Часть 1. Складская

«Дорогие коллеги, поздравляю всех!

Видимо, благодаря “аккуратности и чистоплотности” части коллектива, который принимает пищу в филиале и который, вопреки моим пожеланиям и требованиям убирать за собой все остатки (крошки, кусочки, немытые тарелки, пролитые пищевые жидкости (чай, кофе, сок и т. п.)) этого не делает, мы наконец достигли желаемого результата!!! У нас появились тараканы. Это гораздо интереснее, чем муравьи, потому что их лучше видно.

Спасибо всем за предоставленное удовольствие видеть этих подвижных насекомых.

А теперь серьезно. Ну неужели трудно каждому из вас после того, как поели, сразу убрать за собой, не оставляя это на вечер, или на утро, или навсегда? Нередко я захожу утром – все более или менее чисто, захожу вечером этого же дня – крошки, лужицы напитков, немытые тарелки, контейнеры. Никто убирать со стола и мыть посуду за тех, кто поимел удовольствие поесть, не должен. Не знаю, кто так делает, но само оно ниоткуда не появляется, думаю, понимаете.

Таракану надо немного для того, чтобы он жил долго и счастливо. А вот для того, чтобы он не жил, нет ничего проще – не надо его кормить.

Ирина Викторовна, проведите рейд и в комнате приема пищи сотрудников склада, возможно, и там есть “шведский стол” для этих милых насекомых».

С уважением, директор аптечного склада ЗАО «Лантан» Богданов Сергей Олегович

Сегодня 15.07.2015, мой первый рабочий день в должности заместителя заведующего аптечного склада «Лантан». И первое полученное письмо. После таких писем сразу понимаешь, что с начальством повезло. Директор с чувством юмора – это великая редкость. Я искренне рада, как водитель маршрутки рад другому водителю маршрутки.

Думаю, что надо начать записывать свои впечатления, через какое-то время будет интересно узнать, какими были рядовые россияне. и как выглядела наша жизнь. С одной стороны, жизнь меняется стремительно, с другой – как любят говорить, люди во все времена одинаковые. Вот и посмотрим. Из разрозненных описаний героев этого текста сложится портретная галерея жителей России. Жизнь простого человека складывается из мелочей. Из того, что он видел и делал, куда ходил и о чем думал. Нет неважных моментов, поэтому надо описывать всё. Как иначе наши потомки узнают о времени, в котором мы жили? Будут сопоставлять куски блогов и стримов? Структурировать видео из Тик-тока и Ютуба? Потомкам придется проделать гигантскую работу. Потомки, вам повезло, благодаря этому тексту ваша задача облегчена. Заодно через пару десятилетий или пару сотен лет поглядим, как была устроена наша не только личная, но и фармацевтическая жизнь. Не вытаскивать же из архивов старые нормативные документы, чтобы пытаться понять, как на практике применялся тот или иной пункт приказа?

***

Итак, что такое «Лантан»? Это фармацевтический дистрибьютор, по-простому оптовик, который отгружал в аптеки лекарственные препараты. «Лантан» состоял из склада и офиса. Офис находился в соседнем крыле здания и имел отдельный вход. Там обитали менеджеры по продажам во главе с НОСом (начальником отдела сбыта). Менеджеры были длинноногими красивыми женщинами. При мысли об их возрасте на ум приходила формулировка «отметила десятилетний юбилей тридцатилетия». Красавицы бегло стучали наманикюренными пальчиками по клавиатурам, сосредоточенно глядели в экраны компьютеров либо общались с клиентами по телефону. Скорее всего создатели офисного помещения «Лантана» при проектировании вдохновлялись фильмом «Самая обаятельная и привлекательная», потому что воссоздали точную копию стеклянной будки-аквариума, в которой сидел киношный начальник отдела. НОС «Лантана» тоже сидел в импровизированном безводном аквариуме, когда он разговаривал по телефону, возникало мимолетное удивление, что при слове «алло» вокруг него веселыми стайками не разлетаются пузырьки воздуха.

Суть работы менеджеров по продажам заключалась в обработке заявок от аптек, контроле дебиторской задолженности, рассылке оповещений и поддержке лояльности существующих клиентов. Это если описывать умными словами, как в резюме. На самом деле работа менеджеров по продажам выглядела так. За каждым менеджером была закреплена своя клиентская база. Каждое утро НОС присылал файл с данными о поступлении платежей. Следовало изучить файл и обзвонить свои аптеки из числа тех, которые просрочили оплату за товар. Процесс напоминал мультик «Ну, погоди!», только на месте волка, который пытается поймать зайца, находился менеджер, а на месте зайца – заведующая или бухгалтер аптеки-должника. Причина, чтобы не платить, была всегда одна. Потому что на десять девчонок по статистике девять ребят, то есть выручки мало и на всех поставщиков ее не хватает. Выручаемая выручка распределялась между всеми поставщиками по очереди. Сегодня – «Фармадому», завтра – «Фарм плюсу», послезавтра – «Медпрому», послепослезавтра – «Фарма минусу». Злостным неплательщикам предписывалось закрывать отгрузку. Описанный процесс назывался контролем дебиторской задолженности.

Каждому менеджеру ставился план по продажам на месяц. Предполагалось, что менеджеры в состоянии повлиять на желание заведующих аптек сделать заказ побольше. Дураку понятно, что на желание заказать побольше влияют не менеджеры, а цены и ассортимент оптовика, то есть «Лантана». Ни на то, ни на другое менеджеры влиять не могли. Цены устанавливались головным московским офисом и должны были восприниматься как данность свыше. Данность свыше заключалась в том, что по сравнению с конкурентами цены «Лантана» были высокими, а ассортимент скудным. Но в невыполнении планов всегда были виноваты менеджеры.

Некоторое время функционировал механизм личного стимулирования заведующих, ответственных за заказ товара в аптеке. При сумме заказа за месяц на определенную сумму заведующим полагался процент от суммы заказа. Система могла бы быть жизнеспособной, но обещанный процент, честно заработанный выполнением условий договоренности, выплачивался не всем и не регулярно. Продажи падали, считалось, что виноваты менеджеры. Как говорится, во всем виноват Чубайс.

Для поднятия менеджерского духа в начале календарного года из головного офиса был прислан глянцевый буклет-презентация. Буклет гордо заявлял амбициозную цель: занять второе место в России в рейтинге фармацевтических дистрибьюторов по объемам продаж. Менеджеров обязали изучить презентацию и держать ее на рабочем месте. Предполагалось, что именно на их плечи будет возложена честь реализовать данный план. План впечатлял быстротой достижения цели:

– I квартал – 5-е место в рейтинге;

– II квартал – 4-е место;

– III квартал – 3-е место;

– IV квартал – 2-е место.

План сопровождался мотивирующими графиками с устремленными вверх стрелочками, изображениями белозубых улыбающихся мужчин и женщин в пиджаках и белых рубашках. Нарисованные женщины и мужчины пожимали друг другу руки, гордо поглядывая на оптимистичные графики. Вокруг них на каждой странице презентации хороводились таблетки. В целом, план со стрелочками был прекрасен. Особенно он был хорош отсутствием прописанных конкретных шагов по его реализации. Такие невнятные планы очень удобны тем, что можно строго спрашивать с подчиненных о невыполнении. План есть? Есть. Почему не выполнен? Подчиненные лодыри и бездельники.

