Серебристый авиалайнер из Еревана совершил мягкую посадку в аэропорту Пулково. В иллюминаторе солнце не сияло, зато не было ни дождя, ни тумана. Отличная погода – дружно вздохнули пассажиры в салонах и стали потягиваться к вещам. Тут же запиликали включаемые мобильники, подстраиваясь под российский роуминг. Пассажиры гуськом, без давки потянулись к выходу, где по-хозяйски выстроились с прощальной улыбкой красавицы-стюардессы.

Парис шёл, сопровождая женщину лет шестидесяти, которая восторженно озиралась по сторонам.

– Сынок! Как тут всё изменилось!

– Ну ещё бы, мама. Столько лет прошло.

– Всё поменялось, кроме одного – питерской погоды. Узнаю те же серые облака и вечное отсутствие солнца.

– Ма! Ты итак женщина утомлённая солнцем. Расслабься. А вон и твоя красавица невестка. Всё же приехала с торчком семимесячного пуза.

– А что! Для беременной на седьмом месяце она выглядит очень даже компактно, – констатировала мама-свекровь.

Лина встречала их у выхода с букетом пионов.

– Здравствуйте Елена Сократовна! Добро пожаловать в Санкт-Петербург! Город вашей молодости.

– Здравствуй Лина! – сказала мать Париса, радостно принимая букет, – Ну, во первых – город моей молодости назывался Ленинградом, а во вторых – можешь обращаться ко мне просто – мама Лена. Поменьше официоза. Мы же с тобою родные люди. Будем Лена и Лина. Отличное сочетание не правда ли? А за пионы спасибо! Тут ты попала в самую точку – они мои любимые цветы.

Лина обрадовалась такой непосредственностью в общении. В глубине души она боялась, что ей будет трудно поладить с пожилой женщиной, да ещё с чуждым восточным менталитетом, но первая встреча давала надежду, что в совместной жизни проблем быть не должно.

Они подошли к автомобилю и стали усаживаться.

– Лина, давай я поведу машину? Небось устала, малышка, пока ехала из Колтушей?

– А вот и нет. Пока тебя не было я у подруги в Питере ночевала. Оттуда и приехала.

– Ну и правильно. Ты же почти на сносях. Долго оставаться одной уже нельзя, – сказал Парис и уселся за руль.

– Ну и когда же я стану бабушкой?

– Месяца через два, а может и пораньше.

– А раз так, мои дорогие, то с сегодняшнего дня я вступаю в свои законные права свекрови.

От этих слов Лина насторожилась.

– А знаете ли вы, что означает слово свекровь?

Сидящие впереди Парис и Лина в недоумении покачали головой.

– Я так и знала. Живёте в России, а не ведаете смысла таких ключевых слов.

– Просвети нас неучей, мама.

– Свекровь – в самом прямом смысле означает – всем кровь. Усекли? Я та, которая даю кровь вашим детям.

Родители будущего ребёнка переглянулись.

– Я буду только рада, если у моего дитя будет течь кровь такой симпатичной женщины как вы. А скажите пожалуйста в армянском языке слово свекровь тоже имеет такое кроветворное значение?

Елена лукаво захихикала.

– Вот тут тебе не повезло, Лина.

– В каком смысле?

– В армянском варианте свекровь означает сабля.

– Сабля? – изумилась Лина.

– Да, именно сабля, причём наполовину уже вынутая из ножен. Так что соглашайся на русский вариант. Он менее кровожадный.

Все дружно засмеялись.

– Ладно. Теперь скажите мои дорогие, каким именем вы решили назвать мою внучку. Я правильно знаю, что должна родиться девочка?

– Всё верно. Мы решили назвать её Еленой, – радостно сообщила Лина, – будут у нас в доме две Лены – большая и маленькая. Вы не возражаете?

– Молодцы! – удовлетворительно похвалила свекровь, – После этого кто – нибудь сможет сомневаться, что в ней течёт не моя кровь?

Прошло больше года с тех пор как у Париса и Лины завязалась большая любовь. Парис переехал к Лине в Санкт- Петербург и устроился на работу во Всеволожске по своей специальности – судебным медиком.

Беременность Лины заставила их поторопиться и законно оформить отношения, а заодно и позаботиться о будущем достойном семейном очаге. Вот тут то они вспомнили об элитном посёлке, который строился недалеко от Питера, в местечке, где прошло детство Париса, в Колтушах. Денег на покупку оказалось достаточно после продаж двухкомнатной питерской квартиры Лины и ереванской Париса, да так, что после оплаты строительства частного дома у них ещё и осталось на приобретение обстановки.

А вот уговорить мать Париса Елену Сократовну на переезд было трудно. Парис не желал оставлять взрослую женщину одну в далёкой Армении, а она долго не соглашалась поменять свой солнечный город на хмурый Питер, но потом, узнав о скором рождении внучки, согласилась. Тем более жить ей предстояло в том самом месте, где она провела молодые годы, и потому чем ближе они подъезжали к Колтушам тем радостнее от ностальгических воспоминаний становилось её лицо.

– Смотри мама. Тут новую автостраду проложили. Теперь из Питера в Колтуши доезжаешь за 20 минут.

Они подъехали к новенькому двухэтажному особняку. Елена вышла из машины и огляделась.

– Бог ты мой! Тут всё как прежде: и луг, и лес, и озеро и тот холмик откуда ты спускался на санках. Кто бы мог подумать, что спустя много лет я вернусь сюда жить?

Лина распахнула дверь и торжественно произнесла:

– Добро пожаловать в наш новый дом!

– Пусть мой приезд принесёт в этот дом счастье и благополучие! – на кавказский манер торжественно произнесла Елена.

Парис принялся показывать матери расположение комнат.

– На первом этаже у нас большая гостиная, а на втором спаленки. Соответственно санузлы на каждом этаже. А это наша кухня-столовая.

– Отличный дом, – осталась довольной Елена, осматривая помещения, – и камин современный есть.

– Ну, а как же без камина? Погоды тут не балуют, – сказал Парис и принялся зажигать дрова.

Елена прошагала дальше вглубь.

– И кухня просторная, мне это больше всего нравится. Баловать вас буду вкусными блюдами и разносолами.

– А можно мне у вас поучиться? – спросила невестка.

– Не можно, а нужно, – ответила свекровь, – я же не вечна. Глядишь и ты свекровью станешь.

– Неужели так быстро?

– Милочка моя! Пока молода – рожай, а как начнут дети расти то и времечко побежит быстро. Оглянуться не успеешь, как станешь бабушкой. Вот жил мой единственный сынок Парис холостым. Жил не тужил, а поехал однажды на курорт и бац – влюбился в тебя. Да так, что этот курортный роман сделал меня бабушкой.

– Вот так вот Лина. Набирайся жизненной мудрости, – сказал Парис и многозначительно поднял кверху указательный палец.

– Ладно сынок! Давай заноси мои вещи. Одежду отнесёшь наверх, а кухонные принадлежности сюда неси, я их по полочкам разложу.

Скоро они уселись у камина, и Парис зажарил на шампурах замаринованное заранее для шашлыка мясо. После сытного обеда все стали чаёвничать. Елена, сидя в кресле заснула.

– Уморилась. Может разбудить и проводить в спальню? – забеспокоилась Лина.

– Не надо. Она частенько так засыпает. Не будем беспокоить.

Поспав часок, Елена встала.

– Пойду лягу к себе.

Лина проводила её наверх.

– Для вас мы подобрали самую светлую спальню. Вам нравится?

– Вполне. Ты мне лучше покажи комнату моей будущей внучки.

– Она возле вашей. Такая же просторная и светлая.

– Ну молодцы вы у меня. Особенно ты хозяюшка. Отличный семейный очаг устроила. Всё со вкусом. Слов просто нет.

– Спасибо за добрые слова! Вы устраивайтесь. Я вам ещё одно одеяло положила. Комната не обжитая, если будет зябко, то накроетесь.

– Не беспокойся, доченька. Я вообще то не мерзлячка.

– Ну смотрите. После юга к здешнему климату можете сразу не привыкнуть. Да, туалет напротив.

– Уже видела. Ты иди, не беспокойся.

Лина оставила свекровь одну и пошла вниз, довольная, что так быстро поладила с бабушкой своей будущей дочурки.

– Какая уютная женщина твоя мать. Она меня уже доченькой назвала.

– Вот видишь, а ты беспокоилась.

– Я уверена – мы отлично поладим. Жить с такой свекровью – одно удовольствие.

– Не сомневайся. А заодно поучишься у неё всяким женским премудростям.

– Больше всего я хочу научиться вкусно готовить.

– Мама сама делает соленья, варенья, компоты, соки.

– Бог ты мой! Неужели я смогу всему этому научиться?

– Конечно сможешь. Глядишь – наша лисичка скоро превратится в запасливую белочку.

– Я согласна и на белочку.

– А пока ты лисичка, и я соскучился по твоей норке. Пошли в нашу спаленку.

– Пошли. Только ты не забыл, в каком я положении?

– Разве такое забудешь?

Они легли рядышком и Парис зарылся лицом в раздавшуюся грудь Лины.

– Они просто великолепны. Да и раньше были чудом, но сейчас полный блеск.

– Милый мой! Не могу же я ради твоих восторгов быть вечно беременной.

– Ну пока ты беременна, то мои восторги не возбраняются.

Вдруг снаружи раздался протяжный, холодящий душу вой.

