное число семь вообще связано с Брихаспати: у него семь голосов, он семиротый, с семью поводьями
1c Наверное, четверть turiyam svid - В I, 164, 45 говорится, что речь поделена на четыре части, а люди из них используют только одну
3 Взрывая…скрепы - Миф Вала. См. прим. I, 6
3d Задал тон и запел uta prastaud uc ca vidvan agayat
X, 68. К Брихаспати
Примечания
Размер - триштубх
1a…охраняющие (самих себя) raksamanah - Подразумевается, что птицы охраняют себя криками, предупреждая стаю в случае опасности. Для описания Брихаспати вообще важны звуковые характеристики
X, 69. К Агни
X, 70. Гимн-апри
Примечания
Группа гимнов X, 69-70 Сумитры, сына Вадхрьяшвы (Sumitra Vadhryacva).
Размер - триштубх
X, 71. Познание
Примечания
Согласно индийской традиции, автором гимнов X, 71 и X, 72 является сам бог молитвы Брихаспати. Тема, по анукрамани, - познание (jnana). Размер - триштубх, стих 9 - джагати. Содержание гимна таково. Речь сотворили древние поэты-риши, которые дали имена вещам и тем самым сделали тайное проявленным (стих 1). Мысль их служила фильтром для речи (2), и создание речи представляется как жертвоприношение (3). Сакральная речь доступна личь немногим избранным (4).
Последующие стихи интересны тем, что в них описывается древнейшая корпорация поэтов и певцов, называемая содружеством (sakhya). Тех членов корпорации, кто остановился в своем творческом развитии, перестают посылать на состязания (5). Члены содружества обязаны поддерживать друг друга на состязаниях (6), хотя они могут быть и очень различны по своим способностям (7, 8, 9), и победа одного певца является общей победой всех его товарищей (10). В последнем стихе перечислены четыре основных типа жрецов и их обязанности (11)
X, 72. К богам
Примечания
Тема - боги (по анукрамани, devah). Размер - ануштубх. Темой данного гимна является, собственно, космогония. В РВ немного космогонических гимнов. Они принадлежат к наиболее позднему слою этого памятника - мандале X. Наиболее распространенная точка зрения на этот гимн состоит в том, что это - конгломерат противоречивых взглядов на космогонию без какой-либо попытки соотнесения их друг с другом (Ольденберг, Гельднер, Рену, Донигер ОФлаэрти). Тиме считает этот гимн отражением своего рода философского спора между участниками, придерживающимися разных взглядов. Новую оригинальную трактовку этого гимна дает Х. Фальк 1994г. В этом гимне Фальк видит единство и формы, и содержания. Формально гимн построен так, что в каждом последующем стихе подхватывается и разрабатывается слово или выражение из предыдущего, а самый последний стих перекликается с первым. Теогония, по Фальку, предстает здесь как единая система взглядов: бытие sat возникает из небытия asat. В конце процесса творения создается солнце, от которого происходят многие поколения богов и людей. Адити порождает нечто безжизненное - Мартанду, боги же приводят его в действие с тем, чтобы он жил и умирал
3d…от (существа) с ногами, простертыми кверху tad uttanapadas pari. Фальк отождествляет его с Пурушей - космическим гигантом X, 90 или/и с космическим перевернутым деревом с корнями кверху (I, 24, 7) и видит в стихе 3 парадокс: от sat рождаются стороны света, от сторон света - sat
4c-d…От Адити…от Дакши…Ср. тот же тип отношений между Пурушей и Вирадж в X, 90, 5
7а…как Яти (yatayo yatha)…- Слово yati - не имеет точно установленной этимологии: его связывают с корнем yat - выстраивать в правильном порядке, и с корнем yam - удерживать, править. Отсюда проблематичность его значения во многих контекстах. Бесспорным является значение nom. pr. - название некоего мифического племени, связанного с Бхригу
8d…Мартанда - martanda. По словарю Бетлинга, это значит птица, птица на небе. Майрхофер дает значение последний сын Адити. Фальк настаивает на том, что это плацента. В данном контексте (стихи 8-9) это имя обозначает солнце на небе, которое восходит и заходит, т.е. возрождается и умирает
X, 73. К Индре
Примечания
Группа гимнов X, 73-74 Гауривити, сына Шакти (Gauriviti Caktya). Размер - триштубх. Гимн во многом темен, содержит намеки на неизвестные мифы, но по оригинальности мыслей и образов выделяется на общем фоне
X, 74. К Индре
X, 75. К Рекам
Примечания
Два гимна X, 75-76 разных авторов. Автор - Синдхукшит из семьи Приямедха (Sindhuksit букв. живущий на Синдху Praiymedha). Тема, по анукрамани, - прославление рек (nadistutih). Размер - джагати. Основной темой гимна является прославление Синдху (Инда) и его притоков. Т.е. ориентация - северо-западная. Остальные реки упомянуты списком, но в этом списке есть Ганга (единственное упоминание в РВ) и Ямуна (Джамна, упоминается также в V, 52, 17 и VII, 18, 19), принадлежащие к крайней восточной периферии Ариев РВ
5 Сарасвати (sarasvati) - Nom. pr. священной реки ариев РВ, которая описывается как могучая, бурная, полноводная (ср., например, VI, 61; VII, 95 и др.). К ней обращаются с молитвами и просьбами о помощи. Ученые отождествляют ее с современной маленькой полупересохшей речушкой в Раджастане в районе Бхатнера. М. Витцель считает, что в космологии РВ Сарасвати обозначала также Млечный Путь. Шутудри (cutudri) - Nom. pr. реки. Современный Сатледж. Парушни (parusni букв. камышовая). Nom. pr. реки. Более позднее ее название - Иравати (iravati букв. освежающая). Современная Рави. Асикни (asikni букв. темная). Nom. pr. реки. Более позднее название - Чандрабхага (candrabhaga). Современный Чхенаб. Витаста (vitacta). Nom. pr. реки. Современный Ветх в Кашмире. Сушома (susoma - букв. обладающая прекрасным Сомой) - Nom. pr. реки. Современная Сохаи
6 Соединяясь для бега…- Из всех названий рек, встречающихся в этом стихе, поддаются идентификации следующие: Кубха (kubha) - Река Кабул в Афганистане; Гомати (gomati). Река Гумал в Афганистане; Круму (krumu) - Река Куррам. Таким образом, в стихах 5-6, кроме Ганга и Ямуны, перечисляются притоки Инда или реки его бассейна, расположенные в Пенджабе, Афганистане, Кашмире, т.е. в северо-западной части полуострова Индостан. При этом надо также иметь в виду, что Сарасвати, Раса, Синдху являются также обозначениями небесных рек
X, 76. К давильным камням
Примечания
Автор, по анукрамани, змей Джараткарна, сын Иравата (Jaratkarna Airavata sarpa). Тема - давильные камни (gravanah). Размер - джагати.
3a-c…его деятельность - По Саяне, референтом является давильный камень. По Гельднеру, это Индра, поскольку далее следует намек на миф о том, как Индра оторвал три головы у сына Тваштара-Вишварупы, отобрав у него коров. См. II, 11, 19 и X, 8, 7-9.
7b…этого ищущего коров (gaviso) - Т.е. сомы
X, 77. К Марутам
Примечания
Группа гимнов X, 77-78 Сьюмарашми из рода Бхригу (Syumaracmi Bhargava). Оба эти гимна, как отмечают исследователи отличаются необычным размером - смешением 11-сложного триштубха с каденцией джагати. Этот размер, представленный в начале и в конце гимнов, в середине сменяется обычным джагати. Для стиля гимнов характерна чрезмерная употребительность частицы сравнения na, использование редких слов, извилистый синтаксис. Размер, по анукрамани, - триштубх, стих 5 - джагати
1b…я хочу кропить abhrapruso na vaca prusa vasu / havismanto na yajna vijanusah…- Звукопись, игра на узких гласных, сопровождаемых церебральным спирантом. Рифмовка начала и конца полустишия
2d Эти Адитьи…- Маруты не принадлежат к классу Адитьев, хотя в данном гимне они дважды названы таковыми (стих 8)
3d…заботящиеся о чужом ricadaso…См. примеч. к I, 2, 7
5d Как парящие (птицы) pravaso na prasitasah pariprusah
7a…когда отзвучит гимн при жертвоприношении udrci yajne…- Т.е. в самом конце жертвоприношения, когда ожидается награда за него - дакшина
X, 78. К Марутам
Примечания
Размеры, по анукрамани: стихи 1, 3, 4, 8 - триштубх, 2, 5-7 - джагати. Шесть из восьми стихов этого гимна представляют собой реестр признаков Марутов: сравнительные обороты с na, эпитеты, придаточные без главного предложения (анаколуф)
1d…как юные мужи среди (людских) поселений ksitinam na marya arepasah - По мнению Рену, ksiti вызывает ассоциацию с vic (вайшьями), особенно на фоне rajan
2b…знатоки (путей) prajnataro - Глагол pra jna в РВ часто значит знать путь
3d…как прославления отцов pirnam na camsah suratayah - т.е. если кто прославляет отцов (умерших предков), то получает прекрасные дары
4a…общая втулка rathanam na ye rah sanabhayo… - Слово nabh значит одновременно втулка и происхождение (букв. пуп)
5b…как сваты-колесничие didhisavo na rathyan sudanavah
5c…как реки с (их) водами apo na nimnar udabhir - И ap, и udah - синомические названия для воды. Рену отмечает, что ap представляет одушевленный аспект вод, а udan - неодушевленный
6a…кому Синдху мать sindhumatarah…- Эпитет необычен для Марутов (в I, 46.2 он определяет Ашвинов)
X, 79. К Агни
Примечания
Группа гимнов X, 79-80 Агни Саучики или Вайшванары (Agni Saucika, Agni Vaicvanara), или же Сапти Ваджамбхары (Sapti Vajambhara)
Эти имена мифических авторов приводятся в анукрамани, на самом же деле, как это часто бывает в данной мандале, имя автора неизвестно.
Размер - триштубх.
4b…младенец поедает родителей - Т.е. огонь сжигает два куска дерева, из которых его добывают трением
X, 80. К Агни
Примечания
Размер - триштубх.
1b…прилежного в деле (karmanistham) - Слово karman букв. действие, подразумевает здесь священное действие, ритуал.
1d…изобильную (puramdhim) - Одновременно nom. pr. божества, персонифицирующего полноту даров и исполнения желаний.
3a Джараткарну (agnir ha tyam jaratah karnam ava). Jaratkarna в анукрамани назван автором гимна X, 76. Буквальный перевод синтаксического сочетания: Агни усладил ухо того самого старца - не дает особого смысла.
3b Джарутха - См. примеч. VII, 1, 7
3c Атри в пекле - См. примеч. I, 116, 8, где этот подвиг приписывается Ашвинам.
6b…кто произошел от Мануса (и) от Нахуса (manuso nahuso vi jatah) - Здесь названы два возможных прародителя племен Ариев, что необычно. Нахус/Нахуш - см. примеч. I, 122, 8
6c…свойственный Гандхарвам путь закона (ganharvim pathyam rtasya) - Согласно Кейперу, Гандхарва, стоящий вне дихотомии: боги - асуры, обладал более глубоким знанием действительности, чем эти две конкурирующие партии
X, 81. К Вишвакарману
X, 82. К Вишвакарману
X, 83. К Манью
1 Кто тебе, о Манью, сослужил службу, о ваджра, о стрела,
(Тот) непрерывно развивает всю (свою) силу (и) могущество.
Пусть осилим мы дасу (и) арью с тобою как с союзником
С помощью силы, рожденной от силы (и) наделенной силой!
2 Манью (был) Индрой, Манью сам был богом,
Манью-хотар, Варуна, Джатаведас.
К Манью взывают племена - (те,) что людские:
Храни нас, о Манью, в единении с жаром!
3 Наступай, о Манью, мощнее мощного!
С жаром как с союзником сокрушай врагов!
Убийца недругов, убийца врагов и убийца дасью,
Принеси ты нам все блага!
4 Ведь это ты, о Манью, обладающий (всех) превосходящим могуществом, -
Самопроизвольная вспышка ярости, осиливающая нападающих.
Принадлежащий всем народам, осиливающий, наделенный силой,
Дай нам могущество в сражениях!
5 Не имея доли (в добыче), я отступил прочь
В соответствии с тем, какой у тебя, мощного, (был) замысел, о прозорливец.
Тебя, о Манью, я раздражил безо (всякого) замысла:
Приди ко мне в своем облике, чтобы дать (мне) силу!
6 Я твой; подойди, (направься) ко мне,
Обращенный навстречу, о осиливающий, о всех питающий!
О Манью, носитель дубины, повернись ко мне!
Вдвоем мы будем убивать дасью, а ты будь (мне) товарищем!
7 Бросайся вперед, будь справа от меня,
И мы убьем вдвоем множество врагов!
Я возливаю тебе со дна и сверху сладкого (напитка).
Мы двое тихо выпьем первыми.
X, 84. К Манью
X, 85. Свадебный гимн
Примечания
Автор, по анукрамани - Сурья, дочь Савитара (Syrya Savitari). Размер: ануштубх; стихи 14, 19-21, 23-24, 26, 36-37, 44 - триштубх; стихи 18, 37, 43 - джагати; стих 34 - уробрихати. Это единственный в РВ гимн, посвященный свадьбе. Цель его - дать собрание формул, которые исполняются во время свадебного обряда на разных его этапах. И в наши дни стихи этого гимна исполняются в Индии на индусских свадьбах. Гимн состоит из двух частей. В первой части (стихи 1-19) дается изображение идеальной свадьбы, мифологического образца, которому должны следовать все свадьбы на земле. Эта свадьба дочери солярного божества Савитара Сурьи с Сомой. Последний выступает здесь в разных ипостасях: как божество, как растение, из выжатого сока которого приготавливают амриту, а также как сам этот сок, и, наконец, как месяц на небе. Это единственное место в РВ, где Сома открыто ассоциируется с луной (отождествление, характерное для более поздней мифологии). Мотив же свадьбы между Солнцем и Месяцем принадлежит к числу наиболее распространенных и в других индоевропейских традициях, особенно в балтийской и славянской. Для первой части гимна характерен стиль, полный неясностей, намеков, игры разными планами. Автор играет разными ипостасями Сомы (стихи 1-5). Далее следует условное и символическое описание свадебной процессии Сурьи, где каждая деталь свадебной повозки, свиты и убранства невесты соотносится с элементами космоса или ритуала (6-17). Эта часть заканчивается двумя стихами-загадками космического плана (18-19). Вторя часть (20-47) представляет собой собрание формул, произносимых в разные моменты свадебной церемонии. Они не следуют строго порядку свадебного ритуала. Последовательность формул в гимне такова: обращение к невесте, садящейся в свадебную повозку (20); отречение от Гандхарвы, которому раньше принадлежала невеста (21-22); благословление новобрачным (23); отьезд с родины невесты (24-25) и вступление в новый дом (26-27); упоминание о дефлорации и брачной одежде (28-30, 34-35); заговаривание болезней и напастей по пути на новую родину (31-32); напутственное благословение невесте (33). Сам свадебный ритуал отражен в следующих стихах: жених берет невесту за руку (36-37) и обводит ее вокруг ритуального огня (38). Затем перечисляются божественные мужья Сурьи, с которой отождествляется невеста (40-41). Последние стихи - благословения новобрачной, вступивший в новый дом (42-47). Значительная часть стихов этого гимна повторяется в свадебной книге АВ (XIV, 1 и 2). Интерпретации этого гимна посвящено множество работ
1Правдой…Законом satyena…rtena
47d Указующая destri - Имя богини с неясными функциями, встречающейся в РВ один раз
X, 86. Вришакапи
X, 87. К Агни-убийце ракшасов
X, 88. К Сурье и Агни-Вайшванаре
Примечания
Автор, по анукрамани, - Мурдханват из рода Ангирасов или Вамадевы (Murdhanvat Angirasa или Vamadevya). Размер - триштубх. Автор упоминает разные функции Вайшванары, постепенно расширяя их сферу действия. Это жертвенный костер (стихи 1, 4, 9), солнце (2,3,6,11,13,16), всеобьемлющее начало, пронизывающее мироздание (12, 14). Под конец гимн приобретает спекулятивный характер (17-19) - это размышление на тему о единстве и множественности Агни (18) и о возможности его постигнуть
X, 89. К Индре
X, 90. Пуруша
X, 91. К Агни
X, 92. Ко Всем-Богам
X, 93. Ко Всем-Богам
X, 94. К давильным камням
X, 95. Пуруравас и Урваши
X, 96. Восхваление буланых коней Индры
Примечания
Автор - Бару из рода Ангирасов (Baru Angirasa) или Сарвахари, сын Индры (Sarvahari букв. весь золотистый Aindra). Размер - джагати, стихи 12, 13 - триштубх. Автор гимна поставил перед собой чисто формальную задачу - как можно чаще употреблять слово hari - желтоватый, зеленоватый, золотистый (цветы Сомы) и буланый (цвет коней Индры). Этой формальной игре подчинены и звуковые намеки - употребление разных форм глагола hary - хотеть, желать. Весь гимн звучит в ключе этого сочетания звуков. Автор жонглирует значениями hari, что нередко создает неясность: Сома или кони Индры имеются в виду. У автора есть излюбленный набор слов, которые повторяются. Синтаксис не всегда ясен. Гимн производит впечатление искусственной поэзии
1a-b…буланых коней (hari) -…пьянящий напиток (madam)…- Так с самого начала задается двойная тема этого гимна, на которой в дальнейшем идет игра.
3a…железная (ayaso)…- Об этом понятии в РВ см. примеч. к I, 52, 8.
3c…прерасногубый (sucipro)
3c…для кого золотистый (Сома) - гнев и выстрел (harimanyusayakah)…- Необычное для РВ трехчленное сложное слово
9a…(став) как две ложки (sruveva yasya harini vipetatuh)…- По Саяне, sruva - это разновидность двух сосудов, полных жертвенного возлияния. Ольденберг и Гельднер предполагают, что это две жертвенные ложки для Сомы
X, 97. Восхваление лекарственных растений
Примечания
Автор, по анукрамани, - Бхишадх из рода Атхарвана (Bhisaj) букв. лекарь Atharvana). Размер - ануштубх. Гимн выдержан в стиле заговоров АВ. Лекарь восхваляет лекарственные растения (стихи 1-16) и произносит заговор на исцеление больного с помощью одного из этих растений (17-23). Целебные растения персонифицируются и деифицируются. Они богини (обозначающие их слова osadhi и virudh женского рода). Они слетают вниз с неба, прислушиваются к словам человека, произносящего заговор, проникают в тело больного, изгоняют болезнь и переливают в больного свою силу. Царь целебных растений - Сома, и с ним они разговаривают. Гимн этот является типичным образцом белой магии
1с…коричневатых babhrunam - Саяна считает, что целебные растения коричневатого цвета, как Сома, далее он называет их царем
2a…матушка (amba)
2с…стоумные catakratvah - Catakratu обычный эпитет Индры
4d…твой жизненный дух atmanam tava purusa
- Обращение к больному, на спасение которого произносится заговор
5a…ашваттха - См. примеч. I, 135, 8. Священный характер фшваттхи подтверждает высокий мифологический статус целебных растений
7a-b Приносящее коней - Перечисление растений по их действию не случайно: в магической процедуре произнесению имени придавалось огромное значение. Считалось, что имя передает суть денотата, и произнесение имени вызывает желаемое действие денотата
10c-d…удалили…Повреждение - Обычное для магической процедуры утверждение: желаемое принимается за действительное, чтобы это произошло на самом деле
11c…чахотки yaksmasya - Yaksma обозначает болезнь вообще или класс болезней
13b С сойкой, с синей сойкой casena kikidivina
18a…растения, Кому сома - царь ya osadhih somarajnir - Важнейшее высказывание (здесь и в стихе 19), свидетельствующее о том, что сома рассматривался ведийцами как растение (а не как гриб)
18с ты среди них - Обращение к растению, с помощью которого целитель намерен вылечить больного
X, 98. Просьба Девапи о дожде
X, 99. К Индре
X, 100. Ко Всем-Богам
X, 101. К Жрецам
Примечания
Автор, по анукрамани, - Будха, сын Сомы (Budha Saumya). Размер - триштубх, стихи 4, 6 - гаятри, 5 - брихати, 9, 12 - джагати
X, 102. Состязание Мудгалани
X, 103. К Индре
X, 104. КИндре
X, 105. К Индре
Примечания
Автор, по анукрамани, - Дурмитра (Durmitra букв. плохой друг), но по своим качествам - хороший друг (sumitra), сын Кутсы (Kautsa); или же Сумитра (Sumitra), но по своим качествам - плохой друг (durmitra), сын Кутсы. Размер: ушних, стих 1 - ушних или гаятри, стихи 2 и 7 - пипиликамадхья (pipilikamadhya: 12.8/12), 11 - триштубх. Особенности этого гимна - нарушения стихотворных размеров и нарочитая неясность выражений. Игра именами мнимого автора в анукрамани явно не случайна
1b Борода задержит воду ava cmaca rudhad vah…- У Индры была борода, которую он встряхивал после питья сомы (X,23,4)
2…строптивых hari yasya suyuja vivrata ver / arvantanu cepa / ubha raji na kecina patir dan…Стих труден для понимания. Cepa - одни понимают как хвосты, другие - как penes. Смысл стиха, видимо, таков: кони тянут каждый в свою сторону, а Индра правит ими так, что они мчатся прямо - по линии вытянутого хвоста
6a вместе с выдающимися - т.е. вместе с Марутами
6c…словно искусный Матаришван rbhur na kratubhir mataricva - Макдонелл предполагает, что Матаришвана называют искусным за его умение добывать огонь
7b Рыжеватый, золотистый hirimaco hiriman
9a…тройное пламя tretini - На ведийском месте жертвоприношения зажигались три жертвенных костра: к востоку от алтаря ahavaniya - костер возлияний, к западу garhapatya - костер домохозяина и к югу daksinagni - южный костер
9b В дышлах жертвы yajnasya dhursu - В гимнах изображается, что жрецы впрягаются в жертву и везут ее
X, 106. К Ашвинам
X, 107. К Дакшине
Примечания
Автор, по Анукрамани, - Дивья из рода Ангирасов (Divya Angirasa) или Дакшина, дочь Праджапати (Daksina Prajapatya). Тема - Дакшина - вознаграждение за жертвоприношение или даятели Дакшины daksinadatatarah. Размер - триштубх, стих 4 - джагати. В этом гимне происходит игра денотатами слова daksina: то это реальная награда исполнителям обряда, состоящая из коней, коров и прочего, то богиня, персонифицирующая это понятие и связанная с Ушас, поскольку награду жрецам давали на утренней заре
1c-d Пришел великий свет…- Лексика и фразеология гимнов Ушас
3b…дарят щедро prnanti - Букв. наполняют
4a-b…ветер…в сто потоков catadharam vayum arkam svarvidam / nrcaksasas te abhi caksate havih
4d…имеющую семь матерей saptamataram. По Саяне, это означает - исходящую из семи форм жертвоприношения
5b…предводитель отряда gramanih
7b…блестящее золото daksina candram uta yad dhiranyam - Candra - здесь эпитет hiranya. Серебро в РВ известно не было
9a…благоухающее лоно surabhim yonim
9c…(возможность) потягивать хмельной напиток bhoja jigyur antahpeyam surayah - См. примеч. к I, 116, 7
X, 108. Сарама и Пани
Примечания
Авторы, по анукрамани, - участники диалога: демоны Пани (panayah) и принадлежащая Индре собака Сарама (sarama f.). Тема - разговор между ними. Размер - триштубх. Гимн представляет собой эпизод из мифа Вала - см. примеч. к I, 6. У демонов Пани были спрятаны в скале дойные коровы - символ света, утренней зари, всех благ мира Ариев, которые в дальнейшем Индра с союзниками отвоевал у них, проломив скалу Вала и выпустив коров наружу. События, отраженные в гимне, относят к тому времени, когда коровы еще томились в заточении, а Индра послал на поиски их свою собаку Сараму, которая нашла местопребывание Пани и затеяла спор с их предводителем, чтобы он их отдал ей. Пани, державшийся сначала вызывающе, постепенно уступает, а Сарама, наоборот, от просьб переходит к прямым угрозам. Гимн носит диалогический характер; реплики действующих лиц чередуются. Последний же стих или произносит автор, или, как считает П. Тиме, этот стих является магическим заклинанием, завершающим диалог. По мнению Д. Сринивасан, исследовавший специально этот гимн, речь в нем не идет о мифе, формулирующем космогоническую теорию. Задача здесь состоит в том, чтобы сохранить космос, поддерживаемый регулярным жертвоприношением
1d Раса, - См. примеч. к I,112,12
2c…она…- Т.е. Раса. Испугавшись, что ее могут принять за маленькую речку, если через нее может перепрыгнуть собака, Раса предпочла сама ей помочь
7d...по оставленному следу reku padam
8d Аясья (ayasya - букв. неистовый) - См. примеч. к I, 62, 7. Здесь это может быть также эпитетом Индры
11b…меняя (свое место) в соответствии с законом minafir rtena
X, 109. Ко Всем-Богам
X, 110. Гимн-апри
Примечания
Автор, по анукрамани - Джамадагни из рода Бхригу (Jamadagni Bhargava) или Рама, сын Джамамадагни (Rama Jamadagnya). Размер - триштубх
10 Отпусти upavasrja - Обращение к дереву - жертвенному столбу, к которому привязано жертвенное животное
X, 111. К Индре
Примечания
Автор, по анукрамани - Аштраданштра, сын Вирупы (Astradamstra букв. клык стрекала Vairupa). Размер - триштубх
7c-d…приближающаяся звезда дня (a yan naksatram dadrce divo na / punar yato nakir addha nu veda) Здесь идет речь, как справедливо указывает Гельднер, о дневном и ночном солнце. Звезда дня - дневное солнце. Когда его не видно, никто не знает о том, каков его путь ночью
X, 112. К Индре
X, 113. К Индре
Примечания
Автор, по анукрамани - Шатапрабхедана, сын Вирупы (Cataprabhedana Vairupa). Размер - джагати, стих 10 - триштубх
9c Дхуни, Чумури - См. примеч. II, 15, 9
9d Дабхити - См. примеч. к I, 112, 23
X, 114. Ко Всем-Богам
X, 115. К Агни
Примечания
Автор, Упастута, сын Вриштихавьи (Upastuta Varstihavya). Размер - джагати, стих 8 - триштубх, 9 - шаквари
1b…к двум (свои) матерям - Подразумеваются две дощечки, из которых огонь добывался трением
3a…сидящего в древесине drusadam
3a-b (Как) сок andhasa / indum
3b…бреющего pravapantam - Т.е. когда пожар разгорается, он все словно сбривает на своем пути
X, 116. К Индре
X, 117. Гимн Щедрости
Примечания
Автор, по анукрамани, - Бхикшу из рода Ангирасов (Bhiksu букв. нищий Angirasa). Тема, как она же там же обозначена, - прославление дарения богатства и пищи. Размер - триштубх, стихи 1-2 - джагати. Гимн отличается не свойственным РВ дидактическим, морализирующим тоном и принадлежит к числу весьма поздних. В стихе 8 нравоучительные истины высказываются в форме числовой загадки
1a…дали…не как (единственного) убийцу - Мысль такова: боги не хотят, чтобы только одни бедные умирали от голода, богатых тоже неизбежно ожидают разные виды смерти
1c-d У дающего prnato…не дающий aprnam - В оригинале в значении давать употребляется глагол par - наполнять
2c Делает душу камнем sthiram manah krnute - Букв. делает дух твердым
3c Он пойдет ему навстречу aram asmai bhavati yamahutau
5b…за все удаляющимся путем draghiyamsam anu pacyeta pantham - Мораль: в будущем может ожидать еще много неприятностей, о которых не следует забывать
8 Одноногий шагнул...- Одноногий - солнце, двуногий - человек, трехногий - старик с палкой, четвероногий - собака. Гельднер отмечает, что в этой числовой загадке наибольшие ценности связаны с наименьшими числами
X, 118. К Агни-убийце ракшасов
Примечания
Автор, по анукрамани, - Урукшая, сын Амахию (Uruksaya Amahiyava). Размер - гаятри. Как отмечает Гельднер, соседние стихи этого гимна связаны между собой цепочкой повторяющихся слов и выражений
X, 119. Самовосхваление под влиянием сомы
Примечания
Автор, по анукрамани, - Лаба, сын Индры (Laba букв. перепел Aindra). Размер - гаятри. Этот гимн, несложный по языку, вызвал к жизни целую комментаторскую литературу, пытающуюся истолковать его содержание. По жанру это самовосхваление - см. примеч. к X, 48. Согласно индийской традиции, его произносит или перепел, сын Индры, или же сам Индра, принявший образ перепела. Известно, что из всех богов Индра бы больше всего привержен к питью сомы, и многие европейские интерпретаторы также считают действующим лицом Индру. Однако, некоторые места в тексте гимна, скорее, подходят к Агни, чем к Индре, хотя особого пристрастия к соме у этого бога, по сравнению с другими, не было: он просто доставлял сому богам (ср. стих 13). Существует также точка зрения, что восхваляет себя поэт, напившийся сомы и ощущающий все последствия этого (например, Ольденберг). Автор гипотезы о Соме-мухоморе Р.Г. Уоссон использует этот гимн как аргумент в свою пользу. Наконец, одна из последних точек зрения возвращается к истокам комментаторской традиции. В статье Р. Штурмана вновь высказывается точка зрения, что самовосхваление произносит птица, но только не перепел, а чибис, крик которого напоминает первое слово рефрена - kuvit
13 a-b Отбываю (grho yamy akamkrto/ devebhyo havyavahanah)…- Здесь имеет место двойное сравнение. Субьект напившись сомы, подобен дому (на колесах), набитому едой, и богу Агни, отвозящему жертву богам
X, 120. К Индре
Примечания
Автор - Брихаддива, потомок Атхарвана (Brhaddiva Atharvana). Размер - триштубх
3b Чтобы вдвойне, втройне dvir yad ete trir bhavanty umah
3d С помощью меда…за тот мед - Как поясняет Гельднер, с помощью сомы за дождь
6a…принимающего много образов puruvarpasam - Индра обладал способностью принимать различные образы (например, муравья), а также увеличиваться в размерах
6c Дану - См. примеч. I, 32, 9
6d…равноценных противников pratimanani - Здесь персонификация абстрактного понятия pratimana - значит букв. одинаковый вес, то, что уравновешивает
7a…нижнее и верхнее (богатство) avaram param ca
7c…двоих…родителей matara
9b…к Индре (как) к самому себе avocat svam tanvam indram eva
X, 121. К неизвестному богу
Примечания
Автор, по анукрамани, - Хираньягарбха, сын Праджапати (Hiranyagarbha букв. золотой зародыш Prajapatya). Тема - Божество Ка (ka - букв. кто?). Размер - триштубх. Это космогонический гимн, посвященный прославлению бога-творца, имя которого остается неизвестным. Лишь в последнем стихе, несомненно, добавленном позднее, таким демиургом назван Праджапати - бог-творец поздневедийского периода (Prajapati - букв. господин потомства, господин существ). Содержание гимна сводится к основному космогоническому вопросу: кто изначальный бог, который создал вселенную. Этот бог явно отличается от известных богов пантеона РВ, он им предшествовал, как предшествовал и жертвоприношению. Он родился в самом начале как золотой зародыш (стих 1), дающий жизнь всему, что способно жить (2,3); он создал элементы вселенной (4-6); он дал жизненную силу богам (7) и послужил толчком для возникновения жертвоприношения (8). Два последних стиха по формальным особенностям и по содержанию выбиваются из общего русла. Эта внедряющаяся в космогонию личная просьба певца о пощаде (9) и провозглашение Праджапати изначальным демиургом (10)
1a Вначале он возник hiranyagarbhah sam avartatagre
2с Чье отражение vasya chaymrtam yasya mrtyuh - Таким образом, творец вселенной стоял за пределами жизни и смерти
3a-b Мира живых...что дышит и моргает yah pranato nimisato mahitva / eka id raja jagato babhuva...Мир живых jagat, в котором человек, по древнеиндийской классификации, особо не выделяется, противостоит неподвижному миру sthatar. Характерные признаки мира живых - это способность дышать и моргать, последнее отличает людей от богов, которые не моргают
4c Чьи...стороны света, чьи руки yasyemah pradico yasya bahu
5a Кем грозно небо yena dyaur ugra prthivi ca drdha. Ugra рассматривается как предикативное причастие
5c Кто в воздухе измеряет yo antarikse rajaso vimanah - Обычно говорится, что воздушное пространство измеряется солнцем
6c На кого ярко светит yatradhi sura udito vibhati
7a…пришли высокие воды - Воды в РВ рассматриваются как изначальная космогоническая материя, несущая в себе зародыш жизни
8a...охватывая взором воды...- Тем самым, неизвестный бог становится выше изначальной космогонической материи
X, 122. К Агни
Примечания
Автор, по анукрамани, Читрамахас из рода Васиштхи (Citramahas Vasistha). Размер - джагати, стихи 1-5 триштубх
1a…обладающего…поразительным блаженством citramahasam
7c…чтобы возрадоваться mahayayyaya
X, 123. К Вене
Примечания
Автор, по анукрамани, Вена из рода Бхригу (Vena Bhargara). Вена - букв. любящий, жаждущий. Размер - триштубх. Этот мистический гимн, в котором под именем Вена скрывается бог Сома, мистически отождествляемый с солнцем. Сома под влиянием хвалебных поэтических речей поднимается ввысь и парит на крыльях солнца. Мистической идентификацией Сомы и солнца на небе является Гандхарва
1a…тех, что беременны пестрым prcnigarbhah - Это слово допускает двойное толкование: воды, с которыми смешивают пестрый сок сомы в ритуале приготовления амриты, и утренние зори, в которых скрывается до поры до времени пестрое солнце
2a…гонит вверх волну из океана samudrad urmim ud iyarti - Слово samudra - океан символизирует содержимое чана, в котором готовят напиток из сомы, смешивая сок с водой. Волна поэтической речи поднимается из океана - сердца поэта
6d…в излюбленном месте Ямы yamasya yonau - Т.е. на третьем небе, или в высшей части небосвода
7 Как солнце, создает он vasano atkam surabhim drce kam / svar na nama janata priyani
X, 124. К разным богам
X, 125. К Священной Речи - Вач
Примечания
Автор, по анукрамани, - Вач, дочь (риши) Амбхрины (Vac букв. Речь Ambhrni). Размер - триштубх, стих 2 - джагати. В РВ богине Вач посвящен этот единственный гимн. Никаких мифологических сюжетов с ней не связано. Она - персонификация абстрактного принципа, возвеличенная до уровня космогонической силы в духе гимнов АВ. Последовательность мыслей в гимне такова. Священная Речь как хвалебная песня сопровождает богов, но она выше их: она их несет (стихи 1-2). Она распределена по многим местам, притом, что едина (3). Она дает силу жизни всем существам (4), возвеличивает людей и богов (5), вызывает словесные состязания (6), пронизывает собой все мироздание (7), увлекает всех за собой (8). Гимн отличается крайней формальной изощренностью.
1с Я несу обоих (ubha bibharmi)…- Глагол bhar - один из тех, которые кодируют элементарный космогонический акт
X, 126. Ко Всем-Богам
X, 127. К Ночи
X, 128. Ко Всем-Богам
Примечания
Автор, по анукрамани, - Вихавья из рода Ангирасов (Vihavya Angirasa). Размер - триштубх, стих 9 - джагати. Традиционное название этого гимна - Vihavya Sukta гимн призывов в состязании (от vi hu призывать (бога) в состязании, призывать с разных сторон). Он исполняется перед началом жертвоприношения. Выдержан в духе заговоров АВ - его стихи с вариантами входят в состав АВ, V, 3. Имя его автора условно и извлечено из стихов 1, 2. Первые четыре стиха построены по правилам магической грамматики: каждый стих, а также многие пады начинаются с падежной формы местоимения 1-го лица, что сохранено в переводе
1d С тобой - Магический прием: на первое, метрически отмеченное место в паде ставится вместо местоимения, соотносимого с адептом, местоимение, соотносимое с богом
2d…пусть…веет ветер (vatah pavatam) - Глагол pu в РВ обычно значит очищаться
7a-d Бога спасителя - Т.е. Индру
9c-d…сделали меня Выдающимся - Характерный для заговоров АВ магический прием, когда желаемое выдается за действительное
X, 129. Космогония
Примечания
Автор, по анукрамани, - Праджапати Парамештхин (Prajapati Paramesthin букв. самый высший). Тема - космогония (bravavrttam букв. описание возникновения). Размер - триштубх. Это самый глубокий по своим мыслям космогонический гимн РВ. Неизвестный автор ставит вопрос о происхождении бытия из небытия, представляющем собой мистический процесс, который не предполагает участия бога-творца. Начало описывается апофатически как отсутствие каких-либо оппозиций: сущего - не-сущего sat - asat, смерти - бессмертия mrtyu - amrta, дня и ночи (стихи 1a-b, 2a-b). О нем можно только задавать вопросы без ответа (1c-d). Существовало лишь Нечто Одно - tad ekam (2c-d), в котором была заключена сила развития, и оболочкой которой служила пустота (3c-d). Для его развития необходим был жар желания, возникший из мысли (4). Это дает толчок эволюции, которая предстает как противопоставление мужского и женского начала и оплодотворения (5). Боги появляются лишь в период вторичного индивидуального сотворения visrsti. За началом же сотворения мира если и следил некий надзиратель adhyaksa, то еще неизвестно, знал ли он тайну (7). Идеи этого гимна получили дальнейшее развитие в упанишадах. Гимн не только глубок по содержанию, но и совершенен по форме. Звуковая ткань гимна символизирует несколько переплетающихся друг с другом тем. Апофатическое описание процесса возникновения вселенной передается звуковыми комплексами: na, a, an, ma, am. Тема бытия, определяемая глаголом as - быть, передается многочисленными звуковыми намеками. Третья звуковая тема воплощена в вопросительных местоимениях и наречиях, начинающихся с k и их многочисленных эхо - на содержательном уровне для гимна характерны серии вопросов без ответа. Гимн отличается звуковым полифонизмом. См. Т.Я. Елизаренкова. Язык и стиль ведийских риши
1a Не было не-сущего nasad asin no sad asit tadanim…- Звукопись, передающая равновесие тем бытия-небытия
1c…двигалось туда-сюда avarivah
2a…ни смерти, ни бессмертия - Смерть как характеристика людей, бессмертие - богов
2c…не колебля воздуха avatam - букв. безветренно
3c То жизнедеятельное tuchyenabhv apihitam yad asit
5a…их шнур tiraccino vitato racmir esam - Поэты-мудрецы мысленно разграничили мужское и женское начало
5c…Силы увеличения mahimanah - Букв. величины, величия
6d…он возник ababhuva - Употребление глагола a bhu - здесь и в 7a перекликается с корневым существительным abhu в 3c
7b Было ли оно создано yadi va dadhe
X, 130. Создание жертвоприношения
Примечания
Автор, по анукрамани, - Яджня Праджапатья (Yajna Prajapatya - Жертва, происходящая от Праджапати). Тема, по анукрамани, - описание возникновения (bhavavrttam). Размер - триштубх, стих 1 - джагати. Древнеиндийская комментаторская традиция трактует этот гимн как космогонический. Речь в нем идет о происхождении жертвоприношения. Сначала жертвоприношение сравнивается с процессом тканья (стихи 1-3): жертва - это нити, которые прядут, их натягивают на раму и челноком ткут материю. Этот образ типичен для РВ (ср. X, 90, 15). Далее следуют ритуальные и мифологические идентификации элементов жертвоприношения. Устанавливается связь между стихотворными размерами хвалебных гимнов и отдельными богами (4-5). Жертвоприношение признается подражанием древним образцам, которым риши должны следовать (6-7)
1c…эти отцы ime…pitaro - Покойные предки, родоначальники жреческих семей, установившие культ жертвоприношений
2a-b Муж puman - По Саяне, это Праджапати
2c…колышки mayukhah - То, что закрепляет раму для тканья
3a…образцом…подражанием prama pratima
3b Оградой что было paridhih ka asit - Жертвенный костер обкладывался поленьями, которые служили ему оградой
3d…приняли в жертву бога yad deva devam ayajanta vicve - Возможно и другое понимание: принесли жертву богу
6c…вижу мыслью-взоров manasa caksasa - Т.е. внутренним взором, силой прозрения
7a Повторяющиеся действия avrtah
X, 131. К Индре
X, 132. К Митре-Варуне
X, 133. К Индре
X, 134. К Индре
X, 135. Мальчик и колесница
Примечания
Автор, по анукрамани, - Кумара Ямаяна (Kumara Yamayana букв. мальчик происходящий от Ямы). Размер - ануштубх. Рену называет этот гимн имеющим космогоническое намерение, что видно из стиха 6 и чему соответствует стиль стиха 5, состоящего из серии вопросов без ответа. Космогоническое содержание заключено в оболочку из сюжета, не очень ясного. У мальчика умер отец, и мысленным взором мальчик, тоскуя, следит за отцом, попавшим в царство царя мертвых Ямы (стихи 1-2). Некоторые интерпретаторы считают, что мальчик сам умер, что не вытекает, однако, из содержания гимна. Первые два стиха говорит мальчик, далее следуют два стиха, которые произносит некий голос, - скорее всего, голос отца, остальное - речь автора. Отец привлекает внимание мальчика к тому, что тот создал себе в мыслях колесницу (ее вариант - корабль), которая следует за ним в царство мертвых (3-4). Эта колесница - поминальное жертвоприношение. Гимн заканчивается прославлением царства Ямы (7). Основное содержание гимна - это аллегория, за которой скрываются неразрешимые проблемы космогонии и тайна смерти
1d Озирается в поисках puranan anu venati - Глагол ven значит видеть внутренним взором, с помощью поэтического прозрения
2b…по той дурной (дороге) papayamuya
4b…от вдохновенных viprebhyas pari - Т.е. вдохновенные поэты-жрецы отправили богам жертвоприношение
5d-6a…передача anudeyi - Перевод условен, так как слово не имеет установленного значения. Оно встречается в РВ еще один раз в свадебном гимне X, 85.6, где, видимо, обозначает женщину, дающее приданное
6c-d…сделано отверстие purastad budhna atatah / paccan nirayanam krtam
X, 136. Косматые аскеты
Примечания
Авторы, по анукрамани, - семеро сыновей Ватарашаны (Vataracana букв. подпоясанный ветром). Размер - ануштубх. Хотя традиция и считает косматых аскетов авторами, только стих 3 является прямой речью, вложенный в их уста. Косматыми kecin они называются потому, что они не стригут волос и бороды. Это мистический, неясный гимн, в котором описана экстатическая практика аскетов, вызванная употреблением возбуждающего напитка (он назван ядом - visa), который, судя по всему, не является Сомой. Аскет muni в состоянии транса напоминает прежде всего индийского иога классического периода. Он связан с Рудрой (прообразом Шивы) в последнем стихе. При этом возникают также ассоциации с шаманами. Как отмечал Рену, косматый аскет, приобретая космические размеры, вызывает в памяти образ космического гиганта Пуруши X, 90
1c Косматый (делает) keci vicvam svar drce
2b…коричневые грязные одежды picanga vasate mala - Такие же одежды носили йоги в более поздние времена
3 Только тела наши - Очень напоминает экстатический полет шамана
4d…добрый Друг, готовый saukrtyaya sakha hitah
5a…Ваты…Ваю - Не частое для РВ сопоставление двух божеств ветра
6с…понимает (их) волю keci ketasya vidvan
7b Кунаннама kunannama - Nom. pr., - по-видимому, демонши. Нар. leg. в РВ. Букв. дурно сгибающаяся
X, 137. Ко всем Богам
X, 138. К Индре
Примечания
Автор - Анга, сын Уру (Anga Aurava). Размер - джагати
1a…предводители (жертвы) (vahnayah) - По Саяне, это Ангирасы
3a Сурья распряг - В РВ не раз упоминается о сотязании Индры и Сурьи, когда Индра сорвал колесо солнца I, 121, 13 и др.
3d Риджишван - См. примеч. I, 51, 5
4a Неприступные…отважный (anadhrstani dhrsito) - В оригинале образования от одного и того же корня dhrs - дерзать
4b Аясья - См. примеч. I, 62, 7. Денотатом является Индра
5c-d Она испугалась - Сюжет о нападении Индры на Ушас в РВ упоминается (например, IV, 30, 8-11), но мотивы этого нападения остаются неизвестными
X, 139. К Сурье
X, 140. К Агни
X, 141. Ко Всем-Богам
X, 142. К Агни
X, 143. К Ашвинам
X, 144. К Индре
X, 145. Против соперницы
Примечания
Автор, по анукрамани, - Индрани (Indrani), т.е. жена Индры. Тема, по анукрамани, - упанишада (upanisad тайное учение), или изгнание соперницы (sapatnibadhanam). Размер - ануштубх, стих 6 - панкти. Этот заговор с амулетом - растением против соперницы в духе АВ. Входит в состав АВ III, 18
1a…траву (osadhim) - Это слово обозначает травы и растения, прежде всего целебные
1c…соперницу (sapatnim) - или вторую жену ее мужа, или его возлюбленную
2a-b О широколистная - Обращение к амулету-траве
4a…имени ее я не захватываю (nahu asya nama grbhnami) - См. примеч. I, 51, 5. Имеется в виду произнессение вслух имени соперницы
4b А она не льнет no asmin ramate jane
5…побеждающая (sahamana)…победоносная (sasahih)…победительницами (sahasvati), Победим (sahavahai)…- Игра производными от глагола sah - побеждать, осиливать
6 Подложила я тебе…- Обращение к мужу. В падах a-b продолжается игра производными от корня sah; побеждающую (sahamanam), очень победной (sahiyasa)
X, 146. К Араньяни
X, 147. К Индре
Примечания
Автор - Суведас, сын Шириши (Suvedas Cairisi). Размер - джагати, стих 5 - триштубх. Гельднер называет этот гимн молитвой, произносимой, когда войско уходит на войну
X, 148. К Индре
X, 149. К Савитару
Примечания
Автор, по анукрамани - Арчат, сын Хираньяступы (Аrcat букв. воспевающий Нairanyastupa. Размер - триштубх
1b В (пространстве) без опоры askambhane
2c-d земля bhu…небо-и-земля dyavaprthivi
3с Гарутмант - см. примеч. I,164, 46
5 воспевая arcan
X, 150. К Агни
X, 151. К Вере
Примечания
Автор, по анукрамани, - Вера, дочь Желания (Craddha Kamayani). Размер - ануштубх. Вера - персонификация абстрактного понятия. Это имя трактуется в гимне как nom. pr. богини. Craddha - существительное ж.р., которое образует изобразительную парадигму (начинать стих или паду с имени бога)
1d Мы выражаем a vedayamasi
2d…это сказанное мною priyam... / idam ma uditam krdhi
3a-b...создали себе Веру yatha deva asuresu / craddham ugresu cakrire - Отсылка к борьбе дэвов и асуров
4a-b Веру почитают боги (И люди), приносящие жертвы, хранимые Ваю - craddham deva yajamana / vayugopa upasate
5b О Вера, сделай (так,) чтобы нам здесь верили craddhe crad dhapayeha nah
X, 152. К Индре
X, 153. К Индре
X, 154. К умершему
Примечания
Автор, по анукрамани - Ями (Yami). Тема, по анукрамани, - космогония (bhavavrttam). Размер - ануштубх. На самом деле, как признают интерпретаторы, тема гимна - напутственное слово умершему, а не речь, обращенная Ями к своему умершему брату-близнецу Яме - см. X, 10. Эти стихи с вариантами входят в состав Книги мертвых АВ XVIII, 2, 14-18
2a…благодаря пылу tapasa - Слово tapas (основное значение - жар, пыл и мучение) в поздних частях РВ обозначает религиозный пыл, аскезу
X, 155. Против ведьмы
X, 156. К Агни
X, 157. Ко Всем-Богам
X, 158. К Сурье
Примечания
Автор, по анукрамани, - Чакшус, сын Сурьи (Caksus букв. глаз Saurya). Размер - гаятри
1c...из земных (просторов) parthivebhyah
2с…стоит сотни побуждений harah catam savan arhati - Савитар - бог-побудитель, имя его является nom. ag. от глагола su - побуждать, на чем строится обычно формальная игра в гимнах
3 Способность видеть caksun - Первое значение этого слова - глаз. Способность видеть вообще, и в особенности видеть солнце, означала на языке риши жить
3с Дхатар пусть даст dhata dadhatu
X, 159. Самовосхваление женщины
Примечания
Автор и тема этого гимна, по анукрамани, - Шачи, дочь Пуломы (Caci Paulomi). Размер - ануштубх. Традиционно дочерью Пуломы считается жена Индры Индрани, но в тексе гимна она не упомянута. По содержанию это самовосхваление женщины, подчинивший себе мужа и устранивший соперниц. По форме требования жанра самовохвалений (см. примеч. к X, 48) здесь выражены не очень строго ( в частности, только два стиха из пяти начинаются с падежной формы местоимении aham - я), В основе гимна лежит, по-видимому заговор, о чем свидетельствует также отмеченное Гельднером сходство с заговором X, 174
X, 160. К Индре
X, 161. Против болезни якшма
X, 162. Против демонов, вредящих зародышу
Примечания
Автор, по анукрамани, - Ракшохан, сын Брахмы (Raksohan букв. убийца ракшасов Brahma). Тема, по анукрамани, - искупление выкидыша. Размер - ануштубх. Как отмечает Гельднер, это заговор против демона, вредящего зародышу. Сходные мотивы прослеживаются в заговоре АВ VIII, 6
2c-d…(эта) болезнь, (ракшас) с дурным именем (amiva yas te garbham / durnama yonim acaye)!
3a-b…порхающего, Укрепившегося…шевелящегося (patayantam / nisatsnum yah sarisrpam)…- По Саяне (и его поддерживает Гельднер), это описание трех последовательных стадий оплодотворения: семя попадает в матку; зародыш фиксирует свое положение; плод начинает шевелиться
X, 163. Против болезни якшма
X, 164. Против дурных снов
Примечания
Автор, по анукрамани, - Прачетас из рода Ангирасов (Pracetas букв. прозорливый Angirasa). Тема по анукрамани, - уничтожение дурных снов duhsvapnaghnam. Размер - ануштубх, стих 3 - триштубх, 5 - панкти. Как указывает Гедьднер, подлинная тема гимна - искупление грехов, совершенных мысленно, дурных намерений, а против дурных слов направлен, собственно, конец гимна. Это заговор, цель которого - ликвидировать расплату за дурные мысли и сны. По ведийским представлениям, грех, совершенный во сне, вызывает то же возмездие богов, что и грех, совершенный наяву. Автор обращается к некоему божеству - Повелителю мысли manasas pati, прося его умилостивить богиню смерти, или Гибель nirrti, обьяснив ей, что живым существам свойственны самые разные мысли (стихи 1-2). Тем же, ради кого произносят заговор, вообще свойственны хорошие мысли (2). А если плохие мысли и дурные сны все же имели место, боги должны помочь их искупить (3-4). Желаемое представляется в качестве реального, что характерно для магических текстов, и завершается гимн проклятием в адрес врагов (5)
1d Мысль живущего bahudha jivato manah…Bahudha - наречие, значение которого - многообразно (по способу действия, места и времени)
2a-c Хороший bhadram - Здесь это слово выступает в роли ключевого и магического, начиная каждую паду (сильная позиция в метрической схеме)
2b - Хорошего коня запрягают справа bhadram yunjanti daksinam - Правая сторона считалась благоприятной. К тому же, как отмечает Ольденберг, поскольку daksina означает также - южный, а юг является стороной царя мертвых Ямы, это должно настроить и Яму на все хорошее
2c…у сына Виваспата - Т.е. у Ямы
3a…намеренно, ненамеренно asasa nihcasabhicasa…- Игра именными формами, образованными от одного корня с разными префиксами
4c Провидец из Ангирасов praceta…angiraso… - Составители анукрамани сделали эти слова именем автора данного гимна
5c Сон, ставший явью jaratsvapnah - См. об этом: Т.Я. Елизаренкова. О снах в Ригведе и Атхарваведе. С. 217
5d-e…кого мы ненавидим…кто нас ненавидит yam dvismas…yo no dvesti - Часто встречающаяся в РВ формула
X, 165. Против голубя, предвещающего гибель
X, 166. Против соперников
X, 167. К Индре
X, 168. К Вате
Примечания
Автор, по анукрамани, - Анила, сын Ваты (Anila букв. ветер Vatayana). Тема, по анукрамани, - Ваю. Размер - триштубх. На самом деле, темой является Вата - бог шториового ветра, а не Ваю, связанный с ритуалом жертвоприношения Сомы и с Индрой
1a…величие Ваты, (его) колесницы vatasya nu mahimanam rathasya - Возможен также перевод: величие колесницы Ваты
4a…зародыш мироздания bhuvanasya garhbo - Тиме поясняет: то, из чего мироздание возникло
X, 169. На процветание коров
Примечания
Автор, по анукрамани, - Шабара, сын Какшиванта (Cabara Kaksivata). Размер - триштубх. Этот заговор на процветание коров. Стих 1-2 произносится, как отмечает Гельднер, когда коров выгоняют на пастбище, стихи 3-4, когда их загоняют в хлев. Гринцер предполагает наличие дополнительного смысла у этого гимна, отождествляя коров со Священной Речью. См.: Гринцер. П.А. Тайный язык Ригведы. М., 1998. С. 33.
2a…сходного цвета, разного цвета sarupa virupa ekarupah - Подобные классификационные перечисления характерны для стиля заговоров
3b...Чьи цветы…знает Сома - Так как коровье молоко служило в ритуале добавлением к выжатому соку Сомы
4d Мы хотим получить tasam vayam prajaya sam sadema - Букв. Мы хотим сидеть вместе с их потомством
X, 170. К Сурье
X, 171. К Индре
X, 172. К?
Примечания
Автор, по анукрамани, - Самварта из семьи Ангирасов (Samvarta Angirasa). Тема, по анукрамани, - Ушас. Размер - двипада вирадж. Из текста гимна не следует, что божество, к которому оно адресовано, это Ушас - в стихе 2 употребляется эпитет мужского рода, хотя Ушас и названа в посвященном ей стихе
X, 173. На помазание царя
X, 174. На превосходство царя
Примечания
4 = X, 159, 4, где в отличие от данного стиха субьект действия женского рода
X, 175. К давильным камням
X, 176. К Агни
X, 177. К птице-Патанга
Примечания
Автор, по анукрамани, - Патанга, сын Праджапати (Patamga букв. птица Prajapatya). Тема, по анукрамани, повреждение колдовства (mayabhedah). Размеры: стих 1 - джагати, 2-3 - триштубх. Анукрамани понимает этот гимн как заговор. Это мистические спекуляции о познании как о внутреннем свете, сосредоточенном в сердце прозорливца, откуда в виде речи он устремляется ввысь птицей-Патангой. Бог солнца Сурья является символом этого света. Само слово patamga букв. движущийся в полете - обозначает птицу, крылатого коня и солнце, принимающее эти облики
1c В глубине океана - samudre antah - Подразумевается сердце поэта-прозорливца
1d…след лучей - maricinam padam - Выражение, которое, как указывает Рену, обозначает одновременно внутренний свет - Речь - и небесный огонь
3 = I, 164, 31
X, 178. К Таркшье
Примечания
Автор, по анукрамани, - Ариштанеми Таркшья (Aristanemi букв. с невредимыми ободьями [колес] Tarksya). Размер - триштубх
Таркшья - обожествляемый скаковой конь, приносящий награды, отождествляемый с конем-солнцем. Это имя встречается еще один раз в I, 89, 6 наряду с именами других богов. Ср. также гимны другому обожествляемому коню Дадхикра / Дадхикравану IV, 38-40. Как указывает Гельжнер, к Таркшье обращаются в этом гимне за помощью перед состязанием
2b…хотим взойти как будто на ладью - Т.е. мы хотим взойти на колесницу, в которую запряжен Таркшья, чтобы выиграть приз, так, как восходят на ладью, чтобы отправиться в счастливое плаванье
2с О вы двое urvi na prthvi bahule gabhire
3d Его не удержать na sma varante yuvatim na caryam. Юная стрела - это та, которая только что выпущена
X, 179. К Индре
X, 180. К Индре
Примечания
Автор, по анукрамани, - Джая, сын Индры (Jaya букв. побеждающий Aindri). Размер - триштуб
X, 181. Ко Всем-Богам
X, 182. К Брихаспати
Примечания
Автор, по анукрамани, - Тапурмурдхан, сын Брихаспати (Tapurmurdhan букв. с пылающей главой Barhaspatya). Размер - триштубх
2a-b Нарашанса (naracamso) - Обычный эпитет Агни. Как отмечает Рену, здесь Брихаспати приравнен к Агни
3a (Этот) c пылающей главой tapurmurdha - Т.е. Агни, который является убийцем ракшасов
3a-b Которых надо убить стрелой…ye / brahmadvisah carave hantava u
X, 183. На рождение сына
X, 184. На удачное зачатие и рождение ребенка
X, 185. К Адити
Примечания
Автор, по анукрамани, - Сатьядхрити, сын Варуны (Satyadhrti Varuni). Размер - гаятри
3 Какому смертному... - Предложение не закончено
X, 186. К Ваю
Примечания
Автор, по анукрамани, - Ула, сын Ваты (Ula Vatayana). Размер - гаятри. Хотя гимн посвящен Ваю (Vayu), в его трех стихах ветер называется только как Vata
X, 187. К Агни
Примечания
Автор, по анукрамани, - Ватса, сын Агни (Vatsa Agneya). Размер - гаятри. Этот гимн повторяется в АВ VI, 34
X, 188. К Агни-Джатаведасу
Примечания
Автор, по анукрамани, - Шьена, сын Агни (Cyena букв. орел, сокол Agneya). Размер - гаятри
X, 189. К?
Примечания
Автор, по анукрамани, - Сарпараджни (Sarparajni букв. змеиная царица). Тема, по анукрамани, - Сарпараджни или Сурья. Размер - гаятри
1a…пестрый бык (gauh prcnih) - здесь go мужского рода, и подразумевается, скорее всего, Сурья
1b-c…перед матерью И отцом - Т.е. перед Землей и Небом
1c…отправляясь в путь как солнце - prayan svah
2a Она движется - antac carati rocana
2b Вдыхая…из…выдоха - asya pranad apanati
2с Буйвол - mahiso - Т.е. Сурья
3a Он управляет - trimcad dhama vi rajati - Он - Сурья. Как указывает Гельднер, подразумеваются 30 шагов, которые Солнце проделывает в течение дня (см. VI, 59, 6)
3b-c Птица(-Солнце) vak patamgaya dhiyate - О символе Солнца-Патанге см. примеч. X, 177
X, 190. Космический жар
Примечания
Автор, по анукрамани, - Агхамаршана, сын Мадхучхандаса (Aghamarsana Madhuchandasa). Тема, по анукрамани - космогония (bhavavrttam). Размер - ануштубх. Космический жар (tapas) провозглашается в этом гимне единым космогоническим принципом. Слово tapas значит жар, пыл, мучение, а в поздних гимнах также религиозный пыл, аскеза. Текст этого гимна не анализируется в редакции падатха
1a Закон и истина (rtam ca satyam)… - Истина - это истина божественная, космическая. В послеведийский период rta в значении истина выходит из употребления
2d…всего, что моргает (vicvasya misato) - Т.е. мира живых существ.
3b Последовательно (yathapurvam) - По Саяне - как прежде, т.е. в прежние циклы существования вселенной
X, 191. Гимн единения
Примечания
Автор, по анукрамани, - Самванана из семьи Ангирасов (Samvanana букв. обьединяющий Angirasa). Тема, по анукрамани: стих 1 - Агни, стихи 2-4 - единение (samjnana). Размер - ануштубх, стих 3 - триштубх. Этим гимном кончается РВ. Первый стих обращен к Агни - покровителю РВ, притом что с гимна Агни начинается и все собрание гимнов. Гимн является призывом, обращенным, по-видимому, ко всем религиозным общинам, поклоняющимся арийским богам: они должны быть едиными в мыслях и действовать вместе. Гимн фактически является заговором на согласие. Его стихи встречаются в АВ: стих 1 - в АВ VI, 63, 4; стихи 2-4 - в АВ V, 64, 1-3. В гимне настойчиво повторяются ключевые слова: sam вместе, samana - сходный, единый, с которыми перекликаются слова-эхо
3 Единый совет (samano mantrah samitih / samanam manah saha cittam esam / samanam mantram abhi mantraye vah / samanena vo havisa juhomi) - Образец полифонической звукописи, в которой переплетаются две звуковые темы: sam вместе и man думать
Приложения
(не вычитаны, отсутствуют примечания)
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
АВАтхарваведа
АвАвеста
РВРигведа
СВСамаведа
ТСТайттирия-самхита
ЯВЯджурведа
ABORIAnnals of the Bhandarkar Oriental Research Institute. Poona INDIA).
BSOASBulletin of the School of Oriental and African Studies, London.
EVPRenou L. Etudes vediques et panineennes. T. 1—17. P., 1955—1969.
IFIndogermanische Forschungen. Berlin.
IlrJIndo-Iranian Journal, Dordrecht (Holland).
J AJournal Asiatique, Paris.
JAOSJournal of the American Oriental Society. New Haven.
JOIBJournal of the Oriental Institute Baroda. Baroda (INDIA).
JRASJournal of the Royal Asiatic Society. London.
KZZeitschrift fur vergleichende Sprachforschung. Begriindet von A. Kuhn. Gottingen.
WZKMWiener Zeitschrift fur die Kunde des Morgenlandes. Wien.
ZDMGZeitschrift der Deutschen Morgenlandischen Gesellschaft. Wiesbaden.
«РИГВЕДА» — ВЕЛИКОЕ НАЧАЛО ИНДИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ И КУЛЬТУРЫ (Т.Я. Елизаренкова)
Индийская литература очень богата, разнообразна, разноязыка и насчитывает не менее трех с половиной тысячелетий. Многое потерялось во мгле времен навсегда, но начало ее, несомненно, — «Ригведа». Начало это оказалось не неуверенным и робким, а блистательным. РВ никак не напоминает слабый ручеек, из которого со временем возникла великая река. Скорее ее можно сравнить с огромным величественным озером, которое поражает сильнее, чем то, что из него возникло, и при этом всегда остается истоком. Конечно, должно было существовать нечто и до «начала», но мы об этом ничего не знаем и можем о нем только гадать, РВ же не только самоочевидна в своем масштабе, но имеет также то преимущество, что связана бесспорно с событием, которое оказалось для истории Индии эпохальным.
Приблизительно в середине II тысячелетия до н. э. в северо-западную Индию, в район современного Пенджаба, с запада, через перевалы Гиндукуша, начали вторгаться воинственные племена, называвшие себя ариями (arya). Они говорили на одном из древних языков индоевропейского происхождения, весьма близком к языку соседних племен, населявших древний Иран, отличались не только воинскими талантами, но и даром поэтического слова, в котором умели запечатлеть свой взгляд на мир — какой он есть и каким они хотели его видеть. И главным сокровищем этих племенсталигимны, легшиев основубудущегоихсобрания — РВ.
Чтобы понять особое место РВ в культуре древних индийцев, а также в более широком контексте общеиндоевропейской культуры, надо обратиться к тем условиям, в которых она возникла. Миграции племен ариев представляли собой длительный процесс, растянувшийся на многие столетия и охвативший своими волнами огромные пространства. В РВ нет конкретных воспоминаний о переселениях и пути следования племен до того, как они вступили в Индию. Но когда арии там появились впервые, у них были не только боевые колесницы, но и гимны богам, поддерживавшие их боевой дух, отражавшие их стремления к победе над врагами, славе, богатству, мужскому потомству, процветанию. Эти гимны передавались из уст в уста в жреческих семьях из поколения в поколение. Культовая поэзия разных народов вообще отличается архаичностью и консерватизмом. В РВ содержится немало параллелей из области мифологии и ритуала с древнеиранским памятником «Авестой» (более поздней), некоторые неясные мифологические фигуры или немотивированные, казалось бы, черты ригведийских божеств расшифровываются из сопоставления с соответствующими персонажами других древних индоевропейских традиций (в том числе славянской и балтийской). Наконец, некоторые общие поэтические приемы, архаичные словесные формулы и вообще представление о Слове как о высшей творческой силе, способной создавать космос, связывает этот поэтический памятник с древней поэзией греков, германцев, кельтов и других индоевропейских народов, помогая восстановить некоторые фрагменты или существенные черты общёиндоевропейского поэтического языка («indogermanische Dichtersprache»). Показания РВ важны в этом отношении еще и потому, что этот очень древний памятник имеет огромный объем (РВ равна приблизительно «Илиаде» и «Одиссее» вместе взятым).
Как единое произведение, собрание, РВ сложилась уже на территории Индии: в основном в Пенджабе, в бассейне Инда и его притоков, в поздних же частях этого хронологически неоднородного памятника уже встречаются одиночные упоминания Ганга и Ямуны (совр. Джамны). Племена ариев в это время продвигались по Индии в направлении с северо-запада на юго-восток на своих колесницах, громя туземные племена, разрушая их крепости, захватывая богатую добычу. . . и постепенно смешиваясь с ними. В гимнах мелькают имена царей, не этимологизируемые на индоевропейской почве, в языке проскальзывают отдельные слова-заимствования из дравидийских, австроазиатских или вообще неизвестных нам источников, культура ариев начинает вбирать в себя элементы культуры автохтонного населения Индии — процесс, в дальнейшем приведший к тому синтезу рас, религий, культур, который столь характерен для Индии. Начало всего этого было заложено в РВ.
Судить о том, как это все происходило, мы можем только по самому собранию гимнов — другого источника знаний об этих далеких временах у нас нет. Никаких сколько-нибудь достоверных хронологических вех не существует. Первая определенная дата в истории Индии связана с возникновением буддизма в VI в. до н. э., а РВ и другие более поздние веды были кодифицированы явно задолго до этого. Таким о бравом, РВ оказывается единственным источником сведений о том, что происходило в Северной Индии на протяжении многих веков на рубеже II—I тысячелетий go н. э. Это памятник, который в силу своей уникальности интерпретируется сам из себя. Сопоставление с другими памятниками той же устной традиции должно производиться предельно осторожно, потому что все они более поздние, и всегда есть опасность привнести в РВ нечто такое, чему не могло еще быть места в этот начальный период (именно это не раз и происходило при попытках интерпретации многочисленных темных мест РВ).
«Веда» — священное знание (а «Ригведа» — это веда гимнов) включает в себя всю сумму знаний человека того времени о себе и окружающем его мире: богах, демонах, космосе, ритуале, социальном устройстве, этических ценностях и проч. Поскольку РВ является собранием гимнов богам, т. е. культовым памятником, в задачи ее авторов, певцов-риши, входило прежде всего привлечение богов на сторону ариев: восхваление богов и воспевание их подвигов и достоинств, приглашение их на жертвоприношения, а затем просьбы к ним о поддержке и даровании нужных для ариев жизненных благ. Здесь имеет место ситуация обмена между божеством и его адептом, столь характерная для древних культур. Одним из важнейших средств воздействия на божество был гимн, формально изощренный, искусно сложенный (или «сотканный», по терминологии риши), передающий языком условных символов то, что для ария было самым главным и одновременно таящим за причудливыми словами сокровенное. Это высокое поэтическое искусство Священной Речи оттачивалось не одним поколением риши, достигших необычайного мастерства. Однако их культовая поэзия никогда не была предназначена для описания реальной жизни своих соплеменников. Косвенным образом об этой жизни можно судить то по отражениям ее в мифологии, то по отдельным деталям ритуала и обрядов, то по различным легендам. Конечно, иногда реальная жизнь непосредственно врывается в повествование о мифологических событиях шумом битв (кони, колесницы, стрелы и луки), мычащими стадами коров, боевыми отрядами, пересекающими реки с тяжелыми обозами награбленного добра, но реальное незаметно переходит в мифическое, коровы становятся грозовыми тучами, реки текут по небу, и время вновь завершает свой цикл. В центре поля зрения ведийского риши остается модель: человек — бог, вокруг которой располагается все остальное. Эта модель имеет большое познавательное значение для изучения психологии древнего человека, с точки зрения истории религии, этнографии и т. п.
Трудно переоценить значение РВ как того источника, из которого черпают свои силы самые различные отрасли индийской культуры. Священное знание объединяло в себе все. Дальнейшее развитие шло по пути дифференциации. Все основные школы классической индийской философии так или иначе исходят и? положений, заключенных в РВ, то принимая их и разрабатывая дальше, то полемизируя с ними. Знаменитое индийское языкознание, вершина которого представлена грамматикой Панини (V в. до н. э.), сложилось постепенно на базе фонетических трактатов (prdtiQdkhya), целью которых было сохранение правильного произношения священного ведийского текста. Точные науки, как математика и геометрия, берут свое начало из расчетов, связанных с построением алтаря, определенным образом ориентированного в отношении сторон света. Астрономия начинается с изучения положения светил на небе, определявших время жертвоприношений в РВ. Современный индуизм корнями уходит в ведийскую религию, отдельные элементы которой с течением времени трансформировались и заняли свое место в новой системе (ср. культ Вишну, вед. Рудры — индуистск. Шивы, брахмана—молитвы как одного из абстрактных космогонических принципов и др.). Религии, зародившиеся первоначально как «еретические», буддизм и джайнизм, не стали в Индии господствующими. На смену им пришел индуизм. И хотя отход от РВ произошел сравнительно рано, — оставаясь в чем-то чуждой и постепенно все более непонятной, она сохранила свой непревзойденный авторитет в Индии и по сей день 1. Мантры (стихи) РВ сопровождают индуса во все ответственные моменты на протяжении всей его жизни: при рождении, наречении именем, при посвящении брахмана, на свадьбе и на похоронах.
С РВ начинается индийская литература. В этом удивительном собрании, создававшемся, хранившемся и передававшемся устно, заложены начала тех жанров, которые в дальнейшем стали разрабатываться в эпической и классической литературе: героическое повествование (прежде всего гимны Индре), лирическая поэзия, философская лирика, драматургия (гимны-диалоги РВ). В РВ впервые представлен ряд сюжетов, которые в дальнейшем встречаются в разных вариантах в санскритской литературе, отличающейся традиционной ориентированностью на древние образцы. Такова история любви смертного царя Пурураваса и небесной нимфы Урваши, легшая в основу*пьесы Калидасы; история Триты, брошенного в колодец и спасающегося благодаря жертве богам, принесенной в уме, подробно воспроизводимая в «Махабхарате»; упомянутый в РВ сюжет Шунахшепы, освободившегося из оков, отраженный более подробно в брахманах, «Махабхарате» и «Рамаяне»; тема космического гиганта Пуруши (человека), принесенного в жертву богам, чтобы из тела его создать вселенную, разработанная в РВ и продолжающаяся в поздневедийской литературе — «Атхарваведе» и упанишадах и др. Наконец, древнеиндийская поэтика, которая зародилась еще до н. э. и отличалась оригинальностью и крайней изощренностью, не могла бы существовать без предшествовавшего ей высокого поэтического искусства ведийских риши, сознательно игравших языком, умевших звукописью передавать содержание и вызывавших словом двойные образы (ср. теорию дхвани в средневековой индийской поэтике).
Предыстория протоиндоариев
Для культуры древней Индии РВ явно была началом начал. Но у этого памятника, если рассмотреть его в иной временной перспективе, тоже была своя предыстория. Точнее, это предыстория не самого даже памятника, а создавшего его народа. Вторгшиеся в Индию арии представляли собой одну из поздних волн миграции. Этому предшествовала длительная история переселения народов—носителей индоевропейских диалектов с места их первоначального обитания. Оставляя в стороне гипотезы о «прародине», которую ученые локализуют весьма широко: от Балканского полуострова до Приуральских степей (согласно последней гипотезе она определяется в Малой Азии), обратимся к миграциям той части индоевропейских племен, которые называли себя ариями. Слово «арья» является самоназванием далеких предков индийцев и иранцев, исторические судьбы которых складывались в течение определенного периода параллельно. Их связывала между собой миграция в смежные области и длительное совместное пребывание на соседних территориях, что привело к возникновению индо-иранской языковой и культурной общности. Кстати, современное название «Иран» происходит от того же этнонима *агуа в род. пад. мн. ч. (авест. airyandm vaejo > средне-иранск. Bran vef букв, «ариев распространение» — обозначение полумифической прародины иранцев х.
Согласно наиболее распространенной точке зрения, считается, что в период, предшествующий вторжению части племен в Индию, они занимали области Средней Азии, расположенные по Амударье и Сырдарье вплоть до Аральского и Каспийского морей (М. Майрхофер, И. М. Дьяконов, Т. Барроу и др.). Отсюда происходили миграции отдельных групп ариев в разных направлениях. Одна из этих групп проникла в Афганистан, а затем в Индию. В соответствии с гипотезой Т. В. Гамкрелидзе, В. В. Иванова, территория первоначальной прародины индоевропейцев совпадала с восточной Ана-толией, Южным Кавказом и Северной Месопотамией (V—IV тысячелетия до н. э.). Отсюда в первой половине III тысячелетия до н. э. индо-иранские племена появились на севере Ирана, а далее — через Афганистан — первые волны индо-арийских племен двинулись на восток в северо-западную Индию2.
В конце первой половины II тысячелетия до н. э. на территории Малой и Передней Азии встречаются языковые следы пребывания ариев, которые получили условное название «митаннийского арийского языка» 3. С начала XX в. в результате находок клинописных архивов из Эль-Амарны и Богазкёя, а затем также документов из Митанни, Нузи и Алалаха ученым стали известны слова арийского происхождения, вкрапленные в тексты на других языках. Это были имена царей и знатных людей (датируемые 1500— 1300 гг. до н. э.), коневодческая терминология, отдельные имена богов. Их «арийский» характер не мог вызывать сомнений, хотя из-за особенностей клинописи детали фонетического облика могли оставаться неясными. Наиболее многочисленны пмена царей и знати, несколько десятков слов, представляющие собой, по-видимому, обозначения целых династий правящей верхушки государств Малой и Передней Азии. Эти имена по большей части — сложные слова типа bahuvrihi (прилагательные с релятивным значением) или tatpurusa (существительные, составные члены которых выражают падежную зависимость), например: Indarota (ср. РВ indrotd nom. рг., букв, «поддержанный Инд-рой»), Sumdla (ср. Махабх. sumala пот. рг. народа, букв, «имеющий прекрасные венки»), Artassumara (ср. инд. На «священный закон» и smar «вспоминать»), Tusratta (инд. *du$ratha «имеющий колесницу, приносящую вред [врагам]»), Blrasena (ср. Махабх. Vfrasena nom. рг., букв, «имеющий войско героев»), Sutarna (ср. вед. suta «выжатый сок сомы» и гапа «наслаждение») или Sutar(a)na (ср. РВ sutarartd «легко проходимый») и др. Ряд имен «митаннийского арийского» ступенью гласного первого слога напоминает регулярную в древнеиндийском долгую ступень гласного первого слога преобразовании патронимических имен, например: Bardaswa (инд. *Varddhagva «сын Vrddhugva») по сравнению с BiridMswa (инд. *Vrddhagva, букв, «имеющий больших коней»), или Saumati (ср. инд. *Saumati «сын Сумати» от Sumati nom. рг., букв, «благожелательный») и др.
Обращает на себя внимание та особенность, что арийский облик имеют только мужские имена знати, а женские имена в тех же документах принадлежат местным языкам, что говорит 6 смешанных браках знатных ариев с женщинами из местных царских и высокопоставленных семей. Результат — быстрое растворение немногочисленной арийской верхушки, и полное исчезновение арийских имен с середины XIII в. до н. э.
В хеттском трактате XIV в. до н. э. митаннийца Киккули о коневодстве встречается ряд слов и специальных терминов арийского происхождения: wartanna «круг (для тренировки коней)» (ср. инд. vartana «путь», «поворот») в сопровождении числительных aika «один» (ср. инд. ека), t(i)er(a) «три (ср. инд. tri), panza «пять» (ср. инд. рапса), satta «семь» (ср. инд. sapta), nawa «девять» (ср. инд. nava), aswasanni «тренер» (ср. инд. agva «конь» и дат «утомлять») и названия конских мастей: раргиппи «коричневый» (ср. инд, ЪаШти, -ппи хеттск. суффикс), pinkarannu «желтый», «рыжий» (ср. инд. pingala)r paritannu«серый» (ср. инд. palita).
Видимо, коневодческая терминология ариев, которые одерживали победы благодаря военным колесницам, запряженным конями, стала в этот период международной в странах Малой иПередней Азии.
В брачном договоре, заключенном в XIV в. до н. э. между митаннийским царем Маттивазой и отдававшим ему в жены свою дочь хеттским царем Ш уппилулиумой при клятвах упоминаются имена арийских богов: Mitrasil (ср. вед. Mitra), Uruwanassil (ср. вед. Varuna), Indara (ср. вед. Indra), Nasatianna (ср. вед. Nasatyu). Из этих богов с моральными ценностями, в частности с клятвой, в РВ связаны Митра-Варуна. У касситов известен был бог солнца Suriiaas (ср. вед. бога солнца Surya). В хеттских текстах встречается имя бога огня Akni (ср. вед. Agni с той же функцией). А в именах царей Передней Азии можно выделить имена богов: Ass ига (ср. вед. asura) и J ami (ср. вед. Yami — сестру-близнеца царя мертвых Yama).
Таким образом, три разных круга лексики свидетельствуют пребывание ариев в этом регионе в середине II тысячелетия до н. э. 4 Видимо, их было мало и они быстро растворились среди местного населения. В социальном плане они принадлежали к верхушке общества. В том, что их язык относился к арийской ветви индоевропейской семьи языков, нет никаких сомнений. Возникали разногласия по поводу того, как их отождествить в пределах этой ветви, т. е. являются ли они индийскими, иранскими или представляют какую-то третью группу этих языков б. В настоящее время большинство ученых считает, что «митаннийский арийский» на основании его лингвистических особенностей следует считать индо-арийским языком. При этом Т. Барроу справедливо отмечает неудачность такого названия для языка, носители которого никогда не были в Индии, и предлагает называть его протоиндоарийским 6. Согласно Барроу, разделение арийского языка на индоарийский и иранский должно было произойти до того, как эти языки распространились и закрепились соответственно на территории Индии и Ирана, т. е. оно произошло в период предшествующих миграций. Лингвистически протоиндоарийский относится к стадии развития языка до миграции в Индию и после отделения от иранцев. К этому протоиндоарийскому восходит кафирский (па территории современного Афганистана), который нет необходимости рассматривать как третью группу в пределах арийской ветви. Протоиндоарийский отличается от ведийского языка следующими чертами 7: прото-и.-ар. ai ~~ вед. е, аи~ о, jh и zh— h; в вед. возникают церебральные, упрощаются конечные группы согласных и т. д. Тот вариант протоиндоарийского, который представлен «митаннийским арийским» уже эволюционировал за пределы первоначального состояния, о чем говорит ассимиляция групп согласных типа satta > sapta. В отличие от иранского протоиндоарийский сохраняет s- (в ир. sf > h-) и консонантную группу sv (в ир. su > sp).
«Митаннийских ариев» объединяет с ведийскими (в отличие от иранцев) также сходство в области религии и мифологии: Индра в обеих традициях является богом, а не демоном,Варуна у иранцев как таковой не представлен.
Возникает естественный вопрос о том, как соотносятся «митаннийские арии» с теми племенами ариев, которые мигрировали в Индию и были создателями РВ. По мнению большинства ученых, здесь, видимо, имеют место две разные волны миграции. Более раннюю представляют те арии, которые стали правителями государств на территории современных Сирии и Палестины. Они появились здесь, судя по всему, еще до 1500 г. до н. э. и исчезли через несколько веков. Ригведийские арии должны были появиться на исторической арене позже. Они тоже явились как завоеватели на легкоходных боевых колесницах, тоже одерживали победы над местным населением, но им, в отличие от митаннийских собратьев, предстояла долгая и славная история развития в Индии,
Были и другие ветви индоарийских племен, хронологию которых установить довольно трудно. Они оставили по себе следы в топонимике на обширной территории Северного Причерноморья (особенно в восточном Крыму) и в Приазовье. Объем и характер индийского элемента в топонимах на этой территории нуждается в дальнейшем тщательномизучении 8.
О ригведийских ариях в общем можно сказать, что они появились в Северо-западной Индии после расцвета «митаннийских ариев» в странах Малой и Передней Азии и до миграции иранских племен на территорию современного Ирана (приблизительно с X в. до н. э.) е.
Абсолютная хронология РВ и соотношение РВ с Индской цивилизацией
Абсолютную хронологию РВ установить трудно, потому что в это время в истории Индии нет сколько-нибудь точных и достоверных дат. Для того, чтобы хоть приблизительно очертить временные границы этого памятника, приходится обращаться к косвенным данным: показаниям археологии (которые, кстати, весьма неоднозначны), географии, астрономии, ботаники, сравнительно-исторического языкознания, литературоведения, мифологии ипроч.,приэтомрезультаты,имеют,какправило,лишь относительную ценность. Иными словами, чаще всего приходится использовать материал самого памятника, пытаясь интерпретировать его в свете различных наук. А материал этот для роли исторического источника явно не предназначался. РВ — культовый памятник. Она была создана для общения ария с богами, а не для описания жизни ария. Ее язык метафоричен и символпчен, а содержание насквозь мифологизировано.
Небезынтересно отметить, что и в дальнейшем история в древней Индпи не сложилась как самостоятельная наука. Об исторических событиях I тысячелетия до н. э. приходится судить главным образом по их весьма неточному и неполному отражению в ведийской литературе и в эпосе. Даже в Пуранах — «Повествованиях о прошлом», где даются генеалогии древнеиндийских царей, — мифологические события настолько тесно переплетены с фактами действительности, что полагаться на пх свидетельства можно лишь с очень большой осторожностью х.
Установление абсолютной хронологии РВ предполагает решение целого комплекса сложных вопросов: определение времени создания различных слоев этого памятника (при его огромном объеме он должен был складываться на протяжении многих веков): времени его кодификации, т. е. фиксации как единого собрания, состава которого уже в дальнейшем нельзя было изменять; установление его соотпошения во времени с другими культурами древней Ипднп, с древнейшим памятником иранцев «Авестой», с другими произведениями ведийской литературы. Большая часть этих проблем на сегодняшний день может быть решена лишь приблизительно.
Во второй половине III—первой половине II тысячелетий до н. э.2 в долине реки Инд процветала высокоразвитая городская цивилизация. В результате археологических раскопок, ведущихся начиная с 30:х годов этого века по настоящее время, были обнаружены следы многочисленных поселений городского типа по течению Инда от подножия гор Симла па севере до побережья Аравийского моря на юге, протянувшиеся полосою длиной более чем в тысячу миль через территорию современных Пакистана и Индии, через Пенджаб, Синд, Раджастан, Гуджарат с наиболее крупными центрами в Мохенджо-даро (Синд) и Хараппе (Панджаб). Это были укрепленные города с правильной планировкой, со стенами и зданиями из обожженного кирпича, с храмами, общественными постройками, банями, жилыми домами, кварталами ремесленников, мощными ирригационными каналами. Судя по скелетам людей, валяющимся на улицах, города подверглись вторжению захватчиков. На одном из кладбищ были обнаружены скелеты людей иного физического типа, чем основное население и высказано предположение о том, что это было кладбище завоевателей.
