От переводчика

Вэтойкнигесобраныстихикитайскихпоэтов.Какилюбаядругаяпоэзия, китайская лучшевсегоговорито себесама.Ивсежепереводчикунеобойтисьбезпредисловия,вкоторомон,неслишкомдокучаячитателю,сказалбыо представленныхздесь стихотворениях и отой линии, какойонпридерживаетсявпереложенииихнарусскийязык.

«Девятнадцатьдревнихстихотворений»открываютсборник.Повременивперединихпесни «Шицзина»истихиЦюйЮаняинекоторыхдругихпоэтов.Еслибымыписалиочеркисториикитайскойпоэзии,длянасбылобыважнымпроследитьзависимость«древнихстихотворений»отболеераннейпоэзии,вданномжеслучаедостаточнообратитьвниманиечитателянато,каксодержание «Девятнадцати древних стихотворений»определилонаправлениедальнейшейкитайскойпоэзии.

«Девятнадцатьдревнихстихотворений»отличает«литературность»,котораязаставляет думать,чтоонипринадлежатопределеннымавторам,наследовавшимдостижениянароднойпоэзииивпитавшимвсебявсюобразованностьсвоегодалекого времени,впервуюочередь,конечно,образованностьлитературную,включающуювполне развитуюфилософскуюмысль.

Дажепервыйвзгляднастаруюкитайскуюпоэзиюотметитеенеприкрытуюучительность.Вбольшоймеречерезпоэзиюпередавалисьираспространялисьсуществовавшиеидеинравственного воспитания. Таким образом, она всегдабылаужеинеотделимойот условий каждодневнойжизни,непосредственновходявчеловеческиебуднииукрашаяихсобою.

В«Девятнадцати древних стихотворениях»жизньисмертьчеловекатоговремени.Трагедияразлуки как будтопринадлежитчиновнойверхушке китайского общества первых веков нашейэры«Он ввысокойколяске//чтожетакс прибытиеммедлит!» — ноэтолишьвнешняясторонапоэзии,размышляющейвообщенадсудьбоючеловека«междунебомиэтойземлей».

В«Девятнадцатидревнихстихотворениях»заложенонравственноесодержание китайской поэзии:сознаниекраткостичеловеческойжизни— «Человеческийвек//промелькнет,каккраткийприезд», — невозможностиувеличитьэтотвекникакимдаосскимволшебством — «Иневсилахникто//большесрокапродлитьсебегоды» — и,значит,необходимостипровестидостойновремяпребываниявэтоммире,вкоторомсмертьпредаетзабвениювсе,«Толькодобруюславу//оставляясокровищемвечным».

Здесьразлука,еслиугодно,синонимлюбвиинастоящейнежности в любви. Мы можем назвать такие стихотворения любовными. Ноони иодружбе.Азначит,оверностивлюбвиидружбе.Оверности,когдаотметаетсясамаямысльовозможнойизмене — «Господиннепременно//сохранитначужбиневерность,//Ирабеегонизкой,//мнетревожитьсяразвенадо!» — когда друглишьтот,вком«нерушимостькамня»,аиначе — «пустоеназванье».И,можетбыть,верностьвлюбвиидружбеиестьтотглавныйэлементдостойнойжизни,которыйпозволяетсоспокойнойпечальювзглянутьнасмертьпреждевсеговтехееатрибутах,какиепредставляютсобою«холмыинадгробьяв ряд». Выбрав себе нравственныйидеал,поэтобличаетпогонюзазнатностьюибогатством.

Вместостемлегкозаметить,что«Девятнадцатьдревнихстихотворений»впоэтическихописаниях лишены конкретности жизненных деталейиобстоятельств,почемуглавнаяидея,ничемнсзаслоненная,иоказывается,какправило, на первом плане. Это не достоинство и не недостаток,аособенностьраннейкитайскойпоэзии,таособенность,откоторойвсвоемтворчестве не отошелещеиТаоЮань-мин.

СтихиТаоЮань-мина,несявсебемогучуюиндивидуальностьихавтора,наследуют многиечертыпоэзииифилософии«Девятнадцатидревнихстихотворений».Впроизведенияхпоэтатаже,ноуже усложненная тремя-четырьмя веками развитияобществапроповедьнравственности.Внихбогатствораздумийнадтем,чтовосновесвоейзаложенов«древнихстихотворениях», — этонепреклонность движущегося времени, непременныесрокичередованияцветеньяитлена в окружающейприродеисменыодногодругимвчеловеческойжизни,неизбежность«превращения»,приходящегососмертью,азначит,необходимостьдостойногосуществованиявэтоммире,где«Дом мойродимый//всеголишьдворпостоялый»,потомучто«Торопятдругдруга//четыревременигода»и«Деньувяданья//отсрочитьнеможетникто»,игдеблагороднейвсегобытьподобным«бедномуученому»ЧжанЧжун-вэю,который «Жил сампосебе,//спокойно,безперемен —//Ирадостьискал//невблагах,невнищете!»