Лина от страха крепко обняла Париса.

– Мамочки! Это воет та волчица у озера.

– Какая ещё волчица? – спросил Парис и хотел уже встать с постели.

– Ой, не уходи, я боюсь! – воскликнула Лина и ещё больше вжалась в плечо Париса.

– Почему ты думаешь, что это волчица?

– Мне об этом Ингрид рассказывала.

– Ингрид это та кассирша из торгового центра?

– Точно. Ты тоже её знаешь?

– А, кто не знает эту пигалицу с ужасными синими глазами.

– Вот именно. Она так на меня смотрит, что душа холодеет.

– Ну и что она тебе рассказывала?

– А то, что эта та волчица, у которой весь выводок утопили в озере. Вот и воет она там по ночам.

– Что ещё за байки а ля собака Баскервилей?

– Это не собака Баскервилей, а волчица колтушская. Ингрид говорит, что пока она не утащит какого- нибудь младенца, то не успокоится.

– Дура это твоя Ингрид. Только пугать умеет своими байками. Ты поменьше её слушай.

– А ты думаешь зачем я в твоё отсутствие в Питере у подруги жила? Напугала это Ингрид меня.

Парис освободился из объятий и подошёл к окну. Вой у озера стих.

– Вот сука!

– Не сука она, а волчица, – поправила его Лина.

Парис хотел уже сказать кого он имел ввиду, да промолчал и быстро нырнул к жене под одеяло.

Раннее утро обещало быть солнечным. Лина проснулась от вкусного запаха исходящего из кухни. Париса рядом не было.

Лина одела халат и спустилась вниз. Она застала Париса за разрезанием привезённой из Еревана бастурмы, которую свекровь жарила с яичницей.

– Какой вкусный запах! – воскликнула Лина, – Такой вкусный, что разбудил меня.

– Я знаю, как беременным нравится запах яичницы с бастурмой, потому и решила её приготовить на завтрак.

– Она специально меня с утречка да ещё в воскресный день разбудила, чтобы я нарезал бастурму, – посетовал Парис.

– Зря ворчишь. Резать бастурму – это чисто мужское занятие.

Лина с восторгом смотрела на мать с сыном.

– А ты доченька – давай умывайся и за стол.

Лина пошла делать утренний моцион.

– Неужели мы всегда будем так вкусно есть? – аппетитно уплетая завтрак, спросила беременная.

– Пока я жива и с вами, то да.

– Я буду молить Бога, чтобы вы жили долго, долго.

– Не только молись за меня, но и учись у меня всяким премудростям.

– С удовольствием.

– А пока с таким уже удовольствием поешь варенье из грецких орехов.

Лина с удивлением взглянула на содержимое розетки предложенное свекровью.

– Это грецкие орешки?

– А ты не вороти нос, а пробуй.

Лина осторожно откусила и ей так понравилось, что тут же съела остальное.

– Эту вкуснятину вы готовили?

– Что за странный вопрос? Конечно я. Вот этими вот руками.

– Елена Сократовна! От такой кормёжки у меня фигура заплывёт.

– Ты беременна, моя дорогая, а беременным глупо следить за фигурой. И потом эта кормёжка не только для тебя, но и для моей внучке Леночке, – ответила свекровь.

Лина и Парис переглянусь. Парис развёл руками – мол что тут поделаешь – Восток дело вкусное, привыкай.

– Парис! Пошли мясо для толмы купим, а заодно и проведаем чем и как тут люди живут. Лина, ты с нами?

– Конечно. Чего мне дома одной сидеть?

– Ну и правильно. Беременной двигаться надо.

Прогуливаясь по Колтушам, Елена с улыбкой вспоминала места своей молодости.

– Парис! А обезьяний питомник на том же месте?

– На месте, но обезьян я давно не видел.

– Что ты говоришь? Там такие симпатяги шимпанзе прыгали.

– И одна из них запрыгнула в наш коттедж, помнишь?

– Конечно помню. У меня до сих пор при упоминании поджилки трясутся.

– Представляю, как она вас напугала в тот день! – сказала Лина.

– Ой не говори. Я тогда такая же молодая как ты была. Может потому и не умерла от страха. Сейчас бы точно ноги протянула.

– Мама преувеличивает. Она и тогда бесстрашная была, и сейчас такая же. Не боится ни чёрта, ни волка, ни даже самого Кинг-Конга.

На выходе после шопинга из местного торгового центра Лина спросила:

– Парис! А почему мы купили так много масла? Оно же может испортится.

– Не испортится, – ответила Елена, – Я его растоплю.

– Растопите? Зачем?

– Чтобы готовить еду на топлённом масле. Знай, моя дорогая невестушка – сливочное масло годится чтобы намазывать на хлеб, а для готовки нужно масло топлёное. Так и еда вкуснее, и хранить её можно долго вне холодильника.

– Ой! Скольким премудростям мне предстоит научиться у вас?

– Ничего, научишься. Сегодня будет урок номер два – как готовить толму.

– А первый какой был?

– Вот сейчас растопим масло – это и будет первым уроком. Давай Парис! Заноси продукты на кухню. Масло клади прямо в эту кастрюлю. А ты Лина следи за тем как оно будет растапливаться. Теперь переходим к уроку номер два – толма из виноградных листьев.

– Те что вы вчера привезли?

– Да причём свежие, этого года.

–А что есть и прошлогодние?

– Конечно. Законсервированные на зиму. Мы же толму едим круглый год.

– А почему вы говорите не долма, а толма? Насколько я знаю оно от тюркского слова – заворачивать.

– Тюрки к этому слову не имеют никакого отношения. Толма означает не заворачивать. Толи – вот корень этого слова. На древне армянском оно означает виноградная лоза, которую чтобы вырастить нужно жить долгой оседлой жизнью, так что кочевые племена тюрков никакого отношения к виноградной лозе и соответственно к толме не имеют.

– Как интересно! С вами очень познавательно общаться.

– Ладно. От теории переходим к практике. Итак, в первую очередь ошпариваем кипятком свежие виноградные листья. Затем их разворачиваем, отсекаем хвостик, кладём говяжий фарш вперемешку с обязательно круглым рисом, зеленью и обжаренным репчатым луком, и после тщательного ручного замеса заворачиваем наглухо в виде коротеньких толстеньких сигар. Давай, Лина, смотри и делай как я. Первый десяток может и маху дашь, но потом освоишься и станешь заворачивать не хуже меня. Кстати, можешь смело импровизировать, всё равно как бы ты ни старалась, твои толмочки на моих не будут похожи. Но не страдай, это в порядке вещей. Когда заворачивают параллельно две хозяйки, то, как бы они не старались, всё равно в общей кастрюле проявляется разница их стилей. Это как почерк – у разных людей своя рука.

– Я буду стараться, – сказала увлечённая работой Лина.

– Вот и старайся, моя красавица. Ведь путь к сердцу мужчины лежит через что?

– Через желудок.

– Ответ правильный!

– А ещё – не красна изба углами, а красна пирогами.

– Молодец! Из тебя выйдет толк. Я уже не сомневаюсь.

В это время Парис зашёл на кухню и с наслаждением вдохнул запах готовящейся толмы.

– Парис, сынок! Давай прогуляемся вокруг дома. Хочу присмотреть место для огорода. Я тут семена зелени привезла. Хочу посеять. Не вечно же нам её из Армении везти.

– Отличная идея! – сказала Лина, восторгаясь прозорливостью свекрови, – А я пока тут за готовкой присмотрю.

Мать и сын вышли на лужайку перед домом.

– Я вот, что хотела тебя спросить, сынок. Какие у тебя отношения с той кассиршей из торгового центра?

– Какой ещё кассиршей? – наигранно удивился Парис.

– Ты давай из себя дурачка -то не валяй. Отлично знаешь кого я имею ввиду. Не вчера родилась.

– Ты про Ингрид?

– Значит ту сучку, что тебе глазки строила Ингрид зовут?

– Ну и что? – виновато опустил глаза Парис.

– У вас с ней что то было? Признавайся сразу. Ты знаешь я такие вещи за версту чую. В своё время местные сучки твоего отца охмуряли, знакомая картина. Теперь это ворожба на тебя перешла? Говори было или нет?

– Не было.

– Врёшь! Где она живёт?

– Во Всеволожске.

– Я так и знала. Значит там и снюхались. Как тебе не стыдно! У тебя жена беременная, скоро ребёнка родит, а ты паскудничаешь, пёс похотливый!

– Мама, я клянусь тебе! Между нами уже всё кончено.

Елена грозно посмотрела в глаза сыну и прочла в них искренность.

– Ладно, придётся поверить. Но если чего узнаю, то так взгрею, что припомнишь свадьбу своего отца. Мальчишка!

Парис стоял понуро, не смея поднять глаза.

– Вот здесь мне огород вскопаешь метров пять на десять. Сегодня же, – приказала Елена тоном не терпящего возражений, – Понял?

– Понял.

В это время к ним, улыбаясь подошёл сосед. Увидев его, Елена поспешила завершить разговор:

– День добрый соседи! Давайте знакомиться. Меня зовут Игорь Родионович, а фамилия моя Малинин.

Это был пожилой мужчина с округлым лицом и зачёсанными назад волосами. За плечом у него висело добротное ружьё.

– Очень приятно. Елена Сократовна Арутюнян. Ну а с моим сыном Парисом вы наверное уже знакомы?

