Из сборника «Волны и скалы»
Элегия
…брату Алику
- Стукнул по карману –
- не звенит.
- Стукнул по другому –
- не слыхать.
- В коммунизм – безоблачный зенит –
- полетели мысли
- отдыхать.
- Но очнусь,
- и выйду за порог,
- и пойду на ветер, на откос –
- о печали пройденных дорог
- шелестеть остатками волос.
- Память отбивается от рук,
- молодость уходит из-под ног.
- Солнышко описывает круг –
- жизненный
- отсчитывает
- срок…
«Я весь в мазуте, весь в тавоте!..»
- Я весь в мазуте,
- весь в тавоте,
- зато работаю в тралфлоте!
- …Печально пела радиола:
- звала к любви,
- в закат,
- в уют!..
- На камни пламенного мола
- матросы вышли из кают.
- Они с родными целовались.
- Вздувал рубахи
- мокрый норд.
- Суда гудели, надрывались,
- матросов требуя на борт…
- И вот опять – святое дело:
- опять аврал, горяч и груб…
- И шкерщик встал
- у рыбодела,
- и встал матрос-головоруб…
- Мы всю треску
- сдадим народу,
- мы план сумеем перекрыть!
- Мы терпим подлую погоду,
- мы продолжаем плыть и плыть…
- …Я юный сын
- морских факторий –
- хочу,
- чтоб вечно шторм звучал,
- чтоб для отважных
- вечно –
- море,
- а для уставших –
- свой причал…
«Бывало, вырядимся с шиком…»
- Бывало,
- вырядимся
- с шиком
- в костюмы, в шляпы, и – айда!
- Любой красотке
- с гордым ликом
- смотреть на нас приятно,
- да!
- Вина
- весёленький бочонок –
- как чудо,
- сразу окружён!
- Мы пьём за ласковых девчёнок,
- а кто постарше,
- те – за жён…
- Ах, сколько их
- в кустах
- и в дюнах,
- у белых мраморных колонн, –
- мужчин,
- взволнованных и юных!
- А сколько женщин! –
- Миллион!
- У всех дворцов,
- у всех избушек
- кишит портовый праздный люд.
- Гремит оркестр,
- палят из пушек,
- дают
- над городом
- салют!
Портовая ночь
- Старпомы ждут своих матросов.
- Морской жаргон
- с борта на борт
- летит,
- пугая альбатросов…
- И оглашён гудками порт!
- Иду. (А как же? – Дисциплина!)
- Оставив женщин и ночлег,
- иду походкой гражданина
- и ртом ловлю роскошный снег,
- и выколачиваю звуки
- из веток, тронутых ледком,
- дышу на зябнущие руки,
- дышу свободно и легко!
- Пивные – наглухо закрыты.
- Темны дворы и этажи.
- Как бы заброшенный,
- забытый,
- безлюден город…
- Ни души!
- Лишь бледнолицая девица
- без выраженья на лице,
- как замерзающая птица,
- сидит зачем-то на крыльце…
- – Матрос! – кричит, – Чего не спится?
- Куда торопишься? Постой!
- – Пардон! – кричу, – Иду трудиться!
- Болтать мне некогда с тобой…
Имениннику
Валентину Горшкову
- Твоя любимая
- уснула.
- И ты, закрыв глаза и рот,
- уснешь
- и свалишься со стула.
- Быть может, свалишься
- в проход.
- И всё ж
- не будет слова злого,
- ни речи резкой и чужой.
- Тебя поднимут,
- как святого,
- кристально-чистого
- душой.
- Уложат,
- где не дует ветер,
- и тихо твой покинут дом.
- Ты захрапишь…
- И всё на свете –
- пойдет
- обычным чередом!
Долина детства
- Мрачный мастер
- страшного тарана,
- до чего ж он всё же нерадив!
- …После дива сельского барана
- я открыл немало разных див.
- Нахлобучив мичманку на брови,
- шёл в театр, в контору, на причал…
- Стал теперь мудрее и суровей,
- и себя отравой накачал…
- Но моя родимая землица
- надо мной удерживает власть.
- Память возвращается, как птица –
- в то гнездо, в котором родилась.
- И вокруг долины той любимой,
- полной света вечных звёзд Руси,
- жизнь моя вращается незримо,
- как Земля вокруг своей оси!
«Я забыл, как лошадь запрягают…»
- Я забыл,
- как лошадь запрягают.
- И хочу её позапрягать,
- хоть они неопытных
- лягают
- и до смерти могут залягать!
- Мне не страшно.
- Мне уже досталось
- от коней – и рыжих, и гнедых.
- Знать не знали,
- что такое – жалость.