В 1947 г. М. Уилер высказал мнение, что города долины Инда были разрушены ведийскими ариями 3. Мнение это было основано на том, что в РВ глава пантеона — бог грозы и войны Индра славился разрушением крепостей {риг) врагов (ddsa/ddsyu — термины, под которыми подразумевались как враждебные племена местного населения, так и демоны). Эпитет puramdard «разрушитель крепостей» определял прежде всего Индру, который своей дубиной грома пробивал вражеские крепости, а также бога огня Агшг, сжигавшего их своим пламенем. В Пенджабе не было обнаружено других.укрепленных городов, кроме Хараппы. Из этого делали вывод, что те описания дасов/дасью, которые встречаются в РВ, — а определяются они как «черная кожа», низкорослые, безносые (т. е. с плоскими носами), с враждебной речью, лишенные богов и жертвоприношений (т. е. не поклоняющиеся арийским богам), лишенные закона и т. п. — нужно относить к паселепию Хараппы и других индских городов.
Мнение Уилера было поддержано рядом ученых 4. В упоминании в РВ победоносной битвы при Хариюшга (HariyUplya), одержанной племенами ариев с помощью Индры над враждебными племенами (VI, 27, 5), видели отражение пазваиия Хараппа 5. Дасов/дасью, большинство ученых отождествляло с дравидами, жившими до вторжения ариев в Северной Индии. Р. Шейфер же предполагает, что это были австроазиатские племена (а именно, бхилы), впешпость которых более подходит к описанию дасов в РВ 6. В отличие от других исследователей он не связывает их с создателями городской цивилизации в долине Инда, а, наоборот, считает, что бхильские племена вместе с ариями, с которыми они, в свою очередь, постоянно враждовали, приняли участие в сокрушении индской цивилизации 7.
Гипотеза о разрушении Индских городов племенами ариев получила поддержку в ряде работ Т. Барроу. Слово агтака-, встречающееся в одном стихе в РВ (I, 133, 3), толкуется Барроу как груда развалин, руины, оставшиеся от разрушенных ариями древних городов 8. Эти руины, по мнению автора, были характерной чертой пейзажа северо-западной Индии, и слово агта-, означавшее «город», вошло в качестве последнего элемента в состав ряда сложных слов-географических названий, хорошо известных Паниии 9. Как считает Барроу, ведийские тексты свидетельствуют о том, что именно арии разрушили цивилизацию долины Инда. Они имели преимущество в военной сфере, благодаря легким конным колесницам. Они разрушали города, не испытывая потребности в их использовании (сами они жили в небольших временных поселениях) и не будучи в состоянии ими управлять. Индская цивилизация не оказала влияния на ведийские тексты из-за враждебного отношения их творцов к дасам 10.
Единого мнения относительно причин гибели Индской цивилизации нет, и гипотеза об ариях-разрушителях Хараппы имеет и многих противников. Изменение даты гибели городов долины Инда приблизительно до 1200—1000 гг. до н. э.11 или предельное их сближение со временем вступления ариев в Индию не могло не вызывать возражений 12. Сомнения вызывает и то, что эти города погибли внезапно от мощного нападения военных орд «варваров» 13, и то, что нападающими были именно ведийские арии 14, и то, насколько можно здесь полагаться на данные археологии, и то, как правильно трактовать отдельные слова и *:онтексты РВ.
Возможность однозначного толкования археологических данных — а археологические раскопки в Индии и Пакистане достигли больших успехов за последние десятилетия — для решения вопроса о том, как соотносились ведийские арии с Индской цивилизацией, и — шире — что они собой представляли, выглядит весьма проблематичной. Чаще всего культуру ведийских ариев связывают с серой расписной керамикой 15. В советской археологии предпринимаются интересные попытки установления типологических параллелей между Андроновской культурой и культурой ведийских ариев, как ее можно себе представить по данным ведийской литературы (работы Е. Е. Кузьминой). При всем том здесь требуется крайняя осторожность, и трудно не согласиться со следующим утверждением индийского археолога Санкалиа: «. . .археология дает нам возможность заглянуть в то, как жили люди в разных частях Индии, но до сих пор она не сказала нам, кем были эти люди. Чтобы идентифицировать их, нам остается гадать на основании их (редких) физических и культурных остатков»16.
Сторонники гипотезы об ариях-разрушителях Хараппы толкуют слово рйг в РВ как каменную крепость, считая, что этим словом обозначались укрепленные города долины Инда, сделанные из обожженного» кирпича. Более убедительным выглядит интерпретация этого слова в работах В. Pay, сильно продвинувшего вперед своими исследованиями современные представления о материальной культуре ведийского периода. Как предполагает В. Pay, слово рйг в РВ обозначало маленькое временное-укрепленное сооружение, состоявшее из концентрически расположенных каменных или земляных валов с палисадами и деревянными воротами, куда в случае опасности прежде всего загоняли скот — самое ценное-имущество, и лишь в крайних случаях прятались люди. Эти небольшие по размеру и простые по постройке сооружения быстро разрушались и могли исчезнуть на глазах у одного поколения. Слова же йгта-, агтака-В. Pay понимает как «покинутые места стоянки», а не как «опустошенные* города», исходя из общих представлений о полукочевом образе жизни ариев РВ 17.
Что же касается причин гибели городов Индской цивилизации, то этот вопрос до сих пор остается открытым. Помимо возможности периодических набегов со стороны «варваров», высказывались различные предположения и о внутренних причинах, ее гибели: наводнениях, нарушении ирригационной системы, эпидемиях и др.
Возвращаясь к проблеме ведийских ариев и абсолютной хронологии^ РВ, следует сказать, что гипотетическим нижним пределом времени создания РВ разумно считать эпоху не ранее, чем XV в. до н. э. (во всяком-случае для ее древнейшего ядра), т. е. определенное время спустя после^ гибели городов долины Инда.
Для решения вопроса о верхней хронологической границе РВ приходится обратиться к некоторым хронологическим ориентирам, появившимся в середине I тысячелетия до н. э. Первой определенной датой в истории Индии является распространение буддизма в VI в. до н. э. Буддизм зо многом созвучен: идеям упанишад, завершающих ведийскую традицию, в начале которой стоит РВ. В ведах нет никаких следов знакомства с буддизмом, и это значит, что РВ была кодифицирована значительно раньше, чем VI в. до н. э.
Другая хронологическая опора для установления времени завершения РВ еще более сомнительна. РВ по языку весьма близка первому памятнику древних иранцев «Авесте», с которой ее связывает также общее* наследство в области мифологии, ритуала, культуры. Ав. большинством специалистов датируется приблизительно VII—VI вв. до н. э. Что PR как собрание является более древней, чем Ав., обычно не вызывает сомнений, другое дело — какой интервал во времени разделяет эти двае памятника. При этом нельзя не учитывать и тех довольно больших колебаний,которые существуют между учеными при датировке самой Ав.
В результате крайними временными пределами, ограничивающими период создания РВ и сложения ее гимнов в окончательное единое собрание, остается теоретически считать XV—VI вв. до н. э., при этом вторая дата должна быть сильно отодвинута вглубь. Большинство ученых считает, что РВ создавалась во второй половине пли в середине II тысячелетия до н. э. Все признают условность конкретной даты и отмечают, что для создания такого большого памятника должно было потребоваться по крайней мере несколько веков. Так, Л. Рену предполагает в качестве даты вторжения ариев в Индию и создания древнейшпх гимнов +2000 до н. э.18, а в более ранней работе вместе с Ж. Фнльоза считает временем создания РВ XVI—XV вв. до н. э.19 Г. Ольденберг, относившийся вообще скептически к возможности определения сколько-нибудь точных дат, в одной работе предлагает датировку 1200—1000 гг. до н. э.20, в другой — 1400—900 гг. до н. э.21, А. Макдонелл 22и А. Кейт 23указывают ориентировочно 1300—1000 гг. до н. э. Я. Гонда считает 24, что наиболее древние части РВ следует ориентировочно относить к XIII в. до н. э. и что многие особенности этого памятника говорят о наличии долгого предшествующего периода поэтической активности.
Предпринимались отдельные неудачные попытки гораздо более древней датировки РВ. Г. Якоби 25на основании данных ведийского календаря, т. е. отраженных в РВ астрономических сведений (попытка, вызвавшая решительную критику со стороны Г. Ольденберга26и У. Д. Уитни 27), предлагал считать временем создания РВ 4500—2500 гг. до н. э. Еще менее убедительно мнение Б. Тилака 28, соотносившего РВ с арктической родиной ариев и датировавшего этот памятник периодом 6000—4000 гг. до н. э. (среди индийских ученых до сих пор есть немало сторонников точки зренияТилака).
Существует и противоположная тенденция, проявляющаяся в стремлении предельно уменьшать древность РВ, что также вызывает сомнения. Ее обнаруживает ряд представителей немецкой школы, сделавшей вообще очень много для изучения этого памятника. Начало положили Р. Пишель и К. Гельднер (автор наиболее авторитетного до сих пор перевода РВ), которые стали трактовать этот памятник как чисто индийское собрание, считая, что его следует интерпретировать не на индо-иранской почве, а исходя из более поздней индийской традиции, и что от «Махабхараты» ведийский период не мог отстоять слишком далеко во времени 29. Затем эта тенденция была поддержана А. Хиллебрандтом, считавшим,что собрание создавалось в период 1000—500 гг. до н. э.30 Наконец, И. Хертель, ученый, много сделавший своими работами для выявления того общего, что связывает индийскую и иранскую древнюю культуру, с совсем иных .позиций приходит к поздней датировке РВ. Основную массу гимнов он относит к IX—VIII вв. до н. э., а отдельные гимны — к VII в. до н. э.31 В целом представляется разумным принять за время создания РВ вторую половину—конец II тысячелетия до п. э., хотя наиболее поздние части памятника могли быть созданы на рубеже II—I тысячелетий до н. э. Датировка эта, конечно, весьма условна.
Ригведа и Авеста
При установлении абсолютной хронологии РВ нельзя не учитывать соотношения РВ с Ав., однако хронологическое сопоставление этих двух памятников неизбежно влечет за собой необходимость обращения к ряду областей, каждая из которых в свою очередь нуждается в уточнении и дополнительном изучении. Известно, что РВ и Ав. чрезвычайно близки друг другу по языку, прежде всего в своих наиболее древних частях («фамильные» мандалы РВ, гаты Ав.). Сходство бывает столь велико, что иногда оба текста выглядят как два варианта одного архетекста, различающихся только разными правилами звуковых соответствий. Именно этим и объясняются предпринимавшиеся некоторыми учеными попытки перевода отдельных стихов с авестийского на ведийский, в результате чего получался стих, трудно отличимый от подлинного ведий-кого 1. Кроме того, обращает на себя внимание и та особенность, что язык РВ ближе по своимособенностям к языку Ав., чем к языку более поздних памятников индийской литературной традиции, например, к языку эпоса или классической санскритской поэзии.
С А в. РВ объединяет также наличие ряда общих характеристик поэтического языка, и — более того, — сферы поэтического творчества вообще. Существенны здесь место поэта в обществе и оценка его поэтического искусства как движущей силы, поддерживающей космический порядок потому, что поэт провозглашает истину (вед. rtdy ав. asa); название поэта-провидца (вед. kavi, ав. каииа), притом что оно не является • >Пщеиндоевропейским и т. п.; употребление ряда общих поэтических формул (которые чужды дальнейшей санскритской поэзии), устойчивых фразеологизмов, излюбленных выражений, свидетельствующих о существовании древней общей арийской поэтической традиции 2. Не случайно, что в современных работах по общеиндоевропейскому поэтическому языку — а эта область усиленно развивается за последние десятилетия — РВ и Ав. трактуются как произведения единой региональной поэтической традицииv последующие связи которой с греческой образуют восточную область в пределах индоевропейской общности 3.
Столь большая близость между РВ и Ав. распространяется прежде всего па язык вообще и на поэтическую речь в частности. Тут она лежит, можно сказать, на поверхности. Несколько иначе обстоит дело с мифологией, поскольку в этих двух памятниках общее мифологическое наследие влилось в две разные религиозные системы, в пределах которых соответственно по-разному трансформировалось. Первый древнеиранский /памятник Ав. представляет собой собрание священных текстов зороастризма — религии древнего Ирана, предшествовавшей мусульманству и псповедоваемой в настоящее время индийскими парсами 4. Основатель этой религии Заратуштра был религиозным реформатором. Естественно, в связи с этим, что старая общеарийская мифология могла воптп в новую религиозную систему лишь в виде отдельных элементов и фрагментов, которые к тому же в составе новой системы могли получить иное, чем раньше, осмысление. Арийская религия на индийской почве, хотя и не испытала такой ломки, как \га иранской, тем не менее, вступая в контакты с местными религиозными культами, пошла по своему пути развития. В целом можно сказать, что общая картина, видимо, лучше сохранена в РВ, однако при этом в ряде случаев отдельные мифологические черты засвидетельствованы в Ав. в более архаичной форме, чем в РВ.
К общему мифологическому наследию относится прежде всего существование двух классов мифологических персонажей: вед. deva — ав. daeva в вед. asura — ав. ahura. Различие между РВ и Ав. заключается в трактовке этих двух классов. В РВ deva являются богами, а в Ав. daeva — демоны. В отношении второго класса такой резкой противопоставленности нет: ahura в Ав. обозначает только богов (ср. Ahuramazdd), а в РВ asura может быть и эпитетом бога (прежде всего из класса Адитьев: Митры, Варуиы и др.), и обозначать класс демонов. Дальнейшее развитие на индийской почве происходило в том направлении, что в поздней ведийской литературе слово asura приобретает исключительно отрицательный характер, и в мифологии брахман отражена постоянная борьба между классом богов-девов и их противников — асуров б. Реконструкция первоначального соотношения между дэвами и асурами возможна только с помощью сравнения материалаРВ и Ав.
Главой пантеона РВ является Индра — бог грозы и войны, побеждающий демонов и врагов. Главный его космогонический подвиг заключается в убийстве дракона — демона Вритры (vrtra «препятствие»), сковавшего течение рек, за что Индра называется Vrtrahan «убийца Вритры». В Ав. засвидетельствован самостоятельный мифологический персонаж Vsrdbragna, a Indra известен как мелкий демон. Как было показано с помощью реконструкции, иранская традиция сохранила, по-видимому, этот миф в более архаичнойформе, чеминдийская 6.
Среди отдельных мифологических фигур РВ и Ав. можно установить генетические связи разной степени интенсивности. Они могут носить этимологически тождественные имена, определяться одинаковыми эпитетами, характеризоваться сходными функциями, которые иногда охватывают весьма широкую сферу. Так, в фигурах вед. Mitra, ав. Mibra, из которых первый бледен и абстрактен в РВ, употребляясь обычно как парное божество вместе с Варуной (Mitravarund), а второй в системе Ав. занимает одно из центральных мест, считаясь творением Ахура Мазды, прослеживается единый по происхождению древний персонаж, объединяющий людей и помещающий их на должное место (глагол у at-), поддерживающий правду-добро (вед. На, ав. аёа) и отвергающий ложь-зло (вед. druh, ав. drug), почитаемый (вед. глагол yaj, ав. yaz) одинаковыми ритуальными действиями 7. При этом абстрактный космический Митра в РВ, видимо, более архаичен, чем соответствующий ему персонаж Ав., более тесно включенный в земную социальную структуру. Другой генетически общий прототип вскрывается на основании функционального сходства таких фигур как вед. Варуна, ав. Ахура Мазда (Ahura Mazdah), отмеченного еще Г. Ольденбергом. Каждый из них выступает в паре с Митрой, поддерживает космический порядок и закон, связан с солнцем (охраняет его, пролагает ему путь). Эпитеты, определяющие Варуну в РВ: asura и medhira «мудрый», этимологически тождественны составным частям имени Ahura Mazdah (ср. также ав#mqzdra«мудрый») 8.
Целый ряд мифологических персонажей РВ имеет соответствия в Ав., причем с именами, восходящими к общей языковой ираформе, связаны, как правило, сходные функции и сходные сюжеты. Таковы вед. Yama, сын Vivasvant'a — ав. Yima, сын Vivahvant'a\ вед. Арат Napat (букв, «отпыск вод») — ав. Арат Naput {id.), вед. Vdta — ав. Vdta; вед. Vayu — ав. Vayu; вед. Ndsatya— ав. Sarjhai'&ya^ вед. Trita Aptya (букв. «Третий Водяной») — ав. Srita, Aftwya, Braetaona (имена разных персонажей, объединяемых сюжетом, соотносимым сригведийским9).
Далее, в состав этих двух разных религиозных систем входили общие культы, которые в каждой из них играли весьма важную роль. Во-первых, это культ огня (хотя названия для огня в этих традициях разные), включающий все его проявления: от земного огня жертвенного костра до солнца на небе и солярных божеств. Во-вторых, культ священного растения (вед. soma, ав. haoma), из которого готовили напиток бессмертия. Этот культ в РВ и в Ав. связан с общей мифологией. Сома / хаома называется царем растений, он растет на высокой горе, откуда его принес орел. Ритуал приготовления напитка также обнаруживает большое сходство: сок выжимали, пропускали через цедилку из овечьей шерсти, смешивали с коровьим молоком. Сходны не только отдельные элементы ритуала, но и генетически тождественны их названия. На месте жертвоприношения была расстелена (вед. stirna, ав. stdrana) жертвенная солома (вед. barhis, ав. bardsman), молитвы произносил особый разряд жрецов (вед. hotar, ав. zaotar). Древнейший тип гимна-молитвы в РВ и Ав. также обнаруживает черты сходства.
Все эти факты хорошо известны, с течением времени их число постепенно увеличивается. Все дело в том, как их интерпретировать и какое в зависимости от этого устанавливать хронологическое соотношение между РВ и Ав. Что индо-иранская общность существовала, не вызывает никаких сомнений. Разногласия касаются ее локальной и географической соотнесенности, а также ее характера. Как считает Э. А. Грантовский, ее следует понимать как реальный исторический комплекс, возникший в результате интенсивных связей в определенный период и на сравнительно ограниченной территории 10. Попытки исследователей конкретизировать время и место заставляют их обратиться к сравнительно-историческому изучению мифологии РВ и Ав. В некотором смысле краеугольным камнем для решения этого вопроса является интерпретация индийских богов как демонов в иранской традиции и весь связанный с этим комплекс проблем. Старая классическая точка зрения заключается в том, что перед миграцией будущих индо-арийцев в Индию между ними и иранцами произошел раскол, в результате чего боги одних были превращены в демонов другими и. В настоящее время наиболее распространена теория о том, что у протоарийцев было два класса противопоставленных друг другу богов, нашедших разное отражение в индийской и иранской традициях (П. Тиме, Э. Бенвенист, Я. Гонда и др.)- Ф- Б. И. Кёйпер дает космогоническое истолкование этой концепции на ведийской почве, считая дуальный принцип краеугольным для нормального функционирования вселенной, когда борьба между дэвами и асурами возобновляется с завершением годового цикла, и очередная победа дэвов гарантирует порядок во вселенной до следующего кризиса. Класс Адптьев при этом трактуется как асуры, перешедшие к дэвам, чем и объясняется их двойственная природа в РВ 12.
С оригинальной гипотезой выступил Т. Барроу, непосредственно связавший проблему дэвов-асуров с конкретной хронологией РВ и Ав. 13. Согласно Барроу, разделение протоарийского языка на две ветви — индоарийский и иранский, должно было произойти до того, как эти языки распространились соответственно в Индии и в Иране* поскольку «арийский» на Ближнем Востоке связан с индоарийским. Лингвистически протоиндоарийский относится к стадии развития языка до миграции в Индию и после отделения от иранцев. Похоже, что до захвата царства Митанни протоарии жили в северном Иране, куда попали из Средней Азии 14. Позднее они были вытеснены оттуда в Индию а отчасти поглощены пришедшими туда племенами иранцев. Некоторые протеин до с? рийские названия рек {Sarasuati, Sarayu) были перенесены из Ирана в Индию.
История религии Ирана, подчеркивает Барроу, обнаруживает предшествующий протоарийский слой. Именем asura «владыка» Заратуштра назвал высшее божество своей новой религии, о чем говорит и этимология этого слова 15. Ряд протоарийских богов, осужденных Заратуштрой ввиду их популярности среди населения, впоследствии были переосмыслены как демоны. Изменение же значения слова asura произошло тольков Индии 16.
Всей этой теории, как признает сам Барроу, не соответствует дата существования Заратуштры, принятая большинством, а именно приблизительно 600 г. до н. э. Поэтому автор, опираясь на перечень географических названий в Яштах, предлагает отодвинуть вглубь датировку Ав., считая, что 1100 г. до н. э. является самой ранней из возможных дат основания зороастрийской религии, а завоевание иранцами Восточного Ирана должно было произойти не позднее XIV в. до н. э., что совпадает по времени с миграцией индоариев в Индию.
Попытки на основании сравнительного изучения мифологии РВ и Ав. сделать конкретные выводы относительно абсолютной хронологии и географии этих памятников, всегда были сопряжены с большим риском, Так, И. Хертель, сильно продвинувший своими работами изучение общего индо-иранского наследия в области религии и культуры, придерживался маловероятнойточки зрения относительно того,чтоРВ, во всяком случае в своей древней части, была создана в Иране 17.Именно работы этого ученого нередко иллюстрируют ограниченность сравнительного метода, способного реконструировать лишь общий прототип, но не распространяющегося, естественно, на те фрагменты мифологии, которые принадлежат раздельным системам индийцев и иранцев 18.
Материальный мир ригведийского ария
Период в истории Индии с середины II до середины I тысячелетия до н. э. ученые называют обычно темным, и свет на него проливается только с начала возникновения буддизма. Итак, весь период от падения Хараппы приблизительно в 1750 г. до н. э. до VI в. до н. э. занят так называемой «ведийской ночью», т. е. более тысячи лет прошло, не оставив по себе никаких надежных и осязаемых исторических вех. Осталась только темная ведийская литература, трудная для понимания современного человека и потому, что она сложна сама по себе со своим возвышенным метафорическим языком культовой поэзии или запутанными метафизическими спекуляциями о давно исчезнувших ритуалах. А самое древнее и сложное в этой литературе заключено в РВ.
Извлечь из РВ информацию о материальной культуре того времени оказывается весьма непростым де'лом не только потому, что назначение этого памятника было совсем иным, и в задачи его авторов совсем не входило изображение повседневной действительности. Волей-неволей какие-то бытовые сведения просачиваются и в культовом тексте, но очень часто трудно бывает установить, можно ли понимать этот текст буквально или поэт играет символами. Отсюда и проистекают многочисленные споры между учеными по конкретным поводам. И тем не менее, несмотря на очень большие трудности, фундамент в этой области заложен еще старыми классическими работами, во многом сохранившими свое значение и в настоящее время: книгой Г. Циммера о древнеиндийской жизни х и словарем ведийских реалий А. Макдонелла-А. Кейта 2. Новый этап в изучении ведийских реалий представлен работами В. Pay по различным специальным областям материальной культуры, в которых изучение ведийских фактов приводится в соответствие с современным уровнем развития науки и техники. Ряд специальных исследований разных сфер ведийской жизни: ведение войны, семья и положение женщины, пища и одежда, роль зависимых слоев общества и т. д., разной степени научной ценности был опубликован за последние годы в Индии. Наконец, как некоторое подведение итогов были опубликованы в Индии книги общего характера о ведийской эпохе П. Л. Бхаргавы 3 и Г. С. Гхурье 4. Совершенно очевидно, что ведология нашего времени не может больше обходить стороной вопросы материальной культуры и связанные с пей исторические и социальныеучреждения, оставаясьначисто филологическом уровне 5.
Географический мир ариев РВ ограничивался северо-западной частью полуострова Индостан (т. е. северный и центральный Пакистан, северозападная Индия) и прилегающей частью Афганистана. Занимаемую ими область они сами называли Sapta sindhavah «Семиречье» (букв, «семь рек») — термин, который, видимо, в разное время толковался неодинаково: сначала как р. Кабул, Инд и пять рек Пенджаба/ затем место Кабула заняла р. Сарасвати 6. Главной областью для ригведийских ариев был бассейн р. Инд. Племена ариев располагались к востоку и к западу от него. В РВ упоминается около 30-ти рек, из них только две-три не принадлежат бассейну Инда. Название Инда — Sindhu обозначает также реку вообще. К западу от Инда расположены Кгити (совр. Куррам), Gomatl (совр. Гомал), Kubhd (совр. Кабул), Suvdstu букв, «обладающая прекрасными поселениями» (сов. Сват); к востоку — Sarasvati (о ней особо), Qutudrl (совр. Сатледж), Parus$l букв, «камышовая», которую позднее стали называть Iravati букв, «освежающая» (совр. Равп), Vipdg (совр. Беас), Vitasta (совр. кашмирск. Ветх), Susoma букв, «обладающая прекрасным сомой» (совр. Сохаи) идр.7
Особого упоминания заслуживает Сарасвати — священная река ариев РВ. Она описывается как могучая, стремительно мчащаяся река, набухающая от притоков. Ее отождествляют с современной маленькой речушкой того же названия, теряющейся в песках пустыни около Бхатнера в Раджастане. Это никак не противоречит тому, что в ведийские времена она могла быть большой и достигать моря. Известно, что вся система Инда подверглась с тех пор колоссальным изменениям в результате землетрясений, трансформаций земной коры, перерождений мягкой аллювиальной почвы равнин и т. п.8 Реки могли менять русло, превращаться в ручьи, вообще пересыхать. Идентификация многих рек, названных в РВ,оказалась невозможной.
Долгое время существовала точка зрения, которой придерживались Р. Рот и др., что Сарасвати является сакральным именем Инда, а Сиидху — его повседневным названием 9. Сейчас этот взгляд отвергнут большинством ученых 10.
Следует еще отметить, что существовала тенденция переносить названия рек по мере продвижения вперед. Так, Sindhu, Sarasvati^ Sarayu имеют свои соответствия в Ав., а последнее название было со временем леренесено индоариями уже в пределах Индии из бассейна Инда в бассейн Ганга.
Из рек, не принадлежащих бассейну Инда, в РВ 3 раза упоминается Уатипа (совр. Джамна) и один раз в поздний части памятника Ganga {совр. Ганг). Эти реки явно составляют, далекую восточную периферию ригведийских ариев, таксказать, ихвосточныйфорпост.
Реки в РВ обожествлялись. Их восхйаляли в гимнах, с ними связана определенная мифология. Согласно ригведийской космографии, реки протекали не только на земле, но и на небе, и не всегда из текста гимнов бывает ясно, что за река, земная или небесная, имеется в виду.
Дискуссионным является вопрос о том, знали ли ригведийские арии море. Макдонелл, Кейт, Циммер и др. считают, что море им было неизвестно, рыбы они не ели, морской торговли не вели, пользовались только лодками, чтобы переправиться на другой берег реки, с частями корабля знакомы не были, а слово samudra, которое обычно переводится как «море» или «океан» (букв. «с[течение] воды») обозначает в РВ только нижнее течение Инда, где он очень полноводен. Макдонелл, правда, замечает, что океан, может быть, и был им известен Х1. Чаще же в гимнах РВ подразумевается небесный океан. Что же касается рыболовства, то в реках Восточного Афганистана, Северного Пакистана и Пенджаба водится мало рыбы. Слово matsya «рыба» встречается в РВ один раз в поздней мандале X и еще раз в качестве этнонима. В поздних ведах с очевидностью известен •океан и рыболовство тоже. Индийские авторы настаивают на том, что арии РВ хорошо знали море и даже не одно, и, ссылаясь на большие тектонические изменения в этом ареале, считают доказательством существования древних морей в Раджастане и Кашмире в эпоху РВ наличие озер и солончаковых почв в этих местах в наши дни 12. Мифологические контексты, как эпизод чудесного спасения Бхуджью, за которым Ашвины прилетели на плавающем по воздуху корабле, истолковываются буквально, т. е. как знакомство авторов гимнов с морскими парусниками и т. п.13
Трудно решить этот вопрос окончательно, но если арии РВ и знали море или океан, то знание это было весьма абстрактным и общим и не имело отношения к их повседневной жизни.
На севере мир ригведийского ария был отгорожен высокими горами Himavantah (букв, «покрытый снегом») — Гималаями. Пик Mujavat, который славился лучшими сортами сомы, находился или где-то к юго-западу от Кашмира, или в районе Гиндукуша. Горы Виндхья известны не были. Привычной частью пейзажа были леса (иапа), в том числе большие и непроходимые, в которых можно заблудиться (агапуа). Попадались ариямтакжезасушливые землиилипустыни (dhanvari).
Из деревьев в культуре ариев РВ важнейшим было ашваттха (agvattha — Ficus reli/ iosa, совр. Peepal tree) с плодом pippala, игравшее большую роль в религиозном культе (символ мирового дерева, а также материал для изготовления ритуальной посуды). Встречаются названия khadira (Acacia catechu) с твердой древесиной; uibhldaka (Terminalia bellerica), чьи орехи использовались для игры в кости; galmali (Salmalia malabarica)— высокое дерево с красными цветами и др. Не раз отмечалось, что баньян (nyagrodha — Ficus indica), хорошо известный в поздних ведах, в РВ не встречается. Среди растений и трав особо выделяются лекарственные osadhl. Пучки травы (darbha) использовались в ритуале. Засвидетельствован ряд названий для камыша, тростника и их разновидностей (nada, parusa и др.)» употреблявшихся для плетения, а также слово иатда, обозначавшее стволы бамбука, шедшие на постройку хижин, и ряд названий кустов. Деревья обвивали лианы (название лианы [libujd] стало литературным символом покорной в любви женщины). Упоминаются плоды растений (phala), семена (bija), коренья (mula), цветы (puspa). Из последних надо отметить лотос, представленный двумя названиями: белый (pundarika) и голубой (puskara). Из культурных злаков в РВ встречается только yava «хлеб на корню», «ячмень». Ни пшеница, ни рис в РВ не упоминаются, онинашлисвоеотражениевпозднихведах.
Главной проблемой, связанной с флорой РВ, является проблема отождествления сомы, который занимал центральное место в ритуале жертвоприношения богам. Сому называют царем растений (osadhlli soma-ra]nih, X, 97, 18—19), но никаких конкретных его описаний в гимнах нет. Само слово soma (существительное от глагольного корня su- «выжимать», зс. сок из стеблей) является его ритуальным названием, обозначающим растение и сок одновременно. Ту же семантику имеет другое его название dndhas. Нигде в гимнах не упоминаются ни его корни, ни листья, ни семена. Зато постоянно фигурирует его стебель или побеги (атдй) — та часть, которую в ритуале сначала замачивают в воде, а потом из нее камнями выжимают сок буро-коричневого цвета, обладающий резким вкусом, в связи с чем его смешивают с добавлениями: молоком, свежим или кислым, медом или ячменным напитком, предварительно пропустив через цедилку из овечьей шерсти для очищения от волокон. Вот и все, что мы знаем реально о соме из РВ. К этому добавляется мифология. Сома растет на высокой горе Муджават. Его принес орел с неба, который, прорвавшись через все препятствия (в него стреляли из лука), доставил его богам. Приготовляемый из сомы напиток бессмертия — амрита (amfta) дал Индре — а он из всех богов основной его любитель — силу для свершениягероическихподвигов, убийствадемонов. Сомувкушалибоги, а также жрецы. Судя по описаниям состояния человека, испившего сомы (см., например, IX, 113), он дает вдохновение, просветление, приводит в экстаз, т.е.оказывает галлюциногенное действие.
Традиционно считалось, что к описанию вед. soma / ав. haoma больше всего подходит разновидность эфедры — мелкого кустарника с толстыми побегами, который и сейчас применяется в ритуале зороастрийцев-парсов в Бомбее 14. Хотя, с другой стороны, известно было, что очень рано, уже в поздневедийскую эпоху, в ритуале стал использоваться заменитель сомы.В общем, вопрос оставался открытым.
Революция во взглядах на сому наступила, когда в 1968 г. Р. Г. Уоссон опубликовал свою книгу «Сома — божественный гриб бессмертия»1б. Основатель новой области в науке — этномикологии, посвященной изучению роли грибов в различных культурных традициях, Уоссон на основании ведийских материалов, подготовленных для него известным индологом В. Донигер-О'Флаэрти, пришел к выводу, что сома в РВ был галлюциногенным напитком, приготовляемым из гриба-мухомора (Amanita muscaria).
К грибу подходит отсутствие корней, листьев и семян, атди трактуется как ножка гриба, а не ствол или побег кустарника. Грибы растут в Индии только высоко в горах на той широте, где хвойные деревья и березы, и это, как считает Уоссон, отражено в мифологии сомы, принесенного с горы. Наконец, культ галлюциногенного гриба-мухомора, который сначала сушат, а потом размачивают, широко распространен в шаманских культурах Евразии, и тем самым индийские арии включаются в этот большой культурный ареал. В своих последующих работах Уоссон показал, что культ галлюциногенных грибковых растений существовал и у других древних индоевропейских народов, как например, у греков в Элевсинских таинствах, где готовился напиток из спорыньи 16, священный галлюциногенный гриб лежит в основе культа мексиканских индейцев, также описанного Уоссоном 17. Эти общие культурно-исторические и типологические параллели безусловно очень важны и делают гипотезу Уоссона относительно сомы в РВ весьма вероятной, однако доказать на основании крайне неясных контекстов РВ, в которых приготовление сомы описывается метафорическим языком с помощью условных литературных символов, что сома в РВ был соком мухомора, вряд ли возможно.
Разгорелась ожесточенная полемика, охватившая ученых разных специальностей, вызванная публикацией книги Уоссона и последующих его работ. Гипотеза Уоссона получила поддержку у такого широкого специалиста в области социальной антропологии, как К. Леви-Стросс 18, а также в среде американских индологов 1Ь. Все ведущие европейские ведологи и индологи приняли ее скептически 20. На сегодня вопрос остается открытым, но можно надеяться, что с помощью этномикологического подхода поиски решения этой проблемы могут увенчаться успехом. Гипотеза Уоссона вызвала к жизни ряд исследований о роли грибов в разных культурах 21, в том числе на территории современной Индии 22.
Фауна РВ весьма разнообразна, в гимнах встречаются названия многочисленных животных, птиц, рептилий, насекомых. Различаются домашние животные, используемые человеком в хозяйстве или служащие для жертвоприношений, и дикие звери. Интересно, что человек не выделяется особо из мира животных: двуногие (dvipad) обычно называются рядом с четвероногими (catu$pad). Существенное различие проходит между подвижным миром живых существ (jagat) и неподвижным (букв, «стоящим») миромнеживыхвещей(stha,sthatar,tasihivams).
Главным для ария РВ домашним животным была корова — источник его материального благополучия, богатства и удовлетворения. Она давала ему продукты питания. Быков и яловых коров приносили в жертву богам. За стадами коров совершались разбойничьи набеги на соседей. Коровами награждали жрецов, и вообще они служили меновой стоимостью. Волы использовались как тягловая сила — их запрягали в повозки — а вся жизнь ария протекала на колесах. Корова в РВ называется приблизительно пятнадцатью синонимами, бык — более чем десятью23. Образы коровы и быка пронизывают все поэтическое творчество ведийских риши, служа основой для построения системы символов (корова — и грозовая туча, и утренняя заря, и поэтическая речь и т. д.; бык — символ мужской силы, обозначение Индры, смертных героев, могучих животных и т. п.).
Основой военного могущества ария РВ был конь. Коней запрягали в боевые колесницы. Скаковые кони участвовали в состязаниях на ристалище. Верховая езда была, видимо, известна, судя по тому, что боги иногда изображаются как всадники (например, Маруты в V, 61, 3), но не распространена и не использовалась в военном деле 24. В гимнах упоминаются разные конские масти. Жеребец служил символом ряда богов; конь символизировал солнце. Кони — победители на скачках воспевались в гимнах, и самые знаменитые из них деифицировались. Жертвоприношение коня было одним из важнейших обрядов, связанных с царской властью. Для обозначения коня в РВ употребляется не менее 15-ти синонимов.
Все остальные домашние животные сильно уступают по своему значению коровам и лошадям. В хозяйстве широко использовались буйволы, которые давали арию продукты питания, служили тягловыми животными и приносились в жертву богам; овцы, дававшие мясо и шерсть (она использовалась на одежду и в ритуале); козы; ослы. Свиньи были известны, но, видимо, не одомашнены (дикий кабан упоминается значительно чаще). Собаки сторожили дом и считались ритуально нечистыми. Были ли арии РВ знакомы с верблюдом, непонятно (слова us tar, ustra — в дальнейшем название верблюда — обозначали какое-то тягловое животное).
Из диких зверей самым грозным был лев (в то время они водились в Пенджабе). На него даже охотились. Тигра и пантеры не знали (они встречаются только в поздних ведах). Слон упоминается в РВ дважды» Его знали, но не освоились с ним (ни домашних, ни военных слонов явно еще не было). Называют его описательно: mfga hastin «рукастый дикий зверь». В поздних ведах он уже просто hastin, и упоминаются также погонщики слонов. Хорошо знали волка (его имя обозначало метафорически лютого врага), медведя, несколько разновидностей антилопы, оленя, газели. Упоминаются шакал, гиена, лиса, заяц, крот. Обезьяна отражена только в поздней мандале X. Из рептилий в РВ постоянно упоминается змея, но слово, которое ее обозначает, аЫ, может относиться как к реальной змее, так и к мифическому дракону Вритре (есть также мифологический персонаж Ahi Budhnya «змей глубин»), остальные же названия земных змей встречаются единично. Хорошо известны лягушки, которым посвящен целый гимн.
Среди птиц первое место занимаю? крупные хищники: suparna букв» «прекраснокрыльш» — обозначение орла или коршуна; gyena — «орел», «сокол»; gfdhra «коршун». С первыми двумя связан важный для РВ миф: большая хищная птица хватает сому, растущего на горе, стремительно улетает и приносит его богам. Хорошо известен «дикий густь» hamsa2by «перепелка» vartika (она входит в один из мифов, связанных с Ашвинами) и др. Упоминаются в поздних частях памятника сова, голубь (который трактуется как зловещая птица), попугай и павлин. Там же упоминается мифическая птица garutmanU В мифологии с птицей отождествляется солнце.
Из насекомых в РВ хорошо известна была пчела (более 5-ти названий),, муравей(3названия),муха, скорпион,гусеница.
Сами арии, когда вошли в Индию, не составляли единого большого народа. Это были маленькие племена, образовывавшие между собой временные, непрочные союзы. Основу общества составляла, по-видимому,, патриархальная семья. Трудно сказать, каких размеров она могла достигать. Полигамия была возможна (но не полиандрия). Инцест был запрещен. Женщина пользовалась гораздо большей свободой» чем в дальнейшем. Жеъа и муж были вместе «хозяевами дома» {dampati) 9жеяа участвовала в совершении обрядов. Вдова имела право на повторное замужество 26.
Племена ариев полностью оседлыми в это время не были 27. Их образ жизни можно скорее определить как полукочевой. Слово grama, которое обычно переводят как «деревня», фактически обозначало собрание нескольких родственных семей, переезжавших с места на место со своим скотом и поклажей на повозках (колесницы были разборными), останавливаясь для отдыха и задерживаясь в подходящих местах до полугода, чтобы посеять и снять урожай (большего срока в Индии для этого не требуется) 28. Они враждовали друг с другом из-за пастбищ для скота, источников воды и прочих благ, которые они отвоевывали у аборигенов даса/дасью. Поэтому grama значило также «военный отряд». Ряд таких grama образовывало племя (uig) или народ (jana) 29.
Во главе племени стоял царь (rajari). Как указывает В. Pay, функции царя заключались в том, что он организовывал магические жертвоприношения, чтобы расположить богов к своему народу, устанавливал и поддерживал общественный порядок внутри племени; защищал свою территорию и расширял ее пределы 30. Царская власть не считалась божественным установлением. Царская власть часто — но не обязательно — была наследственной. Как явствует из АВ царя могли и выбирать (видимо, из определенных состоятельных воинских семей), неугодного царя могли сместить (а он, в свою очередь, мог добиться затем с помощью своих сторонников, чтобы его вернули). Власть царя была ограничена собранием. В РВ встречаются названия для нескольких их типов, но различия функций далеко не очевидны. Собранием при царе, по-видимому, было samiti (букв, «сходка»), представлявшее собой, по мнению Дрекмейера, скорее совещательную, чем инициативную группу 31. Sabha, по мнению В. Pay, было не политическим установлением, а местом «светского общения», предназначавшимся для игры в кости, увеселений, разного рода обсуждений32. Vidatkaносила религиозный характер и была местом жертвенных раздач для данной религиозной общины 33. Царь укреплял и поддерживал свои позиции прежде всего с помощью военных побед 34.
Ближайшим к царю лицом был домашний жрец царя — пурохита (purohita букв, «поставленный впереди»). Считалось, что именно он с помощью магических жертвоприношений обеспечивал царю военные победы и процветание страны. Должность пурохиты часто была наследственной,
Племя в основном занималось скотоводством Зби земледелием. Арии РВ сеяли ячмень. Поля обрабатывали плугом, в который запрягали волов. Скорее всего существовала в каком-то виде ирригация (упоминаются колодцы и слово kulya можно понять как обозначение канала) 36. Урожай срезали серпом. Зерно молотили и провеивали в корзинах.
Занимались различными ремеслами. Посуда была каменной, деревянной, глиняной, металлической (в ритуалах использовалась только деревянная). В гончарном производстве не применялся гончарный круг, поскольку посуда, изготовляемая на круге, считалась принадлежностью демонов 37. Сосуды делали руками из нескольких частей, сушили и обжигали в яме. Ведийская керамика была пористой и плохо обожженной.
Известно было ткачество 3S. Сырыми материалами служили овечья шерсть и волокнистая трава кида или darbha (синонимы, обозначающие Eragrostis cynosuroides R. и S.). Натягивали сначала параллельные нити основы (tantu от tan «тянуть»), затем пропускали поперечную нить — уток (otu). Ткаческая терминология широко употребляется в РВ, потому что поэтическое искусство риши — создание гимнов часто сравнивается с тканьем. Одежда состояла обычно из двух частей, нижней и верхней. Она была очень дорогой — ее, например, требовали жрецы как вознаграждение за труды. В качестве одежды могли еще использоваться шкуры животных. Занимались также плетением разных изделий из прутьев, побегов бамбука, соломы и определенных видов трав. Плели цы-новки, подстилки, навесы, борта для колесниц, корзины и пр. Ткачество и плетение было делом женщин.
Обрабатывали металлы 39. В РВ существовало разделениена благородный металл — золото (Ыгаггуа) и обычный (ayas). Серебро стало известно позднее. Под обычным металлом подразумевается медь. Разделение на темный металл (дуатат ayas — железо) и красный металл (1о-hitam ayas — медь) началось в поздневедийский период. Намеки на плавку металлов содержатся в поздней мандале X РВ в мифологических контекстах, там же упоминается кузнец. При плавке металла огонь раздували мехами, которыми могли служить птичьи крылья.
Металлическими были ножи, иглы, крючки, ободья колес у колесницы, мечи, наконечники для стрел, ваджра, часть посуды (при этом многие предметы были и из камня: топоры, молоты, сосуды и проч.). В. Pay высказывал предположение, что ваджра — основное оружие Индры — представляла собой нечто вроде медного гарпуна 40. Поскольку это предположение поддержки не встретило 41, в дальнейшем он присоединился к наиболее распространенному мнению о том, что ваджра была метательным оружием и боевой дубиной, по форме напоминающей большой медный наконечник стрелы с острыми крюками, насаженный на деревянную рукоятку. Бросали ее двумя руками 42. Из золота делали украшения и амулеты.
Профессия плотника хорошо известна в РВ. Корни ее столь глубоки, что в роли божественных плотников выступают такие мифологические персонажи как творец всех форм Тваштар, вытесавший чудесную чашу для сомы и божественные мастера Рибху. Деревянными были многие предметы обихода и ритуала: разные виды посуды, в том числе чаши и ковши для сомы; основные части колесницы; жертвенные столбы; столбы для хижин (они могли быть также бамбуковыми); боевые колесницы иповозки; ограды ипроч.
Боевая колесница (ratha), все части которой связывались ремнями, была разборной. Она состояла из деревянной основы, куда прикреплялись деревянные оси. На них насаживались два деревянных колеса, закреплявшихся деревянной чекой. Колеса были со спицами. Только обод колеса делался из металла. От оси под углом шло дышло, впереди проходившее через ярмо, надевавшееся на шею коням. Кузов колесницы мог быть плетеным, деревянным или кожаным. Металлическими могли быть украшения. В обычную боевую колесницу запрягались два коня (иногда три или четыре). Колесница была двухместной: справа стоял колесничий, правивший конями, слева находился воин (он мог сидеть или стоять). В гимнах РВ колесницы называют легкоходными, стремительными, все преодолевающими. Именно боевые колесницы, развивавшие предельную из возможных для того времени скорость, дали ариям военное преимуществонаддасами/дасью 43. Трудсоздателя колесницы — плотника ставился в РВ высоко: с ним сравнивалось искусство поэта, творившего молитвы. Кроме боевых колесниц использовались еще повозки (anas), груженные поклажей и запряженные волами. Они тоже были деревянными 44.
Основным оружием в РВ были лук и стрелы. Тетиву лука делали из ремня из коровьей шкуры. Натягивали тетиву до уха (а не до груди, подобно гомеровским грекам). Стрелы имели оперение. Наконечник стрелы мог быть металлическим или роговым. Употреблялись иногда стрелы с отравленными наконечниками. Стрелы носили в колчане. Кроме того, в ходу были копья, пики, мечи, топоры, дубины и праща с камнями для метания. Средством защиты служил «щит45.
Больных лечили различные лекари и знахари, применявшие целебные травы,амулетыи заговоры 46.
В экономике общества ариев РВ существенную роль играло, по-видимому, собирание диких плодов, злаков и кореньев. Охотились в лесах на диких зверей и птиц (в гимнах упоминаются лев в западне, кабан, воюющий с собаками, силки для птиц и проч.).
Важнейшим источником материального благополучия общества ариев РВ служила военная добыча — скот, пастбища, пленные и проч. Войны велись постоянно, и, продвигаясь вперед в глубь Индии, племена ариев захватываливсеновыебогатства.
Основной пищей служило коровье молоко и изготавливаемые из него продукты: кислое молоко, масло 47. Важную роль играли злаки, прежде всего ячмень. На молоке готовили ячменную кашу, молочную болтушку с поджаренными ячменными зернами. Кислое молоко мешали с ячменной мукой. Готовили смесь кислого молока с кусочками масла. Из ячменной муки делали лепешки, которые макали в масло или в кислое молоко. Видимо,употребляли также молокобуйволиц.
Мясо тоже шло в пищу, но скорее всего лишь в отмеченных случаях (на свадьбе и т. п.). Корова не была неприкосновенной. Убивали прежде всего яловых коров. Ели говядину, конину, баранину, козлятину, буй-волятину.Мясовариливкотлах.
Мясо приносили в жертву богам — его вкушали также жрецы. Молоко (кипяченое, сырое, кислое) тоже служило жертвенной пищей, отдельно иликакдобавлениексоку сомы.
В гимнах РВ постоянно упоминается мед. Считалось, что его приносят Ашвины. Медом называют также разные жидкие жертвенные субстанции: сладкое молоко, сладкое расплавленное масло, сок сомы (мед служил одним из добавлений к нему). Ни сахарный тростник, ни соль РВ не знакомы — они встречаются только в поздних ведах. Наконец, есть отдельные упоминания съедобных кореньев и каких-то дикпх овощей типа бутылочной тыквы и огурца.
Напитков было два: сакральный сома — безалкогольный галлюциногенный сок (см. выше) и профанический сура (sura) — алкогольпый напиток, готовившийся из ячменя. Жидкости хранили в кожаных мешках.
Как уже говорилось ранее, ни городов, ни прочных постоянных деревень у ариев времен РВ не было 48. Жилища представляли собой легкие разборные хижины без фундамента 49. Рыли ямы, вкапывали деревянные столбы, перекидывали бамбуковые поперечные балки, привязывали плетеные камышовые навесы, служившие стенами. Дверь была, окоп не было. При переезде хижина разбиралась. Навесные перегородки делили жилище на несколько помещений: для людей и для скота, который сюда же могли загонять на ночь, хотя отдельные стойла для скота тоже существовали. Посреди хижипы находился очаг, в котором горел огонь, — место для совершения домашних обрядов. Такие легкие постройки должпы были исчезнуть,не оставив следов.
Не оставалось следов и от захоронения мертвых. Тела умерших сжигали на кремационном костре. Земле предавали только несгоревшпе остатки костей. Никаких свидетельств того, чтобы мертвых хоронили в земле, впериодРВ нет 50.
Изучение материальной культуры ведийской эпохи подтверждает справедливость мнения В. Pay о том, что, хотя в принципе ведийская археология возможна, особенно многого ожидать от нее не приходится. Археолог может рассчитывать как на счастливое исключение, во-первых, на клады медных предметов, если только удастся доказать, что они не принадлежат доарийскому населению Индии, во-вторых, на глиняные черепки, если они соответствуют описаниям сосудов в ведийских текстах 51. К периоду РВ это относится с еще большими ограничениями.
Общество ариев периода РВ
Общество ариев РВ состояло из трех классов: брахманов (brahmana), кшатриев (ksatriya или rajanya) и вайшьев (vig или uaigya); их дополнял четвертый класс зависимых людей — шудров (gUdra), не являвшихся ариями. Системы каст в современном смысле в РВ еще не существовало. Социальные группировки назывались словом varr^a «цвет», и в основе первоначального разделения лежал, как считают многие, цвет кожи. Характерным дляРВявляется противопоставление варны ариев (агуа-varna) дасам/дасью (например, III, 34, 9; I, 104, 2 и др.)? при этом дасов/ дасью называют «черной кожей» (I, 130, 8) г.
Все четыре класса упомянуты в РВ только один раз в поздней ее части. В гимне X, 90 говорится о том, как из тела космического гиганта Пуруши были созданы разные элементы вселенной, живого и неживого мира: «Его рот стал брахманом, его руки сделались раджанья, его бедра (стали) вайшья, из ног родился шудра» (стих 12) 2.
Двумя высшими классами общества ариев в РВ были брахманы и кшатрии 3. Название brahmand происходит от brahman m. «жрец» (brahman n. «молитва»), и именно эта исходная форма и употребляется чаще всего в РВ. Жрецы приносили жертвы богам ради благополучия и процветания своего племени или ради отдельного лица, состоятельного дарителя. Считалось, что с помощью жертвоприношения и молитвы (т. е. гимна) жрец привлекает благосклонное внимание бога, который дает военные победы над даса/дасью, дождь и материальное процветание, продолжение рода в виде мужского потомства и т. .п. Иными словами, предполагалась ситуация обмена между ариями, действовавшими через жреца, и божеством, дававшим испрашиваемые блага в ответ на почитание. И в этом смысле жрец был высшим среди людей, поскольку от его деятельности считалось зависимым все племя, включая царя (см. выше о пурохите). Однако материально жрец зависел от заказчиков жертвоприношения: от того, кто обеспечивал жертвоприношение и давал плату жрецу (ее название daksina, в РВ это понятие персонифицировалось в виде богини). С этой точки зрения жрецы явно зависели прежде всего от кшатриев и в РВ постоянно высказывается стремление жрецов к обогащению, восхваления богатых даров, проклятия скупости обладателей богатств, а иногда и жалобы на собственную бедность и отсутствие покровителей (X, 33).
Жречество в период РВ было уже весьма разветвленным. По типу деятельности во время жертвоприношения различалось несколько разрядов жрецов. Культ почитания богов состоял, во-первых, из принесения жертвы, во-вторых, из произнесения или пения молитвы. Храмов в это время не было. Алтарь (vedi) сооружался на открытом возвышенном месте. Расстилали жертвенную солому (barhis), куда должны были сесть боги и разжигали поленьями жертвенный .костер. Жертву кидали или выливали в огонь жертвенного костра — считалось, что бог Агни передает ее своим пламенем богам. В жертву приносили сок сомы, приготовленный определенным образом, молоко, масло, мед, зерно, лепешки, мясо жертвенных животных. Жертвоприношения совершалисьтрижды вдень4.
Молитва составляла не менее важную часть почитания богов, чем жертва. По мнению создателей гимнов РВ, молитва служила как бы фильтром, очищавшим жертву для богов, подобно тому, как сок сомы очищается, проходя через цедилку из овечьей шерсти. Слово считалось священным — это характерная черта культуры ариев РВ — и персонифицировалось в виде богини Вач (Vac букв, «слово», «речь»).
К классу брахманов принадлежали поэты-жрецы, риши (rsi), создававшие гимны РВ. Искусство риши было большей частью наследственным, передававшимся от отца к сыну. Поздние поэты следовали образцам прежних и создавали свои гимлы в соответствии с древним каноном. Определенные циклы гимнов принадлежали отдельным жреческим семьям, в которыхонихранилисьипередавалисьизпоколениявпоколение.
Важная особенность общества ариев РВ (во всяком случае, в наиболее древний период) заключалась в том, что поэтом мог стать и представитель другого класса: кшатрий или вайшья 5. Решающую роль в таких случаях играли способности. Кастовой системы с непроницаемыми перегородками не было. Она выработалась по мере продвижения ариев вглубь Индии и их смешения с автохтонными племенами. В период поздних вед она уже существовала. С этого же времени началось и обожествление брахманов.
Название kmtriya происходит от слова ksatra «власть», «господство» и означает «владыка», «государь». Этим термином в РВ называются не только представители второго класса общества ариев, но и боги, прежде всего Митра-Варуна и другие Адитьи, рассматривавшиеся как владыки всего мира, которым они правили, охраняя космический закон. Кшатрии в обществе ариев были правящей знатью, воинами, которые вместе с царем участвовали в походах. Царь происходил обычно из кшатриев (отсюда другое название этого класса — rdjanya букв, «связанный с царем»), но при этом в отдельных случаях царь мог быть и иного социального происхождения.
Рядовые члены общества ариев назывались vig букв, «племя». Сюда относились представители всех профессий, кроме жрецов и воинов (т. е. скотоводы, землепашцы, ремесленники и пр.), некоторые из этих профессий были достаточно престижными. По-видимому, царская власть нуждалась в поддержке и одобрении vig. Жертвователи богам вообще в гимнах РВ упоминаются как vicah (vig во мн. ч.) «люди». В других контекстах это слово трактуется как «поселение». Высказывалось мнение, что слово агуа не только в более поздние времена, как при жизни Панини, но и в РВ обозначалокласс вайшьев 6.
Цари племен ариев заключали между собой военные союзы для борьбы с аборигенами, весьма непрочные, потому что племена ариев периодически воевали и друг с другом. В РВ не раз встречается выражение рапса jandh «пять народов» (объединение племен Yadu, Turvaca, Druhyu, Arm, Риги). Это выражение вряд ли может служить обозначением всего мира ариев, поскольку из той же РВ известны и другие племена ариев, как Bharata, Tftsu и пр.7
В итоге можно сказать, что термин агуа в РВ неоднозначен. Он обозначает все три социальных класса общества пришельцев-завоевателей в отличие от аборигенов Индии, называемых даса/дасью, но может в каких-то случаях обозначать и одну часть общества ариев-вайшьев по преимуществу. Наконец, понятие агуа в РВ не всегда совпадает с обозначением племен, поклоняющихся арийским богам, — ср. такое место в поздней части РВ, как: «Который безбожный даса или арья задумает с нами воевать, о Индра. . .» (X, 38, 3). Явно в период РВ существовали отдельные племена ариев, отколовшихся от арийской религии (в Атхарваведе это vratya).
Упоминаемые один раз в мандале X шудры не являлись ариями по происхождению и занимали в обществе ариев зависимое положение. Степень этой зависимости из гимнов РВ неясна. Можно только сказать, что в поздних частях РВ слово dasa употребляется в значении «слуга» (например, I, 92, 8; X, 62, 10 и др.). Но, с другой стороны, высказывалась точка зрения, что шудр нельзя отождествлять с дасами, поскольку они были разного происхождения: дасы — аборигены Индии, шудры — одно из племен, мигрировавших в Индию и завоеванных ариями (т. е. здесь имелместо перенос этническихназваний на социальную функцию) 8.
Противники ариев в РВ, даса/дасью, по-видимому, отличались более высокой материальной культурой, чем их завоеватели, которым они уступали, однако, в военном отношении — у них не было запряженных конями боевых колесниц, что и предрешило их историческую судьбу. В РВ неоднократно говорится о несметных богатствах даса/дасью, и об их крепостях, а также о том, что они не поклонялись арийским богам и не совершали жертвоприношений 9. В этой связи не раз упоминается их скупость — ср., например, богатыхискупыхПани.
Резкая противопоставленность ариев дасам/дасью характерна для самого начального периода миграции ариев в Индию, отраженного в древних частях РВ. Далее начался процесс постепенного смешения ариев с автохтонным населением. Не раз отмечалось, что в гимнах РВ dasa и dasyu не одно и то же 10. Чаще говорится об уничтожении и покорении dasyu, а не dasa. Есть слово dasyuhatya «убийство дасью», а аналогичного сложного слова с dasa нет. После РВ слово dasyu исчезает вообще, a dasa употребляется исключительно в значении «слуга» (оно, как было сказано ранее, появляется уже в РВ). По-видимому, более воинственных dasyu убивали, a dasa не только убивали, но также превращали в зависимые слои населения. Мало того, процесс смешения происходил настолько стремительно, что в РВ, но-видимому, ряд родоначальников-дасов переходили в арийскую религию и тем самым включались в общество ариев (ср., например, в VIII, 46, 32 упоминание о том, как жрец получает вознаграждение у дасы Балбутхи [Balbutha — имя неиндоевропейского происхождения]). Об Индре в РВ пе случайно говорится, что он дасу делал арьей.
Основным типом отношений между арьями и аборигенами Индии в период РВ, несомненно, была война. Войны были условием существования ариев, а в их модели мира войне придавалось религиозное значение п. Существовало представление, что врагов арийского царя убивает непо-срелственно бог, чаще всего Ипдра. Когда сражались между собой два арийских племени, каждое из них старалось перетянуть на свою сторону Иядру с помощью молитв и жертвоприношений. Перед началом военной экспедиции совершали жертвоприношение. Царь отведывал жертву — считалось, что это дает ему прочность в бою. Само сражение с врагами покоилось на идее жертвоприношения: в жертву арийским богам приносили врагов. Возможно, что боевые знамена были символами богов (Индры, Анш). Это объясняет представление о том, что знамя защищает войско. Таким образом, война входила в сферу действия космического законавселенной — rta.
Победу ариям РВ в Индии принесли боевые колесницы, запряженные конями — практика, ранее здесь неизвестная. Конницы в составе войска, видимо, не было, она возникла позднее, так же, как и боевые слоны 12. Пехота, скорее всего, играла вспомогательную роль по отношению к ко-леспицам. Она была незаменима в горных и лесистых местностях, где колесницы приходилось перевозить в разобранном виде. Во главе войска стоял царь, сопровождаемый пурохитой, и его военачальник (senanl букв, «ведущий войско»). Врагов не только лишали расположения богов с помощью жертвоприношений и поражали оружием, но также пугали криками и барабанным боем. В РВ не раз описываются сражения на берегу реки, когда отступающих врагов загоняли в воду и топили.
Все то, что принято называть развлечениями ариев, а именно: конские скачки на ристалище, игра в кости, музыка и танцы, так или иначе, непосредственно или исторически было связано с основной формой социальной жизни племени — жертвоприношением богам. В период РВ это отделение развлечений от ритуальной или магической осповы произошло еще явно не полностью 13.
Конные состязания (aji) играли в жизни ариев важную роль. Из гимнов РВ можно понять, что финиш отмечался бороздой, устанавливались призы, а главное, что важна была не столько материальная сторона, сколько престиж, — победитель на скачках приобретал славу 14. Индру, бога войны, просят не только о военной победе, но и о том, чтобы колесница с его помощью вырвалась вперед на скачках (VIII, 80, 4—6. 8 и др.). Существовали разные названия для скаковых коней, различались многие конские масти. Терминология конных состязаний переносилась в другие области, например в область словесных состязаний поэтов, когда мчатся наперегояки к богу молитвы, или же когда битва с врагами изображалась какспортивноесостязание.
Пение непосредственно входило в состав жертвоприношения, так как жрецы исполняли гимны на определенные мелодии — саманы (samari), которые затем были собраны в специальной веде — «Самаведе». Ритуальный характер танцев в РВ подтверждается еще и тем, что как танцоры изображаются боги: Индра, Маруты, Ушас и др. Из музыкальных инструментов упоминаются барабан, какой-то струнный инструмент типа лютни и камышовая дудка или флейта (вина впервые появляется в поздних ведах 15).
Ригведа и ведийская литература1
РВ принадлежит к классу текстов, которые в индийской традиции назывались словом veda «священное знание» (ср. русское ведать, ведун). Существуют четыре веды: fgveda «веда гимнов», samaveda «веда напевов», yajurveda «веда жертвенных формул» и atharuaueda «веда заклинаний» или «веда атхарванов» (Атхарван — имя мифического жреца огня, от которого происходит род атхарванов). Считалось, что эти четыре веды составляют всю совокупность знаний древнего индийца о мире, в котором он живет (мир богов, мир людей и жертвоприношение как связующее звено между этими двумя мирами).
Веды лежат в основе древнеиндийской литературы, которая в то время не была отделена от религии, мифологии и проч. А среди четырех вед самой древней является РВ, поскольку, по словам Рену 2, она не предполагает ни одного санскритского памятника, в то время как все они предполагают ее. К тому же язык РВ более архаичен, чем язык остальных вед, не говоря уже о языке других произведений ведийской литературы.
Первоначально священное знание воплощали три веды (trayl uidya «троичное знание»): РВ, GB, ЯВ. В дальнейшем была канонизирована и присоединена к ним четвертая веда — АВ. Согласно древнеиндийской ортодоксальной классификации, веды открывают традицию шрути (gruti букв, «слышание»), понимаемую как откровение, знание, непосредственно открытое богом для посвященных, мудрецов-риши (rsi). К традиции шрути принадлежат, кроме самих вед, ряд классов текстов, опирающихся на веды и развивающие отдельные их стороны: брахманы, араньяки, упанишады. Завершается ведийский период обширным кругом произведений, объединяемых названием веданга (veddnga «члены вед»), которые, вопреки своему названию, к традиции шрути уже не принадлежат, а составляют вспомогательные по отношению к ведам дисциплины. Позднее из них развились самостоятельные отрасли науки. К произведениям веданги (датируемым ориентировочно VIII—IV вв. до н. э.) относятся фонетика (giksa), метрика (chandas), грамматика (иуакагапа), этимология (nirukta), ритуал (kalpa) и астрономия {jyotisa). Эти дисциплины изложены в виде сутр (sutra букв, «нить») — правил, иногда настолько кратких, что они нуждаются в комментарии и без них непонятны.
Традиции шрути противостоит традиция смрити (smrti букв, «запоминание»), которая охватывала произведения, возводимые к отдельным авторитетам и передаваемые от учителя к ученику. Сюда относится эпос, пураны (ригапа букв, «древний», «прошлый») и итихасы (itihasa букв, «так ведь было») — псевдоисторические повествования о прошлом, дхар-машастры (dharmagastra) — своды законов, сутры и проч. Вся древняя литература в Индии была устной, независимо от того, рассматривалась ли она как непреходящее божественное откровение — шрути или как ограниченное человеческое знание — смрити, пользовавшееся авторитетом, только если оно не противоречило шрути.
Четыре веды представляют собой собрания (samhita), в принципе различающиеся между собой по всему: составу, объему, времени создания, содержанию и назначению. При этом поздние веды содержат немалое число заимствованных из РВ стихов, представленных обычно различными близкими друг другу вариантами, и есть также целый ряд стихов, повторяющихся в разных ведах, для которых трудно установить первоначальный источник 3.
По индийской традиции, трактующей веды прежде всего в ритуальном плане, четыре веды соотносятся с функциями разных разрядов жрецов: РВ с функцией хотара (hotar), ведающего рецитацией гимнов во время жертвоприношения и приглашающего богов; СВ — с функцией удгатара (udgatar) — знатока мелодий, поющего гимны; ЯВ — с функцией адх-варью (adhvaryu), занятого ручными манипуляциями на жертвоприношении (выжиманием сока сомы камнями, складыванием дров для костра и т. п.); АВ — с функциями брахмана (brahman), руководившего всем процессом жертвоприношения и исправлявшего допущенные ошибки, или пурохиты (purohita) — домашнего жреца царя. В последнем случае связь гораздо менее очевидна — ее понадобилось установить для канонизации АВ и придания ей равных ритуальных прав с тремя остальными ведами. Роль, отводимая в этой классификации РВ, тоже несколько условна, так как далеко не все гимны РВ связаны с определенным ритуалом.
Из остальных вед наиболее зависима от РВ СВ. Она дошла до нас в двух редакциях (gdkha букв, «ветвь»): Каутхума (Kauthuma), считающаяся вульгатой, и Ранаяния (Ranayanlya) 4. Собрание Каутхума состоит из 1810 стихов, из которых только 76 не встречаются в РВ. Стихи заимствованы главным образом из мандал VIII и IX РВ и предназначены для пения, сопровождающего торжественный ритуал жертвоприношения— шраута (qrauta). Собрание состоит из двух частей арчика (arcika), из которых первая (purvarcika), меньшая по объему, обращена к богам Агниу Индре, Соме, а вторая (uttararcika) сопровождает только ритуал жертвоприношения сомы. Между стихами нет внутренней связи — их последовательность определяется исключительно ходом литургии. Таким образом, по содержанию эта веда не представляет интереса. Языковые отличия некоторых стихов от соответствующих ригведийских объясняются, скорее всего, их предназначенностью для музыкального исполнения 5. Назначение этой веды было прежде всего музыкальным — обучение мелодиям (samari), на которые поются стихи во время ритуалов.
По индийской традиции стих, точнее стихотворный размер, считался исходным по отношению к мелодии, ее лоном (yoni) 6. Определенные размеры регулярно пелись на установленные для них мелодии. Но наряду с этим возможно было пение данного стихотворного размера и на несколько мелодий. Наиболее известные названия мелодий — rathamtara и brhat, упоминаемые также в РВ.
Обе арчики СВ представлены в виде текста в словесной форме. К ним приложены собственно напевы (gana), где текст представлен в той форме, как он поется:с удлинением отдельных слогов, повторами, делениями слов вопреки их морфологической структуре, вставками лишенных значения слов и слогов (hogi, hoi, httva) ji даже иногда коротенькими вставными предложениями — т. е. текст, измененный порой до неузнаваемости. Его сопровождает нотация в виде подстрочных цифр и букв 7.
В современной Индии сохранились живые продолжатели музыкального исполнения вед — самаведины, и существуют различные их школы. В последнее время было многое сделано в области изучения современного исполнения, претендующего на продолжение древней музыкальнойтрадиции 8.
ЯВ противостоит всем остальным ведам в том отношении, что она целиком связана со шраута-ритуалом по своему содержанию. Ее оригинальную часть составляют жертвенные формулы — яджус, произносимые в определенные моменты ритуального действия. Понять ее содержание можно только исходя из ритуала.
Текст ЯВ представлен несколькими редакциями, принадлежащими разным школам брахманов-ритуалистов. Как отмечает Гонда 9, восстановить на основании этих редакций исконный, первоначальный текст ЯВ не представляется возможным, удается только выделить то общее содержательное ядро, которое прослеживается во всех редакциях: жертвоприношения в день полнолуния и новолуния, жертвоприношение сомы, сооружение алтаря для Агни.
По индийской традиции школы этой веды разделены между Черной (kfsna) и Белой (gukla) ЯВ. Первая кроме яджусов и стихотворных молитв— мантр (mantra), включает также прозаические пояснения ритуала — брахманы (brahmana). Вторая состоит целиком только из яджусов и мантр и лишена пояснений ритуала, в связи с чем и называется чистой или белой.
ЧернаяЯВпредставленаследующимиредакциями:
1) «Катхака» (Kathaka), принадлежащая школе Катха (Katha).
2) «Капиштхала (-Катха)» (Kapisthala-katha), принадлежащая школе Капиштхала — ответвлениюшколыКатха.
Эти две так называемые северные редакции, очень близкие между собой, фактически варианты одного и того же текста. При греках они существовали в Пенджабе, в дальнейшем распространились также в Кашмире. Им противостоят две более южные редакции:
3)«Майтраяни» (Maitrayani), территориально связанная с восточной частью современногоГуджарата,к северу от г.Бароды.
4)«Тайттирия» (Taittiriya), соотносимая с территорией к югу от р. Нарбуды.
Все редакции Черной ЯВ весьма тесно связаны между собой по своему материалу и его аранжировке.
Белая ЯВ представлена одной редакцией:
5)«Ваджасанейи» (Vajasaneyi), которая была распространена в до лине Ганга 10. Эта редакция сохранилась в двух вариантах: «Мадхьян- дина» (Madhyandina) и «Капва» (Kaiiva), отличающихся друг от друга лишь незначительными разночтениями. Само название Vajasaneyi является производным от Vajasaneya — патронимического имени известного автори тета в области ритуала Яджнявалкьи (Yajnavalkya).
Белая ЯВ, хотя и состоит из более однородного текста, включает в себя целый ряд поздних частей и в целом считается более поздней сам-хитой, чем Черная ЯВ. Что же касается хронологического соотношения редакций Черной ЯВ, этот вопрос пе решен окончательно, хотя и выдвигалась такая их хронологическая последовательность, как Майтраяни, Тайттирия, Катхака и.
Во всех редакциях ЯВ часть мантр заимствована из РВ. В Ваджаса-нейе эти заимствования составляют несколько более одной четверти всех стихов. Остальные мантры, а также яджусы являются самостоятельным творением авторов ЯВ. И эта независимость от РВ, пусть и ограниченная, отражает развитие и усложнение ритуала жертвоприношений по сравнению с эпохой РВ.
Текст ЯВ отличается от текстов РВ и АВ в том отношении, что в нем нельзя выделить самостоятельную композиционную единицу содержания, которая лежала бы в основе более крупных едипиц — книг 12. Определяющим для понимания текста является внелингвистический фактор — ритуал, что сближает ЯВ с СВ.
Если попытаться описать содержание ЯВ предельно полным образом (исходя в связи с этим из текста Черной ЯВ, включающей в себя также брахманы), то следует выделить 3 уровпя: I — ритуал, II — яджусы и мантры, III — брахманические комментарии. Уровень I является независимым по отношению к другим уровням и только он один отличается логической последовательностью составляющих его единиц, т. е. действий, из которых состоит ритуал, и организован синтаксисом этого уровня в особый текст. Этот уровень является внелингвистическим и именно он мотивирует уровень II, поскольку яджусы и мантры произносятся в строго определенные моменты ритуала и непонятны вне ритуального контекста. При этом на основании уровня II оказывается невозможным реконструировать уровень I в его последовательности элементов.
В роли указателя связи между уровнями I и II может выступать какой-либо внешний по отношению к ЯВ текст. Начиная с поздневедий-ского периода возникает обширный класс таких вспомогательных комментаторских текстов (сутры и проч.), основное назначение которых — устанавливать соответствия между разными уровнями древнего текста или вообще связь с ним. Вспомогательные по назначению, эти тексты, принадлежа к другой, более поздней эпохе, могли перерастать по содержанию в самостоятельные произведения.
Уровень II является определяющим по отношению к уровню III: формальной отправной точкой для брахманическнх комментариев служат яджусы и мантры. Функция уровня III состоит в установлении соответствий, во-первых, между элементами двух других уровней, т. е. между ритуалом и словесными формулами, и, во-вторых, между элементами уровней I, II и элементами мироздания, между микрокосмом и макрокосмом (т. е. снова имеет место выход за пределы собственно лингвистического текста).
Взаимное расположение уровней III и II является формальной характеристикой Черной и Белой ЯВ. В первом случае эти два семантически соотнесенных друг с другом уровня объединены в рамки одной веды, во втором разъединены — «Шатапатха-брахмана», семантически примыкающая к «Ваджасанейи-самхите», не входит в ее состав.
В пределах уровня II яджусам свойственна прозаическая форма, а мантры бывают большей частью метрическими. Уровень III представлен прозаическим текстом, в который иногда (не во всех брахманах) могут быть вкраплены стихотворные гатхи (gatha). Уровень III включает также стихотворные цитаты из уровня П. Они всегда очень кратки и иногда могут быть сокращены до первых слов стиха. За ними следует прозаический комментарий. Именно посредством цитат из уровня II осуществляется основная функция уровня III, заключающаяся в установлении соответствий между элементами двух других уровней. Цитата, обычно формально отмечается или словом iti «так», или предложением ityaha «Он так сказал» (sc. жрец), или с помощью какой-либо иной отсылки к форме произнесенного стиха. При отсутствии цитат соответствие между разными уровнями устанавливается посредством какого-либо внешнего по отношению к ЯВ тексту, например, сутры. ЯВ является первым древнеиндийским текстом, построенным по принципу: «цитата — комментарий», сыгравшему первостепенную роль в дальнейшем при создании религиозных, философских и научных трактатов.
Устанавливая соответствие между микрокосмом и макрокосмом, комментарий Я В нередко прибегает к ряду отождествлений между их элементами, что в дальнейшем было еще детальнее разработано в упанишадах. Так, например, в «Тайттирия-самхите» устанавливаются соответствия между органами тела и определенными богами, между богами и числом слогов сакральной речи, между частями года и слогами, между кирпичами первого круга, которыми обкладывают жертвенный костер, с одной стороны, и сторонами света, временами года, стихотворными размерами и проч., с другой. Характерными стали именно отождествления списками.
Нередко в комментарии приводится рассказ о мифологическом прошлом различных элементов уровней I или II, например, о мифологическом происхождении разных пород дерева, из которых делают жертвенную утварь, о значении рисовой каши в ритуале, благодаря которой некогда Индра убил Вритру. Такой рассказ обычно заключается формулой: «Кто знает так, будет процветать» (или завоевывать, достигать и т. п.).
За этими рядами отождествлений в синхронном и в диахроническом плане кроются магические представления, тесно переплетенные с религиозными взглядами авторов ЯВ. Не раз обращалось внимание на то, насколько изменилось соотношение религии и магии в ЯВ по сравнению с РВ. Если в РВ боги были объектом почитания, а жертвоприношение только средством, с помощью которого это почитание осуществлялось, то в ЯВ в центре внимания находится само жертвоприношение. Господствует взгляд, что правильно совершенное жертвоприношение дает жрецу власть над богами. Отсутствует восхищение перед силой богов (нет новых мифов на эту тему) и сознание греха перед ними. Любая молитва связана с определенным ритуалом, приводящим к получению материальных выгод. Крайне усложнившийся -ритуал доступен только касте жрецов 13— кастовая система в период ЯВ уже вполне установилась, а брахманы приравниваются к богам.
Язык ЯВ (как стихотворных, так и прозаических частей) более позднего характера, чем в РВ. Значительные сдвиги произошли в мифологии: они проявляются как в самом пантеоне богов, так и в соотношении богов с асурами. Среди богов на первое место выдвигается Праджапати — творец вселенной. Рудра приобретает черты и имена, характерные для Шивы. Вишну также выдвигается на передний план по сравнению с РВ. Слово asura перестает быть эпитетом богов и обозначает только демонов, выступающих как класс и находящихся в постоянной борьбе с богами — deua. ЯВ отражает также неизвестный в период РВ культ змей. Вся мифология, играющая в этом памятнике подчиненную роль, сосредоточена вокруг борьбы дэвов и асуров, протекающей с переменным успехом и служащей для мотивировки различных особенностей ритуала.
Географический ареал ЯВ и брахман лежит к востоку от Пенджаба. Это территория, ограниченная на севере Гималаями, на юге горами Винд-хья, на востоке — районом междуречья Ганга и Джамны (Доаб) и на западе — р. Сатледж. Центром брахманской культуры считается область от современного Дели до Матхуры (Brahmavarta или Aryavarta). Особенно священным почитается место к северу от Дели — Курукшетра (Кигик-setra), хорошо известное также из «Махабхараты». Народы, населявшие эти места, — это куру (киги) и панчала (pancala).
В поздневедийскую эпоху известны города, развитие ремесел и торговли, подъем земледелия в долине Ганга, связанный также с освоением железа. Вводятся новые культуры, которые в дальнейшем стали для Индии основными:рис, кунжут, лен и, по-видимому, также хлопок.
В художественном отношении ЯВ не является интересным памятником. Ее значение заключается, с одной стороны, в сохранении некоторых крайне архаичных ритуалов, с другой, в достаточно полном отражении периодаформирования классическойбрахманской культуры.
Четвертая веда — АВ до сих пор не признается канонической некоторыми ортодоксальными приверженцами трех вед. Среди вед она занимает совершенно особое положение, потому что в основе ее лежит собрание древних народных заговоров, и только постепенно эта основа обрастала более поздними частями, вполне соответствующими религии ариев, все собрание подверглось обработке редакторов-брахманов и приобрело ту форму, которая вполне допускала ее канонизацию в качестве четвертой веды. При всем том среди прочих вед АВ со своими заговорами и заклинаниями выделяется как памятник древней магии, отражающий жизнь древнего ария в наиболее интимных аспектах с ее страхами и надеждами, в некотором роде энциклопедию личной и общественной жизни того времени 14.
Древнее название этого собрания не «Атхарваведа», а «Атхарвангн-раса» (Atharvaiigirasa). Оно состоит из имен двух мифических родов мудре-цов-риши: Атхарванов. жрецов огня, с которыми индийская традиция связывает белую магию (заговоры на достижение добра) и Ангирасов, воплощающих черную магию (заговоры на достижение зла). Другие ее названия — Бхригвангираса (Bhrgvangirasa), где Бхрпгу — имя еще одного мифического рода жрецов, связанных с огнем, и Брахмаведа (Brahmaveda). Связь со жрецами огня отражается в названиях потому, что магические обряды этого памятника совершались при зажженном в очаге огне. Более позднее название Брахмаведа свидетельствует о стремлении к канонизации этой не вполне законной веды: в спекулятивных частях АВ brahman провозглашается в качестве высшего принципа, сторонники этой веды связывают ее с деятельностью главного жреца — brahman'а.
Более поздний характер XQ по сравнению с РВ не вызывает сомнений. Об этом свидетельствуют и язык, и географические и культурные реалии. К периоду создания АВ арии уже значительно продвинулись из Пенджаба на юго-восток Индии, но в какой именно части страны создавалась АВ,более точно определить невозможно.
Условно АВ можно датировать началом I тысячелетия до н. э. По своему составу памятник этот неоднороден, и разные его части могли складываться в разное время. Кодификация АВ — самхиты должна была закончиться во всяком случае до V в. до н. э. Древняя часть заговоров и заклинаний АВ весьма близко сопоставима со сходными текстами других индоевропейских традиций, и таким образом ее можно возвести к общеиндоевропейскому периоду. Иногда отдельные заговоры АВ могут быть даже более архаичными, чем древние гимны РВ 15. Другие части явно принадлежат индийской традиции. Как отмечает М. Винтернпц 16, брахманы были не только редакторами всего собрания, но одновременно и авторами гимнов АВ. Весьма вероятно, что некоторые верования и культы доарийского населения Индии также нашли свое отражение в АВ (среди прочего, например, и культ змей). Хронологическое соотношение АВ и ЯВ остается неясным. С одной стороны, деградация ригведийского пантеона в ЯВ зашла несколько дальше, чем в АВ 17. С другой, общее наследие стихов, заимствованных из РВ в ЯВ и в АВ, сохранено лучше в ЯВ.
- Некоторая противопоставленность АВ трем остальным ведам, проявляющаяся и в содержании, и в ритуальной ориентированности: АВ менее прнчастна к торжественным шраута-ритуалам, связанным с жертвоприношением сомы, которые являются центральными для трех прочих вед, для нее характерны прежде всего скромные домашние обряды — грихья (gfhya) 18— дала в свое время основания М. Блумфилду для выдвижения гипотезы о наличии двух разных социальных диалектов в ведийский период. По Блумфилду, с самого начала в Индии сосуществовали две формы религиозного сознания: иератическая религия, связанная с культом хаомы в Авесте,'и народные верования. Истоки того и другого восходят к общеиндоевропейскому состоянию. Различия в языке, стиле и метрике, которые существуют между РВ и АВ, было бы неправильно объяснять только хронологически, скорее они принадлежат двум разным диалектам 19. Эта гипотеза не нашла отклика в научном мире, и в дальнейшем и сам ее автор на ней не настаивал.
Выдвигались и другие гипотетические интерпретации этой веды. Одна из гипотез, поддерживаемая рядом современных индийских ученых, предлагает этнокультурные объяснения обособленного характера этой веды. Согласно этой гипотезе, АВ сложилась не в ортодоксальной брахманской среде, подобно другим ведам, а в среде вратьев (vratya) 20, прославлению которых посвящена книга XV АВ. Индийский историк Р. К. Чоудхари считает, что вратьи — одно из арийских по происхождению племен, живших в восточной Индии, в Магадхе (принадлежа к ранней волне иммиграции, они были оттеснены на периферию арийского мира более поздними волнами ариев), но не принадлежавших к религии ариев. Вратьи были кочевниками, занимались военными набегами и охотой, среди них были распространены магия и колдовство, они отличались от ортодоксальных ариев и по религии, и по социальному устройству. Согласно Р. Н. Дандекару, вратьям был свойствен самостоятельный религиозный культ, и в центре их религии находилась фигура Рудры 21". С помощью очистительных обрядов (vratyastoma) вратьи могли быть приобщены к брахманической религии, и постепенно происходила их ассимиляция с ортодоксальными ариями.
Авторы этой гипотезы видят в некоторых особенностях АВ выражение культуры вратьев: заговоры и заклинания, культ Рудры-Шивы, следы фаллического культа в таком мифологическом персонаже, как Скамбха и, наконец, восхваление вратьев в одной из книг. Поэтому АВ и должна была считаться еретической не-ведой, и только постепенная брахманизация дала возможность включить ее в число вед. Хотя доказать все эти положения вряд ли представится возможным, в целом не следует исключать того, что отдельные части А В могли возникнуть вне брахманической среды.
АВ дошла до нас в двух редакциях: Шаунакия {Qaunaklya), которую обычно принимали за вульгату 22, и Пайппалада (Paippalada), довольно сильно отличающихся друг от друга. Они различны по объему (Пайп. АВ больше, чем Шаун. АВ), по составу материала и его аранжировке, по соотношению метрических и прозаических частей (в Пайп. АВ прозаическая часть больше). Текст Шаун. АВ лучше сохранен и акцентуирован (в отличие от Пайп. АВ), он также снабжен комментаторскими и вспомогательными текстами. Однако Пайп. АВ в ряде отношений более самостоятельна (около 1/8 части ее стихов не повторяются ни в одной другой веде), а некоторые общие с Шаун. АВ места передает более точно. Редакция Шаун. АВ изучена на западе гораздо лучше, хотя в Индии в древности редакция Пайп. АВ была, возможно, самой главной — следы этой школы обнаруживаются в разных местах современной Индии, где брахманы-пайппаладины продолжают живую устную традицию своей школы.