– Знаком конечно. И невестку вашу тоже знаю. Стало быть вся семья уже в сборе? Отлично.

– А вы здесь один живёте?

– В основном один. Когда в прошлом году померла моя старушка, то решил я подальше от Питера уединиться. Сын мой давно присмотрел дом в этом посёлке, и я с удовольствием переехал. Сам то он пока не женат, в городе дела проворачивает, но иногда меня старика наведывает по выходным.

– А что это вы с ружьём ходите? Небось на охоту собрались?

– А вы разве ночью не слышали волчий вой?

– Я спала без задних ног.

– Я слышал, – сказал Парис, – Говорят это волчица воет у озера, куда утопили её волчат.

– Это кто вам такие байки рассказывает? Никого там не топили, сказки всё это местных аборигенов. Тут до Петра Великого ингерманландские финны жили. Они и по сей день тут живут: свою веру имеют, свой язык и свои легенды со сказками.

– А ещё большие любители чужих мужей ворожить, – вставила укоризненно Елена.

– Точно. Откуда вы знаете?

– Да уж знаю. Жила я тут в молодости. Так вы значит поохотиться решили на эту волчицу?

– Угадали. Довела она меня. Каждую ночь воет, спать не даёт.

– Вам известно, где её логово?

– Вон в том лесу. Но она хитрющая. Найти её трудно будет.

– А может стоит в капкан заманить?

– Хорошая идея, да боюсь опасная. Дети вокруг играют.

– Ну тогда удачной вам охоты.

– Спасибо! Будьте здоровы.

Начались будни. Парис с утра ездил на работу во Всеволожск, а Елена с Линой занимались хозяйством. Лине становилась всё тяжелее, беременность набирала обороты и днём в торговый центр ходила одна Елена.

Делая каждодневные покупки, она повстречала пожилую повариху из ведомственного детсада, куда Елена в молодости водила малолетнего Париса. Они вспомнили друг друга и стали предаваться тёплым воспоминаниям.

– Ну какого вам живётся на новом месте?

– Вы знаете, очень даже не плохо.

– Хорошо спиться по ночам?

– Не совсем. Волки иногда у озера воют.

– Не волки, а волчица. Её детёнышей утопили там, вот она и воет каждую ночь.

– Ужас! Какой изверг это сделал?

– Ваш сосед.

– Игорь Родионович?

– Малинин, он самый. Охотника из себя возомнил.

– Так вот кто стал причиной волчьего воя. Ну я ему сделаю внушение за это.

– Сделайте обязательно. А заодно и той крале, что за кассой сидит. Ингрид зовут.

– А её за что?

– Охмуряла она вашего сыночка. Хотела от беременной жены отбить. Но вы не беспокойтесь. Он сам её отшил.

– Вот и славно. Но спасибо, что предупредили.

Расставшись с поварихой, Елена подошла к кассе.

– Тебя ведь Ингрид зовут?

– Да.

– Знаешь меня? Знаешь. Можешь отлучиться на минутку? Разговор есть.

Елена вышла из торгового центра и вскоре за ней последовала Ингрид.

– Внимательно выслушай меня девочка! Узнаю, что ты опять моего сына окучиваешь и порчу наводишь на беременную жену, я тебе матку наизнанку вырву.

– Какое вы имеете право так угрожать?

– Ещё как имею. Ты меня плохо знаешь, милочка.

– Так вот знай, тётенька! Парис мой и плевала я на то беременна его сожительница или нет.

– Она его законная жена, а ты шлюха и подстилка, причём неудачная. Настолько неудачная, что даже не смогла от него понести, сучка ты бесплодная.

От этих слов Ингрид запнулась.

– Знаю я вас здешних ведьм. Так и мечтаете за чужую антенну ухватиться. Нагнуться под мужика в саунах, да водку лакать – вот и весь ваш удел. Короче, я тебя предупредила, а дальше пораскинь своими куриными мозгами и прыщами вместо грудей.

Елена повернулась и ушла, оставив Ингрид в негодовании.

– Ну погоди, старая карга! Я такую порчу на тебя и твою невестку наведу, засохните. А Парис будет моим, не сомневайся.

Ингрид поднесла к губам свой оберег на запястье с изображением волка. Один его глаз был из изумруда, а второй – жёлтый – из янтаря.

А всё началось после того как во Всеволожске открыли настоящую финскую баню.

Ингрид лежала на самой верхней полке, когда в парилку зашёл Парис. Он поморщился и сразу стало ясно, что ему неприятен жар даже внизу. Парис собрался уходить, как Ингрид, которой он сразу приглянулся, решила пустить в ход такое мощное оружие, как демонстрацию своей точёной фигуры. Не одевая купальник, она медленно сошла с верхней полки и встала перед Парисом, выставляя напоказ всю грацию своего гибкого тела. Парис, который предпочитал женщин с покатыми бёдрами и налитыми грудями, замер при виде чуда, не укладывающегося в рамки его предпочтений. Оказывается, женскому телу, чтобы цеплять мужской взгляд, вовсе необязательно иметь увесистые формы. Гибкая как у пантеры фигура с длиннющими ногами, чуток расширяющимися на бёдрах, маленькая, словно влитая в тело грудь с почти незримыми сосками и длинная тонкая шея со светловолосой головкой – вмиг обворожили Париса. Капельки пота от жара отнюдь не портили впечатление, а, наоборот, добавили, будто выточенной из воска фигурке, эффект бисерного блеска.

– В парилке не следует находится в купальных костюмах, – произнесла она, чувствуя какой эффект производит на Париса.

– Я уже хотел уйти, – только и смог ответить тот.

– Ну тогда и мне пора охладиться в бассейне, – сказала она, надевая откровенное мини-бикини, плохо скрывающее интимные места, – Давайте знакомиться. Меня зовут Ингрид.

– Очень приятно, Парис. Ваше лицо мне знакомо. Вы работаете кассиршей в торговом центре у нас в Колтушах?

– Верно. А у вас хорошая память на лица, – ответила она и добавила многозначительно, – Но пока только на лица.

Ингрид вышла из парилки и, когда запрыгивала в бассейн, ни на секунду не сомневалась, что вслед за ней плюхнется Парис.

Так и произошло. Ведомый магией столь оригинального женского тела, Парис прыгнул за ней.

Странное дело. Он видел Ингрид, сидящую за кассой много раз и ни разу не обратил на неё внимания. Вечно одетая в спецовку, не приглядная работница торгового центра воспринималась им, как угловатая дылда. Но сегодня, она предстала перед ним обнажённая, во всей своей красе. От той магазинной серой мышки не осталось и следа. Обнажённая Ингрид поменяла его прежние шаблоны женской красоты, и именно на это клюнул наш Парис.

Правда ненадолго. Колдовство точёного тела вскоре померкло в рутине общений. Быстро сказалось разность менталитетов и уровней интеллектов. Парис охладел и стал избегать встреч. Но теперь настала очередь Ингрид влюбиться без ума в парня южных кровей. Теперь уже темперамент Париса магически заворожил её душу и тело. Холод северных красавиц растапливается долго, но если растапливается до навсегда и безвозвратно. Восторги безудержной любви зажгли в Ингрид чувства ранее неведомые ей. Прежде равнодушная к страстям тихушница, превратилась в одержимую плотской любовью эротоманку.

Поняв, что возлюбленный охладевает, Ингрид решает применить фишку, которая действует безотказно на южан – забеременеть от Париса. Она полагала, и вполне обосновано, что рождение ребёнка крепко привяжет возлюбленного к ней. К такому выводу Ингрид пришла после того как стало известно о беременности его жены Лины. Именно после этого Парис прекратил с ней встречаться в интимной обстановке. Они виделись лишь мельком в торговом центре.

Но была и другая проблема, которая помешала Ингрид претворить в жизнь задуманное. С детства она страдала сахарным диабетом и сидела на инъекциях инсулина. Однажды, случайно залетев от какого-то ухажёра, сахар в её крови стал падать до минимальных значений. Так бывает часто у беременных, когда подключается инсулярный аппарат внутриутробного плода. Чтобы не попасть в гипогликемическую кому, пришлось быстро отменить инъекции инсулина, и только после прерывания беременности болезнь вернулась в своё прежнее русло, а чтобы не подвергать дальнейшему риску решено было вставить Ингрид противозачаточную спираль.

Естественно, она сразу избавилась от неё, чтобы зачать и родить ребёнка от Париса. Но было уже поздно. То ли следовой эффект от спирали остался в силе, то ли Парис что –то умудрил, но факт остаётся фактом – Ингрид так и не смогла забеременеть. Чувство ущербности от бесплодия, наслоившаяся на юношеский диабет, вкупе с безнадёгой вернуть любимого – превратили Ингрид в настоящую фурию. Джин из бутылки был выпущен и загнать его обратно не мог никто, даже Елена Сократовна.

– Сынок! Сегодня у меня был серьёзный разговор с этой Ингрид.

– Да? – насторожился Парис, – И что вы договорились?

– Ну ты наверное догадываешься что? Об одном тебя прошу. Не давай ей больше повода на что нибудь надеется.

– Не дам.

– Поклянись мне что будешь гнать её поганой метлой при каждой встрече.

– Мама! Если я ошибся один раз, то это не значит, что ты должна вечно казнить меня за это. Да, я покончил с ней, но не обязательно ещё и её за это уничтожать. Она же тоже человек!