ВспокойствиипоэзииТаоЮань-минатаилосьгрозноеобличениебезнравственностивека,обоснованноесобственнымпримеромисобственнымидеаломвозвеличениятруданаземлеитолькокажущихсяполярнымирадостей«отшельничества»ировнойсемейнойжизни.Поэтговорилосебе,неперевоплощаясьнивкого,атемболеевтоскующуюжену,иизегостиховушлатрадиционнаяразлукаслюбимым,ихпочтипокинулаинавекадлякитайскойстихотворнойпоэзии стала довольноредкойгостьейтемалюбви,потесненнаярасставаниямиивстречамиипроникновеннымибеседамистонкочувствующимнастроениепоэтадругом.

Последнееоченьнагляднопроявляетсяв стихахМэнХао-жаня,жившего тремя столетиямипозжеТаоЮань-мина.Сравниваяэтихдвух поэтов,расположенныхрядомвнашемсборнике,мывидим,какрасплывчатинеясенфонпоэзииТаоЮань-мина и как уже географическиопределененичетокпейзажМэнХао-жаня,представителя тайскойпоэзии.Правда,как иТаоЮань-мин, образеципредметпоклонениятанскихисунскихстихотворцев,МэнХао-жаньвсееще в размышленияхожизниуглубленвсебяи«сквозьсебя»наблюдаетвнешниймир,болееконкретный, — духвремени, — ноинамногоболееплоский,чемтот,охваченныйвеликоймысльюегопредшественника.

ВстихахВоЦзюй-и,пришедшегопослегениальныхЛиБоиДуФу,живетнетолькомысльпоэта:ониуженаселенылюдьми,ккоторымобращенаэтамысльисудьбамикоторыхполнаегожизнь—еголюбовь,егожалость,егодружескоеободрениеилипрезрениеигнев.То,чтонамеченоТаоЮань-мином,то,уголкачегокоснулсяМэнХао-жань,получилоновуюияркую определенность,которой,впрочем,небылобы без техжеТаоЮань-мина,МэнХао-жанядаибезрядадругих,создававшихудивительноевосприятиеиописаниемира,котороеназываетсякитайскойпоэзией.Китайскаяпоэзиявсяперед нами, в своемдвижениимногое,наверное,затысячелетияутерявшая,нобольшесберегшая,итщательноизвека ввек(впервоначальномлиилиизмененномвиде)передававшая свои окончательно утвердившиесяподревнивымвзоромпоколенийценности.Произошлоэтонесомненновсвязисособенностямиразвития китайского общества, сумевшего, несмотрянамногочисленные бедствия ивторжения встрану извне, сохранить непрерывность материальнойидуховнойкультуры.Дляпоэзииже,надодумать,сыгралорольисвоеобразиеее,заключающеесявиероглифическомнаписании:иероглиф,обозначающийпонятие, держится дольше, чем меняющеесясовременемслово.

Иероглификапомоглакитайской поэзииобрестиобъемность, — «строкакончается,амысльбезгранична», — ипредоставилачитателюширокуюсвободусотворчества.Инетолькочитателю,ноипереводчику,определяющемудлясебясамоенеобходимоеизслов,стоящихзаиероглифом.

Этаданнаячитателюсвободазаключена,однако,встрогиерамкивнутреннейкомпозициикитайскогостихотворения,егозачинов,развитий,поворотовизаключений.

Благодаря отсутствию «жесткого крепления»виероглифе, тоестьблагодарянаполненностиегонеодним,амногимисловами,способнымисоответствоватьвыражаемомуимпонятию,переводитькитайскуюпоэзию,как может показаться, легче,чемлюбуюдругую.Всятрудностьвтом,чтобынаучитьсячитать ее,шагнутьза иероглиф ивойтивмногослойную толщукультурыпрошедших тысячелетийипроникнутьвсловоимысльпоэтов,душакоторыхпродолжаетжитьивэтих,переводимыхтобоюстихах.

Опереводеспорят.Спорятотом,можнолиперевестипоэзиюнадругойязыкидолженлибытьпереводоченьпохожнаоригиналилипереводчиквправеукраситьегособственнымталантом.Ноталантпереводчикавтомведьисостоит,чтобынасвоемязыкесуметьпередатьпроизведениечужойлитературы,сохранивегопоэзию,егомысльитаквведяеговлитературусвоегонарода.Иникогдапереводнебудеттождествененоригиналу,потому что он на другомязыке,подчиняемом своимзаконам,ивтомчислезаконаммышлениясвоегонарода,ипотомуеще,чтокиндивидуальностипустьивеликогопоэтаприбавляется,какбыдажескромнаонанибыла,индивидуальностьегопереводчика,оттрудовкоторогозависятобразующиесявпроцессепереводадостиженияипотери.