Шаун. АВ состоит из 20 книг, объединяющих в себе 371 гимн, или около 6000 стихов. 1 6 объема является прозой (целиком в прозе выдержана книга XV, а также большая часть книги XVI). Силлабический стих вообще весьма неточен и иногда незаметно переходит в прозу. Для передачи текста традиционным устным путем он еще делится на равные по объему части — «уроки».
Исследования ряда ученых по экзегетике этой редакции показали, что текст Шаун. АВ состоит из неоднородных пластов, организованных по разным принципам. Самая поздняя — последняя книга XX почти целиком заимствована из РВ, и гимны в ней, как в ЯВ, расположены в литургическом порядке. В книге XIX принцип расположения материала неясен, она является дополнением к предыдущим книгам I—XVIII. Из них древнее ядро составляют книги I—VII, объединяющие в себе краткие заговоры. Книги VIII—XII включают длинные (более чем из 20-ти стихов) гимны на разные темы. Из книг XIII—XVIII каждая посвящена одной теме: прославлению Красного Солнца (XIII), Солнца, отождествляемого с Индрой и Вишну (XVII), вратьев (XV), свадебному обряду (XIV) и похоронному (XVIII — так называемая «Книга мертвых»), и только в книге XVI две темы: восхваление вод и изгнание дурных снов. Эти части входили в АВ-самхиту в разной последовательности. Сравнительно поздно, видимо, вошли «тематические» книги.
Композиционные единицы, составляющие метрические книги АВ, называются туземной традицией тем же словом, что и гимн РВ — sukta, хотя значительная их часть по содержанию и по структуре являются не гимнами, а заговорами. Структура заговора АВ отличается рядом характерных признаков. Он обязательно содержит просьбы и пожелания заклинателя, в связи с чем предлагалось описывать содержание заговора как переход от исходного состояния к желанному с помощью некоей магической процедуры 23. Описание желанного состояния в заговоре всегда имеется, иногда оно становится ясным из высказываемых просьб (в зависимости от типа заговора заклинатель просит даровать здоровье, богатство, власть; изгнать болезнь, колдовство; предотвратить действие дурных снов или предзнаменований и т. п.). Исходное состояние не обязательно описано в заговоре, оно может подразумеваться.
Можно выделить три типа соотношения желаемого состояния с исходным. Во-первых, когда желаемое состояние противоположно исходному и а) предполагает наличие чего-то такого, что отсутствует в исходном состоянии (например, в заговорах на возвращение ушедших коров, на дождь и т. п.) пли б) предполагает отсутствие чего-то такого, что есть в исходном состоянии (например, в заговорах на изгнание болезней, демонов и т. п.).
Во-вторых, желаемое состояние равно исходному (например, в заговорах на сохранение любви, царской власти и т. п.).
В-третьих, желаемое состояние отличается от исходного в количественном (а не в качественном отношении), т. е. предполагает большую степень некоторого качества (например, в заговорах на долголетие в сто осеней, на усиление царской власти и т. п.).
Исходное и желанное состояние соотносятся с определенными субъектами. Всегда присутствует субъект, произносящий заговор, — заклинатель. Исходное состояние может быть соотнесено с ним самим или с другим лицом: заказчиком или врагом. В роли субъекта желанного состояния тоже могут выступать разные лица. Если это заклинатель или заказчик, то заговоры первого типа предполагают наличие чего-то положительного или отсутствие чего-то отрицательного по сравнению с исходным состоянием; заговоры второго типа предполагают сохранение положительного качества; заговоры третьего типа — его усиление. Таковы заговоры белой магии. Если же субъект исходного состояния не совпадает с субъектом желаемого состояния, а речь идет о враге или сопернике, то заклинатель и заказчик не являются субъектами ни того, ни другого состояния, а желаемое состояние предполагает наличие отрицательных качеств и отсутствие положительных (например, пусть враги падут с переломленной шеей, пусть змея захлебнется своим ядом). Таковы заговоры-проклятья черной магии.
В ситуации заговора обязательной является магическая процедура — средство, с помощью которого происходит переход от одного состояния к другому. Она представлена несколькими вариантами — произнесение текста заговора, совершение магических действий, использование посредника.
Произнесение заговора вслух (обычно вполголоса) является неотъемлемой частью магической процедуры. Оно связано с представлениями о магической силе слова и высказывании истины. В заговоре полагалось назвать имя врага (считалось, что произнесение имени дает власть над его носителем) 24, нередко обыгрывалось «магическое слово», высказывались различные «истины» (часто не имевшие непосредственного отношения к ситуации заговора, например, IV, 18, 1: «Лунный свет сходен с солнечным, | У ночи сходная природа с днем. | Я призываю истину на помощь: | Да лишатся сока колдуны!»). Верой в магическую силу слова объясняется и такой прием в заговорах, как изображение желаемого состояния как уже достигнутого (например, в заговоре против блуждающих почек VII, 96: «Я заставил почки | Занять (свое) место!»).
Магическая процедура может включать в себя магические действия. Они бывают двух родов: реальными и символическими. Под реальными действиями подразумевается давание лекарств, разведение огня, выкапывание целебных растений и т. п. Под символическими — отсылание колдовства прочь, стряхивание болезни на другого человека, предсказание, какое войско победит, по тому, в чью сторону потянется дым от костра и т. п.
В основе этих действий лежит магическое мировоззрение, которое С. Шайер определил как «закон символической эквивалентности» 25, согласно которому каждый предмет является не только тем, что он есть на самом деле, но и чем-то другим; все связано между собой таинственной эквивалентностью, и задача заклинателя состоит в том, чтобы этим «законом эквивалентности» овладеть и тем самым подчинить себе все вокруг.
В магической процедуре часто используется посредник, которому заклинатель передает свои функции, а на себя в таком случае берет функцию побудителя посредника, осуществляющего переход от исходного состояния к желаемому. Посредники бывают двух типов (они находятся в отношении дополнительного распределения): те, с которыми возможно непосредственное соприкосновение (амулеты, травы и растения, барабан и др.), и те, с которыми это невозможно: боги, солнце, луна, звезды и др. В заговорах обычно посредник восхваляется, ему часто приписывается мифологическое прошлое, приводится его родословная и имена. Ср., например, обращение к растению-амулету в II, 27, 3: «Ведь Индра положил тебя на руку, | Чтобы рассеять асуров. | Разбей спор возражающих (мне)! | Сделай их лишенными сока, о растение!» Сведения о самом заклинателе приводятся в заговорах значительно реже. Таково в общих чертах описание структуры заговора в АВ, которое одновременно дает семантическую классификацию заговоров.
Существует традиционная индийская классификация заговоров по содержанию, хотя и не строгая, но явно удобная, и потому приводимая обычно с некоторыми изменениями и дополнениями также в работах западных ученых. По этой классификации различаются следующие типы заговоров: целебные (bhai§ajyani9 на долгую жизнь (ayusyani), отражающие колдовство {abhicarikaw и kftyapratiharariani), женские (strikarmani), на согласие (sarnmanasyani), царские (rajakarmani), на процветание (paustikani), искупительные (prayagcittani).
Из перечисленных типов заговоров особенно интересны целебные, дающие представления о началах медицины в древней Индии 26. Традиционная индийская медицина аиюрведа (ayurveda букв, «знание долголетия») недаром считалась рядом авторитетов приложением к АВ. В основе медицины того времени лежали общие взгляды ведийских ариев на природу болезни. Причину болезни видели в одержимости демоном, колдовстве или насланной врагом порче, в грехе перед божеством, в нарушении космического закона {На). В задачи заклинателя входило изгнание демона и пересаживание болезни на кого-либо другого (болезнь и грех рассматривались как некая подвижная и устранимая абстрактная субстанция27), в воссоздании жизни 28и здоровья больного человека, что символизировало некоторое подобие космогонического акта. Это вовсе не исключает того, что арии АВ были хорошо знакомы с анатомией человека, патологией (хотя ее сфера делилась на отдельные болезни по.совсем иным принципам, чем в современной медицине), применением лекарств (прежде всего из целебных растений и зерен), с рядом лечебных процедур. Главным средством терапии, однако, в то время оставался заговор.
Царские заговоры — они касаются царской власти и военных побед — интересны € точки зрения отражения в них исторических реалий, древних магических ритуалов, сопровождающих их 29и мифологических представлений, лежащих в основе этих ритуалов 30. В двух словах можно сказать, что царская власть была ограниченной, царствование могло быть благополучным, только если царь не нарушал привилегии брахманов (обожествление их зашло уже весьма далеко), и жрец-пурохита, во время обряда помазания на царство символически дававший ему силу и власть, с помощью этого обряда оказывался неразрывносвязанным с царем.
В состав АВ входит значительное число текстов, не являющихся заговорами. Среди гимнов АВ выделяются по содержанию гимны в интересах брахманов, носителей сокровенного знания, совершающих обряды и занимающих самое высокое положение в обществе. Ряд гимнов специально посвящен брахманам. Большей частью они содержат проклятья в адрес того, кто оскорбит брахмана, его жену, кто отберет его корову и убьет ее. Такому лицу, даже если это сам царь, грозит неминуемая гибель. Корова — доля богов и брахманов.
Группа гимнов АВ имеет философско-спекулятивный характер. Они посвящены размышлениям над сутью богов и вопросам космогонии. Характерным для АВ является пантеистическое восприятие единого бога или космогонической силы: единый творец вселенной принимает в АВ множество проявлений. Это может быть Брахман-абсолют, пронизывающий мироздание; брахмачарин — ученик жреца-брахмана; Рохита — Красное Солнце, летящее по небу, наполняющее жаром вселенную и несущее на себе богов; Время (kala) в образе нестареющего тысячеглазого коня о семи поводьях, обходящего вокруг вселенной; Скамбха — космическая рама; Праджапати, отождествляемый с Брахманом.
Две книги АВ целиком посвящены обрядам: свадебному и похоронному. Большая часть свадебных мантр взята из РВ. О последовательности действий в свадебном обряде эти стихи, как и в РВ, представления не дают. Похоронный обряд более независим от РВ и свидетельствует самостоятельную традицию поминания предков.
Мифология АВ подчинена магии. Боги в заговорах нередко утрачивают свои индивидуальные свойства, заклинатель может призывать их списком. Мифы не играют заметной роли, а служат скорее обрамлением магических действий. Новых мифов нет. Основную часть пантеона составляют боги РВ, но определенные смещения в пантеоне происходят. Главным для АВ, несомненно, является Агни (а не Индра, как в РВ) — огонь домашнего очага, над которым совершаются обряды. Варуна полностью утрачивает черты милосердия и превращается в мрачного бога-карателя. Боги в целом достаточно четко противопоставлены демонам-асурам. Заметно усиливается и пополняется класс абстрактных богов. В АВ засвидетельствован культ змей, который был неизвестен ариям РВ и восходит, по-видимому, к религии местного населения.
В художественном отношении АВ представляет самостоятельную ценность. Конечно, она уступает высокому поэтическому искусству РВ, создавшему суггестивный стиль, многоплановость содержания, изощренную игру формой. Но здесь были совсем другие задачи и другая среда. Энергичная поэзия заговоров АВ с ее ритмическими повторами, традиционными сравнениями и метафорами, развернутым параллелизмом и т. п., дает все основания рассматривать эту веду как произведение художественной литературы.
За ведийскими собраниями-самхитами следует период брахман. Брахмана (brdhmana букв, «комментарий к brahman'у», т. е. к веде) — ортодоксальный комментарий ученых ритуалистов-брахманов, цель которого состоит в объяснении сути и происхождения ведийских шраута-ритуалов, их связи с ведийскими мантрами и установление их соответствий элементам мироздания. Как говорилось выше, брахманы входят в состав Черной ЯВ, в связи с которой и было описано их содержание и назначение.
Индийская традиция приписывает каждой веде-самхите свои брахманы. РВ принадлежат Айтарея (Aitareya) и Каушитаки (Kausltaki), или Шанкхаяна (Qankhayana), брахманы; СВ-Панчавинша (Pancavimga букв, [брахмана] двадцати пяти [книг]), или Тандьямаха (Tandyamdba), и Джайминия(Jaiminlya) — брахманы;Черной ЯВ — Тайттирия-Брахмана (Taittirlya); Белой ЯВ — Шатапатха-брахмана (Qatapatha букв, [брахмана] «ста путей»); АВ — Гопатха-брахмана {Gopatha). При этом и по языку и по своему содержанию брахманы стоят ближе всего к ЯВ 31. Приблизительное время создания основного их свода — VIII—VII вв. до н. э. Судя по упоминаниям в источниках, до нас дошли не все брахманы.
Относительная хронология брахман во многом остается неясной. Древнейшими являются брахманы Черной ЯВ. Самой поздней признают брахману АВ, досочиненную из престижных соображений для канонизации этой веды 32. Самая значительная по содержанию Шат.-Бр. принадлежит тоже к числу поздних. Поскольку брахманы влияли одна на другую и заимствовали друг из друга, установление их точной хронологии весьма затруднительно.
В брахманах РВ, из которых более значительна Айт-Бр., в связи с функциями жреца-хотара толкуются прежде всего ритуалы жертвоприношения сомы, а также обряды жертвоприношения животных, помазания царя, времен года и некоторые другие.
Традиционно содержание брахман делится на две части: сначала даются правила совершения ритуалов (vidhi), затем их толкования (artha-vdda).
Для содержания и стиля.брахман, как отмечает Я. Гонда 33, в целом характерно широкое использование рядов отождествлений элементов ритуала и феноменального мира, в результате чего одно понятие постоянно выступает как форма (тира) другого. Обыгрывание различных классификаций, в том числе нумерических, лежит в основе брахманической ортодоксальной науки. Нередко эти отождествления приобретают характер «магической эквивалентности», что сближает их с учением упанишад. Типичная формула брахман: «Кто так знает» (т. е. знает «закон» этой эквивалентности), приобретает всевозможные блага34. Широко применяется также псевдонаучное этимологизирование для объяснения определенных понятий. Брахманы представляют наибольший интерес как памятники, отражающие в описании ритуалов некоторые очень архаичные модели, как самостоятельный этап древнеиндийской религиозной и философской мысли и, наконец, как очень важный источник для воссоздания исторических реалий.
С точки зрения художественной литературы, брахманы ценны теми мифами и легендами, которые в них излагаются (особенно в Шат. и Джайм. Брахманах), как, например, о Пуруравасе и Урваши (ср. пьесу Калидасы «Викраморваши»); о Бхарате — сыне царя Душьянты и нимфе Шакун-тале (ср. «Шакунталу» Калидасы); о Ману и всемирном потопе, от которогоегоспасларыба; оШунахшепе,которогоотец хотел принести в жертву 35и многие другие. Для интерпретации РВ эти брахманпческие легенды часто оказываются ценнейшим источником, потому что ряд этих мифов известен еще в РВ, но там они не излагаются, а только упоминаются, в то время как в брахманах они последовательно излагаются (ср. гимн-диалог Пурураваса и Урвашп X, 95 или дважды мелькающее в гимнах имя Шунахшепы, о котором говорится, что он закован пли привязан к жертвенному столбу, и что спас его Варуна или Агни, а как и почему все это произошло, становится известным из Айт. Бр. 7, 13—18. Правда, все эти мифы в брахманах получают исключительно ритуальное истолкование, наконец, могут встречаться разные варианты сюжета в РВ и в брахманах, но тем не менее без брахман текст РВ остается непонятным.
Заключительной частью брахман, примыкающих к той пли иной сам-хите, являются араньяки {агатгуака букв, «лесной [текст]») — эзотерические тексты, предназначенные для изучения в одиночестве отшельниками в лесу. Они содержат символические и метафизические пояснения к ритуалу, весьма близкие по духу к упанишадам. Араньяки представляют собой переходную ступень между брахманами и упанишадами.
Подобно тому, как брахманы заключаются араньяками, те в свою очередь завершаются упанишадами. Упанишады (upanhad букв, «усаживание рядом», т. е. у ног учителя) представляют собой сокровенное учение, котороеучительвтайнепередаетодному посвященномуученику.
Согласно поздней индийской традиции, каждый из классов ведийских текстов соотносится с одной из четырех стадий жизни (dqrama) ортодоксального индуса (прежде всего брахмана): веды — со стадией ученика-брахмачарина {brahmacdrin), изучающего их; брахманы — со стадией домохозяина {grhastha), руководствующегося ими при совершении обрядов; араньяки — со стадией лесного отшельника (udnaprastha) и упанишады — со стадией нищего аскета, отказавшегося от всех мирских благ (samnydsin). Слово самхита в расширенном понимании включает в себя не только веду, но и принадлежащие ей брахманы, араньяки, упанишады. В результате вся огромная ведийская литература может быть представлена как четыре таких самхиты.
Упанишады создавались, вероятно, в VIII—VII вв. до н. э. Наиболее древними являются Брихадараньяка — (Brhaddranyaka) к Шат.-Бр.; Чхандогья — (Chandogya) к Чханд.-Бр., принадлежащей СВ; Тайттирия, Айтарея, Каушитака, примыкающие к одноименным брахманам, и Кена-упанишада, относящаяся к школе СВ. Кроме них существует ряд поздних упанишад, из них наиболее значительна по содержанию Иша-упани-шад (Тда), относимая к Белой ЯВ. Самые древние упанишады прозаические, Кена наполовину стихотворная, из более поздних упанишад одни выдержаны в стихах, другие в прозе.
Упанишады связаны с ведами только генетически. На самом деле они представляют собой совсем иной, гораздо более поздний этап развития религиозной и философской мысли древних индийцев, называемый ведантой. Собственно к художественной литературе упанишады, как и брахманы, не относятся, хотя для них и характерна отточенная выразительная форма, образный и метафорический язык. Однако эти формальные средства подчинены задаче наиболее действенного проповедования тех идей, которые заложены в этом учении. Характерной для упанишад является концепция брахмана-абсолюта и его соотношения с индивидуальной душой-атманом (dtman букв, «дыхание»); учение о пране (ргапа) — дыхании, отождествляемом с космической силой-ветром (отождествления составляют неотъемлемую черту мировоззрения упанишад); о пути богов и пути предков после смерти, о неуничтожимости атмана; о карме — совокупности деяний, остающейся после смерти человека и определяющей возвращение в сансару—круговорот рождений и др. Как видно из этого краткого перечня, в упанишадах заложены те основные положения, из которых в дальнейшем развивается классический индуизм 36.
Текст РВ и относительная хронология его частей
Огромное по объему собрание, РВ состоит из 1028 гимнов разной длины: от 1 (I, 99) до 58 (IX, 97) стихов (средняя длина гимна 10—11 стихов). Среди них 11 дополнительных более поздних гимнов, текст которых хуже сохранен, — так называемые гимны валакхилья (vdlakhilya), вставленные в мандалу VIII после гимна 48. Всего в РВ 10 462 стиха. Гимн традиционно считается основной композиционной единицей в РВ, из гимнов складываются более крупные части этого памятника.
Насколько важно было понятие гимна, или хвалебной песни, для поэтов РВ, можно судить по тому, что для выражения его в тексте РВ встречается около 50-ти синонимов1, среди них слово гс (от глагола arc «воспевать»), давшее название всему собранию, и sukta (букв, «прекрасно произнесенный») —термин, употребляемый в туземной экзегетическойлитературе.
Гимны РВ образуют циклы, или мандалы (mandala букв, «круг», «диск»), которых во всем собрании насчитывается десять. Они различной величины, но при этом мандалы I и X включают одинаковое число гимнов — 191, что свидетельствует о специальном замысле редакторов собрания. Первые европейские исследователи РВ считали деление на мандалы естественным для этого памятника2; с развитием экзегозы текста РВ стало ясно, что это деление сравнительно позднее. Название «мандала» явно не случайно (в АВ, например, соответствующие крупные деления текста называются kdnda «отрезок», «часть», «книга»). Поэзия риши сосредоточена вокруг всего лишь нескольких мифов, содержание неизменно повторяется, расходяськонцентрами от одногоядра.
Поскольку РВ была священной, по-видимому, очень рано возникла потребность в том, чтобы упорядочить гимны, достигнуть их определенной аранжировки, кодифицировать все собрание, и таким образом не допускать текучести его состава, учитывая, что передача текста осуществлялась исключительно устным путем.
Между периодом создания отдельных гимнов и периодом кодификации должно было пройти по крайней мере несколько столетий. Гимны хранились в тех жреческих семьях, в которых они когда-то были созданы. Гимны манда л II—VII объединены по принципу принадлежности к тому или иному полулегендарному роду певцов. Их имена приводит традиционный комментарий (anukramani), иногда они мелькают в текстах самих гимнов. По традиции считается, что мапдалу II создали риши из рода Grtsamada, III — Vigvamitra, IV — Vamadeva, V — Atri, VI — Bharad-vdja, VII — Vasistha. Эти мандалы принято называть «фамильными». Общепризнано, что они составляют древнейшую основу РВ, на которой воздвигалось постепенно все собрание. Название это условно, потому что в других мандалах группы гимнов тоже приписываются определенным родам певцов. Комментарий вообще называет имя автора каждого гимна, но этому списку не всегда можно доверять (о чем далее), иногда же авторство гимна приписывается божеству,которому гимн посвящен.
Гимны фамильных мандал выделяются некоторыми характерными особенностями аранжировки, отличающими их от гимнов других мандал. Они посвящены разным богам, причем в пределах каждой мандалы существует примерно одна и та же последовательность богов. Сначала идут гимны Агни, затем Индре, дальнейшая же последовательность установлена менее строго: на третьем месте часто расположены гимны Всем-Бо-гам (Vigvedeudh); гимны богине Ушас обычно следуют за гимнами божественным близнецам Ашвинам. Эти закономерности были впервые отмечены А. Бергенем3, затем уточнены Г. Ольденбергом4. В пределах групп, посвященных одному божеству, гимны фамильных мандал расположены в соответствии с убыванием числа стихов. Если же два гимна равны по числу стихов, то первое место занимает тот, стихи которого выдержаны в более длинном размере. Тем же количественным принципом, но только в обратном направлении регулировались, по-видимому, объем и последовательность самих фамильных мандал. Они были расположены по возрастающему числу гимнов, но этот порядок был нарушен более поздшши добавлениями 5 (мандала II — 43 гимна, III— 62, IV — 58, V — 87, VI - 75, VII - 104).
Мандалы I, VIII и X не связаны каждая с одним определенным родом риши. Гимны расположены в них по группам, принадлежащим одному роду певцов, т. е. снова по авторскому прднципу. Однако пмепа этих создателей гимнов не совпадают с именами творцов и хранителей фамнльных мандал. Было установлено, что наиболее ранним добавлением к фамильным мандалам следует считать вторую часть мандалы I (гимны 51 — 191). То, что первая часть этой мандалы (гимны 1—50) была позднее включена в ее состав, подтверждается ее значительным сходством с мандал ой VIII. Более половины гимнов этой части мандалы I принадлежит семье Канвов (Kanva), которой принадлежит также первая часть (гимны 1—66) мандалы VIII. Эти части мандал I и VIII обнаруживают также сходство в отношении структуры гимнов, их содержания и стиля. Вообще мандал а VIII заметно отличается от фамильных мандал и по аранжировке материала (она не начинается с гимнов Агни, он появляется в ней только после Индры, Ашвинов и Марутов), и по многим другим параметрам. Кроме того, отмечалось, что мандала VIII имеет определенную связь с мандалой IX: в них встречается целый ряд общих стихов. Наконец, мандала VIII выделяется среди других мандал РВ тем, что ее гимны имеют в основном искусственную для РВ строфическую структуру, когда в одну строфу объединены стихи разных типов (брихати, какубх, ушних и др.)- Эта мандала содержит необычайно большое число длинных гимнов. Она выделяется также некоторыми редкими мифами, именами царей явно неарийского происхождения. Место мандалы VIII в РВ выяснено не до конца.
Мандала IX отличается от всех остальных мандал тем, что она посвящена одному божеству — Соме-Павамане (Soma-pavamdna) «Соме очищающемуся», т. е. соку сомы в процессе приготовления из него напитка бессмертия богов амриты (amrta) 6. Поскольку риши — авторы гимнов маггдалы IX принадлежат к тем же семьям, что и авторы фамильных мандал, во-первых, и фамильные мандалы не содержат ни одного гимна Соме-Павамане, во-вторых, был сделан вывод, что эти гимны были извлечены из фамильных мандал и объединены в особую мандалу в литургических целях. Как справедливо отмечает Я. Гонда, это означает также выделение ритуального ядра из текста фамильных мандал и соответственно меньшую ритуальную ориентированность этих мандал 7. С фамильными мандалами мандалу IX объединяют также некоторые общие структурные особенности, например, наличие одних и тех же рефренов, характерных для семей риши, создавших фамильные мандалы. Это говорит только о более позднем характере мандалы как таковой, но не гимнов, входящих в ее состав. Среди них могут быть и чрезвычайно древние, поскольку культ сомы / хаомы принадлежит еще общеиндоиранскому периоду. Такой точци зрения на место мандалы IX в РВ-самхите придерживаются Г.Ольденберг 8,А. Кейт 9,Л. Рену 10.Менееаргументирован взгляд В. Вюста п и М. Винтерница 12относительно того, что мандала IX представляет собой самую древнюю часть РВ, которая предшествует даже фамильным мандалам, только на основании индоиранского характера культа сомы / хаомы.
Мандала X единодушно рассматривается учеными как более позднее добавление ко всем предыдущим мандалам. Л. Рену называет ее конгломератом дополнений, добавленным к уже законченному и закрытому собранию13. Об этом свидетельствует более поздний характер языка и метрики, иные принципы аранжировки гимнов, возникновение новых тем и ряда новых идей в области космогонии, появление некоторых новых мифологических персонажей и исчезновение старых и др. Менее архаичный характер языка и даже некоторые следы сдвинутой диалектной базы мандалы X по сравнению с другими, особенно с фамильными мандаламп, проявляется весьма отчетливо. В фонетике это заметное распространение I по сравнению с г (свидетельство диалектного сдвига к востоку — ср. дальнейшее распределение г и I например, в среднеиндийских диалектах пракритах); изменение и унификация характера сандхи ударных i, и; связанное с этим в некоторой степени распространение контракции гласных и более редкая встречаемость гиатуса. В морфологии отмечается определенное стремление к унификации (вариант окончания N. pi. -asas, употреблявшийся наряду с -as, встречается реже) и к элиминации отдельных неясных форм (частицы lm, sim (по происхождению Асе. sg, употребляющийся недифференцированно в отношении лица и числа) близки к исчезновению). В области лексики характерно появление некоторых новых слов, обычных для более позднего санскрита, но не встречающихся в других частях РВ, например: ktila «время», laksml «счастье», еиат «так» и др.14 В мифологии наблюдаются некоторые важные сдвиги и перемены. Полностью сохраняют свои позиции столь популярные боги РВ, как Индра и Агни. Совсем исчезает Ушас, и утрачивают свое значение Адитьи, среди которых Митра-Варуна играли весьма заметную роль. Выдвигается вперед понятие «Bee-Боги» (Vigve devah) и, что особенно бросается в глаза, деифицируются абстрактные понятия: Гнев (Мапуи)^ Вера (Qraddha) и др. В области содержания возникают новые темы: философско-спекуля-тивные и космогонические. Встречаются новые жанры обрядовых гимнов: свадебный и похоронные. Получают гораздо большее распространение по сравнению с другими мандалами гимны-диалоги. Можно сказать, что этот жанр разрабатывается именно в мандале X. Все эти особенности убедительно подтверждают поздний характер мандалы X.
Делались не раз попытки установить более мелкие хронологические^пласты в РВ вплоть до выделения разных хронологических слоев в составе отдельных гимнов. В целом эти попытки успеха не имели 15. Не удавалось даже установить относительную хронологию отдельных фамильных мандал — у разных исследователей получались разные результаты 16.
Это никак не исключает возможности отдельных поздних интерполяций (весьма многочисленных) в виде рефренов, стихов и даже целых гимнов. Однако далеко не всегда удается объективно и аргументированно отделить архаичное от более позднего17.
Кроме деления РВ на мандалы, существует также традиционное механическое деление текста на равные части для удобства заучивания наизусть. Весь текст делится на восемь равных частей (astaka), те в свою очередь разделены на главы (adbyaya), а главы на разделы (varga). Это деление облегчало устную передачу текста.
РВ дошла до нас в двух редакциях: самхита (samhitd) — более древний слитный текст, в котором слова соединены в единую последовательность правилами фонетических ассимиляций и изменений на стыках, и более поздняя падапатха (padapdtha букв, «чтение по словам»), в которой правила сандхи сняты и текст дан в виде отдельных слов (а в ряде случаев в виде отдельных морфем) в той форме, как этого требует грамматика. Например, III, 44, 2:
самхита: vidvumgcikitudnharyagva vardhasa indra vicpa abhi qriyab\
падапатха:vidian \ cikitvdn \ harVaqva \ vardhase | indra \ viqvab j abhi \
qriyah \
перевод:
«Знаток, прозорливец, о обладатель золотистых коней, тырастешь, о Индрал надо всеми сокровищами»»
Интересно, что в падапатхе^нет гимнов Vdlakhilya — поздней интерполяции в мандале VIII, а также еще шести стихов из других гимнов (VII, 59, 12; X, 20, 1; 121, 10; 190, 1—3), добавленных, видимо, туда позднее.
Падапатха возникла в результате редакторской деятельности ученых брахманов в тот период, когда в тексте самхита уже не все было понятно. Стремление сохранить священный текст в неприкосновенности привело, во-первых, к необыкновенно точной устной передаче текста самхиты, который не имеет вариантов, хоть и хранился в жреческой среде, передаваясь устно от отца к сыну, во всяком случае больше полутора тысяч лет. Во-вторых, оно привело)к созданию разных дополнительных способов хранения текста по словам: kramapdiha (букв» «чтение шаг за шагом»), где каждое слово дается в сочетании с предыдущим и с последующим (т. е.слова а, Ь, с, d даются как ab, be, cd); и еще более сложных — jatapatha (букв, «заплетенное чтение»), где каждое слово повторяется трижды, второй раз в обратном порядке (ab, ba, ab. be, cb, be) и самого сложного ghanapatha (букв, «густое, или прочное, чтение») с весьма запутанным рисунком повторении каждого слова (ab, ba, abc, cba, abc, be, cb, bed. etc.). В-третьих, стала создаваться вспомогательная литература, цель которой — удержать и закрепить неприкосновенность ведийского текста. Сюда относятся пратпшакхья (praticakhya), предназначенные для обеспечения правильной рецитации текста при переходе от пословной редакции к слитному тексту. Фактически это первые образцы древнеиндийского языкознания, которое в дальнейшем достигло необычайно высокого развития. Сюда относятся также индексы (апикгатат), в которых называются первые слова гимна, число стихов в нем, размер, имя риши, место гимна в собрании, его ритуальное назначение и божество, которому гимн посвящен.
Дошедший до нас текст РВ принадлежит школе Шакала (Cakala последователи ведийского учителя Cakalya). Упоминаются еще четыре редакции РВ, но они не сохранились, к тому же известно, что школа Шакалы была самой авторитетной. Индийская традиция приписывает текст сам-хиты легендарному мудрецу Вьясе (Vyasa букв, «составитель»), имя которого связывают также с составлением и других вед.
/.Как уже говорилось ранее, тексты вед передавались устно. До сих пор в Индии в разных местах сохранились продолжатели живой традиции, брахманы, принадлежащие к определенным школам и рецитирующие наизусть в соответствии с правилами своей школы свою веду (в их числе есть и ригведины). Самое лучшее произношение (музыкальный акцент, долготы и пр.) сохранили жрецы, исполняющие мантры РВ во время ритуалов, они, однако, при этом могут не понимать их содержания, а знать только ритуальное назначение.
Рукописи РВ очень поздние. В древней Индии ценилось устное слово, а не буква. Первые записи индийских текстов — наскальные надписи буддийского царя Ашоки на пракритах относятся к III в. до н. э. А первое упоминание о рукописи РВ в Кашмире встречается у знаменитого путешественника в Индию ал-Бируни в XI в. Даже после возникновения отдельных рукописей РВ текст ее все равно продолжал передаваться устно.
Из комментаторской литературы к РВ в ведийский период была создана «Нирукта» (Nirukta «Этимология») Яски (Yaska), жившего, по-видимому, не позднее 500 г. до н. э. В «Нирукте» делаются попытки объяснить слова и выражения из РВ, ставшие непонятными, а также интерпретируются контексты, в которыхонивстречаются.
Существовала очень длительная традиция комментирования ведийских текстов, прежде всего РВ, которая не прекращалась до XVII в. Самым известным комментатором РВ является Саяна (Sayana), брахман из Южной Индии дравидийского происхождения, живший в XIV в. Он опирается на многих предшественников. Из них до нашего времени дошли в отрывках комментарий (bhdsya) Скандасвамина (Skandasvamiri) от VI или VII вв. н. э. и полный комментарий Мадхавы (Madhava) от X в. н. э. Саяна комментировал также ЯВ, GB и Панчавинша-брахману. Притом, что он был серьезным грамматистом, знатоком ведийского акцента и хорошо знал древнеиндийские источники, его комментарий с современной точки зрения не лишен некоторых серьезных недостатков. Саяна был отделен от РВ огромным периодом времени, за это время многое в передаче древней традиции могло быть утрачено. Его взгляд на РВ был ритуальным и в этом ключе он толкует весь памятник 18. РВ не существовала для него в исторической перспективе. Его комментарий довольно широко привлекается в лучшем из полных переводов РВ на западный язык — немецком переводе К.Гельднера,но переводить РВ,опираясь на Саяну,невозможно.
Риши — создатели гимнов РВ
Для того, чтобы стали яснее содержание и особенности стиля РВГ необходимо сказать несколько слов о создателях гимнов этого собрания. В анукрамани авторы гимнов называются словом fsi «поэт», «мудрец» (от корня rs/ ars «устремляться», «течь», «изливать»). В тексте гимнов их называют еще kavi «мудрый», «мудрец», «поэт» (ср. русск. «ковать» х), vipra «вдохновенный», «трепетный», «поэт», «певец» (от корня vip «трепетать», «дрожать»), а также кагй «певец», «вдохновитель» (от каг «восхвалять»). Из этих названий-синонимов последнее указывает на характер и исполнение создаваемых ими произведений, в основе же остальных названийлежатпонятиямудростиивдохновения.
Поэт в обществе ариев РВ считался носителем той имманентной мудрости, которая в моменты озарения открывается богами отдельным избранным лицам. Поэт молит богов о том, чтобы ему были дарованы эти мгновения просветления, когда перед ним раскрывается божественная истина, сокрытая от обычных людских взоров. Мудрость — это раскрывающаяся на мгновение картина. Способ ее постижения — видение. Видит поэт внутренним взором, интуицией, внезапная вспышка которой озаряет для него божественную картину истины (мифологической, ритуальной, философской).
Не раз подчеркивалось, что ведийские поэты были визионерами, они «видели» истину, и глагол dfei, описывающий творческую деятельность риши, значит одновременно «видеть» и «думать», а соответствующее корневое существительное dhi f. означает «видение», «мысль», «мудрость» 2. В контексте этой культуры «видеть» является синонимом «постигать истину». Ср., например, в каких выражениях Васиштха, которого некогда бог Варуна сделал риши своей сверхъестественной силой, показав ему чудеса мироздания, молит этого гневающегося на него бога снова дать ему силы вдохновения: «Солнце, которое в скале, и мрак пусть Верховный Защитник приведет ко мне, чтобы посмотреть зрелище» (VII, 88, 2).
Таким образом, по ведийским представлениям, поэты не создавали сами новых поэтических картин, а только облекали в слово те картины, принадлежащие миру богов, которых не видят простые смертные. Благодаря этой своей деятельности поэт сопричастен миру богов. Некоторым родам риши в РВ приписывается полубожественное происхождение — например, Ангнрасам (Angirasah), Бхригу (Bhfgu). Кроме того, поэт РВ отчетливо осознает, что сила видения, или вдохновение, дается ему богами.
Вдохновение дает возможность поэту владеть Божественной Речью, которая в РВ персонифицируется в виде богини Вач {vac—f. «слово», «речь»). Ей посвящен один из гимнов РВ (X, 125), в котором в форме самовосхваления Божественная Речь провозглашается космогоническим принципом, несущим на себе богов и заполнившим собой небо и землю (ср. роль Слова в христианской традиции). Мифологизированному сознанию поэт представляется целиком зависимым от Вач — ср. слова этой богини в X, 125, 5: «Кого возлюблю, того делаю могучим, того — брахманом, того — риши,того — мудрым».
Роль слова, или молитвы, лучше всего описывать в РВ как циклическую 3. С помощью слова поэт молит богов даровать ему вдохновение и различные блага, получив же от богов вдохновение, он создает гимны, дающие ему возможность воздействовать на богов и те силы, от равновесия которых зависит вселепная и соответственно мир ведийского ария.
Из всего сказанного вытекает функция поэта как посредника между богами и людьми. Она проявляется не только в особой природе внутреннего «видения», которым обладает поэт. На поверхностном уровне опа выражается также и в том, что поэт часто сочиняет гимны богам по заказу устроителя жертвоприношения {yajamana) — царя или какого-нибудь другого богатого покровителя.
Молитва составляла важнейшую часть жертвоприношения. Она, как считали риши, очищала жертвоприношения, подобно фильтру, через который проходит сок сомы в процессе приготовления амрпты. Средоточием вдохновения, силы, вложенной туда богами, были «сознание», «ум» или «сердце» {manas слово, объединяющее все эти значения, hfd «сердце» как место, где сосредоточены духовные силы человека). Очищаясь в сердце поэта, молитва материализовалась в форме сакральной речи, превращаясь в средство общения с богами.
Деятельность поэта, таким образом, изофункциональна деятельности жреца: один воздействует на богов словом, другой — принесением жертвы. И тот и другой вид деятельности моделируется общей ситуацией: адепт — божество, в которой сообщение от одной стороны к другой передается с помощью посредника.Первоначальное назначение поэтического творчества риши было, судя по всему, именно ритуальным. (Этому никак не противоречит тот факт, что в РВ часть гимнов не соотносится ни с каким конкретным ритуалом). Культовый по существу характер поэзии РВ объясняет ряд конститутивных особенностей ее содержания, стиля и поэтического языка. У некоторых классов жрецов поэт и жрец могли, по-видимому,совпадать водном лице.
Авторы гимнов-риши принадлежали к жреческим родам 4, в которых это искусство было наследственным, хотя, как говорилось выше, путь в риши во времена РВ не был закрыт для отдельных одаренных людей со стороны. В этой среде гимны когда-то создавались, а затем устно передавались из поколения в поколение и таким образом хранились. Искусство риши было традиционным; образцом, каноном, служили произведения древних риши — легендарных родоначальников, которым иногда приписывалось божественное происхождение. Для авторов гимнов РВ существовало важное противопоставление древних, прежних и новых, теперешних риши и гимнов (purvyd, pratnd — nutana, nava, navy а). Искусство состояло в том, чтобы удачно следовать древним образцам. Если учесть еще, что набор тем был задан и весьма ограничен, к тому же в пределах каждой темы существовал некоторый набор принятых словесных формул-штампов, то это даст представление о том, насколько ведийский риши был «запрограммирован» в своем творчестве. Ткали вариант заданного узора позаданной канве 5.
Кстати, сами поэты для описания своего творчества постоянно использовали термины разных ремесел. Поэт вытесывал (taks) свой гимн, как плотник колесницу; ткал (ш) нить гимна по утку; вымерял (та) гимн стихотворным размером. Все это никак не унижает поэтического искусства, поскольку социальный престиж этих ремесел был явно высок.
Именно благодаря своему традиционному характеру искусство риши РВ донесло до нас отражение крайне архаичных пластов, восходящих к общеиндоевропейскому периоду. Это и отношение к Речи как к особой творческой силе, превращающей обычный текст в поэтический; и роль слова, являющегося посредником между миром людей и миром богов (отражение индоевропейской формулы: Мысль — Слово — Дело); и употребление ремесленной терминологии для описания процесса выработки поэтической речи; и схожесть поэтической деятельности со жреческой; и создание иерархии языковых символов, определяющих структуру поэтического текста 6.
При всех ссылках на «прежних риши», чье искусство служило недосягаемым образцом, видимо, даже и поздняя часть РВ, мандала X, относится к периоду подъема поэтического творчества риши. Надо, однако, заметить, что имена риши — создателей отдельных гимнов этой мандалы в анукрамани становятся гораздо менее достоверными; среди них все чаще появляются имена богов или искусственно сфабрикованные имена «авторов» (иногда за таковое принимается ключевое слово данного гимна) по сравнению с фамильными мандалами. Факт этот сам по себе не показателен, потому что авторства в привычном для современного европейца смысле не существовало не только в древней, но и в средневековой Индии. Поэт или в дальнейшем ученый очень часто предпочитал назвать себя именем знаменитого предшественника, такое понятие как «история развития» практически отсутствовало, хронология оставалась вне поля зрения — ив результате важен был синхронный текст, а не история его возникновения 7.
Если же вернуться к реконструируемым на основании гимнов РВ историческим условиям этой отдаленной эпохи, то можно сказать, что риши, принадлежавшие преимущественно к классу брахманов, считавшемуся высшим в социальной иерархии общества, тем не менее сильно зависели материально от правящей прослойки кшатриев—заказчиков гимнов и жертвоприношений. Риши, лишившийся покровительства своего царя, мог впасть в бедственное положение — ср. жалобу певца в X, 33.
Представляется весьма вероятным, что риши-певцы составляли нечто вроде корпорации, и это отражено в знаменитом гимне о познании X, 71. Члены этого «содружества» {sakhyd), отличаясь неодинаковыми способностями, тем не менее едины; они поддерживают друг друга во время словесных состязаний, и победа одного из них является победой всех. Эта интерпретация Кёйпера 8 получила в целом широкое признание, вызвав возражения только у Гонды, придерживающегося той точки зрения, что «литературные состязания» не могли быть самоцелью, так как любому состязанию: отгадыванию загадок, игре в кости, скачкам — приписывались вообще благоприятное воздействие на успех и материальное процветание 9.
Содержание РВ
Содержание РВ, во всяком случае большая его часть, легко поддается интерпретации в свете гипотезы Мосса-Бенвениста \ исходя из той ситуации обмена между божеством и адептом, которая лежит в основе религиозного культа ариев РВ. РВ как собрание гимнов богам содержит прежде всего прославление богов и просьбы к ним со стороны тех, кто их прославляет. Культ ведийских богов, подобно религиозным культам многих других древних народов, исходил из представления о кругообороте даров между божеством и его адептами, о некоей взаимной зависимости между ними. Адепты приносят богам жертвы и прославляют их в молитвах. Эти действия адептов не только вызывают благосклонность богов, но также их усиливают буквально (например, Агни — огонь жертвенного костра вспыхивает и поднимается во все стороны, когда в него льют жертвенное масло) или фигурально (Индра, например, «возрастает» (vrdh) от сока сомы и возносимых к нему молитв). Поддержанные почитателями боги в свою очередь должны исполнить их просьбы, каждый в соответствии со своими функциями.
Второе представление, существенное в этой ситуации, заключается в трактовке времени как циклического процесса. Боги, совершившие некогда героические подвиги, подкрепляемые адептами с помощью жертвоприношений и молитв, снова должны повторить свои подвиги (Индра — убить змея Вритру и выпустить запруженные воды; Индра, Брихаспати или Ангирасы — пробить скалу Вала и выпустить оттуда спрятанных демонами Пани коров, утренние зори, свет и проч.; утренняя заря Ушас — вовремя сменить свою сестру Ночь и даровать арию свет и богатства, жрецам — награду, выплачиваемую на заре, и т. п.).
В этой связи представляется весьма вероятной гипотеза Кёйпера о том, что для ариев с их циклической трактовкой времени в конце каждого года организованный космос возвращается к исходному положению изначального хаоса и космогонический акт должен повторяться снова 2. Древнейшее ядро РВ с точки зрения этой космогонической теории представляет собой собрание гимнов, связанное с новогодним ритуалом. Отсюда проистекает и известная монотонность содержания этого памятника, бесконечные перепевы одних и тех же мифологических мотивов: Индра убивает Вритру; Агни, Ушас, Савитар, Сурья снова дают солнечный свет после наступившего мрака. Эта теория также согласуется с идеей изоморфности годового и суточного циклов и — более широко — макрокосма и микрокосма 3.
В свете этих общих представлений становится понятным, почему столь неопределенным часто выглядит для современного читателя время, в котором ведется повествование в РВ: то ли действие происходило в незапамятные времена, то ли оно происходит сейчас, или, может быть, оно только будет происходить. А поскольку места, где происходят эти мифические события, обозначены тоже весьма туманно, они никак не облегчают ориентацию.
Большая часть содержания РВ описывается с помощью модели «среднего гимна». Такой гимн посвящен определенному божеству и предназначен для его восхваления (в анукрамани эти гимны называются stuti «восхваление»). Он предполагает двоих участников акта коммуникации: адре-оанта-риши и адресата-божество. Сообщение исходит от рипш, говорящем о себе в 1-м лице (типа: «Сейчас я хочу воспеть новые деяния Индры») и направлено в адрес божества, к которому обращаются во 2-м лице или описывают его в 3-м лице (в гимне автор часто перескакивает со 2-го лица на 3-е). Адресат сообщения пассивен, т. е. от бога не ожидается словесного ответа, и гимны представляют собой монологическую речь рипш.
Адресант обычно бывает в единственном числе, но иногда также во множественном («мы хотим почтить бога» как совокупность жрецов). Адресат чаще бывает в единственном числе, но может быть также в двойственном (парные божества) или во множественном (классы богов типа Адитьев, Марутов и др., а также перечни богов или Bee-Боги). Кстати, понятие божества употребляется здесь несколько условно, потому что в него включается любой деифицируемый персонаж (например, конь) или предмет (например, жертвенное масло, жертвенный столб, давильные камни и др.).
Модель «среднего гимна» состоит из двух частей: апеллятивной и экс-шшкативной, находящимися между собой в отношении трансформации 4. Апеллятивная часть содержит просьбы адепта к данному божеству. Экспликативная часть структурно объединяет ряд уровней, образованных оппозициями единиц, свойственных каждому из таких уровней. Назначение всех этих уровней экспликативной части заключается в том, чтобы дать характеристику данного мифологического персонажа в виде своего рода«дифференциальныхпризнаков».
При функциональном подходе к мифологической системе РВ обнаруживается, что характеристика любого божества может быть представлена в виде просьб, обращенных со стороны адепта к этому божеству. Лишь немногие просьбы самого общего характера применимы ко всем божествам РВ. Таковы просьбы типа: «Будь милосерд!», «Прими жертву / молитву!», «Помоги!», «Защити!». Большинство же просьб являются дифференциальными для данного божества или класса божеств (например, Адитьев, Марутов). Для каждого божества можно составить список дифференциальных просьб, совокупность которых образует его семантическое пространство в РВ, причем характерным здесь будет не только наличие каких-то просьб, но и регулярное отсутствие других просьб в отношении данного божества. Так, для Ушас характерны просьбы: «Зажгись! Взойди! Пробудись первой! Радуйся! Воссвети дары! Защити!», «Дай счастье!», «Заставь дарить!», и ее никогда не просят о победе в бою, о убийстве врагов, что характерно для Индры, или о том, например, чтобы она не вредила скоту (специфично для Рудры) или чтобы стала посредницей между людьми и богами(функция Агни).
Семантическая характеристика божества складывается из инвариантов таких просьб. В гимнах РВ они представлены в виде разнообразных вариантов, которые могут определяться «физическим обликом» данного божества или быть обусловлены контекстом гимна. Например, инвариант «Дай богатство!», выраженный для Ушас как «Воссвети богатство!», для Индры может быть выражен в виде «Прогреми богатство!», поскольку Индра — бог грозы.
Следует отметить, что если адресат стоит не в единственном числе, обозначая при этом неоднородные единицы, то его семантическая характеристика обычно бывает не равна сумме просьб, образующих характеристику каждого божества в отдельности.
Так, обращаясь к Индре и Агни, риши просит их прийти и пить сому, в то время как это просьбы, характерные только для Индры (Агни не надо приходить, он и так среди людей). В гимнах Митре-Варуне просьбы к Варуне как к карающему божеству блекнут. Таким образом, эти гимны представляют собой своего рода «слабую позицию» для выяснения дифференциальных просьб, свойственных каждому отдельному божеству. Иное дело гимны, в которых божества составляют семантическое единство, как например, 'Ашвины илиМаруты.
Вторая, экспликативная часть модели включает в себя следующие уровни: 1) уровень действий, совершаемых данным мифологическим персонажем; 2) уровень атрибутов, или соотносимых с ним признаков; 3) уровень эпитетов; 4) уровень связей с другими мифологическими персонажами. Все эти уровни связаны между собой, как и с апеллятивной частью модели отношением трансформации. Например, для семантического пространства Ушас возможны трансформации 5: эпитет «сверкающая» 6+> атрибут «сверкание», «блеск» «^ действия «зажигается и сверкает» ++ связи с Сурьей (богом солнца, которого она приводит за собой), с Ночью (ее сестрой, которую она прогоняет) <^ просьба «засверкай для нас» и др. В семантическое пространство Варуны входит, например, следующая трансформация: эпитет: «имеющий множество петель» *-> атрибут «петли» <-> действие «затягивает петлю» ^ просьбы «расслабь петлю» или «избавь от петель»и др.
Преимущество трансформационного подхода заключается в том, что эпитеты, атрибуты и связи можно рассматривать как «свернутые» действия, что отражает в высшей степени суггестивный характер хвалебных гимнов РВ. Все эти элементы упорядочены в тексте гимнов с помощью синтаксиса в тех пли иных мифологических ситуациях. В гимнах происходит постоянное переключение кодов: экспликативная часть всегда предполагает апеллятивную. Иными словами, если риши называет Индру убийцей Вритры, упоминает его дубину грома — ваджру, рассказывает, что он убил Вритру, или вспоминает в связи с Индрой Сому, Вишну или Агни, которые ему помогли в деле убийства Вритры, то за этим кроется только одно: убей Вритру и сейчас, для нас; воссоздай вселенную сейчас снова, чтобы мы жили (=чтобы нам увидеть солнце)! Экспликативная часть гимпа обычно предшествует апеллятивной, но она может также и следовать за ней пли перемежаться с ней. Этот порядок не является строго фиксированным.
Такова полная модель «среднего гимна», посвященного восхвалению божества. Она описывает значительную часть содержания РВ. Встречаются также ее редуцированные варианты. Редуцирована может быть апел-лятивная часть, и гимн в таком случае состоит только из мифологического описания, подразумевающего, но не выражающего эксплицитно соответствующие просьбы к богам. Таких гимнов сравнительно немного, и они встречаются в основном в манд ал е X. Апеллятивная часть может носить формальный характер, когда один рефрен, характерный для определенной семьи риши, завершает целую группу гимнов.
Другой редуцированный вариант представлен в том случае, когда отсутствует апеллятивная часть и при этом адресант совпадает с адресатом, т. е. божество восхваляет само себя (atmastuti «самовосхваление», по ану-крамани), и в этой ситуации просьбы, естественно, оказываются излишними. Повествование ведется в 1-м лице единственного числа, типа: «Я убил Вритру», «Я перегнал на скачках Сурью», «Я дал певцу высший дар» п т. п. (-Х, 49 — самовосхваление Индры). Гимнов-самовосхвалений в РВ немного (они заключены в мандале X), встречаются также отдельные стихи-самовосхваления. Один раз форма самовосхваления используется, когда оно относится не к божеству, а к женщине, подчинившей своего мужа (X, 159).
Экспликативная часть в принципе не редуцируется. Она составляет основу гимна-восхваления 7.
Многие сотни реальных гимнов РВ, посвященных восхвалению разных богов, построены по описанной выше полной модели «среднего гимна». Поскольку круг мифологических сюжетов весьма ограничен и за каждым мифологическим персонажем закреплено сравнительно небольшое число постоянных эпитетов, атрибутов и связей с другими персонажами, содержание РВ выглядит весьма монотонным, и не раз говорилось о том, что РВ перепевает сама себя. К этому нужно добавить, что в традиционном искусстве ригведийских риши существовал определенный набор литературных штампов, перешедших к ним от «прежних риши», и некоторый круг лексики был связан раз и навсегда с определенным мифом (в связи с чем гимны РВ иногда называли эпигонскими). Но даже при этих жестких условиях, заданных как содержанием, так и формой, отдельные поэты умели создавать произведения искусства высокой художественной ценности.
Хвалебные гимны, как уже говорилось ранее, служили для почитания богов наряду с принесением жертв. В этой связи встает вопрос, насколько ритуальны по своему характеру хвалебные гимны РВ (т. е. большинство гимнов этого памятника). На протяжении истории изучения РВ на этот счет высказывались разные точки зрения. Саяна и вообще индийская ортодоксальная традиция придерживается того взгляда, что вообще все гимны РВ использовались в тех или иных ритуалах. Этот взгляд недоказуем и поэтому отвергается западными учеными.
В настоящее время считается общепринятым, что во времена РВ ритуал был гораздо проще* чем в период брахман с его сложной громоздкой и детально разработанной системой жертвоприношений. Мало того, в РВ, видимо, не существовало единой системы ритуала, и между ритуалами, практиковавшимися в разных жреческих семьях, имели место различия 8.
Это можно проследить, сравнивая гимныразных мандали разных семей риши. Об этом свидетельствует также не вполне устоявшаяся техническая терминология жертвоприношения 9.
Как было показано исследователями, использование мантр РВ в поздней ведийской литературе, например, в брахманах, очень часто не может служить доказательством того, что в период РВ оно было таким же. Иногда дальнейшее ритуальное применение мантр из РВ может совершенно не отражать содержания данной мантры или простодажепротиворечитьему10.
Таким образом, здесь снова, как и в отношении многих других реалий, единственным источником наших сведений могут служить сами гимны РВ. А гимны эти, как известно, во многом темные и неясные. Из текста их очевидно, что риши в принципе были хорошо знакомы с различными ритуалами: зажиганием жертвенного костра, принесением в жертву масла, молока, лепешек, жертвенных животных и, конечно, с приготовлением амриты из выжимаемого сока сомы. Они знали жертвенную утварь, хорошо разбирались в многочисленных разрядах жрецов, представляли себе обряды, с участием не. только жрецов, но и заказчика, а иногда и его жены. При всем том по очень многим гимнам, так или иначе связанным с ритуалом, нельзя судить о последовательности ритуальных действий и нельзя по ним описать ритуал. В этой связи интересно замечание Гонды о том, что хотя мандала IX вся была связана с приготовлением сока сомы, ее гимны редко применяются в ритуальных целях в шраута-ритуалах сомы, если судить по поздневедийской литературе. Дело в том, что они не имели отношения к почитанию бога Сомы,а только к соку сомы п.
Относительно многих гимнов вообще нельзя судить о том, были ли они связаны с каким-либо ритуалом. Это прежде всего ряд гимнов ман-далы X (философские, космогонические, гимны-диалоги), но также и ряд гимнов из других мандал. В таких случаях остается предположить, что перед нами образцы чистой религиозной поэзии 12.
Подводя итог, можно сказать, что наиболее приемлемой представляется позиция Рену, который считал, что РВ, как это ни парадоксально, стоит вне ведийской религии, потому что, в отличие от других вед она не была предназначена служить практическим руководством к ритуалу 13. Хотя РВ и самая старшая из вед и хотя многие формулы ЯВ восходят к мантрам РВ, тем не менее сложилось так, что сама РВ была на периферии основных традиций ритуализма, в которую она оказалась включенной позднее 14.
Есть при всем том некоторая часть гимнов РВ, ритуальный характер которых не вызывает сомнений, из них надо прежде всего назвать небольшую группу гимнов-апри (dpri букв, «умилостивление»). Содержание их банально: оно сводится к просьбам к определенным божествам и приглашением их на жертвоприношение. Они неинтересны также в художественном отношении. Смысл их заключается в ином. Эти гимны в среднем в 11 стихов все построены по одному плану: каждый стих содержит определенное ключевое слово. Их набор повторяется из гимна в гимн, варианты минимальны и определяются, видимо, тем, ритуалу какого рода певцов следует риши. Формально они примыкают к гимнам Агни, к которому обращены первые три стиха. Эти литургические гимны исполнялись в связи с обрядом жертвоприношения животных, который происходил обычно в начале жертвоприношения сомы.
С ритуалом приготовления сомы связаны гимны мандалы IX. Ритуальный характер носит ряд гимнов Агни, исполняемых при зажигании жерт-венпого костра, гимны жертвенному столбу и жертвенному маслу.
Наконец, в состав мандалы X входит группа гимнов, сопровождающих похоронный и свадебный обряды. Похоронные гимны (X, 14—18) в целом передают последовательность ритуальных действии в отношении умершего, в то время как в длинном свадебном гимне (X, 85) сначала изображается мифологическая модель свадьбы Сурьи—дочери Солнца и Сомы, а затем следует конгломерат мантр (многие из которых фактически являются скорее магическими заговорами), не дающих отчетливого представленияопоследовательных этапахобряда.
Группа гимнов, а иногда также отдельные (обычно заключительные) стихи в хвалебных гимнах богам посвящены восхвалению щедрости патронов: царей или просто богатых заказчиков жертвоприношений (danastuti). Иногда в этих гимнах риши может обращаться и к богам, но цель такого гимна иная — перечисляются (порой с большими преувеличениями) дары щедрого господина, названного, как правило, по имени, и бога могут попросить оказать ему за его щедрость покровительство. Восхваление бога, если оно вообще есть (а в анукрамани такие гимны нередко обозначают как восхваление божества, чье имя упомянуто в тексте гимна — обычно это Агни и Индра), здесь не является самоцелью. Поэтическими достоинствами эти гимны не отличаются. Наконец, к гимнам danastuti примыкает гимн X, 107, посвященный богине Дакшнна (Daksind), персонифицирующей жертвенное вознаграждение, получаемое за труды жрецами и певцами рано утром от заказчика жертвоприношения. В гимне Дакшина изображается как дар богам, возвращающийся в виде изобилия даров для самого дарителя, и возвеличиваются щедрые дарители.
Небольшая группа гимнов-заговоров и заклинаний входит главным образом в состав мандалы X (в других мандалах это обычно бывают заключительные гимны, как I, 191; II, 42, 43; VI, 75; VII, 103, 104). Хотя РВ представляет собой памятник иератической религии, а магические тексты собраны в АВ, тем не менее атхарванические мотивы нашли себе место и в этой твердыне ведизма. Объясняется это культовым характером РВ. Исследователями не раз отмечалось, что в древней Индии между религией в чистом виде и магией невозможно провести твердой грани 15. Например, вера в магическую роль слова, представление, что достаточно провозгласить истину, чтобы сбылось желаемое, раскрывает новые возможности для исполнителей гимнов. Наконец, в РВ хотя и занимали центральное место высокие шраута-ритуалы, более скромные домашние обряды тоже имели место, а именно с ними, с огнем домашнего очага, и были связаны магические действия. Таким образом, переход от религиозной поэзии, устремленной к богам, к обращению к различным силам природы 16с тем, чтобы, овладев ими, использовать их в своих целях, происходил легко и незаметно.
В РВ представлена как белая, так и черная магия 17. Это заговоры иа возвращение пропавших коров, на ниспослание дождя, на сохранение жизни тяжелобольного человека, на благословение оружия и победу в бою, против соперника, птицы, приносящей несчастье, демона, покушающегося на беременную,греховных снов и проч.
Магический характер этих заговоров не вызывает сомнений. В РВ, однако, есть отдельные гимны, относительно интерпретации которых разгорались ожесточенные дискуссии. Так, например, гимн лягушкам (VII, 103), в котором лягушки, квакающие в связи с приближением поры дождей, сравниваются с брахманами, рассматривали как сатиру на брахманов. В знаменитом гимне игрока (X, 94), где рассказывается история падения игрока, находившегося во власти игральных костей и спасенного под конец богом Савитаром, видели только лирическую исповедь и считали этот гимн светским. В гимне—истории Апалы (VIII, 91), которой Индра за ее скромное приношение сомы дал волосы и другие дары, усматривали только балладу. Более глубокое црочтение текста, как было установлено Гондой 18, Тиме 19и др. исследователями, показывает, что эти и некоторые другие гимны РВ имеют магическую основу, являясь по сути своей заговорами. Жанр «светских гимнов», по-видимому, этому памятнику незнаком так же, как ведийским риши не были свойственны ни сатира, ни ирония — трактовка некоторых гимнов (например, IX, 112) в таком духе является привнесением интерпретации современного читателя в текст РВ.
Гимны-заговоры и заклинания представляют собой один из наиболее народных пластов в РВ с ее высоким религиозным культом, ориентированным назамкнутую жреческую среду.
Особое место занимают в РВ гимны-загадки. Гимнов, которые целиком состояли бы из загадок, в РВ совсем немного (I, 164; III, 55; III, 56; X, 114). Обычно загадки бывают вкраплены в различные хвалебные гимны, посвященные разным богам, среди них нередко коллективному божеству Все-Боги.
Стиль РВ таков, что отличить загадку от не-загадки оказывается далеко не всегда просто. Крайне метафоричный и символичный язык, суггестивный стиль, а также эллиптичная манера выражения делают содержание многих гимнов РВ энигматическим и неоднозначным. Но это еще не загадки как жанр.
Под загадками в РВ подразумеваются очень разнородные как в синхронном, так и в диахроническом плане явления. Прежде всего это те космогонические и ритуальные загадки, классический тип которых строится в виде вопросов и ответов и которые называются брахмодья (brah-modya) 20. Брахмодья служили для инициации жрецов, когда во время словесного состязания, устраиваемого ранним утром перед жертвоприношением, жрецы должны были показать свое знание сокровенного смысла вед 21. Собранием таких загадок является гимн I, 164, в котором представлены в зашифрованном виде три основные темы: Агни, Солнце и жертвоприношение, тесно связанные между собой. Эти темы трактуются в связи с сакральной речью Вач и абсолютом 22. Эзотерический характер имеют также числовые загадки.
Кроме того, в РВ встречаются загадки, у которых можно предположить более народное происхождение, хотя многое здесь остается еще неясным. Эти загадки относятся скорее к сфере земного и более близкого к человеку. Например: «Это чудо, тайна, о люди, что реки движутся, а воды стоят» (V, 47, 5) или «Вместе (связаны) сырая (корова и) сладкое вареное молоко, о Агни. Будучи черной, она набухла от белой струи, земного (?) молока». По-видимому, в РВ засвидетельствовано такое состояние, когда некоторая часть космологических загадок предстает уже в разложившемся виде, приближаясь к бытовым загадкам.
Наконец, большой простор для энигматического построения текста дают гимны Всем-Богам 23. В одним случаях различные мифологические персонажи описаны настолько символичным языком, что текст напоминает загадку (например, X, 114). В других используется композиционный прием, заключающийся в том, что в перечне богов каждый описывается по дифференциальным признакам, но не называется по имени (например, VIII, 29).
По стилю гимны-загадки в ряде отношений примыкают к философским и космогоническим гимнам (в анукрамани некоторые из них названы Ыга-vavrttam «процесс сотворения»). Их в РВ около 20-ти, и они сосредоточены главным образом в мандале X. Можно сказать, что эти гимны в целом принадлежат к другому хронологическому слою, чем, например, гимны фамильных мандал. Им свойственна более выраженная тенденция к монотеизму, а за многообразием древних богов авторы этих гимнов ищут единую первопричину существования мира. Ее видят то в боге-творце вселенной Вишвакармане (Viguuakarman «создатель всего») (X, 81; 82), то в космическом гиганте Пуруше (purusa «человек»), которого боги принесли в жертву, и из разных частей тела которого возникло мироздание (X, 90). Мотив жертвоприношения как космогонической силы не раз возникает и в других гимнах (ср. X, 130, где жертвоприношение изображается как протянувшийся через все небо процесс тканья, в котором приняли участие все боги. То это Золотой Зародыш (Hiranyagarbha), скрывающийся в высоких водах (X, 121), то Нечто Одно (Tad Екат), неизреченное, из чего развилось все мироздание (X, 129). Как космогоническое начало выступает бог Агни Вайшванара (Agni Vaiguanara) — солнце на небе и одновременно жертвенный костер на земле, составляющие центр мироздания (X, 88), богиня Речи Вач (X, 125), космический жар (tapas) (X, 190). В выдающемся по глубине мысли и поэтическим достоинствам гимне X, 129 говорится о том, как сущее возникло из не-сущего. Таким образом, изначальная космогоническая сила представляется как в виде персонифицированного бога, так и в виде абстрактного принципа.
Риши не делают попыток свести эти разные космогонические теории воедино. В одном из гимнов (X, 72) дается просто их перечисление без каких-либо попыток синтеза, как бы подчеркивая тем самым неразрешимость проблемы. В другом месте прямо говорится, что, возможно, никто не знает, «откуда это творение появилось» (X. 129, 7). Для космогонических гимнов РВ вообще характерен стиль вопросов без ответа, сомнений, раздумий. Не случайно, один из гимнов посвящен, согласно ортодоксальной традиции, богу Ка (ка букв. «кто»).
Основная масса гимнов РВ выдержана в монологической форме. Но есть более двух десятков гимнов, которые с большей или меньшей достоверностью можно назвать диалогами (традиционное название: sarn-udda «разговор»). Эти гимны принадлежат к позднему хронологическому пласту РВ: 14 из них встречаются в мандале X, 4 — в мандале I. В ман-далах II, VI и IX они вообще не засвидетельствованы. К этому следует еще добавить, что из всех так называемых диалогов, встречающихся в фамильных мандалах, более или менее выдержанную диалогическую форму имеет только разговор жреца Вишвамитры и рек, которые он уговорил сделать брод, чтобы дать перейти их благополучно бхаратам с тяжелым обозом с награбленным добром (III, 33). Во всех остальных случаях прямая речь одного из действующих лиц вклинивается в повествование и снова растворяется в тексте от лица автора.
Гимны-диалоги мандалы I связаны прежде всего а темой риши Агастьи, который в едном случае улаживал конфликт между Индрой ж Марутами из-за жертвоприношения (I, 165 и 170 — интересно, что конец этой истории дается в виде обычного монологического хвалебного гимна Индре и Марутам 1, 171), в другом вел разговор со своей женой Лопамудрой, склонившей его нарушить обет воздержания (I, 179).
Полнее и последовательнее всего этот жанр разработан в мандале X. Однако и тут он заметно отличается от того, что с точки зрения современных представлений обязательно для диалога. Лица, подающие реплики, обычно бывают не обозначены в тексте. Таким образом, если нет прямого обращения, и содержание реплики не может служить указанием на адресанта, может возникнуть неясность относительно того, кто ее произносит. Иногда между двумя репликами не вполне ясна логическая связь, и создается впечатление, что в тексте отсутствует какое-то звено в развитии событий.
По содержанию гимны-диалоги мандалы X весьма разнообразны. Здесь есть драматизированные мифологические истории, как история бегства Агни, испугавшегося, что на него возложат обязанности хотара, в воды, но в конце концов поддавшегося на уговоры богов (X, 51—53); или история перехода Агни от отца-Асуры к Индре (X, 124). Есть диалоги, которые по форме представляют собой диалогизированные легенды, а по существу, видимо, являются заговорами, подобно разговору жреца Де-вапи, просившему о ниспослании дождя, с богом Брихаспати (X, 98, где диалог переходит в повествование риши), или подобно разговору между Индрой, его женой Индрани и оскорбившей Индрани обезьяной Вриша-капи (Vrsakapi букв, «самец-обезьяна»), которой покровительствовал Индра (X, 86) 24. Наконец, наиболее знамениты диалоги, которые Гельд-нер в своем переводе РВ называет балладами, типа спора между царем умерших Ямой и его сестрой-близнецом Ями, безуспешно пытавшейся склонить брата к инцесту (X, 10), или представленная в диалогической форме история любви смертного царя Пурураваса и нимфы Урваши, которая его покинула и которую он умоляет вернуться (X, 95).
Гимны-диалоги РВ вызвали весьма разнообразные интерпретации исследователей. Их рассматривали то как драматизацию ритуалов жертвоприношений богам, то как остатки архаичных мистерий и проч. Наиболее широкое признание получила теория akhyana («повествование»), связанная прежде всего с именем Ольденберга 25. Согласно этой теории, гимны-диалоги РВ восходят к стихотворной части древней повествовательной литературы, состоявшей из стихов и прозы — жанр, представленный в брахманах. В РВ объединены только стихотворные части, а прозаические пояснения, от которых эти стихи были отделены, оказались утраченными. Отсюда и неясность ситуации, а иногда и лиц, произносящих реплики. Стихи, выражающие моменты высшего напряжения повествования, были фиксированы, и потому сохранились, а прозаические пояснения варьировались от одного рассказчика к другому. Эта теория вызывала и отдельные возражения. Так, Кейт привлекал внимание к тому, что в индийской традиции не сохранилось никаких следов от этого жанра литературы, и кроме того недоумевал, почему в брахманах прозаические части сохранились, а здесь они утрачены 26.
В последнее время эта теория снова получила поддержку со стороны ряда ученых. Альсдорф, например, считал аргументом в пользу этой теории существование собрания палийских джатак, первоначально включавших только метрические гатхи, которые затем обросли прозаическим комментарием27.
Согласно точке зрения Гонды, существовал некий общий запас мифов и легенд, из которого черпали для своих гимнов риши РВ. С течением времени эти устные мифы п легенды претерпевали изменения, и поэтому их варианты в более поздних пуранах и итпхасах могут не совпадать с ригведийскими. В РВ эти тексты могли быть включены как легенды — магические заговоры или как словесные сопровождения некоторых частных обрядов 28.
Религия и мифология РВ
Религиозно-мифологическая система стоит в центре всех знаковых систем РВ и определяет в большой степени их функционирование. Как уже говорилось ранее, ригведийские религиозные представления исходили из ситуации обмена между адептом и богом, причем молитва, восхваляющая бога, играла весьма существенную роль в ритуале его почитания. Весь комплекс этих ритуалов составлял основу социальной жизни ариев, поскольку считалось, что именно они, эти ритуалы, обеспечивают все условия, необходимые для нормальной жизнедеятельности и процветания племен ариев: соблюдение порядка в окружающем мире, военные победы, хорошие поля и пастбища, дожди, умножение скота и мужского потомства племени, здоровье, богатство.
Эта идея кругооборота даров между богом и адептом, своего рода «сотрудничества» между ними, с одной стороны, и представление о времени как о регулярно повторяющемся цикле, с другой, определяют характер мифов в этом памятнике. Казалось бы, миф должен быть повествованием о далеком прошлом, в котором боги совершали свои героические деяния. И действительно, в РВ обычно эти события излагаются в прошедших временах глагола. Однако, наряду с прошедшим временем, для мифологического повествования характерно употребление особой вневременной и внемодальной формы — инъюнктива, которая выражает упоминание действия в связи с деятелем без дальнейшей спецификации этого действия 1. Эта глагольная грамматическая категория отражает суть риг-ведийских мифов — его вневременной характер.
В любом переводе гимнов РВ на современные западные языки эта особенность утрачивается, и у читателя переводов неизбежно создается однобокое, смещенное представление о мифах как повествованиях, соотнесенных с определенным, однозначным временем. Миф непосредственно связан с настоящим и будущим ария, так как риши просят богов воспроизвести действия, которые те некогда совершили. Ср., например, из гимна к Индре: «Он по своей природе поддержка (для людей), с силой, в которую верят, бродил кругом, расщепляя крепости дасов. Умело метни в дасью дротик! Умножь арийскую силу, блеск, о Индра!» (VI, 103, 3): или из гимна к разным богам обращение к Марутам с Индрой: «Убейте Вритру (=врага), о полные прекрасных даров, вместе С могучим Индрой — союзником!».
Наконец, связь мифа с настоящим, в котором жрец совершает ритуал почитания бога, заключается и в том,что сам факт произнесения вслух мифа рассматривался как один из актов высказывания истины, правды (истинность мифа принималась, естественно, за аксиому). А всякое высказывание истины, как считали древние индийцы, давало силу и благополучие тому, кто ее высказывает. Ср., например: «Придерживающийся истины от истины и получает. Порыв истины стремителен и приносит коров. Для истины — земля (и небо) просторны, глубоки. Для истины доятся они как две превосходные дойные коровы» (IV, 23, 10), где русским словом «истина» передается ведийское rtd, которое может быть переведено и как «космический закон».
В РВ мифы, строго говоря, не излагаются. Привычного для современного читателя дискурсивно-логического развития действия при построении сюжета там нет. Мифы скорее называются. Определенные фразы-штампы являются своего рода словесными знаками мифа. Поскольку и риши, и их аудитория знали эти мифы, большего и не было нужно: ведь миф упоминался для того, чтобы восхвалить бога и соответственно получить от него желаемое. Можно сказать без большого преувеличения, что в общем контексте почитания богов миф служил одним из атрибутов хвалебного гимна, нацеленных на умилостивление богов. К нему обращались как к способу воздействия, а не как к источнику информации и без того всем известной. К тому же форма, в которой обычно засвидетельствованы мифы в РВ, отражает способ «видения» риши: одна картина быстро сменяет другую, и их калейдоскоп весьма мало похож на последовательное линейное изложение сюжета.
Случается, что при такой манере изложения мифы или легенды много раз встречаются в гимнах в виде одних и тех же словесных знаков-штампов. Если в поздневедийской литературе, особенно в брахманах или даже в эпосе эти сюжеты излагаются, то современный исследователь получает расшифровку ригведийского намека. При этом иногда случается, что в разных произведениях древнеиндийской литературы отражены неодинаковые версии одного и того же сюжета, что может в каких-то случаях объясняться наличием брахманского и народного варианта сюжета 2. Если же более поздние источники не проливают света, то изложение содержания событий мифа так и остается неизвестным. Например, в РВ несколько раз встречается упоминание о том, что Ашвины подарили некоему человеку по имени Педу (Pedii) чудесного белого коня, быстрого скакуна, убивающего змей копытами. По имени владельца коня иногда называют Пайдва (Pai-dud «принадлежащий Педу»). Вот и все, что известно из этой легенды. Кем был Педу и почему он удостоился такого дара, мы так и не узнаем — эта легенда не встречается в других источниках.
Иногда бывает, что в самой РВ засвидетельствованы разные варианты одного мифа. Например, основной, наиболее часто встречающийся вариант мифа Вала заключается в том, что коровы, спрятанные скупыми и богатыми демонами Пани в скале, называемой Вала (void «укрытие»), были найдены Индрой, который ваджрой пробил скалу и освободил коров (а с ними вместе свет, утренние зори, питание, богатство и проч.). По другой версии зто был Индра с толпой полубожественных певцов Ангирасов; по третьей, одни Ангирасы без Индры, которые мощным пением проломили скалу; наконец, согласно четвертой версии, скалу проломил бог молитвы Бриха--спати, сопровождаемый Ангирасами.
Основной миф РВ, бесконечно повторяющийся из гимна в гимн, о том, что Индра убил змея Вритру (uftrd n. «препятствие», «преграда», т. «враг» и пот. рг. змея), развалившегося на горе и запрудившего течение рек, и тем самым выпустил течь свободно реки, которым он пробуравил русло, рассказывается последовательно эпизод за эпизодом (да и тут кое-где встречаются отдельные нарушения логики изложения) только один раз во всем огромном памятнике — в гимне I, 32. Во всех остальных случаях миф обозначается штампами.
Не раз отмечалось исследователями, что миф Вала представляет собой -своего рода дублет мифа об убийстве Вритры. К тому же имена vald и uftrd произведены от одного глагольного корня var — «охватывать», «препятствовать», «покрывать» (вариативность г/1 неоднократно встречается в ведийском языке). Видимо, существовала некая «прамодель»: бог разбивает (или пробуравливает) преграду, служившую препятствием для нормального функционирования элементов космоса и необходимых для ария благ: течения рек, утренних зорь, коров и проч. Эта «прамодель» реализовалась в тексте в виде двух вариантов: мифа об убийстве Вритры и мифа Вала, а субъект мифологических действий: бог или культурный герой, обычно представлен Индрой в обоих мифах, и кроме того, изофунк-циональными с ним другими мифологическими персонажами в мифе Вала 3.
Кстати, сопоставляя варианты мифов в разных местах РВ, иногда можно реконструировать относительную хронологию некоторых фрагментов мифологической системы РВ.
Так, несколько раз в гимнах звучат глухие отголоски того, что героем основных мифов некогда был Трита (Trita — этимологически «третий») — неясный мифологический персонаж, которому не посвящено ни одного гимна, а не Индра. Например, в I, 187, 1 говорится: «Пищу я хочу сейчас прославить, могучую поддерживательницу силы, благодаря которой Трита расчленил Вритру на суставы». Или в I, 52, 5: «. . .когда Индра — носитель дубины, становясь отважным от напитка сомы, проломил преграды Валы, словно Трита» и т. п. Видимо, Индра вытеснил Триту в функции культурного героя, и некоторые черты этого туманного в РВ мифологического персонажа реконструируются только из сопоставления с другими древними мифологическими традициями индоевропейского ареала 4.
Набор мифов РВ в целом невелик 5. Кроме упомянутых выше двух основных мифов следует упомянуть еще миф о похищении сомы орлом или соколом с высшего неба для учредителя жертвоприношения Ману (Мапи)г который стал готовить сок для Индры 6tбегстве в воды Агни от предназначенной ему богами роли божественного жреца-хотара и водворения его богами на место; о трех смертных братьях Рибху (Rbhu), которые благодаря своему удивительному мастерству ремесленников получили бессмертие и право на долю в жертвоприношении сомы и некоторые другие. Любопытно, что иногда в мифы и легенды, связанные с богами, включены риши—авторы гимнов. Такова история дружбы риши Васиштхи (Vasistha) с богом Варуной и гибели риши от гнева карающего бога (VII, 86—89); история риши Агастьп (Agastya), сумевшего примирить Марутов и Индру, который пытался покуситься на жертвенную пищу, предназначавшуюся Марутам (I, 165; 169—171); история риши Атри (Atri)—спасителя солнцаг которого асура Сварбхану ударил темнотой (V, 40) и др.
Главные мифы РВ истолковываются также в космогоническом плане. Исследования в области мифологии РВ последних десятилетий показали, сколь важную роль играет в этом памятнике космогоническая тематика. Разные стадии сотворения вселенной, как их представляли себе ведийские риши, отражены не только в гимнах манд алы X, специальна посвященных этим вопросам, но они также лежат в основе ряда мифов, выглядящих на поверхности просто как изложение героического сюжета,, и скрываются за некоторыми характерными действиями богов. Так, мифы о том, как Индра убил Вритру, сковавшего течение рек, — это описание действий демиурга, победившего силу хаоса и инертности и создавшего организованный космос. Бог, пробивший скалу, где были замкнуты коровы, символизирующие утренние зори, свет и солнце, также рассматривается большинством ученых как творец, создавший из хаоса и инертности организованный космос. Бог Вишну, меряющий пространство тремя шагами, упорядочивает вселенную, создавая ее. Такие характерные для великих богов действия, как укрепление небосвода после разъединения неба и земли; осуществление посредничества для создания пространства (таков, например, ежедневный объезд Ашвинов вселенной на колеснице); наполнение пространства; охватывание всех существ и др. 7, подразумевают космогонические действия.
Все это подтверждает справедливость той точки зрения, что ключом к пониманию ведийской религии является ее космогония, т. е. мифы, рассказывающие о том, как в некий изначальный период стала существовать вселенная 8. Эти мифы имеют еще и то принципиальное значение, чта каждый ключевой момент в жизни общества ариев рассматривался как повторение этого изначального процесса, воспроизведение его в ритуале. Таким образом, миф служил священным прототипом того, как этот мир и жизнь в нем возобновляются снова и снова в бесконечно повторяемых циклах.
Космогония в РВ, как ее интепретирует Кёйпер, предполагает две стадии. Первая из них представляет собой стадию недифференцированного единства. На этой стадии существовали изначальные космические воды, несшие в себе зародыш жизни. Со дна космических вод поднялся ком земли и, постепенно разрастаясь, превратился в гору, плававшую по поверхности вод и не имевшую твердой опоры. На этом первая стадия кончается, и, как справедливо замечает Кёйпер, ее собственно нельзя даже назвать мифом творения, потому что определенные стихии вначале уже существовали. Интересно, что ведийские риши понимали, что их космогоническим размышлениям положены пределы и что становление бытияг возможно, непознаваемо.
Вторая стадия космогонии начинается с рождения бога Индры (не вполне понятно каким образом) с тем, чтобы породить дуальный космос. Основная функция Индры заключалась в том, чтобы из мира потенциального создать мир реальный. И он вызывает к жизни мир, где есть контраст света и тьмы, дня и ночи, жизни и смерти. В РВ отражена именно эта вторая космогоническая стадия.
Космогоническая деятельность Индры имеет два аспекта. Во-первых, он убивает змея Вритру, олицетворяющего силу сопротивления горы (он лежит на горе — I, 32,2). Во-вторых, разъединяя небо и землю и укрепляя их порознь, он идентифицируется с космическим столпом, т. е. центром вселенной. В роли оси мироздания он выступает только в момент творения. Это подтверждается более поздним новогодним ритуалом, когда на короткое время в честь Индры водружали столб. Через 7 дней этот столб убирали, что подкрепляет предположение о сезонном характере этого бога.
Роль Асуров в религии РВ составляет одну из центральных проблем, которая может быть правильно решена, как считает Кёйпер, только в свете космогонических представлений. Богами изначального нерасчлененного мира были Асуры. С созданием дуального космоса на сцену пришли Дэвы, их младшие братья, и между ними началась борьба. В организованный космос были включены только некоторые главные Асуры. как, например, Варуна. В древних частях РВ отражено различие: Асуры, ставшие Дэ-вами, — Асуры, не являющиеся Дэвами 9. Став Дэвой, Асура тем не менее сохранял некоторые неблагоприятные черты. Двусмысленность, таким образом, коренится в его природе.
Асуры оказались изгнанными, но не уничтоженными. Их следует трактовать в ведийской религии как потенциальных богов, а не как падших ангелов. Сражение между Асурами и Дэвами возобновляется в начале каждого нового года. В этот период кризиса Варуна вновь становится противником Индры, вступая в соглашение с Асурами и становясь поэтому особенно опасным. Ведийские риши видели борьбу Асуров и Дэbob как некое равновесие между силами хаоса и космоса или — в других терминах — между «небытием» (dsat) и бытием (sat).
Эта цикличность космогонического процесса отражена в мифологии РВ, в ее ритуалах, в структуре ее содержания — бесконечной повторяемости несколькихмифологическихсюжетов.
РВ поражает практическим характером культа, в основе которого лежит все та же ситуация обмена между богом и его адептом. Понятие бога в этом памятнике прежде всего функциональное. В этом отношении, видимо, вполне правомерно описание пантеона РВ как персонифицированных и неперсонифицированных действующих сил 10. Было ясное сознание зависимости людей от этих сил и вера в то, что при соответствующем поведении с помощью культа почитания, жертвоприношений и молитв можно добиться их функционирования в интересах ариев, что дало бы безопасность и процветание их племенам. При таком подходе облик бога или его биография отступают на задний план — самым существенным является его функционирование в пользу ариев. Этот подход не предполагает также лредставления о богах как о высоких моральных образцах. От бога не требовалось быть идеалом, важно было, чтобы он поддерживал ариев.