– Значит у тебя есть намерение продолжить разврат?

– Пойми! Она влюблённая, но отвергнутая женщина, а это самое опасное существо на свете и чтобы не натворила бед нужно от неё отстраниться не сразу, а по тихому.

– Ладно, делай как знаешь. Это твои мужские дела. Но, если хотя бы один волосок упадёт с головы моей невестки, которая носит под сердцем мою внучку, то пеняй потом на себя.

– Договорились.

Приехав с утра на работу Парис приступил к вскрытию тела одной старушки, которую после пьяной попойки муж зарубил топором. Только он начал оформлять документы, как в дверь постучались. Парис открыл и замер от удивления – на пороге стояла Ингрид.

– Удивлён?

– Обычно ты избегаешь приходить сюда.

– Меня привела тоска, – томно произнесла она, – Парис, я соскучилась по тебе.

– Не думаю, что морг подходящее место для любовных свиданий.

– Любви все морги покорны, – сказала Ингрид и цинично захохотала.

Потом вытянула шею и, увидев лежащий на секционном столе зарубленный женский труп, поморщилась.

– Ингрид! Уходи. Мне работать надо.

– Кто её так?

– Пьяный муж.

– От ревности наверное? Видишь до чего любовь доводит?

– Не любовь, а самогон, – ответил Парис, подталкивая Ингрид к выходу.

– Не гони так рьяно. У меня сегодня выходной и мне полагается пошалить.

– Давай пошали, но только не здесь.

– Тогда я буду ждать тебя дома. Обещай, что придёшь когда освободишься?

– Нет. После работы я поеду прямо домой.

– Твоя жёнушка на сносях и секс с ней невозможен.

– Ничего переживу.

– Давай вместе переживём, – сказала Ингрид и игриво высунула язычок.

– Отстань. Пошали сегодня без меня.

– Парис, ты меня доводишь до белого каления.

– Ничего не могу поделать.

– Значит между нами всё кончено?

– Считай, что так.

– Ты меня толкаешь на безумные поступки.

– В каком смысле? Порчу будешь наводить? Только попробуй!

– Ну смотри – ты сам меня довёл до последней черты, – Ингрид сверкнула синими глазами и захлопнула за собой дверь.

– Вот ведьма! – резюмировал Парис и пошёл продолжать вскрытие.

В то обычное утро Парис выехал из дому раньше обычного.

– Сынок! Что ты хочешь, чтобы мы приготовили на обед?

– Фаршированные баклажаны.

– С мясным фаршем и жаренным сыром?

– И с жаренным луком.

– Будет исполнено. Как раз вчера я видела в продаже отличные синенькие баклажаны. Ладно поезжай, удачного тебе дня, сынок. Будь на связи.

Проводив Париса, Елена отправилась на кухню делать заготовки к обеду. Скоро к ней присоединилась Лина.

– Давайте я вам помогу.

– Не обременяй себя, доченька. Просто сиди и смотри.

– Мне же двигаться надо, а иначе совсем заплыву.

– Не заплывёшь. Придёт вечером твой муженёк, вот и подвигаешься с ним сколько захочешь, а пока сиди и учись.

Елена поставила на огонь сковородку и стала жарить мясной фарш. Беременная смотрела и внюхивалась в ароматы готовки.

Вдруг Лина встала и с гримасой ужаса на лице спряталась за спину свекрови.

– Что такое? – обернулась Елена.

От увиденного она тоже онемела от страха. Огромная волчица стояла посередине кухни и, грозно размахивая хвостом, внимательно исподлобья смотрела на женщин.

– Не шевелись. Не кричи. – тихо скомандовала Елена и засунула руку в карман халата, чтобы достать телефон.

Волчица грозно зарычала и оскалила зубы.

Нервы беременной не выдержали и она издала истерический визг. Волчица ещё громче зарычала и шагнула вперёд. Лина ещё сильнее заорала, а хищник пригнулся готовясь к прыжку.

Но тут Елена пришла в себя. Она схватила рулон бумажного полотенца и быстро подожгла его на горящей газовой конфорке. В следующее мгновенье она бросила загоревшийся рулон на зверья, и множество искр посыпались от удара на пол. Опалённая волчица с визгом подпрыгнула на месте и побежала на выход. Елена, схватила находящуюся поблизости тяжёлую скалку, и быстро направилась к входной двери, чтобы её запереть.

В это время на истошный крик Лины прибежал сосед Игорь Родионович с ружьём на перевес. Увидев его, волчица обернулась и обнаружила, что сзади бежит Елена со скалкой. Согласно логике загнанного зверя она набросилась на соседа. Тот не успел вскинуть ружьё, как хищник вцепился ему в горло. Это имело бы очень печальный конец, если бы не бесстрашная Елена. Она подбежала к волчице и изо всех сил ударила её по голове скалкой. Зверь разжал челюсти и покатился по земле. Прогремел выстрел, потом второй. Это Игорь Родионович наконец то смог разрядить в волчицу свою двустволку.

Лина сидела запершись в гостиной и дрожала от страха. Прибежала Елена и, увидев страшно перепуганную невестку прижала её к груди.

– Ну всё, успокойся. Мы убили зверя, успокойся. Волчица мертва.

Но Лина продолжала от страха дрожать и не могла произнести ни слова.

В гостиную зашёл сосед держась за израненное горло. Он тоже был сильно напуган и сразу же сел на диван. Но Елену больше всего беспокоило состояние невестки.

– Лина, скажи что-нибудь. Лина, не молчи.

Вместо слов беременная разразилась громким плачем.

– Ну вот это лучше. Плачь сколько хочешь, скидывай стресс.

Приехала скорая помощь и забрала раненного соседа. Вскоре прибежал бледный, как смерть Парис и кинулся к жене. Та ещё громче зарыдала. Елена же со вздохом облегчения плюхнулась в изнеможении в кресло.

– Её надо срочно отвезти в роддом.

Парис вопросительно посмотрел на мать.

– Не исключено, что от сильного стресса могут начаться роды и ещё не мешало бы проверить сердцебиение плода.

– Я отвезу её во Всеволожский роддом. Это рядом.

– Нет! Мы отвезём её в Питер.

Когда они выходили из дому то, увидели большую толпу представителей СМИ и просто местных зевак.

Она сразу рванула к ним, но Парис жестом их остановил.

– Дайте пройти беременной. Она только что пережила сильный стресс и не может произнести ни словечка.

Парис быстро спрятал Лину в машине, а сам поспешил за Еленой.

– Это та женщина которая скалкой свалила волчицу, – раздалось в толпе, и тут же защёлкали затворы фотоаппаратов.

– Да, это была я, – гордо ответила Елена, явно позируя перед камерами, – А теперь дайте нам пройти. У нас есть дела поважнее нежели охота на волков. Переключите ваше внимание на соседа, непосредственную жертву инцидента. Его недавно увезла скорая.

Сказав так, Елена уселась рядом с невесткой, и машина рванула с места.

– Завтра наши рожи будут красоваться во всех питерских газетах, – сказал Парис.

– Не рожи, а лица, – поправила сына Елена, – И потом ничего плохого в этом не вижу. Я не виновата, что к нам в дом зашла волчица.

– Которую ты умудрилась сперва спалить, а потом огреть по голове скалкой. Удивляюсь тебе, ма! Откуда в тебе столько мужества?

– Наверное от бесстрашных защитников древней Трои, – с улыбкой ответила Елена, – Они же наши давние предки? И потом мне не первый раз приходиться встречаться здесь со зверьём, которые повадились залазить мне в дом.

– Да, историю про твою встречу с шимпанзе известна всем, а тут ещё прибавилась эта схватка с волчицей. Завтра ты проснёшься знаменитой на всю страну. Я уже представляю с какими заголовками выйдут таблоиды. «Бесстрашная женщина из Армении свалила волчицу» или «Возраст храбрости не помеха» – ну типа того.

– Хватит острословить. Лучше за дорогой следи. А волчицу не я убила, а сосед, этот, как его – Игорь Родионович.

– Ха! Не будь тебя она его бы точно загрызла.

– Загрызла бы ещё как. Она же за своих волчат мстила, которых этот горе-охотник в озере утопил.

– А ты откуда знаешь?

– Об этом вся округа судачит, сынок.

– А тут часто так поступают. Выводок либо относят в зоопарк, либо просто топят. Волк – не собака. Никогда ручным не станет. Дрессировке тоже не поддаются. Ты когда нибудь видела в цирке дрессированных волков? Львы, тигры, слоны – сколько хочешь, а вот волка нет.

– Отсюда и поговорка – сколько волка не корми – он всё равно в лес убежит, – согласилась Елена.

– Но у меня вопрос. Зачем волчица к нам в дом забралась?

– Так она к соседу шла, но потом учуяла запах обеда и завернула к нам на кухню.

– Послушай мама! Ты не считаешь, что это становится каким -то злым роком? Когда ты молодая была – к тебе шимпанзе притопала. Тогда еле ноги унесла, а я спасся от беды. А теперь вот волчица залезла, и на этот раз ты спасла беременную жену сына. Прямо напасть какая-то!

– Нету никакой напасти. Звери – обычные живые существа. Спасаясь от людского зла, они идут на тепло моего очага, тянутся к добрым, хлебосольным рукам. В этом весь секрет, сынок!

– Моя свекровь самая храбрая женщина на свете. Она спасла нам жизни, – сказала Лина и ещё крепче прижалась к плечу Елены.

