ЧАСТЬ I. Наемники, женщина и пара Кровопийц
На небе ни облачка. Луна, плывущая в россыпи звезд, светит ровно и лениво, осыпая мертвым холодом окрестные леса. Темноволосая стройная наемница, глядящая в эту серебристую прорубь неба, мерно втянула узкими ноздрями запах ночной сырости. Поежилась.
— Вот черт, — негромко выругалась она. — Не везет нам сегодня…
— О чем это ты?
Невысокого роста крепкий мужчина замер в паре шагов от нее. Словно подойти поближе так и не решился.
— Слишком светло, — сверкнула чуть раскосыми глазами женщина и с повторным вздохом накинула на плечи поношенный плащ. — Собирай остальных, Гаррет. Пора.
— Эмм… А не рановато ли? — мужчина с нескрываемой тоской поглядел на товарищей возле слаботрепещущегося костра.
Те, смеясь и переговариваясь между собой, усердно ковырялись в походных мешках, доставали провизию и фляги с крепким элем.
Гаррет невольно облизал губы.
— Нет, — твердо изрекла женщина, выдергивая из ножен тонкий серебристый клинок и критическим взглядом оценивая его. — Поверь мне, они придут раньше.
Гаррет покорно развернулся и грузно потопал к костру. В ту же секунду поднялась суматоха. Мужчины наскоро тушили очаг, собирали свои походные пожитки. Никаких споров, никаких пререканий.
Немного погодя вдали стал различим мерный стук копыт и фырканье пары лошадей.
— Вот же ж… — задумчиво почесал небритый квадратный подбородок Гаррет и с восхищением, оттененным раболепием, поглядел на замершую поодаль женскую фигуру. — Она как всегда оказалась права!
Двое всадников и впрямь неспешно приближались к компании, расположившейся на лесной прогалине. Однако следов недавнего привала на ней уже и в помине не было. Теперь семеро мужчин, включая Гаррета, словно часовые стояли за спиной дамы в плаще и напряженно следили за прибывшими.
Спешившись, оба всадника сделали по паре шагов к ним навстречу. Высокий мужчина с уверенной, грозной походкой резким движением откинул капюшон и первым приветственно подал руку женщине.
— Лилет? — слегка склонил голову он. — Рад встрече.
Наемница, отрывисто кивнув, тоже протянула руку и одарила мужчину довольно крепким рукопожатием.
— Эдмонд, полагаю? Мы не ждали вас так скоро, — слукавила она, тряхнув короткостриженой головой.
Мужчины за ее спиной недоуменно затоптались, а Эдмонд вежливо, словно извиняясь за непунктуальность свою и своего спутника, улыбнулся. Однако тот второй, не снявший капюшон, рассыпаться в извинениях и не собирался. Он лишь вальяжно переступил с ноги на ногу, надменно сложил руки на груди и презрительно хмыкнул.
Лилет бросила на него быстрый, колючий взгляд, но тут же вновь заговорила с Эдмондом, придав голосу легкий официальный оттенок.
— Итак, Эдмонд. Форт в паре часов езды отсюда, — она повела головой в сторону стены леса, чернеющей на востоке. — Я решила поостеречься и велела парням разбить лагерь поодаль. Но будь спокоен, все под контролем. Двое из моих ребят уже на месте и ведут пристальное наблюдение.
— Отлично! Тогда не станем терять ни минуты. Прикажи своим людям выдвигаться.
Эдмонд стиснул зубы. В свете луны его глаза вдруг хищно засверкали, а по высоким, словно высеченным из холодного мрамора скулам заплясали желваки. Он стремительно развернулся и направился к своему спутнику, и тот, как по команде, резво встал в стремена. Гнедая лошадь нетерпеливо закружилась на месте, почуяв своего хозяина в седле.
— Эй, постой! — крикнула Лилет, на секунду растерявшись. — Ты ничего не забыл?
Лошадь Эдмонда уже тоже рыла копытом землю. Мужчина, следуя примеру своего спутника, легко заскочил в седло.
— Кажется, нет.
Женщина сощурилась и слегка подалась вперед, пытаясь определить, насмехается над ней мужчина или нет.
— Я о чем-то забыл? — обратился Эдмонд к своему товарищу, и тот снова хмыкнул, источая презрение.
Похоже, он смеялся. Вот только капюшон надежно скрывал все движения его лица. А уж по одному только голосу определить истинное настроение этого мужчины Лилет никак не представлялось возможным.
«Этот второй точно из высокородных Кровопийц, никак не иначе, — нервно сглотнула наемница. — Мать моя, богиня Атайа, во что же меня угораздило ввязаться?!»
— Ладно, довольно шуток. Мы лишь теряем время, — прервал раздумья женщины Эдмонд и невесело рассмеялся. — Не беспокойся, Лилет, я не забыл о маленьком нюансе нашего договора. Я тебе заплачу.
— Тогда, я требую предоплату. Половина сейчас…
Голос женщины был холоден и настойчив, однако Эдмонд вновь хохотнул.
— Не выйдет, — движением руки пресек он ее речь. — Даже половины вам хватит на то, чтобы купить небольшой островок в море нимф и жить там припеваючи до глубокой старости. А мне нужна гарантия, что ты и твоя шайка не бросит нас при первой же возможности.
Лилет нетерпеливо цокнула.
— Ты получишь свои деньги, — успокоил Эдмонд женщину. — Но только по окончании работы, на которую ты, позволь напомнить, дала согласие.
Наемнимца сжала кулаки и горделиво расправила плечи, за ее спиной шумно выдохнул Гаррет.
— Ты должен понимать, — тщательно контролируя свой голос, снова перешла в атаку она, — я и мои ребята не можем так рисковать. Если вы погибните…
— Не бойся, милая, мы не отправимся за Пелену. Не сегодня.
Раздался скрежет зубов. Похоже, долгие разговоры утомили спутника Эдмонда. Он явно начинал злиться.
— Поторопитесь! — со смешком кинул Эдмонд. — Не советую заставлять нас ждать.
— Ты коня-то попридержи, — выступил на полшага вперед Гаррет, исподлобья глядя на статных всадников. — Мы и с места не сдвинемся, пока ты не заплатишь.
Его соратники дружно загудели, и только Лилет недовольно дернулась и что-то пробормотала сквозь зубы. Вот только Гаррет, занятый защитой достоинства своей предводительницы, этого даже не заметил.
— Сдвинетесь, — с усмешкой протянул Эдмонд, за поводья удерживая беснующуюся лошадь. — Я уверен.
— Уверен? — выкрикнул кто-то из толпы. — Держи карман шире!
— Верно, верно, — поддержали смельчака остальные. — Дело говорит! Мы приказам чужаков не подчиняемся.
Лилет вновь резковато дернулась, но на сей раз причиной был надменный голос, звучащий холодно и властно.
— Вы, может, и не подчиняетесь приказам чужаков, но вы подчинитесь голосу своего рассудка, — проговорил второй всадник, до этого хранящий презрительное молчание. — Ну и голосу своего животного страха, разумеется.
— Страха? — расхохотался Гаррет, оборачиваясь к своей компании и призывая ее посмеяться вместе с ним.
Мужчины дружно заржали, но спутника Эдмонда это ничуть не смутило.
— От каждого из твоих мужей, Лилет, так и смердит страхом. Он боятся нас до колик под ребрами, — с удовольствием, смакуя каждое слово, процедил всадник, игнорируя Гаррета и обращаясь лишь к женщине. — А ты, Лилет… в тебе страха я не чувствую.
Пухлые губы наемницы слегка изогнулись в кривой усмешке. Ей отчего-то понравилось, как этот кровопийца произнес ее имя.
— Тобой владеют лишь любопытство и жгучее желание… выслужиться.
Он с такой небрежностью в голосе бросил эти слова, что улыбка с губ женщины в одночасье схлынула, будто волны прилива.
— Выслужиться? — ринулся в бой Гаррет, вновь задетый таким пренебрежительным отношением к своей предводительнице. — Перед вами что ль? Перед «темными», которые…
Но загадочный мужчина в капюшоне договорить ему не позволил.
— Именно выслужиться, — высокомерно отчеканил он. — Неспроста ты, — он снова, к огромному неудовольствию Гаррета, обращался лишь к женщине, — незадолго до нашего прибытия приказала свернуть лагерь и принять боевую готовность.
Лилет молчала и что было силы сжимала рукоять меча под плащом, а всадник все продолжал. И его голос заставлял эту женщину испытывать странную смесь чувств… Чувств, досель незнакомых, чуждых, горячих.
— Очевидно, Лилет предвидела, что мы явимся раньше, и приказала вам подготовиться, — говорящий соизволил наконец почтить своим вниманием разношерстную команду наемников, все еще топчущуюся поодаль. — Что ж, это похвально. Именно в таких угодливых союзниках мы с братом сейчас и нуждаемся.
Гаррет фыркнул. Он был возмущен и как рыба хватал ртом воздух. Непреодолимое желание сказать что-нибудь колкое, язвительное жгло грудь, но, к сожалению, словарный запас наемника исчерпал себя еще пару тройку фраз назад.
Лилет же замерла на долю секунды, а затем, грациозно покачивая бедрами, молча подошла к своей лошади. Ухватилась за поводья и ловко вскочила в седло.
— Выступаем, мальчики! — раскатом прозвучал ее игривый голосок. — Где же ваши манеры? Негоже томить ожиданием почтенных господ, — ядовито пропела она и, смеясь, потянула поводья, заставляя свою серенькую лошаденку заржать и встать на дыбы.
В долю секунды поравнявшись с всадниками, наемница бросила оценивающий взгляд на говорившего с ней мужчину в капюшоне. Но так и не разглядев ничего, что ей хотелось бы увидеть, она разочарованно вздохнула и припустила во весь опор в сторону леса.
Шумная компания тут же гурьбой двинулась за ней, только Эдмонд со своим спутником присоединяться к ним не спешили.
— Объясни мне, — с легким отвращением проговорил мужчина в капюшоне. — Почему из всех возможных кандидатов ты выбрал именно их, Эд? Думаешь, этим людям можно доверять?
Эдмонд поглядел в спины разношерстной своры, спешащей за женщиной, словно верные псы.
— Разумеется, нет, Велор, — лениво ответил он. — На то они и люди. Их интересуют только деньги.
— И это нам на руку, — усмехнулся Велор. — Да и запросы у них не столь велики, как запросы наемных демонов.
— Не спорю, — согласился Эдмонд, — ценник у них невысок. Но поверь, стоит им лишь на мгновение учуять, что от наших голов за версту смердит золотом Федерации…
— Они тут же, без колебаний сдадут нас со всеми потрохами, — закончил за него мужчина.
Эдмонд шумно выдохнул и согласно покивал.
— Поэтому будь начеку, братец, — тихо предупредил он. — Ночка, похоже, обещает быть жаркой.
— Можешь не беспокоиться, Эд, — хмыкнул Велор и напряженно огляделся по сторонам, покрепче сжав поводья в тонких длинных пальцах. — Сегодня за Пелену нас в силах отправить разве что только сам Сорес.
Глава 1. Репортаж
Легковая машинка залихватски визгнула тормозами. Я удивленно покосилась на маму: «Кажется, мы немного опаздываем» — сосредоточенно нахмурилась я, глядя на красный сигнал светофора.
— Да что же это такое?! — взмолилась матушка, нетерпеливо барабаня пальцами по рулю и нервно поглядывая на часы. — Не беспокойся, Лиза, мы успеем.
Я, едва сдерживая зевоту, помычала что-то в ответ: «Подумаешь, опоздаю на очередное провальное собеседование. Экая беда!»
— Ты отлично выглядишь, — постаралась приободрить меня мама. — Хорошо спала сегодня?
Я, что было мочи силясь удержать очередной львиный зевок, кивнула.
— Да. Давненько так чудно не высыпалась.
— Ну вот видишь, — заулыбалась матушка, — все наладилось, не правда ли?
Я настороженно покосилась на нее: «Это что? Очередная попытка выяснить причину моего нервного срыва, случившегося почти полгода назад?»
Но мама вполне миролюбиво поглядела на светофор, зажегшийся наконец зеленым, и плавно нажала на педаль газа.
«А глаза-то хитрые» — усмехнулась я.
— Да, верно. Все наладилось, — потерла я лоб. — Можешь сделать музыку погромче? — я легонько шевельнула рукой, указывая на регулятор громкости магнитолы.
— Разумеется, милая, — мама тут же крутанула колесико, и из динамиков полился елейный голосок известной поп-певички.
О любви что-то пела. Впрочем, как и всегда. Весь мир круглосуточно кричит о любви. Грезит о ней. Жаждет ее.
«Какой глупый мир» — поморщилась я, борясь с желанием заткнуть уши. Но деваться было некуда. Пока играет песенка, есть призрачная надежда на то, что матушка не станет приставать с расспросами. И раз так, придется мне потерпеть.
Старательно сохраняя каменное лицо, я плавным нажатием приспустила окошко. Потоки прохладного утреннего воздуха, пахнущего мокрым асфальтом и выхлопным газами, тут же забрались в мои волосы, в одночасье их растрепав.
Я с надеждой подставила лицо ветру, будто бы он один был способен унести из моей головы и души всю печаль. Унести все мои тревоги куда-то далеко-далеко. Унести туда, откуда не возвращаются ни люди, ни звери, ни даже сам ветер.
— Что-то ты совсем притихла, — озабоченно пробормотала мама, убавляя громкость музыки. — Волнуешься?
Я неопределенно помотала головой.
— Не беспокойся. На этот раз собеседование пройдет как по маслу! Ты только не будь букой, — рассмеялась она.
Я снова кивнула. Проще было согласиться с ней, чем спорить. «Еще чего доброго вновь решит, что мне нужна медицинская помощь» — скривилась я.
Ведь лишь два месяца назад заботливая маменька выпустила меня из-под своего пристального наблюдения, принудив при этом пройти весь комплекс обследований. Словно я была не двадцати четырех летняя девушка, а старушка при смерти. Однако осуждать, а уж тем более корить ее за чрезмерную заботу я не смела.
«Хм… Даже помыслить не могу, как повела бы себя я, если бы моя дочь билась в истериках и конвульсиях несколько месяцев кряду и несла бессвязный бред о магии, ведьмах и элементалях! — горькая усмешка коснулась моих губ. — Повезло еще, что в психбольницу не упекли. И на том спасибо!».
И пусть бредом это не являлось, но как объяснить и не вызвать при этом сомнений в своем психическом здоровье, что помимо нашего мира существует и другой мир под названием Иппор? Который, к слову, населен фантастическими расами эльфов, драконов, кровопийц и демонов с нимфами в придачу?
И помимо всего прочего, как объяснить, что счастливой и размеренной жизни тебе здесь, как ни старайся, нет и уже никогда не будет? Ведь ты теперь незримыми душевными нитями связана с мужчиной, который…
Мои руки мелко задрожали, и я поспешила спрятать их под сумочкой, покоящейся у меня на коленях, мельком при этом взглянув на маму: «Вдруг она это заметила и меня ждет очередной поход к психотерапевту?».
Однако мама внимательно глядела на дорогу и лишь озадаченно качала головой и сетовала каждый раз, когда приходилось останавливаться на светофоре.
Едва я немного успокоилась, как мысли и воспоминания снова зароились в мозгу. Перед глазами вновь стоял тот, кого я так искренне любила, тот, к кому так яростно рвалась моя душа.
Хитрые с прищуром серые глаза, прямой точеный нос, тонкие губы с легкой усмешкой в уголках…
«Велор…» — мои губы сами собой шевельнулись в беззвучном зове, а в груди заныло так, что я едва белугой не заревела.
«Нет, нет, нет! — запричитала я, старательно удерживая порыв вцепиться в волосы руками. — Я не стану больше думать о тебе! Ты забрал мою душу, мой покой и даже призрачную надежду на счастье! Ты обманул меня, — мысленно кричала я образу высокого статного брюнета, стоящего предо мной. — И раз так, я не стану больше думать о тебе! Никогда и ни за что! И знай, Велор Лайн-Этор: я ненавижу тебя!»
Широко распахнув глаза, я задержала дыхание, лоб тут же покрылся испариной. Последние слова выскочили сами собой, и я даже не могла понять, правдивы ли они, или я вновь лгу?
Откинувшись на спинку сидения, я постаралась выровнять дыхание и расслабиться.
В последнее время я много лгала. Лгала родителям. Лгала друзьям и знакомым. Лгала себе. Лгала по нескольку раз на дню!
Я убеждала себя и окружающих в том, что я в полном порядке, а на деле, просто тешила себя напрасными надеждами и мечтами, что мой «Дракула» из другого мира вернется за мной. Непременно вернется! Ведь только так и бывает в волшебных сказках: все живут долго и счастливо.
«Так чем же я хуже? Разве я недостойна обрести счастье?» — вновь вспыхнул в груди огонек, питаемый обидой и обломками моих розовых мечт.
Поэтому вопреки всем доводам рассудка и разума, я искала глазами знакомый силуэт, искала этот колдовской взгляд серых, почти стальных глаз. Но увы.
Прошла зима, за ней пришла весна. Все вокруг зацветало, и лишь одна я незримо чахла. Внутри меня поселилась темная горькая тоска, и я понимала, чем все закончится…
Высохну, как дерево, изъеденное изнутри паразитами, обращусь в труху, стану пустой, как выеденное яйцо. И уже ничто не сможет заполнить сей пустоты. Ничто. И никто.
— Благодарим вас за то, что пришли. Мы примем решение и непременно вам позвоним, — протянула мне руку представительного вида женщина в очках с красной оправой, привстав с кресла.
«Мы вам позвоним, — скривилась я. — Как же!». Я тоже поднялась на ноги.
— Хорошо, буду с нетерпением ждать, — выдавила я из себя улыбку и, взяв сумку, быстрым шагом направилась к выходу.
Выйдя из кабинета, я понуро побрела по коридору.
Вот уже полтора месяца кряду я изо дня в день ходила на собеседования, но все было безрезультатно. И если сперва мне было безразлично, что я не удовлетворяю требованиям моих потенциальных работодателей, то теперь я искренне расстраивалась.
— Не хочу быть своей семье обузой, — мои брови сами собой нахмурились, а на лицо налегла мрачная тень.
Я уже даже подумывала вновь вернуться в книжный магазин, в котором работала когда-то, но, вспомнив о Грише, я передернулась.
— Видеть его не хочу! — прошипела я и, застегнув молнию на своей ветровке до самого горла, с силой толкнула стеклянную входную дверь и оказалась на улице.
Вздохнув, я замерла в нерешительности на пешеходной дорожке. Ехать в душном автобусе категорически не хотелось: «Что ж, тогда пойду пешком. Пара каких-то часов, и я буду дома!».
И пусть путь предстоял неблизкий, я решительно кивнула и бодро зашагала вдоль по улице.
Было тепло и людно. Середина мая. И, несмотря на утреннюю прохладу многие отважные прохожие уже щеголяли в легких кофтах и даже в футболках.
Я невольно улыбнулась, глядя на парочку молоденьких девушек-студенток, оживленно что-то обсуждающих. Сбавив темп, я принялась с интересом прислушиваться к их разговору. Они напомнили мне меня и мою подругу Маргариту.
Мы не виделись с ней уже очень давно. Почему? Просто я не могла позволить себе встретиться с Марго.
Ведь как только семейство Лайн-Этор переместилось на Иппор (по крайней мере, я так предполагала), все воспоминания, которые так старался заглушить во мне Велор, нахлынули на меня и едва не свели с ума!
Вот только Марго оказалась куда более везучим человеком. И именно поэтому я и исходила черной завистью.
Морок Велора не спал с нее, когда он перешел в другой мир. Рита до сих пор ровным счетом не помнит ни мгновения из того, что произошло с ней осенью. Она не помнит Леонарда, не помнит о магии. Не помнит ни-че-го! И без этих воспоминаний ей живется легко и беззаботно.
«Поэтому лучше уж нам не видеться с Ритой! — стиснула я зубы. — Ведь я не уверена, что сдюжу и не разбужу в ней воспоминания… Совсем не уверена…».
Мои щеки тут же запылали пятнами стыда. Ощущение, что я прогнила насквозь, горечью отдалось в сердце.
— Да неужели я лишь из-за собственного эгоизма могу превратить жизнь дорогого мне человека в сущий кошмар?! — воскликнула я, лихорадочно роясь в сумке и заставляя прохожих поглядывать на меня как на городскую сумасшедшую.
Найдя цель своих поисков: мобильник, я тут же набрала номер Маргариты и с замиранием сердца принялась вслушиваться в длинные унылые гудки.
— Да, — отозвалась Маргарита. — Кто это?
— Привет, Рита! — голос прозвучал неестественно и сухо.
— Лиззи? — оглушил меня крик подруги пару секунд спустя. — Это ты?! Номер сменила что ли?
— Я, — с улыбкой отозвалась я и вновь потихоньку побрела по вымощенной брусчаткой дорожке. — Ага, сменила номер, можешь его записать.
— Ну ты даешь… — протянула Рита. — Обязательно запишу! Я так рада тебя слышать! — тараторила девушка. — Ты как живешь-то? Твоя мама сказала, что ты болеешь…
Я фыркнула в трубку.
— Да уж, маменька уверена, что я окончательно слетела с катушек!
— Разве это новость? По-моему, ты всегда была немного чокнутой… — отчеканила Марго и легко захохотала. — Но именно за это я тебя и люблю, Лиззи!
Я тоже засмеялась. Болтовня подруги была словно обезболивающее средство или, как принято говорить: бальзам для души.
— Боже мой, как же я соскучилась по тебе… — простонала вдруг девушка.
— Я тоже скучала по тебе, Рита, — постаралась как можно теплее отозваться я. — Ты прости, что так долго не виделись… Я просто…
Что после этого «просто» я не знала, но Рита, как ни странно, проявила небывалую для ее натуры тактичность.
— Ты будешь прощена, но только если сходишь со мной куда-нибудь! — тут же отозвалась подруга и вновь залилась задорным смехом. — Тряхнем, как говорится, стариной!
«Марго совсем не изменилась! — заулыбалась, было, я, но тут же вспомнила, чем окончился наш последний с ней поход в клуб на Хэллоуин.
От нахлынувших воспоминаний грудь снова словно ремнями стянуло, и я поморщилась.
— Да… да, конечно, тряхнем, — отрывисто проговорила я. — Мы сходим куда-нибудь непременно.
Маргарита насторожилась, очевидно, почуяв неладное.
— Ты в порядке, Лиззи? Что с тобой?
Ответом ей послужил странноватый звук, изданный моей гортанью, ведь открыть рот я боялась… Язык так и чесался вылить на подругу всю подноготную.
«Черт! Похоже, я переоценила себя, — стиснула я кулаки и зубы в придачу. — Я не смогу выдержать! Не смогу! Мне нужно выговориться, нужно, чтобы хоть кто-то мне поверил! А Марго непременно поверит, она вспомнит…».
— Ты точно в порядке? — еще сильнее встревожилась Рита. — Может, мне приехать? Кофе попьем, поговорим… Ты сейчас где?
— Нет-нет! — чересчур поспешно затараторила я и в страхе замотала головой. — Все хорошо, не беспокойся! Я просто на собеседование иду… Волнуюсь.
«Да что же это? — чуть не заорала я на всю улицу. — Снова я лгу?». Однако оправдываться было уже поздно.
— Желаю тебе удачи! — воскликнула девушка. — Обязательно позвони мне после и сообщи, как все прошло!
— Ага, — прошептала я. — Конечно позвоню.
Зуд в языке все усиливался. Разговаривать дальше становилось попросту опасно! Опасно как для психики Риты, так и для моей совести.
— Ну, пока! — бодро проговорила я. — Созвонимся еще.
Марго немного погрустневшим голосом попрощалась со мной, еще раз пожелала удачи и положила трубку, а я наконец-таки выдохнула. Я так яростно стискивала зубы, что челюсть теперь ныла.
«Кажется, я справилась! — сама себе ободряюще улыбнулась я, потерев подбородок и щеки. — Теперь все точно будет хорошо. Все обязательно наладится! Главное, держать себя в руках».
Мною вдруг овладело чувство, призрачно напоминающее надежду, но я и этому была несказанно рада. Я обвела взглядом улицу, спешащих по своим делам прохожих, зелень деревьев и впервые за долгое время свободно вдохнула и позволила себе почувствовать весну.
«Похоже, пора возвращаться к нормальной жизни! — твердо решила я. — Пора, Лиза! Ты сможешь!».
Пройдя большую часть пути до дома моих родителей, я со вздохом присела на немного выцветшую деревянную лавку в небольшом скверике.
— Жарко, — пропыхтела я, стягивая с себя тоненькую болоньевую ветровку.
Обеденное майское солнце нещадно палило и вынуждало обливаться потом. Обмахиваясь рукой как веером, я наудачу заметила расположенный неподалеку небольшой продуктовый магазинчик.
Вскочив на ноги, я практически влетела в него и облегченно выдохнула: здесь работал кондиционер.
Висящие на двери колокольчики встретили меня мягким приветливым перезвоном.
— Добрый день! — улыбнулась я грузной кассирше с густо подведенными глазами.
Однако здесь мне рады были, очевидно, только дверные колокольчики… Потревоженная моим приветствием кассирша недовольно отвела взгляд от экрана маленького телевизора и лишь суховато кивнула в ответ.
— Можно мне бутылочку воды без газа, пожалуйста, — выложила я мелочь на прилавок.
— Возьми сама, — не глядя на меня пробубнила женщина и пиликнула пультом от холодильника с соко-водами, сгребая монеты ленивым движением широкой руки с узловатыми некрасивыми пальцами.
Я развернулась и выудила из холодильника небольшую пластиковую бутылку. Тут же открыв ее, я жадно отпила ледяной воды. Горло словно обожгло, и я сморщилась.
— Ох, — еще раз отпила я и снова покривилась, получив очередную порцию колющей боли.
Кассирша недовольно что-то проворчала и не без труда привстала, потягивая руку к панели мини-телевизора. Сделала погромче.
Но отчего-то я не спешила уходить. Мне доставляло невероятное удовольствие досаждать этой неприветливой женщине. Я вновь припала губами к горлышку бутылки и хитро скосилась в сторону телевизора, приготовившись охать и ахать как в последний раз. Но в одночасье вода, словно волшебным образом изменила свою плотность, и встала комом в горле.
Едва справившись с собой и чудом не захлебнувшись, я рванула к стойке за которой сидела кассирша.
— Можно… можно сделать погромче? — выпалила я, уставившись в изображение экрана.
Женщина удивленно взглянула на меня и вновь приподнялась, ткнув пальцем в кнопочку громкости, а я вся обратилась в слух.
На экране приятной наружности девушка вещала сводку полуденных региональных новостей.
«Сегодня вновь была открыта трасса, ведущая к горнолыжной базе. Напомним, что в начале декабря прошлого года в восьмидесяти километрах от базы произошел инцидент, до сих пор не имеющий четкого обоснования.
С места происшествия наш корреспондент Виталий Горемыко. Виталий, как прошло открытие трассы?» — вопросительно уставилась девушка в камеру.
«Да, Екатерина! — щурясь от яркого солнца, ответил ей пару секунд спустя молодой, но уже с высокими залысинами, полноватый мужчина, появившийся на экране. — Дорога вновь открыта, что не может не радовать любителей активного зимнего отдыха. Напомню, что трасса была перекрыта зимой в связи с опасностью выхода на поверхность земли взрывоопасных газов неподалеку от горнолыжной базы, приведших к мощному взрыву и трехбалльному по шкале Рихтера землетрясению».
Речь корреспондента сопровождалась кадрами воздушной съемки полугодовой давности с места очага взрыва. Я глядела во все глаза на глубокую воронку в земле и поваленный вокруг нее в радиусе пятисот метров лес, а Виталий продолжал радостно вещать, стоя на обочине грунтовой дороги. И за спиной у него не спеша катили первые смельчаки, своим примером подтверждающие безопасность вновь открытой асфальтированной и до боли знакомой мне дороги.
«Несмотря на то, что место самого происшествия в радиусе километра все еще оцеплено и тщательно исследуется, ограничение передвижения по основной трассе уже снято. Объездная дорога, наименее комфортная для автолюбителей, предоставленная на время аппаратом местной власти, закрыта. А это означает, что опасность миновала, и повторение подобной ситуации, по мнению экспертов, нам не грозит. Екатерина?»
Теперь уже была очередь Виталия замереть и с серьезным лицом уставиться в камеру в ожидании ответа свое темноволосой коллеги из студии.
«Спасибо Виталий, — на экране вновь появилась Екатерина. — Это был специальный корреспондент нашего телеканала Виталий Горемыко. А теперь к другим новостям…».
— Чего это ты посерела вся? — с тревогой уставилась на меня кассирша.
Я вздрогнула и оторвала взгляд от миниатюрного экранчика, то и дело подергивающийся рябью помех.
— Ничего, — нахмурилась я, нервно теребя в руках крышечку от бутылки воды. — Просто.
— Ваша дача что ли была?
Я с трудом соображала и поэтому выдавила только:
— А?
— Ваша дача, говорю, на воздух взлетела что ли? — с плохо скрываемым интересом повторила кассирша.
Она с вожделением глядела на меня и крутила в руках отвратительное колечко, снятое со своего не менее отвратительного пальца.
— А откуда вы знаете, что там дача была? — приподняла я бровь, стараясь сохранить самообладание всеми силами.
Кассирша деловито фыркнула.
— Так а у меня кум в органах работает! Говорит, что дача там была, только ее взрывом снесло подчистую. Так что? Ваш что ли домишко-то был? — снова спросила она, надеясь услышать из моих уст новые пикантные подробности давнего дела, в свое время так взволновавшего наш городок.
— Нет, не наш, — трясущимися руками вновь приложила я бутылочку с водой к пересохшим губам и отхлебнула. — Знакомых.
В одночасье голова у меня пошла кругом, и я крепко вцепилась в бортик стойки, чтобы не упасть ненароком.
Кассирша же, глядя на меня, расстроенно причмокнула губами и на секунду стала похожа на жабу, которой, вопреки ожиданиям, не удалось отобедать на редкость вкусной, мясной мухой.
— Жалко знакомых твоих, — протянула она. — Это ж надо! На километры вокруг ни одного дома… Не повезло им, однако!
«Да уж, точно. Не повезло…» — еле передвигая отяжелевшими ногами, молча побрела я к выходу, позабыв на прилавке купленную мною бутылку с водой.
Пустота внутри словно разрослась. Я даже биения своего сердца не чувствовала.
— Девушка! — крикнула мне вслед кассирша, хватая бутыль, но я уже ничего не слышала.
Перед глазами все еще стояли картинки глубокой воронки в земле, на месте которой еще не так давно стоял двухэтажный деревянный дом семьи из другого мира.
Семьи с величественной фамилией Лайн-Этор.
Глава 2. Между сном и явью
— Вперед, вперед! — махнула рукой девушка с короткими темными волосами, отталкивая от себя крепкого телосложения мужика в темно-красных одеждах.
Тот неловко завалился на бок у подножья широкой, выполненной из серого камня лестницы. Его руки раскинулись, а голова, пробороздившая пару-тройку ступенек, безвольно повисла. В груди у него зияла глубокая рана.
— Неплохо, Лилет. Неплохо, — похвалил темноволосый мужчина и послушно двинулся за ней следом.
Лилет присела в реверансе и захохотала, глядя на приближающуюся к ним группу людей, состоящую преимущественно из мужчин.
— Ну наконец то! — воскликнула она, извлекая из ножен второй узкий клинок, игриво крутя его в руке. — Я уж думала, нам придется перерезать всех во сне! Подъем, ребята, — просипела женщина, отражая атаку первого напавшего на нее. — У вас гости!
Брюнет засмеялся высоким холодным голосом, глядя на эту стройную девушку, так напоминающую сейчас бесенка. Но едва один из вновь прибывших, угрожающе поигрывая одноручным коротким мечом, решительно двинулся к нему, его сердце тут же радостно забилось, а серые глаза засверкали в предвкушении. Радостное возбуждение усилилось, едва только брюнет сделал первый взмах внушительных размеров мечом.
Выпад! Второй! Пинок, поворот!
Этот высокий широкоплечий мужчина двигался невероятно легко и грациозно. Глядя на него, можно было подумать, что он всего лишь танцует.
Это и впрямь было поразительно похоже на танец: резкий, хлесткий, волнующий. Но вместе с тем, этот танцевальный этюд был диким, полным ярости и глухой затаенной злости. Он завораживал и заставлял следить за каждым движением «танцора», исполняющим его.
И Лилет следила… Краем глаза, украдкой… но следила.
Пара секунд и мужчина в таких же алых одеждах, как и его предшественник у подножья каменной лестницы, со стоном повалился на пол, держась обеими руками за живот и со страхом взирая на брюнета.
— Нет… — взмолился он, выставив вперед мелко трясущуюся руку, перемазанную в крови. — Нет…
— Прости, дружище.
Лежащий на полу бедняга едва успел зажмуриться, прежде чем ощутил, как тяжелый стальной меч, вертикально разрезая воздух, с силой уперся в его грудь и пронзил ее с той же легкостью, как нож пронзает пирог с потрохами.
Рывок… И вот брюнет резким отработанным движением выдернул свое окровавленное оружие из бездыханного тела. Его сердце при этом стучало так, словно еще немного и оно выпрыгнет из груди к чертовой матери! Но это был не страх… Нет, совсем не страх.
— Ха-ха! Ты машешь мечом, как несмышленая девица, Велор! — вихрем слетел по лестнице мужчина, подтолкнув брюнета под бок, при этом резким движением пронзая зазевавшегося на мгновение беднягу, оказавшегося у него на пути. — Совсем сноровку потерял? Может, стоит дать тебе пару уроков, братец?
— Спасибо! — прохрипел Велор, продолжающий без тени сожаления рассекать ни в чем неповинных людей. — Но я и без твоих наставлений неплохо справляюсь, Эд.
Доля секунды и последний облаченный в красное защитник форта со стоном пал от руки Велора, истекая темной, вязкой кровью. Брюнет победно усмехнулся и провел кончиком языка по окровавленному долу меча.
— Тьфу, — сплюнул он на пол алую жижу. — Дрянь, а не кровь.
Эдмонд на это лишь снова затрясся от беззвучного смеха.
— Кстати, скольких ты завалил, братец? Одного? Двух?
Велор шагнул в полоску лунного света, падающего из узкого окна под самым потолком, и сердито сверкнул глазами.
— Заткнись, — посоветовал он. — Я был занят делом, а не счетом.
Эдмонд насмешливо скривился.
— М-м-м, делом… Бесцельное размахивание мечом теперь делом называется? Извини, я не знал.
Велор пробубнил в ответ что-то неприлично-ругательное, и Эдмонд вновь зашелся от смеха.
— Девочки! — с возмущением уперла руки в боки Лилет. — Может, вы поболтаете позже? У нас еще дел невпроворот!
Она резво шагнула в темноту дверной каменной арки, расположенной в конце коридора и снова вынырнула из нее.
— За мной, живее!
Лилет пружинистыми шагами бросилась вниз по узкой вьющейся лестнице, слабо освещенной странноватыми на вид пирамидальными лампами, ввинченными в подставки.
Брюнет легко перемахнул через кого-то, распластавшегося в неестественной позе на полу, и поспешил за ней. Эдмонд, все еще посмеивающийся над ним, огляделся и тоже зашагал следом.
— Думаю, мы почти у цели, — шепотом произнесла женщина, сбавляя темп и острием клинка указывая на расположенную далеко внизу деревянную дверь.
Эдмонд покрепче сжал меч и предупреждающе кивнул брату. Троица крадучись спустилась к подножию лестницы и затаилась, прислушиваясь. За дверью была гробовая тишина.
— Идиоты, — презрительно процедил Велор, потянувшись к дверному кованому кольцу. — Даже не потрудились запереть дверь.
— Что ж, — Лилет тихонько хохотнула и проворно протиснулась в дверную щель, ненароком задев плечиком брюнета, — это нам только на руку, верно?
Велор отрывисто кивнул, отшатнувшись. Нахмурился на секунду и тут же скользнул следом.
— Где это мы? — скептически изогнув бровь и оглядываясь по сторонам, обратилась женщина к Эдмонду, вошедшему последним.
— Полагаю, в лаборатории, — неуверенно протянул тот, подходя к одному из высоких, заставленных всевозможными склянками шкафов.
Велор легко подошел и взял с полки одну из скляночек с отвратительной на вид жижей. Поднес ее поближе к глазам. Сморщился и вернул баночку обратно.
— В лаборатории? — отвлекла Лилет мужчин от изучения алхимических ингредиентов и зелий. — А это тогда зачем? — ткнула она пальчиком в странноватого вида сооружение, отдаленно напоминающее не то дыбу, не то медицинскую кушетку.
Эдмонд обернулся и пожал плечами.
— Думаю, это все же не лаборатория… — ответил вместо брата Велор. — Это больше похоже на исследовательский центр.
Лицо женщины удивленно вытянулось.
— Какой центр? — переспросила она, а брюнет нетерпеливо вздохнул.
— Это пыточная, — указал он на ремни, прикрепленные к кушетке. — Здесь, вероятно, люди проверяют воздействие различных ядов и зелий на организм…
— А значит, мы и впрямь почти у цели, — тихо проговорил Эдмонд, пристально сверля взглядом темных, почти черных глаз, Велора.
— Думаю, ты прав, — деловито отозвалась Лилет и в одночасье ринулась к неприметной, затерявшейся между многочисленными шкафчиками двери. — Вам повезло, что я с вами, — немного высокомерно заявила она, принявшись после неудачной попытки отворить дверь ковыряться в замочной скважине.
— Неужели заперто? — издевательски проговорил Велор. — Надо же… А люди немного реабилитировались в моих глазах!
Лилет на это колкое замечание невнятно проворчала что-то и дернула дверь за кольцо, распахнув ее.
— Здесь снова спуск…Фу, — тут же сморщилась она, не договорив. — Ну и вонь!
— Наша храбрая наемница не выносит зловония? — хохотнул Эдмонд, хлопнув женщину по плечу. — Отойди-ка, — тут же посерьезнел он и первым ступил на лестничную площадку.
Спуск был крутым, но довольно хорошо освещенным. Светильники загорелись, едва только мужчина сделал первый шаг.
— Идем, — махнул он рукой.
Лилет и Велор последовали за ним, и по мере их продвижения вонь лишь усиливалась.
— Чем так… — сдавленно проговорила Лилет, но тут же осеклась. — Во имя Атайи! — воскликнула она.
Вдоль стен небольшой, плохо освещенной комнатки, в которую попала троица, едва только преодолела лестничный спуск, тянулись многочисленные связки цепей.
То там, то сям виднелись сгорбившиеся фигуры пленников. Запах немытого тела и продуктов жизнедеятельности был просто невыносим! Лилет приложила ладонь тыльной стороной ко рту, силясь удержать рвотный позыв.
— Ищи, — поморщившись, коротко бросил Эдмонд Велору.
Брюнет отрывисто кивнул и взмахнул кистью, заставив в ладони засиять небольшой огонек, напоминающий пламя свечи. Эдмонд проделал то же самое.
Мужчины тут же разбрелись, осматривая пленников. Периодически то там, то сям раздавались стоны и едва слышные мольбы о помощи.
— Меня… сейчас… стошнит, — простонала Лилет, но никто ее не слушал.
— Его здесь нет, — сквозь зубы процедил Эдмонд пару секунд спустя. — Велор, его здесь нет…
Брюнет в нерешительности замер.
— Проверим еще раз, — сбивающимся голосом отозвался он и быстрым шагом подошел к комку на полу, напоминающему не то мужчину, не то женщину. Склонился над ним.
— Его здесь нет! — громко повторил Эдмонд и, яростно зарычав, со всей силы саданул кулаком об стену.
— Нет, наводка должна быть верной, — тонкие губы Велора едва различимо дрожали. — Проверим еще раз!
На лестнице послышался шум. Лилет выхватила из ножен оружие, но тут же облегченно выдохнув, вернула его на прежнее место.
— Гаррет, — кивнула она вошедшему мужчине.
— Крепость зачищена, — отрапортовал он. — Сбежавших нет.
Женщина удовлетворенно выдохнула.
— Все наши живы? — Гаррет кивнул, и Лилет улыбнулась. — Хорошая работа. А теперь иди.
Но мужчина не подчинился. Вместо этого он тут же, словно находясь под гипнозом, решительно двинулся вглубь помещения. Но его остановил звучный голос Эдмонда.
— Нет, мы не можем их освободить.
Гаррет недоуменно затоптался на месте, глядя на пленников.
— Почему это?
— Федерации совершенно необязательно знать, что такие как мы были здесь, — отозвался Велор, перекладывая двуручный меч с плеча на плечо.
Гаррет инстинктивно сделал полшага назад, ведь этот незатейливый жест брюнета выглядел угрожающее.
— И что с того? — похоже, Гаррету было сложно уловить суть.
«У этих Кровопийц явно что-то недоброе на уме» — мужчина на всякий случай покрепче сжал рукоять боевого топора, висящего у него на поясе, и сделал еще пару шагов назад.
— Каждый из них заклеймен, — пояснил Эдмонд, обводя взглядом пленников, — их все равно найдут. И если они под пытками расскажут, кто их освободил…
Глаза Гаррета расширились, и даже негустая бородка встала дыбом.
— Но мы же не можем просто убить их! — возопил он. — Они же люди! У них наверняка есть семьи! Их жизни что-то да значат!
— Цель нашего пребывания здесь не должна стать известна Федерации, — меланхолично поговорил Велор. — Мне жаль, дружище, но отпустить этих бедняг мы не можем. Они просто оказались не в то время, не в том месте.
Гаррет нервно дернул плечом, пытаясь уловить хотя бы долю жалости в голосе Воина Ночи.
— Сомневаюсь, что тебе жаль, — прорычал он, а брюнет безразлично пожал плечами.
— А ты проницательнее, чем кажется, — усмехнулся он, и этот смешок словно ножом полоснул по сердцу наемника.
— Лилет, — покопался тем временем за пазухой Эдмонд, извлекая пару небольших кожаных мешочков и бросая их женщине.
Та проворно схватила их.
— Честная плата за почти честный труд, — постаралась улыбнуться она, но губы ее не слушались.
— Можете забирать отсюда все, что душа пожелает. И чем больше все произошедшее здесь будет похоже на разбойничий налет, тем лучше. Думаю, тебе не нужно объяснять повторно, ты девочка умная, — Эдмонд внимательно поглядел на Лилет и убедительно кивнул ей.
— Я все помню, — ответила женщина. — Гаррет, идем.
— Но Лилет, а как же пленники? Так нельзя!
— Идем, я сказала, — сквозь зубы процедила женщина и решительно направилась вверх по каменной лестнице, крепко сжимая в руке свою добычу.
— Эд, — Велор сделал пару шагов к брату, как только убедился, что шаги Лилет и Гаррета совсем стихли, — мы найдем отца.
Эдмонд неловко качнул головой, продолжая отстраненно смотреть лишь перед собой.
— Сегодня нам не повезло, но… Эдмонд, мы сделаем это! Мы его найдем. Чего бы это нам не стоило.
Мужчина в ответ не то шумно вздохнул, не то хмыкнул.
— Велор, давай разберемся со всем этим поскорее и свалим к черту из этой дыры.
Велор кивнул и решительно шагнул к комку в рваных лохмотьях, сжавшемуся на полу.
— Нет, прошу вас… Пощадите… — послышался слабый стон. — Господин, пощадите!
Но рука уже занесла грозное холодное оружие над головой несчастного…
— Лиза! Лиза! — тормошил меня кто-то. — Лиза, проснись!
— Нееет! — закричала я, хватая ртом воздух и распахивая глаза.
— Лиза, это сон! — мой младший брат Ярослав крепко держал мои руки, которыми я, к слову, пыталась исколотить его в шишки. — Тебе все приснилось! Успокойся!
Только секунд десять спустя я осознала, что я уже не в темной вонючей тюремной камере. Я лежу в своей постели!
— Порядок? — встревоженно спросил Ярик, все еще сжимая мои запястья.
Я слабенько покивала.
— Хорошо.
Парнишка со вздохом выпустил меня из захвата и уселся рядом на постель. Молчал.
— Яр… — прошептала я, вытирая мокрые от слез щеки, — только маме не говори…
Брат выдавил из себя улыбку.
— В первый раз что ли? Не скажу я ей ничего, Лизка… не бойся. Воды принести?
Я согласно покивала и, трясясь, приподнялась на локте. Брат, снова протяжно вздохнув, поднялся и вышел из моей комнаты. А я попыталась выровнять напрочь сбившееся дыхание.
Этот сон разительно отличался от всех тех, которые снились мне. Обычно я видела какие-то абстрактные картинки, которые, так или иначе, были связанны с Велором. Но на этот раз все было иначе.
Вначале картинка то и дело расплывалась. Но по мере того, как адреналин прибывал в кровь, она становилась все отчетливее и ярче. Сон стал практически осязаем!
Я уселась в постели и обхватила коленки руками. Мне казалось, что я сейчас задохнусь от ужаса: «Неужели я снова путешествовала в сознании Велора? Но это же невозможно! Наша физическая связь была разрушена, и я больше не могу видеть его глазами!» — трепетала я всем своим существом.
Да и глядела я в этот раз на все происходящее со стороны, словно фильм смотрела. Но в то же время, я чувствовала как перерезаю горло того несчастного бедняги в лохмотьях. Явственно ощущала тяжесть холодного оружия в своей руке…
Вернувшийся со стаканом воды Ярослав снова уселся на край моей кровати.
— Порядок? — вновь спросил он.
— Да, мне гораздо лучше, — соврала я и улыбнулась.
«Нужно хотя бы постараться совладать с собой, — решила я. — Ни к чему заставлять брата волноваться еще сильнее».
— Только маме ничего не говори, — снова попросила я, маленькими глоточками хлебая принесенную мне воду.
И Ярослав, пусть и неохотно, но утвердительно кивнул.
— Да не бойся ты, я тебя не сдам.
Глава 3. Случайности не случайны
Едва дождавшись утра, я вскочила с постели, как могла привела себя в порядок и ринулась на кухню. По всему дому разливался аппетитный запах яичницы и кофе.
— Доброе утро! — улыбаясь, уселась я за стол.
Ярослав и мама уже заканчивали завтракать.
— Доброе, Лиза, — заботливо погладила меня по спине мама. — Как спалось?
Я натянуто улыбнулась: «Из утра в утро один и тот же вопрос! Ох…».
— Отлично, — косясь на брата, поднялась я на ноги, подошла к плите и принялась выскребать остатки яичницы со сковородки себе в тарелку.
— С собеседования не звонили?
Я грохнула тарелкой об стол и снова плюхнулась на стул.
— Нет, — сокрушенно промолвила я.
Голубые мамины глаза в одночасье округлились, но она тут же совладала с собой.
— Не расстраивайся! Они просто не знают, что теряют такого замечательного сотрудника как ты! — неумело польстила она, а Ярослав хохотнул.
— Угу, — с набитым ртом выдавила я и зло поглядела на Ярика. — Что тут смешного?
Ярослав снова нагло хмыкнул.
— Ты замечательный сотрудник? Я тебя умоляю, — мама и я с возмущением уставились на него, а парнишка продолжал издеваться. — Лиза, да ты же всех клиентов там у них распугаешь!
Ярик, невероятно убедительно изображая зомби, оттянул нижние веки пальцами и замогильным голосом проблеял:
— Я Елизавета Лаврова, могу я вам чем-нибудь помочь?
— Ярослав! — шикнула на него мама. — Прекрати!
— Мам, да ты посмотри на ее, — парень надменно ткнул в меня пальцем. — Мороз по коже!
Мама бросила на меня мимолетный оценивающий взгляд: мой вид и впрямь оставлял желать лучшего. И хоть я и сама это знала, слышать подобное от брата было невероятно обидно.
Я зашипела, как змея, и потянулась к нему, желая дать ложкой в лоб, но Ярик ловко увернулся от моей атаки и противно захохотал.
— Ах ты, уродец, — зарычала я, вновь замахиваясь.
— На себя посмотри! — пропел парень, кривляясь.
— А ну прекратили! Оба! — вскочила на ноги мама. — Ярослав, ты позавтракал? Тогда марш в школу!
Ярик недоуменно заморгал большими карими глазищами.
— Так рано же еще…
Мама уперла руки в боки и словно палач, читающий приговор, изрекла.
— Ярослав Лавров, сегодня вы едете в вышеупомянутое учебное заведение на автобусе! Так что извольте поторопиться!
Глаза парнишки расширились еще больше.
«Вот попал», — с жалостью поглядела я на брата.
Ярослав спорить не стал. Лишь, бросив на меня сердитый взгляд, молча встал из-за стола и вышел из кухни. Мама посеменила за ним следом, очевидно намереваясь успеть прочесть сыну очередную воспитательную лекцию.
Я же виновато вздохнула и затолкала себе в рот остатки уже холодной яичницы.
Вот уже в который раз мой младший брат страдал по моей вине. Чувство вины грызло меня, но я упорно напоминала себе, что это была целиком и полностью его идея: при родителях вести себя так, словно мы с ним терпеть друг друга не можем.
«Так мама ни за что не догадается, что я покрываю твои ночные… «приключения», — деловито крутясь на моем компьютерном кресле пару, месяцев назад, вещал парень. — Только играть придется качественно… Как говорится, воевать так воевать. Поэтому, без обид. Согласна?».
Конечно же я согласилась. И теперь каждое утро за завтраком между нами с братом разворачивалась показная мини-битва.
Я снова вздохнула, жуя.
— Лизка, ты мне по гроб жизни должна будешь, — заглянул в кухню Ярослав. — Опять мне влетело из-за тебя, — натягивал парень кроссовки и воровато оглядывался по сторонам.
— Прости, — виновато сложила я руки на груди. — Проси что захочешь! Все сделаю!
Ярик поджал губы, задумался.
— Да с тебя и взять-то нечего! — равнодушно отмахнулся он и размашистым движением закинул рюкзак за спину. — Разве что ты отдашь мне все свои фигурки из «Властелина колец»…
— Еще чего! — нахмурилась я. — Обойдешься! Не так уж сильно ты страдаешь!
Ярослав скривился и показал мне язык.
— Ладно, аdios! — махнул мне парень рукой на прощание и вышел.
— Пока, — запоздало проговорила я, все еще таращась на то место, где еще секунду назад стоял длинный и немного нескладный шестнадцатилетний подросток.
— Фигурки он мои прибрать к рукам захотел… — вернулась я к завтраку, все еще возмущенно фыркая. — Ага…
Едва проводив маму на работу, я тут же опрометью бросилась в свою комнату и уселась за рабочий стол.
— Виктор Дерхов, — ввела я в поисковике, но поисковик в который раз вместо необходимого мне… гм… «человека» выдал уйму: «возможно вы искали…».
Сердито нахмурив брови, я открыла свою страничку в соцсетях. Она словно поросла плесенью: последняя запись, опубликованная мной, была датирована девятнадцатым ноября.
— Для Риты это был бы несмываемый позор, — хохотнула я, зная, как трепетно девушка относится к задаче заливки постов и фотографий во всевозможные виды соцсетей. — Та-ак… — открыла я сообщения и замерла на секунду.
— Почему же ты не отвечаешь мне, Анна… — протянула в расстройстве я, уставившись на аватарку симпатичной молодой девушки с подписью «Anna Lehrmann».
Я написала Анне уже несколько месяцев назад, но девушка почему-то упорно не отвечала мне.
— Черт… — выругалась я, вздрогнув.
Мой мобильник, лежащий на столе, истошно завопил, а на экране высветился незнакомый номер. Я трясущимися руками поднесла трубку к уху.
— Да.
— Елизавета? — спросил приятный женский голос.
— Д-да, — запинаясь ответила я.
— Вы вчера были у нас на собеседовании, — продолжали между тем на том конце провода, — мы решили, что вы нам подходите! Вы все еще согласны работать у нас?
Я облегченно вздохнула и улыбнулась.
— Конечно согласна!
— Замечательно. Вы можете подъехать сегодня по адресу… — женщина принялась диктовать название улицы и номер дома, а я лихорадочно записывала данные на клочке бумаги.
— Да, разумеется, я приеду! — воскликнула я. — В два часа? Хорошо, большое спасибо!
Я положила трубку и вскочила на ноги.
— Меня приняли! — скакала я. — Приняли!!!
Настроение тут же подскочило. Вдоволь нарадовавшись, я, тяжело дыша, подошла к зеркалу, встроенному в дверь шкафа-гардероба.
— Вот видишь, мы с тобой не совсем бесполезны, — подмигнула я своему отражению и решительно отворила дверцу и нырнула внутрь. — Та-ак… Поглядим, что у нас есть…
Собиралась я очень быстро, поэтому к полудню я была полностью готова: строгий темно-синий костюм, новенькие туфли, небольшая сумочка, подаренная мне Ритой на прошлый Новый год, прическа-пучок и скромный макияж.
«Почти идеально!» — смерила я напоследок свое отражение взглядом в зеркале прихожей и решительно шагнула на лестничную клетку.
Я без приключений добралась до остановки общественного транспорта и забралась в автобус. В салоне было душно и противно пахло перегретой пылью. Я уселась у окна, и принялась бездумно таращиться на пролетающие мимо магазины, дома, светофоры…
Спустя полчаса, а может и больше, от духоты меня начало клонило в сон. Однако я упорно, каждый раз прилагая героические усилия, разлепляла тяжелеющие веки. В сотый раз провалившись в забытье, вырваться из него я уже была не в силах.
«Ну и ладно. Вздремну немного… — расслабилась я, и меня в мгновение ока окутал белый, теплый туман. — Только бы обойтись без сноведений…» — напоследок подумала я и окончательно сдалась.
Ммм… Это было прекрасное безмятежное чувство. Я купалась в обрывках белых облаков и мне было так легко и беззаботно, что хотелось летать!
«Помоги мне…» — внезапно раздался шепот, нарушивший райскую идиллию. Я покрутила головой: вокруг только облака.
«Помоги мне…» — вновь зашептал кто-то.
— Ау! — крикнула я, пытаясь руками разогнать сгущающийся туман.
«Помоги мне… Помоги мне! Помоги!» — шепот становился все настойчивее. Он раздавался отовсюду сразу и словно бы ниоткуда.
— Кто здесь? — беспрестанно крутилась я. — Эй! Кто здесь?!
А шепот все нарастал и креп. Уже сотни голосов одновременно молили о помощи! Моя голова начинала гудеть от такого количества звуков, страх обуял меня. Я бросилась бежать, но шепот не отставал.
— Хватит! Замолчите! Хватит! — шептала я, но голоса давили все сильнее с каждой секундой и сводили меня с ума.
— ХВАТИТ! — заорала я что было мочи.
Хор голосов в одночасье умолк. Переводя дыхание, я вновь попыталась разогнать плотный и белый, как молоко, туман — безрезультатно. Я замерла на месте, прислушиваясь к звенящей тишине. Что-то темное мелькнуло впереди.
— Кто там? — дрожащим голосом громко спросила я. — Покажись!
В ответ — тишина. Я облизала пересохшие губы, как вдруг… Туман внезапно расступился, образовав широкий длинный коридор.
Я потопталась на месте. Идти в неизвестность мне совершенно не хотелось: «Я ведь «homо»… и пока вполне себе «sapiens»!» — усмехнулась я и осталась стоять на месте, как вкопанная.
Словно уловив мою решимость, туман за моей спиной заволновался, закружился. В нем вновь забродили глухие, пугающие голоса. Я поежилась.
— Хочешь, чтобы я пошла дальше? — спросила я у кого-то, посмотрев наверх. — Что ж, хорошо. Это же всего лишь сон…
Я осторожно двинулась вдоль по тоннелю. Туман без промедления принялся заполнять клубами пройденный мною путь, лишая возможности вернуться.
Мне казалось, что я иду целую вечность! Но вскоре впереди замаячила высокая призрачная фигура. Я ускорила шаг.
«Вот ты где!» — обрадовалась я и перешла на бег, однако звука моих шагов слышно не было, я словно по белой вате ступала. Остановившись в нескольких шагах от «призрака», я замерла.
— Кто ты? — тихо проговорила я.
Некто, стоящий передо мной, не обернулся на зов. Я сделала еще пару шагов, чтобы получше рассмотреть «призрака». У него определенно была мужская фигура: красивая, подтянутая, широкоплечая. Волосы, едва касающиеся шеи, ловко собраны сзади на «эльфийский» манер…
— Велор… — прошептала я и на свой страх и риск протянула руку к полупрозрачной и фигуре.
«Призрак» вздрогнул (если, конечно, призраки вообще могут вздрагивать) и медленно обернулся.
— Элиза… — изрекло существо, со спины так напоминавшее Велора. — Помоги мне…
Я, в одночасье одернув руку и выпучив глаза, не своим голосом заорала от ужаса. У говорящего отсутствовало лицо!!! Не было ни глаз, ни носа, а голос… такой знакомый, такой родной… исходил прямо из уродливой щели, служащей, очевидно, ртом!
Существо протянуло ко мне руку с прозрачными пальцами, но я с визгом отшатнулась и завалилась на спину, угодив в объятия белоснежно-ватного тумана.
Почуяв мою беспомощность, туман принялся словно щупальцами цепляться за меня.
— Не-е-ет! Отпусти! Отпусти… — молила я, пытаясь выбраться из трясины, в которой застряла уже по пояс.
Туман был неумолим. Он намеревался поглотить меня. И как только поглотил, безжалостно бросил в темную бездонную пропасть.
«ААААА!» — завизжала я, дернулась и открыла глаза.
— Оста… Остановите автобус! Мне нужно выйти! — закричала я, вскакивая с потертого и подавленного сидения, отчаянно прижимая руки ко рту.
Водитель что-то проворчал и, очевидно опасаясь, что меня стошнит прямо в салоне, замедлил ход. Дверь с хлопком, поднявшим тучу пыли, отворилась, и я практически вывалилась из душного автобуса.
Шагнув трясущимися ногами на пешеходную асфальтированную дорожку и едва не споткнувшись о невысокий бордюр, я прислонилась к растущему возле дороги сливовому дереву.
Автобус вновь хлопнул дверью, скрипнул и покатил дальше по маршруту, а я стояла и утирала пот со лба.
— Да за что мне все это…. — простонала я, и непрошенные слезы навернулись на глазах.
Задрав голову, я шумно выдохнула, пытаясь успокоиться.
«Я должна идти… — поправила я юбку карандаш, одернула пиджачок и провела ладонью по волосам. — Соберись, Лиза! Иначе работы тебе как своих ушей не видать!».
Стиснув зубы, я быстрым шагом двинулась к остановке. При этом я строила такую жуткую и злобную гримасу, что люди, попадавшиеся мне навстречу, испуганно шарахались от меня.
— Не желает ли юная леди приобрести букетик?
Я так резко остановилась, будто на невидимую стену натолкнулась. Передо мной стоял отвратительного запитого вида мужичок в грязной кепке набекрень. В руках он держал пару веточек сирени, которыми бесцеремонно размахивал у меня перед лицом.
— Нет, спасибо, — попыталась обойти этого странного мужчину я, но он ловко шагнул в сторону и, улыбаясь пожелтевшими зубами, вновь преградил мне путь.
— Постойте, юная леди! Вы только поглядите, какая красота, какой аромат! Вам недорого отдам…
И он ткнул мне букетиком прямо в лицо. От удушливого запаха сирени мне сразу поплохело и снова накатила тошнота.
— Мне ничего не нужно! — оттолкнула я руку настырного «предпринимателя». — Дайте пройти.
Я снова попыталась обойти мужчину, но тот упорно совал цветы мне в лицо и приговаривал, мол, такая прекрасная дева непременно должна порадовать себя цветами.
«Раз не получается обойти его, вернусь назад и уеду с другой остановки» — подумала я.
— Да не нужно мне ничего, — сквозь зубы прорычала я, разворачиваясь спиной к мужчине и намереваясь двинуться в обратном направлении. — Я терпеть не могу сирень.
Мужичок замер с недоуменным видом, похлопал выпученными рыбьими глазками, а затем холодно, без тени былой угодливости проговорил.
— Нехорошо обманывать, Лиза…
Я в страхе обернулась, но ни мужчины, ни его пресловутого букета уже не было.
— Что за… — попятилась я и врезалась спиной в кого-то из прохожих.
— Ой-ей! — раздался взволнованный возглас.
Обернувшись, я увидела двух молодых девушек, одна из которых скакала на одной ноге, пытаясь надеть потерянную при столкновении со мной туфлю на невысоком каблучке.
— Смотри куда идешь! — зашипела темноволосая кудрявая девица, помогая подруге вернуть туфельку на положенное место. — Анна, ты в порядке? — заботливо поддерживая девушку с округлым животиком, проворковала она.
— Все нормально, Софи, — засмеялась девушка и обратилась ко мне. — Извините, я отвлеклась и не заметила вас!
— Нет, это вы меня простите… — промямлила я, поднимая глаза. — Анна?! — чуть не сорвалась я на крик. — Анна Лерманн?
Девушка с непониманием и интересом уставилась на меня.
— Да. А мы разве с вами знакомы?
Я отчаянно закивала.
— Это же я, Лиза!
Девушка покачала головой, все так же вежливо улыбаясь.
— Извините, но я не помню вас.
— Я была на вашей свадьбе… — с надеждой впилась я глазами в лицо дочери Виктора Дерхова.
Девушка нахмурила аккуратные бровки, силилась вспомнить.
— Ах! Вы Елизавета?
Я закивала как китайский болванчик.
— Надо же, какая встреча! — всплеснула руками девушка. — Как поживаете?
Я пожала плечами.
— Все хорошо! — улыбнулась я. — Скажите, Анна, вы получили мое сообщение?
Лицо девушки вновь приобрело изумленное выражение.
— Нет… — протянула она, но тут же охнула и залилась краской. — Так это вы мне писали?
Я покивала, смущенно теребя сумочку.
— Простите, я не признала вас и потому не ответила!
— Да ничего… — махнула я рукой.
— Мне так неловко… — все еще алела Анна. — Вам срочно нужен был номер моего отца?
Я опять покивала.
Девушка смущенно запыхтела и принялась копаться в сумочке в поисках бумаги и ручки, но небольшой животик затруднял ее движения.
— Софи, помоги мне, — обратилась она к подруге, передавая сумочку.
Брюнетка с вытянутым лицом с готовностью подхватила ношу из рук Анны.
— Как видите, Елизавета, я слегка не в форме, — засмеялась девушка.
Я тепло улыбнулась.
— Сколько месяцев уже? — взглядом указала я на животик.
— Пять. А вот килограмм… все двадцать пять, наверное! — пошутила Анна, закатив светлые глаза. — Вот, держите, — выдрала девушка листик из блокнота. — Чаще всего отец свободен вечером после восьми. Можете смело звонить ему!
Я дрожащими от волнения руками взяла листик. На нем красивыми витиеватыми циферками был выведен номер Виктора Дерхова.
— Спасибо большое, Анна!
— Да что вы, не стоит! — улыбнулась она. — Может, пройдетесь с нами? Мы с Софи как раз планировали где-нибудь перекусить…
Софи состроила недовольную гримасу, и ее длинный носик стал похож на птичий клюв.
— Составьте нам компанию, Елизавета, — равнодушно вторила она подруге. — Мы будем рады.
— Извините, но я тороплюсь, — от переизбытка чувств я засмеялась чуть громче, чем положено. — Еще раз спасибо вам, Анна! Софи, рада была познакомиться!
Анна рассеяно махнула мне вслед рукой, а я, стуча каблуками, уже бодро направилась к остановке, виднеющейся вдали.
— Похоже, не случайно я вышла именно на этой остановке! Номер Виктора у меня в руках, — бережно спрятала я листочек в кармашек сумки. — А теперь…успеть бы на встречу, — судорожно глянула я на свои наручные часы, показывающие половину второго.
— Стой, стой! — бежала я, спотыкаясь и размахивая руками за автобусом.
Старенький и неказистый на вид автобус недовольно чихнул выхлопной трубой и остановился.
Сбавляя темп, я заскочила в открытую дверь, рухнула на первое попавшееся свободное сидение и едва слышно застонала. Ноги от непривычки ходить, а уж тем более бегать, в туфлях с высоким каблуком горели огнем. И, кажется, я, ко всему прочему, обзавелась парочкой мозолей.
К тому же стрелка моих наручных часов неумолимо, секунда за секундой приближала мой очередной провал.
«Неужели я все-таки опоздаю? — в сердцах воскликнула я, нервно теребя выбившийся из пучка медный локон. — С таким трудом нашла работу и не смогла приехать вовремя! Вот позор-то!».
Мне казалось, что водитель намеренно ползет как черепаха. Да и все машины в нашем ряду ехали, как мне казалось, не быстрее двадцати километров в час.
— Ну давай же, — нетерпеливо ерзала я на кресле и то и дело вытягивала шею, глядя на дорогу. — А можно ехать побыстрее? — крикнула я.
— Девушка, вам тут не такси, — проворчала низким голосом женщина кондуктор с сожженными краской блондинистыми волосами. — Видите, на дороге затор? Хотите добраться быстрее, выходите и идите пешком.
Я тут же вскочила на ноги и сошла на первой же остановке. Мне оставалось совсем немного и я, превозмогая боль в ногах, бросилась бежать сломя голову.
Я бежала как марафонец. Вся моя прическа растрепалась, а макияж превратился в сплошную кашу. Но как бы я ни старалась, успеть вовремя я все же так и не смогла. Я опоздала на двадцать с лишним минут.
— Простите, — в сотый раз молила я женщину в очках с красной оправой, — Это глупое недоразумение! Такого больше не повторится! Уверяю вас!
Женщина смерила меня усталым взглядом.
— Я еще раз повторяю, нам в редакцию требуются ответственные, пунктуальные люди. Вы таковой, как я смогла убедиться, не являетесь. Прошу, не тратьте свое и мое время зря, Елизавета!
Женщина резким движением руки указала мне на дверь и занялась перекладыванием бумажек на столе, а я опечаленно опустила голову.
— До свидания, — промямлила я, выходя за дверь.
— Всего доброго.
Оказавшись на улице, я побрела, сама не зная куда. На душе было погано и стыдно.
«Хорошо, что маме не успела рассказать о том, что меня приняли…» — утерла я слезы тыльной стороной ладони.
Где-то вдали над городом раздались раскаты грома. Темные тучи стремительно застилали небо, а мне до жути хотелось есть и плакать.
Подойдя к палатке с уличной едой, я заказала хот-дог и принялась копаться в сумке в поисках кошелька.
— Как… — растеряно запричитала я, засунув руку почти по локоть в недра сумки. — Где…
Я перевернула сумку вверх дном, но кошелька так отыскать и не смогла. Извинившись перед недоумевающим продавцом, отойдя от палатки подальше, я уселась на лавку и тихонько заплакала.
— Что с вами? — подошел ко мне мужчина. — Что-то случилось?
Я не могла себе позволить поднять на него заплаканные глаза, поэтому видела только его поношенные и запыленные ботинки.
— Ничего, — отозвалась я, шмыгая носом. — Все в порядке, спасибо.
Мужчина вздохнул и пошел дальше своей дорогой, а я заревела еще пуще. Ведь желудок урчал от голода, а первые крупные капли дождя окрасили прогретый асфальт в темно-серый цвет, не преминув задеть и меня.
А еще мне было невыносимо жалко себя…
— Тебе никогда не говорили, что обманывать нехорошо?
От удивления я перестала лить слезы и уставилась на того, кто вдруг ни с того ни с сего решил уличить меня во лжи.
Моим глазам предстал тот самый мужичок в кепке, так старательно пытавшийся продать мне сегодня сирень. Он стоял, засунув руки в карманы, смотрел на меня сверху вниз и улыбался.
— Я никого не обманывала, — с вызовом ответила я и поднялась на ноги, оглядываясь по сторонам.
Отчего-то взгляд этого мужчины мне не нравился. Он был пустым и не выражал ровным счетом ничего, никаких эмоций!
Брюнетка с вытянутым лицом с готовностью подхватила ношу из рук Анны.
— Как видите, Елизавета, я слегка не в форме, — засмеялась девушка.
Я тепло улыбнулась.
— Сколько месяцев уже? — взглядом указала я на животик.
— Пять. А вот килограмм… все двадцать пять, наверное! — пошутила Анна, закатив светлые глаза. — Вот, держите, — выдрала девушка листик из блокнота. — Чаще всего отец свободен вечером после восьми. Можете смело звонить ему!
Я дрожащими от волнения руками взяла листик. На нем красивыми витиеватыми циферками был выведен номер Виктора Дерхова.
— Спасибо большое, Анна!
— Да что вы, не стоит! — улыбнулась она. — Может, пройдетесь с нами? Мы с Софи как раз планировали где-нибудь перекусить…
Софи состроила недовольную гримасу, и ее длинный носик стал похож на птичий клюв.
— Составьте нам компанию, Елизавета, — равнодушно вторила она подруге. — Мы будем рады.
— Извините, но я тороплюсь, — от переизбытка чувств я засмеялась чуть громче, чем положено. — Еще раз спасибо вам, Анна! Софи, рада была познакомиться!
Анна рассеяно махнула мне вслед рукой, а я, стуча каблуками, уже бодро направилась к остановке, виднеющейся вдали.
— Похоже, не случайно я вышла именно на этой остановке! Номер Виктора у меня в руках, — бережно спрятала я листочек в кармашек сумки. — А теперь…успеть бы на встречу, — судорожно глянула я на свои наручные часы, показывающие половину второго.
— Стой, стой! — бежала я, спотыкаясь и размахивая руками за автобусом.
Старенький и неказистый на вид автобус недовольно чихнул выхлопной трубой и остановился.
Сбавляя темп, я заскочила в открытую дверь, рухнула на первое попавшееся свободное сидение и едва слышно застонала. Ноги от непривычки ходить, а уж тем более бегать, в туфлях с высоким каблуком горели огнем. И, кажется, я, ко всему прочему, обзавелась парочкой мозолей.
К тому же стрелка моих наручных часов неумолимо, секунда за секундой приближала мой очередной провал.
«Неужели я все-таки опоздаю? — в сердцах воскликнула я, нервно теребя выбившийся из пучка медный локон. — С таким трудом нашла работу и не смогла приехать вовремя! Вот позор-то!».
Мне казалось, что водитель намеренно ползет как черепаха. Да и все машины в нашем ряду ехали, как мне казалось, не быстрее двадцати километров в час.
— Ну давай же, — нетерпеливо ерзала я на кресле и то и дело вытягивала шею, глядя на дорогу. — А можно ехать побыстрее? — крикнула я.
— Девушка, вам тут не такси, — проворчала низким голосом женщина кондуктор с сожженными краской блондинистыми волосами. — Видите, на дороге затор? Хотите добраться быстрее, выходите и идите пешком.
Я тут же вскочила на ноги и сошла на первой же остановке. Мне оставалось совсем немного и я, превозмогая боль в ногах, бросилась бежать сломя голову.
Я бежала как марафонец. Вся моя прическа растрепалась, а макияж превратился в сплошную кашу. Но как бы я ни старалась, успеть вовремя я все же так и не смогла. Я опоздала на двадцать с лишним минут.
— Простите, — в сотый раз молила я женщину в очках с красной оправой, — Это глупое недоразумение! Такого больше не повторится! Уверяю вас!
Женщина смерила меня усталым взглядом.
— Я еще раз повторяю, нам в редакцию требуются ответственные, пунктуальные люди. Вы таковой, как я смогла убедиться, не являетесь. Прошу, не тратьте свое и мое время зря, Елизавета!
Женщина резким движением руки указала мне на дверь и занялась перекладыванием бумажек на столе, а я опечаленно опустила голову.
— До свидания, — промямлила я, выходя за дверь.
— Всего доброго.
Оказавшись на улице, я побрела, сама не зная куда. На душе было погано и стыдно.
«Хорошо, что маме не успела рассказать о том, что меня приняли…» — утерла я слезы тыльной стороной ладони.
Где-то вдали над городом раздались раскаты грома. Темные тучи стремительно застилали небо, а мне до жути хотелось есть и плакать.
Подойдя к палатке с уличной едой, я заказала хот-дог и принялась копаться в сумке в поисках кошелька.
— Как… — растеряно запричитала я, засунув руку почти по локоть в недра сумки. — Где…
Я перевернула сумку вверх дном, но кошелька так отыскать и не смогла. Извинившись перед недоумевающим продавцом, отойдя от палатки подальше, я уселась на лавку и тихонько заплакала.
— Что с вами? — подошел ко мне мужчина. — Что-то случилось?
Я не могла себе позволить поднять на него заплаканные глаза, поэтому видела только его поношенные и запыленные ботинки.
— Ничего, — отозвалась я, шмыгая носом. — Все в порядке, спасибо.
Мужчина вздохнул и пошел дальше своей дорогой, а я заревела еще пуще. Ведь желудок урчал от голода, а первые крупные капли дождя окрасили прогретый асфальт в темно-серый цвет, не преминув задеть и меня.
А еще мне было невыносимо жалко себя…
— Тебе никогда не говорили, что обманывать нехорошо?
От удивления я перестала лить слезы и уставилась на того, кто вдруг ни с того ни с сего решил уличить меня во лжи.
Моим глазам предстал тот самый мужичок в кепке, так старательно пытавшийся продать мне сегодня сирень. Он стоял, засунув руки в карманы, смотрел на меня сверху вниз и улыбался.
— Я никого не обманывала, — с вызовом ответила я и поднялась на ноги, оглядываясь по сторонам.
Отчего-то взгляд этого мужчины мне не нравился. Он был пустым и не выражал ровным счетом ничего, никаких эмоций!
Глава 4. Договор
Редкий дождь, лихо отбивая такт, барабанил по асфальту и крышам многоэтажных домов. Разыгравшийся ветер бросил россыпь мелких капелек мне в лицо, и я невольно зажмурилась.
— Идем, — махнул рукой мужчина и вразвалочку направился куда-то вдоль дороги.
Заметив, что я так и осталась стоять как вкопанная, он обернулся и нетерпеливо прокричал.
— Идем же, Лиза!
Я отрицательно помотала головой, и мужчина недовольно поджал губы.
А дождь все усиливался. И вот уже холодные струйки воды, стекая по шее, проворно забирались ко мне под воротник и заставляли мелко дрожать
— Будешь стоять под дождем, подхватишь простуду… — настоятельно изрек незнакомец и вновь решительно зашагал прочь.
Затаив дыхание я глядела ему вслед и судорожно соображала, как же мне поступить. Этот странный тип определенно точно что-то знал… Да он все знал! И обо мне, и о Велоре… Но разве это возможно?
Я диким взглядом обвела пространство вокруг себя. Видя лишь одну единственную возможность выяснить правду, я бросилась следом за мужчиной.
— Кто вы такой? — громко, чтобы наверняка перекрыть шум ветра и дождя, прокричала я, едва оказалась в зоне его слышимости.
Мужчина вновь остановился, неспешно развернулся.
— Думаю, тебе известно мое имя, — приподнял брови он.
— Вы говорите загадками, — испытующе уставилась я на него. — Если вы хотите, чтобы я пошла с вами, дайте мне хотя бы одну подсказку! Я не могу шагать в темноте!
— Загадки полезны для юного ума, — усмехнулся мужчина и постучал коротеньким пальцем по виску. — И ты только что сама подсказала себе, кто я такой.
Я помотала головой: «Нет, такой ответ меня не устраивает!».
— Кто вы и откуда столько знаете обо мне? — вновь, но с особой настойчивостью спросила я. — Предупреждаю, я и с места не сдвинусь, пока вы внятно не ответите!
Закончив свою пламенную речь, я утвердительно кивнула головой, а мужчина картинно вздохнул.
— Хм… А все так интересно начиналось!
Я сложила руки на груди и хмуро уставилась на него.
— Что ж, сдаюсь, — театрально развел руками незнакомец. — Меня веками называли творцом всех самых жутких тварей, обитающих во тьме. Я шестой и самый младший из Богов Иппора, и имя мне Сорес, юная леди. Рад познакомится.
Мне казалось, что время остановилось, а воздуха в атмосфере в одночасье поубавилось. Я прижала дрожащие руки к груди.
— Ну вот, — недовольно протянул Сорес, глядя мутноватыми глазами в темно-серое небо, — Слишком поздно. Сейчас начнется…
И едва ливень обрушил тонны воды на город, заливая канавы и дороги, как я, не успев даже глазом моргнуть, оказалась сидящей за аккуратным округлым столиком в уютной, чистенькой кафешке.
Пару минут я, потеряв дар речи, испуганно озиралась по сторонам. Прямо передо мной сидел невысокий и совершенно непрезентабельно выглядящий мужчина, чуть ранее назвавший себя Богом.
— Тебя что-то смущает, Лиза? — слегка наклонив голову, поинтересовался он после долгого молчания. О-очень долгого молчания…
Я вновь с тревогой огляделась.
— Вы Сорес?! — зашептала я, доверительно подавшись вперед. — Бог морока и тени?
Сорес надменно поджал обветренные губы.
— Формально, в перечень моих божественных характеристик входит гораздо больше определений, но да. Если кратко, то все верно.
Я была так поражена, что еще пару секунд просто молчала, переваривая свалившуюся на меня информацию. В голове у меня словно застарелые шестеренки закрутились, заскрипели, а из ушей чуть дым не повалил.
— Но как?! — вытаращила я глаза, с трудом вернув себе дар речи — Как это вообще возможно?
Сорес деловито закинул ногу на ногу и потер штанину, избавляясь от капелек грязи.
— Что именно кажется тебе невозможным, Лиза? Тот факт, что я существую, или то, что я явился тебе? Если второе, — мужчина лениво взял со стола цветастый буклетик с аппетитно выглядящими шедеврами американской кухни на обороте, — то меня совершенно зря представляют темноликим затворником. Я весьма словоохотлив и частенько спускаюсь в мир. По крайней мере, в ваш.
Все что я могла: лишь во все глаза глядеть на него, принявшегося с невозмутимым видом изучать меню. Сказать в ответ было нечего.
— Пожалуй, я закажу нам по хот-догу… — прищурился Сорес. — Ты же наверняка любишь хот-доги?
Моя голова как-то странно дернулась, выражая согласие. Тут же подошедший официант, приняв заказ Бога морока и тени, спешно удалился. Глядел паренек на нас, к слову, с недовольством и брезгливостью.
— Что-то еще? — поймав мой пристальный взгляд, усмехнулся Сорес.
— Нет, — отрицательно помотала головой я, утыкаясь взглядом в столешницу с изображенными на ней яркими синими и красными геометрическими фигурками.
Мужчина нахмурил всклоченные брови и с осуждением покачал головой. Очевидно, в очередной раз почувствовал, что я обманываю. Я боязливо поерзала на месте.
— Можешь не смущаться и говорить открыто, — сложил Сорес перед собой на стол руки с переплетенными между собой коротенькими пальцами. — Что тебя тревожит?
Я вновь поерзала.
— Ну… — протянула я и одарила многозначительным взглядом мужчину, вернее, его видавшую виды куртку и явно давненько немытую физиономию. — Мне что-то не верится, что вы можете быть Богом, — пролепетала я, и тут же спешно добавила. — Извините!
Сорес прищурился.
— Вот уж не думал, что ты настолько зависима от стереотипов, Лиза!
Я в ответ растянула губы в виноватой улыбке.
— Мне Боги всегда несколько иначе представлялись…
Сорес захохотал.
— Ну и как, по-твоему, я должен был бы выглядеть? — с интересом уставился на меня он.
Похоже, я сумела пробудить в нем толику интереса. В его мутновато-зеленых глазах зажегся лукавый огонек. Я пожала плечами. Не говорить же мне, в самом деле, Богу Тьмы, что сейчас он выглядит как помоечный кот или пьянчужка, который только что из канавы выбрался.
— Ну… — с натугой выговорила я, заламывая руки.
Видя мои душевные метания, Сорес вновь весело и громко захохотал, закинув голову назад. Тот факт, что мы в общественном месте и вести себя подобным образом попросту неприлично, его, похоже, совершенно не заботило.
— Ладно, можешь не отвечать, — сжалился он надо мной, все еще неприятно улыбаясь. — Но знаешь, я скажу тебе одно, Лиза… Внешность обманчива и ее информативность зачастую довольно невелика. Нужно учиться видеть глубину, — и, подавшись вперед, он бесцеремонно ткнул пальцем мне в грудь. — Понимаешь о чем я?
Я смущенно покивала, и Сорес удовлетворенно откинулся на спинку стула.
Мне стало совсем неловко за проявленную мной бестактность. Я еще раз нелепо улыбнулась и, разведя руки, словно презентуя себя, засмеялась.
— Надо же, я посмела сказать богу, что он плохо выглядит, а сама…
— Мне все равно как ты выглядишь, — грубовато оборвал меня на полуслове Сорес, почесывая широкую переносицу. — И окружающим, поверь, тоже. Их волнует лишь то, как они сами выглядят на фоне нас с тобой.
Я огляделась. Некоторые посетители кафе, особенно женщины, и впрямь с недовольством поглядывали в нашу сторону. Каждая из них с презрением поводила плечами и то и дело легким незамысловатым движением поправляла прическу. Словно мы одним только своим присутствием отбрасывали тень, порочащую их прекрасные лики.
И если Соресу на подобную реакцию было абсолютно наплевать, то я же густо залилась краской и потупила взгляд.
— Элиза, не беспокойся о своем внешнем виде, — с усмешкой протянул мужчина.
— Ага… — нахмурилась я, старательно разглядывая свои руки.
— Ты выглядишь на твердую пятерку, — холодно и с легкой усмешкой промолвил мой собеседник.
Я недоверчиво сощурила глаза. Мои волосы, так старательно сегодня утром собранные в тугой пучок, растрепались, и отдельные пряди, подмоченные дождем, висели теперь словно сосульки. Все туфли были в пыли, впрочем, как и синий строгий костюм. А о макияже я даже говорить ничего не стану!
«Это самая неприкрытая лесть, которую я когда-либо слышала!» — поджала, было, я губы, но мужчина тут же добавил.
— Если, конечно, оценивать по десятибалльной шкале.
Я возмущенно фыркнула. Почему-то его насмешка сработала на меня, как щелчок по носу. Я тут же гордо расправила плечи.
— А я не претендую на должность бога Иппора, — набросилась я на горячий и аппетитно пахнущий охотничьими сосисками и луком хот-дог, принесенный официантом пару секунд назад. — Так что я могу себе позволить так выглядеть!
Сорес захохотал, глядя на меня, уплетающую сосиску.
— Что поделать, Лиза! Кем бы я ни был, у меня тоже есть свои маленькие слабости, — он, виновато улыбаясь, пригладил бурого цвета волосики на своей круглой, немного лысеющей голове, — Это один из моих любимых образов. К таким «персонажам», как этот, отношение всегда предсказуемо и понятно.
Я с удивлением поглядела на него.
— Поэтому как бы аморально мне не взбрело в голову себя вести, — продолжал мужчина, меланхолично уставившись в окно, — общество не изменит своих повадок и будет лишь избегать меня и стараться не замечать. — Сорес обвел взглядом присутствующих. — Все они, заведомо ожидают от меня гадости.
Он снова пригладил грязной рукой свои непослушные вихры и надкусил хот-дог.
— Знаешь, я очень не люблю ограничения, — протянул неожиданно мужчина, а я усмехнулась: «Кто же их любит?» — И не люблю, когда мне лгут. А эта шкурка… — Сорес внимательно поглядел на меня пустыми, скучающими, глазами. — Она позволяет мне слышать и видеть гораздо больше. Да и дает прекрасную возможность снять с себя обязанность соответствовать устоям и блюсти правила этого мира.
— Этого мира? — насторожилась я, утирая салфеткой перемазанный кетчупом рот.
Наконец-то разговор начал направляться в требуемое русло.
— Да, — кивнул мужчина. — Иногда, Лиза, знаешь ли, весьма занятно и полезно побыть невидимкой и понаблюдать за всем происходящим со стороны.
Я озадаченно уставилась перед собой. Эти странные речи запутали меня лишь еще больше.
— То есть, вы только наблюдаете?
Сорес вновь надкусил булку.
— Да, — пробубнил он с набитым ртом.
— И ничего не делаете?
Мужчина нахмурился.
— Так, — резковато отодвинул он тарелку с едой от себя и утер губы рукой, — ты же понимаешь, что я здесь не для того, чтобы просто поболтать о жизни?
Разумеется, я предполагала, что бог морока и тени спустился в мир и явился ко мне не для того, чтобы угостить хот-догом. Поэтому, тоже отодвинув тарелку, я кивнула.
— Итак, что ты знаешь об Иппоре? — пытливо уставился на меня он.
Я удивленно вскинула брови.
— Да практически ничего… Читала одну легенду и все. Шесть Великих, шесть континентов, шесть народов…
Сорес, как мне показалось, расстроенно причмокнул губами.
— А что с Велором? — подалась я вперед, готовясь ловить каждое слово.
— Тебе виднее, я думаю, — с улыбкой проговорил мужчина.
«Снова загадки?» — заскрежетала зубами я, призывая себя быть терпеливой.
— Вы сказали, что я смогу узнать кое-что о нем, если пойду с вами. Я здесь, — развела я руками. — Так где сейчас Велор и что с ним?
— Велор Лайн-Этор сейчас там, где ему и должно быть, — невозмутимо ткнул пальцем в недоеденную булку Сорес. — Скажи, а что именно ты знаешь о богах?
Я сжала кулаки: «Мастерски переводите тему, господин Сорес!».
— Не уходите от ответа! — потребовала, было, я, но мужчина одарил меня таким пустым и холодным взглядом, что я невольно прикусила язык.
— Думаю, я сам решу, какие из твоих вопросов заслуживают моего внимания. Согласна, Лиза?
Я испуганно кивнула и потупила взгляд.
— Так что тебе известно о богах Иппора?
— Говорю же, практически ничего. Шесть Великих… — вновь завела я.
— А тебе известно, что на Иппор вот уже почти сотню лет на грани войны? — я кивнула. — И ты знаешь, что послужило яблоком раздора?
— Нет.
Сорес покусал губу и уставился в окно. Спросить у него что-нибудь еще я не решалась, поэтому, между нами повисла весьма долгая и неловкая пауза.
— Велор сейчас на родине, в Нур-Асера, — внезапно, словно вернувшись к реальности, проговорил мужчина. — Я не знаю, чем именно он занят в данную секунду, но с уверенность могу сказать: еще вчера он был жив.
Мое дыхание и биение сердца резко участились. Я подалась вперед, и словно наркозависимый, затряслась, желая услышать еще хотя бы кроху информации.
— Больше мне нечего сказать, — оборвал все мои надежды Сорес. — А что ты скажешь о нем?
— Я?
Сорес кивнул.
— Насколько мне известно, Натана, не так давно, связала ваши тела. Но вы еще и душами связаться умудрились.
— Откуда вы… — начала я, и тут же усмехнулась. — Ах, ну да… Вы же знаете все и даже больше! — с сарказмом проговорила я. — Однако, о Велоре больше ничего сказать не можете. Забавно.
Сорес недовольно зыркнул на меня.
— Я не сижу и не наблюдаю за каждым из своих творений ежедневно! — оскалился он. — И скажу больше, меня не слишком волнует мышиная возня, которую затеяли люди и мои дети. Путь тешатся, сколько влезет.
— Вас не волнуют, что ваши творения погибают? — возмущенно вскинулась я. — Как же так?
На моем лице отразилось такое удивление, что, кажется, даже сам Сорес слегка смутился.
— Войны неизбежны, Лиза, — пожал плечами он. — Пока есть те, у кого амбиции хлещут через край и те, кто мечтает сделать мир лучше, — мужчина заключил отрывистым движением последнее слово в кавычки, — войны будут продолжаться. Это закон. И он безотказно действует в бесчисленном множестве миров.
Я сидела, как громом пораженная.
— Но вы же однажды уже вмешались! — вспомнила я легенду, написанную Элиассом Прекрасным. — Вы спасли своих детей!
— Я не нянька, чтобы каждый раз дуть на разбитые коленки и вытирать носы! — сказал, как отрезал, Сорес и как-то странно поглядел по сторонам. — Лиза, боги Иппора больше не вмешиваются в ход истории, — внезапно наклонился он ко мне, изменившись в лице. — Это непреложное правило!
— Но вы же не любите правила, — поджала я губы и скрестила руки на груди, а Сорес красноречиво завел глаза.
«Что-то здесь нечисто» — все еще буравила я взглядом бога Иппора, ожидая ответа.
— Зачем вы здесь? — мое терпение иссякло, и я перешла в наступление. — Чего вы хотите от меня?
Сорес вздохнул и вновь закатил глаза, откинувшись на спинку стула.
— А теперь, пришло время рояля в кустах, — осклабился мужчина.
Я вытаращилась на него с растущим в глазах недоумением. Моя недогадливость явно огорчала Сореса. Он испустил протяжный вздох.
— Лиза, я хочу, чтобы ты отправилась на Иппор.
— Чего?! — воскликнула я, отшатнувшись. Посетители за соседними столиками дружно вздрогнули. — Но зачем?
Сорес гаденько посмеялся.
— Ну, разумеется, я просто хочу, чтобы влюбленные сердца соединились вновь! — смешно сложил он ручки на груди и стал похож на запитого купидона. Лука и стрел лишь недоставало.
— Нет! Нет-нет-нет, — запричитала я, мотая головой. — Я не верю ни одному вашему слову. Говорите прямо, что вам нужно, или я поблагодарю вас за еду и уйду отсюда сейчас же!
Весь страх перед ним, Великим и Ужасным, внезапно испарился. Сорес даже брови приподнял от такого внезапной перемены во мне. Но, похоже, она его только позабавила.
— А у тебя, оказывается и голос есть! — захохотал он, что задело меня еще больше. — Ну, разумеется, глупый ты человечек, все ваши с Велором любовные страдания меня совершенно не волнуют! — равнодушно махнул он рукой. — У меня свои цели и планы.
— А я должна быть заинтересована в реализации этих целей и планов? — надменно поинтересовалась я.
— Естественно! — засмеялся мужчина.
Я приподняла бровь: «Надо же… Похоже, боги тоже могут заблуждаться!».
— Извините, но вы ошибаетесь. Меня не интересует мышиная возня, затеянная богами. Потешайте себя сколько душе угодно, — процитировала я его слова и резко поднялась из-за стола.
Мужчина нахмурился и крепко сцепил руки в замок. Я осознавала, что позволяю себе лишнее, но отчего-то во мне поселилась твердая уверенность в том, что Сорес ничего не сможет мне сделать.
«Мог бы, — размышляла мимоходом я, — давно бы уже закинул меня на задворки Иппора. И даже глазом не моргнул!».
Бог морока и тени и впрямь просто сидел на стуле и прожигал во мне дыру глазами.
— А если я скажу, что ты, выполнив мою волю, можешь спасти своего ненаглядного Велора от неминуемой гибели? — вдруг прищурившись, проговорил он.
Я на секунду замерла.
— Пару минут назад вы уверяли меня, что он в порядке, — всеми силами пытаясь не выдать волнения, охватившего меня, ответила я.
— На Иппоре война, девочка. Пусть и не объявленная. А на войне гибнут, — лениво протянул Сорес. — Пока-то Велор в порядке, но, как любит говорить Ирита: «Будущее так туманно и изменчиво…».
Я застыла с открытым ртом.
— Ирита? Старшая из Великих, властвующая над временем и жизнью?
Мужчина кивнул и протяжно вздохнул.
— В ее юрисдикции не только управление временем и жизнью. Что ж… — Сорес тоже поднялся на ноги и бросил пару мятых купюр на стол. — Я сделал все, что мог! Раз твоих снов и моих слов тебе не достаточно для того, чтобы отправиться на спасение своего ненаглядного…
— Постой… те! — воскликнула я, бросившись за мужчиной вслед, едва не перевернув столик. — Каких еще снов?
— А разве те сны, которые ты видишь о Велоре на протяжении последнего месяца можно назвать радужными? Или ты по простоте душевной полагаешь, что это лишь бред твоего подсознания?
Я, глупо моргая, уставилась на него.
— Ну мне снится Велор… Но я не думала, что… Вообще, лишь один из моих снов был реалистичен и правдив! Остальные — сплошная путаница и кошмары.
Сорес с каким-то особым недовольством поглядел на меня, но тут же вновь надел на лицо маску ледяного спокойствия.
— А ты наивнее, чем я предполагал… — с разочарованием протянул он, явно о чем-то напряженно размышляя. — Давай поступим так, — сделал пару шагов ко мне мужчина. — Я дам тебе три дня на размышление! И если ты решишь подчиниться…
Мужчина прикрыл глаза, словно поперхнулся, а затем с невероятным усилием выдавил из себя.
— Если ты, Элиза, решишь помочь мне, то ровно через три дня я жду тебя на месте перехода Велора и его семьи на Иппор. Я надеюсь, ты знаешь, где это место? — вопросительно поглядел на меня Сорес.
— Да, — чуть дыша, ответила я.
— Вот и славно, — кивнул мужчина и бодро направился прочь из кафе. — Будем считать, что мы договорились.
«Договорились? — я стояла, словно в одночасье столбняк схватила. — Да мы же ни о чем толком и не разговаривали!»
— Ах, да! Чуть не забыл, — постучав пальцем по губам, вновь развернулся ко мне Сорес, словно прочитав мои мысли. — Позвони Виктору и свяжись через него с Аялой. Если ты все же надумаешь отправиться в путешествие, ее помощь нам пригодится.
Сказав это, мужчина, не дожидаясь пока я верну себе дар речи, отворил дверь и вышел. А я, цепляясь за пластиковую столешницу, вновь опустилась на стул и подперла побледневшее лицо руками.
— За три дня решить: отправлюсь ли я в другой мир, — сдавленно прошептала я, обливаясь потом ужаса. — Что может быть проще?
Глава 5. Быть или не быть?
Домой я брела очень долго и в полной растерянности. Внимания на горящие огнем ступни я совершенно не обращала: не до того совсем.
«Да что же мне делать?» — остановилась я как вкопанная в полутемном коридоре прихожей. Меня одолевал страх, вызванный катастрофическим недостатком информации. Ведь я не узнала ровным счетом ничего из того, что должна была бы!
Как я отправлюсь на Иппор? Как мне вернуться в свой мир? Чего именно от меня хочет Сорес? И главное: как помочь Велору? Все эти мысли как блохи скакали у меня в голове и с каждым мгновением только усиливали беспокойство.
Из кухни доносился веселый щебет мамы, на плите что-то шкварчало и журчало. «Ужин готовит, — догадалась я, прислушиваясь, — и с подругой по телефону болтает. Как всегда».
Слабая улыбка попыталась отразиться на моих побледневших губах, но тут же погасла.
— Что же мне делать? — вновь с отчаянием прошептала я, надеясь, что ответ придет сам собой. — Что же…
— Привет, милая! — пропела мама, завидев, как я понуро плетусь в свою комнату.
Услышав ее, я тут же расправила плечи и залихватски махнула рукой, улыбаясь во все тридцать два зуба. Матушка удивленно приподняла брови и чуть не выронила телефонную трубку, зажатую между ухом и плечом.
«Переигрываю…немного» — уже сдержаннее улыбнулась я и спешно протиснулась в дверь своей комнаты.
Оказавшись у себя, я тут же со вздохом рухнула на постель и пролежала так без движения ровно до восьми часов. Странно, но я не ощущала ни усталости, ни голода… Была только невероятная тяжесть, давящая на грудь, и растущая с каждым мгновением тревога.
Как только пробило восемь, я вскочила и принялась копаться в сумке, в поисках мобильника.
— Да что б тебя! — воскликнула я, найдя в подкладке сумки «пропавший» сегодня так некстати кошелек. — Хотел оставить меня голодной? — обратилась я к безмолвствующему изделию из темно-коричневой искусственной кожи. Гневно потрясла перед ним кулаком, чтобы знал, как теряться в следующий раз.
Еще поковырявшись в сумке, я отыскала наконец телефон, а заодно и листочек с номером Виктора Дерхова. Трясущимися холодными пальцами потыкала в дисплей, приложила трубку к уху. Послышались гудки.
— Слушаю, — мгновение спустя, суховато отозвался мужской голос.
— Виктор, добрый вечер! — усевшись на кровать, вцепилась я в краешек покрывала, как в спасательный круг и поджала под себя ноги. — Это Елизавета! Елизавета Лаврова. Я была на свадьбе Анны вместе с семьей Лайн, — решила сразу же уточнить я.
— Ааа! Елизавета! — воскликнул Виктор. Голос его тут же сменился на мягко-елейный. — Анна предупредила, что вы позвоните. Как поживаете?
— Спасибо, хорошо, — дрожащим голосом отозвалась я. — А вы?
Виктор довольно захохотал.
— Скоро стану дедушкой, — похвастался он.
— Поздравляю! — что сказать еще я не знала.
— Вы по делу, Елизавета? — подтолкнул меня Виктор, после недолгой паузы.
— Да, да, — спохватилась я. — Вы не могли бы дать мне номер Аялы? Мне очень нужно связаться с ней.
Мужчина согласно помычал.
— Разумеется! Сейчас же вышлю вам его в сообщении.
— Спасибо большое! — не веря собственной удаче, пробормотала я.
Мне наконец удалось то, чего я не могла осуществить уже долгие полгода! Но мое радостное возбуждение как рукой сняло, когда Виктор внезапно погрустневшим голосом проговорил.
— И еще, Елизавета… Я знаю о том, что случилось. Валери позвонила мне, попрощалась перед переходом…
Я сглотнула ком в горле.
— Не унывайте! — бодро воскликнул мужчина. — Жизнь — штука непредсказуемая. Как знать, может, мы еще встретимся с ними вновь!
— Сомневаюсь, — ледяным тоном отозвалась я. — Но все равно спасибо, Виктор. Всего вам доброго!
Мужчина попрощался со мной и тут же положил трубку.
— Нда… Жизнь и правда вещь престранная, — глядя на сообщение, отправленное Виктором, скривила губы я.
Все и вправду было более чем странным! Именно сегодня я вышла не на той остановке, напуганная странным сном в маршрутке, тут же натолкнулась на бога Иппора, торгующего цветами, и мгновением позже случайно встретила Анну на улице! А ведь я пыталась связаться с ней и Виктором с тех самых пор, как только поняла, что Велор не плод моего воображения.
Гадкая мыслишка забралась ко мне в голову.
— Чересчур много случайностей… — кисло процедила я, набирая номер ведуньи, отправленный Виктором Дерховым. — Аяла? — тут же спохватилась я, выныривая из раздумий.
Женщина взяла трубку практически в ту же секунду.
— Аяла, здравствуйте! Извините, что так поздно… Это Лиза!
Ведунья заохала и заахала, словно курочка на насесте.
— Лиза? Лиза! Девочка моя, как я рада тебя слышать! Как ты?
Ее такой знакомый голос словно тепло излучал. Как солнце. Губы у меня вмиг задрожали, подбородок затрясся, а ответить сил не было. Я всхлипнула.
— Лиза… — тихо проговорила Аяла, и я сразу представила, как она с жалостью качает головой с колтуном из косичек на макушке и моргает раскосыми темными глазками.
— Аяла, — утирая слезы, выдавила я. — Мне нужна ваша помощь!
— Что угодно! — с готовностью отозвалась женщина.
— Я хочу отправиться на Иппор.
На другом конце провода разрасталось молчание. Я даже, было подумала, что связь прервалась.
— Аяла? — позвала я.
— Зачем тебе это? — сухо переспросила ведунья.
— Я должна помочь Велору.
Эти слова словно отрезвили меня: «Мы с Велором связаны. Пусть больше не телом, а лишь духом… и если Сорес прав, и мои сны — это не бред сумасшедшего, то я попросту не могу игнорировать их!».
— Возможно, Велор в опасности, — вспомнила я призрачную фигуру во сне, молящую о помощи, и мои губы вновь затряслись. — И я должна ему помочь.
Аяла тяжело вздохнула.
— Я предупреждала этого неразумного мальчишку о последствиях! Говорила, что морок может не выдержать! — повысила голос женщина. — Но Велор оказался чересчур самонадеянным…
— Так вы знали? Знали, что он собирается уйти?! — еще немного и я бы точно задохнулась от негодования. — Все вокруг все знали! И Виктор, и вы! Одна я как…
Женщина с недовольством причмокнула губами.
— Как только я разрушила заклинание Натаны, он рассказал мне, что со дня на день вернется в свой мир.
«Так вот о чем они так жарко спорили, когда я только вышла из транса, навеянного Аялой, — вспомнила я и прикусила губу с такой силой, что на языке появился солоноватый привкус крови. — Женщина пыталась отговорить Велора убеждать меня и затмевать мои воспоминания».
— Я предупреждала его, Лиза! — словно подтвердила мои размышления ведьма. — А он не прислушался ко мне. Но знаешь, я так надеялась, что его план все же сработает, и ты никогда ни о чем не вспомнишь… Так было бы гораздо лучше.
— Но я помню… И прошу у вас помощи! — взмолилась я.
Ведунья вздохнула еще горестнее.
— Но чем же я могу тебе помочь? Для того чтобы ты совершила переход, нужны знания и силы куда более великие, чем мои.
Однако ответ на вопрос у меня уже был готов.
— Сорес пообещал, что отправит меня на Иппор, но ему нужна будет ваша помощь.
Женщина среагировала мгновенно, и отнюдь не так, как я рассчитывала.
— Кто такой Сорес?
Я замялась.
— Бог Иппора…
Аяла воскликнула что-то и тут же с возмущением заговорила.
— Не лезь в этот пчелиный улей, Лиза! Я не знаю, что задумал этот Сорес, но помогать ему я не стану! Ни добровольно, ни по принуждению!
У меня рот приоткрылся от удивления, а Аяла все продолжала. И голос ее становился все жестче.
— Живи нормальной жизнью, девочка! И думать забудь об Иппоре! И о Велоре забудь! Так будет лучше.
— Но не вам решать, что для меня лучше, — грубо отрезала я.
— Лиза, опомнись, этот мужчина бросил тебя! Навредил, как только мог!
Мои глаза расширились, а дыхание сбилось напрочь. Аяла знала, куда следует надавить.
— Я это знаю, — растерянно проговорила я. — И пусть истинная причина его поступка мне неизвестна, я знаю его достаточно хорошо, чтобы понять: очевидно, он не мог поступить иначе, — я замолкла, напряженно хмурясь. — Но, вместе с тем, я зла на него! Вы не представляете, как я зла на него!
Я снова замолчала не в силах продолжать. Я так долго в своей голове подбирала слова, которые могли бы послужить оправданием поступка Велора, но не могла. Я так злилась на него, так злилась! Меня словно разрывало на части. Но сейчас…
«Даже если я ему не нужна, — впервые вела я сама с собой честный диалог. — Наплевать! Если Велор в беде, я не могу просто так сидеть здесь и ждать, пока мне приснится его смерть! Не могу и не стану».
— Боги Иппора больше не вмешиваются в историю? Ну и черт с ними! Раз так, то вмешаюсь я, — зло процедила я.
— Лиза… — предприняла попытку вразумить меня ведунья, но, совладав с собой, я не позволила ей договорить.
— Я не изменю своего решения, Аяла. Поэтому, спрашиваю еще раз: вы поможете мне отправиться на Иппор?
Так холодно и резко я ни разу в жизни ни с кем не говорила! Стыд подкрадывался ко мне, словно змейка, но я стиснула зубы: «Придется быть жестче, Лиза! Иначе, ничего не выйдет!».
— Так что вы ответите? — повторила я, словно робот.
— Нет, Лиза, — выдохнула Аяла, — Нет! Если я могу хоть как-то удержать тебя здесь, то я это сделаю! Я не прощу себе, если с тобой что-то случится. А с тобой непременно что-нибудь произойдет, ведь игры, затеянные такими как Сорес, для смертных обычно заканчиваются…
Я тут же положила трубку, не дослушав. И без того понятно: этот бой я проиграла.
— Остается надеяться, что Сорес обладает безграничными возможностями и сможет сам справиться, — стягивая с себя грязный пиджак, проговорила я, хмуря брови. — Ну а если нет, то придется ему попотеть…
— Лиза, ты чего не спишь? — бесшумно подкрался ко мне сзади Ярослав.
Я подскочила на месте и резко развернулась на компьютерном стуле к нему.
— Ну и напугал ты меня! — схватилась я за сердце. Оно бешено колотилось.
Вот только моим восклицаниям Ярослав не внимал. Вместо этого он пристально глядел в монитор моего ноутбука. Проследив за его взглядом, я спешно опустила крышку.
— Знаешь, что с любопытными Варварами делают? — недовольно проворчала я, хватая Ярика за нос, но брат вновь никак не отреагировал.
— Ты чем тут занята? — протянул с подозрением в голосе он и потянул свои длинные ручищи к моему компьютеру.
Я, что было силы, шлепнула его по рукам.
— А ну иди отсюда! — зашипела я, вскакивая на ноги и толкая брата к выходу.
Ярик ловко вывернулся из моего захвата, отскочил и уставился на меня своими большущими карими глазищами.
— Ты что задумала? А?
— Яр, иди спать, ночь на дворе, — меланхолично зевнула я. — Подумать только, час ночи! Мне тоже уже давно пора в постель…
Но брат уселся в мое компьютерное кресло и скрестил худенькие руки на груди.
— Ты что-то задумала! И я хочу знать что именно, — важно изрек он. — И если тебе нужна помощь, я тебе помогу. Но сначала, расскажи мне все!
Я потопталась на месте. Ярик как-то изменился за последнее время. Для меня он всегда был лишь вредным младшим братом, который всюду сует свой нос, пакостит и жалуется маме по каждому поводу. Но сейчас передо мной сидел вполне разумный, серьезный парень.
«Он уже давно со мной заодно… да и идеи у него всегда неплохие» — отчаянно подумалось мне.
— Мне нужно кое-куда поехать, — подошла я к своему рабочему столу и открыла крышку ноутбука. — Вот… Карты смотрела, подбирала маршрут.
Ярик тут же уставился в монитор и закрутил колесико мышки.
— Что-то недалеко ты собралась путешествовать-то, — усмехнулся он, наводя указатель на горнолыжную базу, неподалеку от нашего города. — Припозднилась ты с катанием, мать!
— Я не кататься собралась, — зло фыркнула я и отобрала у брата мышку. — Мне нужно попасть вот сюда. Через два дня.
— Тебе нужно отправиться в лес через два дня? — усмешка в глазах брата все росла и росла. — Ты еще гитару и палатку с собой прихватить не забудь.
— Слушай, иди ка ты! — окончательно разобиделась я, вытесняя Ярика из кресла.
— Да ладно тебе, не злись, — встал на ноги брат. — И надолго ты… туда?
— Не знаю.
В горле внезапно зажгло, а в глазах замаячили слезы.
— Так, — уперся руками в стол брат, — рассказывай все по порядку!
— Ты не поверишь мне, — сбивающимся голосом выговорила я, опуская глаза.
— А ты попробуй. Вдруг поверю? — стоял на своем Ярослав, вновь усаживаясь в кресле поудобнее.
И я сдалась. Рассказала. Все до мельчайших подробностей! Повествование заняло несколько часов, и за окном уже забрезжил рассвет. А я все говорила и говорила, и с каждым словом мне становилось все легче и легче.
Зато длинное, худощавое лицо подростка становилось все мрачнее и мрачнее. Он ничего не спрашивал, не уточнял. Он вообще никаких звуков не издавал! И это заставляло насторожиться.
Закончив свой рассказ, я всхлипнула напоследок и утерла мокрый, распухший нос ладонью.
— Вот, — выдала в заключение я, вновь натирая и без того красный нос.
Ярослав молчал и серьезно глядел на свои руки, сцепленные между собой. На душе стало тревожно: «Неужели не верит?».
— Я-яр, — позвала я.
Никакой реакции.
Я приготовилась хохотать над братом, как сумасшедшая, мол: «Как я здорово тебя развела! А ты поверил!». Но парень вдруг ожил и поглядел на меня.
— Лиза, — каждая мышца в моем теле напряглась, — ты это серьезно?
Я отрывисто кивнула и снова вытерла нос.
— Так ты мне веришь?
Брат вытаращил глаза.
— Не знаю… Ты либо вконец чокнулась и тебе пора лечиться…
Ярослав помедлил и взъерошил свои недлинные волосы небрежным движением руки.
— Либо… если все, сказанное тобой, правда, то я буду последней сволочью, если не поддержу тебя!
— И я, к тому же, всю жизнь буду считать тебя предателем, — усмехнулась я. — И дразнить буду! И…
— Все, хватит! — выставил Ярик руки перед собой. — Помолчи, пожалуйста. Дай собраться с мыслями.
Я покорно замолкла.
— Ладно. Давай, завтра все решим, — растерянно поглядел Ярослав в окно, — а вернее, сегодня, но позже.
Небо нежно алело на востоке. Весна шла полным ходом, и городские воробьи во дворе расшумелись не на шутку. В полуоткрытое окошко неслось их ошалелое, неугомонное чириканье.
— Хорошо, — расстроенно согласилась я, поднимаясь на ноги и прикрывая окно. — Тебе же в школу еще идти сегодня.
Брат задумчиво кивнул.
Я могла разговаривать еще и еще, ведь мне столько хотелось рассказать! Во мне словно какая-то чакра открылась: слова лились из меня сплошным потоком. Но Ярик, видимо, устал.
«Да и напуган нехило» — вздохнула я, украдкой смерив брата взглядом.
— Не бойся, у нас еще почти два дня в запасе, — заметив мой потухший взгляд и расценив его как беспокойство по поводу сроков, бодро кинул Ярик. — Что-нибудь придумаем. А теперь, спать!
— Угу, — пробормотала я, нехотя забираясь под одеяло.
Брат проследил, чтобы я улеглась в постели, выключил свет и уже почти вышел в коридор, как его взъерошенная голова вновь показалась в дверном проеме.
— Скажи мне… — он помедлил, а я в ожидании уставилась на него. — если все то, что ты рассказала правда… Как ты со всем этим жила? От такого ж свихнуться можно!
Я пожала плечами: «Так я чуть и не свихнулась».
— Вот так и жила, — просто отозвалась я. — Но теперь мне значительно легче, ведь хоть кто-то верит мне и не считает сумасшедшей.
Ярослав нахмурился еще пуще. Он кивнул головой в знак прощания и вышел, закрыв за собой дверь. А я улеглась на живот, засунула руки под подушку и уставилась в секундную стрелку часов на тумбочке.
«Уснуть у меня точно сегодня не получится, — хлопала я в полумраке глазами. — Впрочем, наверное, как и у Ярика».
Глава 6. Ложь во спасение
Я ошиблась. Уснула я как мертвая, а наутро даже не слышала, как родня собиралась по делам. Я проспала до обеда и проснулась только тогда, когда входная дверь громко хлопнула.
— Ну и сколько ты валяться в постели будешь? — бесцеремонно влетел ко мне Ярослав, швыряя свой рюкзак к столу. — Подъем! Время приключений!
Я заворчала, а брат весело расхохотался.
— Слушай, у нас осталось полтора дня, — закатывал он рукава и воинственно сверкал глазами. — Нужно еще очень многое обдумать… да и вещи собрать не помешает! Или ты уже на попятную пошла?
Мои глаза сердито заблестели: «Еще чего!».
Ярослав тем временем шумно плюхнулся во вращающееся компьютерное кресло и включил ноутбук. Я же еле слышно застонала и приняла сидячее положение.
— Толку от этих карт нет, — проворчала я, глядя как брат внимательно изучает спутниковую карту местности, на которой все еще небольшим пятнышком виднелся дом семьи Велора.
— Это почему это? — удивленно вскинул брови Ярик и продолжил тыкать указателем мышки то туда, то сюда.
— Потому что этого дома, — я подошла к брату и ткнула пальчиком в монитор, — там уже полгода и в помине нет.
Ярослав невозмутимо хмыкнул.
— Ну разумеется. Ты думаешь, карты каждый день обновляются?
Я недоуменно похлопала глазами: «А разве нет?». Ярик терпеливо вздохнул и развернулся ко мне, словно собирался целую лекцию прочесть.
— Лиза, карты могут не обновляться и по нескольку лет. А здесь, — брат вновь уперся взглядом в экран, — вообще что-то странное произошло! Необъяснимый взрыв, воронка в земле… Нет. Тут все закрыто, оцеплено и засекречено.
— И что же делать? — взволновано теребила я пластиковый подлокотник кресла в котором сидел брат. — Мне же нужно попасть к месту перехода! Иначе…
— Разберемся, — негромко проговорил Ярик, прервав поток моих волнений.
В темных глазах брата, глядящих так решительно и бесстрашно, отражались маленькие экранчики ноутбука. Я вздохнула и отошла от Ярослава подальше.
«Не буду отвлекать» — решила я и поковыляла на кухню.
А Ярослав не на шутку увлекся и с головой ушел в разработку плана моего предстоящего путешествия. Все мои советы и пожелания он довольно грубо отвергал. Аргументы о том, что это и мое дело тоже абсолютно на него не действовали.
— Что ты там все время строчишь? — подкралась я к Ярославу и заглянула через плечо.
Парень смешно дернулся и накрыл корявые строчки широкой ладонью.
— Ладно-ладно, не дергайся так. О! — ехидно захихикала я, беря лежащий на столе телефон брата, так не вовремя запиликавший. — У тебя подружка появилась что ли? Ва-си-ли-са, — по слогам протянула я, читая имя отправительницы сообщения. — Как мило: Ярослав и Василиса!
— Иди… с подругой встреться, — язвительно проворчал Ярик, выхватывая у меня свой гаджет. — Ты мне только мешаешь!
Шея и щеки у брата тут же предательски заалели. Похихикав, я завалилась на постель и принялась сверлить Ярика взглядом, полным умиления.
Последовать его совету и уйти, я не собиралась. Да и с Маргаритой мы недавно разговаривали: она уехала вместе со своей мамой на неделю отдыхать, что, несомненно, было мне на руку.
«Зато не придется прощаться с ней!» — пыталась приободрить себя я, листая фотографии, выложенные Ритой в соцсетях. Подруга уже порядком загорела и выглядела на них абсолютно счастливой.
И если Маргарита нежилась на солнце и не докучала мне звонками, то Аяла напротив все не оставляла меня в покое.
Ведунья беспрестанно звонила и писала мне сообщения с просьбой одуматься, встретиться с ней, поговорить и снова одуматься. Ответить ей я так и не решилась. Чутье подсказывало: женщина будет всячески уговаривать меня отказаться от задуманного. И уж не знаю, чего я боялась больше: того, что она может мне сказать, или того, что я могу все-таки струсить и согласиться с ней.
«Нет! — решительно поднялась я с кровати и принялась нарезать круги по комнате. Ярослав косо глянул на меня и вновь уткнулся носом в свои каракули. — Все уже решено. Я ни за что не передумаю!»
Еще немного бесцельно побродив по дому, я нашла отличное средство, чтобы отвлечь себя от тяжелых дум. Я принялась собирать все необходимые мне вещи. Брала все, что могло хоть как-то понадобиться мне, и вскоре на кровати уже была целая гора из теплых кофт, штанов, платьев и разномастных средств личной гигиены.
— Ты на курорт собралась что ли? — язвительно поинтересовался брат, старательно выписывая что-то в блокнот. — Тележку с собой на Иппор возьмешь?
Я скривила лицо ему в ответ, но правда в его словах все же была: вещей и впрямь получилось многовато. Нерешительно покусав губу, я принялась откладывать в сторону лишь вещи первой необходимости. В итоге, после упорных стараний, у меня получилось уместить-таки все необходимое в один-единственный рюкзак.
Моему ликованию не было предела, когда я, в ряду последних, лихо втиснула в боковой кармашек мятную зубную пасту и щетку.
— Ну вот и все, — отрапортовала я брату, радостно улыбаясь и засовывая пузатый рюкзак в шкаф. — Я все упаковала!
— Отлично, — зевнул Ярослав и потянулся. — Идем ужинать. Заодно и родителей предупредишь, что уезжаешь, — поднялся на ноги он. — Помнишь, что нужно говорить?
Он потряс своим блокнотиком, предлагая повторить все еще раз, но я помотала головой: «И так все помню».
Ярик кинул свою потрепанную книжицу обратно на стол, еще раз широко зевнул и поплелся на кухню, недовольно ворча и потирая затекшие плечи и шею. Я посеменила за ним следом.
Глядя в спину ссутулившегося брата, я все никак не могла поверить, что этот нескладный шестнадцатилетний мальчуган оказался таким умным, находчивым и весьма полезным союзником.
— Спасибо тебе, Яр, — в порыве чувств легонько коснулась я его плеча. — Без тебя я точно пропала бы.
Ярослав ничего не ответил. Лишь устало улыбнулся и кивнул, пропуская меня вперед.
___________________________________________________________________________
Продолжение главы 6 от 28.05.
___________________________________________________________________________
Отец уже сидел за столом и с жадностью уплетал приготовленный мамой ужин. Мы с братом тоже уселись и принялись за еду. Мамы в кухне не было.
«Наверное, снова работы невпроворот, — бесцельно возила я ложкой в тарелке. — Как же я буду скучать по ней на Иппоре. Да и она по мне…».
Ярослав вдруг поднял голову и, нарушив мерный стук ложек о тарелки, обратился к отцу.
— Пап, а у Лизы хорошая новость!
Отец встрепенулся и перевел взгляд таких же темных как у Ярика и блестящих, как жучки, глаз на меня. Я через силу улыбнулась.
— Я получила работу, — папа довольно прихлопнул в ладоши. — Правда, придется сразу же уехать, но, я надеюсь, это ненадолго.
— Командировка? — заинтересованность отца росла. — А что за работа?
Я нервно поерзала, но Ярик тут же подхватил.
— Журналистом, естественно! Пап, твоя дочь вообще-то факультет журналистики уже почти два года как закончила… — с укором проговорил он.
Отец тут же смущенно заулыбался.
— Ну мало ли где сейчас молодежь работает, — попытался оправдаться он. — Учеба учебой, а трудятся, где придется.
— Это верно, — оживилась я, воодушевленная поддержкой брата. — Но мне повезло. Правда, я пока одним из рядовых трудяг побуду… Деньги небольшие, зато есть возможность познакомиться с интересными и полезными людьми!
Отец согласно кивал и улыбался. Ложь выходила невероятно убедительной! Я даже сама на секунду поверила, что все мои мечты чудом сбылись, и я через пару-тройку лет стану крутым именитым журналистом.
— Ну, раз так, то я очень рад за тебя, — потрепал меня отец широкой ладонью по голове. — А когда уезжаешь?
— Завтра. В деревнях и весях работать будем… ой, — глаза отца округлились, а я деловито махнула рукой, — папа, там масштабнейший проект затевают! Что-то вроде: «Есть ли жизнь в глуши».
— Жутко интересно! — таращился на меня вовсю Ярослав с открытым ртом. — Я даже тебе немного завидую, Лиз…
«Актерские данные у брата хоть куда!» — я тоже счастливо улыбалась, хотя на душе кошки скреблись. Все-таки нет лжи во спасение. Вернее есть, но спасает она лишь чужую душу.
«А как же своя? Что спасет свою? — думала я, снова возвращаясь к ужину. — Видимо, ложь и в Африке ложь. Какими бы чистыми не были помыслы, душу она тяготит как мешок камней».
Поужинав и дождавшись, пока все разойдутся, я вымыла посуду, и направилась к себе. Из-за полуприкрытой двери родительской спальни доносился бубнеж отца и взволнованные восклицания мамы. Я остановилась на секунду, прислушалась. Похоже, папа уже делился с мамой радостной вестью.
— Лиза! — мама выскочила мне навстречу, на ходу запахивая легкий халатик. — Ты получила работу? Почему мне не сообщила? И куда же ты собралась? Какая еще жизнь в глуши? Где ты там будешь жить? Там же даже связи, наверное, нет!
Лавина маминых вопросов просто погребла меня под собой! Я растерялась и даже не знала, с чего начать.
— Это масштабный проект, а я могу стать его пусть и маленькой, но все же частью, — непринужденно улыбнулась я, вспоминая заготовленные Яриком фразы. — А в быту я неприхотлива, ты знаешь!
Но маму это не успокоило. Она продолжала кутаться в халатик и с тревогой смотрела на меня.
— Да все в порядке будет, мам!
— Ты почему раньше мне ничего не рассказала? — взвилась матушка. — Такие вопросы не решаются с бухты-барахты!
Отец выплыл из спальни и встал за маминой спиной, обнял ее за плечи, словно успокаивая.
— Я давно уже отправила свое резюме… и лишь на этой неделе мне сообщили, что хотели бы со мной поработать. Вчера я была на собеседовании, потому так поздно вернулась домой. А не рассказала я вам раньше, потому что боялась, что все сорвется и мне вновь придется стыдиться своей несостоятельности, — опустила я глаза. — Я ведь и так сижу у вас на шее уже полгода…
Папа настоятельно зашептал, наклонившись к маме.
— Марина, позволь ребенку проявить самостоятельность.
Мама шумно выдохнула и нахмурилась. Размышляла.
— Как-то это все… маловероятно что ли, — протянула она. — Лиза, я не уверена, что это правда. Либо тебя обманывают и тогда тебе ехать за тридевять земель попросту опасно! Ты же хрупкая девушка! Мало ли что там с тобой могут сделать. Либо обманываешь ты и…
Я попыталась изобразить на своем лице обиду вперемешку с удивлением.
— Обманываю? О чем ты? Разве мне не могла улыбнуться удача наконец?
— Могла, — согласилась мама. — Но так попросту не бывает, чтобы человека без опыта работы, едва окончившего учебу, сразу же взяли участвовать в крупном проекте!
Папа, стоящий позади, затоптался. Похоже, его тоже начали одолевать сомнения.
— Я говорю вам правду! Можете у Ярослава спросить, он своими ушами слышал, как мне позвонили с предложением… — я трясущейся рукой указала на дверь брата.
Взгляд мамы сразу изменился. Похоже, план Ярослава сработал: наша выдуманная с ним война и впрямь произвела тот эффект, на который и была рассчитана. Мама верила, что покрывать меня Ярославу попросту ни к чему.
— Послушайте, если я сейчас откажусь… — я внутренне затряслась и сделала небольшой шажок к родителям. — Я всю жизнь буду жалеть об этом. Я должна попробовать! Должна справиться с собой и своими страхами! Должна повзрослеть и начать строить свою жизнь сама!
Говорила ли я о вымышленной поездке в глушь или же я говорила об Иппоре… Сложно сказать. Да и велика ли разница?
— Ну не знаю… — мама испытующе поглядела на отца.
Он пожал плечами, мол: «Пусть попробует!», и мама, похоже, сдалась. Ее плечи печально опустились, и она кивнула.
— Спасибо! — тут же подскочила я к ней и чмокнула в щеку. — Ты самая замечательная! Спасибо!
— Ага, — усмехнувшись, обреченно махнула рукой мама. — Когда уезжаешь-то?
— Завтра рано утром, — еще раз обняла ее я. — Не грусти! Я скоро вернусь… Обещаю!
Я крепко обняла отца и, пожелав доброй ночи, направилась к себе. Мне предстоял завтра очень насыщенный день. Нужно было встать пораньше, заказать такси и уехать. Не в аэропорт, нет.
Наш с Ярославом план заключался в следующем: я уезжаю рано утром, снимаю номер в гостинице и просто до вечера жду его, периодически отзваниваясь маме. Мол, у нас пересадка, летим нормально, все в порядке, не волнуйся.
Остальная часть плана Ярослава мне была до сих пор неизвестна. И это тревожило меня все больше и больше.
— Просто жди меня и не высовывайся, — обняв меня, с важным лицом прошептал брат.
Я едва заметно кивнула.
— Пока мам, пока пап! — непринужденно махнула я рукой и закинула за спину свой рюкзак.
Мама стояла, прижав руки к груди. Ее светлые глаза были переполнены грустью и тревогой.
«Чувствует, что дело нечисто» — подумалось мне.
Прогоняя дурные мысли, я скоро сбежала по лестнице, еще раз помахала рукой родителям, глядящим теперь на меня с балкона. Забралась в такси.
— Едем, — кивнула я водителю, глазеющему на меня через зеркало заднего вида, и машина тут же плавно стронулась с места.
Наверное, сложно представить что-то более утомительное, чем ожидание. Мне казалось, что день тянется бесконечно долго. Я маялась от скуки и слонялась по комнатке, то и дело бросая взгляд на часы, стоящие на прикроватной тумбочке.
— Гррр, — прорычала я, упав на кровать и уткнувшись лицом в мягкую пуховую подушку.
Через минуту-другую дышать стало тяжело и я перевернулась на спину, уставившись в желтоватый потолок. Меня раздражало практически все: начиная от глупых дневных передач по телевизору и заканчивая мерным и занудным тиканьем часов. И если с первым я могла справиться просто выключив телевизор, то со вторым возникла некоторая проблема.
— Аррр, — снова простонала я, переворачиваясь на бок и накрывая голову подушкой.
Тиканье часов тут же стихло, и я удовлетворенно прикрыла глаза. Пролежав так, наверное, с час или два, я все-таки задремала. Бессонные ночи, как ни крути, а брали свое.
Разбудил меня, как ни странно, не телефонный звонок, а все то же настойчивое тиканье. Я нервно схватила будильник и резким движением вытащила батарейку. Швырнув ее и часы обратно на тумбу, я вновь поудобнее улеглась, но сна как не бывало.
Негодуя, я встала и, встряхнув тяжелой ото сна головой, раздвинула легкие синтетические шторы. За окном было уже довольно темно. Тучи плотной ватной пеленой застелили небо.
— Вот только дождя мне не хватало, — пробурчала я, открывая окно и высовываясь наружу, подставляя лицо прохладному вечернему ветерку.
Погода, словно назло, тут же отозвалась: первая холодная капелька воды, сорвавшаяся с небес, угодила мне прямо в лицо. Я сморщилась: «Просто замечательно! Буду шляться по ночному лесу в поисках Сореса по колено в грязи. Незабываемо!».
Дождь, будто чуя мое недовольство, припустил еще сильнее. Я рывком захлопнула окно и вернулась к постели.
Покопавшись в рюкзаке, я достала листок, на котором мы с Ярославом составили список всех важных вопросов. Их мне нужно будет задать Соресу, прежде чем он переправит меня в другой мир. Вот только взять шпаргалку с собой брат мне не рекомендовал, мол, пусть все думают, что я попала на Иппор случайно. Так безопаснее.
— Какова вероятность моей гибели при переходе? Совпадают ли временные рамки Иппора с моим миром? — читала с листа я. — Что мне стоит знать об Иппоре, чтобы не попасть впросак? Могу ли я вернуться домой, как только пожелаю?…
Изучив довольно длинный список, я про себя, прикрыв глаза, попыталась повторить все вопросы. Первые два, кстати, заставили меня поежиться: «А что если я погибну? Или время на Иппоре идет медленнее? Что делать тогда?».