В сознании ригведийского риши, судя по всему, не было четкой границы между одушевленным и материальным, живым существом и вещью, человеком и животным, абстрактным и конкретным 1Х, и это налагает сильный отпечаток на характер пантеона, если его вообще можно так лазвать. Из трех главных богов РВ: Индры, Агни и Сомы, только Индра вполне антропоморфен. Агни является одновременно богом с отдельными антропоморфными чертами (говорится о его волосах, бороде, рте, языке, челюстях, зубах, глазах и проч.) и огнем жертвенного костра. Преобладает вторая ипостась — в РВ Агни — это прежде всего огонь в его ритуальной функции (отсюда идут и его эпитеты: хотар — посредник между людьми и богами, возница жертвы, жирноспинный — его поливают маслом, сын силы — его добывают сильным трением одного куска дерева о другой и т. п.). Немногие мифологические сюжеты, связанные с Агни, тоже отражают его ритуальный аспект: он родился в трех местах, так как зажигаются три жертвенных костра; бежал от богов, боясь обязанностей хо-тара, и вернулся только, когда ему пообещали долю в жертвоприношении, и т. д. Сома в РВ в гораздо большей степени растение и его сок, чем антропоморфный бог. Вся мандала IX посвящена Соме Павамане — соку, очищающемуся во время ритуала его приготовления. В мифе о похищении Сомы орлом речь идет о растении. И только в свадебном гимне X, 85 Сома выступает как антропоморфный бог — идеал жениха на свадьбе с дочерью Солнца — Сурьей.
Интересно отметить, что наряду с антропоморфным богом могут выступать как самостоятельные деифицируемые субстанции ихотдельные качества или «силы». Например, в гимне к Индре I, 52 говорится, что «при убийстве Вритры за Индрой следовали поддержки — непобедимые, несгибаемые (стих 4) или что «навстречу его собственной высшей силе помчались подкрепления, как быстрые (воды) — в низину» 12.
Таковы некоторые общие соображения, касающиеся особенностей религиозного мышления авторов гимнов РВ. Переходя к описанию непосредственно мифологии РВ следует прежде всего сказать, что она заключает в себе массу разнородных фактов, казалось бы, несовместимых друг с другом. А между тем приходится исходить из предположения, что в определенный период времени она функционировала как система, обслуживавшая запросы единого коллектива людей, которыми понималась однозначно. По-видимому, в мифологической системе РВ существуют разные хронологические пласты, из которых одни представлены более полно, а другие более фрагментарно.
Традиционная индийская классификация богов, исходящая из того, что каждый ведийский бог является деификацией какого-нибудь природного явления, и в зависимости от того, какое явление данный бог олицетворяет, распределяющая их по трем сферам: небо, атмосфера, земля, в настоящее время западными учеными считается устарелой 13. По этой классификации небесными богами являются Адитьи: Митра, Варуна и др., Сурья, Савитар, Пушан, Ушас, Вишну, Ашвины и др.; атмосферными богами: Индра, Маруты, Рудра, Вайю-Вата, Парджанья и др.; земными богами:Агни,Сома и др.
Часть перечисленных здесь богов сохраняет отчетливую связь с соответствующим природным явлением. Так, из небесных богов Сурья — солнце в совокупности его функций; Пушан — солнечная энергия, дающая процветание людям, пастбищам, скоту: Митра — солнце во вселенском океане, свет в противоположность мраку (характер связи с солнцем уже более опосредованный); Ушас — утренняя заря. Из атмосферных богов Индра, глава пантеона РВ, — бог грозы (первичная функция) и войны (вторичная); Маруты, спутники Индры, — групповое божество бури, грома, молнии; Вайю-Вата — боги ветра, причем первый из них более антропоморфен и связан с ритуалом, а второй неантропоморфен и представляет собой силу штормового ветра; Парджанья — бог грозовой тучи и дождя. Из земных богов Агни — огонь во всех проявлениях, Сома — деифицированноерастение и егосок.
Связь другой части богов с явлениями природы гораздо менее очевидна. Высказывались, например, различные предположения по поводу того, какое природное явление представляют Ашвины (небо и земля, день и ночь, утренние и вечерние сумерки и другие явления, выражающие идею близнечества),Рудра (буря, горы и леса, ужасы тропического климата и т. д.) и особенно Варуна (всеобъемлющее небо, луна, вселенский океан, окружающий землю 14).
Наконец, традиционная индийская классификация не учитывает того, что есть группа богов, вообще не связанных с явлениями природы. К ним относятся или обожествленные деятели, такие как Тваштар, Вишвакарман и другие, и боги, в состав имен которых входит элемент -pati «господин», «повелитель»: Брихаспати / Брахманаспати («Господин молитвы»), Прад-жапати (букв. «Господин потомства», хотя функции этого бога гораздо пшре и еще более расширяются в период после РВ), а также второстепенные боги-охранители типа Вастошпати «Господин жилья», Кшетрасья-пати «Господин поля» и др. Или это деификация абстрактных понятий, как Ниррити — гибель, смерть; Манью — ярость, гнев; Вач — священна речь;Шраддха — вера.
Есть, наконец, группа богов, играющих очень важную роль в мифологии РВ, которых одни исследователи считают персонификацией природных явлений, а другие — деификацией абстрактных понятий. Это класс Адитьев, относимых традиционной классификацией к небесным божествам. Высказывалась, однако, и такая точка зрения, что они выражают собой абстрактные понятия и что в любом контексте РВ имя Варуна надо понимать как «Истинная речь», Митра — как «Договор», «Арьяман» — как «Гостеприимство», Бхага — как «Доля» и т. д. 15Хотя это крайняя точка зрения, нельзя забывать того, что класс Адитьев получил свое имя от матери Адити букв. «Несвязанность», «Бесконечность» (дважды в РВ она противопоставляется Дити — «Связанности»), абстрактный характер которой ни у кого не вызывает сомнений.
Все это показывает ограниченность и непоследовательность традиционной индийской классификации богов, хотя для описания определенной части пантеона она оказывается удобной и широко применялась в старых работах по ведийской мифологии.
Весьма удобно и адекватно материалу описывать мифологическую систему РВ с помощью нескольких моделей, поскольку, как признает большинство специалистов, в этом памятнике мифология засвидетельствована в период своего становления.
При одном методе религиозного моделирования явления природы, предметы ритуала или, наконец, животные обожествляются непосредственно. Таковы, например, в РВ воды (всегда во множественном числе) или реки, горы, большие деревья (vanaspati букв, «господин леса»); из предметов ритуала — давильные камни, которыми выжимали сок сомы; жертвенная солома — бархис, которую раскладывали на месте жертвоприношения; жертвенный столб, к которому привязывали жертвенное животное, и жертвенное масло; а из животных — это обожествленные скаковые кони:Дадхикра / Дадхикраван и Таркшья, а также белый конь Пайдва, убивающий змей, подаренный Ашвинами человеку по имени Педу. При таком способе моделирования отсутствует соотнесенность с системой второго порядка, а именно мифологической, предполагающей самостоятельное функционирование богов и демонов в антропоморфной или зооморфной форме. Этот способ моделирования более характерен для магического, чем для религиозного сознания. В РВ он представлен фрагментарно и гораздо полнее засвидетельствован в АВ.
При другом способе моделирования обожествление определенных явлений природы осуществляется с помощью вторичной, мифологической системы, в которой они представлены богами. Для РВ этот метод является основным. В сознании адепта степень абстрагирования бога от соответствующего природного явления бывает весьма различной. Для РВ, как уже говорилось ранее, характерна скорее персонификация определенных идей в облике богов, а не непосредственно природных феноменов. Самый антропоморфный из ригведийских богов — это глава пантеона Индра, хотя он не утратил связи с природным явлением. Следует, однако, отметить, что даже совсем неантропоморфные боги типа Неба и Земли в определенных контекстах обнаруживают черты антропоморфизма. Так, они нередко символизируют мужское и женское начало: Небо — отец, Земля — мать, а боги — их дети, и космогонический акт, совершаемый многимп крупными богами, заключается в том, что они разъединяют и укрепляют порознь слитые ранее Небо и Землю.
Физическому облику бога в РВ не придается особого значения. Нередко в гимнах мифологический персонаж изображается метонимически — одной-двумя характерными чертами, а весь облик в целом остается неясным. Так, например, Савитар — это поднятые в жесте благословения золотые руки, а Тваштар — это рука с топором, которым он вытесывает любые формы. Наряду с этим возможны и психологически антропоморфные характеристики. Так, из гимнов РВ можно мало что узнать о физическом облике Варуны и Митры, но хорошо известно, что Варуна следит за людьми и карает грешников петлями, в то время как Митра объединяет людей.
Антропоморфный вариант является в РВ основным в рамках мифологического моделирования действительности. Другой вариант в пределах той же системы моделирования — это бог-животное, т. е. териоморфизм или зооморфизм. Отличие от прямого обожествления некоторых животных заключается в том, что здесь вступает в действие вторичная моделирующая система, но только мифологическим знаком бога является зооморфная форма. В гимнах РВ часто ведется игра формами божества. Ушас — то прекрасная девица, обнажающая грудь, то алая корова; Агни приобретает нередко облик коня, везущего жертву к богам, Индра выступает как бык.
Только зооморфную форму имеют всего два второстепенных мифологических персонажа — Аджа Экапад (Aja ekapad «Одноногий козел») и Ахи Будхнья (Ahi budhnya «Змей глубин»).
Мифологическая система РВ включает также парные божества и классы богов. Индийскийвариант, отражающийиндоевропейскийблизнечный культ, представляют собой Ашвины — два прекрасных юноши-близнеца,, которые на быстроходной колеснице, переполненной всякими благами, совершают объезд вселенной за один день и по первому зову бросаются спасать людей, попавших в беду. Они целители, спасители и дарители материальных благ и процветания. По мнению Гонды, исследовавшего парные божества РВ 16, мифологические близнецы выражали парные феномены в природе (в ряде случаев: бинарные противопоставления), связь между макрокосмом и микрокосмом и т. п.
Любопытный пример мультипликации близнечной пары можно видеть в классе богов Марутов, сыновей Рудры и пестрой коровы Пришни (Prgni), символизирующей грозовую тучу. Маруты образуют единую толпу (gana) или стаю (gardhas). Все они одного возраста: среди них нет ни старших, ни младших. Они родились и выросли вместе и во всем единодушны.
Божественные близнецы трактовались как некое единство. Близнеч-ные пары служили своего рода образцом для парных богов РВ, которые близнецами не были. Естественную дихотомию выражают такие парные божества как Небо-Земля {dydua-prthivi), Ушас-Ночь (usdsa-nakta) и даже Митра-Варуна (milra-varuna), интерпретируемые как близкий — далекий, свой — чужой, светлый — мрачный.
Для обозначения парных богов в РВ существует особый тип мифологических сложных слов dvandva, в которых каждый член имеет флексию двойственного числа и сохраняет свое ударение (например, букв, «два неба — две земли»=«небо-и-земля»). Аргументом в пользу того, что парные божества, выражающие естественную дихотомию, трактовались как единство, служит употребление сокращенных форм, сложных слов, обозначающих парные божества (например, mitra букв, «два Митры» значит «Митра-В аруна»).
В пары могут объединяться и совсем разные божества. Иногда за этим стоит место данных богов в ритуале, как, например, в случае с Индрой-Ваю. Иногда такое объединение подчеркивает сходство мифологических функций в системе, как у Индры-Варуны, каждый из которых является царем. Черты одного мифологического персонажа могут переноситься на другого в составе такой пары.
Наконец, к основной мифологической модели в РВ принадлежат также классы богов и полубогов. Из классов богов упоминались уже Адитьи и Маруты (другое их название — Рудры). Еще один класс богов представлен Васу, которых возглавляет Индра. Существует еще такое мифологическое понятие как Bee-Боги (uigue devah), занимающее важное место в ритуале почитания богов. Иногда это просто перечень богов в конце обряда почитания, причем в списке богов встречаются некоторые имена, которые самостоятельно не употребляются (как Одноногий козел или Змей глубин), а иногда это единое понятие, совпадающее с Марутами. В остальных случаях классами бывают представлены полубоги или демоны. К полубогам принадлежат Рибху, замечательные мастера, получившие за свое искусство долю в жертвоприношении, и божественные певцы Ангирасы. К депешам относятся Гандхарвы (иногда в РВ речь идет об одном Гандхарве — их главе), живущие на высшем небе и связанные с солнцем. Они являются возлюбленными нимф Апсарас и повелевают невестой до свадьбы. Апсарас связаны с водой, но связь эта слабо выражена в РВ. Они выглядят как прекрасные молодые женщины, которые иногда дарят своей любовью смертных (сюжет Пурураваса и Урваши), но могут принимать также облик водяных птиц. Связь классов полубогов и демонов в РВ с соответствующими природными явлениями выражена недостаточно отчетливо.
Важная особенность основной мифологической модели РВ заключается в том, что одно и то же природное явление в разных его функциях может моделироваться разными богами. Так, солнце, культ которого был в центре религии ариев, моделировалось Сурьей, Агни, Савитаром, Пу-шаном, Митрой, Ушас, Вивасватом, конем Эташей; гроза — Индрой, Ма-рутами, Парджаньей, Рудрой. В результате функции многих ведийских богов пересекаются.
Еще один способ мифологического моделирования заключается в деи-фикации абстрактных понятий и принципов. Боги этого рода не моделируют никаких явлений природы. Наиболее распространен в РВ тип бога, персонифицирующего имя деятеля. Самый известный из них Тваштар — создатель всех форм. Он обладает некоторыми антропоморфными чертами и участвует в мифологических сюжетах (предполагается, что он был отцом Индры, упоминается сын Тваштара Вишварупа (букв, «имеющий все <£ормы») и история вражды Индры с этой семьей: он отрубил Вишварупе все три его головы и похитил сому в доме Тваштара и проч.). Судя по намекам, которые можно извлечь из гимнов РВ на мифологические сюжеты, Тваштар был оттеснен Индрой на задний план, и подчиненное положение его выразилось в мифе о том, что Тваштар вытесал для Индры ваджру 17. Все прочие боги-деятели в РВ бледны и лишены сюжетов, как, например, Праджапати — прародитель всех живых существ и Вишвакарман— демиург, создающий вселенную. Остальные представлены только именами, и функции их можно предположить, исходя из этимологии имен: Дхатар «Устроитель», Дхартар «Поддерживатель», Тратар «Защитник» и т. п.
Наконец, к этому же типу относится деификация абстрактных идей, как Адити — «Несвязанность», Пурамдхи — «Изобилие», Вач — «Священная Речь», Манью — «Ярость», «Гнев», Ниррити — «Гибель», Шрад-дха — «Вера», Тапас — «Вселенский жар» и др.
Класс Адитьев, сыновей богини Адити, упоминавшихся ранее, можно рассматривать как мост между двумя моделями. Главные Адитьи: Варуна и Митра; они скорее интерпретируются с помощью основной модели: боги — явления природы, а второстепенные, как Арьяман (букв, «товарищ», «шафер»), Бхага (букв, «доля», «наделитель»), Дакша (букв, «ловкий», «умный») вероятнее всего лучше трактуются второй моделью: боги — абстрактные понятия.
Еще один способ мифологического моделирования представлен классом мифологических персонажей, которые в РВ называются «отцами» (pitarah).Этоумершие деифицируемыепредки 18. Назвать их душами по аналогии с христианскими представлениями было бы неточно, поскольку в РВ говорится о соединении душ умерших с новым телом на высшем небе. «Отцы» составляют в РВ особый класс, отличный от богов (в X, 18, 1 говорится, что путь богов не тот, что путь предков). Природа «отцов» двойственная. С одной стороны, у них просят различные блага., как у богов, прежде всего здорового мужского потомства. С другой стороны, однаког всякое соприкосновение с ними опасно для живых, от них ожидают враждебного вмешательства в дела живых и, чтобы обезопасить себя от него, совершают магические обряды. Между богами и отцами проводится разница также в ритуале. «Отцам» подносят особую поминальную пищу под возглас: «Svadha!», богам — жертвоприношение под возглас: «Svaha!» 19
Сонмы «отцов» возглавляются Ямой, с которым они пируют вместе на высшем небе. Яму в РВ никогда не называют богом, а только царем. Он был царем мертвых, первым смертным, который проложил этот путь для других. Среди мифологических персонажей РВ он занимает особое место, не входя в общие мифы с другими богами. С Агни он связан в ритуальном плане, так как пламя кремационного костра передает ему «жертву» — тело умершего. Единственный связанный с ним миф касается Ямы и его сестры-близнеца Ями (уата букв, «близнец»), которая пытается склонить его к инцесту, чтобы дать начало роду человеческому. Яма отвергает ее домогательства — в период РВ инцест уже явно осуждался. Открытая деификация Ямы, а также расширение его функций происходит в период после РВ. В РВ нет также гимнов, которые были бы обращены к Яме вместе с каким-нибудь другим богом.
Следует отметить, что понятие «отцов» в РВ отчасти совпадает с понятием «прежних риши» — полулегендарных основоположников тех родов певцов-риши, в среде которых слагались и хранились гимны. С некоторыми из этих родов или с отдельными знаменитыми риши древности были связаны легенды, нашедшие отражение в гимнах РВ (например,, с Ангирасами, Бхригу, с риши Васиштхой, Вишвамитрой, Агастьей и др.)
В целом анимизм как способ религиозного моделирования засвидетельствован в РВ лишь фрагментарно.
Сколько-нибудь отчетливых представлений об аде в РВ не существовало. Кардинального системного противопоставления богов силам зла тоже пет. О сложности и неоднозначности оппозиции дэвов — асуров говорилось ранее. Недифференцированное понятие даса / дасью включает в себя как злых демонов — противников богов (прежде всего Индры), так и враждебные ариям племена аборигенов. Четкой границы между теми и другими иногда провести нельзя, и не раз высказывались предположения, что имена некоторых демонов типа Пани, Шамбара и других первоначально были этнонимами неарийских племен или именами их вождей. Довольно часто в РВ упоминается особый вид нечистой силы—ракшасы (raksds букв, «вредитель»), ночные оборотни, доторые, принимая облик птиц, оскверняют места жертвоприношений, в облике мужчин пытаются повредить зародыш беременной женщины и т. п. Но это частная разновидность нечистой силы, не противопоставленная в РВ дэвам как классу 20.
Подводя итог, можно сказать, что мифологическая система РВ в высшей степени неоднородна и разные ее части построены по разным принципам. Не раз ставился вопрос о том, как эта система функционировала в синхронном плане. Одной из попыток ответа на этот вопрос была теория ге-нотеизма пли катенотеизма, выдвинутая в свое время М. Мюллером п вызвавшая серьезные возражения. По этой теории, любое божество, к которому обращался с восхвалениями адепт, рассматривается как высшее, центральное, совершенно независимо от того, какое место оно занимает в риг-ведийском пантеоне на самом деле. Этим и объясняются преувеличенные восхваления в адрес второстепенных богов, которые часто встречаются в РВ. Хотя этот подход ценен своим фунциональным характером, он не подкрепляется достаточными аргументами.
Предпринималась попытка интерпретации мифологической системы РВ как отражения социальных функций ведийского общества. Ж. Дюме-зилем была разработана теория трех функций богов, согласно которой в древнейших индоевропейских мифологических системах можно выделить следующие функции богов: 1) магико-юридическую, являющуюся также мистической и административной; 2) функцию физической силы, т. е. военную; 3) функцию плодородия и материального изобилия. Воплощением трех функций в РВ являются, по Дюмезилю, Митра-Варуна, Индра и Ашвины 21.
Эта теория моделирует в мифологической системе РВ лишь определенный фрагмент. Митра-Варуна в РВ действительно представляют светлый (Митра) и мрачный, карающий аспекты магико-юридической власти; Индра олицетворяет военную силу; Ашвины везут на своей колеснице богатые дары, исцеляют и спасают людей. Однако, как справедливо указывает Гонда, в системе РВ они не образуют связанной друг с другом триады. Значительная часть мифологического пространства РВ этой теорией не моделируется. Два таких важнейших для РВ божества, как Агни и Сома, не поддаются интерпретации с точки зрения этой теории. Следует, кроме того, отметить, что из класса Адитьев, к которому принадлежат Митра-Варуна, в большинстве остальных богов (Арьямане, Бхаге, Анше) трудно увидеть воплощение первой функции. Иными словами, характер взаимных связей мифологических персонажей в РВ не моделируется троичностью, интерпретируемой в ключе, предложенном Дюмезилем 22.
Для синхронного анализа мифологической системы РВ эта теория не подходит. Она могла бы претендовать только на истолкование мифологического ядра индоевропейского происхождения, которое в этом сложном, хронологически неоднородном памятнике обросло сначала более поздним индо-иранским материалом, затем собственно индийским и, наконец, нельзя полностью исключать в отдельных случаях неинцоарий-ское субстратное влияние (как, например, в фигуре Рудры).
Язык и диалект РВ
Язык РВ — ведийский, принадлежит к индоевропейской семье языков наряду с древнегреческим, латинским, хеттским, славянскими, балтийскими, германскими, кельтскими и др., с которыми он связан общим происхождением. Происхождение определяет тип древного языка — его флективный строй с системой чередования гласных в склонении имен, спряжении глаголов и словообразовании. В пределах индоевропейской языковой общности ведийский язык и санскрит вместе с древними иранскими и дардскими языками принадлежит к арийской ветви, обладающей рядом языковых особенностей, которые выделяют ее среди других ветвей и.-е. языков. Наконец, вместе с санскритом ведийский язык относится к группе индоарийских языков в противоположность иранским или дард-ским.
Таково место ведийского языка, согласно генеалогической классификации. Ситуация, однако, носит несколько парадоксальный характер, поскольку язык РВ (особенно древних частей этого памятника), как уже говорилось ранее, по своему строю, лексике и фразеологии стоит ближе к языку древнейшего иранского памятника «Авесты», чем к классическому или эпическому санскриту. Причина этого заключается не только в хронологических различиях между ведийским языком и санскритом, но прежде всего в том, что РВ и Ав. представляют собой две разновидности общего и.-е. поэтического языка, и решающим в этом случае оказывается общий стиль этих двух древних культовых памятников!
Среди индоарийских языков ведийский является наиболее древним языком, на котором засвидетельствованы какие-либо памятники. От санскрита он отличается, однако, не только по времени (эпический санскрит сформировался приблизительно в III—II вв. до н. э.), но и по диалектной базе. Ведийский язык связан с крайним северо-западом старой традиционной (включая соответствующую часть современного Пакистана) Индии и прилегающими районами Афганистана, санскрит же сформировался в тот период, когда основной областью арийской цивилизации была центральная часть северной Индии — Мадхьядеша. Таким образом получается, что здесь представлены два разных синхронных среза не на одном стволе. Поэтому, хотя язык вед и называют иногда ведийским санскритом и под названием «санскрит» подразумевают все разновидности древнеиндийского (язык вед, эпоса, классической литературы и науки), такое расширение содержания термина вряд ли оправдано.
К диалектным чертам языка РВ (представляющего собой древнейший слой ведийского языка) обычно относят в первую очередь некоторые фонетические особенностиИнтервокальные звонкие церебральные d, dh дают в РВ соответственно /, lh в отличие от санскрита (то же самое имеет место в среднеиндийском языке пали). В древних частях РВ почти отсутствует I2 — ему обычно соответствует г (ср. древнеиранский, где и.-е. I > иранск. г), в поздних частях РВ употребительность / заметно возрастает, что говорит о постепенном смещении диалектной базы с северо-запада на восток. Звонкие придыхательные gh, dh, bh в некоторых случаях проявляют тенденцию к утрате смычной артикуляции 3 (та же тенденция проводится значительно более последовательно в пракритах). По составу фонем язык РВ совпадает с санскритом, но правила комбинирования фонем в тексте, а также частота употребления отдельных фонем иные. В языке РВ и гораздо большей степени, чем в санскрите, допустимы комбинации гласных между собой, а некоторые сочетания согласных обнаруживают нестойкость (в среднеиндийском эти тенденции получили несравненно более полное развитие).
В морфологии диалектными характеристиками языка РВ считаются некоторые варианты именной и глагольной флексии — вариативность вообще характерная для ведийского языка, употребление многих типов инфинитивов и деепричастий, отсутствующих в санскрите (но получивших развитие в среднеиндийском) 4.
В делом складывается картина, когда большая часть диалектных особенностей РВ, отличающих ее от санскрита, находит то или иное отражение в среднеиндийских языках. В этой связи высказывалось предположение, что у ведийского языка и некоторых среднеиндийских языков могла быть одна и та же диалектная база, отличная от санскритской. Весьма вероятной выглядит мысль, что в древнеиндийском культовом языке поэзии РВ просвечивает некая основа, напоминающая по своему лингвистическому типу среднеиндийскую модель 5.
Хотя язык РВ архаичен и замкнут — священную речь культовой поэзии ариев тщательно охраняли от всяких внешних влияний — остаться абсолютно нетронутым он не мог хотя бы потому, что период создания гимнов этого огромного собрания до его кодификации растянулся на несколько столетий. Создавалась РВ, видимо, в основном на территории Индии, населенной племенами, говорившими на языках совсем иного строя: дравидийских и австроазиатских (дравиды занимали тогда и северную часть Индии). Влияние языков субстрата на язык завоевателей-ариев было неизбежным хоть в какой-то степени. В этом отношении взгляды современных ученых очень сильно эволюционировали по сравнению с тем временем, когда ведийский язык чуть ли не приравнивали к общеиндоевропейскому. И если старый традиционный взгляд на чистоту языка РВ и почти полное отсутствие заимствований в ее лексике еще разделялся некоторыми ведо-логами середины XX в. 6, в то же время сформулировалось новое направление, представленное работами Эмено, Барроу, Тедеско, Кёйпера, Майрхофера, в котором акцент был перенесен на изучение доисторических индо-арийско-субстратных контактов и возникновения языкового союза на территории Индии.
В языке РВ вскрывается небольшой пласт заимствований из языков мунда* как, например, ganti «толпа», daiidd «палка», panddrlka «белый логос», Ьакага название военного духового инструмента, gakunti «птица» и др.7 Гораздо более обширен слои заимствований в РВ из дравидийских языков, насчитывающий десятки слов, например: kula «семья», p.ini nom. рг. демонов, pinda «ком», bila «дыра», «нора», «пещера», тауйга «павлин» и многие другие, среди которых встречаются да.ке неиндоарийские имена племенных вождей типа Qirimbitha — в поздней ман-далеX.
Церебральные согласные как самостоятельный класс фонем (в лексике и.-е. происхождения это были, скорее всего, аллофоны) возник, по-видимому, в результате сложившегося в Индии билингвизма как раз в тот период, когда разные группы гимнов РВ принадлежали еще отдельным жреческим семьям и не были объединены в один сводный окончательный текст 8. До тех пор, пока текст РВ но был кодифицирован, дравиднйско-арийская конвергенция не могла не влиять (хотя бы бессознательным образом)на язык гимновРВ у.
В РВ можно обнаружить также влияние дравидийской языковой модели в области синтаксиса. Как было показано Кёйиером, это проявляется в том, что частица iti «так», отмечающая границу прямой речи, ставится преимущественно после нее, как в древне-тамильском языке, а не перед ней. как в языке Авесты 10.
До сих пор речь шла о заимствованиях из неиндоарийского субстрата. Интересно, что в лексике РВ есть еще совсем небольшая группа слов п.-е. происхождения, фонетический облик которых частично или полностью несет на себе среднеиндийский отпечаток — так называемые «пракрп-тизмы» в РВ.
Например: j'yotis «светило» — dyut «светить» (частичный пракритизм но трактовке начальной группы согласных), kdtd / kartd «яма», «дыра», kltavd «игрок» -ср. krtd «счастливый бросок игральных костей», vikata, vikrta «искаженный», githird « *grthira) «распущенный» — ср. grath «распускать» и др. Эти факты могут также служить отражением языковой ситуации, которая сложилась в Индии в период создания РВ, когда языком культа был ведийский язык, представлявший древнеиндийский лингвистический тип, а говорили на каком-то языке средиеиндийского типа, и отдельные разговорные слова или тенденции проникали в сакральный язык. На этот счет пока можно только строить предположения. Кстати, насчет целого ряда слов из РВ, не имеющих ясной и.-е. этимологии, ведутся споры среди ученых: пракритизмы это или заимствования из языков субстрата и каких именно.
Основная часть лексики РВ имеет и.-е. происхождение.
Круг лексики, принадлежащей РВ, весьма ограничен по своим значениям. В культовом памятнике представлены прежде всего слова, служащие для восхваления богов, совершения ритуалов жертвоприношений (зажигание костра, выжимание сока сомы и приготовление пз него жертвенного напитка богов, возлияние масла в костер и проч.) и исполнения некоторых обрядов (свадебного, похоронного). Терминология поэтического творчества разработана весьма детально — в хвалебном гимне видели важнейшее средство воздействия на богов (понятие «хвалебная песнь», «хвала» выражается в РВ приблизительно 50-ю синонимами 1Х). Известны многие названия жертвенной утвари, разрядов жрецов с различными обязанностями, поэтов-провидцев, создававших гимны, различных видов даров и богатств.
Лексику мифологических сюжетов РВ тоже нельзя назвать разнообразной. Число сюжетов в РВ совсем невелико. Они бесконечно повторяются, при этом выработались определенные штампы в их изложении, и за каждым мифом закрепляется свой круг лексики.
В результате из такого огромного по объему памятника, как РВ, часто нельзя бывает узнать простую бытовую лексику, которая описывала бы повседневную жизнь ария.
Язык РВ отличается крайне архаичным характером. Текст этого памятника метрический, акцентуированный. Ударение было музыкальным по преимуществу 12и заключалось в повышении тона на одном из слогов слова.
Существовало три тона: высокий (удатта), низкий (анудатта) и понижающийся (сварита). Ударение было смыслоразличительным: от его места в слове, во фразе и в стихотворной строке зависел смысл. В санскрите этот древний тип ударения не сохранился.
Для морфологии языка РВ характерна невероятно разращенная флексия. У имени насчитываются десятки флексий, у глагола сотни. Существует сложная система противопоставления серий окончаний друг другу, и наряду с этим в глаголе есть много форм, нарушающих эту систему и лишенных ясных формальных показателей.
В РВ полнее, чем в каком-либо др.-инд. памятнике сохранились древние корневые основы, которые функционируют как имя или как глагол в зависимости от того, с каким типом флексии они соединяются. Например: vid «знать», vid-md «мы знаем», vid-d «вы знаете» и т. д. и vid ж. р. «знание», vid-d «со знанием» и т. д.
В основе всей морфологии РВ лежит система чередования гласных. Чередование происходит в корне или в суффиксе. Исторически оно определялось местом ударения, но это соотношение уже очень сильно нарушено. Сотни глагольных форм в парадигме одного глагола объединяются между собой только корнем, а он, в свою очередь, представлен разными ступенями чередования в соответствии с классом форм. Например, корень пТ «вести» выглядит следующим образом в разных формах: nl-tas, ni-ny-dthur; nd/y-ati, ne-si\ паг-sta, ni-nay-a.
В РВ широко представлены древние атематические типы склонения и спряженияг в которых происходит чередование гласных и, если корень кончается на согласный, наступают также сложные преобразования согласных на стыке корня и суффикса или окончания. Например, корень dah «сжигать» встречается в разных формах в следующих вариантах: ddh-ati «он сжигает», (md) dhak «(не) сжигай!», dhaU-sykn «собирающийся сжечь», ddg-dha «сжигатель», от корня ghas — «пожирать» — прошедшее время a-ks-an «они пожрали»и т. д.
Система времен и наклонений глагола отличается симметричной разращенностью. Например, если есть желательное наклонение от основы презенса, то образуются также формы желательного наклонения от основ аориста и перфекта, а значат они одно и то же. Например, от глагола Ыгй «быть», 3 sg. opt. bhdvet, bhuydt и babhuydt «да будет» В результате складывается ситуация, когда одно грамматическое значение выражают несколько структурных типов, и, наоборот, с одним структурным типом связано несколько грамматических значений.
Для языка РВ специфична также* вариативность в выражении грамматического значения. Например, у существительных: адтап «скала» — L. sg. dgmani и dgman «в скале», Uti «помощь» I. sg. Utyd и Uti «с помощью», devd «бог» N. pi. deuas и devasas «боги»; у глаголов: ргц «слушать—?г#а> grnuhi «слушай», grnutd, •$rnota, grnotana «слушайте»; mad «радоваться» — mdddmasi, maddmas «мы радуемся» и т. д. Эти варианты широко используются в разных метрических схемах, когда нужно слово на слог длиннее или короче.
Сложность этого языка далеко не всегда объясняется его архаичностью. Тенденция к симметричному разращению форм, например, принадлежит самой морфологической системе РВ, а не унаследована от прошлого. Многое из новообразований РВ не получило продолжения в дальнейшем развитии языка (например, в санскрите).
Наконец, нельзя не принимать во внимание еще одну особенность. Мы имеем дело здесь с языком поэзии, который, с одной стороны, крайне архаичен, поскольку отражает общеиндоевропейскую поэтическую речь («indogermanische Dichtersprache», как ее называл Вакернагель), с другой же, открыт для всякого рода новообразований и экспериментирования словами (в РВ'немало слов, засвидетельствованных всего один раз — hapax legomena), что характерно для поэзии вообще. В целом язык РВ можно охарактеризовать как статичный и динамичный одновременно.
Самое сильное влияние оказал стиль этого памятника высокой культовой поэзии на его синтаксис. И на этом уровне неразрывно сплетены факты, принадлежащие консервативной архаичной системе, и тенденции, •определяемые суггестивным стилем иератической поэзии.
К числу древних особенностей следует отнести широкое использование модальных частиц, ударных и энклитик, которые употребляются с эмфатическим значением, относясь к одному слову или ко всему предложению, а также служат союзами, втягивая в сферу своего влияния и отдельные местоименные формы, и наречия-префиксы.
Другим важным фактором, организующим ведийское предложение, простое и сложное, является его ударение, реализуемое в рамках стихотворных строк — над. Есть грамматические формы, которые в начале •лады, т. е. в акцентно отмеченной позиции, бывают всегда ударными, например, звательная форма имени и личная форма глагола. В то же время глагол-сказуемое в самостоятельном предложении нейтрального стиля бывает безударным (он стоит в конце), т. е. трактуется как энклитика, в придаточном же предложении он находится под ударением.
Например: d haryato yajatdh sdnv asthad / dbhud a vipro hdvyo matlndm (1JJ, 5, 3) «Желанный, достойный жертв взошел на вершину. Должен бытьпризываемтеперь вдохновенный в молитвах»; yahprthivtm vydthamdndm ddrmhad . . ,sd jandsa-indrah (II, 12, 2) «Кто укрепил колеблющуюся землю, . . .тот, о люди, Индра».
Порядок слов в языке РВ весьма свободный, так как в этом языке <с сильно развитой флексией каждая форма несет достаточную грамматическую информацию о себе. При этом прослеживаются и определенные тенденции в построении предложения, характеризуемого конечным местом сказуемого, начальным положением частиц и проч. Для многих же синтаксических особенностей РВ следует искать объяснения в стиле этого памятника.
Стиль РВ
Стиль РВ раскрывается в наиболее существенных своих чертах, если его описывать, исходя из коммуникативной функции этого памятника* Ситуацию, в которой создавался этот культовый памятник, удобно рассматривать как частный случай общей коммуникативной ситуации: адресат — адресант — сообщение (по Р. О. Якобсону), в которой адресатом является божество или какой-либо мифологический персонаж, адресантом — адепт божества поэт-риши, слагатель гимна, а сообщением — текст самого гимна, с помощью которого адепт стремится воздействовать на божество. Этой цели было посвящено все: и содержание, и форма гимна — в ней и следует искать объяснения его стилистических особенностей.
Гимн наряду с жертвоприношением считался одним из основных средств воздействия на божество. Чтобы понравиться божеству, он должен был изготавливаться искусно. По выражениям, встречающимся в гимнах, риши ткали его, как драгоценную ткань, вытачивали^ как плотник изукрашенную колесницу. Они срабатывали свои гимны по высоким образцам, запечатленным в творчестве «прежних риши», родоначальников, основателей жреческих родов, и предков, принадлежавших к этим родам. Творчество «прежних риши» считалось недосягаемым, и в противопоставлении: прежние риши — теперешние, предпочтение всегда безусловно отдавалось первым, в результате чего для теперешних риши оставалось только одно — стремиться подражать творчеству прежних.
Так выглядит решение проблемы соотношения канона и индивидуального творчества в изложении самих риши. К этому следует добавить еще одну особенность. Судя по всему, «теперешние риши» не создавали сами новых мифологических сюжетов. Число этих сюжетов в РВ, как уже говорилось, весьма ограничено. В центре находятся два основных сюжета, имеющих космогоническое прочтение: убийство Индрой змея-демона Вритры и освобождение Индрой (или другими мифологическими персонажами) коров из пещеры Вала, спрятанных туда демонами Пани (исторически, возможно, два варианта разработки одного исходного сюжета). Эти два сюжета постоянно перепеваются из гимна в гимн, что объясняется приуроченностью древнего ядра памятника к новогоднему ритуалу (см. выше). Прочих сюжетов также совсем немного.
При таком положении дел в индивидуальном творчестве риши акцент должен был переноситься на разработку сюжетов, которые были хорошо известны их аудитории. Нельзя забывать, что гимны создавались избранными для избранных. Сюжеты, передававшиеся из поколения в поколение, были в равной мере известны и риши, и их аудитории. Таким образом, на долю «теперешних риши» приходилась лишь новая разработка старых сюжетов.
Здесь нужно напомнить еще об одной важной характеристике твор-ческого метода авторов гимнов РВ. По представлениям того времени, знание риши было визуальным, оно открывалось им божеством в виде статичной картины (см. выше). Одна картина сменяла другую, и в смене этих откровений заключалось познание мира, кодируемое ведийским именем dhi f. «мысль, представление, взгляд; понятие; интуиция, познание, разум; знание, искусство; молитва», а также глаголом dhi «представлять себе, размышлять» х. Поэт назывался dhira «обладающим dhi, мудрым, одаренным». Поэты просили богов даровать им dhi. Благодаря dhi поэты становились посредниками между богами и людьми.
Эта общая концепция имеет непосредственное отношение к творческому методу поэтов РВ, которые, как правило, не излагали последовательно мифологических сюжетов РВ, а как бы приоткрывали завесу над картиной — упоминали определенный сюжет или бросали намек на него. В результате для современного исследователя РВ ряд сюжетов этого памятника так и остался неизвестным, если скупые намеки самого памятника не разъясняются подробнее в таких более поздних источниках, как, например, брахманы или эпос (см. выше с. 494).
Например, в гимнах, обращенных к Ашвинам, обычно упоминаются истории чудесных спасений разных людей, попавших в беду, этими богами, стремительно приходящими на помощь. Из гимна в гимн в этой связи упоминаются имена Бхуджью, сына Тугры, брошенного в океан; дряхлого Чьяваны, стремившегося вернуть себе молодость; Канвы, которому демоны-асуры замазали глаза, и др. Часть этих историй пересказывается в Шатапатха- и Джайминия-брахманах, другая так и остается нераскрытой — ср. гимн I, 112, где ряд неизвестных легенд такого рода обозначен лишь именамииотдельнымидеталями2:
Наконец/ситуация почитания божества обусловливает и еще одну характерную особенность гимнов РВ, заключающуюся в том, что их текст нередко бывает соотнесен одновременно с двумя планами: мифологическим и ритуальным. Характер связи слова с денотатом может быть умышленно неоднозначным. В связи с этим далеко не всегда бывает ясно, в каком ключе следует интерпретировать тот или иной фрагмент или гимн.
Все эти общие соображения имеют самое непосредственное отношение к конкретным особенностям языка и стиля гимнов РВ, которые удобнее суммировать здесь, следуя принятому разделению на уровни описания языка.
Лексика РВ отличается многозначностью отдельных слов, с одной стороны, и способностью разных слов выражать одно и то же значение, с другой, т. е. полисемией и синонимией. Оба эти ее свойства умело используются авторами гимнов для создания суггестивного стиля, извилистого, неясного, таящего в себе намеки на неоднозначное понимание текста, вызывающего ассоциации в нескольких планах одновременно.
Многозначность определенной части лексики РВ, в целом не вызывающая сомнений, требует, однако, некоторых пояснений. Не следует забывать, что в ряде случаев, когда современный ученый выделяет в каком-либо слове, выражающем одно из ключевых концептуальных понятий модели мира ария РВ, более десятка разных значений, его восприятие может не соответствовать восприятию ария, для которого это понятие могло быть диффузным, притом что сфера его употребления была чрезвычайно широка.
Так, например, слово На (причастие прошедшего времени от глагола г — «двигаться)») как имя существительное обозначало: «вселенский закон», «божественная, вечная истина», «право», «правда», «святость», «благочестивое дело», «жертвоприношение», «жертвенный костер», «жертвенный напиток», «место жертвоприношения» и т. д. Скорее всего, здесь имело место одно общее значение вселенского закона и всего, что ему соответствует, а отсюда уже значение правильности и праведности, приложи -мое к разным сферам деятельности богов и людей. Такого же рода диффузное значение можно предположить у слова dimman (существительное от корня dha «класть», «устанавливать»), семантический объем которого описывают в словарях как: «место», «место жительства», «родина», «очаг Агни», «чан с соком сомы», «место жертвоприношения», «область богов», «сопровождение», «толпа», «священный закон»; или у слова nabhi «ступица колеса», «пуп», «центр» (земли, неба, мироздания), «святыня» (понимаемая как центр жертвоприношения),«тесное родство»,«родственник» п проч.
В центре ведийской модели мира находятся космогонические мифы, которые кодируются особой лексикой с двойной семантикой 3. Так, в космогонических контекстах РВ глагол antar car — «двигаться между» значит «осуществлять посредничество (создавая пространство»), рга «наполнять» — «наполнять пространство», ёка Ыш «быть одним», «быть единым»— «охватывать все сущее» и т. д. В результате получается, что если субъектом в космогоническом контексте является бог-демиург, то все эти предикаты функционируют как синонимы, обозначающие космогонический акт, в то время как в обычных контекстах они не синонимичны. Ср., например, в космогонических контекстах antar car и a prd : antar ditto па. rodasi ca-rad vdk «как вестник движется Вач между двумя половинами вселенной» (I, 173,, 3 о Священной Речи); иЪЫ cid indra rodasi mahitva \ paprdtha tduislbhis tuvismah «Даже обе половины вселенной ты наполнил, о Индра, (своим) величием, (своими) силами, о сильный» (VII, 20, 4). В прочих контекстах эти глаголы в соответствии со своим лексическим значением синонимами не являются. Ср., например, ubhe dhurau vdhnir apibdamano \ 'ntar yoneva carati duijdnih — «Между двух дышел движется крепчая упряжной бык, словно муж между двух жен на ложе» (X, 101, 11 — о соке сомы, которого выжимают двумя руками); cagdhi purdhi prd yamsi ca \
icihi prdsy uddram — «Постарайся, щедро дари и вручай! Вдохновляй! 1аполни живот!» (I, 42, 9 — к П ушану).
Подобная подчиненность лексического значения отдельного слова контексту определенного содержания вообще в высшей степени характерна для РВ. Так, в контексте хвалебных гимнов, отражающих ситуацию обмена между адептом и божеством, глаголы разного лексического значения, как было замечено Рену 4, функционируют в значении «давать», выражая разные формы давания: прогреметь богатство (об Индре), продождить его (о Марутах), воссветить его (об Ушас) и т. д. В других же контекстах соответствующие глаголы start «греметь», vars «идти дождю», vas «светить» и проч., естественно, синонимами не являются.
В силу этой особенности синонимия в РВ, как в культовом памятнике, нередко приобретает символический или мифологический характер. Например, синонимами слова vfsti «дождь» могут быть ghrtd «жир», pdyas «молоко», mddhu «мед», soma «сома» — т. е. все те слова, которые в разных мифологических и ритуальных контекстах обозначают понятия, выступающие в функции дождя. Вследствие столь сильно выраженной жанровой обусловленности синонимии грань между синонимией и полисемией в ряде случаевоказывается размытой.
В качестве характерного примера можно привести слово go m. «бык», f. «корова», которое помимо различных конкретных значений—названий продуктов и изделий, получаемых от коровы, как-то «молоко», «масло», «жир», «ремень из коровьей шкуры», имеет ряд метафорических и символических значений, принадлежащих к разным сферам: m. pi. «звезды» (=стада быков); m. pi. «лучи» (солнца или утренней зари= быки, везущие колесницу); f. «земля» (=дойная корова); Священная Речь (= корова, дающая поэту надоить богатство); f. pi. «утренние зори» (=рыжие коровы); «грозовые тучи»(=дойные коровы)и т.д.
Многозначность лексики РВ доходит до того, что некоторые слова могут объединять в себе противоположные значения как art «друг» н «враг», тауй «сверхъестественная мудрость» или «волшебная сила превращений» (богов) и «колдовские чары», «обман» (демонов и врагов). Л. Рену было показано, что эта лексика, названная им амбивалентной, в гимнах РВ реализует свое значение в зависимости от семантики текста. Этот древний культовый памятник, в котором сильно выражены магические тенденции, состоит, как отметил Рену, из двух зон: «благоприятной», объединяющей арийских богов и их адептов, и «неблагоприятной», к которой относятся демоны и враги ариев5. Переходя из одной в другую, амбивалентная лексика функционирует то в одном, то в другом звачении. Ср., например, значения слова тауй в гимне Варуне VIII, 41: sd ksdpah pari sasraje] ny iisro maydya dadhe (стих З, о тауй Варуны) «Он обнял ночи, с помощью сверхъестественной силы установил утренние зори» и sd mdyd ar-cina paddstr#dt (стих 8 о mdyd ночных демонов) «Лучом, как ногой, он рассеял колдовские чары». Чем вызвана амбивалентность в каждом конкретном случае, несущественно. Каким бы ни было ее происхождение, она подчинена семантике и стилю текста. У имен амбивалентность обычна бывает обусловлена лексико-семантическими причинами — развитием главного исходного значения, у глаголов грамматическими — образованием разных типов основ и использованием флексий разных залогов.
Лексика, которую можно обозначить как принадлежащую к «благоприятной» зоне в РВ — а эта зона является основной и поэтому наиболее обширной в масштабах всего памятника — обладает некоторыми особенностями, отражающими ряд архаичных представлений ведийской модели мира. Так, идея обмена между божеством и его адептом, о которой говорилось выше, выразилась на лексическом уровне в наличии так называемого конверсивного значения у целой группы слов, т. е. значения, при выражении которого ставятся разные логические акценты; оно приобретает, так сказать, разную направленность в зависимости от того, соотносится ли с божеством или с адептом 6. Тем самым «благоприятная» зона тоже оказывается разделенной на две части. Сюда относятся существительные и прилагательные разной структуры, среди которых следует отметить имена € релятивным суффиксом -г/а-, допускающим широкое толкование, обусловленное контекстом, и сложные слова.
Вотнекоторыепримеры:
Bhdgd—1. доля бога в жертвоприношении:
esd chdgah puto dcvena vajina / pusno bhdgo nlyate vigvddevyah (I, 162, 3) — «Этот козел, предназначенный всем богам, выводится вперед вместе с конем, приносящим награды, как доля для Пушана».
2. счастливая доля^ судьба адепта (даруемая ему богом):
suvdcam bhdgdm yagdsam krdhl nah (III,1, 19) — «Создай нам славную долю, о которой бы хорошо говорили!» (к Агни).
Yajniya—1.достойный жертв (бог):
ydjdmahai yajnlydn hdnta devdn (X, 53, 2) «Давайте же приносить жертвы богам, достойным жертв\».
2. достойный приносить жертвы (адепт):
mrtyoh paddm yopdyanto ydd aita j drdghlya dyuh pratardm dddhdndh / dpydyamdndh prajdyd dhdnena / guddhdh putd bhavata yajniydsah (X, 18, 2 — об участниках похоронной процессии) — «Когда вы прошли, стирая след смерти, продлевая себе срок жизни, то набухая от потомства и богатства, станьте ясными и чистыми, о достойные приносить жертвы\»
Suddnu — 1. щедро дающий влагу (т. е. дождь) (бог): grnvdntu stomam mamtah suddnavo (1, 44, 14) — «Да услышат хвалу Маруты,щедро дающие влагу\»
2. щедро возливающий (жертвенный напиток) (адепт):
isam prilcdntd sukfte suddnava / d barhih sidatam nard (I, 47, 8) «Наполняя питанием благочестивого и щедро возливающего (жертвенный напиток), садитесь яа жертвенную солому, о два мужа (Ашвина)!».
Кроме того, в гимнах РВ можно проследить в ряде случаев тенденцию разделения части лексики между сферой богов и их адептов. Например, sukrdtu- «обладающий прекрасной силой духа» или suksatrd «имеющий благую власть» может относиться только к богам, a sukrt- «совершающий благие деяния» как к богам, так и к адептам. Наконец, в сфере богов есть слова, закрепленные за конкретными мифологическими персонажами и не употребляющиеся в связи с другими. Так, характерное действие бога Савитара описывается глаголом su «приводить в движение», «возбуждать», «оживлять» (что объясняется обыгрыванием его имени: sauitar имя деятеля от su), В применении к другим богам этот глагол не употребляется, и аналогичные их действия описываются глаголами гг «приводить в движение», ar id. Jinu «возбуждать», cud «оживлять».
Интересно в этом отношении распределение глаголов, означающих «сверкать», «сиять», «зажигаться» — действий, весьма существенных для пантеона, где важное место занимают солярные божества. Глагол uas употребляется только в связи с Ушас (имя us as образовано от корня vas), глагол дл в связи с Агни, глаголом raj описывается сверкание разных богов (но только их, а не адептов). Остальные глаголы этой семантики соотносимы одновременно с богами и с другими понятиями: bha говорится также о сиянии мудрости людей, bhraj об оружии и золоте, гис о золоте, дис о блеске вдохновения и т. п.
Вообще с каждым более или менее распространенным в РВ мифом и ритуалом связан определенный круг постоянной лексики и словесных штампов, как об этом не раз говорилось выше. Нельзя сказать, чтобы их излагали штампами, поскольку в принципе их обычно не излагают. Точнее, их упоминают в одних и тех же выражениях, по которым можно бывает узнать миф, даже если упоминание краткое и неясное. Так, если упомянуты выпущенные воды, то имеется в виду миф об убийстве Вритры Индрой; если пение Ангирасов или рев Брихаспати, проломивший скалу, то миф Вала; если бегство в воды — то Агни и т. д. Бывает, что какой-то характерный атрибут или эпитет соотносится с более чем с одним мифологическим персонажем. Например, знамя (ketd) символизирует Агни и Ушас; незамужние'женщины (dgruvas) метафорически изображающие десять пальцев жреца, упоминаются в связи с Агни п с Сомой, поскольку жрец-адхварью руками добывает огонь с помощью трения двух кусков дерева, а также руками с помощью давильных камней выжимает сок сомы.
Частную, но весьма важную проблему в РВ составляют имена собственные богов. Многие из них имеют также нарицательное значение. Так, mitrd nom. рг., а также т. «друг», п. «дружба», «договор»; агуатап пот. рг. и «шафер на свадьбе»; bhdga пот. рг., а также «наделитель», «даритель» и «добро», «счастье»; dditi nom. рг. богини и «безграничность», «несвязанность»; savitar nom. рг. и «побудитель» и т. д. В гимнах нередко обыгрыва-ется нарицательное значение имени бога, и далеко не во всех контекстах ясно, какое из двух значений имеется в виду. В связи с этим высказывалась точка зрения (в дальнейшем, правда, не получившая поддержки), что класс богов Адитьев (имена всех их, кроме Варуны, имеют также значение абстрактных существительных) представляет персонификацию абстрактных понятий, и что во всех контекстах РВ имя Митра надо переводить как «Договор», Варуна как «Истинная речь», Арьяман как «Гостеприимство» ит. д. 7
Существенный характер текста гимнов проявляется и в особенностях функционирования имен богов. Имена двух таких значительных в пантеоне РВ богов, как Агни и Сома, многозначны и соотносятся одновременно с несколькими денотатами: agni — с мифологическим персонажем; с огнем во всех его проявлениях (например, с солнцем) и с жертвенным костром; soma с мифологическим'персонажем, женихом Сурьи, дочери бога Савитара, со священным растением и с его соком, из которого приготовляли напиток бессмертия богов. При этом неясность, заключенная в лексической многозначности, усиливается нарочито темным стилем гимнов, предполагающим восприятие одновременно более чем в одном ключе. Совмещение или постоянное переключение планов было нормой для творческого метода риши.
Ср., например, описания Сомы Паваманы (Сомы Очищающегося) в мандале IX. Даже в чисто ритуальных контекстах утварь может быть там названа так, что соотношение с денотатом становится неоднозначным: сосуды для сомы — дерево (vdna)y так как сделаны они из этого материала; коровье молоко, с которым смешивается сок сомы, — корова (go), а вода, которой разбавляют резкий на вкус сок — море или океан (samudrd)', цедилка из овечьей шерсти, через которую проходит сок сомы, очищаясь, — овца (dvi). По контрасту с коровами сому называют быком (vrsan, vrsabhd). Бык, в свою очередь, является эротическим термином, обозначающим мужскую" силу, и вот о соме-быке говорится, что он соединяется с коровами, т. е. струями молока, с водами (слово dp «вода» ж. р. и употребляется всегда во мн. ч.), что он ревет, как бык, и плывет через океан (иногда океаном называется он сам). Круги, которые делает выжимаемый сок сомы по чану, смешиваясь с добавлениями, вызывают мифологические ассоциации с круговращением во вселенной., а сам сома — с солнцем. Молитвы поэтов, под которые сок сомы очищается, называются цедилками, или фильтрами; фильтрОхМ, очищающим сому, считается и сердце поэта.
Здесь самым сжатым и приблизительным образом был очерчен круг ассоциаций, связанных с ритуалом приготовления сока сомы. В гимнах Соме Павамане коды переключаются постоянно. Ср., например: IX, 97, 40: dkrdn samudrdh prathame vidharman / jandyan prajd bhdvanasya rdjd / vfsd pavitre ddhi sdnodvy* j brhdt somo vdvrdhe suvdnd indah—«Нзревел океан при первом расширении, порождая потомство, царь мироздания. Бык-Сома высоко возрос в цедилке на поверхности из овечьей шерсти», где пады а—Ь представляют приготовление сомы в мифологической форме, а пады с—d в ритуальной.
Переключением кодов риши не ограничиваются. Их поэтика характеризуется особенностью, которая для современного восприятия выглядит «антихудожественной». Она заключается в том, что объединяются образы разных плапов, и это вызывает ощущение некоторого логического нарушения. Например, в IX, 74, 4а—b: atmanvdn ndbho duhyate ghrtdm paya\ ftdsya ndbhir amftam vi jayate — «Из одухотворенной тучи доится жир, молоко. Рождается пуп космического закона, бессмертие» — в паде а совмещены образ грозовой тучи, дающей дождь, и картина выжимания сока из растения (^одухотворенной тучи), изображаемого как надаивание молока и жира (жертвенных субстанций). В паде b под символическим выражением «пуп космического закона» подразумевается центральный момент жертвоприношения — появление сока сомы, из которого готовят напиток бессмертия — амриту. Или в IX, 107, 5 с—d: dpfchyam dharurxam vdjy drsati\ nfbhir dhuto vicaksandh — «Скакун, завоевывающий приз, мчится (к сосуду), желанной основе, (он,) сотрясенный мужами, далеко смотрящий». В паде а Сома принимает образ скакового коня, завоевывающего награду (vajin), к которой он мчится. Глагол «мчаться» ars одновременно значит и «течь», в данном случае в применении к соку. Слово пг может относиться и к колесничим, погоняющим коня, и к жрецам, пальцы которых направляют сому. А вот dhuta «сотрясенный» относится только к растению сома, стебли которого, набухшие от воды, встряхивают жрецы. Слово dharuna «основа», «твердая опора», символизирующее здесь деревянный сосуд, в который наливают сому, содержит намек на космогоническую функцию Сомы — служить столпом, опорой, подпирающей небо 8. Подобное объединение образов, принадлежащих к разным планам, для ведийских поэтов было вполне естественным, так как текст создаваемых ими гимнов сознательно соотносился с несколькими планами сразу, и поэтика образов строилась в соответствии с этой главной задачей.
Прежде чем рассматривать проявления творческого метода риши в области фонетики, необходимо сказать несколько слов о форме гимнов РВ вообще. РВ, как известно, является целиком метрическим памятником (в отличие, например, от ЯВ и АВ). Стих силлабический, основанный на последовательности долгих и кратких слогов, образующих определенные стихотворные строки, которые в свою очередь комбинируются в те или иные размеры 9. Рифма не характерна для этого стиха, в котором широко используются аллитерации и ассонансы. Строго обязательной является предписанное для каждого размера число слогов, количественная же их характеристика установлена только для конца строки, все остальное используется факультативно. Тем не менее в игре звуками в стихе как раз и проявляется формальное искусство поэта. Ср., например, с этой точки зрения такие стихи, как III, 29, 12 а—b: sunirmdthd nirmathitah \ sunidhd nihitah kavih «Прекрасным трением вытерт, прекрасным положением положен поэт (=Агни)», где игра идет на узких гласных и носовых и придыхательных согласных, а в основе лежат повторы образований от одного корня (с одинаковым префиксом), т. е. figura etymologica.
Вообще вся формальная структура гимнов основана на повторах: тождественных или фонетически близких звуков, падежных форм, балансированных синтаксических конструкций, — черта, свойственная произведению устного творчества вообще, — и звукопись представляет собой одно из частных проявлений этой общей тенденции. Ср., например, первый стих РВ I, 1, 1, в котором звукопись, переходящая в рифму, и ритмическая структура стиха определена повтором винительных падежей с одинаковым окончанием: agnim lie purohitam \ yajndsya devdm rtvijam\hotdram ratnadhdtamam — «Агни я призываю как поставленного во главе, бога жертвы, жреца, хотара, лучше всех дающего сокровища».
На этом фоне и следует выделять те фонетические особенности, которые обусловлены спецификой культового характера памятника, а в более общем плане ситуацией обмена между божеством и адептом. Основополагающими в этом отношении являются идеи Ф. де Соссюра, высказанные в его посмертно изданных «Анаграммах» 10и в книге Старобиньского «Слова под словами», где эти идеи разрабатываются п. По де Соссюру, гимн РВ, посвященный восхвалению какого-либобога,строится вокруг ключевого слова — имени бога. Поэт может играть падежами этого имени, располагая их определенным образом и употребляя в каждом стихе, а может, не называя прямо имени бога и расчленив его на отдельные звуки или слоги, повторять их в соседних словах, создавая тем самым звуковые намеки на него. Метод «анаграмм» был выявлен де Соссюром в целом ряде древних индоевропейских поэтических традиций (ведийской, ранней латинской, древнегерманской).
В свете современных взглядов на древнюю индоевропейскую культовую поэзию, трактуемую в духе гипотезы Мосса-Бенвениса и идей Р. О. Якобсона относительно грамматики поэзии 12, гипотеза де Соссюра открывает новые перспективы исследований. Исходя из представления о том, что хвалебный гимн божеству обусловливается ситуацией обмена между адептом и божеством, следует поставить вопрос, какую информацию может нести семантизируемая звуковая ткань гимна. Выясняется, что она может содержать информацию об имени божества (адресата), об имени риши—автора гимна (адре.санта) или об основной теме гимна (сообщении), если та, в свою очередь, не совпадает с восхвалением божества. Иными словами, с помощью звукописи в гимнах РВ сообщаются сведения обо всех трех конститутивных элементах речевого акта.
Звуковые намеки на имя божества встречаются в гимнах наиболее часто. Поэт рассекает имя бога на отдельные звуковые элементы и разбрасывает эти элементы по звуковой ткани гимна, пряча их в составе других слов. Де Соссюр рассмотрел это на примере гимнов Агни. Число примеров можно увеличить до бесконечности. Приведем несколько наиболее известных из них. Так, в X, 125 в гимне богине Речи — Vac АтЪктщ имя богини прямо не называется ни разу, но 10 раз слово ahdm «я» (гимн носит форму самовосхваления, для которого характерно изложение от 1-го лица) начинает стихотворную строку — паду (начальная позиция в паде является отмеченной). Имя Vac синтезируется уже в первой паде первого стиха: ahdm rudrebhir vasubhir carami — «Я двигаюсь в Рудрами, с Васу». Далее следуют содержательно-формальные отсылки к этому имени в виде va-dami — «Я говорю» в конце пады в стихах 4, 5 и uktdm — «сказанное» в той же позиции в стихе 4. В этом небольшом гимне из 8-ми стихов сегмент va встречается около 30 раз, а сегмент am/am более 60 раз 13.
Не раз отмечалось, что в гимнах Савитару помимо других звуковых намеков постоянно обыгрываются формы глагола su — «приводить в движение», «возбуждать», «оживлять», от которого произведено имя деятеля sauitdr, причем в этих гимнах имя бога называется, и звуковые намеки на него просто усиливают воздействие.
Ср., например, гимн Савитару V, 82—стих 3: suvdti sativd—«пусть оживит Савитар»; 4: savitah / . .savlh sadbhagam / para dusvdpnyam suva. — «О Савитар,. .направь (к нам) счастье, отправь прочь дурной сон!»: 5: ... saiitar / duritdni para suva ydd bhadrdm tan na d suva. — «О Савитар, отправь прочь опасности, что благое, то к нам направь!» 6. savituh save — «по побуждению Савитара»; 7: satydsa-vam savitdram — «Савитара, чье побуждение истинно»; 8: svadhir . . . savitd — «благосклонный Савитар»; 9: suvdti savitd — то же в стихе 3.
В гимнах обожествляемому коню по имени Dadhikrd I Dadhikrdvan, как было замечено исследователями, употребляется не обычный глагол stu «восхвалять», а глагол Ыг I кат id., который образует интенсивный редуплпцированный презенс, служащий намеком на имя коня, и, кроме того, широко употребляются разные другие редуплицированные формы, служащие звуковыми или ритмическими намеками. Например, в IV, 39 стих 1: dadhikrdm . . .carkirama. — «Дадхикру мы хотим восхвалять»; 2: carkarmi . . . kratuprd dadhikrdvnah puruvdrasya . . . п еще редуплицированные формы didivdmsam . . . daddthur . . . tdturim. Фактически весь гимн в 6 стихов выдержан в тональности иритме имени обожествленного коня.
Иногда поэт дает информацию о себе, вплетая свое имя или созвучные с ним слова в ткань гимна (имена риши-авторов гимнов, реальные или мифические мы узнаем из традиционного комментария анукрамани). Звуковой намек на имя риши может повторяться в рефрене. Например, автором гимна VIII, 41 считается Nabhaka, который прямо называет себя в стихе 2. Кроме того, каждый стих кончается рефреном, содержащим звуковой намек на имя риши: ndbhantdm апуакё same — «Пусть лопнут все другие, презренные!». Имя автора гимна X, 21 Vimada не названо в тексте, но звуковым намеком на него служит повторяющееся в каждом стихе сочетание: vi uo made. . . vivaksase — «В опьянении (сомой) я хочу вам провозгласить».
Наконец, в гимнах не хвалебного содержания звукопись и формальная игра могут поддерживать основную тему (сообщение). Так, в космогоническом гимне X, 129 основная проблема дана в первой же паде первого стиха на содержательном и звуковом уровнях: nasad dsln no sad aslt tada-nlm — «He было не-сущего, и не было сущего тогда». Две начальные пады стиха 2 начинаются снова с отрицания nd(ndsad «не было», —aslt заключено в середине пады), третья же начинается с аллитерирующего anld («дышало») — прошедшего времени, с одной стороны, изоморфного aslt, а, с другой, содержащего скрытый намек на именное отрицание ага-,как и -an- в наречии taddnlm. He вдаваясь в сложную формальную игру, проходящую сквозь весь гимн, заметим, что гимн как начинается, так и кончается формой с отрицанием: nd veda — «он не знает». Неразрешимость проблемы космогонии, ее непознаваемость, переданы на звуковом уровне от начала доконца.
Другой пример такого рода из самых известных представляет собой последний гимн РВ — так называемый гимн единения, в котором обыгры-вается слог sam «с», «вместе», с которого начинается этот гимн, как самостоятельное слово и в составе слова samdnd, «общий», «единый». Ср., например, стих 3: пады a—b: samano mdntrah sdmitih samanf | samdndm mdnab sahd cittdm esdm— «Единый совет, единое собрание, единая мысль с душой у них».
Возможность подобной семантизации звуковой формы гимнов (подкрепленной также игрой грамматическими и словообразовательными формами) показывает, что соотяошение различных функций поэтической речи вообще и древней культовой поэзии в частности, несколько иное, чем обычного повседневного языка. Если из трех функций языка: описательной, апеллятивной (т. е. фупкции обращения) и изобразительной (реализуемой обычно в звукоподражаниях) две последние в повседневной речи занимают, как правило, весьма периферийное место, то в поэтической речи РВ роль изобразительной, или иконической, функции очень заметно возрастает, как, кстати, и апеллятивной (призывы богов). Противопоставление поэтической речи повседневному языку было известно целому ряду древних индоевропейских традиций 14. Возвращаясь к индийской традиции, можно сказать, что это противопоставление отчетливо осозпавалось самими риши, о чем свидетельствуют неоднократные их высказывания в гимнах о тайпом характере поэтического языка, открываемом богами только посвященному.
То, что при описании особенностей поэтического языка РВ можно отнести к области грамматики в узком смысле этого слова — «грамматике поэзии») по выражению Р. О. Якобсона 15, — традиционно принадлежит к синтаксису грамматических форм (относимому одними авторами к морфологии,другимиксинтаксису).
В отношении имени существительного речь идет об «изобразительной парадигме» имени бога, которому посвящен данный гимн-восхваление. В «Анаграммах» де Соссюра была проанализирована такая игра падежами имени Агни в посвященном ему гимне I, 1, в котором риши, по-видимому, ставил перед собой формальную задачу — употребить имя бога в каком-либо падеже в каждом стихе определенного фрагмента гимна в одном и том же месте метрической схемы (обычно это бывает в отмеченной позиции — в начале пады, особенно в начале стиха): 1. agnim . . .,2. agnih . . ., 3. agnina . . ., 4. ague . . ., 5. agnir ... и т. д. Прямые, упоминания имежи поддерживаются звуковыминамекаминанего.
Это прием, достаточно распространенный в РВ. Можно привести в качестве примера довольно сложной игры такого рода гимн Индре и Варунв IV, 41. Из 11-ти стихов этого гимна первые пять начинаются с имен этих богов в звательной форме (так называемое синтаксическое сложное слово двандва, когда оба его члена самостоятельны, и каждый из них стоит в форме двойетв. числа): 1. indra ко vam varuna Ф.; 2. indra ha уд varuna. . .; 3. indra ha rdtnam varuna . .; 4, 5. indra yuvdm varuiid. . . Co стиха 6 характер игры меняется. Стих этот занимает переходное положение в общей схеме. Пада 1 начинается с ритмического намека на indra униат varuna — «о Индра и Варуна, вы двое», а именно: toke hite tanaya, а сами имена богов начинают паду 3: indra no dtra varuna. В стихе 7 наступает перебой, а имена богов не названы, но он начинается с местоимения, соотносимого с этими богами. В остальных стихах, кроме стиха 10, имена богов склоняются по отдельности, нигде не образуя единого сложного слова: 8d. indram. . . vdrunam; 9a. indram vdrunam] lib indra . . varuna. He исключено, что такая формальная отделенность имени одного бога от другого, последовательно проведенная во всем гимне, отражает стремление автора и содержательно не смешивать этих двух богов друг с другом (в отличие, например, от их интерпретации в I, 17), тем более, что в следующем гимне IV, 42 запечатлено словесное состязание между Йндрой и Варуной 16.
В формальную игру именем божества в хвалебном гимне включается также и местоимение, заменяющее имя божества. Например, в гимне Агни II, 1, 15 из 16-ти стихов (стих 16 — рефрен, заключающий многие гимны этой мандалы) начинается с формы местоимения tvam «ты», соотносимого с Агни 17.
Существует еще один прием, связанный с местоимениями и заключающийся в том, что местоимение, соотносящееся с адептом, ставится рядом с местоимением, соотносящимся с божеством, вопреки нейтральному порядку слов. Например, в гимне Индре IV, 20, 3: imam yajndm tvdm as-mtikam indra | puro dddhat sanisyasi krdtum nah. — «Если этой жертве нашей ты дашь преимущество, ты удовлетворишь наш замысел» или в гимне Митре-Варуне V, 64, 6: ywdm по yesu varuna \ ksatrdm brhdc ca bibhfthdh \ ига по udjasataye kftdm raye svastdye. — «Вы нам, среди которых, (о Митра и) Варуна вы высоко держите власть, создайте нам широкий путь к захвату добычи, к богатству, к счастью!».
В глаголе «грамматика поэзии» наиболее ярко проявляется в особенностях употребления категорий времени и наклонения. Известно, что в РВ в целом модальные формы заметно преобладают над формами изъявительного наклонения, и это объясняется прежде всего жанром текстов — просьбы к богам и пожелания занимают в хвалебных гимнах большое место. К тому же усиление категории наклонения за счет категории времени поддерживается и чисто грамматическими причинами: модальные формы, образованные от основ разных времен, не различают значения времени. Когда же авторы гимнов от просьб и пожеланий переходят к повествованию о мифических событиях, то в древней части РВ, как уже об этом говорилось, они постоянно прибегают к такому стилистическому приему как использование инъюнктива18, который по своему значению вступает в нротпворечие со всей системой времен и наклонений, поскольку в зависимости от контекста он может приобретать значение любого из них 19. Исконное значение инъюнктива, по К. Хофману 20, было меморативным, т. е. это было просто упоминание действия, а не его характеристика в категориях вида,времени и наклонения.
В качестве примера можно привести гимн к Индре I, 174, в десяти стихах которого не встречается ни одной формы изъявительного йаклэнения.. Время, в котором происходят упоминаемые мифические события, неясно. Подвиги Индры, о которых известно, что они некогда были совершены этим воинственным богом, представлены в инъюнктиве, например, стих 2: ddno viga indra mrdhrdvdcah / saptd ydt pdrah cdrma gdradir dart / rnor арб anauadydrnd ( уйпе vrtrdm purukdtsdya rand-hlh. — «Ты подавил, О Индра, злоречивые племена, когда разбил семь осенних крепостей, (их) убежище; Ты пустил течь воды потоками, о безупречный. Ты отдал Вритру во власть юному Пурукутсе (в переводе инъюнктивы передаются формами прошедшего времени). В стихе 8 о них говорится: sdna td ta indra. — «Это, о Индра, твои древние (деяния)». И наряду с призывами сокрушить новых, тепе-решни2 врагов Индру призывают совершить те самые прежние героические дея-йия, например, стих 5: prd surag cakrdm vrhatad abhike. — «Сорви в решающий момент колесо солнца!» Все это подтверждает предположение о циклическом характере времени в РВ и о повторяемости мифологических событий по истечении определенного цикла.
На синтаксическом уровне используются все возможности, предоставляемые морфологическим строем языка, для создания впечатления некоторой неопределенности, неоднозначности, суггестивности21.
Для ведийского языка характерна система флексий и формообразующих суффиксов, особенно богатых в области глагола. Вследствие этого любая глагольная форма несет о себе полную информацию и является самодостаточной, а порядок слов может быть не особенно строгим. Личной формы глагола достаточно для образования предложения, а подлежащего в им. над., если оно выражено местоимением, может и не быть, например, hanti «он убивает», ghnanti «они убивают», где подлежащее ясно из личного окончания глагола. В этой ситуации им. над. при глаголе может выражать не подлежащее, а определение или приложение к нему (так называемый «подвешенный» им. над.), причем формального критерия для выяснения значения им. пад. нет. Например: kdsmai sasruh suddse anu dpdyah (V, 53,
3) — «За каким щедрым человеком устремились они как союзники?» (формально возможно также: «За каким щедрым человеком устремились союзники?»). При таком не выраженном специально подлежащем могут быть определения и приложения, например: vrsa tva vfsanam huue (V, 40,
4) — «Бык, (я) зову тебя, быка». Эти определения и приложения к подлежащему по смыслу могут относиться к сфере сказуемого, как, например: jlvd jyotir aglmahi (VII, 32, 26) — «Живые, (мы) хотим достигнуть света», т. е. «Мы хотим достигнуть света, пока мы живы». Толкование подобных предложенийзависитисключительно от контекста.
Приведенные примеры иллюстрируют общую тенденцию, на которую указал в свое время Рену 22, заключающуюся в том, что предложение в РВ строится по принципу приложений. «Подвешенные» падежи дают возможность неоднозначного понимания текста и для правильного актуального членения текста приходится опираться или на широкие мифологические реалии, или на средневековую традицию толкования (далеко не всегда надежную). Классическим примером такого рода является первый стих гимна Агни,открывающеговсе собрание:
agnlm He purdhitam
yajndsya deudm ftvijam
hdtaram ratnadhatamam(I,1, 1).
«Агни призываю я (как) поставленного во главе, (как) бога жертвы, жреца, (как) хотара, приносящего самые большие сокровища». Объективного критерия для правильного синтаксического членения этого текста нет, и переводчик РВ на немецкий язык К. Ф. Гельднер в комментарии обсуждает вопрос о том, образуют ли слова purdhitam—rtvijam—hdtaram однопонятие или нет 23.
Такого рода цепочки определений и приложений к одному имени существительному, представляющие собой частный случай ритмических повторов — черта, весьма характерная для РВ, — использовались авторами гимнов для ослабления однозначных синтаксических связей между членами предложения, что в свою очередь отражало некоторую текучесть содержания.
В гимнах РВ ведется сложная игра определениями-эпитетами богов24. В ряде случаев происходит переключение функций языка, и часть эпитетов переводятся из описательной функции в апеллятивную, т. е. в лингвистических терминах происходит чередование им. падежа и звательной формы. Понять «сообщение», передаваемое в такой форме, можно только, исходя из ситуации коммуникации между адептом и божеством. Например, в гимне Индре: asmdbhyam daddhi puruhiita rayah (IV, 20, 7) — «Нам дай богатства, о многопризываемый (=яам (а не другим) дай богатства, потому что это мы много призываем тебя); или в гимне Агни: ydjasua hotar isito ydjiyan.. . (VI, 11, 1) — «Приноси жертвы, о хотар, приглашенный, жертвующий лучше других..!» (= приноси жертвы, приглашенный как хотар и т. д.), где употребляется предикативная звательная форма.
Определения, выраженные причастиями, имеющими при себе зависимые от них слова, т. е. причастные обороты, интерпретируются тоже в зависимости от контекста. Значение этих оборотов может быть аналогично придаточным времени, уступительным, причинным и т. д. или просто «сопровождающим» придаточным, по выражению Рену 25.
Ср., например, такие обороты с причастием наст, времени от глагола as — «быть» как в 1, 76, 5: ydthd viprasya mdnuso havirbhir j devdii dyajah kavibhih kavih sdn / evd. . adyd . . . yajasva. — «Подобно тому, как ты жертвовал богам возлияния вдохновенного Ману, будучи (сам) поэтом среди поэтов, так. . \, пожертвуй. .. сегодня!» и I, 94, 7: уб vigvdtah suprdtikah sadfnn dsi / dure cit sdntalidivdti rocase.— «Тот, кто обладает прекрасным обликом, обращенным во все стороны, одинаковым, — ты светишь черезо все, даже когда находишься далеко, словно ты близко».
Среди различных видов определений и приложений, образующих в РВ нередко довольно длинные цепочки, особое место занимают случаи с разорванной синтаксической связью — а именно с отсутствием сказуемого (в предложениях нейтрального стиля оно находится в конечном положении). В этих случаях имеет место не предложение, поскольку нет предикативности, а перечень признаков, их реестр, в виде которого представлено божество. 1Чожно сказать, что вокруг каждого божества возникла инерция некоторого числа этикеток, которые в любой момент можно было преди-катизировать26. Например, о Марутах в V, 57, 4: vdtatviso maruto var§d-nirnijo | yamd iva sdsadfgak supeqasab \ pigdngagva arundgua arepdsafy \ prdVaksaso mahind dyaur ivordvab— «Сильные ветром Маруты, рядящиеся в дождь, совсем одинаковые, словно близнецы, дивно украшенные, с золотистыми конями, с алыми конями, беспорочные, выдающейся силы, величием широкие, словно небо. . .» При интерпретации таких стихов возникают трудности, вызванные тем, что здесь стерта грань между атрибутивными и предикативными конструкциями.
Реестр признаков божества бывает иногда дан в виде серии определительных придаточных предложений, при которых главное предложение отсутствует. Например: уё agvina уё pitdra yd uti \ dhendm tataksur j-bhdvo уё dqva \ ye dmsatrd yd fdhag rodasi \ ye vibhuo ndrah suapatydni cakrdh (I\', 34, 9) — «Рибху, которые (поддержали) Ашвинов, которые — родителей, которые (своими) поддержками создали дойную корову, которые — двоих коней, которые — два панциря, которые порознь (укрепили) два мира, (те мужи) Вибху, которые сделали (так, что у людей) хорошее потомство. . .». Напрашивается предположение о том, что разорванный синтаксис выражающийся в отсутствии предикативности, является в таких случаях сознательным приемом. Эта форма, по-видимому, вполне соответствует свойственной риши манере видения — быстрой смене статичных картин.
В структуре сложного предложения в РВ вообще заключен некоторый элемент неопределенности, кроме того, этому типу предложений свойственно в языке РВ слишком общее инвариантное значение 27. При таком положении конкретная интерпретация синтаксической структуры определяется контекстом. Сложности синтаксического уровня начинаются с того, что далеко не всегда понятно, как синтаксически членить текст. При этом неопределенность в отдельных случаях может быть столь велика, что интерпретатор колеблется в выборе между последовательностью простых предложений, сложносочиненным и сложноподчиненным предложением. Это возможно потому, что текст был предназначен для устной передачи, при которой немалую роль играла интонация. В позднем же письменно зафиксированном тексте знаков препинания практически нет, а существуют разделители стихов. Критерием во многих случаях является только ударение.
Существует общее правило, что личная форма глагола является безударной в самостоятельном предложении и ударной в придаточном. На реализацию этого правила в тексте наложен ряд ограничений. Во-первых, личной формы глагола в предложении может не быть (в случаях, когда сказуемое выражено причастием или именем). Во-вторых, если личная форма стоит в начале пады, то она всегда ударная. Наконец, в-третьих, даже если есть все условия для реализации противопоставления ударных и безударных личных форм глагола, для современного интерпретатора текста далеко не всегда ясен характер этого противопоставления. В качестве примера можно привести следующие строки из гимна к Ашвинам: yuvdm gotamah purumilho dtrir I ddsra hduate 'vase havisman (I, 183, 5). — «Вас (призывал) Готама, Пурумилха, Атри, — о чудесные, вас зовет на помощь жертвователь!» Судя по тонической форме глагола hdvate, для автора гимна здесь имеет место одно сложное предложение. За такой трактовкой лежит мифологическая оппозиция прежних и теперешних риши. Иными словами, мысль такова: если вас, о Ашвины, призывали прежние риши (перечень имен) и вы приходили к ним на помощь, то придите и сейчас к жертвователю — ведь он вас зовет!»
При формально выраженной синтаксической связи в сложных предложениях используются эмфатические частицы, местоимения и союзы, функции которых не всегда отчетливо разграничены. Еще более важна та особенность, что наиболее распространенным типам: придаточным предложениям с релятивным местоименем уа-«который» и союзом yad «что», было свойственно очень широкое инвариантное синтаксическое значение типа атрибутивности, релятивности, изъяснительности и т. п., а в контекстах они приобретали конкретные значения, иногда очень далеко расходящиеся.
Ср., например, такие предложения с yad, как 1, 52, 6: арб vrtvi rdjaso bud-hndm dcayat / vrtrdsya ydt. . . / nijaghdntha hdnuor indra tanyatdm. — «Запрудив воды, (тот) лежал на дне пространства, когда Вритру. . . ты, Индра, хватил громом по челюстям»; III, 30, 12: sdm yad dual ddhvana ad id dcvair / vimocanam krnute. .. —«Только после того как (солнце) достигло конца (своих) путей, он» распрягает коней; I, 38, 4: yad уйуат prcnimataro j mdrtasah sydtana / stotd vo amftah sydt. — «Если бы вы, о сыновья Пришни, были бы смертными, то ваш восхвалитель был бы бессмертным»; VII, 61, 2: prd vam sd mitravarunav rtdvd j vipro mdnmani dirghagrud iyarti . . . d ydt . . . carddah prnaithe. — «К вам, о Митра-Варуна, праведный вдохновенный (поэт), слышный далеко, возносит (свои) произведения, чтобы вы сделали полными (его) годы!»; I, 103, 7: tad indra preva vl-ryam cakartha j ydt sasdntam vdjrendbodhayo 'him. — «И такое героическое деяние ты тоже совершил, Индра, что разбудил дубиной спящего змея».
Предложения с yd- и yad- строятся по принципу координации: в главном предложении местоимению yd- должно соответствовать какое-либо указательное местеимение, a ydd- частица или наречие. В сложноподчиненных предложениях с релятивным придаточным эта координация иногда нарушается (вид анаколуфа), придаточное приобретает «взвешенный» характер (ср. «взвешенные» падежи в простом предложении), и происходит некоторое нарушение логической связи. Например, об Агни в II, 4, 5: d ydn me dbhuam uanddah pdnanta- \ uqigbhyo ndmimlta udrnam — букв. «Которой грозный вид пожирателя дров мне прославляли, он изменил цвет, как для ушиджей» (sc. он (Агни) изменил цвет этого грозного вида).
Для синтаксиса РВ характерны многочисленные эллипсисы, вызывающие эффект недосказанности, неясности, суггестивности. Опущен может быть практически любой член предложения. Опущенное слово угадывается и из контекста, притом что существует немало эллипсисов-штампов» с одной стороны, и ограниченный набор ритуальных и мифологических ситуаций, подсказывающих правильное восполнение пропущенного слова, с другой. Например: antdh putrdg carati ddksindyab (III, 58, 1). «Сын Дак-шины бродит между (небом и землей)». Известно, что сыном Дакшины, или жертвенной награды, является Агни, который курсирует между небом и вемлей, отвозя богам жертвоприношения людей. Или другой пример:. . . udidindra\ giro ddsdsya ndmucer mathdydn\ dgmanamcit svaryamvdrtamdnam \ prd cakriyeva rodasl marudbhyah (V, 30, 8). «. . .Но (ты), о Индра, размахивая головой дасы Намучи, (бросил ее катиться), как с шумом падающий камень. Две половины вселенной, словно колесо (подкатили ее) к Мару-там». Мифологический мотив катящейся головы демона Намучи достаточно хорошо известен из РВ, и интерпретация этого стиха не вызывает сомнений. Однако, так бывает далеко не всегда. Неясность может возникнуть для современного интерпретатора в каких-то случаях потому, что давно уже утрачен ключ от культурной среды того времени, и многие мифы, ритуалы, литературные образы забыты. Например, неясно, каково опущенное слово в гимне Агни в III, 7, 5а: jdndnti vrsiio arusdsya gevam. По Рену, это «(Боги) знают благоприятную (природу) алого быка», по Гельднеру: «Они знают дорогое (имя?) алого быка».