– Как ты моя красавица? – заботливо спросила та, – Уже получше стало?

– Да маменька. Успокоилась.

Елена заулыбалась. Невестка её назвала самым родным словом – «маменька», и в этом не было ничего удивительного, если она носит под сердцем существо в котором течёт их общая кровь.

Елена заботливо положила руку на живот невестки, и вдруг воскликнула:

– Парис! Давай быстрее! У неё схватки начинаются! Лина, а ну спокойно дыши, не паникуй. Всё будет нормально. Мы с тобой.

У Лины действительно начались роды. Машина уже въехала в городскую черту.

– В какой роддом везти?

– Не имеет значения. Давай в самый ближайший. Только бы вовремя поспеть.

Машина притормозила дверей приёмного покоя. Мать с сыном, поддерживая Лину, зашли в роддом.

– Ну всё, кажется успели, – вздохнула с облегчением свекровь, когда Лину, в сопровождении персонала, повели на осмотр.

Спустя некоторое время к ним вышел врач.

– Мы сделали беременной УЗИ и обнаружили отслойку плаценты.

– Это от страха случилось. Доктор она пережила сильный стресс, – резюмировала Елена.

– Вероятнее всего да. Теперь, чтобы отслойка не переросла в более грозное осложнение и, ради спасения плода, мы решили произвести кесарево сечение.

– Доктор! Делайте всё возможное. Мы согласны.

– Но должен вас предупредить. Не исключается, что во время операции встанет вопрос удаления матки. Уже сейчас на УЗИ картинка не хорошая. Возможно развитие осложнения – матки Кувелера.

Парис, как врач знал этот грозный акушерский диагноз, и понял, что удаление матки неминуемо.

– Доктор! Умоляю вас спасите мою жену. Делайте всё как надо.

– Хорошо! Наберитесь терпения. Мы идём прямо в операционную.

Новость о нападении волчицы вмиг облетела Колтуши. Повсюду обсуждали случившееся. Наиболее бурные обсуждения шли в торговом центре.

– Эта женщина просто герой! Вы представляете, какое мужество надо иметь, чтобы вместо того, чтобы от страха замереть в доме с невесткой, она выскочила наружу и ударом скалки спасла соседа от верной гибели.

Все охали и ахали.

– А невестка ведь почти на сносях была.

– У невестки от страха роды начались. В Питер они помчались.

– Ну и как? Успели?

– Успели. Девочка родилась здоровая. Только вот с невесткой беда случилась.

– Какая?

– Говорят от большого страха кровотечение началось, пришлось матку удалять.

– Бедненькая. Родить больше не сможет.

– Не сможет, зато живая осталась. Ребёночка пока отдельно держат, но скоро мать поправиться, и будут все вместе.

– В какой роддом её отвезли?

– В восемнадцатый, что в районе Пороховых.

Ингрид внимательно всё это выслушала и ехидно заулыбалась. Она поднесла к губам свой амулет и поцеловала.

– Спасибо тебе мой верный волчонок, – прошептала она, – теперь моя очередь действовать. Сверкни свои жёлтым глазиком в знак согласия.

Ингрид повертела рукой и янтарный глаз волка первым блеснул ей в глаза.

– Я поняла тебя. Мне пора. У нас мало времени.

Елена окинула взглядом комнату для новорожденной. Всё ли тут на своём месте? Стены оклеенные розовыми обоями, розовая кроватка с розовой постелью. Оставшись довольной осмотром, она заулыбалась. Всё о чём грезила всю жизнь теперь осуществляется В молодости у неё родился сын Парис, но теперь мечта о девочке претворяется в жизнь, и Лена старшая будет её растить с большим упоением.

– Мама! Спускайся. Пора ехать в Питер, – крикнул снизу Парис.

После удаления матки Лина была ещё очень слаба. Сказывалась значительная кровопотеря и поэтому малютку пока не приносили ей на кормление.

Зазвонил телефон Париса. Он слушал и лицо становилось всё тревожней.

– Что случилось? – заволновалась Елена, почувствовав беду.

– Мама! Нам надо срочно ехать!

– Куда? В роддом?

– Нет. В совсем другое место.

– Ты можешь мне внятно сказать, что случилось? Лине плохо?

– Нет с Линой как раз всё в порядке. Нашего ребёнка похитили из роддома!

– Когда похитили? Кто?

– Сегодня утром. При неизвестных обстоятельствах.

У Елены закружилась голова и она в изнеможении плюхнулась на диван. Но потом очнулась и воскликнула:

– Парис вставай! Я знаю кто это сделал. Вставай нам надо действовать.

Машина затормозила у торгового центра. Елена выскочила и помчалась к дверям.

– Где ваша кассирша Ингрид?

– Она вчера уволилась, – последовал ответ.

– Я так и знала. Поехали.

Скоро они сидели в управлении службы безопасности по Ленинградской области.

– Разрешите представиться – меня зовут капитан Нестеров. Мне поручено вести дело о хищении вашего младенца из роддома. Вы значит утверждаете, что имя предполагаемой похитительницы Ингрид?

– Да Ингрид Виитала. Из Всеволожска, – ответил Парис.

– Внимательно посмотрите на экран – это она?

Парис стал вглядываться в записи с камер видео наблюдений роддома.

– Лицо не разглядеть. Она в маске и колпаке. Но по росту и фигуре подходит.

– Как она смогла проникнуть в святая святых роддома, отделение новорожденных и похитить нашего ребёнка? – возмутилась Елена.

– Она переоделась в форму персонала роддома. Лицо прикрытое маской, колпак на голове обезличивают человека и делают неузнаваемым. В это время в отделении шла утренняя пересменка, и воспользовавшись этим она смогла незаметно вынести ребёнка. Это всё видно на записи.

– А куда она пошла потом?

– Завернула за угол и исчезла. Вы были с ней знакомы?

– Да. Она работает кассиром в нашем торговом центре.

– И только?

Парис замешкался.

– Парис! – решительно вмешалась Елена, – Расскажи им всё. Речь идёт о спасении твоего ребёнка.

– Гражданка права. Дорога каждая минута.

– Да, мы были близки.

– Насколько близки?

– На все сто.

– Ясно. Тогда скажите, хотя бы предположительно, каков мог быть мотив похищения? Месть или продажа третьему лицу?

– Ни то, ни другое.

– Ну зачем то она пошла на такой риск? Похищение ребёнка – это очень серьёзная статья. Зная мотивацию поступка, мы сможем просчитать её дальнейшие действия. Вспоминайте. Может в частном разговоре она говорила вам такое, что поможет найти ребёнка?

Парис призадумался. Он стал вспоминать прошедшие разговоры.

– Во время последней встречи она всячески утверждала, что этот ребёнок принадлежит. Что рано или поздно мы станем одной семьёй.

– Так уже теплее. Давайте, вспоминайте ещё. Важна любая деталь.

– Понимаете, Ингрид была больна с детства диабетом и у неё были проблемы с зачатием ребёнка.

– Ясно. Я не психолог, но бесплодие – это сильная душевная травма для любой женщины, причём способная довести до депрессии и стать причиной неадекватных действий.

– Вы правы. Она буквально бредила мыслю забеременеть от меня.

– Ну конечно, чтобы связать вас, а сейчас похитив вашего ребёнка, она будет надеется, что вы примчитесь за ним хоть на край света. Я правильно рассуждаю?

– Абсолютно правильно! – вмешалась Елена, – ход ваших мыслей очень верен.

– А раз так, то давайте думать, куда она могла спрятаться с вашим ребёночком, так, чтобы вы по истечению некоторого времени смогли с ней соединиться, причём туда, куда не сможет дотянуться рука нашего закона.

– Вы имеете ввиду зарубежье?

– Именно. Сейчас я пробью её данные по нашей базе и посмотрю в какие страны она имеет открытую визу.

Сотрудник органов безопасности стал копаться в файлах ведомства.

– Вот нашёл. У неё открытая виза в Финляндию. Она может выехать туда в любую минуту.

– А ребёнок? Ребёнка тоже выпустят из страны?

– А вот ребёнка нет, – озадачился Нестеров,– Без документов не выпустят. Более того её могут арестовать как похитительницу и наверняка она об этом знает.

– А не законный переход границы в Финляндию? Есть ведь такой вариант?

– Маловероятно осуществить подобную рискованную авантюру с новорожденным младенцем на руках? Такое не под силу даже отъявленным контрабандистам, знающим все лазейки на границе.

– А по территории страны она может свободно передвигаться?

– Может, пока не объявится в розыске.

– Так объявите же.

– Вы думаете это так легко. Нужны веские аргументы. А у нас кроме этой невнятной записи, да ваших личных воспоминаний больше ничего нет.

– Ну и что предлагаете? Будем сидеть без дела, пока наш ребёнок погибнет от голода. На девочку даже соответствующие документы не оформлены.

– Ладно. Я пойду попробую организовать её розыск. А вы поезжайте домой и передохните. Если что, я вам тут же позвоню.

– Товарищ капитан!

– Я вас слушаю.

– Я вот что вспомнил. У Ингрид есть брат. Он в местном ЗАГСе работает. Не исключено, что он может помочь сестре с документами.

– То, что вы сказали очень осложнит наше дело. Будем надеется, что это не произойдёт.

– Что будем делать Парис? Неужели мы спокойно вернёмся домой? Я там просто с ума сойду.