В офисе постоянно работало радио и звонили телефоны. Несмотря на то, что я люблю тишину, у меня в квартире какие-то люди постоянно слушают сомнительную музыку. Но часть из этих людей я хотя бы сама родила, поэтому с музыкой в квартире можно смириться. Но в офисе? Зачем менеджеры по доброй воле включают на полную мощность радио и как при этом сохранять психическое здоровье в такой обстановке, было непонятно.

В конце месяца НОС давал установку усиленно продавать товар с истекающим сроком годности. Способ убедить заведующую аптеки заказать такой товар был один. Надо было пообещать подарок. Разновидность подарка существовала тоже только одна – фирменные пакетики, в которых провизоры могли отпускать товар покупателям. Фирменные пакетики при всем стремлении не назовешь желанным подарком, поэтому с продажей без пяти минут просрочки дело шло туго. Ради халявных пакетиков охотно раскупали только гематоген.

Лично меня НОС пугал. Это был высокий полный мужчина. Волчок офигел бы, если бы увидел его бочок. НОС коротко стригся, носил бордовый свитер на теле и выражение высокомерия на лице. Был похож бога, который сидит на Олимпе, но не желает показывать черни, где находятся ступеньки. По понедельникам высокомерие было смешано с тотальным недовольством жизнью и отдавало нотками перегара. НОС, тяжело опираясь на пятки, грузно перемещался из аквариума во внешний мир и обратно, не забывая ругаться на менеджеров. Употребление алкоголя и хамство подчиненным были двумя столпами, на которых покоилась жизненная философия НОСА. Когда судьба забрасывала меня в офис (а, к несчастью, судьба проделывала это несколько раз в день), я видела, что НОС всегда занят. Изо всех сил старался стать еще отвратительные, чем есть. Каждую неделю НОС собирал летучку и жестко спрашивал, почему не выполняется план. В выражениях он не стеснялся. Обсценную лексику считал необходимой в деле управления персоналом. На выходе из кабинета у бедных менеджеров дрожали руки.

Однажды Даша, наш маркетолог, положила ему на стол леденцы, которые принес медицинский представитель. НОСа в тот момент в аквариуме не было. Когда он вернулся, диалог выглядел так:

– Кто положил конфеты мне на стол?

– Я. Это от медпредставителя.

– Засунь леденцы себе в ж@пу.

Хуже всего, что при этом НОС был абсолютно спокоен. Его не захлестывали эмоции, он не злился из-за леденцов. Скорее всего, у него даже не было детской психологической травмы, связанной с леденцами, которой можно было бы оправдать хамство по отношению к красивой молодой женщине. На минуточку, его подчиненной. Просто существуют такие люди – природные хамы. Даша восприняла ситуацию как должное. Она привыкла к подобному обращению. Надо сказать, все менеджеры одновременно боялись и боготворили НОСа. Наверно, за годы работы у них развилось что-то типа стокгольмского синдрома. На праздники НОС доставал электрошашлычницу, жарил в офисе шашлык, выпивал пару рюмок коньяка и рассказывал похабные истории. Искусно рассказанные похабные истории могут быть очень хороши. Кто же не любит добротных похабных историй? Только снобы и синие чулки. Истории НОСа были мерзопакостны. Если бы Чарльз Буковски услышал их, то немедленно смутился бы, признал свое творчество годным лишь для института благородных девиц и несмело предложил соавторство. Менеджеры делали вид, что истории им нравятся, и смеялись.

В общем, работа в офисе «Лантана» была такая фиговая, что приходилось удивляться, почему менеджеры по продажам не хотят хотя бы на полгодика устроиться на скотобойню, чтобы перезагрузиться и морально отдохнуть. Я благодарила небеса за то, что фармацевтические боги уберегли меня от работы в офисе под руководством НОСа и бережно поместили на склад под крыло Ирины Викторовны. К тому же через год-другой Ирина Викторовна планировала окончательно уйти на пенсию, оставив меня своим преемником, чему я была несказанно рада.

***

Склад и офис были двумя разными вселенными, которые существовали отдельно друг от друга. Если работой офиса руководил НОС, то на складе главной была Ирина Викторовна.

Ирина Викторовна уже несколько лет находилась на пенсии, но продолжала работать. В должности заведующей фармацевтического склада она работала неловко сказать столько лет, знала нормативную документацию от и до и, что редкость для руководителя, считала, что люди самый ценный ресурс. Грузчики, сборщики и контролеры вереницей тянулись к ней, чтобы рассказать ей о своих бедах или радостях. Ирина Викторовна прекрасно разбиралась в компьютере, плавала в Интернете и соцсетях как шустрая рыба и могла научить этому делу наших молодых сборщиков, которые в компьютерах разбирались не сильно.

Еще Ирина Викторовна обожала свою дачу. Поэтому, когда она находилась не в духе (что случалось достаточно часто) и дело происходило весной-летом, достаточно было спросить:

– Ирина Викторовна, как ваш лилейник?

Или:

– Вы уже посадили (убрали) морковь?

После чего Ирина Викторовна мгновенно успокаивалась, переключалась с тем беспорядка на стеллажах или грядущей инвентаризации и начинала развивать темы особенностей обустройства лилейника и сроков уборки моркови. Если дело происходило поздней осенью, можно было поинтересоваться подзимним посевом чеснока или укрытием роз на зиму, если зимой – подготовкой почвогрунта под рассаду. Кроме дачи, она любила сплетни, что тоже помогало в поиске подходящих отвлекающих направлений мысли.

Ирина Викторовна не могла взять в толк, зачем людям коты:

– Зачем они нужны? Корм им покупать, наполнитель. Только деньги тратить.

При этом не скупясь тратила деньги на луковицы нарциссов, лилий, гладиолусов и тюльпанов. Было немного странно, что, дожив до своих лет, она не поняла, что все люди разные и любят разное, ну да ладно. Главное, что человек она была хороший. Котикорезистентность была ее единственным существенным недостатком.

Надо немного рассказать, что собой представлял и как функционировал наш фармацевтический склад.

Требования к фармацевтическим складам прописаны в нормативных документах Минздрава, и, прочитав их, человек с минимально развитым пространственным воображением сможет худо-бедно представить себе внушительных размеров ангароподобное помещение без окон, площадью не менее 150 кв. м, включающее: зону приемки лекарственных средств, зону для основного хранения лекарственных средств, зону экспедиции и помещения для лекарственных средств, требующих особых условий хранения. Зона приемки в воображении читателя обязательно отделится от зоны хранения, потому что так предписывает приказ МЗ.

Читатель представит гладкую отделку помещений для хранения лекарственных средств, допускающую возможность проведения влажной уборки. Полы с твердым и ровным покрытием, обеспечивающие удобное и безопасное передвижение людей, грузов и транспортных средств. Полы непременно будут обладать достаточной прочностью и выдерживать нагрузки от хранимых и транспортируемых материалов, обеспечивать простоту и легкость уборки. Еще он представит стеллажи.

Дальше я возьму описательскую функцию на себя. Негоже неподготовленному человеку долго читать казенный язык бюрократических документов, столь милый сердцам сотрудников Росздравнадзора, Минздрава и прочих ведомств. Можно заблудиться в пунктах, подпунктах, нагромождении причастных оборотов, расстроиться и заболеть.