На направление или значение пропущенного глагола может указывать наречие-префикс (в языке РВ они могли выступать в роли самостоятельных слов и были ударны в отличие от личной формы глагола в независимом предложении; они никогда не опускались), например: dnv епап aha vidyuto \ maruto jdjhjhatir iva (V, 52, 6). «Следом за этими Марутами (устремляются) молнии, словно смеющиеся (женщины); ргбгбг mitrdvaruria Pfthivydh \prd diva rsvad brhatdh sudanu (VII, 61, 3). «Вы вы(даетесь) над широким (пространством), о Митра-Варуна, над землей, вы(даетесь) над высоким, огромнымнебом, о щедродающие!».
Определенным нарушением логически правильного изложения мыслей является весьма распространенная в РВ брахилогия, при которой происходит пропуск одного или нескольких слов, необходимых для полноты связного высказывания 28. Брахилогия обычно встречается в сравнениях, многие из которых стали в РВ штампами. Например: sdm та tapanty abhltah \ sapdtnir iva pdrgavah (X, 33, 2). «Повсюду меня изводят болью ребра, как жены-соперницы (изводят своего общего мужа)»: dviso no. . . dti naveva paraya (I, 97, 7). «Перевези нас через враждебности, как яа лодке {перевозятчерез реку)».
Суггестивный стиль конденсируется в гимнах или отрывках, посвященных космогонической тематике. Эллипсисы и брахилогия создают дополнительную неясность в плане содержания, изложение принимает характер загадки, употребляются символические выражения, которые можно соотнести с несколькими планами одновременно. Ср., например, такой стих из гимна Всем-Богам III,55, 15: pade iva nihite dasme antds \ tdyor anydd gdhyam avir anydt \ sadhrlclnd pathya sd visucl. «(Ушас и Ночь—) словно два удивительных следа, оставленных внутри (вселенной). Один из них сокрыт, другой явный. (Их) путь устремлен к одной цели, (но направлен) он в разные стороны». Интерпретация дана здесь вслед за Рену. Гельднер восполняет субъект первого предложения как «две формы», в комментарии поясняя, что это день и ночь.
Словесными знаками эзотерических отрывков, связанных с космогонией, может быть упоминание неких сущностей женского рода: то ли космических вод, то ли женщин-возлюбленных, или сестер, символизирующих рядпонятийритуальногоплана.
Ср., например, следующие стихи из гимна Варуне VIII, 41: стих 2: yah sind-hUndm upodaye / saptdsuasd sd madhyamo. «Кто у истока рек (живет) среди семи сестер»; 3d—е: tdsya venlr dnu vratdm / usds tisro avardhayan.— «Возлюбленные (ж. р.) по его завету усилили три утренних вари»; 7: yd dsv dtka dgdye- —Кто лежит на них(ж. р.) (словно) покров»29.
Еще одну формальную примету космогонических фрагментов представляют собой серии вопросов, на которые ответы обычно не даются. Например, из гимна о сотворении мира X, 129 в стихе 1с—d: kim dvarlvak кйка kdsya gdrmann | dmbhab kim asid gdhanam gabhirdm. «Что двигалось туда и сюда? Где? Под чьей защитой? Что за вода была — глубокая бездна?»
Тенденция к сокращенной, неполной, манере выражения сочетается в поэтическом языке РВ с противоположной тенденцией к избыточности, проявляющейся в многочисленных повторах на всех уровнях. Повторы в этом памятнике относятся отнюдь не только к стилю — они составляют часть творческого метода ведийских риши, как на это указывал автор специального исследования ведийских повторов Я. Гонда30. Повторы пронизывают весь памятник: его содержание и форму. Как об этом уже говорилось ранее, сравнительно немногочисленные мифологические сюжеты РВ постоянно повторяются (и это находит свое объяснение в гипотезе Ф. Б. Я. Кёйпера о циклическом характере времени в представлении ведийцев и повторяемости новогоднего ритуала). Композиционно РВ состоит из 10-ти мандал, или кругов, что тоже не предполагает начала и конца. Повторяются звуки и слоги в тексте гимнов, и на этом строится искусная игра. Повторяются морфемы: корни и произведенные от них основы (figura etymologica), а также слова. В заговорах РВ обыгрывание-ключевого слова имеет магическое значение. Так, в гимне-заговоре на случай помазания царя на царство X, 173 повторяется слово dhruva «твердый», «крепкий»; в заговоре на возвращение пропавших коров X, 19 — формы от nl vart — «возвращаться».
На синтаксическом уровне крайне распространены самые разнообразные типы «балансированных структур», как их называет Гонда, от целых предложений изоморфной структуры до отдельных ритмизированных оборотов. Возможно, не последнюю роль здесь сыграл устный характер передачи такого большого по объему памятника, как РВ (как известно из исследования М. Пэрри и А. Б. Лорда, подобная техника передачи устного эпического творчества обусловлена проблемой памяти сказителя 31.
Принцип синтаксического параллелизма лежит в основе многих гимнов и стихов РВ. Языковой основой для этого часто служат сложноподчиненные предложения с разными типами релятивных придаточных с относительным местоимением или наречием, которому в главном предложении соответствует изоморфное слово с указательным значением. Например; IX, 113, 8:
ydtra raja vaivasvato
ydtravarodhanam divah
ydtramur yahvdtir upas
tdtra mum amrt am kfdhi.. •
«Где царь — сын Вивасвата, где замкнутое место неба, где те юные воды,— там сделай меня бессмертным!. .»
В РВ встречаются целые гимны, построенные по этому принципу, например, гимн Индре II,- 12.
Структурно повторы в РВ очень разнообразны. Повторы «балансированных структур» обычно сопровождаются повторами слов, образующими определенные, установленные рисунки. Наиболее типичным для РВ является анафорический повтор, построенный на употреблении сходных единиц в начале смежных стихов. В приведенном выше примере это были повторы соотносительных союзных слов, это могут быть также повторы любых полнозначных слов. Например, VII, 14, 2:
vaydm te agne samtdha vidhema vaydm ddgema sustuti yajatra vaydm ghftenadhvarasya hotar vaydm deva havisa bhadraqoce.
«Мы, о Агни, хотим служить тебе дровами; мы хотим почитать прекрасной хвалой, о достойный жертв; мы — жиром, о хотар обряда; мы, о бог, жертвенным возлиянием, о светло сияющий!».
Данный пример интересен и в том отношении, что здесь энклитические формы: вокативы и личная форма глагола расположены симметрично в конце каждой пады, а ударная повторяющаяся форма в начале. В нерифмованном стихе РВ конечная позиция, видимо, вообще является слабой в отношении повторов. Ассонансы и аллитерации обычно ослабевают к концу пады (стихотворной строки). Не исключено, что здесь проявляется некоторое дополнительное распределение: количественная характеристика слогов и их последовательность в паде установлены только для конца строки. В результате эпифора, т. е. повтор конечного элемента пады, встречается в РВ несравненно более редко, чем анафора. Например, III, 34, За-Ь:
indro vrtrdm avrnoc chdrdhanUih
prd mayinam aminad vdrpawtib.
«Индра зажал Вритру, пуская в ход силу. Он перехитрил (хитрости) хитрецов, пуская в ход способности превращения».
Следует заметить, что повторы любого типа предполагают не только игру словами, расставленными определенным образом в синтаксической конструкции или в метрической схеме, то также и сходными последовательностями звуков, звуковыми намеками. Например, VII, 89, 1:
то sd varana mrnmdyam grhdm rajann ahdm gamam mrld suksatra mrlaya.
«Я не хотел бы, о Варуна, уходить в земляной дом, о царь. Прости, о добрый повелитель, помилуй!».
Бывает, что синтаксический параллелизм основан на обратной последовательности членов в двух соседних предложениях. Примером такого хиазмического повтора может служить VIII, 32, 17:
pdnya id йра gdyata pdnya ukthdni qamsata brdhmd кrnot a pdnya it.
«Удивительного воспевайте, удивительного славьте в гимнах, молитвы творите для удивительного!».
Синтаксис РВ, для которого весьма характерны цепочки однородных членов в предложении: определений-приложений к одному имени, падежей, управляемых одной личной формой глагола, дает большие возможности для зевгмических повторов. При этом типе повтора сказуемое поставлено в начале всего периода, а при дальнейшем перечислении оно подразумевается. Например, повторы в VII, 9, 1:
dbodhi jard usdsamupdsthad dhota mandrdtji kavitamah pdvakdh dddhati ketdm ubhdyasya jantor havyd devesu drdvinam sukftsu.
«Пробужден любовник из лона утренних зорь, радостный хотар, величайший поэт, чистый. Он дает знак для обоих родов: жертвы — богам, богатство — благочестивым».
В гимнах РВ причудливо сочетаются разные виды повторов, образуя затейливый рисунок. Во всех длинных строфических размерах последние одна-две строки представляют собой вариацию предыдущих. Группы гимнов, принадлежащих одной семье певцов, могут заканчиваться общим рефреном 32.
Так последовательно проводится принцип повторов через все уровни языка, начиная от содержания и кончая метрической структурой текста.
О метрике РВ
РВ является стихотворным текстом. Ее метрика (chandas) крайне архаична. В основе лежит силлабический принцип. Метрической единицей служит стихотворная строка, содержащая определенное число слогов, которое и является различительным признаком. Такая строка называется падой (pdda- m. «нога», «стопа», «четверть» [=нога четвероногого животного]). Комбинации одинаковых или различных пад образуют ведийские стихи разных размеров. Из стихов складываются более крупные метрические единицы: строфы и гимны.
Структура ведийской пады определяется квантитативным ритмом — последовательностью долгих и кратких слогов. Место музыкального ударения в метрической схеме не имеет значения. Стихи нерифмованные. В большинстве пад проявляется тенденция к ямбическому ритму, при котором четные слоги бывают большей частью долгими. Количественная характеристика слогов более четко фиксирована лишь для последних 4-х или 5-ти слогов, называемых каденцией. В РВ пада состоит из 5-ти (редко), 8-ми, 11-ти и 12-ти слогов. В падах из 11-ти и 12-ти слогов после 4-го или 5-го слога бывает цезура. В падах из 5-ти и 8-ми слогов ее нет.
Различаются долгие и краткие слоги. Долгим считается слог, содержащий долгий гласный или краткий гласный, за которым следуют два согласных. Остальные слоги считаются краткими. В пределах полустишия текст рассматривается как непрерывная последовательность звуков, в которой и выделяются слоги. Количественная характеристика первого и последнего слога в паде несущественна. Конец пады совпадает с концом слова.
Графическая форма, в которой дошел до нас текст самхита, не вполне соответвтвует его реальной просодической форме. Здесь действуют следующие основные просодические тенденции.
Буквы, обозначающие согласные глайды у и v, часто по требованию размера произносятся как соответствующие гласные i и и в пределах одного слова или на границе двух влов, например, пада дату dcha didye pftrvydni произносится как qdmi dcha dldie purvidni, слово camva как са-тйау последовательность слов su fse как sd fse и т. д.
Сандхи гласных на границе двух слов очень часто не соблюдаются, и хотя на письме фиксирован один гласный, возникший в результате стяжения гласных, просодически восстанавливаются два исходных гласных, например, svadhd a gahi вместо svadhd gahi, dti ihi вместо dtihi, puru-игйпа вместо pururand, nd indro вместо nendro, тй и вместо то, й etu вместо alt и и т.д.
Начальный звук а, выпадающий по правилам сандхи после конечных е, о, почти всегда просодически восстанавливается, например, te avata,. а не te 'iata, gdro drjunyoh вместо gdvo 'rjunyoh.
Ряд долгих гласных скандируется в два слога. Сюда относятся такие окончания, как G. p]. -am и др., например, osadhinaam, а не dsadhlnam; -е- в ряде прилагательных превосходной степени, как в jydlstha- вместо jyestha-; аугментпринекоторых корнях наК и-, например, dichas в 8 слога от is-, ichdti; долгий гласный некоторых корней, например, N. pi. gopdas вместо gopds, L. pi. dhursd в 3 слога.
Конечный долгий гласный сокращается перед последующим начальным гласным (кроме определенных исключений), например: по dpi вместо по dpi.
Палатальный придыхательный ch и церебральный придыхательный •dh(-lh-) просодически приравниваются к двум согласным и т. д.1
Ведийские стихи состоят чаще всего из комбинации одинаковых пад. Размеры таких стихов называются простыми.
Схема 8-мисложной пады следующая:
Цезуры в этой паде нет, и вертикальная черта отделяет каденцию от начала пады. Единственная тенденция, проявляющаяся в начале пады, состоит в ямбическом ритме, но и она часто нарушается. Отмечалось также, что в принципе во всех размерах долгим слогам отдается большее предпочтение в начале пады, кратким в каденции 2. Различные тенденции, наслаиваясь одна на другую, дают весьма пеструю картину, обилие вариантов, и наиболее устойчивую реальность представляет собой каденция сфиксированнойколичественнойхарактеристикойслогов 3.
Три восьмисложные пады дают размер гаятри (gayatri). Например, IX, 1, 1:
svddisthaya mddisthaya
pdvasva soma dhdrayd \
indraya pdtave sutdh. ||
В тексте самхита первые две пады объединяются в одно полустишие, что графически передается знаком разделителя — одной вертикальной чертой, а конец стиха — двумя вертикальными чертами. По существу же пада b не связана сколько-нибудь теснее с падой а, чем с падой с.
Гораздо более редкий вариант гаятри имеет трохеический ритм каденции при ямбическом ритме начала пады, например, VIII, 2, 14:
ukthdrn сапа gasydmanam
dgor arir a ciketa \
па gayatrdm glydmdnam. \\
Гаятри — второй по употребительности размер в РВ. Приблизительно четверть всех гимнов выдержана в этом размере.
Четыре восьмисложные пады дают размер ануштубх (anustubh), разделяемый на два полустишья. Например, V, 25, 1:
dcha vo agnim dvase devdm gasi sd no vdsufy \ rtisat putrd rsufium ftdva parsati dvisaft. \\
Ануштубх в РВ в 2 раза менее употребителен, чем гаятри. В АВ он становится основным стихотворным размером. В дальнейшем из него развивается эпический размер шлёка (gloka).
Пять восьмисложных над образуют размер панкти (pankti), разделяв-мый на 2 полустишия в 2 и 3 пады. Обычно в гимнах, целиком состоящих из стихов панкти, 5-я пада каждого стиха является рефреном. Например, V, 79, 6:
aisu Aha virdvad уада
liso maghoni sUrlsu \
ye no rddfiamsy dhraya
maghdvano drasata
sujate dguasunfte \\
Пада е завершает все стихи этого гимна.
Панкти является редким размером. Еще реже встречаются в РВ более длинные размеры, использующие 8-сложную паду: махапанкти (mahd-panhti), где эта пада повторяется 6 раз (в традиционном делении на полустишия: 2 и 4 пады) и шаквари (^акиагг), где она повторяется 7 раз (полустишия: 3 и 4 пады). В обоих этих размерах две последние пады представляют собой рефрен (тем самым получается, что рефрен добавляется к размеруануштубх или панкти).
Схема 11-тисложной пады представлена двумя вариантами с цезурой после 4-го или 5-го слога. Эта пада отличается комбинацией разных ритмов. Ее можно разделить на три части. Началу до цезуры свойствен преимущественно ямбический ритм; каденции — чаще трохеический; переходной же части от начала к каденции, т. е. трем или двум слогам после цезуры — так называемому «перебою» — ритм: ууку— или куку. Схема этой пады в двух ее вариантах такова:
5) КУУУ[КУ I
6) КУКУКУIКУ \
, ии— w
(Запятая в этой схеме указывает место цезуры, а вертикальная черта отделяеткаденцию).
Четыре 11-тисложные пады, разделенные на 2 полустишия, образуют триштубх (triftubh). Например, III, 1, 6:
1) vavrdja sim dnadatir ddabdha divo yahvir dvasana dnagnab\ sand dtra yuvatdyah sdyonir ёкатп gdrbham dadhire saptd vdnlfi ||
Или IV, 16, 6:
2) vigvani gakro ndryani vidvdn apo rireca sdkhibhir nikamaih \ dgmanam cid ye bibhidur vdcobhir vrajdm gomantam ugijo vi vavruh \\
Триштубх — самый распространенный размер в РВ. Он засвидетельствован приблизительно у 2/5 всех гимнов.
Совсем редко в РВ встречается соединение 2-х 11-тисложных падг образующих размер двипада (dvipada) триштубх. Например, VII, 17, 1;
dgne bhdva susamidha sdmiddha utd barhir urviyd vi stfnltam \\
Несколько чаще встречаются комбинации из 3-х 11-тисложных падг образующих размер вирадж (viraj), состоящий из 2-х полустиший: 2 пады и одна. Например, VII, 1, 1:
agnim ndro dfdhitibhir ardnyor hdstacyutl janayanta pragastdm \ duredfgam grhdpatim atharyum \\
Схема 12-тисложной пады тоже представлена двумя вариантами в зависимости от места цезуры после 4-го или 5-го слога. Каденция у этой пады состоит из 5-ти слогов и имеет обычно ямбический ритм. В этом заключается ее отличие от 11-тисложной пады. Схема вариантов этой пады выглядит следующим образом:
<...>
Четыре двенадцатисложные пады, разделенные на 2 полустишияг образуют размер джагати (jagatl), третий по употребительности в РВ.
Например, в стихе II, 25, 1 нечетные пады представляют тип 2, а четные — тип 1:
indhano agnim vanavad vanusyatdh krtdbrahma guguvad ratdhavya it | jatena jatdm dti sd prd sarsfte yam-yam yujam krnute brdhmanas pdtify |j
Схема 5-тисложной пады следующая:
4 пятисложных пады образуют размер двипада вирадж (dvipada virdj)* Он разделен на два полустишия, и его принято приводить в форме двух 10-тисложных строк. ^Например, I, 65,1:
pagvd na tayum \ giiha cdtantam \ ndmo yujandm \ ndmo vdhantam || Этот размер встречается редко.
Нужно сказать, что ведийский стих не отличается строгой выдержанностью схемы. Допустимы разнообразные колебания не только в отношении количественной характеристики слогов, но и в отношении их числа. Встречается триштубх или джагати то с лишним, то с недостающим числом слогов.
Ведийские стихи могут состоять также из комбинаций разных пад (это встречается реже). Размеры таких стихов называются смешанными. Они образуются с помощью разных комбинаций 8-ми и 12-тисложных пад.
Из комбинаций трех пад нужно назвать следующие: Ушних (usnih)—8.8,12. Например, VDI, 24,3: sd na stdvdna a bhara rayim citrdgravastamam \ nireke cid yd harivo vdsur dadift j|
Пураушних (purausnih) —12.8, 8. Деление на полустишия то же. Например,V, 53, 4:
уё anjisu ye rtigisu svdbhanavaljL sraksd rakmesu kfiadisu \ grayti rdthesu dhdnvasu ||
Какубх(какиЬЬ) — 8.12,8. Деление на полустишия то же. Например, V,53,5:
yusmdkam smd rdthdu dnu
mude dadhe maruto jiradanavafi |
vrsti dydvo yatir iva |] Из комбинаций 4-х пад, разделенных на 2 полустишия, основными типами являются следующие:
Брихатн (bfhati) — 8.8, 12.8. Например, VII, 59, 3:
nahi uag caramdm сапа udsisthafy parimdmsate \ asmdkam adyd marutafy sute sdcd viqve pibata kaminab- \\
Сатобрихати (satobfhati) —12.8, 12.8.Например, V, 61, 9: utd me 'rapad yuvatir mamandusi prdti gydvdya vartanim \ vi rohita puramllhdya yematur viprdya dirghdyagase \\
Самыми длинными комбинациями пад являются два типа из 7- пад, разделенных на 3 части: 3, 2, 2, а именно:
Атишаквари (atigakvari) — 8.8.8, 8.8, 12.8. Например, I, 137, 1;
susumd ydtam adribhir
gdqrita matsard ime
somaso matsard ime \
d rajand diuisprga-
asmatrd gantam йра nab, \ ime vam mitravaruria gdvaqirah somah gukrd gdvagiraft ||
Атьяшти (atyatfi) —12.12.8, 8.8,12.8. Например, I, 128, 1:
ay dm jay at a mdnuso dhdrlmani hota ydjistha ugijam arm vratdm agniiji svdm arm vratdm \ vigvdgrustih sakhiyate rayir iva gravasyate \ ddabdho hota ni sadad Has pade pdrivlta Has pade ||
В двух последних длинных смешанных размерах дважды повторяется рефрен или часть строки.
Стихи одинаковых и разных размеров комбинируются по определенным правилам в более крупные метрические единицы — строфы. Обычна строфа объединяет два или три стиха.
Три стиха одинаковых простых размеров объединяются в строфы-трехстишия (tfca). Чаще всего это бывают стихи гаятри, реже — ушних, брихати или панкти.
Два стиха смешанных размеров объединяются в строфы-двустишия (pragatha). Существуют два основных варианта этих двустиший.
Более распространенным вариантом является бархата-прагатха (barhata-pragatha) объединение стихов брихати и сатобрихати: 8.8, 12.8, 12.8,12.8. Например, VIII, 99, 3—4:
qrayanta iva suryam viqred indrasya bhaksata \ vdsuni jate jdnamana ojasa prdti bhdgdm nd dldhima \\ dnargaratim vasuddm йра stuhi bhadrd indrasya rdtdyab \ so asya kdmam idhato nd rosati mdno ddndya coddyan ||
Строфы этого типа встречаются в РВ около 200 раз.
Гораздо меньше распространен вариант строфы какубха-прагатха (kdkubha-pragatha) — объединение стихов какубх и сатобрихати: 8.12.8, 12.8, 12.8. Например, VIII, 21, 1:
vaydm и tvdm apwrvya
sthurdm nd kdc cid bhdranto 'vasyduah \
vdje citrdm havamahe \\
йра tva kdrmann utdye sd no yuva-
ugrdg cakrama yd dhfsdt \
tvdm id dhy avitdram vavfmdhe
sdkhaya indra sanasim ||
Этих строф в РВ встречается более 50-ти. Встречаются и другие отдельные комбинации стихов в строфы.
Строфическое членение гимнов характерно прежде всего для мандалы VIII.
Высшей метрической единицей является гимн, объединяющий стихи или строфы. В состав РВ входит 1028 гимнов длиной от 1-го до 58-ми стихов. Средняя длина гимна бывает не меньше 3-х стихов и не превышает 15-ти стихов. Гимны РВ обычно состоят из стихов одного и того же простого размера (триштубх, гаятри, джагати). Бывает, что конец гимна {а иногда и его начало) маркируется одним стихом (иногда двумя стихами) другого размера, например гимн, выдержанный в размере джагати, кончается стихом триштубх, или гимн гаятри — стихом ануштубх. Бывает, что строфический гимн завершается простым стихом.
Весьма часто встречаются гимны, состоящие из стихов разных размеров. Или в однородную метрическую структуру гимна вкрапливаются отдельные стихи другого размера, или гимн объединяет группы стихов разного размера. Образцом предельно смешанного по размерам гимна может служить VIII, 46, который содержит стихи более чем 15-ти размеров.
С очень ранних времен в древней Индии установилась музыкальная манера исполнения гимнов РВ, о чем говорит уже факт существования Самаведы, почти целиком состоящей из гимнов РВ, снабженных нотацией. Научное изучение этой музыкальной традиции, дожившей до наших дней, началось поздно — лишь в середине XX в., т. к. традиция исполнения РВ бережно охранялась и была закрыта для постороннего наблюдения. В настоящее время есть немало научных описаний современного музыкального исполнения гимнов в Индии (особенно в ее южной части) 4 и музыкальных записей.
О переводах РВ
Существует несколько полных переводов РВ на западные языки. Первым из них был полный стихотворный перевод С. А. Ланглуа на французский язык — вольное переложение оригинала, не передающее ни глубины его содержания, ни особенностей формы. Затем следуют два немецких перевода, положивших начало немецкой переводческой традиции, которая надолго заняла ведущее место. Это, во-первых, стихотворный перевод РВ Г. Грассмана г (переводчик одновременно является составителем «Словаря к «Ригведе», лингвистом и известным математиком), особенность которого заключается в том, что в нем проводится сплошная хронологическая стратификация всего памятника, и стихи и гимны, которые Грассман рассматривает как более позднивд извлечены из собрания и даны отдельно в виде приложения. Сам же ритмизованный перевод не ставит перед собой задачи точной передачи содержания оригинала. Во-вторых, это прозаический перевод А. Людвига 2, очень неровный по своему характеру: если в целом метод перевода не отличается строгой научностью, все же благодаря отдельным прозрениям и находкам переводчика к его переводу интерпретаторы РВ обращаются до сих пор. На английский язык был сделан полный стихотворный популярный перевод Р. Гриффитом 3, переведшим и другие ведийские тексты. Существует ряд антологий из переводов гимнов РВ, сделанных иногда на самом высоком научном и художественном уровне.
Высшим достижением немецкой школы в ведологии является посмертно изданный полный немецкий прозаический перевод РВ Карла Гельднера в трех томах 4 с индексом к переводу, составленным в четвертом томе И. Нобелем 5. С именем Гельднера связано «чисто индийское» направление в интерпретации РВ (его суть: РВ сложилась на индийской почве, и ее следует объяснять из более поздней индийской традиции, вобравшей в себя архаичные элементы, а не из сопоставления с другими древними индоевропейскими поэтическими произведениями), при этом Гельднер известен также как издатель текста Авесты. Перевод РВ Гельднера в целом играет роль той основы, на которой происходит дальнейшее развитие в толковании «темных мест» памятника. Он отличается точностью и тщательностью. Главный недостаток его заключается в однозначности, порой упрощающей оригинал. В многочисленных частных интерпретациях он в настоящее время устарел.
Литературный, даже подчас художественный характер немецкого перевода РВ у Гельднера иногда не позволяет надежно эксплицировать подлинное понимание переводчиком отдельных мест текста (хотя комментарий, впрочем, очень краткий, служит уточнению этого понимания).
Следующий этап в переводе РВ предстает в виде французских прозаических переводов мэтра ведийской филологии Луи Рену в серии «Ведийские и панинийские этюды» 6. Это не полный перевод всего собрания. Отдельными выпусками Рену публиковал переводы циклов гимнов, посвященных различным богам. Осуществить полный перевод собрания Рену не успел (он умер в 1966 г.). Всего им переведено и прокомментировано около 600 гимнов. Переводы Рену очень близки к тексту. Для точной передачи содержания переводчиком выработан особый «метаязык» (так, ведийские сложные слова передаются цепочками французских слов через дефис). Перевод имеет сугубо научный характер: он сух, лишен установки на донесение до читателей эстетических достоинств РВ и претендует на вскрытие смысловой сути текста. Комментарий же поражает полнотой и филологической эрудицией. Рену использует всю новую литературу, опубликованную после Гельднера, и предлагает ряд оригинальных интерпретаций.
Издаваемые в Индии переводы РВ на английский и современные индийские языки, как правило, находятся в русле ортодоксальной брахманской традиции и содержат ценные сведения в области ритуала и реалий.
Следует сказать, что вообще с процессом изучения РВ на Западе, толкования и перевода ее гимнов 7, была связана разработка общих теоретических принципов интерпретации архаичного поэтического памятника, оттачивались методы экзегезы, филологического изучения текста, которые послужили образцом для исследования памятников других древних индоевропейских традиций.
Для широкого читателя была издана составленная Рену антология литературных переводов на французский язык: «Философские гимны Веды» 8, включающая около 40 гимнов из РВ. В переводах сохраняется членение на стихотворные строки ведийского стиха.
На русский язык РВ полностью никогда не переводилась. Если не считать переводов отдельных гимнов Н. Крушевским, Б. Лариным, В. Кочергиной, П. Гринцером и др., была издана антология гимнов РВ, охватывающая около 1/10 всего памятника 9, где выбор гимнов отражает наиболее важные темы этого памятника, а в строфической форме передается структура ведийского стиха. Для широкого круга читателей предназначены стихотворные переложения В. Тихомирова (сделанные с переводов на русский язык) в небольшой ведийской антологии, в которую из РВ включено более 50 гимнов 10. Поэт-переводчик создал удачный русский поэтический эквивалент ведийского силлабического стиха. Однако на точность в передаче содержания такой перевод претендовать, естественно, не может. Поэтому потребность в полном и научно точном переводе РВ на русский язык продолжает оставаться насущной задачей русской индологии и — шире — русской культуры, нуждающейся в усвоении этого великого памятника.
Формулировка принципов или просто некоторых особенностей перевода, сделанная самим переводчиком, всегда полезна. В случае сложных и далеких от читателя текстов такая формулировка очень желательна, особенно если речь идет о памятнике мирового значения. В случае же РВ она просто необходима. Без нее страдает само понимание текста, поскольку читатель остается в неведении относительно «коэффициента смещения» при переводе с ведийского языка на русский и той меры ответственности, которую берет на себя переводчик. Мера же ответственности определяется совокупностью тех потерь, на которые готов идти переводчик. Приступая к переводу, он должен решить, какие жертвы допустимы, а какие недопустимы, и оповестить об этом читателя, по возможности устранив обычные вэтойситуациииллюзии.
Текст РВ труден для понимания по многим причинам. И дело тут не только в огромном разрыве в пространственно-временной сфере и в культурной традиции между современным читателем (и исследователем) и эпохой создания РВ. Текст этого памятника или, лучше сказать, целой антологии ранневедийской словесности, во многих случаях был непонятен и первым ее слушателям, а затем и хранителям и исполнителям гимнов. Очень рано появляются комментаторские труды, со временем превратившиеся тоже в целую литературу. Более того, комментаторский элемент может быть обнаружен в самой РВ, где можно выделить особый «мета-описательный» слой. Поскольку по идее текст РВ сохраняется неизменным в течение, по крайней мере, трех тысячелетий и остается живым, актуальным и священным для соответствующей традиции, он не мог в течение всего этого времени одинаково пониматься и толковаться. И у исследователя, как и переводчика этого текста, часто нет уверенности в том, что его интерпретация данного места совпадает с его первоначальным пониманием. Сам факт наличия бесспорно единого и неизменного текста и наличия — тоже бесспорного — соотносимых с ним многих толкований (пониманий) является определяющим для исходной задачи переводчика. К ее решению можно приблизиться при учете достижений в широком круге дисциплин, так или иначе связанных с анализом памятника, — экзегетики текста и герменевтики, текстологии и лингвистики текста, грамматики ведийского языка и сравнительной грамматики индоевропейских языков, поэтики и стиховедения, мифологии и исследований ритуала, истории и археологии и т. п. Тем не менее, продолжают существовать трудности двух родов: те, которые связаны с неполнотой нашего знания, со временем восполняемого и углубляющегося, и те, которые связаны с известной языковой «непереводимостью» одного текста в другой. Пробным камнем любого перевода такого памятника, как РВ, нужно считать то, как интерпретатор пытается компенсировать эту неизбежную «непереводимость» при создании иноязычной версии текста.
При работе над русским переводом РВ приходилось постоянно обращаться к переводам Гельднера и Рену как наиболее точным из существующих и, бесспорно, самым авторитетным. Все сколько-нибудь значительные случаи расхождения (а их немало) русского перевода с этими переводами неизменно отмечались в комментарии. Там же указываются и отклонения от появившихся в последние десятилетия трактовок отдельных мест из РВ.
Поскольку предлагаемый здесь текст представляет собой первый опыт полного перевода РВ на русский язык, переводчик оказался перед необходимостью уяснить себе, в чем заключается основная задача, стоящая перед ним. Если говорить в общем, то ее можно сформулировать как стремление к точной передаче содержания. Если же говорить об этом чуть подробнее, то формулировка, приобретя несколько парадоксальный вид, тем не менее окажется более верной: переводчик стремился к предельной смысловой точности тогда и только тогда, когда смысл с очевидностью или хотя бы с надежностью вытекает из текста; когда же понимание данного места текста не приводило с уверенностью к «осмысленной» конструкции или же приводило к смыслам, которые недостоверны или вызывают серьезные сомнения с точки зрения ведийского мировоззрения и мировосприятия, переводчик стремился к точности в передаче самого текста как такового, не уточняя свой выбор его смысловых интерпретаций. Этот парадокс расхождения смысловой и текстовой точности связан, конечно, с тем, что применительно к РВ во многих случаях не понятен не только смысл в целом или его нюансы, но и сам текст в его языковой форме, т. е. значение слов и выражений, характер связи между словами, способ интегрирования частных смыслов в целое стиха, фразы, последовательности фраз. Две крайние ситуации, как раз и порождающие указанный парадокс, могут быть определены следующим образом: формально удовлетворительное понимание текста при непонимании смысла и удовлетворительное понимание смысла при невозможности (или неумении) корректного синтезирования его из элементов текста. Поэтому при переводе на русский язык оказалось недопустимым пренебрежение к передаче самой текстовой структуры, состава и порядка ее элементов, иными словами, «фактурности» текста, даже если не всегда и не до конца ясна семантика этих текстовых составляющих, — вплоть до буквальности. Во многих случаях в переводе приходилось намеренно сохранять некую смысловую неопределенность, которая, впрочем, несомненно присутствовала как сознательный прием ведийских певцов, нередко применявшийся в гимнах. Важный общий вопрос связан с соотношением формы оригинала и его перевода на русский язык. Как известно, РВ — первое в индийской традиции поэтическое произведение в метрической («стихотворной») форме. Подробнее о ведийской метрике было сказано уже выше в особом разделе. Здесь же нужно лишь отметить самое основное. Ведийское стихосложение является силлабическим, ориентированным на число слогов, служащее мерой различения в стихотворной строке, или паде (букв, стопа). Количественная характеристика слогов (легкий—тяжелый) фиксирована только в конце каждой пады. Обычно пада состоит из 8, 11, 12, реже 5 слогов. В 11- или 12-сложных падах, после 4-го или 5-го слога бывает цезура. Для 12-сложной пады установлена количественная характеристика у последних 5-ти слогов, для остальных пад — у последних 4-х. Определенные комбинации одинаковых или разных пад образуют ведийские «размеры». Комбинации пад с разными или одинаковыми размерами составляют строфы, а комбинации строф — гимн. Для этой системы рифма не характерна, она может встречаться иногда как одна из разновидностей повторов в определенных отмеченных местах метрической схемы. То же можно сказать и о месте ударения в слове как элементе стиховой строки. Необходимо подчеркнуть, что гимны с самого начала были связаны с музыкальным исполнением. Они пелись (рецитировались), и каждому ведийскому размеру соответствовала определенная мелодия.
Естественно, при невозможности сколько-нибудь адекватной передачи подобной формы на русский, в частности, средствами русского стиха, пришлось идти на жертвы, намеренно отказываясь от воспроизведения ряда особенностей ведийского текста. В данном случае был избран примерно тот же путь, которым пошел выдающийся переводчик Пиндара и Вакхилида М. Л. Гаспаров. Отказавшись от максималистской установки на передачу древнегреческих стихов «размером подлинника» (т. е. силла-ботонической имитации метрического стиха), он избрал перевод «свободным» стихом и определил суть и практические преимущества этого способа: «Свободный стих — это стих без метра и рифмы, отличающийся от прозы только членением на строки; он представляет собой наиболее гибкий способ уловить и оформить естественный ритм насыщенной содержанием речи. . .» 1Х. К сказанному можно добавить, уже в связи с РВ, что при переводе на русский язык приходилось использовать (и на них опираться) и те связи, которые существуют между ведийской метрикой, с одной стороны, и синтаксисом и отчасти морфологией, с другой. Дело в том, что ведийские пады обычно определенным образом соотносятся с синтаксической структурой высказывания, а повторы так называемых «балансированных» синтаксических схем совпадают с границами метрических единиц. Эти особенности переводчик стремился сохранить в русском тексте, и они являются организующим началом в русском воспроизведении ведийской поэзии. Именно этим объясняется стремление сохранить состав лексем и синтаксических конструкций пады в переводящем ее русском стихе {строке). Всюду, где порядок слов в ведийской паде значим для построения определенного образа, мотива или конструкции, он сохраняется и в русском тексте, если только он не противоречит нормам русского языка. Также существенным оказывается и сохранение места в паде для звательных форм от имен богов, нарочито прерывающих повествование и создающих порой особый, напряженный, «рваный» ритм. В отмеченных местах пады (обычно в начальной позиции) как раз и развертывалась излюбленная ведийскими певцами игра именем бога или местоимениями, обозначающими бога и его адепта. Наконец, некоторые ключевые понятия ведийской модели мира занимают в паде фиксированное отмеченное место, причем важным является сам порядок (очередность) введения соответствующих слов. Эта особенность также чаще всего учитывалась в русском тексте. Можно указать и другие черты, когда «стиховое» начало обнаруживает свои соответствия на других уровнях языка.
Предпринимавшиеся ранее попытки переводить РВ на западные языки стихами (если не считать отдельных кратких фрагментов в антологиях) были признаны безусловно неудачными. Едва ли оправданные претензии на имитацию формы оригинала не могли уравновесить невосполнимых потерь в передаче содержания и той структуры текста, которая воспринималась ее творцами как значимая не только на чисто языковом уровне. В настоящем издании ставилась задача дать научно обоснованный литературный перевод ведийского текста, и переводчик исходил из установки на то, что только в рамках такого перевода оправданы дальнейшие поиски адекватных оригиналу эстетически отмеченных структур.
При работе над русским текстом переводчик сознавал, что текст РВ в равной степени (хотя и по-разному) должен удовлетворять историка, специалиста в области мифологии, религии, фольклора, литературы и т. п., т. е, быть своего рода историческим источником в русскоязычной версии. Этой установкой объясняются и некоторые другие особенности перевода — сохранение неясностей и неопределенностей, если они соответствуют интенции авторов гимнов, нарочитых деформаций и неправильностей ведийского текста, эллипсисов, обрывов и т. п. (в русском тексте в ряде случаев приходилось, в соответствии с традицией переводов древнеиндийских текстов, восстанавливать пропущенные элементы, если только они автоматически следуют из контекста; в таком случае добавления русского перевода по сравнению с текстом РВ заключались в круглые скобки); «терминологичность» перевода, состоящая (за редкими исключениями) в принципе, согласно которому каждое концептуально-значимое ведийское понятие передается одним и тем же русским словом; отказ от соблазнов эффектных «художественных» вариантов перевода, если они затемняют «источниковедческую» информацию памятника, и т. п.12
Наконец, еще одно замечание, связанное с переводом РВ именно на русский язык. По глубокому убеждению переводчика, при переводе с ведийского на другие языки русский язык обладает рядом несомненных преимуществ перед западноевропейскими языками. Эти преимущества определяются как большей степенью соответствия между ведийским и русским в силу лучшей сохранности в нем архаизмов, чем в западных языках, так и большей близостью русской (славянской) мифо-поэтической традиции к индо-иранской. Эти преимущества сами по себе не гарантируют успеха перевода на русский язык, но и переводчик и читатели перевода должны о них помнить.
Переводчик считает своим долгом выразить самую глубокую признательность В. Н. Топорову, на протяжении многих лет оказывавшему всемерную поддержку и помощь в нелегком деле толкования и перевода РВ.
Перевод выполнен по изданию: Aufrecht Th. Die Hymnen des Rigveda. 3. Auflage. Berlin, 1955. T. I, II. Постоянно использовалось также индийское издание текста с комментарием Саяны: Rgveda-samhita, crlmat-sayanacarya-viracita-bhasyasameta. Poona, 1933—195°1. V. I—V.
МИР ИДЕЙ АРИЕВ РИГВЕДЫ (Т.Я. Елизаренкова)
Представления о мире древних народов реконструируются обычно на основании разнообразных источников: археологических данных, предметов художественного творчества, памятников древней письменности и т.п. Ситуация в Древней Индии в тот период, с которого начинается культура племен ариев1, т.е. с середины II тысячелетия до н.э., была весьма необычной. От целого тысячелетия в развитии индийской культуры, вплоть до середины I тысячелетия до н.э., остались только ведийские тексты, передававшиеся устным путем, тексты культового назначения, из которых самым древним является Ригведа (РВ). Именно это собрание гимнов богам и оказалось единственным источником, на основании которого можно судить о представлениях ариев о мире, о том, как они понимали взаимодействие человека и среды в самом широком смысле этого слова: биологическом, географическом, социальном и проч. Поскольку РВ является очень большим по объему собранием, которое создавалось на протяжении многих столетий, круг идей должен был постоянно меняться. Можно сказать, что в этом памятнике засвидетельствована не одна система представлений о мире. Есть основная, выраженная более полным вариантом, есть другие, оттесненные на периферию и имеющие более фрагментарную форму. Эти хронологически разные модели (переплетение синхронии и диахронии), функционирующие в пределах одного памятника, в некоторых своих частях противоречащие друг другу, образуют весьма сложный конгломерат, далеко не всегда поддающийся однозначному толкованию.
Основной для РВ является та система воззрений, которая получила название мифопоэтической модели мира2. Суть ее сводится к тому, что природа в ней представлена не как результат переработки первичных данных органами чувств, а как результат их вторичной перекодировки с помощью знаковых систем. Это бывают разные семиотические системы, так или иначе связанные между собой и образующие единую универсальную систему.
Основным способом интерпретации мира в этой системе является миф. Как известно из работ К. Леви-Стросса, М. Элиаде и др., мифологическое мышление представляет собой особый тип, хронологически предшествующий историческому и естественнонаучному. В основе этого мышления лежат космологические схемы, с которыми соотносятся все события и явления актуального мира, трактуемые как воспроизведение некоего прецедента, имевшего место "во время оно". При подобном подходе миф или квазиисторическое предание неразрывно сочетают в себе синхронию и диахронию: рассказ о прошлом, о прецеденте, и трактовку настоящего события. Миф, таким образом, не являясь только сообщением "о далеком прошлом, проходит через поколения: от предков к современникам данной эпохи и далее в будущее к их потомкам - понятие преемственности поколений очень важно для этой системы взглядов.
Эта модель мира предполагает тесную связь, изоморфизм макрокосма и микрокосма. Космос и ритуал регулируются одним и тем же законом, и ритуал призван поддерживать порядок не только в человеческом обществе, но и в космосе. Все временные, пространственные и этические ориентиры человека определяются космосом.
Для мифопоэтического сознания характерна выработка системы двоичных различительных признаков, бинарных оппозиций, с помощью которых усваивается окружающая действительность. При этом одно и то же содержание может передаваться средствами разных кодовых систем, что вызывает необходимость установления соотношений между ними и выработки классификаций.
Такова краткая абстрактная характеристика мифопоэтического типа мышления, одним из вариантов которого представлены взгляды на мир ариев РВ.
Модель мира ария РВ ориентирована на космос. С ним все соотносится, и к нему все причастно. Жизнь человека сопряжена с космосом с помощью риты (rtd-) - закона круговращения вселенной, который универсален. Но для того, чтобы понять, как функционировал этот закон синхронно, нужно прежде всего обратиться к диахронии - к космогоническому мифу, рассказывающему о сотворении вселенной. Этот миф, как замечает Ф.Б.Я. Кёйпер, имеет ключевое значение в РВ потому, что "всякий важный момент жизни рассматривался как повторение этого изначального процесса"3. Происхождение мироздания служило прототипом циклически возобновляемого обновления жизни.
Около десятка гимнов РВ, принадлежащих к поздней мандале X, посвящены специально космогонии. Единой версии происхождения вселенной в РВ нет. Есть разные космогонические варианты: сущее возникло из не-сущего (X, 129); космические воды восприняли зародыш, из которого стала развиваться жизнь (X, 121); вселенная родилась из воспламенившегося жара (X, 190); вселенная возникла из тела космического гиганта Пуруши (рйги$а - букв, "человек"), богами принесенного в жертву и расчлененного (X, 90); космическое жертвоприношение, избражаемое как тканье по утку, натянутому на колышки на небе, дало начало жизни вселенной (X, 130); бог-демиург создает вселенную, например, Виш-вакарман (yigvdkarman - "создатель всего") (X, 81 и 82), Индра и другие великие боги.
Реконструируя исходный вариант космогонического мифа в РВ, Кёйпер выделяет в нем два этапа: существование изначального мира нерасчлененного единства и создание богом Индрой двойственного мира индивидуализированных форм из недифференцированного хаоса. Для первой космогонической стадии характерно существование космогонических вод, которые несли в себе зародыш жизни. Ком земли, поднявшийся со дня, плавал по поверхности вод, не имея опоры. Расширившись, он стал горой, но продолжал еще плавать на воде. Таково было начало земли.
Эта первая стадия, которую, скорее, следует назвать не творением, а описанием мистической самостоятельной эволюции исходной стихии без вмешательства демиурга, не поддается описанию с помощью бинарных оппозиций, поскольку в ней не было дифференцированности. Не было неба и земли, дня и ночи.
Для стиля описания этой доначальной стадии характерно употребление отрицательных суждений и понятий. Например: "Не было не-сущего, и не было сущего тогда. Не было ни воздушного пространства, ни неба над ним" (X, 129, 1а); "Не было ни смерти, ни бессмертия тогда. Не было ни признака дня (или) ночи" (X, 129, 2а-Ь). Зародыш жизни, или жизненный принцип, обычно описывается с помощью местоимений с расплывчатой референцией: Нечто Одно, То Одно или вопросительным местоимением Кто. Для структуры этих текстов характерны вообще серии вопросов без ответов. Например: "Что было мерой, образцом, что основанием?" (X, 130, 3) - из гимна, в котором космогонический процесс изображен в форме жертвоприношения. По этому принципу построен почти целиком космогонический гимн (X. 121).
Авторы гимнов - риши отдавали себе отчет в ограниченности человеческих знаний относительно начала мироздания, о чем прямо говорится в X, 129, 7:
Откуда это творение появилось:
Может, само возникло, может, нет -
Тот, кто надзирает над этим (миром) на высшем небе,
Только он знает или же не знает.
Кстати, автор одного из космогонических гимнов РВ (X, 72) композиционным приемом показывает неразрешимость этого вопроса, перечисляя разные несводимые версии возникновения вселенной без каких-либо попыток их единой интерпретации.
Вторая стадия сотворения мира связана с появлением Индры, выступающего в роли демиурга. Он убивает змея, лежащего на горе и запрудившего воды. Имя этого змея Вритра (vrtrd- от корня var- "покрывать", "замыкать", "препятствовать"), что значит "препятствие", "сопротивление". Как подчеркивает Кёйпер, этот змей олицетворяет собой силу сопротивления изначального холма, пробив который, Индра дает земле твердую опору и одновременно освобождает воды, скованные драконом, и выпускает огонь, заключенный в холме.
Другой космогонический подвиг Индры состоит в том, что он раздвигает небо и землю, которые были слиты, создавая дуальный мир и выступая в роли древа жизни или же опорного столба, поддерживающего небо.
Из всего этого следует, что основные мифы РВ имеют космогоническое прочтение. Число мифов в РВ сравнительно невелико. Два из них: миф об убийстве Вритры и миф Вала бесконечно повторяются на протяжении всего собрания (для РВ вообще характерны перепевы самой себя и постоянные повторы на всех уровнях). В соответствии с природой мифопоэтического сознания мифы обычно не излагаются линейно в логической последовательности событий. Автор упоминает эпизоды мифа часто вразброд, возвращаясь к ним наскоками, вперемешку, и из этих упоминаний, рассеянных во многих местах памятника, и приходится реконструировать цепь событий в их причинно-следственной связи. Вот образец описания мифа об убийстве Вритры из гимна I, 32, в котором этот сюжет излагается наиболее последовательно:
1.Индры героические деяния сейчас я хочу провозгласить:
Те первые, что совершил громовержец.
Он убил змея, он просверлил (русла) вод, Он рассек недра гор.
2.Он убил змея, покоившегося на горе.
Тваштар ему выточил шумную дубину.
Как мычащие коровы, устремившись (к телятам), Прямо к морю сбегают воды.
Поэт кругами возвращается к одному и тому же происшествию, нарушая логику развития событий: Тваштар сначала должен был выточить Индре дубину, а потом уже этой дубиной Индра смог убить Вритру.
Эта особенность мифологического мышления получила название логики бри-колажа (франц. bricoler "играть рикошетом"), идущей к поставленной цели окольными путями.
Другой космогонический миф, связанный с Индрой, получил название мифа Вала по имени скалы и олицетворявшего ее демона (vald - букв, "укрытие" от var- "покрывать" и проч.), в которой жадными демонами Пани были спрятаны коровы (- один из символов утренних зорь и света). Индра ваджрой пробил скалу, тем самым пригвождая ее к земле и создавая ей твердую опору, и выпустил наружу свет, установив порядок во вселенной. Этот миф встречается в РВ в разных версиях. По основной версии, главным героем является Индра, сопровождаемый толпой Мару-тов. Есть вариант, что Индра пробил Валу с помощью полубожественных певцов Ангирасов. Согласно третьему варианту, Ангирасы проломили скалу без Индры с помощью мощного пения. Четвертый вариант - скала была раскрыта богом молитвы Брихаспати, сопровождаемым Ангирасами. Наконец, отзвуки пятого варианта слышатся несколько раз в гимнах РВ: скалу некогда проломил Трита - неясный мифологический персонаж, вытесненный, по-видимому, Индрой на периферию.
Для риши - автора гимна Индре I, 62 нет противоречия между разными версиями этого мифа. Вот как он описывает это мифологическое событие:
2.Принесите ваше великое поклонение великому,
Мощному - сопровождаемый восхвалением напев,
С помощью которого наши древние отцы - знающие след Ангирасы, распевая хвалу, нашли коров.
7) Когда Индра и Ангирасы (были) заняты поисками, Сарама нашла пищу для (своего) потомка. Брихаспати расколол скалу, нашел коров. Мужи присоединились к реву коров.
8) Вместе с громогласной (толпой), с громким гласом с семью вдохновенными
С пронзительным звуком звучный проломил скалу вместе
с Навагва, Вместе с быстрыми - вместилище влаги (?), Индра могучий, Вместе с Дашагва - с ревом Валу.
(Сарама - пот. рг. собаки Индры; Навагва и Дашагва, по-видимому, относятся к роду Ангирасов; семь вдохновенных - семеро древних риши.)
Ответить на вопрос, кто нашел коров и кто пробил скалу Вала, на основании этого описания весьма затруднительно. Но самое главное заключается в том, что такой вопрос вовсе не стоял перед автором описания, для которого здесь не было противоречий, поскольку мифопоэтическая логика очень сильно отличается от логики современного человека.
Два основных космогонических мифа РВ - об убийстве Вритры и об освобождении коров из скалы Вала - на современном этапе развития науки реконструируются как своего рода дублеты, восходящие к одному исходному космогоническому прамифу: бог-демиург сокрушает преграду, мешавшую космосу функционировать нормально - рекам течь в море, утренним зорям сменить друг друга, чередуясь с ночами. Это подтверждается и этимологией имен vrtrd- и vald-, происходящих от одного глагольного корня var- (чередование г/1 хорошо известно языку РВ). Основным действующим лицом обоих мифов является Индра, а в случае мифа Вала также другие изофункциональные с ним мифологические персонажи.
В космогоническом ключе истолковываются и другие мифы. Так, три шага Вишну, покрывающие вселенную - а он их совершил в поддержку Индры, убивавшего Вритру, - также представляют собой творческий космогонический акт. Два шага соответствуют нижнему и верхнему миру, третий же, являющийся тайной, недоступной человеческим взорам, символизирует совокупность двух противоположных половин мироздания4. Космогоническую роль играет богиня утренней зари Ушас, пребывающая на горе, регулярно сменяющая свою сестру Ночь и вызывающая приход Солнца-Сурьи. Космогоническое значение имеет регулярно совершаемый Ашвинами объезд вселенной за одни сутки на трехколесной колеснице.
Исследуя космогонический фрагмент семантической структуры РВ, Б.Л. Оги-бенин показал, что ряд действий различных мифологических персонажей (они названы их атрибутами) изофункциональны, поскольку являются вариантами космогонического акта. Так, устанавливать опору; быть посредником, создавая пространство; сохранять расстояние между двумя половинами вселенной; заполнять пространство; быть единым, объяв все сущее; превосходить вселенную -все это разные варианты, за которыми лежит один инвариант - создавать упорядоченную вселенную, космос в противоположность хаосу5.
Закон круговращения вселенной регулирует правильное функционирование космоса и жизнь ария одновременно. Само слово rtd- морфологически является причастием от глагола аг- "приводить в движение", "двигаться". Об универсальном характере обозначаемого им понятия можно судить уже по тому кругу значений, который в нем объединен. Как прилагательное оно значит: "соответствующий", "подходящий", "правильный", "праведный"; как существительное: "закон" (круговращения вселенной), "порядок", "истина", "священный обряд", "жертвоприношение". Возможно, для ария РВ то, что сейчас представляется набором различных понятий, было одним недифференцированным понятием универсального характера, покрывавшего собой всю сферу сакрального и положительного и противопоставленного отрицательному понятию dnrta- "неправильный", "неправедный"; "неправда", "неправедность", или nirrti- "Гибель", "Смерть" (персонификация).
В связи с семантикой слова rtd- заслуживают внимания две особенности. Во-первых, одно и то же слово обслуживает две сферы, которые в дальнейшем стали рассматриваться как различные и - более того - противоположные: природы и человека, макрокосм и микрокосм6. В мифопоэтическом сознании для того и для другого существовал один принцип организации и одна высшая справедливость. Во-вторых, rtd- этимологически обозначает движение, характер которого регулярный и циклический, т.е. предполагает возврат к исходной точке, что чрезвычайно существенно для мифопоэтического сознания7. По закону рита восходит и заходит солнце (выезжает на своей колеснице Сурья, будучи конем и колесничим одновременно; подымает золотые руки Савитар, побуждая к жизни все живое утром и успокаивая вечером; сменяют друг друга солнце дневное и невидимое ночное - одна из ведийских загадок); одно время года в установленном порядке следует за другим. Все повторяется, как было в незапямятные времена, и, следуя закону рита, человек воспроизводит цикличность космических явлений в цикличности, ритуала, поддерживая тем самым порядок в космосе и в человеческом обществе и создавая условия для нормальной и успешной жизни своего племени. Рита является одновременно и этическим законом в обществе ариев. Хорошо и правильно то, что этому закону соответствует: почитание арийских богов и принесение им жертв; награждение жрецов, совершающих жертвоприношение, и поэтов-риши, создающих молитвы; покорение племен, не почитающих арийских богов, и захват их богатств. Все эти понятия с отрицательным знаком относятся к области dnrta-. Т.е. плохо и неправедно непочитание арийских богов, непринесение им жертв, скупость в отношении жрецов и риши и т.д. Кстати, следует заметить, что для ведийского сознания вообще характерна сосредоточенность внимания на положительной сфере, на том, что соответствует rtd-, и неразработанность отрицательной сферы (что естественно было бы объяснить соображениями табу). Силы зла в РВ мало дифференцированы.
Функционирование закона риты представлялось как смена циклов. Согласно взглядам мифопоэтического периода, в момент завершения определенного цикла Космос распадался, Хаос снова вступал в свои права, и в этой борьбе Космоса и Хаоса необходим был новый акт творения для создания упорядоченного мира, живущего по закону рита. Основным инструментом для восстановления и поддержания космологического порядка был ритуал.
Современные исследователи архаичной культуры (Леви-Стросс, Дюмезиль, Элиаде, Тэрнер и др.) пришли к убеждению о том, что ритуал занимает центральное место в жизни архаичных коллективов, определяя цель и смысл этой жизни и давая правила ее организации во все ключевые моменты. Для ведийского ария как для члена такого коллектива, принадлежавшего к традиционной культуре, не было выбора в образе жизни и типе поведения - все регулировалось ритуалом и обычаями, переходящими из поколения в поколение от так называемых "отцов" {pitdrah) - родоначальников семей, которым принадлежали наиболее древние мандалы РВ и след которых уходил в мифологическое прошлое. Ритуал не требует для себя мотивировок в силу своей прагматичности, поскольку вполне достаточной является ссылка на положительный опыт предков. Служа каналом для передачи информации, ритуал проносит опыт предков к потомкам8.
Ритуалы, следовавшие лунному календарю, носили регулярный характер, они были ежедневными (трижды в день происходили выжимания сомы), ежемесячными, годовыми. Самыми значительными были годовые ритуалы, приуроченные ко времени зимнего солнцестояния на рубеже старого и нового года, когда жрецы и поэты-риши фактически выступали в роли демиургов, своей ритуальной деятельностью помогая Космосу одержать победу над Хаосом - на метафорическом языке гимнов это называлось "битвой за свет солнца" (svar$ati-).
Известно, что для мифопоэтического сознания настоящее есть лишь повторение изначальных архетипов9. То, что было создано в акте творения "во время оно", воспроизводится в новогоднем ритуале, актуализируя таким образом вхождение ария в тот мир, который был создан "в начале" (dgre), и делая его самого участником мифа. Отсюда обращения риши к Индре: "Выходи вперед! Нападай! Дерзай! ... Ты убьешь Вритру, ты завоюешь воды" I, 80, 3, хотя на протяжении всей РВ повторяется сюжет о том, как Индра убил Вритру и выпустил течь воды.
Судя по всему, новогодний ритуал, символизировавший акт творения, был самым большим праздником. Помимо обычных жертвоприношений: сооружения жертвенного костра, алтаря (храмов у ведийских ариев не было), совершения жертвенных возлияний, принесения жертв и исполнения хвалебных гимнов (что считалось не менее важной частью ритуала почитания богов, чем подносимые им материальные приношения), - устраивались специальные ритуальные состязания в поддержку возобновления жизни в Новом году. Как показывает Кёйпер10, наряду с военными состязаниями и гонками колесниц, первостепенную роль играли словесные поединки поэтов-жрецов (v/vac-), наградой же победителю были все те жизненные блага, на которые может рассчитывать ведийский арья, живя в мире, организованном по закону рита. Для этих состязаний требовалась специальная подготовка их участников - осведомленность в области космологической информации, а поединки могли происходить в виде вопросов и ответов, имевших форму космологических загадок brahmodya11. Представление о текстах этого типа дают следующие стихи из гимна-загадки РВ I, 164:
34.Я спрашиваю тебя о крайней границе земли.
Я спрашиваю, где пуп мироздания.
Я спрашиваю тебя о семени племенного жеребца. Я спрашиваю о высшем небе речи.
35.Этот алтарь - крайняя граница земли.
Это жертвоприношение - пуп мироздания.
Этот сома - семя племенного жеребца.
Брахман этот - высшее небо речи.
Для поэтов-жрецов победа в таком словесном поединке означала своего рода инициацию, так как она подтверждала его знание основных закономерностей модели мира того времени.
Именно для таких состязаний поэты готовили свои "новые песни", цель которых заключалась в том, чтобы влить новые силы в восхваляемое божество, увеличить его энергию и вдохновить на свершение новых подвигов12. Упоминания об этих "новых песнях" не раз мелькают в гимнах РВ.
Весьма вероятной выглядит гипотеза Хиллебрандта, развиваемая Кёйпером, о том, что древнее ядро РВ составляют гимны, предназначенные для состязаний новогоднего ритуала, и в гимнах богине Ушас, подразумевается первая заря Нового года, несущая арию блага и награды во вновь организованной вселенной.
Насколько важна и органична в представлениях ариев РВ была связь ритуала с космосом говорит и тот факт, что некоторые варианты космогонической схемы имели форму жертвоприношения. Так, в гимне X, 130 происхождение жертвоприношения изображено как процесс космического тканья, когда "отцы", т.е. мифические предки, сидевшие на земле, протягивали нить жертвы на небо:
4. Муж ее тянет, прядет.
Муж натянул ее на этом небосводе.
Вот колышки. Они сидят на (своем) месте.
Напевы они превратили в челноки для тканья.
Наконец, в РВ существует космогоническая схема гимна X, 90, согласно которой первочеловек - космический гигант Пуруша был принесен в жертву богами, и из отдельных частей его тела возникли элементы мироздания. Вот образцы такого рода отождествлений:
13.Луна из (его) духа рождена,
Из глаза солнце родилось, Из уст - Индра и Агни, Из дыханья родился ветер.
14.Из пупа возникло воздушное пространство,
Из головы развилось небо,
Из ног земля, стороны света - из уха.
Так они устроили миры.
Хорошо известно, что макрокосм и микрокосм, природа и человек очень тесно связаны (если не тождественны) в мифопоэтическом сознании, и что человеческая плоть в конечном счете восходит к космической материи. В гимне Пуру-ше в РВ четко прослеживается изоморфизм разных сфер: тело человека - космос - ритуал - человеческий социум, и стержнем, на котором держится вся эта система эквивалентностей, является космогонический акт.
В связи с антропоморфным вариантом происхождения вселенной нельзя не упомянуть гипотезу Кёйпера, основывающуюся на широком ведийском материале, о параллелизме между зачатием и эмбриональным развитием человека, с одной стороны, и космогоническим мифом, с другой. "В конечном счете этот миф, - говорит Кёйпер, - следует признать макрокосмической проекцией эмбрио-гонии"13.
Отмечалось, что в традиционных культурах устного типа природному и культурному окружению человека придавался знаковый характер и все эти разные знаковые системы объединялись в одну всеобъемлющую систему, в которой таким образом возможно было переключение кодов, чем достигалась надежность в хранении информации14.
Жертвоприношение, с одной стороны, отождествлявшееся с актом сотворения вселенной, с другой, может репрезентировать явления, относящиеся к социальной жизни человека. Примером этого может служить война - а арии вели непрерывные захватнические войны против местных племен, которых называли даса или дасью (слова одновременно обозначавшие демонов). Войне придавалось религиозное значение, и она находилась в полном соответствии с законом рита. Считалось, что врагов убивает бог - прежде всего Индра, и поверженные враги представлялись как жертва, принесенная этому богу. Вот как при описании битвы десяти царей изображается поверженный враг: "(Жертвенным) животным лежал тот, кто мнил себя мудрым" VII, 18, 8.
Как жертвоприношение воспринимался ведийцами и похоронный обряд. Когда тело умершего клали на погребальный костер, считалось, что оно приносится в жертву богу Агни, который должен передать его своим пламенем на высшее небо, так же, как он передает богам обычные жертвы. В гимне погребальному костру поэт обращается к Агни с такими словами: "Отошли снова к отцам, о Агни, (того), кто пожертвовал тебе (и) странствует по своему усмотрению** X, 16, 5.
Подобные отождествления составляют характерную особенность мифопоэ-тического сознания. При этом, однако, надо помнить, что здесь всегда действует одно важное ограничение. "Существенно, реально лишь то, что сакрализовано (сакрально отмечено), а сакрализовано лишь то, что составляет часть Космоса, выводимо из него, причастно к нему**15.
Упорядоченному дуальному миру соответствуют два класса персонажей: боги и люди (deva- или amrta-, - mdrtya-). Основное название бога связано с понятием света - существительное devd- произведено от глагольного корня div-ldyu- "сверкать**, "сиять** (ср. dyduh "небо**, "день*'; diva "днем**). Боги противопоставлены людям как бессмертные - смертным (корень таг- "умирать**). За пределами этой дихотомии находились даса/дасью (msa-lddsyu-), воплощавшие в себе образ всеобщего врага - этими словами обозначались как представители туземных племен, не поклонявшихся арийским богам, так и демоны. В пределах же земного мира различаются мир живых существ и неживой мир (jdgat- - sthatdr-, букв, "подвижное** - "стоящее**). При этом среди живых существ человек особо не выделяется, различаются двуногие и четвероногие "dvipdd - cdtu$pad).
Между богами и их адептами существовали отношения кругового обмена дарами, напоминавшего потлатч - типичная черта социальной структуры архаичного общества, как его описывает М. Мосс16. Арии почитали своих богов, принося им жертвы и исполняя хвалебные гимны, отчего боги возрастали, укреплялись и наполнялись энергией, что было особенно необходимо в критические моменты борьбы Космоса и Хаоса. Восхваляя богов, поэты-жрецы обращались к ним с просьбами о богатстве, славе, победе над врагами, мужском потомстве, продлении срока жизни и т.п. Предполагалось, что за жертвенные дары можно рассчитывать получить еще более щедрое вознаграждение от божества (по Мос-су, дар вызывает контрдар большего размера). Подобный обмен дарами поддерживал функционирование закона рита, и его инструментом был ритуал.
Эта особенность мировоззрения ариев нашла свое отражение в языке гимнов РВ. Еще Э. Бенвенистом было замечено, что индоевропейский глагольный корень *do- не означал ни "давать*', ни "брать*', а то и другое одновременно17. У части лексики РВ Л. Рену была обнаружена амбавалентность значений, зависевшая от того, к какой сфере принадлежало данное слово: "благоприятной**, отхватывавшей арийских богов и их адептов, и "неблагоприятной*', к которой относились люди, не приносившие жертв арийским богам, и демоны18. В отдельных случаях дело могло доходить до энантиосемии, когда слово заключало в себе противоположные значения (например, an- "друг" и "враг"). Дальнейшие исследования показали, что в "благоприятной" сфере тоже существует особого рода бифуркация значений - и это распространено довольно широко (ведь "благоприятная'* зона разработана в РВ детально в отличие от табуированной "неблагоприятной"), - которую несколько условно можно назвать конверсивными значениями19. Речь идет о том, что у этих слов смещается логический акцент на лексическом значении в зависимости от того, связано ли данное слово с обозначением бога или его адепта, смертного. Вот некоторые примеры:
sap- "принимать почитание" - "почитать"
\)te slsapanta josam a ydjatrah (VII, 43, 4) "Пусть эти достойные жертв (боги) с удовольствием принимают почитание!"
2) indram vo ndrah sakhyaya sepur I maho ydntah sumatdye cakanah (VI, 29, 1) "Индру почитают ради дружбы (с ним) для вас мужи, которые приходят, желая милости великого (бога)".
vajayir "добывающий награду" - "стремящийся к награде" 1) tvdm na indra vajayus
tvdm gavyuh gatakrato I
tvam Ыгапуауцг vaso // VII, 31,3.
"Ты для нас, о Индра, - добывающий награду, ты - добывающий коров, о сто-мудрый, ты - добывающий золото, о Васу".
2) йрет asrksi vqjayur vacasyam (II, 35, 1) "Стремящийся к награде, я излил (свое) красноречие".
Подобная бифуркация значений представлена в глаголах и именах, принадлежащих практически ко всем словообразовательным типам, в простых и сложных словах - одним словом, для языка РВ это живое распространенное явление.
В системе взглядов ведийских ариев боги были противопоставлены людям, но при этом между двумя классами имелись многочисленные точки соприкосновения. Так, существовали боги-посредники между двумя мирами: Агни и Сома. Аг-ни - бог огня во всех его проявлениях (от солнца на небе до огня жертвенного костра или домашнего очага) - рассматривался в одной из своих функций как божественный жрец - хотар (hotar - имя деятеля от глагола Ни- "совершать жертвенное возлияние"). В него совершали жертвенное возлияние, и языками своего пламени, от которых поднимался дым на небо, он "передавал" жертву богам. Его называли знающим путь, вестником, просили поместить жертву среди богов и с помощью этой жертвы добыть людям награду.
Иной была посредническая функция Сомы. Реально это был сок галюцино-генного действия, выжимание и приготовление которого - а из него готовили амриту - напиток бессмертия богов - составляло один из основных ритуалов в РВ20. Боги РВ вообще мало антропоморфны (из трех основных богов: Индры, Агни, Сомы, антропоморфен собственно только Индра), Сома же представляет собой деифицированный сок священного растения (его называют царем растений), и в большинстве контекстов бывает весьма трудно провести различие между соком и богом (наиболее очевидный контекст, где речь идет о боге, - это свадебный гимн X, 85, в котором Сома выступает как жених Сурьи, дочери Солнца - мифологический прообраз свадьбы).
В соответствии с представлениями ведийцев, Сома совершал кругооборот между землей и небом, поддерживая тем самым функционирование закона рита. Жрецы в тщательно разработанном ритуале (вокруг него сконцентрирована вся поэзия мандалы IX, связанная с Сомой Паваманой, т.е. "Сомой очищающимся" выжимали сок, пропускали его через цедилку (центральный момент ритуала -очищение), смешивали с добавлением (водой, молоком и проч.) и приносили в жертву богам, т.е. выливали в костер, сами предварительно вкусив его. Агни передавал его на небо, где амриту вкушали боги, прежде всего Индра, который в опьянении Сомой совершал свои космогонические подвиги. Сома же с неба возвращался на землю в виде дождя. В РВ в ряде контекстов его называют дождем, или говорится, что он вызывает дождь, что его отец Парджанья - бог дождя, или что его посылают на землю Маруты - групповые боги бури и грозового дождя. Его посредническая роль отражается и в том, что его называют опорным столбом неба (т.е. он изофункционален мировому древу), богом, у которого сиденье на земле и в воздухе.
Из мифа о похищении растения сомы орлом известно, что орел унес его с высокой вершины, в других местах о нем говорится, что он рожден в вышине. С Сомой связаны мистические спекуляции о тайном его источнике на высшем небе.
К Соме причастны и боги, и люди. Богам опьянение сомой дает энергию для победы над силами, представляющими Хаос. Людям, т.е. поэтам-жрецам, сома дает силу внутреннего видения, делающим для них доступным прорыв в мир богов, в мир блаженства и обостряет в них поэтический дар. К соме причастны также питары, умершие предки, которым совершается соответствующее поминальное жертвенное возлияние.
Бинаризм в противопоставлении: боги-люди - нарушается в РВ наличием других систем, представленных обычно фрагментарно. Так, в РВ существует уже упоминавшийся ранее класс "отцов" - питаров, отличных и от людей, и от богов. Это деифицированные умершие предки, которых почитали в специальном ритуале поминовения. Душами умерших предков их назвать нельзя, так как считалось, что после кремации они поступают на высшее небо, где обретают новые тела. К Агни обращались с просьбой сжечь дотла тело покойного, чтобы в новой жизни он обрел все члены тела (то, что не подверглось кремации, т е. не было принесено в жертву, не подлежало восстановлению в новом виде).
В модели мира ария РВ не было ни рая, ни ада. Питары попадали на высшее небо (здесь различался "путь богов" и "путь предков"), где они пировали вместе с царем мертвых Ямой. В период РВ Яма богом не был, хотя ему и приносили жертвы в похоронном обряде и имя его встречается при перечислении имен богов. Тем не менее прямо его нигде не называют богом, а только царем. Он возглавлял сонмы питаров и считался первым, кто нашел путь смерти (в Атхарваведе сказано прямо, что он был первым смертным, который умер - XVJII, 3, 13). Отцом его считалось неясное солярное божество Вивасват, а местом пребывания - высшее небо. В РВ он не входит в мифы с какими-либо другими богами. Единственный связанный с ним миф о том, как его пыталась соблазнить его сестра-близнец Ями (X, 10), свидетельствует о смене правил брачных отношений, когда инцест был запрещен и связывать с ним происхождение рода человеческого оказалось нежелательным. Вообще же следует напомнить, что формулирование правил брачных отношений и соотносимых с ними схем родства представляется очень важным для мифопоэтического сознания.
Отношение к питарам в РВ было двойственным. С одной стороны, их почитали и просили у них поддержки, с другой, в похоронных обрядах отгораживались от них, стараясь себя обезопасить21. Все, что связано с питарами в РВ, несколько неопределенно и расплывчато, само понятие питаров нередко сливается с понятием древних риши, основателей родов, которым принадлежали фамильные манд алы РВ, тех самых риши, чье поэтическое творчество служило образцом для подражания поэтам последующих поколений.
Наряду с бинарной оппозицией: боги - люди, боги в РВ, или дэвы, были противопоставлены также асурам. Однако оппозиция: devd- - dsura- была непоследовательна и неоднозначна. Дело в том, что в ряде случаев асурами называли также некоторых богов, например, Адитьев, а среди них прежде всего Варуну. Как указывает Кёйпер, концепции которого следует данное изложение, асуры вообще составляют центральную проблему ведийской религии22. Предлагаемое Кёйпером решение этой проблемы исходит из основной космогонической схемы этой религии. Асуры были богами первоначального недифференцированного единства, того состояния Хаоса, в котором жизнь и свет были заключены лишь как некоторая потенция23. С победой, одержанной Индрой над силами Хаоса, воплощенными в змее Вритре, и организацией дуального Космоса к власти приходят дэвы, возглавляемые Индрой, асуры же оказываются оттесненными за пределы организованной вселенной. Находясь в этом положении, они представляли постоянную угрозу для существования этого мира, которая становилась особенно реальной в ежегодный критический период, когда происходил переход к Новому году. Индра вновь должен был повторять свой космогонический подвиг, чтобы еще на один циклический период установить равновесие между силами Космоса и Хаоса, которое было не вполне устойчивым24.
Судьба изгнанных асуров сложилась по-разному. Некоторые из них перешли в лагерь дэвов, уйдя от Отца-Асуры (X, 124) - они в РВ упоминаются как дэвы-асуры (dev'a dsuah) - и таким образом инкорпорировались в мир дэвов, остальные же продолжали существовать за пределами этого мира - так называемые асуры-не-дэвы (dsura adevah). Но даже те асуры, которые стали дэвами, сохранили в некоторой степени свою амбивалентность - особенно это относится к Варуне - самому сложному и неоднозначному мифологическому персонажу в РВ. Сохраняя связь с асурами, Варуна становился особенно опасным в кризисный период на границе Старого и Нового года; его боялись, и этим объясняется табуированный характер описаний этого бога в РВ. Нигде не говорится прямо о его противостоянии богам, кроме как в гимне IV, 42, где его спор с Ин-дрой имеет форму словесного состязания. Связь Варуны с водами в свете этой концепции является свидетельством актуализации его причастности к изначальным космическим водам, а его связь со смертью (упоминание в похоронном гимне X, 14, 7) - это причастность к миру Хаоса, который противостоит жизни. Так асимметричный характер синхронной системы, в которой частично налагаются друг на друга оппозиции: боги - смертные, боги - асуры, - находит свое объяснение в диахроническом плане, подобное же переплетение диахронии и синхронии является, как известно, неотъемлемой чертой мифопоэтиче-ского сознания.
Если среди богов существовали посредники, осуществлявшие связь между миром богов и миром людей - Агни и Сома (кстати, оба они были по происхождению дэвами-асурами), то посредники между этими двумя мирами существовали и с другой стороны - среди людей таковыми считались поэты-риши (rsi-)9 мудрецы и носители священного знания. Реально в обществе ариев риши были брахманами, принадлежавшими к одному из жреческих родов, которые традицонно признавалась создателями и хранителями гимнов наиболее древней части РВ, так называемых "фамильных" мандал25. В картине мира ведийского ария эта группа людей занимала совершенно особое место. Для того, чтобы его себе уяснить, необходимо затронуть вопрос о том, как представляли себе в то время природу знания.
РВ принадлежит к жанру вед, а само слово veda- означает "священное знание" (ср. русск. ведать, ведун, ведунья). Веды относятся к традиции шрути - божественному откровению в противоположность смрити - знанию, восходящему к отдельным авторитетам. В самой РВ слово veda- встречается лишь один раз в поздней мандале (VIII, 19, 5), для обозначения же знания широко употреблялось слово dht- f. - корневое существительное от глагола dhi- , исконное значение которого было "видеть внутренним взором", "видеть мысленно"26. В своем исследовании этого понятия Я. Гонда развивает следующие мысли27. Знание имело визуальную природу, и боги (devah), связанные со светом (div-ldyu- "светить") считались всеведущими. "Узнать" означало "увидеть божественную истину". Этой способностью обладали вдохновенные риши, наделенные dht-. Dht-, как определяет это понятие Гонда, представляет собой способность охватить мыслью все вещи, причины и связи, как они есть, внезапно "увидеть" истину и осознать влияние божественных сил на человека28. Истина сакральна и сокрыта от людских взоров. Только владение dht- дает возможность риши соприкоснуться с областью непроявленного и совершить прорыв в сферу богов. Таким образом риши, будучи dhtra- "обладающим dht-\ "мудрым", уже на первом этапе процесса познания становится посредником между миром богов и миром людей. То, что ему открывается, - это статичная картина, трансцендентное знание вневременного характера.
Риши, таким образом, не создавал сам истину, а получал ее от божества, которое вкладывало ее в сердце риши (manas-> hrd-). Именно этот божественный акт и делал риши вдохновенным (vipra-), давал ему силу сочинять гимны богам, тем самым поддерживая и усиливая их и способствуя нормальному функционированию закона рита29. В результате благодаря dht- риши с его поэтическим даром оказывался включенным в круговой обмен дарами между богами и людьми. Циклический характер этого процесса выражен во многих стихах РВ, например, VI, 47, 10:
О Индра, помилуй, пожелай мне жизни! Отточи молитву, словно лезвие из металла! Когда я, преданный тебе, что-нибудь здесь говорю, Наслаждайся этим! Сделай меня любимцев богов!
Индру призывают сначала отточить молитву, или силу видения (dhi-), а потом наслаждаться этой молитвой, в ответ на что риши должен стать любимцем богов. С такого рода призывами риши обращаются ко многим богам, но особенно часто к Соме, который обострял и усиливал силу поэтического видения и которого самого нередко называют провидцем и поэтом.
Слово dhi- объединяет в себе значения, передающие разные этапы овладения истиной. Это и сила внутреннего видения, и познание, и их результат - молитва, поэтическое произведение. "Увидев" истину, риши должен "перевести" ее, по выражению Гонды, в словесную форму с тем, чтобы сделать ее доступной другим людям. И в этой своей функции риши тоже служит посредником между богами и людьми. Эта словесная форма целиком подчинена требованиям традиции, или канона, - на языке же самих риши это называется творчеством древних, или прежних, риши - ощущение преемственности поколений было очень живым в сознании риши и общества того времени. Осознавая себя лишь звеном в цепи древних риши, уходящих в незапамятные времена и смешивающихся то с питара-ми, то с полубогами (это совпадает, например, в понятии Ангирасов), риши времен РВ должны были передавать истину последующим поколениям. Так, например, когда риши Вишвамитра напомнил рекам о подвиге Индры, который убил Вритру и выпустил течь воды, то реки ему сказали: "Не забывай этой речи, о певец, чтобы услышали от тебя будущие поколения!"
Поэтическая интуиция риши считалась наследственной. Так, например, автор гимна IV, 4 говорит о себе: "Благодаря (своему) родству я умею мощно разить словами, это мне перешло от отца Готамы" (стих 11).
Оппозиция "прежних" и "теперешних" риши была очень существенна для РВ. Истина была некогда открыта божеством древним риши, которые облекли ее в нужные слова и, создав хвалебный гимн божеству, завоевали его расположение и получили большую награду. В сознании риши времен РВ это трактуется как прецедент, который надо воспроизвести здесь и сейчас для того, чтобы снова получить награду от божества, как это удавалось предкам. Отсюда и объясняются те особенности "новой" песни, с помощью которой риши РВ почитал божество30. Нередко в гимнах проскальзывают упоминания, что автор создал свою "новую" песню подобно Ангирасам, Бхригу и другим предкам. Противоречия между новым и старым содержанием гимна не было в сознании риши. Ср., например, следующее высказывание: "Я украшаю песни в стиле Канвы с помощью прежнего произведения, благодаря которому Индра обрел мужество" (VIII, 6, 11).
Индивидуальное начало в творчестве поэтов не представлялось важным (творчество было, по-видимому, в значительной степени коллективным). Важно было только высказывание однажды открывшейся истины при каждом новом контакте с божеством. Высказыванию же истины в древнеиндийской культуре, начиная с РВ, всегда придавалось магическое значение и за ним признавали креативную силу. По Б. Шлерату, в таком высказывании заключалась основная цель гимна, автор которого должен был употреблять "истинные" выражения и слова для того, чтобы его гимн соответствовал закону рита31. В этом процессе мысль, слово и дело (понятия, принадлежащие индоевропейской концепции) оказываются неизбежно связанными между собой. Такая интерпретация включает также создание гимна в общий кругооборот даров между адептом и божеством.
Речь в РВ (имеется в виду метрическая речь гимнов) была священна. Ее персонифицирует богиня Вач (Vac- от глагола vac- "говорить", т.е. речь, естественно, могла быть только устной), которая в мифологической системе этого памятника ставилась выше всех богов, как явствует из гимна-самовосхваления Речи X, 125. Подобное место Вач явно "идеологично", поскольку никакие мифы с этим абстрактным божеством не были связаны, и имя ее редко встречается в РВ. Ключом к пониманию роли Вач в системе взглядов ведийских риши является гимн-самовосхваление этой богини, замечательный во многих отношениях32. На уровне содержания она прямо названа повелительницей (га$$п) (как "повелительница богов" она определяется и в VIII, 100, 10) и ей приписываются космогонические действия: несет богов, т.е. служит опорой, заполняет пространство, охватывает все мироздание. С богами ее связывают рефлексивные отношения: она им предшествует, вводя их в мир слова, а они распределяют ее по многим местам (ср. мотив расчленения Вритры или Пуруши). Таким образом, Вач - одновременно субъект и объект, создатель текста и сам текст.
На уровне формы этот принцип расчленения изображается иконически: имя богини Vac Ambhrnl (Вач, дочь риши Ambhrna) разделяется на составные звуки и слоги, которые настойчиво повторяются на протяжении всего гимна. Можно сказать, что гимн выдержан в ключе имени богини, а в самом центре его в стихе 4 содержится призыв вслушаться (фраза также формально отмеченная: crudhi cruta craddhivdm te vadami "Внимай, о прославленный, глаголю тебе достойное веры!") - указание на то, что сокровенное спрятано внутри, непроявлено, и стремление вовлечь слушателя в постижение тайного смысла этого текста. Представление о том, что высшее знание, как и сокровенная суть Речи, непроявлены и недоступны простым смертным, было глубоко укорененным в РВ. Ср., например, стих из гимна-загадки I, 164, 45:
На четыре четверти размерена речь.
Их знают брахманы, которые мудры.
Три тайно сложенные (четверти) они не пускают в ход.
На четвертой (четверти) речи говорят люди.
По принципу анаграмм, замеченному де Соссюром, построены многие гимны РВ. Анаграммируются прежде всего имена восхваляемых богов. Подобно имени Vac Ambhrnl они "разбираются" на составляющие их звуки, которые вплетаются в звуковую ткань гимна, в разных местах гимна возникают звуковые намеки на теофорное имя, которое поэт тем самым подвергает анализу и синтезу, уподобляясь грамматику. Игра велась также падежными формами имени бога, занимавшими в стихе отмеченную позицию - обычно в его начале. В соответствии с принципами "грамматики поэзии" гимн строился вокруг имени бога, разные падежи которого занимали симметричные позиции в разных стихах. Если имя отсутствовало в каком-нибудь стихе, его место мог занимать звуковой или ритмический намек на него33. Так как слову в древнеиндийской культуре всегда придавалось магическое значение, подобная семантизация формы гимна рассматривалась как дополнительное средство воздействия на божество, установление контакта с ним и получения от него даров. Такая двойная кодировка распространялась в первую очередь на имя адресата гимна - восхваляемого бога, но также и на само "сообщение" и реже всего на имя "адресанта", автора данного гимна. Хрестоматийным примером в этом отношении является последний гимн РВ X, 191, тема которого - единодушие, согласие, призыв к ариям разных общин быть вместе во всем: в мыслях и в действиях. В составе разных слов и звуковых последовательностей в этом гимне постоянно звучат sam "вместе" и man- "думать". Ср., например, стих 3:
samano mdntrah sdmitih samanl samandm mdnah sahd cittdm esam samandm mdntram abhi mantraye vah samanena vo havisajuhomi II
Единый совет, единое собрание,
Единая мысль с душой у них.
