Проснулась с тяжелой головой и не менее тяжелой рукой на своей груди. Открывать глаза было боязно, поэтому зашептала, как молитву:

— Обещаю, что ни грамма, ни полграмма, вообще, ни-ни, — при этом так горестно вздохнула. Ну, не могла ведь я опуститься до секса с бомжом?! Правда, ведь не могла?