– Я тоже думаю, что домой возвращаться не стоит.

– Тогда куда?

– Поехали в Пулково. Если она захочет по быстрому куда то сбежать, то самый верный путь- воздушный.

Как только Елена села в авто, то не сдержалась и выплеснула всё накопившееся напряжение в виде безудержных рыданий.

– Сейчас моя внученька гибнет в руках какой- то сумасбродки!

Парис понял, что это нервный срыв и принялся, как мог, успокаивать.

– Ну откуда у тебя такие дурные мысли? Мы её найдём, вот увидишь.

– Это всё твоё паскудство. Тебе, что одной жены было мало? Связался с какой то преступницей. Что ты в ней нашёл? Доска – два соска. Только попадись она мне в руки! Я её на куски разорву.

– Мама, прекрати эти бесплодные стенания. Лучше давай думать куда она может свалить?

Елена утерла слезы.

– В каких городах у неё были родственники? Давай, вспоминай.

– Не знаю.

– Ладно будем искать наугад.

Они приехали в Пулково и принялись шерстить толпу пассажиров, параллельно всматриваясь в табло отлётов.

Вдруг Парис, что то вспомнив, помчался на регистрацию рейса Санкт-Петербург – Калининград.

– У вас проходила регистрацию пассажирка по имени Ингрид? – спросил он девушку за стойкой.

– А почему я должна вам предоставлять такую информацию?

Парис на авось показал ей издалека свою корочку судебного медика.

– Ладно сейчас гляну.

– Почему ты решил, что она именно на этом рейсе? – спросила подошедшая Елена.

– Потому что я вспомнил – в Калининграде у неё живёт тётка. В Калининград был один рейс с утра, до похищения, а следующий только сейчас. Хронологически подходит.

– Есть зарегистрированная пассажирка под именем Ингрид Виитала, – выдала информацию девушка, – Причём не одна. С грудничком. Маленьким таким. Имя – Пихла Виитала. Это ваш малыш?

Но Парис с Еленой уже не расслышали последних слов. Они пулей полетели к выходу на посадку.

Ингрид вместе с ребёнком уже успела пройти паспортный контроль, когда услышала истошный крик Париса.

– Ингрид стой! Остановите её! Она украла моего ребёнка!

Но Ингрид поспешно растворилась в толпе пассажиров уже недосягаемых для тех кто остался снаружи. А Париса в это время, как нарушителя общественного порядка, задержала полиция аэропорта.

Ингрид поняла, что была на волоске от разоблачения, но знала, что пока Парис будет разъясняться с полицией, она успеет сесть на борт и улететь.

Так и произошло. Самолёт на Калининград вырулил на полосу и взлетел. Табло погасло, и только тогда она смогла свободно вздохнуть. Ребёнок, предусмотрительно накормленный непосредственно перед полётом, мирно спал в специальной люльке- корзине.

Но на этом проблемы у Ингрид не кончались. Наверняка Парис сумеет объяснить полиции аэропорта, что она та, кого с утра ищут органы безопасности и её сразу же задержат по прилёте в калининградском аэропорту. Время в полёте полтора часа, всего ничего. За это время надо что то придумать и поменять маршрут! Но куда? В такую страну, где она была бы в безопасности. Эстонию, например. Недружественная страна России. Она запросит политическое убежище, например, как преследуемая по религиозному признаку. Осядет с ребёнком, а скоро за ним прибежит и Парис. Отличная идея! Теперь другая проблема, самая трудная и если честно то практически неразрешимая – как заставить экипаж лететь в Таллинн? Получается – ещё одно тяжкое преступление – угон воздушного судна. Но эти авантюры стоят того что она задумала. Ребёнок Париса, да и сам Парис будут рядом с ней. Эстонские власти поймут её, защитят и дадут убежище. Итак, летим в Таллинн. Но как заставить экипаж свернуть с курса? У неё нет никакого оружия. Даже железный оберег пришлось оставить дома. Но ничего – он свою роль исполнил. Так что не жалко.

Стюардессы стали разносить напитки и Ингрид вспомнила, что настало время инсулиновой инъекции. Она достала из сумочки шприц-дозатор и сделала укол. Надевая на иглу колпачок шприца, её неожиданно осенила идея.

– Что вам налить? – спросила стюардесса с тележкой нагруженной различными напитками.

– Диетическую колу, пожалуйста, – ответила Ингрид, прочитав на жетоне имя «Марта».

Марта раздала всем напитки и, вернувшись обратно на кухню, задёрнула занавеску.

«Пора!» – решила преступница и, прихватив шприц, встала с места.

Парис и Елена после долгих выяснений с полицией аэропорта и звонков капитану Нестерову смогли убедить, что они не нарушители, а наоборот, жертвы и ищут опасную преступницу. Вскоре приехал сам капитан и дела пошли в нужном русле. Сразу была предупреждена полиция и служба безопасности Калининграда о наличии преступницы на борту. Осталось только дождаться посадки воздушного судна.

Время тянулось невыносимо. Парис и Елена нервно выжидали.

– Может нам самим вылететь в Калининград и там принять нашу девочку?

– А что – хорошая идея. Сейчас посмотрю когда очередной рейс?

Парис уже намеревался взглянуть на табло расписаний, как капитан Нестеров позвал их.

– Случилось непредвиденное. Ваша Ингрид угрожая шприцем с неизвестным содержимым, взяла в заложницы стюардессу и тем самым заставила экипаж изменить маршрут.

– Куда?

– В настоящее время самолёт идёт на посадку в аэропорт города Таллинна.

Парис и Елена в ужасе переглянулись. Елена бледная, как смерть бессильно упала на стул. Она закрыла лицо руками и тихо зарыдала.

– Бедная моя девочка! Ей всего пять дней от роду, а она уже столько натерпелась!

– Нестеров, что нам теперь делать?

– Даже не знаю, что сказать. Возникла крупная проблема, которая должна разрешиться уже на дипломатическом уровне. Сам знаешь, какие у нас натянутые отношения с Эстонией. Эта преступница наверняка запросит там убежище и скорее всего её нам не выдадут.

– Да чёрт с ней! Пускай вернут ребёнка!

– К сожалению и тут возникнут проблемы. Вы не успели на неё оформить документы, а вот похитительница успела и пока мы будем доказывать, что это наш ребёнок пройдёт уйма времени. Я смотрел на регистрации. В свидетельстве о рождении указана мать -Ингрид Виитала и её дочь – Пихла Виитала.

– А отец? Какое указано имя отца?

Лицо Нестерова изменилось от неожиданной мысли.

– Молите Бога, чтобы там было написано ваше имя, – произнёс капитан и они вместе помчались к регистрационной стойке.

На этот раз свою корочку показал Нестеров и девушка сразу стала искать в компьютере затребованные данные.

– Вот нашла. В свидетельстве о рождении Пихлы Вииталы в графе отец написано – Парис Арутюнян.

Вздох облечения раздался у всех, словно с их груди скатился валун.

– А интересно, почему допустили ребёнка к полёту без согласия отца? – спросила Елена.

– Мама! Сейчас не время предъявлять подобные жалобы.

– Согласие отца требуется лишь на международные рейсы, а на местные достаточно только наличие матери.

– Вот сучка, всё рассчитала.

– Кроме одного, – сказал Нестеров, – признав Париса отцом девочки она предоставляет ему равные права. Свидетельство конечно липовое, выданное без справки из роддома, но зато с вашей фамилией. Преступница, сама того не ведая сильно облегчила нам задачу. Теперь у нас есть все шансы вернуть ребёнка. Эстония – заграница и на пребывание там девочки уже требуется ваше согласие. Вы – её отец и можете заявить, что вашу дочь похитили, а это строго осуждается по законам любой страны.

– Может мне сейчас же вылететь в Таллинн?

– Думаю не стоит. Чтобы полететь в Таллинн вам понадобиться шенгенская виза. Правильнее будет сегодня же заявить в эстонское консульство. Угон самолёта властям этой прибалтийской страны может и удастся спустить на тормозах, а вот похищение ребёнка не получится. У вас есть российский паспорт?

– Есть.

– Отлично. Нужно будет ещё свидетельство о заключении брака с настоящей мамой ребёнка.

– И это есть.

– Великолепно. Значит мы живо избавим девочку от липового имени и выдадим действительное свидетельство о рождении. Всё! Берём документы и мчимся в консульство. Борт уже приземлился в Таллинне и эстонские власти наверняка зафиксировали угон самолёта. У нас в руках много козырей. Если удастся сломить упёртости эстонцев, то быстро вернём вашу дочку. Кстати, как вы её назвали?

– Еленой! – воскликнула одноимённая свекровь, – Она будет Еленой Парисовной Арутюнян.

– Звучит намного лучше, чем предыдущее липовое имя, – с улыбкой констатировал капитан Нестеров.

– Вы представляете – её мать до сих пор не знает о похищении новорожденной дочки.

– И не надо чтобы узнала. Мы успеем вернуть девочку до её выписки.

– Вы в этом так уверены? – спросила Елена и впервые за этот день её лицо озарила улыбка.

Как и предполагал Нестеров все прошло на удивление гладко. Эстонцы припёртые неоспоримыми фактами и документами согласились вернуть девочку.