Основную площадь склада занимала зона хранения. Она походила на заброшенный лес, в котором взамен деревьев росли стеллажи, а место кустарников занимали поддоны и подтоварники. Стеллажи для препаратов стояли по-армейски упорядоченно, упаковки препаратов на полках лежали по струнке, а персонал, который мог бы вносить нотку хаотичности, в первую половину дня отсутствовал вовсе. По утрам на складе присутствовали только Ирина Викторовна, я, два грузчика и специалист по адресной расстановке товара (то бишь по-простому – приемщик товара).

В общих чертах функционирование фармацевтического склада выглядело следующим образом. До 16 часов дня – плановое затишье. Специалист по адресной расстановке товара Лида либо принимает товар, либо вытирает пыль (товар с центрального логистического центра приходит по понедельникам и средам). Грузчики разносят поступивший товар, слоняются без дела, пьют чай, греют в микроволновке чебупели, бегают курить. Ирина Викторовна, сдвинув брови, что-то сосредоточенно набивает в компьютере (впоследствии я узнала, что она раскладывала пасьянс). К 16:00 приходят сборщики, контролеры и диспетчер. И начинается движуха. Аптеки дружно скидывают заявки на раскупленные за день препараты. Менеджеры обрабатывают заявки и спускают на склад. Диспетчер распечатывает их в виде сборочных листов. Сборщики хватают листы и носятся между стеллажами, не разбирая дороги.

Перечитала. Получилось, как будто они носятся просто так, беготни ради. Исправляюсь. Сборщики хватают листы и носятся между стеллажами, чтобы собрать препараты по сборочному листу. У сборщиков сдельная оплата труда. Более мотивированных работать сотрудников мне не приходилось видеть ни до, ни после «Лантана». Каждая строчка из сборочного листа стоит 60 копеек. Нурофен, диабетон МВ, ингавирин, валидол, лориста! Быстрее, быстрее! Контролеры проверяют правильность собранной заявки и упаковывают товар. Диспетчер распределяет груз по направлениям. В 21:00 склад затихает. Аптеки заказали, что хотели, менеджеры ушли домой, сборщики добежали последние метры сборщицкой ежедневной дистанции. Работа закончилась. Рано утром приедут водители-экспедиторы и заберут товар, чтобы развезти по своим направлениям.

Понедельники несколько выбивались из общей схемы. Аптеки, реализовав за выходные знатное количество лекарств и парафармацевтики, скидывали заявки, начиная с девяти утра. Сборщики и контролеры приходили к 12. По понедельникам – две отгрузки, вначале cito (срочно, беготни еще больше, хотя кажется, куда уж больше), затем классическая вечерняя.

В зоне приемки осуществлялась приемка товара (как я уже говорила, товар приходил по понедельникам и средам), в зоне экспедиции находился товар, готовый к отправке в аптеки, а помещения для хранения лекарственных средств, требующих особых условий хранения, были представлены двумя комнатами-холодильниками и небольшим помещением для взрывоопасных и огнеопасных веществ. На втором этаже имелось помещение для сотрудников склада – раздевалка и комната для приема пищи, а на первом – небольшая каморка для Ирины Викторовны и меня.

Такое вот схематическое описание. До Артура Хейли с его «Аэропортом» и «Отелем», в которых он детально описывает, как нетрудно догадаться, функционирование аэропорта и отеля, далеко (остальные производственные романы я, как не самый интеллектуальный человек, не читала).

***

Почти каждый день в нашу каморку заходил директор. Забегая вперед, скажу, что буквально через месяц после начала моей работы на складе, головной московский офис директора уволил. Они решили, что иметь в штате должность директора нерентабельно и мы вполне обойдемся без него. Что складскими вопросами будет единолично рулить Ирина Викторовна, а офисными – НОС. Поэтому описать директора в подробностях не могу, слишком мало с ним сталкивалась. Опишу постольку-поскольку.

Сергей Олегович любил жаловаться, что не может подобрать диспетчера. В обязанности диспетчера «Лантана» входило формирование маршрутов для водителей, контроль отгрузки товара на маршрут в каждую машину, ну и, само собой, ведение документации, связанной с выходом на маршрут водителей. Почему-то директор думал, что проблема в соискателях. Мне по неопытности казалось, что дело в зарплате. Диспетчеру предлагалось 22 000 рублей.

Одна соискательница была отвергнута Сергеем Олеговичем по причине непрокрашенных корней волос:

– Во-первых, назвался груздем – полезай в кузов. Во-вторых, не люблю женщин с обесцвеченными волосами. Вылезает такая из бассейна, а волосы как пакля. Безжизненные. Если у нее волосы пережженные, то и душа пережженная.

Вторая задала неприличный вопрос, почему на складе нет окон.

– Если она на собеседовании такое спрашивает, то что спросит, когда устроится на работу? (Хм… действительно, что? Как называется песня Игоря Саруханова: «Скрипка-Лиса» или «Скрип колеса»? Почему золотая буква М в логотипе «Макдональдса» вовсе не буква М, а золотые арки?).

Третья, имея за плечами возраст 45 лет и опыт работы в ЖЭКе, говорила тихим голосом.

– Не верю ей. Двуличная женщина. Не может сорокапятилетняя женщина, работавшая в ЖЭКе, быть тихоней.

Извечная российская проблема дефицита низкооплачиваемых высококвалифицированных кадров. Она наложилась на способность директора глубоко анализировать внутренний мир кандидатов по внешним проявлениям. Временное отсутствие диспетчера грозило перерасти в перманентное.

***

Но, как звучит в песне группы «здесь была цитата из песни иноагента\потенциального иноагента»¹,

поиски диспетчера прошли, триумфально завершившись процедурой представления коллективу женщины с красивым именем Юлия. Она не работала в ЖЭКе, не задавала вопросов про окна и не красила волосы. Юлия имела одутловатое лицо, золотистые тусклые локоны, наивно-вопрошающий взгляд и напоминала постаревшую грузную русалку, обменявшую хвост на рыхлые ноги.

Особенность работы диспетчера заключалась в том, что часть рабочего времени приходилась на поздний вечер и раннюю ночь, когда остальной коллектив уже уходил домой. В случае форс-мажоров спросить совет было не у кого. Но Юля, говоря языком сайтов по подбору персонала, оказалась быстрообучаемой, стрессоустойчивой и внимательной. Казалось, что Сергейолеговичная нетипичная стратегия подбора сотрудников была правильной.

Частенько перед началом смены Юля заходила к нам в каморку поговорить.

– Ирина Викторовна, Анечка, как же я вас люблю.

– Юля, милая, спасибо! Мы тоже тебя любим.

– Вас послал мне Бог. Он излечил меня от рака и послал вас.

– У тебя был рак?

– Да, рак носоглотки 3 стадии. Врачи сказали, неоперабельно. Я поехала к Никите-целителю, царствие ему небесное. Люди сказывали, силою Божьей он врачевал людей от всех недугов, успешно исцелял две первые стадии онкологии. Не отступал и перед третьей стадией. Брался даже за самые безнадежные случаи с метастазами.

– Серьезно? Ты веришь в целителей?

– А как же. Он помог мне. Велел пить керосин по чайной ложке натощак в течение 6 недель. Через 3 дня у меня полностью исчезли боли, вернулся аппетит. Через 6 недель я сделала снимок – опухоли как не бывало.