— Буду решать проблемы по мере их поступления, — твердо решила для себя я и, сложив листочек вчетверо, кинула его на тумбочку.
Вскоре брат позвонил мне, сказав, что заедет за мной часов в одиннадцать вечера.
— Ярик! — остолбенела я, едва только вышла из дверей гостиницы и увидела брата, стоящего у машины нашего отца.
Парень с довольным лицом крутил связку папиных ключей.
— Ты совсем с ума сошел? Отец же с тебя три шкуры сдерет! — возмутилась я.
— А что ты предлагаешь? — развел руками брат, щурясь от мелко моросящего дождя. — На такси ехать?
Я кивнула: «Все же лучше, чем угонять машину у родного отца!».
— Да он с тебя… — начала вновь стращать я Ярослава, но он только отмахнулся от меня.
— Ты представь, сколько денег придется выложить? Ночью ехать за город, неизвестно куда. А тут, — парень лихо заскочил в салон папиной «Тойоты», — я все рассчитал!
Я уселась рядом с ним на пассажирское сидение, стянула промокшую ветровку и бросила ее и рюкзак на заднее сидение. Ярик же тем временем уткнулся в свои каракули в блокноте и начал заливать мне что-то про средний расход бензина, проходимость автомобиля и наличие заправочных станций по пути к цели.
«Ишь ты! Основательно подготовился!» — восхитилась я, но тут же вновь с сердитым видом толкнула его в плечо.
— А если нас остановят, а у тебя прав нет? Ты об этом подумал?
— Ой-й, — повернул брат ключ в замке зажигания, — Лиз, не будь занудой!
Я покачала головой и спешно пристегнулась.
— Можно начинать молиться? — с издевкой спросила я, когда мы, осторожно выехав со двора, попали на широкую, хорошо освещенную фонарями улицу.
— Рано еще, — с усмешкой ответил брат, напряженно глядя на дорогу. — Маме звонила?
— Угу, — промычала я. — Ярик, только давай ты не будешь торопиться. Прошу тебя! — вцепилась я в сидение, как только брат начал набирать скорость.
— Не дрейфь! — захохотал он, но педаль газа все же приспустил.
Вначале дороги я болтала без умолку, утомленная сегодняшним одиночеством. Но позже затихла и лишь глядела на пролетающие мимо огоньки. Однако чем меньше становилось домов, фонарей и рекламных щитов, тем мне становилось страшнее. И как только мы окончательно оказались за городом, в полной темноте, освещая дорогу лишь фарами, я окончательно разволновалась.
— Яр, мне страшно, — пролепетала я, глядя на сыплющиеся мелкие капельки дождя в полоске света. — А что если я не…
— Не бойся, — отозвался брат, не дав мне договорить. — Ты туда и обратно, Лиз! Мы все продумали, все будет хорошо.
Я кивнула и снова уставилась в окно. Сердце трепетало как сумасшедшее, а ладони сделались влажными.
— Кажется, нам сюда, — начал плавно выворачивать руль Ярослав, сворачивая на грунтовую дорогу.
Дождь закончился, но видимость от этого не улучшилась. Из-за повышенной влажности над землей сгущался плотный, ночной туман.
Ярик изо всех сил старался вести как можно аккуратнее, но недостаток опыта явно сказывался: машина то и дело подпрыгивала на кочках и ухабах, а мелкие острые камешки летели во все стороны.
— Вот черт, — выругался он, пристально глядя вперед. — Быстро они тут все организовали…
— Что такое? — я подскочила на месте.
— КПП, — ткнул пальцем в лобовое стекло брат.
И правда, фары машины бросили блики на красно-белый шлагбаум, протянувшийся поперек дороги. Рядом с ним стояла небольшая будочка, напоминающая контейнер. В маленьком пластиковом окошке горел свет.
Пара пролетов высокого решетчатого забора тянулась в одну и другую сторону от шлагбаума. Что было дальше этих пролетов: не видно. Туман.
Ярослав тут же остановился и начал сдавать назад. Из будочки выскользнула полоска света: кто-то открыл дверь и вышел на улицу.
— Ярик… — зашептала я, стискивая свои коленки дрожащими пальцами. — Ярик…
Брат молчал и только все агрессивнее выворачивал руль. Гравийная дорога была узкой и я горячо надеялась, что парень в ходе своих манипуляций не угодит в кювет.
— Ярик! — схватилась я за сидение, видя, как усатый мужчина в яркой жилетке с отражающими свет полосками уверенно шагает в нашу сторону. — Давай быстрее!
— Сейчас, сейчас, — тараторил брат, тщетно пытаясь развернуть машину. — Да! — воскликнул он, едва только нос машины повернулся в нужную сторону.
— ЯР, ЖМИ! — заорала я, понимая, что еще немного и нас настигнет обитатель пропускного пункта.
Ярослав со всей силы закусил губу и нажал на педаль газа. Машина тут же яростно заревела и резко рванула вперед.
Я подпрыгнула на сидении. Потом еще раз, и еще… Нас ботало из стороны в сторону, но я все же ухитрилась и развернулась в кресле, чтобы поглядеть назад. Яркий жилет и его носитель уже пропали из виду.
— Все, все! Можешь успокоиться, — потрепала я брата по плечу. — Кажется, нас не преследуют.
Ярослав проехал еще немного и остановился у обочины. Заглушив мотор, парень тут же рухнул на руль, тяжело дыша. Я тоже держалась за грудь: сердце так и норовило выпрыгнуть.
— Надо было не удирать, — сдавленно проговорил Ярик. — Сказали бы, что заблудились…
— Ага, — кивнула я. — Чтобы этот тип увидел, что за рулем ребенок? Ты в своем уме?
Ярослав скорчился и обиженно показал мне язык.
— А вот это точно по-взрослому, — проворчала я осуждением глядя на него. — Что делать-то будем?
— Пешком пойдем.
В подтверждение своим словам парень отворил дверцу авто и выполз наружу. Грязь под его белоснежными кроссовками смачно чавкнула, едва он ступил на дорогу.
— Ааа… — заныл парень, высоко поднимая ноги и шагая на обочину, поросшую травой. — Ну что за дела…
Я выскочила следом за ним, захватив куртку и рюкзак с заднего сидения. Было свежо и довольно прохладно. Приятно пахло свежими огурцами и мокрой травой. Я задрала голову, надеясь увидеть звезды.
— Ни зги не видно, — пожаловалась я, подойдя к Ярику. — Проклятый туман!
Брат промычал что-то с кислым видом, старательно пытаясь стереть капли грязи с обуви.
— Ты можешь ехать домой, — промямлила я, натягивая ветровку, спасаясь от промозглого тумана. — Если хочешь.
— Ага, — зло глянул на меня Ярослав. — Чтоб ты тут в каком-нибудь болоте сгинула? Да иди ты!
Он резко подошел к машине и, заблокировав все двери, нажал на кнопку сигнализации.
— Пошли, — буркнул он, пряча связку ключей в карман куртки и решительно направляясь в сторону леса.
— Подожди. Вот, возьми это, — протянула я Ярославу небольшой фонарик.
Парень вцепился в него, и мы двинулись через лесную глушь. Периодически пытаясь выходить поближе к дороге, чтобы не заблудиться ненароком. Я промокла насквозь, ведь стоило только задеть ветви деревьев, покрытых молодой зеленью, с них в одночасье срывался целый водопад.
От холода у меня уже зуб на зуб не попадал.
— Кажется, мы пришли, — тихонько проговорил Ярик спустя полчаса блуждания в темноте.
Перед нами возвышался довольно высокий забор, сооруженный из колючей проволоки.
— И как через него перебраться? — скинула я с себя рюкзак, плечи от его тяжести неприятно ныли.
Ярослав пожал плечами и вновь посветил фонариком на ограждение. Осмотрелся по сторонам, вновь пожал плечами.
— Ну и припустили вы, — раздался насмешливый голос у нас за спиной. Я резко развернулась, впрочем, как и Ярик.
К нам из темноты вышел тот самый охранник в ярком жилете. Я его по усам узнала. Мужчина стоял, засунув руки в карманы, и недовольно щурился от яркого электрического света.
— Убери фонарь, — скомандовал он, и Ярослав спешно направил луч света в землю. — Я думал, ты придешь одна, Лиза.
Я оторопела на секунду, а глаза у Ярика стали круглыми, как блюдца.
— Сорес?! — воскликнула я. — Но как? Вы же…
Я хорошо помнила, как выглядит бог морока и тени Иппора. И это был явно не он. У стоящего передо мной мужчины был объемный животик, рыжеватые усы и рост его был явно выше среднего.
— А я люблю разнообразие, — усмехнулся Сорес и сделал пару шагов ко мне. — Я так понимаю, ты все-таки решилась. Я рад.
Радостью от него не веяло, лишь каким-то надменным довольством. Его взгляд тут же скользнул по мне, брату и пространству вокруг нас.
— А где Аяла? — спросил он.
Я опечаленно помотала головой.
— Она отказалась помогать.
Сорес сделал еще один шаг ко мне.
— Ты не смога ее уговорить? Почему? — требовательно спросил он.
Я стояла как нашкодивший ребенок, потупив взгляд. О Ярославе я даже говорить ничего не буду. Мне вообще казалось, что он сейчас в обморок грохнется: фонарь в его руке заметно дрожал.
— Ты не справилась с самым простым заданием, какое только можно себе представить! — холодно отчеканил Сорес. — Как ты вообще собралась выживать в другом мире, если ты даже элементарных вещей сделать не можешь?
Что ответить, я не знала. Стыд обжег щеки.
— Скажи мне, я ошибся, выбрав тебя?
Я вновь молчала и теребила замок своей куртки.
— Я не слышу ответа, Лиза!
— Нет! — выпалила внезапно я, упрямо поглядев на Сореса.
— А вот я в этом уже сомневаюсь, — процедил мужчина и кивнул на Ярослава. — Прощайся с «человеческим детенышем», дальше ты пойдешь без него.
Я перевела испуганный взгляд на брата. Меня до последнего момента не покидала надежда, что он будет со мной до самого конца. Парень испытующе поглядел на меня, многозначительно кивнул.
— Сорес, скажите, — отважилась я, благодаря этому кивку, задать первый вопрос, — какова вероятность, что я погибну при переходе?
Мужчина нехорошо хмыкнул.
— Если бы ты справилась с задачей, и Аяла сейчас была бы здесь, то эта вероятность составляла бы ноль процентов. Теперь же… — Ярослав на этих словах чуть не выронил фонарик, — я не могу ручаться за твою безопасность. Но, разумеется, цели умертвить тебя у меня нет, так что можешь не переживать, я сделаю все, что от меня зависит.
Я сглотнула и постаралась не выдать ужас, охвативший меня.
— А время на Иппоре… Оно течет так же, как и здесь?
Мужчина удивленно отклонился, выпятив вперед живот.
— Нет, — ответил он, и мое сердце ухнуло куда-то вниз. — Время на Иппоре идет значительно медленнее, чем здесь. Приблизительно в два с половиной раза.
Я с отчаянием потерла лоб.
— То есть, если я пробуду на Иппоре месяц, — вслух размышляла я, — то здесь пройдет почти три?
Сорес кивнул.
— А если год…
— Это будет два с половиной года, — охрипшим голосом прошептал Ярик, и я с ужасом уставилась на него.
— Мне это не подходит, — с трудом проговорила я. — Я не могу пропасть на такое длительное время!
Ярослав молчал, лишь растерянно теребил в руках фонарик.
— А можно как-нибудь вернуть Лизу в тот же день и в тот же час? — робко обратился он к Соресу.
— Нет, это невозможно. По крайней мере, это не в моих силах.
У меня затряслись коленки, и я едва поборола желание сесть на сырую землю.
— Но я могу попробовать немного подкорректировать твое перемещение, Элиза, — склонив голову, задумчиво отозвался мужчина. — Это значительно уменьшит временной разрыв, но на нет его не сведет, конечно. Это как полет на парашюте, — пояснил бог морока. — Выпрыгнешь в одной точке, а приземлишься чуть поодаль.
— Хоть что-то… — коснулся меня рукой Ярик. — Можно нам минутку на обсуждение? — вновь обратился он к Соресу.
Тот равнодушно кивнул и отошел в сторону.
— Лиза, — взял меня за плечи брат, — что решишь?
Я покачала головой: «Не знаю я…».
— Так, — Ярик покопался в кармане своей куртки и вынул свой блокнот, — напиши мне логин и пароль от своей почты.
Я с отсутствующим видом переняла из его рук ручку.
— Зачем?
— Я буду от твоего имени писать маме… — выдыхая клубочки пара, проговорил брат. — Смогу хотя бы немного потянуть время, пока ты не вернешься. А то ты же ее знаешь: изведется на нет.
Я поглядела на брата, и слезы полились у меня из глаз.
«Чертов гений!» — утирала я глаза и вместе с тем старалась как можно понятнее написать данные своей электронной почты. Шмыгая носом, я отдала Ярославу ручку и записную книжку.
— И телефон мой возьми, — сунула я ему в карман свой мобильник. — Яр…
— Не реви, — принял меня в объятия брат. — Не реви, Лизка! Это путешествие туда и обратно, помнишь? Туда и обратно!
Я кивнула, прижимаясь к Ярику.
— Надери там всем… — улыбнулся парень, отстранившись.
Я вновь покивала. Слова словно в горле застряли.
— Все? — надменно поинтересовался Сорес, погладив усы, а получив утвердительный ответ, коротко бросил. — Тогда идем.
Он повел рукой, и часть забора из «колючки» словно растворилась. Я надела рюкзак на спину и пошла за ним. Обернуться назад у меня не хватало сил.
— Лизка! — вдруг звонко прокричал Ярослав мне вслед. — Имей в виду, я заберу все твои фигурки себе!
Я остановилась и уставилась в темнеющий силуэт брата с фонарем в руках.
— Вернешься — попробуй отними! — задорно захохотал парень и, тут же развернувшись, уверенным шагом двинулся через лес к машине, оставленной нами где-то там, на обочине гравийной дороги.
Глава 7. Переход
К месту перехода мы с Соресом шли в полном молчании. Я боялась заговорить, а бог, по всей видимости, и не хотел разговаривать. Мои слезы наконец иссякли, и я просто тихонько брела за ним, пытаясь ни о чем не думать.
— Пришли, — выставил руку Сорес, и я резко остановилась, едва не врезавшись в него.
Туман понемногу унимался, местность, очевидно, здесь была повыше. Обрывки туч все еще бродили но небу, но слабенький серпик луны отчаянно силился осветить землю. Я огляделась по сторона, и моим глазам открылось довольно обширное пространство.
Руна Натаны видимо была гораздо сильнее, чем та, с помощью которой Велор и его семья попали в мой мир. Она утянула за собой все, что только смогла, и куда ни кинь взгляд: все было безжизненным.
Я отступила на пару шагов и легонько носком кроссовка подпнула поваленное дерево. Оно в одночасье рассыпалось, словно было сожжено дотла.
Отчего-то все увиденное напомнило мне фотографии с места падения Тунгусского метеорита. Только территория здесь была значительно меньше, разумеется.
«Теперь ясно, почему здесь все огородили… — судорожно вцепилась я в лямки рюкзака. — Иначе у общественности возникло бы слишком много вопросов».
— Узнаешь? — мужчина вместе со мной осматривал окрестности.
— Узнаю, — тихо ответила я и прошла мимо Сореса к неглубокой яме в земле.
От дома и впрямь ничего не осталось. Обломки, очевидно, были убраны, а может, их тоже затянуло в воронку. Я вздохнула и вновь покрутила головой.
— Это все из-за перехода? — поинтересовалась я у Сореса, пристально наблюдающего за мной.
— Да, — согласно кивнул он, и я поджала губы. — Энергия, заключенная во всем живом, будь то деревья или другие живые организмы, была вытянута и использована для перемещения… Весьма интересное заклинание! Его создал поистине талантливый маг. Будь Натана жива, я бы даже снял перед ней шляпу.
«Да уж, — усмехнулась я. — Обвинить Натану в бездарности точно нельзя. Она была сильна, умна и невероятно жестока»
— Сорес, скажите, — обернулась я к мужчине, — а мое перемещение не нарушит породный баланс?
Сорес помотал головой.
— Как я понимаю, Вселенная одна. А от перемены мест слагаемых сумма, как правило, не изменяется. Так что твое перемещение из мира в мир ничего не нарушит, — протянул бог и тут же добавил. — Ну, кроме хода истории, разумеется. Но мы ведь этого и добиваемся, не правда ли? — подмигнул он мне.
Мой рот озадаченно приоткрылся.
— Но как вы собираетесь отправить меня на Иппор, если по правилам вы не можете вмешиваться в естественный ход истории?
Сорес громко захохотал, запрокинув голову назад.
— Я спрашивал, не ошибся ли я, выбрав тебя? Я согласен с тобой: нет, не ошибся, — с интересом глядел он на меня. — Твой вопрос нашел свое место в ряду тех немногих, которых я считаю… ну, по крайней мере, не глупыми. Это очень хорошо! Значит, в тебе есть рациональное зерно!
Он снова захохотал, а я стояла и никак не могла по тону его голоса определить: смеется он надо мной или же говорит серьезно.
— Если бы ты была магом, — принялся разъяснять Сорес, уняв смех и теперь неспешно бродя вокруг воронки в земле, — я мог бы просто подтолкнуть тебя во время перемещения и все. А уж как ты оказалась не в том месте, где планировала… никого из Великих это бы даже не взволновало! Хотя… разве что Ирита могла бы что-то заподозрить, — недовольно прищурился мужчина. — Она та еще…
— Ваша сестра? — перебила его я. — Старшая из богов?
Сорес недовольно вскинул голову.
— С чего все решили, что боги Иппора друг другу братья и сестры? — напал на меня он с гневным негодованием. — Один дурень сказал, все дружно подхватили! Нет, Лиза, у меня нет родственников. Ни сестер, ни даже братьев.
Мое лицо удивленно вытянулось: «Бедняга Элиасс! Этот эльфийский писарь, наверное, сейчас в гробу перевернулся. Так опростоволосился».
— Хорошо, — примирительно улыбнулась я. — Я вас поняла. Но, а если все же кто-то заподозрит, что вы приложили к этому руку?
Сорес немного успокоился и, пригладив усы, надменно хохотнул.
— А пусть докажут! Общеизвестно, что ошибки в магической практике случаются всегда. Только в случае с магией, они могут привести либо к невероятным открытиям, — мужчина указал широкой ладонью на воронку, — либо к гибели.
Он вновь весело засмеялся, а я не знала, плакать ли мне или тоже хохотать. Непринужденный тон, с которым Сорес рассуждал о возможности игры с жизнями людей… Да и вообще с жизнями любых живых существ! Это повергало меня в ужас.
— Но, — выставил мужчина палец вперед, — если бы все было так просто, это было бы неимоверно скучно!
— Так вы все же хотите поразвлечься за мой счет? — насупилась я и тоже принялась бродить по окрестностям, то и дело наступая на ветви и части стволов деревьев, обращая и те и другие в пыль.
— Ну что ты! — усмехнулся Сорес. — Мне и вправду нужна твоя помощь.
«Сомневаюсь» — так и вертелось у меня язвительное на языке.
— Так как же вы отправите меня? Переместиться сама я не могу, вы меня перенести не можете…
Мужчина вновь оживился.
— Именно потому, Лиза, что я не могу перенести тебя сам, я использую это место.
Сорес остановился и шумно втянул воздух широкими ноздрями.
— Чувствуешь… — он снова принюхался. — Здесь пахнет по-особенному…
Я потянула носом: «Ну да. Здесь не так сыро».
— Здесь творилась великая магия, Лиза! Я чувствую, как ее потоки, слово радиация, все еще исходят из земли!
Я снова вдохнула поглубже, сдерживая нервный смешок: «Не облысеть бы… А то мало ли, как действует магическая радиация».
— В общем, тебя не должен волновать весь производственный процесс переноса, — вдруг вновь жестко заговорил Сорес, видя мою ухмылку. — Я сделаю все что нужно. От тебя требуется только полное подчинение, — я возмущенно фыркнула, а мужчина поспешил исправиться. — Вернее, от тебя требуется лишь доверие. Доверься мне, Лиза.
— Давайте лучше остановимся на подчинении, — с усмешкой предложила я, а про себя подумала: «Ничего не поделать! Раз назвалась груздем, полезу в кузов! Доверюсь Богу теней» — А когда я смогу вернуться обратно?
— Как только выполнишь свою задачу, так сразу и вернешься, — зашевелил усами Сорес.
— А в чем моя задача? Что я должна сделать? — не унималась я.
— Жизнь покажет, — как-то отстраненно отозвался мужчина и начал спускаться в яму. — За мной, Лиза! — скомандовал он. — Довольно болтовни.
Я, присев на корточки, осторожно скатилась вниз.
— Встань вот сюда, — махнул рукой Сорес за свою спину. Я послушно встала.
Сырая обувь и одежда причиняли невероятный дискомфорт, но осознание того, что возможно уже через пару часов, а может даже и меньше, я встречусь с Велором, грело душу.
Я улыбнулась своим мыслям и огляделась по сторонам. Наверное, это смотрелось более чем странно: я и мужик стоим посреди ночи в лесу, в центре ямы и чего-то упорно ждем. Но, как и обычно, все происходящее, похоже, смущало лишь меня одну.
Сорес расставил ноги пошире и, закрыв глаза, принялся шумно дышать, словно весь окружающий нас воздух пытался затянуть в себя. Сначала я не могла ничего разглядеть, но позже, все словно начало двоиться. Я потерла глаза: «Неужели от усталости брежу?».
Нет. Это был не бред. Прямо перед Соресом то там, то сям прямо из ниоткуда возникали цветастые блики, словно кто-то капал краской на водную гладь или пускал мыльные пузыри. Затем, это стало походить на северное сияние: блики начинали светиться и сливаться в большие яркие пятна. Я глядела во все глаза на эту красоту и сердце у меня отчего-то сладостно замирало.
— А-ха-ха! — вдруг захохотал Сорес и развернулся ко мне. — А я ждал тебя!
Я недоуменно уставилась на него, но мужчина смотрел вовсе не на меня… куда-то выше.
В ту же секунду что-то с силой толкнуло меня в спину.
— Что за… — я, чертыхаясь, полетела на землю и на коленях проехалась прямо по рыжей, скользкой глине.
Послышался звук рвущейся ткани: «Хорошо, что на мне рюкзак! — едва успела подумать я, чувствуя, как что-то тяжелое прижимает меня к земле. — Спина была бы располосована точно!».
Снова толчок… и я вновь завалилась на бок. И теперь уже не только колени, но и все руки были по локоть в грязи. Я с ужасом перевернулась на спину и уставилась на нападавшего.
— Иди сюда, — прошептал Сорес, едва заметно шевеля губами, скрытыми под пышными рыжеватыми усами. — Кис-кис-кис…
И я наконец увидела…
Дымная Рысь скользила на мягких лапках, словно тень. Она рычала и пристально глядела светящимися глазами на Сореса. Однако она была совсем не похожа ну ту, с которой мне доводилось встречаться раньше. Это был не дух, а, скорее, его не очень удачная копия.
— Отпусти девочку, — шел звук прямо из раскрытой кошачьей пасти. Сама пасть, снабженная острыми зубами, при этом даже не шевелилась.
— Аяла, — высокомерно усмехнулся Сорес, — предлагаю урегулировать конфликт мирным путем.
В ответ кошка бросилась на Сореса, но тот проворно отскочил в сторону и когти рыси с силой впились в обильно смоченную дождем землю.
Она прокатилась, словно на лыжах, и одним резким скачком развернулась мордой к Соресу. Прижав уши с пушистыми кисточками, она припала к земле, готовясь к повторному прыжку.
— Ну, раз так… — мужчина равнодушно поглядел на призрачную тень животного и сделал шаг навстречу. — Тогда зря ты пришла.
Рысь вновь бросилась, но выставленная ладонь Сореса словно замедлила ее ход. Мужчина сжал пальцы в кулак и принялся медленно отходить назад.
Кошка заурчала и уперлась всеми четырьмя лапами в землю. Но Сорес словно накинул на ее шею поводок и теперь уверенно тянул за него к себе.
Постепенно рысье тело начинало вытягиваться, превращаясь в единую струящуюся субстанцию, и вскоре очертания кошки совсем исчезли. Сорес, не медля ни секунды, сделал рывок и сгусток сияющей, перекатывающейся энергии оказался у него в руке.
Резким движением мужчина метнулся ко мне, все еще беспомощно сидящей на земле, и со всей силы вдавил шар прямо в мою грудь.
Мое тело выгнулось, а легкие так сжались, что я и дохнуть не могла. Боль, похожая на удар в солнечное сплетение, была настолько сильной, что я даже толком не помню, кричала я или нет.
А Сорес, не обращая ни малейшего внимания на мою агонию, схватил меня за верхнюю ручку рюкзака и как котенка за шкирку подтащил к переливающемуся, светящемуся пятну.
— Ничего страшного, Лиза, боль пройдет. Ты мне потом еще спасибо скажешь, — усмехнулся он, копаясь у себя за пазухой и извлекая небольшой кожаный мешочек. — А это тебе от меня подарок.
Он развязал мешочек и, выудив из него зеленоватую горошинку, нанизал ее на свой указательный палец.
А может, это была и не горошина вовсе. И цвет, может быть, у нее был совсем иной… я не знаю. Рвущая, режущая боль в груди застилала глаза и мешала адекватно соображать.
Сорес тем временем развернул меня лицом к себе и поднес палец с горошиной к моему лбу.
— И запомни: обо мне на Иппоре ни слова! Пусть это будет наш с тобой маленький секрет.
И, еще раз приторно улыбнувшись, он с силой толкнул меня пальцем в лоб, заставив потерять равновесие и ввалиться прямиком в цветастое северное сияние.
Я отчаянно, до последней секунды пыталась ухватится хоть за что-нибудь! Но рюкзак оказался слишком тяжелым, да и держаться за воздух мало кому удается.
Последнее, что я увидела, это как усатый мужик с внушительным животиком, затянутым в яркий жилет, хохочет и машет мне рукой на прощание. А дальше только водоворот радужных красок, и я в центре этого безумия.
Кувыркающаяся и истошно визжащая.
Глава 8. Следующая остановка… Иппор?
Похоже, бог морока и тени все же обманул меня. Я рассталась с жизнью.
Ведь как иначе объяснить это невероятное чувство безмятежности, владеющее мной? Никакой боли в груди больше нет. Только тепло и яркий свет, который пробивается даже сквозь плотно сомкнутые веки.
«Как же хорошо, — невольно подумалось мне. — Наверное, я в раю…».
Я еще немного полежала, размеренно дыша. Пахло чем-то приятным, сладковатым, а шевелиться не хотелось совершенно. Но, несмотря на отсутствие боли, тело меня слушаться по-прежнему отказывалось.
«Интересно, а глаза я смогу открыть?» — любопытство брало-таки верх над ленью.
Я напряглась, поднатужилась и разлепила веки, но тут же часто-часто заморгала от обилия света.
— Ох, — приложила я руку к глазам.
Едва привыкнув к освещению, я попыталась сесть, но звон металла, внезапно разрезавший слух, тут же заставил меня замереть.
«Что это было?» — мелькнула у меня в голове мысль, тут же сбросившая остатки блаженной неги. Я с непониманием уставилась на источник металлического звона.
Кисть моей левой руки была обмотана какой-то светлой тканью, немного напоминающей бинт, а поверх нее был закреплен металлический широкий браслет. От него к кольцу, вмонтированному в пол, тянулась тонкая, но, похоже, довольно прочная цепочка.
Я дернула рукой, отчаянно надеясь, что все это шутка и оковы тут же спадут. Как бы не так!
— Что происходит? — прошептала я, усилием воли заставив себя спустить ноги на пол и оглядеться.
Увиденное не привнесло ни грамма ясности. Небольшая комнатка со светлыми, оштукатуренными стенами и серым каменным полом. Кровать-кушетка, на которой сижу я, напольная клозетная чаша в углу и… Да вот, собственно, и все.
— Да где я, черт побери?
Паники пока еще не было, но я ощущала, что с каждой секундой сердце начинает набирать обороты. Я сощурилась и прикрыла свободной рукой лицо. Яркий свет, так режущий глаза, падал из узкого, но довольно длинного окна, расположенного под потолком. На окне — железные прутья, посаженные довольно часто.
«Я что в тюрьме?!» — ужаснулась я и, оттолкнувшись от кушетки, поднялась на ноги. Поковыляла к железной двери без ручки, выкрашенной в тон помещению в светло-серый цвет.
Жуткая слабость в ногах… а все кости словно пластилиновые. Похоже, переход практически опустошил меня, лишив немалой части сил. Благо, что цепочка была длинной, и я могла идти, опираясь о стену.
— Эй, — собравшись с духом, забарабанила я кулаком в дверь. — Меня кто-нибудь слышит?
Приложив ухо к двери, я затаилась: тишина.
Я снова постучала, и на этот раз небольшая дверца на уровне глаз с неприятным скрипом отворилась. От неожиданности я вздрогнула и отпрянула. Из небольшого оконца на меня с испугом глядели пронзительно-синие юношеские глаза.
— Здравствуйте! — тут же взволнованно подалась я вперед. — Извините, но я…
Дверца с таким шумом захлопнулась, что меня обдало воздушной волной, и я вновь невольно отпрянула. За дверью тут же послышался топот пары ног, а затем все стихло.
«Может, с моим лицом что-то не так?» — положила я руки на щеки и помяла их.
Тактильное обследование лица показало: нос, уши и волосы у меня на месте. Тогда в чем же дело?
Я с тревогой бросила взгляд на свои ноги. На них все так же были натянуты синие джинсы, коленки которых были перемазаны оранжевой, сыпучей глиной.
«А когда это я успела так нехило схуднуть?» — округлила я глаза, с недоумением подтягивая то и дело сползающие с талии штаны.
На теле, кстати, все также была моя футболка, а вот тоненькой болоньевой ветровки и след простыл.
— А обувь-то моя где? — спохватилась я, обнаружив, что стою на прохладном каменном полу в одних носках. Далеко не первозданно чистых, кстати.
Вмиг обведя глазами пространство, кроссовок я так и не нашла. Пытаясь подавить в себе волну нарастающего панического страха, я, добравшись до кушетки, забралась на нее с ногами и принялась покорно ждать, когда кто-нибудь придет.
— Вот дела, — задумчиво пробормотала я, от безделья принявшись нервными рывками отковыривая кусочки глины со штанов. — И куда же меня забросил Сорес?
Сидеть в одиночестве пришлось недолго. Топот ног за дверью возвестил о приближающихся гостях. Я с не дюжим усилием поднялась на ноги и вновь подошла к двери.
Оконце на уровне глаз снова распахнулось. Однако теперь на меня смотрел обладатель светло-голубых, словно лед, глаз. Он окинул меня взглядом и что-то спросил, повернув голову назад. Ответом ему послужил взволнованный возглас.
«Голос ответившего молодой… — размышляла я, сверля взглядом того, кто так же беззастенчиво рассматривал меня. — А этот любопытный господин явно постарше будет».
Мужчина снова глубоким и невероятно мужественным голосом обратился к кому-то за своей спиной. Тот вновь ответил. Однако понять, о чем говорили эти двое, я, как ни старалась, не смогла. У меня вообще складывалось впечатление, что я слушаю аудиозапись задом наперед.
«Похоже, я все же попала куда нужно… Судя по речи, это точно не мой родной мир».
— Извините, — решилась наконец я привлечь к себе внимание. Разговор этих двоих тут же стих. — Я совсем не знаю где я… Что произошло? Куда я попала?
«Ледяные» глаза смотрели настороженно, внимательно. Я попыталась выдавить миролюбивую улыбку: «Давай, Лиза! — приободрила себя я. — Это должна быть твоя лучшая роль!».
— Где я? — снова шагнула я и вновь задала вопрос. — Что произошло?
Но ответа я так и не дождалась. За дверью послышались торопливые шаркающие шажки. Я вытянулась в струнку, пытаясь разглядеть хоть что-то, но окошко тут же захлопнулось.
Голос вновь прибывшего был трескучим и сухим. Он говорил быстро, а по тону и визгливым ноткам было понятно: он жутко нервничает.
Оконце снова распахнулось. Обладатель «ледяных» глаз вновь уставился на меня и что-то сказал. Его испытующий взгляд говорил о том, что обращался он именно ко мне. Я медленно помотала головой, давая понять, что ни слова не понимаю.
Мужчина еще раз что-то промолвил. Я вновь покрутила головой и виновато развела руками, мол: «Не понимаю я вас, извините!».
Тогда он сделал какое-то витиеватое движение головой, однако это жест был мне ясен: я отступила на пару шагов от двери.
Послышался лязг и скрип. Крашеная серая дверь распахнулась внутрь, и я наконец могла рассмотреть всех, кто собрался по другую сторону от нее. Я неспешно перевела взгляд на того, с кем играла в гляделки еще пару секунд назад через дверное оконце.
Он был определенно на десяток лет старше меня. Белоснежные волосы, собранные на затылке, невероятно сочетались с цветом его холодных глаз. Волевой подбородок с легкой и такой же снежно-белой щетиной, широкие плечи, мускулистая шея, четкие, резкие черты лица… Лицо мужчины было грубоватым, но одним из тех, которое отпечатывается в памяти. И если уж не навсегда, то о-очень надолго.
Одежда ясно давала понять: он человек военный. И чин у него, судя по роскошному шитью на вороте и подоле камзола, высокий.
«Похож на воина или богатыря с картинок!» — восхищенно разглядывала я мужчину, все еще с напряжением глядящего на меня.
Его правая рука, к слову, лежащая на рукояти весьма внушительных размеров меча в ножнах, сполна выражала всю его настороженность по отношению ко мне.
«Ох! — украдкой вытерла я вспотевшие ладони о свои джинсы. — Ничего хорошего это не предвещает. Как пить дать…»
Нельзя сказать, что этот голубоглазый мужчина был неимоверно красив. Однако он явно не был лишен чего-то такого, что в народе принято называть обаянием.
«А ведь я была права, — усмехнулась я, усилием воли заставив себя оторвать взгляд от мужчины. — Второй и впрямь еще совсем молод, едва ли старше Ярослава».
Юнец с длинным русым чубом, облаченный в алые одежды, с нескрываемым страхом смотрел на меня и топтался за широкой спиной у мужчины с «ледяными» глазами.
Неожиданно в дверь ввалился тот, кого я даже сразу и не приметила: худощавый, невысокий старичок в нелепой красной попоне, накинутой на плечи, и белесым пушком на порядком облысевшей голове.
Он проворно протиснулся мимо «воина» и, сцепив руки с узловатыми пальцами перед собой, замер, глядя на меня. Вид у него был какой-то измученный, но, вместе с тем, счастливый. Его водянистые маленькие глазки то и дело сверкали.
Он проговорил что-то, обращаясь ко мне. Я повторно помотала головой. Старик взволнованно крякнул и сделал еще один шаг мне навстречу, но «воин» тут же предупреждающе положил руку ему на плечо. Однако тот лишь восторженно что-то воскликнул, потрясая сухонькими руками.
После недолгого совещания «воин» пусть и с недовольством, но все же кивнул старику, и тот тут же рванул прочь, едва не споткнувшись на выходе.
«Что происходит?» — недоуменным взглядом проводила я старца. Все творящееся для меня так и оставалось загадкой.
Мужчина-воин тем временем что-то сказал юнцу, кивнув в мою сторону. Тот судорожно вдохнул, словно с головой собирался окунуться в ледяную воду, и шагнул ко мне.
Взяв цепочку, он осторожно потянул за нее и, не касаясь моей руки, словно я была прокаженной, отпер металлический браслет небольшим ключом, извлеченным из нагрудного кармана.
Я тут же с облегчением потерла запястье. Хоть браслет и не был тяжелым и не натирал, избавиться от него было все же приятно.
Выполнив свою задачу, парнишка тут же вновь ретировался за спину «воина», который, едва только мои оковы со звоном упали на пол, извлек из ножен свой меч. Легко помахав мечом, мужчина отошел в сторону.
«На выход» — догадалась я и со страхом поплелась к двери.
Оказавшись за пределами камеры, я тут же поняла, что была права: я под стражей! Это местная тюрьма.
Идя по длинному, хорошо освещенному настенными лампами коридору с множеством таких же, как и в моей камере дверей, я отчаянно молилась, чтобы меня не отправили без суда и следствия на эшафот.
«Идиотка, — беспрестанно ругала себя я, — Самая настоящая идиотка! Отправиться в другой мир? Ха, да запросто! Где тут у вас портал или… что там еще бывает?».
Мне нестерпимо захотелось ударить себя, да посильнее, чтобы творить неведомо что и отправляться неизвестно куда больше неповадно было.
«Да о чем я вообще думала-то? — сдерживая слезы, еле передвигала я отяжелевшими ногами. — Героиня, черт меня побери…».
«Воин» и его юный соратник молча шли за мной, то и дело подгоняя меня легкими тычками в спину.
Преодолев пару лестничных проемов, я со своими надзирателями оказалась в довольно просторном холле с высокими окнами, на подоконниках которых сиротливо примостилась пара горшочков с комнатными цветами. Затем, меня повели к следующей каменной лестнице.
Дрожь в коленях все усиливалась, а ругательства, обращенные от меня ко мне же, с каждым лестничным пролетом лишь крепчали.
Мы поднимались все выше, и у меня уже начинало сбиваться дыхание: «Еще немного, — хватала я ртом воздух и обливалась потом, — и я расстелюсь прямо на каменных ступеньках. Совсем сил нет».
Очередной легкий тычок вынудил меня собрать всю свою волю в кулак и начать активнее перебирать ногами.
Наконец «воин» странным набором звуков приказал мне остановиться и, обогнув меня, толкнул небольшую, неприметную на вид дверцу на одном из этажей.
Я, старательно изображая послушание, вошла, и в нос мне тут же ударил застоявшийся запах старости и пыли. Вновь подгоняемая «воином» я сделала пару шажков внутрь и обомлела.
Помещение было просто необъятно огромным! Вокруг все было завалено толстенными фолиантами, листами для письма, свитками, какими-то недоделанными изобретениями и всевозможными железяками.
Окон не было. Зато вместо потолка был полусферический стеклянный купол, который из-за обилия пыли и птичьего помета с наружной, уличной стороны едва-едва пропускал дневной свет в помещение.
— Вот это да… — тихонько выдохнула я, изучая глазами эту захламленную цитадель древней мудрости и знаний.
Пока я с восторгом озиралась, навстречу нам выскочил старец все в той же попоне на плечах. Он радостно потирал руки, глядя на меня, и как-то угодливо горбился.
Перебросившись парой слов с «воином», старик призывно махнул мне рукой и побрел вглубь своего царства. Я с тревогой оглянулась на мужчину, стоящего позади.
«Оказывать сопротивление и пытаться сбежать нет ни малейшего смысла» — мудро рассудила я и с прежней покорностью направилась вслед за «красной попонкой», то там то сям мелькающей среди книжных нагромождений.
«Красная попонка» указал «воину» на старое потертое кресло возле большого и тяжелого на вид письменного стола. И тот, в очередной раз подтолкнув меня в спину, кивком головы приказал мне сесть. Я присела на краешек и вцепилась в коленки мертвой хваткой.
«Кажется, казнить меня не собираются» — облегченно выдохнула я, озираясь по сторонам.
Юнец, все еще топчущийся где-то у меня за спиной, был еще одним грозным, сухим кивком «воина» выслан за дверь, а старец в странной алой накидке с потрепанными краями, все суетился и носился от одной стопки книг к другой. Хлопал дверцами то одного, то другого шкафа.
Старик беспрестанно что-то бормотал, облизывался и то и дело кряхтел, хватаясь за поясницу сухонькой рукой с длинноватыми, на мой взгляд, для мужчины ногтями.
Минут пять спустя «воин», все с тем же вниманием и подозрением следящий за мной, что-то отрывисто бросил ему. Это что-то, очевидно, было крайне нелицеприятным, ведь старик засуетился еще пуще.
Наконец он извлек из-под книжных завалов одного из шкафчиков небольшую резную шкатулку и с торжествующим видом поставил ее на свой письменный стол. Смахнув при этом с него крошки, недоеденные хлебные корки и скомканные листы желтоватой бумаги, которые тут же полетели на пол.
Я напряглась и немного отпрянула от стола, ведь «красная попона» аккуратно откинул крышку ларца и с нездоровым блеском в глазах уставился на меня. Облизал пересохшие сморщенные губы.
«Старая ящерица» — еле сдержалась я, чтобы не сморщиться и потеснее прижалась к спинке кресла.
«Воин» тем временем сделал пару шагов ко мне и помахал руками, призывая встать. Я, упрямо глядя на него, отрицательно помотала головой и прямо-таки вжалась в кресло, мечтая слиться с ним воедино.
«Ну уж нет! — снова покрутила я головой. — Что бы вы ни задумали, я пас».
Однако церемониться со мной, похоже, никто не собирался. Мужчина, широко раздувая ноздри, подался ко мне и ухватил за руку. Я и моргнуть не успела, как оказалась крепко накрепко прижата спиной к его широченной груди, облаченной в темно-алый камзол.
Хват был настолько тесный, что я дохнуть не могла, не одарив себя болью в ребрах.
— Отпусти, сволочь… — зарычала я, извиваясь, как уж на сковородке. — Отпусти!
Я старалась припомнить все примы самообороны, пыталась пнуть, лягнуть «воина», но безуспешно. Силы были явно не равны, а стальные объятия, в ответ на мое усердие, лишь сжимались, причиняя еще большую боль. Я стиснула зубы, а глаза уже начинала застилать пелена горячих слез: «Без боя не сдамся! Не сдамся!».
Старик, так напоминавший мне ящерицу, тем временем извлек из шкатулки золотистую металлическую бляшку. Спрятав руку с бляшкой за спиной и выставив ладонь свободной руки вперед, он принялся шаг за шагом приближаться ко мне, словно намеревался лихо заарканить дикую лошадь. Причем улыбка на его сморщенном лице не предвещала ровным счетом ничего, что могло бы меня обрадовать.
От страха я на секунду онемела, а мои глаза расширились. Я тут же задергалась еще интенсивнее, но «воин», воспользовавшись моим секундным замешательством, с силой уперся мне в затылок основанием ладони.
Сдавленный хрип, вырвавшийся из моего горла, потонул в радостном восклицании «красной попоны». Он опрометью бросился ко мне, и его неприятно прохладные, шершавые руки скользнули по моей шее.
«Старик стоит близко, — судорожно соображала я, из полусогнутого состояния видя только ноги старика, облаченные в тканевые то ли сапоги, то ли просто гольфы. — Нужен лишь один рывок! Я смогу! Дотянусь до него ногой и…».
Выстроить дальнейший план боевых действий я не успела. Острая боль пронзила мой затылок, заставив все мысли из головы в одночасье улетучится.
— Ааааа! — вырвалось у меня из груди.
Крик вышел настолько громким, что даже у меня уши заложило!
Стальной захват «воина» тут же разжался, и я повалилась прямо на письменный стол. Ухватившись за столешницу, я попыталась устоять на ногах, но все расплывалось перед глазами, а в уши словно воды налили.
«Что они со мной сделали?» — корчась от боли, сползла-таки я на грязный, устланный крошками пол, обхватив голову руками.
— Что вы сделали со мной? — проскулила я, силясь сморгнуть пелену, мешающую видеть. — Я ничего не вижу!
На что я рассчитывала, задавая свой вопрос, не знаю. Однако гул в ушах свидетельствовал о том, что мои мучители то ли все же что-то отвечали мне, то ли попросту переговаривались между собой.
И вот я, приготовившись бежать и, словно слепой котенок, врезаться во все что ни попадя, вдруг замерла. Боль, появившаяся так внезапно, так же внезапно исчезла!
Затаив дыхание, я подняла голову и все еще невидящим взглядом уставилась на красное расплывчатое пятно перед собой. Четкость с каждым мгновениям все улучшалась, будто в моем мозгу наконец кто-то догадался подкрутить колесико резкости. Так что вскоре я смогла видеть как и прежде, только картинка все же периодически двоилась.
Двоился и «старый ящер» в алой попоне, сидящий в паре шагов от меня на корточках.
Улыбка на его лице была если не торжествующей, то уж определенно точно счастливой. Он так широко разинул рот, что я с легкостью смогла определить какое количество передних зубов у него отсутствует.
Старец гусиным шагом двинулся ко мне, а край его накидки потащился по полу, сгребая сор. Я среагировала мгновенно и тут же выставила руки перед собой.
— Не приближайся! — грозно, насколько это было возможно, пропищала я.
«Ящер» к моему удивлению остановился, а улыбка на его лице стала еще шире. Она в буквальном смысле растянулась от уха до уха!
«Воин» же, до этого стоящий в стороне, переступил с ноги на ногу и с видом глубоко пораженного человека шумно выдохнул.
— Вот видите, Ксандер, — облизнувшись, негромко проговорил «ящер», — я же говорил, что перелагатель сработает!
Я уставилась на старика, раскрыв рот. Его фигура вновь слегка раздвоилась, но это был сущий пустяк, ведь я только что его…
— Поняла… — потрясенно прошептала я, опуская руки, а старик счастливо заулыбался и закивал головой, словно китайский болванчик.
Глава 9. Допрос
— Как… Как… — хлопала я глазами и ртом, глядя на пожилого мужчину, сидящего передо мной.
— Как случилось так, что ты понимаешь меня? — подсказал он, слегка подавшись вперед.
Я растеряно кивнула. Острая боль в затылке сменилась зудом. Я аккуратно прикоснулась к шее, зарылась пальцами в волосы — ничего.
— Что со мной было? — старательно ощупывала я каждый сантиметр кожи около затылочной части в надежде найти-таки источник зуда.
«Ящер», закряхтев от боли в пояснице, поднялся на ноги.
— Для начала, — он подал мне руки, все еще морщась, — стоит, пожалуй, представиться. Я Барбус Алео. А это, — старик кивнул на «воина», — это Ксандер Ридд. А как ваше имя, юная леди?
Барбус в упор уставился на меня своими белесыми глазками, словно ждал, когда я наконец ему на радость издам хотя бы еще один звук.
— Я Елизавета, — вцепившись в его суховатые на ощупь ладони, поднялась я на ноги. — Елизавета Лаврова.
«Воин» нахмурился и, как мне показалось, даже немного глаза закатил. Похоже, в его мозгу в данный момент совершался какой-то невероятно серьезный мыслительный процесс.
— Скажите, — я вновь перевела взгляд на старика в попоне, — где я? Что со мной произошло? Что это за место?
Я уже немного начинала приходить в себя, и недоумение мое все росло и росло. Ксандер Ридд тем временем шумно протопал к двери и приоткрыл ее.
— Юджин, — командным голосом позвал он.
«Вот это голосище!» — отметила про себя я, таращась в спину беловолосого мужчины.
В ту же секунду юнец в алых одеждах, тот самый, который вместе с «воином» сопровождал меня, выскочил ему навстречу. Он вытянулся в струнку перед мужчиной, задрав гладкий, словно кусок мыла, подбородок. Весь его внешний вид кричал о готовности выполнять любые указания. «Воин», ограничившись лишь парой коротких фраз, отдал приказ юнцу и тот тут же сорвался с места.
Ксандер Ридд с силой захлопнул дверь и все тем же тяжелым шагом вернулся к нам.
— Что ж, — потирая руки, заулыбался Барбус Алео, многозначительно глядя на «воина». — Елизавета Лаврова, значит… Интересно… — протянул он и в его глазах и впрямь заскакали искорки любопытства.
— Оставь свой интерес при себе, Барбус, — пробасил «воин» и словно ледоход двинулся на меня. — Отвечай, девчонка! Кто ты?
Я испуганно сжалась.
— Я… — замямлила я. — Я же сказала…
Вихрем влетевший и запыхавшийся Юджин спас меня от необходимости отвечать на странноватый вопрос мужчины. Парень ворвался в дверь и, спотыкаясь, подбежал к «воину». Что то шепнул. Синие юношеские глаза при этом выражали крайнюю степень озадаченности.
— Ксандер, — начал Барбус, — позволь мне…
— Это дело государственной безопасности, — отрезал Ксандер Рид, хватая меня широченной ладонью под руку, — Напомни мне, старик, кто здесь занимается обеспечением безопасности?
Барбус испуганно заморгал, как, впрочем, и я.
— Ты же знаешь, я не стану перечить твоей воле, — зачастил он, — но она же ребенок! Может, стоит применить более лояльные методы.
В этот момент в его кругленьких глазках отразилось такое беспокойство, что я тут же поняла: «Мои дела плохи. Очень плохи!»
Но пусть Ксандер Ридд и не отпускал моей руки, однако и тащить прочь уже не спешил. Похоже, старец в нелепой попоне тоже это заметил и решил перейти в наступление.
— Позволь я поговорю с ней, — пару тройку раз облизал он свои сморщенные от старости губы. — Пара минут, Ксандер!
Мужчина на секунду крепче сжал мое предплечье и тут же разомкнул стальной хват.
— Хорошо. Десять минут.
— Может, двадцать? — оживленно затоптался Барбус, едва ли не наступая на угол своей накидки. — Мне о стольком нужно спросить!
— Будешь торговаться? — сощурился «воин». — Тогда пять и ни минутой больше.
— Пятнадцать и по рукам? — с надеждой скривился старик, и Ридд усмехнулся.
— Хорошо, — зашагал он к выходу. — Но ты изложишь все дознанное в письменном виде. Идем Юджин.
Парнишка, до этого украдкой таращащийся на меня, вздрогнул и посеменил следом за своим командиром. Выходя, он бросил еще один робкий взгляд на меня и осторожно прикрыл за собой дверь.
— Отлично! — сияя, прихлопнул в ладоши Барбус и проворно двинулся к своему необъятному письменному столу. — Где же у меня чистые…
Какое-то время он беспрестанно бормотал что-то, копаясь в ящиках стола и как всегда облизывался.
— Ах, вот же! — извлек наконец он целую пачку желтоватой бумаги из-под столешницы. — У меня всегда нехватка чистых письменных листов, — посетовал он, усаживаясь на стул с высокой спинкой, приставленный к столу. — Присаживайтесь, пожалуйста! — кивнул он мне на кресло.
Я снова потерла шею и все же решила принять приглашение: картинка вновь раздвоилась, а в ушах раздался глухой звук, отдаленно напоминающий гул приближающегося паровоза.
— Как самочувствие? — растянул Барбус рот в участливой улыбке, таращась на меня.
Так как рост его был невелик, над письменным столом возвышалась только его лысоватая голова-картофелина и неширокие плечи. Я потрясла головой: в глазах вновь появилась рябь.
— Не знаю. Кажется, немного получше.
Отвечала я спокойно, но мои колени тряслись от страха, а в голове пролетала сотня мыслей в секунду. «Где я? Почему меня заперли? Что со мной сделали? И главное: где Велор?»
— Что вы сделали со мной, Бар… — я с виноватым выражением лица уставилась на старика. Окончание его имени я позабыла.
— Бар-бус, — по слогам произнес он, зачем-то указывая пальцем на артикуляцию своего рта. — Барбус.
— Барбус, — кивнула я и выдавила улыбку: «Пусть думает, что я глупенькая и доверяю ему. Ни к чему давать ему повод для подозрений». — Так что вы сделали со мной, Барбус?
Старик причмокнул губами, помычал что-то нечленораздельное.
— Я всего лишь наладил между нами… гм… вербальный контакт.
«Ага, — стиснула я зубы. — Измывательство над пленником на Иппоре, если это конечно он, так называется?»
— Уверяю, — поспешно замахал руками старик, заметив, как мои брови сами собой сошлись на переносице, — зла я не желал! Я лишь установил перелагатель.
— Что? — я вновь коснулась своей шеи. — Что еще за…
— Перелагатель! — воскликнул Барбус. — Он помогает нам понимать друг друга. Вы раньше никогда не встречались с перелагателями, дорогая?
Я отрицательно помотала головой. Старик вновь одарил меня беззубой улыбкой.
— Ну конечно. Я же говорил им… — пробормотал он, делая какие-то пометки на листе с помощью огрызка карандаша. — Перелагатели, — пустился он в объяснения, закончив запись, — это устройства, основанные на симбиозе науки и магии. Они используются для упрощения общения между разноговорящими народами. Однако теперь их практически не используют… Это чудо, что Правитель сделал для вас исключение и позволил его применить!
Я на секунду впала в ступор. Хотелось задать уйму вопросов, но сперва, нужно было отвести от себя все подозрения.
— Вы издеваетесь надо мной, Барбус, — наигранно махнула я рукой и откинулась на спинку кресла. — Симбиоз науки и магии? Магии не существует!
Я громко засмеялась, но тут же поперхнулась, поняв, что в горле у меня пересохло. На лице Барбуса отразился подлинный восторг.
— А скажите мне, Елизавета, — старик вдруг соединил кончики пальцев и принялся буравить меня пристальным взглядом, — как вы думаете, где мы с вами находимся в данный момент?
Я застыла с глуповатой улыбкой на губах: «Неужели он что-то заподозрил? А что если он способен с помощью магии определить лгу я или нет?»
Волна ужаса окатила меня и сконцентрировалась где-то в ногах, отчего они в одночасье стали ватными.
— Похоже на… — я огляделась. — Похоже на древнюю библиотеку. Я что на съемочной площадке исторического фильма? Это розыгрыш?
Барбус сделал еще одну пометку на листах.
— А как называется… гм… пространство в котором мы сейчас?
Мои опасения лишь усилились.
— Эмм… Планета Земля?
Старик хохотнул, но тут же затараторил.
— Продолжайте, продолжайте, — покивал он головой.
— Что продолжать? — начала имитировать я истерику. — Где я? Куда вы меня притащили?!
Я вскочила на ноги, но тут же рухнула обратно в кресло. Голова закружилась, а в желудке вдруг так жалобно заурчало… Вновь потрогав затылок, я постаралась замереть в кресле, чтобы унять головокружение.
— Спокойно, спокойно, — вскочил на ноги Барбус немного шустрее, чем позволял ему его преклонный возраст. — Думаю, вам пока не стоит так резко двигаться, дорогая. Разрешите взглянуть?
Он подошел ко мне и, аккуратно откинув пряди моих спутавшихся волос, принялся ощупывать кожу шеи. Его прикосновения вызывали у меня лишь новые волны тошноты и головокружения. Я зажмурилась и стиснула зубы так, что скулы свело.
— Даже лучше, чем я ожидал, — закончил он наконец осмотр и неторопливо пошаркал к своему стулу. — Хотя, признаться, как должно быть, мне не известно… увы.
— О чем вы? — подняла я голову.
Барбус в сотый раз облизнулся, вернулся за стол и сделал какие-то записи.
— Мы не использовали перелагатели уже… — он закатил белесые глазки к потолку. — Дайте боги памяти… Лет семьдесят, наверное.
— Мы?
Барбус согласно просипел.
— Да, мы.
Он с таким пафосом и торжественностью произнес это «мы», что я диву далась, как в воздухе не раздался какой-нибудь местный гимн.
«Так кто же этот Барбус? — пыталась сообразить я. — Воин Ночи? Да не похож как-то… Они все славятся баснословной красотой, а тут… А может, этот старик человек? — мое дыхание тут же прервалось на этой мысли. — Черт, и спросить-то не спросишь! Ведь моя осведомленность лишь добавит подозрений».
И пока я судорожно размышляла над тайной происхождения Барбуса Алео, старик продолжал углубляться в воспоминания, не замечая моего смятения
— Я помню, как в последний раз, полстолетия назад мой отец использовал перелагатель на представителе другой расы. Но, — улыбнулся Барбус, — это неважно! Главное, сейчас все удалось как нельзя лучше. Кстати, — он озабоченно почесал высокий лоб. — Первое время могут проявляться эффекты побочных явлений: шум в ушах, ослабление зрения… Но это пройдет! Уверяю!
Он попытался ободряюще улыбнуться мне, но я ответной любезности себе не позволила.
— Барбус, прошу прощения, но это похоже на бред сумасшедшего! — я подалась вперед, сердито хмуря брови. — Магия? Другие расы? Вы серьезно? Говорите прямо, где я?
Старик виновато заерзал.
— С недавних пор мы… гм… скажем, опытным путем установили, что помимо нашего мира, существует и иной мир, — начал с предисловия Барбус, а я обреченно вздохнула: «Болтливый «ящер» мне попался, однако». — Этот мир существует рядом с нами. И как я уже узнал от вас, Елизавета, он носит название…
Похоже, данное словосочетание было сложнопроизносимым для Барбуса. А может, волшебный перелагатель работал не совсем точно…
— Эээ… — помедлил старик, пробежавшись взглядом по своим записям. — Он называется Планета Земля, верно? — я согласно кивнула. — А наш мир, имеет название Иппор. Благозвучно, не правда ли?
Я сглотнула и постаралась отразить на лице глубочайшее удивление, а сердце радостно забилось: «Сработало! Все получилось! Хвала тебе, Сорес!»
От своих мыслей я едва не рассмеялась: «Надо же! Всего ничего на Иппоре, а уже славлю местных богов! Но ведь и правда есть за что: все получилось!»
Мое дыхание в одночасье стало прерывистым, а сама я подалась вперед. По всей видимости, Барбус такой реакции от меня и ожидал. Он, явно довольствуясь произведенным эффектом, откинулся на спинку стула и продолжил.
— Вы, наверное, шокированы, но поверьте, мы были удивлены еще больше, когда нашли вас неделю назад… хм… в поле.
— Неделю назад? В поле? — переспросила я.
Теперь ясно, почему моя талия уменьшилась на несколько сантиметров, а в желудке не просто пустота, а черная дыра, которая засосет все, что только попадет в нее.
Барбус, отвечая на мой вопрос, кивнул.
— Очевидцы говорят, что вы в бессознательном состоянии буквально вывалились из сверкающей в воздухе дыры!
— Стра-а-анно… — протянула я. — Я надеюсь, никто больше не пострадал?
Насколько мне было известно, перемещения между мирами сложны, энергоемки и приносят довольно сильные разрушения… А здесь о разрушениях ни слова!
— Нет, — успокоил меня старик. — Лишь вы были без сил, дорогая. Мы уж думали, что вы не выкарабкаетесь, Елизавета!
«Похоже, перемещение отняло львиную долю моих сил, — размышляла я. — И не просто отняло, оно просто высосало меня досуха!». Радовало одно: провалявшись в тюремной камере неделю, я все же пришла в себя.
«Очевидно, Соресу и впрямь пришлось расстарался не на шутку, чтобы сохранить мне жизнь, — усмехнулась я. — Слава тебе, о Великий и Ужасный!» — чуть снова не прыснула я.
— Но как я сюда попала? И разве это вообще возможно?
— А вот то, как вы оказались здесь, — Барбус с задумчивым видом сложил руки и подпер ими подбородок, украшенный парой длинных серебристых волосков, — это и есть величайшая загадка! По правде говоря, я надеялся, что вы проясните некоторые моменты. Да чего греха таить, мы все на это надеялись!
Я схватилась за голову и уткнулась лицом в ладони, но не от ужаса, нет. Попросту боялась, что старик заметит на моем лице счастливую улыбку: «Получилось! — кусала я губы с безумным видом. — Я осталась жива! Я на Иппоре. И теперь дело осталось за малым».
С трудом заставив себя принять серьезное выражение лица, я подняла голову и обреченно вздохнула.
— Вряд ли от меня будет толк, Барбус. Я сама ничего не понимаю! Последнее, что я помню, это лес. Затем какая-то вспышка, меня поволокло по земле и очнулась я уже здесь… Как вы сказали называется ваш мир? — я внимательно поглядела на старика. — Иппор?
Старец кивнул, и мое сердце радостно забилось.
— Ну а если быть точным, дорогая Елизавета, то в данный момент мы с вами в одной из величайших библиотек нашего мира, которая находится в самом сердце Федеративного людского государства, в его столице: городе Онтас.
«Федеративного людского государства? — чуть не вскочила я как ужаленная. — Это шутка такая?».
— Онтас?! — вслух выпалила я, а сердце заколотилось так быстро, что дыхание сперло. Похоже, без сучка и задоринки не обошлось. Наш с Соресом план осуществился, но лишь наполовину.
— Да, Елизавета, Онтас, — сложил руки перед собой Барбус. — Но, готов поспорить, такого места вы не знаете, верно?
Ответа дать я не успела. Дверь шумно отворилась, вернулся Ксандер Ридд со своим верным спутником Юджином, по-прежнему боязливо топчущимся у него за спиной.
— На выход, — пробасил «воин», глядя на меня из-под широких бровей.
Однако я не шевельнулась. Пронизывающий взгляд мужчины так и пригвоздил меня к креслу.
Барбус засуетился, забормотал что-то, но Ксандер Ридд оказался непреклонен.
— Время вышло, Алео. Теперь моя очередь, — гаркнул он и указал на дверь. — Вперед девочка! Или ты хочешь, чтобы тебя отсюда вынесли вперед ногами?
Сглотнув и отрицательно помотав головой, я все же поднялась и побрела куда требовали. Ступая по каменному полу, своих собственных шагов я совершенно не чувствовала. Ноги в одних носках жутко замерзли, а в голове беспрестанно крутилось только: «Федерация… Федерация…».
Страх, словно кошка когтеточку, начал рвать грудь. И не без причин! Ведь с этим человеческим государством Иппора у меня были связаны лишь негативные ассоциации. Они покушались на семью Велора, а если вспомнить Натану… Страх да и только!
«Даже представить не могу, что со мной здесь сделают, — всхлипнула я, искоса глядя на Ксандера Ридда. — Все бы отдала, лишь бы не оставаться наедине с этой горой мускул!».
От тяжелых мыслей по хребту тут же иглами закололи мурашки.
— Постой Ксандер, — вдруг зашаркал ногами Барбус. — Я хотел бы присутствовать на допросе.
Я с полным благодарности взглядом вперилась в старика. «Воин» же с недовольством зыркнул на него.
— Зачем?
— В целях научного интереса, разумеется! — словно само собой разумеющееся изрек Барбус.
Ксандер утробно зарычал, но старик поспешил добавить.
— Думаю, Правитель не будет против. Тем более что это может оказать благотворный эффект на… — Барбус понизил голос и со значимостью во взгляде, проговорил, — на наши исследования.
Состроив важную мину, он выпятил грудь вперед и передал свои записи, сделанные во время разговора со мной Ксандеру. Тот в мгновение пробежался по строкам взглядом ледяных глаз. На мгновение его зрачки чуточку расширились.
— Хорошо, Барбус, — тряхнул он гривой белоснежных волос. — Тогда проведем допрос прямо здесь. Сядь, — это «воин» приказал мне вернуться в кресло.
Юджин тем временем уселся за стол и вооружился странной палочкой, похожей на ручку, только корпус ее был выполнен из светло-желтой древесины.
— Итак, — присел на край письменного стола «воин», — мое имя тебе известно. Я Ксандер Ридд, главный советник по обеспечению безопасности и правопорядка на территории Федеративных земель. Для тебя я господин Ридд.
Мужчина замолчал и выжидающе уставился на меня.
— Мое имя вы тоже уже знаете, — развела руками я, пытаясь выдержать этот тяжелый ледяной взгляд.
— Предлагаю все же соблюсти формальность, — коротко бросил главный советник. — Имя?
— Елизавета Лаврова.
— Кто ты по расовой принадлежности?
Я разинула рот.
— Я не понима…
— Ты человек? — уточнил «воин», внимательно следя за моей реакцией.
— Естественно! — незамедлительно воскликнула я.
— Полный возраст? — на этот раз голос подал Юджин, старательно выводящий буквы на листе.
— Двадцать четыре.
— Всего? — усмехнулся Ридд. — И уже освоила переход?
Я недоуменно уставилась на мужчину.
— Я не…
— Вы обладаете способностями магического боя? — перебил меня Юджин.
Барбус дернулся, очевидно, желая что-то сказать, но «воин», приложив палец к своим губам, призвал его к тишине.
— Эмм… — помедлила я. — Вы что смеетесь надо мной?
Парнишка перевел взгляд с листа на меня. Синие-синие глаза глядели с укором.
— Отвечай на вопрос, — склонив голову, бесстрастно проговорил Ксандер Рид.
— Ксандер, — позвал Барбус, горящий от восторга и нетерпения.
Однако тем же жестом, что и в прошлый раз, советник заставил его умолкнуть.
— Нет, — усмехнулась я. — Я не обладаю способностями магического боя.
«И даже врать не пришлось» — повторно хмыкнула я, с вызовом глядя на мужчину.
— А вот это мы сейчас и узнаем, — тихо процедил «воин». — Алео!
Барбус неловко засмеялся и замахал руками.
— Думаю, Ксандер, в этом нет необходимости. Видишь ли, я выяснил…
— Разве я спросил, что ты думаешь по этому поводу? Неси кристаллы.
Старик виновато заморгал и пошаркал к шкафам. Спустя пару минут, он пришаркал обратно, держа в руках небольшой мешочек и браслет, напоминающий по форме тот, который был надет на мне в тюремной камере. Только по окружности этого браслета были расположены небольшие гнездышки-пазы, зияющие сейчас темными дырками.
Потянув меня за руку, «воин» заставил меня податься вперед. Нервным движением мужчина выхватил из рук Барбуса браслет и надел его на мое запястье.
Противиться и сопротивляться я не стала. Пусть проверяет что хочет, мне скрывать нечего.
Затем, высыпав из мешочка небольшие сиреневые камешки округлой формы, Ксандер принялся поочередно вставлять их в пазы браслета. И как только первый камень занял положенное место, что-то больно кольнуло меня в запястье, будто тонкая игла.
— Ай! — дернулась я, возмущенно уставившись на мужчину.
Однако «воин» продолжил невозмутимо вставлять камни в гнезда. Я поморщилась: «Не зря Федерацию так не любят на Иппоре… Изверги!»
Как только камни заняли все пустые пазы, Ксандер Ридд крепко вцепился в мою руку. Его взгляд был прикован к браслету. Даже Юджин вытянул шею, в напряженном ожидании.
Я усмехнулась: «И что? Вокруг меня должен заискриться волшебный ареол?»
Однако в подтверждение моим мыслям ничего не происходило. Только запястье нестерпимо саднило, и по телу от кисти начинала разливаться слабость.
— Гм… — нахмурился советник, принимаясь поочередно извлекать камни. — Похоже, ты не обманула. В тебе и впрямь нет следов боевой магии.
Барбус при этом с видимым удовольствием сложил руки на груди, мол: «Я же это и пытался сказать!»
— Разумеется, — пробубнила я, как только браслет был снят.
Потирая саднящую кисть, я мельком окинула взглядом запястье. На нем на равном удалении друг от друга располагались небольшие ранки-проколы со стремительно набухающими капельками крови.
— Какой резон мне вас обманывать, господин Ридд, — мой язык после странного иглоукалывания шевелился вяло, словно я только секунду назад проснулась, но я через силу продолжала. — Что бы ни происходило здесь, я, как и вы, нахожусь в полном замешательстве! И… — я опустила голову, моргая слипающимися глазами, — если я и правда попала в другой мир, хоть я все еще и не верю в это до конца… Мне понадобится ваша помощь, — состроив щенячьи глаза, поглядела я на Ксандера Ридда.
— Помощь? — вновь уселся на край стола мужчина. — Ты думаешь, мы вернем тебя домой?
Я настороженно кивнула, боясь, как бы и вправду меня тут же не отправили на «рунном экспрессе» восвояси: «Сорес ведь не переживет, если меня придется телепортировать вновь! — поерзала я в кресле. — Изворчится весь».
— Но это невозможно! — вдруг воскликнул Юджин и тут же вытянулся в струнку, напрягая скулы. — Прошу прощения, господин Ридд, я не должен был вмешиваться.
— Нет-нет, все в порядке, — снисходительно помахал рукой «воин», странновато улыбаясь. — Будь добр, Юджин, объясни нашей гостье, почему вернуться домой ей не представляется возможным.
Парень тут же вскочил на ноги и затараторил, словно заученное наизусть стихотворение.
— Согласно пункту 78 книги «Прав и Свобод граждан Федеративного людского государства» использование магии любого вида и типа на территории вышеуказанного Федеративного государства запрещено. Любое нарушение пункта 78, а также иных пунктов, внесенных в «Книгу» Федеральным советом, признается преступлением против Федерации.
Барбус переминулся с ноги на ногу и с жалостью поглядел на меня. Я же открыла рот и во все глаза таращилась на тараторящего юнца.
— Напомни, — вновь обратился к парню Ксандер, — какое наказание назначено за нарушение пункта 78?
— Казнь, — без запинки отчеканил тот, начиная заливаться краской. Парень поймал мой пристальный взгляд и, очевидно, это его немало смутило. — В независимости от тяжести совершенного преступления.
— Именно по этой причине, — обратился ко мне Ксандер Ридд, разводя руками, — никто на территории Федеративных земель не отправит тебя обратно. Магия — вне закона. И пока ты здесь, советую тебе четко это уяснить.
Я испуганно кивнула.
— Тебе очень повезло, девочка, что тест дал отрицательный результат, — кивнул мужчина на Барбуса, принявшегося складывать сиреневые камешки, будто напитавшиеся моей кровью и от того потемневшие, обратно в мешочек. — Иначе…
«Иначе мы с вами сейчас не вели бы столь милую беседу» — закончила я про себя мысль советника Ридда, и руки у меня тут же сами собой мелко затряслись.
Глава 10. Имя рода
Потянулась вереница дней, похожих один на другой.
Меня исправно кормили, поили и даже выдали чистую одежду: светлую рубашку и штаны, больше напоминавшие пижамные. Пыток не применяли. Хотя, я как-то с усмешкой спросила сама себя: «А может, многочасовое одиночество в полупустой камере и есть та самая пытка?»
Правда, все время в одиночестве я не была. Пару раз ко мне приходил Барбус Алео. Он приносил с собой какие-то свитки и листы с чертежами, но я лишь с глуповатым видом чесала в затылке и мотала головой.
Инженер из меня точно такой же, как и балерина. Поэтому оба раза старик расстроенно сворачивал листы, засовывал их подмышку, со вздохом поправлял свою бессменную красную накидку-попону и уходил ни с чем.
А вообще я приметила, что у жителей Федерации (по крайней мере, у тех немногих, которых довелось встретить мне) был какой-то бзик на алую одежду. Барбус, Ксандер, Юджин и другой военный люд всегда носили что-нибудь кроваво-красное. Выглядело это эффектно и воинственно, но чересчур уж пафосно, на мой взгляд.
Также каждое утро ко мне в камеру являлись советник Ридд и его верный слуга Юджин. Мужчина беседовал со мной, а паренек старательно все конспектировал.
К моему удивлению господин Ридд оказался весьма приятным и неглупым человеком. Да и его отношение ко мне существенно изменилось, едва он сполна удостоверился в моей непринадлежности к магическому сообществу Иппора.
— Пойми, Елизавета, — сказал он как-то, с задумчивым видом, глазея куда-то мимо меня. — Магия это величайший бич этого мира. А те, кто используют ее в своих, пусть даже благих, целях и того хуже.
— Вы говорите о «темных»? — встрял в разговор Юджин, оторвавшись от письма.
— И о них тоже, — отозвался мужчина, а паренек с жаром закивал.
— А кто такие эти «темные»? — позволила себе я поучаствовать в беседе.
Чутье подсказывало мне, что речь пойдет о Воинах Ночи, и советник Ксандер подтвердил мои догадки.
— На Иппоре существует шесть материков, — начал он. — И каждый из них населен определенными народами, расами, как мы привыкли говорить.
— Люди, эльфы, драконы, — принялся увлеченно загибать пальцы Юджин, — еще нимфы, демоны и «темные».
Я покивала, поимая, о чем речь.
— Но в мире и согласии народы не живут? — с полуулыбкой поинтересовалась я.
— Почему же? — поджал губы Ридд. — Мы придерживаемся позиции нейтралитета со всеми, кроме Воинов Ночи или, как еще иногда говорят, Сынов Ночи. Однако мы, беря во внимание божество, которому они поклоняются, называем их просто — «темные».
— Но почему вы воюете? — задрожала я, чувствуя, как шаг за шагом подбираюсь к тайне, которую мне все никак не удавалось раскрыть.
— Воюем? Это слишком громко сказано, — приподнял брови «воин». — Мы лишь пытаемся обезопасить себя от всех возможных контактов с ними. Ну и стараемся защитить своих граждан от их нападений.
— Именно поэтому полвека назад на территории Федеративных земель магия была запрещена, — с легким раболепием поглядел Юджин на Ридда.
Ксандер согласно кивнул, а я с удивлением вытаращилась на него.
— «Темные» просто-напросто помешались на древней легенде о том, что кровь дает им некую несокрушимую магическую силу, — видя мое недоумение, великодушно пояснил Ридд. — А кровь магов и подавно всегда стояла во главе их… хмм… скажем, потребностей. Поэтому чем выше магический потенциал, тем больше вероятность того, что однажды утром ты проснешься в кандалах где-нибудь в темницах Нур-Асера. Поверь, и такое случалось.
— Понятно, — пролепетала я, растерянно разглядывая свои руки. Отчего-то мне вдруг вспомнилась Натана…
«Неужели их с Велором «роман» был построен на чем-то большем, чем просто обоюдное влечение? — скривилась я. — Мог ли Велор удерживать ее возле себя исключительно в своих… корыстных целях, как, например, Эдмонд бедняжку Нину?»
Я помотала головой: думать о мужчине, которого я люблю, в подобном ключе мне совсем не хотелось.
— А людская кровь вызывает у них особый интерес? — припомнила я слова Велора, однажды брошенные вскользь.
— Если проанализировать, скольких из нашего народа они заживо иссушили в своих темницах, то я, пожалуй, соглашусь с тобой, — кивнул воин. — Люди всегда были в большей опасности, чем скажем, ближайшие соседи «темных»: демоны и эльфы.
— Понятно, — вновь протянула я. — И поэтому люди остерегаются магии? Чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание… «темных»?
Сие определение, относящееся к Велору и его народу, далось мне отчего-то с неимоверным трудом.
— Не только по этой причине, — охотно ответил господин Ридд. Сегодня он был на удивление более чем разговорчив. — Магия дает силу, Елизавета. Неестественную силу. Силу, которая сравнима лишь с силой богов. А теперь представь, что каждый третий в мире обладает подобной силой. Как думаешь, что они станут делать в первую очередь?
Я замялась и с надеждой взглянула на Юджина: «Может, он поможет? Он же, похоже, местный всезнайка».
— Они будут стремиться к власти, — перехватил мой взгляд Ксандер Ридд, назидательно кивнув. — А борьба за власть в свою очередь непременно приведет к жертвам ни в чем не повинных людей. И моя задача, как человека, ратующего за безопасность, предотвратить все эти возможные жертвы. Это мой долг.
Я кивнула: «Благое дело, не поспоришь».
Моя память вновь вытолкнула на поверхность образ чокнутой ведьмы: Натана была ярким примером такого болезненного стремления к власти. Она даже обещала Велору возвести того на трон, сделать новым Богом Иппора… И скольких при этом придется принести в жертву ее совершенно не заботило.
— Поэтому, — вернул меня из задумчивости Ридд, — лучше на корню пресечь такую чуму, как магия. Выжечь, пока она не пустила свои мерзопакостные корни в сознании людей. Ведь иначе, — Ксандер слегка склонился надо мной, неотрывно глядя в глаза, — чем люди станут отличаться от «темных», которые давно уже в своем стремлении к власти перешли все морально-этические границы?
Я пожала плечами, а в душе разлилась какая-то черная, липкая жижа. Стало тошно и горько.
— Лично я не знаю никого черствее и бессердечнее, чем эти «темные»! — воскликнул вдруг Юджин, бросая в порыве страсти писчую палочку. — Несмотря на то, что мы живем в разных концах света, они умудрились погубить стольких из нас, что и не счесть! Без них на Иппоре было бы светлее и безопаснее.
Ксандер Ридд недовольно сморщился.
— Юджин, — строго проговорил он, — не стоит взваливать груз вины лишь на кого-то одного.
Парень на секунду смутился, но тут же закивал.
— Вы правы, господин Ридд! Все, кто использует магию — зло.
— Они не зло, — снисходительно промолвил мужчина. — По крайней мере, таковыми они себя уж точно не считают. Что ж, правда у каждого своя, как говорится.
Отчего-то больше на эту тему мне говорить не хотелось, однако Ксандер Ридд не на шутку увлекся.
— Но если вам интересно, что я думаю по этому поводу, — Юджин тут же с жаром выразил желание узнать мнение своего начальника, — то я скажу так: все они попросту не видят другого, лучшего пути. Пути развития мира без магии. И наша задача показать им этот путь! На собственном примере, разумеется.
«А ведь и правда, мой мир живет без магии, но, между тем, борьбы за власть и войн даже сейчас хватает сполна! — продолжала сосредоточенно изучать я свои руки, — Страшно представить, что было бы, обладай половина человечества, или хотя бы часть, такой сверхъестественной силой! Ридд, похоже, прав…»
— Но мы отвлеклись! — внезапно сменил тему «воин» и отпрянул назад, перестав разглядывать меня. — Юджин, продолжай конспект, пожалуйста.
И вновь на меня посыпалось множество вопросов.
Ксандера Ридда интересовало все, что касалось моего родного мира: технологии, развитие, социальное устройство… И если раньше я отвечала неохотно, то теперь мне вдруг нестерпимо захотелось поведать ему как можно больше.
«В конце концов, — размышляла я, сидя на кушетке и глядя как Юджин собирает листы с записями и передает их «воину», — похоже, этот Ридд хороший человек! Да он жесткий, да он с опаской относится ко мне: пришельцу из другого мира. Но как иначе?»
Я украдкой взглянула на него, кивнувшего мне на прощание.
«Его можно понять. Он просто пытается защитить тех, кого любит! Он верен своему народу и своей стране… разве не это ценно?»
И если все мои сомнения в отношении этого человека были волшебным образом развеяны, то список вопросов к Велору у меня основательно удлинился. Я сердито закинула ноги на лежанку и улеглась на спину.
— Вот возьму и спрошу у Велора все при встрече! — тихонько проговорила я, пялясь в сероватый потолок камеры не моргая.
И мне оставалось лишь отчаянно надеяться, что Велор сможет на все мои вопросы дать вразумительные ответы.
«Это в его же интересах!» — зажмурила глаза я, пытаясь избавиться от тяжелых дум.
На следующее утро Ксандер Ридд заявился ко мне намного раньше, чем обычно.
— Подъем! — громко хлопнул он дверью и легонько улыбнулся, глядя, как я, с трудом продирая глаза, уселась на своей лежанке. — Переодевайся.
Мужчина кинул мне сложенную, чистую одежду. Мою одежду! Джинсы, футболку и кроссовки с аккуратно вложенными внутрь носками.
Наскоро напялив свое добро, я пару минут спустя сонно плелась по коридору рядом с «воином».
— Куда мы идем, господин Ридд?
Мужчина хмыкнул.
— Добился для тебя условий получше, — ответил он, на ходу пожимая руку одному из стражников, стоящему в дверях.
— И с чего такая милость? — удивленно глянула я на него.
— А тебе разве нравилось безвылазно сидеть в тюремной камере? — вопросом на вопрос ответил он, заворачивая к каменной лестнице. — Сюда. Не отставай.
Я проворно сиганула за ним.
— Подождите, — выдохнула я, опираясь на перила четвертой или пятой по счету лестницы. — Я не могу идти так быстро. Мои мышцы, похоже, совсем атрофировались от нахождения в неволе…
Господин Ридд сбавил скорость.
— Поблагодари меня хорошенько, — усмехнулся он. — Теперь свободы у тебя будет гораздо больше. Сможешь вернуть своим ногам былую прыть.
Я тут же перестала фыркать и отдуваться.
— Я что, свободна?
Ксандер коротко кивнул.
— И ваш Правитель согласен меня отпустить?!
— А вот это мы сейчас и узнаем, — загадочно проговорил он и толкнул деревянную дверь.
Посторонился, приглашая меня войти. Я послушно переступила через порог и огляделась.
Обстановка здесь была куда приятнее, чем в тюремной части. Стены приятно-бежевого цвета, то там, то сям в больших кадушках, стоящих на полу, росли неизвестные мне растения. Окна были большими и чистыми. Удобные на вид кресла, диванчик и столик посреди комнаты.
— Правитель, — склонился Ридд перед высоким, крупным мужчиной, стоящим возле окна.
— А, Ксандер, — развернулся он и расплылся в широкой добродушно улыбке, — а вот и вы!
«Воин» отвесил еще один поклон. Я тоже решила склонить голову, слегка присев, исподлобья изучая стоящего передо мной мужчину.
Он был хорошо и дорого одет: белоснежная рубаха с тесемками на груди, темно-бордовый камзол со сложной вышивкой по краям и кремового цвета брюки, заправленные в высокие, начищенные до блеска сапоги.
Его коротко стриженые волосы солнечного цвета слегка вились, а отдельные пряди ниспадали на высокий, широкий лоб.
Вид у него был величественный, царственный.
— Можешь идти, Ксандер, — легко махнул он «воину» рукой с парой дорогих перстней на ухоженных пальцах
Тот тут же, двигаясь спиной, вышел за дверь, оставив меня одну в неловкости и смущении.
— Рад наконец познакомиться с вами, Елизавета, — двинулся мужчина к креслам. — Прошу вас, не смущайтесь, чувствуйте себя как дома.
Он уселся, закинув ногу на ногу, и взял какую-то бумажную папочку со стола. Я тем временем присела на краешек другого кресла и сцепила руки в замок.
— Я Алерис, именуемый Вторым, — улыбнулся мужчина, раскрывая папку. — Правитель объединенных Федеративных земель.
Я робко кивнула. Говорить с такими высокопоставленными особами мне еще не приходилось.
— А я Елизавета Лаврова, — представилась я, и Правитель благосклонно улыбнулся мне.
— Как вы себя чувствуете? — поинтересовался он.
— Если учесть тот факт, что я последние полторы недели провела в заключении, то сравнительно неплохо, — постаралась как можно вежливее ответить я.
— Я сожалею, что вам пришлось находиться в столь неприятном для юной девушки месте так долго. Но поймите, сперва мы должны были убедиться в том, что вы не представляете опасности.
— Я понимаю, — отозвалась я.
Алерис Второй снова легко улыбнулся.
— Я прочел отчет господина Ридда о вас, — указал он на разворот папки. — Должен признаться, я удивлен! Главный советник, учитывая его безграничную мнительность, весьма недурно о вас отзывается.
Я удивленно вскинула брови: «Что ж, это радует! И удивляет…»
— Однако очень жаль, что вы не желаете сотрудничать с нами и совсем не хотите поделиться достижениями науки вашего мира, — спокойно продолжил Правитель.
— Я рассказала все что могла! — позабыв о сдержанности, воскликнула я. — Все что знаю, я передала господину Ридду!
Алерис помахал рукой, призывая меня успокоиться.
— Вы так страстно реагируете, — протянул мужчина, — что у меня просто нет оснований вам не верить!
Я кивнула, забираясь поглубже в кресло.
— Насколько я понял из отчета, — уставился в записи Правитель, — ваш мир технически развит… И уровень развития превосходит наш, верно?
— Думаю, да, — неуверенно отозвалась я. — Хотя, я не была за пределами этого здания и адекватно оценить уровень развития вашего государства не могу, к сожалению.
Алерис покивал.
— Видите ли, Елизавета, до недавних пор мы пользовались лишь достижениями магии. Поэтому развитие технических наук у нас на данный момент в зачаточном состоянии, — принялся будто бы оправдываться мужчина. — Предыдущий правитель, Грегор Преобразователь, мой отец, первым отказался от идеи магической практики и перевел развитие объединенных земель в иное русло. И теперь, по его завету, мы идем по пути развития техники и технологии!
Я увлеченно и немного смущенно покивала, а Алерис одарил меня очередной благосклонной белозубой улыбкой и продолжил.
— Наши ученые, во главе с господином Барбусом Алео уже изобрели немагические источники света, — гордо сверкая голубыми глазами, указал он на настенные светильники. — И думаю в скором времени, мы сможем достичь еще более значимых результатов! Только представьте: летающие аппараты, корабли, не зависящие от капризов природы и не требующие весельных гребцов…
Я согласно кивнула и ответила, что не сомневаюсь в том, что все задуманное осуществится.
Немного помолчали. Алерис Второй не спеша листал записи.
— Вы не помните, как попали на Иппор? — наконец оторвал он взгляд от бумаг.
Я отрицательно помотала головой.
— Помню лишь, как мы с друзьями отправились в поход, и меня затянуло в какой-то сияющий тоннель…
— Хмм… — нахмурил аккуратные, ухоженные брови мужчина. — Боевой магией вы не обладаете, а значит, перейти сами не в состоянии, — ткнул он пальцем в строчки текста. — Что ж! Похоже, сами Великие боги ниспослали вас нам!
Правитель засмеялся, и я тоже улыбнулась: «Знал бы он, насколько его слова близки к истине».
— Думаю, у нас больше нет необходимости держать вас здесь, Елизавета, — закрыл мужчина отчет господина Ридда и поднялся.
— Я свободна? — тоже вскочила я.
— Да, — утвердительно кивнул Алерис. — Ксандер!
Господин Ридд тут же вошел и замер возле двери, вытянувшись в струнку.
— Распорядитесь, чтобы нашей гостье оформили все необходимые документы, Ридд.
— Хорошо, Правитель. Распоряжусь.
Я поспешила к мужчине, а Алерис, именуемый Вторым, бросил мне вдогонку.
— Елизавета! — я обернулась и засияла улыбкой в ответ. — Очень надеюсь, что Онтас придется вам по душе. И я настоятельно советую вам не покидать город. В целях вашей же безопасности, разумеется. Нынче время неспокойное…
— Да, господин Алерис, — с готовностью ответила я. — Я понимаю. Буду предельно осторожна.
— Думаю, мы с вами еще встретимся, — улыбнулся мужчина. — Всего вам доброго!
— До свидания! — склонила голову я.
Господин Ридд приоткрыл дверь, выпуская меня, а Правитель развернулся к нам спиной и уставился в окно. Его золотистые локоны сияли в лучах иппорианского солнца.
— Спасибо вам, господин Ридд, — не дыша от счастья, коснулась я мужского плеча, едва только мы оказались в коридоре. — Благодаря вам меня отпускают…
— Я надеюсь, что я не ошибся, поверив тебе, — «воин» семимильными шагами двинулся вдоль по коридору.
— Нет, не ошиблись, — подавив чувство стыда, отозвалась я.
— Я рад, — кажется немного улыбнулся мужчина. — Только прежде чем ты отправишься изучать город, нужно уладить некоторые формальности… Барбус! — звучный, командный голос «воина» раскатом пронесся по коридору, отражаясь от выбеленных стен.
Старик, неспешно ковыляющий куда-то, обернулся, отзываясь на оклик.
— Алео, будь добр, проводи Елизавету к господину Гуно. Пусть оформит ее по всем правилам.
Я напряглась: фамилия «Гуно» вызывала неприятные ассоциации.
— Доброе утро, Ксандер, — легонько поклонился Барбус. — Доброе утро, Елизавета. Вас освободили? Какое счастье! — старец взволнованно замахал руками.
Я кивнула, улыбаясь. Мысль о том, что я наконец выйду из заточения заставляла меня сиять.
Отдав распоряжение, Ридд попрощался со мной и тут же зашагал прочь своей медвежьей походкой. Я же украдкой взглянула ему вслед и поймала себя на мысли, что буду скучать по этому «полярному медведю». Рядом с ним мне было спокойно почему-то.
— Ох! Какие замечательные новости с утра, — все махал руками Барбус, улыбаясь беззубым ртом. — Идемте же, дорогая. Скорее!
Все еще находясь под впечатлением, я поспешила за стариком, прытко семенившим куда-то вниз по каменной лестнице.
— Сейчас господин Гуно выдаст вам все необходимые документы, — объяснял Барбус по пути. — Он у нас главный архивариус Федерации. Сюда, дорогая.
Мы вошли в небольшую комнатку двумя этажами ниже библиотеки Барбуса: по всей видимости рабочий кабинет архивариуса Гуно.
— Добрый день, Эргон! — тут же угодливо раскланялся Барбус
Обстановка в обиталище главного архивариуса была… гм… В общем, обставлено рабочее место господина Гуно было в лучших традициях минимализма: письменный стол, несколько стульев, небольшой шкаф с книгами, узенькая софа возле обшитой деревом стены, настольная лампа и пара светильников на стенах, вот и все.
Окон не было. Это заставило меня с опаской оглядеться и поежиться. Темнота этого помещения давила сильнее, чем каменные стены камеры моего заключения.
— Добрый день, Алео, — прошелестел, словно бестелесный, голос. — Давно не виделись. Какими судьбами?
Я поднапрягла зрение и увидела наконец тощего, я бы даже сказала, тонкого мужчину. Его темная одежда, тесно облегающая угловатую фигуру, и серовато-землистого цвета лицо практически идеально сливались с местностью, делая этого человека похожим на тень.
— Я от Ксандера, привел к тебе нашу гостью, — продолжал болтать тем временем Барбус. — Фух…
Старик, утирая лоб, тяжело выдохнул и привалился боком к дверному косяку.
— Нужно бы… оформить ее… по всем правилам.
— Хорошо, — отозвался тощий и резкими шагами двинулся ко мне. — Оформим, раз нужно.
Барбус согласно помычал и еще раз утер концом попоны вспотевшее лицо.
— Тогда я, пожалуй, пойду, — пропыхтел он. — Всего доброго вам, дорогая, — кивнул мне Барбус и вышел.
Я едва сдержалась, чтобы не выскочить за ним следом в коридор, где было светло, спокойно и не пахло чем-то тяжелым, гвоздичным. А главное, в коридоре не было этого неприятного человека.
— Так вот из-за кого столько шуму при дворе, — склонился надо мной господин Гуно. — Девчонка из другого мира?
Кончик его тонкого носа едва заметно подрагивал, а темные глаза прищурились. Почти закрылись.
«Он обнюхивает меня что ли?!» — совсем растерялась я и все-таки отступила на шаг к двери.
— Прошу, — все тем де резким движением Эргон Гуно указал мне на стул возле письменного стола.
Я кивнула и зашагала в указанном направлении. Мужчина не отставал, я чувствовала его у себя за спиной. Он двигался за мной поразительно бесшумно, словно и вправду был моей тенью.
— Итак, — уселся напротив меня архивариус. — Оформим бумаги…
— И я свободна? — не удержалась я.
Эргон Гуно пристально посмотрел на меня миндалевидными темными глазами.
— Смотря, что вы понимаете под словом «свобода», — достал он пару чистых бланков из стола. — Итак, ваше имя?
— Елизавета, — вдохнула я, стараясь не выдавать волнения.
Гуно аккуратным, ровным почерком вписал в пустое поле мое имя. Следом за ним было поле принадлежности к роду.
— Фамилия: Лаврова, — подсказала я, заметив, что рука господина Гуно принялась выводить фамилию.
— Я не могу вписать эту фамилию в ваш документ, — ровно отозвался он, продолжая выводить что-то в пустой графе.
У меня отвисла челюсть: «А с какой же мне фамилией тогда жить?»
— Почему? — только и спросила я, хотя на языке вертелись вопросы куда грубее.
— Вы не принадлежите не одной из семей Федеративных земель, будь то люди, звери или птицы, — насмешливо, но все так же ровно ответил мужчина.
Других представителей Иппора он отчего-то предпочел не упоминать.
— И что с того? — продолжала недоумевать я.
— А с того, что здесь вы не имеете рода, Елизавета, — Гуно одарил меня спокойным, ничего не выражающим взглядом.
Я высокомерно приподняла бровь.
— И что же, — насмешливо поинтересовалась я, — я буду просто Елизавета и все?
Мужчина уставился на меня, и я в который раз чуть не сбежала прочь из его кабинета. В его глазах, отражавших свет лампы, было абсолютное равнодушие. Он напомнил мне ростовых кукол, только внутри этой куклы была пустота. Или… тьма?
— Почему же, — склонил архивариус голову с аккуратно собранными в невысокий хвост темными волосами. — Я сам присвоил вам имя рода. Отныне вы Елизавета Пришлая.
Глава 11. Без крова, без семьи
Не знаю отчего, но я чувствовала себя высмеянной и униженной, выходя из кабинета архивариуса всея Федерации со звучной фамилией Гуно.
— Пришлая, — прошипела я, разглядывая выданные мне аккуратно заполненные листы. — Ничего получше придумать не смог что ли? Ну и мерзкий тип этот Эргон Гуно!
Архивариус также, острастки ради, выдал мне парочку буклетов с яркими картинками и лозунгами, а-ля: «Заделался магом — предал страну!».
«На всякий случай» — неприятно улыбаясь, сказал мне он, вручив брошюрки.
Спустившись вниз на первый этаж, я, пребывая в отвратительном расположении духа, побрела в кабинет, где мне должны были вернуть мой рюкзак с вещами. Скоро отыскав нужную табличку, я негромко постучала, но, так и не дождавшись приглашения, вошла и замерла на пороге от возмущения.
Мой рюкзак стоял на небольшом деревянном столике с расстегнутыми замками, а Юджин с заинтересованным видом изучал мою зубную пасту! Он уже бесцеремонно открутил крышечку и осторожно поднес тюбик к носу.
Ярость, все еще не утихшая после бесстыдного присвоения мне глупой фамилии, вновь захлестнула меня. Я молнией влетела в комнату и подскочила к парню.
— Эй! — воскликнула я, выхватывая из рук Юджина зубную пасту. — Тебе разве никто не говорил, что копаться в чужих вещах неприлично?
Юджин отскочил от меня на пару шагов, как ужаленный, а его щеки вмиг покрылись багровыми пятнами.
— Мне поручили провести досмотр, — затараторил он, бегая глазами из стороны в сторону.
— Ну да, как же, — нервными рывками застегивала я замки рюкзака. — А то мою сумку до тебя еще никто не досматривал. Прости, Юджин, но я ни за что в это не поверю! Не вчера родилась.
Парень совсем растерялся, раскраснелся и даже пространство под округлым, аккуратным носом немного вспотело. Юноша стоял передо мной, вытянув руки по швам, и едва заметно теребил пальцами пряжку на своем длинном алом камзоле.
— Ладно, — смилостивилась наконец я, закидывая свой рюкзак за спину. — Проехали. Только больше так никогда не делай!
Юджин шумно сглотнул и кивнул.
— Как мне выйти на улицу, не подскажешь? — попыталась я смягчить свой тон, чтобы хотя бы немного вывести парня из шокового состояния.
— Прямо по коридору и направо, — мгновенно отреагировал он. — На выходе нужно обязательно показать пропуск. Вам его должен был выдать господин Гуно.
— Выдал, — сморщилась я от напоминания о ненавистном мне архивариусе. — А ты не поможешь мне сориентироваться? Я ведь совсем не знаю город…
Я кокетливо сверкнула глазками и пустила в ход свои девичьи чары.
— Мне… — поперхнулся Юджин, настигнутый волнами моего обаяния. — Я на службе. Мне запрещено покидать свое рабочее место и уходить в город без соответствующего разрешения.
— Я-ясно, — сникла я. — Ну что ж, тогда придется разбираться самой. Счастливо! — и я тут же бодро зашагала прочь из кабинетика.
Показав соответствующую бумагу-пропуск, составленную архивариусом, я вышла за пределы большой кованой двери и полной грудью вдохнула утренний свежий воздух.
— Наконец-то, — улыбнулась я и оглянулась. — Долгожданная свобода!
Здание, в котором меня держали, было высоким, этажей шесть, не меньше, и напоминало оно административные здания в моем мире.
— Головное управление Федеративных земель, — прочла я на резной табличке возле входа. — И правда напоминает администрацию, — задрала я голову, прикрывая глаза от яркого солнца.
Постояв еще немного, я, счастливо улыбаясь, пошла прочь от места моего заключения. Пока шла, с интересом оглядывалась по сторонам.
И хоть небо на Иппоре было точно таким же синим, как и в моем мире, а солнце круглым и светило так же ярко, но поглазеть все равно было на что.
На улицах было довольно людно и шумно. Туда-сюда по проезжей части, лентой вьющейся между аккуратных двухэтажных каменных домиков с покатыми крышами, сновали повозки, запряженные лошадьми. По мощеным пешеходным дорожкам, под руку с кавалерами, неспешно прогуливались дамы в красивых модных платьях.
Вокруг все утопало в зелени и роскоши. Но самое интересное: куда ни кинь взгляд, повсеместно царила стерильная чистота!
Всюду было множество лавочек, урн, магазинов и, судя по вывескам, кафе и питейных заведений. Из открытых окон которых доносились веселые голоса и разливался аппетитный запах еды.
«А я ведь даже не позавтракала с утра…» — невольно погладила я свой живот, почуявший близость еды и оттого громко заурчавший.
— Вот черт, — я со всего маху рухнула на одну из стоящих у дороги лавок, негромко выругавшись.
Я так спешила убраться подальше от своей «темницы», что даже не удосужилась узнать о мире побольше! И пусть он был так похож на наш, но… Куда же мне податься? Какие деньги здесь используются, а главное, как их можно заработать?
И что немаловажно, я даже удосужилась выяснить, какое место на социальной лестнице отведено здесь женщине! И может ли вообще женщина в Федеративных землях позволить себе работать?
— Вот беда… — простонала я, невидящим взглядом таращась по сторонам. — Что же делать теперь?!
Осознание собственной беспомощности пришло ко мне так внезапно, что мне в одночасье поплохело. Однако, собравшись с мыслями, я поднялась на ослабевшие ноги и двинулась вдоль по улице.
Мысленно подбадривая себя, я зашла в первое попавшееся питейное заведение, спросила, есть ли свободные вакансии. Затем зашла в следующее. Потом еще в одно и еще.
Забрела в лавку, напоминавшую ателье, и даже заглянула в местную оружейную мастерскую! Везде меня выпроваживали с отказом и очень странно смотрели вслед. Может, даже крутили пальцем у виска. Не знаю, я, пристыженно сжимаясь, старалась не оглядываться.
Солнце уже стояло в зените, а я все еще бродила по улицам голодная как волк с понурым видом. Как говорится, полдня псу под хвост!
— Надо же! Я все это время ходила по кругу, — растерянно уставилась я на высокое серое здание Управления из которого вышла несколько часов назад.
Жара стояла неимоверная, и мне страшно хотелось пить. Обмахиваясь рукой, я огляделась.
Завидев небольшой фонтанчик в виде чудовищной головы с разинутой пастью, прикрепленный к стене, я тут же ринулась к нему. Склонившись над ним, я принялась жадно хватать ртом струйки прохладной воды.
— Что вы делаете?! — услышала я у себя за спиной взволнованный возглас.
Я вздрогнула и обернулась. Синие, словно незабудки, глаза смотрели на меня с нескрываемым ужасом.
— Пью, — утерла я тыльной стороной мокрые губы и нос. — А ты что здесь делаешь, Юджин? Ты же сказал, что не можешь покидать свое рабочее место.
— У меня обед, — сделал пару шагов ко мне навстречу парень. — Нельзя пить из фонтанов! — с укором произнес он, вновь округлив глаза и снова сделав шаг. — Вам повезло, что вас никто не видел кроме меня! Иначе, могли бы быть серьезные проблемы.
Я пожала плечами, стараясь скрыть неловкость.
— Я думала это фонтанчик для питья. Теперь буду знать, спасибо.
Юджин кивнул и взъерошил свой русый чуб.
— Как жарко, — пожаловался он. — Вас еще нужно сопроводить куда-нибудь? Сейчас я свободен.
Я стыдливо отвела взгляд и вцепилась в лямки рюкзака.
— Нет, спасибо.
Парень кивнул и только направился своей дорогой, как я рванула за ним следом.
— Извини, — догнала его я, — Юджин, а я могу спросить у тебя кое-что?
Юноша удивленно приподнял брови и обезоруживающе улыбнулся.
— Разумеется, спрашивайте!
Я вдохнула поглубже и выпалила.
— Где у вас здесь можно найти хоть какую-нибудь работу?
Глаза Юджина округлились.
«Может, я задала неприличный вопрос?» — забеспокоилась я и тут же добавила.
— Прости, если мой вопрос показался тебе странным…
Парень словно пришел в себя и замахал руками.
— Нет-нет, что вы! Я удивился совсем не вашему вопросу, — он помедлил и, наклонившись ко мне, тихонько спросил. — А разве вас не обеспечили жильем и средствами?
— А должны были? — смущенно засмеялась я.
Было крайне неловко говорить о собственной несостоятельности с малознакомым человеком. Юджин нахмурился и пожал плечами.
— Я думал, что должны были. Странно… — протянул он. — И куда же вы пойдете?
Теперь была моя очередь пожать плечами.
— Странно, — снова пробормотал Юджин и нахмурился еще сильнее. Его невероятно мягкие, я бы даже сказала, женственные черты лица вдруг посуровели.
А мне все происходящее странным совершенно не казалось. Вполне обычное дело! Меня, иностранку, а вернее, иномирянку, выкинули как котенка на улицу! И сражайся за свою жизнь теперь как хочешь, никому и дела нет. Ни хваленому Ридду, ни Барбусу, ни уж тем более самому Правителю.
Желудок громко, словно кит океанический, согласился с моими мыслями. И, готова биться об заклад, Юджин отчетливо расслышал эти переливы и стенания.
— Не подумайте, что я замыслил что-то недоброе, — начал он, судорожно сжимая кулаки. — Но я мог бы пригласить вас к себе…
Я тоже сцепила пальцы в замок.
— Мне совсем неловко, Юджин, — прошептала я, опустив голову. — Мы почти незнакомы, да и стеснять никого я не хочу.
Парень улыбнулся и шагнул ко мне.
— Глупости! — уверенно задрал он подбородок. — Вы никого не стесните.
— Правда? — с надеждой уставилась я на него.
— Правда, — махнул рукой парень. — Идемте!
Я облегченно выдохнула и поспешила за ним.
Смущение смущением, конечно, но отказываться от возможности ночлега в уюте и комфорте было бы крайней степенью глупости. И позволить себе совершить подобную глупость я никак не могла.
«Да и выглядит Юджин вполне прилично, — глядела я в спину юноши, облаченную в алый камзол из плотной ткани. — Вряд ли он сможет позволить себе какие-нибудь непристойности в мой адрес. Так что бояться нечего».
— Вот это да! — восхищенно задрала я голову, глядя на гигантскую статую женщины и колчаном стрел и луком за спиной, возвышающуюся прямо на площади.
— Это богиня Атайа, — тоже задрав голову, стоял рядом со мной Юджин. — Наша покровительница.
— Какая красивая, — разглядывала я каменное лицо. — Похожа на амазонку!
У статуи и правда была одежда, тоже высеченная из камня, разумеется, напоминающая одеяние амазонок.
— Амазонку? — удивленно уставился на меня парень.
— Это в моем мире были такие племена, состоящие из женщин, — пояснила я. — Не бери в голову! — засмеялась я, видя, как вытянулось лицо Юджина. — А это что за ворота?
— Это ворота, ведущие к среднему кольцу.
— Поясни пожалуйста, — двинулась я вслед за парнем прямо к этим высоким, кованым воротам.
— Конечно, — кивнул Юджин и пустился в объяснения. — Город состоит из трех колец: верхнего, среднего и нижнего. В верхнем находятся резиденция Правителя, здание Управления и дома самых влиятельных граждан Федерации. В среднем живут торговцы, мелкие чиновники, военные… А в низшем кольце обитают все остальные.
Я покивала.
— Я живу в среднем кольце, — гордо изрек парень.
— Здорово! — улыбнулась я, протискиваясь сквозь толпу и отчаянно пытаясь не упустить из виду паренька. — Юджин, а я точно не помешаю?
Юнец, разомлев на солнце, расстегнул пару пуговиц на своем камзоле и пропыхтел.
— Нет, вы не помешаете. Идемте скорее, слишком жарко сегодня…
Я согласно кивнула и поспешила за ним, выходящим из ворот и спускающимся по лестнице на территорию среднего кольца.
— И кстати, — обернулся парень. — После полуночи ворота закрываются, поэтому советую покидать верхнюю часть города вовремя. Иначе вас могут арестовать за бродяжничество, ведь ночевать на улице запрещено.
— А ворота нижней части тоже закрывают на ночь? — полюбопытствовала я.
— Да. Но если вы останетесь там, арестовать не арестуют. Однако в нижней части вообще лучше поздно вечером не находиться, — одарил меня многозначительным взглядом Юджин. — Тем более вам, молодой девушке.
— Хорошо, поняла, — усмехнулась я. Видимо, не все так ладно в Датском королевстве. — И еще, — завела я к небу глаза. — Юджин, можешь обращаться ко мне на «ты» пожалуйста? А то я чувствую себя как-то неловко.
Парнишка улыбнулся.
— Хорошо.
Мы наконец оказались на улице среднего кольца. И, надо признать, эта часть города, пусть и не сильно, но все же отличалась от предыдущей.
Торговцы с лотками наперевес кричали, зазывая покупателей. Лавочники тоже не отставали от них, демонстрируя и нахваливая свой товар. Да и прохожие были одеты попроще, а лица их были куда живее и не выражали холодную надменность и откровенную скуку.
Я восхищенно огляделась: «А в среднем кольце, похоже, гораздо веселее!»
— Пришли, — остановился тем временем Юджин перед дверью с вывеской «Таверна Роджи».
«Таверна?!» — моему удивлению не было предела, а парень тем временем с совершенно невозмутимым видом двинулся куда-то за дом. Отворил калиточку, и мы оба оказались на небольшом, но довольно опрятном заднем дворике.
— Братик! — запищала девочка лет семи-восьми а ярком синем платье, вскакивая на ноги. До этого она сидела и увлеченно ковыряла землю прутиком.
Увидев, что Юджин пришел не один, девочка как вкопанная застыла на месте и, в одночасье развернувшись юлой, рванула к дому. Только ее густые светло-русые волосы развивались на ветру.
— Это моя сестра Ияри, — улыбнулся Юджин. — Сейчас приведет мать.
Я вытаращила глаза.
— Я думала, ты живешь один… — смущенно пробормотала я, но парень меня, похоже, не услышал, ведь из дома и впрямь навстречу нам вышла невысокая женщина.
— Юджин! — с укором воскликнула она, поправляя выбившиеся из пучка пряди каштановых волос. — Ты даже не предупредил, что приведешь гостей!
Девочка тем временем заинтересованно выглядывала из-за двери. Встретившись со мной взглядом, она махнула мне ручкой и приветливо улыбнулась.
— Мама, это Елизавета, — представил меня парень, едва женщина подошла ближе. — Она мой товарищ, — парень поперхнулся и запылал алым цветом. — Друг… Подруга!
— Очень рада видеть друзей Юджина в нашем доме, — протянула женщина, подавая мне руку, предварительно вытерев ее о передник. — Меня зовут Офелия Роджи.
Женщина старательно, правда не очень успешно, маскировала свое удивление. И я справедливо полагала, что до меня Юджин девушку в дом ни разу не приводил.
— Очень приятно, — ответила я рукопожатием.
— Вам с отцом, кажется, нужна была помощница в таверне? — почесал затылок парень, смущенно глядя на мать.
— Д-да, — оторвала Офелия оценивающий взгляд от меня. — Нужна.
— Может, Елизавета подойдет? Она сейчас как раз ищет работу.
Я рьяно закивала головой и затаила дыхание. Все складывалось как нельзя лучше.
«И как тут не поверить в божественный промысел?» — чуть не возвела я благодарный взгляд к небесам.
— Давайте обсудим все за обедом, — вышла наконец из ступора матушка Юджина. — Вы же отобедаете с нами, Елизавета? Я настаиваю!
— Раз вы настаиваете, — скромно улыбнулась я, искренне надеясь, что мой пустой желудок при упоминании еды не разразится очередной серенадой и не опозорит меня.
— Идем, — шепнул Юджин, направляясь вслед за матерью в дом.
— Мы живем на втором этаже, — рассказывала между тем Офелия, поднимаясь по деревянной лестнице. — Почти весь первый этаж занимает таверна. Правда кухня и гостиная все же на первом этаже.
— Стол уже почти накрыт, — деловито промолвила Ияри, сестра Юджина, едва только мы вошли в довольно тесную, но чистенькую кухню. — Садитесь пожалуйста!
Девочка подставила невысокий табурет к кухонному шкафчику и достала оттуда еще одну глубокую тарелку. Поставила ее на стол рядом с собой и принесла ложку.
— Спасибо, — скромно уселась я на предложенное место.
Офелия тут же запустила большой деревянный черпак в кастрюлю и наполнила мою тарелку густым, темным варевом, пахнущим просто божественно.
— Жаркое? — обрадовался Юджин, хватая ложку. — А отец где?
Офелия тоже уселась за стол.
— Поехал в Залесье на ферму. У нас закончились свежие овощи.
Парень помычал что-то, с аппетитом хлебая жаркое.
Я тоже взяла ложку и подцепила темный кусочек, напоминающий мясо, и отравила его в рот.
— Ммм! Как вкусно! — не сдержавшись, воскликнула я, глядя на женщину.
— Благодарю, — тепло улыбнулась она. — Это фирменное блюдо таверны. Если останетесь работать у нас, я непременно поделюсь рецептом.
Ответить я была не в силах. Я и так сдерживалась, чтобы просто-напросто не схватить тарелку и не влить все ее содержимое прямо в рот и проглотить. Можно даже не жуя. А потом еще и добавки попросить.
— А чем вы занимаетесь, Елизавета? — прервала воцарившуюся тишину Офелия.
Я тут же дернулась, подбирая слова.
— Елизавета много путешествовала, — туманно ответил вместо меня Юджин, выгребая ложкой остатки жаркого. — А теперь приехала в город, хочет осесть здесь.
Женщина едва заметно повела бровями и тактично замолчала, поняв, что продолжать расспросы не стоит. А я вновь занялась опустошением тарелки. Оторваться от жаркого было выше моих сил.
После обеда Офелия подцепила под локоть сына и отвела его в другую комнату. Я же осталась с Ияри в кухне. Помогала девочке мыть и убрать посуду.
— Ты красивая, — не глядя на меня проговорила Ияри, подставляя все тот же табурет к шкафчику и убирая в него уже чистые тарелки.
— Спасибо, — улыбнулась я. — Ты тоже очень-очень красивая!
Девочка уставилась на меня такими же синими, как у Юджина глазами.
— Благодарю, — как-то печально отозвалась она. — Мама тоже так говорит… Но я этому не рада, если честно.
Я приподняла брови.
— Почему?
Ияри глубоко, как-то по-взрослому, вздохнула, аккуратно прикрыв дверцу посудного шкафа.
— Когда я подрасту, мне придется пойти замуж не за того, кого я полюблю, а за кого-то состоятельного.
Мои брови поползли еще выше.
— Но ты ведь сама можешь решить за кого пойти замуж! — воскликнула я, а Ияри поглядела на меня с легким удивлением.
— Нет. Выбора у меня нет. Чтобы впредь ни я, ни моя семья ни в чем не нуждались, мне придется пожертвовать собой и своей красотой.
Ответить я ничего не успела.
— Ну, вот и все, — улыбаясь, выплыл в кухню Юджин, натягивая свой алый камзол с золотистыми пряжками. — Мама согласилась тебя принять. Можешь остаться здесь и помогать ей и отцу в таверне. Если хочешь, конечно.
— Разумеется, хочу! — с благодарностью воскликнула я. — Спасибо тебе, Юджин! Не знаю, что бы я делала без тебя…
Парень смущенно моргнул.
— Мама покажет тебе все и проинструктирует, а мне пора возвращаться в Управление. Буду к ужину.
— Пока, Юджи! — пропела Ияри, обвивая тонкими ручками брата за талию. — Приходи поскорее.
— Хорошо, Ия, — присел на корточки парень. — Поможешь Елизавете освоиться здесь? — подмигнул он ей.
— Запросто! — деловито склонила девочка светленькую головку. — Только сперва нужно подобрать ей другую одежду… — задумчиво оглядела она меня с головы до ног, приложив пальчик к подбородку. — Непременно нужно! А то в этих странных синих штанах она выглядит как наш соседский мальчик.
Глава 12. Сбор информации
День оказался не в меру насыщенным.
После того, как Юджин ушел, Офелия и Ияри вплотную занялись мной. Точнее, занялась мной скорее лишь женщина, а девочка просто бродила за нами и беспрестанно глядела на меня изучающим взглядом.
Сперва Офелия провела меня в таверну, объяснила, что я должна буду делать: в перечень моих обязанностей входили прием и разнос заказов (что-то вроде работы официанта), показала, где находятся подсобки, кухня, и познакомила с местной кухаркой Раилой.
Раила оказалась женщиной весьма габаритной и не столь приветливой, как сама хозяйка таверны. На мое робкое приветствие она буркнула что-то, помешивая большим черпаком варево в чане. Смачно отхлебнув из черпака, кухарка одарила меня тяжелым взглядом темных глаз и, обратившись к Офелии, попросила не отвлекать ее по пустякам.
— Хорошо, Раила, уже уходим, — простонала госпожа Роджи, и тут же тихонько обратилась ко мне. — Раила прирожденный кулинар, но не советую попадаться ей под руку, когда она не в настроении. Да и вообще без надобности не суйся на кухню. Здесь ее царство.
Я кивнула: «Что ж, буду держаться от Раилы и ее кухни подальше».
— Кстати, — сложила тонкие губы в ниточку Офелия, резко затормозив, — забыла сказать. Таверна работает с одиннадцати утра до полуночи. Рабочую одежду я тебе выдам. Сегодня можешь отдохнуть, освоиться немного, а завтра: милости прошу.
— Поняла, — наверное, в тысячный раз за день кивнула я. — Спасибо вам большое за все, госпожа Роджи!
— Пустяки, — махнула женщина рукой. — Мне позарез нужен кто-то еще в таверне. Идем, я покажу тебе, где ты будешь жить.
Она повела меня по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж.
— Вот, — толкнула женщина дверь и дернула веревочный выключатель. — Комната крохотная, конечно, но свободна лишь она. Раньше здесь жила прислуга, а теперь мы сами по дому управляемся…
Я облегченно выдохнула, увидев наконец место моего ночлега. Видимо Юджин все же не забыл попросить мать выделить мне жилплощадь. Однако до сих пор я все же беспокоилась, что придется идти в ночь куда глаза глядят.
— Мне вполне хватит и этого, — поспешила ответить я, разглядывая комнатку. — Спасибо!
Светло-карие глаза Офелии сузились в улыбке.
— Что ж, располагайся, — бросила она напоследок. — О квартплате можешь не беспокоиться. Я просто буду вычитать из твоей зарплаты пару серебряных гарто. Ужинать будем, как только Юджин и мой муж Нолан вернутся.
Сказав это, она ушла. А я прикрыла дверь и, выдохнув наконец нервное напряжение, уселась на невысокую односпальную кровать, стоящую неподалеку от окна с нежно сиреневыми занавесками. Шлепнула рукой по пузатой пуховой подушке. На ней тут же появилась вмятинка от моей ладони.
— Надо же, — завалилась я на спину и подложила руки под голову. — Как все удачно сложилось. Просто чудеса какие-то!
И пусть комнатка была не больше десяти квадратных метров, а мебели в моем распоряжении было всего ничего: кровать, тумбочка и одностворчатый узенький платяной шкаф, я все равно была безгранично счастлива.
«Интересно, — поднялась я на ноги, — а серебряный гарто это сколько? Не помешало бы разобраться в местной валютной системе…»
Подтянув к себе поближе свой рюкзак, я с огорчением цокнула языком. Рысь Аялы нехило изодрала передний карман.
Невольно вспомнив ночь перехода, я потерла грудь. Боль и вправду прошла, хоть в этом Сорес не обманул. Оставалось надеяться, что дух-помощник ведуньи не пострадал от манипуляций бога морока, ведь эта странная полупрозрачная кошка очень нравилась мне.
— Только бы вещи остались целыми, — с опаской расстегнула я замок и принялась выуживать свой скарб. К счастью, кроме самого рюкзака, ничего больше не пострадало.
Закончив с вещами, я вновь улеглась на кровать и бездумно уставилась в окно.
Вечерело. Солнце палило уже не так нещадно, но прохлады все еще не было. В приоткрытое окно мощным потоком просачивался нагретый за день воздух. Гомон торговцев постепенно стихал, а тени домов и прохожих вытягивались и становились похожи на причудливых сказочных зверей.
— Интересно, как там мама… — задумчиво протянула я, не моргая глядя на плавно волнуемые ветерком занавески.
Дома прошло уже чуть больше месяца, и меня заботила лишь одна мысль: справился ли Ярик со своим заданием, или меня уже объявили в розыск, как пропавшую без вести.
Я прикрыла глаза, чтобы нахлынувшие слезы не полились по щекам. Глубоко вдохнула, успокаиваясь.
«Сорес пообещал, что скорректирует траекторию моего перемещения домой, насколько это будет возможно, — строго напомнила я себе. — Нужно лишь побыстрее сделать то, чего он хочет, предупредить Велора о возможной опасности и все. Вернусь домой и забуду обо всем, как о страшном сне».
Полежав еще немного с закрытыми глазами, я твердо решила, что как только подзаработаю немного в таверне, тут же отправлюсь в Нур-Асера. Ведь рассиживаться на месте и привыкать к Иппору, у меня попросту нет времени.
Я даже не заметила, как задремала, и легкий стук в дверь заставил меня вздрогнуть.
— Мама зовет ужинать, — протиснулась светленькая головка Ияри в дверь.
— Да, сейчас, — хрипловато отозвалась я, приняв сидячее положение.
Однако девочка не спешила уходить и с интересом разглядывала меня.
— Ты теперь будешь жить с нами? — спросила она, входя в комнату.
Я улыбнулась.
— Какое-то время, — уклончиво промолвила я.
— Здорово, — протянула Ияри и уставилась на мою прикроватную тумбочку. На ней лежали мои косметические принадлежности из родного мира.
— Я тоже хочу путешествовать как ты, — завистливо поедала она глазами яркие тюбики с кремом. — Но папа говорит, нужно жить там, где родился.
— Твой папа прав, — миролюбиво склонила я голову. — Твои таланты и способности непременно пригодятся на родине.
Девочка с сомнением поджала пухлые, розовые губки и поспешила прочь из комнаты. Я двинулась за ней.
В кухне ярко светила лампа странной пирамидальной формы, расположенная под потолком. Было очень душно. Аппетитно пахло луком и специями.
Офелия хлопотала у очага, а за столом уже сидел Юджин и незнакомый мне мужчина с серебристой проседью в густой бороде и усах. Однако догадаться кто он было совсем несложно.
— Здравствуйте, — поздоровалась я с хозяином дома и таверны и присела рядом с Юджином.
Завидев меня, парень тут же расплылся в счастливой и, как всегда, чуть смущенной улыбке.
— Доброго вечера, — отозвался мужчина и одарил меня пронизывающим взглядом синих глаз.
Эти его глаза ярко выделялись на довольно морщинистом лице. И если по его внешнему виду можно было дать мужчине лет пятьдесят, то глаза были живыми, юными. Точно такими же, как и у Юджина с Ияри.
— Это Елизавета, — шумно поставила на стол Офелия плошку с ярко-зелеными листьями, похожими на листья салата, и одарила мужа многозначительным взглядом. — Подруга Юджина. Будет теперь нам в таверне помогать.
— Прекрасно, — пробасил мужчина, запуская широченную ладонь в плошку и выуживая из нее лист. Смачно захрустел им. — Помощница нам нужна, — глаза лукаво прищурились, блеснув. — А мое имя Нолан. Нолан Роджи. Как ты могла заметить, таверна названа фамилией нашего рода. Ее основал еще мой дед. Пусть за Пеленой ему живется спокойно, — прикрыл глаза мужчина.
Похоже, на Иппоре к роду относятся с трепетом и почтением. Им гордятся.
— Приятно познакомиться, господин Роджи, — смущенно теребила я краешек светлой скатерти, вспомнив, что мое имя рода теперь несуразное и глупое. — Да, я заметила, что таверна носит вашу фамилию.
Нолан Роджи кивнул и, кажется, улыбнулся: его усы слегка приподнялись.
— Как прошел день? — негромко проговорил Юджин, как только мы закончили ужинать, а его отец и мать принялись шумно спорить о количестве необходимых запасов овощей на месяц.
— Отлично, — ответила я, вытирая вымытые парнем тарелки. — Я даже и не знаю, как мне отблагодарить тебя… — подняла я глаза на Юджина.
— Я рад, что смог помочь, — поалел парень и едва не уронил тарелку обратно в корыто мойки.
Мои губы самопроизвольно растянулись. Юджин еще совсем молод и жутко смущается говорить со мной. И почему-то его смущение мне невероятно льстило.
— А мы можем поговорить? — снова обратилась я к парню, как только тот немного успокоился. — Мне столько всего нужно узнать о вашем мире, чтобы не попасть впросак! А обратиться я могу только к тебе.
Парнишка нахмурил лоб.
— Лишним не будет проинформировать тебя, — понизил он голос. — Можем поговорить во дворе. Только закончим с посудой.
Немного погодя мы вышли на крыльцо заднего двора и уселись на ступеньки.
Значительно посвежело, а на небе уже проявились одиноко мерцающие звездочки и бледная, еле заметная луна.
— Надо же, луна на Иппоре такая же, как и дома… — запрокинула я голову, — Наши миры похожи даже больше, чем я предполагала!
— Предполагала? — поежившись от ночной прохлады, с удивлением уставился на меня Юджин.
Я, все еще улыбаясь, перевела взгляд на него и тут же прикусила язык.
— Ну да… — протянула я. — Из тюремной камеры мало что можно было рассмотреть! А теперь я вижу, что наши миры схожи. Луна и солнце точно одинаковые.
— М-м-м… — промычал парень.
Он расслабленно повел угловатыми плечами, а подозрительности в нем несколько поубавилось. Я мысленно утерла пот со лба.
«Нужно следить за тем, что говорю» — все еще опасливо косясь на Юджина, подумала я.
— Я тоже заметил, что мы похожи, — протянул он. — Хотя, я сперва думал, что ты жутко странная!
Он вдруг неловко дернулся и стыдливо замолк.
— А теперь, — с ехидцей спросила я, легонько толкнув парня локтем под бок, — я не кажусь тебе странной?
Юджин усмехнулся и помотал головой.
— Нет, — он поднял на меня глаза, смущенно улыбаясь. — Ты оказалась очень милой.
Я сжалась и тут же отвернулась, пожалев, что вообще полезла к парню с расспросами.
— Кстати, — обратился паренек ко мне, явно желая разрядить создавшуюся неловкость, — как ты сказала? Луна? Странное название…
— Разве? — улыбнулась я. — А как вы называете… эм… ее? — я повела головой в сторону естественного спутника, набирающего яркость в ночном небе.
— Да никак, — состроил гримасу Юджин. — Особо суеверные считают, что это дверь за Пелену. Именно через нее покинувшие свое тело души попадают к Великим.
Я едва сдерживала снисходительную улыбку. Суеверия… Похоже через них, в процессе своего развития, проходят все народы.
— А кто-то верит, что это лик богини света Сотэи, — тоже поднял Юджин голову, и его глаза заблестели, отражая лунные блики. — Мол, эта Великая богиня борется с тьмой и освещает путь смертным не только днем, но и ночью.
— А что ты думаешь? — с интересом рассматривала я парня, напряженно морщащего лоб от размышлений.
Юджин помолчал пару секунд, собираясь с мыслями.
— Мне кажется, что это нечто иное… что-то неживое, — он вдруг хохотнул, глядя в небо. — И уж точно это не лик богини! Хотя, за подобные слова драконы меня точно поджарили бы, не раздумывая! Ведь Сотэя — это их покровительница.
— Драконы? — не сдержалась от восклицания я. — Настоящие драконы? Они и вправду дышат огнем?
— Ага, — кивнул парень. — Дышат. И по натуре они жутко вспыльчивы. Но, говорят, в то же время справедливы. Самые справедливые из ныне живущих существ.
Оба помолчали, таращась в небо.
— Ты так много знаешь о других расах, — задумчиво протянула я, втягивая носом влажный ночной дух. — Ты путешествовал?
Юджин обреченно махнул рукой.
— Не-ет! — закрутил он головой. — Я нигде не был, кроме как в объединенных землях. Да и за пределами города я бываю только с отцом, когда тот ездит за продуктами на ферму в Залесье.
— То есть, — скривила я лицо в удивлении, — ты, живя в таком удивительном мире, представителей других рас никогда не видел?
— Нет, — смущенно почесал нос Юджин. — Еще задолго до моего рождения наша страна перестала тесно контактировать с другими материками. Правда, торговцы и послы все еще плавают на другие континенты, но с корабля сходят редко. Да и на наши земли никого не пускают. Ну и с «темными» мы не торгуем, разумеется.
– Жаль, — опечаленно протянула я, понимая, что в Нур-Асера попасть из Онтаса будет невозможно. — Было бы интересно поглядеть на драконов.
Юджин как-то неопределенно кивнул.
— Мой дед, когда еще был жив, частенько рассказывал, что однажды он видел в Онтасе настоящую эльфийку! — встрепенулся парень. — И по секрету он сказал мне, что женщины прекраснее он отродясь не видел. Бабуля, конечно, жутко злилась на него из-за этого…
Юджин похихикал, взъерошивая чуб. Я тоже посмеялась.
— А ты хотел бы увидеть кого-то, кроме людей? — поинтересовалась я, рисуя в голове образ высокой, тонкой эльфийской девы.
— Да не знаю. Не особо, наверное.
Похоже, мое любопытство заставило парня сконфузиться еще больше.
— Так, кажется, ты хотела узнать у меня что-то о нашем мире? — внезапно перевел он разговор, уставившись на меня.
— Точно! — легонько шлепнула я себя по лбу. — Совсем забыла. Для начала, что такое «гарто»?
Парень кивнул, словно одобряя мой вопрос.
— Гарто — денежная единица. Есть медные, серебряные и золотые гарто. Один золотой, это шесть серебряных гарто, а один серебряный стоит 10 медяков.
— Ага, — сделала я в мозгу «запись», — а эти гарто используются лишь в объединенных землях?
— Да нет, — рассеянно ответил Юджин, а я мысленно победно сжала кулаки: «Значит, заработанные мною в таверне деньги точно пригодятся, когда я отправлюсь к Велору!» — Были времена, когда разные народы имели друг с другом прочные торговые связи, поэтому для удобства была введена единая валюта на всех шести континентах. И язык единый, кстати, тоже. А почему ты интересуешься?
Я уставилась на парня честными глазами.
— Да просто так, любопытства ради. Может, когда-нибудь пущусь в путешествие…
Лицо Юджина уже почти полностью скрывала темнота, но, кажется, он нахмурился.