Единый совет я советую вам,
Единым жертвенным возлиянием жертвую вам.
Форма гимна может символизировать содержание даже абстрактного характера, а в случае наличия более чем одной темы, как в космогоническом гимне X, 129, звуковая символика становится полифоничной. В заговорах же обычно (этот жанр типичен для Атхарваведы, для РВ он большой роли не играет) все построено вокруг ключевого магического слова: в заговоре на прочность царской власти (X, 173) это слово dhruva- "прочный", "твердый", в заговоре на возвращение потерявшихся коров (X, 19) - это различные формы глагола ni van- "возвращаться" и производные от него слова и т.п.
Первостепенное значение имени божества в "изобразительной" передаче информации в гимнах, объясняется тем особым местом, которое имя занимало в представлениях ведийских ариев. Для РВ вообще характерно магическое восприятие ряда абстрактных субстанций, таких как сила, мощь, власть, враждебность, обман. Они могут вести полусамостоятельное существование, отдельно от тех персонажей, с которыми обычно бывают связаны.
Имя (патап) среди абстрактных субстанций имело особый статус потому, что оно было сакрально. Считалось, что имя передает суть своего носителя34. Если у божества есть несколько имен, то каждое из них выражает некоторое его качество. Мало того, имя собственное и его обладатель неотделимы друг от друга, имя и есть носитель. Существует только то, что имеет имя. Через имя его носитель приобщается к существованию, оно является неким внутренним качеством. Из этого следует, что знать имя - означает знать суть его носителя, подчинить его своей власти, а дать имя - значит создать^ его носителя, поскольку пока нет имени, нет и соответствующего предмета или персонажа.
Одна из важнейших функций риши, владеющих Священной Речью, заключалась в том, чтобы давать имена, в терминах РВ: пата dha- act. "класть имя", "устанавливать имя"35. В свете общих воззрений эта функция была космогонической, потому что тем самым создавались носители имен, и она была присуща в первую очередь богам, но также и риши. Нарекающий именем усиливал тем самым того, кого он нарекал (в том числе поэт - восхваляемое божество).
"Приобретать имя" пата dha- med. означало приобретать качество, выраженное этим именем. Ср. I, 103, 4: «Выходя на убийство дасью, громовержец приобрел имя "Сын славы"».
"Нести имя" пата bhar- значит обладать свойствами носителя этого имени, а "захватить имя" пита grabh- (встречается обычно в заговорах) - подчинить своей власти обладателя имени. Для риши призывать имя божества пита /ш-, или произносить его пата vac- значило приобщиться к сути божества. Возможно было и мысленное произнесение имени: пата man- "думать имя", что давало тот же результат.
РВ было свойственно представление о "тайном имени" guhyam пата, выражавшем подлинную суть его носителя; это имя можно было "проявить" с помощью особой магической процедуры. Это вполне согласуется с общей концепцией высшего знания как сокрытого и непроявленного.
Все эти соображения объясняют, почему столь важна была для риши практика игры с именем божества и какие глубокие концептуальные корни имеет эта "грамматика поэзии".
Благодаря своему владению таким мощным оружием, как поэтическая речь, риши в критические моменты существования вселенной становился демиургом, помогая своею победой в новогоднем состязании певцов восстановлению Космоса.
Подобная двойная природа риши нашла свое отражение и в их мифологическом статусе. Родоначальники их семей нередко обожествлялись. Например, как полубоги рассматривались Ангирасы - божественные певцы, которые своим пением раскололи скалу и выпустили заключенных в ней коров (миф Вала). В то же время Ангирасам приписывалось авторство многих гимнов РВ. Древние риши могли участвовать в мифах наряду с богами: риши семьи Бхригу первыми получили огонь; риши Атри нашел солнце, спрятанное демоном Сварбхану; риши Васиштха плавал вместе с Варуной на ладье по космическим водам и т.д.
Поэтическая деятельность риши описывается в РВ с помощью ремесленной терминологии. Его труд сравнивается то с работой плотника, делающего колесницу, то с работой ткача (обе профессии были явно престижными в обществе ариев РВ). Высказывалось предположение, что поэт сравнивает свой труд с работой плотника, так как тот и другой работают крайне традиционно, следуя перешедшему по наследству образцу36. Действия, представляющие создание поэтического гимна, кодируются как глаголами широкой семантики: как "делать", "создавать", jan- "порождать", dha- "устанавливать", так и глаголами с узким, специальным значением: tak$- "вытесывать", "плотничать", tan- "натягивать (нить)", va-lu- "ткать". Заслуживает внимания тот факт, что все эти глаголы, включая и такие, которые обозначают ремесленную деятельность, употребляются для кодирования космогонического акта. Например, в гимне-загадке I, 164, 41 о богине Вач говорится: "Буйволица замычала, создавая {tak$-) потоки воды..." (стих 41), "Из нее моря вытекают. Этим живут четыре стороны света..." (42). Или же в Ш, 54,12 сказано, что Рибху вытесали {tak$-) обряд. Индра протянул {tan-) свет через две половины вселенной (II, 17, 4). Создавая жертвоприношение, питары сидят вокруг жертвы, которая во все стороны протянула {tan-) свои нити, и ткут (vtf-) ее, приговаривая:: "Тки вперед! Тки назад!" (X, 130,1). Все это подтверждает космогоническую роль слова, создаваемого ведийскими поэ-тами-риши.
К главному празднику - ритуальному состязанию поэтов, приуроченному ко времени зимнего солнцестояния, поэтов-риши готовили особые корпорации, называвшиеся в РВ словом "содружество" {sakhya-J. Сведения о них можно почерпнуть из гимна о познании (X, 71), в котором подчеркивается принцип коллективной ответственности членов такого "содружества" и в случае победы, и в случае поражения одного из ее членов на состязании (стихи 6, 10). Коллективный характер творчества риши представляется важным еще и потому, что коллективная память, как указывает М. Элиаде, обладает определенной типологической характеристикой - ей свойственна «неспособность ... хранить исторические события и лица (или способность сохранять их лишь в той мере, в какой она преобразует их в архетипы, то есть уничтожает все их "исторические" и "личные" особенности)...»37. А это уже имеет непосредственное отношение к тому, как воспринималось время мифопоэтическим сознанием.
В РВ, как и в более поздней ведийской литературе, нигде прямо не высказана мысль о том, что время представлялось ведийским ариям как циклический процесс. Эта мысль была высказана Ф.Б.Я. Кёйпером в виде гипотезы на основании анализа мифологических данных. "Это предполагает, - пишет Кёйпер, - что начало каждого нового года считалось новым космическим зачином и что, следовательно, в конце года Космос возвращался к своей отправной точке, нерасчле-ненному состоянию - чтобы снова возродиться"38 - взгляды, которые принимались здесь за основу при описании космического закона рита и ритуала.
Слово, обозначающее время в древней части РВ, - это rtu-. Оно выражает "фиксированное время", "соответствующее время" и соотносится прежде всего с ритуалом - циклически повторяющимися жертвоприношениями. Слово rtu- образовано от того же самого глагольного корня r-lar- "двигать(ся)", от которого произведено и название космического закона rta-, находящегося в центре модели мира ария РВ. Время rtu- также являлось сакральным понятием.
Знакомство с терминами, обозначающими временные ориентиры в РВ, показывает, что понятие "сейчас", "сегодня" кодируется целым рядом слов и служит, по-видимому, основным ориентиром39. Другим важным термином, употреблявшимся в космогонических текстах, было слово "в начале" (agre). Есть основания предположить, что начало времени в виде некоего мифологического прецедента, о котором говорил Элиаде в связи с типологией архаичной культуры, в РВ было отмеченным, конец же не принимался во внимание, т.е. время представлялось как повторение циклов: сейчас воспроизводилось то, что происходило в начале. Этим и объясняются просьбы к божеству совершить подвиги, которые, как известно, оно совершило в незапамятные времена, т.е. повторить акт творения, о чем говорилось выше.
По Элиаде, включение повторяющегося мифологического времени влечет за собой отмену мирского длящегося исторического времени. Реальным становится только повторяющийся архетип, и миф входит в настоящее время. В свете этих общих взглядов находят свое объяснение "хронологические отождествления", всречающиеся в РВ. Так, риши может отождествлять себя со своими мифологическими предками как, например, в IV, 2, 16: "И вот, подобно нашим отдаленным отцам, древним, о Агни, радевшим о законе, сказители гимнов уйдут в чистую (область), в мир видения. Раскалывая землю, они откроют алых (коров)". Здесь автор гимна отождествляет себя и своих товарищей с Ангирасами, которые пением пробили скалу Вала и выпустили из нее алых коров - утренние зори. Не случайно, что в оригинале этого стиха личные формы глагола выражены особым архаичным наклонением - инъюнктивом, который не передает ни грамматической категории времени, ни вида глагола, а просто упоминает действие без какой-либо его характеристики.
Аналогичным образом становится возможным отождествление царя с Индрой в момент совершения царем военных подвигов. Например, в III, 53, 11 имеет место целый ряд отождествлений: "Подойдите, о потомки Кушики, обратите внимание! Отпустите коня Суд аса (, чтобы он завоевал богатство)! Пусть царь убьет Вритру на востоке, на западе, на севере, а затем пусть принесет жертву на лучшем (месте) земли!" Риши обращается здесь к своим сыновьям - потомкам Кушики. Далее содержится намек на жертвоприношение коня - ашвамедху, но конь, приносимый в жертву, отождествляется с конем царя Судаса - героя битвы десяти царей, происходившей в очень давние времена. Царь же, принимающий участие в ритуале аш-вамедха, отождествляется с Индрой, и его призывают убить Вритру. Так миф входит в действительность, а историческое время исчезает.
Из всего сказанного явствует, что время в РВ не было линейным, необратимым, направленным из прошлого в будущее. Оно представляло собой циклический повтор архетипов, и прошлое актуализировалось в настоящем на каждом новом витке.
Символом времени в РВ является колесо, одновременно оно может изображать закон круговращения вселенной и солнце. Вот примеры из гимна-загадки I, 164:
11. О двенадцати спицах - ведь оно не изнашивается! Вращается колесо закона по небу. На нем, о Агни, парами сыновья Стоят, семь сотен и двадцать.
14. Колесо вместе с ободом вращается, нестареющее,
Десятеро везут (его), впряженные в вытянутое (дышло). Глаз солнца движется, (даже) окутанный дымкой. На нем помещены все существа.
В этой аллегории в стихе 11 изображен год с двенадцатью месяцами и 720 днями и ночами. В стихе 14 может подразумеваться также и колесо солнца: у солнца было десять коней, и невидимое движение солнца ночью ("глаз, окутанный дымкой") называли ночным солнцем.
Пространство в картине мира ария РВ качественно неоднородно, как и время. Существует противопоставление центра мироздания и периферии, и таким образом, основным способом ориентации является круг. Центр представляется как средоточие сакральности. Эта та точка, где совершался акт творения, воспроизводимый в ритуале, где проходит мировая ось (axis mundi), вариантами которой являются дерево жизни, священная гора, столп, где находится алтарь и приносятся жертвы. Через этот центр проходит кратчайший путь, связывающий землю и небо, чем дальше от центра, тем сильнее уменьшается сакральность, исчезая на далекой периферии в царстве Хаоса. Иными словами, степень организованности пространства уменьшается по мере удаления от центра, переходя в какой-то момент в непространство, его отсутствие. Такова общая семантическая интерпретация пространственных представлений в РВ.
Пространство в РВ называется Ыса-т. Это существительное произведено от глагольного корня гис- "сверкать", "сиять", т.е. "мир", "пространство" для ведий-ца связаны с понятием света. Одна из коннотаций этого слова "свободное ~, широкое пространство", что бывает выражено также сочетанием с постоянным эпитетом: игй- loka- "широкое пространство" - понятие противопоставляемое amhas- "узость", что является одной из основных оппозиций в ведийской модели мира. Члены ее могут быть представлены разными вариантами, например, субстантивированными прилагательными. Так, Трита, брошенный в колодец, молит богов о помощи, и его зов услышал Брихаспати, "создающий широкий простор из узости" (amhuranad игй) 1,105,17. Часто же эта оппозиция трактуется не в пространственном, а в этическом плане: "свобода" (< "нестестенность") - "беда", "несчастье" (< "зажатость"). Для amhas- метафорическое значение стало основным. Например, о человеке, которого поддерживает Митра, говорится, что он неистребим, непобедим, "не настигнет его беда (amhas-) ни вблизи, ни издалека" Ш, 59, 2. Один из важных космогонических подвигов богов состоит в том, что они создали широкий простор (игйт lokam kar-)t т.е. организованное пространство из хаотической слитности.
Другое название пространства в РВ rajas-n. обозначает воздушное пространство между небом и землей. В отличие от нейтрального antariksa-id. (несколько условная семантическая мотивация "находящееся внутри", т.е. между небом и землей) rajas- противостоит rocana-п. как мглистое, темное пространство светлому. В некоторых случаях rajas- определяется эпитетом "черный" - так в I, 35, 4 о Савитаре говорится, что он взошел навстречу черным пространствам (krsna rajamsi). Ряд контекстов говорит о дифференциации rajas- как верхнего и нижнего воздушного пространства, небесного и земного, сферы дневного и ночного солнца.
С названиями воздушного пространства связаны предикаты определенной семантики. Боги пересекают эти пространства (варианты: проходят, объезжают), меряют их, наполняют (в том числе светом), поддерживают, растягивают и распространяют. Все эти глаголы кодируют космогонический акт, заключающийся в создании трехчленной организованной вселенной, в которой небо и земля разделены промежуточным расстоянием. Некоторые из этих акций выглядят, как если бы действие происходило из одной центральной точки, распространяясь в разные стороны.
Надо, однако, заметить, что в РВ наряду с трехчленной вселенной существует также двучленная вселенная rodasii., обозначаемая существительным, употребляющимся, как правило, в двойственном числе. Под этим названием кроются небо и земля, представленные как две половины мироздания, две обращенные друг к другу растянутые чаши, и есть также парное божество Небо-и-Земля (dyavaprthivt). Представление о двучленной вселенной является, несомненно, более древним.
Центр мироздания кодируется словом nabhi-i. "пуп", "втулка" (колеса), "центральная точка" (пространства); "тесное родство". Первоначальное значение слова - "отверстие", "углубление". Именно через это отверстие и проходит та ось, тот кратчайший путь, который ведет в сферу богов. Для слова nabhi- типичны сочетания с родительным падежом: пуп земли, неба, мироздания, бессмертия, космического закона рита, жертвоприношений. Nabhi- является средоточием са-кральности, центром макро- и микрокосма, обозначая одновременно центр вселенной и алтарь, на котором приносятся жертвы.
В описаниях nabhi- в РВ в значении центра мироздания и жертвоприношений наиболее употребительны два типа конструкций - с nabhi- в им. пад.: nabhi- существует, возникает, находится; или в местном пад.: на месте nabhi- происходит, осуществляется некое сакральное действие. Сочетание "пуп бессмертия" в ряде контекстов выступает как эпитет бргов.
Через "отверстие" центра проходят или с ним совпадают те сакрализованные объекты, которые изофункциональны среднему звену между небом и землей: гора, мировое дерево, опорный столп. Гора всегда присутствует в основных космогонических мифах РВ. Известно, что Индра убил змея Вритру, покоившегося на горе (I, 32, 2). Известно также, что свет и тепло, символизируемые алыми коровами - утренними зорями, были спрятаны демонами Пани в скале по имени Вала. Боги должны были пробить скалу, чтобы выпустить коров. Наконец, орел похитил Сому с высокой вершины (IV, 27, 4).
В качестве мирового дерева в РВ выступает дерево ашваттха (aqvattha- - смоковница, Ficus religiosa L.). Это дерево со сладкими ягодами, на котором сидят два орла, является темой одной из космических загадок в I, 164, 20-22 (отгадка ее неоднозначна).
Согласно реконструкции Кёйпера, в нижнем конце мировой оси обитает Ва-руна, который поддерживает мировое дерево40. В VIII, 41, 10 о Варуне говорится, что он измерил древнюю область, опорой держал врозь два мира, как Аджа поддерживает небо. А в 1,24,7 Варуна держит перевернутое мировое дерево. Если ночное небо в этом гимне представляет нижний мир в положении вверх дном, как считает Кёйпер, то это говорит о том, что вселенная имела сферическую форму.
В качестве заместителей мирового столпа, удерживающего небо, могли выступать некоторые боги. Таков Индра, когда он пробивает ваджрой изначальный холм и раздвигает небо и землю41. Соединительным звеном между небом и землей является Вишну, восходящий на небо в момент акта творения Индры и совершающий свои три шага, третий из которых символизирует целокупность двух миров42.
Способом ориентации на земле служили стороны света (dig-, pradiq-), которых обычно различается четыре: север, юг, восток и запад. Однако один раз встречается упоминание пяти сторон света в весьма характерном контексте IX, 86, 29:
Ты океан, ты всезнающий, о поэт.
Тебе принадлежат эти пять сторон света во всей протяженности.
Ты распространился над небом и над землей.
Тебе, о Павамана, принадлежат светила и солнце.
В этом контексте подчеркивается всеобъемляющий характер Сомы - Пава-маны, и поэтому упоминается его власть не только над четырьмя сторонами света, как обычно, но и над центром, что более важно.
Названия сторон света в ведийском языке неоднозначны: uttara- "северный", "высший" и "поздний", "последующий"; daksiqa- "южный" и "правый"; phrva-"восточный", "передний" и "ранний", "старый"; арага- "западный", "задний" и "поздний", "будущий". Как видно из приведенных терминов, в них большей частью сочетаются локальные и темпоральные значения, что отражает сопряженность пространства и времени в мифопоэтическом сознании.
Мифологическое.истолкование сторон света таково. Север и восток считались сферой богов, юг - областью Ямы.
Термины пространственной ориентации составляют особую группу слов в ведийском языке. Они выделены и семантически, и формально. Как правило, они обозначают одновременно пространство и время. Это прилагательные, обладающие некоторыми местоименными особенностями, образующие два противопоставленных друг другу структурных типа. Те, которые кончаются на я-, обозначают локализацию в пространстве (и во времени), а те, что оканчиваются на -яйо, - направленность. Например: para- "далекий", "отдаленный" (в пространстве); "поздний", "будущий", "следующий" (во времени) -рагапс- "направленный прочь", "~ в другую сторону". Слову рагапс- противостоит arv'anc- "направленный сюда","~ в эту сторону". Наличие такой группы "векторных" терминов ориентации специфично для языка РВ (они постепенно исчезают в дальнейшем развитии языка). Насколько можно судить по самым употребительным из слов этой группы, для них характерна ориентация на субъект или объект действия как на некий центр. Так, поэт, призывая Ашвинов на жертвоприношение, говорит: "Ваша колесница пусть приедет сюда!" (a vam ratho ...yatv arv'an букв. "Пусть приедет ваша колесница, направленная в эту, т.е. в нашу сторону!") I, 118, 1; или: "На трехчастной колеснице приезжайте сюда!" (...trivrta rathena ... yatam arvak -букв. "На трехчастной колеснице приезжайте в эту [т.е. в нашу] сторону [adv.]*."). Один из эпитетов Агни - "тот, кто направлен во все стороны" (vicvatah pratyan букв, "повсюду обращенный навстречу").
Числовая символика РВ непосредственно связана со структурой мирового дерева, которое задает пространственную структуру вселенной43. По вертикали это тройное членение: верх - середина - низ. Создание трехчленной вселенной, в которой небо и земля оказались разделенными промежуточным звеном, опорой, удерживающей этот мир в равновесии, было, как говорилось выше, актом творения, положившим начало существованию организованного Космоса.
Число 3 в РВ является сакральным. Иногда встречается его мультипликация в космографии и упоминаются три неба и три земли. В мифопоэтическом сознании части, составляющие число 3, не были качественно однородными: третья единица противопоставлялась первым двум как нечто высшее и более совершенное. Так, третье небо выделяется как обитель Ямы, где он пирует с питарами, сидя под прекрасным деревом. Третий шаг Вишну - это тайна: он недоступен людским взорам и непостижим; по Кёйперу, он является синтезом по отношению к "тезису первоначального (состояния) мира и антитезису творения Индры"44. Колесница Ашвинов, на которой они объезжают вселенную за одни сутки (воссоздавая ее), имеет три колеса и три сиденья. На колеснице нередко сидят трое: двое Ашвинов и их подруга дочь Солнца. Кстати, в одном из контекстов дается интерпретация этой троицы как 2+1: "На ней трое, несущих питательную силу, (образующих) пару" IV, 45, З45. Адепты нередко просят богов дать им тройную защиту, тройное укрытие, что значит полную, всестороннюю безопасность.
В ритуале различают три ежедневных выжимания сомы на больших жертвоприношениях (типа шраута), зажигают три жертвенных костра, в связи с чем один из эпитетов Агни - "имеющий три жилища" (tri$adhastha-). Постоянным эпитетом сомы является "трехспинный" (tripr$tha-)y поскольку считается, что при изготовлении амриты сок сомы смешивается с тремя видами добавлений из молока.
Сакральным является также ряд чисел, кратных трем. Число богов в РВ 33. Это выражается следующим образом: "боги, которых тридцать и три сверх того" (VIII, 28, 1) или в обращении ко Всем-Богам: "те, которых три и тридцать" (VIII, 30, 2). В других контекстах РВ может быть названо иное число богов, но оно будет всегда кратным трем. Например: "Три сотни три тысячи и тридцать девять богов почтили Агни" (Ш, 9, 9).
Число 3 и кратные ему числа могут употребляться в сакрально отмеченных ситуациях безотносительно к реальному количеству обозначаемых предметов. Вот как описывается убийство Индрой змея Вритры в гимне V, 29. Стих 6: Инд-ра расколол ваджрой 99 колец Вритры. Стих 7: Агни сварил для Индры три сотни буйволов, а Индра выпил у Мануса три озера сомы. Наконец, числа, кратные трем, могут употребляться просто для обозначения множества. Так, в Битве десяти царей о противниках царя Судаса говорится следующее: "Жаждующие быков ану и друхью шестьдесят сотен шесть тысяч шестьдесят героев и еще шесть уснули (навеки) с почетом" VII, 18, 14.
Трактовка мирового дерева по горизонтали дает четверичное членение вселенной - четыре стороны света. К этому прибавляется центр как пятый член, выражающий тотальность, откуда возникает ведийский вариант пяти сторон света. Известно, что число 5 широко употребляется при обозначении мира ари-ев: пять народов, пять поселений, пять племен.
Сакральным в РВ является также число 7 (3 + 4). У Солнца-Сурьи семь лучей и соответственно семеро коней, а у жертвы семь нитей, которые связывают ее с небом. Индра, убив Вритру, выпустил течь семь рек (I, 32, 12), а Варуна живет у истока семи рек, своих сестер, находясь посредине (VIII, 41,2), что означает нижнее основание мировой оси. Мир ария нередко кодируется выражением "семь рек" (sapta sfndhavah). В РВ существует мистическое понятие "семь голосов", которое совпадает то с понятием семи рек (Ш, 1, 6), то соотносится с семерыми ри-ши (saptar${~) - обозначением группы деифицируемых предков. Об Индре говорится, что он разрушил семь крепостей (VII, 18,13) и убил 21-го противника (VII, 18,11).
Космогонический процесс, как он прослеживается в гимнах РВ, находит свое выражение в числовом ряде. Исходный этап - хаос, нерасчлененное единство выражается числом 1. В космогонических гимнах это изображается, например, так: "Из пупа Нерожденного торчит Нечто Одно (екат я.), о которое опираются все существа" (X, 82, 6); или: "То жизнедеятельное, что было заключено в пустоту, Оно Одно (tad ...екат ... ) было порождено силой жара" (I, 129, 3).
Число 2 символизирует начало бинаризма в существовании вселенной: различение мужского и женского принципов, верха и низа, света и тьмы, дня и ночи и т.п. Этот период представлен таким парным божеством как Небо-и-Зем-ля (dyavaprthvi- словом, употребляющимся только в двойств, числе), которых рассматривают как мужское и женское начало - от них произошли все боги. Вот как изображается, например, в гимне, обращенном к Небу-и-Земле, рождение Агни: "Двое недвижущихся, лишенных ног, получили обильного зародыша, движущегося, имеющего ноги, словно родного сына, в лоне родителей" (I, 185, 2). Другой способ обозначения Неба-и-Земли - rbdasT du. "две половины вселенной", или две распростертые смыкающиеся чаши, составляющие сферическую вселенную.
Вообще тема парности была весьма актуальна для ведийского ария хотя бы потому, что в пантеоне РВ было немало парных богов. За понятием парных божеств стоит представление о взаимодополняющих частях монады46, о дуальности, образующей единство. Парные божества в РВ можно распределить по шкале по степени их единства: от полностью слитных близнецов Ашвинов до таких пар, как Сома - Пушан, которые объединяются на основании ритуала их почитания. Значительным для РВ парным божеством является Митра-Варуна, олицетворяющее некое единство противоположностей: светлое и мрачное начало, объединяющее и карающее. При этом, как отмечает Гонда, взаимно дополняя друг друга как члены парного божества, Митра и Варуна находились в тесном контакте и зависимости один от другого47.
О числе 3 было уже сказано достаточно в связи с последним космогоническим этапом - разъединением неба и земли и созданием промежуточной сферы между ними.
Из сказанного можно сделать вывод, что число в РВ было сакрализовано. Это подтверждается также фактом обыгрывания чисел в космологических загадках типа брахмодья, из которых состоит гимн I, 164. Вот один из примеров:
9) Семеро запрягают однокольную колесницу. Один конь везет с семью именами. Трехступичатое колесо, нестареющее, неудержимое -Где все эти существа стоят.
10) В то время как семеро стоят на этой колеснице, Везут (ее,) семикольную, семь коней.
Семь сестер приветствуют криками (ту), На которой сложены семь имен коров.
Отгадка, как обычно, неоднозначна. Здесь подразумевается колесница Сурьи, у которого было семь коней, сам же Сурья был при этом и колесничим, и конем, везущим колесницу. Для стиха 3 предлагалось космологическое и ритуальное прочтение. Согласно первому, семеро на колеснице - это семь солнц, семь сестер - небесные реки, а место, где сложены семь имен коровы - высшая часть неба. Согласно второму, на колеснице едут семеро жрецов, семь коней - поэтические размеры, семь сестер - семь голосов, а место, где сложены семь имен коров, - зашифрованное название поэтической речи.
В представлениях о мире ариев РВ цветовой код играл столь существенную роль, что его следует рассмотреть подробнее48.
Таковы основные параметры в модели мира ария РВ. Мифопоэтические концепции распространялись также и на то, как интерпретировалось социальное устройство общества ариев, что составляет особую тему и будет затронуто здесь лишь вкратце. Социальная структура общества толковалась на основе одной из космогонических схем, а именно ее антропоморфном варианте. Части космоса и человеческого общества были созданы из одной и той же материи - тела космического гиганта Пуруши, принесенного в жертву богами (см. выше об этом гимне). В X, 90, 12 о расчлененном в качестве жертвы Пуруше говорится следующее:
Его рот стал брахманом,
Его руки сделались раджанья,
Его бедра (стали) вайшья,
Из ног родился шудра.
Шудра был вне общества ариев, а три остальные варны составляли иерархию, в которой брахману принадлежала магико-юридическая функция, раджанье, или кшатрию (более позднее обозначение), - военная, а вайшье - функция материального изобилия. О брахманах, к которым относились различные виды жрецов и поэты-риши, достаточно говорилось в связи с последними. На мифологическом уровне их моделируют бог молитвы Брихаспати-Брахманаспати и Агни в роли хотара.
Царь (rajan-) принадлежал к варне раджанья и был прообразом Индры на земле. С ним в обществе ариев было связано прежде всего представление о военной силе, победе над врагами и славе. Иными словами, он был носителем этих абстрактных субстанций, и если победы не было, и царь оказывался разъединенным с этими субстанциями, то его можно было сместить. Пока же он был царем, его фигура была сакральна, поскольку он был участником космологического действия. В этой концепции власть не была связана с собственностью (во всяком случае теоретически), хотя реально материальные блага завоевывал именно царь. Слово rajya- "царство" в прямом локальном значении, игравшем столь важную роль в древнеиндийских доктринах в дальнейшем, фактически отсутствует в РВ (употребляется один раз в VII, 6, 2 в метафорическом смысле как эпитет Аг-ни). Встречающееся не раз слово svarhjya- значит только "своя власть", "собственная власть" и связано с богами.
Ряд богов в РВ называют царями: прежде всего Индру, Варуну и других Адитьев, Агни, Сому и др. Яму тозже называют царем, но он не бог в РВ, а глава питаров, первый, кто проложил путь смерти. Как было отмечено Шлератом, богов называют царями в момент наибольшего возрастания их силы: Индру, когда он убивает Вритру; Агни, когда он рождается и побеждает тьму и т.д.49. Иногда великих богов определяют эпитетами "вседержитель", samraj- (букв, "всевластный"), и "самодержец", svar'aj- (букв "самовластный"). К Индре может относиться и тот и другой, к Варуне только первый из них, но в одном из контекстов они противопоставлены друг другу именно по этим эпитетам (VII, 82, 2).
Понятие k$atra-n. "власть" рассматривается как некая абстрактная субстанция, присущая богам, прежде всего Варуне и Адитьям, но также Индре и другим богам. K$atra- определяется эпитетами "нестареющая", "несгибаемая", "сверкающая", "широкая", "высокая", "великая" и т.п. Адепты могут укрепить это качество в божестве своими жертвами и молитвами. Боги могут даровать ksatra- своим адептам, поддерживать ее в них, сохранить ее. Из этого следует, что власть земная рассматривалась как воспроизведение власти божественной.
Картина мира ария РВ архаична и находит свои типологические параллели в первобытных представлениях других народов. При этом к ней восходит ряд важных идей, получивших свое развитие в более поздних философских и религиозных системах в Древней Индии. Такова, например, идея циклического развития вселенной (возникновение - возрастание - уменьшение - гибель), но в период Махабхараты эта идея входит уже в совсем иную систему противопоставлений. Или, например, концепция внутреннего "видения" в индуизме и буддизме, предполагающая восхождение мысли от видимого к невидимому (европейская мысль: видеть более детально и дискретно, индийская мысль - видеть то общее, невидимое, что стоит за видимым) берет свое начало тоже в РВ.
О цветовом коде ариев Ригведы
Установить на основании древнего текста, отделенного от нас несколькими тысячелетиями, как различали цвета его творцы и какую семиотическую систему образовывал цветовой код в этом тексте, особенно если текст этот культовый и эзотерический, представляет собой весьма непростую задачу. О РВ можно сказать с уверенностью только то, что цветовой код играл весьма значительную роль в представлениях о мире у ариев. Этот код был в РВ, по-видимому, гораздо более важным, чем звуковой, причем особенности его структуры и степень разработанности отдельных частей определялись мифологической системой памятника.
Звуковые сигналы в РВ не были столь "идеологизированы", хотя РВ по существу и выглядит как очень "шумный" памятник: раскаты грома Индры; грохот колесниц Марутов, от которых сотрясаются горы и леса; треск деревьев, сжигаемых пламенем Агни; дробь боевых барабанов; крики убегающих врагов и т.п., но также и стук давильных камней, выжимающих сому; и голоса жрецов, призывающих богов на жертвоприношение, и пение гимнов богам. При всем том разработанного звукового кода как самостоятельной семиотической системы, судя по всему, не было, в то время как цветовой код несомненно существовал и - мало того - был сакрализован.
В РВ встречается около трех десятков слов, обозначающих цвет. В настоящее время далеко не все цвета удается идентифицировать, но некоторые общие принципы их классификации, видимо, можно предположить. Весь спектр разделен на яркие и темные цвета, а в яркой его части существовало противопоставление белого и красного. Похоже, что к ведийскому периоду подходит тот принцип классификации цвета, который был предложен для санскритских текстов Ж. Фильоза и который заключался в том, что различение проводилось на основании яркости-тусклости, интенсивности-бледности цвета1.
С обеими разновидностями яркой части спектра было связано представление о блеске, сверкании, свете. Следует напомнить, что представление о богах в РВ было связано со светом: существительное devd- 'бог* произведено от глагольного корня div-/dyu- 'светить', 'сиять' - ср. */уямЛ'небо', diva 'днем', а одной из самых существенных стадий в сотворении мира было создание великими богами различия между светом и тьмой, днем и ночью. Ср., например, IV,30,3: "Ведь Даже все боги никак не могут побороть тебя, о Индра, потому что ты рассек дни ночью"; или о Варуне в VII,86,1: "Высоко вверх протолкнул он небосвод, двояко (создал) светило и разостлал землю", где под двояко созданным светилом подразумевается дневное и ночное солнце, т.е. день и ночь. Естественно, что в таком мифологическом контексте с яркой частью спектра могло быть связано только положительное значение, в то время как с темной - отрицательное. В мифологической системе РВ демоны, противостоящие богам, ассоциировались с тьмой, мраком. Силы зла в РВ (в отличие, например, от Авесты) были мало дифференцированы: боги различаются по своим функциям, а демоны и разные персонификации сил зла выглядят неотчетливо. В соответствии с этим обозначение яркой части спектра занимает гораздо более половины всех названий, особенно детально разработаны всевозможные оттенки красного цвета - цвета Агни, Сурьи, Савитара, Ушас (т.е. солярных богов). Темная же часть спектра дифференцирована мало. Все это свидетельствует об "идеологическом" характере цветовой классификации в РВ.
Темная часть спектра представлена следующими цветовыми единицами: кг та-* черный'; f. 'ночь', п. 'мрак' (самое нейтральное и употребительное слово для обозначения этого цвета); dsita- 'темный', 'черный'; f. 'ночь', 'темнота'; gyavd'черно-коричневый', 'темно-коричневый'; т. 'гнедой конь'; f. 'ночь'; riila-'иссиня-черный', 'темно-синий' (встречается только в составе сложных слов: nila-prstha- 'темноспинный', nila-lohitd- 'иссиня-черный и красный' [определение к крови новобрачной в свадебном гимне Х,85,28] и в произведенном от riila- вторичном прилагательном riilavat- 'темный').
Как черные, или темные, в РВ обозначаются ночь, мрак, чудовище, грозовая туча, выжженный путь Агни, животные определенной масти, даса/дасью (т.е. демоны и враждебные ариям аборигены Индии), определяемые по цвету кожи. Темные цвета в ряде контекстов встречаются в оппозиции к светлым, причем к обеим разновидностям яркого цвета в равной мере: и к белым (= сверкающим), и к красным. Типичным для РВ является противопоставление сверкающей, или алой, утренней зари Ушас и ее сестры Ночи, которую Ушас прогоняет, или светлого Агни и темной Ночи. Например, из гимна Агни, X,3,l: cikid vi bhati bhas'a brhata-ldsiknlm ей mgatim ap'ajan "Умело блистает он высоким блеском. К светлой (Ушас) он приходит, гоня прочь темную (Ночь)"; или о богах, сделавших Ушас и Ночь противоположными друг другу в 1,73,7: пакт са сакгйг usdsa virupelkfsndm ca vdrnam aruridni ca sdm dhuh "Они создали Ночь и утреннюю зарю несхожими, они соединили черный и алый цвет (для них)". Иногда Ночь кодируется выражением "черное чудовище" (kfsfjtd- dbhva- или dsita- dbhva-), а утренние зори, прогоняющие мрак, обозначаются как "светлые", "сверкающие" (rugat-, gukrd-, guci-) - слова, выражающие также значение "ослепительно-белый". Например, об Ушас в 1,92,5: prdty arc! rugad asya adargilvi tis.thate badhate krsndm dbhvam "Снова показалось ее сверкающее пламя. Она распространяется (и) гонит черное чудовище". При этом эпитет rugat- определяет также цвет молока в известной ведийской загадке - например, в IV,3,9: атй sdca mddhumat pakvdm agne I kfsrih satirugata dhasinaisa I famaryena pdyasapipaya "Вместе (связаны) сырая (корова) и сладкое вареное молоко, о Агни. Будучи черной, она набухла от белой струи (земного?) молока".
В одном из контекстов белый цвет противопоставляется всем остальным, вместе взятым, см. гимн Индре УШ,93,13:
tvdm etdd adharayah krsnbsu rohimsu ca I pdrusnlsu rugat pdyah II
"Ты вложил это белое молоко в черных и рыжих (букв, красных), в пятнистых коров". Такое противопоставление необычно: черный цвет, как это было показано выше, бывает противопоставлен в равной мере то белому, то красному. Из этого можно сделать вывод, что в определенных мифологических контекстах белый и красный цвета могут функционировать как два варианта одного и того же инварианта яркого цвета, находящегося в оппозиции с темным.
Ту же оппозицию яркого и темного цвета можно проиллюстрировать на материале ведийских представлений о дневном и ночном солнце. Невидимое ночью, солнце считается черным, и таким образом путь Сурьи в течение суток представляется как контраст светлого и темного дня - например, VI, 9,1: dhag ca kr$ndm dhar drjunam ca I vivartete rdjasT vedy'abhih "Черный день и светлый день -вращаются два пространства по (своему) разумению".
Все приведенные факты подтверждают тот вывод, что в РВ сохранился архаичный тип оппозиции цветов, характерный для древних культур вообще, как это было описано В. Тернером2. В цветовой системе различаются три основных цвета: белый, красный и черный - при иерархии оппозиций: белый-красный - черный.
Яркая часть спектра представлена многочисленными тонами, группирующимися вокруг белого и красного цвета и объединяемыми значениями "сверкающий", "блестящий", "светящийся". В настоящее время точная идентификация цветовых единиц невозможна (в ряде случаев встречаются серьезные расхождения при определении того или иного цвета даже между самыми авторитетными словарями санскрита), и если из природы определяемого цветовым эпитетом предмета или существа неясно, каким может (или каким не может) быть цвет, то идентификация остается весьма условной. При всех этих оговорках группа белых, светлых тонов спектра состоит из следующих единиц: drjuna-'белый', 'светлый', 'серебристый' и прилагательные, произведенные от корня gvit- 'светить' (ср. русск. свет, светлый): gvetd- 'белый', 'светлый' (самое употребительное из производных от этого корня слова), а также редко встречающиеся в РВ слова со значением "беловатый", "светлый": gvitici-, gvitnd-, gvitnyd , gvitydnc-. Кроме того, "белый", "светлый" входит в объем значений следующих прилагательных: pavakd- 'чистый', 'ясный', 'светлый', 'блестящий'; rugat-'светлый', 'белый'; дикга- 'чистый', 'ясный', 'светлый'; guci- 'сверкающий', 'ослепительно белый', 'чистый'. К красной части яркого спектра относятся агипа- 'красноватый', 'светло-коричневый', 'золотисто-желтый'; аги$а- 'красный', 'пламенный'; usrd- 'утренний', 'сверкающий розовый', 'светлый' (корень vas- зажигаться', ср. u$ds- 'утренняя заря') и usriya- id.; rjrd- 'красноватый', 'коричнево-красный'; pigdnga- 'красноватый', 'коричневатый', 'золотистый'; ЪаЪНгй- 'красновато-коричневый', 'коричневый' (см. русск. бобр); bradhnd-'желто-красный', 'буланый'; rohita-llohita- 'красный'; дбпа- 'красный', 'ярко-красный'; gyetd- 'бледно-розовый'. Сюда же следует отнести и группу hdri-, harit-, hdrita-, круг значений которых приблизительно: 'желтый', 'буланый': 'сверкающий', 'золотистый'; 'зеленоватый'.
В РВ не встречается специальных обозначений зеленого или синего цвета. Цвет лягушки, например, в гимне-заговоре, посвященном лягушкам, передается эпитетом hdrita- (VII, 103,4). Тот же самый эпитет определяет обезьяну Вришака-пи, которую называют hdrito mrgdh 'желтоватый зверь' (Х,86,3), но также и Индру, когда он освещает пространства, и его коней, и в этом контексте значение hdrita- следует понимать как "золотистый" - ср. 111,44,4:
jajnano hdrito vrsa vigvam a bhati rocandm hdryagvo hdritam dhatta ayudham a vdjram bahvor hdrim II
"(Едва) родившись, золотистый бык освещает все сверкающее пространство. Обладатель золотистых коней берет в руки золотистое оружие - золотистую ваджру".
Голубой цвет, которому предстояло играть столь значительную роль в христианской традиции3, в РВ вообще отсутствует. Встречается темно-синий цвет как один из тонов темной части спектра, и как таковой он в ряде контекстов противопоставляется красному (т.е. выступает как вариант черного), ср. например, VII, 97,6, где Брихаспати отождествляется с Агни, ярко пламенеющим и оставляющим за собой черный, выжженный след:
tarn gagmaso aru$aso dgva brhaspdtim sahavaho vahanti sdhag cid ydsya nilavat sadhdstham ndbho nd rUpdm aru$dm vdsanah II
"Мощные красные кони, тянущие вместе, везут этого Брихаспати, (воплощенную) силу, (бога), у которого темное жилище, (кони) одетые в красный цвет, словно грозовая туча".
Коричневый цвет в зависимости от степени интенсивности распределяется между различными цветовыми единицами. Темно-коричневый - gyavd - принадлежит к черной части спектра: значение соответствующих существительных в м.р. "гнедой конь", а в женском - "ночь". Светлые оттенки коричневого цвета относятся к яркой части спектра и распределены между разными видами красных тонов. Так, например, агипа- может обозначать и цвет волка, и цвет коровы; rjrd- - цвет огня и конскую масть; pigdnga- - цвет сомы, сверкающий, золотистый блеск богатства, коричневатый оттенок лыковой одежды аскетов; babhru - конская масть; цвет сомы, Агни и игральных костей, сделанных из лесных орехов.
Как уже говорилось ранее, цветовой код РВ непосредственно связан с мифологической системой этого памятника. Цвет в РВ сакрализован и ритуализован, что в ряде случаев уводит его далеко от соответствующей ему физической субстанции. Цветовой код образует самостоятельный уровень со своими формальными средствами выражения, и в гимнах постоянно происходит переключение с одной системы на другую.
Различие в функциях между Митрой и Варуной, двумя богами, противопоставленными друг другу во многих отношениях и в то же время образующими некое единство - парное божество Mitravdruna*, отражается в цветовом коде как оппозиция светлого темному. Эта оппозиция отчетливо выражена, например, в связи с Сурьей, считающимся глазом богов (Митры, Варуны, Агни) в 1,115,4-5:
tat shryasya devatvdm tan mahitvdm madhya kdrtor vitatam sdmjabhara I yaded dyukta haritah sadhdsthad ad ratri vasas tanute simdsmai II
tan mitrdsya vdrunasyabhicdk$e suryo rupdm krnute dyor updsthe I anantdm anydd rugad asya pajah kr$ndm anydd dharitah sdm bharanti II
"Такова божественная природа Сурьи, таково величие: посреди работы он собирает натянутую (ткань). Как только он запряг с места рыжих (коней), Ночь тут же протягивает (свой) наряд для него самого.
Сурья принимает этот цвет Митры (и) Варуны, чтобы быть видимым в лоне неба. Бесконечно светла одна его сторона, другую, черную, собирают (его) кобылицы".
В своих комментариях к этому месту К. Гельднер поясняет, что у Сурьи есть две формы: яркая форма видимого для всех дневного солнца, связанного с Митрой, и темная ночная, принадлежащая Варуне5. Следует, однако, отметить, что Варуна предстает в РВ как темный только в оппозиции к Митре. В цветовом коде отражена сложная природа этого бога6 с помощью специфичных для этого кода средств: в некоторых контекстах Варуна изображается и в светлых, и в темных тонах одновременно. Например, VIII,41,10: yah gvetah ddhinirnijag I сакгё kr$nan dnu vrata I sd dhbma pUrvydm mame /... "Кто сделал себе светлые наряду с черными - по своим заветам, тот измерил древнюю область..."
Боги ариев, как правило, описываются различными тонами, принадлежащими к светлой, яркой части спектра. Цветовые эпитеты солярных богов: Сурьи, Са-витара, Ушас, Агни - свидетельствуют об очень тонком различении оттенков красного, пурпурного, желто-красного, золотистого, розового цветов.
Особого внимания заслуживает цветовая характеристика бога Агни, уже упоминавшегося в связи с цветовым кодом. В гимнах РВ Агни предстает в двух ипостасях: как самый близкий друг для тех, кто ему поклоняется, и как страшная разрушительная сила, сжигающая леса и убивающая демонов. В своей первой функции Агни веселый и радостный, близкий родственник для своего почитателя, гость в доме, хо-тар, передающий жертву богам. Этот образ Агни символизируется яркими красками. Он красный, сверкающий, золотистый. Этот образ Агни поддерживается его идентификацией с солнцем и его ипостасью Вайшванара, обозначающей огонь во всех его формах проявления, небесных и земных. Вторую функцию Агни выражает черный цвет выжженной огнем земли и темного дыма над костром. Поэтому путь Агни в цвете выражает сочетание ярких и темных тонов. - Ср., например, Х,20,9:
krsndh gveto ' ruso yamo asya bradhnd fjrd utd gono ydgasvan I hiranyarupam jdnita jajana II
"Черный, белый, красный его путь. Блистательный (бывает) желто-красным, красноватым и ярко-красным. Родитель породил (его) золотистого цвета".
Когда же Агни противостоит духам тьмы или врагам, он всегда описывается как ярко пламенеющий. Силы зла он побеждает своим пламенем, испепеляя их. Духов тьмы - ракшасов - он "засвечивает", т.е. делает так, что они становятся видимыми, а это означает их гибель. Так, например, в гимне Х,87, обращенном к Агни - убийце ракшасов, его просят сделать ракшасов видными, и не раз упоминается глаз Агни, напр. в стихе 8:
ihd prd bruhi yatamdh so agne yd yatudhano yd iddm krnoti I tdm a rabhasva samidha yavistha nrcdksasag cdksuse randhayainam II
"Провозгласи здесь, о Агни, кто колдун, кто это делает! Схвати его горящими дровами, о самый юный! Отдай его во власть взгляда того, кто смотрит, как повелитель!" - при этом "смотрящий как повелитель" (nrcdksas) - постоянный эпитет самого Агни.
Оппозиция: белый-черный, перенесенная в социальную сферу, моделирует средствами цветового кода контраст между племенами ариев и их врагами да-са/дасью, т.е. местными индийскими племенами, завоеванными ариями, а также демонами. Маркированным членом оппозиции является, как обычно, черный цвет: такими изображаются враги ариев, белый же цвет, которым должны характеризоваться арии, выводится из оппозиции, ясно и однозначно он нигде в гимнах РВ не выражен. Врагов называют "черной кожей" (krsnh- tvdc- 1,130,8; IX, 41,1; dsikni- tvdc- IX,73, 5) или "черными племенами" {dsikni- vig- VII, 5,3; krsna-vig- VIII,73,18), и говорится, что Индра их ненавидит и гонит прочь с лица земли. В мандале VII есть два места, где эпитет gvitydnc- 'беловатый', 'светлый' употребляется в связи с ариями. Один раз речь идет о Васиштхах (род певцов, которому принадлежит эта мандала), но непонятно, относится ли этот эпитет к цвету их кожи или к их одеждам - см. VII,33,1: gvitydnco та daksintatdskaparda I dhiyamjinv'aso abhi hi pramandub "Белые, с волосами, заплетенными справа, возбуждающие мысль - они ведь обрадовали меня" (слова Индры). Другой пример встречается в гимне Индре-Варуне, где в связи с реминисценцией битвы десяти царей упоминается племя тритсу - см. VII,83,8: gvitydnco ydtra ndmasa kapardino I dhiyh dhTvanto dsapanta tfysavah "...когда тритсу, белые, с заплетенными волосами, почтили (вас) с поклонением поэтическим произведением, (они,) наделенные поэтическим даром" - контекст, во многом перекликающийся по своей лексике с предыдущим (что предполагает наличие определенной формульности при изображении племен ариев).
Цветовой портрет Сомы играет важную роль в характеристике этого бога в РВ. Он сочетает в себе, по-видимому, реальные элементы - отражение разных стадий приготовления амриты с идеальными мифологизированным образом божественного напитка, вызывающего ослепительные картины блаженства.
Сома описывается в РВ посредством целого ряда цветовых эпитетов. Самый частый из них had- 'желтоватый', 'золотистый' (определяет также Агни, Сурью, молнию, коней Индры, Савитара и др.). Гораздо менее употребительны babhru-'красновато-коричневый' и arund- 'красноватый', 'светло-коричневый'. Иногда цветовые эпитеты употребляются вместе, как в IX, 11,4 (babhru-, arund), IX,89,3 (had-, aru$d-) и т.д. Эпитет arund-, кроме того, нередко определяет субстанцию, из которой выжимали сок7. Эти эпитеты, особенно первые два из них, видимо, передают цвет неразбавленного сока сомы, каким он выглядит после того, как его выжали давильными камнями. Ср., например, 1Х,98,7: "Они очищают этого желанного золотистого (had-), красновато-коричневого (babhru-) через волосяное сито". Известно, что сому сначала очищали через сито, или цедилку, а потом разбавляли, смешивая с водой, молоком или кислым молоком - у неразбавленного сока был слишком резкий вкус. Смешивание сока с молоком в цветовом коде воспринималось как приобретение нового сакрального цвета. С этого момента сому описывают как белого. Ср., например, IX, 104,4: "В коровье молоко мы одеваем твой цвет (vdrna-)"; или о соме в IX,74,7: gvetdm rupdm krnute ydt si$asati "Он принимает белый цвет, когда хочет достигнуть цели".
Что же касается определений цвета сомы как сверкающего, блестящего и т.п., это следует отнести к мифологическому уровню. Центральным моментом ритуала приготовления амриты было очищение выжатого сока. Только пройдя через цедилку из овечьей шерсти, земной сок становится небесным напитком, и эта стадия ритуала должна была восприниматься как повторение акта творения. Ср., например, также ее описание в IX, 42,1: "Порождая свет неба, порождая солнце в воде, (очищается) золотистый, рядясь в молоко, в воду". Именно это представление и является источником "идеальных" цветовых эпитетов сомы. Вот один из образцов подобной мифологизации: "С ослепительным блеском, с ошеломляющей красотой (потекли) сверкающие (дикга-) соки сомы, смешанные с молоком". Нелишним здесь будет напомнить, что то состояние блажества, которое давала амрита, представлялось как царство яркого света, просветленность духовная понималась как определенная физическая реальность. К Соме-Павамане обращаются, например, с такой просьбой в IX, 113,7: ydtrajyotir djasram I ydsmih I loke svar hitdm I tds-min mam dhehi pavamana "(Там,) где немеркнущий свет, в том мире, (где) помещено солнце, туда помести меня, о Павамана...". Это представление об ослепительном царстве вечного блаженства поэты явно переносили на цвет сомы с того момента, как он становился сакральным. Таким образом, семантика цветового кода в РВ в значительной степени определяется мифологией (и прежде всего космогонией).
МИР ВЕЩЕЙ ПО ДАННЫМ РИГВЕДЫ (Т.Я. Елизаренкова, В.Н. Топоров)
Проще всего ситуация, когда тот, кто описывает мир вещей, находится внутри этого мира, знает каждую вещь и ее название и весь состав вещей и названий, представляет себе назначение-функцию вещей и, насколько позволяет сам язык и языковая компетенция описывающего, осознает семантическую мотивировку названий этих вещей. В этих случаях открываются возможности для некоторых заключений о "системе" вещей (resp. функций) в данной культурной традиции и "системе" соответствующей части словаря. И то и другое в свою очередь сообщают нечто существенное о самом типе данного "вещного" космоса, что очень важно хотя бы в силу двух соображений: состав элементов (парадигма) и набор использующих их последовательностей (синтагмы) различны в разных культурных традициях, во-первых, и сама роль категории "вещности" может быть совершенно различной в разных культурах, во-вторых.
Все другие ситуации значительно сложнее. Если говорить о древних мертвых культурах, то исследователь часто оказывается перед сложностями двух типов -или известны вещи благодаря результатам археологических находок и соответствующих исследований, но неизвестны их названия, а отсюда в ряде случаев и назначение этих вещей, если только оно не вытекает с очевидностью из самой структуры вещи или "вещного" контекста, в котором эта вещь находится, или известны названиявещей, но неизвестны сами эти вещи и их конкретное предназначение, и о том и другом можно судить лишь с относительной надежностью (ситуация древних текстов, в частности, специализированных). Между этими двумя типами находится весь спектр промежуточных случаев. Естественно, что тема этой статьи обязывает к определению ситуации "слов и вещей" в ведийской традиции, в частности в древнейшем и самом представительном ее памятнике - Ригведе (РВ).
Что и из каких источников известно омиревещей, в котором жили ведийские арии во 2-й половине П и начале I тысячелетия до нашей эры, и в какой мере восстанавливается быт их в свете этого "вещного" мира? Прежде всего бросается в глаза, что в отличие от большинства великих культур древности (Египет, Двуречье, Малая Азия, Древние Балканы, эгейский и эллинский мир, Италия, Иран, Китай и др.), относительно, а иногда и весьма полно сохраняющих следы быта в его "вещном" освещении, ведийская культура с археологической точки зрения представляется в значительной степени немой, более того, - настолько немой, что один из виднейших специалистов в этой области всерьез вопрошает - "Возможна ли ведийская археология?"1. Немота ведийской археологии находится в резком противоречии с "красноречивостью" археологических свидетельств о значительно более ранней культуре городской цивилизации долины Инда. После гибели этой цивилизации примерно в середине XVIII в. до н.э. почти на 1200 лет, вплоть до Будды, растянулась эпоха, называемая "ведийской ночью". Эта ночь, озаряемая вспышками творческого духа, вместила в себя столь замечательные достижения религиозного умозрения и поэзии, что никто не сомневается в величии ведийской культуры. Но ее создатели, как пишет современный исследователь, "кажется, не оставили на земле никаких следов"2. Конечно, этот вывод дан в слишком заостренной форме, и кое-какие следы все-таки остались, но он безусловно верен в том смысле, что перед нами действительно, если не уникальный, то крайне редкий случай великой культуры, которая археологически почти пуста и мнима. Скудость материальной, "вещной" культуры ведийских племен несомненна, хотя ведийская археология все-таки "не невозможна"3, но для того, чтобы этот призрак получил свое более реальное воплощение, необходимо знать, где нужно искать эту его "плоть" и ч т б она могла представлять собою. Следует согласиться с теми, кто считает, что шансы нахождения ведийских археологических материалов нужно связывать с Афганистаном, северным Белуджистаном, Джамму и Кашмиром, северным Раджастаном и что надежды на находки нужно основывать прежде всего на медных кладах (и их связях с культурами за пределами Индии) и на керамике, распространенной на территории Пенджаба, Харианы, северного Раджастана и западного Уттарпрадеша и относимой к первой половине II тысячелетия до н.э.4 Pay подчеркивает, что ведийская археология не может рассчитывать на находку ведийских жилых строений из камня или кирпича, и отождествление находимых в определенном хронологическом слое могил и алтарей как ведийских возможно лишь в виде "счастливого исключения". Жилища ведийских ариев представляли собой хижины, сделанные из дерева (прежде всего бамбука), соломы, звериных шкур, т.е. из очень недолговечного материала. Повозки, игравшие такую огромную роль в жизни ведийских племен, также изготовлялись из дерева, и лишь боевые колесницы имели металлические украшения и колесные ободья. Но металлические предметы (во всяком случае из золота, серебра и меди) обычно переплавлялись. Ведийские захоронения неизвестны, и если не считать редкие исключения и не вполне ясные случаи5, то археологу пока волей-неволей приходится ограничивать ведийское весьма немногим - ямами от опорных столбов хижин и ямами для обжига горшков, выемками для плавки меди и формами для отливки, глиняными черепками и отпечатками следов скота на глине в местах его содержания, в загонах; в принципе могли сохраняться мелкие предметы из камня, обожженной глины, отчасти и из металла. Всего этого слишком мало не только для того, чтобы судить о ведийской материальной культуре, но и для того, чтобы хотя бы обозначить ее контуры. То, что осталось от этой культуры и может быть доступно археологам, относится чаще всего не к тому основному, что определяло быт ведийских ари-ев, но к его изнанке, "нулевым" следам, изъятиям, пустотам, которые некогда вмещали в себя нечто содержательное и "вещное", но об этом "нечто", к сожалению, приходится судить по ямам, выемкам, формам для отливки, отпечаткам следов. Не сами вещи, но их следы, намеки на них.
Конечно, это положение и вытекающая из него "несостоятельность" ведийской археологии или, вернее и все-таки, возможно, только пока, до какой-нибудь счастливой, можно сказать, чудесной находки, сомнительность, ненадежность и в лучшем случае крайняя скудость ведийской археологии не должна объясняться только недолговечностью, преходящестью, тленностью тех материалов, которые использовались ведийскими ариями для создания того мира вещей, где они жили. Эти свойства материалов, которые не принадлежали к сфере подлинно сущего (sdt), но воплощали собой сферу не-сущего (a-sai) и потому неподлинного, "низкого", разумеется, не могут рассматриваться как главная и конечная причина, ultima ratio призрачности ведийского вещного космоса. Скорее сама "слабость" и тленность материалов должна пониматься как следствие каких-то более фундаментальных причин-условий. Одна из них - тот образжизни, который вели ведийские арии и о котором можно судить (и притом гораздо полнее и глубже, чем по археологическим данным) по ведийским текстам, хотя и они, кроме одного исключения (ритуальные вещи6), вовсе не ориентированы на сферу вещей и далеки от каких-либо амбиций в отношении "вещеведения" (веда "вещей").
В ведийскую эпоху, особенно в ранний ее период, арии жили существенно иначе, чем позже, во вторую половину I тысячелетия до н.э. и тем более в I тысячелетии н.э., когда многочисленные и разнообразные источники подробно рисуют жизнь индийцев, особенно в городах, реже в деревнях. Прочные, рассчитанные на долгосрочную или даже постоянную жизнь поселения были неизвестны ведийским ариям. Они жили, скорее, на колесах, передвигаясь с места на место в сопровождении своих стад, нежели оседло, на одном постоянном месте; повозка была важнее дома, и даже не потому, что в ней они проводили столько же и даже больше времени, чем в "стационарном" доме, сколько потому, что сама повозка рассматривалась как "малый" дом, "малая" родина, где все было интимно связано с человеком и все было на век: постоянной была вечно передвигающаяся повозка, переменным был неподвижный дом. В повозке жили по традиции, привычке, желанию, в доме - в зависимости от обстоятельств, по нужде, для того чтобы обеспечить себе дальнейшую жизнь в повозке7. Не дом и оседлость определяли образ жизни, но передвижение в повозке и его возможности. Обычно день пути сменялся днем отдыха (yogaksemd-), а на ночь повозки расставлялись так, что они образовывали круговое укрепление ("Wagenburg", как называет это построение Pay), внутри которого находился скот. В таких случаях все имущество и весь быт помещались в повозках или около них, и, следовательно, ни имущество, ни сам быт не могли быть богатыми и разнообразными. У людей было в распоряжении только то, что было предметом первой необходимости"
"Вещный" аскетизм определялся не столько неумением или нежеланием приобретать и обогащаться, сколько вынужденным самим образом жизни аскетизмом. Отказ от аскетизма неминуемо менял бы весь modus vivendi, весь быт. Но даже когда ведийские арии вынуждены были останавливаться на более длительное время (пополнение пищевых запасов за счет земледелия), эта остановка была временной, не более полугода, от сева до сбора урожая зерновых (ydva-), и поэтому и сама форма оседлости предполагала временный ее характер, который также препятствовал разрастанию мира вещей. Тем не менее, именно во время этих кратких остановок социальная группа людей, своего рода община, связанная родством ее членов или узами общего дела и общей судьбы, получала свою пространственно-хозяйственную проекцию в виде поселения - grdma- "деревня", собств. - "совокупность людей, живущих в деревне"8, еще раньше "толпа", "масса", "куча", с идеей собирания воедино, ср. и.-евр. *ger- "собираться вместе", "сплачиваться" (см. Рокоту 1, 382-383)9. Поселения этого рода предполагали нвовведения в самом типе жилища - от навесов-тентов над повозками и цыновка-ми вокруг них до уже независимых от "повозочных" форм жизни жилищ в виде хижин чаще прямоугольной, реже круглой формы с деревянным опорным столбом посередине жилья, вкапываемым в землю на достаточную глубину и несущим на себе бамбуковое перекрытие, с подобием стен, образуемых натянутыми тростниковыми цыновками и связываемых веревками, с дверью, но без окон10. Помимо жилых помещений, более или менее сходным образом сооружались помещения для собраний, строились объекты хозяйственного назначения, например, для содержания скота, для пищевых запасов, колодцы и т.п. Возникали стационарные святилища, жертвенники и т.п.11 Понятно, что периоды такой "временно-оседлой" жизни приводили к расширению потребностей и их дифференциации, следовательно, и к расширению "умений" (кузнечное дело, плотничество, изготовление колесниц и т.п. так или иначе упоминаются уже в РВ)12 и как результат всего stofo - к увеличению круга вещей, сгущению "вещной" сферы, от которой человек, демиург вещей, начинал испытывать все большую и большую зависимость, потому что создаваемые человеком вещи исподволь тоже принимали участие в творении - и нового образа жизни и соответствующего ему нового homo rerum.
Исследование того, как в ведийскую эпоху расширялся круг вещей и каким образом происходило это расширение, составляет важную научную заДачу и ве-дологии и истории культуры вообще. Но сейчас и здесь существенно констатировать некое следствие из описанного положения дел, касающееся соотношения человека и вещей. Речь идет о том, что для определенного периода ведийской эпохи есть основания говорить онесоответствии между объемом (составом) ведийского "вещного" мира и возможностями человека в его расширении и диверсификации - как за счет военной добычи (ведийские племена были воинственны и агрессивны, искусны в военном деле и имели значительные преимущества перед более богатыми оседлыми соседями благодаря конным колесницам), так и за счет тех новых условий, открывавшихся перед ними страной, вглубь которой они продвигались, и требовавших своего принятия, хотя бы в виде "вещного" отклика на эти новые обстоятельства. Указанное несоответствие можно было бы определить как "вещный" аскетизм, но едва ли было бы верным объяснять этот аскетизм только следованием предписаниям практической мудрости типа "по одежке протягивай ножки". Напротив, за этим "вещным" аскетизмом угадываются весьма влиятельные идеологические мотивы. Похоже, что сам объем понятия "вещь" существенно отличался от того, что обычно для более поздних культур вплоть до современности. Для безрелигиозного сознания вещи - неотъемлемая принадлежность быта, они для человека и поэтому принципиально человекообразны; они конкретны, определенны, устойчивы, неизменны (т.е. всегда равны сами себе), надежны, "реальны". В силу этих качеств вещи могут выступать как некая опора и/или как своего рода ориентиры, в соответствии с которыми человек строит и определяет свое жизненное поведение. Отчасти такая же позиция может быть присуща и религиозному сознанию, рассматривавшему быт как профанизирующееся оплотнение некоего идеального сакрального состояния, а вещи - как терминальные узлы некиих цепочек, берущих начало в сущностях этого состояния. Древний индиец видел ситуацию иначе. Опору и ориентиры он искал не в своем быте, не в вещественно-материальном, не в преходящем, но вовне, в сфере идеального и сакрального, духовного, вечного, даже если оно, подобно Брахману, определяется апофатически - пей пей "не это (и) не то" (вещь же по аналогии должна была бы определяться противоположным образом - iti-iti "это (и) то", "так (и) этак" и т.п.). Поэтому подлинна и реальна не вещь, но это идеальное пей пей, а степень реальности и подлинности вещи должна расцениваться в зависимости от того, какое место она занимает в цепочке, соединяющей "низкий" быт с "высоким" его прообразом. Именно это и предопределяет размытость границ между миром вещей и миром того, что вещью не является. Возможно, что в ведийском "вещном" космосе присутствуют и элементы царства природы - вода, огонь, ветер и т.п., с одной стороны, а с другой, из "вещного" космоса вырываются вовне некоторые "вещи", как ваджра (vdjra-, палица, оружие Индры), две дощечки, трением которых добывается огонь (агат du. с отчетливой идеей соития двух разнополых начал), Брахман (brahman-, ритуальная формула и некая ей соответствующая конструкция), гимн (fc-), поэтические размеры, ашваттха (agvattha-, Ficus religiqsa, образ мирового дерева), пища (аппа-) и т.п. Точнее было бы говорить одвухмодусах понятий обоих названных рядов - овеществленном или "вещном" и связанном с преодолением "вещности", выходом за ее пределы. Эта двойственность оказывает определенное воздействие на весь корпус "вещей": она как бы разваливает его (хотя бы по идее) надвое. Сакрализованные или вовлеченные в ритуал вещи трактовались, видимо, как нечто большее, чем собственно вещь, как то, что может преодолевать свою вещность и приобщаться к ценностям более высокого порядка; сугубо же профанические, не вовлеченные в сферу мифопоэтического вещи в известных пределах и условиях могли восприниматься как нечто меньшее, чем вещь (так сказать, "нейтральная" вещь): как принадлежащие к сфере служебно-подсобного, эмпирически-случайного, неподлинного они обладали "низким" статусом, и селективность "высоких" и священных текстов в их отношении весьма показательна в этом плане. Ведийский "вещный" аскетизм, вероятно, в той или иной мере отражает это "размывание" состава вещей в условиях исключительно сильной и последовательной ритуализации жизни, когда именно ритуал определял и внеритуальные программы и ориентации.
***
Возвращаясь к тому, что было сказано ранее, необходимо обозначить в намеренно заостренном виде суть проблемы. "Призрачность" ведийской археологии, объясняемая скудостью сохранившихся "вещных" остатков ведийской культуры, далека от случайности (к тому же сама скудость вещей или, по меньшей мере, "отодвинутость" вещного подтверждается и иными источниками, нежели археологические)13, и она не может быть целиком сведена к "непрочности" материалов, из которых эти вещи изготовлялись, ибо эта "непрочность" не только причина "вещной" скудости, ноиследствие некоей более кардинальной установки, которая - безразлично от того, была ли она индивидуальной или разделялась всем обществом в целом, - существовала не только в ведийской Индии. Вся линия многочисленных "Памятников" - от безвестного египетского писца ("Мудрые писцы... / Они не строили себе пирамид из меди / И надгробий из бронзы / ... /. Но они оставили свое наследство в писаниях, / В поучениях, сделанных ими...") через горацианское аеге perennius и вплоть до ахматовского "Ржавеет золото, и истлевает сталь / Крошится мрамор. К смерти все готово / Всего прочнее на земле печаль / И долговечней царственное слово" - свидетельствует об этой иной установке14. В ведийскую эпоху этот выбор был сделан с единственной в своем роде решительностью - слово, а не вещь, дух, а не материя, если упрощенно, но все-таки в соответствии с ведущей идеей описать ситуацию. Возрастание духа требовало вещного "опустошения" (ср. отчетливо выраженную идею "опустошения" в одной из важнейших частей похоронного обряда: оно нужно и покойнику в его посмертном бытии, и живому, старающемуся избавиться от следов смерти; йога также предполагает для практикующего "опустошение" от всего вещно-чувственного).
И слово спасло вещь - сохранило ее имя, рассказало о ее признаках и назначении и донесло эту весть о вещи до наших дней. Самое удивительное состояло в том, что это спасительное слово по крайней мере два тысячелетия вообще не было овеществлено, т.е. записан о15, а для многих, которые и сейчас почитают его священным, практически оно не овеществлено и по сей день: для ученого брахмана-пандита реальностью является устно произносимый текст и его "слышание" (дгйй), несущее откровение, но не рукопись и не книга. Поэтому, не погрешив перед истиной в главном и наиболее существенном, можно сказать, что от всей ведийской эпохи, от всей ее культуры остался как первоисточник только этот "звучащий" и с захватывающей дух точностью в течение трех тысячелетий (если не более) передающийся от поколения к поколению текст,сохранивший не только весь ведийский космос - язык, словесное искусство, религиозное умозрение, мифологию, ритуал, мораль и право, но и образ жизни человека, его мысли и чувства, его потребности и желания, формы социального бытия и, наконец, весь мир вещей, присутствующий здесь с той полнотой и дифференцированностью, с которой несовместимы крайне скудные и слишком "общие" вещи, открытые ведийской археологией, но все-таки уступающий по своему значению миру идей и эстетически отмеченных образов. В этом отношении ведийская (и даже послеведийская на протяжении еще нескольких столетий) традиция принципиально отличается от древних культур Ближнего Востока или крито-микенской культуры, для которых столь характерна ориентация на вещь, ее регистрацию, классификацию, учет, на хозяйственно-экономическую ее роль ("деловые" документы в значительной степени тексты о вещах или их эквивалентах). Но несмотря на сугубо "вещеведческий" характер этих деловых документов типа текстов на линеарном В, смысл вещи, ее потенциальная глубина, ее роль в культуре (и не только материальной) полнее и интенсивнее выявляют себя в мифопоэтических текстах подобных РВ, чем в текстах, специально посвященных вещам и ими, строго говоря, исчерпывающихся. Мандельштамовскому "Египту вещей" противостоит "Индия слов", вводящая в "Индию мыслей".
Учитывая вышеописанную ведийскую ситуацию и прежде всего весьма слабые представления обо всем, что касается вещей, к проблеме "слова и вещи" нужен особый подход. "Слова" и "вещи" оказываются неравноценными источниками реконструкции ведийской культуры. Во всяком случае нет никакого параллелизма и тем более автоматизма в заключениях от слова к вещи и от вещи к слову. Ведийская вещь сама по себе слишком редкое и малоинформативное явление с точки зрения соответствующей культуры, и в этом контексте она очень редко (можно сказать, в порядке исключения) оказывается первичным источником. Реально первичным является слово, и в тех случаях, когда оно обозначает вещь, исследователь получает доступ к вещи, но только как к ее языковому, "словарному" образу. Это положение и определяет роль языка, конкретнее, слова в нашем знакомстве с ведийским "вещным" космосом. Язык-слово выступает как наиболее надежный проводник в мир вещей, и поэтому, каковы бы ни были собственные цели языка, "экзоцентрически", с точки зрения этого "вещного" мира, именно язык-слово в данном случае г л а в н ы й, а во многих случаях и единственный источник реконструкции этого мира, воскрешаемого словом и им же открываемого и представляемого как объект исследования для специалиста в области материальной прежде всего, но и иногда и духовной культуры.
Говоря о роли языка-слова в решении подобной задачи из области ведийского "вещеведения", нужно помнить, что РВ представляет собой целое именно как текст,обнаруживающий себя в определенной языковой, словесной форме. Онтологически первичной оказывается текстовая конструкция, а не язык, слово. Словарь названий вещей извлекается из текста в результате вторичной операции16, а набор самих вещей, восстанавливаемых по их названиям, образует уже третичную операцию. Тем не менее, то обстоятельство, что о вещах, составляющих определенный уровень ведийской культуры, в конечном счете можно судить по т е к с т у, связано с рядом серьезных преимуществ по сравнению с ситуацией, при которой о вещах было бы известно только из словаря. Текст предлагает некий органический контекст для каждого упоминания названия данной вещи; нередко одно и то же название входит в ряд контекстов, и в таком случае информация о соответствующем названии и ее надежность значительно возрастают, что, в свою очередь, позволяет с большей уверенностью судить и о стоящей за этим названием вещи. Текст дает возможность реконструировать, хотя и опосредствованно, "вещный" контекст, который при удачных условиях помогает увидеть вещь в многообразии ее свойств, в действии, в употреблении, в результатах пользования ею, иначе говоря, представить себе признаковую, конструктивную, инструментальную и функциональную ее характеристику. Там, где возможно установление принципа семантической мотивировки названия вещи, открываются новые ракурсы темы отношения вещи, ее создателя, пользователя, цели, поставляемой ими перед этой вещью. Наконец, в более широком плане именно текст дает наилучшие возможности для уяснения статуса вещи и ее роли в целом данной культуры, что представляет собой дополнительный интерес, поскольку каждая культура по-своему оценивает и статус вещи и ее роль.
Прежде чем говорить о с л о в а х, которые в РВ употребляются для обозначения в е щ е й и по которым, собственно, последние и опознаются17 (исключительно или преимущественно; исключения очень редки), нужно сделать две оговорки относительно того, каким понимается объем "вещи" в этой статье и каким мог быть статус "вещи" для ведийских ариев - актуально или по данным "неглубокой" реконструкции.
Что касается первой оговорки, то вещь здесь понимается как нечто сделанное (т.е. искусственное, "культурное" уже по замыслу) или присвоенное (т.е. лишь вторично окультуренное, "культурное" не по замыслу или происхождению, но по использованию, употреблению, предполагающему первичную "природность" и последующее отчуждение от природы в пользу культуры). В обоих случаях очевидна цель-назначение вещи, но различие в том, что в одном случае акцент на делании и воплощении благодаря применению определенной технологии замысла в нечто новое, а в другом случае акцент на приспособлении старого, и до того известного; иначе говоря, "сильная" вещность vice versa "слабая" вещность (или "квази-вещность"). Отчасти по теоретическим, а отчасти по практическим соображениям в этой статье исключаются из рассмотрения некоторые классы объектов "слабого" или "дальнего" присвоения (элементы ландшафта, природы - живой и неживой и т.п.).
Втораяоговорка связана с необходимостью напомнить, что в ведийском, кажется, отсутствует слово, обозначающее вещь18, что, может, конечно, объясняться случайностью, связанной с ограниченным объемом текстов (впрочем, он достаточно значителен), но скорее всего сигнализирует о некоей принципиально иной ситуации. О ней можно судить по разным указаниям, из которых здесь могут быть указаны лишь два, и то вскользь.
Во-первых,в свете приведенных выше данных о связи между словом и вещью - и на языковом уровне и глубинно, "по существу" (ср. более разработанную позже концепцию патагйра, имени и формы- предметности) и учитывая, что имя, слово никоим образом не могут трактоваться как нечто внешнее и/или вторичное по отношению к форме-вещи, но обладают несомненным онтологическим статусом, - стоит еще раз обратиться к гимну РВ X, 125, обращенному к богине Речи Вач {Vac, ср. vdcas "слово", "речь" и т.д.: vac- "говорить", "высказывать", "называть", "обозначать" и т.п.). Здесь она выступает как носительница (видимо, всего, что есть в мире19), в том числе и всего многообразия форм20, заполнительница мира, "расходящаяся по всем существам"21 и "охватывающая все существа" - ardbhamana bhuvanani visva (X, 125, 8). Все сущее, в частности, и весь "вещный" состав мира передаются Речью, более того, в мыслимом пределе не столько Речь оповещает о вещи, сколько вещь как нечто внешнее, как форма свидетельствует об онтологическом первенстве слова, имени, выводимого вовне с помощью "формы", вещи. Этот "номиналистический" акцент, вероятно, и объясняет обилие употреблений обозначения имени - пйтап при отсутствии общего названия вещи: имя (*еп/о/тп-: */о/потп-: *пдтп-, с семантической мотивировкой - "внутрь", см. Рокоту I, 321 и др.), выведенное наружу, собственно, и образует вещь, порождает ее, вызывает к существованию, наличию22.
Во-вторых,вещь как "сделанная" (krtd-, от каг- "делать") отсылает к деланию, делу - kdrman-, которое в РВ практически всегда и в отличие от более поздних текстов обозначает или ритуал жертвоприношения или сакрально отмеченное ритуализированное деяние23, действительно воспроизводимое, вспоминаемое или, по меньшей мере, имеющееся в виду в ритуале, или отчетливо осознаваемое космологическое действие. В этом отношении употребление kdrman- в РВ не вызывает сомнений, как и то, что глубинный смысл слова всегда один и подтверждается примерами других образований с этим же корнем. Прежде всего речь идет о kartdr- "жрец, совершающий ритуал" (I, 139,7; VI, 19, 1; VII, 62, 1), но и, как указывает Грассман, "творец", "деятель", "делатель" (I, 100, 6; Ш, 31, 2; IV, 17, 4) - значения, которые обнаруживают тот же глубинный смысл, кодирующий в РВ лишь определенный тип "деятеля" в определенной ситуации24. Но еще показательнее другой аргумент, относящийся к производящему глаголу, лежащему в основе и kdrman- и kartdr-, - к каг-, определяемому обычно просто как "делать". В синтагме Subj. & kar- (Praed.) & Obj. особенно показательной в связи с избранной здесь темой оказывается объектная сфера. Относительно субъектной сферы можно заметить, что, когда речь идет о демиургических деяниях самого общего плана ("генеральная" линия творения, ситуация "в начале", создание необходимых условий жизни человека, "материальных" по преимуществу, и т.п.), выступает конструкция Subj. & dha- (Praed.), где dha- - институализирован-ное обозначение "тетического" акта, когда акцент ставится не просто на создании, творении чего-то, но и на его установлении, т.е. введении в мир в нужное время, в нужном месте, с определенной функцией, призванной удовлетворять важнейшую нужду. В качестве субъекта в таких случаях выступает подлинный универсальный демиург - Дхатар или его варианты25. Когда же творится нечто менее основоположное или взятое в отдельности и во всяком случае вне основной "рамки" творения, субъектом этого "частичного" и вторичного, "дополнительного" творения (иногда творения, носящего черты окказиональности) оказываются соответствующие этому творению демиурги (напр., отдельные божества), не претендующие на исчерпывающую полноту, целостность творения.
Поэтому для глагола каг-, в частности, для уяснения его глубинного смысла, особенно важна объектная сфера. Ее состав позволяет, если не считать весьма немногочисленных исключений, говорить об определенной закономерности. Наиболее многочисленным оказывается класс слов, выражающих абстрактные понятия отчетливо положительной семантики и/или обозначающих важнейшие ценности и атрибуты идеального ведийского космоса: слава, хвала (хвалебная песнь), честь, почитание, счастье, исполнение счастья, сущее, бессмертие, здравие, мужество, мужская сила, твердый ум, благоговение, все истинное, жизненный век, новое-юное, жар аскезы, религиозный пыл и т.п.; песнь, речь, слово, превозмогающее смерть, молитва, молитвенная формула, вера, имя и т.п.26
Достаточно многочислен и класс слов (как конкретных, так и абстрактных), относящихся к ритуалу: ритуал, религиозное действо (праздник), жертвоприношение, жертва, обет, благочестивые дела, ритуальные предметы - огонь-костер, поленья костра, подстилка, подушка, цедилка для очищения сомы, напиток, жареные зерна, лепешка и т.п. (сюда же, по сути дела, относятся и отмеченные выше слова, обозначающие ритуальную формулу, молитву, словесные формы, используемые в ритуале, знак, знамение, символ и т.д.)27. Именно в связи с ритуалом (в частности, и с молитвой) отмечается употребление при глаголе каг- в качестве объектов имен божеств, - при том, что каг- в этих случаях обозначает не акт творения соответствующих божеств, но приглашение-просьбу к определенным действиям ("сделай так, чтобы... & имя божества [Subj.] & некое действие [Praed.]", каузативность х оптативность) или наделение их некими свойствами ("сделай & имя божества & определение", т.е. "сделай такого-то таким-то или тем-то", ситуация "двойного аккузатива")28. Еще одну группу слов, выступающих при глаголе каг- в качестве объекта, составляют те, которые обозначают богатство, благополучие, часть-долю, дары, сокровища, блага и т.п.29 Очень показательно, что в объектную сферу при глаголе каг- могут входить и слова, обозначающие космологические сущности, - свет, сияние (praketd-), огонь, воду, дождь, землю, оба мира (Земля и Небо), "два глаза Неба", т.е. Солнце и Луну (divo ydd aksi amfta dkrnvan, I, 72, 10), ночь и зарю (I, 73, 7, с акцентом на их "непохожести"), мир (lokd-) "широкий мир", ср. "широкий проход", путь и т.п.30 Однако, как правило, эти сущности в подобных случаях выступают вне основного текста творения, но предполагают некую эвентуальную ситуацию, присутствующего здесь и теперь и лишь опосредствованно отражавшую космологический прототип. Характерный пример -1, 86, 10 (из гимна к Марутам): guhata guhyam tamo ...jyotis kartaydd ugmdsi "Скройте мрак, который надо скрыть... Создавайте свет, которого мы хотим!". В ходе творения свет уже был создан и при этом не Марутами. Но в данный момент - тьма и мрак, и люди просят Марутов (ветры) развеять их и открыть-создать свет, поскольку знают, что Маруты умеют это делать, и что те "наиболее защищены, у кого в доме на страже стоят Маруты". Или Ш, 27, 6: й cakrur agnim utdye "они создали огонь (Агни) для помощи". Огонь возник в акте творения: он уже есть в мире, но сейчас и здесь, когда должно начаться жертвоприношение, нужно было сотворить этот конкретный жертвенный огонь. Или VI, 23, 7: игйт krdhi tvayatd и lokdm "Сотвори широкое пространство для почитающего тебя". Просьба относится к данному моменту, и ее выполнение удовлетворит насущную потребность: это, так сказать, "ближнее" широкое пространство, с которым и приходится иметь дело адептам, а не "первоначальное", созданное при творении мира. Само употребление императивных форм (а они в этих ситуациях особенно часты) подчеркивает, что речь идет не о подлинном и единственном в своем роде творении, а скорее о воспроизведении раз уже достигнутого результата "перводеяния". Эти примеры с известной достоверностью намечают смысловую основу разграничения двух конструкций -dha- & Obj. и каг- & Obj. Первая - ядро "текста творения", клишированная форма его; вторая - принадлежность "вторичных" текстов, в которых связь с "текстом творения" опосредствована. Одна вводит в сердцевину периода космологических "установлений" {dha-), тогда как другая - в тот более поздний период, когда результаты творения используются, вторично воспроизводятся и тем самым, хотя бы отчасти, обнаруживают тенденцию к овеществлению, к подтверждаемой многими примерами инструментальности31. Тенденция к овеществлению наиболее отчетливо проявляет себя в тех случаях, когда при глаголе каг- в качестве объекта действительно оказываются элементы "предметного" мира, ср. vdjra-, палица Индры (... vdjram ... 'krnvata ... X, 48, 6;... vdjram ... сакгё... X, 105,7 и др.), sodas-, sddana- "сиденье", "седалище", также "дом", "жилье", "место" и т.п. (divi rudraso ddhi cakrire sddah. I, 85, 2 "на небе создали сиденье Рудры", ср. УШ, 29, 9; И, 40, 4; Ш, 54, 6), ksdya- "сиденье", "жилье", paridhi- "полено" (saptasyasan paridhdyas I trih saptd samidhah krtdh. X, 90, 15 "У него было семь поленьев ограды костра, трижды семь поленьев - для сожжения было сделано") или даже tanu-"тело" (ср.: tanvdm сакга. Ш, 48,4 - об Индре, который по желанию создавал себе тело; в контексте, определяемом образом универсального ремесленника-творца, мастера на все руки Тваштара) и т.п.32
Учитывая сказанное до сих пор и типологические данные - как относящиеся к ритуалу (разделив жертву на части, определив функцию-назначение каждой из них, из них же собирают новое "целое", новый мир, исходя из правил отождествления частей жертвы и элементов мира; при этом часто используются соответствующие материальные символы, ср. изображения сердца, печени, языка, головы, рук и т.п., которые в этом случае и несмотря на свое символическое значение оказываются "вещами", предметами), так и к языку (ср. характерные триады типа нем. Werk "дело", "действие": Ge-werk "изделие", "вечный" результат действия, дела: wirken "делать", "работать" и т.п., ср. и Werkzeug, об орудии, инструменте действия, "овеществленном" делателе), - можно думать, что и в языковом сознании человека ранневедийской эпохи, и в определенной им модели мира kdrman- "дело-деяние", одновременно и "ритуал", каг-, соответственно -"делать", "совершать" (в частности и, может быть, прежде всего - ритуал) и kartdr- "деятель", "совершитель" (и ритуала) в совокупности имплицируют и представление о результате этого "дела" -изделии,вещи (ср. позднейшее понятие кармы, сформировавшееся в результате процессов абстрагирования и спиритуализации исходного источника, еще сохранявшего память о связи со сферой конкретного и вещественного). Если эти соображения верны, то все, что составляет объектную сферу глагола каг-, должно в той или иной степени "овеществляться" при попадании в поле действия этого глагола. И это снова возвращает нас к роли ритуала и ритуальной "предыстории" вещей. Ритуал - дело (каг-тап-), но и дело - ритуал (кагтап). И если вещь как "сделанная" результат дела-ритуала, то отблеск этого прошлого статуса и исходного локуса вещи должен еще сохраняться на "целом" ведийского вещного космоса. - И последнее из предварительных замечаний. Ссылки на то, что РВ - особый сакральный текст и что он односторонне отражает положение дел, пренебрегая "низкой прозой" профа-нической жизни, где все могло быть иным, не могут в данном случае быть существенными. Важно не то, "к а к это было в действительности" (сам этот вопрос, связанный с иллюзией абсолютно объективного наблюдателя-описателя, улучшенного образа нашего Я, перенесенного в ведийский мир, зачеркивает требование верности "действительному"), а то, какой представлялась эта "действительность" ведийскому сознанию, где была его "сильная" позиция, с точки зрения которой только и могли судить о мотивирующем, объясняющем, определяющем все множество "иного". Несомненно, что это "действительное" и "сильная" позиция его находились в ритуально-религиозной сфере, в поле са-кральности и что именно РВ - наиболее авторитетное свидетельство о "действительном" ведийского сознания и соответствующего мира. Все иное выводилось из этого главного и представлялось ухудшенным оплотнением идеального, результатом отпадения от сакрального, той порчи, которая определяет сферу профанического, трактуемого как неподлинное или менее подлинное, чем мир высших ценностей ведийской жизни.
