Жанры
Регистрация
Читать онлайн Я ей в глаза раскаявшись смотрел… Стихи о жизни бесплатно

Я ей в глаза раскаявшись смотрел… Стихи о жизни



© Ильдус Муслимов, 2024

ISBN 978-5-0062-6351-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

  • В аду
  • Из боя я вышел живым.
  • «Повезло? Или Богу так надо?» —
  • Думал я. Став таким же седым,
  • Как та мелкая пыль Сталинградского ада.
  • Мы держали атаки и отбили их все!
  • Поплатившись десятками жизней!
  • Чьи тела и сейчас там. На той полосе,
  • Где убитых прикрыл собой иней.
  • Каждый метр земли кровью тут окроплён.
  • Каждый дом, та же Брестская крепость.
  • Штрафники говорят: «Не живёт батальон,
  • Больше суток. Такая вот смертность…».
  • В поредевшем строю вперемешку стоят,
  • Молодые и кто повзрослее.
  • Повидавшие смерть умирать не хотят,
  • Но воюют себя не жалея.
  • Лейтенант был – пацан. На год младше меня.
  • Из училища. Выглядел смелым.
  • Он войну начал взводным. И пробыв им три дня,
  • Жизнь свою оборвал самострелом.
  • Ох и жаль мне его. Но война, что палач:
  • Рубит головы в суть не вникая.
  • Завернув тело ночью в простреленный плащ,
  • Лейтенанта того закопал я.
  • Мы держали атаки и отбили их все!
  • Поплатившись десятками жизней!
  • Чьи тела и сейчас там. На той полосе,
  • Где убитых прикрыл собой иней.

У вечного огня

  • Из всех тех драк, в которых дрался я,
  • Одна на памяти: у вечного огня.
  • Когда у стелы, павших на войне,
  • Подонки жарили сосиски на огне.
  • Что говорить. Признаюсь честно, как назло,
  • Я был один. А их полно. Им повезло.
  • И чтобы вежливым в сердцах у них остаться,
  • Я попросил всю эту кодлу рассосаться.
  • Тот, кто у них гляделся центровым,
  • Гнусливым голосом, прикинувшись блатным.
  • Мне промычал, под хохот гопоты:
  • «Ты перед кем тут, дятел, гнёшь свои понты?!»
  • Я быстро понял: по-хорошему нельзя,
  • И пожалел, что не со мной мои друзья.
  • Но делать нечего, и к стеле встав спиной,
  • Я, как погибшие солдаты принял бой.
  • Имея опыт, уличных всех драк,
  • Собрал всю мощь в себе, костлявый мой кулак.
  • И хоть бил жёстко, но закон я соблюдал,
  • Всех, кто упал, клянусь – не добивал!
  • Минут пятнадцать кувыркались мы клубком.
  • Все исцарапаны. А кто-то с синяком.
  • И тут один, из этих сучьих рож,
  • Вдруг изловчился и всадил в живот мой – нож!
  • Земля качнулась и я, сделав шаг упал!
  • Почти у стелы, на тот самый пьедестал!
  • Где пламя жаркое от вечного огня,
  • Вы не поверите, согрело так меня.
  • Была больница. Там, в поту и весь дрожа,
  • Лежал как будто я на лезвии ножа.
  • И вот я выжил. А со мной спина к спине,
  • Стоят всё те же, кто погиб на той войне.

Заколоченный дом

  • В заколоченном доме никто не живёт.
  • В заколоченном доме заколоченный вход.
  • А когда-то тут жизнь, родилась и жила,
  • И в колонке, что рядом, водица текла.
  • В казане на печи щи варились на всех!
  • Здесь бывал женский плач. И звенел детский смех!
  • Из него уходили в сорок первом на фронт,
  • Ну а те, кто вернулись, продолжали свой род.
  • Спозаранок молились. Пыль сдувая с икон,
  • И надеялся всякий, что теперь то уж он.
  • Будет Богом прощённый. И услышанный им.
  • И откроются двери ко всем благам земным.
  • Но на всякий там случай, мастерили портрет.
  • Фотографию Сталина, взяв из тех же газет.
  • Зная точно: за это, нет расстрельных статей,
  • Ну, а значит нет срока! Тюрем нет! Лагерей!
  • Он как тот оберег с мощной силой своей!
  • Сохранит от ненастья, от случайных смертей!
  • Даст работу, а голод, стороной-то пройдёт.
  • И глядишь чьи-то жизни второпях заберёт!
  • И портрет сей висел в каждом доме. В углу.
  • А пришедших гостей, провожали к столу.
  • Те, приметив вождя у креста, где Христос,
  • На того, кто кормил их, не писали донос.