- Били в зубы прямо
- и в поддых!..
- Эх, запряг бы я сейчас кобылку,
- и возил бы сено, сколько мог!
- А потом
- втыкал бы важно
- вилку
- поросёнку жареному
- в бок…
Берёзы
- Я люблю, когда шумят берёзы,
- когда листья падают с берёз.
- Слушаю, и набегают слёзы
- на глаза, отвыкшие от слёз…
- Всё очнётся в памяти невольно,
- отзовётся в сердце и крови.
- Станет как-то радостно и больно,
- будто кто-то шепчет о любви.
- Только чаще побеждает проза.
- Словно дунет ветром хмурых дней.
- Ведь шумит такая же берёза
- над могилой матери моей…
- На войне отца убила пуля.
- А у нас в деревне, у оград –
- с ветром и с дождём гудел, как улей,
- вот такой же поздний листопад…
- Русь моя, люблю твои берёзы:
- с ранних лет я с ними жил и рос!
- Потому и набегают слёзы
- на глаза, отвыкшие от слёз…
«Мы будем свободны как птицы…»
- – Мы будем
- свободны,
- как птицы, –
- ты шепчешь
- и смотришь с тоской,
- как тянутся птиц вереницы
- над морем,
- над бурей морской…
- И стало мне жаль отчего-то,
- что сам я люблю
- и любим…
- Ты птица иного полета…
- Куда ж мы
- с тобой
- полетим?!
Утро утраты
- Человек
- не рыдал,
- не метался
- в это утлое утро утраты.
- Лишь ограду встряхнуть попытался,
- ухватившись за копья ограды…
- Вот пошёл он,
- вот в чёрном затоне
- отразился рубашкою белой.
- Вот трамвай, тормозя, затрезвонил:
- крик водителя:
- – Жить надоело?!
- Шумно было,
- а он и не слышал.
- Может, слушал,
- но слышал едва ли,
- как железо гремело на крышах,
- как железки машин грохотали…
- Вот пришёл он,
- вот взял он гитару,
- вот по струнам ударил устало…
- Вот запел про царицу Тамару
- и про башню в теснине Дарьяла.
- Вот и всё…
- А ограда стояла.
- Тяжки копья чугунной ограды.
- Было утро дождя и металла.
- Было утлое утро утраты…
Сто «нет»
- В окнах зелёный свет,
- странный, болотный свет…
- Я не повешусь, нет,
- не помешаюсь, нет…
- Буду я жить сто лет,
- и без тебя – сто лет.
- Сердце не стонет, нет,
- Нет,
- сто «нет»!
Ненастье
- Погода какая!..
- С ума сойдёшь:
- снег, ветер и дождь-зараза!
- Как буйные слезы,
- струится дождь
- по скулам железного Газа…
- Как резко звенел
- в телефонном мирке
- твой голос, опасный подвохом!
- Вот, трубка вздохнула в моей руке
- осмысленно-тяжким вздохом,
- и вдруг онемела с раскрытым ртом…
- Конечно, не провод лопнул!
- Я
- дверь автомата
- открыл пинком
- и снова
- пинком
- захлопнул!..
- И вот я сижу
- и зубрю дарвинизм.
- И вот, в результате зубрёжки –
- внимательно
- ем
- молодой организм
- какой-то копчёной рыбешки…
- Что делать? –
- ведь ножик в себя не вонжу,
- и жизнь продолжается, значит!..
- На памятник Газа
- в окно гляжу:
- Железный!
- А всё-таки… плачет.
Волны и скалы
- Эх, коня да удаль азиата
- мне взамен чернильниц и бумаг, –
- как под гибким телом Азамата,
- подо мною взвился б
- аргамак!
- Как разбойник,
- только без кинжала,
- покрестившись лихо
- на собор,
- мимо волн Обводного канала –
- поскакал бы я во весь опор!
- Мимо окон Эдика и Глеба,
- мимо криков: «Это же – Рубцов!»,
- не простой,
- возвышенный,
- в седле бы –
- прискакал к тебе,
- в конце концов!
- Но наверно, просто и без смеха
- ты мне скажешь: «Боже упаси!
- Почему на лошади приехал?
- Разве мало в городе такси?!»
- И, стыдясь за дикий свой поступок,
- словно Богом свергнутый с небес,
- я отвечу буднично и тупо:
- – Да, конечно, это не прогресс…
Левитан(по мотивам картины «Вечерний звон»)
- В глаза бревенчатым лачугам
- глядит алеющая мгла.
- Над колокольчиковым лугом
- собор звонит в колокола.
- Звон заокольный и окольный,
- у окон,
- около колонн.