Гнедичу, переводчику «Илиады», посвятил Пушкинпрекрасноестихотворение,оГнедичеписалон,как«счувством глубокимуваженияи благодарностивзираемнапоэта,посвятившегогордолучшиегодыжизниисключительномутруду,бескорыстным вдохновениям и совершению единого высокогоподвига».Емужепосвятилондвадвустишия. Одно из них—«На перевод Илиады»: «Слышуумолкнувшийзвукбожественнойэллинскойречи;//Старцавеликого теньчуюсмущенной душой». И другое — «К переводу Илиады»: «КривбылГнедичпоэт,преложительслепогоГомера,//Бокомоднимсобразцомсхожиегоперевод». И всеэто правда.Можно сказать,чтово всемэтомсодержитсяхарактеристикаискусства переводадажевегоидеале.

Переводчикданногосборника,вкоторыйвошликитайскиестихиразныхвремен,хотелбыразделить считателем течувства, какие вызываетв немсамомкитайскаяклассическаяпоэзия.Кэтомунаправленывсе егоусилия. Переводчикхотелбытакже,чтобычитательзаметиликомпозициюкитайского стихотворения, и изящный лаконизмего,ипараллелизмы,извуковыеповторы,и,наконец,самыйконтурстихотворения,какон видитсякитайцу.

Адляэтоговрусскомпереводенеобходимовоспроизвестидвухстрочнуюстрофуицезуру(например,послевторогознакавпятисловном ипослечетвертогознакавсемисловномклассическомстихотворении)инайтиспособпередачи количестваиероглифическихзнаковвстроке.Переводчикдумает,чтовсеэтодоступносинтаксическойгибкостирусскогоязыкаивозможностямрусскогостихосложения. Что никогда нет необходимостидлябольшейясностисмыслаувеличиватьчислострокилиприбегатькнедопустимому (какправило)вкитайскомстихотворениипереносуизоднойстрокивдругую.Количествознаковкитайскойстихотворнойстрокиврусскомпереводеможетотмечатьсясоответственнымчисломстопиличисломударений,еслистихотворениепереведенодольником.Китайскаястрокавместецезурыможетделитьсянадверусские.Такповторяетсявобщихчертахрисуноккитайскогостихотворения.

Впереводе,ксожалению,пропадаетвнутристрочнаятональностькитайского стиха: она чужда лишенному тонов русскому языку, а всякиеизобретениявэтойобластивыгляделибыискусственно,темболеечтовсовременномчтениикитайскоетоническоекружевоужепотерялосвоюбылуюформу.

Китайскоестихотворениеоснащеноединойрифмой.Каквидитчитатель,рифмывнашихпереводах нет. Переводчик сознательно пожертвовалеюдлятого,чтобывмерусил своих сохранитьвсе,о чемговорилосьвыше.Переводчиксчелсебявправесделатьэтоеще и потому, что монорифманасильственнадлярусскойпоэзии,ктомуженынешнее чтение иероглифов часто не даетэтойзвучавшейвстаринурифмы.

Такпереводчикрешилдлясебяпроблемупереводастаройкитайскойпоэзии,понимая,чтомогутбытьииныерешения. Нокакписалось некогдавальбомах — «Ктолюбитболееменя,пустьпишетдалееменя».Толькобыприблизитькнамзамечательнуюкитайскуюпоэзию,еемысльичувство,отразившиехарактервеликогонарода,особенностиегокультурыиегоистории.

Л. Эйдлин

Девятнадцать древних стихотворений[1]

Тао Юань-мин[29]

Мэн Хао-жань[115]

ОСЕНЬЮ ПОДНИМАЮСЬ НА ЛАНЬШАНЬ. ПОСЫЛАЮ ЧЖАНУ ПЯТОМУ

• НаБэйшане
• средиоблаковбелых
• Старыйотшельник
• радсвоемупокою...

• Высмотретьдруга
• явсхожунавершину.
• Сердцелетит,
• вследзаптицамиисчезает.

• Как-тогрустно:
• склонилоськзакатусолнце.
• Ноирадость:
• возникличистыедали.

• Вотявижу —
• идущиевселалюди
• Кберегувышли,
• упристаниотдыхают.

• Близкоотнеба
• деревьякакмелкийкустарник.
• Напричале
• лодкасовсемкакмесяц.

• Тыкогдаже
• свиномкомнеприбудешь?
• Намнапиться
• надовосеннийпраздник![116]

Бо Цзюй-и[124]

Из разных поэтов