Ничего более странного я еще не слышала. Возникло легкое подозрение, что Юля – та еще выдумщица, а директору все же стоит пересмотреть свой способ проведения собеседований.

Неожиданностью суждений Юля удивляла:

– Не понимаю наркоманов проклятых. Ищут свои закладки, все клумбы под окнами перерыли. И чего в наркотиках хорошего? Лучше бы винишка попили.

Иногда ее душа просила праздника, и Юля приходила на смену в полном макияже, с тщательно завитыми волосами, в красном вечернем платье, бусах, дышала духами и почему-то туманами валокордина. Почему-то желание праздника чаще всего совпадало с утром понедельника. И почему-то образ элегантной дамы, собирающейся на фуршет, дополнялся рваными колготками. Причем дырки были внушительные, вовсе не случайные стрелки. Попытки указать на оплошность в гардеробе выглядели так:

– Аня, скажи Юле, что у нее порвались колготки. Наверно, в автобусе зацепилась и не заметила.

– Опять? Третий раз за месяц? Ладно. Юля, зайди, мне надо тебе что-то сказать. Юля, у тебя порвались колготки.

– Ой, батюшки! Спасибо! А я хожу-хожу, хоть бы кто сказал. Где порвались?

Обычно человек (хотела написать – женщина, но передумала, могу случайно оскорбить чувства тех мужчин, которые тоже носят колготки), услышав, что у него порвались колготки, рефлекторно смотрит на свои ноги. Юля разрушала стереотипы. Испуганно-наивным взглядом олененка Бэмби она смотрела в глаза собеседнику.

– На коленке. Посмотри, какая дырка.

– Боженьки, боженьки, где?

Юля упорно продолжала не смотреть на колени. После череды «о боже/где» – «на коленке» она в конце концов опускала взгляд, ужасалась до невозможности, ахала и убегала в раздевалку. Убегание в раздевалку было чисто номинальным. Через пару минут она выходила оттуда как ни в чем не бывало в тех же самых колготках и спокойно дорабатывала смену.

У меня была теория, что Юля любит работу диспетчера, и красивое платье символизирует радость от начала рабочей недели. У теории был изъян – она не объясняла запах валокордина. Вторая теория заключалась в том, что по понедельникам после работы Юля ходит в гламурный закрытый клуб для своих, где какой-нибудь Паша Фейсконтрольщик рьяно следит за наличием красного платья и бус. Валокордин в теорию отлично вписывался, его приходилось пить, чтобы не нервничать, вдруг Паша Фейсконтрольщик не пропустит. Поэтому при виде Юли в красном платье у меня в голове начинала звучать песня «Дискотеки Аварии»:

Всем привет. Я Паша Фейсконтроль,

Паша Фейсконтроль, я Паша Фейсконтроль.

Я ничего не решаю, звоните Горобию.

Не-е-е, я денег не беру, звоните Горобию.²

Причина красных платьев, бус, дырок и туманов валокордина открылась случайно. Юля не праздновала начало новой недели и не ходила в закрытый клуб. Задержавшийся допоздна грузчик Серега увидел, как Юля спускается из раздевалки по лестнице, шатаясь и чуть не падая. Юля оказалась умело маскирующейся алкоголичкой, всей душой разделяющей небезызвестную мудрость про «с утра выпил, весь день свободен», модифицировав ее в собственную авторскую версию «с утра понедельника выпил, всю неделю свободен». Валокордин камуфлировал запах алкоголя. Дырки на колготках Юля получала, цепляясь дома за углы кровати. Красное платье, макияж, вечерняя прическа и бусы оказались прихотью заалкоголенного разума. Заодно стало понятно, почему она не понимала наркоманов.

Однажды Юля познакомилась с мужчиной на 15 лет моложе ее. Разнорабочим из Данилова, не имеющим у нас собственного жилья. Выгнала мужа, поселила нового избранника у себя.

– Он такой хороший. Готовит ужин к моему приходу, помогает ухаживать за отцом (отец Юли был парализован).

Наши незамужние девушки ей завидовали. Юле было 45 лет, а внешне она была отнюдь не Деми Мур. Как я уже говорила, грузная русалка. Или фрекен Бок, растерявшая суровость нрава. А тут такая несправедливость. Девушки не понимали, что у Юли с молодым избранником оказались схожие жизненные интересы, что немаловажно для совместной жизни. Оба любили выпить.

Безобра-а-а-зная Эльза, королева флирта,

C банкой чистого спирта-а-а-а я спешу к тебе.

Нам за со-о-о-о-рок уже, и все, что было,

Не смыть ни водкой, ни мыло-о-о-о-м с наших душ.³

Песня капельку не подходит, за сорок было только Юле, ну да ладно. Более подходящая в голову не приходит. Перечитала. Какой кошмар. Даже в печатном варианте песни я нафальшивила и не попала в ноты.

Семейная идиллия покосилась, когда молодой человек украл пиджак с медалями ее парализованного отца. Юля плакала и божилась:

– Бог свидетель! Выгнала его! Вор навсегда останется вором! Почему такие беды на мою голову? Когда же на моей улице будет праздник?

Через неделю она пустила его обратно. Видимо, чтобы на Юлиной улице был праздник, ей надо было переехать. А еще через неделю на объекте через дорогу от нашего склада ее избранник украл отбойный молоток стоимостью 30 000 рублей, что было зафиксировано камерами наружного наблюдения. И продал его на соседней улице за 1500 рублей. Юля ушла в запой, вышла на работу только через неделю, с иконкой в руках обошла все помещения:

– Боже милостивый, хоть бы не уволили, хоть бы не уволили.

Бог в лице Ирины Викторовны оказался незаслуженно милостив, Юлю не уволили. Все-таки работала она хорошо. Бог в лице Бога оказался менее милостив: еще через неделю Юля взяла в банке ВТБ кредит, чтобы заплатить за молоток, и чтобы ее ненаглядного не посадили. Ненаглядного не посадили, он нашел дурочку помоложе и ушел к ней, бросив Юлю.

***

Вторая диспетчер, Даша, большая, тяжелая и добрая, работала на складе достаточно давно. Ее личная жизнь была не менее занимательна, чем программа «Где логика?» на ТНТ с Азаматом Мусагалиевым. Только в «Где логика?» представители шоу-бизнеса пытаются найти логическую связь между статуей, львом и настольной лампой, а я пыталась найти логику в поступках Даши. Незадолго до моего прихода в «Лантан» Даша вышла замуж. Приятное желанное событие, омраченное тем, что жених был безработным, поэтому финансировать мероприятие пришлось Даше. Напомню, что зарплата диспетчера – 22 тысячи рублей «грязными». Плюс, какая свадьба без свадебного путешествия? Это не свадьба вовсе, а смех на палочке. Даше пришлось взять кредит.

Ничего страшного, не всем же мужчинам быть миллионерами? Для чистой незамутненной любви мысли о материальном кощунственны. Муж обещал устроиться на работу, тогда они вместе выплатили бы кредит. Муж действительно скоро устроился строителем (да и безработничал он недолго, примерно годик). Через месяц оказалось, что зарплату не платят. Даша решила приобщить его к семейным обязанностям, отправила оплатить коммунальные платежи. Платежи он не оплатил, найдя деньгам Даши разумное применение – напился. По телефону Даша любила разговаривать с ним по громкой связи. Как-то, проходя мимо, я услышала: «Даш, где моя футболка? Ложь ее на место, не в чем на собеседование идти». Ложь – очень неприятное слово. Особенно, когда она глагол.