- Звон колоколен колокольный,
- и колокольчиковый звон.
- И колокольцем
- каждым
- в душу –
- любого русского спроси! –
- звонит, как в колокол,
- – не глуше, –
- звон
- левитановской
- Руси!
На перевозе
- Паром.
- Паромщик.
- Перевоз.
- И я
- с тетрадкой и с пером.
- Не то,
- что паром паровоз –
- нас
- парой весел
- вёз паром!
- Я рос на этих берегах!
- И пусть паром – не паровоз!
- Как паровоз
- на всех парах –
- меня он
- в детство
- перевёз!
Маленькие Лили(для детей)
- Две маленькие
- Лили –
- лилипуты
- увидели на иве жёлтый прутик.
- Его спросили Лили:
- «Почему ты
- не зеленеешь,
- прутик-лилипутик?»
- Пошли
- за лейкой
- маленькие Лили,
- на шалости не тратя и минуты,
- и так усердно,
- как дожди не лили,
- на прутик лили
- Лили –
- лилипуты.
На родине
- Загородил мою дорогу
- грузовика широкий зад.
- И я подумал: – Слава Богу!
- Село не то, что год назад!
- Теперь в полях везде машины,
- и не видать худых кобыл.
- Один лишь древний дух крушины
- всё так же горек, как и был…
- Да, я подумал «Слава Богу!»
- Но Бог-то тут причём опять?
- Уж нам пора бы понемногу
- от мистицизма отвыкать!
- Давно в гробу цари и боги!
- И дело в том, наверняка,
- что с треском нынче демагоги
- летят из Главков и ЦэКа!
Репортаж
- К мужику микрофон подносят.
- Тянут слово из мужика.
- Рассказать о работе
- просят –
- в свете новых решений ЦэКа!
- Мужику
- непривычно трёкать.
- Вздох срывается с языка.
- Нежно взяли его за локоть:
- тянут
- слово
- из мужика!..
О собаках
- Не могу я видеть без грусти
- ежедневных собачьих драк…
- В этом маленьком захолустье
- поразительно много собак!
- Есть мордастые – всякой масти,
- есть поджарые – всех тонов.
- Подойди –
- разорвут на части,
- иль оставят
- вмиг
- без штанов…
- Говорю о том не для смеху.
- Я однажды подумал так:
- Да, собака друг человеку, –
- одному…
- А другому – враг!
Жалобы алкоголика
- …Ах, что я делаю?
- За что я мучаю
- больной и маленький
- свой организм?..
- Да по какому ж
- такому случаю?..
- Ведь люди борются
- за коммунизм!
- Скот размножается,
- пшеница мелется,
- и всё на правильном
- таком пути!..
- Так, замети меня,
- метель-метелица…
- Ох, замети меня,
- ох, замети…
Праздник в посёлке
- Сколько водки выпито!
- Сколько стёкол выбито!
- Сколько средств закошено!
- Сколько женщин брошено!
- Где-то дети плакали…
- Где-то финки звякали…
- Эх, сивуха сивая!..
- Жизнь была… красивая!
«Снуют. Считают рублики…»
- Снуют. Считают рублики.
- Спешат в свои дома.
- И нету дела публике,
- что я схожу с ума!
- Не знаю, чем он кончится,
- запутавшийся путь,
- но так порою хочется
- ножом…
- куда-нибудь!
Да, умру я!
- Да, умру я!
- И что ж такого?
- Хоть сейчас из нагана в лоб!
- Может быть,
- гробовщик толковый
- смастерит мне хороший гроб…
- А на что мне хороший гроб-то?
- Зарывайте меня хоть как!
- Жалкий след мой
- будет затоптан
- башмаками других бродяг.
- И останется всё,
- как было –
- на Земле,
- не для всех родной…
- Будет так же
- светить Светило
- на заплеванный шар земной!..
Разлад
- Мы встретились у мельничной запруды,
- и я ей сразу
- прямо всё сказал!
- – Кому, – сказал, – нужны твои причуды?
- – Зачем, – сказал, – ходила на вокзал?
- Она сказала: – Я не виновата…
- – Ну, да, – сказал я, – кто же виноват?
- Она сказала: – Я встречала брата.
- – Ха-ха, – сказал я, – разве это брат?!
- В моих мозгах чего-то не хватало:
- махнув на всё, я начал хохотать!
- Я хохотал. И эхо хохотало.
- И грохотала мельничная гать.
- Она сказала: – Ты чего хохочешь?
- – Хочу, – сказал я, – вот и хохочу!
- Она сказала: – Мало ли, что хочешь!
- Тебя я слушать больше не хочу!