Угнанный самолёт из Пулково, после посадки в Таллинне был сразу окружён эстонскими пограничниками. Оттуда вышла только Ингрид вместе с ребёнком, которая в сопровождении службы безопасности прошла в здание аэропорта. К этому времени сюда прибыл сам посол России в Эстонии, а с ним и все документы касательно новорождённой. После долгих и трудных переговоров власти Эстонии согласились вернуть девочку, и не смотря на протесты, крики, а затем ругательства Ингрид у неё отобрали похищенное дитя и унесли обратно на борт под опеку стюардесс, после чего самолёт продолжил полёт в Калининград, но уже без Ингрид. Её эстонские власти выдавать российской стороне не собирались.

Ну а маленькую Леночку очень скоро целёхонькую и невредимую доставили в роддом прямо к Лине в постельку, на первую кормёжку.

Прошло 6 месяцев. Леночка выросла и уже пробились первые зубки. Излишне говорить, как ею восторгались всем домом, но особое внимание ей уделяла одноимённая бабушка.

Всякий раз, когда она ходила в торговый центр, то во время оплаты покупок, её лицо становился напряжённым. Однажды она подслушала в магазине разговор местных женщин. Вероятно, повстречав Елену, они принялись вспоминать недобрым словом Ингрид. Из разговора Елена узнала, что Ингрид так и не выдали российской стороне. Её признали невменяемой и поместили в психиатрическую лечебницу.

Елена рассказала об этом сыну.

– Не мудрено, что после таких преступных авантюр у неё крыша поехала.

– Считаешь, что Бог её достаточно наказал?

– Да мама.

– А я считаю, что нет.

– Мама! Будь снисходительной. Ведь всё обошлось.

– Согласна, что обошлось, но я её не простила. Она должна покаяться передо мной за содеянное зло.

– Если смогла бы покаялась.

– Сомневаюсь.

В тот же вечер Елена встретилась со своим соседом.

– Здравствуйте Елена Сократовна! Здравствуйте моя спасительница!

– Неужели вы Игорь Родионович, будете при каждой встрече вспоминать тот ужасный день?

– Конечно буду, причём до конца жизни.

– Послушайте, Игорь Родионович! Вы должны мне помочь.

– С превеликим удовольствием. Для вас я готов на всё.

– Ваш сын, насколько я знаю, работает в министерстве иностранных дел?

– Совершенно верно.

– Можете через него узнать в каком психиатрическом заведении Эстонии сейчас находится бывшая гражданка России Ингрид Виитала?

Сосед призадумался.

– Это та преступница, которая похитила Леночку?

– Она самая.

– Что вы задумали Елена Сократовна? Вы тот человек, который даже своему врагу не пожелает зла.

– Значит поможете?

– Даже не сомневайтесь. Считайте, что нужные сведения уже у вас.

Прошло несколько дней и Елена заявила, что ей надо уехать в Ереван.

– Дела у меня там возникли. Да и заправиться бы надо на зиму местными продуктами.

Парис купил ей билет и Елена улетела в Армению.

– Привет Арам!

Елена звонила своему давнему ереванскому другу.

– Привет Ленка!

– Помнишь, я когда то работала в вашей газете внештатным сотрудником?

– Было такое дело. Как не вспомнить?

– А можешь ты мне дать какую-нибудь корочку по этому поводу?

– Для тебя нет ничего невозможного.

– Ну спасибо тебе друг сердечный!

– Ты куда собралась, моя красавица?

– В Европу.

– Ого! Шенгенскую визу получила?

– Вчера.

– Отлично. Завтра зайди сюда за корочкой. Да, не забудь прислать мне на почту свою фотку.

Пройдя паспортный контроль в аэропорту Таллинна, Елена принялась искать табличку со своим именем. Её держал мужчина с типичной прибалтийской внешностью.

– Здравствуйте! Это я Елена Арутюнян.

– Возьмите это, – коротко, без лишних вопросов сказал встречающий и вручил ей пакет с весомым содержимым, – Оплата, как договаривались, наличными, сейчас.

Елена взглянула в содержимое пакета и оставшись довольной вручила мужчине деньги. На том и расстались.

Погодка в столице Эстонии была не лучше питерской – то же мрачное небо, тот же надоедливо моросящий дождь.

Елена накинула на голову капюшон дождевика, натянула антиковидную маску, и села в заведомо известный номер маршрутки. Доехав до столицы Эстонии, она пересела в другой автобус, который долго ехал и вскоре она оказалась загородом в лесистой местности. Высадившись по нужному адресу, Елена поправила капюшон и вошла на территорию ухоженного парка со скамейками, цветочными клумбами и газонами. В конце парка красовалось здание, фасад которого напоминал скорее санаторий нежели заведение для умалишённых.

Табличка у входа была написана на эстонском, но, прочитав понятное всем слово «rehabilitatsioon» и сверив название с записью на бумажке, она поняла, что приехала по адресу.

Озираясь вокруг, Елена смогла зафиксировать расположение камер видео наблюдений. Затем она зашла вовнутрь и без посторонней помощи нашла кабинет главного врача.

– Добрый день! Меня зовут Елена Арутюнян. Я корреспондент газеты из Армении.

Елена показала корочку.

Главный врач, строгий мужчина в очках, долго всматривался в армянские буквы, но сверив фотокарточку, вернул документ обратно.

– Чем могу быть вам полезен? – спросил он с трудом выговаривая давно забытые русские слова.

– У вас находится пациентка по имени Ингрид Виитала. Несколько месяцев назад, спасаясь от религиозных преследований в России, она получила в вашей стране политическое убежище. К сожалению эти преследования не прошли даром. У неё началось психическое расстройство в результате чего она оказалась в вашем заведении.

Главврач терпеливо выслушал Елену и ни один мускул не дрогнул на его лице. Когда Елена замолчала, то воцарилась пауза, которую нарушил сам врач.

– Есть у нас такая пациентка. Что вам надо?

– Мне поручено взять у неё интервью. Нашим читателям очень интересно узнать в результате чего граждане не русской национальности и вероисповеданий бегут в Эстонию?

Елена готовилась к этой встрече давно и заранее вызубрила весь текст. Она заведомо знала какие подходцы надо применить, чтобы добиться желаемого результата – свидания с Ингрид, и этот результат не заставил себя долго ждать.

– Я могу вам предоставить свидание с ней, но предупреждаю, что специфика её болезни такова, что она полностью ушла в себя, ни с кем не общается и не разговаривает. Не думаю, что для хорошего интервью вы нашли нужный субъект.

– Ничего. Мне будет достаточна даже незначительная информация.

– Как вам будет угодно. Но заранее хочу вас предупредить. Делать какие- либо фотоснимки я категорически запрещаю.

– Обещаю вам что не буду ничего снимать.

– Хорошо. Где желаете с ней беседовать?

– Я бы хотела пообщаться на свежем воздухе, в вашем чудесном парке.

Главврач поднял телефонную трубку и по-эстонски отдал соответствующее распоряжение.

– Ну пожалуйста! Ингрид в вашем распоряжении вон у той скамейки.

Доктор подошёл к окну и указал Елене на сидящую в коляске женщину, которую медсестра только что выкатила в парк.

– Спасибо вам, – сказала Елена и, снова накинув капюшон, спустилась в парк.

Сидящая в инвалидной коляске Ингрид представляла собой жалкое зрелище. Елена с трудом узнала бывшую разлучницу своего сына. От былой северной красы с фигурой топ-модели не осталось и следа: осунувшееся и резко постаревшее лицо, висящий на худющем теле больничный халат и самое страшное – полностью отсутствующий взгляд. Глаза её смотрели в никуда, внимание ничто не привлекало и, когда Елена встала перед нею, та не обратила никакого внимания.

– Ну здравствуй Ингрид! Узнаёшь меня? Узнаёшь. Зря притворяешься и строишь из себя дурочку.

Елена пристально всмотрелась в её синие глаза, желая заглянуть в глубь души.

– Думаешь приехала тебя убивать? Ошибаешься. Наоборот. Я зла на тебя уже не держу, а хочу только порадовать. Вот посмотри на это.

Елена достала из сумочки несколько фоток. На них были изображены члены её семьи. Елена по очереди подносила изображения к глазам Ингрид и приговаривала.

– Это мой Парис. Видишь какой славный парень, но он не твой, как бы ты ни старалась. Это его жена Лина, как видишь жива и здорова. Ну, а это тобою похищенная девочка. Смотри какой красавицей стала. Ты хотела присвоить чужое счастье, а поплатилась своим. Так часто бывает. А ведь я тебя предупреждала, но ты не послушалась и теперь обречена на вечное несчастье.

Ингрид опять никак не реагировала. Взгляд её по прежнему был устремлён в никуда. Складывалось впечатление, что у неё полностью отсутствует связь с внешним миром.

– Слушай, а может ты действительно настолько свихнулась, что превратилась в овощ?

Елена вонзилась взглядом в Ингрид, пытаясь расплескать синеву её глаз и докопаться до истины.

– А где твой оберег? Где тот волк с разноцветными глазами? – спросила Елена и обнажила запястья пациентки – Нету? Потеряла? Я так и знала. Ну да ладно, я его тебе верну. Теперь мой черёд ворожить.

Елена достала из сумочки пакет, который ей передали в аэропорту, вынула из него точно такой же оберег с волком и сунула ей в ладонь.

Ингрид сперва оставалось такой же неподвижной, но потом пальцы стали осторожно щупать оберег и вдруг, о чудо, она опустила глаза и взглянула на него, затем медленно засунула в карман халата.