Артобстрел

  • Тот жаркий бой, уж точно не забыть.
  • Мы залегли. Во ржи. У кромки поля.
  • «Пришла пора ржануху молотить…» —
  • Сказал мой друг, кивнув мне на колосья.
  • Наш разговор прервался сам собой.
  • Артподготовка вражеская, в хлам!
  • Нас покромсав, присыпала землёй,
  • Но умирать, как видно, рано нам.
  • У немцев цель на каждый день – одна:
  • Обстрел позиций, танки. И потом пехота.
  • А наша цель – священная война!
  • Чтобы закончить мытарства народа.
  • Кто выжил, те карабкаются вверх,
  • Где слышен рокот танковых моторов!
  • Гранаты есть, но только не у всех,
  • Как нет и времени, теперь для разговоров.

Фермер

  • Где край терпения никто не знает толком,
  • Но я уверен, то, что он не за горами.
  • Когда нет выбора, невольно станешь волком,
  • И как тот волк, очистишь путь себе клыками!
  • Да! Волк жесток. Порою, даже очень!
  • В смертельной битве никого ему не жаль!
  • Он смел, силён. Всегда сосредоточен!
  • А сила воли, словно танковая сталь!
  • Меня пытались взять тут двое на испуг.
  • «Убьём семью твою, коль денег нам не дашь.
  • Ждёт тебя, фермер, череда жестоких мук», —
  • Сказал громила мне, войдя в звериный раж.
  • А чтобы я, всё понял с полуслова,
  • Он ткнул стволом, ребёнку между глаз.
  • И со словами: «Завтра. Пол восьмого!»
  • Они ушли. Я помню, как сейчас…
  • Я ночь не спал. Но я собрал весь арсенал.
  • И получилось, как бы так, неплохо очень:
  • Ведро патронов, два ружья. И вот я стал!
  • Тем самым волком, чей мне облик напророчен!
  • И было утро с перестрелкой во дворе!
  • И в ней, убив бандитов наповал!
  • С ружьём в обнимку, на собачьей конуре,
  • Я сидя молча опергруппу ожидал.

Старлей

  • Он на кофейной гуще не гадал,
  • И не любил, без дела говорить.
  • Но глядя на солдат, он точно знал,
  • Кому и сколько на войне осталось жить.
  • Обычный с виду, стойким став в боях,
  • Старлей к солдатам, не был крайне строг.
  • И те, познавшие впервые в жизни страх,
  • Наивно думали, что он и впрямь пророк.
  • В боях за Грозный, в городской черте,
  • Где снайперы резвились словно в тире.
  • Старлей вытаскивал «трёхсотых» на себе,
  • По дну траншей, через воронки, через дыры.
  • Он многих спас и многих потерял,
  • Но никогда, нигде, ни днём, ни ночью!
  • Тела солдат своих убитых, не бросал.
  • И даже тех, кто на куски разорван! В клочья!
  • Но не бессмертен, был старлей и сам.
  • И угодив, в тот страшный круг порочный,
  • Скатился он на дно одной из ям.
  • А на костях его, построен новый Грозный.

Штурмовой батальон

  • В современной войне, на вес золота он,
  • Состоящий из профи – штурмовой батальон.
  • У которого есть, всё что нужно для боя:
  • Штурмовик убивает сидя, лёжа и стоя!
  • Все контакты с врагом очень схожи с охотой.
  • Штурм для них не игра, а скорее работа!
  • Из которой вернуться суждено либо вместе,
  • Либо также отдельно. С маркировкой: груз двести!
  • Их боятся враги. Против них ставят доты.
  • Оснащают те доты, ставя внутрь пулемёты.
  • Чтобы всех покосить нужно много патронов.
  • Штурмовать могут пять или шесть батальонов!
  • Но из опыта всех необъявленных войн,
  • Выживает в бою – штурмовик! Он тот воин,
  • У которого есть, всё что нужно для боя:
  • Штурмовик убивает сидя, лёжа и стоя!