Однажды Даша, немного волнуясь, попросила:

– Отпустите меня, пожалуйста, домой на часик.

– Зачем?

– Мне кажется, что муж мне изменяет. Вчера поймала его, когда вернулась с работы. Сердце неспокойно.

– Ладно, Даша, сбегай, проверь.

Через час запыхавшаяся счастливая Даша вернулась:

– Все в порядке, не изменяет! Сидит, водку пьет.

– Зачем тебе такой муж? Разводись, ты молодая девушка, найдешь нормального.

– Нет. Он говорит, что любит меня.

– Он же тебе изменяет?

– Изменяет, пьет и не работает, потому что ребеночка у нас нет. Родится ребенок и он станет другим.

Вместо того чтобы развестись и жить в свое удовольствие без балласта, Даша горела идеей родить ребенка.

– Где же вы будете жить?

– У моей мамы.

– Как вы будете жить, твой же не работает?

– Я рожу ребеночка, и он устроится на работу.

Сказано – сделано, через положенный срок, примерно в начале апреля, Даша родила ребенка, мальчика. И примерно в августе я встретила ее в маршрутке. Глаза у Даши были печальные. Она подрабатывала кондуктором. Муж периодически устраивался на работу, но продолжал говорить, что ему нигде не платят.

– Это ничего, главное, что он меня любит.

Определенно, найти общее между костылями, вьюгой и дубовыми листьями проще, чем понять логику некоторых женщин.

***

Сергей Олегович не мог найти не только диспетчера, но и человека на должность системного администратора. Вообще, распределение полномочий по подбору сотрудников «Лантана» выглядело так: директор (до тех пор, пока его не сократили), собеседовал менеджеров отдела продаж, диспетчеров и системного администратора. Ирина Викторовна – персонал склада (сборщиков, контролеров, грузчиков).

Как известно, найти толкового системного администратора с человеческим лицом непросто (простите меня, системные администраторы, большинство из вас реально странные люди), а на зарплату в 25 000 рублей практически невозможно. Поэтому, когда после долгих поисков был найден относительно антропоморфный юноша, не вызывающий ощущения отщепенца, Сергей Олегович посчитал это невиданной удачей. Юношу звали Василий.

Василий был худ, бледен и наполнен энергией. Энергия проявлялась небывалой активностью по поиску близлежащих столовых. Он нашел все столовые в зоне доступа, которые можно было найти, досконально изучил их меню и составил рейтинг. Когда наступало обеденное время, Василий подрывался с рабочего места и рысью пробегал мимо вахтера. Возвращался всегда румяный, с двумя наполненными ланч-боксами. После знакомства с Василием я поняла, что совершенно не являюсь энергичным человеком. Ведь за все время работы в «Лантане» я ходила только в одну столовую. Столовую – громко сказано. Я ходила обедать в соседнее здание в закусочную «Фрау Сковородка». Ассортимент «Фрау Сковородки» был малоразнообразен, но достаточен: два вида салатов, два вида супов, два вида горячего и два вида гарниров. Пирожки из логического ряда выбивались, обычно их было пять видов. Плюс сырники и блины.

Во «Фрау Сковородку» я ходила только от безысходности, когда вселенская лень мешала приготовить еду дома. Иногда в рекламе пишут: «Вкусно и недорого». Для слогана данной закусочной я бы предложила вариант «Невкусно и недорого». То картошка не проварится, то вареный лук сыро хрустит, то сырники недожарены, то пересолено, то недосолено. Однако людям еда нравилась. Скорее всего, в близлежащих офисах работали непритязательные недогурманы. Функции хозяйки, повара, раздатчицы, менеджера по закупкам и кассира закусочной совмещала одна-единственная женщина, Татьяна Михайловна. Ее работоспособность поражала. Закусочная работала 6 дней в неделю с 9 утра до 16 дня. Рабочий день Татьяны Михайловны начинался в 4 часа утра дома (подготовка заготовок), продолжался в закусочной (собственно приготовление обедов и их реализация) и заканчивался опять же дома поздно вечером (подготовка заготовок на завтрашний день).

Однажды я спросила хозяйку, как она не устает. Оказалось, готовить еду было мечтой. Она грезила поступлением в кулинарный техникум, но родители, профессора вуза, были резко против непрестижной профессии для дочери. Дочь поступила на экономический факультет, закончила институт, устроилась на престижную работу, но мечта жарить бризоли не отпускала ее. И вот, выйдя на пенсию и поняв, что на пенсию не проживешь, Татьяна Михайловна решила открыть закусочную и исполнить давнюю мечту. Теперь она счастлива просыпаться в 4 утра каждый день, готовить 6 дней в неделю и не иметь отпусков. Мечта осуществилась!

Здорово, обожаю таких целеустремленных людей. Хотя, по правде сказать, каждый раз, когда мне попадалась недоваренная пересоленная картошка, я думала, что родители Татьяны Михайловны были не так уж неправы, запрещая ей учиться на повара.

Один раз Василий вдохновил меня своим рейтингом столовых, и мы сходили вместе пообедать. В «прекрасную дешевую столовую для своих при заводе железобетонных конструкций». Столовая оказалась неподалеку, но была настолько «для своих», что отыскать ее, не будучи сотрудником завода или не имея опытного проводника, было невозможно. Как объяснил Василий, он просто почувствовал, что столовая существует. Миновав проходную, несмотря на Васино врожденное чутье столовых, мы немного поплутали по внутреннему двору в поисках двери. Дверь в столовую располагалась неочевидно: за тремя углами в полуметре над землей. Ступенек не предполагалось. Возможно, это объяснялось тем, что подходящий материал для ступеней был потрачен на штыри, кольца для колодцев, сваи, арматурины и прочие железные, бетонные и железобетонные конструкции, в изобилии валяющиеся во дворе.

Попасть в столовую мог лишь спортивный здоровый худощавый человек. К счастью, мы были именно такими. Попадание внутрь столовой напомнило проникновение внутрь последнего вагона поезда, когда платформа недостаточно длинная, ступени вагона находятся высоко от земли, и пассажирам приходится прилагать спортивные прыжково-подтягивательные усилия. То ли время было неподходящее, то ли работники завода в массе своей неспортивны, но в столовой никого, кроме нас и поварих, не было. Зато Василий не соврал, цены восхищали дешевизной. Я думала, словосочетание «дешевая порция плова за 25 рублей» в русском языке не существует (в остальных окрестных едальнях порция плова стоила 75 рублей) или существует только в лексиконе депутатов – завсегдатаев кремлевской столовой, но жизнь в очередной раз преподнесла сюрприз. Такое словосочетание существовало. И где? В нашем провинциальном городе.

Преподнеся сюрприз, жизнь сразу разочаровала. Плов оказался невкусным. Перемасленный, слипшийся рис с жесткими-жесткими кусками жил вместо мяса. Поварихи столовой явно не выполняли двух неписаных правил повара (первое правило – готовь, чтобы было вкусно; второе правило – готовь, чтобы попросили добавку). Но Васе нравилось, он взял порцию на вынос, чтобы поужинать дома. А мне сразу захотелось написать ресторанным критикам, чтобы они дали «Фрау Сковородке» пару мишленовских звезд.

