«Мораль, а также и имморализм – есть способ самооправдания невлюблённой личности, её полной – вследствие этого – несостоятельности…»
(Дмитрий Ткач)
Пролог
Условие
Мне хотелось
Агностицизм
Золотые поля
Искушение
Транс
Интроспекция
Целую
Эстетика
Падение
Я продолжаю играть
Всё, на что я способен
Манкируя наоборот
Иносказание
Экзистенция
Модус вивенди
Компенсация
«Приход»
Ломка
Падает снег
Дар
Ассоциации
Делинквент
Маргиналовство
Две розы
Мартиролог
Имматрикуляция
Инсайт
Кульбит манджари
Мортофилия
Этиология
Трибада
Несовпадение
Делириум
Разлука
Модуляции
Нет ничего
Да пусть будет так
Данаев Дар
Флирт с Истиной
Зачем?
Шаги… Слышу шаги: тук… тук… тук…
Или это часы?..
Нет… Теперь точно слышу: шаги… Всё ближе и ближе… Вот уже около моей двери… Тишина… Кто-то остановился… Несколько секунд полной тишины, затем в замке пару раз поворачивается ключ, открывается дверь, – угадываю по скрипу, проходят в квартиру… Думаю, что кто-то из моих…
Щёлкает выключатель. Темнота моментально исчезает, и я через мгновение угадываю силуэт женщины. Это, видимо, Она… Как странно, что Она пришла. Зачем Ей это? Что Она – ненормальная что ли?
Пытаюсь заглянуть Ей в глаза. Мне почти удаётся это сделать, но тут я замечаю некоторую деталь… У Неё нет глаз!..
«Забавно… – думаю я, – Как же Она нашла мою квартиру, если Она ничего не видит?»
Она, чувствуется, слегка в нерешительности. Я молчу. Думаю и молчу. Она, постояв в дверях, медленно проходит в комнату, садится прямо на пол недалеко от меня, прикуривает сигарету…
Сделав первую глубокую затяжку, Она пододвигается ближе ко мне и наклоняется к моему лицу. Волосы Её слегка щекочут мою шею. Она наклоняется ещё больше, захватывает своими губами мои губы, проводит по ним языком и медленно выдыхает в меня дым…
Я глотаю…
Я не отвечаю на ласку. Не могу ответить. «А Она даже этого не знает… – думаю я, – Что же делать?»
Она вдруг занимает прежнюю позу, делает ещё одну затяжку и говорит:
– Ты что? – Я в какой-то момент теряю Её из виду, – Мёртвый что ли?..
«Интересно, как Она догадалась?» – думаю.
– Да, – отвечаю.
– М-м-м…, – мычит Она понимающе, даже с некоторой досадой.
– А как Ты догадалась? – спрашиваю.
«Или мне только кажется, что я спрашиваю?..» – думаю.
– У тебя губы ужасно холодные, ледяные прямо. Я даже замёрзла, пока целовала тебя…
Я делаю озабоченный вид, сочувственно выпячиваю нижнюю губу.
– Понимаю… – киваю я.
– А зачем ты умер? Ты, ведь, был такой тёплый, а сейчас один лёд… Зачем ты умер?..
– Не знаю. Толком сам не знаю – зачем. Просто…
Я смотрю в потолок. Смотрю и смотрю. А Она делает вид, что на меня смотрит.
– А, кстати, где Твои глаза? – спрашиваю.
Она слегка стушёвывается и отвечает не сразу, растягивая слова:
– А… раз-ве… их… нет?..
Она беспорядочно ощупывает пальцами своё лицо.
– А-а-а… – говорит Она, – они должно быть у тебя… Да, да! Точно! Ты же их забрал! Помнишь же?..
Я делаю вид, что волнуюсь, что что-то вспоминаю, морщу лоб, кусаю губы…
– Да, помню, – вру. – Они у меня.
Не хочется ничего вспоминать.
– Вот, видишь, – говорит Она.
Она отворачивается к стене. Я – тоже. Всё как-то неловко, по-моему.
Стены голые. Комната вся голая. Я тоже, по-моему, совсем голый. Странно, что мне не холодно. И Она, похоже, что тоже голая.
«Как же Она по улице шла голой? Она же могла простудиться и заболеть… – думаю: Как же так?»
Она снова наклоняется ко мне совсем низко. Так, что чувствую Её дыхание. Живое и тёплое. Её губы совсем рядом. Живые и вкусные губы. Туда, где у Неё должны быть глаза, не смотрю. Не хочу лишних эмоций. Устал…
Смотрю на губы. Они шевелятся. Они что-то говорят. Прислушиваюсь…
– Жалко, что ты умер, – говорит Она почти шёпотом; я едва различаю звуки.