Время сволочей

  • В Москве повсюду паника и хаос.
  • Все потому, что немец у ворот.
  • И паникёры, в крике надрываясь,
  • Кричат, что Сталин бросил свой народ!
  • Вон на полуторках крупу, муку, консервы,
  • Везут, кто оказался половчей.
  • «Голодный будет, – шепчет мать, – год сорок первый.
  • Коли настало, время сволочей!»
  • И маршируют роты, батальоны,
  • Из всех военкоматов прямиком.
  • Туда, где разрываются от стонов!
  • Те первые, кто встретился с врагом!
  • Отец, обнялся с матерью, да крепко,
  • Он будто верно знал: в последний раз.
  • И на глаза мои, надвинув глубже кепку,
  • Сказал: «Ты, сын, за старшего сейчас!»
  • Потом бежал за ним я, а он шёл,
  • В строю со всеми, как в единой связке.
  • Но через сутки смерть свою нашёл,
  • Их третий полк на линии Можайской!
  • Мать горевала и воспрянула тогда,
  • Когда по радио внезапно объявили.
  • Что наши лётчики, летая в тыл врага,
  • В Берлине три завода разбомбили.

Игра в орлянку

  • В том сорок пятом, нам друзьям, всем по пятнадцать.
  • Мы выглядели, старше своих лет.
  • А накатив портвейн, любили драться,
  • В центральном парке. С чужаками. Где буфет.
  • Война отшибла напрочь слёзы, страхи!
  • И закалила, превратив в броню.
  • «Согнутся и затупятся все плахи, —
  • Шутила мать, – об голову твою!»
  • Отец погиб под Киевом. Не спасся!
  • Его дружок прислал одно письмо.
  • Он написал: «Все сдались. Ваш – не сдался!
  • Сказал, что расстреляют всё равно…».
  • Я на блошином рынке по дешёвке,
  • Прибарахлился, прикупил наган.
  • И как-то в драке, что на острове Крестовском,
  • Пальнул с него, поранив двух цыган.
  • Друзья – братки известно убежали,
  • Недолго думая, рванул и я тогда.
  • Но было поздно. В парке меня взяли.
  • Мне не впервой, а матери – беда!
  • Когда поймали я не отпирался,
  • И следаку, как есть всё рассказал:
  • «Один цыган, – сказал я, – понтовался,
  • Что он в блокаду, вкусно ел и сладко спал».
  • Мне дали срок, без малого – десятку,
  • А умер Сталин, тут амнистия пришла.
  • И танцевали зэки все вприсядку!
  • За радость ту, что с неба снизошла.
  • Война отшибла напрочь слёзы, страхи!
  • И закалила, превратив в броню.
  • «Согнутся и затупятся все плахи, —
  • Шутила мать, – об голову твою!»

Атака

  • Атака захлебнулась и остались,
  • На берегу лишь те, кто распластались.
  • Кто от Москвы, с парада в сорок первом,
  • Вернуться к матери мечтал, живым и целым!
  • Мечты сбываются, но видит Бог, не все!
  • И не всегда, как мы хотим – во всей красе!
  • Переправлялось через Вислу нас пять рот,
  • Но не доплыл по нашим меркам целый взвод!
  • Враг огрызался плотным шквалистым огнём.
  • Враг испугался, что плацдарм мы отобьём.
  • И словно страхи прочитав их, наш комбат,
  • Нам крикнул: «Братцы! Отомстим за Сталинград!»
  • Бросок последний был кровавым! Я в прыжке!
  • В траншею к немцам сиганул, держа в руке,
  • Бутылку смеси, где фитиль уж догорал.
  • Такого фортеля, фашист не ожидал!
  • Плацдарм стал нашим. С подпалившимся лицом,
  • Я пред комбатом, как пред Господом творцом.
  • Тот из кармана своего достал часы.
  • «Тебе за подвиг, – он сказал. – Дарю! Носи!»

Джекпот

  • В движке моей машины сто кобыл.
  • А у того, кто рядом, точно больше!
  • Но я-то не дурак, я в бак подлил,
  • Присадку, ту, что льют в спортивный «Порше»!
  • Нам гонка, предстоит на пустыре.
  • После дождей там грязи – до капота.
  • Но я гонялся не в такой ещё дыре,
  • И никогда не оставался без джекпота!
  • Мой оппонент, пацан, мажор с Рублёвки.
  • С дружками недалёкими, как сам он.
  • Глумясь, мне говорит не без издёвки,
  • Что унизительно мол Форду гнаться с тазом.
  • А я молчал до скрипа зубы стиснув,
  • Предстартовые, считывал секунды.
  • И ждал, когда судья в свисток свой свистнув,
  • С моих кобыл что подо мною, скинет путы!
  • .
  • На первом круге тот меня обставил,
  • Но я спокоен: первый – не последний!
  • И пусть рукоплескают все, кто ставил,
  • На Форд с мажором, из своих соображений!
  • По замкнутой мы мчимся на пределе!
  • Разбрызгивая слякотную жижу!
  • «Давай же! Покажи себя на деле!» —
  • Кричу в панель приборов. – Не обижу!»
  • И на последнем круге, на финальном,
  • Мой верный ВАЗ, что спас меня ни раз.
  • Вдруг отстучал мне Морзе коленвалом:
  • «Ты снова первый. Форд-он сзади нас!»
  • Я победил, но тачку я не бросил,
  • А выигрыш спустил на капремонт.
  • Где слесарь без утайки напророчил,
  • После обкатки денежный джекпот.