***
Текст РВ позволяет на основании слов восстановить круг вещей, стоящих за этими словами, а по набору вещей ("вещей-слов") - условия жизни ведийских ариев (собственно, некий текст "ведийской жизни", в котором ключевые точки, образующие состав элементов подлинного текста РВ, соединены более или менее "естественным" образом вторичным текстом - "метатекстом" исследователя, образующим контекст этих ключевых точек). Источник реконструкции откладывает отпечаток на конечные результаты, и поэтому "условия жизни" по необходимости ориентированы на "вещный" пласт, определяющий их, - на вещи, включающие в себя и вещи для производства вещей ("инструменты"). Поэтому далеко не все условия жизни получают здесь свое отражение. Те "условия", которые не имеют своего "вещного" сгущения, предметной проекции, остаются вне рассмотрения. Впрочем, и не все, что могло бы пониматься ведийскими ариями в "вещном" коде, будет представлено ниже. По соображениям отчасти теоретического (принципиального) характера, а отчасти и практического (экономия места) здесь опускается из разбора то, что относится к экологии (флора, фауна, элементы ландшафта, атмосферно-метеорологические факты и т.п.), к космологии, к кругу понятий, обозначающих высшие духовные ценности, к мифологическим персонажам, к элементам социальной организации, к сфере "чужого" ("не-ведий-ского") и т.п., даже если кое-что из этого могло мыслиться как "вещное".
Тем не менее состав двух "локальных" словариков заслуживает упоминания, особенно если учесть, что в этих локусах (флора и фауна) обнаруживают себя как "материально-субстанциональное", так и "хозяйственно-экономическое", "собственнически-владельческое" начала, которые в высокой степени присущи "вещному" миру (ср. вед. drdvina-, drdvinas- [уже в РВ] и drdvya- [Упанишады и позже], которые в послеведийский период начинают обозначать и просто вещь - наряду с vastu-, artha-, visaya- и т.п.).
Словарь флоры (растение, его части, виды и т.п.) показателен тем, что он позволяет судить о том, что уже попало в сферу внимания ведийских ариев и сколь многое уже имело практическое применение в быту. Ср. в алфавитном порядке -апгдй- "сома", atasd- "куст", dndhas- "растение (сомы)", agvatthd- "фиговое дерево", (Ficus religiosa), uparuh- "поросль, побег", urvarukd- "плод тыквы", Шара- "кустарник", osadhi - "лекарственное растение", "трава", kdrahja- "вид дерева", (Pongamia glabra), kdkambf га- "вид дерева", kiyambu- "некое водяное растение", кйдага- "род камыша", khadird- "твердое дерево" (Acacia Catechu), trna- "трава", nadd- "камыш", paru$d- "камыш", pdrus- "сочленение растения", pdrvan- то же, palagd- "лист", "листва", pakadurva- "некое растение", pippala- "ягода" (особенно Ficus religiosa), punddnka- "цветок белого лотоса", puskara- "голубой лотос", phdla- "плод", "фрукт", bfja- "семя", тЫа- "корень", ydva- "хлеб на корню", "ячмень" (ни пшеница, ни рис в РВ в отличие от более поздних Вед не упоминаются), ydvasa- "трава (на лугу)", ruh- "побег", "ветка", ropusi- "некое лекарственное растение", libuja- "лиана" (позже - широкоупотребительный символ покорной своему возлюбленному, привязанной к нему женщины), vdmca- "тростник", "бамбук", van- "дерево", "растение", vdna- то же, "лес", vdnaspdti- "лесное дерево", vanin- "дерево", vaya- "ветвь", vibhidaka- "орех" (Terminalia Bellerica Roxb., но и "игральная кость" из этого дерева), virudh- "растение", vrk$d- "дерево", vend- "ствол (трубка) бамбука", vetasd- "тростник", vaitasd- то же, vratdti- "вьющееся растение", дага- "тростник", galmali-, название дерева (Salmalia malabarica), gakha- "ветвь", gimgdpa- "название дерева" (Dalbergia Sissco), glpala- водяное растение (Blyxa octandres), sara- "твердый стебель", "стержень дерева", soma- (см. ниже), sthpa- "крона дерева". Важность и информативность именно этого флористического состава РВ особенно контрастно опознается в сравнении с "Florilegium'oM" "Атхарваведы" (особенно с ее гербарием).
Что касается словаря фауны РВ, то, помимо диких животных (лев, волк, медведь, несколько видов антилопы, олень, газель, шакал, гиена, лиса, заяц, мышь, крот, змея, лягушка, пчела и муравей [по нескольку названий], муха, гусеница, скорпион; орел [или сокол], коршун, дикий гусь, перепелка, голубь, попугай, павлин, сова; слон упоминается лишь дважды: его знали, но с ним еще не освоились и не использовали его ни в домашнем хозяйстве, ни в военном деле; тигр и пантера в РВ вообще не упоминаются), образы которых в той или иной степени уже стали достоянием ведийской культуры, - уместно обозначить домашних животных, которые как "окультуренные" и "подвижные" {jagat-) отличались как от "неокультуренных" диких зверей, так и от "неподвижных" (stha-, sthatdr-, tasthi-v'ams-) вещей, хотя последняя граница в ряде ситуаций минимализируется (в свою очередь как четвероногие - cdtu$pad - животные отличаются от двуногих -dvipdd - людей). Наибольшую роль в жизни ведийских ариев играли корова и бык (около трех десятков названий) и конь и лошадь (около двух десятков названий, чему соответствуют на надъязыковом уровне "коровьи" и "конские" мифологические образы, мотивы, поэтические формулы и т.п. Ср. корова-go- fern., dgh-nia-, букв, "не подлежащая убийству", dditi-, букв, "неограниченная" (ср. пот. рг. богини), usrh-y usriya-, букв, "красноватая" (ср. vas- "зажигаться": коровы как огненные [красноватые] облака), grsti- "корова, отелившаяся один раз", ddksina- "дойная корова" (ср. "награда за жертвоприношение": daks-), dhena-, dhenu- "дойная корова" (dhay- "сосать"), rohim - "рыжая корова", vagi - "корова" (не стельная и не отелившаяся, букв, "хотящая", от vag-), vagra-, букв, "мычащая" (: vag- "мычать"), vrjanf -, букв, "находящаяся в загоне", gyava-, букв, "темнокоричневая" (о корове, но и о лошади, и о ночи), start- "яловая корова"33; бык-go- masc, dghnia-, anadvdh-, букв, "везущий повозку" (о тягловом быке), uksdn-, букв, "изливающий семя" (: uks-)t ustdr- (также верблюд), usrd-, букв, "красноватый", gavayd-, разновидность Bos gavaeus, nadd-, букв, "ревущий" (: nad-), vdmsaga- "бык", с неясной внутренней формой, vrsan-, букв, "испускающий семя", vrsabha-; "конь, кобыл а" - dgva-, dgva-, dtya- (: at- "двигаться", "странствовать"), drvant- "скакун", "жеребец" {аг- "двигаться]", "торопясь идти", "возбуждаться"), адй-, букв. - "быстрый", etaga-, букв, "сияющий", "разноцветный" (конь Солнца), eva-, букв, "скорый", "торопливый", bradhnd-, букв, "ярко-рыжий" (конь Солнца), vdhni- "тягловый конь" (: vah- "везти"), vdja- "боевой конь" (ср. vdja- "добыча", "награда"), vajin- то же, vrsan- "жеребец", букв, "испускающий семя", дбпа- "рыжий конь", gyavd- "темнокоричневый конь", gyavd- "темнокоричневая кобыла", sdpti- "упряжной конь" (: sap- "стремиться"), hdri- "золотистый конь", harit- fern. Названия других "окультуренных" животных несравненно менее многообразны: козел-ajd-9 bastd-, коза-ajd-\ б а -ран, овца- dvi- masc, fem., dvika- fem., mesa masc, mesf- fem., urana- masc, ura-fem. "овца" (: var- "покрывать"), petua- "валух", vrsni- (: vars-)\ буйвол-mdhisa-masc, mdhisT- fem., gaurd- masc, gauri-, вид Bos Gaurus, букв. - "беловатый", "желтоватый", "красноватый". К хозяйственному использованию верблюда (ustra-), ср. I, 138, 2: ustro nd plparo mrdhah "как верблюд (- груз), переправь (нас через) враждебные замыслы)". Общее название для скота - ради- (употребляется в РВ десятки раз). Собака обозначалась как дvan-, но и (реже) sarameyd-34 (название кошки в РВ отсутствует, поскольку кошки как домашнего животного ведийские арии, у которых не было постоянного дома, не знали). В древнейших частях РВ ("фамильных" мандалах) название пчелы также не известно, как и вообще неизвестны во всем тексте пчелиные названия от корня mddhu- "мед"; "сладкий"; зато есть rdupa-букв. - "пьющая сладость", ср. также sardt-, saraghd-, drangard- "пчела"; mdks-, mdksa-, mdksika- обозначает и пчелу и муху (может быть, в связи с maksh "скорый", "быстрый" или maks'/majj- "никнуть", "гибнуть")35.
Какова бы ни была степень втянутости элементов флоры и фауны в быт ведийских ариев и как бы далеко ни зашел процесс их овеществления, - все-таки эти элементы, хотя бы уже в силу связи их "окультуренных" и специально "одомашненных" вариантов с "неокультуренными", "дикими", часто природными, лишь "подступают" к границам "вещного" мира, в лучшем случае образуя его периферию или некий его потенциальный резерв. Сердцевину же этого "вещного" мира образуют вещи в узком и прямом смысле этого слова, вещи как нечто сделанное (или в крайнем случае приспособленное, усовершенствованное) человеком, как "инструментальный"36 результат деятельности. Сердцевина в этом контексте может пониматься двояко, и эта двоякость в данном случае усиливает смысл понятия: речь идет о "серединной" позиции внутри быта (в частности, и "внутри" в пространственном плане - в повозке, в доме, в селении) и о "серединном", центральном положении "вещного" в оценочном плане, ибо многое из него - даже не обязательно само по себе, но хотя бы опосредствованно, - служит для решения проблемы жизнеобеспечения - спасение от природных "недостач" (голод, холод, болезни), от врагов и демонов, от злых сил и их наваждений, от всех тягот "узкого" мира - dmhas-, спасение с помощью собственных сил и -еще более - с помощью богов, получение которой зависит не только от благочестивого поведения и молитв, но и от определенного круга вещей, в частности, используемых в ритуале. В этом смысле "ритуальный" словарь РВ кодирует наиболее важные в указанной "сотериологической" перспективе вещи. Именно они и образуют центр ведийского "вещного" мира37.
Хотя РВ не представляет собой специализированного описания ритуала, как, например, некоторые более поздние ведийские тексты (ср. уже "Яджурведу"), она насковзь пронизана ритуальным началом и соотносится с функцией хотара (hotar), жреца, ведающего рецитацией гимнов во время жертвоприношения и приглашающего богов. Существенно более сотни лексем составляют "ритуальный" словарь РВ, причем значительное большинство их относится к обозначению "вещных" реалий ритуала38, обзор которых и следует ниже (жреческая номенклатура не рассматривается). Ритуал включал в себя прежде всего жертвоприношение и совершение молитвы (пение или произнесение). В ранневедийскую эпоху он был прост в том отношении, что соотносился с особенностями по необходимости простой жизни кочевого типа и не предполагал "фундаментальности" (так ведийские арии не сооружали храма и, естественно, не знали слова для его обозначения). В центре ритуала - пространственном и ценностном39 - находился алтарь, сооружаемый посередине открытого ("широкого") возвышенного места, для богов расстилали жертвенную солому, разжигался жертвенный огонь. Жертвоприношения совершались трижды в день, и, следовательно, они были основным содержанием жизни ведийского ария и по сути дела и по затрачиваемому на них времени. В жертву приносили приготовленный особым образом, процеженный через цедилку из овечьей шерсти сок сомы, а также молоко, масло, мед, зерно, лепешки, жертвенных животных. В РВ не упоминается знаменитый и известный по более поздним текстам царский обряд принесения в жертву коня, хотя само слово dqvamedha- как имя собственное (букв. - "жертвоприношение коня") в РВ встречается трижды в одном месте40. Также в РВ нет сло-в^ ригщатедка-, которым обозначалось, видимо, судя по другим текстам, жертвоприношение человека (рйгща-), как бы воспроизводящее принесение богами в жертву "Первочеловека" (Рйги$а-), см. X, 90 (впрочем, некоторые намеки на человеческие жертвоприношения, кажется, есть и в РВ; если это верно, то уклонение от прямого упоминания этого мотива и отсутствие словесного обозначения этого ритуала сами по себе достаточно симптоматичны). Другой важной составной частью почитания богов была молитва. Характерно, что ее значение создатели гимнов РВ определяли сквозь призму ритуала - она фильтр, очищающий жертву богам, подобно цедилке из овечьей шерсти, очищающей сок сомы. Идея очищения (огнем, словом молитвы, цедилкой) представляется в этом контексте одной из ведущих (рй- "очищать" и т.п.).
В "ритуальном" словаре РВ прежде всего обращает на себя внимание весьма значительная разветвленность, дифференцированность основных элементов обрядного действа - жертвы-дара, сомы, огня, "инструментов" ритуала, особенно из числа "активных". Это разнообразие в одних случаях является результатом специализации, как бы компенсирующей отмеченную выше "простоту" ведийского ритуала, а в других может пониматься как попытка путем синонимических повторов, подчеркивающих в ряде примеров множественность семантических мотивировок соответствующих слов, увеличения силы и действенности всего ритуала в целом (на уровне поэтики эти синонимические парадигмы и их спорадическое развертывание в синтагмы должны трактоваться как эстетически отмеченные приемы).
Наиболее общим названием жертвы (без дифференциации по твердости-жидкости и уточнения конкретного ее воплощения) является yajnd-, выступающее в РВ в "чистом" виде (т.е. вне сложных слов) более 230 раз. Это слово, восходящее к и.-евр. *iag- - о релиозном почитании (Рокоту 1,501) - и отсылающее к сфере сакрального (ср. др.-греч. oyio£ "священный", "посвященный", dcyv6£, авест. yasna- и т.п.), акцентирует почитаемость жертвы (ср. вед. yaj-"чтить", ydj-as- "почитание"; др.-греч. оу-оф: священное почитается и почитаемое священно. Судя по данным, открываемым в результате реконструкции (ср. русск. диал. игра "песня", играть песню и под.), yajnd- наиболее "семиотическое" обозначение жертвы, видимо, как торжественно словесно чтимой, воспеваемой. Другие наиболее распространенные обозначения жертвы мотивируются иначе: hav(s-> havyd- как жертва, жертвенный дар, бросаемый (собств. - возливаемый) на огонь, отсылают к глаголу hu- (juhoti) "лить", "возливать", "совершать жертвенное возлияние", "жертвовать", ср. ahuti- "жертвенное возлияние" (: ahuti-vrdh- "радующийся при жертвенном возлиянии"), но также и "дар"; сюда же относятся и такие важные обозначения жертвы, как hotrd-, hot-ra "жертвенное возлияние", "жертвенный дар", homan- то же. Из других обозначений жертвы ср. ф-, i$${-> id- "подкрепляющий напиток", ila- то же, isidh-, семантическая мотивировка которых не всегда ясна и иногда оценивается по-разному (к yaj-lij- [ср. ijyh "жертва", вне РВ], if-: isnali, i$yati, i$ird- и т.п.), но в основном, кроме темного itfdh- концентрируется, видимо, вокруг некоего общего источника. Еще два названия жертвы в РВ прозрачны - prabhrthd-, букв. - "принесение (жертвы)", asic- (о соме, масле), к sic- "лить", "возливать"; зато bali- "жертва", "подарок" остается пока темным.
С группой слов, обозначающих жертву, связаны, с одной стороны, слова, обозначающие жертву и ее последствия in abstract о, как дар-воздаяние (dand-, datrd-, rati -, radhas- и т.п.), а с другой, слова, прямо или метафорически обозначающие конкретную, специализированную жертву, главную ее разновидность - сому (миф о принесении Сомы-сомы в жертву богами и богам многократно обозначается в РВ, особенно в мандале IX и в более поздних текстах): soma- (: su- "выжимать", soma- и напиток, и растение, из которого приготовляется напиток, и мифологизированная и обожествленная персонификация напитка), sutd-t букв. - "выжатый", savd- (также от su-), hdri-, букв. - "желтоватый", "золотистый", "сверкающий", amrta-, букв. - "бессмертный", pdvamana-, букв. - "очищающийся" (: рй- "очищать"), сикга-, букв. - "чистый", "прозрачный" ("чистый сома"), vrsan-, букв. - "бык" ("мужественный")41, vdnaspati-, букв, "господин леса", "царь растений", атсй-, о стебле и соке сомы, dndhas- то же, indu- "капля сомы" и др.
В связи с сомой нужно привести и несколько обозначений давильного камня, с помощью которого происходит выжимание сока из соответствующего растения, ср. ddri- "камень для выжимания сомы", "камень-пресс", но и "скала", "гоpa", dqna- (suto dgnair. VIII, 2, 2), с идеей остроты-точения (ср. aq- 3, qa-> из и.-евр. *ок'- "острый"), gravan-, с семантической мотивировкой "перемалывание", "перетирание"42, pa$ia- (дважды в РВ, ср. др.-инд. рЩапа- "камень", paqT-, рай-, pa$l -43). С ритуалом выжимания сомы связаны и другие довольно многочисленные предметы, которые в совокупности позволяют с достаточной подробностью и надежностью восстановить "процессуальную" последовательность этого ритуала на основании состава "вещей". Важнейшей деталью ритуала сомы, после того как он выжат, оказывается цедилка-"очиститель" и соответствующее действие - процеживание-очищение, значение которого не исчерпывается исключительно "технологическим" аспектом получения этого напитка: само питье ("вкушение") сомы способствует особой сублимации духа субъекта питья - от богов до жрецов и "профанических" участников ритуала: все поверхностное, "вещественно-материальное", низменное, мнимое как бы "отцеживается" и "очищенный" дух устремляется горе, к подлинному. Самое распространенное обозначение цедилки (100 употреблений в РВ) - pavitra- от глагола рй- "очищать" с "инструментальным" суффиксом -trat букв. - "очиститель", ср. pavitdr- (четыре раза); обычно цедилка изготовлялась из кожи, шерсти (ср. tvdc-, vara- ос pavitra-). Другие названия цедилки - pdvyaya, с той же семантической мотивировкой слова, dvya-, букв. - "овечья", т.е. из овечьей шерсти, dnva- "мелкие отверстия в цедилке для сомы" и сама цедилка, букв. - "маленькая" {апи-). Значительную часть словаря "сомы" составляют обозначения разного рода сосудов, используемых для помещения в них сомы. Ср.: dhi$dna- сосуд с сомой (ср. две половины Вселенной [Небо и Земля] как две чаши, dual.), netfrd- сосуд для сомы жреца-нештара, potrd- сосуд для сомы жреца-потара, praqastrd- сосуд для сомы жреца-прашаста-ра, qada- сосуд для сомы, drona- деревянный сосуд, чан, d/й- деревянный сосуд, dmatra- большой ("безмерный") сосуд для питья сомы (Индрой и Ваю), camasd-сосуд для питья, деревянный кубок, kaldqa- горшок, кружка, чаша, сати- миска для сомы, чаша и др.44. Смесь сомы с молоком обозначается как manthi-n.-, букв. - "смешанная". Взбитый перемешанный напиток называется manthd-.
Другой ритуальный круг имеет своим центром огонь-Агни, жертвенный костер, тесно связанный с ним "огненный" реквизит и, наконец, главную ритуальную конструкцию - алтарь, жертвенный столб и т.п. Огонь как "инструмент" жертвоприношения и посредник между людьми (жрецами) и богами обозначается как agni - "жертвенный костер", его огонь; упоминается и язык огня, вместилище священного огня - agnidhana-; adhimdnthana- верхний твердый кусок дерева, которым трут о мягкий кусок с целью получения огня, ardnf - нижний кусок дерева для добывания огня (в dual. - оба куска), поленья для костра - idhmd-(: idh-y indh- "возжигать"), paridhi- "ограда костра из поленьев", dhisnia- маленький алтарь для огня (холмик земли, посыпанный сверху песком), vedi- "алтарь" (обычно углубление, где возжигали огонь), ср. agni - a vedisdd-; barh(s- жертвенная солома, сиденье, ложе из соломы (с идеей увеличения, возрастания, вспухания), prastard- сиденье из жертвенной соломы (: pra-star- "распространяться", "расширяться"), carman- "кожа", "шкура" (как род жертвенной подстилки), tvdc-то же, уйра- "жертвенный столб", svdru- то же, casala- "навершие (капитель) жертвенного столба", gdrta- "высокое сиденье" (в частности, на колеснице), "трон", но и "подмостки" (I, 124, 7). С ритуальным жертвенным огнем связаны и обозначения жертвенных ложек для масла, жира (ср. ghrtac-, букв. - "обращенная к жиру", juhh-, букв, "наливающая", sruc- "большая деревянная жертвенная ложка") и даже для сомы (sruvd- "маленькая ложка"), ср. также grdha- "полный черпак". С ритуалом связаны и наименования некоторых сосудов - asecana- "миска", "чаша", саги- "котел", "горшок" и др. Особое место занимает в ритуальном словаре обозначение станка для убоя скота - samskrtatrd (VI, 28, 4: гимн о жертвенных коровах и Индре).
При переходе к другим сферам "вещного" мира ведийских ариев приходится сталкиваться с несколько парадоксальной ситуацией: с о д н о й стороны, ритуальные "вещи" при том, что их окружает аура сакральности в силу их причастности к самому ритуалу и в силу отражения в них связей с божественно-идеальными небесными прототипами, оказываются поразительно наглядными и обладающими особой конкретностью и реальностью, "земной" привязкой - независимо от того, идет ли речь о жертвенном столбе, подстилке из соломы, кусках дерева для возжигания огня, жертвенной ложке или сосуде; с д р у г о й стороны, вещи, трактуемые как "неритуальные" (во всяком случае по преимуществу), как выполняющие чисто "земные" функции, как предельно сближенные с потребностями человека здесь, на земле, переносятся вдаль, на небо, становятся божественными по преимуществу. Разумеется, подобная рокировка не без исключений, и сама по себе она свидетельствует об известном несовпадении критериев оценки "вещей" сознанием человека ведийской и современной эпохи, но в данном случае важнее обозначение самой тенденции к обмену между сферами, которые лишь с величайшей степенью условности можно обозначить как "сакральное" и "профаническое".
Нет сомнений в том, что каждый человек ведийской эпохи хорошо знал, что такое колесница, видел ее, изготовлял, нередко сам пользовался ею, но статус колесницы - в пределе - формировался не этой эмпирией, а прикосновенностью к божественному, небесному прототипу, высшей, нежели "эмпирическая", реальности. Поэтому в РВ колесница - rdtha- (в и.-евр. языковом коде букв. - "колесная", ср. лит. ratas "колесо", лат. rota, нем. Rad и т.п.) это в основном элемент небесного, божественного мира - не ведийского "имярека", безвестного Дева-датты, но Индры, Агни (и Индры-Агни), Варуны, Сомы, Савитара, Сурьи, Ушас, Ашвинов, Марутов, Ваты, Ваю и т.п. и лишь потом уже земного царя и тем более воина. Предельно заостряя ведущую тенденцию, можно сказать, что не столько царь или кшатрий вступал на колесницу, сколько вступивший на колесницу становился царем и кшатрием, и что воинское назначение колесницы не мыслилось как исходное: не престиж колесницы определялся ее военными достоинствами, но само военное использование ее было следствием ее "независимого" престижа, который обнаруживал себя и через военную сферу. "Престижность" колесницы - в основном чисто семиотическое понятие, и она подтверждается в состязаниях (ajf -) небесных конников-колесничих, описаниями которых столь обильна РВ. Победа на ристаниях - главное, и через нее становится возможным и более "реальное" проявление престижа - победа в войне, захват добычи, получение славы.
Что представляла собой ведийская колесница - rdtha-, известно из ведийских текстов и их истолкований в научных трудах45. Но не менее существенно, какой видели ее ведийские поэты. Стремительность, сияние, блеск колесницы (слово rdtha- в РВ употребляется немногим менее 200 раз, не говоря о производных от этого слова и сложных слов с этим элементом46) отмечаются прежде всего. В этих описаниях, где колесница и Солнце не только обладают общими атрибутами и предикатами, но и непосредственно сравниваются друг с другом, колесница "космологизируется": она тоже как бы элемент творения, а само мироздание выступает в образе "космической" колесницы47. Ср.: aqu- "быстрый", rbhvas- "умелый", "искусный", govid- "находящий коров", ghrtdvat- "полный жира", citrd- "яркий", "блестящий", "пестрый", jdvTyas- "более быстрый", tricakrd- "трехколесный" (о колеснице Ашвинов), dyumdt- "сверкающий", dravddaqva- "(влекомый) бегущими конями", dhur$dd- "сидящий у дышла", brhdt- "высокий", mdnojavas-"быстрый, как мысль", manoyuj- "запрягаемый мыслью", уй- "едущий", rukmin-"светлый", "блестящий", vdsumat- "имеющий богатства", viqvdmpa- "имеющий разные цвета", viqlupavt- "обладающий крепкими ободьями", vr$anvat- "мужественный", qyendpatvan- "летящий, как коршун", sacand- "оказывающий помощь", sarriandyojana- "одинаково запрягаемые", sdsni- "добывающий богатство", sukhd-"удачливый", sudqva- "имеющий прекрасных коней", hdriyoga- "с упряжкой из буланых (золотистых) коней", hiraryyaprauga- "с золотым ярмом". Этот набор эпитетов при rdtha- и восстанавливаемый по двучленным сложным словам набор предикатов при этом же слове позволяет судить об объеме и разнообразии поэтической образности колесницы и - более того - о далеко идущей метафориза-ции в употреблении этого слова. Конечно, rdtha- - колесница, но не только реальная; она все то, что способно к выражению смысла как "переводу" его из одной сферы или узуса в другую. Поэтому для ведийских певцов слово, речь, гимн, сам ритуал в целом тоже колесница - rdtha-, способная к выражению смыслов, а сам певец - плотник - tdk$an-, творящий эту колесницу48 (ср. англ. vehicle "повозка", но и "проводник" и - дальше и глубже - "средство выражения"). В этом контексте состязание певцов подобно состязанию колесниц, а образ колесницы -своего рода символ и мера всего, что имеет выражение в слове. И когда в манда-ле IX певец сравнивает мчащийся через цедилку сок сомы со стремительно рвущейся вперед колесницей, нужно помнить, что за этой на первый взгляд изощренной образностью - простые, хотя и глубоко лежащие основания, и что у колесницы в РВ высший, божественный статус: как и Vac - Речь в гимне X, 125, колесница несет на себе и самих богов, ими выражая отдельные смыслы, а всем их набором - совокупный смысл текста.
"Под-словарь" колесницы или - шире - "колесных" средств передвижения ("сообщения" - слово, подходящее и для узко-"транспортной" и для информационно-семиотической стороны проблемы) подробно разработан, тонко дифференцирован и вполне профессионален, чтобы за словами увидеть вещи, а за отдельными вещами - целую картину и чтобы за ведийским слоем обнаружить архаичный индоевропейский (названия колесницы, колеса, оси, ступицы-втулки, дышла, упряжи и т.п.). Ср. cakrd- "колесо", ак$а- "ось колеса", ага- "спица колеса", ani- "чека", upadhi-, "часть колеса между ободом и втулкой", ndbhya- "ступица колеса", "втулка", nabhi- "втулка", khd- "просверленная втулка колеса", "отверстие", pavi- "обод колеса", pradhi- то же, nemi- то же, upabdrhana- "валик", "подушка" (на колеснице), upabdrhani- то же, gdrta- "сиденье", "высокое место для стояния на колеснице", vandhur- "сиденье", "место для стояния", vandhura- то же, koqa- "кузов колесницы", ddhiratha- "груз на колеснице", Щ- "дышло", dhur-то же, prdiiga- "передняя часть развилки дышла", pratidhi- "поперечные планки на дышле", rdbhi- "вага", "жердь", yugd- "ярмо", "упряжь", prdyukti-, prayuj-, niyut-то же, kak$ta- "подпруга", nidana- "привязь", "недоуздок", samdhna- "недоуздок", syuman- "ремень", "недоуздок", setu- "путы", "веревки", abhfgu- "повод", "узда", raqana- "поводья", raqmdn-, raqmi - то же, samvdnana- "ярмо", go- "ремни из коровьей кожи", vani- "трубка"; "два подвижных рычага, к которым пристегивают коней" (Dual.); dnas- "повозка" (для женщин и груза), уапа- "повозка" (Ашвинов, ср. IV, 43, 6), уата- "повозка" (утренних зорь. V, 51,4; Марутов. VI, 66, 7), chadis-"верх повозки", "покрытие", "козырек", chardis- то же (: chad- "покрывать"), aqvajani- "бич", "кнут" (agva- & aj- "понуждать лошадь"), d$fra- "стрекало", тгк§а - "скребница". - Независимо от решения дискуссионного вопроса о том, знали ли в Древней Индии море (речь идет о ведийских племенах), в РВ отмечены паи- иnava в значении "лодка", "ладья" (ср. I, 97, 7-8: naveva paraya ... sdnah sindhum iva navdyati parsa svastdye "перевези, как на лодке... как на лодке через реку, перевези нас на благо"); в связи с темой моря и Варуны паи- обычно понимают как корабль, челн, ср. VII, 88, 3 и др.), plavd- "лодка", antra- "весло" (: ar-)> dru-, то же (букв. - "деревянное"), - слова, также принадлежащие к старому индоевропейскому наследию49.
Ведийские арии проводили свою жизнь не только в повозке, их "передвижном" доме, но и "на земле", в "неподвижном" жилище. Обращает на себя внимание, что словарь "жилища" несравненно менее разработан, чем словарь "повозки и колесницы", и не входит в подробности. Дело здесь, видимо, заключалось в том, какова была относительная оценка жизни "в движении" и жизни "на одном месте". Похоже, что этот второй ("неподвижный") модус жизни рассматривался как вторичный, в значительной степени вынужденный и поэтому менее престижный - победа, добыча, слава, честь связывались не с ним, но с первым модусом - жизнью "в движении", сопряженной с риском, но обещающей большее, чем то, чего можно добиться за максимум полугодовую оседлую жизнь. Эти соображения имеют, конечно, лишь относительный характер, но все-таки они, кажется, могли быть подтверждены и тем, что та традиция, которую принесли с собой ведийские арии, вступив в северо-западную Индию, и соответствующая этой традиции организация ранневедийского общества ("военная демократия") должны были ориентировать скорее на риск, чем на более спокойные и надежные, но менее заманчивые варианты. Гимны РВ в значительной степени отражают начинающийся кризис основ старого ведийского образа жизни и предвещают необходимость нового выбора. Заключительный гимн РВ (X, 191) выдвигает идею единства, договора, которая, очевидно, предполагает тягу к стабильности и надежности, полнее обеспечиваемую оседлой жизнью. Однако гимн единения - отклик на призывы, идущие из будущего, а пока оседлый быт призрачен, и твердой опоры-поддержки (adhara-) в нем не находят.
Этой духовной ситуации как раз и соответствует довольно слабая и "приблизительная" привязанность к "родному пепелищу" - к дому-жилищу как предощущению чувства "малой родины". Словарь "жилища" действительно скуден и, более того, в главном - в понимании и обозначении дома он обнаруживает ориентацию не столько на пространственно и материально устойчивое и неподвижное, сколько на с о ц и а л ь н ы й акцент как таковой. Ранее об этом говорилось в связи с grama- как обозначением не столько деревни-поселения, сколько деревни-населения. Похожая ситуация может предполагаться и для дома - dam-, ddma-, grhd-, durya- (duria-) "дом", в plur., букв, "дверной", harmyd- (harmid-) "дом", "жилище", но и "домовое сообщество", "семья"50, ср. pastta- "дом" (plur. - "домочадцы"), но и "местожительство", pastfa- "жилище"; qdrman- "дом" как зашита (*сяг-, ср. авест. sar- и т.п.). Центр дома - его опора, опорный столб, обозначающиеся как skambha-, skdmbhana- (: skalmlbh- "укреплять", "поддерживать", ср. skambhd-как образ мировой опоры, Скамбхи; сходный космологический контекст и у названия sthhna- "опорный столб", так сказать - "стояк", ср. stha-)51, а также домашний очаг - astrl -. Еще один опорный элемент - upamit- "опорная балка", с тем же корнем, что и mit- "воздвигнутый столб-опора" (ср. mi- "воздвигать", "укреплять", metar- "тот, кто воздвигает, укрепляет"). Периферия жилища, его границы, места, через которые осуществляются контакты дома с "недомом" -aveqa- "вход в дом" (ср. su-aveqd- "имеющий хороший вход") и dv'ar- "дверь", ср. aia- "дверная рама" (но и "рама мироздания"). Охранительные функции дома, жилища, поселения отчасти предвосхищаются уже вне их, ср. риг- "укрепленное место", "крепость", drdhd-t drmhitd-, vidu- то же, rodhas- "вал", "защитное укрепление", но все это к жилищу sensu stricto уже не относится, как не относятся к нему и хозяйственные "укрытия" типа Urvd- "загон для скота" ("вместилище", "укрытие"), gotrd- то же, "хлев", gosthd- (go- & sthu-), vrajd- то же, отчасти и khdla-"сарай" (также "гумно", "ток")52. В связи с жилищем или скорее поселением должны быть упомянуты "искусственные" источники водоснабжения - колодцы (ср. avatd-, utsa-, khu-, vavrd-, может быть, kulya-, иногда трактуемый как канал в работах, посвященных проблеме ирригации в Древней Индии53), однако большинство этих обозначений можно отнести и к источникам вообще (но ср. kha- к khan- "копать", "выкапывать"; vavrd- к var-, vrnoti "покрывать", "окружать", что наводит на мысль об элементарной заботе и охране колодца или источника)54. Наконец, должны быть отмечены еще два объекта-сооружения, связанные с поселением, - деревянный столб, колода, к которой привязывали вора - drupadd-55 (ср.: qunahqepo hy dhvad grbhltds trisv I uditydm drupadesu baddhdh / dvainam raja vdrunah sasrjyad I vidv'an ddabdho vi mumoktu p'aqan. I, 24, 13 "Ведь Шунахшепа воззвал, закованный, к трем колодам привязанный, чтоб освободил его царь Вару-на. Ведун, которого не обмануть, да отпустит он петли!") и качели - prenkhd-, упоминаемые в РВ дважды и оба раза в связи с Варуной - золотые качели (prenkhdm hiranydyam. VII, 87, 5) и качание на качелях (prd prenkhd inkhayavahai, VII, 88, 3, где figura etymologicaIprenkhd = pra-Wkhd- Supra Xnkh- "качели & качаться" /, действительно, объясняет семантическую мотивировку обозначения качелей).
Но все-таки не стоит переоценивать "пустоту" ведийского дома. Его "временность" исключала или делала нецелесообразными большие тяжелые вещи типа "мебели" жесткой конструкции. Достоверно, что существовало ложе-постель -tdlpa-, слово, зафиксированное в "Атхарваведе", а для РВ восстанавливаемое на основании сложного слова talpa-givan-, о лежащем на ложе (VII, 55, 8). Нужно • думать, что tdlpa- была основной и, может быть, единственной горизонтальной плоскостью в жилище. Судя по этимологии слова и по функции talp - предметов в ряде других индоевропейских традиций, ведийское ложе - tdlpa- могло служить местом для расположения, размещения чего бы то ни было по преимуществу, а не только для сна или отдыха. Но лежание(qT-), несомненно, было связано именно с ложем, "рас-пространенность" которого в той или иной мере намекала на "горизонтальные" измерения жилища - ширину и длину. Жилище как "малый" мир позволяло реализовать и два других основных положения человека, семиотическое значение которых, похоже, в древности осознавалось с большей четкостью, а именно -стояние, соотносившееся с высотой жилища, с функцией связи низа и верха дома, с антропоморфическим дублированием главной вертикальной опоры (ср. опорный столб в жилище) - stha-, с отмеченностью самого этого положения, исидение(sad-), понимаемое как некое свертывание "домовых" координат (высоты, ширины, длины) до ядра, до опоры, где как бы нейтрализуются стояние и сидение. Как реально воплощалась эта функция в "предметном" аспекте (подстилка, коврик, дощечка и т.п.), остается неизвестным, но для слов с корнем sad-, обозначающих сиденье-сидение в самом широком смысле слова, весьма актуальна связь с идеей твердости, крепости, силы (dhruvd- & sad-, drdhd- & sad- и т.п.). Царское сиденье-трон как раз и символизирует эти качества и их синтез в идее центра-опоры56. Другим символом центра в доме был очаг, в котором горел огонь (agn(-)> место, где совершались домашние обряды. Горизонтальность плоскости, на которой "раскладывался" огонь, и вертикальность поднимающихся кверху языков пламени символизируют и структуру дома и структуру мира в их основных параметрах, соотносясь, видимо, с сидячей позой человека, присутствующего при обряде. А обряд сам по себе раскрывал "ритуальное" начало в доме-жилище - и в символическом значении его и его составных частей, и в символике поведения, жестов, поз, слов обитателей дома, и в символах-вещах, подхватывающих "высокие" функции и доводящих их до "низкой" прозы профанического быта, до удовлетворения злободневных нужд и потребностей человека.
Здесь нет возможности проследить подробности этих связей, но по крайней мере в наиболее надежных случаях они не вызывают сомнений. Стоит лишь подчеркнуть, что именно "вещный" мир в узком смысле слова как раз и отражает два противоположных процесса - ритуализацию быта, в котором все (хотя бы в принципе) может быть возведено к ритуалу и ритуальным образцам, и деритуа-лизацию быта как открывающуюся возможность объяснять этот быт из него самого, мотивируя его элементы иначе и усматривая в них другие назначения и цели - уже не сакральные и не ритуальные, но профанические и бытовые. Каким было соотношение обоих этих процессов в ранневедийский период, сказать, конечно, трудно, но о степени "оплотнения" и профанизации быта можно с известным (и практически почти единственным) основанием судить по словарю "вещей", привязанных непосредственно к дому и к домовому или околодомовому хозяйству прежде всего потому, что "оседлая" жизнь позволяла полнее развернуть этот "вещный" инвентарь, нежели жизнь на повозках (ср., напр., земледельческие орудия типа плуга и т.п.).
О быте ведийских ариев, о "вещной" обеспеченности его можно составить представление по инвентарю утвари, хозяйственных инструментов, орудий и т.п., хотя, строго говоря, отделение "ритуального" от "бытового" не всегда возможно. Словарь утвари состоит из слов, обозначающих преимущественно разные виды "вместимостей" - сосуды, мешки, коробы, корзины и предметы, непосредственно с ними связанные. Ср.: Urdara- "сосуд для измерения зерна", patra- "сосуд для питья" {:ра- "пить"), phaligd- "сосуд для воды", расапа- "посуда для варки" (: рас- "варить", ср. русск. пень, пеку), ukhh- "горшок" (ср. ukhachid- "разбивающий горшок"), kumbhd- "горшок", "кувшин"57, Jcdvandha- "бочка", кода- "ящик", "чан", "ведро", кодауТ- то же, svina- "плетеная корзина", tvdc- "кожаный мешок", ulukhala- "ступка" ulukhalaka- то же (I, 28, 5-6), mathi- "мутовка", karotard- "цедилка для суры" (I, 116, 7; сура в отличие от сомы "профанический" хмельной напиток одуряющего , но не просветляющего действия), apidhana-"крышка", "затворка" и т.п.
До четырех десятков названий насчитывает словарь бытовых и хозяйственных инструментов, орудий, подсобных приспособлений и т.п. Ср.: адтап- "камень" (используемый как молот, как инструмент для забивания), kheda- "молот", ksnotra- "точильный камень", "точило" (: ksnu- "точить", "острить"), upala- "верхний жернов" (в upalapraksin- "соединяющий верхний камень [с нижним]"), drsdd-"нижний жернов", pasia- "давильный камень" (ср. I, 56, 6), но и "каменное укрепление"; - апка- "крюк" (для подвешивания мяса из котла, ср. I, 162, 13, от апс-"сгибать", "изгибать"), апкира- "крюк" (для захвата и притягивания ветвей), ага-"шило", ksurd- "лезвие", suci- "игла", ЫИда- "топор" khanitra- "лопата", "заступ" (: khan- "копать"), ndhana- "скоба", "зажим"; - гё/ял<2-"палочка из камыша, служащая для измерения"; dandd- "палка"58, ntksana- "острая палочка, с помощью которой пробуют, готово ли мясо", gdmia- (gdmya-) "палка", "шпенек", venu-"бамбуковая палка", paridhi- "рама, на которую натягивается материя при тканье"; рада- "веревка", "петля", rdjju- "веревка", гадапа- то же, varatra- "ремень", "канат", yantrd- "привязь", nidha- "сеть", "силок", paripdd- "западня", "ловушка"; titaii- "веялка", pavi- "лемех плуга" (но и "обод колеса", "металлический наконечник стрелы"), phala- "лемех плуга", sird- "плуг", langala- то же, smi- "серп", dhmatdr- "приспособление для плавки" (букв. - "раздуватель", от dham-> dhrria-возможно, как обозначение специального инструмента)59, dyas-, какой-то металлический инструмент, орудие, может быть, нож, меч (ср. dyas- "металл", "железо" и использование слова железо в значении оружия-орудия).
Здесь же уместно обозреть слова, относящиеся к оружию и к другим "вещам", связанным с войной и "инструментально" или символически реализующим вторую (по Дюмезилю) -воинскую функцию (первая - жречески-правовая уже была рассмотрена, а третья - хозяйственно-производительная - в одной своей части уже описана, а в другой - будет описана далее). Инвентарь "войны" обширен (не менее полусотни названий), разнообразен, богат вариантами одного и того же типа оружия и соответственно синонимическими названиями. В качестве общего обозначения оружия употреблялись слова ayudha- (: yudh- "бороться", "сражаться", "побеждать"), vadhd- "смертное оружие" (: vadh- "бить", "разбивать", "поражать", "умерщвлять"), dyas- металлическое оружие. Упоминается в качестве оружия Индры датЪа-. В X, 42, 7 к Индре обращаются с призывом прогнать врага прочь могущественным оружием датЪа- (предполагается, что это оружие наступательного типа)60. Значительное число названий связано с луком и стрелами, ср. л у к - dhdnus-, dhdnvan-, bundd- (но и "стрела"), artni- "конец лука, где закрепляется тетива", godha- "тетива лука", jya-Jyakh- то же, pihga- то же; стрела-isu-, asana-, didyu-, didyut- (: dyut- "сиять", "блестеть"), band-, вариант - vand-, bundd- (см. выше), garavya-, garavia-, дат- (но и "копье"), gdrya-, garl-, gard- (но и "тростник", "трубка" и т.п.), galyd-, дауака- (но и "метательное оружие" вообще); наконечник,острие стрелы - agdni- ("каменный"), tejana- (но и "бамбуковая палочка для измерения"), pavi- (металлическое острие), galyd- (см. выше). Метательное оружие в целом обозначается как sayaka- и tyd-jas-t камень для бросания - адап-. Названия для копья - pti-, gula- (но и "пика"), heti- (но и "дротик"); для топора-kuliga-, рагадй-, vagi-, svddhiti-; для ножа, кинжала - krti- (: krt- "резать"); для дубины - ghand- и drughand-, т.е. "деревянная дубина"; особенного внимания заслуживает дубина или палица Индры vajra-, упоминаемая в РВ значительно более ста раз61; как полагал В. Pay, ваджра представляла собой нечто вроде медного гарпуна, но это предположение не получило поддержки, и господствующим осталось мнение, что ваджра - метательное оружие, напоминающее большой медный наконечник с утолщением, имеющим крючья62; этот наконечник насаживался на рукоятку из дерева; бросали ваджру двумя руками. Среди слов, имеющих отношение к военной тематике ср. vdrman- "панцирь", dundubhi-, sasarpari- "боевой барабан", bdkura- "военная труба", а также основной военный знак - боевое з н а м я, ср. dhvajd- (ср. знамя Индры, фигурирующее в прологе более поздних пьес из репертуара индийского театра) и акга-.
Похоже, что именно лук и стрелы были основным оружием в эпоху РВ. Именно они представлены наибольшим количеством названий, и о них известно наибольшее количество подробностей (стрелы имели оперение, наконечник мог быть роговым или металлическим, иногда он смазывался ядом; стрелы носили в колчане; тетива лука изготовлялась из ремня из коровьей шкуры). Но в ходу были и копья, и пики, и мечи, и топоры, и дубины, и пращи с метательными камнями. Защищались с помощью щита (vdrman-), может быть, и панциря63. В более широком контексте в качестве наиболее сильной и угрожающей боевой единицы, сосредоточивающей в себе целый набор вооружений и самого воина, ими пользующегося, выступает колесница - rdtha-, о которой уже говорилось ранее.
В связи с оружием, как и утварью, предметами обихода, одеждой, украшениями и т.п., возникает проблема материалов, из которых изготовляется тот или другой предмет. Сам набор "рабочих" материалов предопределяет в известной мере и круг изготовляемых из них изделий и соответствующие "умения"-профес-сии. Во всяком случае известны по РВ и кузнецы, и плотники. Для первых в РВ употребляется название karmara-, karmard-. Если оно, как думают, происходит от глагола каг-> то, с одной стороны, это отсылает к значительной древности языковой формы (kdrman- "дело" и т.п.: karmara- гетероклиза), а с другой, дает представление о том, как мотивировалось обозначение этой профессии. Оба примера употребления karmara- в РВ показательны, ср. tdksa ristdm... ichati... karmaro ... hiranyavantam ichati.,. (IX, 112, 1-2), где говорится о плотнике, желающем, чтобы были поломки, и кузнеце, мечтающем о богатом (букв. - обладающем золотом) [клиенте], и brdhmanas pdtir eta sdm karmara ivadhamat (X, 72, 2), о демиурге Брахманаспати, который "сварил" [sdm...adhamat] эти два создания (собств. - оба мира), подобно кузнецу. Похоже, что и "все-творец" Вишвакарман был подобен кузнецу: в X, 81, 3 также он sdm...dhdmati в контексте творения обоих миров -Неба и Земли (dy'avabhhmi). По мнению В. Pay, в IX, 112 речь идет о златокузне-це, особым способом обрабатывающем драгоценный материал. О знании металлов в ведийскую эпоху и их обработке: см. Rau W. Metalle und Metallgerate... В РВ отчетливо различение благородного металла - золота (hiranya-) и обычного (£yas-)t под которым подразумевалась медь; лишь в поздневедийский период стали различать красный металл - медь (lohitam ayas) и темный металл - железо (дуатат ayas). Намеки на плавку металлов содержатся в упомянутых примерах из X мандалы РВ, хотя они находятся в мифологических и даже космогонических контекстах; при плавке металла огонь раздували мехами, которыми могли служить птичьи крылья, старой (большой, разлапистой) веткой, хворостиной (ср. jdratibhir osadhibhih parnebhih дакипапат. IX, 112, 2). Металлическими были или мыслились ножи, иглы, крючки, ободья колес rdtha-t мечи, наконечники стрел, ваджра, часть посуды, украшения и амулеты (из золота). Золото и изделия из него часто упоминаются в РВ. Ценность золота и соответствующих изделий определялась его подобием солнцу, так сказать, солнечной природой их, ср.: yah gukrd iva shryo hiranyam iva rocate. (I, 43, 5) "(Того), кто сверкает словно яркое солнце, словно золото..." или hiranyam prdti suryah (I, 46, 10) "Солнце подобно золоту" и т.п. Золотые - ваджра и колесница (ydjram hiranyam ... rdtham. X, 23, 3). На основании многих примеров из РВ восстанавливается и сама мода на золотые украшения (hiranin-, т.е. украшенный золотом, hiranya-nirnij-, то же, hiranya-pegas- то же) и то, что могло быть золотым - колесо (hiranya-cakra-), обод колеса (hiranya-nemi-), втулка (hiranya-gamya-), уздечки (hiranyabhigu-), колесница (hiranya-ratha-и hiranya-rathd-), дышло (hiranya-prauga-), сиденье (hiranya-vandhura-), топор (hiranya-vagi-, ср. hiranyavagimat-), забрало (hiranya-gipra, hiri-giprd-, hdri-gipra-); рога (hiranya-grnga), тропа (hiranya-vartani-), глыба (hiranya-pindd-); названия частей тела - глаз, ушей, зубов, языка, волос, бороды, кожи, рук, крыльев, перьев и т.п. (hiranyaksd-, hiranya-karna-, hiranya-kega-/-kegya-, hiranya-jihva-, hiranya-danta-, hiranya-tvac-, hiranya-bahu-, hiranya-hasta-, hiri-gmagru-, hiranya-paksa-, hiranya-parna-, hiranya-pani-; а также hiranya-rupa-, hiranya-var-na-f hiranya-samdrg-, cp. hiranya-garbhd'), ср. также hiranya-jit- "захватывающий золото", hiranya-dh- "дающий золото", hiranya-pavd- "блестящий золотом", hiranyaya "из стремления к золоту", hiranyayu- "жаждущий золота", hiranya-vid- "одаряющий золотом", hiranya-vi- "приносящий золото" и т.п.; hiranya-stupa- имя человека (букв. - "кучу золота имеющий"); hiranyaya-, hiranyavat-, hinmat- и др. В более поздних ведийских текстах появляются и другие названия металлов, в частности серебра (ср., впрочем, РВ VIII, 25, 22; rjrdm ... rajatdm, о светлой, серебристой лошади).
Другим существенным материалом было дерево (dam- "древесина", dm-), использовавшееся достаточно широко (утварь, посуда, части хижины, ограда, повозки, колесница и т.п.). Кожа и шкуры были знакомы ведийскому арию как материал, употребляемый в обиходе и ритуале (tvdc-, carman-); материалы растительного происхождения использовались в одежде, в ритуале и т.п. (ткачество, плетение и т.д.), см. ниже. Не потерял полностью своего значения и камень (астап-) - оружие (молоты, топоры и т.п.), сосуды и др. продолжали еще изготовляться и из камня; камень использовался как жернов и как давильное устройство, его применяли для нанесения непосредственного удара и метания (астап- как громовые стрелы, дубина Громовержца с целью поражения противника64; небо мыслилось как каменное, и посреди него находился пестрый камень (prgnir адта), который отмечал границы обоих пространств (V, 47, З)65. Земля тоже выступает как материал: земляным домом (mrnmdyam grhdm. VII, 89, 1) называют в РВ могилу; из земли же, из глины делают гончарные изделия.
Ведийские арии в мире, с которым им приходилось иметь дело и часть которого они сами составляли, нуждались в жизнеобеспечении, уровень коего не должен был падать ниже определенной точки. Универсальной системой этого рода был ритуал, и по обращениям к богам в гимнах РВ легко составить себе представление, ч т 6 арии считали наиболее важным и/или престижным для себя. Но и то и другое, получаемое свыше, конкретно реализовалось как обретение необходимого - случайно, как неожиданная удача или как результат целенаправленной деятельности -самимчеловеком. Боги могли лишь споспешествовать в этом деле человеку, достойному даяний и счастливых находок. А быть в этой ситуации достойным, по сути дела, и означало, что каждому дню довлела своя злоба, своя забота, свое дело, и субъектом этих забот и дел был сам человек. Эти занятия были каждодневными и удовлетворяли потребности, возникавшие постоянно. В этом отношении они были отличны, например, от забот по обеспечению себя жильем: подвижная повозка и неподвижная хижина, раз сделанные, удовлетворяли потребность на какой-то более или менее длительный срок, но у тела были нужды, которые должны были удовлетворяться каждый день и даже по нескольку раз, а у д у ш и были потребности, если, строго говоря, и не ежедневные, то такие, которые легко могли возникнуть в любой день и в разные его периоды.
Самой насущной потребностью, которая давала о себе знать регулярно и не терпела сколько-нибудь серьезных нарушений этой регулярности, была потребность в еде и питье - в питании, подкреплении телесных тел. Условия для удовлетворения этой потребности в принципе были благоприятными - пища была вокруг, но о ней все-таки нужно было заботиться - собирать ли дикие плоды, злаки и коренья, отбивать ли стада скота у соседей, вести ли самим впрок скотоводческую и земледельческую деятельность. Ведийские племена по мере их продвижения на восток и на юг Индостана делали и то, и другое и третье, причем в разных ситуациях и в разные периоды акцент ставился на разных способах приобретения пищи. Обращает на себя внимание, что в РВ названия еды, пищи, питания, пищевого подкрепления, запасов еды, пищевой "силы" многочисленны (не менее двух десятков) и весьма разнообразны. От корня ad- "есть" образованы такие названия пищи, как anna- (<*ad-na-), dtra- (<*ad-tra-), ddana-, adman-; от корня bhuj- "употреблять в пищу", "вкушать", "пользоваться", "наслаждаться" -bhojana-, abhogdya-, abhogi-. Ср. также avasd- (:av- "удовлетворяться", "поддерживать", "защищать" и т.п., ср. dvas- "пища", "поддержка", "подкрепление"), ghasi-(:ghas- "есть", "пожирать"), pf;ks- (iprks- "наполнять", "насыщать"), psur- ? - однажды в РВ X, 26, 3, возможно, о еде, но в целом не вполне ясно), pragavia- "запасы еды" в plur. (ср. ад- "есть", "насыщать"), medana- (\mid- "жиреть", "раскармливать"), vdyas-, vaya- (:vf- "стремиться", "охотно принимать", в частности, пищу и т.п.), vdrdhana- (:vardh- "возрастать", "увеличивать", "усиливаться", "насыщаться"), vaja- ("питание" как подкрепление, но и "сила", "борьба", "добыча", к vaj- "усиливаться]"), sasd- (как обозначение продуктов полеводства, питания, жертвенной пищи, ср. позже sasyd-, о плодах, урожае и т.п.), medha- (как жертвенная пища, принесение в жертву пищи и напитка, ср. miyedha-, о жертвенной пище, dgva-medha- и т.п.), dhasi- (но и специально "молочный напиток", к dha-"ставить" или dhay- "сосать"), рШ- (но и "сок", "напиток", к pi- "насыщать", "напоить", "напитать", "вспухать" и т.п.), ср. (га- "подкрепляющий напиток" и т.п.
Основной пищей ведийских ариев было коровье молоко66, разные его виды (кислое, в смешении с сомой и т.п.), продукты, из него изготовляемые, прежде всего масло. Молоко обозначалось как pdyas- (:/Я-), ksird- (но не в "фамильных" мандалах), в plur. (также "жир", ср. go- "корова"), dadhdn-, dddhi- "кислое молоко" {:dhdy- "сосать"), dhasi- "напиток из молока", ад(г- "молоко, смешанное с сомой" (:а-дгТ-, применительно к сваренной смеси), gdvagir-, то же {go-lgav- "корова" и ад(г-), manthin-y то же (\manth- "смешивать"), manthd- "взбитый напиток" (X, 86,15), ydvagir- "напиток с зернами" (ydva- "ячмень" и ад(г см.); главным ритуальным напитком был сома - soma-, который употреблялся и в смеси с молоком (см. выше) и в каких-то иных вариантах; как "профанический" опьяняющий напиток использовалась сура - sura-, ср. также pitu- "сок" и другие обозначения напитка; понятно, что не пренебрегали как питьем по преимуществу водой, ср. ар- и т.п.
Важную роль играли злаки, особенно ячмень (ydva-, ср. ydvia-, о запасе зерна, ydvagir-, о напитке с ячменными зернами). На молоке готовили ячменную кашу, ср. odand- (позже она могла приготовляться и из риса), karambhd- (специально для Пушана, ср. VI, 57, 2, но и Ш, 52, 7: pusanvdte te cakrrna karambhdm "для тебя, сопровождаемого Пушаном, мы приготовили кашу", в гимне к Индре; ср. также 1,187, ГО), молочную болтушку с подраженными зернами; кислое молоко смешивали с ячменной мукой; из ячменной муки делали лепешки (арйра-, ср. жертвенную лепешку ригоаад-), которые макали в растопленное масло (sarpis-, ghrtd-) или кислое молоко (dadh&n-, dddhi-). Кислое молоко употребляли и с кусочками масла. Высоко ценился жир и жирные напитки (ср. go-, medas-, hrj-, plvas-). Употреблялось в пищу и мясо, хотя, видимо, лишь в отмеченных случаях (например, на свадебных пиршествах). Во всяком случае корова не была неприкосновенной. Убивали прежде всего яловых коров. Мясо варили в котлах (ukha-). Ели не только говядину, но и конину, баранину, козлятину, буйволятину. Мясо приносилось также в жертву богам, его вкушали и жрецы (жертвенной пищей было и молоко). В РВ I, 161, 10 говорится о разделке мяса - rriamsa-61 в гимне, посвященном восхвалению коня и богатом ценными деталями68. Сырое мясо обозначают словами kravis- (жертвенная субстанция) и amis-. В связи с жертвенным мясом коня упоминаются клецки (pinda-, I, 162, 19), число которых должно быть равно числу частей, на которые расчленен конь. Известны в РВ и три названия каких-то вареных кушаний - pakti-, pakvd- и pacatd-, все от корня рас- "варить". Особо выделяется мясная похлебка - yusdn- (I, 162, 13). В гимнах РВ часто упоминается мед (jnddhu-), который, как считалось, приносят Ашвины. Медом в РВ называют также разные жидкие жертвенные субстанции - сладкое молоко, сладкое растопленное масло, сок сомы (одним из добавлений к нему был как раз мед). Сахарный тростник и соль неизвестны в РВ, но в поздних ведах их названия уже присутствуют. Наконец, в РВ есть отдельные упоминания съедобных кореньев и не всегда ясных каких-то диких овощей типа бутылочной тыквы и огурца69.
Заключая раздел о названиях пищи в РВ, нужно напомнить, что состав "пищевого" словаря включает в себя как профаническую, так и сакральную пищу, как "бытовое", так и "ритуальное", а сама пища обладает высоким мифологизированным статусом - она то, чем возрастает телесное, увеличивает силу и мощь; пища - помощница и одновременно необходимость, и поэтому она достойна восхвалений. Гимн РВ I, 187 посвящен прославлению пищи, благодаря которой живут и боги и люди и - более того - совершаются великие подвиги космогонического значения: "Пищу я хочу сейчас прославить, могучую поддержательницу силы, благодаря которой Трита расчленил Вритру на суставы. II - О вкусная, сладкая пища, мы выбрали себе тебя, будь нашей помощницей! //-Приди к нам, о пища, добрая, с добрыми поддержками /.../ // - Эти соки твои, о пища, распространились через пространства, они достигли неба, словно ветры. ///.../- К тебе, о пища, прикована мысль великих богов. Прекрасное создано под (твоим) знаком. С твоей помощью он убил змея // - /.../ // - Превратись в жир (для нас) /.../ // - /.../ Превратись в кашу, о растение, в жир, в почечное сало! /.../ // - Тебя, о пища, с помощью речей мы сделали вкусной, как коровы - жертвенные возлияния, тебя - богам на общем пиру, тебя - нам на общем пиру".
Также для тела предназначена и одежда, хотя в этом случае существенную роль играют и семиотические мотивы (как в сфере представлений о "приличии", так и в сфере "социально-престижного", впрочем, в РВ в связи с одеждой выраженные довольно слабо). Состав ведийского "гардероба" был скудным вообще, а в таком памятнике, как РВ, едва ли мог оказаться отраженным во всей его полноте и, так сказать: "случайности", иногда, видимо, импровизационности, не говоря уже о "низкости" ("прикрытие" для тех частей тела, которые не предназначены для демонстрации). Поэтому, безусловно, в РВ кое-что из конкретных названий одежды, имеющих более специализированные функции, отсутствует. То же, что сохраняется, относится, как правило, к общим обозначениям одежды, одежды вообще и/или верхней одежды, облекающей, покрывающей, укрывающей человека. Особое место занимают названия одежды с корнем vas-"надевать", "одевать(ся)", "носить одежду" и т.п., восходящие к архаичному слою индоевропейской лексики70, ср. vdsana-, vdstra-, vdsman-, vhsas- и adhivasd- (с под-черкнутостью "верхности", ср. I, 162, 16: I, 140, 9, особенно X, 5, 4: adhlvasdm rodasl vavasanel ghrtair dnnair vavrdhate mddhUnam - с идеей облечения Земли и Неба в верхнюю одежду и их возрастания-усиления благодаря жиру, пище, сладостям; к adhl-vasd- ср. др.-греч. кт-естса у Геродота, eaOoq и т.п.). Как укрытие, предохраняющее от неприятного, исходящего извне (жара, холод, дождь, ветер и т.п.), одежда отчасти аналогична дому-жилью; человек "живет" в одежде, как в доме, только дом этот носится на себе самим человеком, и оба эти дома - "переносной" и "неподвижный" - по-своему участвуют в жизнеобеспечении человека. Некоторые другие названия одежды в РВ также реализуют сходные идеи, отражающиеся в семантической мотивировке одежды, ср. vavri- {war- "укрывать-окружать"), upastir- "покрывало" (:upa-star-/stir- "распространять [покров] над кем-либо"). Но, конечно, названия одежды могут мотивироваться и иначе, ср. dt-ka-"верхняя одежда", "покрывало" (возможно, как полагает П. Тиме, из *ag'-ko-[вед. ajdh], т.е. "козлиная" [шкура]), carman- "меховое покрывало", но и "шкура", krtti- "кожаное покрывало", "шкура" (ikrntdti "резать", "свежевать"). Менее ясно и по значению и по происхождению вед. nivia- (ср. VI, 32,4), возможно, передник, в котором что-то (дары?) завязано. Видимо, что-то типа рубахи обозначало вед. camulia- (ср. X, 85, 29: pdra dehi camulyam brahmdbhyo vi bhaja vdsu - призыв отдать camulyd- и разделить имущество среди брахманов)71. В похоронном гимне X, 18, 11 упоминается край одежды (sic-, объясняемое Саяной vastranta "край одежды"). Видимо, праздничный наряд, наряд с украшениями обозначало вед. nirnij-(также "украшение"), из nis-nij- "украшаться", "чиститься" и т.п. Здесь же нужно упомянуть название венка, гирлянды srdj-, четырежды встречающееся в РВ (ср. sraj- "плести"). Особенно показательно место IV, 38, 6, где говорится о том, что конь, прибежавший в состязании первым (гимн посвящен Дадхикра), получает в награду зенок, словно разукрашенный сват.
В связи с одеждой уместно привести несколько названий, связанных с ткачеством и помогающих восстановить "ткацкий" инвентарь ведийского обихода. В качестве ключевого глагола выступает va- (vdyati) "ткать", имеющий индоевропейские истоки, хотя восстановление связи с ними встречается с определенными трудностями. Тот же корень в слове дш- "уток" (:бшт- "ткать", Infin). При глаголе va- часто в качестве объекта выступает tdntu- "нить", "основа для тканья" {\tan- "тянуть", "вытягивать")72. Тот же корень представлен и в tdntra-, также обозначающем основу для тканья73. Слово paridhi- в РВ обозначает раму для тканья, на которую натягиваются нити. По своему составу и семантической мотивировке слово связано со сферой "тетического", относящегося к установлению основ (ср. pdri-dha- "устанавливать вокруг", "окружать"). Не случайно, что это же слово в РВ обозначает и ритуальную реалию ("ограда вокруг огня на алтаре"), и космический образ (Индра, раскрывающий paridhi- [plur.] Солнца), и самое идею защиты вообще. Деревянные колышки, к которым прикреплялись нити при тканье, обозначаются как mayukha-. Наконец, сама шерсть называлась hrija-, а пучок шерсти - stuka- (ср. IX, 97, 17).
Конечно, одежда служила не только телу, но и душе, которую она могла радовать или своей красотой, или тем, что она выступала знаком определенного статуса, связанного с престижем. Такое же двоякое назначение и у ряда других элементов отдельных семантических групп. В частности, то, что можно обозначить как "лекарство, мази", служило и для восстановления здоровья (ср. bhi$dj-"целебное средство", "лекарство", bhe$ajd- то же, нередко целебным оказывалось и растение вообще dsadfti- и др.), и для украшения, и не всегда одно отделялось от другого, ибо красота, украшенность понимались как высшее проявление здоровья. Мази в этом отношении особенно показательны. Они использовались и в ритуале; "помазанность", собственно, и означала достижение некоего нового, более высокого, чем предыдущее, состояния. Ср. в РВ dnjas-, anjana-, anji-, реализующие такие значения, как "мазь", "жир", "украшение", "блеск" (: ал/- "мазать", "помазать", "украшать", "умащать" и даже "прославлять"). Больных лечили знахари-лекари, которые пользовались не только целебными травами и лекарствами, но и амулетами, и "словесной" терапией - заговорами и совершением специализированных "медицинских" обрядов, предполагаемых этими заговорами74. Мифопоэтические и космологические корни медицины не подлежат сомнению, и в ведийских текстах, особенно, конечно, в "Атхарваведе" они видны невооруженным взглядом.
Словарь "украшений" РВ естественно продолжает соответствующие слова предыдущего раздела, ср. anji- "украшение" (собств. - "помазание", "ума-щивание") и abhydnjana- (abhi-anj-) "украшение", "притирание", с тем же корнем ащ- "мазать". Украшением могли быть и волосы, особым образом убранные (ср. opagd- "коса", "пучок волос"), и раскраска тела, лица (столь хорошо известная по более поздним источникам), и венки (srdj-), и, видимо, пестрые вышивки (pegas-, ср. I, 92, 5: об украшении жертвенного столба, и др.; ср. выше о праздничном наряде - nirnij-) и драгоценные камни, и изделия из светлого блестящего металла (золото), часто строго локализованные - голова, лицо, руки, ноги, грудь. Ср. kurtra- "женское головное украшение", karnagobhana- "ушное украшение" (кагпа-"ухо" & gobhana- от gubh- "блестеть", "сиять"), т$ка- "золотое шейное украшение"75, гикта- золотые пластинки на груди у Марутов (:гис- "сиять", "блестеть", "излучать" и т.п.), khadi- "застежка, кольцо" (на руках и на ногах), "пряжка", "браслет" (у Марутов) и т.п. В ряде случаев акцентируется материал, из которого изготовляется украшение, а не его свойства. Ср. hiranya- "золотое украшение", mani- "драгоценный камень", кгдапа- "жемчужина". Украшения также отсылают к сфере мифо-ритуального и к свойствам, присущим мифологическим персонажам или ритуальным реалиям (блеск, сияние, ср. также благоухание в связи с ролью притираний, благовоний как в конкретном плане, так и в рамках "одористического"кода, получившего именно в Индии столь значительное развитие). В этой "косметической" сфере (ср. связь косметики и космологии) уже в эпоху РВ завязывается основа "эстетического", которое позже станет самостоятельным комплексом, и те категории, что в будущем составят парадигму этого "эстетического".
Со сферой "эстетического" и, следовательно, предназначенного для души связано и то, что имеет отношение к музыке, т.е. к эстетически отмеченному акустическомукоду (ср. выше о визуальном и "одористическом" кодах). Речь идет прежде всего о музыкальных инструментах (ряд их названий "звукоизобра-зительны", см. далее): karkari- род лютни, nalt- род флейты, дудка (букв. - "трубчатый стебель", ср. najd-), vand- "дудка" ("тростник"), gdrgara- какой-то струнный инструмент, godhh- то же (собств. - "струна музыкального инструмента", "тетива лука"), aghati- ударный инструмент (цимбалы?), dundubhi- "литавры", "барабан", Ьакига- "военная труба", sasarpah- "боевой барабан". Существенно, что музыкальные инструменты удовлетворяют и потребности в развлечении, в разрешении эстетических запросов (а более глубоко - в звуковом, "музыкальном" моделировании мира, впрочем, не имевшим за собой такой теоретической основы, как пифагорейская "музыка сфер" у греков), и нужды, возникающие в связи с военными действиями (сигнально-предупредительная, побудительная, "командная" функции).
И еще один небольшой фрагмент "вещного" мира ведийских ариев заслуживает упоминания. Речь идет об игре в кости, с которой связаны такие великие игроки, удачливые или неудачливые, как безвестный игрок в РВ X, 34 ("Гимн игрока"), Наль из "Махабхараты", игрок-массажист, а позже буддийский монах из "Глиняной повозки" и многие другие. Три термина, относящихся к материально-вещной сфере игры, упоминаются в РВ - aksd- "игральная кость" (букв. - "глазастая", ср. dksi- "глаз", ср. русск. очко), vibhidaka- "орех Terminalia Bellerica Roxb." - эти орехи использовались в качестве игральных костей; в X, 34, 1 дрожащие на ветвях дерева от ветра орехи сравниваются с женскими серьгами), irina- "желобок", может быть, какая-то выемка, сосуд, служащие местом, куда падают подбрасываемые кости. Эти кости для игры принадлежат к миру вещей, но вместе с тем в процессе игры они действуют как жестокие и демонические, безжалостные и губительные силы, подчиняющие себе игрока, вырывающие его из семьи, отделяющие его от друзей и всего, что ему до сих пор было дорого. Эти силы действуют опьяняюще и втягивают человека в игру помимо его воли. «Дрожащие (орехи-серьги) огромного (дерева) опьяняют меня, рожденные ураганом, перекатывающиеся по желобку. Подобной напитку сомы с (горы) Муджават показалась мне бодрствующая (игральная кость) вибхидака /.../ Когда я решаю: "Я не буду с ними играть, отстану от уходящих товарищей", - то брошенные коричневые (орехи-кости) подают голос, и я спешу на свидание с ними, как любовница. // - В собрание идет игрок, расспрашивая (и) подбадривая себя: "Я выиграю!" (Но) игральные кости пресекают его страсть, они отдают противнику счастливые броски. // - Ведь игральные кости - крючковатые, колючие, порабощающие, мучающие, испепеляющие. Они дарят, как ребенок, победителей они поражают снова. Рвением игрока они обмазаны медом. // - Резвится стая этих (игральных костей) числом трижды пятьдесят, чьи запасы непреложны, как (законы) бога Савитара. Не склоняются они перед яростью даже могучего. Даже царь делает им поклон. //- Они катятся вниз, прыгают вверх, без рук они одолевают того, у кого есть руки. Неземные угли, брошенные в желобок, они сжигают сердце, хотя и холодные. // - "Не играй с костями, вспахивай ниву, наслаждайся имуществом"» /.../ // - "Заключите же дружбу! Помилуйте нас! Не привораживайте нас (так) сильно (своим) ужасным (колдовством)! Да уляжется ваша ярость и враждебность! Пусть другой будет в сетях коричневых!" - такими рисуются игральные кости и попавший в их власть игрок в гимне X, 34. О ритуальных корнях игры в кости (гадания) и о связи игры с космологическим устройством мира см. в другом месте76. Разумеется, существовали и другие игры, в частности, детские, предполагавшие некие игральные "вещи", инструменты игры, но РВ о них ничего не сообщает, что вполне естественно: упоминание о них могло бы быть сделано лишь случайно.
То же может быть сказано и о некоторых других вещах и даже их классах, но все-таки эти лакуны едва ли могут быть названы случайными и с точки зрения "ведийского" сознания, для которого подлинно реально и бытийственно оправдано лишь то, что входит в основной священный текст всей эпохи; о реальности того, что не вошло в этот текст, можно говорить лишь в условном модусе, как о некоей мнимости, находящейся вне системы подлинных ценностей. Текст оказывается "сильнее" и подлиннее того, что представляется реальным сознанием современного человека. Меру реальности и подлинности задает сам текст, и нечто становится "вещью" с санкции текста: священный текст требует адекватной ему "вещи", которая не может не тяготеть к "заражению" священным.
Основной модус вещи, говоря словами Гейдеггера, в ее веществова-н и и. Вещь веществует или, иначе, то, что веществует есть вещь. "Вещество-вать" значит не просто быть вещью, являться ею, но становиться ею, приобретать статус вещи, отличаясь от вещеобразного нечто, к которому не применим предикат веществования. Но "веществовать" значит и оповещать о вещи, т.е. преодолевать ее вещность, превращаясь в знак вещи и, следовательно, становясь элементом уже совсем иного пространства - не материально-вещественного, но духовного. Слово отсылает к лежащей ниже его вещи, выхватывая ее как луч света из тьмы бессловесности, но то же самое слово уводит от вещи к находящейся выше его идее, тем самым спиритуализуя эту вещь. Оба эти полюса с особой рельефностью обозначены в тексте РВ, хотя инерция сознания иного типа, нежели ведийское, ставит многочисленные преграды на пути к узреванию этих полюсов и всей той ситуации, которая определяется ими.
О СОМЕ В РИГВЕДЕ(Т.Я. Елизаренкова)
Сома наряду с Агни и Индрой является одним из трех основных богов в РВ. Ему специально посвящена мандала IX (гимны 1-114), несколько гимнов за ее пределами: I, 91; VIII, 48 и 79; X, 25; и в нескольких гимнах Сома входит в состав парного божества, к которому обращен гимн: I, 93 - Агни-Сома, II, 40 - Сома-Пушан, VI, 74 - Сома-Рудра (гимн IV, 28, где поэт обращается к Соме и к Индре, фактически посвящен восхвалению Индры). В этой последней группе гимнов индивидуальные свойства Сомы выражены неотчетливо - обычно преобладают характерные особенности второго бога. Отдельные стихи, связанные с Сомой, достаточно часто встречаются в гимнах другим богам.
Между Сомой за пределами мандалы IX и Сомой этой мандалы существует важное различие. Сома мандалы IX тесно связан с ритуалом приготовления напитка бессмертия - амриты (amfta-) из сока, который выжимают из растения1. В основе всех поэтических образов лежат ритуальные действия жрецов. Гимны же и стихи Соме за пределами этой мандалы с ритуалом непосредственно не связаны, и, как указывает Л. Рену2, речь там идет о Соме-боге, а не о Соме-растении, хотя бог этот охарактеризован весьма слабо и напоминает то Индру, то какого-либо другого бога.
Божество, к которому обращена мандала IX, называется Сома-Павамана (soma- pdvamana-) "Сома очищающийся" (вторая часть имени - причастие от глагола рй- "очищать"). Момент, когда выжатый камнями сок растения проходит через фильтр-цедилку из овечьей шерсти, на которой остаются все твердые части - волокна и проч., считается центральным в ритуале: с этого момента Сома становится амритой. Вся мандала IX пронизана игрой на различных образованиях от корня рй- (личных формах этого глагола, причастиях pdvamana-, punand-, рйуатапа-, существительном pavitra- "цедилка"3), который является своего рода музыкальным ключом к ней, в то время как эта игра полностью отсутствует за пределами мандалы IX.
Тот факт, что гимны Соме практически отсутствуют в наиболее древней части собрания - "фамильных" мандалах (П-VII), не мог не привлечь внимания исследователей. Общепринятое его объяснение состит в том, что гимны, связанные с ритуалом приготовления Сомы, были извлечены из "фамильных" мандал и в литургических целях объединены в отдельную мандалу, тем более что авторы гимнов мандалы IX принадлежат к тем же семьям, что и авторы "фамильных" мандал. С "фамильными" мандалами объединяют мандалу IX и некоторые завершающие гимн рефрены, являющиеся своего рода "печатью" поэтов - ри-ши, принадлежавших к одной семье4.
Наиболее распространенная в настоящее время точка зрения на место манда-лы IX в РВ такова: эта мандала сложилась позднее, чем "фамильные", но гимны, входящие в ее состав, могут принадлежать и к чрезвычайно древнему слою, тем более что культ священного растения Сомы/хаомы относится к общему индоиранскому периоду5. Существование же определенной связи между мандалами IX и VIII - наличие некоторых общих стихов - говорит, скорее всего, в пользу того, что как единый цикл гимнов мандала IX могла сложиться сравнительно поздно.
Мандалу IX отличает от других мандал РВ ряд особенностей структуры и содержания. Это единственная в РВ мандала, посвященная одному божеству, а не многим, причем этому божеству, Соме-Павамане, больше не посвящены гимны ни в одной мандале. Гимны мандалы IX расположены по другим принципам, чем во всех остальных мандалах: они расположены в соответствии со стихотворными размерами, в то время как в "фамильных" мандалах существует последовательность богов: сначала гимны Агни, затем Индре и т.д., а в остальных мандалах критерием является авторский принцип - имена авторов (иногда явно недостоверных) донес до нас перечень их в Анукрамани.
Гимны мандалы IX по своему содержанию привязаны к ритуалу. Исключение составляет группа гимнов, замыкающих эту мандалу, - гимны 109-114, которые единодушно рассматриваются исследователями как приложение. При всей своей ритуальной обусловленности гимны Соме-Павамане не дают представления о строгой последовательности ритуальных действий, и требуется реконструкция на основании многих гимнов для того, чтобы восстановить ход ритуала во времени. Авторы этих гимнов, лишенных сюжета, постоянно перескакивают от метафорического и символического изображения одного момента ритуала к другому, снова и снова возвращаясь к уже сказанному, и различить линейную последовательность ритуальных действий в этом калейдоскопе весьма нелегко. Сома отражен в этих гимнах только как ритуальная субстанция: начиная с выжимания сока давильными камнями из замоченных стеблей растедия и кончая вкушением напитка бессмертия. При этом, как отмечает Рену6, и о Соме-растении, и о Соме-напитке сказано далеко на все. О предыстории Сомы на основании гимнов мандалы IX мы не узнаем ничего. О том, что орел унес с неба, с высокой вершины, растение Сомы, и что в орла стрелял из лука стрелок Кришану, выбив у него маховое перо, мы узнаем за пределами мандалы IX из гимнов IV, 26 и 27. Смутные намеки на лунную природу Сомы встречаются в поздней части РВ в свадебном гимне X, 85 - вообще же это более поздняя идентификация7, а в мандале IX Сома нередко отчетливо отождествляется с солнцем.
Еще одна особенность гимнов Соме-Павамане заключается в отсутствии каких-либо мифологических сюжетов, связанных с этим персонажем. Можно сказать, что Сома-бог вообще очень слабо входит в мифологию РВ. Описание его свадьбы с дочерью Солнца Сурьей относится к хронологически самому позднему пласту РВ - мандале X. Если Сому и называют иногда "убийцей Вритры" (vrtrahdn- - характерный эпитет Индры)8 или упоминают его в связи с открыванием пещеры с коровами (миф Вала9), то здесь имеет место перенос на Сому героических деяний Индры и ничего более.
Содержание гимнов Соме-Павамане в высшей степени монотонно, что вполне естественно, учитывая, с одной стороны, соотнесенность этих гимнов с одним и тем же ритуалом и отсутствие каких-либо мифов, с другой. Гимны этой манда-лы напоминают упражнения на одну и ту же заданную тему. Это разные варианты одного содержания - восторженное, преувеличенное и метафорическое изображение ритуала приготовления амриты. Сюжеты в этих гимнах не разрабатываются, описания линейной последовательности событий нет. Рену назвал такой принцип построения текста циклической композицией10. В гимнах повторяются отдельные стихи и формулы или же разрабатываются их многочисленные варианты.
Гимны мандалы IX обладают, как не раз отмечалось исследователями, некоторыми специфическими особенностями языка. Среди личных глагольных форм перфект встречается сравнительно редко, а аорист, наоборот, весьма часто. Перфект, как известно, в основном своем значении выражает состояние, длящееся в своих результатах, а аорист - точечное действие, произошедшее в недавнем прошлом, т.е. прошлое на глазах у зрителя, что вполне соответствует ситуации ритуала. Например, IX, 17, 1: "Как реки - низиной, / Бурные, убивающие врагов / Соки Сомы потекли (аог.), стремительные"; или IX, 109,19: "Выпущен (аог. pass.) конь-победитель через цедилку, / Сома в тысячу потоков для Индры".
Для синтаксиса этой мандалы характерен асиндетон: последовательность коротких независимых предложений без союзов; подчинительная связь используется мало - обычно это бывают определительные придаточные предложения (совсем редко придаточные выражают причину, цель и следствие). Широко распространены обороты сравнения, причем частица сравнения иногда бывает опущена (что приводит к размытости границ между сравнением и идентификацией). Часто встречается нанизывание определений, в том числе причастных (моделью служит часть имени бога pdvamana-), и приложений. Для этой мандалы (в отличие от других) не характерны ряды эпитетов прославляемого божества в вокативе. Весьма ограничен круг лексики мандалы IX, при этом она нередко бывает соотнесена и с ритуалом, и с космосом.