– Почему – жалко? – задаю дурацкий вопрос, но что поделаешь: я умер и все вопросы поперепутались.
– Не знаю – почему, – отвечает Она. – Жалко и всё. Ну тебя… Ты живой был лучше! Зачем ты умер?
– Я не думал, что Ты придёшь, вот, и умер. А Ты пришла. А я думал, что Ты не придёшь. Прости…
– Нет, нет, не нужно, не надо так говорить. Может быть, ты верно всё сделал, – говорит Она с каким-то неуместным или непонятным мне сейчас энтузиазмом. – Может быть, так было нужно… Я же глупая… Ты… Ты не слушай меня. Но мне… Мне всё равно будет скучно без тебя. Я буду приходить к тебе, а ты здесь… умер… Мне будет немного скучно…
– А Ты не приходи больше. Я же всё равно умер, а Ты живая. Живым всегда скучно. Живым даже около мёртвых скучно. Ты не приходи. Ты забудь всё. Оставь ключи только, пожалуйста. Я не хочу больше никого видеть. Пойми меня правильно. Я думаю, Ты поймёшь…
Я говорю и вижу, что Она плачет. Интересно как-то плачет. Тихо, как дитя. Открыто, доступно, понятно.
– Не плачь, – я, как мне кажется, пытаюсь Её успокоить, и беру Её тёплую ладошку, и кладу себе на лицо, и прижимаю к ней свои губы. – Возьми мои глаза и уходи. Ты плачешь, потому что мы не понимаем друг друга. Мы разные. Очень разные. Ты живая, а я умер. Так бывает. Ты всегда будешь плакать, когда приходить будешь, а я этого не хочу. Ты забудь всё, и будет легче. Возьми мои глаза…
– Ты умер, а добрый… – всхлипывает Она, наклоняется ко мне и ещё раз целует меня сначала в губы, затем в каждое веко. Ласково. – Ты умер… Жалко так… Я… Я пойду. Я постараюсь забыть. Всё забыть. Сейчас же…
Она как-то смущённо опускает, виновато прячет мои, уже ставшие служить Ей, глаза.
Она поднимается и очень медленно подходит к окну.
«Она похожа на тень…» – думаю я и вижу, как Она раскрывает окно, садится на подоконник, перебрасывает через него свои ноги и…
… «Последний этаж… Высоко… – только успеваю подумать я. – Зачем Ей это?..»
Я пытаюсь смотреть в потолок. Вокруг темнота. Нервничаю. Вспоминаю, что нет глаз. Успокаиваюсь.
«Зачем Она приходила?.. Зачем?..»
Ласково и жестоко
– Лилит, зачем Ты опять пришла?..
– Ты говорил, что Тебе очень редко снятся сны… вот, я и решила Тебе помогать в этом, Адам… Ты не рад?..
– Ты неоправданно добра ко мне… Почему Ты прощаешь меня?..
– Я не могу Тебя прощать, Адам… Как я могу Тебя простить, если я даже не успела на Тебя обидеться?.. Всё слишком быстро кончилось…
– Это не Твоя вина… В этом виноват только я!..
– Я скажу Тебе «может быть» только потому, что Твои слова мало соответствуют тому, о чём Ты на самом деле думаешь…
– Ты знаешь, о чём я думаю?..
– Да…
– Тогда Тебе в пору ненавидеть меня…
– А как Ты считаешь… что чувствует женщина… когда хочет своего любимого?..
– Я так и не понял этого до конца… Лилит… Так и не понял…
– Тогда зачем Ты говоришь о ненависти?..
– Ладно… Прости… Мне не хотелось бы обижать Тебя…
– Ерунда… Ты просто думай, что я люблю Тебя… Хорошо?..
– Лилит…
– Что?..
– Ты утром снова уйдёшь?..
– Конечно…
– А знаешь, что мне нравилось в Тебе больше всего?..
– Что?..
– То, что Ты лежала со мой рядом… близко-близко… и когда я утром просыпался… я мог дотронуться до Тебя… а потом обнять и поцеловать…
– Поэтому сейчас я Тебе уже не нравлюсь?..
– Прости… Я почему-то всё время говорю Тебе всякие гадости… обижаю Тебя… хотя чертовски этого не хочу… Прости, Лилит!..