Прорыв

  • Наш новый командарм немногословный.
  • Он говорливых вывел из шеренги.
  • И выбрав среди них всех недовольных,
  • Отдал приказ комбату: «Этих – к стенке!»
  • Пока конвой готовился к расстрелу,
  • А «избранные» слёзно причитали.
  • Приметил я невольно и всецело,
  • Как остальные в страхе трепетали!
  • «Сейчас не время, слюни распускать нам! —
  • Добавил командарм. – Мы в западне!
  • Окружены! Что с фронта, что по флангам!
  • У вас вопросы есть ещё ко мне?!
  • Раздался залп и кучка обречённых,
  • Плашмя упала в жухлую траву.
  • А ведь я помню всех их поимённо…
  • «Неужто, – я шепчу, – всё наяву».
  • «Мы будем прорываться. К нашим! С боем! —
  • Кричал нам командарм. – И немцы ждут!
  • Поэтому, я честно перед строем,
  • Скажу вам правду. Многих вас убьют…
  • А тех из вас, кто выживет, прошу я.
  • При случае удобном, помяните.
  • Кого-то, папиросочкой смакуя,
  • А за кого-то, водочки глотните!»
  • И он был прав. Прорыв стал сущим адом!
  • Свинцовый ливень рвал тела. На части!
  • Остатки армии, дышавшие на ладан,
  • В крови смешавшись, гибли в одночасье.
  • Лишь горстке малой, в той, где был и я,
  • Спастись представилось. Но как у нас бывает.
  • Всех выживших – в штрафбат и в лагеря!
  • А с мёртвых спроса нет. Их забывают.

Он пленным был

  • Он пленным был. В плену всегда молчал.
  • И тайн не выдал, даже, когда били.
  • Но, как-то раз под пыткой всё ж сказал:
  • «Я вас достану, суки, из могилы…».
  • Его раздели, бросили на снег!
  • Водой что с проруби холодной окатили!
  • Но и тогда, застывший человек,
  • Им повторил: «Достану из могилы…».
  • Тут уж к стене его отволокли!
  • И как Христа гвоздями пригвоздили.
  • А он им: «Зря, корячились несли.
  • Я ж всё равно, вернусь к вам из могилы…»
  • И палачи не в шутку испугавшись,
  • Что он достанет всех их из могилы.
  • Ему уж умершему, смертью пропитавшись,
  • По локоть руки обе отрубили.
  • Он пленным был. В плену всегда молчал.
  • И тайн не выдал, даже, когда били.
  • Но, как-то раз под пыткой всё ж сказал:
  • «Я вас достану, суки, из могилы…».

Дальнобой

  • «Ты бы мог банкиром стать. Или дипломатом», —
  • Мне твердили мать с отцом, вчерась, наперебой.
  • Рассмеявшись, я сказал: «Лучше уж Сократом»
  • И опять уехал в рейс. В ночь. На дальнобой.
  • Здесь как рыба я в воде, тут мне всё любимо.
  • Не без трудностей порой, но и в них есть плюс.
  • Скучно жить скажу я вам, если нет экстрима.
  • Все водилы подтвердят, что не вру. Клянусь.
  • Ехал как-то я в Иркутск. Подсадил девицу.
  • Плечевых на трассе мрак. Больше, чем столбов.
  • И желанию её, я не удивился.
  • Заработала косарь. Вышла: «Будь здоров!»
  • Но бывает, что братва иль шпана какая.
  • На дороге в клещи взяв, помахав стволом.
  • Остановят, подойдут, ясно намекая,
  • Что сам Бог велит делиться, хлебом и баблом.
  • Бросить я хотел «Камаз» и бросить окончательно,
© BOOK 2025
Контакты для правообладателей
[email protected]