Елена от неожиданности даже отпрянула назад.

– Нет, ты не овощ! Ты всё соображаешь! Ты узнала и меня и свой оберег! Если ты действительно раскаялась в содеянном, то значит скоро поправишься. Знай, что я прощаю тебя, но простит ли тебя твоя совесть – большой вопрос?

Взгляд Ингрид опять устремился в никуда, но Елена поняла – всё что она ей сказала и показала, дошло до цели, а значит задуманная ею миссия была выполнена.

В это время подошла медсестра и заявила;

– Больной пора делать инсулиновую инъекцию. Прощайтесь.

Тележка отъехала вместе с Ингрид у которой в кармане остался лежать металлический предмет.

Елена быстро покинула это мрачное заведение. Дел в этой стране у неё больше не было и вскоре она приехала обратно в аэропорт. Когда самолёт взлетел и табло погасло, Елена глубоко вздохнула.

«Кажется обошлось» – подумала она.

Этот оберег из металла так быстро не обнаружится. Психушка – не аэропорт, рам металлоискателей там нету. Наверняка Ингрид успеет припрятать в надёжном месте и скоро его не найдут. Но даже если и найдут, то Елена уже улетела из Эстонии. Причём не в Армению, нет. В данный момент она сидит в самолёте летящий прямо в Санкт-Петербург. Вот такая она Джеймс Бонд. Вернее Лен Бонд.

– С возвращением, мамуля! – встретил её в аэропорту Парис, – улетаешь в Ереван, а возвращаешься из Таллинна.

– Прогулялась, что здесь дурного?

– А то, что тебя эстонская полиция разыскивает. Уже час, как интернет гудит об этом.

– Неужели? А с чего это?

– А то, что после твоего визита в таллиннскую дурку одна из пациенток перерезала себе вены металлическим предметом, которого у неё раньше не было.

– Насмерть?

– Наверное, пока неизвестно.

«Совесть не простила её, а жаль», – подумала Елена и произнесла уже вслух:

– Ну а я тут причём?

– В сети повсюду сюжеты с выступлением главврача психушки, который утверждает, что это произошло после визита неизвестной журналистки из Армении, которая приходила брать интервью. Ищите ту женщину – с пеной у рта требует он.

Елена вспомнила, как внимательно наблюдал главврач за ней из окна своего кабинета, но момент передачи оберега точно не засёк, ибо в этот момент Елена умышленно повернулась к нему спиной. Не могли записать это даже камеры видео наблюдений, расположение которых она предварительно зафиксировала. Накинутый на голову капюшон делал невозможным чётко зафиксировать лицо его владельца, а антиковидная маска-намордник полноценно завершает обезличку. Оберег с волком она заказала по интернету какому-то неизвестному мастеру из Таллинна и также анонимно получила его в аэропорту, расплатившись наличными.

– Ну вот и пусть ищут меня. Я – не я и вещица не моя.

– Тебе весело, но назревает серьёзный международный скандал. Следы упорно ведут в Ереван, но эстонцам не выгодна такая версия. Рука Москвы – вот куда они гнут. Ведь попытку самоубийства совершила, попросившая политическое убежище, бывшая гражданка России. Короче замутила ты воду, просто жуть.

– А там не отмечают, что эта бедняжка совершила двойное преступление, которое во всех странах сурово карается законом.

– Нет. Об этом ни словечка.

– То, то! Поэтому и приходится обычной восточной женщине закрывать прорехи международного правосудия, вернее не правосудия, а несправедливости. Моя совесть чиста. Зло наказано и более никогда не будет угрожать нашей семье.

Елена, спокойно вздохнув, откинулась назад. Машина мчалась по Колтушскому шоссе, приближая долгожданную встречу бабушки с внучкой и от этого на душе становилось светло и счастливо.

– Сынок, притормози у нашего перекрёстка. Мне надо кое что в хозяйственном магазине купить.

– Я с тобою ма, – сказал Парис и припарковал машину.

В магазине, высматривая каждый свой товар, они оказались в разных местах. Елена заметила, что её в упор разглядывает какой-то неопрятный мужчина средних лет, размахивая при этом новеньким топором, наверное только что взятым с полки. Елене стало неловко от этого и она устремилась к Парису.

– Кто этот странный тип? – спросила она сына, взглядом указывая на мужчину, который продолжал смотреть на них и по прежнему махать топором.

Парис присмотрелся и лицо его стало тревожным.

– Сынок! Кто этот человек? – уже настойчиво спросила Елена.

– Не обращай на него внимания, мама.

– Он идёт к нам! Ты его знаешь? Отвечай!

– Да, знаю.

– Кто он?

– Это бывший муж Ингрид.

Елена негодующе посмотрела на сына.

– Так значит у неё ещё и муж был? – тихо произнесла она.

– Да был когда то. Выпивохой оказался вот и расстались.

Между тем мужчина, по прежнему, грозно размахивая топором, решительно шёл в их сторону.

– Мама! Давай уйдём отсюда, – встревожился Парис.

– Нет уж, останемся. Он хочет мне что то сказать.

– Мама! Не капризничай. Пошли отсюда от греха подальше. Это добром не кончится.

Но Елена не слушалась и продолжала упорно стоять на месте.

– Не бойся сынок. Небось насмотрелся на всякое в своём морге. Ещё не родился тот, кто бы посмел меня пальцем тронуть.

Мужчина с нехорошей улыбкой продолжал шагать в их сторону и настолько приблизился, что в воздухе запахло спиртным.

Не на шутку встревоженный Парис, предчувствуя большую беду, выступил к нему навстречу, но мужчина, будто не замечая его, оттолкнул в сторону и прошёл вперёд.

– Что вам надо? – возмущённо воскликнул Парис, не сводя глаз с топора, – Кто вы такой?

– Меня зовут Вова, – ответил мужчина, глядя исключительно в сторону Елены и продолжил, – Я эту женщину давно ищу. Вас ведь Еленой зовут не так ли?

– Правильно, – ответила мать, которая в отличии от Париса, смотрела не на топор, а прямо в лицо Вовы.

– Ну, наконец то, я вас нашёл.

– Зачем вы её искали и откуда вы её знаете? – строго спросил Парис.

Мужчина между тем бережливо положил топор на полку и произнёс восторженно:

– А кто здесь не знает храбрую Елену, которая ударом скалки повалила на землю волчицу?

Парис облегчённо выдохнул.

– А вы наверное её сын? – спросил Вова, наконец то, обратив внимание на Париса, – Если не ошибаюсь вас Парисом зовут? Этакое древнее имя времён троянских войн.

«Пьяньчуга, а образованный» – подумал Парис.

Вову, бывшего мужа Ингрид, он видел всего лишь раз, но запомнил его лицо хорошо.

«Пьянь подзаборная» – с таким отвращением она отзывалась о бывшем муже. Но тем не менее эта пьянь имела и образование и когда то владела профессией.

– Елена! – торжественно произнёс Вова, – Вы образец женственности и одновременно смелости. Позвольте поцеловать ту руку, которая не побоялась ударить грозного зверя.

Сказав так он, не дожидаясь разрешения, прильнул губами к руке Елены, а потом достал из кармана тот самый волчий оберег и надел ей на запястье.

– Эта вещица осталась от моей бывшей жены. На нём волк с разноцветными глазами. Я давно решил, что он должен принадлежать вам. По моему это будет справедливо и пусть этот волк бережёт вашу жизнь.

– А где сейчас ваша бывшая жена? – осторожно спросила Елена.

– Удрала в неизвестном направлении, – весело развёл руками бывший муж, – Оставила на столе этот предмет и исчезла на все четыре стороны.

– Я вижу вы этому рады?

– Рад не спорю. Она ведь на меня порчу наводила.

– Каким образом?

– Спаивала. Сделала меня пьяницей, – нахмурив брови, сказал Вова.

– Но вы же развелись.

– Вы не поверите, но после развода я бросил пить.

– Ой ли? – засомневалась в правдивости сказанного Елена, показательно шмыгая носом.

– Вот вам истинный крест! – трижды перекрестился Вова, – Чтоб я сдох, если вру. Вы та женщина, которой я не посмею лгать. Вы для меня, как святая!

Парис и Елена со смешанными чувствами вышли из хозяйственного магазина. Вова, размахивая новеньким топориком, зашагал к остановке и сел в автобус.

Как только машина скрылась за поворотом, Парис выхватил с запястья Елены этот злосчастный волчий амулет и хотел уже выкинуть в озеро.

– Погоди! – остановила его криком мать, – Не делай этого.

– Зачем? Он же источник стольких бед. Нельзя его приносить в дом.

– Ошибаешься, сын мой. Беды приносят не вещицы, а люди, – произнесла многозначительно Елена и забрала оберег обратно, – В моих руках она будет творить добро. Поехали! Меня ждёт моё чудо!

-

По дороге домой Елена Сократовна повстречала соседа.

– День добрый Игорь Родионович!

– Здравствуйте Елена Сократовна! Как поживаете? Хорошо ли спится на новом месте?

– Плохо. От волчьего воя спасу нет. А ведь вы обещали избавить нас от этой напасти. А вчера вообще вой переместился прямо под окна и только чей то выстрел смог его прекратить. Я не удивлюсь, если завтра эта волчица завоет у нас в коридоре.

Сказанное Еленой озаботило Игоря.

– Я вас услышал Елена Сократовна и сделаю всё для устранения этого воя.

–