— Не советую, — буркнул он. — Это может быть опасно.
— Пожалуй, ты прав, — беззаботно улыбнулась я, не желая спорить. — Не стану подвергать свою жизнь опасности! А тем более после того, что ты рассказал о «темных»…
Я украдкой скосилась на Юджина, надеясь, что он угодит в мою хитроумную ловушку и примется рассказывать что-нибудь о Воинах Ночи.
— Угу, — промычал парень, не оправдав моих ожиданий. — Что еще хочешь узнать?
Я задумчиво покусала нижнюю губу.
— Юджин, — прокричала Офелия о приоткрытое окно. — Я гашу свет!
— Хорошо! — прокричал ей в ответ юноша, а у меня созрел совершенно закономерный вопрос.
— Слушай, — воскликнула я. — А откуда у вас немагические источники света?
Столбов и электропроводов я нигде не приметила, а пирамидки-лампы горели повсеместно. Даже на уличных стенах и изгородях были закреплены небольшие светильники.
— А это Барбус изобрел, — с воодушевлением принялся рассказывать Юджин. — На крышах, — он ткнул в сторону темнеющей, пологой крыши соседнего дома, — установлены рамы, впитывающие энергию дневного светила. В течение дня обычно не бывает перебоев со светом, но вот на всю ночь запасов энергии не хватает.
«Солнечные батареи!» — с восхищением глядела я в темноту соседних крыш, а Юджин продолжал.
— А вот уличные фонари светят почти всю ночь, правда… — засмеялся парень, — светлее от них не становится.
— Зато красиво, — улыбнулась я, глядя на фонарики, так напоминающие садовых светлячков, разбросанных в траве дворика.
— Это ты еще на Летнем фестивале не была, — важно изрек парень и откинулся назад, оперевшись на руки. — На главной площади зажигают сотни фонарей! Даже в фонтанах горят огни.
— Здорово, — проговорила я. — Вот бы увидеть…
— Увидишь, — загадочно моргнул Юджин. — Через пару недель. Ох, ну и работы в таверне будет! — простонал он. — Матушка уже нервничает, что запасов еды не хватит… Обычно на праздник в Онтас стекаются люди со всей Федерации, так что крепись!
— Справлюсь как-нибудь, — махнула я рукой и поднялась на ноги. — Что-то меня уже клонит в сон. Наверное, пора идти спать…
Парень тоже вскочил и согласно кивнул, правда, несколько огорченно.
«Ничего, — сглотнула я, идя в полутьме за Юджином по деревянной лестнице. — Работы я не боюсь! Работа же не волк. Чего ее бояться, правда?»
«Это самая жуткая работа, на которую я могла подписаться, — мысленно пыхтела я, отмывая от густого, липкого жира, наверное, сотую по счету миску.
На улице было уже далеко за полночь, а я, едва перекусив, принялась за посуду. Как оказалось, это тоже входит в перечень моих обязанностей.
Раиле, конечно, мое присутствие на кухне не нравилось, но против воли хозяйки она идти все же не посмела. Поэтому, сердито попыхтев, она сняла с себя передник и утопала домой. Не преминув предупредить, что если она наутро не досчитается чего-нибудь из кухонной утвари, ходить мне без рук.
— Почти закончила? — заглянула ко мне Офелия.
— Да, — постаралась бодро ответить я. — Почти.
«Подумает еще, что я бестолковая! — растянула я губы в улыбке. — Всего-то полторы недели прошло, а я уже как лимон выжатый».
— Хорошо! — похвалила женщина. — Зал я вымела, осталось только вымыть пол. Справишься?
Я кивнула.
— Хорошо, — вновь повторила Офелия. — Я бы и сама все сделала, но, похоже Ияри немного простудилась… Не хочет засыпать без меня.
— Ничего страшного, госпожа Роджи! Я все сделаю.
Женщина благодарно улыбнулась и вышла за дверь, а я со вздохом обессиленно опустилась на мокрые по локоть руки.
Подушечки пальцев побелели и сморщились от воды. А вот сами кисти рук покраснели. Ведь как оказалось, из местного водопровода шла только холодная вода. Прямо-таки ледяная! Суставы сводило на раз.
— Привет! — раздалось у меня за спиной. — Матушка совсем загоняла тебя?
Я вновь приняла бравый вид и выпрямилась. Поясница неприятно ныла: это последствие целого дня, проведенного на ногах.
— Привет, Юджин! — снова включила я воду и сжала зубы. — Мне не на что жаловаться. Госпожа Роджи ко мне добра. Да вы все очень добры, — добавила я, улыбнувшись.
— Давай я тебе помогу, — стянул парень свой камзол и небрежно кинул его на спинку стула.
Он закатал рукава широкой рубахи, встал рядом и легонько подтолкнул меня плечом, вынуждая потесниться и пустить его к раковине. Противиться я не стала, а принялась в свою очередь составлять вымытые тарелки на положенное им место.
В четыре руки работу мы закончили довольно быстро и переместились в гостевой зал. Юджин как настоящий джентльмен попытался отнять у меня швабру, но я не позволила: все же это моя обязанность.
Парень сперва немного поворчал, но потом покорно уселся на стул около стойки и, блаженно вытянув ноги, закатил глаза.
— Что-то ты задержался сегодня, — лихо размахивая тряпкой и оставляя за собой мокрые дорожки, проговорила я.
— Ага, — протянул парень, улегшись на вытянутые руки. — Работы невпроворот. Гуно целую кипу бумаг на меня сгрузил сегодня.
Я остановилась в удивлении. Насколько мне было известно, непосредственным начальником Юджина был господин Ридд.
— Гуно? — переспросила я. — А с чего бы это?
Кажется, от усталости парень начинал засыпать прямо за стойкой. Он встрепенулся и распрямился, сонно моргая.
— Я сейчас под началом у архивариуса. Пару недель назад мы потеряли связь с одним из наших фортов в Восточных землях. И господин Ридд отправился туда за выяснением обстоятельств, — Юджин вдруг вытаращил глаза и слегка подался вперед. — Только никому не говори! Это государственная тайна!
Я усмехнулась и, отжав тряпку, вновь принялась водить шваброй из стороны в сторону.
— Да кому я расскажу, Юджин! Я же общаюсь только с тобой.
Парень немного успокоился и вновь обмяк.
— Кстати, как ты, — внимательно следя за мной взглядом, спросил он.
— Порядок, — пропыхтела я. — С работой справляюсь.
— Я не об этом, — помотал Юджин головой. — Как ты себя чувствуешь у нас, в нашем мире? Скучаешь по дому, наверное?
Мои пальцы непроизвольно крепко стиснули черенок швабры.
— Ни дня не было, чтобы я не думала о родных, — помолчав, ответила я.
Это было правдой. Нехватка семьи чувствовалась особенно остро в те моменты, когда я наблюдала за Ияри и Офелией.
«Мама, наверное, места себе не находит, — яростно махала я шваброй, сдерживая порыв закричать и, бросив все, тут же потребовать у Сореса вернуть меня домой немедленно. — Радует одно. Юджин так напоминает мне Ярослава, что с ним я чувствую себя спокойно и защищенно».
Я поглядела на парня, все еще внимательно и с толикой жалости наблюдающего за мной.
— Мне очень жаль, что у тебя нет возможности вернуться, — спустя пару минут молчания, нарушаемого только моим усердным пыхтением, проговорил Юджин. — Магия зло. Она выдернула тебя из родного мира. Чуть не лишила жизни!
Я покивала головой и огляделась, чтобы выяснить, есть ли участки пола, не вымытые мной.
— Поэтому, я хотел бы тебя попросить, — привстал вдруг парень. — Даже если у тебя появится возможность вернуться, используя магию: не делай этого.
— Хорошо, — машинально ответила я, выжимая тряпку.
— Я серьезно, Лиза! — приблизился ко мне Юджин, а я тут же инстинктивно сделала шаг назад.
Но он только, легонько коснувшись моей руки, перенял у меня тяжелое ведро с мутной водой.
— Ни в коем случае не делай этого. Ты можешь погибнуть, — тихо проговорил парень, вперившись в меня грустным взглядом своих синих глаз. — А я совсем этого не хочу.
Юджин развернулся и неспешно, наклонившись на бок от тяжести своей ноши, побрел на улицу.
Послышался звук выплескиваемой воды, а я, наконец сбросив онемение, сковавшее меня, словно дезертир с поля боя, рванула наверх по лестнице.
Отчаянно надеясь лишь на то, что по пути не встречу Юджина.
**Междуглавие**
Небольшой, но богато обставленный кабинет, освещался одной лишь настольной пирамидальной лампой.
— Спешу отметить, что мой план сработал безукоризненно, — вытянувшись в одну сплошную линию, проговорил и без того болезненно-тощий темноволосый мужчина.
Его угольного цвета одежда плотно облегала острые плечи и плоскую грудь, а резкие черты сероватого лица становились еще неприятнее, когда их обладатель начинал что-либо говорить.
— Замечательно, Эргон, — устало ответил светловолосый и совсем непохожий на «тонкого» мужчина, с царственным видом стоящий у окна.
Он разомкнул руки, сцепленные за спиной, повернулся и повел рукой, приглашая собеседника присесть.
— Пришлая под нашим полным контролем. Она живет в доме Роджи, — скривив узкие губы в усмешке, снова отрапортовал «тонкий», усаживаясь в глубокое кресло.
— Роджи, Роджи… — закатил светлые глаза мужчина, старательно пытаясь вспомнить. — Кто это?
— Подчиненный Ридда, — подсказал Эргон, сжав округлые, пухлые подлокотники кресла пальцами, словно птица жердь. — Юный и до жути глупый.
— Ах, да… — благосклонно улыбнулся мужчина, откинув светловолосую голову назад. — Сообщи все подробности своего плана Ксандеру, как только он вернется из Восточных земель.
Мужчина резковато дернул головой и прищурился.
— Позвольте посоветовать, господин Алерис? — прошелестел он, практически слившись с тенями, блуждающими по кабинету.
Алерис удивленно взглянул на собеседника.
— Пожалуйста, Эргон. Мне всегда любопытно твое мнение.
«Тонкий» с благодарностью кивнул и заговорил.
— Предлагаю пока оставить главного советника по безопасности и его подчиненных в неведении. Так они смогут принести гораздо больше пользы.
— Вы не доверяете Ксандеру, Эргон? — засмеялся Алерис, но тут же посерьезнел. — Напрасно.
— Вы неправильно меня поняли, Правитель, — подался вперед Гуно. — Пришлая попала в дом нашего человека лишь потому, что я не выполнил своих обязательств: не выделил положенные ей средства. Узнай об этом Ридд…
Правитель нахмурил идеальной формы брови.
— Сей факт привел бы его в крайнюю степень недовольства, — закончил он, вместо «тонкого», и тот кивнул.
— Также, если Роджи младший узнает о нашем плане, он непременно где-нибудь проколется. Девчонка может догадаться, что дело нечисто и перестанет доверять юнцу.
— И мало ли что взбредет тогда в ее прелестную головку, — поджал губы Правитель. — А мы не можем потерять нашу гостью из другого мира из виду… Что ж, пожалуй, вы правы, Эргон. Делайте все, что посчитаете нужным.
— Благодарю, Правитель!
Светловолосый поднялся на ноги. «Тонкий» последовал за ним.
— Всего доброго, — пожал руку мужчине Алерис. — И еще, — добавил он, когда Гуно был уже в дверях, — Не сочтите за труд, Эргон, напомните Барбусу, что не мешало бы ему заняться своими непосредственными обязанностями, помимо безделья и чтения книг. Я жду от него отчета по «Плану Преобразования» в конце этой недели.
Эргон Гуно неприятно ухмыльнулся.
— Непременно, Правитель. Я напомню.
Глава 13. Огоньки
Утро было серым и каким-то непривычно тихим.
Проснувшись, я по обыкновению влезла в выданное мне госпожой Роджи серое платье с коротким рукавом, повязала белый передник и собрала волосы в пучок. Спустилась на кухню.
— Странно, — протянула я, оглядывая пустую комнату. — А куда все подевались?
Обычно в это время Офелия вовсю суетилась возле очага, готовила завтрак и кормила домашних. Однако на сей раз в топке лишь едва теплились уголья, а подкопченный с боков чан, доверху наполненный водой, сиротливо стоял в углу.
Отправившись в таверну, я заглянула к Раиле. Она всегда приходила задолго до открытия: нарезала овощи, мясо, варила бульоны.
— Доброе утро, — поприветствовала я женщину. Та, как и обычно, ответила коротким, сдержанным кивком. — Не знаете, где госпожа Роджи?
Раила как уточка сложила губы и пробубнила.
— Наверху у дочери.
Недоумевая, я снова поднялась наверх и тут же услышала голоса четы Роджи и еще один совершенно незнакомый.
— Офелия, уверяю. Я сделаю все, что от меня зависит, — увещевал глубокий, приятный голос. — Попробую достать все необходимые травы и снадобья.
— Постарайтесь, Берим! Я вас очень прошу! — простонала госпожа Роджи.
Пройдя по коридору, я увидела невысокого, полнотелого мужчину, обладателя того самого незнакомого голоса.
— Мне пора, — засуетился толстяк, засунув подмышку кожаную сумку. Такую же пухлую, как и он сам.
— Благодарю, что приехал по первому зову, — пожал мужчине руку господин Роджи.
— Ну что ты, Нолан, пустяки! — загудел Берим, раскачиваясь взад-вперед. — Я еще загляну к вам ближе к вечеру, а пока постарайтесь строго следовать моим инструкциям.
Офелия прижала руки к груди и, кивнув, всхлипнула.
Попрощавшись, толстяк протиснулся мимо меня и потопал вниз, а я направилась к чете Роджи.
— Господин Роджи, что произошло? — взволнованно спросила я у Нолана. Офелия тем временем приветственно кивнула мне и тихонько юркнула в приоткрытую дверь.
Вместо ответа мужчина глубоко вздохнул и толкнул дверь широкой ладонью. Я подошла ближе и заглянула в щель.
Комнатка была светлой и уютной. На небольшой кроватке, выкрашенной в нежно-розовый цвет, лежала Ияри. Ее личико, обращенное ко мне, блестело потом, а некоторые пряди светлых волос прилипли ко лбу.
Офелия же сидела рядом на стуле и то и дело рассеянно поглаживала дочь по голове.
— Ияри больна, — негромко проговорил господин Роджи, словно самому себе. — Доктор Берим говорит, что это серая лихорадка…
Но я уже практически не слушала мужчину. Я с расширившимися от ужаса глазами лядела, как тяжело вздымается холмик из одеял, которыми была с ног до головы укутана девочка.
— Где же… — бубнила я, копаясь в своем рюкзаке. Издав победный возглас, я отыскала наконец пакетик с серебристыми блистерами.
Собираясь на Иппор, я проявила небывалую для своей натуры предусмотрительность и взяла с собой лекарства первой необходимости. Удивительно только, что их не отобрали у меня в Управлении…
— Вот, возьмите, — запыхавшись, проговорила я, вкладывая в тонкие пальцы Офелии таблетки. — Это снизит жар.
Женщина поглядела на меня с недоумением.
— Что это? — повертела она блистер в руках.
Я замялась. Объяснять, что я пришелец, а это самое распространенное жаропонижающее моего мира, мне совсем не хотелось: «Неизвестно, как на это может отреагировать семья Юджина. А вдруг испугаются и прогонят меня?»
— Ну… — протянула я. — Это снизит жар, — не найдясь, что ответить, повторила я. — Это совершенно безопасно! Вот, — я выхватила таблетки у госпожи Роджи и закинула одну себе в рот. Скривившись, проглотила. — Только лучше запивать это водой…
— Берим обещал достать сбор трав к вечеру, — с сомнением протянула она и вновь бросила полный беспокойства взгляд на тяжело сопящую Ияри.
— Госпожа Роджи, поверьте, это действеннее трав!
Офелия, еще немного поколебавшись, послушно подставила руку, и я выдавила круглую белую таблетку в ее ладонь.
— Вы останьтесь с дочерью, а мы с господином Роджи справимся в таверне сами, — тихо проговорила я, когда женщина напоила Ияри лекарством, и та вновь впала в болезненную дрему.
Офелия кивнула, не отрывая взгляд от девочки, и я, легко ступая, вышла.
«Похоже, денек сегодня будет нелегким… — понуро поплелась я на кухню, чтобы наскоро позавтракать и отправиться вместе с Ноланом открывать таверну. — А впрочем, неважно. Главное, чтобы Ияри поскорее поправилась» — тревожно дернула я плечом, вспомнив изможденное, сероватое лицо девочки.
Как и предвещал Юджин, в преддверии Летнего фестиваля народу во всех кругах Онтаса значительно прибавилось. А работы в таверне и подавно.
— Дорогая, — кряхтел, пробиваясь через толпу, старик в красной попоне. — Елизавета!
Я обернулась на зов.
— Барбус, — приветливо улыбнулась я, водрузив на деревянный, выскобленный стол тарелки с заказами. — Здравствуйте!
Старец, пыхтя и отдуваясь, сложился чуть ли не пополам и махнул мне рукой. Однако улыбка на моих губах тут же погасла. За стариком гордо, возвышаясь над доброй половиной посетителей, шествовал Эргон Гуно.
— Не усадите нас куда-нибудь? — вопросительно поглядел на меня своими водянистыми глазками Барбус Алео. — Ох, этот Фестиваль. На улицах не протолкнуться!
Я кивнула и ринулась к свободному столу.
— Пожалуйста, — сдержанно промолвила я и, зачем-то достав заткнутое за пояс кухонное полотенце, провела им по чисто-выскобленной деревянной столешнице. — Что будете заказывать?
Барбус заметно оживился и выложил на стол тряпицу, напоминающую по форме чепец. К слову, такой же красный, как и попона.
— Будьте любезны, дорогая, — причмокнул губами старик, — фирменное жаркое госпожи Офелии. Кстати, а где она сама?
Барбус недоуменно закрутился на месте.
— Ее дочь простудилась, — коротко ответила я, делая пометки на листе.
— Ох, я слышал что-то такое, — опечаленно покачал старик лысеющей головой. — И что говорит доктор Берим?
Я на секунду замешкалась, не зная, насколько уместным будет обсуждать с Барбусом семейные дела.
— Я слышал, серая лихорадка? — до этого неотрывно глядящий перед собой Эргон Гуно встрепенулся и перевел на меня взгляд своих темных глаз.
Я удивленно кивнула.
— Да. Но откуда вам…
— Юджин сегодня утром рассказал, — заметив мое недоумение, пояснил мужчина. — Я же распорядился, чтобы доктор Берим в ряду первых навестил девочку.
«Вот так новость! — опешила я. — С чего бы архивариусу заботиться о здоровье Ияри? Странно…»
Сам же Эргон Гуно, кажется, не видел в своем поступке ничего предрассудительного. И лишь неизменно-пытливо глядел на меня чернотой своих глаз.
— Благодарю за заботу, — пытаясь выстоять перед тяжелым взглядом мужчины, отважилась сменила тему я. — Так что закажете, господин Гуно?
— Принесите воды, — коротко проговорил он.
Барбус нелепо замахал ручками.
— Перестаньте, Эргон! Съешьте что-нибудь! В «Таверне Роджи» прекрасно готовят.
— Я не сомневаюсь в кулинарных способностях местных поваров, — отозвался Гуно. — Но я уже отобедал сегодня.
Барбус печально вздохнул, а я, пообещав, что через пару минут принесу заказ, только собралась удалиться, как…
— Это просто чудо! — совершенно некстати возникла у меня за спиной Офелия. — Настоящее чудо! У Ияри наконец-то спал жар. Вы просто кудесница, Елизавета!
Женщина тепло обняла меня и перевела взгляд на старика.
— Господин Алео, — расплылась она в улыбке. — Господин Гуно, — такой же приветливой улыбкой одарила женщина спутника Барбуса.
Сам же Барбус тем временем привстал и легонько поклонился хозяйке таверны.
— Офелия, как мы рады слышать, что маленькой Ияри лучше! — взял он тонкую ручку госпожи Роджи и стиснул в своих узловатых пальцах. — Она прелестный ребенок, правда, Эргон?
— Несомненно, — коротко бросил Гуно, вновь ковыряя меня взглядом.
Я набрала в грудь побольше воздуха и спокойно выдохнула, не отводя взгляд: «Я же не сделала ничего дурного, — мысленно успокаивала себя я. — Значит, бояться нечего».
— Благодарю, господин Алео! — все продолжала сиять Офелия. — Что ж, я, пожалуй, пойду. Останусь пока с дочерью…
— Конечно, госпожа Роджи, — согласно кивнула я. — Мы справимся.
Женщина спешно удалилась, слегка пружиня, а я, не глядя на Эргона Гуно поспешила вернуться к делам.
Правда, Барбус все пытался усадить меня рядом с собой, чертил что-то на листках, извлеченных из-за пазухи, но я настойчиво объясняла, что сейчас у меня слишком много работы, и уделить время ему и его изобретениям я не могу.
Старик поджал губы, а Гуно нехорошо улыбнулся и что-то проговорил, едва я отошла.
Расслышать, что именно он сказал, я из-за гомона посетителей не смогла, но губы у Барбуса при этом задрожали. Старец схватил свой чепец, нахлобучил его на голову и с несвойственной его старым ногам скоростью поковылял к выходу.
— Что это со стариком? — повел головой Нолан, проводив Барбуса взглядом.
— Не знаю, — пожала я плечами и тоже поглядела вслед старику-изобретателю. — А вот его спутник, похоже, уходить не торопится, — с недовольством заметила я.
Господин Гуно и впрямь продолжал сидеть за столом. Он постукивал тонким пальцем по столешнице и терпеливо ждал свою воду.
— Неприятный тип этот Гуно. Юджин мне о нем рассказывал, — негромко процедил Нолан. — Я сам отнесу ему его заказ, а ты займись другими посетителями.
Я с благодарностью поглядела на мужчину.
— Хорошо. Спасибо, господин Роджи!
Нолан тряхнул бородой и вышел из-за стойки, уступая мне место.
К вечеру температура у Ияри вновь поднялась, а мои «чудодейственные», как говорила Офелия, снадобья, больше не помогали. И ко всему прочему, доктор Берим, к ужасу всего семейства, и меня в том числе, утвердился в своем первоначальном диагнозе: серая лихорадка.
— А как проявляется эта «серая лихорадка» — вполголоса спросила я у Юджина, понуро сидящего в кресле гостиной.
Парень нехотя поднял на меня взгляд.
— Жар, беспамятство, — еле ворочая языком, начал он. — Кожа приобретает сероватый оттенок, а сам человек…
Продолжать Юджин был не в силах, но я и сама догадалась, чем все заканчивается.
— Но неужели нельзя ничего сделать? — сглотнула я, присев на подлокотник кресла.
Парень промолчал, а я дрожащей ладонью погладила его по плечу, желая оказать хоть какую-то поддержку. Юджин вздрогнул, а затем потянулся к моей руке и крепко сжал ее.
— У тебя такие теплые руки, — тихо проговорил он, все крепче сжимая мои пальцы.
— Пойду заменю госпожу Роджи, — пролепетала я, аккуратно высвобождаясь из захвата, но парень, пребывая в раздумьях, продолжал удерживать меня.
— Юджин… — смущенно пропыхтела я, и он, пусть и нехотя, но все же мою ладонь отпустил.
Я тут же мышкой юркнула в коридор и поднялась наверх.
«Черт! Неужели Юджин умудрился словить стрелу Амура? — я вымученно скривилась, замерев перед дверью комнаты Ияри. — Только этого мне сейчас не хватало…»
— Госпожа Роджи, — собравшись с мыслями, тихонько вошла я.
Женщина сидела на краешке кровати девочки и то и дело судорожно всхлипывала.
— Госпожа Роджи, — снова позвала я, и лишь тогда Офелия подняла на меня покрасневшие глаза. — Давайте я побуду с Ияри, а вы отдохните.
Однако Офелия отрицательно помотала головой.
— Но вам нужно хотя бы немного отдохнуть, — с нажимом произнесла я.
— Нет. Я не оставлю дочь в таком состоянии! — зло глянула женщина на меня и крепко сжала маленькую ручку девочки, лежащую поверх одеяла.
Я вздохнула и переминулась с ноги на ногу.
Запах в комнате стоял отвратительный: травы Берима, затхлость, болезнь…
— Госпожа Роджи, вам нужны силы, чтобы бороться за жизнь Ияри, — глядя в бледно-серое личико девочки, прошептала я. — Не хотите спать? Я вас не принуждаю. Но вы хотя бы поешьте…
Офелия вновь упрямо помотала головой.
— Я не смогу, — прошептала она, вновь хлюпая носом.
— Мама, пойдем, — вдруг вошел в комнату Юджин. — Пойдем. Лиза побудет с ней. Пойдем. Тебе нужно поесть.
Женщина вдруг послушно поднялась, цепляясь за руку сына, и на нетвердых ногах побрела прочь из комнаты. Я с жалостью проводила их взглядом и не спеша уселась на стул, приставленный к кровати. Тяжелый вздох сдержать не смогла.
Мне очень нравилась Ияри. Не по годам рассудительная, заботливая, добрая девочка. И это было чудовищно несправедливо! Она не должна умереть вот так, посерев и высохнув.
Я попыталась задержать дыхание, чтобы не дать волю слезам, но соленые капельки упорно грозились сорваться и покатиться по щекам.
— Борись, Ия! — вдруг отчаянно прошептала я, сама того не ожидая. — Ты же сильная! Борись! Прошу..
Но Ияри продолжала безмолвно лежать, приоткрыв ротик. Пухлые детские губки, когда-то нежно розовые, теперь посинели, а щеки впали.
«Какая страшная и быстротечная болезнь! — опечаленно склонила я голову, утирая градом катящиеся слезы. — Девочка же сгорит всего за пару дней! А местная медицина и Берим со своими травами…»
И вдруг, совершенно позабыв о мерах предосторожности, позабыв о том, что никому в этом мире досель неизвестно, насколько заразна серая лихорадка, я потянулась ко лбу девочки дрожащими пальцами.
Едва я коснулась липкого детского лобика, с моих пальцев сорвались зеленоватые всполохи. Ияри тяжело вздохнула и слегка приподнялась, выгнувшись. А я тут же с испугом одернула руку и едва не завалилась навзничь вместе со стулом.
— Что это?! — дыша, словно только что пробежала марафонскую дистанцию, разглядывала я свои пальцы. — Это же…
Дрожащей рукой я снова потянулась к девочке. И вновь, едва я ощутила, как прикасаюсь к ее руке, с пальцев сорвались огоньки.
Девочка снова тяжело задышала, когда я принялась гладить ее по маленькой светлой головке. Огоньки проворно скользили по коже и волосам Ияри и исчезали где-то в глубине, возвращая в ее маленькое тельце жизнь и здоровые краски.
— Это невероятно! — шептала я, видя, как дыхание ребенка выравнивается, становится спокойнее. — Это же просто…
— Что ты делаешь? — раздался суровый голос за моей спиной.
Я обернулась. На пороге стоял Нолан Роджи и внимательным ясноглазым взором следил за мной.
— Ничего! — испуганно вскочила я на ноги, но тут же пошатнулась. И если бы я вовремя не оперлась о кровать Ияри, точно рухнула бы на пол. — Ох, — выдохнула я, зажмурившись.
Комната в мгновение закружилась, а перед глазами замелькали темные мушки — предвестники обморока. Нолан поспешил ко мне и помог обрести относительное равновесие.
— Сегодня был трудные день. Ты устала. Иди ка спать, девочка, — строго проговорил он, все еще с подозрением глядя на меня и выпроваживая из комнаты. — Сама-то дойдешь?
Я оперлась о стену и согласно кивнула. Коридор тоже пустился в хоровод вокруг меня, но на сей раз, держась за руку мужчины, я стояла на ногах твердо.
С трудом добравшись до своей комнатенки, я еще немного постояла, прижавшись лбом к прохладной каменной стене. Отдышавшись, я с трудом приоткрыла дверь. Пошатываясь, добралась до постели и тут же рухнула на нее.
— Теперь я смогу помочь Ияри, — прошептала я в подушку, счастливо улыбаясь.
Я попыталась приподняться, чтобы хотя бы стянуть с себя рабочую одежду, насквозь пропахшую едой, но еще секунда и мои глаза сами собой сомкнулись.
Так я и забылась крепким сном на своей односпальной нерасправленной кровати.
Глава 14. Тревога
Ночь. В коридорах темно. Только треугольные лампы светят тускловатым желтым светом.
— Выдумали же эти люди «немагические» источники света! Темно как в… — ругаюсь я, напрягая зрение, и семимильными шагами несусь вниз по каменной лестнице.
— Тревога! — истошно завопил стражник и опрометью бросился к колоколу, закрепленному на стене. — Тревога! Чужаки!
Тень метнулась к нему и крикун, пару раз нелепо дернувшись, сполз на пол, так и не успев достать оружие из ножен.
Кивнув женскому силуэту, все еще скользящему во тьме, я спешу дальше. У меня совсем мало времени, и оттого сердце с каждым шагом все набирает обороты.
Длинный коридор с серыми стенами и пирамидками-лампами. Еще одна дверь. За ней, должно быть, стража… Так и есть.
С моих уст срывается едва различимый шепот. Взмах руки и один из стражников в красном камзоле, закатив глаза, валится на пол в беспамятстве. Его товарищ, совсем еще юный, с ужасом глядит на меня и бросается наутек.
— Прости, — усмехаюсь я, нагоняя беглеца и прижимаясь к его спине. — Тебе повезло чуть меньше.
Парнишка с отчаянием смотрит на торчащий из груди кусок металла и расплывающееся темно-алое пятно на выглаженной, отстроченной военной форме.
— Прости, — повторяю я, выдергивая клинок из бездыханного тела. — У-меня-слишком-мало-времени.
Бросаюсь к первой двери. Резким движением отодвигаю задвижку на уровне глаз: заглядываю в камеру через узкую щель. Пусто.
Вторая дверь, третья… Десятая… Двадцатая. Опрометью бросаюсь обратно к каменной лестнице.
«Черт! Нужно подняться на этаж выше!» — бьется в голове мысль, заставляющая позабыть об осторожности.
Снова дверь камеры. Снова задвижка. Пусто… Пусто. Пусто!
Я в ярости пинаю железную дверь и бросаюсь еще выше.
Здесь уже кто-то поработал: стражники аккуратно уложены в уголке голова к голове.
— Эд, ну ты и педант, — непроизвольно растягиваются мои губы в усмешке.
Последний этаж тюремного отсека. И если он не здесь, то все это вновь было зря.
Повторяю отработанные на двух предыдущих этажах действия: отодвинуть задвижку, заглянуть, выругаться, ринуться к следующей двери.
Осталась лишь пара камер: «Неужели снова провал?»
С замиранием сердца заглядываю внутрь…
— Арис Лайн-Этор?
Старик, проснувшись, резко уселся на своем жестком топчане.
— Да, я, — хрипловато отозвался узник. — А ты кто такой?
— Пап… — голос вибрирует от волнения. — Это я. Велор.
Не ответ, а скорее, дрожащий детский лепет.
Пару секунд старик с ошалелым видом молча пялится на меня.
— Ах-ха-хааа! — повалился безумный обратно на лежак. Его длинные волосы, собранные в аккуратную косу, змеей расстелились по подушке. — Аа-ха-ха! Ха-ха-хаа!
Пока старик веселится, я ковыряю отмычкой в замке. Руки дрожат и совершенно меня не слушаются. Но едва я отворил дверь, смех узника оборвался. Мужчина тут же поднялся на ноги и утер ладонями заслезившиеся глаза.
— Сын… Я знал, что когда-нибудь вы придете за мной! Всегда знал!
Мои глаза распахнулись сами собой. Страшный, гулкий звон, доносящийся с улицы, прервал мой и без того тревожный сон.
От испугу в одночасье вскочив с постели, я, запутавшись в простыни ногами, упала прямо на пол. Попыталась встать, но, наступив на подол платья, снова оказалась на полу.
— Да чтоб тебя, — впотьмах принялась ругаться я, потирая саднящий от ушиба подбородок.
Вернув себе наконец вертикальное положение, я выскочила в коридор. Не преминув поплотнее завернуться в ту самую злосчастную простынь по самое горло, чтобы никто не догадался, что вчера я ни с того ни с сего уснула в одежде.
— Что произошло? — поглядела я на перепуганную Офелию, выглядывающую из комнаты дочери.
— Не знаю, — растерянно отозвалась она. — Юджин! Почему звонят? — схватила женщина парня, под руку. — Что случилось?
— Не сейчас, мама! — раздраженно воскликнул тот, отчаянно сражаясь с камзолом. — Мне нужно идти!
Госпожа Роджи отпустила сына и все с теми же тревогой и непониманием уставилась на мужа, только поднявшегося с первого этажа.
Юджин тем временем, что-то бубня себе под нос, почти кубарем скатился по лестнице и был таков.
— Успокойтесь, — строго проговорил господин Роджи, обращаясь ко мне и своей жене. — Это не военный набат, так что опасаться нечего. Возвращайтесь в спальни.
Послушно вернувшись к себе, я вновь, не раздеваясь, улеглась обратно в прохладную постель и принялась бездумно таращиться в потолок.
— Проклятые колокола! — сердито брыкнула я одеяло.
Что снилось мне до пробуждения, я, вырванная из сна так резко, теперь уже вспомнить не могла. Однако в душе нарастала и крепла тревога, словно я забыла о чем-то важном. Только вот о чем именно я забыла, определить источник этой самой тревоги, я никак не могла.
Не выдержав нервного напряжения, я привстала и отворила окно. Рассвет еще даже не забрезжил: глубокая ночь. Но особо любопытные граждане также как и я выглядывали из окон на улицу и испуганно озирались, пытаясь углядеть, из-за чего же все-таки шум.
Я вдохнула ночной сырой воздух и вернулась в постель. Сняв с себя платье, я постаралась забыться сном, но не вышло. И спать не спалось, и сил встать не было.
Так я и пролежала, не сомкнув глаз, до самого рассвета.
— Вы сотворили чудо! — восторженно восклицала Офелия, обнимая доктора Берима. — Вы сотворили…
Животик доктора Берима забавно колыхался каждый раз, когда госпожа Роджи нападала на его обладателя с объятиями.
— Достаточно, Офелия, — улыбнулся господин Нолан, беря жену под руку.
— Но ведь это чудо! — продолжала пищать женщина со слезами на глазах.
Я стояла в сторонке у очага, не спеша помешивала кашу в чане и, навострив уши, прислушивалась к разговору.
— По правде говоря, — забасил доктор, снова зажимая подмышкой свою суму, — я поражен! Серая лихорадка не отступала еще ни от одного из моих пациентов! Это и впрямь чудо какое-то…
Офелия благоговейно сложила руки.
— Значит, я не зря всю ночь молилась Атайе. Она услышала мои мольбы, вернула моей девочке жизнь! — карие глаза женщины заблестели, увлажнились.
— Хм… — недоуменно покачал головой доктор и его маленький ротик вытянулся буковкой «о». — В любом случае, я рад, что вашей дочери лучше. Продолжайте делать травяные примочки и поить ее отваром, чтобы хворь не вернулась ненароком.
— Конечно, конечно! — затараторила женщина, провожая пухляка. — Мы будем продолжать лечение.
Я украдкой усмехнулась, глядя как продолжает дивиться чудесному исцелению толстяк, шествующий на своих коротких ножках к выходу.
— Это счастье, что Ияри стало лучше, — вдруг проговорил господин Роджи, едва его жена и доктор скрылись из виду.
Я обернулась. Мужчина улыбался мне, но его синие глаза глядели внимательно, изучающе.
— Да, — беззаботно протянула я, возвращаясь к помешиванию завтрака. — Похоже, травы господина Берима и вправду сотворили чудо.
Нолан согласно помычал и уставился в окно, а я протяжно зевнула.
По правде говоря, я не могла уснуть половину минувшей ночи не только из-за объявленной колокольной тревоги. Мои внезапно проснувшиеся способности целительницы, разумеется, разволновали меня не на шутку! Но вспомнив, что подобной силой обладал Леонард, я немного успокоилась.
«В конце концов, я знаю, что эта сила не причинит никому вреда! — попробовала я кашу, оценивая ее готовность. — А откуда она взялась? Да какая разница? Это шанс спасти Ияри, — я с опаской покосилась на господина Роджи. — Но мне нужно быть осторожнее и не выдать себя. Ведь если я проколюсь… меня спасать будет некому».
В день Летнего фестиваля на улицах было не протолкнуться. Еще вчера все вокруг преобразилось: предприимчивые горожане всюду на деревьях развесили цветные флажки, а вдоль улиц разместили гирлянды из яркой ткани и бумаги.
— Что-то Юджин задерживается, — с тревогой выглянула в окно Офелия, выставляя на подоконник горшки с ярко-розовыми цветами. — Может, к обеду его уже и не ждать?
Я пожала плечами и отправилась принимать заказ у большого шумного семейства, прибывшего из Залесья на праздник.
Причина утренней колокольной тревоги так и не была ясна. Говорили в таверне многое, и порой даже невероятное. Поэтому мы упорно ждали самого надежного информатора: Юджина.
— Надо же, — подхватив подол юбки, прытко подбежала ко мне госпожа Роджи и жарко зашептала на ухо, — к нам снова идет архивариус!
Нолан недовольно покосился на дверь и зашевелил густыми усами.
— Чего это он к нам зачастил?
Эргон Гуно и впрямь не прошел мимо таверны. Он вошел и огляделся, а увидев меня и чету Роджи, направился прямиком к нам.
— Добрый день, — поздоровался он, пригладив и без того всегда идеально зачесанные и собранные в хвост смолянистого цвета волосы. — Я оставлю это здесь?
Гуно размашистым движением достал из сумки на плече кипу листовок и шлепнул ею прямо по стойке перед носом Нолана.
— Что это? — тут же схватила любопытная госпожа Роджи листик.
— Сегодня ночью сбежал заключенный. Это его портрет. Если увидите, немедленно сообщите. Он очень опасен, — сухо, глядя в одну точку, отчеканил мужчина. — Не исключено, что у него были сообщники.
Я тоже потянулась к кипе листовок, а сердце в предчувствии чего-то застучало о ребра, как сумасшедшее.
— Какой кошмар! — посетовала Офелия. — И все это в канун фестиваля! И что же? Праздник теперь отменят?
Гуно так плотно сжал свои тонкие губы, что они практически исчезли с его бледного лица. Похоже его раздражала беспечность госпожи Роджи: перед лицом такой опасности, как сбежавший преступник, думать только о увеселениях.
— Мы не вправе отменять празднование, ведь в этом году небывалый приток гостей, — ответил он. — Однако это значительно затрудняет розыск.
Но разглагольствования архивариуса я не слушала. Все вглядывалась в топорно изображенного на листе желтоватой бумаги беглеца, и не могла поверить глазам: «Это же Эдмонд! Точно Эдмонд! Только старше… Лет на двадцать-тридцать!»
Меня вдруг как обухом по голове ударило! В глазах потемнело, а из закромов памяти, словно из проруби полились воспоминания: «Я ведь сегодня ночью видела, как Велор освободил отца!»
Только как я могла забыть об этом? Проснувшись утром, я чувствовала что-то необычное, но я лишь сослалась на мои внезапно проявившиеся магические способности, а теперь… все наконец встало на свои места.
«Неужели Арис и вправду был жив и столько лет находился в заточении здесь, в тюрьме Онтаса? — безмолвно вопрошала я. — Велор сейчас, наверное, счастлив, как никогда…»
А госпожа Офелия все продолжала беспечно болтать.
— А у нас радостная весть, господин Гуно. Моя дочь идет на поправку!
— Какая замечательная новость, — суховато отозвался мужчина, а я наконец оторвала взгляд от листовки и увидела, что темные глаза архивариуса безотрывно следят за мной.
— Это чудо! Самое настоящее, — кивнула я, подтверждая слова женщины.
— Исцеление от неизлечимой болезни? — Эргон Гуно прищурился и перестал наконец глазеть на меня. — Что ж, иначе, чем чудо, это никак не назвать.
Офелия согласно закивала, а мне казалось, что на мне «шапка горит». По крайней мере, вновь брошенный на меня архивариусом внимательный взгляд точно заставил мои щеки запылать.
В честь праздника таверну закрыли на пару часов раньше, чем обычно. Однако ужинали мы все же не в полном составе. Ияри была еще слишком слаба, а Юджин и вовсе еще не вернулся со службы.
— Наверное, занят поимкой беглеца, — с нескрываемой гордостью проговорила Офелия, усаживаясь за обеденный стол. — Бедный! Он же, наверное, весь день ничего не ел!
Женщина уставилась на меня, вытаращив глаза. Я с жалостью покивала.
— Как там Ияри? — встретила вопросом мужа госпожа Роджи.
— Спит, — тяжело опустился на стул мужчина. — Лучше ей не становится, но и ухудшений нет.
— Ну хоть так, — расслабилась Офелия. — Елизавета, может, ты отнесешь еду Юджину? Думаю, можно будет передать ее на входе в здание Управления…
— Офелия, — строго одернул жену господин Роджи, — по улицам разгуливает преступник, а ты отправляешь девочку в ночь!
Офелия виновато поджала губы, признавая свою ошибку, а я, едва не подавившись куском печеного мяса, воскликнула.
— Нет-нет! Все в порядке! Я и сама подумывала отнести Юджину ужин. Как же он там, голодный…
Женщина, очевидно, расценила мое рвение как глубокую симпатию к своему сыну и одобряюще улыбнулась. Она наскоро собрала котомку с оставшейся от ужина едой и вручила мне.
— Если представится возможность, — напутствовала она, — обязательно погляди на полуночный праздничный салют. И в нижнее кольцо не спускайся! Правда, ворота сегодня не закроют, поэтому всюду гляди в оба! Обходи стороной попрошаек и оборванцев.
Я кивнула.
— Хорошо, госпожа Роджи.
— Ну, — женщина махнула рукой, — иди.
Я тоже махнула на прощание и неспешно двинулась по улице. Однако как только я оказалась за пределами видимости Офелии, высунувшейся в окно, я тут же ускорила шаг и направилась к воротам высшего кольца.
«Велор знал, когда проникать в город, — с восторгом огляделась я. — Вокруг толпы народа… и ворота колец не закроют на ночь. Можно свободно перемещаться, куда душа пожелает».
Я проворно поднырнула под лоток торговца со сладостями.
«А завтра-послезавтра начнется отток гостей из Онтаса… и Главные ворота города будут вынуждены отпереть! — снова уклонилась я от взмаха руки полупьяного зеваки, намеревавшегося выпустить залп разноцветных конфетти из хлопушки. — И если я сегодня смогу отыскать Велора, уже завтра мы спокойно покинем город! Вот только бы он не телепортировался с помощью рун…»
Холодок пробежал по спине, и я замерла на месте.
«Нет, — воспрянув духом, снова пришла я в движение. — Если бы кто-то в городе использовал магию, об этом наверняка уже раструбили бы на всю округ! Так что буду искать Велора… Вдруг повезет?»
И я принялась пристально вглядываться в лица прохожих.
А людей на улицах и вправду была тьма тьмущая! Горожане ходили в карнавальных шляпах, украшенных цветами, и праздничных нарядных костюмах. С удовольствием жевали сладости и выпечку, которую продавали прямо на улицах торговцы, пели, плясали и веселились.
И даже несмотря на то, что всюду сновали солдаты федерации, затеряться среди толпы было проще, чем потерять иголку в стоге сена.
Добравшись до ступенек верхнего кольца, я обернулась, еще раз окидывая взглядом цветастую толпу.
Перейдя в верхнюю часть города, я замерла, задохнувшись от восторга. Даже на секунду забыла о своей миссии. Ведь здесь, на главной площади, в центре которой возвышалась статуя богини Атайи, народу было еще больше, чем внизу.
На постаменте перед статуей лежали цветы, медные монетки и масса разномастных свертков и кульков. Очевидно, подношения богине-покровительнице.
Откуда-то лилась задорная музыка, и всюду, как и рассказывал Юджин, горели огоньки, напитанные за день энергией солнца. Даже в фонтанах и ветвях деревьев они таинственно сияли, задавая тон и настроение летнему празднику.
Встрепенувшись, я снова принялась разглядывать всех подряд, и сердце каждый раз замирало, когда я видела кого-то темноволосого. Будь то женщина или мужчина.
— Черт, — выругалась я, судорожно водя глазами. — Неужели тебя здесь нет?
Я закрутилась на месте, окруженная пестрой толпой. Мне казалось, что я начинаю задыхаться!
— Нет, нет… — причитала я. — Нет! Ты же где-то здесь, я знаю! Я чувствую!
А вокруг только водоворот красок и огней. И в этом хаосе внезапно кто-то схватил меня за руку.
И в эту секунду весь мир остановился. Я, не дыша, обернулась…
— Что ты здесь делаешь?!
Но передо мной стоял всего лишь Юджин, с тревогой глядящий на меня. И уж не знаю, какая именно из эмоций отразилась на моем лице, но парень в одночасье отпрянул.
— Что с тобой, Лиза?
Совладав с собой, я постаралась улыбнуться.
— Ты потеряешься в толпе, — снова взял меня под руку Юджин и потащил за собой в менее людное место. — Идем.
Еще раз оглядевшись вокруг, я посеменила следом за Юджином.
— Так что ты здесь делаешь? — едва мы оказались на «островке безопасности», вновь спросил парень.
Я подняла котомку с едой на уровень его глаз.
— Тебя ищу. Ужин принесла.
Глаза Юджина заискрились. Он счастливо улыбнулся и перенял из моих рук корзинку.
— Спасибо… — проговорил он, усаживаясь на бордюрчик и извлекая из котомки провизию. — Будешь? — протянул он мне бутерброд с копченым мясом.
Я помотала головой и уселась рядом. В груди разливалось горькое разочарование. Даже во рту было горько.
«Все зря, — с несчастным видом все крутила головой я по сторонам. — Велор не дурак! Если он и вправду все еще в Онтасе, он наверняка где-то затаился. Да и, зная моего Дракулу, плясать на Летнем фестивале он точно не стал бы…»
Посидев еще немного молча, я поднялась на ноги, отряхнула платье.
— Я пойду, наверное, — потупила я взгляд.
— Погоди, — тоже привстал парень, — скоро будет салют. Давай посмотрим и пойдем вместе.
Послушно кивнув, я снова уселась на бордюр. Юджин озадаченно почесал затылок и уселся рядом.
— А ты что здесь делаешь? — первая нарушила я молчание. — Я думала ты в Управлении.
— Я улицы патрулирую, — отозвался паренек. — Но моя смена закончилась, так что…
Что он подразумевал под этим «так что», мне размышлять не хотелось.
— Как там Ия? — постарался вернуть мое внимание Юджин, жуя уже остывший ужин.
— Неплохо, — отозвалась я, все еще скользя взглядом по толпе. — Ей значительно лучше.
Парень с трудом проглотил суховатое мясо.
— Слава Атайе, — выдохнул он. — Я так беспокоился за сестру… Сама видишь, медицина у нас никуда не годится.
Я развернулась к Юджину. Выглядел он жутко усталым.
— Да уж, — отвела я взгляд. Уж больно пристально смотрели на меня голубые глаза. — Это ты верно подметил. Чудо, что Ияри пошла на поправку.
— А как в твоем мире? — загорелся любопытством Юджин. — Господин Ридд говорил, что ваш народ развитее… наверное, и болезней у вас нет?
Я улыбнулась. Наивность паренька меня умиляла.
— Одни в моем мире не щадят своего здоровья, а другие — уделяют ему чересчур много времени… и средств, — я засмеялась, видя, как вытянулось лицо парня. — Да, представь себе! Человеку в моем мире порой приходится выложить кругленькую сумму, чтобы им занялись лучшие доктора.
— Надо же, — покачал головой Юджин. — У нас лучший врач в городе — доктор Берим. Но ему платят из казны…
Я развела руками.
— И судя по его упитанности, — я надула щеки, изображая доктора Берима, — он не бедствует!
Юджин закивал, смеясь.
— Нет. И у нас, конечно, докторам платят из… казны. Только каждому хочется жить лучше… Знаешь, как говорят у нас? Рыба ищет, где глубже, а человек — где лучше.
Юджин нахмурился, переваривая сказанное мной. Похоже, волшебный перелагатель, установленный Барбусом, не всегда способен давать корректный перевод.
— А, — махнула я рукой, видя смятение парня. — Забудь.
Помолчали.
— Слушай, — протянула я. — А магов-врачевателей у вас нет?
Юджин поглядел на меня, как на чокнутую. На секунду-другую даже дара речи лишился.
— Нет, конечно! — наконец гневно изрек он, — Ты что! Магия в любом виде под запретом! Ты же знаешь!
Я сморщилась.
— Ну а если бы вдруг появился кто-то, кто мог бы с помощью магии спасать людей, — завела глаза я. — Вот ты бы разве отказался от помощи мага, видя, как дорогой тебе человек…
Мой вопрос потонул в протяжном «Ах!», прокатившемся в толпе.
— Гляди, гляди! — вскочил на ноги Юджин. — Началось!
В темном ночном небе разорвались первые залпы салюта. Толпа вновь восторженно ахнула, когда сияющий огненный «цветок» возник прямо над ней.
Затем в воздухе зависли желтые и синие «цветы». Они были словно живыми! Зарождались, росли и крепли, сияли пару секунд и умирали, сгорая дотла.
— Красиво, правда? — выдохнул Юджин, стоя совсем близко у меня за спиной.
— Да… — тихонько пролепетала я, глядя в небо. — Очень.
Парень вдруг глубоко вздохнул и уткнулся носом в мою шею. Я тут же дернулась, словно от удара током и затараторила.
— Юджин, я пойду! Офелия будет переживать, если я задержусь надолго!
Выпалив все, что хотела на одном дыхании, я бросилась бежать сломя голову.
Где-то там за моей спиной все еще стоял Юджин, все еще грохотал салют, раздавались восхищенные охи-ахи толпы, а я летела вперед, не разбирая дороги.
Добравшись до таверны, я прислонилась к стене, чтобы отдышаться.
На улицах стало просторнее, большая часть горожан собралась сейчас на главной площади. Я воровато оглянулась, чтобы удостовериться, что Ромео-Юджин все-таки не бросился вслед за мной.
— Крыса?! — негромко взвизгнула я, подскочив на месте.
На садовой, слабоосвещенной дорожке заднего двора дома Роджи и впрямь сидела крупная крыса с облезлым длинным хвостом.
— Пошла вон! — шикнула я, топнув ногой.
Крыса повела мордой в мою сторону и, лениво перебирая лапками, скрылась в зарослях розмарина у забора.
Передернувшись, я вошла в дом и тут же поднялась на второй этаж. На цыпочках прокралась к двери комнаты Ияри, аккуратно приоткрыла дверь.
Офелии внутри не было, а сама девочка мерно сопела в своей кровати. Вид у нее был значительно здоровее, чем прежде.
Уняв непонятно откуда взявшуюся тревогу, я прошла внутрь и подошла поближе к кроватке. На этот раз я знала, что делать.
И вновь, едва я легонько коснулась волос Ияри, по ним тут же заскользили зеленые блики.
— Поправляйся скорее, — гладила я девочку по голове, чувствуя, как мои ноги слабеют с каждым прикосновением. — Как только ты поправишься…
Но договорить я не успела. Дверь позади меня скрипнула старыми несмазанными петлями.
— Так-так-так, — протянул неприятный, сухой голос.
Я с замиранием сердца развернулась лицом к говорящему и обмерла.
Передо мной, словно секунду назад из-под земли вырос, стоял Эргон Гуно. Его некрасивое лицо горело ликованием, а узкая грудь часто-часто вздымалась в предвкушении.
Он вновь усмехнулся и медленно, слово за словом проговорил.
— Надо же, какой у вас чрезвычайно редкий дар, госпожа Пришлая.
Глава 15. Жизнь за жизнь
— Надо же, — снова повторил мужчина, — невероятно редкая способность!
— О чем вы, господин Гуно? — дрожащим голосом выговорила я.
Разумеется, я понимала, что этот мерзкий тип видел, как я исцеляю Ияри. Но просто так признать свою вину и сдаться я не собиралась. Мужчина улыбнулся, словно знал, о чем я думаю, и двинулся на меня.
— Увиливать бесполезно! Мы оба знаем, кто ты. Именем Правителя Алериса Второго, — звучно начал чеканить он, встав в театральную позу, — обвиняю тебя, Елизавета Пришлая, в нарушении пункта 78 книги «Прав и Свобод граждан Федеративного людского государства!»
Мой рот от ужаса приоткрылся, а архивариус добавил с явным желанием напугать меня еще больше.
— Окажешь сопротивление, и я буду вынужден тебя убить.
Решение в моей голове созрело в долю секунды. Я рванула к окну и попыталась отворить его, но Эргон Гуно оказался на редкость проворным. Он бросился вслед за мной и, ухватив за волосы, зашипел, заставив меня осесть на пол, корчась от боли.
— Не смей, мелкая дрянь! От меня не сбежишь!
— Отпустите меня… — сдавленно хрипела я, пытаясь разжать его тонкие пальцы, но они сомкнулись на жгуте из моих волос мертвой хваткой. — Прошу вас! Я ничего не сделала!
— Ни за какие блага мира я тебя теперь не отпущу, — заговорил он, нарочно касаясь сухими губами моего уха. — Но не беспокойся. Прежде чем сдохнуть, ты послужишь великой цели.
— Послужу чему? Ай, — вскрикнула я, а мужчина хрипло засмеялся и поволок меня из комнаты.
Я же едва успевала перебирать ногами, чтобы снова не оказаться на полу. Сил после магического исцеления девочки у меня осталось немного, а от страха и отвращения скручивало желудок и тошнило.
— Что случилось? — раздался сонный голосок Ияри.
Девочка проснулась и теперь сидела в постели и с абсолютным непониманием глядела на все происходящее своими огромными синими глазищами.
— Мама! — закричала вдруг она. — Мама, сюда, скорее!
Ияри попыталась встать с постели, но слабость в теле вынудила ее вновь рухнуть на ворох пуховых одеял. И все, что она смогла это лишь снова слабенько закричать, зовя мать. Гуно же тем временем скривился от недовольства и еще сильнее стиснул пучок моих волос.
Я стонала и извивалась, но мужчина все же был на порядок сильнее меня, а попытаться вырваться — попросту означало оставить в птичьих лапах архивариуса свой скальп. Ну или его часть.
Гуно выволок меня за дверь, протащил по коридору, и я уже со страхом подумала, что архивариус сейчас спустит меня с лестницы. И не сомневаюсь, он бы это сделал! Если бы только громогласный возглас Нолана Роджи не заставил его остановиться.
— Что это вы делаете посреди ночи в моем доме, господин Гуно?
За ним в одном ночном платье, прижав руки к груди и нервно теребя кружевные рюши, стояла Офелия.
— Сохраняйте спокойствие, — прищурился господин Гуно. — Здесь вершатся дела государственной важности! Гражданских я попрошу не вмешиваться.
Нолан нахмурился и принялся медленно закатывать рукава рубахи.
Я видела как острый кадык архивариуса скаканул вверх-вниз, и, несмотря на боль, усмехнулась: «Я бы тоже занервничала, если бы господин Роджи так холодно смотрел на меня!»
— Отпусти девочку, — настоятельно проговорил мужчина. — В чем ее вина?
Гуно захохотал и, острастки ради, что было силы дернул меня вниз, чуть не вырвав при этом знатный пучок волос вместе с корнями. Я вскрикнула и захлюпала носом. Слезы полились сами собой.
— Эта девка маг! — с отвращением выплюнул архивариус. — Думаю, этого более чем достаточно для вынесения смертного приговора.
Офелия охнула и, с неподдельным ужасом глядя на меня, подалась назад. Нолан Роджи же остался недвижим. Лишь кустистые брови мужчины сошлись на широкой переносице.
— Для столь серьезного обвинения, — стиснул он кулаки, — должны быть не менее веские доказательства.
— Я своими глазами видел, как она упражнялась в своих умениях, — перебил господина Роджи Гуно. — Для Правителя этого будет более чем достаточно.
Пот, скользящий по моему хребту, вдруг сделался холодным.
«Сейчас Гуно расскажет, что я применила магию на Ияри! И все! Пиши-пропало, — зажмурилась я, цепляясь за руки архивариуса, чтобы хоть как-то ослабить его хватку. — Ни Нолан, ни Офелия, ни даже Юджин ни за что не поверят, что я желала девочке только добра!»
Внезапно вспомнилась фраза, которую когда-то давным-давно обронил Велор: «У людей всегда были довольно сложные отношения с магией». Черт побери! Как же он был прав!
Но архивариус к моему удивлению не пустился в повествование. Он лишь сощурил свои темные, миндалевидные глаза и с напряжением в голосе проговорил.
— Или, быть может, вы пытаетесь выгородить девчонку? Вы заодно с ведьмачкой?
Нолан Роджи так рьяно нахмурился, что синих глаз из-за кустистых бровей было практически не различить.
— Вы, находясь в моем доме, обвиняете меня и мою семью в неверности государству? — угрожающе повел плечами Нолан. — Опрометчиво.
Гуно предусмотрительно попятился, мотнув головой с сальными волосами.
— Ну что вы, — усмехнулся он. — Я лишь предположил. Но мои предположения вполне могут быть ошибочны.
— Во всяком случае, — повысил голос господин Роджи, — вам, наверное, необходимо подкрепление, чтобы доставить ведьму в Управление.
— Я справлюсь и сам, — запротестовал Гуно. — Эта чертовка для меня относительно безопасна. Правда? — склонился мужчина надо мной, обнажая ровные, белые зубы в хищном оскале. — Ты же беспомощна, как маленькая птичка, Пришлая…
Я подняла зареванные красные глаза на Эргона Гуно. Внутри меня вдруг что-то запылало, загорелось. Я гордо задрала подбородок и оскалилась в ответ.
— Не будь так в этом уверен, Гуно, — рыкнула я и со всей мочи саданула кулаком мужчине в челюсть.
Удар был явно слабоват. Архивариус лишь слегка покачнулся, а его и без того худощавое лицо удивленно вытянулось.
В кисти у меня тут же разлилась ломота, но я в яростном запале замахнулась еще раз, и мужчина, намереваясь блокировать очередной удар, выпустил-таки мои локоны из захвата.
Все происходящее далее в моей памяти слилось в один сплошной ком.
Помню только отчаянный визг Офелии, и как я со всей силы впиваюсь ногтями в лицо архивариуса. Помню, как мы оба кубарем летим вниз по деревянной лестнице. Помню резкую, перехватывающую дыхание боль в правом подреберье, а дальше…
Лишь темное, пульсирующее пятно перед глазами.
Очнулась я у подножья лестницы практически мгновенно. Эргон Гуно лежал рядом на спине с распростертыми руками. Его веки были плотно сомкнуты, а рот приоткрыт.
— Она его убила! — пронзительно закричала Офелия и вцепилась в спину мужа. — Убила! О, Великие Боги!
Нолан Роджи стоял на самой вершине лестницы и держал, бьющуюся в истерике жену, а висок архивариуса и впрямь нехило кровоточил.
Борясь с время от времени возникающими цветастыми кругами перед глазами, я подползла к мужчине.
— Нет, нет, — шептала я, не зная, с какой стороны взяться за голову господина Гуно. — Боже мой… Только не это…
Животный, всеобъемлющий страх захватил меня: «Я убила человека! Убила!» — повторяла я про себя.
И пусть Эргон Гуно не вызывал у меня ничего кроме чувства глубочайшего презрения, лишить его жизни собственными руками было ужасно, несправедливо, страшно.
— Вы чего так шумите? Вас во дворе слышно, — неспешно вошел в дом Юджин.
Парень сперва замер на месте как истукан, а затем тут же опрометью бросился ко мне, завопив. — Лиза, что с тобой? У тебя кровь! А что с архивариусом?
Я утерла лицо ладонью и, промычав что-то в ответ, взяла наконец в руки безвольно болтающуюся голову господина Гуно. Офелия снова закричала и на этот раз, вывернувшись из объятий мужа, бросилась бежать, ведь я показала свою магическую сущность.
Мгновение спустя мои пальцы вновь засияли ярким изумрудно-золотистым огнем. Но на этот раз искры были на порядок ярче, чем те, которыми я исцеляла Ияри. Видимо животный страх заставил мой дар проявиться в полную силу.
Кровоточащая рана на голове Эргона Гуно тут же принялась стремительно затягиваться, но я в ужасе отпрянула, не доведя дело до конца.
— Ты… — побелевшими губами прошептал Юджин, пятясь назад. — Этого не может быть!
— Прости! — попыталась встать я, но ноги совсем ослабли и не слушались. Чересчур много сил я отдала Эргону Гуно.
Уперевшись руками в пол, я так и осталась стоять на четвереньках, тяжело дыша.
Было уже далеко за полночь, а Юджин все кружил по гостиной, словно загнанный в клетку дикий зверь. Я же сидела в кресле и смиренно ждала своей участи. В голове был полный раздрай, а поджилки все еще тряслись от пережитого кошмара.
Сидел и Нолан Роджи. Вид у него был ошарашенный, но вместе с тем, грозный. Синие глаза, словно небо перед бурей, потемнели.
— Как же так? — время от времени повторял Юджин, меряя шагами пол. — Как же…
К кому именно он обращался? Полагаю, ко мне. Но я упорно молчала. Молчала до тех пор, пока в гостиную не вошла Офелия.
— Архивариус жив, но все еще без сознания.
У меня словно второе дыхание открылось.
— Слава Богу… — прошептала я, опустив голову.
— Что теперь делать, Нолан? — с тревогой обратилась госпожа Роджи к мужу, искоса поглядывая на меня. — Вызвать кого-то из Управления?
Мужчина развел руками.
— Сын, что скажешь? — поглядел он на Юджина.
Парень зарычал в ответ и рухнул на диван, впившись в свой длинный русый чуб руками. Пару минут он просто сидел без движения и глядел в пол.
Офелия, сторонясь меня, подошла к окну и поплотнее задернула шторы. Ночная тьма, и без того чернильная, словно тут же сгустилась. Настенные немагические лампы Барбуса уже практически исчерпали свой запас энергии и светили тускло, печально. Они гасли.
Гас и огонек надежды у меня в груди.
— Нужно что-то решать, — поторопил сына господин Нолан, одобрительно кивнув жене, вставшей позади него. — Времени осталось немного.
— Я знаю, — огрызнулся Юджин и, еще сильнее зарывшись пальцами в волосы, помотал головой. — Гуно скоро очнется.
Меня как током ударило.
— Юджин, — негромко позвала я.
Взгляды всего семейства тут же устремились ко мне. И только я все никак не могла поднять глаза и посмотреть хотя бы на того, к кому обращалась.
— Юджин, — повторила я. — Ты можешь мне не верить, ведь я знаю, что не заслужила твоего доверия. Но я прошу лишь об одном: выслушай меня, — я пересилила себя и подняла голову. — Выслушай! И тогда… ты решишь как поступить.
Парень шумно выдохнул и, кажется, кивнул.
— Я не знаю, откуда взялась во мне эта сила, — начала я. — Но зла я никому не причинила. И ни за что не причиню!
Юджин недоверчиво хмыкнул, а господин Роджи вдруг подал голос.
— Это ты излечила Ияри?
— Да, — просто ответила я, и мужчина склонил голову, подперев широким кулаком подбородок.
Офелия что-то зашептала, прижав руки к губам, а у Юджина удивленно приоткрылся рот.
— Я клянусь, что не знала о своей силе! — запричитала я, попеременно глядя то на госпожу Роджи, то на парня, то на Нолана. — Я могу это доказать, ведь Барбус и Ридд проверяли меня. Разве дала бы я надеть на себя тот браслет, знай, что я маг?
— Ты целитель, — перебил меня Юджин. — Не боевой маг. Поэтому тест не сработал, — парень вдруг зло захохотал. — Надо же! Ты обвела вокруг пальца самого Ридда!
— Я никого не обманывала! — рассерженно воскликнула я. — Я не знала, что я могу исцелять. И поверь, сама бы я не пожелала себе такой доли. Это отнимает слишком много сил… Я не знаю, как этим управлять!
Юджин снова хмыкнул и одарил меня недоверчивым взглядом.
— Я так беспокоилась за Ию, что дар во мне проснулся сам собой, — я вновь опустила голову. — Наверное… По крайней мере, я так думаю.
Офелия вдруг ринулась ко мне и подала какую-то тряпку.
— У тебя губа разбита, — кивнула она и вновь ретировалась за спину мужа.
Я коснулась рта пальцами: «И правда. Нижняя губа заметно припухла».
— Спасибо, госпожа Роджи, — приложила я тряпицу к лицу, пытаясь оттереть уже подсохшую кровь.
— Ты спасла мою дочь, — дрожащим голосом выдавила из себя она. — Это самое малое, что я могу сделать для тебя. И мне все равно, кто ты есть на самом деле.
Юджин вдруг резко вскинул голову.
— Мама! Ты слишком многого не знаешь!
— А я и не хочу знать! — тоже повысила голос женщина. — Мне все равно кто эта девочка и откуда. Ведьма? Да пусть хоть сама «темная»!
Глаза у парня при этих ее словах на лоб полезли. Он привстал с дивана и набрал побольше воздуха в грудь, но мать остановила его гневную тираду жестким взмахом руки.
— Ты разве не понимаешь, как нам повезло? Ияри бы умерла, Юджин! — наполнились глаза Офелии слезами. — Умерла, слышишь? Ты должен быть благодарен…
— Ни за что, — процедил Юджин. — Я не стану благодарить мага!
Госпожа Роджи нетерпеливо всплеснула руками.
— Нолан, скажи что-нибудь, — набросилась она на мужа, все еще с задумчивым видом подпирающим голову. — Нолан!
— Я прекрасно тебя слышу, Офелия, — с недовольством пробасил господин Роджи. — Не нужно кричать.
— Тогда скажи своему сыну, что мы в долгу у Елизаветы! — вскинула женщина в негодовании руки к потолку. — Скажи хоть что-нибудь, наконец!
Я вцепилась в тряпку, словно в спасательный круг: «Сейчас решится моя судьба! Пан или пропал».
Нолан Роджи тем временем тяжело поднялся на ноги и поглядел на меня.
— Похоже, у нас и впрямь нет выбора. Мы должны тебя отпустить, — мое сердце застучало от радости, но мужчина тут же добавил, обращаясь к Юджину. — Однако решать все же тебе, сын. Ты привел эту девушку в наш дом.
Юджин, словно бетонной плитой придавленный грузом ответственности, завыл и вновь рухнул на диван. Он молчал, как мне показалось, целую вечность.
— Мы отпустим тебя, — наконец собрался с мыслями он. — Видимо, у нас и правда нет выбора.
— Жизнь за жизнь, — согласно кивнул Нолан сыну. — Я с тобой согласен. Так будет правильно.
— Но куда же ей отправится? — с жалостью в голосе проговорила госпожа Роджи.
Ее муж нахмурился и скрестил руки на груди.
— Офелия, пойди проверь, как там господин архивариус.
Женщина сердито подбоченилась, но спорить не стала. Понимала, что Гуно скоро очнется, и уж лучше об этом факте узнать вовремя.
— Юджин, когда откроют Главные ворота? — выслав жену, обратился Нолан к сыну.
Парень поднялся на ноги, оправил свой камзол.
— Думаю, на рассвете. Но она не сможет покинуть город незамеченной, — всеми силами пытаясь не смотреть на меня, ответил он.
— Сама нет, — пробубнил мужчина, зачесывая волосы назад пятерней. — Я приготовлю телегу, а наутро я отправлюсь на ферму в Залесье, — Нолан уже вновь глядел на меня. — И ты поедешь вместе со мной, Лиза.
— Погодите, — вскочила я. — господин Роджи, мне бы… — я замялась, боясь глядеть на Юджина. — Мне бы попасть в столицу «темных»…
Я оказалась права. Юджин не просто взвыл, он заревел, как раненый зверь.
— Даже знать не хочу, — с жаром заговорил он, — зачем именно тебе в Нур-Асера!
— Вы обещали помочь, — пожала я плечами. — А это единственное место на Иппоре, где мне не смогут навредить ваши люди.
— Откуда такая уверенность? — взвился парень, но Нолан положил руку ему на плечо, призывая успокоится.
— Я согласен с Юджином, — кивнул он мне. — Для человека Нур-Асера одно из самых опасных мест на Иппоре. Но раз ты так уверена в том, что будешь там в безопасности… — мужчина покривил лицо, помычал, раздумывая. — Туда ты можешь добраться из эльфийского или драконьего королевства. Они ближе… да и людские торговые корабли, хоть и нечасто, но навещают эти земли. Но я не советовал бы тебе делать этого.
— Почему? — осела я обратно на кресло, чувствуя, как надежда на спасение тает, словно пломбир под июльским солнцем.
Юджин уже выглядел гораздо спокойнее и поэтому ответил вместо отца.
— Потому что тебя теперь будут искать, — пересилил себя он и одарил меня взглядом своих синющих глаз. — Весть о тебе разлетится быстро. Уж поверь, Гуно постарается.
Паренек нервно дернулся и прислушался: тишина. Значит архивариус все еще в беспамятстве.
— Главное для меня, выбраться из Онтаса, — залепетала я. — Договориться с торговцами, сесть на корабль…
— Лиза, послушай! — шагнул Юджин ко мне. На лице парня отразилась такая тревога, что я тут же мысленно поставила жирный крест на своем едва зародившемся плане спасения. — Даже если кто-то из торговцев согласится взять тебя с собой, и ты каким-то чудом целой и невредимой доберешься до эльфийского или драконьего порта, это ничего не изменит. Ни одно из государств Иппора не станет укрывать беглянку! — Нолан Роджи, подтверждая слова сына, согласно закивал. — Ни одно! А еще, когда все узнают, что ты из другого мира…
Парень замялся, косясь отца, глаза которого от удивления выкатились на лоб.
— Как ни крути, ты здесь чужая, — вполголоса проговорил Юджин. — Тебя найдут наши люди и возвратят в Онтас. А уж потом…
— Казнят? — горько усмехнулась я. — Обвинят во всех злодеяниях, лишь потому, что я хотела помочь? Разве это справедливо?
Паренек безнадежно махнул на меня рукой, мол, все равно мне не понять всей масштабности проблемы.
— Юджин прав, — пробасил Нолан, сразившись с удивлением и теперь неспешно поглаживая бороду. — Ты попросту не сумеешь добраться до владений Сынов Ночи.
«Отлично! — расплылась я в нездоровой улыбке, полной ужаса и отчаяния. — Меня казнят на Иппоре, а Велор об этом даже не узнает. Да и никто не узнает! — глаза защипало. — А как же мои родные? Для них я просто пропаду без вести? Но мама ведь всю оставшуюся жизнь будет надеяться, что я когда-нибудь вернусь домой…»
Внутри зажгло. Мне показалось, я на секунду прочувствовала ту боль, которую испытают мои близкие. Но и этой секунды мне было достаточно для того, чтобы окончательно потерять над собой контроль и, уткнувшись в ладони, громко зарыдать.
Мужчины перепугались не на шутку. Пожалуй, Юджин особенно. Он тут же позабыл о своей ненависти к магам и бросился ко мне. Накрыл своими ладонями мои вздрагивающие плечи.
— Юджин, — всхлипывала я, утирая градом катящиеся слезы. — Но у меня нет выбора! Я должна попытаться, иначе меня…
Я снова зарыдала, уткнувшись носом в грудь паренька.
— Вообще-то, — протянул Нолан Роджи, все еще с отстраненным видом поглаживающий растительность на своем лице, — есть одно место, где тебя защитят: остров Авэль.
Я тут же прекратила стенания и уставилась на мужчину.
— Авэль? — переспросила я, прикрыв глаза, ведь Юджин легким касанием пальцев принялся стирать с моих щек слезинки.
— Ты гений, отец, — отозвался он, все еще не выпуская из рук мое лицо. — Как же я сам не догадался?
Что за таинственный «Авэль» я разузнать не успела. Раздавшийся наверху топот вперемешку с истошными криками заставил меня вскочить на ноги как ошпаренную.
— В коморку, оба, — процедил господин Роджи, — Живо!
Мы с Юджином без лишних слов рванули из гостиной и нырнули в крохотный хозяйственный чуланчик под лестницей. Было тесно. Мне пришлось практически вдавиться спиной в грудь парня, чтобы ненароком не толкнуть хлипкую дверь кладовки и не вывалиться наружу.
На наши головы посыпалась пыль. Кто-то, яростно топоча ногами, несся вниз.
— Господин Гуно, — квохтала Офелия. Ее практически невесомые шажки неотрывно следовали за топотом. — Вам поберечься бы! Вы ранены!
— Мне наплевать! — орал всегда сдержанный архивариус. — Где она? Вы ее отпустили?
— Господин…
— Что здесь происходит? — подал голос Нолан Роджи.
Я живо представила, как он складывает свои мощные руки на груди и пепелит взглядом тонкого Гуно. Шаги тут же остановились.
— Где девка? — в гневе потерявший способность здраво размышлять, архивариус напал на хозяина дома.
— Ушла, — просто ответил господин Роджи.
Воцарилось молчание. Так обычно затихает природа перед тем как разразиться грозой.
— Как такое могло случиться? — в голосе архивариуса скользили нотки едва сдерживаемой ярости.
— Она маг, — с усмешкой ответил Нолан. — Разве я, простой трактирщик, мог остановить это чудовище?
— Верно, верно, — вновь зачастила госпожа Роджи, а я чуть вновь не разразилась слезами от обиды.
Отчего-то в этих словах я не почувствовала фальши. Для них я все же чудовище. Не спаситель.
— Вы ее нарочно отпустили, — зашипел Гуно. Разве что только не запенился.
— Вы вновь обвиняете меня и мою семью в измене? — спокойно, но с некоторой угрозой в голосе спросил Нолан.
— Девка исцелила вашу дочь, — наконец взял себя в руки архивариус и заговорил суховато и официально. — И у меня есть все основания утверждать, что вы отпустили ее на свободу, а не передали под стражу, намеренно. Из благодарности.
Юджин за моей спиной напрягся. Напряглась и я. Сердце затукотило где-то в горле: «Если у семейства Роджи по моей вине будут проблемы с властями… Что же тогда делать? Сдаться?»
Одному ему известным образом, Юджин понял, о чем я думаю, и приложил к моим губам палец, призывая не шуметь и не делать глупостей.
Нолан Роджи же тем временем хохотнул и весело промолвил.
— Господин Гуно, о вас в городе говорят как о человеке с не дюжим умом! — Гуно что-то промычал, явно не понимая, к чему клонит мужчина. — Но, тем не менее, вы не в состоянии видеть очевидных вещей. Полагаю, вы сейчас просто не в себе из-за ранения.
Архивариус переступил с ноги на ногу. Похоже, поднялся на пару ступеней вверх, поближе к Нолану.
— Не понимаю, о чем вы, господин Роджи, — бесстрастно проговорил он.
— Я это к тому, — по голосу Нолана я понимала, он улыбается, — что мы дали этой девочке кров и работу. Она нашла у нас приют. И лишь из глубокой признательности она, в тайне от меня, и уж тем более от моего старшего сына и жены, исцелила мою дочь. Однако, даже не смотря на то, что девушка совершила столь благое деяние, — оговорился господин Роджи, — я не стал бы укрывать в своем доме человека, обвиняемого в преступлении. Мне проблемы с законом ни к чему.
Повисла напряженная пауза, после которой Эргон Гуно что-то процедил сквозь зубы, разом перемахнул через пару ступенек, скатился вниз по лестнице и как ошпаренный выскочил на улицу.
— Ох, — вывалилась я со вздохом из тесной коморки.
Юджин обошел меня, с тревогой глядя на отца.
— Гуно не поверил тебе. Он вернется.
— Тогда не станем терять времени, — с готовностью кивнул Нолан. — Отправляйся в Управление. Там ты сейчас нужнее, да и подозрения тебе ни к чему.
Парень с готовностью тут же кивнул и ринулся на выход.
— Юджин! — окликнула я его.
Мне вдруг нестерпимо захотелось как-нибудь отблагодарить парня. Сказать что-то такое, что было бы важным и правильным. Хотелось извиниться, в конце концов! Но слова предательски застряли где-то в глотке.
— Юджин, ты столько сделал для меня… — проскрипела я.
— Не надо, — мотнул головой паренек. — Просто постарайся добраться до Авэль живой, — я покорно кивнула, а парень помолчал и добавил. — И постарайся никогда не возвращаться в Онтас, Лиза. Никогда.
Слова ударили меня словно плеть по щеке. Я приоткрыла рот, но сказать ничего не успела. Юджин резво развернулся на каблуках и, не оглядываясь, покинул дом.
Глава 16. На волю
С полчаса я в полной неподвижности сидела на стуле в кухне и, что было силы, напрягала слух. Боялась, что бесшумный как тень архивариус Эргон Гуно вновь явится сюда и поймает меня с поличным, так сказать. А заодно и все семейство Роджи обвинит в измене.
— Я подумала, что свою сумку тебе лучше не брать. Поэтому вот, — робко сунула мне в руки наплечный мешок из плотной, холщовой ткани Офелия. — Собрала тебе немного вещей. Тут в основном мои…
Я с благодарностью сжала котомку в руках: «Что-то я сегодня чересчур впечатлительная» — зашмыгала я носом.
— Здесь еще немного еды и воды, — теребила женщина уголок своего передника. — Путь может оказаться долгим.
— Благодарю, госпожа Роджи, — проговорила я.
Она улыбнулась и махнула рукой.
— Это мне впору тебя благодарить, Лиза, — многозначительно поглядела она на меня, а затем, неловко дернувшись, крепко прижала к себе. — Ты спасла Ияри, и я этого никогда не забуду! Мой дом теперь твой.
Я покивала, прижимаясь щекой к плечу женщины. Я была готова стоять в ее объятиях вечно, ведь от госпожи Роджи пахло чем-то таким родным, теплым.
— Офелия, — сердито проворчал господин Нолан, занося с улицы очередной небольшой ящик, сколоченный из тонких деревянных реек. — Нам уже пора.
За окном все еще царила ночь. Дом тоже погрузился в темноту: лампы Барбуса попросту выдохлись. И лишь одна тоненькая свеча из сероватого воска, стоящая на столе, разгоняла мрак.
— Да-да, — смахнула проступившие слезы женщина. — Разумеется. Благословит ваш путь Атайа.
Господин Роджи тем временем резким движением откинул крышку с невысокой плетеной корзины, стоящей в углу.
— Забирайся, — скомандовал мужчина.
Я вытаращила глаза.
— Куда? В корзину?
— Ящик для тебя маловат будет, — повел головой Нолан в сторону скопления деревянных ящиков, стоящих тут же. — Так что полезай сюда.
Я послушно ступила одной ногой на дно. Сухие ветви, из которых была сплетена корзина, заскрипели, грозясь рассыпаться под моим весом.
— А она выдержит? — с опаской втиснула я вторую ногу. Раздался еще один предупреждающий хруст.
— Я сам плел эту корзину, — важно выпятив широкую грудь, кивнул Нолан.
Очевидно, сей факт должен был убедить меня в фундаментальности и неуничтожимости изделия.
«Что ж, поверю на слово — пожала плечами я и присела на корточки. — Надеюсь, ремесленные навыки господина Роджи и правда настолько хороши, как он сам считает».
Нолан Роджи тем временем закинул мешок, выданный мне Офелией, в другую корзинку, поменьше, стоящую неподалеку.
— Ты с головой давай забирайся, — усмехнулся мужчина, глядя на меня, забавно торчащую из горла корзины. И для убедительности помахал надо мной плетеной крышкой, словно хотел ею же меня и утрамбовать поглубже.
Я выдохнула весь воздух из легких, покрутилась как гусеница в коконе, пытаясь втиснуться.
— Не получается, — пропыхтела я. — Плечи не прохо… Ай!
Господин Роджи с силой надавил мозолистыми ладонями на мою голову, и я практически влетела внутрь корзины, едва не встретившись со своими же коленями, оказавшимися в опасной близости от лица.
— Вот и прошли плечи, — удовлетворенно пробубнил мужчина. — Выдвигаемся на рассвете. А до тих пор сиди тихо! И чтоб ни звука, — предупредил он.
— На рассвете, — опешила я, таращась в лицо мужчины через горлышко, словно рыба из проруби. — Но зачем тогда мне сидеть здесь всю…
— Тихо! — не дал договорить мне Нолан и накрыл корзину крышкой.
Уж не знаю, сколько я провела в скукоженном состоянии: час, два, вечность? Однако даже если это была всего пара минут, мое тело все равно затекло, и в шее теперь разливалась нудящая боль. Нещадно ныли и спина с плечами.
Я поморщилась, но не только от боли. Кислорода в корзине было катастрофически мало, а от запаха подгнивших овощей, которым насквозь пропиталось мое временное убежище, уже свербело в носу. Еле дотянувшись рукой до лица, я зажала ноздри.
На протяжении всего времени, пока я таилась в корзине, вокруг меня то и дело раздавались какие-то глухие удары, перекаты, скрипы. Господин Роджи развел бурную деятельность: беспрестанно кряхтел и грузно бродил туда-сюда.
Жаль, что плетение корзины было довольно плотным, и найти хотя бы щелочку, чтобы наблюдать за происходящим я так и не смогла.
— Не пугайся, — раздалось вдруг глуховатое надо мной.
В ту же секунду я почувствовала, что лечу! Я с силой уперлась руками и бедрами в стенки корзины, чтобы увеличить площадь опоры. Ведь как бы не отзывался о своих изделиях Нолан Роджи, я была уверена, что если весь мой вес придется на одно лишь хлипкое на вид плетеное дно, оно тут же вывалится. А вместе с ним и я.
Пару минут меня раскачивало из стороны в сторону, словно лодку в море. Затем, господин Роджи, крякнув, вдруг сделал резкий рывок. Сердце у меня зашлось от испуга, но секунду спустя, я почувствовала, что вновь стою на твердой поверхности.
— Фух, — едва слышно выдохнула я.
Надеясь на то, что транспортировать нас с корзиной больше не станут, я опустила лицо в колени, попыталась расслабиться и ни о чем не думать.
«Доверюсь Нолану, — решила я. — Он не оставит в беде. Наверное…».
Вновь начали раздаваться стуки и скрипы. Похоже, остальные корзины и коробы из кухни нашли свое место в соседстве со мной. И через какое-то время я снова почувствовала, что все вокруг пришло в движение.
Мерный цокот копыт… «Значит, мы и впрямь выехали! — встрепенулась я. — Ох! Только бы все прошло гладко! Как там говорила Офелия? — задумалась я. — Благослови наш путь, Атайа?»
Я усмехнулась. Вероятность того, что чужая богиня услышит мои мольбы была куда выше, чем то, что Сорес наконец откликнется и вытащит меня из передряги.
Ведь я на протяжении всей ночи мысленно обращалась к нему. Просила его помочь, объяснить, как случилось так, что при перемещении я попала не к Велору в Нур-Асера, а в столицу Федерации. Просила не оставлять меня в беде и даже грозилась, что расскажу всем, кто меня перенес на Иппор, если он не откликнется.
Но как я могла рассудить, бог морока и тени остался равнодушен к моим мольбам, а жалкие угрозы маленькой человечки его совершенно не напугали.
«Аяла была права, — я вновь горько усмехнулась и уткнулась лицом в коленки. — В играх богов смертным отведена лишь роль пешек».
Я повозилась, поерзала насколько позволяло пространство вокруг. Настолько мелкой, незначительной и беспомощной я чувствовала себя впервые. И чувство это было рождено не только теснотой корзины.
— Тпрууу, — прервал мои размышления зычный голос господина Роджи. — Сто-ой!
Повозка остановилась, и я тут же насторожилась, прислушиваясь.
— Эй! Доброе утро, Нолан! — поприветствовал кто-то мужчину. — Ты куда это в такую рань подался?
Телегу тряхнуло. Нолан Роджи соскочил на землю. Послышался глухой удар ладони об ладонь.
— Гарей! Давненько не виделись, — захохотал господин Роджи. — Где пропадал? Женщину, небось, себе завел? Не заходишь даже в таверну…
— Да какой там завел, — с грустью отозвался мужчина. — Сопровождал советника в Восточные земли. Только пару часов назад вернулись.
Я чуть не охнула, потеряв осторожность: «Ридд в Онтасе! Вот засада!»
Гарей же тем временем продолжал вещать.
— Думал, хоть отдохну наконец, а тут такое, — мужчина вдруг понизил голос до тревожного шепота. — Особо-охраняемый заключенный сбежал!
— Знаю, слышал, — озадаченно пробормотал Нолан. — Так значит ты в дозоре сегодня?
— Ага, — устало простонал Гарей. — Фестиваль закончился, а людей… — мужчина присвистнул, — тьма-тьмущая! И каждого проверь, да досмотри.
— Дааа… дела, — протянул Нолан Роджи. — Ну раз так, то держи, — мужчина замолчал, засопел. — Вот мой опознавательный лист.
Гарей захохотал.
— Ты чего? Я ж тебя сто лет знаю! — воскликнул он. — Мы с тобой уж столько дружим, сколько эльфы не живут!
— И все равно, — настойчиво шуршал листами Нолан. — Порядок есть порядок.
Старый знакомый Нолана еще немного посмеялся, но, похоже, листы все же взял. По моему телу прокатилась волна облегчения: «Похоже, все обойдется! Ведь досматривать поклажу Нолана Гарей точно не станет».
— Так куда ты в такую рань-то подался? — зачем-то вновь спросил дозорный, возвращая документы владельцу.
— Да в Залесье. Куда ж еще, — сердито проворчал Нолан. — Офелия запилила совсем. После фестиваля запасов почти не осталось, а все остатки, что были: жара попортила. Подвал же у нас невелик.
Господин Роджи, вновь забравшись в телегу, открыл соседствующую со мной корзину.
— Вот теперь везу порченные овощи обратно на ферму. Скоту сойдет.
Гарей, судя по тряске, тоже залез в телегу. Заглянул в корзину. Посмеялся.
— Да уж, Офелия тебе спуску ни за что не даст, — хмыкнул он. — Что ж, — мужчина прытко соскочил на землю. — Езжай. Вернешься, жене привет передавай!
Нолан уселся на козлы, взял поводья.
— Счастливо, Гарей. Заходи к нам обедать!
Телега, подпрыгивая, вновь покатилась по мощеной камнем дороге. Ее содержимое: корзины и коробы заходили ходуном.
Мгновение спустя послышался пронзительный скрип: Главные ворота по команде Гарея отворили, и мы наконец оказались за пределами Онтаса. Или, как когда-то при первой встрече сказал мне Барбус: столицы и сердца Федеративного людского государства.
Крышка надо мной резко открылась, и я заморгала, готовясь после корзинных потемок ослепнуть от обилия солнечного света. Но ничего подобного не случилось. Телега стояла в каком-то полутемном сарае с высоченной крышей.
К сожалению, пока это все, что я смогла увидеть через круглое отверстие корзины.
— Приехали, — коротко бросил Нолан. — Выбирайся. И давай пошустрее.
Я попыталась вдохнуть полной грудью воздух, пахнущий сеном и напитавшейся солнцем древесины, но не вышло: чересчур тесно. Попытка пошевелиться и выбраться из плетеного кокона также не увенчалась успехом.
— Господин Роджи, — тихонько простонала я. — Я не могу выбраться.
Мужчина, распрягающий лошадь, снова забрался в телегу.
— Снова застряла? — встревоженно поинтересовался он.
Я бросила жалостливый взгляд на Нолана, упершего руки в боки.
— Я просто не могу пошевелится, — скривила я лицо, готовясь сдерживать подступающие слезы. — Ничего не чувствую! Ни рук, ни ног.
Мужчина запустил обе руки в горлышко корзины, ухватил меня за плечи. Потянул.
— Понравилось тебе, видно, в корзине-то, — сопел он, силясь вытянуть меня, словно репу. — Ты погляди! — прекратил попытки он. — Никак.
Я заскулила, силясь рвануться и высвободиться наконец из плетеного плена. Снова провал. Тело как дрожжевое тесто расплылось.
— Да не лей ты слезы! — нахмурился Нолан, доставая охотничий нож, висящий у него на поясе. — Сейчас освобожу тебя.
И он принялся аккуратно, прутик за прутиком разрезать корзину. Сделав пару внушительных надрезов, он ухватился за края и, поднатужившись, разломил плетенку надвое.
Вывалившись на дно телеги бесформенной кучей, я попыталась встать. Не вышло.
«Похоже, гусенице не суждено стать прекрасной бабочкой, — лежала я на боку, беспомощно сопя. — Уж точно не сегодня».
Правда руки уже немного отходили от онемения, и я начала ощущать покалывание сотен тысяч иголочек.
— Нда… — грустно протянул Нолан Роджи, отбрасывая в сторону обломки собственноручного изделия. — Хорошая была корзина. Добротная.
— Да уж, — простонала я. — Просто отличная. Вы только в следующий раз делайте корзины чуть попросторнее, повместительнее что ли. А то беглянкам чересчур неудобно сидеть.
Мужчина вздохнул и присел на корточки передо мной.
— Ей помогаешь, рискуя собственной жизнью, а она язвит, — покачал он головой.
Я устыдилась.
— Простите, — еле слышно прошептала я. — Я не хотела…
— Горе мне с тобой, — проворчал Нолан и принялся растирать мои ноги, возвращая им способность передвигаться. — А еще магом называешься, — попенял он. — Толку от вашего брата никакого.
— Я не называю себя магом! — возмущенно приподнялась я на руках, усаживаясь и принимаясь тереть окаменевшие плечи. — И если уж на то пошло, толк от них все же есть. Наверняка в мире найдется парочка магов с силой, какая вам даже и не снилась. И не обязательно эта сила темная! Уверена, что есть те, кто на стороне добра.
И, разумеется, в этот момент я подсознательно думала о Велоре. Который представлялся мне не просто кем-то, кто обладает магической силой, а величайшим, всесильным магом.
«Ведь он победил Натану, — вспомнила я, продолжая мять плечи. — А это чего-то да стоит!»
Однако Нолан Роджи ничего больше не сказал. Только смею предположить, что моим словам о «светлых и добрых магах» он все же не поверил.
Обретя наконец дееспособность, я сползла с телеги.
— Благодарю, господин Роджи, — кивнула я. — Подскажите, куда мне идти дальше и я пойду.
— Да постой ты, — недовольно пробубнил мужчина, вытягивая мой вещевой мешок из-под вороха испорченных овощей. — До острова Авэль добраться из Федеративного порта невозможно. Наши корабли туда не ходят.
«Вот так новость!» — чуть тут же не села я на покрытый соломой дощатый пол.
— Вы же говорили, что только там я смогу скрыться! — в отчаянии заголосила я. — А теперь, оказывается, что туда мне тоже хода нет?
Нолан уселся на козлы, взял поводья.
— Счастливо, Гарей. Заходи к нам обедать!
Телега, подпрыгивая, вновь покатилась по мощеной камнем дороге. Ее содержимое: корзины и коробы заходили ходуном.
Мгновение спустя послышался пронзительный скрип: Главные ворота по команде Гарея отворили, и мы наконец оказались за пределами Онтаса. Или, как когда-то при первой встрече сказал мне Барбус: столицы и сердца Федеративного людского государства.
Крышка надо мной резко открылась, и я заморгала, готовясь после корзинных потемок ослепнуть от обилия солнечного света. Но ничего подобного не случилось. Телега стояла в каком-то полутемном сарае с высоченной крышей.
К сожалению, пока это все, что я смогла увидеть через круглое отверстие корзины.
— Приехали, — коротко бросил Нолан. — Выбирайся. И давай пошустрее.
Я попыталась вдохнуть полной грудью воздух, пахнущий сеном и напитавшейся солнцем древесины, но не вышло: чересчур тесно. Попытка пошевелиться и выбраться из плетеного кокона также не увенчалась успехом.
— Господин Роджи, — тихонько простонала я. — Я не могу выбраться.
Мужчина, распрягающий лошадь, снова забрался в телегу.
— Снова застряла? — встревоженно поинтересовался он.
Я бросила жалостливый взгляд на Нолана, упершего руки в боки.
— Я просто не могу пошевелится, — скривила я лицо, готовясь сдерживать подступающие слезы. — Ничего не чувствую! Ни рук, ни ног.
Мужчина запустил обе руки в горлышко корзины, ухватил меня за плечи. Потянул.
— Понравилось тебе, видно, в корзине-то, — сопел он, силясь вытянуть меня, словно репу. — Ты погляди! — прекратил попытки он. — Никак.
Я заскулила, силясь рвануться и высвободиться наконец из плетеного плена. Снова провал. Тело как дрожжевое тесто расплылось.
— Да не лей ты слезы! — нахмурился Нолан, доставая охотничий нож, висящий у него на поясе. — Сейчас освобожу тебя.
И он принялся аккуратно, прутик за прутиком разрезать корзину. Сделав пару внушительных надрезов, он ухватился за края и, поднатужившись, разломил плетенку надвое.
Вывалившись на дно телеги бесформенной кучей, я попыталась встать. Не вышло.
«Похоже, гусенице не суждено стать прекрасной бабочкой, — лежала я на боку, беспомощно сопя. — Уж точно не сегодня».
Правда руки уже немного отходили от онемения, и я начала ощущать покалывание сотен тысяч иголочек.
— Нда… — грустно протянул Нолан Роджи, отбрасывая в сторону обломки собственноручного изделия. — Хорошая была корзина. Добротная.
— Да уж, — простонала я. — Просто отличная. Вы только в следующий раз делайте корзины чуть попросторнее, повместительнее что ли. А то беглянкам чересчур неудобно сидеть.
Мужчина вздохнул и присел на корточки передо мной.
— Ей помогаешь, рискуя собственной жизнью, а она язвит, — покачал он головой.
Я устыдилась.
— Простите, — еле слышно прошептала я. — Я не хотела…
— Горе мне с тобой, — проворчал Нолан и принялся растирать мои ноги, возвращая им способность передвигаться. — А еще магом называешься, — попенял он. — Толку от вашего брата никакого.
— Я не называю себя магом! — возмущенно приподнялась я на руках, усаживаясь и принимаясь тереть окаменевшие плечи. — И если уж на то пошло, толк от них все же есть. Наверняка в мире найдется парочка магов с силой, какая вам даже и не снилась. И не обязательно эта сила темная! Уверена, что есть те, кто на стороне добра.
И, разумеется, в этот момент я подсознательно думала о Велоре. Который представлялся мне не просто кем-то, кто обладает магической силой, а величайшим, всесильным магом.
«Ведь он победил Натану, — вспомнила я, продолжая мять плечи. — А это чего-то да стоит!»
Однако Нолан Роджи ничего больше не сказал. Только смею предположить, что моим словам о «светлых и добрых магах» он все же не поверил.
Обретя наконец дееспособность, я сползла с телеги.
— Благодарю, господин Роджи, — кивнула я. — Подскажите, куда мне идти дальше и я пойду.
— Да постой ты, — недовольно пробубнил мужчина, вытягивая мой вещевой мешок из-под вороха испорченных овощей. — До острова Авэль добраться из Федеративного порта невозможно. Наши корабли туда не ходят.
«Вот так новость!» — чуть тут же не села я на покрытый соломой дощатый пол.
— Вы же говорили, что только там я смогу скрыться! — в отчаянии заголосила я. — А теперь, оказывается, что туда мне тоже хода нет?
— Угу, — промычала я. — Поняла.
— И еще, — вдруг посерьезнел мужчина. — Что бы там ни говорила тебе моя жена, не возвращайся больше в людские земли. Забудь дорогу в наш дом. Свой долг мы перед тобой оплатили, так что…
Кажется, Нолан слегка смутился и отвел в сторону небесной синевы взгляд.
— Я понимаю, господин Роджи, — выдавила я из себя улыбку, хотя сердце все же предательски сжалось. — Жизнь за жизнь. Так вы сказали? — Нолан кивнул. — Это честно. Я спасла Ию, а вы меня. А большего я от вас и не потребую.
Мужчина облегченно выдохнул и, приоткрыв высоченную амбарную дверь, махнул рукой мне на прощанье.
— Постойте, — дернулась я, — а что за остров-то этот Авэль?
Нолан озадаченно приподнял брови, моргнул. И, готова поклясться, его губы под пышной бородой в эту самую секунду изогнулись в направлении, противоположном улыбке.
— Там такие, как ты, — просто ответил он. — А больше я и сам не знаю. Говорю же, люди туда уж полвека не плавают.
От тревоги и неизвестности скрутило живот. Я сглотнула.
— А можно еще вопрос? — мужчина нетерпеливо кивнул. — Господин Роджи, вы же догадывались, что это я помогла Ияри.
Нолан сузил глаза. Они вдруг живо блеснули в амбарных потемках.
— Удачи тебе, Елизавета, — только и промолвил он, пошире распахнув дверь. — Ты уж береги себя.
— И вам удачи, — откликнулась я, поняв, что ответа не дождусь. Да он и не требовался. — Еще раз спасибо вам за все.
Аккуратно потянув поводья, я, до боли закусив губу и ведя лошадь неторопливым шагом, выехала из душного сарая. Впереди у меня, очевидно, долгий, опасный путь. Но я справлюсь. Непременно справлюсь.
Глава 17. По горам, по долам
Иппор прекрасен. И пусть он так похож на наш мир, есть в нем все же что-то такое, что заставляет замереть в немом восторге. Что-то неуловимое, волшебное, дикое.
Невероятно глубокое синее небо раскинулось над полями, густо усеянными цветами. Высокие, почти изумрудные травы колышет легкое дыхание ветра, а в воздухе стоит пряный, пьянящий аромат. Аромат свободы.
Щурясь от яркого солнца, я приложила руку к глазам.
— Эй, — потрепала я свою серую лошадку по холке, — а мы с тобой молодцы! Почти на месте.
До перевала я и впрямь, как и уверял Нолан, добралась довольно быстро. Даже учитывая тот факт, что я вела лошадку очень аккуратно: легкой рысью или и вовсе шагом. Я все время говорила с ней, увещевала, чтобы она довезла меня в целости и сохранности, и то и дело с опаской оглядывалась по сторонам.
И теперь горная цепь, в начале пути казавшаяся такой далекой и недостижимой, внезапно выросла, окрепла. Неприступные пики, окружившие равнины Федеративных земель, выглядели величественно, словно каменные защитники,
Подобравшись к подножию горных хребтов почти вплотную, я спешилась.
— Хорошо еще, что дорога есть, — пробубнила я, запрокинув голову назад и вглядываясь в горные выси. — Иначе, на этом мой поход был бы завершен.
Постояв еще пару-тройку минут я, закинув мешок с вещами за спину, отправилась дальше пешком через перевал.
Цок-цок… раздалось у меня за спиной.
Остановившись, я обернулась. Лошадь, недоуменно мотнув головой, тоже замерла позади меня.
— Ты чего? Иди домой, — махнула я рукой. — Иди!
Лошадка фыркнула, снова упрямо покрутила головой, отчего ее темная косматая грива заколыхалась из стороны в сторону.
Мой рот сам собой невольно растянулся в улыбке от умиления. Было бы здорово взять ее с собой. Все же живое существо будет рядом. Но украсть у господина Роджи его лошадь я позволить себе не могла. И раз дальше я была вынуждена идти пешком, то задерживаться больше нельзя.
«Неизвестно столько еще нужно пройти, прежде чем я попаду в порт, — быстрым шагом двинулась я вверх по склону. — Страшно ночевать под открытым небом. Да и любая задержка может стоить мне жизни! Если Ридд догадается, что я покинула Онтас, за мной тут же отправят погоню…»
Цок-цок-цок-цок!
Моя спутница-поневоле тоже набрала темп и поспешила за мной.
— Да уходи ты! — принялась я махать руками, словно ветряная мельница. — Спасибо, что довезла, но пора тебе возвращаться! — твердила я лошади, топоча ногами.
Круглые темные лошадиные глаза, обрамленные длинными ресницами, смотрели на меня с непониманием и упреком.
— Прошу тебя, — взмолилась я, маленькими шажками пятясь назад, — иди домой. Тебе нужно вернуться до темноты!
Договорив, я резко развернулась и, спотыкаясь, припустила по каменистой дороге перевала. Тонкая подошва легких тапочек совсем не защищала ступни от острых камней. Поэтому пришлось чуть сбавить темп, стараясь выбирать участки поровнее.
Лошадь за мной, как ни странно, больше не пошла. Она еще немного постояла, пофыркала, порыла копытом землю и двинулась в обратном направлении.
— Только бы она и впрямь добралась до Залесья сама, — глядела я серой лошадке вслед, упорно сражаясь с непривычно короткими волосами, то и дело разлетающимися от порывов ветра.
Вскоре горный массив вновь сменился на травянистые равнины. И пусть горная дорога была не так высока, но здесь у подножья было гораздо теплее. Да и ветер не такой порывистый.
Я сняла камзол Юджина и повязала его на поясе, чтобы не было так жарко. Покопалась в мешке, ища флягу с водой.
— Эй, дружок! — окликнул кто-то меня.
Солнце клонилось к закату и теперь светило ровно мне в лицо. Я прищурилась. Навстречу мне, в горку бежал худосочный дедок в странноватой бордовой шапке, похожей на рождественский носок.
Я резко остановилась, намереваясь, если придется, припустить в сторону близлежащей рощицы во все тяжкие.
— Боги! Как же мне повезло! — подбежав ко мне, сложился старик пополам, упираясь руками с корявыми пальцами в бока. — Ох… Уж думал, никого и на милю не встречу.
— Что-то случилось? — подуспокоилась я, но все же на всякий случай, скрывая очертания женской груди, спешно натянула на плечи камзол.
— Случилось! — запыхтел дедок, все еще пытаясь восстановить дыхание. — Колесо у телеги… того…
Я приподняла брови.
— Идем, идем, — зачастил старик, зазывно маша рукой. — Поможешь.
В километре от подножия гор обнаружилась повалившаяся на бок телега. Худая лошаденка, запряженная в нее, лениво помахивала хвостом и силилась урвать с обочины сочные пучки травы.
— Приподнимешь телегу, а я колесо накину, — принялся командовать дед, подскочив к своему средству передвижения. — Давай! Взя-ли! — и он, раскорячив ноги, вцепился в колесо, и приподнял один его край над землей.
Я же не двигалась с места. Честно говоря, у меня чуть челюсть не отвалилась: «Я? Я?! Приподниму телегу? Похоже, у старика проблемы со зрением».
— Простите, — виновато промямлила я, цепляясь за лямку вещевого мешка. — Но я вряд ли смогу вам помочь.
— Ну-у! — возмущенно протянул незнакомец, сердито наморщив лоб. — Сможешь, сможешь! Ты парень крепкий.
Я усмехнулась и помотала головой. Знал бы дед, что и парень-то я ряженый. И как бы мне не хотелось, но телегу мне, хрупкой девушке, точно не осилить.
Видя мою непоколебимость, глазки старика заслезились. Он отпустил край колеса и оно, шлепнувшись о землю, подняло облачко желтоватой пыли.
— Во имя богини, не бросай меня здесь! — сложил он морщинистые руки на груди. — Помоги старому человеку! Я тут полдня на жаре, а если я простою здесь еще и ночь, все овощи, — он махнул в сторону телеги, — стухнут. Мне попросту будет нечем торговать! И тогда моя семья с голоду помрет.
Я сморщилась. Мне с детства постоянно твердили, что девочкам поднимать тяжести нельзя: для здоровья чревато. Но глаза старика светились такой надеждой, что я, сама того не желая, кивнула.
— Отлично! — воспрял духом дед. — Ну, давай!
И снова крикнув боевое: «Взя-ли!» — он вцепился в колесо. Я же подошла к телеге и попыталась приподнять край.
Спустя полчаса стараний, старик с сердитым видом снова бросил колесо на дорогу. Пыль взвилась столбом.
— Меняемся! — прокричал он мне в ухо.
Я с недовольным видом отшатнулась. А старик уже уперся в дно телеги руками и обгоревшим на солнце плечом и принялся кряхтеть.
Что поделать? Я приподняла колесо. Маневрируя, все же умудрилась вернуть его на положенное место.
— Хэп! — радостно крякнул дед, прихлопнув в ладоши. — А ты говорил, не выйдет. Тебя как звать-то, кстати?
— Аван, — коротко бросила я, вспомнив наставления Нолана и ни с того ни с сего сделав голос ниже.
— А я Морик, — подал мне руку старик. — Морик Сан. В порт направляешься? — я кивнула. — Ну тогда, залезай. Подброшу.
Я, улыбаясь, забралась в телегу. Морик же уселся за поводья.
— Пошла! — крикнул он, хлестанув лошадку по спине. — Ну вот! Вдвоем-то ехать куда веселее будет.
И мы довольно быстро покатили по проселочной дороге. Правда скрип колес стоял… наверное, даже в Онтасе его было слышно.
— А ты откуда сам-то будешь? — принялся заваливать меня вопросами старик, а я удрученно завела глаза.
«Так, Лиза! Пора включать фантазию», — скомандовала я себе, принявшись отвечать на вопросы портового торгаша Морика.
Уже на закате, с трудом въехав в горку, мы оказались в порту. Золотисто-багряная каемка солнечного диска к тому времени уже практически скрылась за горизонтом водной глади.
— Ух, — выдохнула я, изумленно глазея на бескрайнее бирюзовое море Атайи.
Портом, к моему удивлению, оказалось довольно внушительное прибрежное поселение. Десятков пять таких же, как и в столице, домов с пологими крышами было раскидано вдоль берега. Всюду светили небольшие уличные фонарики, а народ сновал туда-сюда с тележками и корзинами.
Очень сильно пахло рыбой. И далеко не свежей.
— Где тебя высадить, Аван? — обернулся старик, едва мы въехали на главную улицу.
Как я поняла, что эта улица в Порту центральная? Очень просто: она была на порядок шире тех закоулков, по которым мы петляли до этого. Да и почище здесь было. Никаких рыбьих голов и чешуи.
— Да здесь можно, — пискнула я, позабыв, что мой вид предполагает голос пониже. — Здесь, — подтянув подбородок к груди, повторила я почти басом.
Однако бас удивил Морика гораздо сильнее, чем девчоночий писк. Его обветренное лицо вытянулось и стало похоже на сушеную рыбину.
— Здесь, так здесь, — согласился он, подтягивая поводья. — Тпрууу.
Я спрыгнула с телеги и махнула рукой старику на прощание.
— Морик, подождите! — спохватилась я. — А где мне найти рыбака по имени Гастус?
Морик уже поднадал лошадке. Она крутанула хвостом и подалась цокать копытами дальше по мощеной улице.
— Гастус? Да во «Флигеле» поищи! — крикнул старик, обернувшись. — Он обычно там ошивается…
Голос дедка на последних словах был уже еле слышен. Крики местных жителей, торговцев и чаек перекрыли его старческое блеяние.
— «Флигель», — тихонько повторила я и покрутила головой в поисках вывески. — Простите! — ринулась я к молоденькой девушке с внушительной корзиной, наполненной свежей зеленью и чем-то напоминающим капустные кочаны.
Мой желудок, при виде снеди, вдруг настойчиво затребовал еды, заурчал.
— Не подскажите, где здесь «Флигель»? — улыбнулась я, поглаживая живот.
Девушка вдруг ни с того ни с сего запунцовела. Поставила корзину на мостовую и заправила выпавшую светло-пшеничную вьющуюся прядь за ухо. Я же невольно провела по своим обрубышам и чуть не заревела от досады.
— «Флигель»? Постоялый двор? — взглянула она на меня из-под ресниц. — Дальше по улице.
— Благодарю, — снова улыбнулась я, кивнув.
Девушка покраснела еще сильнее и вдруг протянула мне свою ладошку.
— Мое имя Берта.
Я с непониманием уставилась на нее.
— А тебя как зовут? — подсказала она, видя мое смятение.
— Лиз… Аван — спохватилась я, крепко пожимая протянутую руку.
— Лиз Аван? Странное имя, — засмеялась Берта, потрясая тонкой ручкой. Очевидно, я перестаралась, имитируя мужскую силу. — Что ж, Лиз, — девушка кокетливо наклонилась и подняла корзину. — Я работаю в лавке на углу. Так что, если будет свободное время, заходи.
Берта напоследок сверкнула темными глазами и потихоньку побрела по улице, а я же осталась стоять как вкопанная. И тут меня осенило! Причина столь странного поведения девушки мне вдруг стала ясна как день.
«Ну дела! Берта приняла меня за мужчину! — испуганно выкатила я глаза. — Все сходится!»
Я скривилась и, стараясь как можно быстрее скрыться из поля зрения девицы, не оглядываясь, зашагала в указанном направлении.
— Похоже, лучше мне не общаться ни с кем в Порту, — поднялась я на широкое деревянное крыльцо постоялого двора. — Не хватало мне еще ко всему в придачу обзавестись толпой поклонниц.
И снова брезгливо дернувшись, я потянулась к дверному кольцу.
Во «Флигеле», как и во всех подобных ему местах, было шумно и накурено. А рыбой воняло еще противнее и сильнее, чем на улице.
Женщин практически не было. Лишь одна стояла за выщербленной деревянной стойкой и со скучающим видом глядела на пьянчугу, что-то с жаром ей рассказывающего. А другая проворно уворачивалась он навязчивых ухажеров, разнося выпивку и еду.
То и дело раздавались ее возмущенные возгласы и хохот очередных смельчаков, рискнувших положить свою ручищу куда не следовало.
«Похоже, Нолан был прав, — с опаской огляделась я. — Если уж мне в виде парня оказывают внимание… То страшно даже подумать, что было бы со мной, заявись я среди ночи в порт не под личиной худенького паренька Авана!»
Поежившись, я с усилием прорвалась сквозь толпу и подошла к стойке.
— Добрый вечер, — поприветствовала женщину я. — Не подскажете, где мне найти Гастуса?
Пышногрудая хозяйка постоялого двора перевела взгляд с пьянчуги на меня. Однако мужчина потери внимания своей собеседницы, похоже, даже и не заметил. Все продолжал хмельно бубнить что-то себе под нос, время от времени поклевывая носом.
— Сначала плати, а потом спрашивай, — протянула хозяйка. — Комната стоит три серебряных.
Я потянула шнурок мешка, запустила руку вглубь и выудила монеты, данные мне господином Роджи. Отсчитала четыре серебряных и шлепнула их на стойку.
— Сдачу оставьте себе, — деловито задрала я нос. — Так где мне найти Гастуса?
— Это совсем другой разговор! — повеселела женщина, жадно сгребая монеты. — Гастус вон в том углу, — ткнула она пальцем в крепкого, бородатого мужчину преклонного возраста в латанной-перелатанной куртке, сидящего поодаль от остальных. — Но осторожнее. Он сегодня не в духе.
Кивнув, я направилась к моряку.
— Господин Гастус? — пытаясь скрыть дрожь в голосе, обратилась я.
— Да вроде бы с утра я ни над кем не господствовал, — проворчал мужчина, отпивая из большой деревянной кружки.
Я замялась.
— Вы Гастус? — теряя решимость, осторожно еще раз спросила я.
Мужчина вперился в меня хмельным взглядом, покачнулся.
— А кто, собственно, спрашивает?
— Мое имя Аван, — затараторила я. — Я бы хотел поплыть с вами на…
— А мне бы хотелось еще кружку эля выпить, — фыркнул он, не дав мне договорить. — И что с того? Топай давай отсюда. Не забивай мне голову чепухой.
У меня дар речи пропал. Нолан, конечно, предупреждал, что старик вредный, но чтобы настолько.
— Но я… — подалась я вперед. — Мне срочно нужно…
— А всем нужно, — поднялся на ноги Гастус, хватая кружку и опрокидывая в себя оставшееся ее содержимое. — Но команда уже набрана. Так что извиняй.
Издевательски откланявшись, мужчина направился к выходу.
— А ну стой! — взревела женщина за стойкой и рванула к Гастусу.
— Маретт, ты чудно выглядишь сегодня, — покачиваясь, изрек мужчина. — Даже лучше чем… ик… всегда.
Еще секунду назад Гастус был едва захмелевшим, а теперь еле стоял на ногах.
«Вот хитрец! Платить не хочет» — сощурилась я, наблюдая со стороны, как женщина надвигается на мужчину, словно ледокол.
Маретт, очевидно, думала так же, как и я. И, не клюнув на комплимент, тряхнула внушительных размеров грудью и звенящим от негодования голосом заговорила.
— Ты куда это собрался, старый черт? Ты мне когда обещал заплатить? Еще в прошлый раз!
Гастус икнул и повалился на проходящего мимо постояльца.
— Прошу простить, милейший, — заплетающимся языком заговорил он.
— Ты погляди! — все продолжала сетовать Маретт. — И правда надрался в хлам что ли?
Гастус, словно подтверждая слова хозяйки снова икнул.
— Плати давай! — требовательно выставила ладонь женщина.
— Маре-етт, — протянул моряк, игриво щурясь, — давай в следующий раз. С уловом нынче совсем не свезло.
Хозяйка таверны закатила глаза и вдохнула поглубже, готовясь разразиться криком на весь постоялый двор.
— Давайте я заплачу! — понимая, что это мой шанс обрести расположение подпитого моряка, рванула я к парочке, выясняющей отношения. — Сколько он вам должен?
Рот Маретт раскрылся от удивления.
— Три золотых гарто, — ошалело таращась на меня, проговорила она.
Я вынула остатки денег Нолана Роджи.
— У меня только два золотых осталось, — погрустнела я.
Но Маретт проворно выхватила у меня деньги из рук.
— И так сойдет! — сунула она монеты за пазуху. — Давай, — толкнула она Гастуса под бок. — Иди уже, куда шел. И больше даже не думай приходить без денег. Поить в долг не стану!
Гастус, сутулясь и пошатываясь, словно побитый пес, вышел на крыльцо. Я поспешила за ним, лучась от гордости, как вдруг, мужчина резко развернулся ко мне. Вцепившись в мое плечо, он со всей силы прижал меня к стене. В затылке от удара загудело.
— Ты какого черта себе позволяешь, пацан? — зарычал он без тени хмеля в голосе. Его медвежья ручища сильнее сдавило мое плечо.
— Я лишь заплатил за вас…
— Я что, по-твоему, баба, чтоб за меня платить? — с угрозой спросил Гастус. — Если так, то из нас двоих ты на бабу смахиваешь больше.
И он смерил насмешливым взглядом мои растрепанные вьющиеся волосы и тряпичные тапочки.
Не зря Нолан беспокоился, что обувь у меня неподходящая. Не мужская.
— Я… — в горле пересохло. — Мне надо попасть на остров, — заговорила я, всеми силами пытаясь не завизжать от боли в плечевом суставе.
— Я же сказал! Команда набрана!
Но я не дала договорить моряку.
— Я от Нолана Роджи! — достала я козырь из рукава. — Он сказал, что вы поможете мне!
— Нолан? — зарычал Гастус. — И с чего это он решил, что, я стану помогать такому нюне как ты?
Я и правда чуть не распустила нюни. Предыдущая ночь и день выдались тревожными. Мои нервы были на пределе. А тут еще меня грозится избить пьяный моряк!
— Он сказал, что за вами должок, — проскулила я. — Потому вы и поможете.
Рука Гастуса тут же перестала сжимать мое плечо.
— Вот старый пес, — хрипло проворчал он. — Он что меня теперь всю жизнь попрекать долгом будет? Как тебя там звать?
— Аван, — напомнила я, потирая саднящее плечо. — Не знаю. Но Нолан сказал, что вы поможете добраться мне до Авэль.
Мужчина как-то странно прищурился, услышав про Авэль. Помолчал.
— Завтра утром будь на пристани. Корабль «Рыбень». Опоздаешь хоть на минуту, будешь вплавь добираться до своего острова, уяснил?
Я кивнула.
— Смотри, не скули потом, — Гастус развернулся и неспешно побрел в ночь. — Я предупредил.
А я, еще немного потоптавшись на крыльце, вскоре вернулась в таверну, взяла ключ у Маретт и отправилась в отведенную мне комнату на втором этаже.
Убранство комнаты было крайне скромным. Стол и кровать. Даже стульев не было. Кровать, кстати, оказалась до жути скрипучей, а постельное белье — противно влажным.
Я осторожно уселась на двуспальную лежанку и принялась разбирать свои вещи. Помнится, Офелия говорила, что положила какой-то еды… А я ведь целый день не ела!
Так и есть. Среди вещей, помимо фляжки с водой, обнаружились пара свертков с хлебом, сыром и вяленым мясом.
Извлекая сверточки, я услышала странный звон. Запустила руку в сумку…
— Деньги?! — достала я небольшой кожаный мешочек.
Видимо госпожа Роджи в тайне от мужа решила дать мне немного денег в дорогу. От признательности защипало и в глазах и в носу.
Надежно спрятав так внезапно обретенное мною богатство, я распахнула настежь окошко. Дрожь в теле постепенно уступала место усталости. Руки и ноги будто свинцом налились, но я чудом умудрилась сделать отчаянный рывок, подпрыгнуть и усесться прямо на шаткий стол. Тут же разложила сверточки с едой.
Сегодня я слишком устала, чтобы о чем-то беспокоиться. Поэтому, мерно вдыхая сырой ночной воздух, я просто жевала хлеб с сыром, болтала ногами и бездумно таращилась в темноту, в которой где-то там дышало и ворочалось необъятное, грозное море.
**Междуглавие**
Белоснежный, фарфоровый, расписанный вручную чайничек с силой ударился о стену и рассыпался на сотни мельчайших кусочков.
Тощий мужчина едва успел уклониться от атаки. Боязливо присел. От удара на бежевой стене остались впившиеся осколки и бурые пятна от чая. И подумать страшно, что было бы с его без того забинтованной головой, угоди заварник в нее!
Зато второй, стоящий рядом «воин», даже не шелохнулся. Его ледяные глаза неотрывно следили за разгневанным метателем сервиза.
— Я разочарован, Эргон, — в ярости прошипел «метатель». — Невероятно разочарован!
Он вдруг тяжело выдохнул, словно успокаиваясь. Принялся легкими круговыми движениями растирать виски.
— Правитель, — подался вперед «тонкий», но его речь прервал величественный взмах руки.
— Упустить девчонку! Маленькую, хрупкую девочку… Господин Гуно, — светлые глаза Правителя, несмотря на все его попытки успокоиться, все еще пылали еле сдерживаемым огнем, — как вы могли это допустить?
Эргон Гуно нахмурился, а его узкие ноздри гневно расширились.
— Я и подумать не мог, что эта «хрупкая девочка» маг! — воскликнул он. — Если бы Ридд удостоился получше проверить ее на предмет магической одаренности…
— Я сделал все, что было в моих силах, — с насмешкой отозвался мужчина с ледяными глазами. — Гуно, имей смелость. Признай, ты попросту облажался.
Темные глаза Эргона Гуно с ненавистью впились в лицо говорящего.
— Ксандер прав, — тяжело опустился в кресло Правитель, справившись с гневом. — Он сделал все, что от него зависело. Целительство это редчайший дар, и выявить его мы не в состоянии. А вот вы, зрелый мужчина, не смогли справиться с магом-целителем, — в словах Правителя проскальзывали насмешка и укор. — Заметьте, с целителем, а не боевым магом!
— Однако, — шагнул вперед Гуно, — мы не можем с полной уверенностью утверждать, что в этой девке не затаились еще какие-нибудь скрытые способности! — попытался оправдаться он. — Раз она маг, то все возможно. А Ридд не выполнил свое обязательство перед Федерацией! Не предотвратил угрозу!
— Если бы ты, не возомнил себя героем, и не подался на мага в одиночку, не вызвав подкрепление… — зарычал «воин», но Правитель вновь махнул рукой в перстнях, и спор в одночасье прекратился.
— Город обыскали? — перевел взгляд мужчина на советника.
— Сверху донизу, — отрапортовал Ридд. — Прочесали все вдоль и поперек. Но не думаю, что она ушла. Хотя, для пущей важности, стоило бы проверить Порт.
Правитель согласно кивнул, подперев гладко выбритый подбородок рукой.
— Господин Алерис, — шагнул вперед Гуно. — Дайте мне еще один шанс! Я отыщу Пришлую и…
Ксандер Ридд расхохотался, не дав мужчине договорить.
— Гуно, ты забыл, кто ты? — развернулся он лицом к собеседнику. — Ты архивариус. Твое дело — бумажки перебирать.
«Тонкий» прищурился, тоже развернулся, выпятив костлявую грудь.
— Я же, — продолжал «воин», гордо тряхнув снежно-белыми волосами, собранными на затылке, — главный советник Правителя по безопасности. Ты и так в мое отсутствие успел заварить кашу, что и не расхлебать теперь. И я не позволю больше тебе…
Алерис, хмуро наблюдающий за вновь разгорающимся скандалом, раздраженно каркнул.
— Довольно!
Оба мужчины как по команде развернулись к Правителю, вальяжно развалившемуся в кресле.
— Ксандер, не будьте так категоричны, — после некоторого молчания медленно, меланхолично глядя в одну точку на ковре, проговорил Алерис. — Эргон хотел как лучше, — плечи Гуно на этих словах расслабленно поползли вниз, а уголки губ дрогнули. — Было бы несправедливо не дать ему возможность исправить совершенную им досадную оплошность.
— Я не подведу, Правитель! — воскликнул «тонкий», склонившись. — И пусть Атайа будет мне свидетелем!
Ксандер презрительно хмыкнул, косясь на архивариуса.
— Я поручаю вам вместе вести поиски, — не обращая внимания на раболепные возгласы своего подданного, продолжил мужчина. — Впредь вы будете докладывать друг другу о результатах и делиться сведениями. Это в первую очередь касается тебя, Эргон, — уточнил Алерис.
— Я понял, Правитель, — склонился мужчина. — Я не подведу.
Алерис светло улыбнулся. Только вот голубые глаза остались неподвижны и холодны.
— Это в твоих же интересах, мой дорогой друг. Если не справишься, — Правитель закинул ногу на ногу и протяжно вздохнул, — пойдешь в расход вместо девочки. Согласен?
Гуно шумно сглотнул и отрывисто кивнул.
— Вот и славно. Вы оба свободны.
«Тонкий» тут же пошагал к двери, но Ксандер Ридд не шелохнулся.
— Позвольте переговорить с вами с глазу на глаз, Правитель? — учтиво склонил он голову.
— Разумеется, — подпер голову рукой Алерис. — Вы можете идти, господин Гуно, — настойчиво повторил он, замершему в дверях архивариусу.
Тот гневно взглянул на «воина», но перечить Правителю не стал. Вышел.
— Господин Алерис, — начал советник. — Так уж вышло, что семья одного из моих подчиненных оказалась замешана в деле Пришлой.
— Да, — поджал губы мужчина, — я в курсе.
— Так как я считаю Юджина Роджи одним из преданнейших служителей Федерации, я прошу дать мне все полномочия вести допрос Офелии и Нолана Роджи самому.
Правитель прикрыл глаза в раздумье.
— Разумеется, — взглянул он наконец на советника. — Это будет правильно. Только у меня к вам будет ответная просьба.
Ксандер Ридд склонился и промолвил.
— Все что пожелаете.
— Проследите, чтобы Гуно вновь все не испортил.
Советник поджал губы и согласно кивнул.
— А что по делу Ариса Лайн-Этора? — Алерис напрягся и требовательно уставился на советника Ридда.
— Мы пока его не нашли. Но на выходе из города круглосуточно дежурят лучшие мои воины. Ведется караул по всему периметру стен. Ему и его сообщникам не уйти за пределы Онтаса!
Правитель легким движением руки растрепал свои золотистые локоны и задумчиво уставился в окно.
На западе садилось солнце. А так как столица располагалась на возвышении, даже горные пики не мешали любоваться, как раскаленный шар, ныряя в морские волны, гаснет. Гаснет для того, чтобы наутро вновь возродиться в эльфийских землях на востоке.
— Я очень надеюсь, что беглеца отыщут, — поднялся на ноги Алерис, заложил руки за спину и доверительно проговорил. — Найдите его, Ксандер! Слишком многое стоит на кону. Возможно… даже судьба всего Иппора.
Глава 18. Угроза разоблачения
Ночь пролетела, едва моя голова коснулась подушки. И чуть только, несмело моргая, забрезжило утро, раздался стук в дверь.
— Эй, парень! Ты просил разбудить! — крикнула Маретт, напоследок еще раз с силой треснула кулаком по иссохшейся деревянной двери и потопала прочь.
Я заворчала, изо всех сил пытаясь отлепить голову от сыроватой подушки. Предыдущая ночь без сна теперь сполна давала о себе знать: глаза ни в какую не хотели открываться.
— О-ох, — сморщилась я, усевшись в постели.
Езда на лошади, путь по горной дороге и в конечном итоге силовые упражнения по поднятию тяжеленной телеги и колеса от нее: все это теперь болью отзывалось в каждой мышце и, кажется, даже косточке.
Кривясь и охая, я встала, натянула одежду, позавтракала остатками еды и спустилась вниз.
— Ну что? — подмигнула мне Маретт.
Ее помощница тоже с нескрываемым интересом глядела на меня. Даже сор выметать из зала перестала. Деловито оперлась на метлу.
— О чем это вы? — хрипловато переспросила я, помотав головой. Соображалось мне с утра крайне туго. Словно эль накануне хлестал не старый капитан «Рыбня», а я сама.
— Взял тебя Гастус в команду? — оперлась локтями на стойку Маретт.
«Вот любопытные! И ведь услышали же вчера, — скривилась я и пошагала к выходу. — Будут теперь языками чесать».
— Взял, — бросила я, выходя.
Маретт удивленно воскликнула что-то, обращаясь к подруге, но я была уже за дверью и не разобрала ее слов.
Едва я оказалась за пределами пропахшего табаком и рыбой постоялого двора, утренний морской воздух тут же приятно пробежался по телу. Порасспрашивав редких заспанных прохожих, как добраться до пристани, я припустила во весь опор. Торопилась, опасаясь, как бы Гастус не завредничал и не уплыл, бросив меня на произвол судьбы.
Оказалось, я зря так спешила. Трехмачтовый «Рыбень» стоял на якоре, а вся его команда, похоже, дрыхла в трюме. Не решившись подняться на борт без приглашения, я уселась на пристани напротив корабля, свесив ноги, и принялась покорно ждать.
Солнце постепенно поднималось все выше и выше, разгоняя утреннюю хмарь. Морские волны лениво лизали сваи пристани, бока ночующих в порту кораблей и каменистый берег.
— И правда огромная рыбина, — усмехнулась я, от нечего делать, принявшись разглядывать судно Гастуса. Кораблик был небольшим, стареньким и выглядел крайне неубедительно.
«Не хотелось бы потонуть в пути ненароком», — поежилась я, представив, с какой легкостью хилое суденышко захлестывает штормовой волной.