Хочешь узнать человека поближе – пообедай с ним. За обедом Василий рассказал, что очень экономит, потому что имеет кредит в 1 миллион рублей, который он взял на развитие своего дела и прогорел. Возвращать кредит он не собирался, поэтому при чем тут экономия, было непонятно. На вопрос, как человеку только-только после вуза могли дать такой кредит, Василий поделился лайфхаком. Сначала нужно взять в кредит 200 тысяч рублей. Потом у другого банка 300 тысяч и отдать первый кредит. Потом у третьего банка 500 тысяч и отдать второй кредит. Так сформируется положительная кредитная история с повышающимися суммами, после чего – бинго! Можно взять миллион и не отдавать. Все это выглядело странновато, на все дальнейшие предложения сходить пообедать я отказывалась. Отвечая, что уже пообедала. Выглядело так, будто я не работаю, а только и делаю, что обедаю.

Постепенно в Васе начали проявляться другие странности. Во-первых, он придерживался теории, что все проблемы с принтером, например склеивание страниц, возникают исключительно из-за природной несовместимости принтера и электронных таблиц excel. Во-вторых, он стал опаздывать по утрам. В объяснительных писал: «опоздал на работу, потому что у меня сломалась нервная система». В-третьих, стал приходить подозрительно бледный с узкими зрачками. В-четвертых, наорал на маркетолога, что его все достало, поэтому он хочет ее убить. В подтверждение слов начал душить бедную Людмилу Сергеевну. В-пятых, выяснилось, что Василий стоит на учете в психушке с диагнозом шизофрения. Не удивительно, что его уволили.

В последний рабочий день Василий признался, что купил диплом программиста в даркнете. Сайт не буду здесь называть, дабы юные неокрепшие души читателей не польстились на нелегальщину. Назову его кодовым словом Осьминог. Осьминог законодательно запрещен и представляет собой маркетплейс для торговли тем, чем нельзя торговать. Психоделические вещества, фальшивые деньги, липовые документы, взломы. Я, как темный отсталый человек, об Осьминоге до Василия не слышала и попросила его показать.

Сайт впечатлил. Осьминог активно блокируется интернет-провайдерами, поэтому попасть на сайт можно через Tor-браузер. Потенциальный заказчик открывает ресурс. Создает личный кабинет. Делает и подтверждает заказ, выбирает тип доставки (например, для физических объектов снежный, земляной прикоп, тайник), производит оплату биткоинами (в целях анонимности) и ожидает товар (GPS-координаты тайника с товаром).

Каталог продукции делится на разделы и категории, а каждая позиция дополнена описанием технических, эксплуатационных и остальных характеристик. Есть прайс. Скриншот страницы из-за политики безопасности сайта сделать нельзя. По морально-духовным соображениям владельцев Осьминога, купить оружие и заказать убийство на сайте нельзя. Остальное можно. От героина до поддельного диплома, внесенного в базу вуза. Можно пробить телефонный номер и заказать его детализацию. Василий, вот, купил диплом программиста. Внедрена система рейтинга продавцов, отзывов и скидок. Оставь 10 отзывов, получи 10% скидки на следующий заказ. «Вайлдберриз», «Алиэкспресс» и «Озон», грустно обнявшись, притулились в сторонке, утирая друг другу слезы зависти. Не хватает рекламы: «Покупателей привлекает разнообразие ассортимента, а продавцов – простая настройка магазина, возможность запустить проект с нуля без больших вложений, выйти на новые рынки, расширить охват аудитории и получить качественный целевой трафик».

В общем, жесть. О, дивный новый мир. Хорошо, что моя милиция меня бережет, можно спать спокойно.

При увольнении Василий на прощание сказал, что имеет идеальный бизнес-план. В городе накануне 8 марта катастрофически не хватает цветочных магазинов, поэтому он откроет цветочный магазин 7 марта, а 9 марта закроет и объявит себя банкротом. План, конечно, странноват и не без изъянов. Потенциального цветочного капиталиста я больше не видела, поэтому не знаю, удалось ли ему реализовать свою цветочную идею и превратиться из латентного цветочного воротилы в явного цветочного магната. Жаль, что все-таки не удалось Сергею Олеговичу найти системного администратора с человеческим лицом.

***

Контролеров было трое. Три уверенные в себе бабы-ягодки опять, прекрасные в любую погоду. Несмотря на то, что всем им было за 45, обращаться к ним следовало на «ты» с игнорированием отчества. Вообще, наш «Лантан» был тем местом, где друг к другу обращались исключительно на «ты» вне зависимости от возраста и занимаемой должности. Исключений было два: заведующая складом Ирина Викторовна и директор Сергей Олегович. Вспоминался булгаковский кот Бегемот: «Котам обычно почему-то говорят «ты», хотя ни один кот никогда ни с кем не пил брудершафта».

Возникало ощущение, что мы либо в царской допетровской России, где обращение на «ты» употреблялось без различия возрастов, сословий и отношений между людьми, а после реформ Петра I немецкое «вы» было встречено весьма неодобрительно.

«– Почему к царю обращаются на «вы», а к Богу на «ты»?

– Потому что Бог один, а царей развелось как тараканов».

Либо в англоязычной стране, где you имеет единое значение, как и «ты», и «вы».

Контролеры (язык не поворачивается назвать их контролершами) всегда приходили на смену при параде. Маникюр, укладка и макияж, до которого далеко самой Линде Кантелло, креативному директору по макияжу «Армани» и изобретательнице smoky eyes. Есть такой тип сногсшибательных женщин, которым даже случайные дырки на носках придают особый шарм. Некую беззащитность и женственность. Контролеры «Лантана» были из таких. Глядя на них, хотелось прекратить зашивать свои носки, чтобы приобрести хотя бы толику такой же пленительности. Но дело не в носках, а во внутренней уверенности. Сногсшибательные женщины гордо стояли среди броуновского движения суетливых сборщиков, изредка командуя:

– Мария, опять ибупрофен вместо ибуклина принесла! Меняй!

– Мария, написано семь смект, а ты восемь даешь! Уноси одну!

– Мария, нужен овестин в свечах, а ты крем положила! Неси свечи!

Наблюдательный читатель подумает было, что у меня кончилась фантазия на имена или я решила сборщиков закодировать единым библейским именем, но нет. Из десяти сборщиц четырех звали Маша. Все четыре Маши имели плохое зрение, поэтому косячили одинаково много.

Самой необычной из контролеров была Аркадия Паровозовна, или, за глаза, просто Паровозовна. На самом деле ее звали Татьяна Аркадьевна. Был такой мультик про супергероя Аркадия Паровозова. Дочка одной из сборщиц, услышав дома, как мама рассказывает про Татьяну Аркадьевну, переиначила имя на детский лад, причудливо смешав Аркадьевну с Аркадием. С тех пор никак иначе между собой ее не называли. Пожалуй, Паровозовна была той, кому, будь у нее дырки на носках, эти дырки добавляли бы пленительности меньше всего. Аркадия Паровозовна была ухоженной врушей-скупердяйкой. Она единственная из контролеров считала, что получает маленькую зарплату. Контролеры получали в месяц тысяч 30 000 – 35 000 за, дай бог, 6-часовой рабочий день. Высшее образование им не требовалось, ответственности они не несли и стрессам не подвергались. Мне, человеку с высшим образованием, работавшему раньше в аптеке провизором-первостольником на ногах 12-часовые смены 2/2, часто общаясь с чокнутыми неадекватами и получая 25 000 рублей, такое отношение было удивительно.