Чисто лингвистическая характеристика Сомы в РВ (прежде всего в мандале IX) может тоже пролить некоторый свет на то, как ведийцы представляли себе это божество. Само имя soma- является существительным мужского рода, произведенным от глагольного корня su- "выжимать" (sc. сок из растения) с помощью не очень продуктивного суффикса -та-, который образует существительные как с абстрактным, так и с конкретным значением. Это ритуальное название жертвенной субстанции, из которой выжимают сок. При этом слово soma- обозначает одновременно и растение, из которого выжимают сок, и самый сок, и бога, представляющего собой персонификацию этого сока, и далеко не всегда в гимнах легко эти значения различить11, например, в IX, 12, 5: "Сома, который помещен / Внутри кувшинов, в цедилку, - / Его держит сок (indu-) в объятьях"; или в IX, 61, 24: "Поддержанные тобой, с твоей поддержкой, / Да будем мы теми, кто преодолевает препятствия! О Сома, следи за заветами!" Таким образом, мы знаем только ритуальное обозначение той жертвенной субстанции, из которой выжимали сок, а бытовое название этого растения остается неизвестным. Кроме того, в качестве названия Сомы может употребляться причастие от корня su- sutd-, букв, "выжатый" (sc. сок) - существительное мужского рода.
В РВ употребляются и другие названия Сомы. Одно из них атдй- т. 1) растение Сомы (обычно его переводят как "стебель Сомы") и 2) сок Сомы. Это слово восходит к общей индоиранской эпохе12. Другое название - dndhas- n. 1) растение Сомы, побег и 2) сок Сомы, еще более древнее - оно относится к общеиндоевропейской эпохе13. Все эти три названия употребляются в гимнах в том или в другом значении, которое не всегда ясно из контекста, мало того - они могут комбинироваться друг с другом. Например, в гимне Агни IV, 1, 19: "Он словно пробуравил чистое вымя коров, / (Добыв молоко,) очищенное, словно вылитый сок {dndhas-) растения Сомы (атдй-)". Ср. однако, VII, 98, 1: "Адхварью, принесите в жертву красноватый выжатый / Сок Сомы (атдй-) для быка людских поселений!" или VIII, 24, 16: "Налей же более пьянящего, / Чем мёд, соку (dndhas-), о адхварью!" Очень употребительным названием сока Сомы является indu- m. "капля" (только в применении к Соме) и более редкое drapsd- m. id. (также о других жидкостях: дожде, семени и метафорически).
Для языкового портрета Сомы показательно, с помощью каких глаголов описываются действия самого этого божества и действия жрецов в отношении него. Чтобы легче было понять образность в описании Сомы, следует напомнить, какие реальные обрядовые действия лежат в основе этой образности. Стебли Сомы замачивали в воде, они набухали, из них выжимали сок давильными камнями. Он очищался через цедилку, его смешивали с добавлениями (водой, коровьим молоком, кислым молоком, взбитым ячменным зерном), он стекал в сосуды. Его пили, он "опьянял" (вызывал радостное возбуждение, прилив сил, галлюцинации). Гимны мандалы IX отражают в основном ритуал с того момента, как выжимают сок. О том, что предварительно стебли замачивают, они набухают (йруа-,ргаруа-), их прополаскивают (й dhav-), встречаются лишь единичные упоминания. Процесс выжимания сока кодируется очень употребительным глаголом su-, при котором в качестве объекта (Сому выжимают) или субъекта (Сома выжимается) могут быть все три обозначения растения: soma-, атдй- и dndhas-. Другой глагол, кодирующий действие выжимания Сомы, - это duh- "доить". Жрецы доят растение Сомы, или Сома доится (медиальный залог). Употребление этого глагола явно или имплицитно восходит к доению коровы. Ср., например, I, 137, 3: "Для вас двоих, как ту утреннюю корову, / Они доят стебель (атдй-) камнями, / Сому доят камнями". То обстоятельство, что слово soma- существительное мужского рода, а его денотат изображается как олицетворение мужской силы: любовник, производитель и т.п., никак не нарушает структуры образа с точки зрения ведийских поэтов. Например, IX, 85, 10: "Прозорливцы выдаивают из быка, пребывающего на горе, / Каплю, возросшую в водах, в океане" (в оригинале двойной вин. пад. при глаголе duh- "доят быка... каплю"). Сома доится соком, молоком, медом, благами для своих почитателей. В этой связи не раз упоминается "вымя" (udhan-) Сомы, под которым может подразумеваться как пресс для выжимания Сомы в ритуале, так и грозовая туча на небе, дающая дождь.
После того как сок выжали, то, что с ним происходит, описывается с помощью многочисленных и разнообразных глаголов движения. Он движется (/-, уа-, gam-, ga-), течет, струится (ars-, ksar-, sar-, syand-, ri-), растекается кругами (pari sru-), разливается (pari sic-), проходит через цедилку (dti i-f ksar и т.д.), бежит (dhanv-, dhav-), торопится, спешит (hi-), выступает (kram-), сам всё приводит в движение (Jr-,prd~ir-): волну сока, струи молока, с которым его смешивают, награду, богатство, речь поэта, посылает дождь с неба (pari sru), входит, проникает (a vig-), усаживается в сосудах (n(sad-). Все эти виды движения контролируются жрецами, которые приводят его в движение (рга ~ir-), выпускают мчаться (srj-), погоняют (я/-), торопят (hi-), направляют (yam-), ведут (vi rii-), хватают (grabh-), разливают (pari sic-). В функции жрецов может также выступать молитва, тоже приводящая в движение и поторапливающая Сому. Те же глаголы движения употребляются для описания космического кругооборота Сомы, когда с земли, с места жертвоприношения он поднимается к богам: "идет на свидание с богами", "восходит на колесницу Солнца", "влезает на спину неба" и т.п. Следует также отметить, что Сома ныряет (vi gah-).
Центральный момент ритуала - очищение Сомы, когда он проходит через сито из овечьей шерсти, кодируется глаголом рй- "очищать", на котором, как уже говорилось, построена вся звуковая игра мандалы IX. Сома очищается (private), и его очищают жрецы (pundnti). Соотношение этих двух основ презенса от глагола рй- заслуживает внимания. Вторая основа с суффиксом -пй- имеет переходное значение и употребляется большей частью с активными окончаниями. Прямой объект при этой глагольной основе выражают слова, обозначающие Сому или поэта, обращающегося с просьбой к Соме (или к другим богам) очистить его или его священное слово, т.е. дать ему вдохновение (ср. IX, 67, 22-27). Например, IX, 109, 11: "Этот сок твой выжиматели очищают (pundnti) / Для опьянения, Сому для великого блеска", или IX, 67, 27: "О Bee-Боги, очистите (punitd) меня!" Первая же основа с тематическим гласным, употребляющаяся почти исключительно с медиальными окончаниями, может иметь как непереходное значение "очищаться", так и переходное: "очищаясь, давать (какие-либо блага)", "очищением добывать" (питье для Индры, а для адептов дождь с неба, счастье, богатство, долгий срок жизни и т.п.). Например, IX, 3, 10: "Выжатый (сок) очищается (pavate) потоком"; или IX, 96, 14: "Очищайся (pavasva) в сто потоков (, принося) дождь с неба" (букв, "очищай дождь [вин. пад.] с неба"). Нередко переходное значение этой основы усиливается наречием-префиксом й. Например, IX, 35, 1: "Принеси нам, очищаясь (й ... pavasva) потоком, О Павамана, обширное богатство!" Такого рода дифференциация оттенков переходного значения необычна, и выделяет глагол рй-, занимающий центральное положение в манда-ле IX, среди прочих многоосновных глаголов этого типа.
Другой глагол, кодирующий действие очищения Сомы, это mrj- "чистить" (коня скребницей), "начищать", "полировать", "стряхивать", "гладить", "украшать". Он описывает действия жрецов в отношении Сомы скорее метафорически, так как* навевает образ коня, с которым Сома нередко сравнивается. Например, IX, 8,4: "Начищают тебя десять пальцев", или IX, 17, 7: "Это тебя, коня-победителя, мужи / Вдохновенные, ищущие помощи, / Помыслами начищают для службы богам".
Описание того, как текут струи Сомы, достаточно преувеличены. Шум от их течения передается группой глаголов, обозначающих громкое звучание: Сома подает голос (iyarti vacam), громко ревет (ги-), мычит {та-, vag-), ржет (krand-), шумит (пай-), гремит (stan-).
Когда жрецы смешивают процеженный сок с добавлениями, прежде всего с коровьим молоком, действие это называется abhi gfi- "смешивать", "готовить". Это нейтральное обозначение, а преобладают метафорические. Струи молока в гимнах мандалы IX называются "коровами" (go- pi.). Сома изображается как бык, который соединяется с коровами (sum nas-), а коровы ласкают его. Другое направление, в котором развиваются метафоры, относится к цветовому изображению Сомы. Жрецы одевают (vas- caus.) Сому в цвет молока, он покрывается (vya-) белой одеждой, одевается (vas-), делает коров своим праздничным нарядом (nirnij-). Поэты "одевают" Сому в молитву.
Подобно солярным божествам, Сома ярко сверкает (di-, vi dyut-, viraj-), он, как солнце, находится надо всем (updri stha-). Кроме того, в космогоническом плане Сома создает свет - зажигает его (rue- caus.), порождает (jan-) высокий свет неба, светлые пространства, солнце в воде. И, как солнце, Сома, которого иногда называют небесной птицей, смотрит вниз (ava caks-) на землю, озирая (vi caks-, prdti caks-, abhi рад-) все вокруг, рассматривает (pari рад-), замечает (апи рад-). Он бодрствует (jar-), наблюдая за обетами, за общиной.
После смешения с добавлениями Сома становится вкусным (svad-), и его пьют (ра-) боги (Индра, прежде всего) и люди. Воздействие Сомы на того, кто его вкусил, передается глаголом mad- "приходить (приводить) в радостное возбуждение", "опьянять(ся)", "воодушевлять(ся)", который может иметь как непереходное, так и переходное значение. Боги опьяняются (mad-) Сомой, и Сома опьяняет (mad-) богов. Иногда в гимнах говорится, что сам Сома опьяняется, например, в IX, 47,1: "Опьяняясь, он возбуждается, как бык" (mandand ud vrsdyate), что он радостно возбуждается (hrs- IX, 70, 5), веселится (mud- IX, 71, 3), радуется среди богов (ran- IX, 107, 18). Другой глагол, выражающий воздействие Сомы, cud-"заострять", "воспламенять", "воодушевлять" (бога - на дарение адептам, адептов - на состязание), в словаре мандалы IX употребляется гораздо реже.
Типичный глагол, выражающий воздействие Сомы, - это vrdh- trans, "увеличивать", "множить", "подкреплять", "усиливать" (но также и intr. "увеличиваться", "возрастать", "усиливаться"). Сома усиливает Индру, хвалебные песни поэтов, умножает океан (небесных вод). Но глагол этот в непереходном значении описывает изменение состояния самого Сомы: он возрастает от истины (rtd-), усиливается благодаря хвалебным песням. Круговой характер этого действия хорошо иллюстрируется следующими примерами, взятыми из одного и того же гимна - IX, 61, 23: "Очищаясь, усиль наши песни" (рипапд vardha по girah) и IX, 61, 14: "Это его пусть усилят наши песни" (tdm id vardhantu no girah') ["его" - т.е. Сому].
Космогонические действия Сомы описываются в основном теми же глаголами, что и у других великих богов РВ: он порождает (Jan-) пространство, богов, свет, разъединяет два мира, т.е. небо и землю (vi stambh-), пробуравливает источник (abhi trd-) и т.п. Последнее действие характерно прежде всего для Индры, героя мифов об убийстве Вритры и мифа Вала. Сходство в описании с Индрой этим не ограничивается - Сома изображается как воин, который убивает {кап-) врагов и ракшасов, хочет захватить (sa- des.) добычу, завоевывает (//-) славу, награду, богатство.
Как и других богов, Сому просят о том, чтобы он дал (dha-, da-) богатство и блага, славу, мужское потомство и пр. Характерные просьбы к Соме заключаются в том, чтобы он сделал адептов лучше (vdsyasah кг-) и сделал их бессмертными (amftam кг-). Самого Сому в РВ называют amfta- "бессмертным" или "напитком бессмертия" (ср.р.), таким образом, и здесь имеет место некое циклическое действие, охватывающее божество и его адепта.
Сома определяется в РВ многочисленными эпитетами14. Для его лингвистического портрета полезно выделить, в первую очередь, те из них, которые характеризуют только это божество. Прежде всего это причастия, образованные от разных основ тех глаголов, которые кодируют основные ритуальные действия: su- "выжимать", (s(u)vand- "выжатый", sutd- id. и рй- "очищать", pdvamana- "очищающийся", punand- id. Далее это группа прилагательных, образованных от глагола mad- "приходить (приводить) в радостное возбуждение", "опьянять(ся)" со значением, которое, не входя в детали, можно определить как "возбуждающий", "опьяняющий": madin-, madird-, mddistha- superl., mddya-, mddvan-, mandin-, mandi-, matsard-, matsardvat-, matsarin-. Некоторые из них обладают конверсив-ным значением, т.е. перемещением логического акцента при сохранении исходного лексического значения - в данном случае в зависимости от того, кто является субъектом действия: Сома или тот, кто его пьет (бог или смертный). Таков, например, эпитет mddya- "опьяняющий" (о Соме), "любящий опьянение" (об Ин-дре), который его пьет - ср. II, 14, 1: "Адхаварью! Несите Сому для Индры, лейте чашами пьянящий напиток (mddyam dndhah) и VIII, 2, 25: "Выжималыцики, размешивайте / Самого удивительного Сому / Для любящего опьянения (mddyaya) отважного героя!" (т.е. для Индры). Такого рода конверсивные значения, распределенные по разным сферам этого культового памятника, весьма характерны для значительной части лексики РВ15.
Еще два эпитета Сомы характеризуют его вкус: mddhu- "сладкий", "медовый", (а также довольно часто существительное "мед" ср.р.) и svadu- "восхитительный", "вкусный", "сладостный" (ср. глагольный корень svad- "быть вкусным"). Оба они дают эмоциональную оценку этому напитку и не должны пониматься буквально. Из гимнов РВ известно, что вкус чистого, неразбавленного сока бывает резким, вяжущим (fivrd-), а медовым его называют после того, как добавили к нему молока, простого или кислого. Скорее всего, этот эпитет употребляется здесь в метафорическом смысле, засвидетельствованном и в других ман-далах РВ. Так, например, в X, 64, 9 поэт, обращаясь к рекам Сарасвати, Сараю и Синдху, говорит: "Дайте нам (своим) пением жирное сладкое молоко!" Эпитетом "сладкий" (mddhu-) в РВ может определяться дождь, который Маруты приносят с неба, расплавленный жир, который возливают в жертвенный костер. Столь же метафорически употребляется и эпитет "вкусный", "сладостный" (svadu-). Например, в VIII, 48, 1 говорится: "Я приобщился к сладостному (svadu-) напитку жизни, мудрый, / (К тому,) кто доброжелателен, кто лучше всех находит широкий выход, / К кому все боги и смертные / Сходятся вместе, называя (его) медом (mddhu-)".
Исключительно Соме принадлежит также эпитет daksasudhana-, сложное слово, которое, когда речь идет о самбм Соме, значит "осуществляющий свою силу действия" (например, при космогонической деятельности, как в IX, 101, 15), а когда имеются в виду боги, пьющие Сому, эпитет означает "направляющий к цели силу действия (богов)", как в IX, 25, 1.
Следует отметить также несколько эпитетов, определяющих наряду с Сомой и других богов. Среди них vicaksand- "смотрящий далеко", "прозорливый" является эпитетом Сомы по преимуществу (Сому определяет около 20 раз, других богов - единично). Исходный глагольный корень caks- "смотреть", употребляемый с разными префиксами, кодирует одно из характерных действий Сомы. Он входит также в состав эпитета - сложного слова nrcdksas- "со взглядом мужа" (или "со взглядом героя"), "смотрящий на мужей". Это эпитет в равной мере Сомы и Агни, а также солярных богов и иногда людей. Эпитет vicarsani- делят между собой Сома, Агни и Индра, изредка и другие боги. Так как его этимология окончательно не установлена16, встречаются разные толкования его значения. Большинство исследователей передает его как "очень деятельный", "очень подвижный". Это значение вполне соответствует описаниям Сомы в мандале IX как постоянно движущегося и очень активного. Эпитет иди- "быстрый", "стремительный" определяет Индру, Вату и Сому, когда он течет потоком. Чаще же всего это эпитет коней и птиц в РВ.
Особого внимания заслуживает эпитет Сомы jugrvi- "бодрствующий", "бодрый" (глагол jar- "бодрствовать"), так как на основе его толкования делались попытки идентифицировать растение Сома17. Этот эпитет определяет приблизительно в равной мере Сому (10 раз) и Агни (9 раз), один раз Индру, три раза молитву и жертву. Из 23 случаев употребления в РВ три раза, всегда в применении к Соме, это прилагательное значит "бодрящий". Грассман в "Словаре к Ригведе" так поясняет оттенки значений этого слова: "бдительный (wachsam)" - 1) об Агни как о неугасающем, но также как о бдительном защитнике дома; 2) бдительный, живой (regsam) о Соме; 3) об Индре; 4) бдительный, т.е. неослабевающий (nicht ablassend) - о молитве и жертвоприношении18. Это весьма точное описание распределения значений слова jagrvi-в связи с Сомой очень близко к тому, которое этот эпитет имеет в связи с Агни, т.е. "непрекращающийся". Например, в IX, 106, 4: "Мчись вперед, о Сома бодрствующий, / Для Индры, о капля, растекайся вокруг!" Есть контексты, где прилагательное jugrvi- встречается в тех же конструкциях, что и глагол jar-. Например, в IX, 44, 3: "Этот бодрствующий среди богов / Идет в цедилку, когда выжат" (или "Этот наблюдающий за богами"). Наконец, в трех случаях jugrvi- в РВ имеет переходное значение, т.е. включает в свою семантику не только субъект, но и объект действия. Например, в IX, 107, 12: "Молоком стебля бодрящий (jugrvi-), как хмельное (питье), / (Ты течешь) в сосуд, сочащийся медом" (то же значение в III, 37, 8 и X, 34, 1). Никакие иные значения jugrvi- в гимнах РВ непосредственно не засвидетельствованы.
Связь Сомы с поэтическим искусством отражают его эпитеты vipra- "вдохновенный", т.е. "певец", "поэт" и kavi- "одухотворенный", "мудрый"; т. "мудрец", "поэт". Эти эпитеты определяют и многих других богов, прежде всего Агни. Для Сомы эта связь имеет особую природу: с одной стороны, он сам вдохновенный поэт, с другой же, у смертных поэтов он увеличивает и заостряет поэтическую силу. Ср., например, IX, 84,5, где говорится: "Завоевывая богатства, очищается действенный сок, / Вдохновенный поэт с поэтической силой, радующийся солнцу" и IX, 62, 25: "Очищайся как (идущий) впереди речи, / О Сома, с (твоими) яркими поддержками, / Давая (нам) все поэтические силы!" Следует еще напомнить, что Сома усиливает поэтические песни поэтов, а они в свою очередь усиливают самого Сому (см. выше в связи с глаголом vrdh- "усиливать").
Особую группу составляют цветовые эпитеты Сомы. В гимнах РВ не раз упоминается цвет сока на разных стадиях его приготовления. Вообще надо иметь в виду, что цветовой код занимал важное место в модели мира ариев РВ19 и что различение цветов в спектре осуществлялось, скорее всего, по признакам яркости-тусклости, интенсивности-бледности цвета20. Кроме того, отдельные части этого кода определялись мифологической системой всего памятника.
Из цветовых эпитетов Сомы самым частым является hdri- "желтоватый", "золотистый". Он передает также в РВ цвет Агни, Сурьи, Савитара, молнии, коней различных богов. Последнее употребление заслуживает особого внимания, потому что hdri- обозначает также конскую масть - буланый, и как существительное - буланого коня. Этот эпитет служит отправной точкой для идентификации или сравнения Сомы с конем. Ср., например, такие нерасчлененные образы золотистого сока / буланого коня, как в IX, 80, 3: "Играя, разливается золотистый мужественный скакун", или в IX, 96, 24: "Буланый приведен в воды, обладатель многих желанных даров. / Он громко заржал в кувшине у (людей,) преданных богам". В последнем примере возможность понимания в двух планах усиливается тем, что второй эпитет puruvura- "обладающий многими желанными дарами" имеет омоним со значением "обладающий пушистым хвостом".
Остальные цветовые эпитеты гораздо менее употребительны. Неразбавленный сок Сомы изображается как babhru- "красновато-коричневый" или агипа-"красноватый", "светло-коричневый". Ср. IX, 45, 3: "И тебя, красноватого (arund-), мы умащаем / Коровьим (молоком) для опьянения". Красноватой называют также ту жертвенную субстанцию, из которой выжимали сок, правда, упоминания об этом встречаются в поздней мандале X (X, 94, 3 и X, 144, 5). Иногда в тексте гимна мандалы IX могут встретиться подряд два цветовых эпитета, определяющих цвет Сомы: hdri-, babhru- в IX, 98, 7; babhrii-, arund- в IX, 11, 4; hdri-, arusd- "красный", "пламенный" в IX, 89, 3.
Смешение выжатого сока с молоком в цветовом коде изображалось как приобретение им нового, сакрального цвета. Ранее упоминалось о том, что эта стадия ритуала метафорически описывалась как надевание Сомой своего светлого сверкающего праздничного наряда. С этого момента начинается мифологизированное описание цвета Сомы. Ср. IX, 71, 8: "Он создает себе сверкающий облик (tvesdm rupdm-): это цвет (vdrna-) его". Сома окрашивается теперь в гимнах мандалы IX в яркие, светлые, сверкающие тона (gukrd- "светлый", "светящийся", "чистый"; giici- "сверкающий", "светлый", rugat- "светлый", "белый" и др.). С молоком смешивается выжатый сок после того, как его процедили через сито из овечьей шерсти, и он стал ритуально чистым напитком бессмертия богов амритой. Это главное действие в ритуале рассматривалось как повторение акта творения вселенной. Отсюда происходят и космогонические деяния Сомы - прежде всего порождение света. Например, IX, 97, 41: "Он породил свет у солнца, (этот) сок". Представления о мире бессмертия у ведийских ари-ев были связаны со светом. В гимне IX, 113 поэт просит Паваману сделать его бессмертным там, "Где немеркнующий свет, / В (том) мире, где помещено солнце" (стих 7), "Где миры, полные света" (стих 9), "Где высшее место солнца" (стих 10). Таким образом, картина ослепительного мира бессмертия включает в себя также цвет сока, с того момента, как он становится сакральным. Этим и объясняется наличие в мандале IX таких космогоническо-ритуальных световых изображений Сомы, как в IX, 66, 24-25: "Павамана породил высокий закон, / Ясный свет, / Разбивая черный мрак. // У Паваманы, мощно разбивающего (мрак), / У золотистого, выпущены мчаться яркие (струи), / Быстрые, с мерцающим блеском".
Стилистически мандала IX также выделяется среди других мандал РВ. Поэтика этого текста, посвященного восхвалению обожествляемого сока священного растения в то время, как из него готовят напиток бессмертия, отмечена рядом специфических особенностей. Если проанализировать эти особенности по отдельности, выяснится, что они встречаются и в других мандалах РВ-'самхиты, специфика данной мандалы создается тем местом, которое они занимают в ее поэтике, - а о самостоятельности таковой можно говорить с полной уверенностью, - и их соотношением друг с другом21.
Одна из особенностей этой мандалы, которая бросается в глаза, заключается в том, что многие ее контексты соотнесены одновременно с ритуалом и с мифологией, или же, говоря иными словами, с точки зрения современного интерпретатора, часто бывает неясно, с чем хотел соотнести тот или иной контекст ведийский поэт.
Возможности для такого неоднозначного построения гимнов таятся в мифологических представлениях о Соме в РВ. В гимнах упоминаются Сома земной -священное растение, которое приносят в жертву богам, выжимая из него сок и готовя напиток бессмертия амриту, и Сома небесный, местопребывание которого находится на высшем небе, где таится мистический источник - место зарождения дождя. Сома совершает космический кругооборот: приготовленный на месте жертвоприношения ("на пупе земли", как его называют риши) сок, возлитый в жертвенный костер, поднимается вместе с дымом на небо, пересекая воздушное пространство. С неба же он возвращается на землю в виде дождя, дающего силу земному растению. Сома в связи с этим рассматривается как оплодотворяющая влага, которую называют то сливками, то семенем неба. К Соме также обращаются с просьбами дать мужское потомство и полный срок жизни. В разных контекстах его также отождествляют то с молоком, то с медом.
Граница между Сомой земным и Сомой небесным в гимнах РВ весьма неотчетлива. Местом, откуда происходит земной Сома, считается гора Муджават (mujavat-, в X, 34, 1 Сома называется maujavatd- "происходящий с [горы] Муджават). Сому называют "пребывающим на горе (giristhu-) и "растущим на горе" (parvatavfdh-). Надо, однако, отметить, что этим эпитетом определяется также и Вишну, и толпа Марутов. Гора помимо географического понятия представляет собой в РВ также идеализированное понятие из области космологии как высшая точка земли, наиболее приближенная к небу и символизирующая границу земли и неба22. А с неба, как известно, Сому похитил орел (IV, 26, 6; 27, 3), принеся его первому жертвователю, прародителю людей Ману. И, таким образом, в мифологии РВ "прародиной" Сомы считалось именно небо, а в небе, как показал X. Людерс, - небесные водяные потоки, сливающиеся в море, или в океан (samudrd- букв, "стечение вод")23. Солнечные лучи отождествляются с фильтром, через который проходит Сома. Мало того, когда употребляется слово "вершина" (sunu-), то может иметься в виду не только вершина горы, но и поверхность цедилки для Сомы в ритуале. Например, в IX, 26, 5: "Этого золотистого сестры / На вершине (sanav ddhi) поторапливают камнями, / Желанного, глядящего на многих", где золотистый - Сома, сестры - пальцы жреца, на вершине - на поверхности цедилки, камнями - давильными камнями пресса. Эти особенности восприятия Сомы поэтами Л. Рену объясняет так: руководящей мыслью для них было то, что Сома-Павамана, которого приготавливает жрец во время жертвоприношения, это и есть небесный Сома, очищающийся в космическом океане24. Здесь имеет место амбивалентность мысли, а не языка: образы ритуала поэт переносит на небо. Вот один из примеров подобного описания из гимна IX, 10. Стих 4: "Капли, выжатые для опьянения, / Мощно, в сопровождении песни, / Соки Сомы текут потоком". Стих 5: "Достигнув (сферы) Вивасвата, / Порождая утренние зори, Бхагу, / (Эти) солнца далеко протягивают сито". Если в стихе 4 речь идет о Соме земном, которого жрецы выжимают во время ритуала, то в стихе 5 автор плавно переключается на Сому небесного: поток выжатых капель течет на высшее небо - (сфера) Вивасвата - и совершает космогонические акции - "порождает". Жертвоприношение Сомы на земле рассматривается, таким образом, как повторение акта творения. Земная схема ритуала продолжает действовать и для Сомы небесного: его капли - солнца - протягивают свои лучи, образуя сито (ср. сито из овечьей шерсти в ритуале), через которое Сома очищается. В мандале IX немало стихов, соотносимых одновременно с Сомой земным и небесным. Например, в IX, 92, 4: "В твоем тайном (месте), о Сома-Павамана, / (Находятся) все эти боги, (числом) трижды одиннадцать. / По обычаям, тебя начищают десять (пальцев жреца) / На спине (цедилки) из овечьей шерсти, семь юных рек". Хотя цедилка из овечьей шерсти принадлежит земному ритуалу, семь потоков, или рек, в ведийской космологии связаны с небом25.
При таком синкретичном восприятии Сомы лексика ведийского ритуала, как уже упоминалось, может соотноситься в мандале IX с денотатами двух планов одновременно. Так, название одного из сосудов для сока Сомы {кода-) может обозначать также вместилище небесных вод. Например, IX, 86, 3: "Как скакун, посланный к награде, мчись / (Ты,) находящий солнце, к небесному сосуду (кодат divd), чья мать - давильный камень", где небесный сосуд - это туча, заключающая в себе дождь. Название же большой чаши для Сомы {сатй-), или чана, в двойственном числе может обозначать космическую пару Небо-и-Землю в образе двух чаш, например, в IX, 71, 1: "Золотистый делает себе головное украшение. Облако-молоко (он превращает) / В подстилку в двух сосудах (camvdr), священное слово - в праздничный наряд". Как отмечает в своем комментарии Рену26, Небо-и-Земля здесь являются чашами для Сомы. А в III, 55, 20о Небе-и-Земле сказано, что они - "обе великие соединенные чаши" (camva sarnici).
Круговорот в мифологии Сомы земного и небесного отражается в лексике мандалы IX в том, что целый ряд названий из области земной природы используется для описания как ритуала приготовления Сомы, так и его небесной ипостаси. Так, "скала" (ddri-) обозначает "давильный камень". Например, в IX, 11, 5: "Очищайте Сому, выжатого / Камнями (ddribhih), руками, приведенными в движение!" Кстати, это же слово может означать и грозовую тучу как скалу *-значение, засвидетельствованное прежде всего в связи с мифом Вала. Слова, обычно обозначающие реку (nadi-, sindhu-), выступают как символы разведенного сока Сомы, а слово samudrd- "море", "океан" может иметь денотатом то небесный океан, заключающий в себе Сому, то чан с Сомой, разбавленным водой. Ср., например, IX, 86, 8: "Царь ныряет в океан (samudrdm), в реки (nadyd); Он следует за волною вод, скрывшись в реках {sindhusu)". В таких выражениях устанавливается соотношение Сомы-сока растения, смешиваемого в ритуале с водой, и Сомы небесного. Слово ndbhas- "облако", "туча", "туман" может обозначать сок Сомы с добавлениями. Например, IX, 97, 21: "Вот так, о сок (Сомы), для приглашения к нам богов / Теки в чанах вокруг облака, вокруг стремнины (ndbho drnah)\"
Понятие цедилки, фильтра (pavitra-), очень важное для мировоззрения ведийских риши, широко употребляется в РВ метафорически. В гимнах мандалы IX с цедилкой связана кульминация ритуала: проходя через цедилку, сок очищается и становится священным. В прямом значении это слово встречается постоянно. Но в некоторых контекстах функция очищения (рй-) переносится на другие предметы и понятия. Так, в роли цедилки для Сомы могут выступать солнечные лучи. Например, IX, 86, 32: "Вот он окутался лучами солнца, / Протягивая тройную нить, как (это ему) свойственно". Как фильтр могут рассматриваться поэтические произведения, молитвы, сопровождающие выжимание сока. Например, IX, 15, 1: "Этот силой поэтической мысли движется через мелкое (сито)". Источник этих поэтических мыслей, сами поэты, тоже могут трактоваться как фильтр - они очищают в своем сердце поэтическую мысль, молитву, которая, в свою очередь, служит средством для очищения Сомы. Ср., например, такое высказывание в IX, 73, 7: "В протянутой цедилке с тысячей протоков / Поэты, хранители мудрости, очищают речь". Наконец, образ цедилки возникает и в связи с Агни, который в гимнах мандалы IX может весьма сближаться или даже отождествляться с Сомой. Агни своим пламенем-цедилкой очищает поэтическую речь, дает огонь вдохновления. Например, IX, 67, 23: "Та цедилка, что у тебя в пламени / Внутрь протянута, о Агни, / Очисть через нее наше священное слово!"
В связи с фильтром-цедилкой в РВ встречаются мистические спекуляции -происходит их мультипликация до трех, причем это могут быть также и внутренние фильтры, средоточием которых является сердце. Известно, что Сома, когда его выпьют, "входит в сердце" - ср. VIII, 48, 12: "О отцы, (тот) сок Сомы, который выпит сердцем, / Бессмертный вошел в смертных". Сому неоднократно призывают войти к Индре в сердце. Сердце поэта в III, 26, 8 изображается как вместилище этих трех фильтров (по аналогии с цедилкой, через которую проходит сок Сомы): "Раз он очистил песнь тремя (очищающими) цедилками, / Сердцем находя путь к молитве, к свету, / Своими усилиями он создал себе высшее сокровище..."27 Эта же ситуация перенесена и на самогб Сому - ср. IX, 73, 8: "Он вложил себе в сердце три цедилки".
Метафорическое и символическое употребление лексики, связанной с Сомой в мандале IX, а также двойная референция многих описаний (их соотнесенность с ритуальной и с космологической сферой) создают темный, неясный, суггестивный стиль этой мандалы.
Еще одна стилистическая особенность мандалы IX заключается в крайних преувеличениях в описаниях ритуала. Обычные ритуальные действия приобретают в гимнах этой мандалы космические масштабы. Это преувеличения и зрительного, и звукового характера. Капли Сомы, стекающие из цедилки в сосуды, изображаются как бурные набухающие потоки (dhura-), как стремнина (drnas-); смешавшись с водой или с коровьим молоком, они становятся неиссякающими бушующими реками (паси-, sindhu-), которые впадают в море, или океан (samu-drd-). Сома-Павамана, как говорят поэты, ослепительно сверкает - ср. IX, 2, 6: "Блеском он состязается с солнцем"; IX, 64, 28: "С ослепительным блеском, / С красотой, окруженной восхвалениями, / (Бывают) чистые соки Сомы, смешанные с молоком". Как солярное божество Сому просят воссветить высокий блеск, великолепие (IX, 108, 9).
Сома в РВ очень "шумное" божество. Он громко подает голос, как и давильные камни, выжимающие его сок. В образе коня он громко ржет. Когда его изображают как быка в стаде коров (подразумевается сок Сомы и добавление из коровьего молока), он оглушительно мычит или ревет. Он шумит, а в небесной своей ипостаси, грохочет, как гром. Вот некоторые образцы подобных описаний - IX, 97, 13: "Рыжий бык громко заревел (abhikdnikradai) коровам, / Он движется, заставляя греметь (naddyan) землю и небо"; IX, 87, 8: "Гремя (stan-), словно молния с тучами с неба, / Струя Сомы очищается для тебя, о Индра".
Для стиля мандалы IX характерны многочисленные сравнения Сомы, незаметно переходящие в отождествления. Основания для таких сравнений-отождествлений бывают самые разные: их следует искать в особенностях ритуала, общих мифологических представлениях РВ и, по-видимому, также в реальной жизни (о чем судить современному интерпретатору уже значительно труднее).
Чаще всего Сома сравнивается или отождествляется с Солнцем / Сурьей. Он видом, словно солнце (IX, 54, 2), воссвечивает свет (IX, 49, 5), он солнце в водах (IX, 42, 1) и, как Сурья, находится над всеми мирами (IX, 54, 3). Сома - одновременно конь солнца (IX, 15, 5) и запрягает коня солнца Эташу (IX, 63, 8), а также рыжих кобылиц солнца (IX, 63, 9) - кстати, сам Сурья изображается в РВ таким же образом, выступая то как конь, то как возница, запрягающий коня. Потоки Сомы сравниваются с лучами солнца (IX, 64, 7), а те, в свою очередь, рассматриваются как цедилка для очищения Сомы (IX, 86, 32), и, наконец, в одном из контекстов говорится, что, едва родившись, Сома пропитал солнце своими лучами (IX, 97, 31). Сравнения с солнцем и метафорические изображения Сомы как солнца в мандале IX многочисленны и разнообразны, в то время как нет никаких признаков связи Сомы с луной в этой мандале. Таковую можно предположить только в поздней мандале X в свадебном гимне 85, где Сома является женихом, а Сурья (Suryu- f.), дочь солнца, невестой. Прочная связь между Сомой и луной устанавливается только в поздневедийский период.
Следующий по употребительности символ Сомы - это конь (ср. выше конь солнца). Ранее отмечалось, что жрецы "начищают" (/и/у-) Сому, как если бы он был конем (глагол, передающий действие чистки коня скребницей). Эта метафорика разрабатывается и с помощью существительных. Сому называют конем (dgva-), скаковым конем (dtya-), победителем на скачках (vajin-), тяжеловозом (vdhni-), упряжным конем (sdpti-), жеребцом (vfsan-). Процесс выжимания сока Сомы изображается как конские скачки. Жрецы погоняют (hi-) скакового коня, он громко ржет (krand-), стремительно бросается вскачь, мчится, преодолевает препятствия и достигает финиша, захватив награду. Картина ристалища и борьбы за награду, ожидающую в конце пути, постоянно возникает при описании обряда выжимания Сомы и приготовления амриты. Например, IX, 62, 18: "Этого (Сому), о выжиматели, выигрывающего ставку, / Быстрого, золотистого, приносящего награду (коня), / Погоняйте, чтобы (он) мчался к награде!", или IX, 74, 8: "Вот он (вошел) в белый, украшенный коровьим (молоком) кувшин, / Скакун, выигравший (заезд), вступил на борозду" (бороздой отмечался финиш) и др.
Основанием для этих сравнений и отождествлений служит, по-видимому, такая важная для Сомы характеристика, как быстрота, стремительность, с которой он, по описаниям поэтов, течет через цедилку в чаны - ср. многочисленные глаголы быстрого движения в словаре Сомы и эпитет ад й- "быстрый". Стремительность в изображении Сомы доминирует над конкретными ее воплощениями. Так, Сома - не только конь, запряженный в колесницу и стремительно мчащийся к финишу на ристалице (IX, 36, 1), но и быстрая колесница, участвующая в забегах (IX, 10, 1), и, наконец, правящий конем колесничий (IX, 16, 2). По этому же признаку Сома иногда сравнивается или отождествляется с птицей, особенно с большой хищной и стремительной типа орла или сокола (дуепа-).
Метафорическое обозначение Сомы как жеребца встречается в мандале IX очень часто. Оно связано с восприятием Сомы как олицетворения мужского начала. Слово vfsan- означает: 1) adj. "мужественный, сильный, оплодотворяющий"; 2) т. "мужественный мужчина, бык, жеребец". Те же значения имеет слово vrsabhd-, образованное оттого же корня28. И, наконец, uksdn- m. "молодой бычок" тоже неоднократно символизирует Сому29. Денотатами этих слов в РВ могут быть и многие другие боги, прежде всего Индра. Для Сомы же употребительность этих образов находит свое объяснение в разных сферах. В ритуале выжатый чистый сок Сомы смешивается с молоком, струи которого обозначаются словом "корова" (go- f.) во множественном числе. В противоположность коровам Сома трактуется как бык в стаде коров, которых он ласкает (nas-, nims-) и с которыми он соединяется (sdm gam-, sdm ksi-). Эта эротическая коннотация постоянно сквозит в изображении ритуала. В космологическом плане Сома принимает образ дождя, оплодотворяющей жидкости, которая изливается с неба на землю. Его называют "семенем неба" (IX, 74, 1). Наконец, как отмечает Рену30, есть и лингвистическая причина употребительности этих метафор: все предметы и понятия, связанные с Сомой в ритуале, выражены существительными женского рода: пальцы жреца (ksip- f.), вода (dp- f. pi.) и молоко (go- f. pi.), которыми его разбавляют; молитва (dhi- f.), которая сопровождает ритуал приготовления ам-риты, и хвалебная песня (gir- f.). Всё это делает более персонифицированными "участников" разных стадий ритуала и заменяет, как считает Рену, отсутствующую у Сомы мифологию.
Сому в РВ неоднократно называют царем (rujan-). Этим словом определяют в гимнах и целый ряд других богов: Митру, Варуну, Адитьев вообще, Индру, Аг-ни, Ашвинов и, наконец, Яму, который богом не является, а выступает как царь мертвых. Однако характер царствования Сомы значительно более сложен, чем это обычно бывает у богов. Растения (osadhi-) обращаются к Соме как к своему царю, и на всей земле они находятся под его властью (X, 97, 18-19 и 22), что понятно, поскольку сам он является растением. Но это растение обожествляемое, и его власть простирается гораздо дальше. Сома - царь рек (IX, 86, 33), царь богов и смертных (IX, 97, 24), царь мироздания (IX, 96, 10) и наряду с этим вполне конкретно царь жертвенной общины (IX, 97, 10 - vrjdnasya rhja). Как отмечает Т. Оберлис31, обладание Сомой гарантирует преимущества в принесении жертв, заключении договоров и союзов, т.е. гарантирует власть, необходимую для сохранения своего статуса. Именно похищение Сомы дало Индре возможность убить Вритру и утвердить господство "новых" богов-дэвов над асурами.
Для мандалы IX, по наблюдению Т. Оберлиса, характерно изображение Сомы в образе агрессивного царя, собирающегося в военный поход за добычей, причем это изображение умещается в рамках последовательных этапов ритуала приготовления амриты: стекание выжатого сока из-под пресса - выезд царя в военный поход, очищение сока через цедилку - преодоление препятствий на пути к победе, стекание сока в сосуды - нападение на укрепления противника, смешение с молоком - захват и раздача добычи32. Этот подход по-новому объсняет композицию мандалы IX, хотя предложенная система соответствий излишне жесткая и прямолинейная; этап очищения сока, его прохождения через цедилку, центральный в ритуале, видимо, может иметь более широкую сферу соответствий. Ср., например, IX, 78,4: "Сома очищается для нас, завоевывая коров, завоевывая колесницы, завоевывая золото, / Завоевывая солнце, завоевывая вбды, завоевывая тысячи". Или IX, 90, 3: "С отрядом героев, со всеми мужами, покоряющий / Победитель, захватчик богатств, очищайся, / (Бог) с острым оружием, с луком, быстрым в боях, / Не покоренный, (но) покоряющий врагов в битвах!" Как это свойственно стилю мандалы IX, отождествления перемежаются сравнениями. Например, IX, 90, 6: "Так очищайся же, словно царь, обладающий силой духа (и) неистовством, / Мощно поражая все злодеяния!"
Устойчивость этих соответствий поддерживается еще и тем, что как ритуальные действия, так и военный поход царя за добычей должны неизменно повторяться: ритуал, по представлениям ведийцев, воспроизводил некое изначальное действие, необходимое для установления порядка во вселенной, царь же должен был повторять свои успешные походы, чтобы не лишиться царской власти.
Еще одно сравнение / отождествление Сомы - это ребенок или молодое животное (gigu-, vatsd-), иногда зародыш (gdrbha-), а также юноша (yilvan-). To о Соме говорится, что он закричал, как новорожденный ребенок (IX, 74, 1), то его сравнивают с играющим ребенком (IX, 110, 10), то смешение сока с молоком принимает образ коров-матерей, лижущих своего теленка (IX, 86, 36), мычащих при виде него (IX, 13, 7). Сому называют зародышем вод (IX, 97, 41) и зародышем вселенского закона (IX, 68, 5). Все эти метафоры и сравнения представляют в РВ не только Сому. Ребенком, теленком и зародышем часто называют Агни, а юноша символизирует Индру, Марутов и Агни. Таким образом, метафорика Сомы и Агни в значительной степени совпадает. По мнению Макдонелла, эти образы Сомы, которые присущи также и Агни, объясняются тем, что оба этих бога воспроизводятся в ритуале снова и снова33.
Вообще следует отметить, что набор метафор, представляющих богов РВ, ограничен, и один и тот же образ в разных контекстах может соотноситься с разными богами. Так, главою неба (divd murdha) в IX, 27, 3 зовется Сома, а в I, 59, 2 Агни; пупом бессмертия (amftasya nubhi-) - в IV, 58, 1 Сома, а в III, 17, 4 Агни; поддерживателем неба в IX, 76, 1 Сома, а в III, 49, 4 - Индра. О Соме говорится, что он смотрит глазом солнца в IX, 10, 9, однако, в VII, 98, 6 сказано, что это Индра озирает все глазом солнца, а в X, 37, 1 Солнцу-Сурье поклоняются как глазу Митры-Варуны. Число таких примеров можно было бы увеличить, поскольку великие боги РВ характеризуются до определенной степени штампами-метафорами. При этом наибольшую близость в отношении сравнений и метафор обнаруживают Сома и Агни, как отмечалось неоднократно.
Из сравнений Сомы следует еще отметить его сравнение с любовником (jdrd-). Те стадии ритуала, когда Сома соприкасается с пальцами жреца или смешивается со струями коровьего молока, отражаются в гимнах в образе любовника, спешащего к юной женщине (IX, 38, 4; 96, 23; 101, 14), которая приветствует его криками (IX, 32, 5; 56, 3). И это сравнение Сома разделяет с другими богами: Агни - любовник утренних зорь и вод, Индра - освобожденных им вод. У Сомы, однако, это сравнение имеет не мифологическую, а ритуальную основу.
Все эти метафоры и сравнения - а некоторые из них весьма устойчивы и могут рассматриваться как символы Сомы - в гимнах мандалы IX смешиваются друг с другом с калейдоскопической быстротой и пестротой. Образы одного плана в пределах одного стиха возникают бок о бок с образами, принадлежащими к совсем иным планам, что у современного читателя вызывает ощущение несоответствия, нарушения логически допустимого сочетания. Например, IX, 96, 19: "Сокол, сидящий в чанах, птица, расправившая (крылья), / Капля, находящая коров, несущая оружие, / Приобщающаяся к волне вод, к морю, / Буйвол провозглашает (свою) четвертую форму". Или ср. объединение в одной ситуации образов разных сфер, как в IX, 7, 3: "Бык ревет в деревянном сосуде", или как в IX, 85, 9: "Царь проходит через цедилку, громко ревя". Возможно, это потому, что для поэта-риши Сома был единым во всех его образах: на небе и на земле, как об этом говорилось ранее, в зооморфных и антропоморфных образах. Наличие единого денотата у всех этих метафорических изображений давало право поэту комбинировать эти метафоры в одной плоскости при изображении ритуала приготовления напитка бессмертия.
Как известно, с Сомой в РВ не связаны самостоятельные мифологические сюжеты, кроме одного - мифа о похищении Сомы (IV, 26 и 27). Сому, находившегося на высшем небе, где его стерегли, похитил орел, принесший его на землю. Когда орел с Сомой мчался по воздуху, в него выстрелил из лука стрелок Криша-ну, отбив у орла маховое перо. Так Сома попал с высокой вершины к сторонникам Индры и стал жертвой, которую приносят богам. Героями остальных мифов являются другие боги (прежде всего Индра), и на Сому могут переноситься заслуги этих богов. Сома отличается от всех прочих богов своей формой: этот бог - де-ифицированное растение и его сок. Не он сам совершает подвиги, а боги, обладая им как жертвенной субстанцией, их совершают, и когда Сома (наряду с Агни) перешел от асуров к дэвам, наступило царство дэвов и их превосходство над асура-ми. Как отмечает Т. Оберлис34, для Индры сила и мощь не являются врожденными, они возникают в нем, когда он напьется Сомы, отсюда его тесная связь с людьми, выжимающими для него Сому. Сила воздействия заключена в ритуале жертвоприношения, и воспеванию этого ритуала посвящена мандала IX.
Из связей с другими богами, как уже говорилось ранее, Сома наиболее подобен Солнцу/Сурье, с которым он нередко сравнивается или отождествляется. Tertium comparationis для такого сравнения является связь обоих богов со светом. В описаниях Сомы в мандале IX постоянно подчеркивается, что он светлый, золотистый, он сверкает, наполняет небо и землю своими лучами, зажигает светило, он солнце в воде и т.п. Наконец, мир блаженства, в который Сома переносит своего адепта, наполнен ярким немеркнущим светом (IX, ИЗ).
Связь Сомы с Солнцем осуществляется и на сюжетном уровне: в мандале X в свадебном гимне (85) Сома-персонифицированное божество выступает как жених дочери Солнца. Она изображается то как дочь Савитара (X, 85,9) - солярного божества, олицетворяющего животворную силу солнца, то ее называют дочерью Сурьи (I, 116, 17, passim).
С Индрой Сома тесно связан потому, что тот считается основным потребителем напитка бессмертия. Только в опьянении Сомой Индра совершает свои героические подвиги: убивает змея Вритру и освобождает течение скованных им рек, ваджрой пробивает скалу Вала и выпускает оттуда спрятанных в глубине алых коров, убивает демонов. "Выжимайте Сому для Индры!" - постоянное обращение к жрецам-адхварью в РВ. Сома попадает к Индре в живот (jqthdra-), проникает в сердце (hfd-). От Сомы Индра возрастает и усиливается (vrdh-), от Сомы в нем возрастает также желание щедро одаривать.
В гимнах мандалы IX качества Индры переносятся на Сому. Сома - друг и соратник Индры, его союзник, стоящий на одной с ним колеснице и завоевывающий коров. Сому называют ваджрой Индры (IX, 72, 7; 77, 1). Это название функционально - в основе его лежит трактовка Сомы как инструмента, с помощью которого Индра побеждает. В IX, 109, 14 сказано, что Сома "носит милое имя Индры, / Благодаря которому он разбил все препятствия". Имя, как считали ведийцы, отражает суть его носителя, и, только нося имя Индры, Сома мог совершить и его подвиги. И, наконец, в IX, 63, 9 Сома признает свое тождество с Индрой, говоря: "Сок Сомы - это Индра". Сома неоднократно определяется эпитетом Индры "убийца Вритры" (vrtrahan-) и выступает в роли героя мифа об убийстве Вритры и мифа Вала. Не раз упоминаются блистательные победы Сомы над врагами, над ракшасами и та богатая добыча, которую Сома приносит своим почитателям. Наконец, Соме придается в качестве свиты толпа Марутов (marudgana- в IX, 66, 26), которая, как известно, сопровождает Индру.
Хотя роль самогб бога Агни в мандале IX невелика, не раз обращалось внимание на сходство этого бога с Сомой. В основе этого сходства лежит, по-видимому, посредническая функция этих двух богов, олицетворяющих собой жертвоприношение и осуществляющих связь между людьми, приносящими жертвы богам, и богами. Оба они, воспроизводясь в ритуале, рождаются вновь и вновь, с чем связано их изображение как зародыша, ребенка, юного существа, теленка. Оба они изображаются как чистые, прозрачные (guci-) и как яркие, пламенеющие (arusd-). От основного глагола, характеризующего Сому в мандале IX, рй- "очищать(ся)" произведен постоянный эпитет Агни pavakd- "сверкающий", "очищающий". Поскольку оба божества тесно связаны со светом, в метафорическом употреблении это изображается как свет поэтического вдохновения. Сома и Агни дают вдохновение поэтам и сами являются вдохновенными, поэтами (vipra-, kavi-). В одном из гимнов Агни встречается его описание в терминах, типичных для Сомы, III, 26, 8: "... он очистил (рй-) песнь тремя (очищающими) цедилками (pavitra-)". А в гимне Соме IX, 45, 2 его призывают течь, чтобы отправиться с миссией вестника (dutya-), -фразеология гимнов Агни. Ряд постоянных эпитетов, как рассматривалось выше - "со взглядом героя" (nrcdksas-), "очень подвижный" (vicarsani-), "бодрствующий" (jagrvi-), а также некоторые цветовые эпитеты: "желтоватый", "золотистый" (hdri-), "красный", "пламенный" (arusd-), "светящийся", "светлый" (guci-), характеризуют обоих богов. Общими для Сомы и Агни являются также некоторые употребительные метафоры: конь, бык, зародыш, ребенок / молодое животное, и, наконец, сравнение и отождествление с Солнцем сильно сближают этих двух богов. Дважды в мандале IX встречается отождествление Сомы и Агни, когда в гимне Соме к нему обращаются как к Агни (66, 19-21 и 67, 23-27 - в последнем гимне в стихах 25-26 Сома отождествляется также с Савитаром). Кстати, "предыстория" этих двух богов (к ним следует присоединить и Варуну), как ее интерпретирует Ф.Б.Я. Кёйпер, анализируя гимн X, 124, где говорится о том, что Индра "вызывал" Сому вместе с Агни и Варуной перейти от Отца-Асуры к дэвам, в результате чего "власть перевернулась" (paryuvard rastrdm - стих 4), объясняет и некоторую амбивалентность в облике этих богов35.
Отношения Сомы с В ару ной выражены гораздо менее отчетливо и не лежат на поверхности текста, как и все, что связано с этим загадочным божеством РВ. Связь с Варуной, как заметил Рену36, свидетельствует о сохранении остатков "неблагоприятной" природы Сомы, т.е. о некоторой его амбивалентности (отражение того, что Сома первоначально принадлежал к миру асуров), хотя в целом в РВ Сома, бесспорно, является средоточием положительных эмоций - экстаз, блаженство, бессмертие. Несколько раз Сома отождествляется с Варуной - IX, 73, 3-4 и 9; 77, 5; 95, 4 и описывается лексикой этого бога: упоминаются его соглядатаи, вязатели с петлями, волшебная сила (тауй-), связь с моральными ценностями. Близость к водной стихии также объединяет этих двух богов37.
Далее следует коснуться проблемы идентификации Сомы. Более 100 лет ведутся споры о том, что это было за растение, сок которого приносили в жертву древние индийцы и иранцы (sdma-/haoma). Удовлетворительное решение не найдено до сих пор. В качестве кандидатов для Сомы предлагались различные типы мелких кустарников и трав (Ephedra, Sarcostemma brevistigma, Periploca aphylla, Cannabis sativa - конопля и др.), однако ни в одном из случаев не удавалось доказать, что выбор сделан правильно, и все остальные кандидаты начисто исключаются. Причина в том, что ни в РВ, ни в Авесте нет описания того реального растения, которое служило жертвенной субстанцией. Кое-где в преувеличенных мифологических описаниях просвечивают отдельные реальные черты, но всего этого мало, действительность скрыта за символами, метафорами, темными намеками и умолчаниями. Главная задача поэтов заключалась в том, чтобы, восхваляя Сому условным языком канона, помочь соку "очиститься" с помощью гимнов и превратиться в напиток бессмертия богов амриту. Задача реалистического описания растения никогда перед ними не стояла. Вот в этих трудных, невыигрышных условиях и приходится разбираться, чем мог, а чем не мог быть Сома в РВ.
Дискуссия, связанная с идентификацией Сомы в РВ, приобрела особенно острый характер, когда в 1968 г. вице-президент Американского общества микологов Р.Г. Уоссон опубликовал свою нашумевшую книгу "Сома. Божественный гриб бессмертия"38, в которой выдвигал гипотезу о том, что Сома в РВ был мухомором (Amanita muscaria), что не было принято подавляющим большинством ведологов. Гипотеза Уоссона была смелой и интересной, она включала индоиранский ареал в широкую сферу распространения шаманской культуры, в которой хорошо известно было употребление мухоморов для достижения экстатического состояния и галлюцинаций ("шаманский полет"). Однако Уоссон не знал санскрита и должен был полагаться на переводы, толкуя однозначно, в свете своей гипотезы, ряд контекстов РВ, дающих основания для совсем иного прочтения39.
Гипотеза Уоссона обсуждалась на протяжени десятилетий. Место мухомора в качестве Сомы постепенно стали занимать другие кандидаты, но ни Mandragora turcomanica40, ни Peganum harmala, или дикая рута, предложенные на эту роль41, не могли претендовать на нее всерьез - они явно не соответствовали тексту РВ. В последнее время ученые-индологи вновь обратились к эфедре, одной из самых старых идентификаций Сомы, подбирая новые аргументы в ее поддержку42. Эти аргументы авторы черпают из анализа текста РВ и ведийского ритуала, а также используя новые работы из области ботаники и фармакологии - прежде всего работы Н.А. Казильбаша43, исследовавшего многие разновидности эфедры и отождествлявшего ее с Сомой в РВ и хаомой в Авесте, и С. Махдихассана44.
Что же представляет собой эфедра по описаниям ботаников? Это кустарник, представленный многими разновидностями (до 40), разной высоты (от 50 см до 4 м) с гнутым стволом, напоминающим ствол дерева, и многочисленными переплетающимися веточками без листьев зеленого или желтоватого цвета, состоящими из сочленений. Растение содержит в себе эфедрин, заключенный прежде всего в его зеленых побегах. Больше всего эфедрина содержат те сорта эфедры, которые растут в горах. Эфедра распространена в основном в Евразии, причем область ее распространения необычайно широка (X. Ниберг в своей статье дает таблицу).
Разные сорта эфедры с древних времен применялись в народной медицине. В ритуале эфедра употребляется с глубокой древности, ее следы археологи находят по пути следования племен ариев: в Средней Азии, Иране, Афганистане. А. Парпола предполагает, что культ Сомы/хаомы можно связать с Андроновской культурой центральноевразийской зоны45. В Индии до сих пор эфедра употребляется в ритуале выходцами из Ирана - парсами. Современные названия эфедры во многих индийских, иранских и дардских языках восходят к слову soma-. Что же касается воздействия эфедры на человека, то его определяют как стимулирующее, но не галюциногенное средство. Помимо прочих показателей X. Ниберг называет воздействие эфедры на центральную нервную систему человека: она вызывает бессонницу, дрожь, рвоту. Хотя Ниберг и считает эфедру наиболее подходящим для роли Сомы растением, он не исключает того, что священный напиток Сому/хаому могли готовить более чем из одного растения46.
Далее следует обратиться к тексту РВ и посмотреть, что из него можно извлечь по поводу внешности Сомы. Ранее уже упоминалось о том, что основные названия Сомы в РВ: soma-, атдй- и dndhas- неоднозначны, соотносясь в разных контекстах то с растением, то с соком. Сома начинает интересовать ведийского поэта с того момента, как он становится жертвенной субстанцией и из него выжимают сок, - этому и посвящена мандала IX. О том, что предшествует ритуалу: где растет Сома, как он выглядит, как его собирают и проч., мы узнаем из отдельных смутных намеков, разбросанных по разным мандалам РВ. В гимнах IV, 26-27 отражен миф о похищении Сомы орлом с высшего неба. О том, что растение Сомы покупали, чтобы использовать его в ритуале, известно уже из поздне-ведийского периода.
В РВ Сому причисляют к v'irudh- f. "растение", "трава", и к osadKi- f., значения которого: "трава"47 (преимущественно лекарственная) и "растение". В IX, 114, 2 говорится: "Поклоняйся Соме-царю, / Кто родился как господин растений {yirudham pdtir)\" А в X, 97, 18-19 растения определяются эпитетом "имеющие Сому царем" (osadhih somarajnir). Дважды в РВ Сома назван лесным деревом (букв, "господин деревьев" - vdnaspdti) - в IX, 12, 7 и I, 91, 6. Сому определяют эпитетом "находящийся на горе" (giristhu-) или "растущий на горе" (parvatavfdh-). Упоминается и конкретно о Соме "с горы Муджават" (maujavatd- X, 34, 1). Есть также упоминание о самом сладком Соме в местности, хорошо орошаемой водами озера (Шарьянават) или реки (Арджикия) - VIII, 64, 1.1. Переводчик РВ К. Гельднер считает, что растение Сомы было чем-то средним между кустом (atasd-) и деревом (vdna-), отождествляя его как разновидность эфедры48. В одном месте в поздней части РВ в гимне давильным камням о них говорится как о желающих сожрать ветвь красноватого дерева (vrksdsya gakham arundsya bdpsa-tas) - X, 94, 3. Следует напомнить, что эпитет arund- обычно описывает цвет неразбавленного сока Сомы (наряду с babhru- "красновато-коричневый" и hdri-"желтоватый", "золотистый" - см. выше), а в данном случае он перенесен на растение. В другом месте, тоже в поздней части РВ, в гимне Индре в X, 144, 5 о Соме говорится: "Тот милый, надежный, которого сокол принес тебе ногой, Красное вместилище сока (arundm mandm dndhasah)".
Следует отметить, что слово "гриб" (кттра-)49 один раз встречается в поздней части РВ, но к Соме он никакого отношения не имеет - см. гимн Индре I, 84, 8: "Когда скупого смертного / Он пнет ногою, словно гриб?" Уоссон в своей книге о Соме утверждает, что обыденный гриб и должен был называться иным словом, чем священный, но все это, строго говоря, не является еще доказательством того, что Сома был мухомором.
Описания растения Сомы в РВ, как уже говорилось, очень скудны. Та часть, из которой выжимали сок, называется словом атд«-"стебель". Известно, что когда сок, очищаясь, проходил через цедилку, на ней оставались твердые части, волокна (gdrya- букв, "стрела"). Ср. IX, 14,4: "Стекая, он мчится сквозь (сито), / Оставляя волокна (своего) тела" и IX, 68, 2 c-d: "Проходя через цедилку на широкий простор, / Бог легко расстается со (своими) волокнами".
Есть упоминания об узловатости растения Сомы, о его сочленениях (pdrus-). См. IX, 15,6: "Этрт, (расставшись) с узловатостью, пройдя через (цедилку), / Спускается, (создавая) прочные блага / В (мягких) побегах (?) (guda-)". Стих достаточно темен, но, как предполагают его интерпретаторы, здесь имеет место противопоставление твердых частей стеблей - их сочленений - более мягким побегам растения. Побеги растения Сомы (uparuh-) упоминаются также в IX, 68, 2 Ь: "Ослабляя побеги, золотистый становится вкусным".
Эти немногочисленные штрихи к внешности Сомы скорее подходят к ветвистому кустарнику, чем к мухомору. Некоторые другие эпитеты Сомы, которые Уоссон соотносит с белыми пятнышками на шляпке мухомора50, следует толковать, исходя из общих мифологических представлений РВ. Так, эпитет "с тясячей зубцов" (sahdsrabhrsti-) объясняется тем, что это постоянный эпитет ваджры Ин-дры, с которой Сома отождествляется (см. выше). Сходство с мухомором не следует видеть и в эпитете Сомы "тысячеглазый" {sahasracaksas-). В VII, 34, 10 этот эпитет определяет Варуну, а его синоним (sahasraksd-) в I, 79, 12 связан с Агни, а в I, 23, 3 с парным божеством Индра-Ваю. Слово "тысяча" (sahdsra-) в составе этих сложных слов означает просто усиление.
В РВ не упоминаются ни корни, ни листья, ни цветы, ни семена растения Сома. На это обратил внимание Уоссон и сделал вывод, что, значит, Сома - это гриб51. Из грибов был выбран мухомор как гриб, широко используемый в шаманской культуре Сибири. Сок этого гриба не является алкогольным напитком, он вызывает опьянение, которое точнее описывается как возбуждение и галлюцинации. На основании толкования в ключе этой гипотезы контекстов РВ, часто темных и неоднозначных, Уоссон пытался построить свою систему доказательств.
То, что Сома не был алкогольным напитком (ферментации не происходило) и, наоборот, противопоставлялся профаническому алкогольному напитку под названием сура (sura-), не вызывает сомнений. Суру в РВ недвусмысленно осуждают, ср., например, VII, 86,6: "Не своя (была на то) воля, о Варуна. Это соблазн:
/ Хмельное питье (sura-), гнев, игральная кость, наразумие". Природа опьянения Сомой была совершенно иной. Сома вызывал состояние блаженства, радостное просветление52.
Упоминается о том, что Сома рос на горе, а мухоморы, как отмечает Уос-сон53, растущие в соседстве с березами и хвойными деревьями, встречаются в Индии только на большой высоте - в горах Гиндукуша или в Гималаях. Коррек-тивой к узко географическому пониманию горной родины Сомы служат рассуждения Т. Оберлиса о том, что в случае Сомы речь идет не только о растении, но и о боге, принадлежащем к небесной сфере, а понятие горы в мифологии РВ было поливалентно: часто гора трактовалась как связующее звено между небом и землей54. Кстати, бог Вишну тоже определяется в РВ эпитетом "находящийся на горе".
Разрабатывая "грибную" концепцию Сомы, Уоссон объясняет ритуальную покупку Сомы в поздневедийский период тем, что, продвигаясь вглубь полуострова Индостан, племена индоариев все более удалялись от той области, где рос Сома. Этим же обстоятельством объясняется и необходимость использования заменителей Сомы в более позднем ритуале - предполагается, что намеки на заместителей можно найти уже в самой поздней части РВ мандале X (ср. X, 85, 3).
Известно, что в мандале IX РВ Сома восхваляется как ритуальная субстанция - описание начинается с того момента, как Сому замачивают в воде, чтобы он разбух, и из него можно было выжимать сок. Дж. Браф, резко критикуя гипотезу Уоссона, обращает внимание на то, что, по утверждению самого Уоссо-на, мухомор приобретает свои мощные галлюциногенные свойства только когда он высушен на солнце, и поэтому в РВ не следует искать отражения живого, растущего мухомора с красной шляпкой с белыми пятнышками55. Р.Н. Дандекар обращает внимание на то, что те способы употребления мухомора в Сибири, о которых пишет Уоссон, ссылаясь на свидетельства очевидцев, совсем не похожи на процесс выжимания Сомы в РВ56.
Принципиально важной для доказательства своей гипотезы для Уоссона является попытка доказать, что Сома имел две формы, и обе они обладали галлюциногенными свойствами: сама жерственная субстанция и моча человека, выпившего сок, выжатый из этой жертвенной субстанции. Уоссон ссылается на практику питья мочи людей, выпивших сок мухомора, и ищет аналогов этой практике в РВ. В статьях Дж. Брафа дается тщательный филологический анализ тех контекстов РВ, которые толкует Уоссон, и показывается, что для их однозначной интерпретации в свете гипотезы о Соме-мухоморе нет достаточных оснований57. Приведем только один пример, IX, 74, 4:
atmanvdn ndbho duhyate ghrtdm pdya rtdsysa nubhir amftam vi jay ate I sarriicinah sudanavah pnnanti tarn ndro hitdm dva mehanti peravah I I
"Наделенное жизнью облако доится жиром, молоком. / Рождается пуп (вселенского) закона, напиток бессмертия. / Объединенные вместе, с прекрасными дарами, они радуются ему. / Набухающие мужи мочатся вниз (этим) спешащим".
Это один из неясных, смутных контекстов РВ, который можно соотнести с двумя планами: мифологическим и ритуальным. К. Гельднер отмечает в своем комментарии эту двойственность, говоря, что выжимание Сомы предстает как доение и как дождь с неба58. Субъект действия в двух последних строках тоже не очевиден. Как известно, невыраженность или неясность субъекта действия в РВ служила одним из средств для создания суггестивного стиля этого памятника59. Рену в своем переводе добавляет в скобках в паде с слова "небесные жрецы", а в паде d - "Маруты"60, в то время как Гельднер в комментарии считает, что это одновременно и жрецы, и Маруты. Уоссон же из этого стиха делает вывод о наличии второй, метаболитической, формы Сомы, которую он приобретает, пройдя через организм выпившего его человека61. Маруты как субъект действия пады d им отвергаются, в то время как именно эти божества изливают дождь на землю.
Из внешних характеристик Сомы следует еще отметить, что дважды в РВ его называют "благовонным" (surabhi- IX, 97, 19 и surabhintara- "еще более благовонный" - IX, 107, 2). Известно, что мухомор запаха не имеет. Эфедра однако, как отмечает X. Фальк, ссылаясь на специальную литературу, отличается ясно выраженным ароматическим запахом62.
Как видно из приведенного материала, растение Сома очень мало и скупо описано в РВ - в центре внимания поэтов было не растение в природных условиях, а ритуал приготовления из его сока напитка бессмертия богов, т.е. мистический процесс, когда сок Сомы превращался в амриту. Особенности языка и стиля этого памятника: многозначность лексики; двойная референция многих связанных с Сомой контекстов; недосказанность, выражающаяся в эллиптичности фраз; нередко встречающаяся невыраженность субъекта действия при глаголе и проч. очень сильно мешают тому, чтобы извлечь сколько-нибудь достоверную информацию о той жертвенной субстанции, из которой выжимали сок Сомы63.
Поскольку внешние данные недостаточны для идентификации Сомы в РВ, было высказано предложение судить о растении Сома по тому, как действует его сок на того, кто его выпил64. Об этом в РВ рассеяно немало свидетельств, хотя и тут стиль памятника создает значительные препятствия для их однозначной интерпретации. С уверенностью можно сказать только, что воздействие Сомы сказывалось сразу же, после того как он был выпит, - об этом говорит очень частое употребление форм аориста в мандале IX, как не раз отмечалось исследователями, а аорист выражает действие, которое только что на глазах произошло. Сколько времени продолжалось действие Сомы, сказать на основании гимнов РВ невозможно. Описание линейного развития событий не было сильной стороной ведийских поэтов с их представлением о времени как о циклическом процессе65.
Сому приносили в жертву богам, и амрита является напитком бессмертия богов, но напиток этот вкушали люди - жрецы, совершавшие жертвоприношение, и поэты, сочинявшие гимны. Естественно, нам не следует ожидать от гимнов РВ протокольного описания состояния человека, вкусившего Сому. Известно, что Сома был источником очень сильных положительных эмоций и физических ощущений; не раз упоминается о том, что он был также целебным средством, но была и другая сторона: Сома мог повредить здоровью человека или даже убить его (видимо, при неправильной дозировке или неумелом употреблении). В этом собственно и заключается некоторая амбивалентность Сомы в синхронном плане, что может отражать и его диахроническую двойственность в мифологическом плане: это бывший асура, перешедший к богам-дэвам, что дало им власть над мирозданием.
Из физических воздействий Сомы на организм тех, кто его пьет, говорится, что он входит в сердце (см. выше, с. 337) и может стать источником поэтического вдохновения, фильтром для очищения поэтических мыслей, а может причинить вред. Например, о соках Сомы так говорится в VIII, 2, 12: "Выпитые, они буянят в сердце, / Словно пьяницы в винном угаре" (букв, "словно находящиеся в тяжелом опьянении от суры" - durmddaso nd surayam)', или Сому просят в VIII, 79, 8с: "Не убей вспышкой у нас в сердце!" Соки Сомы влияли на движения человека - ср. VIII, 48, 5: "Выпиты эти славные (соки Сомы,) уносящие вширь: / Как ремни - колесницу, вы связали меня в суставах. / Да предохранят меня эти соки Сомы (от того,) чтоб не поскользнулась нога, / И да удержат они меня от перелома!" Эпитет "уносящие вширь" (urusyu-) здесь не случаен. В том же гимне в стихе 2 о Соме говорится: "Когда ты проник внутрь, ты становишься безграничностью (dditi-; здесь обыгрывается двойной смысл, и это слово можно понять и как пот. рг. богини). Не раз также подчеркивается, что Сома находит широкий выход для своих адептов, и спасает их от узости (/ беды). Ср. просьбу к Соме в VIII, 68, 9: "Пусть Сома, очищаясь, создает приятный простор {vdrivas-)\" или в IX, 96, 3: "Очищаясь, создай нам простор (шире) широкого!" Это можно было бы понять и в переносном смысле, но если учесть, что Индра от питья Сомы "растет, расширяется, мужает" (inddro vardhate prdthate vrsaydte - X, 94, 9), то можно соотнести это и с воздействием Сомы на тело.
Среди глаголов, кодирующих характерные действия Сомы, рассматривался глагол vrdh- "увеличивать(ся)", "подкреплять(ся)", "усиливать(ся)" и проч. В I, 91, 10 к Соме, например, обращаются с просьбой: "О Сома, помоги ты нам возрасти (... по vrdhe bhava)\"66. Но поскольку глагол vrdh- многозначен, эту просьбу можно понять и иначе: "помоги нам усилиться, ~ процветать" и т.п.67
Известно, что Сома вызывал прилив физических сил, возбуждая энергию -именно в опьянении Сомой Индра смог побороть Вритру. Что касается мухомора, то его специфическое воздействие заключается в том, что он вызывает удивительную подвижность, необычайно стимулирует физические силы, а также приводит к оптическим обманам в отношении размеров: маленькая трещина может показаться большой канавой, ложка воды - озером68. Критикуя гипотезу Уоссона, Дж. Браф привлекает внимание к гимну X, 119 РВ, принадлежащему к жанру самовосхвалений, где некий субъект, напившийся Сомы (каждый стих заканчивается рефреном: "Не напился ли я Сомы?"), хвастается тем, каким он стал космически огромным и могучим (пять народов, т.е. мир ариев, показался ему соринкой в глазу, землю он хочет положить и поколотить и т.п.). По мнению Брафа69, в стихе 8: abhi dyam mahind bhuvam - надо понимать не в физическом, а в переносном смысле: "Я превзошел величием это небо", а не "величиной (sc. своего тела)". Видимо, следует согласиться с Р. Штурманом, что допустимо и то, и другое понимание70, так как ведийская лексика неоднозначна. Важно также попытаться установить, кто же герой этого гимна, занимающийся самовосхвалением. Согласно индийской традиции, это перепел (гимн называется Labasukta "гимн перепела") - в тексте гимна дважды упоминаются крылья (стихи 7, 11). Р. Штурман считает, что это не перепел, а чибис71. Большинство европейских интерпретаторов считает, что это самовосхваление Индры, напившегося Сомы72, однако Л. Рену, следуя за Р. Хаушильдом, предполагает (особенно на основании последнего стиха), что это Агни73. Наконец, X. Шмея утверждает, что это сам поэт, автор гимна74. Вопрос этот не безразличен для идентификации Сомы, потому что, если предположить, что субъектом является великий бог типа Индры или Агни, то одна из их важнейших космогонических функций в РВ (безотносительно к Соме) заключается в заполнении пространства75. Кроме всего прочего, есть еще одна деталь, не привлекавшая внимания исследователей. От сока мухомора, судя по описаниям Уоссона, человеку начинало казаться, что сам он маленький, а окружающие его предметы необыкновенно большие. В этом же гимне все происходит наоборот: субъект ощущает себя непомерно большим, а предметы вокруг себя неправдоподобно маленькими. Так что по разным причинам вопрос об идентификации Сомы на основании этого гимна остается открытым.
Известно, что описание ритуала выжимания Сомы и приготовления из него амриты необычайно преувеличено. Струйки выжатого сока изображаются как бурные грохочущие потоки, сосуды, в которых сок смешивается с водой, называются морем, или океаном. Высказывалась мысль о том, что такое описание можно объяснить воздействием Сомы на поэтов, в глазах которых ритуальные предметы приобретают огромные размеры76. Рену, однако, объясняет это с совсем иных позиций. В том, что при описании ритуала выжимания Сомы все преувеличено, он видит отражение кругового обмена между сферой ритуала и небесной сферой (Сома земной и Сома небесный), и стиль описания зависит от мировоззрения поэтов77.
Сому в РВ рассматривали также и как целебное средство - недаром его называли osadhi-, т.е. лекарственным растением. О его способности излечивать говорится следующее: "... Всё, что больное, он исцеляет. / (Кто) слепой, благодаря ему прозревает, у кого ноги-плети, приходит в движение" (VIII, 79, 2); или: "Он помогает (даже) слепому и хромому!" (X, 25, 11). Названные болезни выбраны, видимо, не случайно, так как Сома связан и со светом, и с движением. А в VIII, 48, 11 последствия выпитого Сомы описаны так: "Вот исчезли недомогания, болезни. / В бегство обратились силы тьмы: они испугались. / В нас поднялся Сома крепчающий. / Мы пришли (туда), где продлевают срок жизни". В1,91,12 Сому определяет эпитет "убивающий болезни" (arriivahdn-). К этому можно добавить, что Сома признается лекарственным растением и в более позднее время, и в медицинском трактате V в. н.э. "Чарака-самхита" описываются целебные свойства изготовляемых из Сомы элексиров78. Мухомор, как известно, к лекарствам не относится, но зато к ним относится эфедра.
В РВ адепты постоянно обращаются с просьбами продлить им срок жизни и сделать их бессмертными, притом что сам Сома, как и другие боги, тоже определяется эпитетом "бессмертный" (amfta-). Вообще ариям РВ не было свойственно представление о бессмертии души, как и четкого представления о душе в отличие от тела. Зато достаточно ясно была выражена мысль о том, что идеальным сроком жизни человека было 100 лет. Вот о соблюдении этого срока, о ненарушении его какой-либо случайностью до времени и просили, по-видимому, Сому79.
Сок Сомы мощно воздействовал на психику человека: он вызывал сильное возбуждение. Его действие, как уже говорилось, кодируется в РВ глаголом mad-. «Если переводить это как "опьянять", то этим слишком много сказано, а если "воодушевлять", то слишком мало», - говорит Гельднер80. Судя по многочисленным упоминаниям в РВ, это было светлое радостное состояние, ощущение блаженства и свободы от всех невзгод, эйфория, сознание безграничности своих возможностей, прилив творческих способностей, чувство приобщенности к миру богов и бессмертию. Связь этих картин с ярким светом подчеркивается неоднократно, например, VIII, 48, 15: "Ты войди (в нас), создавая солнечный свет, о (бог) со взглядом героя!" или IX, 113, 7: "Где немеркнущий свет, / В (том) мире, где помещено солнце, /Туда помести меня, Павамана..!" Гимн IX, 113 можно рассматривать вообще как описание того мира блаженства, который видит внутренним взором поэт, воодушевленный Сомой.
О том, что Сома стимулировал подъем творческой энергии и вдохновлял поэтов на сочинение гимнов, говорилось не раз. Недаром самого Сому называли вдохновенным (vipra-) и поэтом (kavi-). Сома усиливает (vrdh-) гимны поэтов (а они, в свою очередь, усиливают его, помогая ему очищаться), очищает (рй-) их мысли, становясь фильтром в сердце поэта, порождает (Jan-) поэтические мысли (см. IX, 95), зажигает (sdm dip-) поэта и т.п. Функцию Сомы-вдохновителя поэтов можно объяснить связью этого божества со светом. Он сам свет и дает поэту озарение. Познание мира в РВ было визуальным. Сома раскрывает перед внутренним взором поэта истину, направляет на нее яркий свет, а сопричастность истине дает поэту ощущение блаженства. Силам тьмы Сома противостоит именно как свет (ср. VIII, 48, И). Этому соответствует образ Сомы как глаза богов, который смотрит далеко.
В настоящее время положение о том, что Сома был мощным стимулирующим средством, не вызывает сомнений среди исследователей. Уточняются лишь отдельные стороны этого воздействия. Так, X. Фальк, идентифицирующий Сому с эфедрой - а эфедра вызывает бессонницу, - в качестве одного из важных аргументов приводит толкование значения эпитета Сомы jagrvi- (об этом слове см. выше, с. 333) не просто как "бодрый", "бдительный" (alert), а как бодрствующий ночью, когда все люди спят, и надеющийся увидеть восход солнца81. Сома предотвращает сон и дает возможность поэтам ночью сочинять гимны, что объясняет соположение при имени Сомы эпитетов jagrvi- и vipra-, считает Фальк. А это важно потому - делается вывод, - что Агни, Сома, бодрствование ночью и речь поэтов гарантируют победу Индры над демонами ночи, что отражено в ритуале атиратра.
В целом это построение можно рассматривать как вполне допустимое, но не доказанное окончательно. Дело в том, что во многих контекстах РВ к jugrvi- подходит также значение "бодрый", "активный", - ведь именно таким поэты видели Сому во время ритуала выжимания сока (ср. словарь глаголов движения, характерных для Сомы). В противоположность контекстам, где исходный глагол jar- значит "бодрствовать" (т.е. "не спать"), можно привести ряд других, где это значение не подходит, например, в X, 25, 8: "Наделенный прекрасной силой духа, о сома, Следи (jagrhi-), чтобы нам была дана жизненная сила!" Из-за полисемии глагола и произведенного от него прилагательного трудно доказать, что однозначный перевод является единственно правильным. Точно так же высказывание поэта, испившего Сомы, в VIII, 48, 14 "Да не овладеет нами ни сон, ни праздная речь (тй по nidrd "iqata motd jdlpih)\" можно толковать не только в ключе эфедры, но и в ключе мухомора: поэт ищет правильной позиции, золотой середины между двумя крайностями, когда от неумеренного потребления Сомы наступает неудержимая болтливость, а затем сон82.
Один из важных критериев для выбора растения на роль Сомы в РВ заключается в том, было ли это растение галлюциногенным. Мухомор, как известно, вызывает галлюцинации, а эфедра нет. Трудно согласиться с тем, что растение Сома, как оно описано в РВ, не вызывало галлюцинаций. Фальк говорит: "Кроме всего прочего, галлюциногенные средства вызывают видения; шаманы употребляют их для посещения сферы предков или богов. Но нет ничего шаманского или визионерского ни в ранних ведийских текстах, ни в древних иранских". Боги РВ, как известно, пребывали на небе, а в высшей его части находились "отцы" - умершие предки, возглавляемые царем мертвых Ямой. Именно к ним и воспаряли поэты под влиянием выпитого Сомы. Вот как об этом сказано в IX, 113, в стихе 8: "(Там,) где царь - сын Вивасвата, / Где замкнутое место неба, / Где те юные воды, - / Там сделай меня бессмертным" (сын Вивасвата - sc. Яма); или в стихе 10: "(Там,) где желания и страсти, / Где высшее место солнца, / Где пища для умерших и насыщение, -/ Там сделай меня бессмертным!" А в VIII, 48, 3 сказано: "Мы выпили Сому, мы стали бессмертными, / Мы пришли к свету, мы нашли богов". Соки Сомы, судя по гимну X, 119, как раз и давали ощущение полета высоко в небо - ср. стих. 2: "Как ветры буйные, / Понесли меня вверх выпитые (соки Сомы) - / Не напился ли я Сомы?", или стих 3: "Понесли меня вверх выпитые (соки Сомы), / Как быстрые кони - колесницу, - / Не напился ли я Сомы?". Еще раз упоминание о полете в связи с Сомой в РВ встречается в IX, 107, 20: "И днем, и ночью, о Сома, (я готов) / К дружбе с тобой, о бурый, у (твоего) вымени. / Над знойно палящим солнцем на ту сторону / Улетели мы, как птицы". Здесь "вымя" (udhan-) символизирует мистический источник Сомы на высшем небе. Наконец, в поздней части памятника есть гимн длинноволосому аскету X, 136, в котором описан полет по небу аскета, находящегося в экстатическом состоянии под влиянием напитка, который в стихе 7 называют ядом (visa-): "Возбужденные экстазом (букв, "состоянием аскета-муни"), / Мы оседлали ветры. / Только тела наши вы, / Смертные, видите перед собою" (стих 3); "Он летит по воздуху, / Глядя вниз на все формы" (стих 4). Во всех этих случаях речь идет о галлюцинациях, вызванных Сомой (в последнем случае неким напитком-ядом), удивительно напоминающих шаманский полет. Таким образом, по способности вызывать видения, в частности ощущения полета, Сома явно напоминает мухомор (а не эфедру), с которым его на основании гимнов РВ отождествить тем не менее не удается. Заслуживают внимания и те типологические сходства, которые существуют между Сомой как мифологизированным растением, перешедшим в рязряд элементов культуры, и грибами83.
Подводя итог, можно сказать, что, судя по гимнам РВ, Сома был не только стимулирующим, но и галлюциногенным растением. Сказать что-либо более определенное трудно не только потому, что ни один из предлагаемых на роль Сомы кандидатов не удовлетворяет по всем параметрам, а соответствует описаниям Сомы в гимнах лишь частично, но, главным образом, и потому, что язык и стиль РВ как архаичного культового памятника, отражающего поэтические особенности "индоевропейской поэтической речи", служат серьезным препятствием для идентификации Сомы. Ответа остается ждать от археологов: от их находок на территории северо-западной Индии, Афганистана и Пакистана (а не в далекой Средней Азии).