Наконец, ближе к обеду, на палубе показался кто-то из команды: крепкий мужчина в безрукавке, накинутой на голый торс. Его лысая голова, словно нарочно начищенная до блеска, сверкала под полуденным солнцем. Он побродил туда-сюда, позевал и снова скрылся из виду. Я огорченно сникла.
— Эй, ты! — услышала я за своей спиной. Недоуменно обернулась.
Девушка с темными волосами до плеч стояла поодаль и призывно махала мне рукой. Я в немом вопросе указала пальцем на себя.
— Да-да, ты! — живо закивала она. — Подойди.
Я неспешно поднялась и, не забыв захватить свой вещевой мешок, подошла к ней.
— Как тебя звать? — скептически оглядела она меня, уперев руки в боки.
Вид у женщины был воинственный, а темное платье на ней смотрелось нелепо. Словно намекало на то, что этой юной особе ранее носить подобное не приходилось. Девушка даже немного напомнила мне Эдану, но только если Эда всегда говорила со мной вежливо и учтиво, то эта брюнетка вела себя нагло и развязно.
— Аван, — ответила я.
— Значит так, Аван, — высокомерно вскинула девица голову. — Ты поможешь перенести все эти ящики вон на то судно.
На вопрос это мало походило, и я удивленно вскинула брови.
— Это приказ?
Женщина усмехнулась.
— Скорее, деловое предложение. Поможешь, заплачу тебе один золотой.
Я с тревогой оглянулась на «Рыбня». Он все так же мирно покачивался на волнах, сложив паруса.
— Даже не знаю… — протянула я, понимая, что деньги лишними точно не будут. — Если только быстро.
— Отлично! По рукам, — удовлетворенно воскликнула женщина. — Ребята! У нас появился помощник.
Парочка крепких парней тут же сошла на сушу и приблизилась к нам.
— Так, — продолжала командовать девица, — сначала перенесем самые ценные. Мы с тобой отнесем эти два ящика, — бросила она невысокому, с недельной щетиной на лице мужчине. — А ты, Олли, бери Авана и тащите тот. И поживее! — с тревогой огляделась женщина по сторонам, одергивая платье.
Вместе с выделенным мне патлатым напарником Олли я подошла к продолговатому коробу. Скинула вещмешок и присела на корточки, намереваясь ухватиться за дно.
— Делай вот так, — кинул мне мужчина, приседая с прямой спиной и берясь за край деревянного короба. — Распределяй вес. Иначе, спину сорвешь.
Я послушно сменила позу. Приподняв ящик над землей, мы двинулись к деревянным мосткам, перекинутым от причала к кораблю, очевидно, торговому. Выглядел он не так убого, как рыбацкое судно Гастуса.
Мои ноги тряслись от напряжения, но я, поплотнее сжав зубы, продолжала упорно нести короб.
— Уф, — распрямилась я, едва только мы оказались на палубе корабля. — Ну и тяжесть. Что там у вас? Камни?
— Не зевай, — словно не расслышав мой вопрос, заворчал Олли, — нам еще уйму мелких перенести нужно.
Я кивнула и потопала на пристань, хватая следующий ящик: поменьше и значительно полегче, чем предыдущий.
«Только бы не было в этих ящиках чего-нибудь запрещенного» — забеспокоилась я.
Спустя полчаса на берегу оставалась всего пара десятков коробов, а на «Рыбне» вдруг закипела жизнь. Кораблик расправлял паруса. На капитанском помосте появился всклоченный Гастус.
— Эй! — позвала я. — Гастус!
Рыбак повертел головой, пытаясь выяснить, откуда идет звук. Я помахала рукой мужчине, и тот, увидев меня, недовольно кивнул. Очевидно, надеялся, что я все-таки опоздаю, и ему не придется возиться со мной.
— Кажется, у нас проблемы, — вдруг негромко проговорил Олли, таращась куда-то мимо меня. — Лилет! — позвал он темноволосую девицу.
— Ну что еще? — с недовольством отозвалась женщина, швыряя принесенный квадратный ящичек.
У меня в мозгу словно что-то щелкнуло: «Лилет… Лилет… — поглядела я в спину женщине. — Будто бы знакомо».
Олли же тем временем ткнул пальцем в сторону главной улицы Порта. Проследив за его жестом, я прищурилась.
Вдали мелькала снежно-белая, словно вершина айсберга макушка. Ее обладатель и вправду напоминал айсберг. Он уверенно сидел на вороном коне и с важным видом оглядывался по сторонам. За ним спешили еще пара всадников в алых камзолах. Тоже крутили головами.
От ужаса у меня перехватило дыхание: «Ридд! Не может быть… Он нашел меня!»
— Вот черт, — тоже напряглась женщина по имени Лилет. — Гаррет, отчаливаем! Немедленно! — во всю глотку заорала она, а Олли тут же ринулся отбрасывать доски помоста, связывающие корабль с сушей.
— Стойте! — рванула я следом за ним. — Мне нужно на берег!
— Ничего, — пропыхтел мужчина. — Мы тебя в ближайшем… порту высадим.
— Но мне нужно плыть на «Рыбне», — растерялась я, однако Олли только мерзко хохотнул, продолжая хватать и отшвыривать доски.
От отчаяния я позабыла обо всем на свете: «Не попаду на Рыбень и Велора мне как своих ушей не видать! Отловит меня Ридд, как собаку, и казнит».
— Я сказала пропусти меня! — зарычала я и резким движением оттолкнула обалдевшего мужчину в сторону, даже не заметив, что только что выдала себя с головой.
Принявшись мелкими шажками красться по паре оставшихся и невероятно хлипких дощечек помоста, я то и дело нервно поглядывала на Ксандера Ридда.
Советник уже спешился и теперь уверенно шагал по улице, время от времени останавливая кого-то из прохожих и говоря с ним. Благо, что большая часть жителей Порта уже проснулась и теперь сновала туда сюда, создавая суету.
— Аван! — крикнула мне женщина вслед. — А как же деньги? Целый золотой!
Я неловко махнула рукой, мол: «Да черт с ним!», пошатнулась и едва не ухнула в воду. Дух в одночасье перехватило, а в висках застучала кровь. Чуть снова не потеряв равновесие, я одним прыжком перемахнула оставшееся расстояние и оказалась на крепком настиле пристани.
Женщина на корабле недоуменно пожала плечами.
— Буду должна, — отсалютовала она мне, улыбаясь. — Отчаливаем! — вновь прокатился ее командный голос по пристани, и Олли, все еще с удивлением таращась на меня, сбросил оставшиеся доски помоста.
Корабль расправил паруса, якорь подняли. А я, пытаясь затеряться в толпе и ненароком не привлечь внимание советника Ридда, быстрым шагом направлялась к «Рыбню». Взбежала на корабль.
«Кажется, обошлось» — облегченно выдохнула я, встав у борта и издали наблюдая за главным советником.
Вид у Ридда был жутко недовольный, уставший. Его внимательный, оценивающий взгляд на секунду задержался на отчаливающем торговом корабле, на палубе которого стояла темноволосая воинственная женщина, все еще отдающая приказы направо и налево.
Я счастливо заулыбалась, по привычке ища рукой лямку мешка. И радости тут же, как не бывало.
— Ну нет… только не это, — простонала я, бросаясь обратно к мостку.
— Ты куда это? — крикнул мне вслед лысый из команды. — Мы отчаливаем!
Сделав какое-то неясное движение, которое должно было обозначать: «Сейчас вернусь», я рванула на пристань к тому месту, где оставила свою единственную поклажу.
Я бежала так быстро, что ветер звенел в ушах, а легкие не успевали раскрываться в груди и захватывать воздух.
— Девушка, молодая, темные волосы, высокая, — услышала я слова Ридда, обращенные к горожанину с ручной тележкой, груженой свежей рыбой. — Может быть видели?
Затаившись за высокой крытой повозкой, я впилась взглядом в свою холщовую суму, одиноко лежащую возле коробов, оставленных в спешке командой торгового корабля.
— Не видел тут таких, — пробубнил житель Порта. — А вы, господин советник, зайдите во «Флигель». Если она и была здесь, то кому как не Маретт об этом знать.
Ридд поблагодарил за содействие тележечника и пошагал дальше.
— Вы оба идите на постоялый двор, — негромко скомандовал он своей свите. — Только без шума. Поговорите с Маретт. Если девчонка и впрямь там, не предпринимайте никаких действий, сразу пошлите за мной. Я буду здесь.
— Так точно! — в голос ответили мужчины, а с меня семь потов сошло.
«Маретт наверняка расскажет о недавнем пареньке-постояльце, который вдруг ни с того ни с сего подрядился плыть на «Рыбне!» — сглотнула я, вновь выглядывая из своего укрытия. — Нужно решать скорее. Или оставить вещи и возвращаться на корабль, или рискнуть…»
Мой взгляд уперся в дранину, которой была накрыта повозка. Воровато оглядевшись по сторонам, я ухватилась за обтрепанный конец и потянула на себя. Обветшавшая от времени ткань легко поддалась, и вскоре у меня в руках был приличных размеров кусок. Я спешно повязала его на голову, как бандану и, собравшись с духом, легким шагом, как ни в чем не бывало, двинулась к своему мешку.
Ухватив его за лямку и закинув за спину, я, все так же, не оглядываясь, направилась к кораблю. Вихрем взлетела по мостку и встала у борта, стянув наконец с головы отвратно воняющую тряпицу.
Советник все еще не спеша брел по пристани в компании солдата Федерации, как вдруг его «ледяной» взгляд, блуждая, вперился в меня. Охнув, я резко присела на корточки, спрятавшись за бортом.
— Вот черт…
— Ты чего тут расселся? — рыкнул Гастус, заставив и без того дико бьющееся сердце, застучать о ребра в два раза сильнее.
— Ничего, — заикаясь, ответила я. — Забыл свои вещи на пристани, — потрясла я мешком.
— Таскаешься с ними как кот с салом. Встал и пошел распутывать сети! — махнул рукой Гастус. — Нечего бездельничать!
Я медленно поднялась. К берегу лицом не поворачивалась, попросту боялась вновь встретиться взглядом с Ксандером.
Помост тем временем уже убрали, паруса расправили и закрепили, и рыбацкий кораблик легко заскользил по волнам, унося меня подальше от Ридда и его свиты.
— Да шевели ты ногами! — прикрикнул Гастус. — И кудри свои девчачьи прибери!
Я, прибавив ходу, смущенно попыталась связать свои непослушные прядки в узел на затылке. Какие слова моряк бросил мне вслед после просьбы убрать волосы, я не расслышала. Однако готова поклясться, они явно были из разряда ругательных.
Лысый со своим бородатым дружком вот уже час как хихикали, глядя на меня. Я же с невозмутимым видом распутывала сети и очищала их от водорослей и прочего хлама.
По крайней мере, пыталась. Меня уже изрядно мутило от болтания по волнам, да и занятие это было не из легких. Ведь стоило мне распутать одну часть необъятной сети и приступить к другой, как уже ранее распутанная вновь переплеталась. Приходилось возвращаться и переделывать работу.
Да и ко всему прочему жутко мешал паренек, едва ли старше меня на вид, старательно надраивающий палубу. Он беспрестанно тыкал в меня шваброй, норовил задеть и ударить посильнее.
Очередной тычок и новая волна смеха лысого и его друга выбили меня из состояния равновесия.
— Какие-то проблемы? — рыкнула я, вскочив на ноги и исподлобья глядя на юнца со шваброй.
— Никаких, — хмыкнул он. — Работай давай.
Убирая с глаз волосы и сердито сопя, я снова опустилась на корточки. Лысый, было, захохотал, но тут же смолк. Гастус спустился с капитанского мостика.
— Почему сети еще не готовы? — требовательно спросил он, и я начала мямлить что-то неразборчивое в ответ. — Я не к тебе обращаюсь, Аван, — пробасил мужчина. — Так какого «темного» сети все еще не готовы, Дерг? — заорал он в лицо лысому.
— Новенький… — начал оправдываться громила, но капитан принялся орать еще громче.
— Я тебя спрашиваю, море тебя побери!
Лысый насупился. Его друг нерешительно переступил с ноги на ногу, а Гастус все продолжал брызжать слюной.
— Запомни, Дерг, ты в моей команде! Ты, не Аван. И я плачу тебе, а не ему! И если ты видишь, что парень не справляется, подними свой зад и помоги!
Мужчина засунул руки в карманы своих едва достающих до икр темно-коричневых штанов и зашагал ко мне.
— Станешь халявить в следующий раз, и я найду того, кто станет работать охотнее тебя! — все не унимался Гастус, и в заключении на самом высоком тоне, который только можно представить, рявкнул. — Уяснил?
— Уяснил, — буркнул Дерг и уселся напротив меня, принявшись разбирать сеть.
Я победно улыбнулась себе под нос.
— А ты не рассиживайся попусту! — одарил и меня парой ласковых Гастус. — Работай! Я тебя взял лишь потому, что Нолан мой хороший друг и не более того.
Теперь уже пришла очередь Дерга ухмыляться, а мне залиться краской.
И пусть общество лысого было мне крайне неприятно, едва он присоединился к разбору сетей, дело пошло гораздо быстрее.
— Хорошо, — сдержанно похвалил Гастус, оценивая работу пару часов спустя.
— Капитан, — подал голос бородатый, — скоро начнет темнеть. Когда ловлю-то начнем?
Гастус почесал подбородок, ответил не сразу.
— Завтра. В южном направлении косяки не ходят. Как только переправимся поближе к Эльфийским землям, начнем промысел.
Дерг, до этого аккуратно складывающий сети, встрепенулся.
— Зачем так далеко плыть?
— Затем, что так нужно, — отрезал Гастус, а я потупила взгляд.
Похоже, моряк не собирался раскрывать перед командой истинную причину выбранного маршрута. Да и я сама тоже не горела желанием. Мало ли что.
Остаток дня я провела, облокотившись о борт и глядя на бескрайние изумрудные воды моря Атайи. Спуститься в трюм и попытаться немного поспать мне не удалось: едва я попала в полутемное замкнутое пространство, тошнота усилилась. Пришлось вновь выбраться на свежий воздух, ведь здесь, по крайней мере, вероятность кормления непереваренными остатками завтрака рыб значительно уменьшалась.
«Подумать только, — морщилась я от ветра и соленых брызг, — у меня морская болезнь! Поскорее бы оказаться на суше» — нетерпеливо переступила я с ноги на ногу.
За спиной послышался сдавленный смех. Похоже, Дерг и бородач снова потешались надо мной.
— Слушай, — привалился рядом со мной лысый громила. — Вот мы с Колином поспорили…
Я устало поглядела на мужчину. Отражать его очередные нападки у меня не было ни сил, ни желания.
— Что на этот раз? — отвернулась я, глядя на волны.
— Колин утверждает, что ты евнух, — оскалился Дерг, а я пожала плечами: «Пусть думает, что ему в голову взбредет». — Но я с ним не согласен!
Мужчина замолчал и с каким-то нездоровым интересом уставился на меня. Ждал, когда же я хоть как то отреагирую. Но я лишь удивленно повела бровями.
— Я вот думаю, что ты просто-напросто переодетая баба, — так и не дождавшись моей реакции, протянул Дерг. — Да нет, я не думаю, я уверен!
Колин захохотал, привалившись на перила с другой стороны.
— Уж больно милая у тебя мордашка, — заулыбался он, а у меня по спине вдруг пробежал холодок, и только ладони предательски вспотели.
— Думайте что хотите, мне все равно, — дрожащим голосом проговорила я. — Доказывать вам что-либо я не собираюсь.
— А и не надо! — хохотнул Дерг, потирая руки. — Мы сейчас сами во всем убедимся.
Бородатый резким движением ухватил меня за руку, пока лысый намеревался ухватить за другую.
От страха у меня свело все тело. Отчаянно заорав, я попыталась садануть кулаком по наглой заросшей роже Колина, но тот легко перехватил мой кулак и навалился всем телом, прижимая к себе. От противного запаха пота и выпивки меня чуть не вывернуло наизнанку. Благо, что желудок был пустой.
Оказалось, все это байки. Справиться с мужчиной не так уж и просто. Что и говорить о двух крепких, здоровых мужиках. Такая задача попросту непосильна для женщины, не обладающей хоть какими-то боевыми навыками.
— Ну что, Аван? — навис надо мной лысый, победно ухмыляясь и хватая меня за край камзола, намереваясь, пренебрегая рядом облупленных пуговиц, распахнуть его на моей груди. — Или, может, лучше называть тебя Аванна?
Колин хрипло захохотал.
«Это конец» — сжалась я, все еще судорожно брыкаясь и хрипя. Еще мгновение и я буду разоблачена!
— Во имя всех шести богов, что здесь происходит? — раздалось откуда-то, и я зарыдала. В пылу битвы и не понять: то ли счастья, то ли все-таки от страха.
Гастус резвыми шагами вышел из своей каюты.
— Ничего, капитан, — отмахнулся Дерг. — Разоблачаем пассажира.
На запитом лице Гастуса отразилась такая ярость, что мне почудилось, будто он сейчас начнет изрыгать пламя.
— Живо отпустили парня, — сквозь зубы процедил он, сверкая глазами.
— Кэп, — решил выступить Колин, все еще прижимающий меня к себе и старающийся пощупать все, до чего мог своей волосатой ручищей дотянуться, — мы вот совсем не уверенны, что это парень.
— Да неужели? — картинно развел руками Гастус. — Думаете, я бы бабу на борт взял? Вы в своем уме?
Я наконец вывернулась из тесных объятий Колина и отскочила подальше, с тревогой глядя на Гастуса: «Если он узнает, что я женщина, меня точно выбросят за борт! И это, надо признать, будет не самое ужасное, что со мной могут тут сделать» — с отвращением поглядела я на лысого, все еще с жадностью пожирающего меня глазами.
— А давайте проверим и разрешим наш спор, — предложил Дерг, вновь ринувшись на меня, вот только Гастусу эта идея явно не пришлась по душе.
— Аван племянник моего старого друга, — зарычал он, преграждая путь громиле. — И уж за то, что он парень, пусть нюня и слюнтяй, — мужчина поглядел на меня, судорожно утирающую слезы. Смерил внимательным взглядом, — я ручаюсь!
Дерг резко остановился, словно на невидимую стену налетел. Потер лысину.
— Эм-м, — нахмурился он. Кожа на его лбу сложилась гармошкой. — Ну, тут, похоже, ошибочка вышла.
— Оставьте парня в покое, — повторил Гастус.
— Да оставим, оставим, — буркнул Дерг и, махнув рукой Колину, пошел прочь.
Я же стояла, чуть дыша, и с благоговением глядела на широкую спину старого моряка.
— Не нарывайся на неприятности, — вдруг резко обернулся ко мне Гастус. — Через три дня мы высадим тебя, а до тех пор веди себя как мышь! Мне в команде склоки не нужны.
Сказав это, он резко зашагал прочь, нервно подергивая плечом.
«Он солгал! — открыла я рот. — Солгал, что я племянник Нолана. Но зачем?»
Я вновь подошла к перилам. Пусть Гастус большую часть времени чутко несдержанный и крикливый тип, но человек он хороший. В этом Нолан не ошибся.
«Знать бы только, чем моряк так обязан господину Роджи, раз уж он, жертвуя своей репутацией, взял меня на борт и согласился подкинуть до Авэль» — размышляла я, все еще утирая глаза.
— Мальчик! Помоги-ка мне, — раздалось у меня за спиной.
Я с опаской, пытаясь не делать резких движений, обернулась.
Пухленький мужчина с длинными, собранными в хвост русыми волосами, волок перед собой огромный чан, закопченный с боков. Подмышкой у него были зажаты плошки.
Я подошла и переняла у него грязную посуду. Пухляк поставил чан на пол и извлек из кармана деревянные ложки. Сунул их мне в карман камзола.
— Гастус велел мне взять тебя под свое крыло, так что иди за мной, — скомандовал он. — Будем отмывать посуду. А потом ужин готовить.
— Хорошо, — облегченно отозвалась я. Толстяк выглядел куда безобиднее Дерга и Колина.
— Мы же с тобой еще не знакомы, — заулыбался он, и его лицо расплылось, словно блин на сковородке.
— Не знакомы, — согласилась я. — Мое имя Аван.
— А мое — Икар. Я кок «Рыбня».
Я чуть не выронила из рук посуду.
— Икар? — переспросила я, всеми силами пытаясь не расхохотаться.
Нервное напряжение, вызванное потасовкой, кажется, начало отступать.
— Тебя зовут Икар?
Толстяк кивнул.
— Это кажется тебе смешным?
— Нет, нет! — замотала я головой, но тут же сморщилась и оперлась о перила борта рукой. Вестибулярный аппарат снова дал сбой.
— Мутит? — заботливо поинтересовался Икар. — Ничего, с новичками бывает. Ты привыкнешь.
Спорить я не стала, но зареклась больше плавать по морям Иппора без острой на то необходимости. А тем более, в компании малознакомых мужчин.
Нагнав Икара я вновь глупо заулыбалась, то и дело поглядывая на него: «Если Икар из легенды моего мира был подобной комплекции, то напрасно все грешат на солнце, растопившее воск его самодельных крыльев, — я едва слышно прыснула, скрыв смех приступом кашля. — Думаю, такой Икар и без посторонней помощи камнем рухнул бы на землю, едва только оказался в воздухе».
А пухляк шел впереди меня, с невозмутимым видом волок чан и наверняка откровенно недоумевал, что вызвало у меня такой нездоровый приступ веселья.
Глава 19. Странный народ
Путь был длинным. Но ела я совсем мало. Пока помогала коку кашеварить, и без того пару раз выбегала на палубу, отчаянно прижимая руки ко рту. Так что к концу пути я была напрочь измучена тошнотой, исхудала, а лицо мое приобрело зеленовато-серый оттенок.
— Точно есть не будешь? — подошел ко мне, сидящей на полу и привалившейся спиной к стене каюты Гастуса, Икар.
Я в ответ только помычала.
— Останешься здесь?
Снова мычание.
Мужчина поджал губы и побрел в трюм, покачиваясь из стороны в сторону, будто пингвин. А я прикрыла глаза и попыталась представить, что просто-напросто лежу в своей постели, а не качаюсь на волнах уже который день подряд.
На ночь в трюм я не спускалась: там Дерг и Колин. Попроситься к Гастусу тоже не смела: «Он и так выручил меня уже несколько раз!» — нахмурилась я и поплотнее закуталась в камзол Юджина.
Так я и проводила ночь за ночью на палубе, дрожа от холода.
В те короткие минуты, которые и сном-то назвать можно с натяжкой, я видела то Сореса, в виде огромного ворона кружащего надо мной, на котором, ко всему прочему, верхом сидел Ксандер Ридд, размахивающий мечом, то свой дом и своих родных.
Как всегда улыбчивая мама сидела рядом и гладила меня по спине своей теплой ладонью. Я поглядела в ее светлые, добрые и такие родные глаза.
— Как же я тебя люблю, мам, — прошептала я, а мама засмеялась таким знакомым смехом.
— Нет, — покачала она головой. — Не любишь.
Все вокруг закружилось, завихрилось, но я изо всех сил пыталась удержать сон.
— Люблю! Очень люблю! — воскликнула я.
Но мама снова покачала головой.
— Не любишь. Ведь ты умерла, Лиза. Ты причинила мне столько боли.
Голубые мамины глаза подернулись сероватой дымкой. Она вдруг вцепилась в мое плечо.
— Ты умерла, Лиза. Слышишь? Ты меня совсем не любишь!
Я попыталась вырваться, но мама крепко держала меня за плечо и кричала, все меняясь в лице: «Ты умерла, слышишь? Слышишь?!»
— Эй, парень! Слышишь?
Дернувшись, я очнулась и тут же попыталась вскочить на ноги. Кто-то усердно меня тормошил.
— Просыпайся. Приехали, — недовольно проворчал Гастус, отходя в сторону. — Авэль. Будь он неладен.
Протерев глаза, я попыталась разглядеть хоть что-то. Утро было хмурым, даже солнце еще толком не проснулось. Чего уж говорить обо мне.
— Но мы ведь еще очень далеко, — перевалилась я через перила, вглядываясь в малюсенькую зеленую точку на горизонте.
— Мы не станем входить в Уноэссо, это слишком опасно. Видишь те горы? — ткнул пальцем Гастус вдаль. — Они окружают остров. А перебраться через них можно лишь минуя тот узкий пролив, называемый «вратами». Но Уноэссо бушует, и если «Рыбень» напорется на камни… — моряк цвиркнул сквозь зубы, — пиши пропало. Так что ты уж сам как-нибудь дальше.
Понятно. Гастус не мог позволить себе рисковать своим кораблем и командой ради меня.
«Отлично утро началось» — уныло поглядела я в море.
Подле корабля оно было спокойным, практически не волновалось. Зато вдали, за узким, окруженным острыми серыми камнями проливом вода словно кипела. Даже цвет у нее то и дело менялся! Становился то алым, то нежно лиловым, то вообще темнел до пугающей черноты.
— Но не вплавь же мне пускаться! — взмолилась я, глядя как команда «Рыбня» уже в полном составе, выползала из трюма на палубу, зевая и потягиваясь. — А лодки у вас случайно нет?
Гастус лишь плечами пожал.
— Есть. Но не отдам же я ее тебе просто так.
— Тогда продайте! — бросилась я к своему мешку. — У меня тут два золотых гарто и один серебряный… еще пара медяков есть.
Глаза Дерга жадно заблестели при виде монет. Но Гастус словно не проявлял никакой заинтересованности.
— Хорошо, — просто отозвался он. — Золотой и лодка твоя.
— Капитан! — возмутился Дерг.
— Новую лодку можно и за три серебряника соорудить. Так что мы даже в выигрыше остаемся. Давайте парни, — скомандовал моряк, — спускаем лодку и отправляемся дальше! Некогда болтать.
Лысый недовольно поглядел, как я убираю свои оставшиеся деньги в суму, и потопал вместе с Колином и Треном выполнять приказ.
Только Икар забеспокоился. Он забавно сложил ручки на животе и спросил.
— А почему мы высаживаем Авана посреди моря?
Но Гастус ему не ответил. Сделал вид, что не слышит. Я тоже поспешила убраться подальше от Икара, лишние вопросы мне ни к чему.
Немного погодя, я забралась в лодку, и Колин с Дергом принялись аккуратно спускать меня на воду. Я все беспокоилась, что они нарочно опрокинут меня, но напрасно. Авторитет капитана был непоколебим, и раз он поручился за меня, значит, и вредить мне никто больше посметь не мог.
— Надо было побольше взять с пацана, — проворчал Дерг, осторожно приспуская канат. — Он же и знать не знает, сколько новая лодка стоит. Прогадали вы, кэп.
Гастус на это ничего не ответил, только нахмурился.
Оказавшись на воде, я уселась в лодке поудобнее и принялась, неумело подгребая веслами, двигаться к острову.
Бросив прощальный взгляд на «Рыбня», я кивнула Икару, неловко махнувшему мне рукой. Остальные члены команды уже давно отошли от борта, вернулись к своим делам, и только кок еще долго, с нескрываемым беспокойством глядел мне вслед.
Грести было тяжело. То и дело приходилось оборачиваться, чтобы проверить, не сбилась ли я с курса.
— Да сколько еще плыть-то? — ругалась я.
На деле же я даже еще не вошла в воды единого моря Уноэссо. Хотя, по правде говоря, мне в них входить и не хотелось: страшно. Таких странных волн я еще никогда не видела.
«Не справлюсь с лодчонкой, и перевернусь, — со страхом подумала я. — Как говорится, сон в руку!»
Грести я тут же перестала, в ужасе сглотнув. Вспомнилось, как мама во сне обвиняла меня в моей же смерти.
— Ну уж нет! — вскочила я, пересаживаясь лицом к острову. — К черту этот Авэль! К черту все! Я хочу домой! — изо всех сил налегла я на весла.
«Вернусь на «Рыбень», а там уже решу, что делать дальше».
Вот только догнать быстроходное судно Гастуса я, разумеется, была не в силах.
Окончательно выбившись из сил, я вскочила на ноги и принялась кричать и махать руками, чтобы меня заметили и вернулись. Безуспешно. «Рыбень» с натянутыми от ветра парусами все удалялся и удалялся, и вскоре вовсе стал похож на точку.
— Э-эй! — в отчаянии закричала я. — Кто-нибудь! Помогите!
Вокруг только вода. Меня охватил панический ужас. Наверное, подобное чувство испытывают те, кто страдает клаустрофобией, вот только я задыхалась от необъятности.
— Кто-нибудь, — стонала я, обхватив голову руками и обливаясь крокодильими слезами. — Сорес, — вдруг прошептала я, — помогите мне…
Но небеса не разверзлись, и бог морока и тени не соизволил спуститься ко мне. Осознав, что помощи ждать неоткуда, я решительно вытерла слезы и ухватилась за весла.
— Да черта с два я сдамся так просто!
Гребла я яростно, напрасно расходуя энергию и силы на резкие рывки и толчки. Пыхтела и сопела. Но все же я хотя бы значительно приблизилась к черте, где заканчивалось море Атайи и начиналось Единое Море.
Замерев в лодке, я на секунду вновь передумала плыть на остров, но вода вдруг словно ручей понесла меня вперед. Уноэссо засасывало в себя часть воды моря человеческой богини!
Я судорожно начала грести в обратную сторону, но течение было чересчур сильным, чтобы я могла ему противостоять.
«Нет… Пожалуйста, нет! — прошептала я, несясь в цветастый водоворот, словно на моторной лодке. Все что мне оставалось — это зажмуриться от страха и, отпустив весла, в отчаянии молиться.
.
Свистящий в ушах от скорости ветер в одночасье стих.
Я приоткрыла один глаз, а затем и второй. Моя лодочка мерно покачивалась на волнах.
Оглянувшись назад, я увидела совершенно спокойное море. Гладкое, как стекло. Будто и не пенилось пару секунд назад вовсе!
— Что за чертовщина, — прошептала я побелевшими от испуга губами. — Неужели… откликнулся? — задрала я голову к небу.
Мысленно на все лады восхваляя Сореса, я принялась грести дальше. Правда, весло осталось только одно. И если сначала боевой настрой помогал мне сражаться с водной стихией, то, как только он угас, а его заменила усталость, я вновь опустила руки.
Да и не мудрено. Вокруг была только вода. Тонны воды. Солнечные блики слепили, отражаясь от словно в миг остекленевшей глади. Волны легонько баюкали лодку, и мозг совершенно перестал воспринимать реальность происходящего.
— Плыть! Я должна плыть! — шептала я, вяло подгребая то с одного борта, то с другого. — И Велора спасу, и домой вернусь. Только сейчас бы мне доплыть…
Солнце уже клонилось к закату, когда берег приблизился ровно настолько, чтобы можно было отчетливо видеть деревья и кусты, пышной зеленой пеной покрывающие заветный остров.
Проверив веслом глубину и убедившись, что здесь неглубоко, я выпрыгнула из лодки. Вода доставала мне чуть выше середины бедра, но я упорно брела, волоча за собой свое плавательное средство.
Оказавшись наконец на берегу, я без сил повалилась на песок, тяжело дыша.
Изнуренная голодом, морской болезнью и отсутствием нормального сна я хотела только одного: лежать. Лежать так и не шевелиться. Но волны прибоя поволокли лодку со скрипом обратно в морские объятья.
Я охнула и на трясущихся ногах вновь забралась в воду. Ухватила лодчонку за борт и, вопреки здравому смыслу, опять поволокла на берег.
Почему я просто-напросто не забрала свои вещи и не отпустила лодку в свободное плавание? Не знаю. Наверное, я слишком устала, и голова совсем не хотела соображать. Действовали лишь инстинкты.
«Останешься без лодки — пропадешь!» — настоятельно сказала я сама себе и, лишившись чувств, ничком повалилась на прогретый за день песок.
— Эй, — аккуратный шлепок по щеке заставил меня открыть глаза. — Ты живой?
Слабый стон сорвался с моих уст. Вокруг была темнота, только яркий огонек, словно светлячок, маячил передо мной из стороны в сторону.
— Давай, поднимайся, — произнес некто, еле-еле освещенный огоньком. — Прилив скоро покроет пляж, и лучше бы нам убраться отсюда к этому времени. Ты как тут оказался вообще? Ваш корабль затонул?
Я ничего не могла ответить. Лишь, оперевшись на руки, попыталась встать, но зыбкий песок уезжал из-под ладоней. Я вновь беспомощно повалилась на бок.
«Да пусть лучше меня море унесет! — снова прикрыла я тяжелеющие веки. — Зато высплюсь наконец».
— Ты чего? — изумленно воскликнул незнакомец, а затем вздохнул и, взяв меня подмышки, приподнял. — Нельзя спать! Нужно спешить, — повторил он.
Грозный рокот волн вдали вторил его словам, но я ничего не могла поделать с собой. Силы попросту иссякли.
Очередной вздох незнакомца и мои ноги вдруг взлетели вверх. Похоже, мой спаситель решил унести меня подальше от опасного места просто взвалив на плечо, как куль с картошкой.
— Вещи, — пролепетала я, приподнимая голову, — в лодке…
Незнакомец с огоньком резко развернулся и свободной рукой, не держащей мои безвольно болтающиеся ноги, ухватился за мешок.
Снова резкий разворот. И вот мы уже стремительно движемся вдоль по песчаной косе.
Кажется, я то и дело отключалась, потому что до моих ушей долетали лишь обрывки фраз, типа: «море неспокойно нынче» или «тебе повезло, парень», «потерпи, еще немного», и снова что-то про море…
— Осторожно, — просипел незнакомец, приседая и устанавливая меня на ноги. — Вот так. Стоишь?
— Угу, — мотнула головой я, пошатнувшись.
Ощущение, что я пьяным-пьяна не покидало меня. Голова кружилась, во рту пересохло, мысли путались, а язык заплетался. Хорошо, что сердобольный незнакомец не бросил меня, а вновь пристроился рядышком, волоча меня на себе.
Еще пара неуверенных шагов, и тьма наконец отступила. Прямо передо мной раскинулась ярко освещенная пристань. За ней, посаженные на сваи, как грибы, выстроились небольшие домики, в окнах которых горел яркий, золотистый и какой-то совершенно неестественный свет.
А вот огонек незнакомца, как оказалось, был закреплен прямо у него на голове! Вернее, от обруча, надетого на голову, тянулась гибкая тростина. А уже на ее конце, словно малюсенькая лампочка, болталась колбочка, заполненная изнутри странной субстанцией. Не то жидкой, не то газообразной.
Я вытаращила глаза, глядя на огонек, но удивление стало безграничным лишь в тот момент, когда мой спаситель потер «лампочку» в ладонях и она словно отдала ему свой свет.
— Как? — выдохнула я, не рассчитав и начав терять равновесие от удивления.
— Да что с тобой? — ринулся ко мне незнакомец, хватая под руки. — Ты совсем без сил, парень, — с укоризной покачал он головой и поволок меня в сторону освещенных улиц острова.
— Спасибо, — еле выдавила из себя я, когда мужчина дотащил меня до ближайшего домика и усадил на хорошо освещенные огоньками в колбах лестничные ступеньки.
— Да не за что пока, — незнакомец с тревогой вперился взглядом в сторону громко и яростно гудящего Единого Моря.
А я наконец смогла разглядеть своего спасителя.
Высокий, крепкий. Короткие светлые волосы резко контрастируют со смуглой кожей. Хотя нет, его кожа не просто смуглая, скорее даже иссиня-черная. Одет незнакомец просто: широкая рубаха и штаны. Босые ноги слегка утопают в зыбком песке.
Еще от мужчины пахло морем и чем-то совершенно мне незнакомым, однако невероятно приятным. Я невольно потянула носом, подавшись вперед.
— Давай, — заметив мои телодвижения, нахмурился он. — Вставай, нужно идти.
Мужчина склонился надо мной, и я, обвив его шею руками, поднялась на ноги. И вновь мы в тесной связке побрели куда-то вглубь прибрежного поселения.
— Мирна! — прокричал мужчина, подводя меня к невысокому домику с острой крышей, теряющейся где-то в ночной выси.
Женская аккуратная фигурка тут же выскользнула из-за приоткрытой двери.
— Навин! — воскликнула она, едва только увидела, что я, словно рыба прилипала вишу на мужчине. — Что произошло? Кто это? — подхватила она меня под другую руку.
— Еще не знаю, — просипел в ответ мой спаситель. — Отведем его в дом.
— Конечно, — растерянно протянула Мирна.
Вдвоем они завели меня внутрь и усадили в плетеное кресло возле окна. Женщина тут же принялась суетиться, носить какие-то баночки и скляночки.
Я огляделась. Обстановка простенькая, но чистенькая и уютная. Комнатка, в которой находилась я, очевидно, служила одновременно и гостиной и столовой. Круглый светло-желтый стол посреди был застелен кружевной скатертью. В центре него — большая миска с зеленью и фруктами.
«Ох, — скривилась я, косясь на снедь, — так бы и сгрызла все подчистую».
— Я нашел его на берегу без сознания, — негромко рассказывал Навин женщине, а я едва могла разобрать его слова. — Похоже… человек.
Внутри у меня резко похолодело. Мирна тоже занервничала, в одночасье остановилась и стала похожа на натянутую струну.
По виду она была гораздо моложе мужчины, а кожа ее была значительно светлее. Глаза живые, подвижные. Русые волосы стянуты на затылке в тугой хвост.
Через пару секунд женщина вновь пришла в движение, сделав вид, что ничего, так удивившего ее, и слышать не слышала.
— Ты нашел Урху? — растирая что-то в керамической пиале, спросила она как ни в чем не бывало.
Навин, усевшийся подле стола, снял наконец конструкцию с «фонариком» со своей головы.
— Нет, — вздохнул он. — Наверное, снова наелся жуков, свернулся где-то в лесу и спит.
Мирна пождала губы. Очевидно, пропажа таинственной «Урхи» ее очень огорчила.
— Вернется, — протянул мужчина, махнув рукой и устало вытянув ноги. — А ты там как? Порядок? — поглядел он на меня темно-карими глазами.
Я кивнула.
— Сейчас станет полегче, — присела на корточки передо мной Мирна, держа в руках пиалу и палочку, размусоленную на конце. — Снимай рубаху, — скомандовала она.
Я тут же словно очнулась и резко ухватилась за свой запятнанный камзол.
— А это обязательно?
Женщина с удивлением поглядел на меня. Ее миловидное личико вдруг стало строгим.
— Мне нужно начертать руну у тебя на спине. Через одежду работать не получится.
Я с испугом поглядела на Навина: «Если разденусь, — меня обдало жаром, — могу забыть про легенду с пареньком Аваном. Моя женская натура тут же … В общем, все станет ясно, как день!»
Мирна нетерпеливо поднялась из приседа.
— Давай быстрее! — махнула палочкой она. — Я не смогу помочь, если ты будешь капризничать.
Я нехотя стянула куртку. Снова поглядела на Навина и мои щеки стыдливо запылали. Принялась стаскивать рубаху.
Глаза мужчины тут же округлились. Он как ошпаренный вскочил на ноги и пробормотав, что пойдет попробует еще поискать Урху, метнулся на улицу.
— Ну, надо же, — протянула Мирна, расплываясь в улыбке и обмакивая палочку, словно кисть, в пиалу с зеленоватой кашицей. — А я-то думала, ты парень.
— Ага, — промямлила я, стянув нижнее белье и согнувшись пополам, прижимая рубаху к груди. — Таков и был мой план.
Женщина весело хохотнула и принялась водить палочкой по моей обнаженной спине.
— Тебя как зовут-то? — все еще улыбалась она, то и дело макая «кисть» в травяную кашицу, приятно холодящую кожу.
— Лиза, — коротко ответила я.
— Красивое имя. Необычное, — переступила с ноги на ногу женщина. — Я Мирна, а Навин, — она указала палочкой куда-то в сторону двери, — мой муж.
— Угу, — промычала я, снова заливаясь краской. — Вы уж простите, что мой внешний вид ввел вас в заблуждение.
Мирна вновь хохотнула. Ее веселый и легкий нрав располагал к себе. А может, я попросту за несколько дней своего путешествия на «Рыбне» успела отвыкнуть от нормального человеческого общения? Ведь ни Гастус, ни его команда, за исключением Икара, не обладали ни одним из выше перечисленных качеств.
Я невольно передернулась, вспомнив Дерга и его дружка.
«Узнай они, что я девушка…» — зажмурилась я, не желая развивать эту мерзкую мысль.
— А ты как попала сюда, Лиза? — немного погодя, как бы между прочим, поинтересовалась женщина. — Хотя, — протянула она, — расскажешь после. Я почти закончила чертить.
И правда, Мирна еще немного поводила палочкой по моей спине и отложила свои инструменты прямо на пол. Что именно она делала, я видеть из полусогнутого состояния не могла, однако по спине тут же начало разливаться тепло. Но не жгучее, а приятно-живительное.
— Ну, вот и все, — схватила она пиалку с палочкой и вернулась к столу. — Легче?
— Да, — улыбнулась я. — В сотню раз! Спасибо.
Силы и впрямь вернулись. В голове прояснилось, а кровь, до этого словно загустевшая, забегала по жилам.
А Навин то ли все это время стоял под дверью и выжидал, когда ритуал закончится, то ли это попросту было стечением обстоятельств, и он случайно вошел именно в тот момент, когда Мирна вытерла травяную кашицу с моей спины, а я спешно натянула одежду на обнаженное тело.
— Я нашел Урху, — улыбнулся темнокожий мужчина, придерживая дверь.
В щель тут же, цокая длинными коготками, вбежало существо с ног до головы бронированное.
— Урха! — радостно воскликнула женщина, бросаясь к полуметровому чудищу. Чмокнула его в вытянутую морду. — Ну ты и проказник! Заставил нас волноваться.
— Ничего себе зверек, — только и выдавила я, с опаской подбирая под себя ноги и во все глаза глядя на ящера, принявшегося ластиться к хозяйке, словно домашний пес.
Брови Навина удивленно вскинулись.
— Ты ни разу не видела панголина?
Я помотала головой. Разве что на фото. Но таких огромных — точно нет.
— Я-ясно, — с тревогой глянул Навин на жену. — Люди не используют их в быту, насколько я знаю.
Я снова покрутила головой. В тот недолгий период, который я провела в землях Федерации, я видела лишь лошадей, кур и прочую вполне привычную для меня живность.
— Странный вы народ, люди, — продолжая тискать морду Урхи, пропела женщина. — У нас, нимф, домашний панголин — обычное дело.
И тут рот у меня непроизвольно открылся, а вид стал невероятно глупым.
— Мирна, — Навин добродушно рассмеялся, видя, как я недоуменно вращаю глазами. — Похоже, наша полуночная гостья в своей жизни ни разу не встречала не только панголинов!
Мирна прекратила наконец возиться со своим любимцем, разогнулась и, поджав губы, промолвила.
— Говорю же тебе. Люди странный народ.
Глава 20. К Источнику
Спустя пару часов, я практически в полном здравии сидела за обеденным столом в доме семьи Лаал.
Мирна и Навин оказались очень гостеприимными… нимфами. А узнав, что я беженец из людских земель, женщина и подавно не пожелала меня отпускать.
Как ни странно, хоть отношение островитян к людям, по словам той же самой Мирны, было настороженным, нимфы приняли меня. Полагаю, из сердобольности. Ведь мой вид оставлял желать лучшего: щеки впали, место под глазами облюбовали темные круги, а черты лица заострились. Да и положение «найденыша» было мне на руку: Мирна словно чувствовала свою ответственность за меня.
— У нас ты в полной безопасности, — убеждала меня женщина, разливая по тарелкам ароматную, но отвратительную на вид жижу. — Надо же, Навин! — воскликнула она, взмахнув черпаком так, что капли полетели в разные стороны. — Человек-маг! Давненько я таких не встречала.
Я печально уткнулась взглядом в тарелку: «Только вот радости от этого маловато».
— Верно, — согласился мужчина. — Нынче это редкость.
— Да уж, — взяла я ложку. — Редкость. Только таких, как я, в Красную книгу в Федерации не заносят. Увы.
Мирна удивленно покосилась на меня. Уж не знаю, как перелагатель Барбуса перевел ей словосочетание «Красная книга».
— Люди все так же нетерпимы к магии? — Навин тоже взял ложку.
Я покивала.
— Еле ноги унесла из Объединенных земель.
— Бедное дитя! — потерла меня по плечу женщина, а ее глазки с жалостью вперились в меня. — Но теперь ты в безопасности. Маги Авэль защитят тебя!
— Если, конечно, она пройдет, — настороженно поглядел Навин на жену.
Я тяжело вздохнула.
Как оказалось, Авэль это не просто остров в едином море Уноэссо. Здесь расположен приют всех магов Иппора. Цитадель, бережно хранящая магические знания всего мира уже не одну сотню лет.
«Теперь понятно, почему Нолан Роджи отправил меня именно сюда, — размышляла я. — Если я смогу попасть в академию чародейства и целительства острова, то никакая Федерация мне будет не страшна. Меня защитят! По крайней мере, в этом так уверено семейство Лаал. Ну и господин Роджи, очевидно».
— Пройдет, конечно! — тем временем беззаботно взмахнула светлыми волосами Мирна. — А если не пройдет, всегда может вернуться к нам. В любом случае, здесь для такой как ты, безопаснее, чем в людских землях, Лиза.
Я натянуто улыбнулась и принялась хлебать зеленый «суп». Навин тоже принялся за ужин, и лишь Мирна продолжала с каким-то неподдельным умилением глядеть на меня.
Подозреваю, это от того, что детей у них с Навином до сих пор не было. Одна отрада: домашний любимец — ящер Урха. А так как, ко всему прочему, Мирна была невероятно набожна, она, очевидно, решила, что мое такое внезапное появление у них в доме не иначе как промысел самих Великих. А вернее, одной из Великих: богини-создательницы Ириты.
— Прием начнется уже через пару дней, — задумчиво жуя, изрек темнокожий красавец Навин. — Тебе очень повезло, что остров был близок к Морю Атайи.
— Остров был близок? — удивленно воззрилась я на мужчину после пары секунд раздумий. — Авэль что… движется?
Навин кивнул, словно это было ясно как день. А мне тут же ярко вспомнилось бурлящее под моей хлипкой лодчонкой Уноэссо, всасывающее воды людского Моря: «Вот не удивлюсь, если вода в этом море живая. Это же магический мир. Поди его разбери, что в нем можнет быть, а что нет».
— Конечно движется, — вместо мужа ответила Мирна. — Иначе, тебе пришлось бы больше недели сода добираться. Может, и дольше… Но к сроку ты бы уж точно не поспела. И тогда путь в академию Источника до следующего года тебе был бы попросту заказан.
— …? — это я все еще безмолвно переводила взгляд с Мирны на Навина.
— Авель всегда дрейфовал в Едином Море, — пояснил мужчина, с ответным недоумением глядя на меня. — Только в последнее время его передвижения стали непредсказуемы, и даже опасны. И если еще вчера мы были у «врат» в Море Сореса, то сегодня утром… — светлые, выгоревшие на солнце брови нимфы вдруг поползли к переносице. — Похоже, что-то грядет, и Уноэссо это чувствует.
— Не говори ерунды, Навин! — сердито сверкая глазами, перебила его Мирна. — Никто и ничто не грядет, не пугай дитя! В общем, — женщина обратилась ко мне, — боги благоволят тебе, Лиза. Это ясно, как день! А значит, теперь все будет в порядке.
Я снова кивнула, уткнувшись в тарелку: «Очень надеюсь, что Сорес и впрямь не забыл обо мне и впредь будет активнее помогать. Помог же преодолеть пороги бурлящего Уноэссо! Не переломился».
— А на острове только нимфы живут? — все еще черпая похлебку, полюбопытствовала я.
— Ну что ты! — замахала руками Мирна. — Здесь живет не только наш народ. Довольно много эльфов. Встречаются даже Сыны Ночи и Демоны. Но гораздо реже.
— А вот драконов вообще по пальцам пересчитать можно, — добавил Навин. — Их не так много осталось на Иппоре. Поэтому они все же предпочитают держаться своих сородичей и живутна драконьем материке в своем Трако-Моо-Нуи.
Я усмехнулась: «Ну и названьице!»
— А вообще, — тоже принялась за ужин Мирна, — на Авэль живут те, кто хочет покоя и уединения. Нам здесь нет дела до военных дрязг и разбирательств во внешнем мире.
Я кивнула: «Тоже с удовольствием осталась бы здесь. И даже и носа бы не казала из этого уютного островного домика, — тяжелый вздох вырвался у меня из груди. — Только вот выбор-то у меня невелик».
— А корабли с других материков здесь бывают? — как бы между прочим поинтересовалась я.
Мирна, не заподозрив подвоха, поспешила ответить.
— Разумеется! А как еще студентам со всего мира сюда добираться? Иногда и торговцы приплывают. Но только людей здесь не было вот уже больше полусотни лет. Поэтому и тебе я не советую бродить здесь в одиночку, — женщина многозначительно поглядела на меня. — Знаешь, людей немного…
— Недолюбливают? — со горьким смешком вставила я, но Мирна отрицательно качнула головой.
— Я бы сказала… побаиваются.
Навин согласно кивнул.
— Люди самый многочисленный народ, проживающий на Иппоре. Ни одна из рас не может позволить себе не считаться с силой, которой они обладают. Да и Федерация всегда берет то, что желает. История это подтверждает неоднократно.
Уголки губ у меня печально опустились вниз: «Вот засада! Не хватало еще, чтобы Ксандер Ридд вместе с бравыми солдатиками Федерации явился сюда! Тогда меня точно хваленые маги Авэль выдадут с потрохами. Думается, лишние проблемы им точно не нужны».
Я поерзала на стуле.
«Ничего! — попыталась успокоить я внутреннюю дрожь. — Пережду опасное время, а там, глядишь, и уплыву на одном из торговых кораблей в Нур-Асера, как только возможность представится».
Внезапно пришедшее решение проблемы даже заставило меня улыбнуться.
— Ну вот, — с довольным лицом протянула Мирна, все еще глядя на меня, — ты наконец повеселела. Я же говорю, все теперь хорошо будет!
Пара дней пролетела как птица: быстро. А жаль. Ведь я уже давно не испытывала такого спокойствия и умиротворения. Все тревоги на этом сказочном, заросшем гигантскими папоротниками острове словно вмиг отступили.
Я с удовольствием помогала Мирне в ее небольшом огородике за домом, а Навин каждое утро уходил на своей лодке рыбачить в море. И каждый раз, возвращаясь вечером с рынка, на котором мужчина сбывал свой утренний улов, он снимал свой «фонарик» с головы, садился на стул в кухне и хмурился.
— Море отняло еще часть суши, — ворчал он. — Песчаная коса в северной части острова почти полностью ушла под воду.
Вот только Мирна на сетования мужа беззаботно махала рукой и говорила, что если уж Уноэссо решит подтопить поселение, то сваи, на которые были насажены дома, наконец выполнят свое предназначение. Тревожиться не о чем.
Навин на это только еще больше хмурился, однако молчал.
— Завтра я провожу тебя до горной тропы, — после ужина обратился ко мне мужчина. — А дальше, пойдешь прямиком по ней, преодолеешь перевал и окажешься у ворот академии.
Я согласно кивнула. Вещи мои уже давным-давно собраны, а все недостающее куплено Мирной в местных лавках и на рынке. Жаль только, что почти все мои вещи из родного мира остались в доме Роджи. Зря так тщательно собиралась перед переходом.
«И хорошо еще, что Гастус оказался не таким алчным, как Дерг, и не отобрал у меня все оставшиеся деньги, продав свою лодку, — порадовалась я, еще раз перед сном перебирая и укладывая свои пожитки. — А то без средств к существованию было бы совсем худо. Да и стыдно».
Ночью долго и нудно моросил дождь. Но наутро мы вместе с Навином, как и условились, вышли из дома и направились прямиком по главной улице в сторону горного перевала.
Моя нехитрая тряпичная обувь тут же промокла, едва я ступила на рыхлую и добро смоченную землю. Дорог на Авэль не мостили, поэтому, несложно было представить, что творилось здесь во время проливных дождей. Ни проехать, ни пройти!
— Повезло еще, что ливня не было, — приободрил меня Навин, взваливая на плечо мой вещьмешок.
Утренний туман еще не осел, и солнце дремало где-то за горизонтом. Надев симпатичное синее платье с коротким рукавом, которое мне уложила в вещевой мешок Офелия Роджи, я, покинув теплый, уютный домик нимф, тут же пожалела, что предпочла красоту комфорту. Ведь теперь колючие мурашки бежали по телу, и я то и дело невольно ежилась от холода.
С Мирной я попрощалась после завтрака, но женщина, несмотря на утреннюю сырость и хмарь, еще долго стояла на крыльце и с тревогой глядела нам вслед.
— Удачи тебе, Лиза! — донес ветер ее крик. — Если что-то не заладится в академии, непременно возвращайся!
Я в ответ благодарно улыбнулась и махнула рукой. И если женщина пойти с нами так и не решилась, то ящер Урха увязался за нами. Он бежал рядом, шлепая своими чешуйчатыми лапами, и то и дело тревожно оглядывался.
— Что это с ним? — кивнула я на ящера, до этого крутящегося на месте, а теперь жмущегося к ногам хозяина.
Навин потрепал Урху по голове.
— Чует других, — просто отозвался он, вновь погладив трусящего зверя, а я поджала губы.
Я не рассказала ни Навину, ни Мирне о том, что я из другого мира. Побоялась, если быть честной. Я и так человек, а тут еще и пришелец.
В общем, я время от времени старательно делала вид, что устройство Иппора и острова Авэль в том числе, меня нисколько не смущает. И, разумеется, я совершенно не понимала о ком или о чем говорит сейчас Навин, но виду не подала.
«Узнается как-нибудь, наверное» — махнула я рукой.
Пока шли через поселение, прохожих почти не встретили. Полагаю, Навин намеренно решил увести меня из деревни с утра пораньше: чтобы у селян не возникало лишних вопросов.
— Что ж, — вскоре остановился нимфа перед стеной тропического леса на окраине деревни. — Дальше тебе придется идти одной. С тропы не сходи. Она тебя аккурат к перевалу и выведет.
— Поняла, — переняла я из рук мужчины свои вещи. — Благодарю вас, господин Лаал, за помощь. Вас и вашу жену.
Темнокожий нимфа улыбнулся, кивнул и, развернувшись, поспешил обратно.
— Урха, — обернулся он, похлопав по бедру. — Идем домой!
Но ящер не двигался с места, и лишь, прижавшись к моим ногам, вертел треугольной головой из стороны в сторону. Холодные чешуйки неприятно скользили по обнаженной коже моих ног. Я покривилась.
— Похоже, он хочет проводить тебя, — усмехнулся Навин. — Что ж, пусть идет.
— А он не заблудится? — с опаской попыталась я отойти подальше.
И обычные-то рептилии мне доверия не внушали совершенно, а тут полуметровый ящер!
— Нет, — улыбнулся нимфа. — Он любит Мирну, так что вернется.
Еще немного поулыбавшись, Навин вразвалку зашагал прочь, а затем вновь обернулся к нам с Урхой.
— Удачи тебе! — отсалютовал мне он. — Береги себя, человечек!
Я тоже помахала на прощание. Расставаться было немного грустно, да и на душе тревожно. Снова в путь, снова незнакомые мне места и люди… Ну, или почти люди.
— Идем, Урха, — вздохнула я, взвалив свою ношу на спину. — Не отставай!
К обеду распогодилось. Ветер унялся, а солнце наконец возобновило «отопительный сезон». Густой лиственный лес расступился, а тропа с стала круче. Благо, что на открытой местности она успела подсохнуть, и я теперь не оскальзывалась на каждом шагу.
Зато испарения и удушливый запах тропических цветов так давили на грудь, что дышать было невероятно тяжело. Да и к тому же всю дорогу Урха пугливо жался к моим ногам, и я то и дело спотыкалась то о чешуйчатый хвост, то о когтистые лапы.
Ящер недовольно урчал каждый раз, но кусаться не смел. К счастью.
— Да перестань ты виться под ногами! — наконец взмолилась я, в очередной раз, по вине своего спутника оступившись и оказавшись на пыльной каменистой дороге. — Гляди! — ткнула я ладонью с содранной кожей Урхе прямо в морду. — Гляди, что ты натворил!
Ящер глуповато моргнул, но тут же напрягся, насторожился и рванул куда-то в сторону наваленной груды камней. Урха сгруппировался, ощетинился. Острые чешуйки, приготовленные к бою, торчали теперь в разные стороны.
— Что с тобой? Вылезай! Я больше не стану тебя ругать, — едва проговорила я, как вдали послышалось громкое улюлюканье и гогот. Я тут же поднялась на ноги, отряхнула платье.
Пыль вилась столбом, и разглядеть, кто или что так стремительно приближалось к нам с Урхой, я своим человеческим глазом попросту не могла.
— Сто-ой! — громко скомандовал задорный мужской голос.
И вот уже серо-желтая пыль кружится вокруг меня. Я покашляла, деловито помахала рукой.
Всадников было не меньше пяти. Все как один широкоплечие, воинственные. Головы увенчаны витиеватыми рожками: у кого-то они были внушительнее, у кого-то поскромнее.
«Любопытно, — мелькнула у меня мысль. — Это демоны или драконы? Если вторые, то мне повезло. О них на Иппоре дурной славы, кажется, не ходит».
И пусть я пыталась потешить себя надеждой, что повстречалась с самыми справедливыми созданиями в мире, а то и во многих мирах, было одно «но». Пугающее «но».
Каждый из мужчин восседал на огромном… Нет! Не огромном. Просто гигантском ящере!
«И это Урху я считала громадиной и все время обходила стороной?!» — вытаращилась я, но тут же зажмурилась: все еще не осевшие пылинки закололи глаза.
— Нельзя! — гаркнул тот, что восседал на самом здоровенном чудище.
Чудище, к слову, в этот момент вытянуло шею и потянулось ко мне. Тонкие щели ноздрей хищно затрепыхались.
Я пискнула от страха и, отпрянув назад, не рассчитала и завалилась прямо на спину. Содранная ладонь принялась уже совершенно нешуточно кровоточить. Благо, что холщовая сумка была туго набита вещами, иначе еще и синяк на всю спину был бы мне гарантирован.
Мужчины в голос захохотали, глядя как я, уповая на защиту, отползла поближе к Урхе, скрывающемуся в каменных завалах. Только толку от него было никакого: он сам трусливо сдал назад. И из щели теперь торчал лишь кончик его треугольной мордочки.
— И чем это ты так пахнешь, что мой ящер с ума сходит? — засмеялся самый рогатый и самый дорого одетый всадник с пепельно-голубыми короткими волосами, торчащими нарочито небрежно в разные стороны. — Нельзя, я сказал! — вновь дернул он за узду чешуйчатого гиганта.
— Откуда мне знать? — прижимаясь к острым камням, осторожно поднялась я на ноги, все еще пристально глядя в желтые с вертикальными зрачками глаза зверя. — Может, он любит нападать на беззащитных путников?
— Ты не нимфа, — вдруг задумчиво склонил голову «пепельный», — и не «темная»… Их запах моему Вилоки уже известен.
— А давайте, — осмелела ни с того ни с его я, — не станем углубляться в тайну моего происхождения! Мне очень нужно спешить. Урха, — махнула я рукой, — за мной.
— Человечка что ли? — слега наклонился в седле другой, темноволосый парень.
Глаза у него были как пропитанный солнцем янтарь: теплые, завораживающие. В них хотелось смотреть и смотреть, не отводя взгляд.
И вроде бы его вопрос прозвучал негромко. И вроде бы ничего ужасного и преступного в этих словах не было, вот только «пепельный» главарь шайки сердито нахмурился.
— Да ладно, — протянул он, смерив меня насмешливым взглядом. — И чего такой оборванке, как ты, на Авэль нужно?
Я недоуменно уставилась на него: «А когда это мы перешли в фазу личных оскорблений?»
— Извините, — поудобнее устроила я свой мешок на спине. — Но это уже мое дело. Урха, идем.
Зверь наконец отважился высунуть голову из своего укрытия. Он с опаской выбрался наружу и тут же рванул ко мне, прижимаясь к земле.
«Трусливый «песик» — нахмурилась я. — Такой и не защитит в случае чего».
— А ну стой! — гаркнул другой, светловолосый. Его длинная коса была аккуратно устроенной между небольших, словно покрытых лаком, рожек. — Вынюхиваешь что-то для Федерации, небось? Выслеживаешь магов?
Он проворно дернул своего ездового ящера и преградил мне путь. Я замерла. Похоже, с этими рогатыми чудиками шутки плохи.
— Это мое дело, — настойчиво повторила я. — Позвольте пройти.
— Мы не воюем с людьми, — вдруг процедил «пепельный», приосанившись. — Презираете магов? Что ж, вы вправе выбирать свой путь сами. Боги с вами.
Мужчина легонько подпнул ящера под бока, и тот зашагал прямиком ко мне, не сводя хищных глаз, как мне казалось, с моей шеи.
— Однако шляться тут и вынюхивать вам нечего! Ваши порядки здесь не нужны, и таким как ты тут не рады. Так что немедленно возвращайся в свои земли, девка!
Остальные всадники согласно закивали, а лица их горделиво заострились. Похоже «пепельный» и впрямь был у них за главного.
Однако я почему-то жутко разозлилась, и совершенно позабыла об осторожности.
— Пламенная речь, — кивнул я, прищурившись. — Только разреши, я не стану аплодировать, — я выставила раненную ладошку перед собой. — Руки содрала, когда спасалась от нападения твоего чудища.
— Дерзишь? — сощурился парень. — Зря.
Первые пару секунд я даже не могла понять, что происходит! Ящер синеволосого всадника вдруг резким движением, словно разжавшаяся пружина, бросился вперед.
— Урха! — закричала я, зажмурившись от страха.
Питомец нимф практически расстелился на земле, отброшенный тычком морды гиганта, оседланного рогатым. Урха еще мгновение с ошарашенным взглядом таращился по сторонам, а затем ушел в позицию защиты: просто скрутился в плотный, чешуйчатый шар, словно ежик.
Издали убедившись, что с животинкой все в порядке, я, кипя от гнева, шагнула к рогатому. Но острая морда его ящера в одночасье оказалась у меня перед лицом. Смелости у меня, надо отметить, тут же поубавилось.
— Я повторяю, — надменно изрек «пепельный». — На острове магов таким как ты делать нечего. Попадешься мне в следующий раз… — голубые, совсем нечеловеческие глаза мужчины сузились. — Мой дружок сперва сожрет твою ящерку, — он похлопал своего «коня» по чешуйчатый шее. — А затем, и тебя изувечит.
Я отступила назад и, совершенно не владея собой и своим телом, испуганно кивнула.
Мужчина удовлетворенно приосанился. Буркнув что-то своим дружкам на незнакомом мне языке, саданул под бока ящера и с немыслимой скоростью понесся вверх по склону. Но свободно я выдохнула лишь тогда, когда компания рогатых скрылась за ближайшим холмом.
Подойдя к Урхе, я попыталась привести его в чувства: не вышло. Бедняга так перепугался, что заперся в своем чешуйчатом домике, и достучаться до него было попросту невозможно. Посидев еще немного на корточках возле ящера, я все же отправилась дальше. Одна.
Еще полчаса пути и я наконец оказалась на вершине холма, за которым распростерлась долина. Она словно бы расположилась в жерле вулкана: окружила себя горными цепями, синеющими вдали.
«А может, Авэль и впрямь бомба замедленного действия? Остров на вершине дремлющего вулкана? — поморщилась я. — Звучит жутко и поэтично. Допускаю, что местные боги могли так жестоко пошутить».
Приложив руку ко лбу и пряча глаза от яркого солнца, я отыскала взглядом белеющую высоченными каменными стенами академию Источника.
— Вот это да! — вырвалось восхищенное у меня. — Добралась-таки.
Я еще с восторгом рассматривала острые черепичные крыши башенок замка вдали, когда заметила совершенно неестественно созданный песчаный вихрь. И несся он прямо к распахнутым настежь двустворчатым кованым воротам.
Это были явно не проделки ветра, ведь здесь ни дуновения! Горы словно щит заслоняют долину от переменных муссонных ветров.
— Ну, нет… — с отчаянием простонала я, к своему ужасу распознав в пыльном клубке очертания пяти кровожадных ездовых ящеров. — Только этого мне не хватало!
ЧАСТЬ II. Глава 1. Отбор
Спуск к замку занял гораздо больше времени, чем я предполагала. Оттого под конец пути ноги у меня горели адским огнем. Все же обувь у меня для путешествий совсем неподходящая.
Да и ко всему прочему солнце, очевидно, совершенно серьезно решило отработать утренний «прогул» и палило теперь с удвоенной силой. Поэтому к воротам магического учебного заведения Иппора я добралась взмыленная, словно лошадь, загнанная на скачках.
— Ну, ни пуха, — прошептала я, утерла пот со лба и одернула подол голубого платья.
Едва только я нарочито бойким шагом двинулась через арку ворот, испещренную рунами, как передо мной во всем своем величии и красе предстала академия Источника.
Располагалась она на возвышении и оттого казалась еще больше. Башни, пристройки, узкие цветастые оконца, зубчатая оборонительная стена… Все в лучших средневековых традициях. Рва, наполненного водой, только не хватало для полноты картины.
— Впечатляет, — замерла я в восхищении, приспустив вещевой мешок с плеча. Оглядывалась.
К замку прямо от ворот вела вымощенная серыми каменными плитами дорожка. Эта главная, по всей видимости, дорога разветвлялась на десяток узеньких тропок, ведущих к отдельно стоящим строениям. И пусть последние выполнены были в том же стиле, что и сама академия Источника, их стены выглядели куда моложе. Да и трещин в каменной кладке было на порядок меньше, что даже невооруженным глазом было заметно.
Множество залитых полуденным солнцем лужаек, клумб с цветами, аллей и лавочек куда только ни кинь взгляд. Очевидно, местный персонал с особой любовью и трепетом заботился о благоустройстве ландшафта призамковой территории. Да и сам замок не выглядел запущенным, несмотря на свою древность. На стенах никаких признаков вьюнов и плющей. По крайней мере, со стороны фасада. Да что говорить о стенах? Даже между каменными плитками, которыми были усланы дорожки, не торчало ни травинки.
«Вот это порядок! — покрутила я головой. — Здесь наверное казнят за нарушение чистоты».
— Эй, — через лужайку ко мне уже кто-то спешил с толстенной книженцией наперевес. — Ты поступающая?
Я кивнула, с интересом разглядывая подбежавшего юношу, принявшегося писать что-то в талмуде, приложив его к приподнятому колену.
Телосложение паренька было крепким, атлетичным. Волосы: цвета липового меда, длина — средняя. Однако, имея даже такую скудненькую шевелюру, ее обладатель умудрился настолько витиевато ее уложить, что я беззастенчиво таращилась на парнишку и его прическу до тех пор, пока он не поднял на меня свой зеленоглазый взгляд.
— Имя? — коротко бросил он, вновь уткнувшись в желтоватые странички.
— Лиза, — не задумываясь, отозвалась я, но тут же поправилась. — Елизавета.
— Род? — задержалась писчая палочка над листом.
Я замялась. Назвать свою земную фамилию или ужасную, присвоенную архивариусом Федерации?
— Пришлая, — негромко проговорила я, решив, что если вдруг этот паренек потребует мои иппорианские документы, то конфуза я точно не оберусь.
Тонкая бровь юноши удивленно приподнялась, а я удрученно вздохнула.
— Распишись вот здесь, пожалуйста, — вернув своему острому лицу бесстрастное выражение, ткнул он тонким, длинным пальцем в книгу.
«С правилами ознакомлен (а)» было написано напротив моего имени. Я на секунду смутилась: «С какими такими правилами?»
Но тут же вывела корявенькую закорючку: «А у меня есть выбор что ли? Или согласиться, или шагать прямиком в цепкие лапы Федерации» — нахмурилась я, возвращая писчую палочку.
— Отлично, — улыбнулся парень, вырывая тот самый листок из книги, на котором только что расписалась я. — Держи свой информационный лист, отдашь его приемной комиссии. А теперь иди в главный корпус. Он прямо по курсу, — повел он головой в сторону замка. — Там тестируют новичков.
Я в страхе сжалась, коротко кивнула и зашагала к дверям академии.
«Сейчас заставят, наверное, проявлять свои магические способности направо и налево! — забеспокоилась я, поднимаясь по каменным ступеням и отчаянно мучая лямку своего мешка в холодеющих пальцах. — А я же ничего не умею! Вернее, умею исцелять, — поправила себя я, — но это ведь всегда происходит спонтанно!»
Вновь сделав над собой усилие, я выдохнула и вошла. И в который раз за день в удивлении открыла рот.
Внутри здание академии было еще величественнее. Высокие, теряющиеся где-то в вышине каменные своды, а под самым потолком: раскидистая люстра с тончайшими, словно серебряные нити, коваными завитушками.
На каждой «веточке» люстры, сияли десятки таких же, как в доме Мирны с Навином, золотистых шариков-огоньков, а все вместе они ярким диковинным светом заливали все вокруг.
К стенам, очевидно для удобства студентов, были прилажены деревянные лакированные лавки со спинками, а в самом центре холла возвышался каменный то ли постамент, то ли фонтан, лучащийся не менее ярким, чем люстра, но словно живым светом.
Большего я разглядеть, увы, не смогла: в холле уже вовсю толпился народ.
И пусть здесь было гораздо прохладнее, чем снаружи, а узкие оконца с цветастыми стеклами были распахнуты настежь, практически каждый второй в очереди, спасаясь от жары, с усталым видом обмахивался рукой или листами бумаги.
Я мышкой пристроилась в хвосте очереди, покопалась в сумке и тоже достала свои документы, выданные господином Гуно. Подвязала короткие, с медным отливом волосы голубой шелковой лентой. Ее, прощаясь, мне дала Мирна. На память, как она сама сказала.
«Кажется, — в который раз нервно расправила я складки на юбке платья, — выгляжу вполне прилично».
— Следующий! — вдруг разнеслось громогласное по холлу.
Я переминулась с ноги на ногу. Начинало подступать здоровое волнение. Через пару минут, после яркой голубой вспышки, вновь раздалось:
— Следующий!
Очередь двигалась довольно быстро. Да и хвост прирастал не менее скоро. После меня уже через час стояло не меньше двадцати абитуриентов!
«Хорошо, что Навин решил отвести меня так рано» — украдкой улыбнулась я, глядя на кривящиеся при виде длиннющей очереди лица вновь прибывающих ребят.
— Следующий!
Нежно-лиловая вспышка, и будущий студент академии Источника с довольным видом шагает к группе уже ранее отобранных счастливчиков. Очередь тем временем продвинулась еще немного. Я легонько отклонилась в сторону, чтобы разглядеть, что происходит впереди.
На первый взгляд: ничего особенного.
Чуть поодаль с важным видом стоял рослый, молодой, мужчина с рожками, как у тех парней на ящерах. Правда, размеры их были гораздо внушительнее. Я даже невольно засмотрелась, ведь они словно императорская корона венчали его темноволосую голову.
Каждый отобранный студент останавливался подле мужчины, расставлял ноги-руки в стороны, а «рогатый», словно обыскивая, ощупывал их. Правда, тактильного контакта не происходило. Мужчина словно воздух гладил.
Рядом с рогатым стоял стол, так похожий на парты в наших школах. За ним, словно пава, другого эпитета тут и не подберешь, сидела очень красивая женщина с жемчужно-белыми волосами, собранными в аккуратный пучок на макушке.
Отчего-то на секунду ее лицо показалось мне смутно знакомым, но едва я заметил острый уголочек длинного уха, как все прочие мысли тут же вылетели у меня из головы.
«Это же эльфийка! — вытаращилась я. — Правду о женщинах эльфийского народа говорил дед Юджина. Кого-либо прекраснее сложно себе представить».
И пока я пыталась прийти в себя, эльфийская дева что-то с усердием писала, а ее острые ушки смешно подрагивали каждый раз, когда она перенимала бумаги у абитуриента и вновь принималась за письмо.
Я вернулась в исходное положение и в страхе закусила губу. Мысли, пришедшие в голову так некстати, заставили заволноваться.
«А что если на меня здесь отреагируют так же, как и та пятерка на чудищах? Прогонят прочь и все! Что тогда делать?»
Сердце в одночасье затукотило, разгоняя кровь. Духота стала невыносимой. Я на секунду даже выпала из реальности, и опомнилась только тогда, когда поняла, что моя очередь почти подошла, а сама я стою и с нездоровым усердием грызу ногти на руках.
Отняв от лица руки, я тут же стыдливо огляделась, но, похоже, на меня никто особого внимания не обращал.
«Следующий! — раздавалось каждые пять-десять мнут. Затем вспышка либо ее отсутствие, и снова возглас рогатого брюнета, призывающий очередь сдвинуться еще на шаг.
— Следующий! — глядя на меня темноглазым взором, по обыкновению громко проговорил мужчина, и я на негнущихся ногах шагнула вперед.
«Будь что будет!» — подала я светловолосой эльфийке анкету-бланк, заполненную парнем у ворот академии, и документы.
Женщина благосклонно кивнула и принялась изучать их.
— Приложите ладонь к Источнику, — мягко проговорила она, указывая на то, что я сперва по праву приняла за фонтан.
Хотя субстанцию, струящуюся из недр этого фонтана, и водой-то можно было назвать с натяжкой. Она едва светилась мягким светом и то била ключом, то кружилась в водовороте, меняя окраску, то вновь исчезала где-то в глубине конструкции.
Затем цикл повторялся вновь: кружение, верчение, сияние…
Само же сооружение, в котором плескалась «вода», состояло из шести мраморных колец. И у каждого из них был свой цвет: нижний — малахитовый, над ним — нежно розовый, затем оранжевый, а выше, по порядку следовали серо-стальной, кроваво-красный и чернильно-синий.
Венчало сию конструкцию седьмое, самое широкое кольцо, по окружности которого располагалось с десяток округлых выемок.
Кристально-прозрачное, выполненное из хрусталя и испещренное витиеватыми символами, оно словно магнит притягивало взгляд и вызывало необъяснимый трепет и волнение.
Я замешкалась, не понимая, что нужно делать, но женщина из приемной комиссии терпеливо улыбнулась и вновь проговорила.
— Приложите ладонь к любому из шести пазов в венце Источника. Не бойтесь.
Потянувшись к хрустальному кольцу, скрыть дрожь в пальцах я так и не смогла. Да и пристальный, заинтересованный взгляд следующих за мной в очереди абитуриентов, заставлял волнение только крепнуть.
Судорожный вздох… И моя ладонь удобно расположилась в прохладной ямке, а сама я замерла в ожиданий. Как я уже успела понять, должна возникнуть вспышка.
«А вдруг ничего не произойдет? Да и маг ли я вообще?» — попыталась сглотнуть я, но горло так пересохло, что теперь мне казалось, будто в гортани у меня выросли колючие шипы.
Мгновение тишины растянулось, словно жевательная резинка. Я уже даже была готова отнять руку от кольца и с позором покинуть зал отбора… как субстанция в фонтане вдруг лениво взбрыкнула, поднялась над кольцами, удерживающими ее, и слабенько вспыхнула нежным алым светом.
Эльфийка тут же сделала пару заметок на листе.
— Неплохо, — кивнула она, старательно выводя какие-то закорючки. — Вы приняты, Елизавета Пришлая. Ваше начало: огонь.
Женская рука с тоненькими, длинными и весьма ухоженными пальчиками замерла на долю секунды над исписанным листком. Бумага задрожала, словно от ветра, и, следуя за медленно отводимой ладонью, раздвоилась.
«Ничего себе, — брови у меня удивленно приподнялись. — Магический ксерокс! Удобно, черт возьми!»
— Копии остаются у меня. Оригинал своих документов можете забрать, — невозмутимо продолжала эльфийка, — А теперь, подойдите к профессору Авару для клеймления.
Я поблагодарила женщину, переняла из ее рук документы и шагнула к рогатому Авару. Раскинула руки в стороны.
Мужчина почему-то сузил темные глаза в улыбке и принялся водить ладонями то сверху, то снизу. Я же стояла с каменным лицом и на рогатого профессора не глядела.
Старалась, по крайней мере. Изо всех сил старалась! Но любопытство, как водится, всегда оказывается чуточку сильнее.
По окончании процедуры меня на миг окутало теплом, а затем мужчина, все так же ухмыляясь, кивнул и гаркнул: «Следующий!»
Схватив свои вещи, я спешно отошла в сторонку к остальным ребятам. Их количество значительно уменьшилось по сравнению с началом отбора. То и дело сновавшие в холле старшекурсники оперативно помогали новичкам освоиться.
— Вы четверо, — ткнула пальчиком на группку испуганно озирающихся по сторонам девочек и меня невысокая девушка с белоснежным личиком и темными, вьющимися волосами. — Идите за мной.
Попав в число той самой четверки, я пошагала за предводительницей, гордо вышагивающей впереди в цветастом летнем платье.
— Меня зовут Ола, — представилась старшекурсница. — Я в этом году заканчиваю обучение. Сейчас я покажу, как добраться до общежитий и обеденного зала. Скоро ужин, а вам подкрепиться не помешало бы. Ох! — вдруг воскликнула она, обернувшись. — Вот это силища!
За нашими спинами по холлу разлилась ярко-зеленая вспышка, излучаемая Источником. В толпе прозвучало восторженное «Ах!», а я уставилась на причину такой бурной реакции как субстанции «фонтана», так и всех присутствующих на отборе.
Совершенно зеленый паренек стоял, приложив ладонь к хрустальному кольцу.
Говоря «совершенно», я подразумеваю именно то, что и принято подразумевать. Парень и впрямь был абсолютно зеленым! Зеленые, доходящие до пояса волосы, зеленая кожа… даже рубаха у него, и та была желто-травянистого оттенка.
— Лесной, — морщась, пояснила Ола, видя наши удивленные взгляды. — Странно, они в академии гости нечастые.
— Лесной? — пропищала крохотная девица, на две головы ниже меня.
Кожа ее, к слову, была даже светлее, чем у Олы. Настоящая Белоснежка!
— Да, — кивнула Ола. — Лесная нимфа иначе.
— Ой, я слышала о них, — брезгливо скривилась «Белоснежка». — Фу… И чего он тут забыл?
Ола пожала плечами и заторопилась. Ей еще четверть сотни студентов за сегодня нужно будет скоординировать.
— Здесь, — наша куратор обвела взглядом замок, едва только мы вышли на лужайку, — учебные аудитории, лазарет, профессорская кафедра, библиотека, кабинеты управления. В общем, все, что связано с учебой.
Мы с остроухой тощей девицей, стоя чуть поодаль, покивали. «Белоснежка» и ее подруга вились подле старшекурсницы и тоже страстно кивали.
— Там тренировочный зал, — указала она пальчиком на высокое одноэтажное каменное здание. — Там зверятня, дом Великих и зимний сад. А там общежитие. Идемте.
И девушка торопливо зашагала к пятиэтажному, с высокими башенками строению. На вид оно было холодным и неприветливым. Оставалось лишь надеяться, что нам не придется на себе испытать все тяготы средневековой жизни.
— Добрый день, госпожа Сарэйн, — едва только вошла приветливо улыбнулась Ола пожилой женщине, укутанной в темно-бордовый платок с восточным орнаментом.
Платок на голове сухонькой дамы топорщился, поэтому я справедливо полагала, что госпожа Сарэйн тоже… с рожками.
— Кто на этот раз? — принялась она разглядывать нас, смущенно мнущихся на пороге. — Нимфы… ну, вас я вместе поселю, — Белоснежка и ее подруга радостно заулыбались. — Эльфу тоже отправлю к своим. А ты…
Раскосые глазки госпожи Сарэйн удивленно округлились, остановившись на мне.
— Что ж, — поправила в смятении комендант платок на голове. — И для тебя у меня найдется комната. Можешь идти Ола, а вы следуйте за мной, — кивнула нам женщина и поспешила к каменной лестнице, устланной мелковорсистым ковром.
Сперва определили эльфийку. В выделенной девушке комнате на втором этаже уже была высокая, длинноволосая соседка.
Госпожа Сарэйн выдала увесистый ключ Эймине, так звали девушку, и поспешила дальше по коридору. За ней посеменили Белоснежка с подружкой.
Я же шла позади всех.
Нимфы то и дело перешептывались и оглядывались на меня. И это начинало слегка нервировать.
— Так, — остановилась комендант напротив выщербленной двери. — Елизавета Пришлая, будете жить здесь.
Выудив из связки на поясе ключ, женщина проделала с ним те же манипуляции, что и эльфийка из приемной комиссии. Она скопировала его просто проведя по нему ладонью, и, отперев дверь, копию отдала мне.
— Вещи первой необходимости в комнате есть, — принялась пересказывать госпожа Сарэйн все то, что пару минут назад говорила эльфийке Эймине. — Все недостающее сможете получить только после заселения всех первокурсников. То бишь, послезавтра. Всю информацию о процессе обучения также получите позже. Старосты соберут вас в общей гостиной.
Я кивнула, входя в свое новое жилище.
— Благодарю, госпожа Сарэйн, — повторно кивнула я, задержавшись на пороге.
Женщина ничего не ответила, лишь призывно махнула рукой с острыми, темно-серыми ноготками нимфам и направилась дальше по коридору.
— Елизавета, — внезапно окликнула меня Белоснежка. — Постой!
Я уже, было, затворив дверь, выглянула в коридор.
— Стою, — улыбнулась я.
Девушка и ее подруга чуть отстали от госпожи Сарэйн и теперь топтались неподалеку.
«Неужели уже в первый день появились желающие подружится со мной? — растянула я губы в добродушной улыбке. — Нимфы все как одна такие дружелюбные!»
Белоснежка (каково ее настоящее имя я не запомнила, к своему стыду) сделала шаг в мою сторону и тоже улыбнулась.
— Я ведь не ошиблась, — склонила она аккуратную головку со светлыми, собранными в толстую косу волосами, — тебя Елизаветой зовут?
— Не ошиблась, — подтвердила я. — А тебя…
— Я Габриэль, — тут же отозвалась девушка. — А это Адария.
Такая же светленькая подруга Габриэль, оставшаяся стоять у нее за спиной, в подтверждение кивнула.
— Очень приятно, — промолвила я, улыбаясь.
И уже только я почти решилась пригласить девушек зайти ко мне как-нибудь в гости вечерком, как Габриэль вдруг сделала еще один шажок ко мне.
— У тебя не очень-то сильные способности, — протянула она.
Выглядела при этом Белоснежка вполне невинно и безобидно. Вот только в ее голосе вдруг скользнули нотки высокомерия и холода.
— Да, — смутилась я, но тут же нашлась что ответить. — Однако я здесь, чтобы учиться, так что это не так страшно, наверное.
Габриэль как-то неопределенно кивнула.
— Кстати, об обучении, — выпятила она розовые губки. — Мы тут с Адарией немного поспорили. Она уверена, что ты из «темных».
Адария с интересом уставилась на меня, а девушка тем временем продолжала.
— А вот меня одолевают сомнения. Уж прости, но на «темную» ты не очень-то похожа.
Я переступила с ноги на ногу: «И почему так важно, кто я по расовой принадлежности? — нахмурилась я. — Чую легкий националистический душок».
— Так кто ты? — подалась вперед Адария, легко взмахнув волосами. — Прошу, разреши наш спор.
На секунду я оцепенела, а затем выдала короткое:
— Я человек.
И уж не знаю, что произошло бы дальше, если бы госпожа Сарэйн вовремя не заметила отсутствие свих подопечных и не вернулась.
— Девушки! — нетерпеливо прокричала она. — Мне недосуг ждать, пока вы наговоритесь! У меня дел невпроворот!
И я, поняв, что наш разговор с юными и прекрасными нимфами закончен, с облегчением захлопнула дверь.
Вот только лицо Белоснежки-Габриэль, искривленное гримасой страха вперемешку с глубочайшим удивлением, еще долго стояло у меня перед глазами.
Глава 2. Терпение и выдержка
Убранство комнаты было, как и положено любому студенческому общежитию, скромным. По крайней мере, я могла лишь предполагать, как должно быть. Знаний в этой области у меня и от своего мира было с гулькин нос. А об иномирном учебном заведении и говорить нечего. Ведь даже во время своего земного обучения я первые три курса жила с родителями, а позже устроилась в книжную лавку и начала снимать собственное жилье. Именно по этой причине в общежитие моя нога не ступала.
Но от иногородних сокурсников я частенько слышала, что у них там весело и… шумно.
— Нда, — усмехнулась я, усаживаясь на кровать и глазея по сторонам. — Негусто.
Две односпальные кровати с высокими деревянными спинками, два небольших письменных стола у окна, для экономии места развернутые задней стенкой друг к другу. Пара деревянных стульев, шкаф-ниша и в центре комнатенки: лысенький коврик с некогда ярким орнаментом.
Надо признать, что мое особое внимание привлекли закрепленные на оштукатуренных и выбеленных стенах светильники, загоревшиеся, едва я только вошла. Значит, в кромешной темноте или при свечах сидеть не придется. Уже сердцу радость. Да и матрас на кровати был довольно мягким, а у изголовья уже лежал приготовленный комплект чистого постельного белья.
Посидев немного в раздумьях и переварив все случившееся за день, я со вздохом поднялась. Спустя полчаса разложила всю свою одежду в шкафу и вновь завалилась на кровать. Принялась ждать, когда заявится моя новая соседка.
В то чудо, что может так статься, и именно мне посчастливится остаться без соседки, верилось с трудом.
Звон, разнесшийся по этажам, вынудил меня выглянуть из своего убежища. Некоторые из студентов с удивленными лицами тоже выползали из комнат. Кто парами, кто поодиночке.
Больше всего было юных первокурсников. Старшие курсы либо жили на этажах выше, либо и вовсе еще не прибыли в альма-матер.
— Что такое? — спросила какая-то остроухая рыжая девушка у огромного парня с жутко угрожающими шипами на плечах и редкими блестящими чешуйками на руках.
— Ужин, — сухо ответил он и подался дальше по коридору.
Рыжая эльфийка поспешила следом. Я увязалась за ней. Причем это не составляло никакого труда. Девушка была высокой, а ее огненная макушка, словно маяк, горела в толпе.
Столовая, как и говорила Ола, располагалась в главном учебном корпусе академии, поэтому пришлось шагать от общежития через весь двор. И пусть солнце уже клонилось к закату, дневная жара ловко обратилась в вечернюю духоту, а потому дрожать от холода в легком платье мне не пришлось.
Сам обеденный зал был довольно просторным и… озелененным под завязку. Вдоль стен, словно величественные колонны возвышались раскидистые деревья, напоминающие плакучую иву.
«Потрясающе! — выдохнула я. — И как это они, интересно, умудрились вырастить такие громадины прямо в помещении? На голом камне?»
Ветви древесных исполинов и впрямь практически полностью скрывали высокосводчатый потолок и нависали над уймой грубо выстроганных столов, создавая впечатление скорее уютного дворика, чем столовой.
В самом зале народу было немного, и в основном лишь те, кого я видела на сегодняшнем отборе в холле. Ну, разве что еще Ола с однокурсницами, какие-то опасные на вид шипастые парни, некоторые из преподавателей: профессор Авар и женщина из приемной комиссии, пузатый темнокожий мужчина в бирюзовой тоге и госпожа Сарэйн, комендант общежития.
«Пепельного» и его агрессивно настроенных рогатый дружков не было, и я пусть и невольно, но все же облегченно выдохнула.
Получив еду в одном из окон раздачи, я уселась за свободный стол в углу. И пусть столы были просторными и вместительными, подсаживаться ко мне никто не спешил.
Не сказать, чтобы меня это огорчало: даже наоборот. По правде говоря, я была настолько голодна, что даже и внимания на окружающих не обращала. Поэтому в гордом одиночестве рассевшись на деревянной лавке и расставив свои плошечки и тарелки, я принялась с жадностью уплетать шедевры местной кухни.
Лишь утолив голод, я с довольным лицом откинулась на спинку. Но едва я отняла взгляд от тарелки, как десяток студентов, словно по команде, тут же уткнулись в свои.
«Что происходит?» — сжалась я, оглядываясь по сторонам.
Большинство студиозусов все же были больше поглощены приемом пиши, чем разглядыванием меня. Однако группка молоденьких девушек за одним столом с Белоснежкой-Габриэль, все время перешептывалась и бросала на меня если не испуганные, то уж точно неприветливые взгляды.
Среди них я нашла и уже знакомую мне эльфийскую рыжую макушку и Эймину. Аппетит у меня в одночасье пропал.
Я нахмурилась и уставилась в свою полупустую тарелку. Похоже, я все-таки поторопилась с выводами о дружелюбности нимф.
Спешно составив посуду с остатками ужина на деревянный поднос, я быстрым шагом покинула столовую. И как мне показалось, гул за моей спиной только усилился.
Соседка не объявилась и после ужина, и у меня стали закрадываться подозрения, что ее могла перехватить Габриэль и наговорить обо мне всяческой чепухи.
Я сердито брыкнула одеяло и отвернулась к стенке. Крепко зажмурилась, пытаясь уснуть, но тягостные думы и яркий свет настенных ламп, отказывающихся гаснуть, не давали покоя.
«Неужели все так плохо и людей, пусть даже магов, и видеть не хотят на острове?»
Слова Навина словно раскаленный железный прут вонзились в память: «Люди самый многочисленный народ, проживающий на Иппоре. Ни одна из рас не может позволить себе не считаться с силой, которой они обладают. Да и Федерация всегда берет то, что желает. История это подтверждает неоднократно».
«Людей опасаются» — вдобавок ко всему навязчиво зазвучал голос Мирны у меня в голове.
Я вновь раздраженно брыкнула одеяло.
«Ну и пусть людей на Иппоре больше, чем какой-либо другой расы, что в этом такого? — недоумевая, все ворочалась я. — В моем мире вообще население более семи миллиардов! И подавляющая часть из них люди». Хотя, у меня все же возникали сомнения, как эти самые люди отреагировали бы, узнай, что рядом с ними живут такие как Велор.
Практика показывает, что ко всему сверхъестественному люди на протяжении всего своего существования относились, мягко говоря, насторожено. Вот ведьм, например, вообще жгли почем зря практически по всей Средневековой Европе.
Я болезненно сморщилась, ведь вместе с воспоминаниями о родной земле, пришли воспоминания и о семье. С усердием потерев глаза, я попыталась разогнать горькие мысли.
— Как они там? — тихонько прошептала я, отстраненно пялясь в голую стену. — Хоть бы план Яра удался, и мама до сих пор ни о чем не догадывается.
Разумеется, я понимала, что все это вздор и материнское сердце уж точно чует неладное. Вот только подобные рассуждения помогали мне хотя бы немного успокоиться. Но едва я усмирила душевную тоску, как новая волна беспокойств захлестнула меня.
Прошло уже больше месяца, как я на Иппоре, а от Сореса ни слуху ни духу!
— Так чего же ты все-таки от меня хочешь, бог морока и тени? — находясь на грани сна и яви, сама того не помня, прошептала я.
Шурх-шурх… Шурх-шурх-шурх…
«Это еще что за звуки?» — с трудом разлепила я веки. Села в постели, пытаясь привыкнуть к яркому дневному свету.
— Привет! — взволновано подтянула я к груди одеяло. Ночная рубашка, радушно отданная мне Офелией Роджи, была до неприличия рюшистой.
Согнувшаяся пополам темноволосая девушка, до этого увлеченно копающаяся в своей огромной сумке, охнула и одним прыжком развернулась ко мне.
«Так, — в секунду с ног до головы оглядела ее я, — такая же белоснежная, как и Габриэль с ее подружкой. Еще одна Нимфа, значит. Занятно».
— Здравствуй, — тем временем отрывисто поздоровалась девица и, как ни в чем не бывало, вновь вернулась к шумному копанию в сумке.
«Здо-орово, — нахмурилась я, комкая одеяло. — Похоже, у нас тут проблемы с коммуникацией».
— Меня Лиза зовут, — решила первой проявить я дружелюбие. — Мы соседки с тобой, видимо.
Нимфа замерла над своей поклажей, а затем, одним махом вывалив все содержимое на свою кровать, буркнула.
— Ума.
— Приятно познакомится, Ума, — дожимала я необщительную соседку. — Ты тоже на первый курс поступи…
— Так, — резко развернулась брюнетка ко мне, выставив свою аккуратную, маленькую ладошку. — Давай сразу все проясним: даже не пытайся ничего у меня выспрашивать! И даже пытки не помогут. Я все равно тебе ничего не расскажу!
Я вытаращилась на соседку, гневно сверкающую желтовато-карими глазами, обрамленными густыми ресницами.
— Да я и не собиралась тебя пытать, — ошарашенно выдавила я. — Просто хотела познакомится.
— Не надо со мной знакомиться! — принялась разгребать Ума ворох своих вещей на кровати. — Лучше нам с тобой вообще не разговаривать.
— Как скажешь, — пожала плечами я. — Не очень-то ты дружелюбна, Ума. Я к тебе, между прочим, со всей душой…
Девушка горестно взвыла.
— Ну вот, — дернулась она. — Ты теперь знаешь мое имя! Вот я глупая!
Она интенсивнее чем прежде принялась копаться в своих вещах. Я уже давно поняла, что она что-то усердно ищет.
«Надеюсь, не перцовый баллончик, — фыркнула я, вновь укладываясь в кровати и намереваясь еще с пару часиков вздремнуть. — А то решит, что я представляю для нее опасность и примется защищаться».
— Есть, — радостно прошептала девушка, хватая небольшой мешочек и с невероятной прытью развязывая тесемки.
— Я надеюсь, ты не травить меня собралась, — надменно поинтересовалась я у Умы, двинувшейся в мою сторону.
— Еще чего, — вздернула она курносый носик. — Отвечать перед законом за убийство такой как ты? Нет уж, спасибо.
— Такой как я? — вновь приподнялась я на постели. — Что это ты имеешь в виду?
Нимфа ухватилась за край своего стола, оттащила его на пару сантиметров в сторону, на глаз отмерила середину комнаты и высыпала в свою ладошку горстку чего-то темного из мешочка.
— А то и имею, — нагнулась она и принялась рассыпать содержимое мешочка в одну линию. — Ты человек. Для своего Правителя поди шпионишь за нами?
Ума распрямилась и бросила на меня уничижительный взгляд.
— Создательница моя, Ирита! — возвела она руки к потолку. — За какие грехи ты обрекаешь меня на страдания? Почему именно мне выпала доля жить с сим презренным творением?
В обычной ситуации я бы попросту рассмеялась, глядя как наигранно тянет свои белоснежные ручки вверх нимфа. Но сейчас… я была расстроена и рассерженна.
— Рискну предположить, что твоя богиня тебе не ответит, — бросила я Уме, сощурившись.
Девушка резко опустила руки, обиженно прошипела что-то сквозь зубы и вновь принялась очерчивать границу с помощью содержимого своего мешочка.
— В вас нет ничего святого, — закончив работу, гордо изрекла девушка. — Вы насмехаетесь над чужими богами, над чужими традициями. Стремитесь всюду насадить свои правила и порядки. Вот только здесь, — Ума ткнула пальчиком куда-то в пол, — здесь, на острове магов вашей власти нет и не будет! Можешь шляться по замку и вынюхивать сколько душе угодно. Нас не сразить!
О ком она говорила, я понять так и не смогла. Да и не успела если честно. Ведь в следующую секунду руки Умы вновь взметнулись вверх.
Я приготовилась смеяться над ее очередными попытками воззвать к своей богине, но тут же в ужасе отшатнулась.
Темная полоса порошка, высыпанного на пол в форме четкой линии, вдруг зашевелилась, ожила. Я, было, даже подумала, что в ней копошатся жуки или черви, но не успела я брезгливо сморщится, как зеленая сплошная стена в одну секунду выросла от пола до самого потолка.
Стебли, словно живые, плотно переплетались друг с другом, вились, образуя неприступную крепость, за которой теперь располагалась часть комнаты моей новой соседки.
Ума раздвинула лианы на уровне своего лица, сердито зыркнула на меня и, буркнув: «Шпионка Федеративная!», сделала еще один резкий пас руками.
Я вновь отпрянула, ведь из стеблей повсеместно вырвались острые, величиной с указательный палец, шипы.
— Ну вот и наладили добрососедские отношения, — спустила я ноги на прохладный каменный пол и потянулась к приготовленной чистой одежде, все еще с опаской поглядывая на «живую изгородь», возведенную нимфой.
Завтрак, как оказалось, я проспала, а вот обед еще даже не замаячил на горизонте.
В свою комнату со злобной повелительницей лиан возвращаться не хотелось. Поди ее разбери. Задушит еще ненароком! Поэтому я принялась бродить в окрестностях академии, ведь когда еще появится возможность свободно погулять?
Народу на территории замка значительно прибавилось.
Студенты неспешно бродили туда-сюда группками, болтали между собой и активно делились событиями и впечатлениями, накопленными за каникулы.
— Вот черт, — рванула я в ближайшие заросли ухоженного кустарника. Притаилась.
По дорожке вышагивал профессор Авар в компании «пепельного» любителя езды на ящере. Говорили они совершенно непринужденно, словно были очень хорошо знакомы.
— Я слышал, что появились некоторые подтверждения вины Сынов Ночи, Гакэру, — обратился «пепельный» к рогатому профессору.
— Ты о набеге на Восточный форт в Федеративных землях? — удивленно приподнял густую бровь мужчина. — Полагаю, это лишь слухи. Говорят, это всего лишь осмелевшая шайка бандитов. Да и люди все еще не выдвинули обвинений.
— Не выдвинули. Это верно, — запустил пальцы в свою синюю шевелюру парень. — Хотя, странно все это.
— Весьма странно, — хмыкнул Авар. — А как там поживает Эссириор? — перевел разговор профессор.
— Да как обычно, — пожал загорелыми плечами «пепельный». — Понукает. Командует. Жениться вынуждает.
Брюнет усмехнулся.
— Ну, это в его духе. Что ж, терпеть тебе, мой друг, осталось недолго, — хлопнул он «пепельного» по спине. — Скоро все имзменится.
Парень что-то пробубнил в ответ, но я уже расслышать не смогла: парочка была слишком далеко.
Лишь окончательно убедившись, что «рогатые» скрылись из виду, я вынырнула из зарослей.
— Похоже, этот Авар дружен с местным задирой… — ринулась я в сторону, обратную ходу мужчин. — Неужели «пепельный» тоже преподаватель в академии?
Эта мысль заставила меня передернуться, ведь если это так, то мне точно несдобровать! Вылечу из академии прежде чем успею придумать, как мне добраться до Нур-Асера. Как пить дать вылечу.
Проходя неподалеку от группки студиозусов, расположившейся прямо на лужайке, я насторожилась, ведь их оживленный разговор при моем приближении тут же смолк. Разговор возобновился лишь тогда, когда я, гордо задрав голову, прошествовала мимо.
Похоже, теперь добрая часть жителей учебного заведения была в курсе кто я и что я. И я догадывалась, кого мне стоит за это «благодарить».
«Белобрысая нимфа! — в сердцах воскликнула я и ускорила шаг, заслышав трель, возвещающую о скором обеде. — Нет. Мне здесь определенно точно не место! Нужно скорее что-то предпринимать! А то обитатели академии того и гляди настороженными и злобными взглядами съедят».
И план в моей голове созрел довольно простой.
На обед я примчалась раньше всех.
— Вот и отлично, — в одиночестве расположилась я за столиком под сенью раскидистых ветвей. — Зато место выискивать не пришлось.
Неспешно жуя свой обед, я обдумывала простой и в свою очередь гениальный план.
«Для того чтобы добраться до Нур-Асера, мне нужен корабль, — сама себе кивнула я, подтверждая правильность своих рассуждений. — А кто чаще всех прочих наведывается в столицу Воинов Ночи? Правильно. Сами Воины Ночи».
Голодный народ прибывал довольно быстро, и вскоре свободных столиков совсем не осталось. Я покрутила головой, выискивая взглядом представителей народа, сотворенного Соресом.
«Темные» больше всего похожи на людей… Не такие белые, как нимфы, — нахмурилась я, блуждая взглядом по пестрой толпе, увлеченно поглощающих обед, студентов. — Проще всего их спутать с эльфами, но уши… Хотя их ведь не заставишь каждого встречного-поперечного демонстрировать!»
— Кажется, я довольно ясно выразился, — прошипел кто-то надо мной, и я, вздрогнув, едва не подавилась. Кусок не в то горло полез. — Тебе, человечка, тут не место!
Сверкая глазами, напротив меня грузно шлепнулся «пепельный» парень. На этот раз без своей свиты и, к счастью, без профессора Авара.
Я вцепилась в трехзубую вилку, намереваясь ткнуть в глаз наглецу, если тот позволит себе лишнее.
— И я, помнится, выразилась предельно ясно, — сжалась я, как кошка перед броском. — Не твоя забота, куда мне идти. И не тебе решать, где мне быть.
На оголенных, загорелых плечах «рогатого» тут же заплясали бугорки мышц.
— Поблагодари свою богиню, что ты уродилась женщиной, — наклонился он вперед, нависая над моим еще нетронутым вторым блюдом. — Иначе, я от тебя и мокрого места бы не оставил.
Я фыркнула.
— Ну надо же. Играешь в благородство? — я вновь вызывающе хмыкнула и принялась нанизывать на вилку салат. — Ах, да! Ты же сегодня без друзей… Слушай, — я захрустела кусочками странного на вид овоща, — Ты уж прости, но я глубоко сомневаюсь, что моя половая принадлежность к сильной половине мира сего что-то бы изменила. И будь я хоть самым бравым молодцом академии, ты бы придумал еще сотню отговорок, позволяющих тебе не вступать со мной в открытое противостояние один на один. Без своей свиты ты словно… голый.
У «пепельного», кажется, на пару секунд дар речи пропал. Он пару раз открыл-закрыл рот и только собрался что-то изречь, как я, проговорила.
— А вот и подмога! — указала я на приближающегося брюнета с магически-притягательными янтарными глазами и светловолосого с длинной косой. — Ну, можешь начинать проявлять свою силу и упражняться в остроумии. Вперед! — еще раз хмыкнула я. — Но имей в виду. Хоть пальцем меня тронешь, и я сделаю так, что однажды утром ты проснешься без своих лакированных рожек. Уж я позабочусь. Из кожи вон вылезу.
Подошедшие парни встали у «пепельного» за спиной. Янтарноглазый вполне миролюбиво глядел на меня, в то время как его друг с косой презрительно щурился.
— Ты больна? — чуть наклонился вперед синеволосый. Глаза его, к слову, расширились, словно выражали крайнюю степень беспокойства.
— Да оставь ты ее, — растянул губы в улыбке янтарноглазый. — Пусть…
— Нет, серьезно! — помотал головой парень. — Она вообще не понимает что и кому говорит! Она только что пригрозила, что отпилит мне рога, Тахир!
Тахир состроил гримасу, закусив губу, мол: «Ох, ну и зря ты, глупая человечка».
— Ты того, да? — вновь спросил, покрутив пальцем у виска, «пепельный». — Совсем ненормальная?
Я улыбнулась в ответ, продолжая судорожно жевать салат. Вкуса я от страха не чувствовала совсем.
Неосторожно брошенный взгляд на ногти «пепельного» лишь добавил мне дрожи в коленках. Почти черные, чуть длиннее, чем положено мужчине, заостренные. И по составляющему материалу, похоже, куда крепче, чем мои ноготки.
«Нехилое оружие в рукопашном бою, должно быть, — нервно сглотнула я. — С такими когтями и клинка не нужно: одним махом можно глотку вспороть!»
— Минуту вашего внимания! — вошедший в обеденный зал высокий эльф, тот, что встречал меня у ворот в первый день, приковал к себе взгляды сотен студентов. — Первокурсники! Прошу пройти в гостиные своих этажей! Через четверть часа состоится собрание, где вас полностью проинформируют об учебной и внеучебной жизни академии Источника. И не опаздывать! — напоследок кивнул головой паренек. — У старост есть списки с вашими именами.
— Иди, ненормальная, — тут же резко встал из-за стола «пепельный». Толкнул лавку. От напора она проехалась ножками по полу и противно взвизгнула. — Не хватало мне еще обзавестись проблемами из-за тебя, — кивнул парень в сторону преподавательского стола.
Один из преподавателей в песочного цвета камзоле внимательно следил за разворачивающимся противостоянием.
На трясущихся ногах, молясь, чтобы не упасть ничком прямо на каменный пол, я поднялась и побрела к выходу.
Поток первокурсников, словно ручей вынес меня сперва в главный холл, в котором по-прежнему плескался Источник в мраморных кольцах, а затем и во двор.
«Я и впрямь не здорова на голову! — цокнула я языком, едва совладала с дрожью. — Пусть этот «рогач» и наглец, но я ведь даже не знаю кто он! Нужно быть сдержаннее», — юркнула я в общежитие и, подгоняемая толпой, поднялась по лестнице на свой этаж.
— Терпение и выдержка, Лиза, — едва слышно проговорила я, устраиваясь поудобнее на диване в гостиной. — Терпение и выдержка.
Глава 3. Понедельник — день тяжелый
Каждый из пяти этажей общежития академии Источника имел свою общую гостиную. И на каждый из этажей приходился староста в количестве одной штуки. Староста вправе был выбрать себе одного или двух помощников, чтобы эффективнее выполнять свои обязанности и следить за порядком, а также решать насущные вопросы жильцов.
Сама же гостиная второго этажа была не просто большой: прямо-таки огромной! С массой шкафов и расположенной в них не менее внушительной массой книг, корешки которых от времени уже выцвели и порядком поистрепались.
Уйма письменных столов ровным строем разместилась у довольно узких цветастых окон. Впечатляющих размеров камин, выложенный из бежевого камня, напоминающего ириски, сейчас зиял чернотой топки, а обилие диванчиков, кресел и пуфов заполонило оставшееся пространство.
— Также, — вот уже полчаса вещал до жути важный и высоченный, словно гора, парень с короткой стрижкой бокс и двумя рядами костяных шипов на голове и плечах, — все вопросы, касающиеся проживания в общежитии, решаются через вашего старосту. То есть через меня. Госпожу Сарэйн тревожить по пустякам не стоит. Вопросы?
Желтоватые, с вертикальными зрачками глаза парня вперились в нас. Мы же, сидя, кто на диване, кто в кресле, кто на пуфе, а кто и вовсе на полу на подушке, расшитой на восточный манер, дружно помотали головами.
— Тогда далее, — переступив с ноги на ногу и присев на краешек столика, продолжал парень. — Находиться за пределами общежития после полуночи, а также бродить в окрестностях замка в неположенное время запрещено. Поймают: накажут. Почему? Потому что это может быть опасно. Дикие элементали, живущие в долине и лесу, порой проникают за стены академии и безобразничают. И если вы хотите сохранить свои конечности, то на пути им лучше не попадаться.
Я поежилась, вспомнив жутких элементалей Натаны. Один чуть в ванне меня не утопил, а другой едва не раздавил Эдану и Валери. Похоже, лучше и вправду не шляться в ночи.
— Шарар, а за стены выходить можно? — поинтересовался курчавый парень со строгими, правильными чертами лица. — В дневное время, разумеется.
Староста с именем Шарар кивнул, принимая вопрос.
— Выход за стены организуется лишь в выходной день. Можете покидать долину и спускаться к селению.
Шатен с кудрями важно причмокнул и поглядя на своих товарищей, сидящих рядом: миловидного блондина и девушку с поразительно темными, пугающими, словно сама бездна, глазами.
— Теперь об учебе, — продолжил Шарар, когда убедился, что вопросов больше нет. — Занятия начинаются с завтрашнего дня. Всю необходимую информацию и список литературы выдаст каждый преподаватель самостоятельно. Также, у вас есть возможность получать стипендию, если ваша успеваемость будет высокой. Однако всем без исключения первокурсниками Совет академии постановил выделять на первых порах материальную помощь.
Рука Белоснежки-Габриэль взметнулась ввысь.
— Слушаю, — кивнул парень.
— А правда, что в этом году небывалый приток первокурсников? — сделав важное личико, спросила девушка.
Шарар, наверное, в сотый раз за собрание кивнул.
— Да. Этот год невероятно урожайный. Думаю, что вас даже разделят группы так-эдак на четыре.
Ребята загудели, заволновались, но парень поднял ладонь, успокаивая.
— Не беспокойтесь. Это делается лишь для удобства преподавателей и никак не отразится ни на вашей жизни здесь, ни на размере стипендии. Еще вопросы?
Все молча оглядываясь по сторонам. Гадали: с кем же они окажутся в одной учебной группе. Те, кто прибыл в академию с друзьями, вмиг погрустнели. Ведь если им не свезет и их разделят, то видеться они будут лишь здесь, в общей гостиной этажа. Или в обеденном зале на худой конец.
Ну а мне было совершенно безразлично, куда я попаду. Я все равно здесь ненадолго.
— Утром перед завтраком советую вам ознакомиться с информацией, размещенной на стенде в холле. Там будут вывешены списки групп. Ну и ваше расписание, соответственно.
Мы дружно покивали. Шарар с отстраненным видом покопался в кармане своей безрукавки с кожаными вставками и извлек хрустальный шарик.
— Ждем еще пять минут и спускаемся на первый этаж к госпоже Сарэйн, — все с теми же строгими интонациями проговорил он. — Она выдаст вам форму. Ходить в ней в будние дни на территории академии обязательно.
«Ясно, — облегченно выдохнула я. — Значит, форму выдадут. Это хорошо!»
— Письменные принадлежности вы должны были приобрести сами. Либо на берегу (это Шарар говорил о прибрежном поселении), либо привезти с собой. Также в течение года, если потребуется, некоторые недостающие принадлежности можно будет докупить в библиотеке.
Я снова выдохнула: «Хорошо, что Мирна обо всем позаботилась. Тетрадей и ручек у меня в достатке».
Радовал и тот факт, что пока все было предельно ясно, продуманно и объяснено. Пару недель здесь уж точно продержусь, а потом… В общем, сейчас главное, вычислить кровопийц в академии и попытаться с ними подружиться.
«А там через них дам знать Велору, что я здесь, и он уж точно что-нибудь придумает, — прикрыла я глаза. — Заберет меня отсюда. И никакая Федерация больше ко мне не подступится».
— Идемте, — громко оповестил всех Шарар, убирая хрустальный шарик в карман.
Гурьбой все ринулись вниз за старостой.
— Второй? — причмокнула губами комендант, едва увидела нас. — Сколько студентов?
— Двадцать семь, — все с теми же задумчивыми нотками отозвался Шарар.
Он вообще, похоже, был чересчур серьезным парнем. И как я уже догадалась по его жутковатым глазам с вертикальными зрачками, принадлежал он к драконьему народу. А значит, сама госпожа комендант с ее рожками была из народа Великих Воинов. Проще говоря: демонов.
— Ох, Боги! — поправила госпожа Сарэйн платок на голове. — В этом году прямо небывалый приток! Что ж, выстраивайтесь в очередь, — скомандовала женщина, отпирая одну из дверей, ведущих к подсобным помещениям. — И не толкайтесь. Одежды на всех хватит.
Час спустя я брела к себе в комнату с двумя новенькими комплектами формы, в которые входили: симпатичный на вид изумрудного цвета камзол, на левой стороне груди которого серебряными нитями был вышит то ли огонек, то ли звездочка; обычная белая рубашка и однотонные темные брюки. Дополняла комплект пара сапог из мягкой кожи со шнуровкой впереди.
Ко всему прочему госпожа Сарэйн выделила каждому по одному тренировочному костюму. Тоже темно-зеленому. И обещала также всем раздать плащи, но лишь ближе к холодной поре.
Умы, моей новоиспеченной соседки, в комнате не оказалось. Поэтому я, не опасаясь, что буду атакована взбесившейся нимфой, спокойно прошла к шкафу. Он, к счастью, был расположен на моей половине комнаты и не был отгорожен зеленой шипастой стеной.
Я аккуратно повесила оба комплекта формы на плечики и двинулась к своей кровати.
— Интересно, — с задумчивым видом уселась я на постель, — откуда у академии столько средств, чтобы снабжать всех своих адептов одеждой? И кормят к тому же бесплатно.
Светильник на стене вновь загорелся, лишь только почуял мое приближение. Я забралась с ногами на кровать и указательным пальцем аккуратно ткнула в светящуюся субстанцию.
Ни горячая, ни холодная… Словно сгустившийся газ.
— Да как же тебя погасить? — вконец рассердилась я после десятка неудачных попыток воздействия на шар.
Я дула на него, хлопала в ладоши рядом с ним, пробовала даже топать ногами на все лады! Безрезультатно. Шарик неизменно светил ровным магическим светом, набирая яркость по мере сгущения сумерек за окном.
Наутро меня разбудил звон. Он разительно отличался от того, что созывает студентов в обеденный зал. Был протяжно-противным, звонким и, как мне казалось, граничил с ультразвуком.
Зубы сами собой стиснулись, а глаза распахнулись.
— Ничего себе будильничек, — проворчала я, поднимаясь и борясь с желанием заткнуть уши.
Ума, как ни странно, уже проснулась и шастала туда-сюда за своей стеной из растительности.
Доброго утра я ей желать не стала. Она явно лишь съязвит в ответ, а настроение себе портить не хотелось. День и так предстоял непростой.
По совету старосты Шарара, я первым делом доковыляла до информационного стенда в холле. Нашла свою фамилию в списках, записала номер группы на желтоватых листах тетради и принялась переписывать свое расписание.
Занятий сегодня было немного: всего три до обеда. А вот в послеобеденное время в расписании стояла какая-то странная каракулька. И то ли она обозначала отсутствие занятий, то ли что-то невероятно важное.
Я огляделась, студиозусов вокруг было совсем немного. Большинство уже завтракало.
— Шарар! — окликнула я парня, по счастливой случайности с неизменно задумчивым видом шествующего в столовую.
Дракон остановился. Я, пытаясь приветливо улыбаться, подошла к нему.
«Какой же он все-таки здоровенный» — замерла я в паре шагов от парня.
На нем был такой же камзол, как и на мне. Лишь цвет его отличался: был темно-красным. И пусть одеяние ему очень шло, все же оголенные плечи с рядами шипов выглядели куда экзотичней и брутальней.
«Интересно, — смутилась я. — А как же он носит закрытую одежду?»
Плечи парня сегодня выглядели вполне естественно. Камзол не топорщился, словно костяных шипов под ним и нет вовсе.
— Шарар, — снова обратилась я. — Извини, что отвлекаю, но ты не мог бы помочь мне разобраться с расписанием?
— Конечно, — кивнул парень, узнав меня.
Я подошла чуть ближе и ткнула в перерисованную мною закорючку в расписании.
— Что это значит?
Змеиные глаза сощурились.
— Пока у вашей группы после обеда нет занятий, но чуть позже они появятся, — ответил он после короткого молчания.
Я благодарно кивнула, а сердце радостно подпрыгнуло. И пусть я была студенткой уже во второй раз за жизнь, запах безделья пьянил меня, словно впервой.
— Спасибо, — улыбнулась я, убирая листы в небольшую сумку из мягкой кожи на плече.
Ее тоже приобрела для меня Мирна, когда ходила на рынок. И я подозревала, что сделала она это на свои деньги. Уж больно много она принесла покупок в тот день. И уж больно много гарто вернула мне обратно.
— Пожалуйста, — кивнул дракон. — В общежитии ничего не нужно? — вдруг поинтересовался он, едва я собралась уходить.
— Нет, — помотала я головой.
Короткие и оттого теперь рьяно вьющиеся волосы тут же разметались по лицу. Я поспешила заправить свои неаккуратные патлы за уши.
— Хорошо, — двинулся к обеденному залу Шарар. Я поспешила за ним следом. — Если что-то потребуется, — обернулся он, уже будучи на пороге распахнутых настежь дверей столовой, — не стесняйся обратиться ко мне. Я помогу.
Я с удивлением резковато кивнула и направилась к окошкам раздачи.
«Надо же, — позже сидела я, жевала свой завтрак и исподтишка поглядывала на расположившегося неподалеку Шарара. — Он куда дружелюбнее, чем все остальные. Может, еще не все потеряно и мне удастся найти кого-то, кто не станет здесь относиться ко мне как к предвестнику конца света».
– Я в предвкушении, — усмехнулся стоящий за преподавательской кафедрой высокий брюнет в песочного цвета длиннополом камзоле с высоким жестким воротом.
Наша группа из двадцати трех человек предусмотрительно молчала, глядя на профессора, вихрем влетевшего в небольшую аудиторию колизейного типа меньше минуты назад.
К слову, профессор был невероятно изящен в движениях и одновременно резок, будто молния. Голубоглазый, цепкий, внимательный взгляд. Волосы короткие, лишь едва скрывают шею.
Самый настоящий маг! По крайней мере, такими они мне всегда и представлялись. Наверное, архетип, засевший у меня в голове, был рожден компьютерными онлайн играми, в которые нередко играл Ярослав.
Мужчина же тем временем легким движением откинул падающую на глаза челку и вновь вперился взглядом в студентов.
И хоть красавцем он не был, а его фигура была далека от совершенства, я без труда заметила пару восхищенно глядящих на него девушек, как и я, сидящих в первом ряду. Среди них была и Габриэль с подружками.
Я вдоволь напыхтелась и накривилась еще когда только впервые вошла в аудиторию и увидела белоснежное личико нимфы. Но и теперь, вновь бросив взгляд на Белоснежку, я не сдержалась и фыркнула.
«Это же надо! В одной группе! Повезло, как утопленнику, — сетовала я, полыхая изнутри. — И соседка моя чокнутая тут как тут. О! Не могу унять свой восторг».
И если я уселась впереди лишь потому, что все столы, стоящие выше были уже заняты, а сидеть с кем-то у меня не было желания, то нимфы с эльфийками, очевидно, разместились здесь лишь имея определенные намерения, касаемо синеглазого преподавателя.
«Красив и холост? — продолжала насмехаться я над наивными молоденькими студентками, нацелившимся окрутить профессора. — А может, и богат ко всему прочему? И зачет может поставить на халяву? Ну, тогда это мечта, а не мужчина».
— Полагаю, это будет весьма забавно, — продолжал тем временем профессор, даже не ведающий о коварных планах сидящих прямо перед ним студенток.
Он вновь откинул волосы назад и острый уголок его длинного уха на долю секунды вынырнул из копны, а затем вновь скрылся в смолянистого цвета прядях.
На ладонях мага я едва успела заметить уйму линий и символов, словно высеченных или выжженных прямо на коже. Я заинтересованно подалась вперед, но разглядеть больше мне так и не удалось.
— Впервые мне предстоит преподавать у первокурсников, — с толикой негодования наконец промолвил мужчина, изучив взглядом каждого из нас. — Обычно, я веду занятия у более зрелых, обученных студентов. Но в этом году вас чересчур много. И раз профессор Витто так внезапно покинул нас, а наш высокоуважаемый Совет распорядился принимать даже тех, чей уровень магии ниже среднего… — я виновато заморгала, осознавая, что мой уровень силы, скорее всего, как раз где-то на уровне плинтуса, — то я вынужден подчиниться и заняться вашим образованием. Но все же я думаю, это будет весьма занятно и поучительно как для вас, так и для меня.
Он так протянул это «занятно», что у меня колючие мурашки по телу пробежали.
— Во всяком случае, я постараюсь дать вам максимум информации. А уж усвоить ее или отторгнуть это уже ваш выбор. Вам ведь известно, что перед днем Богов в последнюю неделю осени вам предстоит пройти серию тестов? — обратился мужчина к аудитории.
Часть студентов покивала, часть — отрицательно помотала головой, а часть, как и я, просто сидела и пыталась не привлекать к себе лишнее внимание.
— Тесты нужны для проверки наших способностей? — решила хоть как-то обратить на себя внимание синеглазого профессора Габриэль.
Мужчина согласно качнул головой, а девушка, достигнув поставленную цель, так и залучилась от счастья.
— Академии невыгодно содержать и обеспечивать студентов, не сумевших при освоении магических наук получить требуемый экзаменами уровень знаний, — принялся расхаживать профессор по аудитории. — Поэтому уже осенью с частью первокурсников мы простимся.
Повисла напряженная тишина. Только Белоснежка развернулась ко мне и ехидно улыбнулась.
«Ну и ладно, — с безразличием на лице принялась я вырисовывать цветочки на полях листа, делая вид, что не замечаю ее взгляда. — До осени я точно успею уладить все свои дела, и к тому времени академия будет нужна мне не больше, чем собаке пятая нога».
– Итак, — закончив болтать и сжав в тонких пальцах мел, ринулся преподаватель к широкой доске. — Начнем занятие. Испокон веков магами были лишь те, кто был одарен…
— Прошу прощения, — раздалось за моей спиной.
Мужчина, уже принявшийся неаккуратными буквами выводить какое-то понятие на доске, развернулся.
— Я едва начал лекцию, а у вас уже появились первые вопросы? — голубые, с лисьей хитринкой глаза сердито прищурились. — Похвальное стремление к знаниям.
Отчего-то от его слов так и сквозило сарказмом, и я дала себе зарок: никогда и ничего у этого умудренного магическими знаниями эльфа не спрашивать. Даже если будет очень нужно. Даже если это будет вопрос жизни и смерти. Ни-ко-гда!
Девушка, поднявшая руку, очевидно, тоже почуяла опасность и тут же опустила ее.
— Какой у вас вопрос, мисс… — смилостивился преподаватель, вновь вернувшись за кафедру и облокотившись на нее.
— Элинор Рамали, профессор. Еще раз прошу прощения, — дрожащим голоском выдавила темноглазая студентка с фамилией Рамали и аккуратными рожками, на которые, словно баранки, были накручены длинные косы. — Но вы не представились нам.
— Действительно, — согласился мужчина, едва улыбнувшись. Габриэль в предвкушении заерзала на месте, я же с недовольством скосилась в ее сторону. — Мое имя Олан Ривел. И, волею судьбы и Совета академии, в первом семестре я буду преподавать у вас историю и введение в предмет магических практик, а также руническую магию.
«Ривел? — удивленно вытянулась я. — Кажется, Эдана упоминала эту фамилию вскользь, когда они с Велором спорили о превосходстве морока над иллюзиями. Вот это да! Приятно познакомиться, профессор».
Студенты тут же зашуршали тетрадями и принялись усердно записывать. Я тоже, чтобы не быть белой вороной, накалякала на внутренней стороне обложки имя профессора.
— Я надеюсь, мисс Рамали вы осилите расписание и самостоятельно сможете разобраться, какой из предметов в какие дни будет вестись?
Девушка, попунцовев, кивнула.
— Да, профессор. Сегодня руническая магия.
— Замечательно, — склонил голову профессор Ривел. — Разрешите мне продолжить?
Демоница вновь кивнула и, кажется, даже немного сползла с лавки.
— Благодарю. Итак, — вновь направился к доске мужчина. — Испокон веков магами были лишь те, кто был одарен силой. А точнее, возможностью «мочь» и «уметь».
На доске появилась жирненькая стрелка, утыкающиеся в неаккуратно выведенные в столбик «мочь» и «уметь».
— «Мочь» и «уметь» что? — резковато развернулся профессор к аудитории. — Преобразовать свою внутреннюю энергию для преодоления, а точнее, нарушения ряда общепринятых в нашем мире законов природы, — так и не дождавшись от нас ответа, с толикой негодования изрек он и, выведя стрелку от мочь/уметь, записал «Преобразовывать В.Э.»
Стук в дверь вновь оторвал профессора от лекции. Он с недовольством махнул рукой, и дверь тут же бесшумно отворилась.
— Прошу простить за опоздание, — вошел тот самый зеленый паренек, уровень силы которого так поразил всех в первый день отбора. — Разрешите войти?
Я расплылась в улыбке: «Вот уж кому с изумрудным камзолом точно не повезло!»
— Проходите, — едва сдерживая раздражение, отозвался Ривел. — Ваше имя?
— Дион Рейн, профессор, — вежливо отозвался нимфа.
— Не опаздывайте впредь, Дион, — черканул что-то на листах мужчина. — Занимайте свободное место.
Зеленокожий парень с такими же зелеными, как трава, волосами, с которых капельками скатывалась вода, скоро прошел мимо меня и подсел к кому-то за моей спиной. Достал тетрадь.
— Хм… — промычал профессор, задумавшись на мгновение.
Похоже, так часто отвлекаясь, он потерял нить повествования.
— Вот скажите мне, — указал он кивком головы на мою соседку Уму, которая вместо прослушивания лекции тихонько беседовала с соседкой по парте, — можем ли мы с вами поджечь воду при нахождении ее в нормальных условиях?
Похоже, профессор решил оторваться на ней за все доставленные ему за сегодня неудобства и раздражения. Ума подняла голову, испуганно огляделась.
— Да-да, — подбодрил Ривел. — Я обращаюсь именно к вам. Как ваше имя?
Я ликовала. Справедливость все же есть! И похоже, карма на Иппоре мгновенная.
— Ума Валетти, — представилась моя соседка по комнате.
Она сперва сжалась, втянула голову в плечи, а затем, поняв, что ответ ей так или иначе, а все равно держать придется, поднялась на ноги.
— Так можем ли мы с вами поджечь воду, Ума?
— Полагаю, не можем, — негромко проговорила девушка.
— Уверены? — с ехидцей переспросил мужчина. — Готовы обосновать свою точку зрения?
— Д-да, — водя из стороны в сторону глазами, густо подведенными карандашом, изрекла нимфа. — Вода и огонь противоположные стихии. Они взаимоисключают, нейтрализуют друг друга.
Ривел с заинтересованным видом слушал.
— Поэтому вода не горит, — выдала вполне рациональное умозаключение девушка.
Я едва заметно кивнула. По правде говоря, я ответила бы также.
— Но ведь это лишь в природе, — вновь оперся руками о кафедру остроухий профессор. — А я спросил можем ли мы с вами, — мужчина сперва указал на себя, а затем на пытаемую им студентку, — поджечь воду?
Кажется, нимфа окончательно растерялась. Она побледнела еще сильнее.
— Наверное, нет.
— Наверное? — сощурился Ривел.
Тишина в аудитории стояла гробовая. Замогильная.
— О чем я только что рассказывал вам и всей группе? — негромко поинтересовался мужчина, сложив худые руки на груди. И интонация, с которой был задан вопрос, ничего доброго для нимфы не предвещала.
— О том, что маги это те, кто «могут» и «умеют», — спотыкаясь, ответила она.
— «Могут» и «умеют» что? — сделал пару шагов навстречу к Уме профессор Ривел.
«Очевидно, воду поджигать!» — хохотнула я и тут же уткнулась я взглядом в изрисованную цветочками тетрадь, пытаясь скрыть вырвавшийся смешок кашлем. Но мой маневр не удался. Профессор, похоже, смешок мой все же уловил.