– Брось, малыш… Ты же помнишь… меня всегда забавляло Твоё собственное несогласие с собой…
– Поэтому я и боялся впутывать Тебя в эту историю…
– Боялся?.. Разве?..
– Не знаю, Лилит… Мне сейчас трудно вспомнить… Может, и не боялся… Может… Ты же сама согласилась!..
– Ты прав… Передо мной Ты оправдан…
– Ты пришла, чтобы сказать мне об этом?..
– Нет… Конечно нет, Адам… Вот, видишь… я тоже очень вредная… Я очень плохая…
– Быть может, поэтому я и увёз Тебя тогда, моя милая девочка…
– Адам…
– Что?..
– Знаешь, чего я хочу?..
– Чего?..
– Поцеловать Тебя!..
– Ты же знаешь, Лилит… что это не возможно сделать… По крайней мере по двум причинам… А знаешь, чего я хочу?..
– ?..
– Чтобы Тебя сейчас удивила эта невозможность… и Ты бы меня спросила: "Как?.. Ты ещё не попрощался со своими близкими?!. Сколько же можно Тебя ждать?!.
– Адам… Будь благоразумнее… Каждый в своё время прощается со своими близкими… В своё время уходит…
– Но, ведь, Ты же не попрощалась?..
– Ты один был у меня «близкий»…
– Но Ты даже со мной не успела!..
– А зачем?.. Я, ведь, прихожу к Тебе каждую ночь…
– Это, что… оправдание для всех моих преступлений?..
Любимое Одиночество и возлюбленный Враг
В городе шёл дождь…
Дождь промочил мои ноги и мысли…
В одиночестве я брёл по своему воображению, будто по лужам…
Всякий раз… как только сгущались тучи на небе и в моей душе… и лишь только сверкала первая ослепительная молния ощущений… я… хлопая дверью…
выбегал на улицу и стоял… и смотрел вверх с широко раскрытыми глазами в ожидании наступающей бури… в ожидании очередной переоценки всех ценностей… – совершенно также, как и сегодня…
И когда, наконец, ливень страдания обрушивался на мою голову…
я… облизнув обветренные Северным ветром Гипербореев губы… пробуя на вкус первые капли боли самой Луны…
начинал свой путь туда… откуда и дуло моё Дьявольское Вдохновение… научившее меня страстному желанию быть равным ему по силе…
страстному желанию «сметь всё»…
Я ненавидел Его… сколь и был благодарен Ему за это… как своему благородному Врагу…
Я шёл Ему на встречу… и меткий дождь бил мне по лицу…
И капли текли по моим щекам… обжигая их Любовью…
Так… в одиночестве… я бесконечно брёл по своему воображению…
Человек и счастье
В Дьяволе Бог…
Тропой Нирманара
Имажинизм верлибра
«Время вернуться к Нулю…»
Что такое Дзэн?
Что такое Дзэн?..
Прозрачная капля утренней росы?..
Полночный мрак?..
Взгляд изнутри на всё, или извне – на Ничто?..
Отчаянный крик роженицы, или рык загнанного волка?..
Беспечный смех ребёнка, или тяжёлый вздох старика?..
Жёсткий блеск лезвия ножа в руке врага…
Или цветок из венка в нежных волосах любимой подруги?..
Это Природа сама по себе…
Без желания как-то воздействовать на неё, или изменить…
Это только возвышенная непосредственность…
Это просто смиренная данность…
* * * * * * * * * * * * * *
Самоуничтожающаяся мудрость Любви дьявольски бессмысленна…
В самотворящемся безумии Любви сосредоточено божественное значение…
Красота первобытной страсти Любви пугающе очевидна; потому и кажется эта красота невероятной и
невыносимой, а страсть – порочной и безобразной…
Непосредственность Любви завораживает мир, ибо самопроизвольна и естественна – как он сам…
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Среди окружающего меня и находящегося внутри меня призрачного, фальшивого, смутного, зыбкого мира, одна лишь смертельная, безумная, дьявольская любовь казалась мне не сном – а явью, не ложью – а правдой. Она одна была, несомненно, достоверна и совершенна среди колеблющихся и рассыпающихся в прах недостоверностей и неполноценностей.
И, что интересно, мне казалось, что всё вокруг и внутри меня только этого и хочет: полюбить так, чтобы умереть и умереть навсегда, навечно, отразившись в зеркале этой невыносимой, нечеловеческой трагедии уже настоящей жизнью – жизнью настоящего хаоса!..
Категорический Императив Дзэн
Эпилог
Менструация
Вычерпывая
Откровение от Лукавого
Оргазм
Кундалини