- Конечно, я ничуть не испугался.
- Я гордо шёл на ссору и разлад.
- И зря в ту ночь сиял и трепыхался
- в конце безлюдной улицы закат!..
МУМ(Марш уходящей молодости)
- Стукнул по карману, – не звенит:
- как воздух.
- Стукнул по другому, – не слыхать.
- Как в первом…
- В коммунизм – таинственный зенит
- как в космос,
- полетели мысли отдыхать,
- как птички.
- Но очнусь и выйду за порог,
- как олух.
- И пойду на ветер, на откос,
- как бабка,
- о печали пройденных дорог,
- как урка,
- шелестеть остатками волос,
- как фраер…
- Память отбивается от рук,
- как дура.
- Молодость уходит из-под ног,
- как бочка.
- Солнышко описывает круг,
- как сука, –
- жизненный отсчитывает срок…
- Как падла!
«Ты называешь солнце блюдом…»
Валентину Горшкову
- Ты называешь солнце
- блюдом…
- Оригинально. Только зря:
- с любою круглою посудой
- Светило
- сравнивать нельзя!
- А если можно,
- значит можно
- и мне,
- для свежести стишка –
- твой череп,
- сделанный несложно,
- назвать…
- подобием горшка!
«Поэт перед смертью сквозь тайные слезы…»
- Поэт перед смертью
- сквозь тайные слёзы
- жалеет совсем не о том,
- что скоро завянут надгробные розы,
- и люди забудут о нём,
- что память о нём –
- по желанью живущих
- не выльется в мрамор и медь…
- Но горько поэту,
- что в мире цветущем
- ему
- после смерти
- не петь…
Поэт
Глебу Горбовскому
- Трущобный двор.
- Фигура на углу.
- Мерещится, что это Достоевский.
- И ходит холод ветреный и резкий.
- И стены погружаются во мглу.
- Гранитным громом
- грянуло с небес!
- Весь небосвод в сверкании и в блеске!
- И видел я, как вздрогнул Достоевский,
- как тяжело ссутулился, исчез.
- Не может быть,
- что это был не он!
- Как без него представить эти тени,
- и странный свет,
- и грязные ступени,
- и гром, и стены с четырех сторон?!
- Я продолжаю верить в этот бред,
- когда в своё притонное жилище
- по коридору,
- в страшной темнотище,
- отдав поклон,
- ведёт меня поэт…
- Он, как матрос, которого томит
- глухая жизнь в задворках и в угаре.
- – Какие времена на свете, Гарри!..
- – О! Времена неласковые, Смит…
- В моей судьбе творились чудеса!
- Но я клянусь
- любою клятвой мира,
- что и твоя освистанная лира
- ещё свои поднимет паруса!
- Ещё мужчины будущих времён,
- (да будет воля их неустрашима!) –
- разгонят мрак бездарного режима
- для всех живых и подлинных имён!
- …Ура, опять ребята ворвались!
- Они ещё не сеют и не пашут.
- Они кричат,
- они руками машут!..
- Они как будто только родились!
- Они – сыны запутанных дорог…
- И вот,
- стихи, написанные матом,
- ласкают слух отчаянным ребятам,
- хотя, конечно, всё это – порок!..
- Поэт, как волк, напьётся натощак,
- и неподвижно,
- словно на портрете,
- всё тяжелей сидит на табурете.
- И все молчат, не двигаясь никак…
- Он говорит,
- что мы – одних кровей,
- и на меня указывает пальцем!
- А мне неловко выглядеть страдальцем,
- и я смеюсь,
- чтоб выглядеть живей!
- Но всё равно опутан я всерьёз
- какой-то общей нервною системой:
- случайный крик, раздавшись над богемой
- доводит всех
- до крика и до слёз!
- И всё торчит:
- в дверях торчит сосед!
- Торчат за ним
- разбуженные тётки!
- Торчат слова!
- Торчит бутылка водки!
- Торчит в окне таинственный рассвет.
- Опять стекло оконное в дожде.
- Опять удушьем тянет и ознобом…
- …Когда толпа
- потянется за гробом,
- ведь кто-то скажет: «Он сгорел… в труде».
Лесной хуторок(идиллия)
- Я запомнил, как чудо,
- тот лесной хуторок.
- Хутор – это не худо:
- это мир, не мирок!
- Там, в избе деревянной,
- без претензий и льгот,
- так, без газа, без ванной
- добрый Филя живёт.
- Филя любит скотину,
- ест любую еду.
- Филя ходит в долину,
- Филя дует в дуду!
- Мир такой справедливый,
- даже нечего крыть…
- – Филя, что молчаливый?
- – А о чём говорить?..