— Что именно показалось вам смешным? — внезапно возник прямо передо мной мужчина.
Я подняла голову, враз посерьезнев.
— Ничего, профессор.
Тонкая эльфийская бровь нервно дернулась.
— Рекомендую вам, мисс Валетти, впредь быть внимательнее, — сухо процедил Ривел, к моему облегчению, быстрым шагом возвращаясь к доске. — Мы, маги, нарушаем законы природы. Попрошу группу это записать, — все дружно схватились за ручки. — Поэтому да. Я в отличие от вас в состоянии поджечь воду. И не только.
Последнее прозвучало как угроза. Я, все еще находясь под пристальным наблюдением профессора, от греха подальше принялась перерисовывать нехитрую схемку со стрелочками с доски и по памяти записывать все, что ранее сказал Ривел.
— М-м-м… — помотала я головой. Записи вдруг принялись двоиться.
— Как я уже сказал прежде, маги преобразовывают свою внутреннюю энергию. Однако эти запасы в каждом из нас, к сожалению, исчерпаемы. И исчерпаемость их больше у тех, кто не владеет базовыми навыками сохранения и вовлечения энергии извне. Неопытный маг, творящий заклинание, в разы превышающее его магический резерв, будь оно хоть рунным, хоть жестово-словесным, может запросто погибнуть от истощения.
Намеренно созданная профессором пауза словно бы увеличила значимость его слов.
— Поэтому первое и непреложное правило, которое вы должны соблюдать в стенах академии Источника, — как ни в чем не бывало продолжил Ривел, — не использовать магию не учебных классов! И я также настоятельно рекомендую вам не изучать самостоятельно, а уж тем более не практиковать заклинания высшей ступени.
Ривел замолчал, а я таращилась на него, борясь со своим зрением, вновь вышедшим из-под контроля.
— Так. Мы выяснили, что магический резерв в нас исчерпаем. Но почему же мы можем творить заклинания неоднократно? — эльф высокомерно усмехнулся. — Уж хоть это-то вы должны знать.
— Потому что наш магический резерв со временем, так или иначе, вновь восполняется, — раздался голос у меня за спиной. — Источником.
В ушах тут же противно загудело. Я обернулась. Ответившим был лесная нимфа, а вернее… Как будет правильнее? Может, нимф?
— Верно, — поджал губы Ривел. — Источник Авэль питает магией весь Иппор. И нас с вами в том числе.
Похоже, он до последнего лелеял надежду, что ответа вновь не последует, и он тогда сможет вдоволь поиздеваться над нами.
— Однако для магиитворения одной лишь внутренней энергии, восполняемой Источником, зачастую недостаточно. Возникает потребность в использовании и иных сил. Именно поэтому Закон Использования Энергии в общем виде выглядит так, — Ривел отрывисто постучал мелком по доске, указывая на уже написанную довольно длинную формулу.
Я предприняла попытку записать изображенное, но тут же чуть не заревела от досады: ничего не вижу!
— Читается этот закон так: энергия, используемая при магиитворении всегда равна сумме…
А дальше начал твориться сущий хаос.
Вместо терминов из профессорских уст начали вырываться совершенно неуместные и глупые обрывки фраз. Я оторвала взор от тетради и уставилась на мужчину: «Это что? Шутка такая?»
— Бла-бла-бла, — продолжал увлеченно вещать эльф, обводя мелком то одну, то другую часть формулы. — И в конечном итоге, мы получаем…
И вновь ла-ла, бла-бла.
Я остекленевшими глазами пялилась на доску и все недоумевала: «Нет! Это определенно шутка, — покрутила я головой. — Иначе и быть не может! Они все просто решили поиздеваться надо мной!»
Одногруппники и впрямь, словно ничего не замечая, продолжали старательно записывать формулировку закона.
— Вы разве уже знакомы с Законом Использования? — заметив мои ерзания, вкрадчиво поинтересовался профессор Ривел.
— Нет, — решила честно ответить я. — Не знакома.
— Тогда с чем связано ваше столь демонстративное проявление невнимания, мисс…
— Елизавета Пришлая — коротко ответила я.
— Хм… Пришлая, — прикрыл глаза мужчина, явно наслаждаясь моментом. — А я все думал, попадет ли единственный адепт академии человеческого происхождения в мою группу?
В аудитории зашептались, а Габриэль утвердительно закивала головой, мол: «Я же говорила! Говорила, что человечка посмела ступить на порог академии!»
— Что ж, похоже, везением я все же обделен.
— Прошу прощения, профессор Ривел, — собрав волю в кулак, спокойно промолвила я. — Впредь я буду внимательнее.
— Уж постарайтесь. Иначе я попрошу вас удалиться, раз вам преподаваемый мной материал либо смешон, — напомнил мужчина о так некстати вырвавшемся у меня смешке, — либо попросту неинтересен.
Я стыдливо покраснела и уткнулась в тетрадь.
И вновь лекция продолжилась, но как бы я ни силилась, ни увидеть очередные формулы, ни расслышать их трактовки, а значит, и записать их, я никак не могла. Однако, в отчаянии закусив губу, я раз за разом пыталась конспектировать хотя бы обрывки фраз, звучащие внятно.
Вконец измучавшись, я снова подняла голову. Все продолжали усердно писать.
— Да вы издеваетесь надо мной что ли?! — прошептала я, готовясь запаниковать и впасть в неконтролируемый истерический припадок.
— Поразительное безрассудство, — протянул Ривел, вновь заметив мое бездействие и переместившись от кафедры ко мне поближе. — Или может, поразительная глупость?
Я молчала, а вот по аудитории прокатился легкий смешок.
— В чем дело, Пришлая? — рыкнул мужчина, даже не удосужившись добавить к моей фамилии пресловутую приставку «мисс». — Вы здесь умнее всех?
— Нет, — нахмурившись, отозвалась я.
— Или, быть может, — угрожающе приблизился ко мне разгневанный проявленным неуважением профессор, — вы чувствуете некоторую привилегию, являясь единственным за полсотни лет магически одаренным человеком?
— Нет, — вновь отчеканила я.
— И правильно, — усмехнулся мужчина. — На вашем месте я бы тоже не стал кичиться столь низким уровнем силы, — гневно сверкнул глазами он. — А с таким отношением к учебе вы вылетите из академии даже раньше проверочных тестов. Это я вам могу обещать с полной уверенностью.
Вновь смешок моих однокашников, радующихся, что в опале оказались не они.
— Конспектируйте! — приказал профессор, ударив ладонью по развороту моей тетради.
— Вы издеваетесь надо мной? — наконец сдалась и разъярилась я, ведь в ушах гудело, а виски ломило так, что хоть волком вой. — Я не понимаю ни одного вашего слова! Сплошное «бла-бла-бла»!
На этот раз смеха не было. Студенты лишь испуганно и, с каким-то восторженным ожиданием, уставились на оторопевшего на секунду профессора.
— Вон из аудитории, — выдохнув, словно сдерживаясь из последних сил, выговорил Ривел. — И без разрешения Совета не возвращайтесь!
Дрожащими руками я принялась укладывать свою тетрадь в сумку, но никак не могла попасть в разрез. Слезы застилали глаза и так и просились вырваться наружу, но я держалась изо всех сил.
Комната принялась медленно плыть. Я моргнула, и пелена с глаз вдруг спала. Шеки, и без того пылающие от стыда, обожгло-таки горячими слезами.
— Секунду, — рука профессора резковато прижала мою сумку к столу. — Вы использовали повышающее интеллект зелье в последние две недели?
Я помотала головой: «Я вообще о таком не слышала».
— Умудряющие чары?
Вновь отрицательный ответ.
Ладонь профессора и впрямь исчерченная странными шрамообразными символами легла мне на лоб. Ощущения, скажу честно, были весьма странными.
— Хм, — протянул он, отняв ладонь. — Попытка оморочения вашего разума, Пришлая? Вам повезло, что заклинание вышло слишком слабым, чтобы помутить ваш рассудок, — от удивления я чуть рот не открыла. — А вот установленный у вас перелагатель, похоже, сбился. Очевидно, вы уже успели обзавестись «друзьями» в академии, — окинул Ривел насмешливым взглядом аудиторию, словно надеясь, что осмелившийся совершить попытку навести на меня морок вдруг встанет во весь рост и, гордо скалясь, ударит себя кулаком в грудь.
Я тоже оглянулась: «Кто-то пытался меня одурманить, чтобы я сошла с ума? Вот так новость».
Да и немудрено, впрочем-то. Больше половины моих сокурсников определенно точно жаждут моего скорейшего отчисления.
— Поднимитесь на четвертый этаж, — тем временем вновь вернулся за преподавательский стол профессор. — Кабинет 4-37. Скажете, что необходимо переустановить перелагатель.
Я предприняла еще одну попытку засунуть тетрадь в недра сумки.
— Вещи оставьте, — бросил мужчина. — У вашей группы сегодня здесь занятия до обеда. Успеете вернуться. Пропущенный материал перепишете у кого-нибудь из однокашников.
Покорно кивнув, я покинула аудиторию.
— Это точно проделки Габриэль! — зло сжала я кулаки, оказавшись за дверью. — Или «пепельного» рогатика. От кого, если не от них подобной гадости ожидать стоит?
Глава 4. Сюрприз
Кабинет 4-37 я нашла с большим трудом. Мало того что коридоры замка петляли и извивались змеей, так еще и перелагатель и впрямь вздумал барахлить не на шутку. Поэтому вместо цифр на резных дверных табличках то и дело перед глазам возникали какие-то палочки, закорючки и кружки.
Собравшись с духом, и сотню раз перепроверив, та ли это дверь, я постучала.
— Добрый день, — юркнула я в комнату, слабоосвещенную настенными сферическими огоньками. — Это кабинет четыре тридцать семь?
Сидящий за столом лысый мужчина преклонных лет, поднял на меня взгляд. Линзы круглых очков блеснули в магическом свете.
— Да, — кивнул он. — Чем обязан?
Понимала я его с трудом. Оставалось лишь надеяться, что мои ломанные объяснения он поймет с большим успехом.
— Меня отправил профессор Ривел, — начала я.
Лысый снял очки, приподнялся из-за стола. Мужчина был невысок, плечи — далеко не косая сажень. Но вот отличительная особенность у него все же была.
Живот. Кругленький, выдающийся живот. Словно под синей широкой мантией у лысого был припрятан арбуз про запас.
— По какому вопросу? — едва разобрав мое невнятное бормотание, решил уточнить мужчина.
— Перелагатель, — пошлепала я по шее, решив не пускаться в долгие, нудные разъяснения.
— А-а-а, — протянул лысый, и глаза его тут же живо заблестели. — Проходите, проходите! — призывно замахал он руками, хватая свободный стул с высокой спинкой.
Я уселась, но мужчина покачал головой, приказав мне развернуться лицом к спинке.
Аккуратно взяв на удивление мягкими, теплыми руками мое лицо, он осторожно оттянул большими пальцами веки. Сокрушенно помычал.
— Упритесь лбом, — скомандовал лысый, похлопав по спинке стула.
Сам же, грузно ступая, отошел и принялся намывать руки в тазу с водой, стоящем на тумбе.
Я с тревогой повела плечами, но сделала, как требовали: уперлась.
Вновь приятно-мягкие, чуть влажные руки коснулись моей шеи. Мужчина негромко спросил что-то, но мой волшебный переводчик похоже окончательно накрылся.
— Что? — зажмурилась я, готовясь испытать ту резкую боль, которая была при первом моем знакомстве с перелагателем.
— Как ваше имя? — переспросил мужчина, продолжая аккуратно обследовать затылочную часть гудящей от боли головы.
— Лиза, — снова зажмурилась я.
— Красивое имя. Расслабьтесь, Лиза, — попросил мужчина. — А я Резарт Туссо, приятно познакомиться. Знаете, так удивительно видеть еще одного человека в стенах академии, — кажется, улыбался за моей спиной Резарт. — Сейчас мы вас починим, не тревожьтесь, дорогая.
«Может, я и впрямь зря так боюсь, — обмякла я, доверившись лысому и вновь оперившись на деревянную спинку стула. — Похоже, больно не будет».
Но Резарт, очевидно, попросту пытался заболтать меня. И больно было. Даже очень. Хотя эффект неожиданности пусть и немного, но все же умерил боль.
— А-ай! — вырвалось протяжное у меня из груди, и я с такой силой впилась пальцами в подлокотники стула, что едва не выломала их.
Господин Туссо проговорил что-то успокаивающее, отходя от меня. По крайней мере, его мягкий неторопливый тембр голоса создавал именно такое впечатление.
Мужчина прошествовал к своему столу и аккуратно уложил извлеченную из моей шеи металлическую бляшку. Выглядела она устрашающе! Будто золотистая медуза с множеством щупалец и отростков, которые прямо на глазах словно истончались и исчезали.
Резарт Туссо достал из кармана своей мантии платок и подал мне. Что-то сказал, но я помотала головой. В тускло-зеленых глазах мужчины вдруг скользнула тень удивления.
Осознав наконец, что без перелагателя я не в состоянии его понять, господин Туссо перешел к жестам. Он пошлепал ладонью по своей шее, пристально глядя мне в глаза, кивнул.
Я, следуя совету, приложила платок к саднящему участку около затылка. Платок в одночасье под пальцами повлажнел.
«Это кровь?» — вытаращилась на яркие бордовые пятна на платке, еще пару минут назад сиявшем девственной чистотой.
В мозгу все еще бил колокол, и я, решив, что собственное здоровье важнее стеснения, поднялась и, еле передвигая ногами, направилась к небольшому диванчику у стены. Легла.
Состроив извиняющееся лицо, я уставилась на мужчину, но тот уже даже и не думал глядеть на меня. Он порылся в ящиках стола, достал очки с парой подвижных креплений и дополнительными увеличительными линзами. Шустро надел их.
Вооружившись карандашом и листом бумаги, Резарт склонился над перелагателем, но тут же, подняв голову, наставил ладонь на настольный светильник. Шарик в витой подставке заметно поднабрался яркости.
«Нужно будет тоже попробовать так со своим светильником! — восхищенно отметила я. — Может, удастся погасить его в конце концов, а то спать при ярком свете уже порядком поднадоело».
Проведя все необходимые приготовления и удовлетворенно кивнув самому себе, господин Туссо принялся наконец за изучение выпуклой поверхности перелагателя. А я, устроившись поудобнее, принялась покорно ждать, когда мужчина наладит мою пусть и странную, но такую необходимую связь с внешним миром.
Прошло уже не менее трех с половиной часов, а мужчина лишь закончил исследовательскую часть: выписал все странные символы с бляшки на листок. Достал пару книг с полки. Прошуршал листами, сверил знаки перелагателя с книжными. Что-то зачеркнул, что-то добавил.
Я нетерпеливо поерзала на диване.
Звонок, возвестивший о скором обеде, разнесся по этажам, а мой желудок тут же призывно заурчал. Вот только уйти я не могла.
Разумеется, найти где находится столовая, мне бы труда не составило, а вот вернуться обратно в кабинет господина Туссо…
«Может, метку какую на двери оставить?» — задумалась, было, я под жалобный аккомпанемент желудка, но тут же отбросила эту мысль. Все мои канцелярские принадлежности остались в учебной аудитории.
«Ничего, — глотая слюни, стиснула я зубы. — Потерплю. На ужине оторвусь как следует! Да и я ведь ни слова не понимаю теперь, — вздохнула я и с грустью уставилась в окно с неплотно задернутыми шторами. — А чем меньше обитателей академии знает, что я не владею общим иппорианским языком, тем лучше. Толерантность на Иппоре, похоже, штука неизвестная, а я и так уже прокололась, — поглядела я на корпевшего над перелагателем Резарта, вооружившегося на сей раз тонкой иглой. — Больше рисковать не стоит».
Я прикрыла глаза, пытаясь вздремнуть и вместе с тем с пользой скоротать время, но мысли о вредном, высокомерном профессоре эльфе не давали расслабиться.
«Надеюсь, Ривел не покалечит меня за прогул двух его занятий, — с отчаянием подумала я. — Он ведь сам отправил меня сюда!»
Однако надежда на великодушие преподавателя рунической магии была настолько мала, что я вновь не смогла сдержать печального вздоха.
Мое мучение в социальной изоляции продолжалось вплоть до позднего вечера. Так что ужин я тоже благополучно пропустила. Только вот Резарт в пылу работы, похоже, этого даже и не заметил.
Когда же мужчина наконец закончил работу, он возвратил перелагатель на прежнее место: в основание моего черепа.
Боль от вживления бляшки уже не была такой неожиданной, но тем хуже. Я с опасением ждала помутнения в глазах и паровозного гула в ушах. Едва же боль унялась, я свободно выдохнула.
— Благодарю, профессор Туссо, — поблагодарила я мужчину, потирая шею.
— О, я не профессор, Лиза! — засмеялся лысый, — Просто мастер академии.
Я улыбнулась.
— И все равно, благодарю вас!
— Рад был помочь, — тоже улыбался мне в ответ Резарт. — Ну и задачку вы мне задали! — восхищенно сверкнул он линзами очков. — На вашем перелагателе стояла антимагическая защита! Ума не приложу, как бы вы учились здесь, если бы по счастливой случайности не произошел сбой, и вы не попали ко мне.
«Да уж, — хмыкнула я, — А точно ли случайность счастливая? Спорный вопрос».
— Вы бы попросту были не в состоянии запомнить весь учебный материал! — продолжал сетовать мужчина, потирая живот.
— Сделано в Федерации, — кисло пошутила я, подняв большой палец вверх.
— Да-а, — протянул Резарт. — Очень жаль, что люди до сих пор обладают столь глубоким предубеждением, касательно магии. Мне больно об этом слышать, ведь я и сам уроженец Объединенных земель.
Я перестала натирать шею и удивленно склонила голову.
— Так вы человек?
Господин Туссо кивнул, расплывшись в улыбке.
— Я из Северных земель. А вы?
— Онтас, — выдала я единственное, что на ум пришло.
– Что ж, житель столицы, — посмеялся Резарт, протягивая руку для рукопожатия, — будем дружить? Кстати, ваш перелагатель, Лиза, был настроен лишь на перевод с родного языка носителя, то бишь вас, на общий. Поэтому письменность нимф, эльфов, да и остальных народов, вы навряд ли смогли бы осилить. И речь их понимать были бы не в состоянии.
Нервным движением я заправила волосы за уши: «Только бы вопросов о том, каким является мой родной язык, не последовало» — заволновалась я, но Резарт вдруг сменил тему.
— Удивительно! Я и подумать не мог, что оморочение может так навредить перелагателю. В моей практике подобное впервые.
Я огорченно развела руками. А в моей-то уж и подавно.
— А нельзя ли как-нибудь определить, кто именно навел на меня морок?
Господин Туссо отрицательно повертел головой.
— Нет, к сожалению. Но я, кстати, добавил вам защиту от повторного сбоя и возможность понимать эльфийскую речь, — я удивленно уставилась на него, а мужчина с улыбкой пояснил. — Профессор Ривел замечательный учитель. Пожалуй, лучший из всех, коих мне довелось встречать, но он порой… — Резарт снисходительно улыбнулся, — немного эксцентричен.
— Да уж. Что есть, то есть, — поджала я губы.
Эксцентричен — это еще, похоже, мягко сказано.
— Еще раз благодарю вас, господин Туссо, за помощь, — отступила я на пару шагов к двери. — Мне, наверное, уже пора.
Лысый кивнул, провожая меня.
— Боги! Уже ночь, — покачал он головой. — Это что же это? Мы с вами пропустили ужин? Ха! — в радостном возбуждении расправил он складки мантии на животе. — Чего не сделаешь ради науки, верно?
Я кисло поморщилась. Не сказать, что я была целиком и полностью согласна. Все же мои жировые запасы были куда скромнее, чем у мастера. Но перечить я не стала. Только еще раз попрощалась и рванула к аудитории, где утром проходили занятия.
Как ни странно, но сохранность моих вещей волновала меня сейчас куда больше, чем сытый желудок.
— Ну, нет, — в панике обыскивала я кабинет. — Неужели, все пропало? Что же делать?
Я в расстройстве уселась на стул, опустив лицо в ладони. Аудитория медленно погружалась во мрак. Почему-то магические шары в ней не засияли, едва только я вошла.
— Может это Ривел забрал мои вещи? — пришла ко мне в голову совершенно сумасшедшая мысль. — Но как узнать, где он живет?
Выйдя из класса, я в растерянности замерла у окна в коридоре. Первый день удался на славу! И говорить нечего.
«Только не плакать! — увещевала я себя. — Только не плакать!»
— Привет! — раздалось гулкое у меня за спиной. — А я тебя искал.
За окном уже совсем стемнело, потому и в коридорах замка было довольно сумеречно.
От неожиданности я резко развернулась на каблуках. Передо мной стоял зеленый парень Дион Рейн. Или, как его в первый день отбора назвала старшекурсница-координатор Ола: лесной.
А на плече у лесного висела моя сумка!
— Кажется, это твое, — протянул нимфа мои вещи.
— Спасибо, — даже немного растерялась я.
Нарастающее чувство радости и облегчения постепенно вытесняли все прочие беспокойства сегодняшнего дня.
— Одна настойчивая нимфа пыталась отобрать их у меня, но я решил, что лучше уж я сам верну тебе сумку, — улыбнулся парень.
— Спасибо, — вновь пролепетала я. — Наверное, это была Габриэль, — высказала я предположение.
— Кажется да, — почесал макушку нимфа. — А мое имя Дион, кстати.
— А мое Лиза.
Подать руку я так и не решилась. Не знаю, как Дион относится к людям. Вдруг возвращение вещей лишь разовая акция помощи беженцу из Федерации?
— Ну, пока! — махнул рукой лесной после моего продолжительного угрюмого молчания.
— Пока, — тут же ожила я. — Еще раз спасибо тебе! что бы я без вещей делала…
— М-м-м, — вдруг остановился Дион. — Сегодня после занятий нас закрепляли за кураторами. Первое полугодие над нами будет шефствовать Ривел.
— Надо же, — закинула я сумку на плечо. — Уж и не знаю, радоваться ли этому… А он сильно зверствовал в мое отсутствие?
— Я бы не сказал, — задумчиво протянул парень. — Но два пропуска тебе, кажется, все же влепил.
Я едва слышно застонала: «Вот остроухий! Еще и отрабатывать принудит. Будет тешиться властью надо мной».
— Что ж, ничего не поделать, — смиренно опустила я голову. — До свидания, Дион. Еще раз благодарю за возвращенные вещи.
Парень кивнул и отправился своей дорогой. Его зеленые, длиной до пояса волосы легко и совершенно неестественно колыхались при каждом движении.
Я же, проследив через окно, как нимфа направился в сторону общежития, рванула к дверям обеденного зала. Дернула за дверное кольцо…
— Заперто! — огорченно пропыхтела я. — Черт! Как же есть хочется.
По памяти отыскав во дворе питьевой фонтанчик, я нахлебалась ледяной воды, чтобы хоть чем-то заполнить желудок. А добравшись до общежития, я мышью прошмыгнула мимо общей гостиной. Народу там была уйма, и я не сомневалась, что Габриэль сейчас там. Как, впрочем, и Ума.
В чем я и убедилась, едва только вошла в свою комнату.
Шарик на стене неизменно засиял.
— Привет-привет, — пробубнила я, глядя на огонек. — Все светишь?
Огонек, к счастью, не ответил. Не хватало мне еще начать понимать неодушевленные предметы. Хотя, кто его знает, одушевлено это магическое светило или нет.
Наставив на него ладонь, я грозно произнесла:
— Погасни!
Шарик, словно назло продолжал лучиться магической энергией. Я поджала губы и завалилась на постель: «Ой, да свети, сколько влезет!»
Я бы с удовольствием уснула, даже не обращая на его магическое сияние, но учебу еще никто не отменял.
Со вздохом подтянув сумку, брошенную на пол, я принялась рыться в поисках расписания, но мои пальцы тут же уткнулись во что-то неприятно мягкое.
Со скоростью света одернув руку, я со страхом потянула за края сумки и уставилась внутрь. На тетрадях и писчих листах, свернутых трубочкой, лежало два загадочных свертка.
Аккуратно взяв один, я откинула краешек салфетки, и удивление мое перешло все возможные границы.
— Вот так сюрприз… — ошалело моргала я.
В салфетке был бутерброд! Самый настоящий!
Между двумя пышными, свежими лепешками, подаваемыми в столовой вместо привычного мне хлеба, лежали нарезанные ломтиками овощи. Очевидно, взяты они были из салата, так как сливочный соус обильно пропитал как сами лепешки, так и салфетку.
Не раздумывая, повинуясь какому-то дикому, животному инстинкту, я впилась зубами в лепешку. И первые куски проглотила почти не жуя, а затем, вновь набив рот, так и замерла.
«Ем то, что мне втихаря подложил в сумку совершенно незнакомый зеленокожий парень? — вытаращив глаза, глядела я на бутерброд, манящий хрустящими салатными листьями. — Да я и впрямь сумасшедшая!»
А затем, махнув рукой и блаженно прикрыв глаза, засунула остатки еды себе в рот.
— Ничего вкуснее в жизни не ела! — пробубнила я, с жадностью поглядывая на сумку, в недрах которой покоился еще один заветный сверточек.
**Междуглавие**
— Олан! — крикнул лысый обладатель неестественно выдающегося живота, нескрываемого даже складками темно-синей мантии.
Вид у мужчины был на редкость добродушный. Говорил он мягко, словно бы его характер не имел острых углов. Был круглым, как живот или хотя бы та же блестящая лысина.
Спешащий по коридору высокий эльф остановился. Полы его камзола, разлетающиеся от быстрой ходьбы, сопровождаемой резкими движениями, тут же печально повисли.
— Господин Туссо, — склонил голову мужчина. — Очень рад видеть.
Пузатый состроил обиженную мину.
— Сколько еще я должен просить тебя обращаться ко мне по имени, Олан?
Эльф пожал угловатыми плечами.
— Я обращаюсь к тебе так лишь из глубочайшего уважения. Ты же знаешь.
— Что ж, профессор Ривел, — зеленые глаза господина Туссо весело сощурились за округлыми линзами очков. — Будь по-вашему. Вы мой друг и я готов мириться с вашими причудами.
Ривел усмехнулся, смахнув ниспадающие на ясные, умные глаза волосы. Мастер решил взять его хитростью? Что ж, умно.
— И ты мне друг… — эльф помедлил и, под одобрительный возглас лысого, добавил, — Резарт. И раз ты просишь, то и я вынужден уступить тебе.
— Не стану этому противиться, — тут же согласился пузатый, наконец добившись своего и радостно прихлопнув в ладоши. — А я как раз направлялся к тебе.
— Тогда идем, — заложив руки за спину, вновь двинулся по коридору мужчина. Господин Туссо поспешил за ним.
Какое-то время шли молча. Но мастер академии уже давно свыкся с немногословностью своего друга, и она ничуть его не смущала. Он знал, Ривел охотно поддержит любую из бесед, но первым не заговорит ни в жизнь.
— По твоей милости, Олан, — наконец изобрел тему разговора мужчина, — я остался сегодня без ужина. А госпожа Мирона говорит, что жаркое и салат были просто изумительны!
Аккуратные брови профессора Ривела удивленно приподнялись, но лысый опередил его вопрос, пояснив.
— Ты утром отправил ко мне девочку с неисправным перелагателем.
— М-м-м, да, — рассеяно кивнул эльф. — Что ж, прости. Я не знал, что починка займет столько времени.
— Да я и не жалуюсь! — махнул рукой Резарт Туссо. — Напротив. Эта задачка наконец заставила меня пошевелить мозгами.
— Не думал, что такая простая задача, как настройка перелагателя… — с усмешкой начал Ривел, но лысый не позволил ему договорить.
— Простая? Да ты сошел с ума! — закатил он глаза. — Сбившийся перелагатель я поправляю на раз, а вот снятие магического блока…
— Блока? — брюнет остановился.
— Ага, — удовлетворенно потер руки мастер академии, — заинтересовал я тебя?
— Более чем, — вновь пришел в движение профессор.
Мужчины уже поднялись на самый верхний этаж замка. Этаж профессоров. Однако Ривел двинулся еще выше по винтовой лестнице.
Оказавшись на лестничной площадке башни, брюнет, лениво поведя рукой, отпер единственную дверь. Прошел в свои покои, в которых как и всегда царил идеальный порядок, снял камзол с высоким воротом и устало опустился в потрепанное кресло перед небольшим камином.
Лысый вошел следом. Прикрыл за собой дверь и тоже плюхнулся в кресло. Застонал от удовольствия.
— Но кто мог установить блок? — эльф подпер голову ладонью, испещренной витиеватыми шрамами. — В Федеративных землях магов нет уже почти полвека.
— Перелагатель довольно старый, — задумчиво потер лысину Резарт. — Ему лет сто, не меньше. А вот заклинание было наложено относительно недавно. Год-два назад. Тут уж я точно не могу сказать.
Ривел поднялся на ноги, присел подле камина на корточки. Секунда, и уложенные в топке поленья заполыхали ярким огнем.
— Так лучше, — крякнул господин Туссо. — Ответь мне, Олан. Когда же ты образумишься и вернешься в покои, предложенные тебе директором на профессорском этаже? Ведь здесь и вполовину не так комфортно.
Мужчина поежился, протянув руки к огню. Несмотря на летнюю ночную духоту в башне всегда было прохладно. Неуютно прохладно.
— Тогда же, когда и ты прекратишь ночевать в своем кабинете среди книг, — усмехнулся эльф, подойдя к окну. Задумчиво уставился вдаль.
Молодая луна то скрывалась, то вновь появлялась на чернильном небосклоне. Каменные стены, ограждающие академию, едва различимо сияли в ночи от уймы защитных символов и рун.
— Ты сказал, что заклинание, блокирующее получение магической информации, было установлено пару лет назад? — все еще не отрывая взгляд от лунного серпа, протянул брюнет.
— Я лишь предположил, — выставил палец лысый. — Могу и ошибаться. И, вероятнее всего, ошибаюсь, ведь это невозможно! Магов в людских землях теперь и с огнем не сыщешь. Никто в здравом уме туда не сунется. Да и какой дурак станет работать против себя и себе подобных?
Ривел согласно помычал. Резким движением задернул шторы и вернулся к своему собеседнику.
— Но у меня есть еще более удивительные новости, — возбужденно поерзал в старом, слегка продавленном кресле Резарт. — Когда я извлек перелагатель, девушка окончательно перестала меня понимать, представляешь! — воскликнул лысый. — Совершенно!
Худощавое лицо профессора заинтересованно вытянулось, заострилось.
— Ну надо же…
— Да! — продолжал тем временем громыхать мастер. — Я проверял: она не говорит ни на общем, ни на людском языке! Что скажешь? Страннее странного.
Ривел долго, не отрываясь, глядел в пламя камина. Мужчина вообще сегодня был на редкость задумчив и молчалив.
— Ты прав, — наконец почтил он друга ответом, совсем изведшегося от нетерпения. — Это более чем странно. Ты уже говорил об этом директору?
— Еще нет, — мгновенно отозвался Резарт. — Ночь уже на дворе, а он господин пожилой…
Снова воцарилось молчание, нарушаемое лишь треском горящих поленьев.
— Могу я попросить тебя об одолжении, Резарт? — отвел наконец Ривел взгляд от языков пламени, пляшущих в диком конвульсивном танце.
— Разумеется, мой друг, — поправил на носу очки господин Туссо. — Что угодно.
— Повремени пока с докладом директору об этой девочке.
Блестящий лоб лысого пошел волнами, а брюнет, словно не замечая удивления своего собеседника, продолжал.
— Не стоит волновать его по пустякам. Ты сам сказал, он уже слишком стар для подобных вещей.
— Ну, хорошо, — пожал плечами Резарт после некоторых раздумий. — Думаю, это дело вполне может и подождать, — Ривел на это благодарно кивнул. — Но к чему такая секретность, Олан?
— Просто поверь моему опыту, — вновь уставился в огонь эльф. — Что-то с этой девчонкой неладное. Я хочу сам сперва разобраться с Пришлой.
Глава 5. Магнит для неприятностей
Во второй день занятий я пришла в уже знакомую мне аудиторию в ряду первых и уселась в самый конец, чтобы не попадаться на глаза эльфийскому профессору. Однако мой маневр не удался.
Едва войдя в класс и взмахом руки захлопнув дверь, Ривел обвел взглядом притихший студиозусов.
— А госпожа Пришлая решила устроить себе еще один выходной? — уставился он на пустое место в первом ряду, где вчера сидела я. — Похоже, у нас появился первый кандидат на отчисление.
— Я здесь, профессор! — без особого энтузиазма подняла я руку.
Эльфийские чуть раскосые глаза прищурились. Одногруппники закрутили головами.
— Вот как… — протянул мужчина. — Тема сегодняшней лекции: История первых магических сообществ Иппора, — громко объявил он, хватая мелок. — Записываем!
И понеслась. Даты, события, места, имена.
В аудитории было невыносимо душно, хотя все окна были раскрыты настежь. Большинство студентов, спасаясь от жары, даже постягивали с себя плотные изумрудные камзолы, но и это не помогло. Потому уже спустя полчаса группа погрузилась в вялую дрему.
Да и, похоже, история магии была одним из навязанных Ривелу Учебным Советом предметов для первокурсников. И так как руническая магия явно доставляла остроухому профессору куда больше удовольствия, то излагая материал сегодняшней лекции, эльф особо-то и не старался. Но я все же силилась держать глаза открытыми и медленно записывала слова профессора, то и дело искоса поглядывая на широкую спину Диона Рейна передо мной.
Вопреки моим ожиданиям, рожденным такой внезапной вчерашней заботой о своей персоне, парень не сел со мной за один стол. Хоть я и призывно таращилась на него, едва только его зеленое существо показалось в дверном проеме.
«Похоже, — опечаленно опустила я голову, когда парень шумно плюхнулся поодаль, — друзей я здесь все же не обрету. Ну и ладно! — гордо задрала я нос. — Невелика потеря».
— На пятьсот восьмое лето от сотворения мира, — со скучающим видом вещал профессор Ривел за преподавательским столом, — в эльфийских летописях появились первые записи о так называемом «Авэль», что в переводе с древнего наречия означает «источник».
Я заинтересованно подняла голову. Сон как рукой сняло.
— Этот источник был расположен в центре острова и сиял, цитирую: «как ярчайшая вечерняя звезда, что перовой появляется на небосводе».
Я активнее заводила ручкой: «История острова… А вот это уже интересно!»
— Что-то вы внезапно оживились, Пришлая, — медленно протянул Ривел, легонько постукивая пальцами по деревянной столешнице.
Одногруппники тоже завертели головами. Я нахмурилась.
«Он ведь это специально делает, — поглядела я на эльфа. — Подначивает меня!»
— Просто материал интересный, профессор, — вновь с невинным видом принялась я записывать.
Брови остроухого и без того частично скрытые под длинной рваной челкой, и вовсе слились с кромкой волос на лбу.
— Удивлен, — поерзал он на стуле. — Приятно удивлен.
Едва заметная улыбка скользнула по моим губам. Я еще и не так удивить могу.
— Однако все же лучше бы вы проявляли подобное рвение и интерес вчера, на предмете рунической магии, — язвительно добавил профессор. — История это лишь сухие факты. Запомнить их большого ума не требуется.
Эльф замолчал, ожидая моей реакции. Но я, в ярости сжав под столом левую руку в кулак, продолжала невозмутимо писать.
— Итак, на чем я остановился? — бросил Ривел свои жалкие попытки вывести меня из себя.
— Источник сиял, как ярчайшая вечерняя звезда, что перовой появляется на небосклоне, профессор, — на одном дыхании выпалила Габриэль, неизменно сидящая в первом ряду.
Моя же соседка, к слову, предусмотрительно переместилась на пару рядов назад и теперь сидела рядом с незнакомой чешуйчатой девушкой.
— Благодарю, — без особого воодушевления кивнул мужчина. — Сам же Источник, вновь обращаясь к летописям: «был создан шестью Великими, что создали и сам Иппор, и море Единое, Уноэссо именуемое». В котором и по сей день дрейфует остров.
«Это мне тоже уже известно, — спешно выводила я строку за строкой. — Навин говорил, что мне невероятно повезло, что Авэль был неподалеку от врат в море Атайи. Иначе я точно бы не доплыла».
— Исследовать остров отправились лучшие умы из шести королевств.
Рука студента с шипами и чешуйками взмыла вверх.
— Слушаю вас, Д-арх Нахар.
Молодой дракон с заморским именем Д-арх Нахар благодарно кивнул и опустил руку.
— Профессор Ривел, если верить летописям, в те времена о магии еще не знали? То есть, ее не использовали?
Ривел призадумался на секунду. Встал из-за стола и перекочевал к кафедре. Похоже, перспектива возможного интересного разговора немного оживила его.
— Полагаю, у нас с вами нет оснований не доверять документам тех времен, — глядя на дракона покачал он головой. — Магии, как науки, в то время еще не существовало. А если и происходили магические всплески, то лишь инстинктивные и не систематические, — острое лицо мужчины вдруг смягчилось. — Точно такие же, как у детей. Если ребенок обладает магическим даром, всплески неизбежны. Думаю, в свое время каждый из вас с этим столкнулся.
Все дружно закивали, а я скромненько втянула голову в плечи и потупила взгляд. Тут мне похвастать нечем. Никаких «всплесков» до путешествия на Иппор у меня отродясь не наблюдалось.
«Совпадение? — нахмурилась я, крутя в пальцах свою писчую палочку. — Вот уж сомневаюсь».
— А уж здесь, в академии, вас научат контролировать и направлять свою магию в нужное русло, — подытожил Ривел, повторно кивнув дракону.
«Ага, — хмыкнула я. — Или отчислят к чертям, если не сумеешь взять свое нутро под контроль».
Д-арх Нахар тем временем уселся на свое место, и профессор вернулся к прерванной лекции.
— Исследовать остров отправились лучшие умы из шести королевств, — вспомнил он на чем остановился и принялся черкать мелком на доске имена. — Рагнар Истинный, управитель небольшого клочка на севере людских земель, Велио Эргей: писарь из земель нимф.
Дион при этом активно закивал, записывая, а Ривел, похоже, вновь теряя интерес к излагаемому, продолжал.
— В ряду прочих были: дракон Эльхан КеАхи, известный в те времена воин демонических пустынь Табо Вегтер и эльфийский летописец Иллио Илаи. Пришлая, — прозвучало как гром среди ясного неба, — вам известно, чем знаменит Рагнар Истинный?
Я нехотя оторвалась от письма. Судя по обращенному ко мне испытующему взгляду профессора Ривела, мне должно было быть это известно. Вот только порадовать остроухого у меня возможности, да и желания, в прочем, не было.
— Нет, не известно, — коротко бросила я, отчего-то совершенно не стыдясь своей неосведомленности.
Одногруппники уже привычно зашептались, только Дион впереди меня сидел прямо. Не вертелся и не спешил обсудить мою необразованность с однокашниками. Это порадовало. Однако пришедшая следом за радостью мысль тут же заставила меня сникнуть.
Лесной сидел один. И поболтать ему, равно как и мне, было попросту не с кем.
— Хм, — помедлил Ривел, — как же так? Вам не известна столь выдающаяся личность?
— Нет, не известна, — с растущим недовольством повторно процедила я. — Чем бы там эта личность не выдавалась, я о ней ничего рассказать не могу.
У профессора, кажется, даже ушки вздрогнули от наглости моих речей.
— Группа, — развернулся он к аудитории, — кто может поведать госпоже Пришлой о самом знаменитом представителе ее народа?
Мои глаза удивленно расширились. Рагнар был человеком, очевидно! Но еще пуще я приуныла и сдавленно застонала, увидев лес поднявшихся в аудитории рук. О сей, как сказал Ривел, выдающейся личности знали все. Абсолютно все.
«Настало время удивительных историй» — поджала я губы, готовясь слушать обо всех злодеяниях, совершенных Рагнаром Истинным. Давно уже почившим и оставшимся лишь именем на страницах эльфийских летописей.
— Мистер Рейн? — кивнул эльф Диону, в ряду последних поднявшего свою зеленую ручищу.
— Насколько мне известно, — начал парень, — Рагнар Истинный был первым, кто сумел объединить людские земли. Из разрозненно живущих племен образовалось единое государство: Объединенные земли. А позже, после создания головного управления в столице, городе Онтас, названное Федеративным людским государством.
«И что? — вытянулась в струнку я. — И никаких злодеяний, кровопролитий и прочей насильственной белиберды, в которой так старательно пытаются уличить людей? Быть того не может»
Но Ривел удовлетворенно закивал и вновь перебрался за кафедру.
— Все верно, — подтвердил он, деловито облокотившись на стойку. — Рагнар Истинный был первым, кто примерил на себя титул Правителя Федерации. Он был одним из тех, кто отправился изучать Авэль, и был одним из тех, кто стал первым магом в нашем нынешнем понимании. Вместе со своими коллегами, — эльф повел рукой в сторону ранее записанных им на доске имен, — он постиг тайну Источника. Смог получить от него силу и знание.
Все уже давно бросили записывать, ведь профессор наконец вещал увлеченно, и история, благодаря его усердию, внезапно приобрела оттенок сказки-мифа.
«Того и гляди, — улыбнулась я, глядя, как преобразилось хмурое, худощавое лицо преподавателя, — и нежные переливы эльфийской арфы заполнят аудиторию».
— Шестеро решили передать полученные знания остальным, — между тем продолжал Олан Ривел. — Так, в пятьсот двадцать третьем году была основана Академия Авэль. Или Академия Источника, если вам так привычнее.
— Получается, — сама того не ожидая, подала голос я, — Рагнар с помощью магии завоевал земли?
Ривел, похоже, и сам не ожидал моего участия в разговоре, однако, вполне миролюбиво ответил.
— Доподлинно неизвестно каким из методов Рагнар Истинный добился объединения. Не исключено, что люди решили встать под знамена наиболее сильного из своего рода. Хотя, возможно, без кровопролития не обошлось.
— Добро должно быть с кулаками? — горько усмехнулась я.
— Смысл вашего изречения мне не вполне понятен, — особо пристально поглядел на меня мужчина. — Но если вы о том, что Рагнар карьере педагога предпочел править страной…
Я неопределенно помотала головой. Ах, эти сложности перевода.
— А могу я спросить, профессор, — елейным голоском протянула Габриэль, улыбаясь.
— Змея раскрыла рот, — тихонько вслух проговорила я. — Жди беды.
Спина Диона впереди меня внезапно содрогнулась, словно от короткого смешка.
— Пожалуйста, мисс Лонс.
Белоснежное личико девушки замаслилось от удовольствия. Еще бы! Предмет ее страстного обожания помнит ее по фамилии.
«Мне тогда, по логике Габриэль, вообще от счастья полагается в конвульсиях биться, — со скучающим видом подперла я ладонью щеку. — Ривел мое имя рода произносит в соотношении один к десяти. Десять слов лекции и: «Пришлая!». Еще немного лекционного материала и… снова-здорова».
— Профессор Ривел, — тараторила моя заклятая одногруппница. — Но разумно ли это было: основывать академию прямо на острове? И почему же Источник не охраняется? Это же может быть опасно, оставлять такую силу на виду у… каждого, — девушка дернула плечиком, но я и без того поняла, что говорит она обо мне.
— В этом нет необходимости, — поспешил успокоить разволновавшуюся студентку Ривел. — Первоначально на острове и вправду было семеро хранителей. Они защищали источник от возможных посягательств, но осознав, что Авэль больше делиться силой не намерен, академию открыли для всех желающих.
— То есть, — подала голос эльфийка Эймина, с которой мы заселялись в общежитие в первый день отбора, — вы утверждаете, что Авэль ничего не угрожает?
— Именно, — отчеканил Ривел. — Навредить Источнику магии нашего мира невозможно. На это не способны даже самые выдающиеся маги.
Уже было напрягшаяся группа немного успокоилась. Действительно, стоит ли переживать из-за какой-то человечки с сомнительным уровнем силы, раз уж с Авэль сильнейшие справиться не могут.
— А по какой причине не стало людей в академии? — похоже, Эймина лишь на второй день занятий очнулась от спячки. А иначе как еще объяснить ее небывалую активность?
Я затаила дыхание, а профессор недовольно вздохнул, усаживаясь за преподавательский стол. Хоть поговорить на отвлеченные темы он был и не прочь, долг преподавателя все же призывал его вернуться к положенному учебным планом материалу.
— Довольно вопросов, — каркнул он. — Мы остановились на…
— Но ведь «План Преобразования» это тоже часть истории, — настойчиво продолжала вытягивать из профессора информацию девушка.
Ривел огляделся. Вся группа как один навострила уши в ожидании подробностей. А я же попросту хотела наконец разобраться из-за чего же весь этот сыр-бор с магией в Федерации?
— Верно, — на этот раз решил не подниматься на ноги мужчина. — «План Преобразования», выдвинутый Правителем Грегором третьим, которого позже, несложно понять почему, — Ривел сделал большие глаза, — прозвали Грегор Преобразователь, часть истории. Вы правы. И раз уж мы все равно отклонились от темы…
Профессор нетерпеливо откинул волосы с лица.
— Грегор третий был умным и довольно хорошо образованным Правителем. Однако он, прямой потомок Рагнара Истинного, был первым в роду, кто был напрочь лишен магического дара. Вернее, судя по летописям, своей силы лишился он в результате неудачного эксперимента еще будучи студентом.
У меня от удивления дыхание сперло: «Отец Алериса Второго, нынешнего Правителя Федерации и ярого противника магии, учился здесь? В академии?»
— Ему после этого инцидента, как вы понимаете, академию пришлось покинуть. Однако на этом дело не закончилось. Проклятие легло на весь его род и дети Правителя: две дочери и сын, родились уже без малейшей надежды стать магами. Более того, отчаянные попытки Грегора вернуть детям «искру Авэль» привели лишь к гибели самой старшей из его дочерей.
«Бедный Грегор, — с жалостью поглядела я в окно, — он пытался найти выход. Представить даже не могу, каково было его отчаяние… потерять своего ребенка».
— Во всеуслышание обвинив в измене мага, проводившего ритуал пробуждения в ребенке магии, — продолжал Ривел, — Грегор жестоко казнил его. А сам же, некогда великий Правитель, от досады и горя потери заперся в цитадели на севере и прожил там более десяти лет в полном одиночестве и смирении. Во время его отсутствия страной временно управлял его заместитель. Управлял он неумело, и когда законный Правитель, выйдя из добровольного затворничества, наконец пожелал вернуться в столицу, она была оккупирована его же придворными боевыми магами.
— Они решили отомстить за так несправедливо казненного Грегором сотоварища? — подсказала Эймина.
— Не исключено, — кивнул Ривел. — Маги выдвинули свои требования, в которых и впрямь были пункты, требующие отставки Грегора и передачи власти более достойному по их мнению потомку Рагнара Истинного, одаренного «искрой» Авэль. Но Грегор эти требования отклонил. Тогда наместник Правителя был повешен прямо на Главных воротах Онтаса. В назидание. К счастью жена и единственная на тот момент дочь Грегора, благодаря стараниям союзников, успели покинуть столицу до бойни.
В аудитории стояла гробовая тишина. Лишь одинокая мушка, залетевшая в открытое окно, теперь беспомощно жужжала и билась в стекло, откровенно недоумевая, отчего же она не может вырваться на свободу.
— Разумеется, — продолжал Ривел, явно довольствуясь тишиной и таким горячим внимание студентов. — Грегор, будучи прекрасным военачальником, вскоре подавил восстание. Но все произошедшее лишь укрепило в его сознании мысль о том, что магия не принесет его стране мира и процветания. Потому он принял указ о запрете магии на всей территории Федерации и начал «Великое Преобразование». С тех пор адептов-людей в академии значительно поубавилось. После прихода к власти сына Грегора Алериса второго, ничего, собственно, не изменилось.
Воцарилось молчание. Я чувствовала на себе любопытные взгляды одногруппников, гадающих, знаю ли я больше.
— Ходили слухи… — наконец неуверенно подала голос Эймина после недолгого всеобщего молчания. — Скажите, профессор, а правда ли, что попавших в людские земли магов уничтожали вне зависимости от их этнической принадлежности?
Ривел цокнул языком.
— Фактически это не подтверждено, но как вы верно заметили, — кивнул профессор, — подобный слух бродил по Иппору некоторое время. Однако с полной уверенностью могу сказать вам одно: пару раз за последние полсотни лет Федерация выдвигала нам требования выдать магов, обучающихся у нас. Но лишь человеческой расы. И оба раза Совет академии, пользуясь суверенитетом, давал отказ.
Я выдохнула напряжение, нарастающее с каждой секундой. Похоже, для меня здесь и впрямь самое что ни на есть безопаснейшее место.
— Но ведь они попросту могут напасть и взять то, что им нужно! — в страхе пропищала крохотная на вид драконица, мельком взглянув на меня.
Профессору, похоже, болтовня малость поднадоела. Он вновь недовольно выдохнул.
— Это маловероятно. Академия окружена защитным заслоном, который, ко всему прочему, в этом году был… хм… — смерил меня внимательным взглядом мужчина, — многократно усилен.
— Интересно, — гневно прошептала Габриэль, так, чтобы уж наверняка ее мог услышать каждый, — а никто еще разве не догадался, что людей ради безопасности проще вообще в академию не принимать? Мои родители от беспокойства за меня спать по ночам не могут!
— Мы толерантное заведение, — словно заученный наизусть текст принялся чеканить Ривел. — Для нас важнейшей целью является развитие магических способностей у своих адептов вне зависимости от их расовой принадлежности. И если чья бы то ни была родня страдает от синдрома чрезмерной опеки, то их чадам проще вовсе не плыть за тридевять земель, а обучаться магическому ремеслу на дому. Благо, что странствующих учителей на Иппоре в достатке.
Я ухмыльнулась, видя, как меняется в лице нимфа-Белоснежка.
— Это все понятно, — лениво протянул рогатый паренек, от жары почти распластавшийся на своей раскрытой тетради. — Толерантность и тому подобное… Но выходит, раз людей в академию больше не отсылают, значит, Федерация не платит ежегодные взносы?
Ривел как-то странновато дернулся. Неужто вопрос демона его так удивил?
— Да, — наконец нехотя изрек он. — Остров и академию, а, соответственно, проживание, питание, стипендиальное обеспечение и обучение своих студентов оплачивают лишь пять из шести государств. Люди отказались иметь с нами дело еще со времен Грегора Преобразователя.
«Замечательно! — обреченно уткнулась я взглядом в тетрадь. — Мало мне всеобщего страха и ненависти, так теперь я еще и нахлебница. Федерация за меня не платит ни гарто, а значит, я проедаю чужой хлеб!»
На профессора Ривела еще сыпалась уйма вопросов, но мужчина был непреклонен. И без того драгоценное лекционное время было потеряно.
Группа вновь вернулась к конспекту, а я едва могла водить ручкой. Щеки еще долго пылали от стыда. А может, они пылали из-за косых, горячих взглядов моих сотоварищей?
Поди разбери.
— Я думала, поинтереснее будет, — пробубнила я, засовывая в сумку учебник по зельевому травоведению.
Профессор Торил Суман, невысокий полноватый мужчина в странноватой на вид изумрудной тоге отпустил нас немного раньше положенного, и все дружной гурьбой рванули в столовую.
— Не забудьте! Я жду вас в пятницу в обеденный перерыв, — что есть мочи пытался профессор перекрыть гомон возбужденных студентов, сгребающий свои вещи со столов. — Горшки с зеленицей снежной, едва она прорастет, нужно будет перенести в более прохладное место!
На первом занятии профессор знакомил нас с основами составления зелий, выдал необходимую литературу и вообще был очень мил.
Не будь у меня цели сбежать из этой треклятой академии как можно скорее, пожалуй, он мог бы стать одним из моих любимых преподавателей.
Правда, мои ожидания несколько не оправдались. Я думала, мы уже на первом практическом занятии начнем варить смертоносные зелья, и я, вернувшись домой, смогу похвастаться Ярику своими достижениями. Увы.
Профессор Суман объяснил, что для того, чтобы приступит к самому процессу зельеварения, необходимо сперва научиться настраиваться и слышать растения.
— Сотни тысяч лет наши предки использовали магическую силу трав, для создания зелий, мазей и снадобий. И каждый успешный зельевар просто обязан иметь обширную кладовую! И лучше, если она будет составлена собственноручно!
Все дружно застонали, понимая, к чему клонил профессор.
— Мои юные, нетерпеливые друзья, — улыбнулся мужчина, и от его глаз-капелек в разные стороны бежали бороздки морщинок. — Не стоит спешить! Первоначально вам нужно научиться определять в каком цикле находится то или иное растение. Этот позволит вам четко разбираться, какие травы готовы отдать вашему снадобью свою магическую силу, а какие нет. Немаловажно также научиться понимать, когда и как лучше собирать травы. И главное, — вновь улыбнулся Суман разочарованным студентам, — вы должны научиться входить в контакт с используемым растением.
Профессор засуетился, пошарил рукой под столом и вынул небольшой глиняный горшочек.
— И проще всего вам, пока еще совсем неопытным в этом деле, научиться всему этому через взращивание. Так что разбираем горшки, перчатки и совки, — скомандовал мужчина, высыпая на свою ладонь продолговатые белые, словно снежные комочки, семена. — Сейчас я раздам вам по семени зеленицы снежной, а вы посадите ее в свой горшок. Горшок обязательно подпишите. Как правильно высаживать зеленицу, можете прочесть на пятой странице учебника. За дело!
Студенты с недовольным видом расставляли на своих столах горшки и шелестели страницами потрепанных книжек в поисках нужной главы.
Самыми довольными, как ни странно, выглядели моя соседка Ума и Дион, который вновь разместился неподалеку. И если радость Умы я вполне могла понять: знаю я, как она может прямо на полу вырастить целую живую стену, то горящие глаза Диона меня малость обескуражили.
«Может, — покосилась я на парня, любовно укладывающего семечко в маленькую ямку и обнимающего широкими ладонями горшок, — Дион сам растение? Нимфа-растение. Он ведь лесной. Отчего бы и нет?»
Я присыпала семечко строго отмеренными двумя сантиметрами земли и тоже приложила руки к горшку, стараясь сконцентрировать всю положительную энергию в ладонях. Иначе, зеленица не прорастет. Если верить книге, разумеется.
Мой вынужденный сосед по парте, кучерявый парень с томным взглядом, нехотя проделал то же самое, прикрыл глаза.
Улучив момент, я тихонько подтолкнула свой учебник, чтобы он лег аккурат на его ручку. Парень открыл глаза, но, кажется, подвоха не заметил. Побрел к бочонку с водой в углу аудитории: семечко нужно было полить.
Едва занятие окончилось, я взвалила сумку на плечо и рванула прочь, даже не глядя на темнокожего, словно покрытого бурой древесной корой, преподавателя. Все пыталась не потерять из виду курчавого соседа по парте.
Он был «темным». Это я поняла по его взгляду, обращенному ко мне. Нет, многие смотрели на меня в академии с недовольством, но этот взгляд…
В общем, Аден, так звали парня, явно меня на дух не переносил. И нужно было это срочно исправлять.
— Аден! — окликнула я его, в одиночестве шагающего по коридору. Парень остановился, развернулся ко мне.
Я подбежала, пытаясь приветливо улыбаться.
— Ты забыл свою ручку, — протянула я ладонь с покоящейся на ней писчей палочкой с красивым, витиеватым хвостиком, которую я с завидным мастерством спрятала под свой учебник.
— Спасибо, — нахмурившись, кивнул кучерявый и подался прочь, засунув ручку в карман. Но я отставать не собиралась.
— Забавный преподаватель, этот Торил Суман, — попятам шагала за ним я. — Правда, огородничеством заниматься я не очень люблю…
— Угу, — промычал Аден, оглядываясь по сторонам. — Забавный.
Кабинет зельеварения был на четвертом этаже, а время было обеденное, поэтому студентов значительно поубавилось. Наши с Аденом шаги звонко раздавались по периметру коридора.
— Прости за назойливость, — снова завела я разговор. — Но ты не мог бы подсказать мне, как я могу связаться с одним из ваших…
Слово «людей» было здесь неуместно, поэтому я неловко оборвала фразу на полуслове.
— Зачем? — внезапно остановился парень, и я чудом избежала столкновения с ним.
— У меня дело есть. Написать письмо я не могу, адреса не знаю. Поэтому хочу добраться до Нур-Асера как можно скорее и…
Мне показалось, что я теряю равновесие. Хотя, на деле, я всего лишь отлетела к стене, больно ударившись затылком о каменную кладку. В глазах на долю секунды вспыхнули звездочки.
— Ох, — только и вымолвила я, ведь рука Адена крепко сжала горло, перекрывая кислород.
— Даже близко подходить ко мне не смей, — проговорил он. — Не смей говорить со мной.
— Аден! — воскликнула темноволосая девушка. — Что ты делаешь?
Какой-то задней частью мозга я сумела ее вспомнить. Она живет на одном этаже со мной. Ее глаза, словно бездна, были столь необычны, что не вспомнить ее даже в такой критической ситуации, как эта, я просто не смогла бы.
Ее спутник блондин с восторгом глядел на кучерявого.
— Эта девка шпионит за мной, — ответил Аден. — Она собирается проникнуть в столицу.
— Ха-ха! — протянул блондин. — Шпионка Федерации? Хочешь найти слабое место в стене?
— Я не… — попыталась оправдаться я, но Аден вновь с силой встряхнул меня, повторно заставив больно стукнуться затылком о стену.
— Нужно выпить тебя прямо сейчас, — припугнул он, опасно приблизившись к моему лицу.
— Нет, — оборвал его блондин, ринувшись вперед. — Все поймут, кто это сделал. Нас в момент из академии вышвырнут, Аден! А меня мать за это в порошок сотрет.
— Черт, и то верно, — кажется, от расстройства даже слегка ослабил хватку курчавый.
— У меня есть идея! — хохотнула девица с бездной в глазах. — Если кто-то сбросится с самой высокой башни, — мерзко засмеялась она, — никто ничего и не заподозрит. Мало ли сумасшедших бродит во сне!
Я зажмурилась. Внутренний голос настойчиво требовал, чтобы я даже на секунду не смела глядеть в ее глаза.
— Прекрасная мысль, Иви, — Аден вновь с такой силой так стиснул пальцы на моей глотке, что я захрипела. — Проверим, умеет ли человечка летать во сне?
— Господа, — взволнованный голос профессора-зельевара прокатился по пустому коридору, гулко отражаясь от стен. — Господа!
За спиной у Торила Сумана зеленой горой стоял Дион Рейн. Аден, повинуясь, тут же разжал пальцы и сделал пару шагов назад, а я, закашлявшись, согнулась пополам.
— Чинить разборки в стенах академии запрещено! — волновался старик, поправляя свою тогу. — Разве вас не знакомили с уставом?
— Простите, профессор, — сверкнула своими бездонными глазами подруга Адена. — Больше подобное… — Иви вдруг нахально подмигнула мне, — не повторится.
У меня дыхание сперло. Похоже, мне теперь поздно вечером лучше вообще носа из комнаты не казать! Иначе, отправлюсь в полет по собственной воле, зачарованная этой нагло ухмыляющейся девицей.
— Рассчитываю на ваше благоразумие, — согласно покивал Суман. — А теперь, отправляйтесь обедать.
Аден мотнул головой, и вся троица поспешила прочь.
— А вы, Дион, не сочтите за труд, — замахал руками профессор, — проводите девушку до обеденного зала.
Дион молча подошел ко мне, осевшей на пол. Поднял сумку, каким-то неведомым образом оказавшуюся на полу, и закинул себе на плечо. Зацепившись за его руку, я поднялась. Голова соображать отказывалась напрочь.
— Ты умудряешься находить неприятности с поразительным мастерством, — негромко проговорил лесной, едва только мы скрылись из вида пожилого нимфы.
— Да уж, — выдавила я. — Только неизвестно еще, кто кого из нас двоих находит. Спасибо, что выручил, Дион. Во второй раз.
Лесной молча продолжал под руку вести меня по коридору, словно ребенка. Через пару минут мы благополучно добрались до столовой.
— Эти «сыны» еще слишком молоды и контролируют себя с трудом. Так что ты уж попытайся держаться от них подальше, — глядя в сторону компании Адена в другом конце зала, сбросил Дион мою и свою сумку на столик под сенью ветвей, тем самым заняв его. — И тогда спасать мне тебя больше не придется.
— Ага, — яростно закивала я. — Искушать судьбу точно больше не стану!
Дион кивнул и направился к окнам раздачи, а я поспешила за ним, все еще периодически покашливая.
— Лучше покарауль сумки, — мягко попросил нимфа. — Иначе, мы с тобой того и гляди без вещей останемся. Мало ли здесь охотников пошутить.
Я на секунду задумалась, а потом плюхнулась обратно на лавку.
«Это точно, — поджала я губы, провожая лесного взглядом. — Кто-нибудь непременно спрячет сумку человечки. Или тетради испортит. Дион прав, лучше поостеречься».
Глава 6. Наставь меня на путь истинный
Обедала я в приподнятом настроении. Дион принес мне прямо-таки богатырскую порцию: зеленую жижу, называемую здесь супом, мясо с кисловатыми на вкус стручками, похожими на фасолевые, салат, сок и пару булочек. Для себя лесной взял сок, три порции салата и штук пять булок с джемом.
Спустя пару минут, я с удовольствием уплетала обед, то и дело искоса поглядывая на зеленокожего нимфу.
– Надеюсь, ты ешь мясо, — после того, как я, расправившись с салатом и супом, подтянула к себе тарелку со вторым блюдом.
– Эм, да, — в недоумении замерла я.
– Хорошо, — удовлетворенно кивнул парень.
Я медленно взяла вилку и принялась ковырять поджаренные стручки.
– А ты, — ткнула я в сторону третьей порции салата, уминаемой Дионом, — полагаю, мясные блюда не жалуешь?
Нимфа равнодушно пожал плечами, захрустел овощами.
— Нет, мясо я отродясь не ем.
Неловко продолжая ковыряться в тарелке, я снова скосила взгляд на Диона: «И не догадаешься сразу! На вид он весьма крепок. В теле, я бы даже сказала».
— Если тебе неприятно, то и я не буду, — поразмыслив, с готовностью оттолкнула я от себя тарелку с такими аппетитными, сочными кусочками поджаренного на углях мяса.
Желтые глаза нимфы удивленно округлились. Он протестующе замахал вилкой.
— Нет-нет! Мои убеждения ни в коем случае не обязуют тебя поступать так же. Мне известно, что люди в подавляющем большинстве используют в своем рационе мясные продукты, так что можешь быть спокойна, — улыбнулся лесной. — Ешь.
Я в нерешительности снова вернула тарелку на прежнее место.
— А ты ведь из народа нимф? — отважилась я вновь нарушить молчание.
— Ага, — пробубнил Дион. В ход уже пошел сок и первая из пяти булочка.
Вновь повисло неловкое молчание. Я не знала, насколько приличным будет продолжать расспросы.
— Не беспокойся, я не стану докучать тебе своим присутствием, — вдруг выдал Дион. — Я и так понимаю, что тебе тут несладко. И усугублять твое положение здесь я не намерен.
Хорошо рот у меня в этот моменту оказался пустым, ведь я так громко фыркнула, что соседи за рядом стоящими столиками принялись оглядываться.
— Мое положение можно усугубить? — завела я глаза. — Да я тебя умоляю!
— Еще как можно, — расстроенно протянул парень. — Габриэль и так себе места не находит, когда ты рядом. А если мы еще и дружить будем, то ее вообще разорвет он злости.
— Тогда, нам просто необходимо завести дружбу друг с другом, Дион! — захохотала я. — Габриэль изойдется желчью? Такую возможность просто нельзя упустить.
Нимфа робко улыбнулся. Взял вторую булку.
— Серьезно, Лиза. Я не хочу доставлять тебе лишние неприятности.
Я расстроено отхлебнула сок и тоже надкусила булочку. Мне было непонятно: Дион и впрямь тревожится или же тактично пытается от меня избавиться?
— Послушай, если ты беспокоишься о том, что тебя увидят со мной… — начала я.
— Нет. Не беспокоюсь. Мне тревожно за тебя. Знаешь кто отец Габриэль?
Я помотала головой. Странный вопрос, разумеется, нет.
— Он главный казначей в столице. Его вес в стране колоссален. А значит, и его дочь пользуется всеми благами отцовской славы.
— Ты хочешь сказать, — задумчиво тыкала я в недоеденное хлебобулочное изделие пальцем, — все нимфы заглядывают ей в рот, потому что она важная птица?
— Именно, — кивнул парень.
— Меня и так тут не жалуют, — обвела я взглядом обеденный зал. — А уж на мнение этой девицы, а также тех дуралеев, что ее слушают, мне вообще наплевать. Да и надолго я не собираюсь здесь задерживаться.
Нимфа удивленно взглянул на меня, но расспрашивать ничего не стал. Он просто пожал плечами и как-то даже приободрился.
— Ну, смотри, — хохотнул он с полным ртом. — Я тебя предупреждал.
Я воинственно кивнула и одним махом осушила стакан с соком. На вторую булку места у меня в желудке уже попросту не хватило.
— Можно спросить? — отважилась я задать еще один вопрос. Дион ободряюще кивнул, зажевав с моего позволения и мою булочку тоже. — Отношение местных ко мне ясно, а вот чего такого натворил ты?
Губы парня плотно сжались. Он поерзал на месте.
— Просто родился в другом племени, — коротко ответил он, а видя недоумение, застывшее на моем лице, пояснил. — Думаю, тебе уже известно: я из народа лесных нимф. Говорят, мы были первыми, кого создала Ирита. Мой народ не строит городов, мы просто живем в лесах и довольно редко контактируем со внешним миром. А вот Габриэль и ее сородичи живут иначе, и нас считают дикарями и сторонятся.
— Глупость, — недоуменно выдала я. — Вы же один народ! Какая разница кто и как предпочитает жить? Да и дикарем тебя назвать может только глупец. За что же тебя сторониться?
— Это все потому, что я зеленый, Лиза, — парень указал на себя пальцем и засмеялся. — Лесной.
Я вспомнила, с каким пренебрежением говорила Габриэль о парне. Да и Ола, помнится, тоже скривилась.
— Какая разница какого ты цвета? — рассердилась я, гневно глядя на белоснежное личико незнакомой мне нимфы за соседним столом.
Дион пожал плечами.
— Мне, к примеру, совершенно безразлично. А вот они гордо называют себя «белыми».
— А как же профессор зельеварения? — усмехнулась я. — Его кожа едва ли имеет светлые оттенки!
Парень удивленно повел плечами. Как бы то ни было, я не знаю о народах Иппора гораздо больше, чем положено жителю Федерации. И только чувство такта лесной нимфы спасло меня от выяснения причины моей неосведомленности.
— Цикл жизни нимф во многом похож на цикл жизни цветка, — подавив удивление, принялся объяснять он. — Мы рождаемся, цветем, плодоносим и отправляемся в иной мир. Цикл этот, разумеется, гораздо продолжительнее одного годового сезона, — улыбнулся Дион. — Но мой народ не меняет цвет кожи в зависимости от возраста. Мы зеленые на протяжении всей жизни. А вот такие как Габриэль рождаются снежно-белыми, но к старости темнеют.
— Понятно, — смущенно кивнула я. — В Объединенных землях нам такого не рассказывали, знаешь ли, — смеясь, неловко соврала я.
Дион ответил, что понимает. Но у меня все же закралось подозрение, что мою ложь он все же раскусил.
— Давай поторопимся, — поднялся он и стоя допил свой сок. — Нам еще нужно добраться до тренировочного зала и переодеться. Сегодня первое занятие по предметной магии.
Я, счастливо улыбаясь, вскочила на ноги и схватила свою сумку. Брошенное Дионом «нам» окончательно вернуло доброе расположение духа.
«Теперь будет легче, — гордо шагала я рядом с лесной нимфой. — У человечки, похоже, появился друг. Трепещите!» — расплылось мое лицо в счастливой улыбке.
Преподавателем по предметной магии оказался ни кто иной, как сам Гакэру Авар. Тот самый рогатый преподаватель из приемной комиссии, водящий дружбу с постоянно докучающим мне пепельноволосым демоном.
Вид у мужчины был воинственный, строгий и одновременно слегка развязный. И пусть выглядел он довольно молодо, я справедливо полагала, что лет ему немало, и этот демон воин, каких еще в мире поискать надо.
— Магия, спешу вас разочаровать, не заключается лишь в завораживающих пассах и создании магических потоков, — громыхал он, стоя в центре тренировочного зала, заложив руки за спину и вальяжно отставив ногу. — И пусть истинная магия заключена лишь в вас самих, порой нам подобным необходимы некоторые средства, увеличивающие наш потенциал, а, следовательно, и шансы выжить в бою.
Дион, стоя рядом со мной в строю, легонько толкнул меня плечом.
— Ривел говорил об этом, — шепнул он. — На первом занятии. Помнишь?
— Если ты не забыл, — одними губами произнесла я, — первое занятие по рунам я благополучно пропустила. Перелагатель накрылся.
Дион едва слышно согласно хмыкнул и кивнул головой, а я не спускала взгляд с профессора. Он военный, а значит, нарушения дисциплины на своих занятиях не потерпит. Лучше уж не крутиться на месте.
— Вы еще очень слабы, а значит, своими потоками энергии вы можете лишь дезориентировать или сбить противника с ног. Не более того, — принялся расхаживать взад-вперед мужчина. — На рунном деле вас научат использовать древние символы, как усилитель своих способностей. Вы будете усердно чертить, писать и запоминать. Рунная магия, — Авар помедлил, — сложное искусство. Оно дается не каждому и напрямую зависит от уровня вашей внутренней силы. Но то, чем мы с вами будем заниматься здесь, едва ли уступает рунам в смертоносности. Пожалуй, в чем-то даже и превосходит.
Профессор Авар одним легким движением демонстративно вынул из ножен меч. Клинок то и дело подергивался легкой серебристой дымкой.
— Каждый маг волен выбирать себе предмет по вкусу. Но чаще всего это бывают сферы, диски, посохи и мечи, — на этих словах мужчина резким движением рассек воздух.
Оружие в руках демона тут же ожило, заискрилось, раздался легкий гул, а сам воздух наполнился мелкими вспышками-разрядами. Отблески миниатюрных молний заплясали по каменному полу и стенам.
Я затаила дыхание. Научиться защищать себя, в переполненном опасностями и магией мире, мне было просто необходимо! А мой навык целительства вряд ли сможет помочь мне так же, как заточенный и щедро сдобренный заклинанием меч.
— Я постараюсь научить вас владеть хотя бы парой предметов: мечом и посохом. А также, — мужчина остановился и вернул меч на положенное место, — на моих занятиях вы овладеете навыком заклинания оружия и предметов. Для магов это, ко всему прочему, неплохой вид заработка, должен признать. Но начнем мы с вами с общей физической подготовки, — коварно ухмыльнулся Авар. — По залу шагом марш!
Мы послушно двинулись друг за другом. Каменные стены тренировочного зала хорошо защищали от летнего зноя, поэтому здесь было прохладно как в погребе. Однако уже через полчаса непрерывного бега кругами, прохлады и след простыл.
Или, может, это мое тело вдруг принялось с удвоенной скоростью выделять тепло? И пот.
— Шагом, — смилостивился наконец рогатый профессор, когда уже большая половина студентов изрядно обессилела и бежала, что говорится, с языком на плече.
— Как ты… — пыхтела я, плетясь за Дионом, — умудряешься бегать так быстро?
Парень сбавил скорость. Студенты разбредались по залу, самостоятельно разминаясь.
— Я привык, — коротко ответил он, встав напротив меня. Принялся разминать шею и плечи. — Но в здании мне гораздо сложнее проявлять физическую активность. В лес бы сейчас…
Я с подозрением поглядела на него: «Ни за что бы не подумала, что Дион спортсмен».
Парень и впрямь не выглядел легкоатлетом. Ростом он был чуть выше меня, широкоплеч, но фигура: определенно далека от эталона. Да и вообще я поражалась, как он умудрялся оставаться в теле, питаясь одними лишь овощами и фруктами.
Мимо нас своей грозной походкой прошествовал профессор Авар. Заслышав наш разговор, он приблизился.
— Полагаю, вы уже размялись, раз нашли время для болтовни, — уставился он на меня, и я с удивлением для себя отметила, что радужка его глаз почти фиолетовая. — Раз так, то ступайте в подсобку и вынесите тренировочное снаряжение в зал.
Мы с Дионом покорно поплелись, куда следовало, но профессорский оклик нас остановил. В начале занятия Авар приказал нам выстроиться в одну шеренгу и провел перекличку. И память у мужчины, очевидно, была безупречная.
— Мистер Рейн, — ни с того ни с сего нахмурился он. — Воину не подобает таскать столь пышную шевелюру.
Зеленые волосы нимфы и впрямь доходили ему почти до пояса. Я с завистью поглядела на них и невольно потрепала свои коротенькие кудри.
— Поэтому, уважьте меня, — продолжал демон, — впредь на моих занятиях собирайте волосы. Иначе в следующий раз я остригу вас прямо на виду у всего класса, — коварная усмешка вдруг скользнула по сухим, обветренным губам. — И я очень сомневаюсь, что вам это понравится.
Дион сухо кивнул и извлек из кармана небольшую веревочку. С недовольной миной на зеленом лице принялся заплетать волосы в косу. Глядя на него, я не сдержала смешок.
— Тебе помочь? — намекнула я на неаккуратность получившейся косицы.
— Нет, — буркнул парень и пошагал в подсобку.
Я недоуменно побрела за ним. Похоже, что-то сильно рассердило Диона, вот только что именно?
Остаток занятия прошел вполне себе увлекательно. Профессор Авар учил нас правильно держать мечи, показал начальные стойки и стойки защиты. И пусть мечи у нас были деревянные и искалеченные поколениями предыдущих студентов, я воодушевилась не на шутку и работала в поте лица. И когда в конце занятия профессор разбил нас на пары, я даже сумела отразить пару ударов моей спарринг-партнерши.
— Хорошо, Елизавета, — негромко похвалил мужчина. — Однако имейте в виду, ни один из ваших реальных противников не станет лупить наотмашь. Вам нужно внимательнее следить за передвижением и маневрами соперника. Не отвлекайтесь зазря.
Я кивнула, пытаясь запомнить все до единого слова.
— И запомните, ваша главная цель, — напоследок напутствовал профессор, вновь выстроив группу в шеренгу, — получить преимущество. Сомневаюсь, что хотя бы половина из вас к концу своего обучения в академии будет более или менее прилично владеть мечом. Поэтому, что должно являться вашей главной целью?
— Получить преимущество! — хором ответили студенты.
Авар удовлетворенно сощурился и махнул рукой.
— Вольно! Всем спасибо, все свободны.
Студенты, гудя как пчелиный рой, подались к раздевалкам. Все были изрядно возбуждены. Кто-то ликовал, как и я окрыленный успехом, а кто-то ворчал или наигранно страдал.
— Дион, — нагнала я нимфу. Тот аккуратно распутывал свои зеленые космы. — Ты чего такой смурной? Здорово же было!
Лесной пожал плечами, убрал веревочку обратно в карман.
— Я не очень-то хорошо владею мечом, Лиза. Да и не по душе мне все это, — принялся он кончиками пальцев устало массировать кожу головы.
Но не успела я поинтересоваться, почему Дион так странно относится холодному оружию, как в зал влетел профессор Ривел. Он тут же приковал к себе удивленные взгляды всех присутствующих, а я едва слышно застонала. Нутро настойчиво подсказывало: добра такое внезапное вторжение эльфа не предвещает.
— Профессор Авар, вижу, вы уже закончили? — вытянулся в струнку Ривел. Преподаватель по предметной магии согласно кивнул. — Тогда, я перехвачу студентов. Как вы помните, — обратился к нам профессор, — по «счастливейшей» случайности, я курирую вашу группу в первом семестре.
Вымотанные тяжелой тренировкой студенты со вздохом усаживались кто прямо на маты, расстеленные вдоль стен, кто на широкие подоконники.
— Однако в нашей академии уже сложилась своего рода традиция: выпускники берут на поруки пару студентов-первокурсников, — словно бы не замечал мужчина удрученных взглядов, обращенных к нему. — Это позволяет вам обрести опытных наставников, а ученикам старшей ступени стать ответственнее, — эти слова Ривел сказал с особыми саркастическими нотками. — И пусть особого смысла я в этом не вижу, но порядок есть порядок. Поэтому, запишитесь в свободных графах бланка напротив выбранного вами студента-выпускника и запомните его порядковый номер.
Так как я была ближе всех к профессору, бланк он сунул в руки именно мне. Я уставилась в список имен: ни одного знакомого. А жаль. Наш староста дракон Шарар мне показался очень даже неплохим, с удовольствием записалась бы к нему.
Недолго думая, я вывела свое имя и фамилию напротив имени в списке с порядковым номером один. Дион, перехватив у меня ручку, записался к тому же студенту.
— Зато номер точно не забудем, — засмеялась я, от души радуясь, что маяться у куратора-старшекурсника мы будем вместе.
— Кто записался, может идти в библиотеку, — каменным изваянием застыл Ривел поодаль. — Для тех, кто не знает, она в главном корпусе. Ваши наставники уже ждут вас там.
В приподнятом расположении духа мы с Дионом выбрались на улицу, не спеша брели мимо ухоженных кустиков и клумб и беспрестанно болтали. Правда, все наши разговоры пока сводились к учебе, но это и не мудрено. Мы знакомы-то всего лишь день.
Библиотека академии Источника по размерам оказалась даже больше, чем я себе представляла! Десятки стеллажей, огромное количество настенных и парящих в воздухе светящихся магических шаров, а запах… Просто непередаваем! Только вошел и уже чувствуешь, как чешутся руки ухватить какую-нибудь книгу, усесться где-нибудь в углу и приняться постигать магические и немагические тайны этого мира.
— А здесь довольно чисто, — удивленно разглядывала я начищенные до блеска хрустальные светоотражатели под потолком.
— А ты думала, здесь всюду пыль и паутина? — фыркнул нимфа. — Идем, нам туда, — указал он на открытую читательскую зону со множеством деревянных столов и стульев с мягкими сидениями.
За столами уже с важным видом восседали старшекурсники. Их было человек десять, не больше. Видимо, сейчас здесь были лишь наставники нашей группы.
— Номер один, — с недовольным лицом подошла я к столу с бумажной табличкой. — Пусто! Кажется, наставлять нас на путь истинный будет некому.
Дион поджал губы и скрестил руки на груди. Стол и стул судьбой назначенного нам наставника и впрямь пустовали.
— Чего тебе здесь-то, полоумная, надо? — недовольный, но уже хорошо знакомый голос прозвучал так внезапно, что я подскочила на месте. — Лазарет этажом выше, если ты заблудилась.
Из-за стеллажей, важно вышагивая, к нам вышел «пепельный» демон, так старательно на протяжении вот уже нескольких дней пытающийся изгнать меня из академии. Я нетерпеливо возвела глаза к потолку.
— Я повторяю тебе еще раз, тупая твоя рогатая голова, — начала я. — Тебя не должны волновать перемещения моего тела по территории академии. И если ты не помнишь, что я пообещала сделать с твоими… Дион! Да перестань ты, наконец! — воскликнула я, ведь парень уже несколько секунд подряд беспрестанно дергал меня за рукав.
— Лиза, — состроил парень жутковатую гримасу и взглядом указал на демона, все мрачнеющего с каждой секундой. — Спокойнее.
— Нет! — нетерпеливо рявкнула я. — Этот парень уже в печенках у меня сидит! И я сейчас выскажу ему все, что только думаю о его мерзкой персоне, прямо в его наглую, рогатую морду!
— Лиза, — Дион виновато улыбнулся, глядя на демона. — Похоже, эта наглая морда и есть наш наставник, — шепотом добавил он.
На секунду другую на меня снизошло оцепенение, а затем, я перевела взгляд на «пепельного», который уже, с надменным видом сложив руки, уселся за стол с красиво выведенной единицей на листке бумаги.
— Так что ты там хотела мне сказать, полоумная? — с насмешкой поинтересовался парень, смахивая несуществующие пылинки с покрытой лаком деревянной столешницы. — М?
— Проклятье, — не сдержавшись, тихонько выругалась я, отступив от стола на шаг поближе к Диону.
Похоже, Его Величество Невезение вознамерилось упорно и самоотверженно следовать за мной попятам.
Глава 7. Пшик
Оставшаяся часть учебной недели прошла спокойно. Без приключений.
Правда наш новоиспеченный наставник-старшекурсник Ассаро Вер Истер сперва все же пытался запугать меня, чтобы я добровольно покинула академию. Однако осознав, что своими нападками он лишь укрепляет во мне решимость насолить ему в ответ и продержаться в академии ровно столько, сколько нужно будет именно мне, он решил выработать иную тактику. Попросту отказался выполнять свои обязанности, возложенные на него Советом. То есть, заниматься курирование моей персоны.
— Мне и делать ничего не придется, — надменно вздернул подбородок рогатый, глядя на меня. — Говорят, сила у тебя так себе, так что осенью сама отсеешься. Думаю, можешь даже свои чемоданы не разбирать.
Я презрительно сощурилась. Дион предусмотрительно коснулся моего плеча.
— Ах, да, — словно вспомнил о чем-то важном Ассаро. — У тебя ведь и вещей-то толком нет. А что, в Федерации большинство людей и вправду живет за чертой бедности? — бросил парень, прежде чем нимфа уволок меня под руку подальше от рогатика.
— Хам, — полыхая от злости, плюхнулась я за стол в учебной аудитории. — Неадекватный, самовлюбленный, с завышенной самооценкой хам!
Нимфа, усевшись рядом со мной, принялся спокойно вынимать учебные принадлежности. Я же, с остервенением шлепнув сумкой по столу, выволокла тетрадь.
— Вот на что я ему сдалась? — негромко прошипела я, обращаясь к Диону. В аудиторию уже потоком хлынули студенты, и голос пришлось понизить.
— Да кто его знает, — так же тихонько ответил мне лесной. — Может, потому что в нынешнем политическом конфликте демоны все же в большей степени поддерживают Воинов Ночи, а не людей?
— А ему-то что до этого конфликта? — все еще сердито тараща глаза, пробубнила я. — Лично я ему ничего дурного не сделала. Это он все время нападает на меня и грозится искалечить.
Дион с заинтересованным видом уставился на вошедшего преподавателя, приготовившись слушать.
— Может оттого, что он прямой наследник престола Эр-Аворт? — вдруг выдал он.
— Да ладно, — протянула я, с удивлением. — И ты мне об этом говоришь только сейчас? — попеняла я парню. — Я же его рогов лишить грозилась!
Дион тихонько хохотнул, прикрыв рот ладонью.
— А это что-то изменило бы? — бросил он на меня хитрющий взгляд, продолжая веселиться. — Скажи я тебе, что он важная птица, ты все равно ринулась бы в бой, отвечая на его выпады.
Я пожала плечами и заметно приуныла. Знай я о том, что «пепельный» будущий королевич, настроенный на сотрудничество с вампирами Иппора, я, быть может, и вела бы себя куда сдержаннее. Ведь через него я могла бы запросто попасть к Велору, а теперь единственный шанс упущен. Я шлепнула себя по лбу.
— Глупая!
— Что с тобой? — встревожился Дион, заметив кислую мину на моем лице и акт самобичевания.
Я неопределенно помотала головой, не зная, что ответить.
— Последний ряд, — мягко вернула нас с Дионом к реальности преподаватель: эльфийка из приемной комиссии с серебристыми волосами. — Попрошу вас проявить внимание. Повторяю для всех отвлекшихся, мое имя Мирона Эстрель, — я тут же раскрыла тетрадь и по привычке записала на корочке имя и фамилию профессора. — Я буду преподавать у первокурсников магию иллюзий, а вернее, их основы.
«Иллюзии? — зашевелилась я. — Ух ты! Здорово!»
Предмет и впрямь меня обрадовал не на шутку. Нахлынули воспоминания об Эдане и их с Велором споре о превосходстве морока над иллюзиями. Казалось, я словно бы стала чуть ближе к семейству Лайн-Этор. Чуть ближе к заветной цели.
— Разумеется, создавать иллюзии маги начали еще с незапамятных времен, — Мирона качнула своей аккуратной серебристой головкой и уселась за преподавательский стол. Расправила подол туманно-серого балахона. — Они нашли широкое применение как в быту, так и в военном деле, позволяя заклинателям создавать иллюзии, способные обмануть и дезориентировать противника. Но мы с вами будем заниматься лишь бытовой иллюзией.
Вздох разочарования прокатился по аудитории, профессор Эстрель снисходительно улыбнулась.
— Иллюзии отнесены к светлой магии, — поспешила оговориться она. — Поэтому я не вижу необходимости омрачать ни ее, ни ваше существование опасными, темными заклинаниями. Для подобного существует раздел морочащей магической практики, но с ней вас познакомят позже.
Студенты снова разочарованно запыхтели, а вот кровопийца Аден вдруг оживился и поднял руку. Я невольно сжалась в комок.
После того случая, когда парень и его друзья с легкой руки чуть не лишили меня жизни, к «темным» академии я и приближаться не смела и разумно держалась Диона. Да и мой новоиспеченный товарищ бросать меня на вампирский произвол не собирался и, как я уже успела понять, сам моему обществу был очень рад. Друзей-то у него здесь, как и у меня, кот наплакал.
— Слушаю вас, — благосклонно кивнула Мирона Адену.
— Профессор Эстрель, — начал кучерявый, и в его голосе скользили нотки едва сдерживаемого высокомерия. — Зачем нам тратить время на иллюзии, когда есть более перспективные разделы магии?
Некоторые из студентов согласно загудели, но женщина оставалась невозмутимо-приветливой.
— Я ждала подобного вопроса, — кивнула она. — Отчего-то именно представители вашего народа из года в год считают иллюзии особо бесполезным разделом магической практики.
Я хмыкнула. Эльфийка была права. Помню я, как Велор и Эдмонд в пух и прах разносили все доводы Эданы в пользу иллюзорных заклятий.
— Скажу вам то же, что повторяю каждый год, — улыбнулась профессор. — Вы недооцениваете силу иллюзий. Если будете прилежно заниматься на моих занятиях, вскоре это поймете.
— Возможно, я и не прав, — тоже улыбнулся в ответ Аден. — Но я из проверенных источников знаю, иллюзии в бою бесполезны. Это лишь картинки, ну или запахи и звуки, — видя, что профессор намеревается перебить его, «темный» заговорил громче. — Так и толку тогда от них? Куда забавнее в сражении манипулировать и морочить разум существ и животных, заставляя их бежать в страхе.
Мирона Эстрель задумчиво нахмурилась, поднялась на ноги.
— Не могу с вами согласиться. Опытные иллюзионисты не раз влияли на исход сражения. Например, исход битвы с болотниками при Сокрытом тьмой лесе в землях Воинов Ночи решился именно благодаря прекрасной иллюзии, остановившей бой на некоторое время.
Аден несколько смутился.
— Согласен, — выдавил он. — Но это лишь единичный случай. Мой народ, как вы верно заметили, предпочитает иллюзии не использовать. Ведь это в большинстве случаев бесполезно. Так стоит ли тратить силы и время на магический «пшик», которому вполне можно обучиться самостоятельно, лишь прочитав пару книжек?
— Магический «пшик»… — с каждой секундой все больше погружаясь в задумчивость, изрекла женщина. — Похоже, словесно переубедить вас у меня не выйдет?
Аден нагло мотнул головой.
— Что ж, — Мирона обреченно вздохнула, — если вы считаете мой предмет настолько бесполезным, можете удалиться. Никаких санкций к вам я, разумеется, применять не стану. Возьмете всю необходимую литературу в библиотеке. Этого будет вполне достаточно для успешной сдачи осеннего экзамена.
Аден тут же сгреб свои вещи и двинулся к выходу. Часть студентов тоже последовала за ним.
— Только позвольте продемонстрировать вам перед уходом то, от чего вы в книгах не отыщите? — улыбнулась женщина.
Студиозусы замерли в нерешительности, а профессор Эстрель, не дожидаясь согласия, легонько прихлопнула в ладоши и в аудиторию тут же откуда ни возьмись хлынула вода!
Синяя, пенящаяся. Она, грозясь затопить все вокруг, лилась со стен и била ключом прямо из каменного пола.
Девчонки с визгом повыскакивали со своих мест, забираясь с ногами на лавки и столы. Парни тоже, правда молча, забрались куда повыше. Сумки, оставшиеся стоять на полу, вода заливала в момент, но особо прыткие все же умудрились в последнюю секунду ухватить свое добро и теперь с испуганным видом стояли, прижимая свой скарб к груди, и таращились на покрывшую пол воду.
Мы с Дионом тоже заскочили на стол, ведь вода все прибывала, а промокнуть в начале дня совсем не хотелось.
А вот Аден с группкой бунтарей и опомниться не успели, как оказалась по колено в воде. «Темный» первым, расталкивая всех и вся, рванул к двери, пытаясь ее отворить. Безуспешно.
— Что же вы? — весело засмеялась профессор, глядя, как с остервенением дергает ручку парень. — Это ведь всего лишь «пшик», бояться нечего!
И вновь хлопок в ладоши.
Прекрасная половина нашей группы завизжала с новой силой. В этот раз и я едва удержалась от крика, ведь вода вдруг оказалась прямо над нашими головами!
Чуть ниже пупка словно дернуло и перевернуло меня вверх тормашками. Хотя, вернее было бы сказать, что перевернуло все вокруг, ведь я продолжала твердо стоять на ногах. Кажется.
Однако волосы у меня все же забавно вздыбились, а космы Диона так и вообще выглядели словно пучок болотной травы.
«Словно живые» — отметила я, как волосы нимфы безмятежно раскачиваются из стороны в сторону, будто трава в поле ветром колышется.
Профессор вновь мягко засмеялась, а нам не до смеха было. Страшно висеть вот так и глядеть в темнеющую с каждой секундой бездну воды. У меня даже появилось стойкое ощущение, как к голове начинает приливать кровь. Страх совсем сковал тело, но сделать шаг поближе к Диону, и оторвать при этом хотя бы одну ступню от поверхности стола было еще страшнее.
Будто чуя мою дрожь, нимфа дотянулся рукой до моего плеча.
Снова хлопок, и на этот раз я уже была готова вовсю глотку драть, но Мирона наконец сжалилась над нами и вернула все как было. Лишь вода продолжала плескаться на потолке, будто закиселевшее небо.
Легкий взмах тонкой женской руки заставил воду завихрится, зашипеть. Вместо волн теперь над нами кружили клубы пара, в конце концов разразившиеся дождем, словно в назидание.
Раздался изумленный вздох, ведь капли искрились серебром и, не касаясь пола, растворялись прямо в воздухе, как по волшебству. Хотя, почему как? Это и было истинное волшебство.
— Вы все еще желаете уйти? — вернулась за преподавательский стол профессор Эстрель.
Бунтовщики как один качали головами и возвращались на свои места. Даже Аден выглядел ошарашенным.
— Я рада, что вы передумали, — улыбнулась женщина, провожая ребят взглядом. — Ведь я и правда хочу научить вас чему-то поистине удивительному. А иначе, — развела она руками, — зачем же я здесь? Будете стараться и сможете иллюзировать даже лучше, чем я.
Студенты усаживались на свои места, возбужденно галдя. Удивительно, но все вокруг было сухим. Будто бы стены этой аудитории магического потопа отродясь не знали.
— К сожалению, профессор, — выскочка Габриэль не преминула вставить свои пять копеек, — я не уверена, что это возможно. Определенные правила устава академии не позволяют развернуться, с позволения сказать, талантам некоторых народов в полную силу.
Я уставилась на блондинку. К чему она клонит, было и без уточнений понятно. Кровопитие в академии наверняка было запрещено, а ведь сила Воинов Ночи именно в этом. Так говорил Велор.
Аден нервно дернул плечом, а я с удивлением для себя отметила, что курчавый в большей степени расстроен, чем разозлен.
— Хм, — задумчиво склонила голову Мирона Эстрель. — Я преподаю в академии источника всего тридцать лет, но поверьте мне, и среди представителей Воинов Ночи порой выявлялись истинные, сильные маги.
— Но разве не кровавые ритуалы позволяют им использовать магию? — все не унималась Белоснежка.
— Кровоиспитие повышает их способности, это верно, — согласилась профессор. — Однако полная невозможность колдовать без крови лишь миф. Он насажден ленью и нежеланием прилежно заниматься, ведь Воины Ночи в состоянии насыщения способны и самой простой огненной руной опалить окрестности в пару километров!
Я поежилась. Повезло мне, что Аден и его друзья голодны. Иначе, я бы здесь не сидела, наверное.
— Но мы ведь здесь не для того, чтобы отвергать возможность чему-нибудь научиться, правда? — обратилась тем временем эльфийка к Адену.
Тот отрывисто кивнул. Кивнула и еще пара тройка ребят.
— Магия может потребовать от вас куда больше сил, а порой и не дюжее умение, — внимательно поглядела Мирона прямо в карие глаза молодого «темного». — Но запомните. Ваш народ обладает точно таким же потенциалом, что и любой другой, населяющий Иппор. Нужно лишь раскрыть его, проявив чуть больше прилежания. Только и всего.
После обеда мы с Дионом, преисполненные счастья, уже направились в сторону общежитий, как совершенно случайно вспомнили, что нас ждет Торил Суман, специалист по зельеварению. Нужно было перенести высаженную на прошлом занятии зеленицу снежную с четвертого этажа в холод подвальных помещений.
— Сейчас проверим, кто и как справился с заданием, — отворял дверь кабинета старец в тоге.
Пол в углу аудитории был сплошь уставлен горшками с зеленицей. Студенты тут же ринулись отыскивать свою рассаду.
— Вот черт, — выругалась я, глядя в безжизненно засохшую землю в своем глиняном горшке.
Похоже, я все-таки сделала что-то не так, и зеленица отказалась прорости. Зато в дионовом горшке сидел целый кустик с забавными мохнатыми листочками.
— Так, так, — бродил между рядами профессор. — мисс Валетти, просто замечательно! — воскликнул Торил Суман, подойдя к столу моей соседки по комнате.
Девушка заалела от похвалы, а я завистливо покосилась на нимфу. Везет же кому-то со способностями.
Дрожь в руках только усилилась, едва я с ужасом поняла, что семечко проросло у всех! И когда профессор Суман добрался до нашего с Дионом стола, по спине у меня волнами бежвл противный жар: предвестник стыда.
И пусть мне было все равно, что подумают обо мне однокашники, показаться неумехой перед профессором, стиль преподавания которого мне так понравился, совсем не хотелось.
— Мистер Рейн, иного я от вас и не ожидал, — с довольным видом причмокнул мужчина, разглядывая посадки Диона. — А у вас что, юная леди? — шагнул нимфа ко мне.
— Профессор, — начала было я, готовясь оправдываться на все лады, но мужчина уже принялся ковырять пальцем землицу в моем горшке.
— Неплохо, — удовлетворенно кивнул он. — Не такой результат, как у мистера Рейна и мисс Валетти, конечно, но ничуть не хуже, чем у остальных. Только полейте растение, иначе завянет.
Я с удивлением перевела взгляд на свой горшок.
— Это как это…? — выдохнула я.
Готова поклясться, еще секунду назад в горшке и намека на росток не было. Ни листика! А теперь, пусть и над пересушенной землей, возвышался полутора сантиметровый росточек зеленицы.
Никак происки Диона!
— Твоих рук дело? — с благодарностью набросилась я на лесного, едва мы покинули холодные подвалы.
— О чем ты? — переспросил Дион.
— Моя зеленица, — коротко напомнила я, протискиваясь через толпу студентов в холле. — Помог ей прорости.
— Я не умею мгновенно взращивать растения, — покачал головой нимфа, глядя, как старшекурсники-кураторы собирают своих подопечных.
Я недоуменно поджала губы: «А кого же мне тогда благодарить? Не себя же».
— Ты можешь спокойно идти на практику к этому рогатому корольку, — еле поспевала я за Дионом, быстрым шагом направляющемуся во двор. — Из-за нашего с ним конфликта ты и твоя успеваемость страдать не должны.
Нимфа еле слышно фыркнул.
— Ничего страшного, — отозвался он. — У Ассаро помимо нас еще есть студенты. Вот пусть ими и занимается, а мы сами к экзаменам материал нагоним, если нужно будет.
Я с благодарностью глянула на Диона. Здорово, что мы все же подружились. Две головы это несокрушимая сила.
— Завтра у нас утром лишь предметная магия у Авара, — приуныл нимфа. Не нравились ему мечи, пусть и деревянные. — Зато еще до обеда будем свободны. Чем собираешься заняться?
Я тяжело вздохнула. Задали нам на следующую неделю прилично.
— Нужно домашнее задание выполнить. Да и первую лекцию Ривела я прогуляла, придется переписывать, — уныло пропыхтела я.
— А в воскресенье? — все не унимался Дион. — Я тут одно местечко нашел с южной стороны. Заброшенный пляж. Там здорово!
Я снова покачала головой.
— В воскресенье откроют ворота, и я хотела спуститься в деревню. У меня там друзья, надо бы навестить. Ты можешь пойти со мной, — спохватилась я, с надеждой взглянув на Диона.
Мы уже поднимались на второй этаж общежития по застеленной ковром лестнице. Оказалось, Дион тоже живет на одном этаже со мной. Только в другом крыле.
— Нет, не хочу вам помешать, — улыбнулся лесной. — Ты только смотри, вернись до конца ужина, а то охранная система не пропустит.
Мой удивленный взгляд, обращенный к нимфе, говорил красноречивее любых вопросов.
— Авар при зачислении клеймил каждого из нас, — напомнил Дион. — Незаклеймленные вообще пройти за стены академии не смогут, а мы можем. Но только в выходной, когда защиту немного ослабляют.
— Понятно, — покивала я, припомнив процедуру, сперва напомнившую мне магический обыск. — Тогда попытаюсь не опаздывать. Ну что, встретимся на ужине? — махнула я Диону и пошагала к себе.
Ума тоже уже вернулась с занятий. Сперва я как и обычно хотела просто пройти мимо, но внутри вдруг екнуло.
Бесцеремонно подойдя к живой стене вплотную, я аккуратно раздвинула лианы.
— Это ты прорастила мою зеленицу? — без словесных прелюдий ни с того ни с сего выдала я, глядя в спину лежащей на кровати девушки.
— О чем ты? — развернувшись вполоборота, пробубнила Ума.
— Моя рассада. Она проросла ни с того ни с сего.
Соседка полностью обратилась ко мне, свесив ноги с кровати. Казалось, она удивлена.
— Проросла? — поджала губы нимфа. — И с чего ты решила, что это я помогла тебе?
Я пожала плечами и отпустила колючие лианы и уселась за свой письменный стол. Достала книги и тетради.
— Ну да, — раскрыла конспекты Диона и принялась переписывать пропущенный материал. — Я и позабыла, у вас ведь с Габриэль одна на двоих цель. И голова на плечах, кстати, тоже.
Теперь уже пришла очередь Умы копошиться в зеленых зарослях.
– Ничего подобного! — возмутилась она, гневно уставившись на меня. — Я сама по себе. И думаю, к твоему сведению, только своей головой!
— Ага, ага, — покивала я, с трудом разбирая каракули Диона. — Подружке своей об этом расскажи. А мне эта информация ни к чему.
Фыркнув, девушка тут же закрыла «окно переговоров». Пружины ее кровати протяжно скрипнули.
— Никогда не стану тебе помогать, — спустя пару минут послышалось ворчание по другую сторону стены. — Даже сама Ирита не заставит меня! Клянусь!
— Ты поосторожнее со словами-то, — с ехидцей протянула я просто для того, чтобы лишний раз позлить соседку. — Неосторожно брошенное «никогда» однажды может свести все твои клятвы на нет.
Ума вновь пробурчала что-то, но я не потрудилась разобрать. Куда важнее сейчас для меня было расшифровать «тайнопись» Диона, из которой от и до состоял его конспект по рунической магии.
Глава 8. В каждом деле нужна сноровка
— Вот ты где! — воскликнула я, присев на корточки рядом со спящим в траве Дионом.
За пару недель нахождения в академии я уже успела привыкнуть к его странноватым выходкам: нимфа то и дело просыпался где-нибудь на заднем дворе или вообще в рощице на территории замка. И я ума не приложу, как ему удавалось выбраться ночью из общежития.
Сперва, правда, он не говорил мне о своих странностях. Не говорил ровно до тех пор, пока я сама как-то ночью, страдая от бессонницы, не увидела в окно его, в полусне бредущего через двор.
Разумеется, наутро я потребовала объяснений.
— Просыпайся, — поторопила нимфу я, сгоняя с его спины крохотного муравьишку. — Мы собирались попрактиковаться в рунах до завтрака, забыл?
Дион согласно тряхнул головой, зевнул. Нам с ним приходилось туго, а вернее, ему со мной.
Ривел на прошлой неделе заявился в аудиторию злой как черт и ни с того ни с его выдал, мол, приступаем к практике! В чем была причина его взвинченности, так и осталось загадкой, но насолил он нам знатно.
— Теорию я вам дал. Пассы и начертание руны защиты показал. Дополнительно можете заниматься в тренировочном зале со своими наставниками, — пролаял в конце занятия эльф. — И прочтите эти книги, — накалякал Ривел пару названий на доске. — От каждого через две недели жду конспекты по ним. Свободны.
Я совсем приуныла. И если у Диона уровень силы был явно повыше моего, а с магией он знаком с самого рождения, то я же оказалась полным профаном.
От Ассаро помощи ждать не приходилось, а у меня за все занятие руна защиты даже чуть-чуть не засветилась. Нужно было зарядить ее, а у меня не получалось.
Я тогда всерьез заволновалась, что Ривел меня с потрохами съест: уж как он зло глядел на мои тщетные попытки…
— Сосредоточься, — еще раз широко зевнул Дион, щурясь от утреннего солнца.
— Пытаюсь я, — хмуро пялилась я на нарисованную на листе бумаги каракульку. — Может, ошиблась где-то?
Нимфа глянул в листок, покачал головой, и я взвыла от досады.
— Все получится, — попытался приободрить меня Дион. — Тебе нужно лишь высвободить свою внутреннюю энергию.
«Легко сказать», — сморщилась я, комкая лист и засовывая его в сумку.
Завтракала я в сердитой задумчивости. Занятие по рунам неумолимо приближалось, а я все еще ноль без палочки.
— Представляю, как Ривел будет измываться надо мной, — тыкала я вилкой уже остывший завтрак. — «Пришлая, а у вас все никак не получается призвать руну? Где там мой список кандидатов на отчисление?» — настолько похоже изобразила я голос профессора, что Дион прыснул от смеха, но тут же посерьезнел. — Побыстрее бы свалить отсюда. Сил уже нет, — напоследок особо яростно ковырнула я ни в чем неповинный кусок омлета и швырнула вилку на стол.
— Я уже в который раз слышу от тебя эту фразу, — Дион как и обычно жевал салат. На этот раз фруктовый. — Почему ты не хочешь доказать всем, что даже человек может стать великим магом?
— Потому что у меня другая цель, — отмахнулась я и поднялась на ноги.
— И какая же?
— Идем, занятия скоро начнутся, — сделала вид, что не расслышала вопроса.
— Слушай, — стояла я рядом с нимфой, рассевшимся на траве заднего двора в позе лотоса. Занятия закончились, и теперь можно было немного расслабиться. — Ты сегодня утром говорил что-то о высвобождении магической энергии…
Лесной сидел, не шевелясь, подставив лицо послеобеденному солнцу. Обычно в те моменты, когда лесной медитировал, я пыталась не отвлекать его, но сейчас от волнения и тревоги усидеть на месте мне было невероятно сложно.
— Дио-он!
— Давай чуть позже, — приоткрыл парень левый глаз.
Со вздохом я тоже опустилась на траву и развернулась к солнцу.
Вечер опускался на долину. В небе беспрерывно носились крохотные птички, свившие гнезда прямо под карнизами крыш. Близится осень. Птенцам скоро на крыло вставать, а значит, и есть им нужно в разы больше. Необходимо сил набираться.
Мне тоже поднабраться магических сил не мешало бы. А для этого мне нужен был Дион, а вернее, его знания.
«Интересно, — поглядела я на безмятежное зеленое лицо нимфы. — А он и вправду медитирует?»
В чем именно была суть ритуала, я не знала, однако заметила: нимфа любит солнце. Очень любит. А оно, похоже, любит его, ведь сколько бы парень не находился под палящими лучами, удар его еще ни разу не хватил.
— Ты закончил свой фотосинтез? — пошутила я, когда Дион наконец пришел в движение.
— Ты порой так странно говоришь, — поджал губы лесной. — Я тебя не понимаю.
— У меня просто шутки не всегда удачные, — виновато скривилась я. — Так ты утром говорил что-то о раскрытии потенциала, и я хотела узнать…
Обычно с Дионом мне было легко и комфортно. Он всегда говорил то, что думает. Прямо и без жеманства. Но в то же время в его характер необъяснимым образом вплетались мягкость, терпеливость и даже толика отрешенности.
— Говори, — поддержал лесной, и я тут же выпалила.
— А можно как-нибудь принудительно раскрыть свой потенциал?
— Медитируй, — начал Дион, но я тут же замахала руками: «Знаем мы эти медитации. Плавали. Без толку».
— Да это само собой! Но может, другие какие упражнения есть? Или магия… например.
Темные брови нимфы сошлись на переносице. Похоже, он забеспокоился.
— Мне бы хоть малюсенький толчок дать! — поспешила оговориться я. — Показать послезавтра на рунах свою работу и все. Иначе, эльф меня со свету сживет!
Дион подсел ко мне поближе.
— Но это может быть опасно, — протянул он, заглянув мне в глаза. — Помнишь, что Ривел говорил? Нельзя практиковать магию, превышающую твой резерв. Всему свое время, Лиза. Не спеши, — улыбка скользнула по зеленоватым губам. — У тебя все получится.
— Не спеши, — передразнила я. — Все получится… Легко говорить тому, у кого с магиитворением проблем нет! Ладно, — поднялась из травы я. — Не хочешь помогать, сама разберусь.
Схватив сумку я, бодро чеканя шаг, направилась к замку.
— Куда это ты? — поспешил за мной Дион.
— В библиотеку.
Я все еще сердито сопела и, не оборачиваясь, шла себе дальше, но спиной чуяла: нимфа идет за мной попятам. Беззвучно.
«Хороший он, — не сдержала я улыбку, придерживая для него дверь. — В беде не бросит».
— Лиза, — перед входом в библиотеку остановил меня лесной. — Нам все равно не выдадут книги высшей ступени! Это бесполезно.
— За спрос не ударят, — пожала плечами я. — Добрый вечер!
Мое приветствие застало библиотекаря врасплох. Он удивленно пошатнулся, поправил очки без оправы на носу.
— Добрый, — улыбнулся он. — Я могу вам помочь?
До сих пор книг здесь я не получала: Дион исправно брал всю необходимую литературу. А так как задания мы по обыкновению выполняли вместе, то и ходить в эту часть замка я не считала нужным. Потому немало удивилась, впервые увидев библиотекаря, ведь на вид ему было всего лет семнадцать-восемнадцать!
Золотистые локоны обрамляют идеально белое, без малейших изъянов лицо. Кончики длинных ушей нарочито подчеркнуты, выставлены напоказ. Эльфийский принц: ни дать ни взять!
— Да, можете, — спохватилась я, когда взгляд библиотекаря стал испытующе-непонимающим. — Посоветуйте материал по магическому раскрытию потенциала, — кокетливо заулыбалась я. — Хотелось бы разобраться во всем этом, но я страшно запуталась.
Надежда, что мне удастся обаять юнца и выудить из него все необходимое, вдруг зажглась во мне маяком.
— Вы первокурсники? — снисходительно поправил очки эльф, а после короткого кивка Диона проговорил. — Прошу простить, но эта секция для вас пока еще закрыта. Приходите через пару лет.
Нимфа облегченно выдохнул и потянул меня за рукав, но я не собиралась так просто сдаваться. А уж ждать еще пару лет тем более.
— Нет-нет, — глупо заморгала я глазками, — вы неверно поняли! Мы не собираемся практиковать магию высшего порядка. Просто хотим удовлетворить свое любопытство. Неужели никак нельзя сделать хотя бы малюсенькое исключение?
Эльф вновь с прежним снисхождением поглядел на меня.
Что-то было не так. Его голубые глаза словно бы скрывали в себе вековую мудрость, и это невероятно контрастировало с его юной внешностью.
— Можно, — улыбнулся он. — Принесите мне разрешение преподавателя, и вопрос будет решен.
Я поджала губы. Преподавательский состав академии был невелик: около пятнадцати профессоров. Не больше. А у первокурсников преподавало и того меньше. Тех, кого я знала лично, можно было по пальцам пересчитать.
Видя мое смятение, библиотекарь снова улыбнулся.
— Могу дать вам форму разрешения, — он порылся на полках своего рабочего места, достал кипу разрезанных надвое листочков.
— Спасибо, — взяла я форму. — И на чье имя писать?
— На мое, юная леди, разумеется! — звонко засмеялся эльф и склонил голову в легком почтительном поклоне. — Мое имя Элиасс Прекрасный. Так и напишите.
До этих слов у меня в голове плясали тысячи вопросов и ответов к ним: что делать? К кому из преподавателей будет безопаснее всего обратиться?… Но едва позвучало имя хранителя книг, как все прочее словно ветром сдуло.
— Вы Элиасс? — переспросила я. — Тот самый Элиасс?
Эльф деланно удивленно вскинул брови. Хотя, его довольный вид так и кричал: ему льстит мой восторженный тон.
— Я не знаю других Элиассов, юная леди, — непринужденно отозвался он. — Хотя, что вы подразумеваете под «тот самый», я не вполне понимаю.
— Вы автор книги «Легенды Семи Морей? — подалась я вперед.
Библиотекарь засмеялся.
— Ах, вы об этом. Да. Эту книгу написал я. Но не думал, что вы владеете эльфийским…
— Я не читала ее на эльфийском. Мой… — потупилась я, — мой друг однажды перевел ее для меня.
Дион позади меня шумно вздохнул, а Элиасс, похоже, увлекся не на шутку.
— «Легенды» — лучшее мое творение! Это было словно провидение… — эльф легко повел рукой, будто туман разгонял. — Боги послали мне истинное знание о мироустройстве, и я решил передать его другим.
— Легенды и впрямь удивительные! Жаль только, что я не прочла их целиком, — вздохнула я.
Воспоминания во мне тут же, как пчелы зароились. Еще бы! Я же практически палкой в улей ткнула. Еще и пошерудила для верности.
— Что ж, было очень приятно познакомиться с вами! — протянула я руку. — Простите, что побеспокоили вас.
Дион с облегчением улыбнулся, ликуя, что книги по высшей магии мне получить так и не удалось, и пошагал к выходу. Я поплелась за ним. Только Элиасс Прекрасный замер на секунду.
— Постойте!
Мы остановились, а эльф тут же проворно нырнул под стойку. Зашуршал листами, загрохотал талмудами.
— Раз вам не удалось прочесть «Легенды Семи Морей» тогда, — вынул он, что называется из-под полы, пару экземпляров в кожаном переплете. Вид у книг был довольно опрятный, чистенький. — Прочтите сейчас!
— Спасибо, — ухватила я книжку. Дион тоже потянулся к своему экземпляру. — Прочтем и обязательно вернем.
Мужчина замахал руками.
— Что вы! Не нужно возвращать, это подарок.
Подобного услышать я никак не ожидала. Даже слегка растерялась.
— Спасибо, — снова повторила я. — Что ж, тогда и автограф свой оставьте!
Лицо эльфа, как и лицо Диона впрочем, приобрело недоуменное выражение. Пришлось пояснить.
— Если вы распишетесь, книга приобретет еще большую ценность, ведь я и мои потомки, — решила схитрить я, — будем знать, что ее коснулась рука величайшего автора.
Эльфийский писарь легким движением откинул свои золотистые локоны за спину и словно бы разомлел. Похоже, слабость Элиасса была именно в восприимчивости к лести. Он удовлетворенно кивнул и схватил писчую палочку.
— Раз уж вы знаете мое имя, — не без тщеславия в голосе произнес он, выводя закорючки на первой странице. — Мне тоже хотелось бы познакомиться с вами.
Кажется, он совсем не желал нас отпускать и как-то уж больно странно поглядывал на Диона. И эти взгляды заставляли нимфу ежиться.
— Я Лиза, а это Дион, — повела я головой.
— Удивлен видеть в нашей академии представителя столь уважаемого мной народа, — после короткой паузы выдал эльф, учтиво склонив голову перед нимфой. — Это большая честь для меня.
— Благодарю, — отозвался Дион. — Но, к сожалению, я ваших книг не читал.
— И не мудрено, мой друг! — всплеснул руками Элиасс. — Лесные нимфы живут столь уединенно! А мне, как исследователю, архиважно было бы записать историю и вашего народа…
Я переминулась с ноги на ногу: «Вот он шанс!»
— Да, наверное, вы правы, — согласилась я. — Это очень важно. История рождается жизнью, а жизнь так хрупка и скоротечна.
— Верно, верно, — закивал эльф, как болванчик.
— Историю можно передавать и из уст в уста, — хмурясь и просто расстреливая меня взглядом, вставил Дион.
Он уже догадался, к чему клоню я, и уж тем более к чему клонит Элиасс. И восторга у нимфы это явно не вызывало.
— Но все же без искажений исторически важные факты может сохранить только перо и бумага! — взволнованно воскликнул эльф. — Разве вы, смертные, имеете право решать, чему истлеть, а чему жить вечно?
«Он сказал «вы»? — недоуменно поглядела я на эльфа. — А сколько этому писарю вообще лет?! Он так молод и свеж… Но это же просто невозможно! Жить вечно могут лишь Воины Ночи. И то, при условии, что исправно заправляются свежей кровью».
Сам же Элиасс в порыве страсти даже и внимания не обратил на такой пустяк. Он продолжал с жаром увещевать нимфу.
— Дион, позвольте побеседовать с вами! Мы должны вывести ваш народ из безызвестности!
— Не думаю, что это хорошая идея, — кисло выдавил из себя лесной.
— Нет. Идея-то неплохая, — вздохнула я. — Но нам уже пора идти, Элиасс. Всего доброго!
Глазки эльфа забегали из стороны в сторону. Он замялся, запыхтел и еще больше стал похож на нашкодившего юнца.
— Вы же, кажется, хотели узнать об раскрытии магического потенциала, Лиза.
Я остановилась. Едва сдерживая победную улыбку, развернулась к мужчине.
— Хотела, но правила… Я не из тех, кто их нарушает!
Дион недоверчиво хмыкнул, но я продолжала невинными глазами глядеть на Элиасса Прекрасного.
— А мы и не нарушим их, — пожал плечами эльф. — В уставе сказано, что я не имею права выдавать некоторые книги студентам без разрешения преподавателя. Но я их вам и не выдам. Идемте, — двинулся писарь вглубь библиотеки.
Я рванула за ним, но Дион ухватил меня под руку.
— Лиза! Что ты творишь? Это может плохо закончиться!
— Я только посмотрю пару книг…
Но парень не дал мне договорить.
— Не нравится мне этот Элиасс, — поглядел он в сторону замершего поодаль писаря. — Я его не знаю, и доверять ему не могу. Мне кажется, он попросту хочет выжать из меня все соки, ведь для него история важнее всего. Важнее жизней.
Эльф насторожился, напрягся, а затем, как ни в чем не бывало, принялся сметать несуществующую пыль с книжных полок подолом своей широкой накидки с серебристым шитьем.
— Дион, — коснулась я плеча нимфы, — я и не доверяю ему. Я доверяю в академии только тебе, но пойми… я не могу дать Ривелу предлог выгнать меня! От нахождения здесь зависит моя жизнь!
Зеленые глаза вперились в меня с испугом. Я выдохнула, пытаясь успокоиться.
— Мне жизненно необходимо высвободить свою магию до завтра. Обещаю, я ненадолго. Полчаса, Дион. Полчаса! — взмолилась я. — Ты можешь это время потерпеть Элиасса?
— Лиза, — протянул нимфа, но видя мой умоляющий взгляд, неохотно кивнул. — Хорошо. Потерплю.
— Спасибо тебе, — в благодарность покрепче стиснула я его плечо и рванула за эльфом к закрытой решетчатой железной дверью части библиотеки.
— Книги можешь поискать на этих полках, — после продолжительного плутания между стеллажами остановился Элиасс. — Но я бы рекомендовал тебе для начала поглядеть вот эти.
— Угу, — сразу же выскребла я две толстенных книженции из общего ряда. — Спасибо большое! Я быстро.
— Не спеши, — с трудом скрывая улыбку предвкушения, проговорил эльф, подманив движением руки светящийся шарик, чтобы мне было светлее. — Работай сколько потребуется. Мы с твоим другом найдем, чем заняться.
«Бедняга Дион, — подумала я, наблюдая, как Элиасс тихонько мурлыча что-то себе под нос, направился обратно в приемную часть библиотеки. — Он и так не любитель поговорить о своей семье, а уж о народе так и подавно».
— Нужно будет отблагодарить как-нибудь его, — решительно плюхнулась я прямо на пол, пождав под себя ноги. Раскрыла слежавшиеся от времени страницы.
Похоже, в эту часть библиотеки редко наведываются гости: здесь не так чисто, как в открытой секции. Да и эти книги давненько никто в руки не брал. Странички разъединялись с трудом и были куда толще обычного писчего пергамента.
«Надеюсь, это не обрывки чьей-нибудь кожи» — брезгливо сморщилась я и аккуратно наклонившись, принюхалась. Пахло лишь пылью.
Угомонив свою фантазию, я принялась бегло прочитывать страницу за страницей, но вскоре поняв, что так я просижу здесь до седин, просто начала листать книгу, периодически останавливаясь на иллюстрациях или на зацепивших глаз фразах.
В книге были описаны всевозможные теории происхождения стихий и самой магии. Предположения, что же такое есть Источник, как он влияет на окружающий мир и существ, живущих в нем. Автор даже высказал предположение, что Авэль — существо живое, разумное. Со своей волей и желаниями.
Я вернула сначала одну книгу обратно на полку, а затем и вторую. Никакой конкретики и призыва к практике в них я так и не нашла. Только теория и философские размышления.
В расстройстве закусив губу, я побрела вдоль стеллажа, вытаскивая то одну, то другую книгу. Шарик света исправно следовал за мной, освещая путь.
На глаза мне попалась книжечка в темном переплете. Совсем неприметная на вид, истрепанная. Уж не знаю, что привлекло меня в ней, ведь записи на старицах подвыцвели, а имя и фамилия автора безвозвратно исчезли. Но едва она оказалась у меня в руках, я поняла: это то, что нужно.
— Кажется, что-то полезное, — снова уселась я на пол, вооружившись писчей палочкой и листом пергамента, готовясь выписывать основные тезисы.
«Мир наш создан Великими. Допускаю мысль, что и остальные миры, коих бесчисленное множество, тоже созданы своими Великими. Но что было до них? До самих Великих? — вещал автор со страниц. — Это не тайна, как многие из вас сейчас подумали. До мира, до богов, до всего была энергия. Энергия есть и по сей день. Она растворена в бытие, растворена в каждом из нас».
Я огляделась по сторонам, прислушалась. Пугающая тишина.
«Нужно спешить, — вновь уткнулась я в страницы. — Не хочу подводить Диона».
Время и впрямь неумолимо текло, и я спешно продолжала читать.
«Энергия эта многогранна, неоднозначна. Она не есть добро, и не есть зло. И в нашем мире она нашла наиболее примитивное для себя проявление. Проявление в виде четырех стихий, четырех элементов: Огонь, Вода, Земля и Воздух.
Связующим же звеном для всех четырех видов энергии является Вселенная. Именно Она сохраняет, усмиряет, распределяет энергию. Таким образом, мир и существует. Существует ровно до тех пор, пока правит гармония, сотворенная Вселенной.
Если гармонию нарушить, стихии выйдут из-под контроля. Они будут вступать в хаотичное взаимодействие и/или противостояние, и в конечном итоге мир погибнет».
Я поежилась. Очевидно, по версии неизвестного автора, это и есть тот самый конец света, которого все так страшатся.
«Ранее я уже писал, что энергия пронизывает не только сам мир, но и всех смертных существ. Однако не упомянул, что каждое существо всего лишь сосуд.
Сосуд этот содержит в себе крупицу той или иной энергии. Иными словами, аспекты четырех стихий заполняют нас, формируя то, что мы, научнообразованный народ, привыкли называть душой.
Именно душа, эта мельчайшая капля энергии, питает нас, делает возможным наше существование и даже оказывает влияние на формирование нашего характера и вкусов. Помимо прочего, она также, снабжает нас способностью к магиитворению.
Так, для успешного магиитворения, необходимо перво-наперво определить характер сил своей души. Найдя присутствие в себе той или иной стихии, вы обретете возможность управления своими внутренними силами, а также силами окружающей природы.
Сделать это можно, выполнив следующее…»
— Это мы пропустим, — водила я кончиком писчей палочки по строкам. — Характер сил своей души мне и так уже известен: огонь мое начало. А вот как его разбудить?
«Таким образом, я отвергаю теорию о привилегии владения магией. Ибо она доступна нам по праву рождения, и способностями наделены все без исключения живые организмы.
Однако не у каждого эти самые способности расположены на поверхности. И раз вы обратились к моей книге, то у вас, очевидно, они погребены глубже, чем можно себе представить».
Я усмехнулась: «А автор-то, оказывается, шутник еще тот!»
«Существует только одна возможность пробудить в себе спящую энергию: заглянуть в себя. Правильно обращенный к себе взор, поможет получить нужную реакцию вашей души».
Я снова пролистала пару страниц с размышлениями о силе врожденных способностей, полезности медитаций и прочее, так напоминающее суждения Диона.
— Где же практика? — судорожно шуршала я листами.
Как бы стыдно не было признаться, мне нужно было получить все и желательно до завтрашнего утра.
Я закрыла книгу и поднялась на ноги. Прошло явно больше получаса.
Воровато оглядевшись, засунула полезную книженцию себе подмышку и ринулась к тому месту, где осталась моя сумка. Сперва хотела просто положить книгу внутрь, но вовремя спохватилась: там, где на стеллаже ранее стояла книжка, теперь зияла черной узкой щелкой пустота.
— Элиасс точно заметит, что книга пропала… — только дала я ход мысли, как руки сами собой выхватили экземпляр «Легенд Семи Морей» из сумки и принялись безжалостно отдирать корку. Благо, что блок страниц был вклеен, чем-то напоминающим резину.
Со второй книгой пришлось помучаться. Она была явно старше и страницы были прикреплены к корочке намертво. Однако да вознагражден будет всякий труд: я все же с минимальными потерями умудрилась освободить страницы.
Мигом поменяв местами содержимое книг, я вернула на стеллаж истрепанную корочку с «Легендами» внутри.
— Все, — бодро выскочила я к Диону с эльфом — Большое спасибо вам, Элиасс!
Едва не кланяясь, мы с нимфой скоро покинули библиотеку, сопровождаемые кислой миной писаря.
— Полчаса?! — возмущенно воскликнул Дион, когда мы были вне пределов слышимости остроухого библиотекаря. — Лиза, свои обещания нужно держать. Я чуть с ума не сошел от уймы вопросов этого писаки!
— Прости-и, — протянула я. — Ты мне очень помог, и я буду тебе должна по гроб жизни! Честное слово!
Нимфа тут же сменил деланный гнев на милость.
— Да ничего ты мне не должна, — махнул он зеленой рукой и уселся на лавку во дворе. — Мы же друзья.
Я, плюхнувшись рядом, виновато улыбнулась и боднула лбом плечо Диона. Пусть это прозвучит неприлично, но парень всегда очень приятно пах… Я прикрыла глаза, невольно втягивая медовый запах свежей травы и дождя.
— Ты потенциал-то свой хоть раскрыла? — пробубнил Дион.
Я помотала головой, копаясь в сумке.
— Еще нет, — вынула я книжку в безобидной обертке и передала ее в руки нимфы. — Но страдал ты точно не зря.
Дион полистал выцветшие страницы и, едва понял в чем подвох, сердито воскликнул.
— Ты украла книгу? Лиза, так нельзя! Это же…
О воровстве я в ту секунду даже и не думала, но замечание друга словно вернуло меня к реальности. Поалев, я тут же отобрала из цепких зеленых пальцев свое сокровище и, пытаясь оправдаться, важно изрекла.
— Не украла, а взяла на время.
— Как ты однажды сказала: хрен редьки не слаще, — прищурился парень.
Удивленно поглядев на нимфу, я покачала головой: «Научила на свою голову!»
— Ты же даже не знаешь, что значит это выражение, — возмутилась я.
— А я догадливый, — отозвался Дион. — В любом случае, ты должна пойти, извинится и вернуть книгу.
— Научусь заряжать руны и верну, — надувшись, поднялась я и пошагала в сторону тренировочного зала.
В это время там никого: все в гостиных общежития. А Ривел сам говорил, что руна защиты безопасна, и мы можем практиковать ее вызов в зале.
— Ты идешь? — обернулась я к Диону, все еще сидящему на лавке и хохлящемуся как воробей. — Вот только не говори, что тебе совсем не интересно узнать, как можно вскрыть свои глубинные магические резервы, — закатила я глаза.
Лесной еще пару секунд сердито попыхтел, помялся, а затем рванул вслед за мной.
— Хорошо, что сила любопытства зачастую оказывается чуточку сильнее здравого смысла, — украдкой улыбнулась я, глядя как парень, сердито засунув руки в карманы, шагает рядом.
— Это не сила любопытства, — пробубнил в ответ Дион. — Это сила ответственности за друга, с поразительной сноровкой притягивающего к себе неприятности.
— Ну, хоть в чем-то сноровка у меня имеется! — хохотнула я.
Дион в ответ с осуждением покачал зеленовласой головой, пождал губы и тоже не сдержал улыбку.
Глава 9. Вдох-выдох
— Ты светишься, как магикусы, — засмеялся Дион, глядя на меня, со счастливым видом уминающую завтрак.
Я посмотрела на парящие среди деревьев магические шары. Как мне удавалось улыбаться во все тридцать два и жевать, даже я ответить была не в состоянии. Хотя, еще бы мне не улыбаться, ведь вчера после долгих и упорных трудов руна у меня заработала!
Книга, похоже, сделала свое дело. Правда, никаких особых изменений внутри я так и не почувствовала.
«Засияла! Засияла!» — вопила я, скача вокруг лесного, словно у новогодней елки.