Паровозовна жаловалась, что денег ей настолько не хватает, что она не может позволить себе сыр, а если разговор затевался зимой, то свежие огурцы и помидоры. Что ей не хватает денег на ужин для внука, и мальчика после вечерней прогулки приходится сразу же отправлять спать. У Паровозовны был муж, работающий охранником в двух организациях. Наличие работающего мужа окончательно запутывало ситуацию и не объясняло отсутствие денег на огурцы. Кредитов, которые могли бы объяснить отсутствие денег, у нее не было. По словам Паровозовны, мужу-охраннику выплачивали зарплату консервами. Поэтому единственное, что она могла себе позволить каждый день, – это суп из консервов на обед и ужин. Сама Паровозовна говорила мужу, что получает 10 000 рублей. Остальные 25 000 рублей она куда-то ныкала. Подозреваю, что муж делал ровно то же самое. Супруги не знали об истинных доходах друг друга. В итоге окружающие видели иллюзорно бедствующую семью, питающуюся супом из консервов, уникальное чисто российское явление – работающих бедных, только в данном случае Россия не имела к обнищанию пролетариата из семьи Соколовых никакого отношения. Подпольный миллионер Корейко мог бы ими гордиться.

***

Сборщики ошибались довольно часто. Клали большее или меньшее количество препаратов, путали наименования или лекарственные формы, если дизайн упаковок был похож. Производители стараются сделать одинаковый дизайн/единую цветовую гамму для своей линейки препаратов, что хорошо для аптек. Провизоры могут легко отличить индапамид одного производителя от индапамида другого производителя. Но на складе возникают проблемы: сборщики видят в сборочном листе слово «индапамид» и кидают в корзину первый попавшийся индапамид, который лежит рядом с указанным адресом. При этом могут спутать полку (4 и 5), стеллаж (10 и 11) и даже стеллажный ряд. Влияние человеческого фактора никто не отменял. Контролеры тоже периодически допускали ошибки.

Аптеки мгновенно сигнализировали о недосылках или перепутывании. Звонили менеджерам в офис, оставляли претензию. Претензия поступала на склад мне или Ирине Викторовне, мы пересчитывали остатки по спорной позиции. Обычно сразу обнаруживали у себя излишки и оформляли довоз. Иногда излишки найти не удавалось. Тогда начинались поиски с расширяющимся радиусом действия. От соседних, верхних и нижних полок, через близлежащие стеллажи, сходные наименования и адреса к самым дальним углам склада. Чаще всего оказывалось, что потеряшка банально упала на пол и закатилась под стеллаж. Или мимикрировала под похожие упаковки на соседнем адресе. Если упаковка не находилась, прибегали к последнему средству – просмотру видеозаписи. Около рук каждого контролера находилась видеокамера. Если на записи было видно, что упаковку, действительно, не доложили, оформлялся довоз, а поиски внутри склада продолжались. Потеря могла найтись во время инвентаризации. Или могла не найтись вовсе.

Во время сборки заявки сборщики могли не найти несколько позиций. Такой товар помещался на виртуальный склад потерянного товара, и в свободное время я и Лида занимались увлекательными поисками какого-нибудь детралекса или смекты.

Большинство аптек о случайно присланных излишках сообщали реже, чем бренд-менеджеры соды меняют дизайн пачки. Заведующих аптек понять можно, им надо чем-то закрывать свои недостачи. Продадут без чека пару-тройку неучтенных упаковок, меньше платить за просрочку из своего кармана. Но мне, как материально ответственному лицу склада, такое положение дел не нравилось. Я решила сделать контрольные отправки. Случайным образом выбрала десять аптек из разных аптечных сетей. Лично собрала заказы по заявке, в каждый заказ вложив по одной лишней упаковке стоимостью дороже 200 рублей. Кому что. Мезим, визин, финалгель, простамол, колдрекс, ринофлуимуцил и т. д. Под видеозапись. И стала ждать результатов эксперимента.

На второй день три аптеки выставили претензии об излишках, чем вызвали мое уважение и укрепили веру в то, что люди в белых халатах – самые благородные и бескорыстные люди на всем земном шаре. В остальные аптеки пришлось звонить. После чего вера в благородство людей в белых халатах чуть потускнела. Заведующие аптек признаваться в полученных излишках не спешили. Говорили, что количество полученного товара сошлось с накладной.

– Да, но мы просмотрели видеозапись и увидели, что вам по ошибке положили лишнюю упаковку мезима (простамола/колдрекса и т. д., нужное вписать).

– Сейчас проверю еще раз. Ой, точно! Есть лишняя упаковка! Света/Наташа/Даша принимали товар и ничего не сказали (не заметили лишнюю упаковку, думали, что упаковка в подарок, и т. д., нужное вписать).

– Но, если бы упаковка была прислана в подарок, в накладной все равно была бы строка с наименованием, только цена стояла бы ноль рублей.

– Да? Точно, мы как-то не сообразили. Оформите, пожалуйста, претензию.

Одна аптека даже под уликами видеозаписи не призналась в излишках. Отрицала с упорством, достойным Зои Космодемьянской. В итоге несчастную упаковку ринофлуимуцила пришлось списать.

Как происходило списание потерянных позиций? Проще всего было с жидкими лекарственными формами (спреями, каплями, ампулами, сиропами) и мазями. Капли, ампулы и сиропы имели обыкновение разбиваться, а спреи и мази протекать, пачкая упаковку. Поэтому их можно было списать как бой или брак. Списать их было можно относительно много, но без фанатизма, иначе у вышестоящего руководства возникали две теории:

– сотрудники склада рукож@пые;

– сотрудники склада подворовывают, администрация их прикрывает, списывая бой. Или подворовывает сама.

Таблетки списать сложнее, они не имеют свойства разбиваться или вытекать. Зато они могут быть залиты жидкостью из разбившихся рядом флаконов с сиропами или ампулами. Это может случиться в очень ограниченном количестве только в корзине сборщика, потому что на стеллажах рядом с таблетками никаких сиропов и ампул хранить нельзя. Разные лекарственные формы хранятся раздельно, поэтому сиропы, капли и ампулы могут разбиваться и заливать в свое удовольствие исключительно сами себя.

У препаратов может измяться и порваться упаковка. В таком случае таблетки не списывались, а уценялись. В «Лантане» существовало две категории уценки: на 30% и на 50%, в зависимости от тяжести телесных повреждений. Аптеки заказывать уценку очень любили.

***

Я описала директора, Ирину Викторовну, контролеров, диспетчеров, пришло время рассказать немного о грузчиках. Грузчиков было четверо. Двое работали в утреннюю смену (с 9:00 до 18:00), двое в вечернюю (с 16:00 и до тех пор, пока весь товар не будет собран. Обычно это случалось к 21:00). Смены, естественно, чередовались. Работа утренней смены заключалась в разгрузке приходящего товара, вечерней – в помощи девочкам-сборщицам. Снять коробку с верхней полки стеллажа, донести 100 упаковок суспензии до контролера, вытащить готовый к отгрузке товар в зону экспедиции и разложить по логистическим направлениям. Зарплата у грузчиков была примерно такая же, как у диспетчеров, семью на такую не прокормишь, поэтому в грузчики шли ребята не семейные, не амбициозные и не требовательные. Каждый был по-своему интересен.