Дион тоже радостно улыбался. Хотя, его радость в большей степени была обусловлена отступившим наконец беспокойством. Очень уж он боялся, что у меня случится неконтролируемый магический всплеск, и я погибну от истощения.
— Сегодня я покажу Ривелу, чего стою, — с набитым ртом пробубнила я. — Ох, ну и удивится остроухий!
— Хороший настрой, — похвалил Дион. — Поспешим. Лучше прийти в аудиторию раньше него.
Я бросила мимолетный взгляд на профессорские столы. Ривел сидел к нам лицом и сосредоточенно нанизывал последние кусочки грибного омлета на вилку.
— Да уж, — вскочила я. — Лучше поторопиться.
Едва началось занятие, как профессор в бессменном длиннополом камзоле вывел нас из главного корпуса и повел к тренировочному залу.
— Будем практиковаться здесь, — заявил он.
Я в радостном предвкушении уселась на мат рядом с Дионом. Мне не терпелось похвастать своими умениями.
«И все-таки я маг! Самый настоящий!» — вдруг осознала я и залучилась счастьем от того еще сильнее.
— Надеюсь, вы вняли моему совету и проявили должное усердие, — встал в позу Ривел. — Руна защиты одна из самых простых. Ее в силах призывать даже самые никчемные маги. Однако на прошлом занятии это удалась далеко не всем, — поглядел профессор на меня и удивленно повел головой. Уж больно счастливый вид у меня для неудачницы-магички. — Поэтому, я решил повести сегодняшнее занятие в ином ключе.
— Профессор, — заглянула в зал девушка.
— Вы уже здесь? Отлично, — прихлопнул в ладоши мужчина. — Прошу, входите.
В тренировочный зал тут же ровным строем вошли старшекурсники-кураторы. Среди них был, разумеется, и надменно ухмыляющийся Ассаро.
Одногруппники недоуменно закрутили головами, голоса зашелестели, словно листья от ветра в саду.
— Что происходит? — шепнула я Диону, но вместо него ответил, как ни странно, профессор Ривел.
— Сегодня вы поймете, что такое практика. Поймете, что значит защищаться. Защищаться по-настоящему.
Внутри в секунду все обмерло. Море радости, плещущееся во мне со вчерашнего вечера, покрывшись ледяной коркой, замерло. А профессор все продолжал.
— Выходите в центр зала парами: наставник — первокурсник. Каждому дается двадцать секунд на начертание руны и ее активацию. Поверьте, этого времени более чем достаточно.
Вот только я была с длинноухим профессором в корне не согласна: «Да я за двадцать секунд не то что руну начертить… моргнуть не успею!»
— Затем по моей команде начинаем бой. Ваша задача, — обратился Ривел к нам, притихшим на матах, — удержать защитное поле. Ваша, — бросил эльф взгляд на выпускников, — показать, хотя бы часть того, чему я так самоотверженно попытался вас научить. И прошу, без фанатизма.
Старшекурсники ответили мужчине такими мерзкими усмешками и кивками, будто он только что призвал их испепелить нас заживо. И чтоб даже косточек не осталось.
«Он не может с нами так поступить! Это же опасно!» — задрожала я всем телом.
— Приступаем! — отошел Ривел в сторону.
Первые полдесятка пар вышли на «ринг». Дион решился пойти в первой пятерке. Не от отваги, нет. Просто я от страха с места сдвинуться так и не смогла.
— Приготовились, — скомандовал профессор. — У каждой пары будет три попытки. Начали!
Мои одногруппники разом присели и начали с остервенением чертить. У кого-то руна выходила слишком большой, у кого-то чересчур маленькой. Настолько маленькой, что когда эльф скомандовал приступить к бою, не вся поверхность их тела оказалась под защитой.
Я тем временем с замиранием сердца следила за Дионом.
Его руна была нужных размеров. Правильно начертана, заряжена и теперь сияла голубоватым светом, защищая своего творца от заклинаний пепельноволосого Ассаро.
Выпад, заклинание! Снова выпад!
Несмотря на мою неприязнь к высокомерному «рогатику», не отметить его умелое владение стихийной магией я не могла. Но, кажется, он просто развлекался. Швырял первые попавшие на ум заклятия, плел простенькие связки и намеренно калечить Диона явно не собирался.
Я прикрыла глаза, пытаясь успокоиться. Надежда на то, что Ассаро не осмелится навредить мне на глазах у преподавателя, помогала оставаться в сознании.
После первой попытки, Ривел принялся кочевать от пары к паре. Указывал на ошибки. У некоторых студентов руны так и не засияли: ребята второпях перепутали местами символы или попросту их позабыли.
— Отлично, мисс Лонс, — похвалил профессор Габриэль, и я скрежетнула зубами, видя, как счастливо скалится блондинка.
Похвалы удостоился и Дион.
Затем Ривел взмахнул рукой, и все художества на каменном полу тренировочного зала вмиг испарились. Все началось заново.
— Это не так страшно, — плюхнулся рядом со мной лесной с горящими от гордости и восторга глазами. Он безупречно справился с заданием: успешно защитился все три раза. — Сосредоточься и сделай все, как вчера.
Я мотнула головой, краем глаза следя за пепельным демоном, усевшимся неподалеку.
Следующая пятерка пар тоже отработала свои попытки. Затем вышла еще одна пятерка, а я все сидела и ждала чуда. Вдруг не придется сражаться с Ассаро? Вдруг повезет?
— Оставшиеся восемь пар, вперед.
Повинуясь приказу профессора, я поднялась на ноги.
— Удачи! — бросил мне вслед Дион.
Глаза его были полны тревоги. Он сжал кулаки и напрягся, словно был готов, в случае чего, выбежать на импровизированный ринг и защитить меня во что бы то ни стало.
Я вышла и встала напротив Ассаро. Парень хмыкнул и встал в боевую стойку.
— Берегись, Пришлая, — одними губами произнес он.
— Да катись ты, — так же беззвучно ответила я.
— Приготовились! — скомандовал Ривел.
«Раз, — считала я, прикрыв глаза под бешеный стук крови в висках, — два…»
— Три! Начали!
Я рывком опустилась на корточки. Руки в секунду словно зажили своей собственной жизнью и теперь резкими отработанными движениями наносили рунические символы. Каждый виток, каждая фигура… Я знала эту руну наизусть!
Еще один резкий рывок, и вот я уже стою внутри круга. Теперь осталось только сосредоточиться.
— Черт! — выругалась я, и улыбка поползла по губам рогатого королька.
«Сосредоточиться… Сосредоточиться!» — носилась в голове мысль.
— Время! — гаркнул Ривел.
Я волосы рвать на голове готова была от расстройства: руна так и не загорелась.
Зато в когтистых руках демона уже возник свитый в кольцо огненный хлыст, которым он теперь нагло и угрожающе поигрывал.
— Не посмеешь, — сощурилась я.
Хитрый прищур раскосых глаз в ответ, и хлыст исчез.
Ривел, как и до этого, по окончании попытки прошелся по залу, раздал советы и отметил ошибки.
— Попытка номер два. Приготовились!
К нам эльф даже не подошел. Понял, что я попросту вновь не сумела совладать со своей магией.
— Начали!
В этот раз я начертила руну еще быстрее, чем в прошлый, а Ассаро вновь, словно пытаясь меня напугать, сотворил огненный хлыст. Но я лишь усмехнулась в ответ.
«Я зажгу эту руну во что бы то ни стало!» — зажмурилась я и, растопырив пальцы, попыталась выровнять дыхание.
Гулкий звук, разрезаемого хлыстом воздуха… щелчок!
Я едва не потеряла равновесие и открыла глаза. Когда Ривел успел скомандовать начало боя, я не слышала. Была полностью сосредоточена на задаче, и у меня…
— Получилась! — счастливо улыбнулась я Диону.
Тот радостно закивал издали и прихлопнул в ладоши.
Вокруг меня и впрямь сиял защитный тоннель из голубоватого света от пола до потолка.
Очередной щелчок хлыстом и искры посыпались в разные стороны. Воздух вокруг меня загудел, свечение стало ярче. От страха, очевидно, я невольно усилила руну.
Ассаро гневно зыркнул на меня. Хлыст в руке сменил огненный шар.
С остервенением швырнув в меня фаербол, парень тут же зарядил следующий и отправил вслед за первым. Затем еще один. И еще парочку.
«Стоять! Держаться! — дрожала я, когда огненные шары рассыпались раскаленным дождем прямо на уровне моего лица. — Ух! Ну и меткий, гаденыш!»
Гаденыш, похоже, понял, что огнем меня не взять и принялся творить воздушные вихри. Ледяная крошка так и норовила разрезать магическую защиту, впиться в мое тело и разорвать его на куски. Но руна исправно гудела и отражала атаки, вот только ее свечение заметно пошло на убыль.
На лбу у меня проступил пот. Я вновь растопырила пальцы, направляя их в сторону рисунка на полу.
— Стой, — прошептала я. — Ассаро, стой! Остановись!
Держать защитный тоннель я больше не могла. И Ассаро это видел. Его губы вновь расползлись в змеиной усмешке. Он отрицательно помотал головой и прикрыл глаза, готовясь вытворить нечто невероятное.
И вытворил.
Огненный змей, значительно крупнее того, на котором ездил демон в день нашей первой встречи, возник прямо из ниоткуда! Языки пламени лизали его бока, танцевали в пустых глазницах, вырывались изо рта.
Я в страхе отпрянула, но тут же вновь вступила в поле руны.
«Неужели Ривел не видит, что я больше не могу сдерживать атаку?» — сглотнула я.
Похоже, нет. Профессор отвлекся. Он совершил непоправимую ошибку, вызвав на «поле боя» все восемь оставшихся пар.
Вспышки света от магических заклинаний теперь заполняли пространство тренировочного зала. Их было слишком много! Они слепили и гулко разбивались о выставленную студентами защиту. Где уж тут уследить за всеми?
— Помнишь, я обещал, что мой ящер тебя искалечит? — захохотал Ассаро и размашистым движением толкнул воздух перед собой.
Огненное существо тут же устремилось ко мне и с ошеломляющим грохотом врезалось в магическое поле. Пламя завихрилось вокруг меня, и я чувствовала его жар. Чувствовала запах гари и дыма.
Огонь отступил, но лишь для того, чтобы вновь создать образ ящера. На этот раз с противоположной первому нападению стороны.
Не раздумывая, я прыжком развернулась лицом к химере.
Мне было все равно: нападет ли Ассаро со спины. Сейчас мой враг эта тварь, полыхающая адским огнем. И она не отступит, пока не сожжет меня дотла.
«Существуют только одна возможность пробудить в себе спящую энергию: заглянуть в себя…»
Я покрутила головой. Прочтенные вчера строки вдруг явственно зазвучали в голове. Ящер снова ринулся крушить, и вновь разбился о защиту.
Жар окутал меня.
«Найдя присутствие в себе той или иной стихии, вы обретете возможность управления своими внутренними силами, а также силами окружающей природы…»
Пламя моя стихия. Огонь мое начало. Я закрыла глаза.
«Воля и Воображение: вот ваши верные союзники. Магия внутри лишь дремлет. Концентрация внимания поможет ее разбудить…»
Разведя руки в стороны, я невольно повторила движение из книги, сплела заклинание. Движения плавные. Дыхание ровное, мерное. Я ничего не боюсь, ведь магия защитит меня. Магия внутри. Я чувствую. И она наконец готова вырваться.
«Прислушайся к себе, Лиза! Почувствуй, как близок тебе огонь».
Шепот мягкий, незнакомый. Но доверие к нему безгранично.
Еще одна связка. Еще один магический пасс. Это что-то бессознательно-изначальное. Я впервые почувствовала, что сила огня и впрямь близка моему естеству.
Хотя, огонь всегда жил внутри меня. Он всегда был в каждом моем действии, в каждом моем поступке. Просто я этого не знала. Просто я об этом забыла.
Снова пасс, снова выдох.
Внутри зарождается солнце.
Вдох — выдох… Вдох…
Крики. Грохот. Почему мне кажется, будто я яйцо и меня только что выел ложкой на завтрак английский аристократ?
Паршивое чувство. И где мое пламя? Мне так холодно…
Я с трудом разлепила веки. Вокруг клубы дыма, а сама я лежу на каменном полу. На долю секунды мне почудилось, будто пол стал вязким, зыбким. Он болотом потянул меня в свои глубины.
Я помотала головой, и наваждение вмиг исчезло.
Защитная руна давным-давно погасла, но теперь в радиусе пяти метров надо мной висел громадный полупрозрачный купол. Кто его создал?
Кряхтя, я перекатилась на бок, приподнялась на локтях. Глаза вновь словно дымкой подернулись. Вновь падаю в пустоту.
Преодолев слабость, я огляделась. Взъерошенные, насмерть перепуганные студенты как один вжались спинами в каменные стены и теперь со страхом таращились на меня.
— Дион… — прохрипела я, и лесной тут же кинулся ко мне, но оклик и взмах профессорской руки его остановил.
Сквозь магический щит моего слуха едва касались фразы: «нет, она может…», «нестабильна», «опасна».
«Да что произошло?!» — взгляд невольно задержался на куче дымящегося тряпья неподалеку.
— Нет… — прошептала я и, превозмогая ломоту в теле, поднялась на ноги, но тут же вновь рухнула на четвереньки. Боль такая, будто обе коленные чашечки я раздробила вдрызг. — Ассаро! Нет!
По-пластунски добралась до пепельноволосого демона.
Зрелище было ужасным. Большая часть тела демона обгорела. Лицо, руки… Кожа на них сморщилась, сплавилась. Вокруг все липкое, и кровь….Всюду кровь!
— Ассаро, очнись!
Мечась в страхе, определить, жив ли парень, я не могла.
— Помогите! — что было мочи закричала я.
Ривел очередным взмахом руки принудил студентов оставаться на своих местах. Сам же сделала пару шагов вперед.
— Пришлая, успокойтесь, — голос мужчины из-за купола доносился глухо, словно из-под воды. — Дышите. Вам ничего не угрожает! Дышите ровно!
Но как тут можно ровно дышать, когда на твоих руках кто-то умирает?
— Руки! — взглянула я на свои пальцы, словно видела их впервые. — Точно! Руки! Все еще можно исправить…
Наверное, все присутствующие решили, что я сошла с ума. И только я одна знала, что это не так.
Я тут же обеими ладонями уперлась во все еще дымящуюся грудь Ассаро.
Зеленые огоньки не заставили себя ждать. Они, повинуясь моей воле, понесли жизнь в почти бездыханное тело, заставляя раны затягиваться, а кровь останавливаться.
— Ох, — склонила я голову и завалилась рядом с пепельноволосым.
Целительство всегда требовало колоссальных энергозатрат, но на этот раз пустота внутри была просто необъятной.
Все завертелось, как карусель. Каменный пол и стены заколебались словно желе. Но едва я приподнялась и уже с новой силой хотела упереться в грудь демона, как живительные потоки моей энергии исчезли.
Я даже пошевелиться не могла! Так и застыла над обожженным телом в неестественной позе.
Защитный купол над моей головой пропал, и яркие блики заплясали перед глазами.
Руна, издавая легкие вибрации, возникла на полу прямо подо мной. Именно она заблокировала мою магию, а вместе с ней и возможность передвигаться.
— Мисс Валетти! Бегите в профессорскую, вызовите подмогу!
Дробь девичьих шажков пронзила слух. Я бы зажала уши, но, увы. Мало того, что мое сознание вновь начало медленно погружаться во тьму, так еще и магический паралич напрочь сковал тело. Но именно он не давал мне рухнуть ничком на пол. Хоть какая-то польза.
— Мистер Рейн, — Ривел тем временем, продолжая отдавать приказы, уже магичил над Ассаро. — Несите девушку в лазарет. Скажите господину и госпоже Феваши, что у нее истощение. Живее!
Пара теплых рук тут же обвила мою талию. Руна профессора померкла, и я повисла на них безжизненной плетью.
Дион в секунду ловко подхватил меня под спину и ноги. Поднялся и быстрым шагом направился прочь из тренировочного зала.
Мне казалось, что движемся мы со сверхзвуковой скоростью. Все вокруг сливалось в одно сплошное пятно.
— Дион, — прошептала я, из последних сил сражаясь с непреодолимым желанием закрыть глаза. — Кажется я…
— Нет, Лиза, — голос лесного то и дело прерывался от натуги и волнения. — Все будет хорошо! Не бойся, я с тобой. Все будет хорошо.
Глава 10. Игры разума
Коридор, поворот, еще один коридор…
— Тупик!
Я с растущим отчаянием прильнула к влажной, остро пахнущей плесенью стене. Явственно слышался чей-то голос. То взволнованный, то спокойный, умиротворяющий.
Кричать и разбивать кулаки в кровь я не стала. Все равно никто не откликнется. Я это опытным путем уже выяснила.
Потерла израненные руки. Не заживают.
— Толку от этой магии, если я даже сама себя исцелить не могу, — пробурчала я.
Гулкий свист, раздавшийся где-то неподалеку, заставил меня прервать акт саможаления.
Стоять на месте нельзя. Воздушные потоки, рождающиеся из ничего и блуждающие по коридорам, опасны. Я сама видела, как они трансформируются в вечно голодные черные дыры и уносят обломки разрушенных стен и статуй в никуда.
Я осторожно выглянула и, у улучив момент, рванула бежать. Но вихрь, меня заметил. Возмущенно загудел, принялся набирать обороты и понесся следом, круша все на своем пути.
— Только бы не тупик! Только не тупик! — сбивающимся шепотом, как мантру повторяла я, преследуемая разрастающимся темным облаком.
Оскользнувшись, боком, будто отъявленный дрифтер, я вылетела в коридор. Те немногие магикусы, прилежно выполняющие свой долг и освещающие пространство, стремительно исчезали в пасти тьмы, ревущей за моей спиной, будто кораблики в водовороте. И вскоре коридор погрузился в кромешную темноту.
Я остановилась, но тут же вновь побежала, пытаясь наощупь разобрать дорогу.
Тьме глаза не нужны. Она по наитию следует за мной попятам.
Удар, и на несколько секунд стало светло как днем. Из глаз будто искры посыпались.
— Нет! Нет! — судорожно ощупывала я каменную кладку в которую секунду назад вписалась на полном ходу. — Тупик!
А вихрь уже совсем рядом. Слышно, как с грохотом отваливается лепнина, рушатся колонны и стены. Бежать некуда.
— Это конец, — прошептала я, сжавшись в комочек.
Сколько бы не убегала, эти твари меня все-таки настигли.
Назад я не оборачивалась. Так и сидела, уткнувшись носом в коленки у стены. Не хотелось, чтобы смерть дышала мне в лицо.
И именно тогда, когда я отчаялась окончательно, громкий голос разрезал слух.
Каменная кладка мягко завибрировала, и два светящихся решимостью кошачьих глаза, а вместе с ними и остальные части тела вынырнули прямо из стены.
— Рысь?
Длинные когти, не щадя, впились в плечи.
Рывок! И я вместе с кошкой вывалилась по другую сторону поглощаемого воздушной тварью коридора.
Плечи нешуточно саднило, а вот само падение вышло неожиданно мягким. Но едва я успела понять что к чему, мягкий пол подо мной вдруг заерзал и сдавленно захрипел.
— А ты тяжелее… чем мне всегда казалось.
От ужаса, я вскочила и едва вновь не бросилась наутек. Ведь это просто невозможно! Этого не может быть!
Не спеша, отряхиваясь и морщась от обилия поднявшейся пыли, мужчина поднялся во весь рост. Усмехнулся.
Высокий, длинноволосый, широкоплечий. Тонкий вязаный свитер, потертые джинсы…
Именно таким я запомнила его. Того, за кем и отправилась в другой мир.
— Вот видишь, — Велор Лайн-Этор как всегда говорил с едва ощутимым недовольством, — я оказался прав.
Кошка, сидящая неподалеку и старательно намывающая запылившуюся мордочку, поднялась на лапки и уставилась на меня. Нервно дернула хвостом.
— Подключиться к памяти стен, чтобы отследить Лизу, и правда было умно, — проурчала она. — Не бойся, девочка, теперь ты в безопасности.
Я покачала головой. Поверить в это было слишком сложно.
— Элиза, — двинулся ко мне Велор, чуть выставив руки. — Это я, не бойся.
— Велор, — еще секунда и я, не раздумывая, бросилась в его объятия. — Это правда ты.
Я не спрашивала. Утверждала. Ведь этот голос такой родной, такой знакомый, такой настоящий.
— А это правда ты, — уткнулся брюнет в мою шею носом. — Наконец-то я тебя нашел.
— Ты меня? — отстранилась я. На губах играла чуть безумная улыбка, а по щекам лились слезы. — Это я тебя искала! Я сначала в Федерацию попала, и меня чуть не казнили! Пришлось плыть на Авэль… а тут маги. А я плохой маг, Велор. Совсем никчемный…
Брюнет вновь прижал меня к себе, прерывая поток всхлипываний и порой бессвязных фраз.
— Я думала, ты обо мне забыл…
— Никогда… — прошептал Велор, и я вцепилась в него со всей силой, которая только еще осталась в моих израненных руках.
— Не хочу вас прррерывать, — фыркнула Рысь. Ее дымообразное тело выгнулось дугой. — Но нам нужно спешить.
Гул все еще рыщущего в поисках жертвы вихря раздался где-то совсем рядом.
— Ты права, — кивнув кошке, схватил меня за руку Велор. — Идем!
И мы пустились по тоннелям-переходам. Только теперь я обо всех опасностях, таящихся в лабиринте, даже не заботилась. Я не одна. Наконец не одна!
— Как вы меня нашли? — отважилась наконец спросить я, спеша за Велором будто щенок на привязи.
Велор остановился, прислушался. Рысь, опасливо приседая, двинулась вперед.
— Идем, — вновь кивнул мужчина, когда кошка, взмахнув хвостом, последовала дальше. — Мы искали тебя с Рысью. И нашли.
«И как всегда говорит загадками», — нахмурилась я.
— Но как ты узнал, что я на Иппоре? Сорес тебе сказал?
Велор снова остановился. Рысь отправилась мониторить местность.
— Элиза, — с такой нежностью коснулся он моего лица, — я все тебе объясню. Но позже.
— Чисто, — мяукнула Рысь, и мне ничего не оставалось, как согласиться и последовать дальше, буксируемой брюнетом.
— Сюда, — махнул Велор рукой кошке и резко свернул.
— Вообще-то, — скептически заметила она, нагнав нас, — тепла я здесь не ощущаю.
Но мужчина только ускорил шаг.
— Это не пррравильный путь, Велор! Нужно уйти как можно дальше от…
Бум! И полстены как небывало.
Обломки камня погребли кошку под собой. Я взвизгнула, прикрывая голову руками, но мужчина вовремя оградил нас щитом от дождя из камней.
И все бы ничего, только от всепожирающего вихря заклинания бессильны.
— Бежим! — заорал Велор.
— А как же Рысь?
Я бросилась вручную разгребать завалы.
— Нет времени! — рывком дернул меня мужчина и потащил прочь.
Свист стоял невообразимый. Похоже, несколько вихрей разом охотилось за нами.
«Они повсюду!» — с ужасом, увлекаемая Велором, подумала я, когда мы в который раз, ища безопасное место, наткнулись на зарождающуюся черную дыру.
Оставался только один путь: бежать по самому широкому и, очевидно, главному коридору, украшенному обрывками гобеленов.
Сюда я, во время своих блужданий, не совалась: здесь всегда роились вихри. От мала до велика.
Стены были во многих местах разрушены, поэтому я, потеряв осторожность, споткнулась о каменные навалы и ничком упала на пол. Брюнет выругался и бросился меня поднимать.
— Они догоняют, — вцепилась я в него мертвой хваткой. — Велор! Что делать?
Серые глаза сощурились в раздумье.
— Ты же мне доверяешь? — прошептал мужчина, и едва я судорожно кивнула, принялся творить свои воздушные вихри.
Светлые, почти прозрачные. Они сливались в один сумасшедший водоворот, срывали гобелены со стен и поднимали в воздух пыль и мелкие камешки.
— Держись крепко! — хохотнул Велор, и магический торнадо тут же понес нас вперед с невероятной скоростью.
— Пожалуйста, — проворчала я, когда нас довольно грубо швырнуло на пол прямо посреди огромного холла, — в следующий раз предупреждай, когда соберешься поиграть в Элли из Волшебника изумрудного города…
— Прости, — невинно улыбнулся Велор, помогая подняться. — Это единственное, что пришло мне на ум.
— Да ничего, — кивнула я, потирая отбитый бок. — Зато эти жуткие твари, кажется, отстали.
— Кажется да, — с тревогой огляделся мужчина.
Вокруг и впрямь царила тишина: ни гула, ни свиста, ни скрежета крошащегося камня.
— Гляди, — ткнула я пальцем в такое знакомое сооружение. — Это что, Авэль?
— Черт, — выдохнул Велор. — Дело — дрянь.
Иных источников света в зале не было, но воды Авэль светились необычайно ярко, и этого было вполне достаточно.
Зал и впрямь напоминал холл главного корпуса академии, только без окон, лавок и со множеством дверей. Будто муравейник.
— Почему дрянь? — недоуменно осматривалась я.
Опасности от Источника не исходило. По крайней мере, я ее не ощущала. Скорее, лишь умиротворение, облегчение и радостное возбуждение.
— Не важно, — вновь ухватил меня за руку Велор. — Нужно убираться отсюда.
— Нет!
Кошачий рык прокатился по залу.
Рысь, словно рыба из проруби, выскочила из магических струй. Ее шерстка издавала легкое свечение. Точно такое же, как и у источника, породившего ее секунду назад.
— Лиза, — кошка не сводила пристального взгляда с Велора, — ты должна вернуться. Идем со мной.
— Вернуться куда?
Возобновившийся гул свидетельствовал о приближении десятков вихрей. А может и сотен.
— Она останется здесь, со мной, — прорычал Велор, направляя воздушный поток в кошку. — Пошла вон!
Однако та чудом увернулась. Ощерилась, зашипела.
— Велор! — закричала я, указывая на темнеющие с каждой секундой облака, запечатывающие пространство дверных проемов. — Мы в ловушке!
— Нам они не навредят, — сощурился брюнет, встав передо мной.
Вихри, которые я до сих пор считала опасными, и впрямь больше не пытались напасть. А вот кошка беспрестанно крутилась на месте, била лапой воздух и шипела.
— Она должна решить сама! — метнулась Рысь к Источнику, и тот будто подпитал ее своей энергией. Глаза кошачьего духа засветились ярче. — Ты не можешь заставить ее. Это правило!
— Верно, — качнул головой мужчина, и темные воздушные щупальца перестали пытаться утянуть кошку за собой во тьму. — Не могу.
— Что здесь… — с округлившимися от удивления глазами начала, было, я, но Велор меня перебил.
— Элиза, — заключил он меня в объятия. — Моя милая, Элиза… я искал тебя. Так позволь остаться с тобой навсегда.
— Не слушай, — все еще с опаской следила за воздушными тварями Рысь и стригла ушами. — Ты должна вернуться в реальный мир. Твой Велор там!
— Мой…
Перед глазами, словно немое кино, замерцали картинки: руны, запах гари, тело Ассаро на полу, поглощающая меня тьма…
— Ты ненастоящий. Ты моя выдумка. Все это… — отстранилась я, оглядываясь, — лишь игра моего воображения.
За осознанием уже спешило разочарование. Оно холодным клинком воткнулось в грудь.
— Настоящий, не настоящий… — склонил голову на бок мужчина. — Это лишь вопрос восприятия, Элиза.
Разочарование и боль стали еще ощутимее.
Вот он: только руку протяни! Можно коснуться, обнять, говорить. Настоящий, не настоящий… Так и правда, важно ли это?
— Останься здесь, Элиза, — будто чуя мои внутренние метания, прошептал брюнет. — Мы еще можем быть счастливы. Счастливы здесь. Так останься со мной.
Но я, сглотнув, помотала головой. И никто никогда не узнает, каких сил мне это стоило.
Это лишь иллюзия. Настоящий Велор все еще где-то там. В мире, возможно, стоящем на грани войны. В окружении опасностей и недругов. И пока есть хотя бы толика надежды, что он все еще меня любит и ждет, я не сдамся.
— Я найду тебя, — легко коснулась я дрожащими губами впалой щеки. — Обещаю, — последний взгляд в бездонные серо-стальные глаза и пара шагов назад, — я найду тебя, Велор, и мы еще будем счастливы. Обещаю.
Хоть это было нелегко, но я сделала свой выбор, и Рысь пушистой стрелой, как по команде метнулась ко мне, оттолкнув Велора сияющей волной на пару метров.
Рык разочарования, отчаяния, горя… и вихри словно в одночасье обезумели!
Но прежде чем тьма сомкнулась надо мной, желая оставить пленницу в своих нежных объятиях навеки, Рысь мышкующей лисицей бросилась мне под ноги и разбилась на мириады ярчайших искр.
Слепящий свет от возникшей на полу руны…
— Вернулась!
Голос грубый. Незнакомый.
— Господин директор! Мы ее вернули!
А этот гораздо мягче. Значит, говорящий: женского пола.
— Слава богам, — с облегчением выдохнул кто-то и, тяжело ступая, приблизился к постели. Ладонь легла на полыхающую изнутри грудь и пламя словно бы утихло. — А теперь пусть отдыхает.
Торопливые восклицания. Терпкий запах трав. Влажная тряпица утерла со лба пот.
— Пей, девочка, — деревянный черпак уткнулся в губы. — Уж теперь-то мы тебя на раз на ноги поставим. Пей.
— Профессор, постойте! Нельзя просто так взять и… — будто попугай неустанно твердил уже знакомый женский голосок.
— Можно!
Олан Ривел влетел в лекарню, грохотнув дверьми. Я уже давно очнулась и теперь лежала, с опаской прикрыв глаза и вжавшись в посыревшую от пота постель.
— Викар! — взмолился все тот же голос. — Ну не слушает он меня!
Тяжелые шаги теперь присоединились к женским, следующим попятам за остроухим профессором. И когда только мой слух успел обостриться донельзя?
— Олан, — загудел бас. — Ваше присутствие ничем не поможет.
Ривел остановился подле моей койки. Воздушный поток, принесший терпкий древесный запах, разметал по подушке мои короткие кудри солнышком.
— Девушка здесь уже две недели, и мне известно, что она уже успела полностью прийти в себя, — отчеканил эльф. — Обещаю, я не стану утомлять ее долгими разговорами, господин Феваши.
— Велика важность: разговоры! — заквохтала жена главы лазарета, госпожа Элинор. — Их можно отложить и на потом. Вот выпишем пациентку, и тогда беседуйте, сколько душе угодно.
— Нет. Это дело чрезвычайной важности, — профессор оставался непреклонен и холоден. Только в его голосе на секунду едва проступили нотки волнения. — Повторяю, я не утомлю госпожу Пришлую. Ее здоровье заботит меня сейчас даже больше, чем вы можете себе представить.
На сей раз женщина промолчала.
Я все еще боялась открыть глаза, но мне явственно представлялось, как она поджимает полные губы в негодовании. Так она делала каждый раз, когда я норовила заговорить с ней и разузнать хоть что-нибудь. Ведь что произошло тогда в тренировочном зале, я так и не могла понять.
Были некоторые догадки, конечно, но лекари на мои попытки подтвердить свои рассуждения, лишь то и дело твердили, что я в надежных руках и мне больше не о чем волноваться.
Все это сопровождалось щедрым заливанием в меня всевозможных отваров, снадобий и нанесения на тело исцеляющих рун.
— Ну хорошо… — призадумался глава лазарета. — В таком случае мы вас ненадолго оставим. Элинор, — позвал он жену, и та, беспрестанно сопя, затопотала прочь.
Хлопнула дверь. Я зажмурилась еще сильнее.
— Можете больше не притворяться, Пришлая, — опустился Ривел на край моей постели. — Вы уже не спите.
Я еще пару секунд пожмурилась, затаив дыхание, а затем открыла глаза. Что было делать?
— Здравствуйте, — не нашла ничего лучше, чем сказать я, глядя в строгое лицо преподавателя.
Каждая косточка в теле ныла и свербела. Грудь горела огнем, но общий жар, стараниями местных кудесников, уже спал.
— Здравствуйте, — отозвался Ривел, не сводя с меня глаз. — Спрашивать, как вы себя чувствуете, я не стану. И без того вижу, что все гораздо лучше, чем я опасался. Директор прав. Это не пробуждение сил.
— Не пробуждение сил? — я удивленно мотнула головой и попыталась сесть в постели. — О чем вы? Я же пыталась раскрыть свой потенциал еще… Перед занятием руна ведь заработала, и я подумала…
— Руна заработала? — жестко прервал мой бессвязный лепет Ривел. — Хм… Очевидно, любопытная история о том, как вы во внеурочное время практиковали в тренировочном зале магию высшей ступени не выдумки.
Я стыдливо теребила краешек казенного пододеяльника.
— Но позвольте внести некоторую ясность, — кивнул мужчина. — Если бы задуманное вами и вашим другом осуществилось, и вы и впрямь активировали свои скрытые резервы, мы бы уже с первым кораблем отправляли останки господина Рейна на родину. Причем для этого вполне хватило бы бумажного кулька.
— Что?!
По мне тут же словно асфальтоукладчик пронесся. Разрозненные кусочки паззла наконец начали складываться во вполне внятную картину.
Никакие скрытые магические резервы я в тот вечер не активировала. А почему руна наконец зарядилась? Так это был своего рода «эффект плацебо»: я свято верила, что рекомендации из книги сработают. Но если бы сработали по-настоящему… Дион…
— Вам очень повезло, что вам не хватило навыков, и ритуал не был проведен, как полагается, — прервал мои размышления мужчина. — Однако не уверен, что вы в полной мере осознаете, что тогда произошло бы.
— Осознаю, — слабенько отозвалась я.
— Сомневаюсь, — так стиснул зубы профессор, что скулы сделались острыми. — В слепом стремлении превзойти всех и вся вы подвергли опасности не только себя. И этим поступком вы лишь в очередной раз доказали неспособность представителя человеческой расы честно и прилежно трудиться.
Стыд и страх обволокли меня так, что даже уши заложило, и голос эльфа доносился теперь словно бы издалека.
Конечно, можно было обвинить Ривела в излишней жесткости и сухости, но он был прав. Попытка доказать, что все ошибаются на мой счет, едва не лишила жизни и меня, и моего единственного в академии друга.
Но, как оказалось, дела обстоят в сотню раз хуже. Снять блок, похоже, мне удалось лишь на занятии, и оттого едва не пострадало два десятка студентов!
«Значит, как я и подозревала, моя магия вырвалась с запозданием… Только во время сражения с Ассаро», — обмякла я на постели, но тут же вновь вскочила как ужаленная.
— Ассаро! Он…?
Вопрос я так и не закончила, но Ривел утвердительно кивнул.
— Господин Вер Истер жив.
Я снова опустилась в объятия заботливо скрипнувшей больничной койки.
— Слава богу, — выдохнула я.
Сдерживать слезы облегчения было все сложнее.
— Сомневаюсь, что за это стоит благодарить богов, — одарил меня многозначительным взглядом профессор. — Скажите, а как давно вы целительствуете?
Вопрос прозвучал жестко. Словно я сделала нечто невероятно ужасное.
— С недавних пор.
Ответ был туманнее самого Альбиона.
— С недавних… — задумался мужчина. — Вас поэтому преследует Федерация?
От удивления я собственной слюной поперхнулась.
— Откуда вы… — никак не могла унять я кашель.
— Несложно догадаться, — надменно откинул Ривел волосы с глаз. — Остальные ваши магические навыки абсолютно никудышны. Что ж, — встрепенулся он и поднялся на ноги, ведь госпожа Феваши, приоткрыв дверь, сунула свой острый нос в щель. — Похоже, мне пора.
Женщина громко хлопнула дверью, давая понять, что отведенное профессору время и впрямь вышло.
Я разочарованно сникла. У меня оставалось слишком много вопросов.
Что это за видение было у меня в бреду? Реально ли оно было, или же я все это время лишь блуждала где-то в чертогах своего разума?
— Профессор, а тот всплеск… — решила задать я хотя бы вопрос, не требующий долгих философских разъяснений. — Он разблокировал мои магические способности?
— Думаю, нет. К счастью.
Я сморщилась. Разумеется, он рад, что я так и осталась неумехой.
— И не кривитесь, — сверкнул глазами Ривел. — Радости ваши неудачи у меня отнюдь не вызывают. Однако если бы ваша сила дала о себе знать в полной мере…
Эльф присел на корточки и пошарил рукой под кроватью. Достал мою чуть запылившуюся учебную сумку и принялся бесцеремонно в ней рыться.
— Если бы вот эта вещь дала результат, — мужчина помахал передо мной трудами неизвестного писателя в чуждом им красивом кожаном переплете «Легенд Семи Морей». — Последствия были бы куда серьезнее.
— Я не сумела бы вернуться, — выдохнула я.
Ривел резковато кивнул.
— Для подобных практик нужна куда большая сноровка, поэтому для первокурсников они запрещены. Известны случаи, когда даже искусные маги, заглянув внутрь себя, так и заблудились в своих грезах.
Сердце забилось быстрее. Я ведь и правда могла остаться в том лабиринте с Велором. Навеки.
Честно говоря, я уже сомневалась в правильности своего решения. Возможно, я и впрямь была бы там счастлива. И больше никаких тревог, страха и извечных попыток хотя бы на шаг приблизиться к своей заветной цели.
— Но повторяю, — мужчина швырнул корочку книги Элиасса на тумбочку и засунул истрепанные и местами изодранные листы подмышку, — если бы эта книга сделала то, для чего была создана, — эльф помедлил. — Даже учитывая все мои навыки и умения, сомневаюсь, что кто-то в том зале остался бы в живых.
И, оставив меня в полном смятении, не преминув столкнуться по пути с ворчащей целительницей, уже спешащей ко мне с очередной порцией снадобий, профессор рунической магии быстрым шагом покинул лазарет.
«Ну, пиши пропало, — думала я, глотая отвратительно-горькое целебное варево. — Теперь меня точно отчислят. Остроухий уж постарается.
**Междуглавие**
Кабинет директора уютно обволакивал и убаюкивал. Полыхающее в трех каминах пламя освещало все вокруг и источало нестерпимо-жгучее тепло, однако худощавый эльф со множеством рун, высеченных прямо на руках и шее, поежился.
Он только что отразил нападки почти двух десятков коллег, и это вымотало его донельзя.
— Протестую! — все волновался сухонький старец, опираясь на кривой, узловатый, как и его пальцы, посох. — Протестую сотню тысяч раз! Целитель… Это же редчайший дар. Редчайший!
— Господин Дориус, — с раздражением выдохнул плешивый, невысокий, с извечно высокомерным прищуром мужчина.
Ривел насторожился. С этим «темным» по имени Эвиан Телль дел ему еще иметь не приходилось. Все что эльф знал: Телль в превосходстве разбирается в предмете актефакторики и ни в каких злодеяниях, учитывая славу его народа, как в стенах академии, так и вне оных замечен не был.
— Ваш интерес к Елизавете Пришлой вполне обоснован, — продолжал Эвиан Телль. — Вы уже полвека ведете основы высшего целительства в академии. Но если верить отзыву Олана, студентка показала слабые способности к магиитворению. Уровень сил девушки крайне низок, а дисциплинированность, как мы все уже могли убедиться, и того ниже. Даже если мы и закроем глаза на случившееся, ей не пройти осеннее экзаменование. Да и Федерация за нее не платит. Так к чему держать этот балласт на попечении академии?
— Балласт? — от возмущения старик чуть не задохнулся. — Скажите мне, господин Телль, скольких урожденных целителей вы знаете лично? — и прежде чем мужчина успел ответить сам, подсказал. — Наверняка только одного. И вы предлагаете еще одного просто взять и прогнать? Это же кощунство, — постукивая посохом, Эктат Дориус встал за спиной у старого дракона, переворачивающего поленья в одном из каминов. — Урудам, я всецело уповаю лишь на вашу справедливость!
Урудам Ке'Ахи, директорствующий над академией Источника вот уже… лишь Великие знают сколько лет, наконец прекратил борьбу с полыхающими поленьями. Молчал.
— О какой справедливости речь? — тощая, будто кочерга, которой директор шерудил уголья, женщина поднялась во весь рост. — Пришлая пыталась пробудить в себе магию. По вине этой девицы едва не погиб Ассаро Вер Истер! А если это все же было покушение на наследника престола? Вы же не можете не понимать, Урудам, чем это грозит академии и нам всем!
«И как она умудряется не грохотать костями при каждом движении?» — презрительно сморщился Ривел, мысленно абстрагируясь от визгливого крика.
Эльф редко ловил себя на мысли о сочувствии студентам, но все менялось, едва только речь заходила об Агнесс Иглу. Крайне неприятной, озлобленной на весь живой и неживой мир преподавательнице дисциплины по разведению и селекции магических существ.
«Все же придуманные студентами прозвища всегда оказываются точны донельзя, — усмехнулся мужчина себе под нос. — Тощая Агнесс… Лучше тут и не скажешь».
— Ох, полно, Агнесс! — насмешливо проговорила преподаватель иллюзий Мирона Эстрель. — Мы уже выяснили, что покушением это можно назвать с натяжкой. Елизавета не показалась мне способной загубить чужую жизнь по чьей-либо указке.
— Вам именно показалось, Мирона, — с презрением выдавила из себя Агнесс. — Она человек! Неужели вы, полукровка, забыли, на что способны…
Вновь поднявшийся гвалт перекрыл последние слова «темной» преподавательницы. Угомонить, спорящих до хрипоты, учителей смог только громкий хлопок разорвавшегося магически заряженного шара.
— Соблюдайте порядок! — рыкнул профессор Авар, и директор с благодарностью кивнул демону.
— Повторяю, — устало прикрыл глаза Ривел. — Это было вполне обычное практическое занятие. Студентка испугалась и потеряла контроль. Все произошедшее лишь досадная случайность.
— Досадная случайность? — язвительно поинтересовалась рогатая дама в платье, удерживающим ее пышное тело, будто тесто в кадке. — Тот факт, что вы, — ткнула она пальцем в сторону эльфа, — тот, кто подверг детей опасности и окунул в практику, прежде чем они овладели основными техниками, все еще значитесь в штате преподавателей академии — это я называю досадной случайностью. Все произошедшее всецело ваша вина, Ривел.
— Ваше право так рассуждать, — не стал спорить мужчина. — Но я располагаю определенными методами. Новыми методами обучения студентов, позволяющими им быстрее и эффективнее совладать со своей магией и научиться применять ее на деле.
— На деле, — фыркнула женщина. — Я была изначально против ваших, с позволения сказать…
— Довольно, — с измученным видом опустился в директорское кресло господин Ке'Ахи. — Прения по поводу выбранных профессором Ривелом техник обучения отложим на другой раз. Нынешнее дело требует от нас пристального внимания, и я настаиваю на том, чтобы мы оставили споры и вернулись к теме нашего заседания, уважаемые коллеги. Подытожим, что нам известно, — прокашлявшись, как можно громче изрек Урудам Ке'Ахи. — Обвинения Елизаветы Пришлой в покушении на студента Ассаро Вер Истер беспочвенны, поэтому необходимости отправлять ее в Эр-Аворт на суд нынешнего регента Иссириора Вер Истер нет. Все произошедшее лишь случайность, — профессор Авар важно кивнул. Его поддержала часть преподавателей, в том числе и остроухий Олан Ривел. — Также, как утверждает профессор Ривел, техники, вызвавшие магический всплеск, хоть и частично, но совпадают с описанными в украденной студенткой книге. Однако я и господин Феваши, — глава лазарета учтиво привстал, — можем с полной уверенностью подтвердить: силы в девушке не пробудились.
— И не забывайте о даре! — заерзал на месте старик Эктат Дориус. — Урожденное целительство имеет особое место в системе магической практики!
Директор кивнул.
— Я помню, но руководствоваться лишь этим фактом, господин Дориус мы также не имеем права.
Целитель пожевал сухие от старости губы. С драконом он явно согласен не был.
— Значит, отчисляем? — пышная демоница, все еще бросала сердитые взгляды на Ривела.
— Устав нарушен. По всем правилам, мы не можем оставить это без внимания, но по справедливости… — Урудам Ке'Ахи тяжело вздохнул и потянулся к разорванному конверту с алой печатью. — Федерация, по уже сложившейся традиции, вновь выдвигает академии требование: выдать адепта человеческого происхождения. Елизавета Пришлая — подданная Объединенных земель, и если мы отчислим девочку сейчас…
Профессора мрачно закивали.
Ясно как день: доживать свой век нарушительнице местных правопорядков придется в местах заключения. Если вообще посчастливится доживать.
— Мы не можем так поступить, — замотала головой Мирона Эстрель. — Вы не знаете, что грозит магам в людских землях, а я… — серые глаза эльфийки повлажнели. — Я полукровка, — сказала она, с вызовом глядя на упрекнувшую ее в этом пару минут назад Агнесс Иглу. — И я как никто другой понимаю, что Елизавете в Федерации не выжить.
— Но студентка нарушила устав! — взвилась тощая Агнесс. — Использовала запрещенные техники!
— Мы должны проявить милосердие, — не обращая внимание на возгласы «темной», продолжала настаивать Мирона. — Девушку можно… Нет, нужно наказать. Но не прогонять!
Профессора вновь закивали: прогонять нельзя. Никак нельзя.
Только директор задумчиво глядел перед собой.
— В таком случае, — подался вперед старый дракон, — для порядка, я все же предлагаю вынести вердикт голосованием. Кто за отчисление студентки человеческого происхождения Елизаветы Пришлой? Прошу поднять руку.
Глава 11. Способности и дары
Я обвела взглядом место своего двухнедельного больничного заключения. Все свои нехитрые пожитки я уже давно собрала. Книги, ручки… Все в сумке на плече и, как и я, готово наконец вновь вернуться в большой мир.
Хотя готова ли я? Спорный вопрос.
И пусть благодаря заботе госпожи и господина Феваши, я чувствовала себя гораздо лучше, магиитворением мне все равно заниматься пока нельзя. Придется лишь лекции слушать, не практикуясь, а это прямой путь завязнуть в болоте отстающих. Хотя, чего кривить душой, я и так на плаву держусь из последних сил.
Я со вздохом свернула больничный лист, размашисто подписанный главой лазарета, засунула в сумку и направилась в общежитие.
— Надеялась, что соседка больше не вернется? — наконец вымолвила я, намекая на отсутствие растительной стены.
Вот уже не меньше минуты я стояла как вкопанная в своей комнате и никак не могла понять: не ошиблась ли дверью? Живая изгородь и вправду испарилась. Даже следов на полу не осталось.
Сама же архитектор-декоратор Ума сидела на кровати, плотно прижав коленки к груди. Выглядела она жутко взволнованной.
— Нет, — распрямилась девушка. — Просто…
Она поперхнулась, и я так и не узнала, что следует после этого «просто».
— Ладно, — махнула я рукой на мнущуюся нимфу, — не утруждайся.
По правде говоря, я расстроилась, когда стена исчезла, ведь теперь во время всех моих передвижений по комнате, Ума каждый раз, когда думала, что я не вижу, пялилась на меня.
Я неловко, сопровождаемая пристальным желтоглазым взглядом, поковырялась в платяном шкафу, достала чистую одежду. Нехотя стянула бирюзовый камзол, и только принялась за тесемки рубахи как… тут же скрестила руки, прикрывая грудь.
— Совсем с ума сошла? Прекрати на меня пялиться!
Пойманная с поличным Ума тут же стыдливо заалела, подскочила и была такова.
«Вот и отлично, — все еще сердито косясь на дверь, избавилась я от грязной одежды, сунув ее под кровать. — Нимфа с возу, человечке легче».
В холле главного корпуса меня уже поджидал Дион. Он стоял, засунув руки в карманы, и пристально глядел в сияющие воды Источника. Заслышав мои шаги, лесной обернулся и расплылся в улыбке.
— Наконец тебя выпустили, — заключил Дион меня в объятия, когда я, неловко помахав, подошла ближе. — Что бы я ни делал, меня к тебе не пропускали!
Небольшая группка студентов, проходившая мимо, с нескрываемым любопытством поглядывала на нас. Я смутилась и тут же поспешила выбраться из крепкого захвата зеленых ручищ.
В выходной день большая часть учеников еще утром покинула стены академии и отправилась развлекаться на побережье. Признаться, такой расклад меня вполне устраивал. Ведь я даже представить боялась, на каком значении по шкале сейчас находится уровень ненависти ко мне обитателей замка. Ведь я — человечка, едва не угробившая однокашников, и чуть не погубившая своего единственного друга.
— Лекари местного лазарета и правда чересчур ответственно относятся к своей работе, — усмехнулась я и, не глядя в глаза нимфе, побрела во двор. — Хотя, как по мне, одиночество калечит похлеще магического истощения.
Нимфа хохотнул, а я неловко замолчала. Как начать разговор об инциденте на занятии рунической магии я за две недели так и не смогла придумать.
— Дион, — наконец осмелела я, после того, как мы уже оказались далеко за пределами каменных стен академии.
Нимфа правда то и дело встревоженно поглядывал в мою сторону, но допекать разговорами не смел. Просто шел рядом.
— Даже не знаю, как мне просить у тебя прощения, — остановилась я, а брови нимфы удивленно взметнулись вверх. — Ты был прав. Ты во всем был прав! Нужно было прислушаться к тебе, но Ривел верно сказал, — губы принялись совсем некстати дрожать, искажая звуки. — Видимо я и впрямь не способна честно и прилежно трудиться. И я пойму, если ты больше не пожелаешь меня видеть, — развела руками я, мол: «Если хочешь идти, иди». — Это будет справедливым наказанием для меня.
Дион удивленно приоткрыл рот. Так мы и стояли пару секунд посреди пыльной немощеной дороги. Он с приоткрытым ртом и я, словно клоун, с театрально раскинутыми руками.
— Ну и здорово же тебя приложило этой магической штуковиной, — вдруг усмехнулся лесной. — Я думал за две недели, ты успела прийти в себя.
— Успела, — опустила я наконец руки.
— А все еще говоришь ерунду, — безапелляционно, словно отрезал, сказал Дион и, свернув с главной дороги, побрел через поле. — Идем.
Я тоже ринулась в густо пахнущее разнотравье. Насекомые роились вокруг, возмущенно жужжали, стрекот кузнечиков раздавался отовсюду, но мне не до того сейчас было.
— Это не ерунда, Дион! — сражаясь с особо цепкой растительностью, пропыхтела я. — Ты мог погибнуть. Да там все могли погибнуть!
— Но не погибли же, — бросил через плечо лесной.
Я сердито рыкнула, пытаясь с корнями вырвать мешающую идти траву. Уж не знаю отчего, но меня беззаботность нимфы лишь раздражала.
«Он что, не понимает, насколько все серьезно?» — горестно всхлипнув, опустилась я на коленки и беззвучно заревела, все еще обессилевшими пальцами старательно распутывая узлы жесткой травы на лодыжках.
— Ты чего? — сделав пару огромных шагов, приземлился Дион рядом со мной. — Тебе плохо? Хочешь, вернемся в замок?
А я все хлюпала носом и вырвала ни в чем неповинные, чуть пожелтевшие от зноя и палящего солнца клочки.
— Повторяю, — аккуратно принялся высвобождать меня из травяной ловушки нимфа, и стебли словно повинуясь, тут же отпускали меня, опадая в его руки. — Я не зол на тебя. Я не презираю тебя. Мы и знать не могли, что все так обернется. Главное, — легкая ободряющая улыбка скользнула по зеленым губам, — все живы. И ты жива. И тебя не отчислили, что немаловажно! — назидательно поднял палец вверх Дион и засмеялся.
Я кивнула. По правде говоря, я все ждала, лежа на больничной койке, когда же меня выдворят прочь вместе с вещами. Но ни через неделю, ни через полторы ничего подобного не случилось. И это было странно.
Более чем странно.
— А Ассаро? — проворчала я, утирая слезы. — Он же…
— Ассаро сам виноват, — жестко, но все с той же, застывшей на губах улыбкой, перебил Дион. — Он спровоцировал тебя, заставил защищаться.
— Вот значит какова официальная версия, — нахмурилась я, а нимфа снова захохотал, подавая мне руку.
— Все живы, — повторил он, возобновляя свой путь. — Разве не это главное?
Сама я еще не успела определиться, что главнее. И червячок сомнения, взявшийся ниоткуда и принявшийся за обе щеки уплетать с таким трудом взращенную во мне Дионом уверенность, только добавлял мне душевных метаний.
Однако я, пусть и неуверенно, но все же кивнула и тоже, аккуратно ступая, направилась за нимфой следом. Но моя осторожность была излишней: травное поле вдруг перестало шуметь и цепляться ко мне. На секунду мне даже показалось, что стебли теперь послушно стелются передо мной ковром.
— Дион, — протянула я, спустя еще полчаса блуждания по лесам-полям, — кажется, деревня в другой стороне.
— Сегодня там слишком много народу, — отозвался лесной, — и я подумал, вряд ли тебе захочется оказаться в толпе.
Я страстно покивала: «Совсем не хочется!»
Покинув долину по узкой горной тропе, мы едва преодолели густые заросли гигантского папоротника на склоне, как земля под ногами содрогнулась от грохота. Пыль взметнулась столбом, а яростный рык оглушил.
— Что это?! — присела я, чувствуя, как упругие потоки воздуха прижимают к земле и меня и раскидистые лапы папоротника прямо надо мной.
— Не бойся, — призывно помахал рукой Дион и ринулся прямо к источнику нового оглушительного рыка.
— Ты совсем с ума сошел? — яростно шипела я в спину нимфе, шагая гуськом. — Нужно убираться отсюда!
Еще пара неуверенных шагов и передо мной раскинулся песчаный пляж, простирающийся от самого папоротникового леса до кромки Единого моря, как и обычно играющего всеми цветами радуги.
— Это же, — совершенно неприлично тыкала я пальцем то в одну, то в другую крылатую махину, развалившуюся на песке. — Это же…
— Да, — обыденным тоном подтвердил лесной. — Это драконы.
— Драконы?
Инстинктивно отступив на пару шагов обратно в заросли, я замерла.
— Не бойся, — подался вперед Дион, по привычке засунув руки в карманы. — Они безобидные.
Я еще немного отступила в тень. Веры в то, что эти крылатые огнедышащие зверюги из сказок так невинны, у меня было чуть поменьше, чем у Диона. Однако нимфа уверенно продолжал приближаться к берегу. Прошел мимо одного, второго, третьего ящера.
Драконы, кто поменьше, кто побольше, то и дело поднимали головы, раздували широченные ноздри и провожали взглядом наглеца, посмевшего потревожить их покой, но нападать не смели. И едва Дион оказался у воды, они дружно, как по команде, вновь вернули головы на прогретый песок. Кто-то вообще с грохотом завалился на бок и принялся, словно огромная бронированная птица бить лапами и ерзать по песку, устраивая лежанку.
Я еще немного в нерешительности потопталась в тени, но после повторного призывного взмаха Диона, несмело покинула свое укрытие.
Меня драконы встретили с куда большим интересом. И вот уже несколько десятков шипастых морд глядит мне вслед, пыхтит и принюхивается.
Самый, как мне показалось, габаритный ящер даже голову склонил в удивлении. Отчего-то этот жест мне показался приветственным кивком, и я тоже на автомате кивнула, не сводя взгляд с пристально глядящих на меня желтых с вертикальным зрачком глаз, и тут же ускорила шаг. Чудом на бег не перешла.
— Дион, — вцепилась я в локоть нимфы, — прошу тебя, давай уйдем отсюда! Ну и пусть в деревне людно, шут с ней! Можем и в замке выходной провести.
Но лесной уже стянул с себя сапоги и со вздохом, свидетельствующим о высшей степени блаженства, ступил на полоску влажного песка.
Я в полном недоумении уставилась на зеленые ступни, которые тут же принялись ласкать волны.
— Дио-он, — со страхом оглянулась я.
Драконьи морды все еще следили за каждым моим движением.
— Расслабься, Лиза, — блаженно жмурясь, уселся парень на песок и тут же повалился на спину, подложив руки под голову. Прикрыл глаза.
Усевшись рядышком, я сжалась в комок.
— Расслабишься тут, — вновь огляделась я и с отчаянной надеждой уставилась на друга. — Только из лазарета выбралась, а ты уже меня вновь туда загнать хочешь. Может, все же пойдем? А?
Драконы уже по большей степени вновь занялись своими делами: барахтались в песке, поднимая тучи пыли, сопели и рычали.
— Мне кажется, тот товарищ как-то странно на меня смотрит, — тихонько пробубнила я, опасливо ежась.
— И не мудрено, — лениво отозвался Дион. Похоже, он начинал впадать в дрему. — Он тебя знает. Это же Шарар.
— Наш староста?
Вопрос вышел слишком громким, и бурая бронированная громадина, уже вновь вернувшая голову на песок, встрепенулась.
— Это его истинное обличье.
— А поподробнее? — сглотнула я, представив с какой легкостью это чудище может превратить меня в гриль.
— Да легко, — потянулся лесной и морской звездой разлегся на песке. — Первым познавшим магию из драконьего народа был Эльхан Ке'Ахи. Ривел рассказывал, помнишь? — я мотнула головой, принявшись ковырять пальцем влажный песок.
О профессоре мне вспоминать было стыдно. И почему только он не поспособствовал моему отчислению? Он ведь знает, что я практиковалась в магии, выкрала книжку…
«Еще и доверие Элиасса обманула. Стыдно-то как! — мысленно желала я провалиться сквозь землю. — Надеюсь, писаря не накажут по моей вине».
— Однако с развитием магии, как науки, у народов Иппора появилась потребность общаться, обмениваясь опытом и знаниями, а драконы мало того, что долгожители, так еще и ко всему прочему не обделены острым умом. Их вклад в изучение магических законов велик.
— А директор академии тоже ведь дракон? — уточнила я.
— Прямой потомок того самого, Ке'Ахи, — подтвердил нимфа и вернулся к повествованию. — Но в своем истинном обличии эти удивительные создания богини света мало что могут нам поведать. Их речевой аппарат не справляется со звуками и артикуляцией общего иппорианского. Поэтому решено было применить магию по ее прямому назначению.
— Совершить чудо? Заставить драконов говорить?
— Ага. С тех пор они оборачиваются до более приемлемых размеров и могут общаться с другими обитателями Иппора. Но вот только в истинном обличии им, похоже, все-таки комфортнее, — Дион как-то в одночасье погрустнел, со вздохом поднялся и отряхнул песок со своих зеленых волос. — Поэтому они и собираются здесь, — внезапно добавил он. — Тут никто не страшится их внешнего вида, и они могут побыть сами собой.
— Но откуда ты знаешь, что это именно Шарар?
На этот раз шепот был едва различим. Чтобы уж наверняка кроме Диона никто ничего не услышал. Хотя всецело ручаться за то, что драконы не обладают супер слухом, я, конечно же, не могла.
— Очень просто, — усмехнулся лесной. — По запаху
— М-м-м, — кивнула я, тут же отбросив намерение стянуть с себя обувь. — Ясно.
— Не подумай дурного, мы не ищейки! Просто лесные нимфы отлично различают запахи, — выразительно сощурился парень. — Так мы выбираем себе пару.
— То есть, — окончательно развеселилась я, — если кто-то пахнет неприятно…
— Фокус не в том, чтобы определить, кто приятен, а кто нет. Важно лишь твоя ли это пара.
— Твой ли это человек? — задумалась я.
— Ну, в твоем случае, да, — с каким-то особым умилением глядел Дион на крылатого ящера с темно-вишневой чешуей, плещущегося на мелководье.
— Интересно, — вновь развернулась я в сторону дракона Шарара, прикрывшего глаза и теперь нежащегося под редкими лучами то и дело скрывающегося в клубах ватных облаков солнца. — А я нормально пахну? Ну, по меркам лесных нимф.
— Да как тебе сказать, — засмеялся Дион, а я прямо обомлела от неловкости и чудом подавила в себе желание отодвинуться от него подальше. — Да шучу я, Лиза, — захохотал лесной. — Шучу!
— Ни капли не смешно, — насупилась я, швырнув обломок ракушки обратно в морские пучины.
Нимфа слегка подался вперед. Потянул носом.
— Не злись. Ты пахнешь… никак не могу понять. Как-то странно, — смущенно выдал он наконец.
— Ну, спасибо тебе! — все еще мрачно глядела я на волны. — Теперь у меня комплекс неполноценности на всю жизнь развился.
— Не злись, — снова повторил Дион. — Я не хотел тебя обидеть! Просто никогда еще не встречал подобного. Словно что-то… не отсюда.
Он снова потянулся ко мне, но я отпрянула, как ужаленная.
— Почему ты мне раньше не сказал, что обладаешь сверхчутьем? — набросилась на него я, сердито сверкая глазами.
Дион на секунду опешил, а затем, вновь завалившись на песок, хитро сощурился.
— А ты, кстати, тоже мне о себе не все рассказала.
Меня холодный пот прошиб: «Неужели эта его способность подсказала ему, что я вообще не с Иппора?»
— Не понимаю о чем ты, — стандартная фраза, но ничего получше в голову в тот момент не пришло.
Нимфа долго молчал, словно обдумывал, как помягче преподнести мне информацию, а затем выдал:
— Ты не сказала, что одарена Иритой.
— Чего? — удивилась я. — Ничем меня ваша богиня не одаривала!
Дион в очередной раз поднялся.
— Да ладно тебе! Все видели, как ты исцелила Ассаро.
— И что? Подумаешь.
Как по мне, так в этом не было ничего предосудительного. Но у лесного на это счет, похоже, были свои соображения.
— Подумаешь? — вытаращился он. — Да это же редчайший дар! Такой за всю историю существования мира был лишь у троих. И ты, кстати, — нимфа тыкал в меня пальцем, словно сомневаясь, что я вообще материальна и взаправду сижу сейчас перед ним, — одна из них!
— Ого… — такие подробности мне были неизвестны.
— Да я покрепче бы выразился, — усмехнулся лесной. — Даже Ривел удивился.
— Кстати о нем, — поджала я губы.
— Ругался? — одарил меня взглядом, полным сочувствия и понимания нимфа.
— Угу. И еще сказал, что мои силы книга не раскрыла. Ритуал не завершился.
Дион покивал.
— Я так и думал, — уставился нимфа вдаль. — Ты просто испугалась, и твоя магия защитила тебя. Наверное, потому тебя и не отчислили.
Спорить я не стала и лишь плечами пожала. Им, настоящим магам, все же виднее, наверное. Вот только чувство, что я упускаю нечто невероятно важное, никак не покидало.
Тот всплеск не был вызван испугом. Ведь я явственно слышала чей-то голос.
Нет, это не книга взывала ко мне. Это нечто иное. Знать бы только что именно.
Вот уже несколько минут Дион, посмеиваясь, глядел, как я с немыслимой скоростью поглощаю ужин.
— За тобой гонится кто-то? — поймав меня в перерыве между сменой блюд, пошутил он.
— Хочу уйти отсюда поскорее, — сгорбилась я и вновь набила рот.
— Почему? — удивился нимфа.
Проглотив, я продолжила.
— Ты вокруг посмотри, — состроила я гримасу. — Они меня на части готовы разорвать!
Студенты и правда то и дело поглядывали на меня. Кто украдкой, а кто пристально и без малейшего стеснения. Причем в большей степени это были не рогатые собратья Ассаро, как я могла бы предположить, а белолицые юные нимфы.
«Никак Габриэль постаралась, — опустила голову я. — До чего же гадкая особа!»
Дион огляделся и тихонько засмеялся себе под нос. Это меня рассердило. Я даже вилку отложила.
— Смешно тебе? — обиду скрыть в голосе не сумела. — Может я и заслужила такое отношение к себе, но ты, как мой друг, мог хотя бы попытаться видимость жалости к моей персоне создать! Они же меня теперь…
— Кажется, ты не совсем вникла в суть происходящего, — все еще смеясь, прервал меня нимфа. — Они не желают тебе зла.
— Ну да. Конечно, — протянула я.
Дион снова улыбнулся.
— Я не шучу. Ты одарена Иритой.
— Ты опять за свое? — протестующе заворчала я.
— Хорошо, хорошо, — остановил поток моего старушечьего брюзжания лесной. — Перефразирую. Ты целитель.
— Целителей тут пруд пруди. В лазарете, например, — сощурилась я, но Дион покачал головой.
— Они могут исцелять лишь с помощью рун и снадобий. Ты же, — многозначительный и, кажется, немного завистливый зеленоглазый взгляд, — получила часть сил Ириты и способна на большее.
— Да быть такого не может, — снова огляделась я. — С чего бы чужой богине мне помогать?
Дион пожал плечами, а новая информация вдруг искривила призму моего восприятия.
Габриэль казалась подавленной, а вот остальные нимфы всех возрастов и вправду не глядели на меня с ненавистью. Они меня…
— Они боготворят тебя, Лиза, — словно прочел мои мыли Дион, занявшись наконец поеданием своего ужина. — Можешь спорить со мной, сколько хочешь, но ты одарена Иритой. А значит, она сочла тебя достойной, и точка.
**Междуглавие**
— Это твоих темных рук дело!
Возникшая из нежно благоухающего облака женщина в легкой накидке, словно бы сотканной из цветов, не спрашивала. Она утверждала.
— Я бы предложил тебе войти, Ирита, — развалившийся в глубоком кресле небритый мужчина потянулся к прямоугольному бокалу с толстым дном. Осушил содержимое в один присест и с удовольствием выдохнул. — Но ты и так уже вошла.
Женщина с высокомерно приподнятой головой и прямой, будто палка, спиной прошла и без очередного приглашения опустилась в кресло напротив хозяина. Брезгливо наморщила нос, оглядевшись.
— Как поживаешь, моя прекраснейшая из богинь?
Мужчина потянулся к еще одному стакану, наполнил его тягучим напитком из чуть запотевшего бутыля и предложил гостье.
— Я не пить и о жизни беседовать пришла, Сорес.
Глаза цвета молодой зелени требовательно глядели в темные, будто самая безлунная ночь.
— Странно, — усмехнулся мужчина. — Пару дней назад ты приходила именно за этим… Что ж, так какова цель твоего нынешнего визита?
— Тебе это известно, — богине жизни от гнева даже на месте усидеть было сложно. — Как ты посмел?
— Что бы там ни было, дорогая Ирита, это не я.
— Итаэр говорит, что в Нижнем Мире появился Целитель… — начала женщина.
— Ах, Итаэр, — Сорес, кривовато улыбаясь, осушил и второй бокал, — этот остроухий святоша.
— И этот Целитель, как оказалось, одарен мною! — богиня старательно делала вид, что не слышит желчных дополнений своего собеседника.
— Тебе нужно внимательнее следить за тем, кого и чем ты одариваешь, — ехидно проговорил Сорес. — Я, конечно, знаю, что ты не всегда мне верна…
— Прекрати! — воскликнула Ирита, вскочив на ноги. Изумрудные искры, грозясь прожечь воздушную накидку своей хозяйки насквозь, сорвались с пальцев. — Немедленно прекрати этот балаган и отвечай: ты притащил это создание в Мир?
— И почему все шишки всегда сыплются на меня? — притворно вздохнул Сорес, тоже поднимаясь на ноги.
Ростом он был несколько пониже Ириты, но подтянут и крепок. Одежда простая: никаких вычурных накидок, плащей и тог.
— Потому что никто кроме тебя на подобную подлость не способен! — так резко и гневно скрестила руки на груди Ирита, что едва устояла на ногах.
— Ты хотела сказать, — поправил ее мужчина, — никто кроме меня на подобное геройство не решится?
— Так это все-таки ты…
Казалось, зеленовласая богиня сама не верит открывшемуся.
— Не понимаю о чем ты, — вновь усмехнулся бог морока и тени. — Закон гласит: боги не вмешиваются в жизнь Нижнего Мира, пусть он хоть огнем горит. И, кажется, мы уже выяснили: девицу затянуло в магическую брешь междумирья случайно. Мои руки чисты, — насмешливо продемонстрировал он свои ладони. — Я законопослушный гражданин!
— А почему тогда иномирянка взывает к тебе? — ликуя, что сумела подловить своего собеседника, воскликнула Ирита. — Не к Атайе, а к тебе! Как ты это объяснишь?
Сорес на секунду словно бы задумался.
— Откуда мне знать? — развел он руками. — Может, ее покорила моя непревзойденная харизма? — Ирита на это с сомнением хмыкнула. — А может, это просто стечение обстоятельств. Да и вообще, ты поди разбери, что у людей на уме. Знаешь, — со знанием дела закивал мужчина, — на протяжении веков они молились стольким богам, что даже я уже со счету сбился!
— Лжец, — прошипела женщина. Ее лицо менялось на глазах. Из округлого с мягкими очертаниями превращалось в угловато-птичье. — Ты лжец, Сорес, каких еще поискать… Ах!
Слепящее сияние вдруг окутало все ее тело. Оно вырывалось изо рта, ушей, глаз, было продолжением ее пальцев.
Сорес знал, что за этим последует, и каждая мышца в его теле напряглась.
— «Когда погаснет последняя искра. Когда немощный обретет силу. Придет в Мир новый порядок, и старому отныне не сыскать себе места».
— Ирита! — «темный» бросился к мягко оседающей на пол женщине. Часть светящихся лучей тут же впиталась в кожу его ладоней. — Ты в порядке?
Сияние сошло на нет, и богиня открыла глаза.
— Будущее… Что я предрекла? Что я предрекла, Сорес?
— Ничего важного, — аккуратно усадил мужчина Ириту в кресло, старательно отводя темноглазый взгляд. — Как и обычно, я ни слова не понял. Что-то про искры и порядок…
Ирита потянулась к стакану. Налила, отпила, сморщилась и прижала руки к лицу. Долго молчала.
— Я прошу тебя, — с мольбой посмотрела она наконец на Сореса, все еще истуканом замершим на месте. — Разве я не заслужила хотя бы толики честности? Что ты задумал? Я ведь знаю, это ты привел смертную сюда. И, ума не приложу как, но снабдил ее даром целителя.
— Ты же знаешь, созидать я не мастак, — усмехнулся бог морока и тени, а Ирита сморщилась.
Сорес никогда не гнушался использовать в речи слова и фразы из Нижнего Мира. И за это не раз высмеивался другими богами, живущими за Пеленой. Но не ей. Она не смеялась над ним никогда.
— А уж штамповать лекарей мне точно не под силу, — все продолжал мужчина. — Наверняка ты во время подобного ясновидческого транса случайно наградила девчонку этим умением.
Ирита огорченно покачала головой и поднялась на ноги.
— Я единственная, кто еще верит в твою порядочность, но всему есть предел. Хочешь играть? Играй. Вот только имей в виду, больше я за тебя не вступлюсь.
Бог «темных» тяжело выдохнул.
— И я благодарен тебе за все, что ты делала для меня. Но единственное, что я могу тебе сказать… — взъерошил мужчина короткие с проседью на висках волосы. — Ты зачастую обвиняешь меня в проявлении излишнего интереса к нижним мирам, но именно там я однажды услыхал пословицу: когда заканчивается игра, и короли и пешки оказываются в одной коробке. И знаешь, я буду отвратительно смотреться в коробе, сложенный в несколько раз, будто кукла, — непринужденно захохотал он.
— Мне жаль, — с горечью промолвила богиня, легко коснувшись мужской небритой щеки. — Но ты безнадежен.
И, взмахнув зелеными до пояса волосами, Ирита испарилась, оставив в воздухе едва уловимый цветочный аромат.
Сорес жадно втянул крохи такого любимого духа и со вздохом рухнул в кресло. Убедившись, что создательница нимф и впрямь далеко, принялся с остервенением тереть ладонью об ладонь, будто огонь добыть собирался.
— Давай же, — пробурчал он, проводя лишь ему одному понятный ритуал.
После нечеловеческих усилий та кроха энергии, извергаемая телом Ириты и случайно поглощенная богом во время мимолетного касания, изумрудными пятнами проявилось на коже.
— Ну, наконец-то, — «темный» с видом оценивающего бриллиант ювелира уставился на ловко сформованную зеленоватую горошинку. — В прошлый раз было куда проще!
Затем мужчина извлек из кармана кожаный мешочек, аккуратно уложил в него горошину, обладающую целительной силой, и вновь потянулся к стакану.
Отец «темных» шумно отхлебнул. Нахмурился, прокручивая все еще явственно звучащие слова пророчества зеленовласой богини в голове.
— Как я и сказал, Ирита, — негромко проговорил он, мутно глядя вдаль и обращаясь к пустоте, — оказаться в коробке я не хочу. Да и тебе не позволю.
Глава 12. Прощение
Дион оказался прав. Нимфы и впрямь как с ума сошли!
Каждый из них, разве что кроме Габриэль, так и норовил оказаться ко мне поближе: в столовой, на занятиях, в коридорах. И пусть лесной старательно убеждал меня, что помыслы его бледнолицых собратьев чисты, ходить в одиночку я опасалась. Вот только обстоятельства порой вынуждали.
Однажды утром Диона в общей гостиной я так и не дождалась.
«Наверняка опять дрыхнет где-нибудь в саду», — в расстроенных чувствах спускалась я вниз в полном одиночестве.
Было солнечно, но прохладно, как это всегда бывает ранней осенью. Обманчиво ласковые лучи солнца греют уже обреченно поникшие листья, будто ободряя. Но еще неделя-другая и вся листва цветастым ворохом устелет все вокруг, а затем потемнеет и умрет.
Я шла, наслаждаясь оставшимися крохами лета, но едва преодолела почти половину пути до главного корпуса, как откуда ни возьмись появился Ассаро и словно ледокол стремительно двинулся ко мне. Похоже, он с раннего утра меня тут поджидал.
Я метнулась в сторону, вперед, назад…. Пыталась понять, что будет рациональнее: броситься бежать к главному корпусу или же сигануть обратно в общежитие?
— Эй! — окликнул пепельноволосый, когда я, развернувшись юлой, резво зашагала к пятиэтажной громадине общежития. — Постой!
— Ага, сейчас, — ускорила я шаг. — Размечтался.
— Да стой ты!
И вот я уже бегу. Сумка, полная книг болтается из стороны в сторону и нещадно расставляет синяки на боку, бедре и спине.
– Стоять!
Когтистая рука Ассаро едва успела ухватить меня за ворот камзола, как послышался разъяренный крик. Земля под ногами зашевелилась, и меня швырнуло вперед. Я боднула головой близрастущий куст и так и утонула в нем, отчаянно прикрываясь руками, чтобы лицо ветвями не исцарапать.
Судя по рычанию и ругательствам, Ассаро тоже пострадал.
Опасаясь повторного нападения, я скоро выбралась из зарослей.
— Ума?
Передо мной и впрямь стояла нимфа. Она тяжело дышала, сжимая в одной руке черный тряпичный мешочек, а в другой…
— Ты совсем чокнутая? — выругался демон, резкими движениями разрывая плотные зеленые стебли.
Я оказалась права: когти у парня были острее лезвий, и часть возведенной Умой растительной стены была уже существенно излохмачена. Но девушка вновь швырнула в демона очередную горсть мелких, будто маковых, зерен.
— Угомони свою подружку! — взревел Ассаро, когда ударившиеся оземь семена в мгновение проросли и вновь лишили демона возможности двигаться.
— А ты не подходи к Избранной, — деловито зачерпнула Ума еще горсточку семян из мешочка, — и я угомонюсь.
«Избранной? — у меня глаза на лоб полезли. — Час от часу не легче!»
— И впредь запомни, — продолжала с важным видом вещать нимфа, — зла ты ей больше не причинишь!
— А я и не собирался, — Ассаро все пыхтел и воинственно сражался с лианами. — Хотел поговорить с вашей Избранной, только и всего.
От удивления я вообще на пару шагов отступила: «Может, ну их, сумасшедших? Пусть тут вдвоем разбираются».
Из зарослей наконец вынырнуло лицо злющее демона. Я пригляделась: «А это еще что?»
Часть левой щеки и шеи словно бы прикрыта тонким слоем белесого тумана.
— Освободи меня, юная дева, — нарочито вежливо попросил Ассаро нимфу. Даже голову попытался учтиво склонить. — Обещаю, пепелить никого не стану.
— И не подумаю! — задрала подбородок девушка. — Таким как ты верить, себя не уважать.
«Ну, вот опять, — поджала я губы. — Нимфы не терпят демонов, людей и своих лесных сородичей. Демоны на дух не переносят людей и нимф. Эльфы сторонятся «темных» и демонов… Прямо круговорот ненависти в природе!»
— Если кто-то из преподавателей заметит, что ты магичишь… — сощурился Ассаро. — Лучше отпусти меня.
— Ума, — кивком указала я на заросли, — правда, убери все это.
Соседка с сомнением глянула на меня, мол: «А не сошла ли я с ума часом?»
— Рогатый… — демон презрительно сощурился, а я осеклась, — Вернее, Ассаро прав, вдруг кто-то из преподавателей увидит? Проблемы нам точно ни к чему.
— Ладно, — после секундного колебания выдохнула Ума и повела рукой.
Стебли тут же опали и пару секунд спустя Ассаро стоял и с недовольным видом потирал запястья, так же, как и часть лица, покрытые серебристой пеленой.
— Ну и чокнутые же вы, — проворчал он.
— Если это все, что ты хотел сказать… — подняла я с земли сумку и закинула ее на плечо.
— Нет, постой. Нам нужно поговорить. Наедине, — многозначительно качнул рогатой головой демон.
— Нет-нет-нет! — затараторила я. Хоть с Умой мы и не друзья, ее защита точно лишней не будет. — Хочешь говорить, говори. Но только при свидетелях.
— Боишься меня? — усмехнулся рогатый и невольно оправил рукава, скрывая увечья. У меня даже сердце сжалось. — Ладно, при свидетелях, так при свидетелях.
Глубоко вдохнув, словно заученный наизусть текст, Ассаро затараторил.
— На рунической магии я повел себя недостойно, и прошу простить меня. Отныне я тебя не трону и не напугаю. Можешь быть спокойна.
И, бросив недовольный взгляд на оторопевшую рядом со мной нимфу, слегка склонив голову, будто в поклоне, демон резко развернулся и направился в сторону замка.
— Вот так да, — отойдя от шока, вновь поправила я сумку на плече.
Чего-чего, но подобного я никак не ожидала. Думала, Ассаро примется мстить мне, угрожать и пытаться на молекулы расщепить. А тут…
Я тоже направилась к замку. Ума, повязав на поясе свой мешочек, поскакала за мной.
— Благородный поступок, — глядя в спину скрывшегося в дверях Ассаро, проговорила она.
Соседка догнала меня и теперь шла рядом. И это было странно, учитывая, что еще две недели назад она клялась и божилась, что даже сама богиня не заставит ее мне помогать. Похоже, мое пророчество все-таки сбылось.
— Только чем он продиктован? — нахмурилась я. — Наверняка этот рогач что-то задумал.
— Сомневаюсь, что он сделал это из корыстных побуждений, — проговорила девушка. — Я слышала… — глаза нимфы вдруг заискрились. Она остановилась и взволнованным шепотом заговорила. — Адария сказала мне, что Габриэль слышала, как профессор Ривел говорил с мастером Туссо…
— Давай покороче, — попросила я. — Пожалуйста!
Упоминание ненавистной нимфы Белоснежки, похоже, портит мне настроение на раз.
– Хорошо, — кивнула Ума. — В общем, говорят, что профессор Авар знатно отчитал Ассаро.
– Авар? Но за что?
– За то, что тот напал на тебя на рунах.
Какое-то время шли молча.
— Но ведь это я изувечила его. Это мне в пору прощения просить.
Лишний раз напоминать себе и Уме о том, что я едва не погубила всех в тренировочном зале, не хотелось, хотя ей, похоже, было откровенно говоря наплевать на сей факт.
Соседка замахала руками.
— Ты не поняла! Для таких, как Ассаро, напасть на того, кто заведомо слабее, великий позор!
— Позор? — информация никак не укладывалась в голове. Слишком уж много неожиданностей свалилось на меня с утра.
— Конечно, — подтвердила Ума. — Он же Воин. А то, что он сделал, для воина недостойное поведение. Да и для будущего короля тоже.
— Как все сложно, — пробормотала я.
И если до этих пор я боялась Ассаро. Боялась и ненавидела, то теперь страх в одночасье прошел. Его заменили стыд и жалость.
— А ты видела, что с его лицом? — уже почти у дверей столовой поинтересовалась я.
— Видела, — кивнула нимфа. — Говорят, лекари так и не сумели его полностью исцелить.
— Шрамы от ожогов остались, — взяла я поднос.
— Угу, — девушка тоже вооружилась подносом и принялась набирать себе завтрак. — Наверное, их иллюзией просто прикрыли, — добавила она.
— Понятно.
Это объясняет белесую пелену на лице, руках и шее парня. Я поглядела за стол, где сидел Ассаро с друзьями. Остальные то и дело шутили, смеялись и активно жевали, а вот наследник престола разделять их беспечность не спешил.
Он мрачно зачерпывал ложкой кашу и вываливал обратно в тарелку, то и дело нервно поправляя ворот красного камзола.
— Но ты ведь можешь его исцелить, — подошла ко мне вплотную Ума.
— Я? — поднос неловко покачнулся, но я чудом удержала его.
— Да, — с пылающими щеками выдохнула нимфа. — Ты ведь целитель Ириты!
Я вновь поглядела на демона.
— Извини, но мне пора, — очнулась я, выследив Диона за одним из столиков — Скоро занятия начнутся.
— Конечно, — разом сникла нимфа. — Встретимся на учебе!
Я кивнула и поспешила к лесному. Он уже приветственно махал мне и улыбался.
— Дай им шанс, — неустанно осаждал меня Дион вот уже несколько дней подряд. — Разве это так сложно?
Я сердито уставилась на лесного.
— Тебя что заклинило? Шанс, шанс, — заворчала я. — Сказала же, мне такая дружба даром не нужна! Как они меня называют? — я зло сощурилась и, стянув камзол, принялась аккуратно укладывать его в сумку. — Избранная? С избранной-то все милы и обходительны. А где были они, когда все вокруг насмехались над человечкой?
— Они были неправы, — согласился нимфа. — А ты будь умнее и сделай шаг навстречу. Кстати, ты хотя бы поблагодарила Уму?
Я в ответ только рожицу скорчила. Разумеется, я была благодарна Уме за столь самоотверженную защиту. Она, не раздумывая бросилась на Ассаро, выпускника, знания и уровень силы которого всяко превышают ее. Это заслуживает уважения, но и забыть о причинах таких внезапных перемен в нимфе у меня тоже никак не выходило.
— Нет. Не поблагодарила.
По правде говоря, мы с ней с тех пор, как ее лианы напали на Ассаро, так и не разговаривали. Я нарочно засиживалась в общей гостиной допоздна и когда возвращалась в комнату, Ума уже спала.
— Лиза, — с укором протянул Дион. — Это неправильно. Нужно…
— Эй!
Невысокая девица в таком же изумрудном камзоле, как и у всех первокурсников, уверенным шагом приблизилась к нам с Дионом, и тот тут же прекратил нравоучения.
Лесной, к моему удивлению, вообще вдруг сжался и будто бы в статую обратился. А я спешно анализировала: глаза у девушки вполне себе обычные, не змеиные, а вот два аккуратных гребня на голове из ороговевших чешуек, выглядывающие из взъерошенных коротких темных волос, выдают с потрохами. Дракон. Радует, что не в своем истинном обличии.
— Это же ты! — все с тем же восторгом в голосе констатировала девушка. — Вы были на пляже в прошлый выходной.
Я опасливо улыбнулась.
— Если мы вам помешали…
— Да нет, конечно! — засмеялась драконица, косясь темно-вишневыми глазами на лесного. — Там места навалом: всем хватит.
Я с облегчением выдохнула. Совсем не хотелось еще и с драконами отношения выяснять.
— Я, кстати, Окара.
— А я Лиза, — пожала я руку с удивительно мягкой кожей.
— Знаю, — хохотнула девушка. — А ты..? — она испытующе уставилась на нимфу.
Тот все стоял истуканом. Я с удивлением подтолкнула парня плечом.
— Дион, — поперхнулся лесной. — Дион Рейн.
Руки он не подал. Окара тоже засунула обе свои аккуратные ладошки в карманы.
— Ну и задала же ты этому Ассаро жару! — чуть присвистнув, перекатилась она с пятки на носок, вновь вернув взгляд ко мне. — А говорили, что у тебя начальный уровень владения магией. Вот «пустынник» впросак-то попал! — хохотнула девушка.
Я вымученно скривилась. Похоже, не всем еще известны подробности того происшествия.
— Да нечем здесь особо гордиться-то.
Глаза драконицы удивленно округлились.
— Ты что? Вся академия только о тебе и говорит!
— Говорят обо мне? — растерянно отозвалась я. — И что же, интересно?
По правде говоря, лишь всеобщего обсуждения мне для полного «счастья» и не хватало.
Окара, отвечая на мой вопрос, снова хохотнула.
— Говорят, что Ассаро в кои то веки нос утерли, — а видя мое недоумение, пояснила. — Мой старший брат учится с ним, но они не очень-то дружат. Калеб говорит, «пустынник» жутко неприятный тип. А то, что он сделал, — девушка вытаращилась и заговорила взволнованным шепотком, — и того хуже! Стыд ему и позор. Эх, жаль я в другой группе… — скорчилась Окара, вновь перекатившись с носочка аккуратной ступни на пятку. — Хотелось бы самой поглядеть, как ты ему наваляла.
— Нда… — только и вымолвила я. Тут еще поспорить можно, кому стыд и кому позор полагается.
Удивительно, как молва изменчива. Будто распутная девица. Ни за что не угадаешь, кому она отдаст предпочтение на этот раз.
— Ну, может, все не так, как кажется на первый взгляд, — понуро разглядывала я пожухшую траву под ногами. — И, может статься, я не такой герой, каким все меня считают.
Окара вытаращилась еще сильнее и, кажется, только хотела убедить меня же, виновницу всего случившегося, в обратном, как ее кто-то вовремя окликнул.
Крупный дракон с закатанными до локтей рукавами пристально буравил девушку издали змеиными глазами.
— Мне пора. Брат зовет, — чуть расстроившись, отозвалась она и вновь протянула ладонь. — Была рада наконец познакомиться с тобой, Лиза! Обязательно приходи на пляж в выходные.
Я кивнула, а драконица уже развернулась к Диону.
— И ты приходи, Дион Рейн, — вновь засунула она руки в карманы, отчего казалась эдакой дворовой девчонкой. — Ты так… — она вдруг всем телом подалась вперед и блаженно зажмурилась, — ты так необычно пахнешь!
Дион кажется, даже побледнел. Или, быть может, лесные нимфы так краснеют?
А Окара, тем временем, пружиня, направилась к брату. Тот хмуро взирал на нее из-под густых бровей, и едва сестра подошла, ухватил ее под руку и что-то возмущенно заговорил.
— И что это было, позволь узнать?
— О чем ты? — не глядя на меня отозвался Дион.
Я состроила гримасу недовольства: «Понял же, о чем толкую».
— Я об Окаре. Ты ведь и двух слов связать не мог. Стоял, словно кол проглотив!
Дион фыркнул. Он вообще в последнее время был несколько взвинчен и раздражен.
— Глупости.
— Нет, ты определенно вел себя странно, — протянула я, улыбаясь. Мне вдруг в голову пришла совершено сумасшедшая идея. — Ты что это, стесняешься с девушками говорить что ли?
Лесной отмахнулся.
— Чепуха. С тобой я же говорю. А ты девушка.
— Верно, — поджала я губы. — И все равно это очень странно…
— Ничуть, — насупился лесной. — И хватит уже об этом.
— Ладно, ладно, — замахала я руками. — Не кипятись.
Снова молча побрели по аллее, усаженной цветами. Летние соцветия уже давным-давно превратились в семена, а вот осенние… Незнакомые мне цветы едва покачивали яркими головками и отчаянно благоухали. Словно в предчувствии увяданья изо всех сил кичились своей красотой.
— Но если вдруг тебе понадобится женский совет по завоеванию, — сузила я в лисьем прищуре глаза. — Ты всегда можешь обратиться ко мне.
Нимфа горестно взвыл и ускорил шаг. Хихикая, я поковыляла за ним.
— Думаю, советы от местной знаменитости недешево стоят, — вторил мне смешком Дион.
Радость тут же как рукой сняло.
— Похоже, многие считают меня героем, — огляделась я.
Погода сегодня выдалась хорошая, и большая часть студентов сидела с книжками прямо на лавках перед главным корпусом. Едва мы проходили мимо, каждый считал свои долгом оторваться от чтения и проводить нас взглядом.
— Разве это плохо?
Я пожала плечами.
— Для самолюбия очень даже хорошо. А вот для совести…
— Ассаро сам не сумел сыскать любви у обитателей Авэль, — со вздохом негодования проговорил Дион. Похоже, ему надоело изо дня в день повторять одно и то же. — А в том, что случилось, он сам виноват.
— Но ведь и я не без грешка! Меня вообще полагалось отчислить за такой серьезный проступок… Ты и сам это знаешь. Не зря меня на принудительные работы сослали!
Лесной цокнул языком. Крыть ему тут было нечем.
В начале учебной недели Ривел и правда оставил меня после занятий и известил, я должна отработать наказание. И я думала, что согласна на что угодно, лишь бы хоть как-то загладить свою вину.
Как же я ошибалась.
— Месяц? — с опаской покосилась я на замершего рядом каменным изваянием пепельноволосого демона.
— Месяц, — высокомерно кивнула худосочная женщина. — И уж поверьте, я сделаю все, чтобы раз и навсегда отбить у вас желание впредь нарушать устав академии. За работу. Оба!
Не скажу, что я когда-либо считала себя белоручкой, да и кормить и ухаживать за магически выведенными зверюшками было весьма увлекательно, но вычищать загоны… Причем почтеннейшая госпожа Агнесс Иглу даже не удосужилась выдать рабочие перчатки! И не сложно себе представить, на что были похожи мои руки после местных общественных работ. Да и Ассаро все время рядом толокся. Правда, говорили мы с ним мало. Здоровались и то не всегда.
— Раз ты все еще здесь, значит, проступок не столь серьезен, — Дион наконец нашелся что ответить. — Пойми ты наконец, Лиза, — остановился он, — не защитись ты тогда, Ассаро бы тебя в порошок стер! Думаю, Совет академии это понимает, поэтому и проявил милосердие. Ну и его наказал.
Я нахмурилась.
— Сомневаюсь, что Ассаро сделал бы это на глазах у Ривела, — задумчиво протянула я. — Да и вообще, я уже не уверена, что он хотел меня убить.
— Твой рассудок окончательно затмило чувство вины, — покачал головой нимфа. — Ты же сама говорила: рогатый тебя на дух не переносит!
Я промолчала. Просто спорить больше не хотелось.
— Ума сказала, я могу исцелить его раны.
Дион резко развернулся ко мне, сверкая глазами.
— И думать об этом не смей!
— Это почему это не смей?
Вот заложена в человеке функция стремления к запрещенному. Чем строже запрет, тем сильнее это самое стремление.
— Ты еще совсем слабый маг, — отрезал Дион.
— Вот уж спасибо, — проворчала я. — Обязательно напоминать мне об этом?
— Попытаешься исцелить Ассаро, сама можешь пострадать, — слегка смягчил тон парень. — Ты еще не умеешь управлять собой. Помнишь, как Ривел заблокировал твою способность? — Я скривилась: «Еще бы я забыла. Магический паралич вещь незабываемая!» — Так вот неспроста это он. Я уверен. «Пустынники» вообще странные создания, так что лучше не рисковать.
Я шла с опущенной головой. В глубине души понимала, что Дион, скорее всего, прав, но разве можно сидеть сложа руки, обладая такой редкой силой?
— Пообещай, что не станешь глупости творить, — с подозрением уставился на меня лесной.
Я долго молчала.
— Я целитель Ириты, — суховато выдала я наконец. — И если ваша богиня и впрямь наделила меня таким даром, значит, это не просто так. Ты сам говорил.
Дион в ответ только тяжело вздохнул и покачал зеленовласой головой. И пусть он промолчал, я как никто другой была уверена: нимфа постарается не дать мне возможности рискнуть собой, а уж тем более ради Ассаро. Из кожи вон вылезет, но не позволит положить свою жизнь на алтарь целительства.
— Ты в общежитие иди, — кивнула я другу, — а мне еще к Ривелу зайти нужно.
— Ты не говорила, — замер лесной поодаль. — Я с тобой пойду, чтобы ты вновь чего не удумала.
— Ничего я не удумаю, — так искусно лгала я впервые в жизни. Ни один мускул на лице не дрогнул. — Неделя отработки закончилась, нужно отчитаться. Может, и выходной на завтра выпрошу, на пляж сходим. С Окарой поближе познакомимся.
Нимфа вновь побледнел, что-то проворчал и, кажется, поверил. Направился к общежитиям.
Я же поспешила к замку, заприметив на крыльце знакомую взъерошенную синеволосую рогатую голову. И едва ее обладатель, распрощавшись с друзьями, вошел в главный корпус, как я мышкой юркнула следом.
Соблюдая дистанцию, я шла за Ассаро. И вполне успешно, если учесть, что демон меня не замечал.
— Пришлая!
Я едва слышно выругалась и замерла на месте. Откуда ни возьмись из аудитории мене навстречу выплыл остроухий профессор собственной персоной.
— Что вы здесь забыли? — Ривел остановился и требовательно поглядел на меня сверху вниз. — У вашего курса занятий сегодня здесь нет.
«Вот ведь дотошный! Не поленился расписание запомнить», — все еще отчаянно пыталась я понять, куда же направляется рогатый объект моего преследования, выглядывая из-за Ривела.
— Вас искала, — солгала я.
Мужчина удивленно отпрянул.
— На вашем месте я вообще бы старался не попадаться мне на глаза, — сощурился он. — Ну, раз так, то вот он я. Говорите.
Я только плечами расстроенно пожала: Ассаро из виду все же потеряла.
— Хотела уточнить, мне нужно идти на отработку завтра?
— Решили выходной себе устроить, — с пониманием кивнул эльф. — А госпожа Иглу вас отпустила?
И вновь плечом дернула.
— Не знаю. Она не очень-то разговорчива. И я подумала, раз вы наш куратор, то можно обратиться и к вам.
Казалось, рот Ривела на секунду скривился в усмешке.
— Но суть наказания в том и заключена. Сомневаюсь, что вы познаете всю глубину вины, если не будете лишены удовольствий.
— Понимаю, — избегала я прямого взгляда в синие эльфийские глаза.
— Однако, — приподнял брови мужчина, — разрешения на магиитворение у вас еще нет. Так? — я кивнула, не понимая, к чему клонит профессор. — Думаю, раз вы все еще считаетесь хворой, тот вполне можете быть удостоены одного выходного дня.
— Спасибо! — с жаром закивала я. — Большое спасибо, профессор Ривел!
Мужчина холодно кивнул.
— Только обратитесь в лазарет. Пусть лекари вас осмотрят и снимут запрет, иначе, без практики осенние тесты вам ни за что не сдать.
Я снова покачала головой. Пусть хоть так. Один вырванный выходной: уже радость!
Распрощавшись с так внезапно раздобревшим профессором, я поспешила в лазарет, где господин Феваши после долгих сомнений, все же подписал разрешение. Сжимая в руках заветный листок, я в приподнятом настроении покинула кабинет главы лазарета.
Печалило лишь одно: Ассаро я по пути в лекарню так и не встретила.
— Господин Вер Истер, — слуха коснулась торопливая речь госпожи Элинор Феваши, — побудьте здесь. И не вставайте!
И вот я, затаив дыхание, уже крадусь на голос. Дверь скрипнула, и я сиганула в углубление в стене. Затаилась за каменной горгульей.
Женщина в белой косынке и с множеством склянок-банок на подносе чинно прошествовала мимо.
Убедившись, что госпожа Феваши ушла, я вынырнула из своего укрытия и будто призрак, не издавая ни звука, двинулась к неплотно запертой двери. За ней была обычная палата на полдесятка мест. Но едва я окинула взглядом все пространство, мои глаза расширились от ужаса.
На одной из больничных коек лежал Ассаро с закрытыми глазами. Белесая пелена больше не скрывала увечья, а на мощной, некогда красивой и не изуродованной магией груди парня мерцали яркие магические символы, теперь медленно, секунда за секундой угасающие.
Терпкий запах лекарственных трав щекотал нос и заставлял глаза слезиться. Я подалась вперед, чтобы увидеть больше, но дверь предательски скрипнула. Ассаро встрепенулся и резко сел.
— Чего тебе тут надо?
Я сглотнула и нерешительно вошла.
— Не слишком-то вежливое приветствие.
Парень потянулся к рубашке, но натягивать ее на обнаженный рельефный торс не спешил. Я пыталась не выказывать ни доли смущения, но щеки вдруг предательски запылали.
— Я и не должен быть с тобой вежливым, — буркнул Ассаро. — Тебя здесь вообще быть не должно. Кто тебя впустил?
Голубые глаза демона гневно сверкнули. Я приподняла бровь.
— Кажется, мы еще в прошлый раз выяснили, что отчитываться перед тобой о своих передвижениях по территории академии я не намерена, — а затем, помахав больничным листком, пояснила уже менее высокомерным тоном. — Брала разрешение на магиитворение у господина Феваши. Без него мне практиковаться не позволяли.
— Ясно, — кивнул Ассаро, все еще теребя в руках свой предмет верхней одежды. — Видимо, тебе стало лучше. Это хорошо.
— А ты тут… — я сделала еще пару шагов вглубь палаты, — на стационаре?
— Чего? — удивился демон.
— Лечат тебя тут? — поправилась я.
Ассаро скривил губы.
— Как видишь.
— И что говорят лекари? — я неровным шагом подошла и уселась на соседствующую с лежанкой парня постель. — Они смогут убрать…
Рука Ассаро тут же непроизвольно метнулась к лицу. Пальцы с острыми темными ногтями коснулись изувеченной скулы, и сердце у меня отчаянно защемило.
— Говорят, что, скорее всего, больше ничего сделать не смогут. Все остальное зависит от меня.
Я долго недоуменно глазела на парня, но тот похоже из вредности не желал давать пояснений.
— Что ты имеешь в виду?
Молчание.
Я шумно выдохнула, а демон качнул рогатой головой и отвернулся.
— Мой народ неспроста называют Великими Воинами. Мало того, что военное искусство у нас в крови, так еще и каждый из нас обладает способностью к восстановлению. По крайней мере, должен обладать, — парень вдруг неловко оборвал фразу, замолчав.
— Логично, — согласилась я. — Но почему ты не самоисцелишься? — едва задала вопрос я, как меня тут же осенило. — Ты что… не можешь?!
— О боги, — простонал Ассаро. — От такой, как ты, это слышать еще унизительнее.
Я покачала головой. Уж не знаю почему, но едва мне стоило увидеть его надменное, полное превосходства лицо, весь стыд тут же пропадал, а его стремительно заменяли злость и раздражительность.
Да и впрочем, неудивительно, что Ассаро в группе недолюбливают. Слишком уж язык у него длинный.
— Может, не все так уж и плохо? — несмотря на ярое желание надавать этой особе королевских кровей по рогам, попыталась приободрить парня я. — Иллюзия надежно скрывает…
— Не все так плохо? — оборвал мои мотивационные речи демон. — О чем ты говоришь? Ты посмотри на меня, — Ассаро развернулся в профиль, и теперь я воочию увидела, что натворило мое пламя. — Посмотри! Это уродство. И значит, я урод. Может, иллюзии и могут это скрыть, но лишь на время. Да и разве такого короля мой народ заслуживает?
— Зря ты так, — нахмурилась я. — Внешность не главное.
— Да я тебя умоляю, — зло хохотнул рогатый. — Внешность это ключ ко всем дверям. А если ты урод, то хоть разбейся. Тебе никто никогда не отворит.
Ассаро наконец натянул рубаху, а я облегченно опустила напряженные плечи. Неловко все же находиться в паре метров от полуобнаженного мужчины.
— Но я понимаю, что виноват во всем сам. Не зря Тахир убеждал меня оставить тебя в покое, — парень хмыкнул, но правый уголок губы даже не дрогнул. Эта часть лица вообще теперь с трудом слушалась своего обладателя. — Дернуло же меня сотворить ту иллюзию…
— Иллюзию? — от неожиданности я чуть не вскочила. — Так тот ящер не был настоящим?
Ассаро поглядел на меня как на душевнобольную.
— Естественно, — зло фыркнул он. — Я же не настолько глуп, чтобы призывать настоящую химеру!
Внутри у меня тут же все возликовало.
— То есть ты не хотел меня убить? — прошептала я и поднялась.
— Ты точно больная какая-то, — проворчал Ассаро. — Останься-ка в лазарете еще на месяцок-другой. Мозги поправь.
— Кто бы говорил, — рассердилась я, — ты тоже далеко не образец благоразумия, знаешь ли.
Парень хмуро глянул на меня и опустил голову, а я сделала пару несмелых шагов к нему.
— Ассаро, я могу помочь тебе.
— Нет.
Вот так. Коротко и ясно.
Я подошла еще ближе и теперь стояла совсем рядом, глядя на рогатого сверху вниз, а тот в свою очередь, затаив дыхание, глядел на меня снизу.
Золотые лучи закатного солнца крались по сероватой простыни больничной койки, скользили по стенам и потолку, несмело касаясь его искалеченных рук и плечей.
— Мне, может, и немного о подобном известно, — медленно проговорила я. — Но одно я знаю абсолютно точно: урожденные целители работают несколько иначе, чем обычные, а значит, я могу попытаться все исправить.
Я потянулась внезапно повлажневшей ладонью к изуродованному лицу, но Ассаро молниеносно ухватил меня за запястье и поднялся на ноги.
— Нет, — выдохнул он. — Не смей. Мне достаточно того позора, что у меня уже есть.
— Позора? — попыталась вырваться я. — Если ты о том, что я тебя повергла… Так даже Ривел не справился бы с моим огнем, проявись тот в полную силу! А ты вообще студент недоучка.
Демон скривился.
— Я не о том. Ты уже исцеляла меня. У всех на глазах!
— И это, по-твоему, позор?
— Самый что ни на есть позорный, — нахмурился парень. — Я оказал свою несостоятельность! Теперь все знают, что я слабак!
— Ты дурак, а не слабак, — с завидным упорством продолжала я выкручиваться из захвата. — И знаешь, мне плевать на твою гордыню! Если бы можно было вернуться во времени, я сделала бы это снова. Исцелила бы тебя. И вот прямо сейчас это и сделаю! — воскликнула я и, вспомнив, что руки-то у меня две, проворно положила свободную ладонь на шею Ассаро.
И то ли время замедлило шаг, то ли рогатый перестал дышать, но я чувствовала каждый удар сердца. И его, и своего.
Признаться, я боялась, что ничего не выйдет, ведь до сих пор дар проявлялся лишь в экстренной ситуации. Но как только мои пальцы прикоснулись к коже, яркая зеленая вспышка озарила озадаченное юношеское лицо.
Признаюсь, подобного еще ни разу не происходило!
Волшебных искр всегда было много, но они были маленькими, будто светлячки. Но сейчас… Я попыталась отстраниться, но не смогла и пальцем шевельнуть. Невероятная магнетическая сила удерживала меня на месте. Будто бы тело рогатого воина вознамерилось во что бы то ни стало вытянуть из меня всю жизненную силу.
И оно вытягивало.
Кожа на щеках, лбу и шее Ассаро стремительно разглаживалась, мертвенно белые рубцы таяли на глазах, а я же с каждой секундой слабела.
Запястье, все еще крепко сжимаемое демоном, жгло каленым железом, и когда боль стала нестерпимой, я сдавленно замычала. Прав был Дион, я еще слишком слаба.
— Отпусти… — выдохнула я, и Ассаро будто очнулся.
Он широко распахнул глаза, но их привычно светло голубая радужка потемнела до черноты. Парень нахмурился и всем телом прижался ко мне. Даже через плотную ткань камзола я чувствовала обжигающий жар его тела.
Откуда во мне взялись силы, не знаю. Верно, от страха. Но я вдруг дернулась и чудом вырвалась из смертельных объятий. Не устояв от рывка на ногах, я со всего маху рухнула на пол, отбив при этом обе ладошки, и теперь неподвижно сидела, с неподдельным ужасом взирая на так преобразившегося Ассаро. Тот будто выше ростом стал. Будто бы стал опаснее.
– Елизавета…я… мне…
Парень все еще тяжело дышал, но безумие с лица сошло. Глаза вновь приобретали привычный голубой оттенок.
— Не подходи, — отползла я к двери. — Не подходи ко мне!
Вскочив на ноги, сшибая все на своем пути, я бросилась бежать. Правда, хватило меня лишь на то, чтобы покинуть лазарет и добраться до главного холла.
На удачу, замок опустел. Лишь из обеденного зала доносился гомон сотен голосов.
Который час? Неужели уже время ужина?
Прислонившись к холодной каменной стене, я глядела на лениво крутящийся источник и пыталась прийти в себя. Похоже, Дион был прав: с такими как Ассаро дел лучше не иметь.
«Он вновь чуть меня не угробил!» — смахнула я со лба испарину и прикрыла глаза.
Больше всего мне хотелось уснуть, ведь сон единственное, что может сейчас помочь. Со вздохом, еле поборов желание свернуться калачиком прямо на полу, я побрела к уличным дверям, но непреодолимая сила повлекла меня к фонтану Источника.
Облокотившись на хрустальное кольцо, я стояла и неотрывно следила за завораживающим танцем магических струй. Хотелось коснуться этих вихрей, окунуться в них с головой. Напитаться этой энергией, как Рысь из моих видений в бреду.
— Лиза…
Я вздрогнула и огляделась по сторонам. Никого. Я что, снова брежу?
И лишь мысль, что Ассаро может отправиться за мной следом, заставила меня прервать созерцание и побрести к общежитию. К счастью, там сейчас никого, а значит, не придется объяснять причину моего бессилия.
Удивительно, но спускаясь по каменным ступеням, чувствовала я себя значительно лучше, чем обычно после сеанса целительства.
— Может, все-таки Ривел ошибся, и мои силы пробудились, — с тревогой поглядела я на кромку горизонта, на мгновение озарившуюся веткой молний, и ускорила шаг.
Нужно оказаться в общежитии до дождя. Совсем не хочется вымокнуть до нитки.
Глава 13. Алые паруса
В выходной день попытка встать пораньше успехом не увенчалась. Вчера я лишь оказалась у постели, как рухнула и забылась таким крепким сном, что проснулась лишь тогда, когда лесной вырос на пороге и принялся требовательно долбиться в дверь, перепугав тем самым Уму насмерть.
— Ты куда пропала вчера? — после гнетущего молчания спросил наконец Дион.
— В лазарет ходила, разрешение на практику брала, — поморщилась я, укладывая стянутый для меня лесным завтрак в сумку.
Не стоит и сомневаться: мои резервы вновь получили сокрушительный удар. Спасибо тебе, Ассаро.
— Кажется, с этим ты поторопилась, — с тревогой проговорил нимфа. — Совсем плохо выглядишь.
— Вот уж спасибо, — поджала я губы, а Дион хохотнул. — Давай поторопимся, — прибавила шагу я, изображая бодрость тела и духа. — Мы же обещали Окаре на драконий пляж заглянуть.
Нимфа насупился и замолчал, а я, собственно, этого и добивалась.
— Ну, что? Идем? — вопросительно глянула я на лесного, но тот вытаращил глаза и повел головой в сторону Умы.
Та сидела за столом перед раскрытой книгой. Несмотря на выходной день, идти она явно никуда не собиралась.
— Нет, — пробурчала я, выталкивая Диона за дверь, но нимфа ухватился за дверной косяк и отчаянно сопротивлялся.
— Лиза, так нельзя, — с укоризной поглядел на меня он, едва мы оба оказались в коридоре. — Дай шанс! А если бы Ассаро и вправду вздумал тогда напасть? Она ведь собой рисковала ради тебя!
Я зло прищурилась, но тут же передумала язвить. Как ни крути, а Дион прав.
— Ума, — вернулась я в комнату, — ты занята, я смотрю?
— Ну, я к занятиям готовлюсь, — удивленно приподняла она светловолосую головку. — А что?
Я покосилась на дверь: «Уверена, Дион точно подслушивает!»
— Просто я ведь так и не поблагодарила тебя за защиту от Ассаро, — смущенно начала я.
— Да не стоит, — отмахнулась нимфа. — Это был мой долг. Да и нападать он не собирался, как выяснилось.
Я скривилась. Все это идолопоклонение мне любимой порядком нервировало.
— В любом случае, мы идем на пляж, и если у тебя есть время…
На лице Умы отразилось еще большее удивление.
— Мне казалось, тебе не слишком-то приятно мое общество, — с сомнением прикрыла девушка книгу. — А я не помешаю?
— Нет, — покачала головой я, криво улыбнувшись. — Ну, раз ты согласна, тогда ждем тебя внизу.
Ума не спеша поднялась из-за стола, кивнула и робко улыбнулась в ответ.
— Горжусь тобой, — хлопнул меня по плечу Дион.
— Ага, — вяло отозвалась я. — Теперь осталось только изобрести пару десятков тем для разговора, — лесной удивленно уставился на меня, а я пояснила. — Сидеть на пляже в гнетущем молчании мне совсем не улыбается.
— Не трусь, — хохотнул нимфа. — Прорвемся!
На удивление Ума оказалась довольно приятной собеседницей, и когда я исчерпала все потенциально возможные темы для разговора, она охотно взяла флажок первенства в свои руки.
— И часто вы здесь время проводите? — с тревогой огляделась девушка.
Драконов сегодня на побережье было немного, но мы расположились чуть поодаль, чтобы не смущать их своим присутствием. Ну, или чтобы Уму не шокировать. Нимфе и так не по себе было.
— Да нет, нечасто — отозвалась я, глядя как дракон с темно-вишневой чешуей то парит над морем, то резко устремляется вниз и летит, едва касаясь когтистыми лапами водной глади.
Удар хвостом и Диона, покоящегося на волнах, обдало фонтаном брызг. Лесной, фыркая и отплевываясь, засмеялся и погрозил молодой драконице, а та, протяжно и будто бы радостно рыкнув, вновь уже набирала высоту.
— Это Окара? — спросила Ума.
— Ага. По крайней мере, если верить нюху Диона.
Нимфа нервно поерзала на песке. Я же с безмятежным видом сидела и ждала, когда она решится высказать все, что так ее тревожит.
— Слушай, я вела себя ужасно, — ковыряла Ума палочкой песок.
— Скажем, наши отношения слегка не заладились, — усмехнулась я.
— И не говори, — вздохнула нимфа.
— Но теперь я целитель Ириты, и это все меняет, — не сумела сдержаться я. — Не правда ли?
Ума замялась.
— Ты имеешь право сердиться на меня, — кивнула она. — Но хочу, чтобы ты знала: мне очень стыдно за все, что я говорила и делала!
Я промолчала. Внутреннее «я», то, что люди называют темной стороной души, ликовало. Доминирующее же светлое «я» всячески пыталось все эти его ликования сдерживать.
— Ирита преподала хороший урок нам всем, — глядя на волны вдруг проговорила Ума. — В каждом нужно попытаться разглядеть добро. Даже если этого делать совсем не хочется.
— Иначе, рискуешь попасть впросак, — засмеялась я.
— Это точно, — усмехнулась нимфа. — Надеюсь, больше я впросак не попаду.
— И я надеюсь.
Помолчали. Мне впервые почему-то захотелось поговорить обо всем, что свалилось на меня. Может, потому что Ума девушка и мне говорить с ней заведомо проще, чем с Дионом?
— Так ты думаешь, ваша богиня увидела во мне добро и потому наделила способностью исцелять?
— Не знаю, — пожала плечами Ума. — Не исключено. А может, через тебя боги хотят показать нам, что мы несправедливы друг к другу.
Я с сомнением прикусила губу. Если верить Соресу, Великим вообще безразлично, что творится в ими же созданном мире. Но говорить это и огорчать тем самым юную, полную надежд нимфу я не стала.
— Или может мы все должны понять, что неважно на каком континенте ты рожден. Важно только то, что у тебя вот здесь, — девушка приложила ладонь к груди. — Что движет тобой: тьма или свет. Что ты будешь делать в этом мире: созидать или разрушать.
Я пораженно выдохнула.
— Сильно сказано…
— Спасибо, — заулыбалась Ума. — Но я это не для красного словца сказала. Я правда так думаю. А Ирита лишь дала еще один повод, чтобы убедиться в этом. Ты человек, — внимательно поглядела на меня девушка. — Таких, как ты, я всю жизнь презирала. Мне говорили, что вы злы и беспринципны, — я огорченно хмыкнула, — но теперь я понимаю, нельзя строить суждения обо всем народе, основываясь лишь на слухах. Ирита даровала тебе силу, а значит, ты достойный человек.
— Тебе бы в правители податься, — протянула я, все еще пораженно таращась на соседку. — На Иппоре тогда точно мир воцарился бы!
— Спасибо, — зарделась от похвалы нимфа. — Но у тебя тоже душа добрая. Ведь, несмотря ни на что ты все же попыталась исцелить Ассаро тогда, в тренировочном зале.
— Думаешь, я это от избытка доброты сделала? — хохотнула я.
— А разве нет? — одарила меня серьезным взглядом девушка. — Я была там и видела, что ты, не раздумывая, применила свой дар. И если бы Ривел не заблокировал твою магию, и жизнь отдала бы.
Я поежилась.
— Что-то моя доброта все больше напоминает глупость. Меня жизнь ничему не учит, ведь даже вчера Ассаро чуть мою жизнь не забрал… Ой!
Я прикрыла рот ладонью. За всеми этими душевными беседами я и не заметила, как лишнего взболтнула.
Глаза у Умы стали размером с блюдца.
— Ты исцелила его?! Ну ничего себе!
— Тише! — зашипела я. — Никто не должен знать об этом, Ума! Особенно Дион!
— Почему? — удивилась девушка.
— Он будет жутко сердится, да и… — вспомнила я, как Ассаро стыдится своего неумения самоисцеляться. — Просто не хочу, чтобы кто-то знал и все тут, — нахмурилась я. — Пообещай, что никому не скажешь! Прошу!
Нимфа без промедления кивнула.
Снова обе молча глядели на воду.
Окара уже приземлилась, подняв тучу песка в воздух и теперь, неловко передвигаясь и заставляя землю содрогаться, заползала в воду, блаженно прикрыв глаза. Дион плавал неподалеку.
— Пойдем поплаваем, — поднялась я. — Последние теплые деньки нужно с толком провести. Да и с настоящим драконом мне еще купаться ни разу не доводилось!
— Как по мне, так я бы еще пару сотен лет от подобного удовольствия воздержалась бы, — с опаской глядела Ума, как Окара рычит и бьет по воде шипастым хвостом.
Я улыбнулась. Несмотря на все выводы, сделанные нимфой касательно толерантности к народам Иппора, побороть страх перед этими грозными крылатыми ящерами ей еще пока было очень сложно.
Но она пыталась. Честно пыталась. Ведь как иначе растолковать то, что она сейчас здесь с нами, в компании лесной нимфы, человека и дракона, а не на побережье собирает сплетни с Белоснежкой-Габриэль?
Обе нимфы и Окара с удовольствием развлекались на мелководье, но для меня воды Уноэссо оказались чересчур холодными. Поэтому я стояла на берегу в своем единственном выходном синем платьице, пытаясь хоть немного обсохнуть, и наблюдала, как дракон с вишневой чешуей извергает пламя, и оно, встречаясь с водной гладью, исчезает, превращаясь в пар.
«У нимф сегодня банный день», — улыбнулась я, глядя на Уму, спешащую понежиться в сизых клубах.
— Тебе не страшно быть так близко?
Как всегда спокойный, размеренный голос. Чуть ниже, чем мне могло бы нравиться и чересчур мягкий для истинного обличия этого громадного огнедышащего ящера.
— Шарар! — испуганно схватилась я за сердце. — Не ожидала увидеть тебя в…
Я мельком взглянула на дракона. Как я уже на своем горьком опыте убедилась, эти творения богини света абсолютно не стесняются наготы.
— А чего стесняться? — заливалась смехом Окара, глядя как мы с Дионом и Умой словно по команде разом отвернулись, едва девушка скинула одежду. — Это же не мое истинное тело! Просто оболочка!
Правда пообещала, что делать так больше не станет, раз уж мы настолько впечатлительны. И даже обращаться при нас не решилась.
— Не ожидала увидеть меня в штанах? — изогнув бровь, бесстрастно глядел вдаль Шарар, а затем добавил. — Шутка.
Поверить в то, что этот непомерно серьезный старшекурсник шутит, я никак не могла.
— Эмм, нет, — попыталась улыбнуться я, но от растерянности лишь едва скривила губы. — Не ожидала увидеть тебя здесь в таком обличье.
— Ах, это, — Шарар скептически оглядел свой обнаженный, без малейшего изъяна торс. — Просто хотел поздороваться в привычном для тебя виде.
Я хмыкнула. Видимо старосте второго этажа общежития невдомек, что для меня привычный вид все же должен быть подкреплен не только штанами, но еще хотя бы рубашкой какой-никакой.
— Ясно, — смущенно протянула я, отводя взгляд. — Что ж, тогда здравствуй!
— Здравствуй, — по-прежнему глядя на волны отозвался Шарар.
Разговор никак не клеился.
— Так тебе не страшно? — повторил он вопрос с которым и подошел ко мне.
— Уже нет, — засмеялась я. — Хотя, видела бы ты мое лицо, когда я впервые познакомилась с драконами!
Я изобразила на лице гримасу ужаса вперемешку с удивлением. Шарар вежливо попытался выдавить подобие улыбки и покачал головой.
— Я не о нас, — он кивнул в сторону развлекающейся троицы. — Я о твоем зеленокожем друге.
— А что с Дионом не так?
Шарар на мгновение призадумался.
— Я никогда лесных нимф ранее не встречал, — почесал он бровь. — Но многое о них слышал. Так что будь осторожна с этим своим другом.
Сделав особый упор на последнее слово, дракон уселся на песок и, как ни в чем не бывало, принялся крутить в пальцах ухваченный камешек.
— Почему? — удивилась я, присев рядом. — Дион куда дружелюбнее многих.
— В его дружелюбии я не сомневаюсь, — дракон продолжал все так же бесстрастно разглядывать плывущего рядом с Умой Диона. — Просто знаю, что такие, как он, живут в лесах довольно уединенно и…
— Дион не дикарь! — перебила я парня, рассердившись. — Это все глупые предрассудки.
Шарар поджал губы.
— Может и предрассудки. Но ты еще очень юна и доверчива, а первое впечатление порой обманчиво.
— И вовсе не обманчиво, — насупилась я словно ребенок.
Отчего-то Диона мне хотелось защищать. Хоть грудью на амбразуры! И это странное чувство несколько смущало: «Мы ведь знакомы всего ничего, а он мне уже как родной? Это вообще нормально?»
— Лесные первые творения Ириты, — настоятельно изрек дракон после очередной продолжительной паузы. — Они ближе всех прочих к природе. И чего греха таить, они и есть сама природа.
— И что с того? — не унималась я.
Саднящее чувство обиды все никак не покидало. Да и с Шараром мы не настолько близки, чтобы тот вот так бесцеремонно мог лезть мне в душу и давать нравоучительные советы.
— А с того, что природа порой необузданна, — наконец обратил на меня взгляд своих желтых змеиных глаз Шарар. — Дион не так безобиден, как тебе может казаться, Елизавета. Ты знаешь, что лесные нимфы двуобличны, и их вторая сущность есть собрание всей природной стихии в самом ее разрушительном проявлении?
— А где гарантия, что это не выдумки? — стойко выдержав пристальный взгляд, миролюбиво поинтересовалась я. — Вокруг лесных выстроено столько неправдоподобных легенд, что со счету сбиться можно!
Дракон сощурился. Неужели рассердился?
— В любом случае, — скоро проговорила я, пытаясь прекратить спор. — Я поняла тебя и уверяю: буду предельно осторожна.
— Хорошо, — похоже, тоже решил не доводить дело до греха Шарар. — Я надеюсь, что мои слова для тебя не пустой звук. Не хочу, чтобы ты попала в беду.
Он поднялся и учтиво подал мне руку. Я ухватилась за широкую, неестественно горячую ладонь.
— В беду? — удивленно переспросила я, стряхивая назойливые песчинки, прилипшие к одежде.
— Таким как ты на роду написано постоянно попадать в беду, — загадочно моргнул Шарар и улыбнулся. — Но я пригляжу за тобой. Я ведь староста. Это мой долг.
И, искоса глянув на приближающихся нимф, парень пошагал прочь в сторону папоротниковых зарослей. А через минуту-другую в небо взмыл удивительно прекрасный темный дракон. Раза в два больше чем Окара.
Я задрала голову, глядя ввысь.
— Наверное, это здорово, — протянула Ума, встав рядышком, — летать вот так, куда вздумается.
— Наверное, — выдохнула я. — А ты хоть раз летала на драконе?
Ума с ужасом в глазах замотала головой.
— Ты что такое говоришь? Драконы — это тебе не ездовые твари! Упаси тебя Ирита сказануть такое где-нибудь!
— А я бы хотела… — не слушая причитаний Умы, вздохнула я. — Хотела бы полетать.
Дион захохотал, глядя на озадаченно замолчавшую нимфу.
— Привыкай, — похлопал он девушку по спине. — Лиза порой говорит жутко странные вещи. Я уже смирился. Почти.
Драконьи водные процедуры были завершены. Нимфы тоже накупались вдоволь, и теперь мы дружной компанией шли по песчаному берегу в сторону причала. Хотели выпить чего-нибудь в местной таверне, и для этого всего-навсего нужно было обогнуть остров.
Солнце уже клонилось к закату, а ветер усилился, стал холодным, порывистым. Песчинки взмывали в воздух и так и норовили исколоть глаза.
Впереди уже виднелись домики-грибки на сваях, когда я замерла как вкопанная.
— Кто это плывет? — сощурилась я, завидев на горизонте скользящую по волнам пару кораблей.
От радости сердце так и подпрыгнуло, сделав сальто. Корабли здесь редко бывают, только если студентов привозят.
«Неужели мне наконец улыбнулась удача?» — судорожно выдохнула я, силясь разглядеть флаги или еще какую-нибудь символику.
— Пока не могу разобрать, — отозвалась Окара, приложив руку к лицу. — Погоди ка…
Но Ума ее опередила. Взгляд девушки вдруг стал встревоженным. Она уставилась на меня и судорожно стиснула в кулачок подол своего платья.
— Красные паруса, — хлебнула она холодного ветра и едва не закашлялась. — Это корабли Федерации, Лиза!
Я так и замерла на месте, ведь мир в ту же секунду будто бы обрушился прямиком мне на голову.
Я бежала. Бежала так, как никогда в жизни.
Каждый вдох давался с трудом, а мышцы ног сводило судорогой.
Сложившись пополам, я с остервенением разминала колющий бок и оглядывалась по сторонам. Вечер стремительно опускался на долину. Рунические символы на арке ворот академии начинали едва заметно искриться, а значит, мы вернулись в срок.
— Да что с тобой такое? — вот уже в пятисотый раз прохрипел Дион, хватая меня за руку. — Чего ты так испугалась?
Я, тяжело дыша, опустилась на лавку во дворе. Слова вымолвить не могла. Сердце колотилось где-то в животе от страха.
— Эй, — погладила меня по плечу Ума, усевшись рядом. — Ты совсем плоха… Может, в лазарет вернешься?
— Все нормально.
Я наконец распрямилась и запрокинула голову назад: волосы прилипли к мокрому от пота лицу. Сердце начинало выравнивать темп, но едва я мысленно возвращалась к кораблям, уже, наверное, пришвартовавшимся в порту…
«Что же делать? — снова закрыла я лицо руками, едва не заревев. — Господи, что же мне…»
— Может, пойдем поужинаем? — поднялся с Дион.
— Она перепугана насмерть! — с возмущением толкнула его плечом Окара. — О каком ужине речь?
Я благодарно кивнула девушке. Уж чего-чего, а есть мне действительно сейчас хотелось меньше всего на свете.
— Вы идите в обеденный зал, — я встала, нацелившись на дрожащих ногах побрести к общежитиям. — А я спать пойду. Устала что-то.
Но лесной преградил мне путь.
— Вот уж нет, — прошептал он с круглыми от волнения глазами. — Ты так неслась, что мы едва поспевали за тобой! Что тебя так напугало? Корабли?
Я кивнула, помедлив.
— Они приплыли за мной.
Ума от страха даже на ноги вскочила.
— С чего ты взяла? — воскликнула она.
— С того, — рьяно дернувшись, попыталась я вырваться, но Дион держал меня крепко-накрепко, а чуть приподнятые брови и удивленное лицо требовали объяснений. Немедленно. — Корабли приплыли за мной, Дион! Я маг. В землях Федерации я вне закона, и люди заберут меня, чтобы наказать!
— Но ты сейчас не в Объединенных землях, Лиза, — изогнул губы в скептической улыбке нимфа. — Здесь людские законы не действуют, забыла?
— Это не имеет значения, — покачала я головой и, окончательно обессилев, снова опустилась на лавку. — Раз они отважились преодолеть врата, переплыли два моря, чтобы добраться до меня, их уже ничто не остановит.
Дион вздохнул и, словно расслабившись, заговорил.
— Послушай, Федерация уже не раз требовала выдачи адептов людей. И каждый раз оставалась ни с чем, так что волноваться не о чем.
Но я знала. Знала, что на сей раз все будет иначе.
— Дион, — прошептала я. — Федерация сильна. Ты это знаешь… Все это знают! И она всегда берет то, что ей нужно, и раз люди уже здесь… Ты думаешь, академия станет защищать меня, рискуя жизнями своих адептов?
— Станет! — стоял на своем Дион.
Но я помотала головой, сдерживая слезы.
Магикусы, парящие в ветвях деревьев, с каждой минутой все набирались яркости. На замок опускалась ночь. Возможно, моя последняя ночь на воле.
— Людских кораблей здесь уже лет пятьдесят не было, — встревоженно протянула Окара. — Калеб говорил, что даже торговцы сюда не суются, а значит, Лиза, скорее всего, права. Дело гиблое.
— И что теперь? — с ужасом глядела на меня Ума. — Дион, что теперь делать?
— Дион! — тронула за плечо лесного Окара.
— Я думаю, — напряженно хмурился парень. — Думаю!
— Выход один, — решительно утерла я слезы. — Мне нужно бежать отсюда.
— Но как? — воскликнула Ума. — Уже осень, близится пора дождей. Корабля нет, а на лодке ты утопнешь при первом же шторме!
— Если Федерация и впрямь приплыла за тобой, тебе даже за пределы стен сейчас выходить опасно, — возмутился Дион. — Да и пешком ты не уйдешь. Ворота вот-вот заблокируют до следующих выходных!
— Заблокируют, — согласилась я. — А вот небо блокировать никто не станет.
— О чем ты…
Но я уже не слушала. Только с мольбой глядела на Окару, глаза которой от испуга и возмущения расширилась до невообразимых размеров.
Глава 14. Дракон
— Нет, — упорно мотала девушка головой. — Нет-нет-нет! Ни за что! Ты мне нравишься, Лиза. Честное слово нравишься! Но быть ездовой тварью я не нанималась.
— Ты моя единственная надежда, — молила я. — Прошу!
Вот уже около часа мы сидели в общей гостиной и лихорадочно соображали, что делать. Хотя, если уж быть точным, то соображал Дион. Он сидел в кресле, обхватив голову руками. Молчал. Ума же вместе со мной всеми силами пыталась урезонить драконицу, подбив на столь опасное путешествие.
— Окара, вы с Лизой знакомы всего ничего, но пойми, ты единственная кто может ей помочь! Так неужели ты не можешь ради ее жизни поступиться своими принципами?
Девушка нахохлилась. Короткие волосы на затылке вздыбились.
— Да не в принципах дело! Хотя, конечно и в них тоже, — оговорилась она. — Вы просто не понимаете! Никто из вас не понимает! Калеб мне глотку перегрызет, если узнает, что меня оседлали!
— Так а мы на тебя седло надевать и не будем, — упорствовала нимфа. — Так что формально, тебя никто не седлал.
Окара взвыла от отчаяния, и Ума зашикала на нее, озираясь по сторонам.
Те редкие студенты, засидевшиеся с учебниками в гостиной допоздна, бросали осуждающие взгляды в нашу сторону.
— Окара, — поднял наконец голову Дион. — Мы не имеем права тебя об этом просить, но иного пути у Лизы, похоже, и правда нет. Либо улететь на твоей спине, либо сгнить в одной из темниц Объединенных земель.
Девушка с сожалением поглядела на лесного. Кажется, хотела возразить, но пару секунд они молча смотрели друг другу в глаза, а затем драконица кивнула.
— Хорошо. Так и быть, я сделаю это.
Дион благодарно улыбнулся.
— Но без седла Лиза может пораниться о шипы! Может сорваться вниз, если я сделаю что-то не так… Да я ее даже на спине чувствовать не буду скорее всего!
— Придется все продумать, — подпер лоб ладонью нимфа. — На все про все у нас лишь пара тройка часов.
— Ты прав, — кивнула Ума, хватая тетрадь. — Неизвестно, что утром будет, так что медлить ни в коем случае нельзя.
А я сидела и безмолвно смотрела, как эта троица яростно и самозабвенно борется за мою жизнь. И слезы как-то сами-собой потекли.
— Спасибо вам, — всхлипнула я. — Спасибо!
— Да не за что пока, — проворчала Окара. — Куда летим-то хоть?
Я вытерла глаза, шмыгнула носом.
— В Нур-Асера.
На пару секунд воцарилось молчание. Я чувствовала, как оно все ширится, разрастается. Но ребята просидели с открытыми ртами недолго.
— Ха-ха, — первой фыркнула Окара. — Ты уж извини, но шутки сейчас совсем неуместны.
— Это не шутка, — помотала головой я. — Там есть тот, кто меня защитит.
— То есть, — почесал макушку Дион, — в столице «темных» есть некто, кто защитит тебя от Федерации? Тебя, — он для верности ткнул в мою сторону пальцем, — от Федерации.
— Думаю да, — покивала я. — Я понимаю, что это глупо звучит, но…
— Глупо?! — воскликнула Окара, а Ума вновь зашикала на нее, и девушка перешла на зловещий шепот. — Во-первых, я вообще ничего бредовее в жизни не слышала, а во-вторых, я должна рисковать собой, лететь без отдыху, без продыху через два моря ради чего? Чтобы по окончании пути в столице Кровопийц тебя изловили и иссушили? Ты в своем уме?
— Это сложно объяснить, — прикрыла я глаза.
— А ты попытайся, — строго кивнул Дион. — Пожалуйста.
Я поерзала в кресле.
— Если расскажу, вы меня безумной сочтете.
— Да ладно, — состроила недовольную физиономию Окара. — Большего безумства, чем я собираюсь совершить и представить сложно. Так что не тушуйся.
Я с сомнением покачала головой.
– Имей в виду, без объяснения причины я точно не полечу, — отрезала Окара. — Мне же нужно будет что-то говорить разъяренному брату, когда я вернусь. И уж лучше моим аргументам быть весомыми, иначе…
— Давай Лиза, — пододвинулась ближе Ума. — Говори как есть.
И я сдалась.
Выложила все как на духу. Разве что о Соресе умолчала. Уговаривались же с этим «темным» паразитом.
— Погоди, погоди, — выставила вперед руки Окара, едва я закончила. — То есть ты, жила себе в своем мире, волею судьбы встретила «темного» из нашего, вас связала ведьма, потом другая ведьма от проклятия избавила, вы друг друга полюбили, но он тебя в итоге бросил, сбежав на Иппор, и ты все равно отправилась за ним, чтобы спасти от пока еще неизвестной беды?
— В твоей интерпретации это выглядит не так романтично, — хохотнула Ума.
Ее глаза возбужденно сияли. Кажется, лишь она восприняла меня всерьез.
— А я с Окарой согласен, — кивнул Дион. — Это вообще в любой интерпретации звучит странно. Другой мир? Ты из другого мира? Теперь понятно почему ты так странно пахнешь.
— То есть тебя в этой истории только запах Лизы и наличие иных миров смущает? — язвительно поинтересовалась Окара, сложив руки на груди.
— Не только, — на удивление серьезно ответил лесной. — Существование миров меня смущает куда меньше, чем наличие во всей этой истории семейства Кровопийц. И почему ты, Лиза, уверена, что этот «темный» вообще о тебе помнит?
— О чем ты говоришь, Дион, — возмутилась Ума. — Ты что не слышал? Их души сплелись! Они вообще теперь как никто другой чувствуют и знают друг друга, — я покивала: «Вот-вот. Именно». — И раз Лиза говорит, что он ее защитит, то у меня нет оснований ей не верить. М-м-м, боги… — уставилась на меня она. — Я даже немного завидую тебе, Лиза!
— Доля здравомыслия в этом, конечно, есть, — сморщилась Окара, с недовольством скосившись в сторону благоговеющей нимфы. — В таком случае, попытка не пытка. Здесь тебя все равно ничего хорошего не ждет, да и души дело серьезное. И если твой «темный» и впрямь так благороден, как ты считаешь…
— Я в нем уверена, — перебила я.
— Тогда за дело, — привстал Дион, опасливо озираясь. — Времени осталось совсем мало.
— До столицы путь неблизкий, — с сомнением протянула Окара. — Ох, даже не знаю, получится ли…
— Получится! — воинственно расправив плечи, поднялась Ума во весь рост. — Боги нам помогут. Я помолюсь Ирите.
Пару часов спустя план побега был худо-бедно составлен, и Дион скомандовал отбой. Нам всем нужно было отдохнуть, а Окаре в особенности.
В оставшиеся часы ночи меня мучали кошмары. Хотя, четко разделить, где были мои фантазии, а где сны, я попросту не могла. До того все тесно сплелось.
Вот меня по коридору из расступившихся студентов ведут во двор. Подводят к главным воротам. Ворота уже отворены, а за ними целая гвардия алых камзолов. Всегда безупречно выглядящий Ксандер Ридд заламывает мне руки и надевает на них тяжеленные кандалы. Ведет меня, как собаку на цепи, а за стенами академии стоит одобрительный гул: «Так ее! Так! Магичку треклятую!»
— Лиза.
Ума подняла меня ни свет, ни заря.
— Ты вообще спала сегодня? — прохрипела я, поднявшись.
От недосыпа и волнения по телу разливалась дрожь. Сама Ума была даже бледнее чем обычно и напоминала сейчас больше призрака, чем белокожую нимфу.
— Нет, — помотала головой девушка. — Так и не смогла.
— Прости, — промямлила я. — Из-за меня…
— Ты не должна извиняться, — строго оборвала Ума. — Мы все понимаем, что спасти тебя важно. Важно для мира. Ты ведь целитель, Лиза, а значит, когда придет время, ты многим сможешь помочь. Но сперва, — нимфа решительно застегнула пуговицы камзола, поправила прическу, — мы должны помочь тебе.
Я вяло покивала и направилась вслед за девушкой. Мы вместе спустились вниз, а затем добрались и до Обеденного зала.
Можно было, конечно, выбраться из общежития через окно и отправиться в путь еще до рассвета, но отсутствие хоть каких-нибудь запасов провизии вынудило отказаться от этой идеи. И пусть дожидаться утра было крайне рискованно, в пути без еды и воды оказаться куда страшнее.
— Слышали? — Дион с Окарой уже встретили нас в столовой. — Ночью прибыл посол из Федерации!
В обеденном зале, словно семечки рассыпали. Казалось, студиозусов в разноцветных камзолах нынешним ранним утром куда больше чем обычно. И все они взволнованно перешептываются, перекрывая шелест магически выращенных в столовой деревьев-исполинов.
— И чего он хотел?
Зачем спросила, сама не знаю. И так все предельно ясно.
— Говорят, требовал впустить его, и выдать единственного адепта из народа людей.
— Меня, — холодея, добавила я, отстраненно глядя, как Окара с нечеловеческой скоростью поглощает завтрак.
Похоже, энтузиазма в ней по сравнению со вчерашним вечером значительно прибавилось, и перспектива самых настоящих приключений юную драконицу явно воодушевила на подвиги.
Дион кивнул.
— Больше ничего не знаю. Вроде бы Совет собрали. Наверное, еще заседают, — лесной аккуратно постучал по узенькой спинке Окары. Та в спешке заглотила целиком кусок омлета и закашлялась.
Я огляделась: преподавательские столы и впрямь пустовали.
— Значит, время еще есть, — склонившись над столом, принялась утрамбовывать в мою сумку Ума печеные лепешки. — Наверное, не стоит дожидаться их решения, ведь…
— Пришлая, к директору. Живо! — неизвестно как прямо у нашего стола возник профессор Ривел.
Мы дружно вздрогнули, лепешка из рук Умы выпала прямо в стакан с травяным отваром, а Окара вновь зашлась кашлем.
— Зачем?
От страха у меня губы онемели и слушались с трудом. И уж не знаю, что подумал остроухий профессор, но мое окаменевшее лицо его явно лишь еще пуще рассердило.
— Живо, — не опустившись до объяснений, повторил эльф, развернувшись.
— Профессор! — я сама того не ожидая, вскочила на ноги. — Могу я хотя бы завтрак закончить?
Ривел смерил меня внимательным взглядом, а все студенты в радиусе пары-тройки метров замерли, напряженно прислушиваясь.
— У вас пять минут, — бросил он и направился к выходу как всегда резкими, быстрыми шагами от которых половинки подола камзола в разные стороны разлетались.
— Надо же, — опустилась я на лавку. — Мне перед смертью даже трапезу закончить позволили. До чего ж благородно.
Окара замычала и замахала руками, привлекая наше внимание, а едва остроухий профессор скрылся из виду, тут же подхватилась.
— Быстрее! У нас всего пять минут!
Мы сорвались с места. Студенты с удивлением повытягивали шеи, провожая нас взглядом, но перейти на шаг никто из нас не соизволил. Пусть думают что хотят. Тут от скорости передвижения жизнь человеческая зависит, между прочим.
— Здесь отправляемся, — резко остановилась Окара в окутанном промозглым туманом дворе за главным корпусом. Потопала для убедительности по сырой земле ножкой.
— А тебе места обратиться хватит? — засомневался Дион.
Девушка помахала руками, словно примерялась.
— Думаю, да. Отойдите подальше.
Мы дружно отступили на десятка два шагов. Меня неумолимо била дрожь, даже зубы стучали, не говоря уже о дрожащих коленях и поджилках. Ума схватила меня за руку, пытаясь поддержать, но меня лишь передернуло. Руки у нимфы были просто ледяные.
— Ну, начали, — выдохнула Окара и вытянулась, глубоко выдыхая.
Девушка даже раздеваться не стала. Времени в обрез. И когда она рванула вверх, словно стремясь разрезать воздух, привычное нам тело, будто снеговик под жарким солнцем, оплыло и растаяло, а в воздух взмыла уже совсем другая Окара, оставив на траве лишь клочки одежды.
— Сюда! — замахал руками Дион, пытаясь скоординировать посадку драконицы.
С гулким грохотом ящер опустился на все четыре конечности. Передние лапы-крылья с крюками место пальцев так и зарылись в землю. Сама же обладательница крыльев тем временем попыталась прижаться к земле как можно теснее. Дион накинул ей на шею кольцо из веревки.
— Давай, Лиза, — поторопил он. — Скорее!
Я, не помня себя, подбежала к крылатому зверю и ухватилась за пару выступающих шипов на лопатках.
— Дион, — с благодарностью поглядела я на друга.
Столько хотелось сказать, но язык упорно сопротивлялся и будто бы враз одеревенел. Однако лесной и без слов понял, сжав меня в крепких объятиях.
— Надо торопиться, — отстранился он.
Сцепив руки в замок, Дион и подсадил меня. Благо, что Окара была совсем небольшим еще драконом. На Шарара я точно забраться не смогла бы.
Ума прицелилась и закинула подушку прямо мне на колени. Ее она неимоверными усилиями засунула в свою сумку еще перед завтраком.
— Вместо седла, — кивнула она. — Иначе, поранишься!
И правда, я даже присесть боялась: всюду шипы и острые отростки.
Я уложила подушку в ложбинку между драконьей шеей и спиной и ухватилась за веревку, сплетенную из травы Дионом. Выглядела она хлипко и совсем неубедительно.
— Удачи! — нервно махнул лесной, дав команду Окаре.
— Береги вас Ирита, — сжала калачики Ума, и они вместе с лесным отбежали подальше, ведь Окара опасно затопталась на месте.
— Ужас! — покрепче вцепилась я в импровизированные поводья.
Дракон, утробно рыча и переваливаясь с бока на бок, сделал шаг, затем еще и еще. Первый взмах крыльями, и я чуть тут же не свалилась.
— Окара!
Драконица вновь испуганно затопталась на месте, а затем снова рванулась вперед. Но на этот раз гораздо плавнее, осторожнее.
Взмах, бросок, снова взмах.
Два кожистых крыла будто бы колдовали и вызывали столбы пыли. Трава под упругими потоками, теряя серебристые капли росы, прибивалась к земле, а меня швыряло из стороны в сторону, словно невесомую куклу. Я всем телом прижалась к чешуйчатой шее драконицы. Зажмурилась. Пара шипов тут же предупреждающе уперлась мне в грудь. Повезло, что они были чуть загнуты назад, иначе, одно неосторожное движение и снимали бы меня с драконьей спины, как шашлык с шампура.
Еще один рывок, и Дион с Умой радостно закричали. Я открыла глаза и со страхом глянула вниз.
Лица друзей стремительно уменьшались. Впрочем, уменьшалось и все, оставленное на земле: замок, деревья, редкие заспанные студенты, шагающие на завтрак и с удивлением задирающие головы…
— Взлетели! — закричала я, вновь прижимаясь к бронированной шее и пытаясь скрыться от холодного ветра. — Окара, мы взлетели! Ты молодец!
Драконица издала протяжный рык, будто тоже радовалась, и принялась интенсивнее махать крыльями.
Нас наверняка уже заметили. Еще бы: дракон над академией! А значит, нужно спешить.
Курс следовало держать на юго-восток, и Окара, прежде чем набрать максимально возможную для себя высоту, принялась разворачиваться, корректируя направление.
«Боже мой! — в страхе зажмурилась я. — Если придется вот так провести несколько дней подряд, я же не выдержу!»
Лететь на драконе и впрямь не так уж здорово. Бросает то вправо, то влево, а незакрепленная подушка, вопреки заверениям Умы, ни в какое сравнение с седлом не идет! Пуховое изделие елозило туда-сюда и, готова поклясться, давно бы уже отправилось обратно на землю, если бы не костяные драконьи крюки, за которые она, очевидно, просто-напросто зацепилась.
— Мы сможем, мы сможем, — негромко твердила я. — Окара, мы…
Мы взлетели уже довольно высоко, как раздался глухой треск, будто взрыв подводной бомбы. Нас тряхнуло. Искры посыпались на меня, обжигая кожу. Окара взревела и перевернулась кверху пузом, и я успела лишь мельком увидеть, как в небе на мгновение появились сотни крохотных молний. Будто само небо пошло трещинами, словно стекло, а затем все заслонило драконье тело.
— Окара, очнись! Окара!
Но крылья безвольно колыхались, как паруса на ветру. Окара была без сознания, и земля начала неумолимо приближаться.
Тело крылатого ящера падало гораздо быстрее моего, и казалось, что еще чуть-чуть и меня размажет по земле, нанизав на колючую спину, ведь я, едва Окару опрокинуло, оказалась прямо под ней.
Изранив ладони, я уперлась в шею драконицы, и струйки крови, трижды наплевав на законы гравитации, тут же поползли по чешуйкам вверх. Превозмогая боль, я попыталась оттолкнуться. Не вышло.
К смерти я была не готова, но она, очевидно, уже наточила косу и встречала меня, как дорогого гостя. Вот уже тьма сгустилась надо мной.
Или…
Быть того не может!
— Шарар?!
Черный, будто туча, дракон налетел на нас.
Толчок, и вот Окара, сделав сальто, развернулась. Меня подбросило в воздухе, и единственное, что теперь связывало меня с Окарой, это хлипкая плетеная веревка из травы.
И снова дракон нагнал нас. Боком толкнул безвольное тело.
«Что он делает?!» — ужаснулась я, ведь Шарар вновь поравнялся с нами, задними когтистыми лапами ухватил Окару за холку. Встряхнул что было силы.
Я завизжала, но, похоже, Шарар знал, что делает. Драконица дернулась и наконец открыла глаза. Первые секунды, она, кажется, даже не понимала, что происходит, а затем, взревела от страха и так неожиданно метнулась вверх, что я, до этого находясь в свободном падении, тотчас встретилась грудью с ее спиной. От боли дыхание сперло и я, сама того не ожидая, разжала пальцы.
Сколько я падала, как громко кричала?
Помню только, как черная тень метнулась следом. Помню, как снова меня распластало по чему-то холодному, твердому. Удар о землю… и я, цепляясь за все подряд, кричу не своим голосом.
— Разойдитесь! Разойдитесь немедленно!
Я открыла глаза. Олан Ривел, рогатый Авар и еще десяток незнакомых мне профессоров бежали от замка со всех ног, расталкивая любопытных студиозусов. А в небе, горестно рыча, парил, постепенно снижаясь, небольшой дракон.
В разы меньше того, что сейчас неподвижной горой распластался прямо подо мной на взрытой земле.
Глава 15. Нежданный защитник
Множество подставок с холодным оружием. Мечи и узкие, невероятной формы клинки были развешаны на каждой из стен.
Сам же хозяин этого довольно просторного кабинета, преподаватель предметной магии Гакэру Авар, склонился над потухшим очагом, и через минуту пламя приветливо плясало, питаясь то и дело трещащими поленьями.
С десяток профессоров уже расположилось за спиной у директора академии, и лишь Олан Ривел с мрачной миной на худощавом сероватом лице молча стоял у не зашторенного окна.
Я поежилась, кутаясь в поношенного вида, но зато удивительно теплый плащ, накинутый на меня кем-то. Стыдливо опустила взгляд. Хоть дрожь все еще блуждала по телу, ко мне постепенно возвращалось самообладание.
Подумать только! Еще полчаса назад меня оторвать от эльфийского профессора не могли. Я обезьянкой повисла на нем, испуганно уткнувшись лицом в шею, пока мужчина нес меня в замок. От ужаса, сковавшего тело, пальцы разжать я была не в силах даже тогда, когда меня попытались усадить в кресло.
Пришлось куратору первокурсников минут пять сидеть в компрометирующей его неприличной позе, изредка неловко похлопывая по спине нерадивую студентку.
— Господин Феваши, благодарю за помощь, — кивнул пожилой дракон, неотрывно следящий за каждым движением лекаря. — Вы можете идти.
Нимфа раскланялся, собрав чемоданчик с целебными настойками, и вышел.
Удивительно, но я отделалась всего лишь испугом, уймой царапин и синяков, которые ловко заврачевал лекарь. Ни переломов, ни, к счастью, сотрясения у меня не случилось.
— Так значит, — после недолгого молчания вновь заговорил Урудам Ке’Ахи, — вы испугались, что мы депортируем вас по требованию Федерации и решили… хм… таким необычным образом сбежать?
Я кивнула, стыдливо морщась. Весьма неловко говорить о побеге на спине дракона с… драконом.
— Профессор Ривел, — вздохнул господин Ке’Ахи, — Письма все еще при вас?
«Письма?» — я от удивления вздрогнула.
— Да, директор.
Эльф покопался в кармане. Достал пару сложенных вдвое конвертов с алой печатью на обороте. Цвет ее был настолько пугающе-ярким, что мне на секунду почудилось, будто это кровь.
— Первое прибыло около трех недель назад, — извлек содержимое наиболее измятого конверта Ривел. — Уважаемый директорствующий потомок ныне покойного и великого Эльхана Ке’Ахи Урудам Ке’Ахи, — начал читать мужчина. — Я, Алерис Второй, нынешний Правитель Объединенных Федеративных земель прошу в срочном порядке отправить Елизавету Пришлую, обучающуюся ныне в академии Источника, студентку человеческого происхождения в столицу вышеупомянутых Объединенных земель. Являясь подданной Федерации, она совершила тяжкое преступление, за которое должна понести соответствующее наказание, — я чересчур громко сглотнула, а Ривел поднял на меня взгляд. — Вы ничего не хотите рассказать нам, прежде чем я продолжу?
Урудам Ке’Ахи соединив ладони, подался вперед. Я затряслась. Израненные драконьими шипами руки свело судорогой.
– Думаю, меня хотят казнить за применение магии, — ломано ответила я.
— И все? — приподнял брови Ривел. — Странно, но во втором письме, прибывшем сегодня вместе с послом, говорится, что вы напали на лицо при исполнении, нанесли ему тяжкие увечья и едва не лишили жизни ребенка.
Дар речи у меня совершенно не вовремя пропал, а все находящиеся в кабинете замерли в мрачном ожидании. Даже огонь перестал извергать искры.
— И вы верите? — наверное, впервые в жизни посмотрела я в синие эльфийские глаза так прямо. — Верите, что я способна на подобное?
— Судя по тому, что мы сегодня удостоились чести лицезреть ваш полет на драконе, — кивнул в сторону окна профессор. — Способны вы на многое.
— Так это правда? — отошел от огня рогатый Авар. — Вы решили укрыться в академии от правосудия?
— Разумеется, нет! — запротестовала я.
— То есть, по-вашему, Правитель лжет? — спросила незнакомая мне полная рогатая дама.
— Нет, — замялась я. — Но думаю, господин Алерис вполне может быть введен в заблуждение одним из своих советников, — тут же вспомнился мерзкий, сальный архивариус Федерации. Уж он-то точно не преминул приукрасить парой ярких подробностей наше с ним сражение. — Я действительно совершила преступление, — призналась я. Несколько профессоров с осуждением покачали головами, а Гакэру Авар напряженно нахмурился. — Я применила свои магические умения на девочке. Исцелила ее от серой лихорадки и…
— Позвольте, — вежливо остановил меня директор. Удивительно, но до сих пор он просто молча наблюдал за всем происходящим. — Вы уверены, что это была именно серая лихорадка?
Я кивнула. Авар и Ривел переглянулись, а господин Ке’Ахи даже глазом не моргнул.
— Я исцелила Ияри Роджи, нарушив запрет на магиитворение в людских землях.
— Роджи? — на этот раз прервала мое и без того сбивчивое повествование Мирона Эстрель, вздрогнув. На ее красивом лице вдруг проявилось такое волнение… — Вы сказали, Роджи?
— Дочь Нолана и Офелии Роджи, — уточнила я. — Меня после этого и пытались задержать, но я сбежала.
— Применив магию? — в очередной раз перебил незнакомый преподаватель.
— Нет, конечно, — с трудом скрывая раздражение, отозвалась я. — Кроме как исцелять я в ту пору вообще ничего не умела. Профессор, подтвердите, — обратила я умоляющий взгляд к Ривелу, — вы сами сказали, что остальные мои навыки совсем никуда не годятся. Тогда, в лазарете.
Эльф удивленно повел плечами, но утвердительно кивнул.
— Но зачем тогда Федерация привела на Авэль корабли? — худое лицо Агнес Иглу, у которой я отрабатывала всю прошлую неделю наказание, исказила злобная гримаса. — Никогда раньше они не стремились забрать своего подданного. Так в чем же дело?
— Не знаю, — честно призналась я, вновь кутаясь в плащ. Он явно был заколдован. Столь тонкая ткань определенно не может излучать такое тепло. — Не знаю, почему я так им нужна.
— Им? — удивленно уставился на меня Ривел, но профессор Иглу бесцеремонно прервала его на полуслове.
— Она что-то скрывает, — безапелляционно заявила женщина. — Говорю вам, господин директор, следует избавиться от нее как можно скорее! Елизавета Пришлая уже нарушала правила однажды. Вы проявили милосердие, но это… — тощая Агнесс ткнула пальцем в сторону окна. — Сколько студентов могло сегодня погибнуть? Десятки? Больше? Это же немыслимо! Летать, со всем почтением к вам, Урудам, на драконе, словно на ездовой твари? Это же…
— Агнесс, — возведя взгляд к потолку простонал худощавый старик, опираясь на узловатый посох. — Вы как всегда преувеличиваете!
— Я не преувеличиваю, уважаемый Дориус, — огрызнулась женщина. — Я лишь трезво оцениваю ситуацию. К сожалению, вы так увлечены идеей обучения урожденного целителя, — указала она кивком на меня, — что не в состоянии замечать элементарных вещей. Пришлая опасна! — убедительно склонилась преподаватель животноводства над директором. — Урудам, я настоятельно рекомендую вам изменить свое решение…
Старик Дориус в негодовании ударил посохом об пол, так что искры из узловатого переплетения ветвей на конце посыпались.
— Да что вы такое говорите! Как существо, одаренное богиней жизни может нести в себе зло?! Вы в своем уме?
Поднялся гвалт. Урудам Ке’Ахи тяжело выдохнул и, кажется, уже готов был выдворить спорящих прочь, как дверь резко распахнулась.
В кабинет хлынула волна студентов. Впереди всех важно шествовал Ассаро. За ним спешили Ума и Дион, а еще дальше… столько лиц! Нимфы, тонколицые эльфы, рогатые демоны… Я и у половины имен не знаю! А студенты все прибывали и прибывали. Тянули шеи, стремясь разглядеть: что же происходит в кабинете мастера боевых искусств?
— Прошу прощения, что без стука, профессор Авар, — сдерживая улыбку, склонился Ассаро в учтивом поклоне.
Рогатый профессор сложил руки на груди, покачал головой, но, кажется, сердитости в его фиолетовых глазах не было. Только лукавый огонек.
— Господин директор, — демон и дракону поклонился. — Возьму на себя смелость говорить от лица всех собравшихся… — парень оглянулся, — за моей спиной.
— Слушаю вас, господин Вер Истер, — Урудам Ке’Ахи внимал со всей серьезностью.
Рогатый благодарно кивнул, выправился, а студенты за ним все продолжали напирать. Он величественным жестом призвал ребят остановиться, и они, на удивление, послушали.
— Мы считаем неправильным лишать какое бы то ни было творение Великих, — начал наконец Ассаро, едва все угомонились, — возможности обучаться а также, закончить обучение в академии Источника, угождая лишь требованием сумасбродного правителя того или иного континента. Позволю себе напомнить, — деловито заложил руки за спину Ассаро, а я все глядела на него и ушам своим поверить не могла. — Академия суверенна, и прецеденты, когда Совет во главе с директором отклоняли подобные требования, сполна подтверждают ее независимость, — поглядел Ассаро на серебровласую эльфийку. — Не так ли, профессор?
Мирона Эстрель согласно кивнула. У меня же челюсть от удивления отпала. Это что, Ассаро только что сказал?
— Думаю, и вы, мастер Туссо, согласитесь с нами.
Резарт Туссо в своей бессменной синей мантии схватился за округлый живот.
— Несомненно! — воскликнул он. — Не секрет, что меня тоже требовали депортировать, но Совет дал отказ.
— В таком случае, опираясь на сделанные выводы, мы ходатайствуем о пересмотрении решения об отчислении Елизаветы Пришлой и высылке ее на родину.
Ума, до этого стоящая неподвижно, вдруг ожила. Толкнула в бок Ассаро и что-то с жаром зашептала.
— А! — дернулся пепельноволосый. — Совсем позабыл… еще Елизавета наделена редким даром целительства, а значит ее защита для магически одаренного сообщества, как мы считаем, должна быть первостепенной задачей.
Нимфа согласно кивнула, вновь отступая назад.
— А кто защитит академию? — возмущенно воскликнула тощая Агнесс. — Быть может, вы предлагаете нам протекцию, господин Вер Истер?
Ассаро вежливо улыбался, слушая «темную».
– Думаю, вам известно, профессор, что я еще не коронован, а значит, и распоряжаться военными силами не имею права, — Гакэру Авар кашлянул, словно скрывая смешок. — Но думаю можно провести переговоры с моим дядей, и при должном усердии, уверяю, мы сумеем найти выгодное для обеих сторон решение.
Профессора переглянулись. Кое-кто даже согласно закивал, но подобного восторга, что отражался на лице незнакомого мне старика по имени Эктат Дориус с узловатым посохом в руках, я не увидела ни у кого.
— Решение уже вынесено, — строго проговорил Урудам Ке’Ахи. — Ответ профессор Ривел уже подготовил.
Остроухий в подтверждение коротко кивнул.
— Погодите, — хмурясь, пролепетала я. — Но раз решение уже вынесено, к чему тогда все эти вопросы?
Дракон загадочно моргнул и, кажется, улыбнулся.
— Господин директор, — менее решительно, чем Ассаро, но с гораздо большим пылом заговорил Дион. — Вы не можете так поступить! Прошу, пока ответное письмо не отправлено, измените решение! Нельзя выдавать Лизу! — студенты дружно заголосили, выражая согласие. — Она хороший человек. Если нужно, мы поручимся за нее, и даже защитим, если потребуется!
— Господин Рейн, — начал Ривел, но Диона уже поддерживали десятки голосов.
Ребята галдели и пытались прорваться в кабинет, гневно потрясая кулаками. Ассаро сперва попытался сдержать напор, раскинув руки, но безуспешно и вскоре, вокруг меня уже выстроился плотный живой заслон.
— Что я говорила? — язвительно прошептала тощая Агнесс. — Она создает хаос, нарушает порядок. Вспомните хотя бы ее предыдущую выходку!
— За былой проступок наказание уже вынесено, — отрезал директор, вставая. — Сейчас мы не можем судить студентку по его прошлым делам. Да и разве вы недовольны помощью в зверятне, уважаемая Агнесс?
Женщина зло глянула на меня, а затем и на Ассаро.
Мы оба безукоризненно выполняли все ее поручения. Она даже придраться не могла найти к чему. Хотя, по ее лихорадочно сверкающим глазам я видела: женщина прилагает к этому максимум усилий.
— Что же, — вышел из-за стола господин Ке’Ахи, обращаясь скорее к студентам, нежели ко мне. — Как я уже и сказал, Совет решение вынес, и пусть оно не всему составу профессоров по душе, — дракон повысил голос, ведь адепты загалдели с новой силой, — оно останется неизменным. Елизавета продолжит обучение в академии Источника.
Ума облегченно выдохнула и сияющими от радости глазами воззрилась на меня. У меня же словно гора с плеч свалилась. Я мысленно уже паковала чемоданы и с позором шла навстречу судьбе прямо в смертельно-крепкие объятия Федерации.
— По крайней мере, до осени, — не преминул добавить ложечку дегтя остроухий куратор первокурсников, смахнув волосы с глаз. — До конца осени вы, Пришлая, останетесь здесь, но едва пройдет пора тестов…
Я попыталась сглотнуть ком в пересохшем горле. Просто так, из жалости меня держать здесь, похоже, никто не станет. Свое пребывание здесь я должна заслужить.
Что и подтвердил профессор Ривел, подойдя ко мне, едва ликующая толпа студентов устремилась к узкому дверному проему.
— Оказывается, у вас здесь много друзей, Пришлая.
Сама еще с трудом веря во все происходящее, я радостно кивнула, но следующие слова эльфа тут же стерли улыбку с моего лица.
— Постыдились бы. За вас готовы вступиться, но своими выходками вы раз за разом собственноручно строите себе усыпальницу, — негромко, но так зло проговорил он, что у меня мурашки по спине побежали. — Осень, — каркнул Ривел. — Жить вам осталось ровно до исхода осени.
— Но если я сдам тесты… — промямлила я.
— Попробуйте, — безразлично пожал плечами мужчина, внимательно следя за последним покидающим кабинет Урудамом Ке’Ахи. — Но ума у вас, как я погляжу, даже меньше, чем я рассчитывал.
Я покраснела от стыда и гнева.
— Вы неправы профессор.
Ривел сощурился. В кабинете остались лишь он, я и рогатый воин. А поленья в камине все по-прежнему трещали.
— Чем докажете? — сверкнул глазами эльф. — Может, тем, что мало того, что вы забрались на спину дракона, так еще и попытались преодолеть магический заслон над замком просто перелетев его по небу?
Я недоуменно вытаращилась на остроухого. Заслон? Так вот что остановило Окару! Вот что едва не погубило нас обеих! Да еще и Шарара в придачу, а он ведь из тех, кто в ряду первых отнесся ко мне по-доброму.
Ривел с осуждением покачал головой, внимательно следя за сменяющимися на моем лице эмоциями.
— В этом мире вам многому еще нужно научиться, — пристально взглянул на меня и чинно направился к выходу мужчина, я же обреченно последовала за ним. — Но сперва я посоветовал бы вам освоить основополагающую из наук.
— И какую же?
Я внимательно уставилась на него, надеясь услышать дельный совет.
— Научитесь думать, Пришлая, — просто ответил Ривел, постучав пальцем по собственному виску. — Думать. Это не так сложно, как вашей маленькой головке может казаться.
В коридоре еще было полным полно студентов, и все они пристально глазели на меня. Правда, похоже, большую часть все же уже разогнали преподаватели по аудиториям.
— Спасибо вам, — окинула я взглядом всех собравшихся. — Спасибо вам всем!
Ребята дружно закивали. Среди них, к моему удивлению, были даже Адария, подруга Габриэль, и эльфийка Эймина. А вот Ассаро и след простыл.
Я нахмурилась: «Поверить не могу. Сбежал что ли?»
— Лиза!
Ума и Дион бросились ко мне, едва я вышла. Окара ковыляла следом. Выглядела она сравнительно неплохо, только хромала немного.
— Все обошлось, — расслабленно опустил плечи Дион. — Я же говорил, что тебя не выдадут!
— Да уж, — покачала я головой, глядя как мои внезапно обретенные сторонники лениво расходятся.
Все еще не верилось, что за меня поручились, меня больше не боятся и не испытывают ко мне ненависти. Да и радостно было, что я и впрямь могу остаться здесь. По крайней мере, хотя бы до конца осени.
Волна неприятного жара прокатилась по телу.
— Ривел сказал, что над академией заслон, — стыд заставлял лицо пылать, а вот внутри все холодело. — Окара, ты из-за меня пострадала.
Девушка беспечно махнула рукой.
— Мы же не знали, что над замком купол, — сморщилась она, чуть осев. Дион тут же подхватил ее. — Здраво, конечно, меня щелкнуло.
Драконица попыталась засмеяться, но только еще сильнее скривилась.
— Как тебя отпустили из лазарета в таком состоянии? — возмутилась я. — Ты же на ногах еле стоишь!
— А никто меня и не отпускал, — пожала плечами Окара, ухватив лесного за шею, чтобы не упасть. — Просто я сказала, что если меня сию секунду не выпустят, я обращусь и разнесу тут все в щепки.
Ума и я покачали головами. Что-то мне подсказывало: Окара не из тех, кто станет сыпать пустыми угрозами.
— Может, все же вернешься? Пусть тебя осмотрят.
Окара зло оскалилась.
— Ой, ну ты прямо как Калеб, — завела глаза она. — Успокойся, Лиза.
Дион же, держа ее в объятиях, кажется, даже дышать перестал. Он, не отрываясь, глядел на девушку, а затем и вовсе уперся носом в ее висок.
Мы с Умой переглянулись в неловкости, как вдруг…
— Окара!
Мы обернулись. К нам на всех парах летел Калеб. Хотя, почему к нам? Уместнее было бы сказать: на нас.
— Отошел от нее! — гневно рыкнул он, налетев на Диона.
Мы с Умой едва отскочить успели, как разъяренный дракон ухватил зеленокожего нимфу за грудки и с такой силой встряхнул, что тот даже охнул.
— Калеб, прекрати! — набросилась на брата Окара. — Отпусти его!
Словно повинуясь слову сестры, дракон разжал пальцы и почти вплотную приблизился к лицу Диона.
— Еще раз увижу тебя рядом с ней, и клянусь…
Резкий взмах, толчок и лесной сидит на полу, ошарашенно пялясь на Калеба.
— А ты, — все с тем же гневом обратился ко мне парень. — Как ты посмела сесть на спину дракона? Если бы не Шарар, я убил бы тебя прямо здесь!
Я судорожно сглотнула, вспомнив о драконе, спасшем наши с Окарой жизни, а Калеб схватил крошку-сестру, бесцеремонно закинул ее на плечо и понес по коридору.
Окара рычала, вырывалась, но безрезультатно. Она лишь сильнее бледнела от натуги, и удары ее в мощную спину брата становились все слабее и слабее.
— Ты в порядке? — Ума подала руку Диону.
— В порядке, — зло ответил лесной, игнорируя протянутую ладонь и поднимаясь самостоятельно.
— Дион, — начала я, но парень предупреждающе выставил руку.
— Не надо, — мотнул он головой, все еще глядя вслед Окаре. — Молчи. Молчите обе.
Мы с нимфой предусмотрительно прикусили языки.
Лесной оправил тем временем камзол и пошагал прочь.
— Куда ты? — испугалась Ума, бросившись следом.
— На занятия, — мрачно бросил Дион. — Если вы не забыли, их сегодня никто не отменял.
Дион был прав. Занятия шли полным ходом. Правда, как шли: преподаватели всеми силами пытались делать вид, что ничего не произошло, а студенты все никак не могли угомониться. Шептались и яростно обсуждали утреннее происшествие.
То и дело слышалось: «Федерация на пороге! Что же теперь с нами будет?», «Академия все же будет защищать человечку! Слышали?» и самое коронное: «Оседланный дракон! Дракон. Оседланный. С ума сойти! Видимо, есть что-то в этой целительнице эдакое».
Я морщилась и пыталась делать вид, что ничего не вижу и не слышу, занимаясь на рунах у Ривела, а эльф, похоже, решил следовать сходной тактике: вел занятие, как ни в чем не бывало. Разве что внимания обращал на меня меньше обычного, и говорил громче, старательно пытаясь перекрыть шелест голосов.
Хотя, даже мы с Умой на занятии по зельевому травоведению у Торила Сумана поддались общему настроению и едва слышно переговаривались. Пока пожилой нимфа и нам не сделал замечание, с укором качая седовласой головой.
— Бедный Дион, — с жалостью прошептала Ума, когда мы с ней вдвоем брели после занятий.
— Почему? — удивилась я.
Нимфа нетерпеливо цокнула.
— Ты разве не заметила, что у них с Окарой… — Ума понизила голос и завращала глазами.
— Чувства? — подсказала я, улыбаясь.
— Угу, — раскачивая сумку взад-вперед, протянула девушка. — Жалко его.
— Почему?
Я вновь с непониманием уставилась на соседку, а та в свою очередь снова цокнула, сетуя на мою недогадливость.
— Ему ведь ничего не светит с ней, — ответила Ума, а опережая мое очередное «почему», пояснила. — Драконы женятся только на своих! У них там вообще с этим… сложно.
— Оу, — протянула я. — Прямо только на своих?
— Только на своих. Ты думаешь, почему Калеб так взбеленился сегодня?
Какое-то время шли молча, а затем я высказала свою догадку.
— Может, потому что я ехала верхом на его сестре?
— Нет, — отрезала Ума. — Не поэтому.
Я снова замолчала. Она ведь местная, иппорианка. Ей виднее, наверное.
— В таком случае, странно, что Шарар ринулся меня спасать, — протянула я. — Зачем ему это?
Ума закивала.
— Действительно странно. Хотя, — задумалась она, — он же с братом Окары учится. Может, они дружны с Калебом.
— Наверное, ты права, — понуро брела я. — Хорошо, что Шарар не погиб.
— Дракона убить не так-то и просто! — усмехнулась нимфа. — Он знал, что делает.
Я покивала. Убить-то не убьешь, а вот на больничную койку вполне загнать можно.
— Слушай, а с чего это Ассаро решился защищать меня сегодня?
— Когда вы с Шараром рухнули на землю, и Ривел понес тебя в замок, мы с Дионом не знали что делать! Я помню, что обещала никому не говорить, но… — глазки у Умы забегали. — Нужен был кто-то влиятельный, чтобы тебя защитить, и я…
— Ты попросила Ассаро вступиться за меня? — воскликнула я.
— Ну, не то чтобы попросила, — совсем обреченно отозвалась девушка. — Лиза, у меня просто идей больше никаких не было! Либо заставить его помогать…
Но я уперла руки в боки и гневно взирала на соседку.
— Что ты ему сказала?
— Всего лишь, что он должен тебе… — я недоуменно смотрела на Ума, а та вздохнула и выпалила, — свое лицо.
Я схватилась за голову.
— Ты сказала ему, что он должен мне за свое исцеление? Ты с ума сошла?
— Это же сработало, — виновато пыталась улыбаться девушка. — Чего теперь уже злиться. Все случилось. Я и Диону то же самое сказала.
— Да ты..!
Я предусмотрительно умолкла, ведь мы подошли к обиталищу всех здешних магических и не магических тварей, и Ассаро уже стоял у высоченной двери хлева с невероятно недовольным видом.
— Опаздываешь, — процедил он, едва я, со вздохом закинула в небольшую тачку совок и ведро. — Идем. Тощая Агнесс велела загон ездовых вычистить.
Я молча побрела за демоном. Тележка уныло скрипела единственным колесом, будто бы нарочито подчеркивая создавшуюся неловкость.
«Вот как теперь ему в глаза смотреть? — сетовал я. — Ну Ума! Ну удумала. Странно, что Дион мне еще выговор не сделал, хотя, голова у него, к счастью, сейчас совсем другим забита».
— Кажется, твои друзья меня недолюбливают, — усмехнулся парень, глядя на Уму, которая, мелко семеня, бежала прочь от хлева.
— Может, для тебя это новость, — съязвила я, — но в академии вообще мало кто испытывает к тебе дружеские чувства.
— А я, в отличие от некоторых, не ищу всеобщей благосклонности, — издевательски поклонился он. — Дамы вперед.
Я гневно выдохнула и вошла, пытаясь не задеть плечом Ассаро, и замерла как вкопанная.
— Нет, — мотнула головой я. — Нет и еще раз нет! Я туда не пойду.
По загону, что расположен в дальнем конце хлева, бродили гигантские ящеры. Те самые, на которых пятерка рогатых демонов и прибыла в замок.
— Чего это? — хохотнул Ассаро. — Драконья наездница испугалась каких-то ездовых ящерок?
Удивительно, но тот Ассаро, так грамотно строящий свою речь в кабинете Авара и отстаивающий мое право находится в академии, и тот, что сейчас издевательски смеялся, видя мой испуг, были словно два разных персонажа.
— Слишком уж свежи воспоминания, как твои питомцы чуть меня не изувечили, — проворчала я, пристально глядя на чешуйчатых недодинозавров.
Ассаро тут же перестал хохотать, припомнив о созданной им полыхающей иллюзии-химере на занятии у Ривела. Молча стянул камзол, взял лопату и вошел в загон, а я язык прикусила.
— Прости, — виновато проблеяла я, повиснув на деревянной изгороди. Войти следом за демоном так и не решилась. — Я не хотела напоминать. Просто день тяжелый выдался.
— Бывает, — принялся на удивление ловко орудовать лопатой парень. — Ты помогать будешь или нет?
— Я вообще-то пострадавшая, — покачала я головой, аккуратно приоткрывая калитку. — Ты на руки мои посмотри, все израненные! Мне отдых положен.
— Еще чего, — рыкнул Ассаро, нарочно швырнув в мою сторону увесистый шмат навоза. — Сама виновата. Нечего было творить что попало!
— Я вообще-то жизнь свою спасала! — возмутилась я, звякнув ведром. — С Федерацией шутки плохи, знаешь ли.
Косясь на зверюг, я тоже принялась за уборку: собирала прелую солому и укладывала ее в тележку. Ассаро же только пробубнил что-то в ответ, размахивая лопатой и заставляя ящера подняться и отойти подальше. Для пущего удобства закатал повыше рукава рубахи.
После того случая в лазарете мы с Ассаро еще не виделись, и я была приятно удивлена. Старания даром не пропали.
— Сработало, кажется, — кивнула я на едва заметные белесые полосы, которые некогда были шрамами.
Парень оглядел свои руки. Нахмурился. И я догадывалась почему.
— Слушай, я понимаю, ты злишься. Но, несмотря на случившееся в лазарете, — я потупила взгляд. — Поверь, я не хотела говорить Уме. Я вообще никому не собиралась рассказывать! Это случайно вышло.
Ассаро, уже вновь принявшийся за работу, остановился. Серьезно посмотрел на меня.
— Скажи хоть что-нибудь! — взмолилась я.
— А что тут скажешь? — пожал плечами он. — Язык за зубами ты держать не умеешь, это точно. Но уж лучше так, чем ходить с обожженным лицом.
Демон вдруг хитро сощурился, глядя куда-то мне за спину. Заподозрив неладное, я резко обернулась и тут же с визгом, отпрянула и, запнувшись о тележечное колесо, завалилась прямо на сырую солому.
— Убери его от меня! Убери! — кричала я, болтая ногами и пытаясь отбиться от настырно тычущегося в меня мордой ящера.
Ассаро подскочил и, миролюбиво похлопав зверя по боку, оттеснил того подальше.
— Ну и трусиха ты, — усмехнулся парень. — Ему просто нравится, как ты пахнешь.
Ассаро сперва подал мне руку, но затем вдруг резко одернул ее и засунул в карман, словно испугался. Пришлось самой подниматься.
— А мне вот что-то не очень нравится, их… Ну и запах! — яро скривилась я, безрезультатно пытаясь отряхнуться. — Что за чудища такие? Мало того, что злобные, так и воняют будь здоров!
Демон хохотнул и любовно потрепал по холке одного из ящеров.
— Вилоки, она не хотела тебя обидеть, — проворковал он.
— Еще как хотела, — пробубнила я. — Жуткие твари! Чем вам лошади-то не угодили?
Ассаро пожал плечами, зайдя мне за спину.
— Ящеры куда быстрее, — приложил он удивительно теплую ладонь к моей вымокшей и теперь воняющей не менее отвратительно, чем солома в загоне, спине. — И воды им нужно гораздо меньше. В пустыне это несравненный плюс.
Легкое тепло разлилось по телу.
— Что ты делаешь? — отпрыгнула я, испугавшись, что демон вновь задумал излечиться за мои счет.
— Да не дергайся ты, — фыркнул Ассаро, слегка смутившись. Догадался, наверное, о чем я подумала. — Хочешь, чтобы вся академия увидела, что ты извалялась в…
— Не хочу! — торопливо перебила я и замерла, а спустя пару секунд, когда Ассаро отошел и вновь взялся за лопату, смущенно выдавила. — Спасибо.
По ощущениям спина сухая. Я покрутилась на месте: пятен, кажется, тоже не видно.
Рогатый ничего не ответил.
— Так они все же за тобой прибыли, — словно размышляя вслух, вдруг выдал он.
— Похоже на то, — сморщилась я, поняв, что говорит он о краснопарусных кораблях. — Но забрать меня им не удалось. И за это я тебя благодарить должна.
Ассаро вновь промолчал, но я видела: лицо у него важное. Довольное.
— Я ничего не сделал, — усмехнулся он. — Народ сам пошел. Я лишь выразил общую мысль. Да и решение Совет уже вынес, так что это ничего бы не изменило.
— Говорить тоже уметь надо, — мудро заметила я. Рогатый и впрямь у Авара говорил умно, четко. Как истинный правитель. — В любом случае, до конца осени я теперь в безопасности. А там…
Ассаро утер пот со лба, оперся на лопату, желая передохнуть.
— И как ты планируешь до Нур-Асера добираться?
Я удивленно захлопала глазами, и демон скривил губы в наглой усмешке.
— Ума сказала утром. Когда требовала, чтобы я тебя защитил перед директором.
Щеки красными пятнами покрылись от смущения. Молча я снова принялась утрамбовывать солому.
— Так как? — ткнул в меня в плечо черенком лопаты Ассаро.
— Откуда мне знать? — огрызнулась я. — Как-нибудь. Но явно не на драконе. Это уже пройденный этап.
Ощущение собственной беспомощности вдруг словно снежный ком свалилось на голову и придавило, мешая дышать.
— Странно это, конечно, — протянул парень. — Человек в «темных» землях… А если что-то пойдет не так, ты об этом не думала? Хотя, если учесть, что ты по определению странная…
Я вскинула голову, сердито уставившись на Ассаро.
— В любом случае, — важно качнул рогатой головой демон, — до конца полугодия додюж, а там уж придумаем что-нибудь. Все-таки твоя ненормальная соседка-травница права, — ткнул он в совершенно чистую, не изуродованную теперь огнем щеку. — Я должен тебе свое лицо.
— До конца полугодия? — мрачно усмехнулась я. — О чем ты? Ривел ясно дал понять: из сострадания меня держать тут не станут. Пройдут тесты и тогда, — я так яростно ударила по соломе кулаком, что сама испугалась. — Да здравствует Федерация!
Ассаро молча подошел, взялся за ручки тачки.
— Калитку открой.
Я встрепенулась и подскочила к выходу. Отворила дверцу.
— Значит, нужно сделать так, чтобы ты сдала экзамены, — пожал плечами парень, толкая тележку вперед.
— Но как? — возмутилась я. — Тебе ли не знать, магичить у меня не выходит и все тут.
Ассаро выкатил тачку, полную сырой соломы из загона.
— Кажется, у тебя был наставник старшекурсник, — хитро сверкая глазами, обернулся он. — Можешь его попросить позаниматься с тобой. Слышал, он прекрасный маг, да и собой хорош, — захохотал он и направился к компостной яме.
Я стояла и с недоумением глядела ему вслед, когда что-то холодное ткнулась мне в ладонь. Я дернулась. Это снова был тот самый ящер.
На этот раз визжать и отбиваться я не стала, ведь животинка и впрямь не проявляла никаких признаков агрессии. Да и размеры ее были не столь пугающими. Ассаро прав, драконы все же покрупнее, да пострашнее будут.
И как только я положила вторую ладонь на голову демонической ездовой твари и принялась аккуратно поглаживать мелкие чешуйки, та едва ли не заурчала от удовольствия, словно домашний кот, прикрыв огромные на выкате глаза третьим полупрозрачным веком. Я улыбнулась.
— Может и правда, вы только на вид такие жуткие, — негромко сказала я, не совсем понимая, говорю я о ящере или же о его владельце. — Правда, самомнение у твоего хозяина, Вилоки… королевское прямо-таки! — засмеялась я, глядя как Ассаро с видом победителя уже катит тележку, поскрипывающую единственным колесом, обратно в загон.
**Междуглавие**
Очаг давным-давно погас, остыл. Упорные капли дождя барабанили в окно и каким-то чудом забирались в дымоход, стекали по стенкам и шипели, исчезая во все еще теплой золе.
— Ты уверен, отец?
Мужчины как две капли воды похожие друг на друга и отличные лишь возрастом, вошли без стука. Тот, что постарше, с проседью в волосах, тут же взмахнул рукой, и ожившее пламя осветило хозяина покоев, тенью стоявшего подле камина.
— Эдмонд, это проблема. Большая проблема. Если федераты осуществят задуманное, нам всем несладко придется.
— А ты как считаешь? — Эдмонд расстегнул пару пуговиц на камзоле и уселся в глубокое жесткое кресло. — Братец! — засмеялся мужчина, помахав руками. — Земля вызывает Велора, прием!
Брюнет вздрогнул, мотнул головой и, отойдя от очага, тоже присел.
— Здесь я, — уставился он на Эдмонда. — Я согласен с отцом. Если слова этого профессора Эвиана Телль правдивы…
— Раз он говорит, что человечка одарена богами, значит, это так, — аккуратно сложил письмо Арис Лайн-Этор. — Я знаю его уже очень давно.
— Ты знал его, — поправил Велор. — Пятьдесят лет прошло. Он мог измениться.
— Как ты, например?
Повисло напряженное молчание. Холодно-сероглазый и задумчиво-карий взгляды схлестнулись, словно клинки.
— В таком случае, понятно почему эта девица словно шило в заду у Федерации, — пытаясь разрядить обстановку, протянул Эдмонд, потянувшись к графину с вином, но под суровым взглядом отца тут же отпрянул. — Если твои воспоминания, отец, которые нам удалось восстановить, правдивы, то едва ли нам на руку, если она попадет в их лапы.
— Этого нельзя допустить! — нахмурился Велор, выудив из корзины пару поленьев. Бросил их в огонь.
— Нельзя, — согласился Арис. — Я сейчас же попрошу аудиенции у короля и, быть может, утром обсужу с ним план.
— План? — удивленно приподнял бровь Велор. — У нас уже есть план?
Эдмонд шумно выдохнул и внимательно поглядел на брата.
— Отец говорит, что мы не можем рисковать.
— А мы рискуем? — все недоумевал брюнет.
— Разумеется, сын, — холодно подтвердил Арис. — Наше положение и так незавидно. Мы одни. Единственные, кто готовы нас поддержать это «пустынники». Но их условия…
— Условия демонов мне известны, — нахмурился Велор.
— Тогда к чему твое негодование?
Эдмонд вновь засопел, а Велор распрямился и с силой впился тонкими пальцами в деревянные подлокотники.
— Если я правильно тебя понял, единственное, что ты предлагаешь: добраться до девчонки раньше людей и убить?
Арис склонил голову и одарил сына пристальным взглядом темных глаз.
— На мой вопрос ты не ответил, — сощурился он. — К чему твое негодование?
Велор, едва сдерживая порыв презрительно фыркнуть, повел плечами. И пусть Арис говорил негромко и спокойно, брюнета не покидало стойкое ощущение, что его отчитывают, словно неразумного юнца.
— Я не негодую отец, — контролируя голос, ответил Велор. — Просто не понимаю, почему бы нам не использовать более лояльные методы. Девушка целитель, — подался вперед мужчина, — разве не было бы разумнее…
— Как ты думаешь, — перебил Арис сына, — почему с нами сейчас нет Бернара?
Брюнет он внезапности вопроса пару раз недоуменно моргнул.
— Может, потому что Лео единственный в этой стране, кто осознает ценность каждой жизни? — с насмешкой бросил он наконец, нарочно назвав ненавистное отцу имя.
Однако Арис мастерски владел собой. Он лишь коротко и властно кивнул старшему сыну.
— Эдмонд, оставь нас, пожалуйста.
Тот нехотя поднялся, широкими шагами пересек гостиную и, бросив предостерегающий взгляд на брата, мол: «Глупостей не делай», вышел.
— Что с тобой происходит в последнее время? — всеми силами пытаясь придать голосу участливые нотки, промолвил Арис.
Велор усмехнулся.
— В последнее время?
— Мать говорит, что ты сам не свой, с тех пор, как вернулся на Иппор, — пояснил он. — Так в чем же дело? Я не узнаю тебя.
— Хм, — по тонким губам темноволосого мужчины все еще блуждала надменная улыбка. Об истинных причинах своего поведения Велору явно говорить не хотелось. По крайней мере, с отцом. — Быть может, это оттого, что я сотню лет провел в совершенно отличном от этого мира месте? Как думаешь?
Арис тяжело вздохнул. Налил вина и себе, и сыну.
— Моей вины в том нет.
— Я знаю, — ломано ответил Велор, крутя в руках бокал с темно-бордовой жидкостью. — Но винить меня в том, что я теперь не такой, как прежде, тоже нет смысла.
— Верно, — примирительно кивнул мужчина.
Оба какое-то время молча пили и смотрели на полыхающие поленья.
— Федерация сейчас уязвима, как никогда, однако, если мы упустим момент, все может измениться, — наконец вымолвил Арис. — Мы должны всеми силами пресечь даже саму возможность создания коалиции людей и остальных государств Иппора, и мне нужна твоя поддержка, сын, — посмотрел он на брюнета прямо, прожигая ледяным взглядом, казалось бы, теплых глаз. — Не разочаровывай меня снова, прошу.
Велор, словно враз обессилев, запустил пальцы в свои зачесанные назад волосы.
— Я не понимаю, — с жаром заговорил он, все еще глядя в пол, — почему мы не можем обеспечить этой лекарке защиту? И пусть она человек. И что? Она будет полезна. Убеди короля!
— Лекарей нам тут более чем достаточно, — с прежними властными нотками в голосе изрек Арис Лайн-Этор. — И запомни, людская нога больше не ступит на порог нашего дома!
— Нашего дома? — тоже повысил голос брюнет. — Здесь больше нет ничего нашего, если ты забыл. Мы живем тут лишь из милости!
— Я повторяю, — с грохотом вернул на столик бокал с недопитым вином мужчина, — подобной глупости произойти я больше не позволю. Федерация собирает магов, и одному Соресу известно, что они с ними там делают, а значит, наша страна не может себе позволить, чтобы какая-то девчонка…
— Это больше не твоя страна, — поднялся Велор во весь рост. — Ты больше не советник.
Арис замолчал, словно пережевывая все то, что так легко позволил себе сказать его сын.
— Как бы то ни было, я служу государству. Утром я пойду к королю, — тоже поднялся он, невозмутимо оправив свое угольно-черное одеяние. — И я настоятельно рекомендую тебе не попадаться на глаза ни мне, ни монарху. Если попытаешься мне помешать, я, несмотря на то, что ты мой отпрыск, порекомендую ему отправить тебя в Сокрытый тьмой лес защищать селян.
— Будто бы степень нашего родства когда-либо имела для тебя значение, — процедил Велор. — Воля ваша, отец. Поступайте, как знаете, — откланялся он.
Арис нахмурился и, не сказав больше ни слова, покинул покои, а Велор с такой силой захлопнул воздушным потоком за ним дверь, что пламя на поленьях дрогнуло и, разбрасывая искры, взвилось до самого отверстия обросшего сажей дымохода.
Глава 16. День откровений
Осень принесла с собой затяжные, мелкоморосящие дожди. Все вокруг посерело, вымокло. Кроны деревьев пожелтели, облетели, а особо упорные листья, не сброшенные ветром, уныло свисала теперь с ветвей.
Но жизнь в академии по-прежнему кипела, и студиозусы шустро сновали между корпусами. Кто сумкой прикрывался, кто водоупорный магический щит выставлял: все средства хороши, лишь бы не вымокнуть до нитки.
— Вы идите, — отправившись как-то утром на занятия, кивнула я Уме с Дионом. — Я догоню.
Друзья с пониманием переглянулись, а я, накрывшись сумкой, уже бойко шагала по лужам за драконом, который, кажется, совершенно не обращал внимания на такую безделицу, как непогода.
— Шарар!
Его я не видела уже давно, чуть больше недели, но всячески искала с ним встречи. Парень обернулся на зов, смерив меня внимательным взглядом.
— Идите, — как и я, махнул он одногруппникам, среди которых был и Калеб, брат Окары.
Тот, как водится, недовольно прищурился, увидев меня но противиться не стал. Ушел.
— Здравствуй, Елизавета.
Говорил Шарар как и всегда спокойно, уверенно. Внушая доверие.
— Здравствуй, — несмело улыбнулась я. — Наконец тебя отпустили из лазарета. Смотрю, ты в полном порядке?
— Да, в порядке. А ты?
— И я.
— Хорошо.
Безмолвно продолжала давить из себя улыбку, жмурясь от ветра и дождя. Заметив это, Шарар легко повел ладонью и возвел надо мной магический зонт. Противная морось тут же прекратилась.
— Спасибо! — потрясла я головой, избавляясь от капель на коротких волосах.
— Пожалуйста, — кивнул дракон, возобновляя путь.
Какое-то время молча шли рядом, чтобы не выйти за пределы «зонта», и оттого ненароком соприкасались плечами. Наконец, я первой отважилась заговорить.
— Шарар, ты мне жизнь спас. И Окаре тоже.
— Знаю.
Я снова замолкла. Что ни говори, а мой спаситель немногословен. К тому же студенты уже заприметили нас и теперь недоуменно косились, и это смущало еще пуще, окончательно лишая дара речи.
— Если я могу что-то сделать для тебя, — будучи уже у дверей замка, остановилась я на ступеньках. — Все что угодно! Только скажи!
— Калеб мне друг. Спасти его сестру, это мой долг. Да и ты ничего не должна мне, — задумчиво склонил на бок голову Шарар. Взгляд его необычных глаз задержался на мне. — Это был всецело мой выбор. Ты меня не просила.
— Но я же должна тебя отблагодарить, — запротестовала я, все еще стоя перед ним.
— Не должна.
— Но я хочу!
Моему упорству я сама порой завидую. Парень словно бы удивленно отступил на шаг и теперь его лицо было на одном уровне с моим.
— Раз так, то, — дракон помедлил, — пообещай, что в следующий раз, когда замыслишь что-то, я буду первым, к кому ты обратишься за помощью.
Я ошарашено моргнула, а Шарар продолжал. И говорил он все с большим и большим жаром.
— Пообещай, что я буду знать, обо всех твоих выдумках, — дракон поднялся на ступеньку, и теперь был совсем близко. Так близко, что я без труда могла разглядеть в его глазах каждый оттенок и полутон: от темно-янтарного, до солнечно-золотистого. — Пообещай, что ты позволишь мне защитить тебя, Елизавета.
— Шарар…
— Пообещай, — настойчиво просил он.
— Хорошо, — ломано ответила я. — Обещаю.
Парень облегченно выдохнул и кивнул.
— В таком случае, раз мы договорились только сейчас, я позволю тебе заниматься с Ассаро, но если он вновь решит перейти черту…
— Позволишь заниматься? — недоуменно переспросила я, приподняв бровь. — Ассаро не навредит мне, так что…
— Тем лучше для него, — вежливо улыбнувшись, откланялся Шарар и, проталкиваясь сквозь толпу вымокших студентов, направился к своим друзьям.
«Этот здоровенный старшекурсник, похоже, чересчур много на себя берет! — рассеяно глядела я вслед Шарару. — Я и сама вполне могу разобраться со своими проблемами. Живу же как-то вот уже почти полгода на Иппоре. Не сгинула».
Хотя, в эту секунду я бесстыдно кривила душой. Каждому хочется чувствовать себя защищенным. Хочется, чтобы был тот, кто не раздумывая возьмет на себя часть твоих забот. Возьмет просто так, не ожидая награды. Просто потому, что иначе не может.
Я смущенно покрутила головой, делая вид, будто вновь отряхиваюсь от воды, а затем, усилием воли заставив дыхание выровняться, присоединилась к Уме с Дионом.
Те будто бы перемен во мне и не заметили. Хотя, быть может это инициатива Умы. Она обладает просто поразительным чувством такта.
— Привет!
Окара так внезапно вынырнула из толпы и плюхнулась рядом со мной на лавку, шумно водрузив поднос с едой на стол, что Дион едва не подавился. Но взгляда на молодую драконицу так и не поднял, сосредоточенно созерцал содержимое своей тарелки. Ума же бросила на меня многозначительный взгляд.
— Привет, Окара, — с опаской огляделась я. — А Калеб…?
— Как дела у вас? Что нового? — спросила она, усердно задирая подбородок и делая вид, что не замечает старшего брата, уничтожающего ее взглядом издали.
— Хорошо, — тоже удивленно морщила лобик нимфа. — Все по-старому, а у тебя…
— Как занятия? — перебила ее девушка, обращаясь ко мне, но тут же ответила на повисший меж нами вопрос. — Мы с братом договорились. Отныне я дружу с теми, с кем решу сама.
— Это хорошо, — улыбнулась я. — Мы по тебе скучали. А у нас дело движется, Ассаро неплохой учитель.
— Пока не начинает задираться и важничать, — состроила рожицу Ума.
Я со смехом покивала. У Его Рогатости порой бывают приступы вредности и мании величия.
— И именно поэтому я не одобряю эту вашу затею с занятиями под его началом, — жуя, наконец заговорил Дион. — Он неадекватен. С ним опасно контактировать, а тем более, оставаться наедине.
Я фыркнула.
— Не выдумывай. Не съест же он меня. Да и Ассаро наш наставник, забыл?
— Что-то он поздновато вспомнил о своих обязанностях, — съязвил Дион. — Нет, съесть не съест, но если вспомнить, что он едва из тебя жизненные силы не вытянул…
Забыть, что я обманула его доверие и исцелила Ассаро, лесной, похоже, все никак не мог. Да и вообще с приходом осенних холодов Дион все чаще пребывал в скверном расположении духа. У него даже кончики волос пожелтели. Того и гляди облысеет, как деревья в роще за замком.
— Ты же знаешь, мы больше не занимаемся целительством, — отрезала я. С Дионом мы говорили на эту тему без малого сотню раз, но лесной упорно стоял на своем. Не нравился ему рогатый и все тут. — Ассаро извинился и говорит, что сам не знает, что тогда произошло, поэтому, пока я не научусь владеть своей магией, лучше нам не рисковать.
— Нам? — прищурился Дион. — Да очнись ты, наконец, Лиза! Ассаро говорит, не знает, что произошло? Чушь. Даже я знаю!
— Давай, — невозмутимо взяла я ложку. — Раз знаешь, жги.
Ума попыталась унять лесного, положив руку на плечо, но безуспешно. Зеленые глаза нимфы сверкали от негодования.
— Начнем с того, что он воин. Его создал бог войны. Да само его тело, в конце концов, создано для войны, а значит, — его голос с каждым словом все креп, — инстинкт выживания любой ценой в нем с рождения заложен! Тебе нельзя его целить! Я же говорил, что «пустынники»…
— Знаешь, о лесном народе тоже уйма слухов ходит, — потеряла самообладание я, намекая на рассказанную не так давно Шараром историю. — Мол, вы создания природы и что-то там о двуобличьи…
Окара нахохлилась, с недоумением глядя то на лесного, то на меня.
Дион сощурился. По его лицу на долю секунды скользнула тень. Он поднялся на ноги, и его зеленовласая макушка исчезла в переплетении ветвей.
— Ребята, ну не ссорьтесь, — с отчаянием в глазах простонала Ума. — Дион, сядь.
— То есть, — с угрожающими нотками в голосе начал он, отмахнувшись от нимфы, — несмотря на все мои предупреждения, беспокойства и попытки уберечь тебя, ты все равно будешь помогать ему?
Ассаро, похоже, уже заметил волнения за нашим столом и теперь пристально наблюдал издали. По сторонам я головой не вертела, но готова об заклад биться, Шарар тоже не спускает с нас глаз.
— Разумеется, буду, — просто отозвалась я. — Мы говорили об этом, Дион, и не раз. Ассаро не причинит мне вреда. Я это знаю. И ты это знаешь. Просто сейчас у тебя дрянное настроение и ты злишься, — попыталась сгладить острые углы я. — Да и выбор-то у меня невелик. Не забывай, мне нужно попасть в Нур-Асера, — понизила я голос. — Так что прекрати агонию. Ассаро поможет мне, а я ему. И это не обсуждается.
Я с невозмутимым видом принялась за завтрак, но внутри все клокотало от гнева. Того и гляди дым из ушей повалит.
«Неужели Дион не понимает, как важно для меня сейчас держаться Ассаро? — так резко опустила я стакан на стол, что часть питья расплескалась. — После учебного семестра я могу уплыть вместе с ним отсюда. Он обеспечит мне защиту в пути, и нужно быть умалишенной, чтобы отказаться от такого, пусть временами и своенравного, но все же подарка судьбы».
— Дион, сядь пожалуйста, — тем временем продолжала увещевать лесного Ума, но нимфа уже составил тарелки с недоеденным салатом на поднос. — Доешь! Ну чего с тобой?
— Извините, — с каменным лицом вышел из-за стола парень. — Я сыт.
— Дион!
Окара вскочила следом, но едва заметила, как Калеб, бросив завтрак, тоже привстал, не сводя с нее глаз, со вздохом плюхнулась на место.
— Продыху мне не дает, — косясь на брата, тихонько пожаловалась она и принялась вяло ковыряться в тарелке с кашей. — Поскорее бы он учебу закончил. Сил уже нет.
— Соберитесь, Елизавета, — сердито вымолвил Гакэру Авар, прохаживающийся меж рядов. С недавних пор занятия по предметной магии проходили в замке, в обычной аудитории, ведь пришло время теоретического материала, а писать лекции по зачарованию, сидя на тренировочных матах, крайне неудобно. — Это знак силы. Зачем он в руне исцеления?
Но собраться я никак не могла. То и дело поглядывала на Диона, корпевшего неподалеку над своим заданием. Мы впервые так серьезно повздорили, не говорили толком уже довольно долгое время, и это было неприятно.
Да и гори оно все синим пламенем! Я даже была готова, наплевав на гордость, подойти первой и объявить перемирие, но, казалось, будто Дион намеренно сторонится не только меня, но и всех студентов, не исключая даже Окару. Отыскать его едва только заканчивались занятия было попросту невозможно ни в замке, ни в общежитии, ни где бы то еще.
— Простите, профессор, — спешно затирала я ластиком начерченные карандашом символы. — Сейчас все исправлю.
Хорошо еще, что вырезать не начала, ведь Ума в ту же секунду ойкнула, испуганно уставившись на рогатого Авара. Рука у нее дрогнула и вместо положенного знака на черенке посоха теперь красовалась закорючка, больше напоминающая осьминога.
— Мисс Валетти, ну что же вы, — Авар со вздохом склонился над посохом, пытаясь сообразить, как же можно это безобразие теперь исправить.
После занятий, когда добрая половина студентов сумела-таки зачаровать свои палки-посохи и даже призвала руну, связанную с ним, я тут же рванула вслед за Дионом, но внезапно возникшая на пороге профессор иллюзий госпожа Эстрель меня остановила.
— Елизавета, не поможете мне? У старшекурсников сегодня здесь практика, — зачем-то пояснила она.
Я остановилась, вежливо улыбаясь. Мирона мне нравилась. Похоже, и она ко мне неприязни не испытывала.
— Как успехи в учебе? — дружелюбно поинтересовалась женщина, раскладывая на столах рабочий инвентарь, который до этого парил перед ней в большом плетеном коробе. Я ринулась на помощь.
— Неплохо, профессор. Прогресс есть.
— Я заметила, что вы работаете увереннее, — качнула серебристой головой эльфийка. — Рада, что вы с Ассаро нашли силы сотрудничать. Он прилежный ученик. Да и юному принцу полезно научиться работать в команде.
— Наверное, — согласилась я, вновь вспомнив, что камнем преткновения в нашей с Дионом дружбе стал именно мой нынешний наставник. — Ассаро здорово помогает мне.
— А вы ему, — засмеялась эльфийка. — Полагаю, это вы исцелили господина Вер Истер. Его кожа выглядит почти безупречно!
Я смущенно заморгала, не понимая, вопрос это или утверждение.
— Не беспокойтесь, — окинула меня многозначительным взглядом женщина. — Раз это тайна, я не стану передавать ее огласке.
Удивительно, но госпожа Эстрель всегда вела себя сдержанно, но сегодня она выглядела словно бы возбужденной. Впрочем, как и во все дни после нашего с Окарой неудавшегося побега.
— Похоже, нам очень повезло, что вы появились на Авэль, — уставилась она на меня.
— Скорее это мне повезло оказаться здесь, — покачала я головой.
— Не могу не согласиться, — вздохнула профессор, взволнованно теребя рукав серебристой накидки. — Что ж, похоже, вы можете быть свободны, — обвела она печальным взглядом аудиторию. — Благодарю за помощь.
Я покорно направилась к выходу, но внутренний толчок вдруг засавил меня вернуться.
— Профессор, — отважилась я задать вопрос, — а вы ведь тоже родом из Федерации?
Мирона со вздохом присела на краешек преподавательского стола. Но этот вздох был скорее приурочен к нахлынувшим на женщину воспоминаниям, а не недовольством, как у Ривела, например.
— Вы удивитесь, но да. Я родилась в столице Объединенных земель.
— И вы знали господина Роджи? — тоже опустилась я на стул, припомнив, как взволновалась она, едва я упомянула это имя рода в кабинете Авара.
— И старшего, и его сына Нолана. Это ведь он помог вам покинуть Объединенные земли? — словно бы невзначай задала встречный вопрос профессор. — Господин Нолан?
— Нет, — ответила я, немало удивленная вопросом. — Он лишь посоветовал отправиться на остров. Добраться мне помог моряк по имени Гастус.
— Гастус? — чуть не задохнулась от волнения Мирона. — Как же это…
Ее тело вдруг начала сотрясать дрожь. Она приложила руку ко лбу.
— Профессор, вам нехорошо? — вскочила с места я. Стоит ли говорить, что такой я эту серебровласую эльфийку видела впервые? — Позвать господина Феваши?
— Нет, — слабо отозвалась она. — Не нужно. Скажите, Елизавета, — вцепилась в мои плечи ледяными руками женщина. — Как он?
— Господин Нолан? — с непониманием и испугом уставилась я на Мирону. — Хорошо…
— Нет! — тряхнула от переизбытка чувств меня профессор. Взгляд у нее был дикий, пугающе дикий. — Моряк! Гастус! Он… в добром здравии?
— Думаю, да, — замерла я истуканом. — Не знаю, сколько ему лет, но выглядит он довольно бодро.
Мирона засмеялась, отпустив меня.
— Этого и следовало ожидать, — печально улыбалась она, пытаясь украдкой смахнуть навернувшиеся слезы. — Что-то я сегодня не в форме, простите, Елизавета, — смущенно засмеялась она, окончательно потеряв над собой контроль, и светлые слезинки одна за другой скатились по ее щеке.
— Что с вами? — неловко погладила я женщину по плечу. — Все в порядке, профессор?
— Просто я… — Мирона Эстрель набрала в грудь побольше воздуха и, вскинув лицо к потолку, мерно выдохнула, успокаиваясь.
— Вы знали Гастуса?
Женщина довольно долго молчала, а затем снова глубоко вздохнула. И тут, что говорится, плотину прорвало.
— Знала. Моя мать Эльза Эстрель была урожденной эльфой. Она очень любила путешествовать. Сама снаряжала и вела экспедиции, и, можно сказать, это невинное увлечение целиком и полностью предопределило ее судьбу. Во время одного из своих путешествий, ее корабль попал в шторм. Ее обессилевшую вытащила из воды команда рыболовного судна. Так она и встретила моего отца. Они полюбили друг друга, но семья моей матери увлечений дочери не разделяла и ни за что не приняла бы человека, да и к тому же из низшего сословия. Поэтому выбор у них был невелик, и они сбежали. В Онтасе у моего отца был дом, там они жили какое-то время, — не обращая ни малейшего внимания на мой обескураженный вид, рассказывала Мирона. — Затем родилась я, а мама умерла при родах. Думаю, мои бабушка и дед стократно пожалели, что так легко отпустили дочь, ведь у эльфов с ней такого не случилось бы. Она осталась бы жива, а меня воспитала бы мать. Но прошлого не изменить, — тяжело вздохнула женщина. — Запрет на магию в людских землях тогда едва распространился, и я, ребенок полукровка, оказалась под пристальным наблюдением. Но все обошлось, отцу позволили оставить меня в городе. Он растил меня один, заботился обо мне, научил всему, что я умею, но потом спокойная жизнь дала трещину. Магия во мне дала о себе знать, — Мирона сглотнула, вновь промокнув глаза рукавом. — Я до сих пор помню, лицо соседки, которая увидела, как я магичу! Она, наверное, без промедления отправилась в Головное Управление.
— И вы сбежали? — дрожащим голосом спросила я. — Как и я?
Госпожа Эстрель кивнула.
— Нолан Роджи был очень дружен с моим отцом. Они вместе выросли, вместе рыбачили, вместе хотели открыть лавку. Он-то и вывез меня из страны, помог добраться до острова. Так я и оказалась здесь, — развела руками Мирона. — И вот уже больше сорока лет не покидала Авэль.
— Тогда, — я помедлила. Логическая цепочка так внезапно выстроившаяся в мозгу, заставила мое лицо вытянуться. — Это что же получается… Выходит, Гастус ваш отец?
Женщина кивнула, а я вновь осела на стул. В голове царила такая нерахбериха! Но в тоже время, все вдруг встало на свои места.
«Так вот чем моряк обязан господину Роджи: отец Юджина спас его дочь! Точно так же, как позже Гастус спас и меня», — я вновь с удивлением поглядела на утонченную, красивую, молодую эльфийку, пытаясь отыскать схожие черты, но как выглядит Гастус, я уже успела малость подзабыть.
— И вы никогда больше не видели отца?
— Ни его, ни господина Нолана, ни своих друзей. Никого, — а опережая мой вопрос, эльфийка пояснила. — Так безопаснее. И для меня, и для них.
— Но почему Федерация преследует магов? — с жаром заговорил я, забыв, что Мирона гораздо старше меня и по возрасту и по званию. — Что им нужно от нас?
Женщина пожала плечами.
— Не знаю. А те, кто мог бы рассказать, без следа пропали. Множество магов, и не только людей, сгинуло в безвестности. Кто-то говорит, что они сгнили в тюрьмах, кто-то уверяет, что они просто скрылись, сберегая свою жизнь. Но доказательств, что к этому причастна именно Федерация, никому найти так и не удалось. Но одно я могу сказать с абсолютной уверенностью, — доверительно коснулась моего плеча Мирона. — Вам, одаренной богами, нужно беречь себя пуще ока!
— Мне? — поразилась я.
— Да, — отрывисто кивнула эльфийка. — Такую силу нужно хранить. Я бы вообще посоветовала вам остаться в академии. Здесь безопасно.
Я сглотнула. Запереть себя в холодных стенах замка на веки вечные? «Похоже, это работает, — глянула я на эльфийку, прожившую здесь уже почти полсотни лет. — Но я здесь не для того, чтобы таиться мышью. И сила мне, если она и впрямь у меня божественная, не для того дана».
— Я не могу, профессор, — твердо сказала я. — Как бы мне ни хотелось, я не могу. Не имею права.
Женщина болезненно скривилась, качая головой.
— Я знала, что вы это скажете, но подумайте: раньше люди никогда не приводили на Авэль корабли, и если они отважились на это лишь из-за вас, значит, все гораздо серьезнее, чем можно себе представить. Так просто они не отступятся.
— Но я и правда не совершала тех злодеяний! Лишь излечила девочку! — воскликнула я, но Мирона меня остановила.
— Я верю вам, Елизавета, — понизила она голос. — Многие верят. Поэтому вы все еще здесь.
Я кивнула. На душе будто бы легче стало, хотя странно было говорить с кем-то кроме друзей о таких вещах. Да и, похоже, не только мне.
— Простите меня за излишнюю эмоциональность, — расправила плечи и приняла обыкновенный для себя гордый вид женщина. — А вот и мои любимые выпускники! — воскликнула она. — Ну, что? Готовы порадовать меня выполненным домашним заданием?
В аудиторию и впрямь хлынул поток старшекурсников в алых камзолах.
— Не смею больше задерживать, Елизавета, — улыбнулась профессор иллюзий. — И… спасибо вам, — многозначительно глянула она.
Я в ответ только кивнула, ведь Ассаро, вошедший в кабинет в ряду первых, строго поглядел на меня.
— После ужина не забудь, — во всеуслышание заявил он, придав виду нарочитую важность, — сегодня у нас по плану теория.
— Я помню, Ассаро, — сдержанно улыбнулась я.
Демон удовлетворительно хмыкнул и, сопровождаемый пристальным взглядом золотистых глаз Шарара, уселся на свое место и раскрыл тетрадь.
— Так, теорию ты неплохо знаешь.
— Неплохо? — вытаращилась я на синеволосого с неподдельным возмущением.
— Ладно, ладно, — засмеялся Ассаро, сонно потягиваясь в кресле. За окнами бушевала непогода, но в гостиной на пятом этаже под самой крышей было тепло и уютно. — Теория у тебя безупречна. Чего не скажешь о практике.
— Ты с Ривелом случайно в родстве не состоишь? — проворчала я, складывая книги, разбросанные по столу, в аккуратную стопочку. — Больно уж тон похож.
— Не-ет, — хохотнул Ассаро. — И пусть он мой соплеменник…
— ?!
— Удивлена? — довольствуясь произведенным впечатлением, хмыкнул парень. — Об этом немногим известно, но Олан Ривел, урожденный эльф, является подданным пустынного короля.
— Неспроста я чуяла, что с ним что-то не так, — цокнула я, и Ассаро хохотнул, вновь потягиваясь так, что кости захрустели. — И тебе, конечно же, известны все подробности.
— Естественно, — я в предчувствии интересного рассказа, чуточку подалась вперед. — Глубокой ночью, когда корабль пустынного торговца был уже далеко от берегов эльфийской страны, на борту раздался плач, — вполголоса начал вещать, аки менестрель Ассаро. — В одной из корзин команда нашла крохотный сверток. Остроухий младенец был порядком истощен, а все его тщедушное тельце покрывали мелкие порезы и уже едва поджившие раны с запекшейся кровью. Чудо, что он вообще пролежал здесь целый день в корзине молча и не умер.
— И это был Ривел? — Ассаро кивнул. — Бедненький… Какая сволочь могла сотворить с ребенком такое?
Демон равнодушно пожал плечами.
— Кто его знает. Может, культ темных магов какой, а может, и сама мать. Мало ли жестоких и сумасшедших на Иппоре?
Я подсела поближе к демону и заговорила вполголоса, явно осознавая, что перспектива огласки прошлой жизни Ривела едва ли обрадует.
— И что дальше? Его вернули обратно к эльфам?
— Нет, конечно! — выразительно сморщился Ассаро. — Зачем возвращать ребенка туда, где он не нужен? Нет. Капитан торгового судна забрал его к себе и воспитал, как родного сына. Ну, по крайней мере, мне так отец рассказывал.
— Достойный поступок, — выдохнула я.
— Бесспорно, — согласился Ассаро. — Только попытайся держать язык за зубами, — нахмурился он. — У вас, у женщин с этим проблемы, но ты уж постарайся.
— Уж постараюсь, — огрызнулась я, но тут же приуныла. — Эх, жаль, что ты еще не король. Повлиял бы на профессора, а то чует мое сердце, его руны сдать мне будет сложнее всего.
Ассаро ухмыльнулся. Перспектива манипуляции своими подданными его явно воодушевляла.
«Да-а, Дион и Ассаро будто бы два берега, — с грустью подумалось мне. По нимфе я жутко скучала. — Лесной после этих слов еще пару дней бы с укором глядел на меня, мол, всего нужно добиваться самому, а демону хоть бы хны».
— Интересная мысль, — подтверждая мои рассуждения, почесал затылок Ассаро. — Вот только коронация принесет мне куда больше проблем. Да и раздольной жизни тогда точно конец.
— Придется отдаться государству, — с пониманием проговорила я. — Думать в первую очередь не о своих желаниях, а о том, что принесет мир и процветание стране.
Ассаро сердито фыркнул.
— Вот умеешь ты сказануть! — запихал он весь ворох книг мне в сумку так, что она едва по швам не расползлась. — Как в душу плюнула.
Я миролюбиво похлопала демона по плечу, смеясь.
— Ну, в правлении, наверное, есть и плюсы, — Ассаро нетерпеливо уставился на меня, а я вновь засмеялась. — Балы всякие, приемы. Вкусная еда и угодливая прислуга.
— А еще защита государства, — принялся он загибать когтистые пальцы, — ежедневное решение насущных проблем населения, разрешение конфликтов и рациональное распределение денежных потоков. А красивая одежда это да, — с сарказмом бросил он. — Это плюс.
— Видишь, как здорово! — засмеялась я. — Сколько возможностей! И это мы еще забыли о толпах девиц, мечтающих стать королевой.
— А вот об этом ни слова, — удрученно выдохнул пепельноволосый.
— Почему это? — удивилась я. — Наследнику престола не позволяется иметь подружек?
— Замолчи, — обнажив ряд ровных острых резцов, рыкнул Ассаро. — Говорю же, умеешь ты сказануть!
Я жестом показала, что и слова больше не пророню, но все еще с интересом поглядывала на рогатого. Странно, ведь я и впрямь ни разу не видела его с девушкой. Уже несколько недель кряду мы занимались вечерами то в гостиной его этажа, то в тренировочном зале, но возмущенной и ревнивой подружки и впрямь не было.
— И хватить пялиться, — буркнул парень, смущенно попинывая ножку стола.
— Да я и не пялюсь, — спешно отвела я взгляд.
— Пялишься.
Молча таращились в разные стороны какое-то время.
— Получается, ты ни разу в жизни… — начала я, но Ассаро так зыркнул на меня, что я предпочла умолкнуть, но губы то и дело растягивались в улыбке.
— Доступ к царственному телу всяким там простолюдинкам ограничен, — эротично провел Ассаро по своей груди когтистым пальцами, тоже едва сдерживая смех. — Да и у меня невеста вообще-то есть.
Смеяться я тут же перестала: «Вот так да! Вот так новость».
— А чего ты удивляешься? — цокнул Ассаро. — Я принц. Будущий король. Мой брак уже давным-давно спланирован. Но после я смогу брать сколько угодно жен, — с хитинкой бросил он, развалившись в кресле. — Так что, если постараешься, у тебя еще есть некоторые шансы.
— Ха-ха, — скривилась я. — Извини, но перспектива быть одной «из» не насколько привлекательна, как тебе кажется. — Ассаро состроил гримасу деланного огорчения, а я, помедлив, спросила. — Она, наверное, очень красивая? Твоя невеста.
Парень взъерошил и без того торчащие в разные стороны волосы, вздохнул.
— Я плохо помню, как она выглядит. В последний раз, когда мы виделись с ней, я был еще очень юн. Потом, правда, были некоторые… хм… скажем, трудности, и я вообще много лет считал помолвку расторгнутой.
— А теперь все снова в силе?
— Кажется, да, — равнодушно пожал плечами Ассаро.
— Что-то твоя реакция совсем на радость перед женитьбой не похожа, — неловко подметила я.
— Да не бери в голову, — старательно усилив безразличие на красивом лице, проговорил демон. — Она, кстати, — бросил он на меня сердитый взгляд, — как и ты, грозилась отпилить мне однажды рога. Я тогда жутко боялся. Думаю, возможность когда-то стать моей женой ее радовала не больше, чем тебя.
— Вы были детьми, — я сочувственно улыбнулась. — А сейчас все будет по-другому.
— Да, наверное, ты права. Однако, в любом случае, что бы мы с ней не думали по поводу этого брака, все уже решено. Так нужно. И так завещал мой отец, а я доверяю ему.
— Семья это главное, — потупила я взгляд.
Тоску по дому я усмиряла в себе ежедневно, если не сказать ежечасно. Иначе, я давно бы уже расползлась по постели бесформенной кляксой, а этого допустить в столь трудные времена никак нельзя.
— Угу, — неторопливо разминал Ассаро затекшие плечи. — А что с твоими родными?
— Они остались в мире людей.
— В Федерации в смысле? — переспросил Ассаро.
— Да, — поспешила оговориться я.
В голубых глазах вдруг мелькнула тень сожаления и, кажется… сочувствия?
— Все уладится когда-нибудь, и ты с ними обязательно встретишься, — пепельноволосый потянулся ко мне и дружески потрепал по плечу. — А сейчас пора спать! — нарочито бодро приказал он. — Завтра будет долгий, трудный день.
— До завтра, Ассаро, — поднялась я, водрузила тяжеленную сумку на плечо и махнула на прощание.
Рогатый прав. Завтра и впрямь будет непростой день. Последний день перед экзаменационной неделей, и если завтра что-то пойдет не так, времени исправлять это уже не будет.
«Черт, — потихоньку кралась я к своей кровати, чтобы ненароком не разбудить сладко сопящую и наслаждающуюся уже, наверное, десятым сном нимфу. — Только бы сейчас дрожь унять и уснуть поскорее. А иначе, я завтра от усталости не то что руну зарядить, глаза открыть не сумею».
Глава 17. Вылазка
— Я тебя предупреждаю, — до того гневно прорычал Ассаро, что и без того тускло сияющие символы погасли окончательно, — провалишь испытания, и я тебе… Еще раз!
Демон отошел на несколько шагов и принял боевую стойку, а я стиснула зубы, чтобы никто не заметил, что от желания разреветься, у меня губы дрожат.
— Готова?
Я даже кивнуть не успела, как Ассаро рванул вперед и, с завидным даже для легкоатлета проворством перескочив через появившиеся на каменном полу знаки, резко затормозил.
— Прости! — боязливо сжалась я, глядя как этот рогатый мачо хмуро взирает на меня. — Я просто не успела среагировать! Давай еще раз.
Ума оторвала взгляд от книжки и ободряюще улыбнулась мне. Окара завалилась на живот рядом с нимфой на тренировочный мат и беспечно болтала ногами, тоже листая какую-то литературу.
«Везунчики, — подумалось мне. — У них-то с магиитворением проблем нет».
Ассаро тем временем шумно выдохнул весь свой гнев и кивнул, возвращаясь на исходную позицию. Я изо всех сил стиснула простенький посох, выпрошенный принцем у Авара.
— Соберись! — гаркнул, прямо как Авар, пепельноволосый. — На счет три. Раз, два…
Едва парень начал отсчет, я задрожала всем телом, и как только Ассаро проревел: «Три!» и бросился на меня, я выставила посох, совсем не надеясь на удачу.
— Молодец, Лиза! — вскинула кулачок Ума, и Окара тут же толкнула ее в плечо, призывая меня не отвлекать.
Хотя, я и сама лишь нечеловеческим усилием сдержала порыв радостно закричать. Руна, связанная с посохом без труда засияла прямо под ногами моего наставника, обездвижив его.
— Ну, наконец хоть что-то, — как мог, похвалил Ассаро, едва я сняла магический паралич. — Но будь внимательнее. Еще доля секунды, и твоя руна угодила бы мимо.
— Но не угодила же, — хвастливо скинула я голову с короткими косичками, которые заплела мне Ума.
— Будь внимательнее, — надменно процедил Ассаро, словно не слыша моих слов. — Итак, по плану у нас осталась лишь руна защиты. Давай быстренько отработаем ее и ужинать. Чертить ее и тратить время мы не будем, так что лови.
Рогатый изъял из кармана небольшой шарик со множеством витиевато выведенных рун и бросил мне.
— Это мой личный, так что поаккуратнее с ним.
— Ого, — изумилась я, разглядывая шар. — Мы со сферами еще не работали…
— Принцип тот же, что и с посохом, — отмахнулся Ассаро. — Даже чуточку проще. Внутри уже магически заряженный кристалл, он откликнется на твою магию, так что давай. Призови руну.
Отчего-то едва я взяла в руки предмет, в душе начал расползаться липкий страх, глуша еще пару минут назад горевшее во мне ликование успеха.
— Готова? — я несмело покивала. — Тогда начнем.
Ассаро вновь отошел на пару десятков шагов, взмахнул руками раз, еще раз, словно ветряная мельница.
Страницы книги, которую читала Ума, зашелестели, самопроизвольно переворачиваясь. Нимфа с укором поглядела на рогатого, а тот, словно не замечая недовольства зрителей, все продолжал сгущать воздух перед собой.
— Готова? — старательно перекрывая гул ветра, вновь прокричал он.
Я сжала шарик. Он был так ладно сделан, что без труда помещался в ладони. Сосредоточилась.
— Давай! — кивнула я.
Ассаро толкнул сгущенный до осязаемости воздушный поток, и тот будто падающая комета, оставляя за собой сияющий хвост, понесся на меня.
Мои пальцы задрожали, норовя выпустить сферу из рук, но едва я справилась с собой, и шар засиял магическим светом, пламя заполыхало в груди. Я закусила губу, удерживая его, но мое нутро в ту же секунду будто бы из-под контроля вышло, и тепло уже струилось по телу, наполняя его до краев.
«Неужели снова?!» — от ужаса стало еще жарче.
— Нет! — выдохнула я, и призрачно сияющие под моими ногами символы руны защиты вмиг исчезли, а меня тут же сбил с ног воздушный вихрь Ассаро.
От удара дыхание перехватило, а сама я, пролетев пару метров, грохнулась на предусмотрительно расстеленные рогатым маты. Шлепок был такой, будто полудохлая рыбина напоследок шмякнула хвостом по разделочному столу. Даже вскрик Умы потонул в нем.
— Лиза! — Ассаро подбежал первым. — Живая?
— Ух…ага-х… — бессвязно прокряхтела я, садясь. — Ничего себе, — помотала я тяжелой головой. — Будто стадо панголинов пронеслось.
Ассаро с облегчением рухнул рядом. Руки у него мелко дрожали.
— Ты почему руну не удержала? — вытаращила глаза Окара.
— Не знаю, — промямлила я, чуя на себе осуждающе-непонимающие взгляды трех пар глаз. — Я, наверное, не смогу…
Ума покачала головой, а Ассаро наконец унял дрожь и теперь хмурился в сотню раз яростнее, чем когда либо.
— Да что с тобой такое? — поднялся на ноги он. — Уже завтра испытания, а ты как слизень раскисла!
— Перестань орать! — рявкнула Окара. — От этого ей не легче.
Но поздно. Рогатый уже вышел из себя. Он яростно пнул мат и схватился за голову.
— Три! Три недели мы ежедневно отрабатывали пассы, медитировали и учили руны. И для чего? Чтобы ты своим жалким «я не могу» перечеркнула все? — как ополоумевший набросился он на меня. — Поднимайся и сделай все как надо! Живо!
Я покачала головой. Жар все еще словно теплый кот крутился в груди, но с пальцев уже не грозились сорваться искры, спалив всех и вся дотла.
— Прости, Ассаро, — выдохнула я, опустив лицо в мокрые от пота ладони. — Я не смогу. Правда не смогу.
И если демон готов был меня придушить, то Ума упорно гладила мою спину, пытаясь утешить.
— Лиза, попробуем еще раз. Хочешь, я позанимаюсь с тобой? — мягко, как-то по-матерински, проговорила она.
— Нет! — запротестовала я, поднимаясь на все еще трясущиеся ноги. — Нет! Мы не будем больше заниматься. К черту все! Я не хочу. Не смогу.
— Да что ты заладила? — нахмурилась драконица. — Не смогу, не смогу. У тебя почти получилась призвать руну!
— Не о том речь. Руну-то я призвать могу, — всхлипнула я, боясь даже взглянуть на Ассаро. — Но боюсь…
— Боишься чего? — требовательно сложил он руки на груди.
Я пожала плечами, ковыряя дырочку на многострадальном, тысячи раз прожженном магическими искрами и заклинаниями мате.
— Боится снова обжечь тебя, — внезапно, осененная догадкой, выдохнула Ума. — Лиза боится, что ее начало вновь вырвется и натворит бед, Ассаро! Ведь в прошлый раз, когда она использовала руну защиты…
Я сдавленно угукнула и уткнулась в плечо нимфы. Стыдно было плакать у всех на виду, но эмоции брали верх.
— Нда, — только и смог выдавить рогатый, и вновь воцарилось молчание. Только мои тихие всхлипы нарушали тишину тренировочного зала.
— Нужно что-то делать, — заволновалась Окара. — Может, есть какие-нибудь методы, чтобы взять свою магию под контроль? — вопрошающе уставилась она на Ассаро.
Тот почесал в основании рога в раздумье.
— Можно поискать, конечно…
— Нет! — замахала руками я. — Я ни за что не стану снова использовать какие-то сомнительные методы. Хватит с меня!
Ребята с непониманием уставились на меня, ведь подробности давно минувшего происшествия им были не известны. О ворованной книге знал лишь Дион. Ну и Ривел, очевидно.
Снова замолчали, размышляя каждый о своем.
— Слушай, твое пламя не вырывается каждый раз, когда ты магичишь, — призадумался Ассаро. Похоже, в его рогатой голове шла напряженная работа. — Значит, можно сделать вывод, что дело не в самой магии, а вот здесь, — легонько и совершенно неожиданно ткнул он пальцем мне в лоб. — Вся проблема в голове.
— А ведь Ассаро прав, — улыбнулась Ума. — Всего-то нужно убрать лишение мысли, добавить уверенности в себе и все!
Окара энергично закивала.
— Отличный план, — я уже утерла слезы и теперь хмуро глядела перед собой. — Только вы верно забыли, что все это нужно сделать до завтра.
— Пфф, — манерно махнула рукой драконица. — Подумаешь. На этот случай есть лекарство от всех бед. Нам всего-то нужно обратиться к Авэль.
— Что? — мы с Умой разом уставились на Окару, а та уже вприпрыжку поскакала к матам и ухватила книжонку которую читала, пока мы с Ассаро занимались.
— Авэль, — с неописуемо довольным лицом постучала она ногтем по уже знакомой мне корочке книги эльфийского писаря. — Мне Дион почитать дал, — с остервенением принялась листать девушка. — Хорошо, что это переиздание на общем языке, а то с эльфийским у меня не очень… Вот! — вскрикнула она. — Тут говорится, что создатели Источника получили от него магию и знание. Рагнар Истинный, Велио Эргей, Табо Вегтер…
— Но ведь отныне Авэль не делился магией с живущими в мире, — скептически приподняла бровь Ума, перебив перечисление имен основателей академии. — В этом-то и загвоздка.
— Никакой загвоздки нет! — нетерпеливо ответила Окара.
— Нам и не нужна магия Источника. Она свободно течет в каждом из существ, — кивнул Ассаро. — Она уже есть в Лизе.
Казалось, он заинтересован и о чем-то напряженно размышляет.
— Именно, — самодовольно подтвердила драконица. — Нам просто нужно узнать, как этой магией управлять. Уничтожить страх. Только и всего.
Я задумалась.
– То есть ты предлагаешь обратиться к Источнику?
Окара дернула плечиками.
— А почему бы и нет? Он ведь уже идентифицировал тебя как мага, — напомнила девушка об отборе. — И страшного в этом ничего не было. Может и магию под контроль взять поможет.
— Ну не знаю, — скривилась я. — Что-то мне не хочется обращаться к такой грозной силе. Вдруг что-то не так пойдет? — со страхом глянула я в голубые глаза рогатого принца.
— Авэль дал искру каждому из нас. Отчего бы не обратиться к нему за помощью? — подала голос Ума. — Он по определению должен помогать, да мы ведь и не силу просить пойдем вовсе.
— Мы? — удивилась я.
— А ты одна идти собралась? — засмеялась нимфа. — Нет, мы с тобой пойдем!
— Точно! — с горящими глазами закивала Окара. — Будем как те самые основатели Авэль! Может, и нам знаний каких перепадет.
— Основателей шестеро было, если что, — цокнул языком Ассаро.
— Ну, а нас… — Ума наморщила лоб.
— Четверо, — дивясь нерасторопности нимфы, хмыкнул демон.
— Ты тоже идешь? — с удивлением глянула я на парня.
— Думаешь, я такое веселье пропущу? — с деланным равнодушием развел руками он. — Да и чем быстрее ты совладаешь со свой магией, тем скорее остатки шрамов уберешь.
Я кивнула, окинув взглядом рогатого принца. На шее, там, где кожа была совсем тонкой, все еще виднелись белесые полосы.
— Ну, раз так, — успокоилась я. — Если это и впрямь ничем не грозит ни вам, ни кому бы то еще, то я согласна. Сходим, поговорим с Источником. Авось и выйдет чего.
Ужинала я как на иголках. Думала, что обратимся к Источнику сразу после тренировки, но Ассаро сказал, что у него тоже дела есть. Поэтому, пришлось еще битый час сидеть в гостиной, упорно делая вид, что занимаюсь. На самом же деле я ни букв, ни тем более слов в книге от волнения разобрать не могла.
Беспокойств добавлял и факт отсутствия во всей этой затее моего зеленокожего друга. Диона я за весь день не видела, и в комнате его не было, только сосед. Я, преодолев смущение, ходила на разведку.
Да и к тому же совершенно некстати вспомнились увещевания Шарара: «Пообещай, что ты позволишь мне защитить тебя, Елизавета», — настойчиво звучало в голове.
Я сморщилась будто абрикос из сухофруктов. Пообещала же.
— Вот и что теперь делать? — пробубнила я, прикрываясь книгой. Решить, обратиться ли к дракону, так внезапно оказывающему мне горячее внимание, я никак не могла.
— О чем ты? — Ума сидела неподалеку и напоследок пролистывала свои конспекты.
— Нас же четверо вместо шести, — не мешкая, удачно придумала я что ответить. — А вдруг для Источника это принципиальная разница?
Нимфа сложила в аккуратную стопочку тетрадки. Пожала плечами.
— Как бы нас еще меньше не стало, — намекнула она на долгое отсутствие Ассаро и Окары.
Действительно. Окара тоже совершенно некстати пропала: «Только бы Калеб не запер ее где-нибудь» — заволновалась я.
Удрученно закусив губу, я, вновь украдкой глянув на Шарара, поймала себя на мысли, что мне было бы гораздо спокойнее, будь он рядом.
— Да что со мной такое? — рассердилась я, стыдясь своих собственных размышлений и нервным рывком откидывая книгу.
Улеглась в кресле поудобнее, с опаской глядя в пламя камина.
Еще ни разу в жизни я так не боялась огня. Своего огня.
— Ассаро уже здесь должен быть, — стягивая мокрый плащ протянула я, оглядывая холл первого этажа.
На часах едва пробило десять. До отбоя два часа. Однако здесь, на первом этаже главного корпуса академии, уже было темно, только Источник издавал слабое свечение, да пара магикусов витала в воздухе.
— Наверное, скоро придет, — протиснулась за мной следом Ума. — Ну и погодка! — пожаловалась она, как и я, избавляясь от вымокшей верхней одежды.
— Ребята, это вы? — из коридорной темноты вынырнула Окара. — Слава Сотэе! Тут раз десять Ривел прошел! Мы чуть не попались.
— Мы?
Я с удивлением глядела на того, кто все это время стоял за спиной у драконицы.
— Привет, — махнул лесной, виновато улыбнувшись.
Но вместо ответного приветствия я сердито подбоченилась.
— Ты где был? — подошла я к нимфе, борясь со жгучим желанием ткнуть ему в грудь пальцем. — Я тебя весь вечер искала!
Дион пожал плечами и снова улыбнулся, засунув руки в карманы.
— Окара рассказала, что вы задумали, — посерьезнел парень. — Я с вами.
— А как же твоя неприязнь к Ассаро? — уперла я руки в боки. — Неужто испарилась?
Дион вздохнул, но ответить не успел. В двери с шумом ввалился упомянутый Ассаро и его рогатый друг Тахир. Тот, у которого жутко притягательные янтарные глаза.
— Заждались? — засмеялся Ассаро, снимая магический «зонт». — А у нас подкрепление. Кто не знаком, это Тахир.
Рогатый Тахир отсалютовал.
— Вам же нужен был… шестой, — улыбнулся он, скоро пробежав взглядом по нашей разномастной компании, и я кивнула, внутренне порадовавшись, что так и не решилась подойти к Шарару. А то вместе с ним и Калеб бы потащился, и тогда точно конфуз бы вышел.
— Раз все в сборе, — на правах лидера первым двинулся Ассаро к Источнику. — Тогда начнем.
— Лучше тут не задерживаться, — со знанием дела отозвался Тахир. — Профессора, конечно, живут гораздо выше, но мало ли кому вздумается побродить среди ночи.
— Погодите, — забеспокоилась я, — мы же, кажется, не делаем ничего запрещенного!
Но толпа, взволнованно переговариваясь, уже расположилась у фонтана.
— И что дальше? — от возбуждения Окара на месте спокойно устоять не могла.
— Нужно воззвать к Источнику, — по-хозяйски положил руку в выемку в хрустальном кольце Ассаро, — наверное.
— Наверное? — с возмущением отозвалась Ума, тоже положив обе ручки на кольцо.
— Я точно не знаю, — качнул рогатой головой парень. — И, кстати, это была ее идея, — взглядом указал он на Окару. — С нее и спрос.
Драконица с негодованием фыркнула и тоже шлепнула ладонью по холодному, прозрачному камню.
— Тоже мне, выпускники, — буркнула она. — Давайте, кладите руки на источник, — скомандовала девушка.
Дион и Тахир мигом присоединились.
— Давай, Лиза, — подбодрил лесной.
Я боязливо протянулась к Источнику.
— Ребят, я что-то сомневаюсь…
— Да клади ты уже! — без лишних церемоний схватил мою руку Тахир и уложил куда следовало.
Я пискнула и зажмурилась.
Даже время, казалось, замедлило ход.
— Ну что? — громким шепотом поинтересовалась Окара спустя пару минут всеобщего молчания. — Чувствуешь что-нибудь?
Я открыла глаза. Все глядели на меня с неподдельным интересом.
— Кажется, нет, — помотала головой я, для верности и вторую руку уложив рядом. Со всей силы уперлась ладонями. — Совсем ничего!
— Ассаро прав, — подал голос Дион. Магический свет его и без того необычный цвет кожи делал поистине футуристическим: нимфа сейчас напоминал инопланетянина. — Нужно воззвать к Источнику.
— И как же? — вопросительно уставилась я на Ассаро.
— Чего ты на меня-то смотришь? Я не знаю, — возмутился он, замахав руками, но тут же опомнился и вернул ладонь в углубление. — Попробуй обратиться к нему, мол, я такая-то, такая-то… Некоторые обращаются к нему так.
Я смущенно переступила с ноги на ногу. Практику бесед с неодушевленными предметами я, конечно, имею. Но на виду у всех это превращается в пытку.
— Что говорить-то?
Ассаро обреченно застонал, закатив глаза.
— О, великий и могущественный! — театрально зашептал он. — Повторяй.
— Ты дурачишься, — насупилась я. — Вряд ли так говорят с источником магии мира сего.
— И правда, чушь какая-то, — подтвердила Окара.
— А у вас, я так понимаю, целый кузов блестящих идей, — привычно огрызнулся рогатый. — Ну, раз так, валяйте!
— Хорошо-хорошо, — запунцовела я. — О, великий и могущественный! Что дальше?
Окара снова что-то пробубнила себе под нос, косясь на Ассаро, и тот окончательно разобиделся и молчал теперь как рыба. Я в растерянности уставилась перед собой, судорожно подбирая слова.
— Взываем к тебе, Источник магии и знаний, — вдруг несмело подхватил Ума.
Я с благодарностью кивнула ей.
— К тебе, одарившему нас искрой своей, — вставил лесной, как завороженный, глядя в магические струи.
— Не смеем просить у тебя ни сил, ни знаний великих, — к всеобщему удивлению совершенно серьезно выдал Тахир.
— Молим лишь направить на путь истинный, — вдохновенно изрекла Окара.
— Как мне усмирить свое пламя, чтобы оно никому больше не принесло вреда, — прошептала я, не глядя на товарищей. — Чтобы оно никому больше не причинило боли и страданий. Прошу тебя, Авэль, помоги!
Волшебное сияние на секунду словно бы ярче стало, а затем вновь вернулось к ленивому перемешиванию светящейся субстанции.
— Гениально, — усмехнулся Ассаро. — И ведь действительно, ваша идея куда лучше моей!
Окара обиженно толкнула парня плечом.
— Ну всяко получше твоего: «О великий и могучий»! — пискляво передразнила она.
Тахир хохотнул.
— Не было там «могучий»! — тоже засмеялся Ассаро, вторя другу. — А говорят еще, что драконы не врут.
— Не врут! — огрызнулась Окара. — В отличие от…
Но я их перепалку не слушала. Печально глядела на Источник и не знала, что делать. Моя последняя надежда, единственный план, позволявший сохранить позитивный настрой и хоть как-то культивировавший во мне пусть и слабенькое, но ощущение защищенности, рухнул.
Я подняла взгляд, но ребят передо мной словно заволокло дымкой. Я, было, решила, что это пелена слез мешает видеть. Сморгнула раз, и еще парочку. Пелена только плотнела, лишая зрения.
Хотела позвать на помощь, но изображение вдруг стало четким, как и прежде. Только вместо друзей, сгрудившихся подле Источника, передо мной предстал главный холл замка академии заполненный водой. Я дернулась, но и шагу ступить не сумела.
— Скорее! — громыхал Ривел, стоя по щиколотку в воде и держа створку двери израненными пальцами. Привычного камзола на нем не было, только окровавленная рубаха. — Забирайтесь как можно выше! Скорее!
Толкаясь и вопя, мокрые до нитки студенты вперемешку с островитянами ломились в зал. Я в страхе отпрянула, но, похоже, для всех присутствующих я была невидима.
«Это… видение?» — догадалась я, безуспешно хватая пробегающих мимо ребят, но моя ладонь словно проходила сквозь их тела.
— Олан! — Мирона Эстрель, хромая, волокла на себе совсем еще юную студентку с кровоточащим боком. — Все побережье под водой, но он уже в долине!
Мужчина перехватил у эльфийки ее ношу, уложил девицу на лавку. Бесцеремонно разорвал рубаху на ее груди и принялся с помощью ее же крови пальцем вычерчивать символы.
— Олан!
— Мирона, я слышал, — процедил Ривел, закончив работу. — Забирай девочку и беги с остальными наверх. Драконы унесут отсюда всех, кого смогут.
— А как же ты?
Уцелевшие островитяне, впрочем, как и вода стремительно прибывали. Эльфийка с обезумевшим видом утерла слезы и грязь с лица.
— Я останусь.
— Нет! — женщина судорожно замотала головой. — Я тебя тут не брошу!
Но Ривел сурово глянул на нее, ухватив за плечи.
— Профессор Эстрель! — встряхнул он готовую от страха лишиться рассудка эльфийку, а я напрягла слух, чтобы не упустить ни слова, ведь подойди ближе я попросту не могла. — Придите в себя! Не нужно необдуманных жертв. Бегите наверх. Помогите руководить отправкой жителей и студентов. Живее!
Мирона отрывисто кивнула, вновь утерев слезы, схватила подмышки все еще стонущую от боли девушку.
— Живее, — бесцветно-спокойным голосом повторил Ривел. — Спасите кого…
Но отчаянный крик боли и страха раздался во дворе, поглотив последние слова мужчины, и толпа словно обезумела. Раздался взрыв, стены замка содрогнулись.
— Он здесь, — прошептала Мирона, вторя нечеловечески ледяному смеху.
Я стояла, не дыша, и глядела, как эльфийка вместе с остатками спасающихся от неведомой опасности обитателей замка устремляется к лестнице. А Ривел тем временем неторопливо снял рубаху, встал напротив двери.
Широко раскинув руки, он глубоко вдохнул, а затем резким движением сомкнул их перед собой, хлопнув в ладоши, и вода, противостоя естественному току, устремилась к выходу.
Едва зал был осушен, двери сами собой захлопнулись. Но ненадолго.
Неизвестно кто, друг или враг, принялся требовательно ломиться внутрь, и худощавый темноволосый маг уперся ладонями в створки. Я, позабыв, что обездвижена, снова попыталась рвануть с места, чтобы помочь. Ведь ему ни за что одному не сдержать натиск!
— Хитрый остроухий, — облегченно выдохнула я.
Невообразимо огромная руна проявилась на стене, наглухо запечатывая главные двери.
Но то, что было снаружи, явно обладало силой покрепче.
Еще один удар, и дверь с треском превратилась в щепки, а Ривела, распластавшегося на полу, тут же покрыла вернувшаяся вода.
— Не нужно пытаться противостоять мне, — возникший в дверях мужчина, улыбаясь, направился к эльфу. Он был высок, грозен и бородат, словно лесоруб. — Хотя, — мерзко улыбаясь, протянул он, — будь все так просто, это было бы скучно.
Ривел, отплевываясь, попытался подняться, но водяные жгуты так ловко связали его по рукам и ногам, что остроухий профессор вновь потерял равновесие и ушел под воду с головой. Многочисленные символы на его теле засияли, будто раскаленное железо, но мужчина лишь вновь усмехнулся, глядя на потуги рунного мага.
— Я предупреждал, — огорченно вздохнул мучитель. — Но вы еще не готовы принять новый порядок. Не готовы подчиниться.
Ривел дергался как пойманная на крюк рыба, а я даже с места сдвинуться не могла. Так и зашлась в немом крике.
— Олан!
Возглас серебровласой эльфийки прокатился по залу. Она вернулась! Взмах ее тонкой ручки и вода, взметнувшись ввысь, напала на мужчину, но тот ловко прикрылся щитом и улыбнулся.
— Как глупо.
Он лишь взглянул на женщину, и та схватилась за горло, лишившись возможности дышать. И признаться, подобного искусного владения магией я еще ни разу не видела. Мужчина делал все лениво, словно это не составляло ему ни малейшего труда, но вместе с тем в каждом движении чувствовалась такая злость, что волосы на голове шевелились.
Ривел тем временем, хрипя и тяжело хватая ртом воздух, вынырнул и тут же бросил заклятие в сторону захватчика, но безуспешно.
— Вы опоздали, — захохотал мужчина. — Сейчас я стану всесилен!
— Нет, — прохрипел вновь скованный эльф. На его побледневших губах заиграла безумная улыбка. Он с благоговейной благодарностью уставился на источник. — Это ты опоздал.
Мужчина недоуменно приоткрыл рот, а свет в окнах вдруг померк. Рев, подобный стону сотен раненных тираннозавров, оглушил даже призрачную меня, а затем тонны черной как деготь воды обрушились на замок, снося все на своем пути. Но меня вода обходила, словно толпа прокаженную.
Я стояла там и видела, как исчезает все вокруг. Как проплывают мимо камни, деревья. Как проплывают тела незнакомых островных жителей и тела тех, кого я знала… тело Ривела, тело Умы…
— Нет! — заорала я, но изображение вновь зарябило, будто канал сменился.
Последнее, что я сумела разобрать, это необыкновенного вида изобретение в центре незнакомого мне зала. То ли паук, то ли другое существо вдохновило кого-то на создание подобного, но в неразберихе жестяных «ног» выделялось стеклянное нечто, напоминавшее огромное пузо, нутро которого было заполнено ослепительно светящейся жидкостью, яростно мечущейся и тщетно пытающейся выбраться на волю. И голос… тот самый, который призывал меня ощутить свое пламя, настойчиво повторял.
«Не сходи с пути. Не сходи с выбранного пути, Лиза!»
Я закричала так громко, оттолкнувшись от каменного вместилища Источника, что все разом замолкли. Ладони будто огнем опалило, но прожигающие кожу до кости символы вмиг исчезли. Хотя, может я просто с ума сошла, и они тоже были лишь видением.
— Что случилось? — первой бросилась ко мне Ума. Того, что видела я, им, похоже, лицезреть не пришлось. — Лиза, что с тобой?
Но я с трудом понимала, где я. Перед глазами все еще стояла ужасная картина.
— Они погибли! Все погибли! — ревела я, цепляясь за ошарашенную нимфу. — Ума!
— Да кто, молотом Ворта мне по башке! — от ужаса даже Ассаро вмиг посерьезнел. Он присел передо мной на корточки и, обняв ладонями мое лицо, глядел встревоженно. — Кто мертв?
Я уставилась на него, безмолвно открывая и закрывая рот.
— Все, — прошептала я. — Ассаро, я… все мертвы! Вода поглотила всех.
— Ты говорил, что весело будет, — проворчал Тахир. — Но это… немного идет вразрез с моим пониманием веселья.
Ассаро, все еще тараща глаза, покачал головой.
— Так ты видела, как кто-то умер, — продолжал допытываться Дион. Я кивнула. — Но не помнишь ни лиц, ни обстоятельств?
Я уткнулась взглядом в пол. Сказать, что, вероятнее всего все присутствующие здесь погибли в том видении, значит напугать их даже больше, чем я напугана сама.
«А вдруг это было будущее? — сжалась я, вспомнив остекленевший взгляд утопленницы Умы. — Нет. Сперва нужно обсудить это с кем-то знающим, прежде чем сеять панику».
— Да. Помню только, как вода заполнила зал, а затем, — чертила я в воздухе пальцем. — Странный механизм. И голос.
— Не сходи с пути, — проворчала Окара. — Как это вообще понимать?
Дион пожал плечами.
— Очевидно, сейчас Лиза на правильном пути, — предположил он, — и с него не нужно сходить.
— Да ты гений, друг! — скривился Тахир, и Дион нахмурился.
— Но почему она ничего не помнит? — Ума недоверчиво глядела на меня. — Если это и впрямь Источник послал Лизе видение, какой смысл показывать такую нелепицу, которой и воспользоваться-то никак нельзя?
Дион вновь пожал плечами.
— Может, потому что обычным смертным видеть будущее опасно? Так и с ума сойти недолго.
Дружно помолчали.
— Из всего этого ясно одно, — подытожил Ассаро, — Источник на твой зов не ответил, и как тебе справиться с собой, мы до сих пор не знаем.
Я горестно вздохнула. Пожалуй, в зале не было никого, кто сожалел бы больше, чем я.
— Что ж, — поднялась я, — во всяком случае, не ночевать же нам здесь, — нарочито веселая улыбка и бодрая походка. — Поздно уже. Через полчаса отбой. Вернемся в общежитие, а завтра со всем разберемся.
Не сводя с меня подозрительных взглядов, ребята двинулись за мной следом во двор. В ночь дождь стократно усилился, и Ассаро в мгновение ока повел рукой, чтобы оградить меня от холодных капель.
— Ты как? — подтолкнул он меня, уныло бредущую рядом. — Выглядишь как…
— Как слизень? — попыталась пошутить я, но Ассаро серьезно кивнул. — Да и чувствую себя так же.
— Мне жаль, что ничего не вышло, — скривился парень. — Я о том, что Источник не дал тебе знание.
— Он-то как раз и дал, — покачала головой я, оскальзываясь на мокрых каменных плитах. После экстренной посадки на Шараре полдвора было раскурочено, но профессора как могли выровняли площадку. Правда, грязь всюду стояла несусветная. — Только вот что с этим знанием теперь делать?
Демон помычал с пониманием, как тут же сердито заворчал. Идущий впереди Тахир в паре с Умой замер, как вкопанный.
— Слышали?
Все как один замерли, но разобрать что-то за ревом ветра и дождя было попросту невозможно. Да и магический «зонт» довольно сильно искажал звуки.
— Что с тобой, Тах? — напрягся Ассаро. — Это всего лишь ветер в роще.
Тахир покачал рогатой головой и двинулся дальше, но едва только сделал пару шагов, как вновь замер.
— Стойте, — расставил он руки. — Кажется, впереди кто-то есть.
— Преподаватель? — прошелестела Окара из-за моей спины.
— Не думаю, — едва слышно ответил парень.
— Давайте лучше пройдем к общежитию через парк, — мгновенно среагировал Ассаро и потянул меня за руку. — Рядом держись, — шепнул он.
Безмолвно мы вернулись к замку и двинулись к шумящей оголевшими ветвями аллее. Света почти не было, а парочка магикусов, застрявших в ветвях, казалось, лишь сгущали сумрак.
— Может, свет зажжем? — прокричала Ума, обернувшись. — Ни зги же не видно…
— Ложись! — ни с того ни с сего оттолкнул Тахир девушку и та, визжа, что есть мочи, повалилась на землю.
Сам же рогатый бросился в другую сторону, а на то место, где пару секунд назад стояли ребята, обрушился столб воды, расколовший каменные плиты надвое.
Что-то гораздо выше нас гневно заворчало, захрипело.
— Бежим! — вторил другу Ассаро и, хватая меня, бросился наутек. Окара и Дион тоже времени даром не теряли.
Магический «зонт» Ассаро исчез, и дождь теперь беспрепятственно заливал глаза, а ветер грозился опрокинуть навзничь. Да и к тому же грязь чавкала под ногами, превращая бег в пытку коровы на льду.
— Ассаро, что это было? — прокричала я, когда мы с синеволосым, прижавшись друг к другу, замерли за стволом дерева.
— Дикий элементаль. Водник, я думаю. Наверное, из-за дождя приперся.
Сердце у парня колотилось о ребра, но вид оставался невозмутимым. Я же своих эмоций сдержать не смогла.
— Там же Ума, — задохнулась я. — Нужно вернуться!
Но демон поймал меня, вновь прижав к себе.
— Тахир защитит ее! — рявкнул он, заставив меня присесть. — Элементали редко преследуют случайных встречных. Нужно переждать, и тогда он…
Но лекция о повадках диких элементалей не пришла к своему логическому завершению. Вопреки заверениям Ассаро водник вновь напал на нас, разнеся при этом часть ствола и кроны дерева в щепки.
— Элементали не преследуют случайных встречных?! — заорала я, когда мы вновь укрылись в зарослях кустарника. — Ты серьезно?
Но на этот раз парень не ответил, лишь напряженно глазел в черноту ночи.
— Ассаро, — позвала я, судорожно хватаясь за ветви. — Ассаро!
Трава подо мной зашевелилась. Но это был явно не ветер.
– Лиза!
Меня будто невесомую куклу выдернуло из кустарника. Я визжала и со страхом глядела, как земля, а вместе с ней и наше с Ассаро растительное укрытие, отдаляется, исчезая в темноте.
Демон ругался где-то внизу, а я все летела вверх тормашками.
Вдруг мой полет прекратился. Существо, схватившее меня, так стремительно бросилось наутек, что я, ухваченная водяной клешней за ногу, болталась теперь как брелок на переднем зеркале в машине.
— Ассаро! — что было мочи, закричала я, силясь перекрыть рев ветра.
— Лиза, держись!
Руна засияла под элементалем, но тот, несмотря на габариты, был настолько текуч и верток, что без труда обошел блокирующие символы, преобразовав свое тело. И вот уже не громадная бесформенная глыба, а вполне оформившаяся, неуловимая змея раскрывает пасть и бросается на обидчика. Ассаро едва отскочить успел.
Снова непристойная ругань и крики.
Отбившись, элементаль вновь заскользил меж деревьев и кустарников, держа меня высоко над землей. В тот самый миг я сотню раз пожалела, что занятий по стихийному мастерству у нас еще не было. Испарила бы эту проклятую жижу своим огнем вмиг.
Сияние возникло теперь где-то далеко впереди. Будто световая бомба взорвалась. Элементаль взревел и тут же подтянул свой хвост, а вместе с ним и меня к себе, и теперь, будто бы самая настоящая анаконда сворачивался кольцами, сжимая меня в тесных объятиях, лишая даже возможности закричать.
Вода заливала уши, рот, нос. Я урывками хватала воздух, но элементаль все скручивался, перекрывая доступ к кислороду. Все звуки остались там, снаружи. Да и сама жизнь, похоже, осталась там. За пределами водяных удушающих колец.
Резкий толчок и меня вновь то-то обвивает. Но на этот раз это нечто куда более плотное, чем магически сгустившаяся вода.
— Молодец, Ума! — послышался ликующий крик Окары. — Бей его!
Еще секунда и я, заходясь кашлем, оказалась в тесном переплетении лиан, а элементаль горестно взревел и распался на миллионы капель.
— Отпускай!
Я лишь задворками разума успела понять, что это Тахир кричит Уме, чтобы та ослабила хватку.
— Нет, нет! — протестующе замотала я головой, но нимфа подчинилась в ту же секунду.
И вот я снова лечу вниз головой.
— Поймал, — сдавленно пропыхтел рогатый Тахир, когда я мешком рухнула на него с небес. — Не бойся, я тебя держу!
— Слава богам! — подбежав, простонала Ума. За ней неслись и Окара с Дионом. Ассаро тоже был неподалеку.
— Он здесь не один, — помогая выбраться мне и другу из грязевой лужи, сказал Ассаро. — Нужно бежать в замок.
— Не один?! — срывающимся голосом взвизгнула Окара, тыча пальцем то в одну, то в другую сторону. Зрение у драконов, по всей видимости, куда острее человеческого. — Да их тут не меньше десятка!
Из земли и впрямь не спеша, перетекая и грохоча, будто сонные морские валуны, вставали бесформенные горы.
— Что-то не так, — прошептал Дион, пятясь. — Они обычно себя так не ведут… Что-то не так!
И вот уже первый из элементалей бросился вперед. Водяные щупальца, расталкивая всех и вся, вновь потянулись ко мне, но Ассаро, сжав в ладони свою магическую сферу, сбил их обладателя столбом рунного огня. Существо зашипело, источая клубы пара.
— А ты им, похоже, понравилась! — с хохотом явно нездорового на голову индивида проорал демон.
Я в страхе вцепилась в руку Диона.
Еще один бросок, и на этот раз Тахир, отогнал элементаля огненным всполохом. А затем и еще одного.
— Их слишком много, — оперся он на плечо Ассаро. — Не выстоим.
— Еще чего! — зло зарычал пепельноволосый, готовя уже знакомое мне заклинание. — Ты воин или эльфийка остроухая? Сражайся!
Секунда и вокруг нас раскинулась внушительных размеров руна, сияющая безукоризненной синевой. Элементаль вновь бросился, но преодолеть защитный заслон не сумел. Да и вдобавок получил нехилый залп огня от Тахира в свою безликую рожу.
Все шестеро стояли теперь вокруг напрягшегося Ассаро, прижавшись друг к другу. Тахир внимательно следил за водниками, время от времени отгоняя то одного, то другого осмелевшего гада подальше, но и он был не всесилен. Некоторые все же умудрялись прорваться и нанести пару ударов по защитному столбу. И каждый раз, когда это происходило, Ассаро во всеуслышание нецензурно выражался, но руну не обесточивал.
Я закрыла глаза. Дион стоял рядом со мной, дрожа как осиновый лист. Его зеленые до пояса волосы слиплись и извалялись в грязи.
— Не выстоим, — обреченно вторил он Тахиру. — Мы бесполезны, а вдвоем вы с дюжиной водных элементалей в дождь не справитесь.
— Тогда я обращусь и испарю их, — начала решительно стягивать с себя камзол Окара, но Тахир одернул ее.
— Не смей! Ты спалишь и их и нас в придачу!