Серега Кузьмин во время службы в армии попал в Чечню, девушка его не дождалась, вследствие чего он испытывал презрение ко всему женскому полу молодого возраста и много пил. В «Лантане» нашел свое жизненное место и был исключительно предан Ирине Викторовне. В качестве обуви признавал только черные казарменные шлепки. К 37 годам допился до гипертонии 3 степени, но лечился традиционным для пьющих людей способом – водкой. При этом, если меня спросить, кто из встреченных мною за жизнь людей был самым ответственным и сообразительным, я назову Серегу. Штамп «схватывал на лету» более чем уместен. Штамп «золотая голова» тоже годится.

Дима Белов был миловидным застенчивым юношей 28 лет. Нежную красоту его юного лица портило отсутствие передних верхних зубов. Для Димы тоже есть подходящий штамп: «человек не от мира сего». У него никогда в жизни не было девушки, в периоды отсутствия складской работы он читал что-то из сектантской литературы и был очень забывчивым. Примерно как аквариумная рыбка, памяти которой хватает на 10 секунд. Если через 10 секунд он не приступал к порученному ему делу, то следовало повторить задание. Дима единственный из всех грузчиков имел образование, помимо школьного. В его дипломе значилась специальность мастера по ремонту холодильного оборудования. В ремонте холодильников он, правда, ничего не понимал. Наверно, потому что с момента окончания учебного заведения прошло значительно больше 10 секунд. Он единственный из всех никогда не пил. До «Лантана» работал в колбасном цеху, где заработал хронический насморк, поэтому всегда шмыгал носом.

Витька Ерохин. Самый возрастной из всех грузчиков, навскидку ему было 40—45 лет. Поначалу я думала, что его мать во время беременности принимала тетрациклин: Витькины зубы были окрашены в разнообразные оттенки желтого – от светло-, темно-желтого до практически черного. На самом деле до «Лантана» он работал на каком-то химическом производстве, от чего зубы испортились. Пил дисциплинированно только по выходным. Девушки-сборщицы старались не оставаться с ним в раздевалке. «Почему?» – спросит любопытный читатель и мысленно предложит свои однобокие варианты ответов из сферы межполовых отношений:

– Любвеобильно лез ко всем обниматься?

– Фотографировал обнаженных сборщиц и рассылал фотографии приятелям?

– Отпускал пошлые шуточки?

– Использовал каждую свободную минутку, чтобы реализовать себя в качестве эксгибициониста?

– Навязчиво демонстрировал видео об особенностях брачного поведения жуков-плавунцов?

Придется разочаровать любопытного, но непрозорливого читателя. Витька ничего из вышеперечисленного не делал. У Витьки был грибок кожи ног, а поскольку Витька не приветствовал гигиенические процедуры, считая их баловством, коим мужчине заниматься негоже, ноги его распространяли непереносимый обычным человеком запах, который сам Витька не замечал. Иногда бодрящие предвестники запаха распространялись через преграду ботинок. Однажды наши девушки скинулись и подарили Витьке дезодорант для ног, но смысл подарка понят не был. Зарплату в 20 000 рублей Витька, святой человек, считал вполне достаточной для комфортной жизни:

– Почему мало? Зарплата – зае@сь. У меня частный дом, хозяйство. Покупаю 5 кг мяса, варю огромную кастрюлю щей, мясо – собаке, мне – щи, так и живем. Картошка, морковка, лук свои, с огорода. Мотоблок у меня есть. Весной и осенью шабашу, людям огород надо под картоху вскопать? Надо. Вот меня и зовут, какая-никакая прибавка к зарплате.

Несмотря на хозяйственно-философский подход к жизни, Витька тоже был холост. Скорее всего, потенциальных разборчивых невест отпугивало стоматологическое и благоуханное несовершенство. А может быть, жених не знал секрет – не говорил претенденткам на руку и хозяйство с мотоблоком, что любит их.

Однажды Виктор познакомился с продавщицей из сигаретного ларька. Симпатия оказалась взаимной, свидание назначено и состоялось в романтической обстановке у него дома. На вопрос сборщиц, как все прошло, коротко отвечал:

– Да было все. Но корыстная она оказалась. Выбрала моего знакомого, у него зарплата – 25 тыщ. Хорошо, что она мне сразу не понравилась – слишком большой зад.

Четвертый грузчик. Черт, почему я не могу его вспомнить? Петя? Витя №2? Вова? Точно. Четвертый грузчик менялся каждые три месяца. Из данной формулировки можно сделать вывод, что это был один человек, который менялся и развивался как личность. Но, к сожалению, менялись человеко-единицы. Один грузчик увольнялся, и на его место приходил другой. Поэтому четвертого грузчика я не помню, как Виктория Боня не помнит, слово циклопентанпергидрофенантрен из курса школьной химии. Их образы слились у меня в памяти в единый грузчиковый конгломерат.

Одного мы не взяли, потому что в его трудовой книжке значилось, что с прошлой должности (прошлая должность – рубщик мяса) он был уволен за утрату доверия. Вспоминается шутка: сколько людям ни доверяй, все равно окажется, что не доверять надо было еще больше. Другой три дня не выходил на работу. Потом написал объяснительную, что все три дня пил с соседом. Еще у одного, по его словам, оказалась непереносимость алкоголя, поэтому он не пил. Однажды все-таки напился, и мы узнали, что непереносимость алкоголя заключалась в невозможности остановиться после одной рюмки, плаче и засыпании на столе Ирины Викторовны.

Какие-то из меняющихся грузчиков были классическими гопниками. Спортивные штаны, кроссовки, вязаные темные шапки надеты на лысины специальным образом – чтобы не закрывать уши и образовывать горбик. Видимо, маршрутки, на которых они добирались до «Лантана», приезжали прямиком из 90-х. Мне казалось, что в 2015-2017 годах гопников не осталось: благополучно поумирали или сели в тюрьмы, а новое гопниковое поколение стало визуально неотличимо от основной массы народонаселения. В общем, с четвертым грузчиком нам не везло.

Иногда я задумывалась, почему все гопники носят шапки именно горбиком. В какой момент они устроили гопниковое собрание и пришли к выводу, что шапка горбиком будет их кастовым отличием?

В зоологии и психологии есть термин импринтинг (запечатление) – закрепление в памяти признаков объектов при формировании врожденных поведенческих актов. Запечатление осуществляется в строго определенном периоде жизни (обычно в детском и подростковом возрасте), и его последствия чаще всего необратимы. У утят запечатление родителей начинается еще до рождения. Насиживая яйца, утка издает характерное кряканье, которое утята, находящиеся в яйце, прекрасно слышат. Вылупившись, они помнят знакомый голос и, заслышав его, покидают гнездо и смело спускаются на воду, направляясь к матери. Утята кряквы, выведенные в инкубаторе и лишенные голосового запечатления, не узнают зова самки своего вида и не следуют за ней. Нередко полагают, что запечатление возможно только в самое первое время после рождения. Это ошибочное мнение. У тех видов, детеныши которых появляются на свет в беспомощном состоянии (собаки, кошки, воробьи, голуби, кенгуру и особенно приматы), критический возраст сильно растянут и отодвинут на более поздние сроки.