Драконица остановилась. Демон был прав. Опыта обращения у нее с гулькин нос, и даже если она благополучно взлетит, не затоптав нас в темноте, одно неверное движение, один случайный залп огня из драконьей глотки и быть нам тлеющими угольками.
— Нужно подать сигнал!
С этими словами Тахир красивым пассом отправил в небо сноп ярких огоньков, а очередной водник вновь ринулся крушить защиту. Ассаро пошатнулся.
Ума тут же засуетилась, рассыпая по периметру руны семена из своего мешочка.
— Держи сколько сможешь, — с мольбой в голосе обратилась она к синеволосому. — Как силы иссякнут, передай сферу Тахиру, а я возведу стену. Хоть на немного задержим их, пока помощь не прибудет.
К моему удивлению, Ассаро едва заметно кивнул. Это было похоже на вполне себе дельный план, и Тахир, в надежде на чудесное спасение, вновь вскинул обе когтистых руки вверх, отправляя искры в небо.
Глава 18. Руна
Сколько времени прошло, сложно сосчитать. Я стояла, прижавшись к Диону, и дрожала, дивясь силе «пустынного» принца. Он безукоризненно отражал каждую новую атаку. Правда лицо его с каждым нападением все менялось, наполняясь тревогой.
— Ума, — простонал он, зажмурившись, и та без лишних слов кивнула, приготовившись.
Рунические символы печально угасли, но едва элементали, очевидно, решившие взять нас измором, успели это понять, как плотная растительная стена взметнулась ввысь, а Тахир перехватил сферу, и магическая защита засияла вновь. Ассаро, тяжело дыша, уселся прямо на мокрую землю.
— Скоро отбой, — прошептала Окара. — Кто-нибудь заметит, что нас нет, и забьет тревогу.
— Надеюсь, — выдохнула я.
— Тише! — подал голос лесной. — Там что-то происходит.
Однако из-за растительности сложно теперь было разглядеть, что делают элементали.
— Давайте, я отзову лианы, — шевельнулась Ума, но Дион приложил палец к губам, вновь призывая ее к тишине.
Я напряглась. Шум ветра в ветвях и льющейся с небес воды, только и всего.
— Тахир! — вдруг закричал лесной, но его крик потонул в грозном рыке существа, обрушившегося прямо на нас.
Демон замер, стиснув кулаки. Руна выстояла.
— Они что, объединились? — вытаращился Ассаро, через силу поднимаясь на ноги. — Что за… Какого…
— Рррр-ааах! — зарычал Тахир, едва огромный, будто пятиэтажный дом элементаль вновь попытался пробить защиту.
Ума не приложу, скольким Ньютонам была равна эта сила, но руна вспыхнула, а затем, будто при коротком замыкании, коротко сверкнула и погасла.
В одночасье кто-то будто нажал на кнопку стоп. Все одновременно замерли. Даже элементаль.
— Бежим! — закричала Окара, кромсая плотные стебли, но водник вновь размахнулся, словно намереваясь одним ударом пришлепнуть шестерку назойливых блошек на земле.
Пожалуй, в эту секунду все бы и закончилось, если бы лианы вдруг не ожили. Они свились в клубок и словно опытный хирург, едва водяной отросток, напоминающий кулак, оказался вблизи, с размаху срезали его.
Потоки ледяной воды хлынули на нас, но удар оказался в разы слабее, чем мог бы быть.
— Ума? — закричала, я отплевываясь. — Как ты…?
— Это не я! — сбитая с ног девушка, хрипя, барахталась в луже.
Я оглянулась, ища спасителя.
— Дион?!
Это и впрямь был Дион. Он стоял посреди всего этого водно-грязевого безумия и сосредоточенно глазел ввысь. Полупрозрачного элементаля в темноте ночи он если и не видел, то абсолютно точно чувствовал. В этом я была готова поклясться.
— Но как? — округлившимися от страха глазами глядел на вмиг преобразившегося лесного Тахир, едва лианы вновь отразили очередной удар озверевшей воды, и еще одна рука-отросток разлилась по земле бескрайней лужей.
— Он создание природы, — прошептала я, глядя, как стена Умы, повинуясь Диону, словно единый, живой организм обвивает тело элементаля. Пронизывает его насквозь. — Первый, созданный Иритой.
— Уходим! — не своим голосом рыкнул Дион, едва водник, сражаясь с лианами, рыча и изрыгая потоки воды, с грохотом рухнул на землю.
Размышлять о внезапных переменах в лесном времени не было. Повинуясь одному лишь инстинкту, все бросились в прореху, которую взмахом руки создал лесной.
От страха я даже не обращала внимания на скользкую жижу под ногами. Я бежала, падала, поднималась и вновь бежала, продираясь сквозь кусты и клумбы, осиротевшие с приходом осени и черневшие теперь темными дырами. Позади все грохотал и ворочался элементаль, а впереди уже замаячила громадина замка, но крик Окары заставил меня резко затормозить.
— Дион, поднимайся! Что с тобой?
— Окара, что случилось?
— Помоги, — прохрипела она.
Драконица всем своим худеньким тельцем навалилась на лесного, распластавшегося на земле. Все тело нимфы свело судорогой. Он кричал и извивался, словно под ним и не земля вовсе, а раскаленная добела адским огнем сковородка.
— Сохрани нас, Ирита, — в ужасе приложила руки ко рту Ума. — Что с ним такое?
Даже в ночной темноте Дион, освещенный тут же созданным Ассаро походным крохотным магикусом, выглядел паршиво. Если хуже не сказать. Его тело менялось на глазах, будто наизнанку выворачивалось. Кожа становилась шершавой. Пальцы на руках и ногах вытягивались, становились похожи на длинные сухие ветви, которые стремительно обрастали когтями, по виду даже острее, чем у Тахира с Ассаро. Об этом свидетельствовали разорвавшиеся в хлам носки сапог.
— Тах, хватай, — скомандовал Ассаро другу. — Донесем его до замка, а там разберемся.
Однако легко это было только на словах. Дион всегда имел довольно крепкое телосложение, но сейчас мы даже впятером так не сумели его поднять.
— Да что за чертовщина? — с ужасом прошептала я, глядя как под ладонью друга расползается темное пятно, будто выжженной дотла травы.
— Элементаль! Он наступает! — закричала Ума, вскочив на ноги
Водяной гигант и впрямь уже одолел лианы. Он потерял много воды, но по-прежнему оставался огромным и злым. Жутко злым.
Одним махом Ума рассыпала остатки семян, и растения, повинуясь взмаху руки белокожей нимфы, тут же покинули свои жесткие семенные коробочки и взметнулись ввысь, но так же мгновенно пожелтев и сморщившись опали, присоединившись к своим пожухшим собратьям в радиусе пары метров от Диона.
— Не понимаю… — нимфа попятилась, судорожно комкая мешочек. — Создай защиту, Ассаро! Моя стена пала!
Выругавшись, рогатый бросил тщетные попытки поднять и взвалить на плечо лесного. Вскочил на ноги, сжимая магическую сферу, однако силы у демона явно исчерпали себя. Рунные знаки бледненько засияли на омертвевшей земле. Для полноценной защиты этого было недостаточно, но хватило ровно настолько, чтобы свечение заметила водная тварь.
— Конец, — негромко констатировал Тахир.
— Дион, — беспрестанно трясла лесного Окара. — Прошу тебя, борись! Ты сможешь!
Но лесной в муках корчился, рычал и вырывался, так что удержать его было все сложнее. Он обращался в неведомого монстра. И что-то подсказывало мне, куда более кровожадного, нежели надвигающийся водник.
— Нужно бежать, — дернул меня за руку Тахир, но я, стиснув зубы, замотала головой. Все силы отдавала, чтобы удержать от тряски друга. — Руна Ассаро не выстоит! — взревел рогатый. — Мы все тут погибнем!
Ума в ужасе таращилась в темноту. Инстинктивно потянулась к поясу, позабыв, что ее мешочек с волшебными семенами давным-давно пуст.
— Дион мой друг, — рявкнула я. — Я его не брошу, а ты беги! Приведи подмогу.
— Да мне ни за что не успеть! — в отчаянии закричал янтарноглазый. — Во имя всех богов, какие же вы…
Не договорив, Тахир в ярости вскочил и встал рядом с Ассаро. Выставив обе ладони вперед, он, как и Велор однажды, заставил воздух вокруг нас вибрировать. Вибрации эти были пульсирующие, неровные. Щит явно был слабым и совсем ненадежным.
Земля содрогнулась, а дождь словно бы усилился, хотя это всего-навсего элементаль навис над нами. Он был нехило искалечен, а из рваных дыр на его желеобразном теле потоками струилась вода.
Удар!
Ассаро яростно заорал, крепче сжимая сферу, а Тахир едва устоял на ногах. Руну удержать гораздо проще, чем управлять своей магией напрямую. Именно поэтому студенты здесь, в академии Источника, сперва принимаются за изучение рун, ведь иначе, даже одно простенькое стихийное заклинание может осушить весь их магический резерв, на восстановление которого могут уйти недели, а может, и месяцы.
— Не удержат…
Это стон отчаяния сорвался с губ Умы, а затем водяная плеть размахнулась, чтобы смести наконец нас будто сор. Я зажмурилась, вжавшись в тело Диона. Ума закричала не своим голосом, а Окара, обхватив обеими руками меня и лесного, словно накрыла нас собой, упорно шепча скорее молитву, чем заклинание.
Я слышала, как рвется ткань на ее теле, а значит, драконица от отчаяния, вопреки всем опасениям и страхам, похоже, все же решила обратиться.
Что произошло дальше, я не видела, но уши от неистового рева так заложило, что кроме звона, я больше ничего разобрать была не в силах, а даже через плотно сомкнутые веки упорно пробивался свет.
«Неужто Окара все же обратилась?» — еще теснее прижалась я к Диону, каждую секунду ожидая, что когтистая лапа превратит меня в кроваво-мясной блинчик на земле. Но в ту же секунду кто-то довольно грубо оттолкнул меня в сторону.
Я завалилась на спину, силясь разглядеть хоть что-то, но такой плотный туман окутал нас, что казалось, даже дождь не может пробить себе путь через эту завесу. Рука с цепким тощими пальцами легла на мой лоб.
— Живая, — выдохнул обладатель руки.
— Олан, — взволнованный женский голос звал из тумана. — Сюда, скорее!
Я зашевелилась, пытаясь подняться. В ушах все еще гудело.
— Мирона, помоги мне.
Профессор Ривел, резким движением швырнув свой камзол в сторону и оставшись в одной рубахе нараспашку, уже уперся в грудь Диона. Хотя, существо, почти всецело заменившее лесного, едва ли было тем Дионом, которого я знала. Но вполне возможно, что все это мне лишь казалось. Всего лишь страх, игра света да плотная пелена тумана извратили изображение и заставили фантазию разыграться, дорисовывая несуществующие детали.
Олан Ривел тем временем непрерывно что-то шептал, а символы и впрямь покрывающие все его тело, начинали сиять, словно в том моем видении, навеянном Источником.
Я приподнялась, оглядываясь по сторонам. Знаки руны исчезли, впрочем, как и сам элементаль. Туман постепенно растаскивало ветром, и я смогла отыскать Уму, сидящую неподалеку в обнимку с Окарой. Девушка несмело подтянула к себе камзол профессора и заботливо укутала драконицу. Одежды на той и впрямь почти не было, а та, что осталась, с сомнительным успехом прикрывала женские прелести, пусть и магически созданные.
Ассаро и Тахир лежали вповалку на земле, но по яростно вздымающейся груди рогатого принца и его друга, можно с уверенностью сказать: оба вполне себе живы.
— Обошлось, — выдохнула я, вновь завалившись на спину.
Дождь снова упорно и противно заморосил, но я была ему рада. Я жива, и могу чувствовать, как капли стекают по лицу. Разве нужно что-то еще?
— А это еще что? — завела я ладонь за спину. — Сфера?
Небольшой шарик с рунной тайнописью и впрямь неизвестно как оказался прямо подо мной. Вероятнее всего, Ассаро выронил его, когда окончательно обессилел. Вновь ослабев, я повалилась на спину.
Едва различимый вздох, будто ворчание штормящего моря. Я открыла глаза и, словно язык проглотив, уставилась на вздымающуюся в тумане волну.
Недобиток-элементаль, а точнее его часть, чудом оставшаяся в живых, неумолимо росла и ширилась, чтобы напоследок ударить, словно смертник, и вместе с собой унести и наши жизни.
Никто, кроме меня видеть его не мог, и у меня была всего пара секунд, чтобы принять решение. Я вскочила на ноги, упрямо глядя на врага.
— Живучая зараза, — сжала я магический шар для верности в обеих ладонях разом.
Ривел удивленно дернулся, уставившись на опостылевшие мне голубые символы на земле, а затем раздался грохот. Волна-убийца встретилась с выставленным мной магическим щитом и стекла по нему обычной водой.
Наконец, все закончилось. Я осела на землю, ведь ноги от пережитого не держали вовсе.
«Я справилась, — вперемешку бились в груди обжигающая радость и нечеловеческая усталость. — Справилась сама!»
Несмотря на то, что противник давно поверг сам себя, руна диаметром не менее пяти метров все сияла. Сияла ярко, победно. Сияла так, как и положено.
Остроухий профессор только глянул на меня и, не произнося ни слова, вновь вернулся к Диону.
Тело лесного по-прежнему оставалось вытянутым, угловато-странным, а каждая мышца все еще сокращалась в конвульсиях, но уже значительно меньше. И по мере того, как креп голос Ривела, дрожь нимфы совсем сошла на нет. Дион наконец задышал свободно, лежа на мокрой земле.
Мирона Эстрель, в свою очередь обхватив ладонями лицо Диона, тоже едва слышно напевала что-то, меланхолично раскачиваясь из стороны в сторону.
— Усыпляй, — скомандовал Ривел женщине, и та накрыла своей ладошкой плотно сомкнутые глаза нимфы. — Я вызову лекарей.
— С ним теперь все будет в порядке? — спросила дрожащим голосом Ума, глядя на своего зеленого сородича в лохмотьях вместо одежды.
— Да, — кивнул Ривел. — А вы, поднимайтесь и за мной.
Эльф поднялся и, не говоря ни слова, устремился к замку. Ассаро и Тахир, кряхтя, приняли вертикальное положение. Я поспешила на помощь.
— Молодчина, — с трудом улыбаясь, промолвил пепельноволосый, облокачиваясь на меня. — Отличная руна.
— Сама не знаю, как сумела сотворить такое, — смутилась я.
— Молодчина, — повторил Ассаро и замолк, сосредоточенно выверяя каждый свой шаг.
— И у вас получилось? — пророкотал Ривел, гневно оглядывая каждого из нас. — Вам удалось связаться с Авэль?
Ума с Окарой переглянулись и предостерегающе засверкали глазами, глядя на меня.
Полчаса спустя мы сидели в самой высокой башне замка, в покоях профессора. Сперва, конечно, мялись у порога: все же грязь и вода с нас в три ручья лились. Но Ривел обреченно махнул рукой и, швырнув какую-то старую тряпку на тоже далеко не новый диван, пригласил нас присесть.
— Нет, — стыдливо поежилась я, чуя, что мой обман Ривел раскусит на раз. — Источник остался глух к нашей просьбе.
Профессор, до того суетящийся у огня, облегченно выдохнул.
— Объясните мне, — простонал он, — откуда в ваших головах берутся такие дурные идеи? Отправиться в такой поздний час… Вы хоть знаете, в какую беду могли попасть? Ладно вы, Пришлая, — сунул эльф мне в руки кружку с прогретым со специями вином, — вечно не осведомлены. Но вы-то двое уж должны были знать, как опасны игры с такой малоизученной силой, как Источник, — о своей затее провести, как Окара ранее это назвала: ритуал Хранителей, мы, пусть и неохотно, но рассказали. Пришлось. — Или почем зря пять лет штаны на лекциях просиживали?
Тахир и Ассаро попытались состроить виноватые рожицы, но не вышло. Оба слишком устали и все, на что их хватало: лишь изредка кивать, да отхлебывать из кружки согревающий напиток, развалившись на диване.
— А меня почему-то уверяли, что обратиться к Источнику вполне безопасная затея, — гневно уставилась я на друзей.
— То, что вам довелось наткнуться в ночи на диких элементалей, сущая безделица по сравнению с тем, что вы могли сегодня напрочь лишиться даже тех крох магических сил, что у вас есть, Пришлая.
— Лишиться сил? — совсем растерялась я. — А разве Источник не должен помогать магам обретать силу и тому подобное?
— Силу? — искривила лицо Ривела надменная ухмылка. — Нет, разумеется, студенты частенько обращаются к Источнику за удачей. Особенно перед экзаменами. Это уже своего рода обычай, который безопасен в той же мере, в коей и бесполезен, — со вздохом уселся в кресло напротив огня остроухий. Сам он тоже вымок до нитки, а на брюках виднелись уже чуть подсохшие грязевые разводы. — Но если вспомнить о Грегоре Преобразователе…
Ассаро виновато глянул на меня, а Ривел нервно провел ладонью по волосам, закидывая мокрые пряди назад.
— Это о том, который ввел запрет на магиитворение в Объединенных Федеративных землях? — переспросила Ума.
Нимфа уже порядком отогрелась и разомлела от усталости и вина, поэтому говорила с трудом.
— Именно, — кивнул эльф. — Если мне не изменяет память, я о нем вашей группе уже рассказывал на истории, — я закивала. Отлично помнила, что именно с этого Правителя и начались гонения магов в Федерации. — Кстати, история нам дана, чтобы учиться на ошибках прошлого, — нервно дернул ушками профессор, испепеляя каждого из нас поочередно взглядом. — Хотя, кому я об этом толкую?
— Но какая связь между мной и Грегором? — несмело спросила я.
— Думаю, что никакой, — приподнял бровь Ривел. — Вернее, надеюсь, что никакой. Однако в свое время он тоже имел неосторожность обратиться к Источнику и, поведя особый ритуал, попросить у него могущества.
Я приоткрыла рот от удивления, а Ассаро негромко выругался. Об этом историческом факте он то ли просто позабыл, то ли вовсе не знал.
— И Авэль…
— Да, — ответил на мой незаконченный вопрос эльф. — Вместо ожидаемой от него помощи, Авэль лишил Грегора его урожденной магической силы. Благо, что техника, которую этот человек применил, так и затерялась в летах, а то есть у меня ощущение, что попадись она вам, Пришлая, вы непременно опробовали бы ее на себе.
Ума с испугом уставилась на меня, а Окара шумно выдохнула, болезненно скривившись.
— Но мы-то могущества не просили! — принялась оправдываться драконица.
— Возможно, это вас и спасло, — спокойно изрек Ривел. — Хотя Источник вообще от начала времен не делился силой ни с кем, кроме основателей академии. Думаю, теперь вы понимаете, насколько ваша затея была глупой и, возможно, даже опасной.
Я удрученно опустила голову. Молчала. Впрочем, как и все присутствующие.
— А Дион, — к моему облегчению Окара сменила тему, с мольбой уставившись на остроухого, сиротливо кутаясь в его же камзол. — Что теперь будет с ним?
Профессор в задумчивости потер подбородок. Ответил не скоро.
— Думаю, вы понимаете, что я обязан доложить директору обо всем произошедшем.
— Но Дион спасал нас! — воскликнула Окара, вскочив. Ума поднялась следом, придерживая нехитрое одеяние подруги, чтобы оно ненароком не сползло. — Если бы он не воспользовался своим умением, мы бы там погибли, — Тахир согласно крякнул, вновь устало прикрыв глаза. — А так он бы ни за что не стал обращаться!
Я с подозрением уставилась на Окару. Уж больно она осведомлена о секрете Диона.
— Мисс Шитару, — поспешил заверить разволновавшуюся Окару Ривел. — Я ни в чем не обвиняю господина Рейна, но думаю, все же будет правильнее, чтобы господин Ке’Ахи переговорил с ним лично.
Девушка посуровела но, стиснув зубы, кивнула.
— Раз мы во всем разобрались, — приложив усилие, поднялся профессор. — Думаю, вам следует вернуться в общежитие. Мы и так засиделись.
Госпожа комендант будет очень недовольна гостям после отбоя.
Водрузив кружки на столик, все нехотя поплелись за эльфом, а я резко остановилась. Пусть Окара с Умой и посылали мне безмолвные сигналы с призывом не болтать лишнего, упустить шанс разобраться во всем, я никак не могла.
— Профессор Ривел, могу я поговорить с вами с глазу на глаз?
Мужчина, как и мои друзья, удивленно обернулся.
— Разумеется, — холодно кивнул он. — Ждите здесь, — бросил он остальным, выпустив их на лестничную клетку, и захлопнул дверь.
— Спасибо, — с облегчением выдохнула я, вновь возвращаясь на продавленный старенький диван.
Сам же хозяин покоев садиться не стал, лишь скрестил руки на груди
— Я слушаю.
Начать рассказ было невероятно сложно, но понимание того, что кроме как к эльфу обратиться мне больше не к кому, вынудило меня сбивчиво заговорить.
— Вы спросили, получили ли мы от Авэль ответ, — не поднимая глаз, напомнила я. — Так вот я была с вами не совсем честна.
Ривел молчал и, внимательно глядя на меня, слушал. Привык уже, наверное, что студенты врут и недоговаривают на каждом шагу.
— Когда мы были у Источника, у меня было видение, и я не знаю, было ли это будущее или просто глупая шутка, — сжалась я от страха и замолкла.
— Что вы видели? — словно памятник все стоял эльфийский профессор, не меняя позы.
— Видела, как кто-то напал на академию.
— Федерация?
Я помотала головой.
— Не знаю. Нападающий был мало похож на нимфу, дракона или демона. Возможно, это был Воин Ночи, а может, и человек. Никаких отличительных особенностей я не видела.
— Угу, — задумался Ривел. — Это все?
— Нет, — стиснула я в пальцах краешек чуть отвисшей диванной обивки.
Реакция эльфа заставила меня смутиться окончательно, ведь мои слова о видениях и будущем, похоже, совершенно его не удивили.
«А может, он просто счел меня сумасшедшей?» — судорожно сглотнула я, не рискуя даже взглянуть в синие глаза, страшась увидеть в них нисхождение к юродивой.
— Пришлая, вы можете говорить открыто, — резковато бросил Ривел, развеяв мои сомнения. — Все что вы скажете, за пределы этой комнаты не выйдет. Даю слово.
Я испуганно кивнула и вновь заговорила. Тем более что выговориться хотелось до безумия.
— Когда этот «некто» напал на академию, вы и госпожа Эстрель сражались с ним, а потом, он сказал, что-то вроде: «я теперь буду всесилен», и что вы опоздали, — я зажмурилась, всеми силами пытаясь изгнать из памяти ужасные картинки. — А затем замок захлестнуло волной, и тогда некий голос приказал мне не сходить с пути, и я теперь не знаю…
Я замолчала, пытаясь справиться с собой и выстроить наконец-таки связное окончание своего рассказа.
— Вы не знаете, послал ли вам Источник видение будущего, и обязательно ли это произойдет в реальности?
Ривел вздохнул и, обогнув кресло, присел напротив меня.
— Источник, как я уже и сказал, это поистине невероятное творение. Творение богов или же творение первых живущих на Иппоре существ? Неизвестно. И ответа не найти даже в летописях. Но одно понимает каждый маг, — на удивление спокойно проговорил мужчина. — Хотя, слову «понимает» я всегда предпочитаю слово «чувствует». Каждый без исключения чувствует, как Источник, вплетая часть своей энергии, влияет на саму суть мага.
— Я не понимаю, — смутилась я. — Вы говорите о том, что на меня повлиял Источник, а значит, я и правда увидела будущее?
— Нет, — покачал темноволосой головой эльф. — Я говорю лишь о том, что Авэль каким-то образом воздействует на каждого из нас, а вы в момент взаимодействия были наиболее внушаемы, так как ждали помощи и ответа.
— И это означает… — еще больше смутилась я. Понять, к чему клонит профессор, я никак не могла.
— Это означает, что беспокоиться не о чем, — нетерпеливо пояснил Ривел. — Вполне возможно, что все это ошибка, и ваше видение не более чем искаженная источником фантазия.
— Но я видела, как академию, а значит, и весь остров захлестнуло волной!
— Я очень сомневаюсь, что Источник позволит уничтожить себя такой безделицей, как разбушевавшаяся вода, — с насмешкой бросил профессор.
— Некоторые островитяне говорят, — упорно настаивала я на своем, вспомнив слова Навина, — что Единое море уже отняло часть суши. А что если будущее и впрямь предопределено и нас ждет катастрофа?
— Авэль уникальный остров, — жестко оборвал меня остроухий. — Его защищает Источник и будет защищать до скончания веков. Да и вы впрямь верите, что все уже давным-давно решено за нас и изменить это нельзя? — внимательно поглядел на меня мужчина. — Вот уж не ожидал услышать это от того, кому приходится изо дня в день бороться за жизнь со своей судьбой.
— Бороться? — удивилась я.
— Именно, — откинулся на спинку Ривел. — Ваша судьба предопределена была от вашего рождения, если уж рассуждать по-вашему. Вы — человек с магическими способностями, но вы все еще живы. Разве это не борьба? — задал вопрос эльф и сам же на него и ответил. — Самая что ни на есть настоящая. Иначе, как еще назвать то, что вы, неумеха, вопреки всему добрались до острова, выжили и как-никак, а умудрились поступить к нам?
— А может, оказаться здесь — это и есть моя судьба, — нахмурилась я, задетая очередным бесцеремонным уколом остроухого. — Да и о какой борьбе речь? Мне всегда и во всем помогали. Выбраться из Федерации, добраться сюда.
Мужчина бросил на меня негодующий взгляд.
— А сегодня? Разве сегодня кто-то помог вам призвать идеальную по всем параметрам руну? — я несмело улыбнулась, а Ривел поднялся, явно намереваясь закончить начавший раздражать его разговор. — Но если вам все же удобнее полагать, что все решено за вас, то хотя бы прислушайтесь к совету Источника. Не сходите с пути своей судьбы. Боритесь. А там уж поглядим, что из этого выйдет, — отворил мужчина дверь.
Ума и Окара проворно отскочили с испуганными лицами. Уши у пойманной за подслушиванием нимфы от смущения тут же запылали, но эльф вопреки своей природной вредности сделал вид, что девичьих маневров не заметил.
— Идемте, — бросил он.
Я, глубоко выдохнув все нервное напряжение, встала и поспешила вслед за профессором.
«Во всяком случае, он знает гораздо больше меня, а значит, не верить ему у меня просто нет оснований», — зачем-то принялась успокаивать я себя, молча спускаясь вниз.
В холле первого этажа нас, как и всегда, встретил слабым свечением Источник, и воспоминания сами собой вновь проявились яркими пятнами.
«Не сходи с пути», — беспрестанно крутилось в голове. — Если это и впрямь был совет, то у Авэль явно проблемы с обратной связью! — нахмурилась я. — Хотя, Ривел прав, Источник творение неоднозначное и странное. Кто его знает, может он и правда так помочь хотел», — покорно шагала я за профессором.
Вскоре всей гурьбой вышли из замка и направились к темнеющему черной громадиной общежитию. Дождь все еще моросил, но в компании с таким сильным рунным магом, как Ривел, идти по темному двору было совсем не страшно, а каждое темнеющее и шумящее от ветра лысой кроной дерево виделось обычным деревом, а не затаившимся в ночи врагом.
— Добрая ночь, госпожа Сарэйн, — едва только мы вошли в слабо освещенный коридор, обратился мужчина к коменданту, спешно кутающейся в свой бессменный цветастый платок. — Прошу простить, но это я задержал студентов. Разрешите им войти?
Пожилая демонесса, окинув нас цепким взглядом, отметила перемазанную в грязи одежду, висящий мешком на Окаре камзол с чужого плеча, и сердито, но совершенно беззлобно заворчала.
— Вы так, профессор, все соки из своих подопечных выжмете. Хоть до отбоя студентов отпускали бы, отдыхать детям тоже нужно.
— Вы правы, разумеется, правы, — пробормотал эльф. — Думаю, не стоит обременять остальных знанием о нашем проступке, ведь подобное больше не повторится, — пристально поглядел Ривел сперва на Ассаро, а затем и на Тахира. — Спокойного сна, — на прощание склонил голову профессор.
Комендант тут же засуетилась, оттесняя нас, словно стайку цыплят к лестнице.
— Пришлая! — позвал Ривел. Я обернулась. — Руна и впрямь вышла отличная. Чтобы на экзаменационной неделе показали результаты не хуже, чем сегодня.
— Постараюсь, — улыбнулась я.
— Стараться мало, — от суровости и без того угловатое лицо профессора сделалось еще острее. — Нужно брать и делать, — бросил он и вышел.
— Ничего не понимаю, — проворчал Ассаро, устало охнув и вытянувшись в любимом кресле. Гостиная последнего по счету пятого этажа после отбоя пустовала, что нам, несомненно, было на руку. — С чего бы это элементалям нападать на нас? Они по своей природе существа довольно мирные.
Я с сомнением хмыкнула.
— На нас? Кажется, это меня, а не тебя волокли через дебри вниз головой, — потерла я шею и тут же ойкнула, отняв руку.
Неглубокую царапину, очевидно оставленную сухой веткой, нестерпимо защипало, а на душе было тревожно, как никогда. Странно, но я ощущала нестерпимое, жгучее, до того горькое чувство вины, то дух перехватывало. Словно я забыла сделать что-то важное. Или… не сделала это самое «что-то».
— Думаете, Ривел прав и нам просто-напросто не повезло натолкнуться на диких? — спросила Ума.
— Нет, — Ассаро совсем размяк. — Дион верно сказал, они себя обычно так не ведут. Их определенно кто-то науськал. И, похоже, целью была именно ты, — уставился на меня Ассаро.
Я стиснула зубы, припомнив, как элементали и впрямь, как один тянулись ко мне, желая схватить. Казалось, только под конец, будучи раненным и разъяренным, это существо пыталось укокошить всех, позабыв о своей прямой задаче прихлопнуть человечку.
— Это федераты. Как пить дать федераты! — сжала кулачки Окара, с размаху плюхнувшись на пуф. — Трутся на побережье и возле долины, вынюхивают, ищут возможность подобраться к Лизе!
— Говори тише, — шикнул Тахир, оглядываясь. — Нахватало еще пол-этажа разбудить.
Девушка высокомерно сощурилась, но голос поумерила. Калеб живет неподалеку, и знать о том, что его сестрица вновь вляпалась в очередную передрягу, ему явно не полагалось.
— Глупости, — махнул рукой Ассаро. — Федерация не посмеет тронуть ни одного из обитателей академии. Они не дураки. Лишние политические конфликты им явно не нужны, у них и с «темными» проблем хватает, а если общественности станет известно, что они напали на Авэль…
— Они хапнут столько, что не унесут, — поддакнул Тахир в своей обычной развязной манере.
— А кто докажет, что причастны именно они? — с тревогой уставилась на него Ума, несмело присев рядом.
Окара активно закивала.
— Точно-точно. Говорю же, это их рук дело, они подослали элементалей! Самим ведь за стены никак не проникнуть, магический барьер не впустит, а Лизу им Совет не выдал. Все логично.
— И вовсе не логично, — вновь воспротивился Ассаро. — Чтобы подчинить элементалей, нужно владеть магией.
— А-ай, — расстроенно шлепнула Окара ладошкой по коленке. — Точно. Значит, это кто-то магически одаренный.
— Ты намекаешь, что такое мог сотворить кто-то из академии? — прошептала Ума.
Похоже, белолицую нимфу сама мысль об этом приводила в ужас. Девушка в ответ лишь плечами пожала.
— Никто, кроме студентов и преподавателей не может проникнуть за стены. Клеймление, плюс магический щит… Нет, это явно кто-то из местных.
— Элементали — это магия стихий в чистом виде, — сонно пробормотал Тахир. — Они уже не раз как-то пробирались на территорию замка. А за то время, пока мы учимся здесь, — глянул он на Ассаро, — их раз двадцать выгоняли. Это чаще, чем когда либо.
— Но зачем им это?
Голова у меня пухла от количества вопросов и догадок. Парень изобразил гримасу недоумения.
— Да поди разбери. Может, они по определению стремятся к источнику магии, а может, им просто нравится безобразничать. Они думают иначе, чем мы, поэтому понять их мотивы невозможно.
— Если вообще думают, — добавил Ассаро со смешком.
— Значит, натравить их мог даже кто-то за пределами стен? — подытожила я.
— Теоретически… — развел руками Тахир.
— Но ведь чтобы подчинить элементаля и направить его на выбранную жертву, нужна вещь. Им нужен был след!
— Верно, — с удивлением глядя на меня, протянул янтарноглазый. — Об этом мы не подумали. Откуда знаешь?
— Доводилось мне уже с этими товарищами дело иметь, — махнула я рукой, припомнив помощников Натаны. — Не бери в голову.
— Если нужен след, тогда все вновь складывается, — сверкая глазами, стояла на совсем Окара, — Габриэль, как я погляжу, еще пуще злится после того, как народ вступился за Лизу перед директором. Может, это ее проделки? Добыть что-то, чего касалась Лиза, ей труда не составит. Это может быть хоть клочок бумаги, хоть писчая палочка!
— Ты что такое говоришь? — возмутилась Ума. — Габриэль хотела убить Лизу? Эта нимфа, конечно, вредина, но речь идет о жизни!
— Ума права, — Ассаро ухватил подушку и вовсе завалился на бок, взирая на драконицу теперь из-под полуприкрытых век. — Девчонка на такое ни в жизнь не отважилась бы. Да и чтобы подчинить хоть одного элементаля, нужно такое мастерство, какое никому из нас здесь и не снилось! Нет, здесь что-то другое, — окончательно закрыл глаза рогатый, нацелившись, похоже, вздремнуть. — Но я все никак не могу нащупать.
Окара потянулась и нетерпеливо толкнула парня.
— Так нащупай! — воскликнула она. — Нам нужно наверняка знать, с кем следует держать ухо востро!
Ассаро с видом страдальца вздохнул, махнув когтистой рукой.
— Тахир.
— Нет, ты не по адресу, друг, — выдохнул янтарноглазый в ответ. — Думать я сейчас не настроен, — завалился подобно Ассаро он на диван, вместо подушки воспользовавшись коленями сидящей рядышком белолицей нимфы.
Ума вспыхнула алым цветом и, возмущенно пискнув, одним махом вскочила на ноги. Отошла в сторонку и села возле драконицы на пол, смущенно подтянув коленки к груди.
Рогатый проводил ее полным разочарования взглядом.
— В любом случае, мы с Тахиром завтра пойдем на разведку, — сонно проговорил Ассаро, поднимаясь. — И Авара подключим, может, что и выяснится. А вы трое помалкивайте, — строго сверкнул он глазами, глядя попеременно то на меня, то на нимфу с Окарой. — Слышали, что Ривел сказал напоследок? Болтать о случившемся не стоит. Если это кто-то из своих, спугнем только. Да и соваться в парк не смейте. Взрослые без вас разберутся.
— Это ты о себе что ли? — съехидничала Окара.
— Держитесь вместе и сосредоточьтесь на учебе, — сделал Ассаро вид, что замечания девушки не расслышал. — Экзамены для вас сейчас самое важное.
Я кивнула. Что верно, то верно. Стоит только отвлечься и все старания прахом пойдут.
«Ну уж нет! — стиснула я зубы. — Как и сказал Ривел, что бы мне ни было предначертано судьбой, я буду сражаться за свое право жить. Буду бороться за возможность находиться здесь».
— Все, отбой, — скомандовал рогатый и, толкнув друга, побрел к себе. — Кстати, а ты молодец, моя юная ученица, — улыбнулся, уже будучи в дверях, Ассаро. — Руна защиты вышла что надо.
— Спасибо, — слабенько улыбнулась я. — Твоя заслуга в этом тоже есть.
Демон удовлетворенно кивнул. Навряд ли он в этом сомневался.
— Мне тоже пора, — подскочила Окара вслед за парнями. — Хочу завтра встать пораньше.
Мы с Умой понимающе переглянулись. Ясно как день, зачем Окаре подниматься ни свет, ни заря: наверняка с утра побежит в лазарет, проведать Диона.
— А ты знала, что Дион… — явно не представляла, как начать разговор Ума, когда мы с ней тоже не спеша поплелись к себе на второй этаж уже знакомым путем.
— Нет, — покачала я головой. — Шарар однажды говорил, о каких-то слухах, касаемо лесных нимф, но я тогда не поверила.
Ума пораженно развела руками, завернув за угол.
— Теперь понятно, почему лесные живут столь уединенно. По правде говоря, я жутко испугалась, увидев его таким.
Я задумалась. Дион, сколько я его знаю, ни разу не давал повода подвергнуть сомнениям свою адекватность. Он даже старательно избегал всего, что хоть как-то могло пробудит в нем злости или агрессию. Медитации, нелюбовь к спаррингам и оружию.
— В любом случае, — сухо проговорила я, — Дион наш друг. А значит, какова бы ни была его сущность, мы от него не отвернемся.
— Думаю, ты права, — не совсем уверенно покивала Ума. — А ты видела, как Ривел справился с водником? — загорелись глаза девушки от восторга.
Я помотала головой.
— Эх, не повезло тебе, — нимфа взмахнула руками. — Окара почти обратилась, но он словно лассо на нее накинул! Вмиг вернул ее и бросился на водника. Хочешь верь, хочешь нет, а я такого еще не видела! Все тело профессора сияло, будто одна большая руна, а элементаль вдруг раз! Словно вскипел и… — оборвала она фразу на полуслове и замерла как вкопанная.
— Что там с элементалем? — засмеялась я, но тут же, подобно нимфе, тоже застыла на месте. — Шарар?!
В коридоре напротив нашей с нимфой двери, под узким цветастым окошком прямо на полу сидел Шарар. Завидев нас, он спешно поднялся.
Я несмело шагнула из-за спины Умы. Та, с интересом глядя на дракона, буркнула: «Я вас оставлю, пожалуй», приоткрыла дверь и тенью скользнула в комнату.
— Ты что здесь делаешь?
— Тебя жду.
— Зачем?
Наш с драконом разговор все больше напоминал парад односложных, отрывистых предложений, хотя, Шарару не привыкать. Он всегда жутко немногословен.
— Хотел пожелать тебе удачи завтра на тестах, — смерил меня внимательным взглядом он. — Но тебя в комнате не оказалось.
Я переступила с ноги на ногу: «Вот засада!».
— И давно ты тут?
— Час. Может, больше. Я беспокоился о тебе, и как вижу, не зря, — многозначительно кивнул на мою перемазанную уже высохшей грязью одежду.
Я смущенно провела ладонью по штанине, в надежде, что грязь чудесным образом испарится.
— Упала, — по-детски солгала я.
Шарар, кажется, усмехнулся и подошел ближе, накрыв широкой теплой ладонью мое плечо.
— Верю, но с большим трудом, — продолжал улыбаться он, скользя ладонью от лопатки, вниз вдоль позвоночника. — Повернись-ка, — скомандовал Шарар. — У тебя все спина в грязи.
Я развернулась и зажмурилась. Смутная догадка о том, что очистить одежду с помощью магии можно и без лишних прикосновений, все никак не давала мне покоя.
«И почему Ривела не догадалась попросить, — сетовала я, старательно разглядывая потолок с парящими под ним магикусами. — Он точно не стал бы так бесцеремонно ощупывать меня с ног до головы».
— Вот и все, — несколько расстроенно изрек Шарар пару минут спустя. — Но рубаху все же лучше выстирать, — указал он на пятна и посеревшую белую ткань на груди.
— Спасибо, — смущенно скрестила я руки, обняв себя за плечи.
— Пожалуйста, — изобразил поклон Шарар.
Молча глядели друг на друга. Было ясно, Шарар догадывается, что я вновь наискала приключений на свою голову. Знает, что Ума, а значит Дион, Окара и, возможно, даже Ассаро непосредственные участники очередного темного дельца, но ничего не выспрашивал и своих догадок не озвучивал. Просто стоял и молча смотрел. Правда, укор в его больших золотистых глазах все же время от времени проскальзывал.
— Шарар, я понимаю, что нарушила обещание, — виновато начала я.
— Ничего, — успокоил дракон, вновь, к моему удивлению, улыбаясь. Правда, кривовато, непривычно, но довольно искренне. — Я сам виноват, поставил перед тобой невыполнимую задачу. И правда, — развел руками он, — это было глупо, просить тебя обратиться ко мне за помощью. Должно быть, ты смущаешься, ведь мы не так давно знакомы, да и общались совсем мало. И пусть для таких, как я, это не было бы препятствием, ты все же несколько… другая.
Так удивившись пламенной речи, я даже не сразу осознала, что парень сделал пару шагов ко мне и пальцами, почти не касаясь кожи, провел по моей щеке.
— Но я все исправлю, — лихорадочно сверкал в полутьме глазами Шарар. — Впредь я буду проявлять большее внимание как к тебе, так и к твоим нуждам. Тебе не придется просить меня, ведь я сам буду предлагать свою помощь, едва только почую, что она тебе нужна.
Тяжело дыша, я отступила на полшага назад. Сердце долбилось в груди, настойчиво требуя, чтобы его сию секунду выпустили на волю, а по венам струилось уже знакомое тепло. Мое тепло.
— Я буду рядом, Лиза, — в довершении ко всему сказанному, гордо изрек Шарар. — Я так решил. Решил теперь уже окончательно.
Не говоря ни слова, я отступила еще на пару шагов. Жар волной разливался по телу, и то ли всему виной была я сама, то ли взгляд золотистых глаз заставлял меня пылать изнутри, но я наощупь отыскала дверную ручку и, не попрощавшись с драконом, буквально ввалилась в комнату.
— Что случилось? — вскочила Ума. Постель она еще не расстилала и даже не переоделась: меня дожидалась. — Ты в порядке?
Я помотала головой. Дышать было нечем. Я задыхалась.
— Открой, — махнула я рукой в сторону окна, рассыпав искры, сорвавшиеся прямо с пальцев.
Испуганная девушка, увернувшись от обжигающих огоньков, в считаные секунды пересекла комнатенку и повернула крохотную ручку, распахнув створку. Холодный воздух нагло ворвался, окутав меня с ног до головы, и жар стал мало-помалу отступать, освобождая как тело, так и разум. Словно напоминая, кто я есть на самом деле.
— Да что с тобой случилось? — ежась от холода, снова спросила Ума.
— Не знаю, — отозвалась я, усевшись на свою постель. — Наверное, просто устала. День трудный выдался.
— А что Шарар сказал? — полюбопытствовала Нимфа, едва мы улеглись и погасили свет. — Чего ему от тебя нужно было?
— Точно не знаю, но кажется, я ему нравлюсь, — выдохнула я, отвернувшись к стене.
Судя по скрипу пружин, Ума уселась в постели.
— Я так и думала, что дело нечисто! — воскликнула она. — И что ты теперь будешь делать?
Голос у нее был взволнованный. Но не с нотками глупого девчачьего восторга, а переполненный тревогой. Я же не чувствовала ровным счетом ничего, словно вмиг внутри поселилась пустота.
— Сейчас я буду спать.
— А завтра?
Я промолчала, и нимфа, посидев еще немного и так и не выудив из меня ответа, со вздохом улеглась на свое место. Долго возилась, пытаясь улечься поудобнее, а я и шевельнуться не могла, будто тело в одночасье сковал магический паралич Ривела.
Вдобавок ко всему чувство, поганое чувство, что я сделала нечто невероятно постыдное, все никак не желало отступать.
Грызло и ковыряло изнутри, окончательно лишая покоя и сна.
Глава 19. Трудный выбор
Вот и настал день икс.
Студентов ожидала изматывающая неделя, за время которой им предстояло показать все свои приобретенные навыки. Сперва в расписании стояли три дня теории, а затем, в оставшиеся три дня, первокурсникам следовало продемонстрировать свои практические умения.
Все пространство тренировочного зала, по случаю экзамена по рунической магии, было занято одноместными партами. Тесты писали все первокурсники разом, вне зависимости от своей принадлежности к той или иной группе.
Я сидела, вооружившись писчей палочкой, и воинственно глядела на остроухого профессора, с серьезным видом подбирающего слова напутствия. Выходило у него, мягко говоря, коряво.
— И запомните, тот, кто сдаст руны на удовлетворительный балл, возможности обучаться на Стихийном отделении лишится, — вперился внимательным взглядом в меня эльф, а я едва сдержала нервный смешок: «Да вы король мотивации, профессор». — А теперь прошу вас, переверните листы с заданиями, и приступайте к работе.
Студенты зашелестели бумагой, заскрипели палочками, и два с половиной часа пролетели, как птица. Я вышла из зала с камзолом наперевес в ряду последних. Пока строчила формулы и вычерчивала руны, семь потов сошло.
— Ну как? — улыбалась Ума. Вышла она почти сразу за мной. — Кажется, прошло неплохо, правда? Мне такие легкие задания попались, — принялась без умолку трещать девушка.
— Кто-нибудь, — с кислым видом еле слышно простонала Окара, — заставьте ее замолчать.
Похоже, драконице похвастать было нечем, ведь она особым усердием никогда не отличалась.
Дион устало засмеялся, глядя на подругу. Выглядел он бодро, хотя и был малость бледноват.
Я тоже улыбнулась, поглядывая на лесного. Улучить минутку и поговорить с ним до экзамена я так и не сумела, поэтому, пока мы гурьбой спешили в замок, чтобы занять аудиторию поменьше и потеснее, дабы сдать теорию иллюзий у Мироны Эстрель, пристроилась рядышком с парнем.
— Как успехи? — словно невзначай поинтересовалась я.
— Думаю, продолжать обучение на отделении Стихийной магии мне не судьба, — скривился тот. — Придется идти на Высшее целительство. Мои ответы явно Ривела не удовлетворят, — пояснил он.
Я завела глаза, фыркнув.
— Вот уж кому-кому, но жаловаться явно не тебе нужно. С рунами у тебя всегда все отлично было, Дион, так что не дрейфь.
Лесной пожал плечами, пряча улыбку. Очень уж ему хотелось верить, что все и впрямь так хорошо, как я описываю.
— А самочувствие у тебя как? — не стала я нарезать круги вокруг волнующей меня темы.
Дион тут же посерьезнел и сбавил шаг, отстав от группы.
— Порядок, — избегая прямого взгляда, ответил он. — Во всяком случае, — развел руками он, — я больше не лесное страшилище.
Я несмело улыбнулась, пытаясь определить, шутка это или же крик души.
— Дион, кем бы ты ни был, — коснулась я зеленой руки, — какой бы жуткой не была твоя вторая сущность, мы все равно останемся друзьями, ясно?
— Ты даже выбора мне не оставишь? — шутливо возмутился лесной, растянув губы в стыдливой улыбке.
— Нет, не оставлю, — строго поглядела на него я. — Мы друзья и точка.
— Я рад, — крепко сжал мою ладонь нимфа. — И поверь, ты можешь меня не бояться, — зачастил лесной. — С директором мы все обсудили, если снова возникнут сложности, мне стоит обратиться к господину Феваши. Но я практически всегда контролирую себя! Просто когда подчиняю природу, сдерживаться гораздо труднее, а так, я старательно избегаю всего, что может хоть как-то пробудить во мне «это», — замолчал, словно споткнулся Дион.
— Ты так говоришь, будто тот ты, это не ты, — смутилась я.
— Когда именно я — это я сложно объяснить, — поглядел он на пробивающиеся сквозь тучи золотистые лучи солнца. — Хорошо, что Ривел вовремя остановил меня, и трансформация не завершилась, иначе я мог таких дел наворотить… Просто понимаешь, я впервые в таком людном месте, впервые общаюсь с кем-то, кроме своих сородичей, и мне нужно учиться оставаться в сознании после того как…
— Не объясняй, я поняла.
Напряженный донельзя нимфа, одарив меня благодарным взглядом, расслабился, опустив плечи.
– Странно… — вдруг выдал он.
— Что странно?
— Осень, — Дион с грустью глядел, как солнце вновь скрылось под серым навесом туч. — Это странно. Знаешь, я никогда раньше подобного не испытывал, ведь там, откуда я родом, всегда тепло. А здесь… природа умирает, а я словно вместе с ней. Даже деревья больше не говорят.
— Погоди, — замахала я руками, — а деревья говорят?
— Я совсем странный, да? — засмеялся нимфа. — Да, говорят. Иногда они шепчут мне о том, что знают. Поначалу было жутковато, но свыкнуться с этим довольно просто. Зато мне никогда не бывает одиноко, — издал парень нервный смешок.
Я пожала плечами. Поверить в то, что к подобному можно привыкнуть и при этом не сойти с ума, мне так и не удалось.
— Ты прости, что столько таился, — виновато уставился на меня Дион, — и что бросил в самое трудное для тебя время. Я боялся навредить, поэтому и пытался как можно реже видеться с тобой и остальными. Мне в последнее время держать себя в узде гораздо сложнее. Мое нутро бунтует, и я думаю, что это именно из-за смены времен года.
— Так сразу бы и сказал, — цокнула я, ускорив шаг и взбежав по широкой каменой лестнице главного корпуса. Дождик вновь принялся моросить почем зря. — А то я было подумала, что ты Ассаро на дух не переносишь и рассердился оттого, что я занимаюсь с ним.
— Нет, — покачал головой Дион. — Кажется, он парень неплохой, да и помог тебе, верно?
— Еще как помог, — улыбнулась я. — Дион, — вдруг остановилась я перед входом в аудиторию. — Я по тебе скучала.
– И я скучал по тебе, Лиза, — тепло улыбнулся нимфа, похлопав меня по плечу. — А теперь, удачи на иллюзиях!
– Удача лишней никогда не будет, — мудро заметила я, усаживаясь в первом ряду рядом с Умой, ведь предмет госпожи Мироны я знала на зубок.
— Ну что, класс, — качнула серебровласой головой эльфийка, едва студенты угомонились. — Начнем? И чур не хитрить, — пригрозила женщина. — Предупреждаю, я буду следить за каждым.
— Подумайте сотню раз, Пришлая, — казалось, целую вечность стоял над душой Ривел.
Дождавшись наконец результатов, наиболее удачливые и безумно счастливые первокурсники тут же вооружились писчими палочками и засели в аудитории. Каждому предстояло сделать выбор в пользу одного из факультетов: Факультета Боевой и Стихийной магии или Факультета Высшего целительства.
Стоило черкануть в одном из пустых полей бланка, выбрав направление дальнейшего обучения, на листе сразу же появлялась форма заявления, имя декана и орда ведущих преподавателей курса. И если мои друзья наверняка знали, чего хотят от жизни, я оказалась в луже, и все никак не могла решить, куда поставить эту чертову галочку в шапке листа. Ведь вероятность того, что я после каникул вернусь на Авэль, была нулевой. Но вот что изучать в оставшиеся месяцы в академии, чтобы быть минимально полезной там, за стенами? Вопрос вопросов.
— Повторяю, на факультете Высшего целительства от вас будет куда больше проку, — вернул меня к реальности остроухий профессор, постукивая пальцами по столешнице.
Я исподлобья глянула на эльфа: «Снова подначивает. И ведь это после того, как я превзошла и свои, и его ожидания?»
Самой верилось с трудом, но тесты я сдала. Правда на зельевом травоведении дала слабину, но Ума вовремя подсуетилась, применила свою магическую силу, и мои всходы, пусть довольно несмело, но незамедлительно и на радость пожилому Торилу Суману выглянули из-под комочков влажной земли.
Зато предметная магия Авара была сдана на ура. Рогатый остался доволен и даже благосклонно кивнул, когда я, счастливо улыбаясь, возвращала зачарованный посох в его когтистые руки.
А о баллах по рунам и говорить нечего. Я блестяще сдала теорию, и "терпимо", как выразился Ривел с тщательно скрываемой улыбкой, показала себя на практике.
— Во всяком случае, магистр целительства господин Дориус будет вам очень рад, — продолжал свой монолог Ривел, сощурившись.
— Разумеется! — старика с узловатым посохом в руках потряхивало от волнения. — Разумеется, Елизавета! С такими данными вам просто необходимо пойти на мой факультет! Нужно развивать дар, и тогда вы сумеете стать величайшим целителем всех времен! И я вам в этом готов помочь. Конечно, я не настаиваю, но…
Я вновь уставилась на пустой лист, и голос Эктата Дориуса, бормочущего хвалебные песни мне, одаренной богиней жизни, вновь заглушили мои внутренние вопросы.
— Поспешите, — принял последнюю заполненную анкету Ривел от замешкавшегося, как и я, студента. — Празднество в честь Шести Богов через пару часов начнется. Ваши друзья уже заждались.
Через полуоткрытую дверь и впрямь вновь просочилась голова Умы, а за спиной девушки было слышно, как туда-сюда снуют студенты.
Все пребывали в радостном предвкушении. Ходили слухи, что в обеденном зале даже установят фонтан с лучшим вином производства нимф.
«Но это неточно», — поджал губы Тахир, пересказывая нам последние сплетни одним из вечеров.
Я вздохнула и, со словами, с которыми, наверное, обычно творятся величайшие глупости во всех мирах: «была не была!», зажмурилась и отметила закорючкой выбранный факультет.
— Ассаро! — спешила я следом за рогатым. — Не уходи от ответа! Что сказал Авар?
Рогатый с кислой миной на лице старательно продирался сквозь толпу. Обещанного фонтанирующего вином источника, как и предполагалось, никто устанавливать не планировал.
— Сказал, что выяснить, кто подослал элементалей невозможно, — отрезал он.
— Но ты говорил, что вы с Тахиром что-то нашли, — опешила я.
— Мы ошиблись, — скривился рогатый, оглядываясь по сторонам. — Лиза, хоть сегодня отдохни немного! Перестань беспокоиться и думать, — взмолился он.
Я насупилась, скрестив руки на груди: «Что происходит вообще?»
Сперва Ассаро с восторженно-горящими глазами прямо перед экзаменом по зельевому травоведению сообщил, что они обнаружили нечто, что сполна подтверждает нашу теорию о подчинении кем-то элементалей. Собственно, по этой причине я так и не сумела сосредоточиться на учебе в тот день и провалила бы испытания, если бы не Ума. А теперь, говорит, что ничего не произошло?
— Нет. Говори, как есть.
Ассаро оскалился.
— А я и говорю. Найти того, кто направил за тобой этих зверюг, нельзя. Ошиблись мы. Гакэру, — понизил он голос. Знать, что к профессору предметной магии он обращается так фривольно, никому не полагалось, — Авар самолично осмотрел территорию, но даже выделить эфирные волокна элементалей, чтобы определить, расположен ли источник заклятия в стенах академии или это все же, вопреки здравому смыслу, происки федератов, невозможно.
— Из-за дождя, — расстроенно обмякла я. — Все смыло водой.
— Да, — печально подтвердил пепельноволосый. — Идеальное преступление.
— Так почему ты раньше мне не сказал? — взвилась я, толкнув парня. — Мне вообще теперь лучше носу из комнаты не казать! Если кто-то хочет меня убить…
— Пол Федерации хочет тебя убить, — отмахнулся Ассаро. — Но ты же все еще вполне себе жива, и докучаешь мне, между прочим, дурацкими вопросами.
Он внезапно навострил уши, уставившись куда-то, заулыбался. Притаившись за углом, Тахир и остальные друзья Ассаро призывно махали ему. Очевидно, достать где-то горячительные напитки им все-таки удалось.
— А не говорил я тебе, чтобы не пугать еще больше, — вновь явно нечеловеческим усилием воли обратил внимание на меня рогатый. — Гакэру сказал, что это помешает тебе сдавать тесты, а завалить тебе их было нельзя. Но теперь ты в безопасности.
Я возмущенно фыркнула: «Вот так безопасность!»
— Повторяю, — доверительно положил мне руку на плечо Ассаро, — успокойся, отдохни. Тебе это сейчас нужно больше всего прочего. Авар сказал, что обсудит вопрос твоей безопасности с некоторыми преподавателями и директором. Защиту дополнительно усилят. И мы будем рядом, так что…
Очередные призывные крики и улюлюканье друзей вновь отвлекли парня.
— Да иду я, иду! — хохотнул он, повторно хлопнув меня по плечу. — Празднуй со всеми, Лиза! Повеселись, потанцуй. Ты это заслужила, — на ходу бросил он, широко улыбаясь.
Я проводила его сердитым взглядом. Праздновать совсем не хотелось.
Холл опустел. Погода наконец выдалась удачной: ни дождя, ни ветра, и во дворе под чутким руководством профессоров старшекурсники разбили гигантский шатер, окруженный защитной тепловой завесой. Ума полдня с неподдельным восторгом помогала Тахиру создавать и закреплять на ветвях деревьев крошечные магикусы, а Окара вместе с лесным вырезали яркие флажки из такни.
Я поплелась на улицу, чтобы присоединиться к всеобщему веселью, но остановилась напротив Источника. Бесстрашно подошла к нему и, замерев на долю секунды в нерешительности, приложила руку к хрустальному кольцу.
— Если ты меня слышишь и вправду хочешь помочь, — обратилась я к субстанции, всячески прогоняя мысль, что выгляжу глупо, — объясни, что за видение это было? Как мне избежать всего, что напророчено?
Волшебные завихрения ворочались, вздымались надо мной и вновь угасали, словно танцующие языки пламени.
— С какого пути я не должна сходить? — мой голос все креп, наполняясь раздражением. — И как я не сойду с пути, если кто-то хочет моей смерти? Что за судьба меня ждет? Ты ведь не хочешь, чтобы я погибла, — рассуждала я. — Хотел бы, отнял бы силу, как у Грегора Преобразователя, или даже жизнь… Но раз я нужна живой, помоги мне, — с отчаянием безумца, подалась я вперед. — Подскажи, что делать? Кто подослал ко мне элементалей?
— Что это вы делаете?
Высокий, жесткий голос разрезал тишину зала. Я обернулась, спешно отняв ладони от Источника. Ко мне спешил незнакомый преподаватель.
— Это вы, — не доходя пары шагов остановился мужчина, подслеповато прищурившись. — Я не признал вас сразу, — улыбнулся он.
— Мы разве…
— Нет, не знакомы, — снисходительно оглядел меня с головы до ног он. — Но, пожалуй, нет на острове ни одной души, что не знала бы о целителе Ириты. Я Эвиан Телль, — миролюбиво протянул руку мужчина. — Преподаватель академии. Занимаюсь изучением и созданием артефактов, а также, пытаюсь и своих студентов обучить этому ремеслу.
— Очень приятно. Елизавета.
Я видела его пару раз. Говорили, что он «темный», а раз так, то я по обыкновению, старалась держаться от него как можно дальше.
Замешкавшись, я все же ответила приветственным рукопожатием, однако ладонь тут же словно обожгло, а озадаченное лицо профессора Телль озарила яркая вспышка Авэль за моей спиной.
— Что-то не так, Елизавета? — я покачала головой. Профессор артефакторики тем временем с видимой неохотой выпустил мою руку. — Слышал, вы успешно справились с тестами? Очень хорошо. Это значит, что вы останетесь здесь и продолжите радовать нас своими успехами. По правде говоря, я всегда знал, что вы еще удивите общественность, несмотря на первично показанный слабый результат.
— Спасибо, — вежливо улыбалась я, не зная, куда деваться от смущения.
Похоже, мои опасения были беспочвенны. Этот Эвиан Телль приятный мужчина, и пусть «темный».
— Отчего же вы не танцуете? — будто бы искренне удивился он, жестом приглашая меня выйти на крылечко по случаю праздника тоже украшенное свечами и сухими цветами. — Идемте.
Я пожала плечами, послушно следуя за профессором, вознамерившимся, похоже, во что бы то ни стало вынудить меня предаться веселью. Мы остановились на широкой каменной площадке лестницы.
— Потрясающее зрелище, — оглядывался мужчина. — Неправда ли?
Чуть поодаль с минуты на минутой грозилось разразиться веселье. Внутри шатра уже установили помост для танцев и музыкантов, а подносы со сладостями и фруктами беспечно парили в воздухе, так что и официантов никаких не нужно.
— Так какое же направление вы выбрали, если не секрет? Полагаю, — продолжал лучиться улыбкой мужчина, — факультет целителей? С вашими-то способностями и силами…
Я настороженно повела плечами. Странно, Эвиан Телль до сих пор ни разу не проявлял ко мне внимания, а тут сразу столько вопросов и улыбок.
— Господин Телль, — откуда ни возьмись взялся профессор Ривел. Он в привычной для себя резкой манере влетел по каменным ступенькам, довольно грубо прервав елейные словоизлияния своего коллеги. — Не пора ли вам занять свой пост? Празднество уже началось.
Восторженный крик сотен голосов покатился по площади перед замком, подтверждая слова остроухого. Грянули барабаны и крики усилились, слившись с визгом.
— Разумеется, господин Ривел, — на долю секунды опалил презрением эльфа «темный». — Безопасность студентов превыше всего, верно?
Ривел отрывисто кивнул, отчего-то с явным раздражением буравя взглядом коллегу.
— Свой пост? — переспросила я, взволнованно глядя на удаляющегося профессора.
— Любое массовое сборище требует контроля со стороны, — пояснил профессор, подойдя ближе и заменив еще пару секунд назад стоящего передо мной Эвиана Телль. — А молодежь зачастую забывает о приличиях и выходит за рамки внутреннего контроля. И делает это, пусть и непроизвольно, но довольно охотно.
Празднование в честь Дня Богов и впрямь шло буйно, но профессора то и дело прогуливались неподалеку от ликующих студентов и строго следили, чтобы те не позволяли себе лишнего.
Я усмехнулась, глядя, как один из преподавателей ухватил под локоть не на шутку разбушевавшегося и сгущающего вокруг себя воздух второкурсника. Девушки большую часть дня наводившие красоту на лице и голове с визгом разбегались от такого кавалера, отчаянно пытаясь уберечься от мокрого, оседающего на волосах и одежде тумана.
— Почему вы не в шатре, Пришлая? — строго проговорил Ривел, вместе со мной созерцая сцену. — Снова развлекались с Источником?
Я едва испуганно зачастила оправдания, когда остроухий профессор остановил меня взмахом руки.
— Это была шутка, — протяжно вздохнул он. — Может я и сумасшедший, но верю, что после того видения к Авэль вы больше не приблизитесь.
Не могу утверждать, что сумела не покраснеть, но возможно, сгущающиеся сумерки да призрачное мерцание свечей и магикусов скрыли этот факт от эльфа.
— Так почему вы все еще здесь, а не внизу, празднуете вместе со своими друзьями? — я равнодушно пожала плечами. — Идемте, я провожу вас. Нечего бродить одной.
— Извините, — умоляюще уставилась я на Ривела. — Но я лучше пойду к себе. Мне совсем не хочется праздновать.
— Отчего же?
Я помедлила. По всей призамковой территории разносилась музыка. На возвышении, в стороне от танцующих, музыкальная труппа, состоящая из студентов, старательно наяривала на неизвестных мне струнных инструментах. Молодежь безудержно веселилась и радовалась предстоящему выходному, который, к сожалению, большинство из них проведет в замке, ведь корабли Федерации все еще стояли в бухте, и это вселяло страх не только в меня, но в каждого обитателя академии.
Я обреченно вздохнула, а ужас загнанного в угол зверька захлестнул меня с новой силой.
— Думаю, вы слышали, что на днях порт подтопило? — даже не глядя на меня, проговорил мужчина. — Несколько домов даже унесло морем.
Я в страхе уставилась на профессора.
— Нет, не слышала, — пыталась справиться с растущей тревогой я. — Неужели видение Источника…
Эльф выразительно сморщился.
— Почему вы во всем ищете подвох? — осерчал он. — Я лишь сказал, что море разбушевалось и вышло из берегов, а вы уже приготовились бежать и, размахивая руками, кричать о конце света.
— Но я не собиралась… — принялась оправдываться я.
Ривел раздраженно махнул рукой.
— В любом случае, я не о видении вам хотел напомнить, а лишь известить, что корабли ушли из бухты и уже вчера, как стало известно, вновь оказались в водах моря людей.
От удивления рот у меня непроизвольно раскрылся.
— Федерация отступилась?
— Похоже на то, — все еще не выходя из строгого образа, каркнул брюнет. — И раз так, то у вас сегодня определенно появился еще один повод для веселья.
Зародившаяся от слов Ривела в груди радость вдруг вновь померкла.
— Мне не хочется праздновать, — повторила я, но уже гораздо тише. — Да и танцевать я так не умею.
Это было правдой. На Иппоре танцевали несколько иначе, чем в моем родном мире, а значит, я буду выглядеть тут со своими нелепыми покачиваниями как минимум — смешно и как максимум — глупо.
Ривел негодующе хмыкнул. Возможно его, иппорианца, я оскорбила своим нежеланием почтить богов. Осознав это, я поспешила извиниться.
— Вы и магичить не умеете, но это отчего-то не остановило вас на пути к академии. Так что "не умею" это неудачная отговорка, Пришлая. Да и разве, вы не верите в Великих? — миролюбиво поинтересовался профессор, заложив руки за спину.
— А они в нас верят? — отстраненно глядела я на пламя свечи.
«А действительно, верят ли? — задумалась я. — Сорес совсем затих. Чего хочет, что я должна сделать? Перетащил в другой мир и будь здоров, не кашляй, не чихай. Есть еще богиня жизни, совершенно удивительным образом наделившая меня силой. Но она, вопреки россказням о ее доброте и миролюбии, тоже ни разу не проявила себя. Вот и думай теперь. И верь».
Ривел, искоса поглядывая на меня, молчал. Словно давал возможность закончить мысль или, быть может, просто изучал мою реакцию на вопрос.
— Юной девушке не пристало в разгар праздника стоять и с унылым видом философствовать о религии, — серьезно проговорил мужчина. — Отправляйтесь танцевать. Даже если не для почтения богов, то хотя бы просто ради веселья. Сейчас самое время. Опасность миновала, Федерации вы больше не нужны, а об остальном, раз уж вы умудрились как-то худо-бедно наскрести приличные отметки за тесты, позаботимся мы сами.
Похоже, Ассаро не обманул. Профессор Авар и впрямь занялся обеспечением моей безопасности, а тот факт, что и Ривел теперь участвует в этом, меня окончательно успокоил.
Я покорно кивнула, шагнув на первую из ступенек, оглянулась. Эльф, вопреки моим ожиданиям, вместо того, чтобы пойти за мной, развернулся, намереваясь вернуться в замок.
— А как же вы? — удивилась я, мельком взглянув, как кружатся в танце Мирона Эстрель с мастером Туссо, сменившим повседневный синий наряд на ярко-алый. Ривел остановился, задумался на секунду. — Только не говорите, что тоже не умеете танцевать, профессор, — улыбнулась я.
— Я прекрасно танцую, — с характерной для себя серьезностью ответил он. — А вот в богов, увы, не верю. Хотя, думаю, и я не дал им повода для веры в себя.
Хмурясь в раздумье, я было уже вновь принялась спускаться, как…
— Профессор!
Чудо, но Ривел сумел средь грохота музыки услышать меня. Даром что ли такие длинные уши носит? Он снова остановился и одарил меня недовольным взглядом.
— Я решила. Я буду заниматься у вас, на отделении Стихий.
— Знаю, — со странными огоньками в синих глазах отозвался он. — Господин Дориус уже излил мне все свои недовольства по этому поводу. Однако у меня есть все основания полагать, что он будет продолжать это делать до конца вашего обучения здесь, так что за вами должок, Пришлая. За причиненный мне моральный ущерб.
И ушел, оставив меня глупо улыбаться и глядеть, как Окара и Дион, танцующие в совершенно диком танце до того, как их заприметил Калеб, припустили во весь опор прочь от шатра.
Увидав меня, лесной, буксируемый тоже заливающейся смехом драконицей, приветственно махнул, а Калеб еще долго бродил в поисках сестры средь танцующих пар, расталкивая всех и вся и гневно озираясь.
Глава 20. Внутренний огонь
Наутро просыпаться совсем не хотелось. Блаженная нега разливалась по телу, а в окно пробивались последние теплые лучи солнца. Вчера официально закончилось лето, уступив место холодам и лютой непогоде. Теперь тепла и не жди.
— Ты весь день продрыхнуть собралась? — недовольно поинтересовался лесной, сидя за столом в гостиной и перебирая взятую в библиотеке литературу по боевой, стихийной, ментальной и прочей магии.
С завтрашнего дня у первокурсников, оставшихся после тестов «в живых», начинается новая жизнь, и Дион, как и я был зачислен на факультет Стихий, о котором и мечтал. Поэтому уже с раннего утра парень в волнении носился по общежитию с книжками, не давая покоя как мне, так и Уме с Окарой.
Драконица, надо отдать ей должное, воспринимала все его чудачества с непривычно мягкой, чуть снисходительной улыбкой. Еще бы. Они вчера оба вернулись за полночь, получив от коменданта пусть и не строгий, по случаю празднества, но все же выговор. И для меня осталось загадкой, как Калеб не испепелил хотя бы если и не сестру, то ее чужеземного избранника.
— Для учебы есть еще целая вечность, — сонно пробормотала я, расположившись рядом с Умой на диванчике, — а точнее, почти полтора месяца. Так что сегодня можно отдохнуть.
Нимфа согласно покивала, вытянув и закинув ножки на пуф. Она вчера танцевала до последнего аккорда музыкантов, и теперь то и дело жаловалась, что ступней не чует.
— Ты Ривелу завтра об этом скажи, — съязвил лесной. — Он точно будет рад твоему настрою.
Я скривилась, махнув рукой. Все равно пересилить себя и пойти в библиотеку не смогу: до сих пор совестно было перед Элиассом. Однако на этот раз Дион наотрез отказался снабжать меня литературой, аргументировав это тем, что я сама должна решить этот вопрос. За этим, разумеется, скрывался мотив принудить меня пойти покаяться перед эльфом.
— Схожу я, Дион, — со старушечьим вздохом изъяла я тело из уютных диванных объятий. — Прямо сейчас возьму и схожу, если тебе так спокойнее будет. Окара, Ума, не составите мне компанию?
Нимфа удрученно застонала, замотав головой и ссылаясь на огромную мозоль на пятке, а вот драконица радостно подскочила.
— Только не вздумай брать книги за нее, — с подозрением поглядел на подругу Дион.
Я усмехнулась, глядя как лесной, поверив заверениям Окары, удовлетворенно кивнул, снова уткнувшись носом в учебники. Он, похоже, решил всю литературу за один присест прочесть.
— Спасибо, что подыграла, — выдохнула я, едва мы обе оказались за пределами слышимости нимфы, даже и не ведающего о том, что вся требуемая учебной программой литература, благодаря Окаре с Умой уже давным-давно покоится у меня в комнате на столе. — И спасибо, что выручила с книжками.
— Пустяки, — отмахнулась она, приветственно кивнув и поспешив к стайке таких же шипасто-чешуйчатых, как и она, девушек.
Я терпеливо ждала, пока Окара поделится со знакомыми всеми новостями и радостями по поводу успешной сдачи осенних тестов.
— Слушай, я могу с тобой поговорить? — спросила я, едва только мы вновь оказались вдвоем.
Окара кивнула, проворно забираясь на подоконник. Последовать за ней я не спешила, все воровато оглядывалась по сторонам, опасаясь нарваться на пару лишних ушей. Хотя, народу сегодня в общежитии было немного. Часть студентов все же отважилась отправиться на побережье.
Я же в число смельчаков была не вхожа, да и верилось мне с трудом, что всегда добивающаяся своего Федерация вдруг взяла и отступила, махнув рукой на сбежавшую у них из-под носа преступницу.
— Видишь ли, — я подошла на шаг ближе, переводя голос на шепот, — у меня тут пара вопросов накопилась.
— Ну же, смелее! — следя за мной пристальным взглядом вишневых, почти человеческих глаз, засмеялась Окара. — Говори, я слушаю.
— Ты ведь из драконьего народа.
— Вот так открытие! — расхохоталась девушка. Несмотря на серьезность моего вида, ей серьезничать совсем не хотелось. — Прости, — поспешила угомониться она. — Продолжай.
— Так вот, — нахмурилась я. — Ты дракон. И мне интересно, как вы выбираете себе пару. Вернее, — совсем смутилась я, — я слышала, что ваш народ не приемлет отношений с другими обитателями Иппора, и…
Ворчание Окары оборвало мою речь.
— Как же закручено ты изъясняешься порой. Говори прямо!
— Можете ли вы быть с кем-то, кроме себе подобных? — одним духом выпалила я.
— Если ты сейчас начнешь читать мне нотации, подобно Калебу, — предупреждающе зарычала девушка.
— Нет-нет! — замахала руками я. — Просто спрашиваю. Интересно, вот и все.
Окара одарила меня недоверчивым взглядом, но все же ответила.
— Ты права, драконы не заводят семей с чужаками. Не сказать, что это правило, — оговорилась она, — но все же мы следуем этому завету.
— И на то есть причины?
— Есть конечно. Мы народ малочисленный, а если еще и каждый станет выбирать себе в пару чужеземцев, совсем вымрем.
Девушка нервно болтала ногами, сидя на подоконнике. Как мне показалось, в этих ее словах на чешуйчатых крыльях призрачной тенью скользил Калеб.
— Теперь моя очередь спрашивать, — нахмурившись, вдруг выдала она. — Что у тебя с Шараром? Все эти расспросы из-за него?
— С чего ты взяла? — начала я, но Окара не из тех, кто ради соблюдения норм приличия станет молчать.
— С того, что ты танцевала с ним вчера на празднике Шести, — словно обвиняя, бросила она и уже гораздо спокойнее добавила. — У меня брат с ним учится, забыла? Оттуда и знаю.
— А при чем здесь Калеб? — некстати раскраснелась я.
Со счету сбиться в который раз за всю свою жизнь я мысленно посетовала, что не в состоянии контролировать эмоции. Они тут же ищут и, надо отдать им должное, находят выход, проявляясь в виде неприлично бордовых щек.
Окара нетерпеливо фыркнула. Моя недогадливость ее явно раздражала.
— При том, что сегодня полутра брат орал на меня, а затем сказал интересную фразу, — девушка помедлила, словно вспоминала каждое слово, чтобы цитирование вышло как можно полнее. — Он сказал: «Вы как с ума посходили. Сперва ты, а за тобой и Шарар».
Юлить бессмысленно. Я знала, Окара не станет обманывать, и раз она спрашивает, значит ей все прекрасно известно.
— Да. Он приглашал меня танцевать вчера. Это проблема?
Девушка, вмиг соскочив с подоконника, нервно мотнула короткостриженой головой.
— Для меня, — в излюбленной для себя манере перекатилась она с пятки на носок, — не проблема.
— Тогда почему ты злишься? Я и без того согласилась лишь на один танец.
— Я не злюсь, — фыркнула она, всем видом подтверждая обратное. — Просто волнуюсь.
— Слабо верится.
Драконица с неподдельной тревогой ухватила меня за плечи.
— Я серьезно, Лиза! Не нужно было тебе с ним танцевать, — сокрушенно покачала головой она. — Пусть даже и всего раз.
— Да знаю я, — ответила совсем тихо, шевеля одними лишь губами. — Знаю, Окара, но не понимаю, что вчера на меня нашло! Я ведь и танцевать совсем не собиралась! Да и не умею я ваши иппорианские кренделя выписывать, но…
Приятные слуху мотивы явственно зазвучали в голове, и Шарар, будто герой романа, протягивающий мне руку, предстал перед глазами, словно вживую. Горячий взгляд и ладони, едва соприкасающиеся в танце.
Окара огорченно причмокнула, приняв мою задумчивость за нечто, о чем я и подумать боялась.
— Будь на чеку, — предупредила она. — Ты, скорее всего, не знаешь, но наш народ не приемлет наследственности вожака. Рода королей у нас нет по одной простой причине: каждый новый правитель выбирается не по состоятельности или принадлежности к роду, а по силе внутреннего огня.
— Силе огня?
— Да, — кивнула Окара. — Возможно по вине своего человеческого происхождения ты этого не чувствуешь, но драконы ощущает эту внутреннюю силу друг в друге. Поэтому все наше существование заключено в подчинении более сильным представителям народа. На этом строится порядок. Из века в век.
— Окара.
Взволнованно подавшаяся вперед девушка замерла, вытаращив глаза. Позади нее величавой горой будто из-под земли вырос Шарар. Похоже, мы так увлеклись, что даже не заметили, как он подкрался. Хотя, оказаться незамеченным Шарару в принципе никогда не удавалось. Едва он входил в общую гостиную или обеденный зал, взгляды присутствующих тут же устремлялись к нему.
Поначалу я думала, что всему причиной рост и ладно сложенная фигура, но теперь, зная о нем чуть больше…
— Окара, — спокойно повторил Шарар, — прошу у тебя дозволения поговорить с Лизой наедине.
С немой мольбой и отчаянием я уставилась на драконицу, но та лишь беспомощно и стыдливо скорчилась, изображая улыбку.
— Конечно, — легко ступая, даже ни разу не оглянувшись, отправилась она прочь.
Проводив ее взглядом, я спешно развернулась к окну. Мне с корабля, увы, бежать было поздно.
— Ты вчера так внезапно исчезла, — встал рядом Шарар. — А мне-то всегда казалось, что я в этом обличье довольно неплохо танцую.
Дракон улыбнулся собственной шутке, с неподдельным интересом разглядывая свои руки с красивыми пальцами, заменившими когтистые лапы и словно высеченными из камня самим Микеланджело.
Я же осталась неподвижной. Меня терзал лишь один вопрос.
— Ты слышал?
Обманывать Шарар не стал.
— Каждое слово.
— Прости, — пробормотала я, ощущая, как неловкость целиком и полностью сковала тело.
Даже мысли, как застигнутые врасплох первыми холодами мухи, ползали вяло, отказываясь обретать изрекаемую форму.
— Не бойся, — так трудно дающуюся улыбку, он давить из себя тут же перестал, — я не стану ломать твою волю.
Мои опасения подтвердились. Шарар и впрямь очень сильный духом дракон, поэтому Окара так виновато глядела, уходя.
Как бы вежливо он не просил оставить нас наедине, отказать она, даже учитывая врожденное упорство, все равно не смогла бы. Такова уж их природа. Природа крылатых ящеров с огнем, текущим вместо крови по венам.
— Не станешь? — эхом отозвалась я, рискнув наконец посмотреть на него.
Шарар стоял и задумчиво глядел вдаль.
— Не стану, — подтвердил он, опалив меня взглядом. — Мне это не нужно.
Тень самодовольства скользнула в его словах. Я подалась вперед, впившись пальцами в край каменного подоконника, чтобы не упасть от волнения ненароком.
— Не понимаю. Тогда зачем все это? — удивилась я. — Если ты не хочешь сломить меня, тогда…
— Мне нравится твой огонь, — вдруг оживился Шарар. — Когда ты рядом, — словно невзначай сдвинул он ладонь так, чтобы едва касаться мизинцем моей руки. — Когда ты близко, вот как сейчас, я чувствую его. Он отзывается мне.
Мне и впрямь снова стало душно, точно так же, как и неделю назад, когда Шарар подкараулил меня в коридоре после битвы с элементалями.
— Ты это тоже чувствуешь, — без тени сомнения сказал он, а я в страхе замотала головой. — Чувствуешь. Поэтому и убегаешь.
Если бы не последние слова, я и впрямь уже дала бы деру. Однако теперь, желая доказать обратное, осталась на месте. Почему-то о том, что Шарар уже успел изучить мои повадки и сказал это нарочно, чтобы удержать меня, я не подумала. Эта мысль пришла ко мне гораздо позже.
— Драконы истинные носители огня. Однако твой огонь удивительно силен, и это необычно, учитывая твое происхождение, — продолжал Шарар, пока я вела безмолвную борьбу с собой. — Далеко не все драконы могут похвалиться такой внутренней силой, как у тебя. Словно, что-то извне заставляет твое пламя пылать, будто угли в горниле кузни.
— Глупости, — фыркнула я. — Мой огонь не может быть так силен, как тебе кажется. Я даже толком магией управлять не в состоянии!
— Разве я говорю о твоих академических умениях? — мягко поинтересовался дракон.
Пожав плечами, я неохотно призналась.
— Честно говоря, я уже давно потеряла нить повествования.
Шарар тихонько посмеялся, покачав головой.
— Виноват, — склонил голову он. — Пытаясь все объяснить, я запутал тебя еще больше. В любом случае, — привычно посерьезнел дракон, — единственное, что тебе следует вынести из этого разговора: не бойся меня, Лиза.
— Ты не станешь подчинять мою волю, — как заученный текст повторила я.
— Не стану. Ты сама примешь мой огонь, когда придет время.
— Откуда такая уверенность? — возмущенно сверкнула я глазами, а Шарар вновь рассмеялся. Моя злость, похоже, его только забавляла. — А что если не приму?
— Это не тебе решать, — миролюбиво заметил он.
— А кому? — возмущение во мне все росло. — Уж не тебе ли?
— Нет, не мне, — склонился надо мной он, заглянув в глаза. — Поверь, мы с тобой не такие разные, как тебе кажется, Лиза, а значит, нам суждено быть вместе. Пусть это против правил и канонов, пусть я и сам пока плохо представляю, как же обращаться с таким хрупким существом, как ты, я выбрал твой огонь. А ты выберешь мой. Со временем.
Гневные ругательства так и норовили сорваться с языка, а сама я была готова обороняться, но Шарар не позволял себе ни одного предосудительного движения.
— И в следующий раз, — с хитринкой в золотистых глазах промолвил он, — когда тебе захочется узнать побольше о моем народе, ты можешь подойти и спросить прямо. Окара еще совсем молодой дракон, и знает куда меньше, чем я.
Очевидно, Шарар и вправду слышал каждое слово нашей с Окарой беседы. Преодолев желание от смущения спрятать лицо в ладонях, я мужественно кивнула.
— Вот и славно, — распрямился во весь свой исполинский рост Шарар. — А теперь, если верить книгам, где описаны человеческие отношения, я должен уйти, оставив тебя наедине со своими мыслями.
Не уверена, но, кажется, я вновь согласно кивнула, и Шарар, не проронив больше ни слова, и правда оставил меня барахтаться в топком болоте собственных мыслей и сомнений совсем одну.
— Я же говорила! — с укором прошептала Окара, то и дело подгоняя маленький огненный вихрь, чтобы тот не сбавил обороты и не погас ненароком. — Зря ты танцевала с ним! Теперь у тебя нет выхода.
Я прищурилась, пряча глаза от горячего, прогретого магией Окары ветра.
— Не говори ерунды. Выход есть всегда, да и мне все равно, что там говорит Мистер Огонь, — так мы с ней теперь называли Шарара. Своего рода шифр, чтобы никто не догадался. — Совсем скоро я уплыву к Велору, и все закончится, как жуткий сон.
Драконица с сомнением покачала головой.
— Это не тебе решать, — прямо как Шарар сказала она и отклонилась, ведь в проход между нашими столами вклинился Ривел.
— Удивительно! Вы находите время поболтать, Пришлая? — уперев руки в боки, замер он надо мной. — Где ваш вихрь?
— Сейчас, — запыхтела я, всматриваясь в тоненькую огненную струйку, сидящую, словно крохотный цветок в чашечке Петри. — Пытаюсь.
— Плохо пытаетесь! — безапелляционно заявил остроухий, гневно хмурясь. — Отдайте всю свою силу. Заставьте пламя разгореться!
Я, с видом упертого барана, молча глядела на огонек, продолжающий свой легкий, плавный танец. Обращаться в оружие массового поражения он отказывался наотрез.
«Вот и еще одно подтверждение того, что слова Шарара лишь выдумка, — наморщила я лоб. — Мое пламя сильнее, чем у некоторых драконов? Ха! Не знала, что я настолько наивна».
— Не понимаю, в каком мороке блуждал мой разум, когда я подписал ваше заявление, но это — не магия, а вы, — рыкнул Ривел. — не маг!
Обида горячими щипцами без промедления сдавила горло. Столько волнений свалилось на меня в последнее время, что нервы расшатались будь здоров.
— Я сказал, работайте! — лихо подбросил дров в горнило моей ярости эльф. — Работайте, или пойдите вон, чтобы глаза мои вас больше…
— Да когда же вы перестанете на меня кричать? — в ответ заорала я и с такой силой шлепнула руками о стол, что отбила обе ладошки.
Слепящая, горячая вспышка, и я, а вместе со мной и профессор, едва успели отклониться. Замешкайся мы хоть на секунду, точно без бровей и ресниц остались бы.
Олан Ривел глуповато моргнул, а затем, сложив руки за спиной, с невозмутимым видом подался прочь, будто добился наконец того, чего хотел, а я сжалась испуганным птенцом. Палку я, бесспорно, перегнула.
— Наконец хоть какие-то успехи, — надменно проговорил профессор, вопреки моим ожиданиям получить знатный выговор. — Продолжайте работать и, возможно, однажды из вас выйдет хотя бы подобие мага.
Игнорируя сочувственные взгляды Окары и Диона, я вновь уставилась на огонек. Злость уже улеглась, и он снова имел лишь сходство с пламенем свечи.
— Ты сдерживаешь себя, — поучительно изрек лесной после занятия. — Зажимаешь свою силу в тиски. Расслабься и позволь магии самостоятельно найти выход.
Ривел одним только взмахом потушил огоньки на партах, а мне, как «отличнице» магического труда, поручил собрать весь рабочий инвентарь в коробку. Я покосилась на эльфа. Злословить, конечно, нельзя, но очень хочется.
— Когда на меня так давят, я вообще ничего сделать не могу, — вполголоса, шипя змеей, принялась чинить я оправдания.
— Ты не права, — так же шепотом ответила Окара. — Знаешь, я ведь дракон и знаю о пламени достаточно, чтобы понять: огонь стихия страстная. И раз ты не в силах сама дать ему волю, тебя нужно растормошить. Ты пытаешься все держать под контролем, а злость контролю поддается с трудом. Вот он, — мотнула головой она в сторону эльфа, — и провоцирует тебя, чтобы ты не перегорела.
— Верно, — поддакнул Дион, и с видом профессора принялся вещать. — Магическая энергия имеет свойство застаиваться. Тебе необходимо магичить, иначе тебя однажды может попросту разорвать.
— Успокоил, — хмыкнула я, устало сгребая последнюю чашку и позволяя лесному подхватить короб и отнести его в подсобку.
Странно, но после этого всплеска на душе действительно стало значительно легче. Словно я наконец хорошенько выспалась, выплакалась и наелась шоколада до отвала. И все это одновременно.
— У нас, иппорианцев, — совсем беззвучно пролепетала Окара, будто читая мои мысли, — сущность раскрывается еще в детстве, а ты ведь немного другая, — драконица выразительно поглядела на меня, пришельца из другого мира, в котором о магии душевно здоровые люди вообще не говорят. — Значит, придется раскрываться так. Метод жестокий, но зато действенный.
— Наверное, вы правы, — наконец согласилась я с друзьями. — И все же хотелось бы как-то помягче что ли..
— Пришлая! — возможно, Ривел слышал наш разговор, поэтому и вложил в свой голос всю возможную жесткость и резкость. — Вы чего тут копаетесь до сих пор?
— Так у нас больше нет занятий сегодня, — заикаясь, выдавила я, — профессор.
Окара, сердито сверкая глазами, тут же невзначай подтолкнула меня, мол: «Да прояви ты уже наконец крепость духа, мямля!».
— Как нет? А занятие по высшему целительству?
Я с удивлением глядела на остроухого: «С утра руны у первокурсников, а затем еще и магия стихий. Может, он переутомился или вовсе с ума сошел?»
— Я ведь занимаюсь на отделении Стихийной и Боевой магии, — аккуратно начала я.
— Помню. Не скажу, что рад этому, но… разве я не говорил? — Ривел открыто довольствовался моим обескураженным видом. — Раз так, то говорю. Беря во внимание исключительность ваших урожденных способностей, помимо занятий на стихийном отделении, три раза в неделю у вас будут дополнительные занятия по целительству. С профессором Дориусом мы все обговорили. Он охотно согласился принять еще одного студента.
— Спасибо, профессор!
Неожиданная радость даже мешала поблагодарить заботливого эльфа как следует. По правде говоря, сделать выбор в пользу боевой магии мне было сложно. Выбор, как известно всегда выступает в совокупности с определенными жертвами. Вот и я душой хотела исцелять, мечтала научиться управлять своим даром, чтобы помогать с минимальным для себя ущербом, как это делал Леонард. Но умом понимала: научиться защищать себя в таком мире, где то Федерация, то еще бог знает кто покушается на твою жизнь, все же важнее.
— Некогда болтать, — нетерпеливо прихлопнул тем временем Ривел в ладоши. — Живо на пятый этаж.
Снова бормоча нескладные благодарности, я, попрощавшись с Окарой и Дионом, рванула бежать. Добралась быстро. За те месяцы, что живу здесь, хотя бы ориентироваться мало-мальски начала.
— Ты ведь к Ривелу подрядилась! — ошарашенно глядела на меня Ума, с измученным видом выходя из дверей учебной аудитории. Занятия у целителей, как и у стихийной группы, тоже закончились.
Я пожала плечами, протискиваясь мимо белокожей нимфы. Габриэль наморщила нос, увидев меня, но смолчала. Она вообще стремительно теряла авторитет в студенческом обществе и нападать больше не смела. Думается, причиной была все же не я, а желчность юной красавицы и неумение хранить чужие секреты. Ведь то, о чем знает Белоснежка, знают все. Это уже стало своего рода аксиомой.
— Но как ты…?
— Удача, — улыбнулась я, опередив вопрос Умы, глядя, с какой неподдельной радостью навстречу мне ковыляет старик Дориус. — Чистая удача. Не без капельки эльфийского благородства, разумеется.
Нимфа усмехнулась, качая головой. Она была рада, ведь теперь ей будет с кем обсудить свои магические достижения на целительском поприще.
Вот уже больше получаса нимфа бродила по комнате, хватая то одну, то другую вещь и бросая ее на дно своего дорожного чемодана. Для нее оказалось самой настоящей проблемой собраться в дорогу.
Я же сидела на кровати, напоследок пролистывая полюбившиеся книги по теории магического боя. Моя нехитрая поклажа, один-единственный холщовый мешок, да учебная сумка с тетрадками и конспектами, с вечера стояла в углу возле двери.
«Сгущение воды до желеобразного состояния» — называлась глава. Я с жадностью глотала строки, чтобы успеть запомнить хоть еще чуть-чуть, ведь мне как укротителю огня с водной стихией работать было куда сложнее.
— От одной мысли, что мы с тобой больше не встретимся, — с видом полного бессилия уселась ко мне на постель нимфа, — мне становится дурно, Лиза.
Я оторвалась от чтения, мысленно жалея, что библиотечные книги нельзя взять с собой.
— Мы еще увидимся, Ума.
— Ага, — с сомнением протянула девушка. — Уйдешь в свой мир земельный, и поминай как звали.
— Земельный, — хохотнула я, поднявшись и приобняв подругу за плечи. — Хорошо, не подземельный, — Ума слабенько улыбнулась и тут же вскочила.
— Чуть не забыла! — согнулась она в три погибели и принялась шарить под своей кроватью. — Это тебе! Подарок.
Девушка с торжествующим видом изъяла из подкроватной темноты глиняный горшочек.
— Что это, "Винни"? — засмеялась я, глядя на озадаченную нимфу. — Надеюсь, мед?
Ума и ухом не повела, лишь невозмутимо стряхнула с коленок пыль. Похоже, Дион был прав. К моим иномирным странностям вполне можно привыкнуть.
— Нет, не мед. Это цветок, — принялась она любовно гладить листочки. — Ирия, называется. Очень-очень редкий. Ирия уже не растет в природе, только в оранжереях. Ее архисложно вырастить, она всходит глубоко под землей, а на поверхности появляется лишь лет десять спустя. И то всего на один день, но я помагичила над ней немного.
— Здорово, — переняла я горшочек из рук нимфы, опасаясь, как бы эта драгоценная Ирия не зачахла по пути. — Спасибо!
— Пожалуйста. Она зацветет, — с сомнением добавила Ума. — Когда-нибудь. Наверное.
Снова с неловким видом рассыпая благодарности, я поставила горшочек на стол и раскинула руки для объятий.
— Я буду скучать по тебе, Ума Валетти, — стиснула я чудаковатую травницу в объятиях.
— И я буду скучать, Лиза Пришлая, — совсем скисла нимфа, захныкав. — Очень буду скучать!
Глава 21. Надежда… есть?
Один за другим студенты покидали Обеденный зал, а за ним и холл главного корпуса. Только я все топталась неподалеку от Источника.
Совсем скоро мы с Ассаро покинем это место. Рогатый еще вернется после каникул, а мне суждено было попрощаться с Авэль и ее обитателями навсегда. Грустно, ведь подобного в своем мире мне точно не увидеть. Оттого жаль было покидать академию, так и не овладев магией в полной мере. Правда, хоть что-то у меня все же начало получаться.
— Точно с нами поехать не хочешь? — с надеждой уставилась я на Диона. — Побываешь со мной в Эр-Аворт.
— Нет, я останусь, — одарил меня виноватым взглядом лесной и тут же, словно оправдываясь, добавил. — Окара тоже домой на каникулы не поедет.
Я с пониманием помычала. Разлучать влюбленных не стану.
— Ассаро присмотрит за тобой в пути, Лиза. Не беспокойся.
— Присмотрит, — согласилась я, взволнованно теребя лямку сумки. — Мне уже пора, наверное. Ассаро сказал, опоздаю, уплывет без меня.
— Не говори ерунды, — улыбнулся лесной. — Никуда он не денется. Позволь наследнику престола поважничать хоть немного.
Я засмеялась, кивая. Несмотря на робко парящие в холодном воздухе снежинки, Дион пребывал в приподнятом настроении, а его волосы вновь позеленели, как росточки озимой пшеницы. Настойки господина Феваши чудеса творят.
— Прощай, Дион, я буду по тебе скучать. Окара, — протянула я руки девушке. Пришел черед прощания и с ней.
Драконица тут же бойко подскочила и стиснула меня в объятиях. Ума тем временем стояла в сторонке, утирая рукавом повлажневшие глаза. Корабль из земель нимф придет лишь завтра, и попрощаться с ребятами у нее еще будет время. Поэтому сейчас она самозабвенно предалась страданиям по случаю моего отъезда.
Обняв друзей еще, наверное, не меньше десятка раз, я, не торопясь вышла из главных ворот и отправилась по припорошенной снежком дороге к перевалу. Провожать себя Диону не позволила. Для него, жителя теплых стран, все же на улице слишком холодно, а ехать на ящере вместе с Ассаро я наотрез отказалась. Страшно! Лучше сама доберусь. Заодно и Мирну с Ноланом навещу напоследок.
Пока брела через долину, пыталась не оборачиваться, чтобы грусть новой волной не накатила. Удивительно, но я поймала себя на мысли, что буду скучать не только по Ривелу, который к окончанию семестра даже перестал на меня рычать, кричать и во всеуслышание называть «недотепой», но и по Мироне Эстрель, с которой у нас завязалась если и не дружба, то довольно тесные, теплые отношения.
Женщина даже вручила мне руну своей почты, чтобы я могла связаться с ней, если мне вдруг потребуется помощь. О том, что я больше не вернусь на Авэль, она знала, и выступала категорически против этой затеи.
Я была уже далеко за пределами стен академии, пересекла перевал и почти добралась до селения, когда звук чавкающей под ногами земли заставил меня обернуться, насторожившись не на шутку.
— Хорошо, что сумел тебя нагнать!
Непривычно взволнованный голос и его обладатель взъерошенной горой вырос передо мной.
— Окара выболтала, что я уезжаю? — остановила его я гневным восклицанием.
Шарар нахмурился.
— Нет. Профессор Эстрель.
Я едва сдержалась, чтобы руками не всплеснуть от возмущения. Эльфийка все же не оставила попыток вразумить меня.
— Зачем ты убегаешь от меня, Лиза?
Вопрос застал меня врасплох. Замешкавшись, я едва успела выставить руку, чтобы Шарар не подошел на неприлично близкое, опасно близкое расстояние. Ладонь тут же уперлась неестественно теплую в такую погоду мужскую грудь.
— Кажется, я не досаждал тебе ни вниманием, ни разговорами все это время, — с недовольством проговорил он, остановившись. — Быть может, зря?
— Причина не в тебе, — для верности я и вторую руку приготовила к атаке. — Я должна уехать.
— Должна? — казалось, он лишь неимоверным усилием воли вынуждал себя говорить спокойно. — Или хочешь?
Я промолчала. Разве обязана я отчитываться в своих желаниях перед ним? Шарар тяжело вздохнул, отступив в знак примирения на полшага.
— Раз так, то я хотя бы провожу тебя, — потянулся он к моему вещевому мешку, но я проявила чудеса проворства.
— Не нужно.
Поднялся ветер. Он трепал мои короткие волосы, забирался под плащ и заставлял ежиться. По крайней мере, мне очень хотелось верить, что причиной мурашек, блуждающих по телу, был именно холод.
— Это не вопрос, — рывком отобрал Шарар мою скромную и оттого не тяжелую ношу. — Идем.
Мы двинулись через лесную глушь. Странно, но гигантские пучки папоротников, засохли и не полегли с первыми холодами, а словно бы просто застыли и шелестели теперь от каждого дуновения ветра. Оттого лес наполнялся уймой чуждых зимней пустоте звуков.
— Шарар, мне еще нужно навестить кое-кого на прощание, — предприняла я последнюю попытку отговорить дракона сопровождать меня.
Тот, широко шагая, продолжал молча идти. Тяжело вздохнув, я подалась следом. Зла мне Шарар не желает точно, а значит, пусть провожает, раз ему так спокойнее.
— Навестить на прощание… — с обреченной печалью в голосе вдруг повторил он. — Ты не вернешься на Авэль. Так ведь?
— Не вернусь, — подтвердила я.
Говорить начистоту было сложно и даже опасно, но кого-кого, а Шарара мне обманывать совершенно не хотелось. Дракон остановился, приспустив сумку с плеча.
— Мне казалось, здесь для тебя самое безопасное место, — взволнованно заговорил он. — Лиза, здесь ты в безопасности! — сжал он мои оледеневшие пальцы в горячих руках. — Останься. Останься и разреши мне быть рядом и защищать тебя.
Я как завороженная глядела в глубину искрящихся глаз. Противиться сил не было.
— Прими мой огонь, — секунда за секундой все больше нависал Шарар надо мной, заслоняя небо. — Прими, и я буду рядом! Не бойся!
Застывший в паре сантиметров от моего лица, мужчина ожидал ответа, а я не имела ни малейшего понятия о том, что хочу сказать или, что нужно сказать.
Если вдуматься, и правда, я стольким обязана Шарару. Обязана ему жизнью, в конце концов! Он рисковал собой тогда, в небе над академией, не ради Окары. Ради меня. Это я, стоя сейчас перед ним с опущенной головой, понимала с абсолютной ясностью. Но разве чувство долга сродни чувству любви и верной привязанности?
— Я благодарна тебе за все, Шарар, — начала я, и слова во мне, на удивление, рождались и изрекались сами собой. — И уплываю я не потому, что боюсь тебя или твоего огня. Я уплываю потому, что там, за морем Сореса, уже есть тот, кому я отдала свое пламя. И если я сейчас приму тебя… это будет равносильно измене.
— Измене ему?
— Нет, — покачала я головой. — Измене себе.
Шарар ошарашенно таращился на меня какое-то время, словно с трудом переваривал все сказанное, а затем, болезненно скривился.
— Не верю. Да и сама ты в свои слова не веришь, — вновь странноватая и непривычная усмешка. — Говоришь одно, но вот здесь, — дракон приложил ладонь к моей грудной клетке, в которой тут же затрепыхалось сердце, будто огонь в камельке, — бьется совсем другое чувство.
Не успела я возразить, как в воздухе раздался свист.
Несколько стальных петель разом, захватив, будто в тиски, опутали мое тело. Рывок, и тонкое острие впилось мне прямо в шею.
— Шарар! — плашмя, отбив бок, полетела я на белеющую инеем землю.
— Мы схватили девчонку! — победно огласил кто-то, но тут же с криком бросился на подмогу товарищам.
Более десяти таких же петель, как и на мне, было наброшено на тело Шарара. Одна из них даже сжимала его горло, на котором уже проявились лиловые рубцы.
Из-под стремительно смыкающихся век я видела, как дракон, яростно рыча, разорвал тиски и отшвырнул от себя одного мучителя. Лихо прижал к земле второго, и надавал оплеух третьему. На спине, шее и руках у Шарара виднелась уйма ярких, будто птичьи перья, пучков, впившихся в кожу. Но разве такой пустяк способен остановить его?
— Держи!
Очередная порция стальных петель, но фигура Шарара словно бы дымкой подернулась.
— Дракон! — заорал кто-то, и все вокруг замельтешило, нападавшие заволновались, а я победно улыбнулась. — Это дракон! Берегись!
Еще секунда, и Шарар сбросит с себя магическое тело, а значит, мы спасены.
Сознание утекало так же стремительно, как и содержимое песочных часов, но я еще долго слышала восклицания: «Дракон! Дракон!» словно пленку заело, а затем, такой знакомый, властный голос приказал:
— Добавьте ему еще и оставьте здесь.
Свист десятков одновременно выпускаемых ярких дротиков, и мир, а вместе с ним и в бессилье падающий на колени Шарар, сузились до миллиметровой щелки.
А затем, еще один отчаянный драконий рык, и свет окончательно погас.
— Очнулась, красавица?
Смачный шлепок по лицу отрезвил окончательно, вернув сознание в исходный пункт. Вот только куда за время моего «отсутствия» успели переместить тело? Вопрос.
Явственно слышался плеск воды. Я открыла глаза, но щуриться от яркого света не пришлось, однако поймать в фокус нависшего надо мной мужчину все никак не удавалось. И виной тому было все еще не протрезвевшее от яда сознание и муторное, тошнотворно-плавное покачивание из стороны в сторону.
— Красавица! — снова насмешливо протянул некто и вновь отвесил звонкую пощечину. Рот мгновенно наполнился солью с привкусом металла. — Очнись!
— Кто вы?
Мужчина опустился на корточки и захохотал, ухватив меня за подбородок.
— Лучше тебе, милая, не знать, — вновь размахнулся он, и я застонала, готовясь принять еще один удар.
— Не смей ее трогать, Архан! Нам только следить велено!
Пальцы мучителя, отброшенного пинком, скребанули по лицу. Хотя нет, разумеется, не пальцы. Неестественно длинные, черные когти. Раны тут же защипало от воздуха, будто бы насквозь просоленного морем.
— Демон… — пораженно выдохнула я, на долю секунды решив, что все это всего-навсего глупая шутка Ассаро.
Вот только абсолютно реальная боль в теле, да связанные позади руки на корню уничтожили эту идею.
— Архан идиот, — словно бы извиняясь, сказал темнокожий, немолодой мужчина, а я с удивлением уставилась на него: «Нимфа? Да что здесь происходит черт порбери?!».
— Кто вы? Что вам нужно?
От страха и боли слезы посыпались градом.
— Ну, ну, — мягко проворковал нимфа, оттянутым рукавом грязной рубахи утерев кровь с моей шеи и причинив тем самым еще большую боль. — Не плачь, девочка.
Архан, по-ковбойски оседлавший стул со спинкой, противно захохотал, словно давая понять, что мне самое время залиться горючими слезами.
Пользуясь возможностью, я огляделась. На мне лишь рубаха и брюки. Теплого плаща нет, а босые ноги уже околели от холода. Небольшая комнатка со стулом, столом, кроватью да узкими оконцами, в которых туда-сюда пляшет небо.
«Мы больше не на берегу, — с ужасом осознала я, окончательно вернув ясность мысли. — Мы в море!»
Я была готова хоть по снегу босой бежать, если удастся вырваться, но теперь… Обессилев, я снова опустила голову, будто бы полную тяжелой мокрой ваты, вместо мозгов.
Шарара в комнате не было, и я сидела, скованная так, что и не пошевелиться, глотая слезы: «Только бы он был жив!».
Со скрипом дверь в каюту отварилась
— Встань! — неожиданно скомандовал вошедший «пустыннику», все рассыпающему шутки, адресованные мне, на всевозможные похабные лады.
Судя по кряхтению, Архан пусть и нехотя, но поднялся.
— Начальник, — шутливо отсалютовал он.
Я снова, трясясь, подняла голову и так и обомлела.
— Вышли вон, — статный, с идеальной выправкой Ксандер Ридд по-хозяйски махнул рукой. — Оба.
Сердобольный нимфа и его рогатый напарник, бубнящий что-то об упущенной возможности поразвлечься, покорно удалились.
— Здравствуй, Елизавета, — подобно Архану уселся напротив меня советник Правителя человеческих земель.
Я молчала, с ненавистью глядя на изможденное, заросшее некогда ухоженной, белоснежной бородой лицо.
— Ты ранена, — потянулся Ридд к моей шее, но я рывком отвернулась. Каждое прикосновение могло стать катализатором тошноты, и без того усиливающейся качкой. — Поверь, я приказывал доставить тебя в целости и сохранности.
— В целости и сохранности? — взревела я, взглядом указывая на синие полосы по всему тело от металлических пут. — Какой толк в моей целости и сохранности, если Федерации я все равно живой не нужна?
Мужчина устало покачал головой.
— Или, — засмеялась я, скрывая за нарочитой веселостью рвущийся из груди крик отчаяния, — быть может, меня хотят казнить на площади в Онтасе?
— Елизавета…
— Ах да, я ведь и забыла, магия зло, а те, кто владеют ей, подлежат беспощадному уничтожению!
— Елизавета… — в очередной раз попытался остановить мой словесный поток мужчина, но я разошлась не на шутку.
— Скажите, как именно вы утешаете себя господин главный советник каждый раз, когда выносите смертный приговор? — съязвила я. — И что скажете себе, когда меня, ту, что просто не дала маленькой девочке умереть, отправят под нож?
— Значит, Ияри Роджи все же исцелила ты, — протянул Ксандер Рид, замерев.
— Неужели вы тешили себя мыслью, что травы, бесконечные примочки и охи-ахи толстяка-лекаря сразили серую лихорадку? — насмешливо покачала я головой. — Если так, то я разочарована в вас. Вы глупее, чем мне всегда казалось.
В голубых глазах Ридда блеснул лед.
— С самой первой секунды я не сомневался, что это сделала ты, — холодно заявил он.
— Тогда, господин Ридд, — качнула головой я, изображая поклон, — встретимся у палача.
Мужчина тяжело поднялся, направившись к шкафчику с выщербленными дверцами и, немного погодя, вернулся с плетеной коробкой.
— Мне жаль, что твой разум уже успела напрочь отравить академия с ее треклятым Советом, — вынул он склянку с бледно-желтой жижей. Окунул палец и принялся размазывать тягучую, похожую на мед мазь по моим свежим ранам.
— Никто меня не травил! — я морщилась, дергалась, но советник оставался непреклонен. Продолжал грубовато врачевать мои ссадины и порезы. — Академия защищала меня от вашего мнимого правосудия!
Ридд отложил мазь.
— Правосудия?
— Не притворяйтесь, — фыркнула я. — Увидев даже часть вашей команды, я поняла: это вы подослали ко мне тех убийц-элементалей, — недоумение на лице советника все росло. — Раз уж в вашей шайке есть нимфа с демоном, то и магу наверняка место найдется. Не так ли?
Мужчина долго молчал, а затем сказал то, что я и ждала.
— Не понимаю, о чем ты толкуешь, но с уверенностью могу заявить: я лично заведовал операцией по… — Ридд осекся, — по возвращению тебя в Объединенные земли. Основной состав гвардии и корабли уже вернулся к берегам Федерации, так что никто без моего ведома не мог направить к тебе… кого бы там ни было.
Каждое слово мужчины я сопровождала презрительным фырканьем и насмешливыми кивками.
— Алерис не велел тебя убивать, — пытаясь внушить мне доверие и расположить к себе, негромко заговорил он. — Мы лишь хотим помочь!
— Чушь.
— Лиза! — Ксандер Ридд до боли стиснул мои плечи. — Послушай меня. Я даю тебе слово, что никто, слышишь, никто…
Корабль тряхнуло, и если бы мужчина не обладал ловкостью и проворством, я точно расшибла бы голову, завалившись плашмя на грязный деревянный пол.
На палубе раздался топот десятков пар ног и крики. Ридд ловко перенес меня на стуле к кровати, чтобы предотвратить повторное падение.
— Будь здесь! — рявкнул он, выбегая, словно я и не была вовсе сазана морскими узлами и в любой момент могла телепортироваться на край света.
Корабль снова накренился, но на сей раз я, отчаянно тормозя пятками, с приличной скоростью поехала в противоположном кровати направлении. Стул остановился, не докатив до стены каких-то полметра, а пол вновь вошел в вертикальную плоскость. Я мысленно утерла пот со лба.
— Ридд!
Только беготня, треск и крики. Попыталась высвободиться, скача на месте и так и эдак. Безрезультатно. Пустая трата сил и времени.
— Ри-ид! — громче заорала я, когда стул снова, царапая ножками пол, словно ожил.
На счастье, тот самый сердобольный нимфа, что утирал мне кровь, ввалился в каюту.
— Спасибо, спасибо, — тараторила я, когда мужчина принялся ножичком проворно перерезать веревки.
Вместе мы выскочили на палубу как раз в тот момент, когда одна единственная мачта небольшого кораблика, словно срезанный гриб, с протяжным «о-ох» завалилась и разнесла в щепу часть палубы. Корабль снова опасно накренился.
— Что это? — просипела я, глядя как волны мечутся вокруг судна в неистовом хороводе.
— Боги гневаются, — пролепетал вмиг ссохшимися и побелевшими губами нимфа и, заорав: «Спасайся, кто может!» бросился наутек. Вскочил на бортик и, нелепо размахивая руками, сиганул прямо в неистовствующую пучину.
Оставшись совсем одна, я в страхе прижалась спиной к стене каюты.
— Ридд! — выследив в этом хаосе белоснежную макушку советника, я, вопреки голосу рассудка, бросилась к нему.
Мужчина схватил меня за руку как раз вовремя. Горы щепок, бочки, люди и нелюди, кувыркаясь, покатились в голодную морскую пасть.
— Держись! — прокричал советник и, обхватив меня за талию ногами, мертвой хваткой вцепился в часть уцелевшего борта, а я готова была зубами за его штанину держаться, лишь бы не сорваться вниз.
Долю секунды, показавшейся мне вечностью, корабль простоял на боку, а затем, будто как и команда на нем, сражаясь за жизнь, ухнул обратно, подняв тучу брызг. Мы с Риддом шмякнулись на пол.
Через пробоину в трюме стремительно начала подниматься вода, а одна единственная уцелевшая лодчонка, до отказа забирая членами команды, уже была спущена на воду. Я закричала, размахивая руками, но весла только быстрее замелькали.
— Вы же их начальник! — в отчаянии вцепилась я в Ридда. — Прикажите им вернуться!
Советник обреченно помотал головой, глядя на удирающую во все лопатки разношерстную свору, а я поняла в чем подвох: «Они все! Все до единого наемники, а значит, рисковать жизнью ради нас они не станут».
И едва я от злости и отчаяния ударила кулаком о бортик, как волна, взревев, будто живая, смела с водной глади и лодку и ее незадачливых пассажиров.
Я и опомниться не успела, как Ксандер Ридд вновь заорал: «Держись!», а затем остатки тонущего корабля обняли волны и на этот раз погребли их под собой.
Пальцы сами собой разжались, едва только волна нанесла первый удар. Я беспорядочно болтала руками и ногами, но светлое пятно спасительной поверхности с каждым мгновением все отдалялось. Воздух в легких заканчивался. Еще немного, и я, нахлебаюсь черной, на удивление теплой воды.
В памяти на долю секунды мелькнула мысль обо всех, кого я знала: родители, друзья, семейство Лайн-Этор, Дион, Ума, Окара… Мирна и Навин с острова Авэль, Источник…
Источник! Неужели вот он мой путь, напророченный им?
Уйма призрачно сияющих крохотных воздушных пузырьков, будто в ответ на мой немой вопрос, вдруг облепила меня с ног до головы, осветив мрачные глубины. Тело тут же легче воды стало.
Секунда, и я с тяжелым вздохом, кашляя и отплевываясь, вынырнула на поверхность. Рассуждать о том, что вытянуло меня из морских глубин, сил не было. Тут не думать, тут спасаться надо. Да и воздух был куда холоднее воды, и мокрые пряди волос тут же покрылись белым инеем. Я ухватилась за первый попавшийся обломок, судорожно оглядываясь. Берег, хоть и скрыт редкими обрывками тумана, сравнительно недалеко, а значит, если море вновь не взбесится, доплыву.
— Ридд! — отдышавшись, что было мочи закричала я.
Белоснежной макушки нигде видно не было. Поборов страх, я вновь нырнула, но корабль, а вместе с ним, скорее всего, и мужчина, уже исчез в темноте. Понимая, что нырять глубже бессмысленно и опасно, я вновь всплыла.
— Ксандер! — борясь с подступающей истерикой, подчиняясь скорее чувствам, а не разуму, я в который раз с головой погрузилась в воду.
С ней вновь начинало твориться что-то неладное. Водная гладь покрылась рябью, грозясь вскипеть, а значит, нужно действовать быстро.
Надеясь, что память меня не подведет, я толкнула воду ладонями, сплетая связку. Слабые искорки вырвались на волю, освещая пространство вокруг, но, пронесясь пару метров, потухли. И опять ни зги не видно.
Исчерпав запас кислорода, я всплыла, вновь ухватившись за спасательный обломок.
«Советник погиб, — обреченно уперлась я лбом в деревяшку. — Утонул вместе с кораблем и командой».
— Лиза!
Я завертела головой, а от сердца нежданно-негаданно отлегло.
— Ридд, я здесь!
Послышался всплеск. Советник, неловко, то и дело уходя под воду, перебирался от обломка к обломку. Мельтеша ногами, я бросилась навстречу.
— Скорее! Волна! — хлебая горькую воду, прокричала я.
До сих пор я не понимала, как мне повезло оказаться в воде в одной легкой рубашке и штанах, ведь тяжелая военная форма Ридда, вымокнув, теперь упорно тянула своего хозяина на дно. Сам же советник, борясь со стихией, уже порядком обессилел, а вытянуть его не было сил уже и у меня. Да и доплыть до берега мы не успеем. Если только моторная лодка с небес не ухнет.
Захватив воздуха столько, сколько в мои легкие только могло вместится, я нырнула вслед за мужчиной и ухватила его за руку. Ридд тут же благородно попытался высвободиться, чтобы и меня на дно не утянуть, но я вцепилась в него со всей силой и закрыла глаза. Так мне всегда было легче сосредоточиться.
«Вода ни в коем случае не стихия разрушения. Вода — это жизнь. Она, как и жизнь, может быть в постоянном движении, а может и замирать, наполняясь мудростью и спокойствием».
Книги безусловно вещь полезная. А на свою удачу, я обладаю к тому же хорошей памятью, и вспомнить прочитанную утром главу магического учебника мне не составило труда.
Волна подхватила нас с Риддом вместе с остальным сором и обломками, но ни они, ни камни, поднятые со дна, ни сама вода навредить нам больше не могли. Тонкая пленка моей магии, словно мыльный пузырь, окутала нас.
Море в пределах "пузыря" сгустилось. Если и не до идеального состояния желе, как проповедовал учебник, то хотя бы до киселеобразной субстанции точно. Мгновение, и мы, словно огромная выброшенная прибоем медуза, оказались на мелководье.
Тяжело дыша, я выползла на берег. Ксандер Ридд выбрался следом. От усталости он и слова вымолвить не мог. Нахлебавшись соленой воды, мужчина кашлял и сипел, как старый побитый пес.
— Дышите? — прохрипела я, подползая к нему с намерением магическими усилиями вытягивать из его легких воду.
Советник, сплюнув, выставил ладонь и сделал глубокий вдох, и я расслабленно повалилась рядом. От холода зуб на зуб не попадал, а прилипшая к телу одежда вмиг встала колом. Однако от одной только мысли, что все осталось позади, улыбка от уха до уха растянулась сама собой.
«Если бы Ривел видел, что я только что сделала, — лежала я, закрыв глаза, — он наверняка гордился бы мной».
Звук ступающей в шаг и звенящей оружием гвардии разрезал холодный воздух, но у меня даже сил не было выяснять: друг там вдали или враг.
— Лиза, ты жива! — горячие руки подхватили меня с холодного песка и прижали к себе. — Слава Свету!
Я открыла глаза и заплакала. Шарар обнимал меня, гладил по лицу, утирая слезы, а я все никак не могла остановиться. И то ли это были невыплаканные слезы страха, то ли слезы счастья, не разобрать.
Руки и шея дракона синели жуткими полосами, но права была Ума, когда сказала: «Дракона убить не так уж и просто».
– Ассаро, это он, — негромко сказал Шарар, чтобы не напугать меня, притихшую у него на груди. — Он был среди тех, кто напал на нас в лесу.
Вместе с рогатым демоном прибыли и все его гвардейцы с корабля. Одним взмахом принц дал сигнал, и мужчины, вооруженные острыми пиками окружили Ридда.
— Связать, — Ассаро говорил непривычно резко. — Бросить в трюм. Еды и воды, без моего дозволения, не давать.
Я пыталась не глядеть, как советника Правителя людских земель силком поднимают на ноги чернявые, как один высокие, плечистые рогатые воины в легких доспехах. Как его подводят к наследному принцу Эр-Аворт, и как тот, с размаху и с какой-то незнакомой мне злостью, одаривает его крепким ударом в челюсть.
— Шарар, — прижалась я к мужчине, пряча заплаканное лицо.
— Все закончилось, Лиза. Все будет хорошо, — дракон продолжал внимательно следить за каждым шагом Ридда. — Ассаро, — взяв меня босую на руки, серьезно сказал он. — Еще одно место на корабле найдется?
Рогатый в удивлении заломил бровь, но все же утвердительно кивнул.
— Тогда я плыву в Эр-Аворт с вами, — еще крепче прижал меня к себе Шарар.
Невыносимая жара. Сухой воздух и раскаленный с утра до ночи песок. Все окна были распахнуты настежь, но облегчения это не приносило. Хотя, по моим наблюдениям, проблема с акклиматизацией была лишь у меня одной.
— Что-то я не подумал, что тебе будет сложно приспособиться к такой жаре, — виновато улыбнулся Ассаро. — Сегодня же отправлю к тебе мага, пусть установит воздушную завесу.
Обмахиваясь обеими руками разом, я простонала слова благодарности. Ассаро тем временем потянулся к тонконогому, со всевозможными резными закорючками столику, ухватил стакан с соком и подал мне, не преминув охладить его магией.
Я жадно глотала питье, пока оно вновь не разогрелось до температуры плохо прогретого микроволновкой супа.
— Шарар не заходил к тебе? — как бы невзначай поинтересовался рогатый. Я покачала головой, посуровев. — Не злись. Он заботится о тебе. Если бы не он, мы бы даже и не знали, что с тобой что-то произошло. А промедление в таком деле опасно. Ты могла замерзнуть насмерть, или федераты вновь схватили бы тебя.
Тяжело вздохнув, я приложила еще прохладный, запотевший стакан к щеке. Доля правды в словах демона, конечно, была, но все же видеть Шарара, а уж тем более встретиться под его пристальным взглядом с Велором совсем не хотелось.
— Подумать только, — между тем озадаченно глядел перед собой рогатый принц, — так ловко одурачить всех, набрать наемную команду, чтобы следить за всем происходящим на побережье… Люди не так глупы, как кажется порой!
Я возмущенно охнула, а Ассаро поспешил извиниться, рассмеявшись.
— Кстати о людях, — насторожилась я. — Твой дядя…
— Мой дядя вечно недоволен всем, что я делаю, — поспешил вставить Ассаро. Похоже, за холодный прием, который оказал нам нынешний король-регент, ему было стыдно. — Не бери в голову. Ты здесь на правах моей гостьи, моего друга, а не подданной Объединенных земель.
— Но если это оскорбит ваших гостей…
— Это будет уже их проблемой, — высокомерно хмыкнул Ассаро. — Во всяком случае, это Сыны Ночи плывут к нам с визитом и надеждой на подписание контракта. Так что, если им нужна наша поддержка и армия, потерпят.
— Хорошо, — поспешила согласиться я. Хотя сомнения в том, что кто-то из «темных», кроме семьи Велора, будет мне рад, не оставляли ни на минуту.
— Но все же постарайся не покидать свои комнаты без моего ведома, — окончательно разважничался демон. — Гакэру уже распорядился, чтобы караульный всегда был у твоей двери, но лучше на неоправданный риск не идти.
— Слушаюсь, — шутливо отсалютовала я, а Ассаро поднялся.
— Мне пора, — прихлопнул он по деревянным подлокотникам такого же резного, как и вся мебель вокруг, кресла. — Корабль с делегацией из Нур-Асера прибудет завтра пополудни. Сегодня, ближе к вечеру тебе принесут все необходимое, чтобы ты выглядела, — Ассаро почесал взъерошенную макушку, старательно подбирая слова. — В общем, чтобы ты была одета как надо, — бросил бесполезные потуги он.
— Спасибо тебе большое, — во мне и тени обиды не было.
Одежда у меня и впрямь слишком простовата для этой колоритной во всех смыслах страны. Даже девушка прислужница, приносящая еду, выглядела многим лучше.
Ассаро коротко кивнул и ушел, а я, вновь приготовившись маяться от скуки, подошла к окну, из которого открывался потрясающий вид на ошеломляющих размеров королевский сад, стараниями местных магов выращенный на неплодородных пустынных землях.
Бух-бух!
Сперва грянули самые большие барабаны. Им тут же вторили музыканты с барабанами поменьше, и вскоре прибрежная площадь заполнилась волнующим звуком, так похожим на стук моего сердца.
С минуты на минуту с корабля, уже причалившего и сложившего темные с серебром паруса, сойдет посол из Темных земель, и барабаны грянули с новой силой, ведь гостей в пустынных землях принято встречать с почетом.
Сопровождаемая угрюмым молодым воином, я юркнула в толпу. Пыталась пробиться как можно ближе к месту самого действа, но рогатые мужчины и женщины сомкнулись плотным кольцом, не давая проходу.
— Разойдитесь, Именем Короля!
Я в удивлении обернулась, ведь голос защитника, выделенного мне Гакэру Аваром, оказавшимся не последним, а самым что ни на есть приближенным к Ассаро демоном, мне довелось слышать впервые.
Народ в спешке разбегался, с учтивым поклоном и интересом разглядывая меня. На мои же благодарности воин ответил скупым кивком. Как бы он ни пытался, скрыть свое недовольство так и не смог.
Еще бы! Возиться с чужеземкой далеко не так значимо, как стоять в почетном карауле за спиной наследного принца и действующего советника короля-регента.
Наконец с корабля по помосту двинулась процессия. Слуги, охрана верхушка «темной» знати: все как один в одеждах повторяли цвета парусов: черный и серый, расшитый серебром. Только шествующий впереди всех полный мужчина нацепил кроваво-алую мантию.
Торопливым взглядом, то и дело сглатывая комок в пересохшем горле, я принялась выискивать знакомое лицо. Тревогу сознательно подавляла, ведь Ассаро сказал, что отец Велора, а значит, и его старшие сыновья, точно будут в числе прибывших.
На мои расспросы о том, откуда в нем такая уверенность, рогатый хмурился и отвечал коротко и грубо: «Знаю и все тут».
Барабаны загремели так, что уши заложило. Музыка рогатых воинов простая но, между тем, страстная. Сотни барабанов всех возможных мастей и размеров звучат враз, заставляя тело поддаваться ритму, а кожу покрываться мурашками.
Гулкое «бух» в одночасье стихло.
— Наследный принц престола Эр-Аворт — чинно объявил глашатай, когда пепельноволосый сделал шаг навстречу толстяку. — Ассаро из рода Вер-Истер!
— Рад приветствовать вас, господин Иссай-Этор, — протянул руку Ассаро. Спина у него была прямой, как палка, а голова, увенчанная рогами, величаво приподнята. — Надеюсь, ваше путешествие не было утомительным.
— Что вы, Ваше Высочество, — заулыбался мужчина, сверкая лысиной и протягивая блестящую от пота ладонь. Похоже, не мне одной местная жара в ущерб. — Мы поистине счастливы быть в столь прекрасном месте! Разрешите представить, — даже не обернувшись, а продолжая внимательно разглядывать Ассаро, сказал он, — близкий друг отставной советник его Темнейшества Арис Лайн.
Я незримо вздрогнула, скользнув взглядом по мужчине с длинной аккуратной косой, и замерла, остановив дыхание.
«Велор» — сорвалось с губ.
Это и правда был он. Брюнет, не шевелясь, стоял рядом с Эдмондом, чуть поодаль от отца. Глядел Велор строго перед собой. Лицо с легкой щетиной на щеках выражало, если не откровенную скуку, то определенно вселенскую усталость.
Мое сердце забилось быстрее, в груди началась такая круговерть, что будь сейчас рядом Шарар, он точно возликовал бы, упиваясь силой моего внутреннего огня.
Осознав, что вот уже добрых полминуты не дышу, я силком заставила легкие развернуться в спасительно вдохе. С пальцев тут же сорвалась пара искр.
Судя по груди, туго утянутой темной тканью, Велор тоже судорожно втянул воздух, и серый как сталь, и волшебно притягательный, как опаснейший тягучий омут, взгляд вперился в меня.
Я вглядывалась в мужчину, затаив дыхание и надежду, но Велор, казалось, даже не узнает меня. Глядит со свойственными ему безразличием и холодом.
«Неужели он меня не помнит? — титаническими усилиями удерживала я себя, чтобы не ринуться сквозь толпу прочь, лишь бы горькой правды не узнать. — Неужели не шагнет мне навстречу?»
Советник «темного» короля уже успел обменяться рукопожатием с местным советником, переброситься парой плоских шуток о погоде с принцем, и лишь тогда серые глаза расширились в удивлении. И с каждой секундой они становились все огромнее и недоуменнее.
— Привет, — беззвучно пролепетала я и, пусть это и была самая нелепая реакция, слабенько улыбнулась Велору.
Тонкие губы едва шевельнулись в ответ. Разобрать, что прошептал Велор, я не сумела, однако в эту самую секунду, поняла, какая же пустота была у меня внутри все это время. Все мои приключения лишь притупили чувство тоски, но сейчас… Именно сейчас я вновь ощутила себя на своем месте. Моя душа дома. А мой дом отныне там, где Велор.
— Пройдемте к транспортеру, — вежливо повел рукой Ассаро, словно радушный хозяин, мельком бросив взгляд на меня, оцепеневшую от переизбытка чувств. — Вам стоит отдохнуть с дороги, осмотреться, а завтра, Его Величество Эссириор Вер Истер будет ждать вас в зале Совета. Пожалуйста, следуйте за мной.
Продолжение следует…
